        Ђлексей ”еофилактович Џисемский. ‘ергей Џетрович •озаров и Њари ‘тупицына. Ѓрак по страсти


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Ђ.”.Џисемский. ‘обр. соч. в 9 томах. ’ом 2
     €здательство "Џравда" биб-ка "Ћгонек", Њосква, 1959
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 19 июлЯ 2002 года
     ---------------------------------------------------------------------


     {1} - ’ак обозначены ссылки на примечаниЯ соответствующей страницы.


        I

                                   Њелкие натуры только претендуют на любовь
                                 и неудачно драпируютсЯ плащом ђомео и ћлии.

     ‚ одном из московских переулков,  вероЯтно,  еще и теперь стоит большой
каменный дом,  на  воротах  коего  некогда  красовалась вывеска с  надписью:
"‡десь  отдаютсЯ  квартиры со  столом,  спросить госпожу  ‡амшеву".  Ћсеннее
солнце, это было часу в десЯтом утра, заглЯнуло между прочим и в квартиры со
столом и  в комнате,  занимаемой хозЯйкою,  осветило обычную утреннюю сцену.
ѓоспожа или,  лучше сказать,  девица ‡амшева сидела перед столом и пила чай;
перед нею,  несколько в почтительном отдалении, стоЯла баба. ЌельзЯ сказать,
чтобы  обе  эти  женщины,  хотЯ  и  были  освещены волшебным светом  солнца,
представлЯли живописные фигуры.  ЏочтеннейшаЯ хозЯйка,  девица  с  лишком за
сорок,  одетаЯ в  какой-то  не совсем опрЯтный капот-распашонку,  имела лицо
страшно  рЯбое  и  очень  тоненькую  и  жидкую  косу,   которые  обыкновенно
называютсЯ мышиными хвостами. ЉостлЯвые руки девицы ‡амшевой, вообще немного
плоской и худой, носили на себе остаток утренней возни с провизией. Џро бабу
и говорить нечего: это был какой-то грЯзный комок, комок, впрочем, плотный и
здоровый.
     - ’ак ты  сделаешь суп из телЯтины,  -  начала хозЯйка,  -  сосиски под
капустой и  зажаришь голубей да еще из вашей говЯдины выбери получше кусочек
и свари щи и завари кашу.
     - ‚cем всЯво давать? - спросила баба.
     - ЋпЯть всем;  разве Я тебе, глупаЯ, не толковала, - возразила хозЯйка,
- во  второй нумер пошли всего и  спроси,  чего угодно.  ‘ибариту дай только
супу и сосисок.  ”ерапонту ѓригорьичу пошли щей, сосисок и каши. ‚ четвертый
нумер отошли только супу без телЯтины и  кашу,  да смотри,  как можно меньше
масла.
     - „а вчера и то чуть не прибили, - заметила баба.
     - ‚от прекрасно, рассуждаешь еще! Ќе твое дело, - возразила хозЯйка.
     - „а  ведь  дерутсЯ;  этта черноволосый-то  в  кухню прибежал:  лаЯлсЯ,
лаЯлсЯ, ажно ухват схватил!
     - ‚елика важность:  ухват схватил,  им же хуже! ‚ пЯтый нумер ничего не
посылай,  кроме  супу:  человек больной,  ему  диета нужна.  ‚  шестой нумер
пошлешь  всего  и  спросишь:  чего  хотЯт,  да  голубей отправь парочку:  он
охотник.
     - Ќе запомню,  ’атьЯна €вановна,  всЯ ваша волЯ, не запомню, - отвечала
кухарка.
     - Ќу, так и есть, перемешай опЯть.
     - ‚сЯ ваша волЯ, памЯти на алтын нет.
     - Џоди, этакий деревенский неуч! …ще не без чего четвертый год в Њоскве
живешь, - возразила с сердцем ’атьЯна €вановна. - „ай мне умытьсЯ, - сказала
она и начала доставать из комода мыло, полотенце и угольный порошок. Љухарка
между тем  достала из-под  кровати таз  с  огромным умывальником.  ђаспустив
совершенно капот-распашонку,  ’атьЯна  €вановна  первоначально натерла  зубы
угольным порошком,  выполоскала их  потом и  вслед за тем принЯлась обмывать
руки,  лицо и  даже грудь.  Џочти целое ведро было издержано на  омовение ее
сорокалетних прелестей, которые потом, как водитсЯ, были старательно обтерты
полотенцем,   а  кухарка  отослана  к  исполнению  ее  прЯмых  обЯзанностей.
Ћставшись одна,  ’атьЯна €вановна принЯлась убирать волосы. ЏриведЯ голову в
порЯдок,  она  вынула  из  комода пузырек с  белою  жидкостью и  начала оною
натирать лицо,  руки и шею;  далее, вынув из того же комода Ящичек с красным
порошком, слегка покрыла им щеки. “красив таким образом свое лицо и возложив
на  себЯ  известное число  юбок,  ’атьЯна  €вановна,  наконец,  надела  свое
холстинковое,  почти новенькое платье, и - странное дело, что значит женский
туалет!  Џеред вами как будто поЯвилась другаЯ женщина; не говорЯ уже о том,
что  рЯбины разгладились,  стали гораздо незаметнее,  что цвет лица сделалсЯ
совершенно другой,  что  самаЯ худоба стана пополнела,  но  даже коса,  этот
мышиный хвост сделалсЯ гораздо толще,  роскошнее и весьма красиво сложилсЯ в
нечто вроде корзинки.
     Ћдевшись совершенно, ’атьЯна €вановна намеревалась приступить к подвигу
хождениЯ по нумерам длЯ собираниЯ денег с своих постоЯльцев.
     €з  последующих сцен мы  убедимсЯ,  что  это  был действительно подвиг,
подвиг  трудный  и   редко   сопровождающийсЯ  должным  успехом.   ‚   эпоху
предпринЯтого мною  рассказа у  девицы ‡амшевой постоЯльцами были:  какой-то
малоросс,  человек еще  молодой,  который первоначально всЯкий день  куда-то
уходил,  но вот уже другой месЯц сидел все или,  точнее сказать, лежал дома,
хотЯ  и  был  совершенно здоров,  за  что  ’атьЯной €вановной и  прозван был
сибаритом;  другие постоЯльцы:  музыкант, старый помещик, две неопределенные
личности,  танцевальный учитель,  с  полгода  болевший какою-то  хроническою
болезнью,  и,  наконец, молодой помещик •озаров. ’атьЯна €вановна, как могли
мы  заметить  из  предыдущего ее  разговора в  отношении обеда  с  кухаркою,
неодинаким образом третировала своих постоЯльцев.  Ћна разделЯла их  на  три
класса:  на милашек,  на так себе и на гадких. Љ числу милашек принадлежали:
двое помещиков и музыкант, который был, впрочем, тайный милашка, и о нем она
даже мало говорила; к так себе относились: сибарит и танцевальный учитель; к
гадким: две неопределенные личности.
     ЏостоЯльцы,  с своей стороны, именовали ’атьЯну €вановну: почтеннейшаЯ.
‚ыйдЯ из своей комнаты, ’атьЯна €вановна подошла к первому нумеру, то есть к
сибариту.
     - —то, можно? - спросила она, приотворив немного двери.
     - Њожно, - отвечал голос изнутри.
     - „а вы в постели?
     - ’о есть Я на кровати.
     - Ќу, так прикройтесь.
     - ‚ойдите, прикрылсЯ.
     „лЯ  объЯснениЯ такого рода  переговоров Я  должен здесь заметить,  что
малоросс, несмотрЯ на громкое титло сибарита, имел не совсем полный комплект
утренних  и  ночных  принадлежностей  человека.   Ћни  ограничивались  одною
ваточною шинелью,  которую он  обыкновенно подстилал под себЯ,  не прикрываЯ
себЯ сверху ничем.
     ЌесмотрЯ на  уверениЯ постоЯльца,  что он прикрылсЯ,  девица ‡амшева не
верила и входила в комнату,  стараЯсь быть к кровати жильца спиною,  и в том
же самом положении начинала с ним вести дальнейшие переговоры.
     - џ к вам.
     - Ђ что?
     - Ќет ли у вас денег?
     - “вы! ’атьЯна €вановна, совершенно нет.
     - „а как же мне-то делать?
     - Ќе знаю, моЯ почтеннейшаЯ!
     - ‚ы за три месЯца не платили.
     - ‚ы себЯ обсчитываете,  почтеннейшаЯ, с процентами больше, чем за три;
что делать! џ бы вам сейчас отдал за четыре, но нема пенензы!
     - Ђх, какой вы смешной! „а что теперь Я-то буду делать?
     - Ћдно только:  выслушайте менЯ, почтеннейшаЯ ’атьЯна €вановна! Ќеужели
же вы думаете,  чтобы Я,  имеЯ деньги,  отказал себе в  трубке табаку;  но Я
теперь не курю, следовательно, теперь у менЯ нет денег.
     - Ђ  третьего днЯ  на  что  в  трактир ходили,  и  пьЯный еще  Њатрену,
бесстыдник этакий, обругал?
     - Ђх,  ’атьЯна €вановна!  Ќе  растравлЯйте раны!  ќто  был сон,  и  сон
прекрасный, но он миновалсЯ и сегоднЯ не повторитсЯ.
     - „а не со сна же вы опьЯнели? ѓде денег-то взЯли?
     - „енег у менЯ не было, но ко мне ЯвилсЯ благодетельный гений и сказал:
"Ќадень мой сюртук, мои калоши, пойдем в трактир, пей и ешь".
     - ‚се вы лжете: откуда вам денег-то пришлют?
     - Ќу,  это другой вопрос.  „енег должны мне прислать,  во-первых, отец,
во-вторых, тетки, в-третьих, братьЯ, в-четвертых, сестры.
     - „а, вот так и ждите.
     - Ќепременно пришлют!
     - Ќу,  смотрите,  больше нынешнего месЯца не  стану ждать,  -  отвечала
’атьЯна €вановна и с тою же предосторожностью начала выходить из нумера.
     - ’атьЯна €вановна,  а ’атьЯна €вановна!  -  кричал ей вслед сибарит. -
Џришлете мне сегоднЯ обедать?
     - Ќе знаю.
     - Џришлите,  пожалуйста,  да чтобы суп-то был немного повкуснее, а то в
простой воде больше жиру; хоть хлеба присылайте побольше.
     ’атьЯна €вановна на  эти слова ничего не  ответила и  следующий за  тем
нумер прошла мимо; в нем проживал секретный ее милашка, музыкант, она к нему
никогда не  заходила по  утрам.  ‚  ближайший нумер девица ‡амшева вошла без
всЯких предосторожностей, с выражением лица более веселым, совершенно добрым
и несколько даже почтительным.  ‚ этом нумере жил милашка -  старый помещик,
значительно толстый и  сильно обросший усами и бакенбардами.  Љомната его по
своему убранству совершенно не походила на предыдущий нумер:  во-первых,  на
кровати лежала  трехпудоваЯ перина и  до  пЯти  подушек;  по  стенам стоЯли:
Ящики,  Ящички,  два  тульские ружьЯ,  несколько черешневых чубуков,  висели
четвернЯ московских шлей с  оголовками и  калмыцкий тулуп;  по  окнам стоЯли
чашки,  чайник,  кофейник,  судок длЯ вин, графин с водкой и фунта два икры,
московский калач  и  десЯток редиски.  ‘ам  помещик,  в  толсто  настеганном
шерстЯном халате, сидел перед новеньким огромным самоваром из красной меди и
кушал чай. ‘зади его лакей в домотканом чепане поправлЯл на оселке бритву.
     - Љто там? - закричал милашка-помещик, услышав скрип дверей.
     - •озЯйка, - отвечал лакей.
     - Ђ!..  -  произнес помещик.  -  —то скажете,  голубушка?  Ќе хотите ли
чаю?.. ‚анька! Џодай ей чаю.
     - џ пришла наведатьсЯ, хорошо ли вам.
     - Ќичего... идет; только клопов или блох много.
     - Ѓлохи,  должно быть,  беспокоили вас.  Љлопов здесь совершенно нет. џ
вот здесь третий год живу,  а  никогда ни одного клопа в глаза не видала,  -
отвечала ’атьЯна €вановна.  -  Ќе знаю,  как бы вам помочь в  этом:  крапивы
разве под простыню положить? ѓоворЯт, это помогает.
     - Ќичего не надо,  и  так сойдет;  а вот что,  голубушка,  супов-то мне
своих не подавай: мерзость страшнаЯ.
     - џ думала, что вы изволите любить.
     - Љакого тут  черта любить!  ‚ари  мне  щи,  да  и  голубЯми не  изволь
потчевать: Я этой мерзости совсем не ем.
     - ‘лышала,  батюшка ”ерапонт ѓригорьич,  слышала: с сегоднЯшнего же днЯ
велела приготовлЯть стол по вашему вкусу.  “ нас ведь нельзЯ-с, стоЯт больше
иностранцы.
     - Ќу, иностранцев и корми супами; а мне этих помой не надобно.
     - ‘лушаю-с,  - отвечала хозЯйка. - Ђ вы, Я вижу, еще покупочку сделали,
- прибавила она, оглЯдываЯ комнату, - хомутики изволили купить?
     - Ќа целую четверню хватил, матушка. ‚анька, покажи хозЯйке хомуты. Ќу,
посмотри, во сколько оценишь?
     - Ќе могу сказать,  ”ерапонт ѓригорьич:  совершенно неопытна в  конских
вещах.
     - „а ты посмотри, какой ремень-то, совершенный бархат.
     - ‚ижу, батюшка, ремень отличнейший; но, признатьсЯ сказать, мне больше
всего нравитсЯ шлЯпка, что длЯ супруги изволили купить.
     - •а-ха-ха!.. ’ы ведь думала, что Я ее на Љузнецком купил?
     - „а вы и то беспременно на Љузнецком купили, по фасону видно.
     - •а-ха-ха!..  Ќа €льинке за двадцать пЯть рублей.  „аром, матушка, что
деревенщина, не надуют.
     - Ђ Я было к вам пришла, ”ерапонт ѓригорьич...
     - Ђ что?
     - „а деньжонок...
     - ‚от тебе на! џ ведь тебе и то за целый месЯц дал вперед.
     - Ќужно,  батюшка,  видит бог,  нужно;  ну,  хочетсЯ,  чтобы всем  было
покойно.
     - Ќет, мадам, больше не дам.
     - Ѓатюшка,  ”ерапонт ѓригорьич,  не погубите,  совершенно погибаю:  все
перезаложила, с позволениЯ сказать, юбку третьего днЯ продала на толкучке.
     - „а ведь и то Я тебе задавал вперед.
     - Ѓлагодетель мой,  вы еще здесь пробудете.  ‘делайте божескую милость:
дайте.
     - ќкаЯ ведь ты нюнЯ! Ќу, на, десЯть рублей.
     - Ћдолжите, благодетель, двадцать.
     - Ќе дам,  пошла вон!  -  закричал,  осердившись,  помещик.  - „армоеды
этакие московские, - прибавил он вполголоса.
     - Ѓатюшка,  ”ерапонт ѓригорьич,  нужда.  Ќеужели  бы  Я  осмелилась вас
беспокоить, если бы не крайность моЯ.
     - Ќу, ладно, прощай, мне бритьсЯ пора.
     ’атьЯна €вановна пошла.
     „лЯ объЯснениЯ грубого тона, который имел с ’атьЯной €вановной ”ерапонт
ѓригорьич  -   человек  вообще  порЯдочный,   Я  должен  заметить,   что  он
почтеннейшую хозЯйку совершенно не  отделЯл от  хозЯек на постоЯлых дворах и
единственное находил между ними различие в том,  что те русские бабы и ходЯт
в  сарафанах,  а  эта из немок и  рЯдитсЯ в  платье,  но что все они ужасные
плутовки и подхалимки.
     ‚ ближайшем нумере помещались двое гадких ее постоЯльцев. ‚ комнате их,
как и в будуаре сибарита, ничего не было, кроме двух диванов, одного стола и
стула.  ќти два человека жили, кажетсЯ, очень дружно между собою и целые дни
играли в преферанс, принимаЯсь за это дело с самого утра и продолжаЯ оное до
поздней ночи.  Џо наружности они были частью схожи: оба были одеты в страшно
запачканные халаты,  ноги одного покоились в валеных сапогах,  а у другого в
калошах;  лица были у  обоих испитые,  нечистые,  с  небритыми бородами и  с
взъерошенными у одного черными, а у другого белокурыми волосами.
     ‚о  времЯ прихода ’атьЯны €вановны они были за обычным своим делом,  то
есть играли в преферанс.  •озЯйка вошла к ним в нумер с физиономией гордой и
строгой.
     - Ђ  вы  уж  с  раннего утра и  за  карты!  €  праздника-то на вас нет,
греховодники этакие, - сказала она, подходЯ к столу.
     Ќа эти слова игроки ничего не отвечали.
     - ’ы в чем играл? - спросил один из них товарища.
     - ‚ червЯх - без одной, - отвечал другой.
     - Ќечего тут в червЯх; денег давайте лучше, - проговорила хозЯйка.
     - Љупил, - сказал один игрок.
     - Ѓубны, - перебил его партнер.
     - „а что это, глухи, что ли, вы стали? џ пришла за деньгами.
     - Џас и не приглашаю, - сказал игрок.
     - Ѓесстыдники этакие! …ще благородные, а хотЯт чужой хлеб даром есть.
     - Ќу, ну, потише, почтеннейшаЯ! - сказал один из постоЯльцев. - Љуплю.
     - Ќечего потише... —то вы, племЯнники, что ли, мне, вас даром держать?
     - ЏикендрЯсы, - проговорил его товарищ.
     - „а что Я вам на смех,  господа, что ли, далась? - сказала, начинаЯ не
на шутку сердитьсЯ,  ’атьЯна €вановна. - ‘егоднЯ же извольте съезжать, когда
не хотите платить денег, а не то, право, в полицию пойду, разорители этакие!

                ‘реди игры, среди забавы,
                ‘реди благополучных дней! -

запел один из игроков.
     - ЃескозырнаЯ, - прибавил он.
     - ‚ист с болваном, - отвечал другой и тоже запел:

                ‘реди богатства, чести, славы!

     ’атьЯна €вановна совершенно вышла из себЯ и плюнула.
     - ЏровалитьсЯ мне сквозь землю,  если Я дам вам сегоднЯ обедать; топить
не стану;  вьюшки оберу,  разбойники этакие...  грабители... туда же в карты
играют:  милостинками,  что ли,  друг другу платить станете? - говорила она,
выходЯ из нумера.
     - ‚анЯ, - сказал один из постоЯльцев, - гривенник есть у тебЯ?
     - …сть, - отвечал другой.
     - ‹адно, а то, брат, дура-то не пришлет обедать.
     - Ќичего... •леба купим... Џики!
     Њежду  тем  ’атьЯна  €вановна отправилась в  другой  нумер,  в  котором
проживал ее  постоЯлец так  себе  -  танцевальный учитель;  он,  худой,  как
мертвец, лежал на диване под изорванным тулупом.
     - —то, вам лучше ли? - сказала, войдЯ, ’атьЯна €вановна. Ѓольной кивнул
отрицательно головой.
     - „а вы бы в больницу ехали.
     - ‡автра.
     - „а что завтра? ‚от уже третий месЯц говорите все: завтра.
     - „енег нет!
     - Џродали бы что-нибудь.
     - ‚се уже продано.
     - ’о-то и  есть,  все продано;  денег нет,  а  еще рому покупали в семь
рублей, да еще и пьЯны напились.
     - „лЯ испарины.
     - „а длЯ испарины не допьЯна пьют.  Ѓольной человек,  а туда же кутите.
Њарфутка сказывала, что едва вас оттерла.
     - џ всю бутылку выпил. —то делать? ‘ горЯ!
     - Ќу,  а мне-то как же? ‡а целый месЯц ни копейки не платили, а ведь, Я
думаю, Я каждый день нарочно длЯ вас суп варю.
     - „айте поправитьсЯ.
     - Џолноте с  вашим поправлением.  Ќоги-то,  Я  знаю,  у вас хороши,  да
губы-то к вину очень лакомы. Ќет ли хоть сколько-нибудь?
     - Ќи копейки нет.
     ’атьЯна €вановна махнула рукой и вышла из комнаты.
     ‚ соседнем нумере проживал третий ее милашка.  Њало этого:  он был, как
сама она рассказывала,  ее друг и поверЯл ей все свои секреты. ‡анимаемый им
нумер был  самый чистый,  хотЯ и  не  совсем теплый.  ‚  самом теплом нумере
проживал скрытный ее милашка -  музыкант.  ‚ то времЯ,  как ’атьЯна €вановна
вошла к другу, он сидел и завивалсЯ. Њарфутка, толстаЯ и довольно неопрЯтнаЯ
девка,   исправлЯвшаЯ,  по  распорЯжению  хозЯйки,  обЯзанность  камердинера
милашки, держала перед ним накаленные компасы.
     - Ђ вы все франтите? - сказала ’атьЯна €вановна, входЯ в комнату.
     - ‘ добрым утром,  почтеннейшаЯ!  Џрошу принЯть место и побеседовать, -
отвечал тот, старательно укладываЯ свои волосы в щипцы.
     - Њарфа вам нужна?
     - Ќет, Я сам завьюсь... Ђ что?..
     - ’о-то, Я хотела вам велеть кофею принести.
     - Њерси, тысЯчу раз мерси, почтеннейшаЯ. ‘ большим удовольствием выпью,
- сказал милашка, протЯгиваЯ хозЯйке руку.
     - „лЯ милого дружка и сережка из ушка,  -  сказала ’атьЯна €вановна.  -
Џоди свари, - прибавила она, обращаЯсь к Њарфе.
     ’а вышла.
     ’ак  как  этот  друг  ’атьЯны €вановны должен  в  моем  рассказе играть
главную роль,  то Я обЯзанным себЯ считаю поподробнее познакомить читателЯ с
его  наружностью,   отчасти  биографиею  и  главными  наклонностЯми.  ‘ергей
Џетрович •озаров,  поручик в отставке,  был лет двадцати семи; лицо его было
одно из  тех,  про которые говорЯт,  что они похожи на  парижские журнальные
картинки:  и  нос,  например,  у  него был немного орлиный,  и губы тонкие и
розовые,  и  румЯнец на  щеках  свежий,  и  голубые,  правильно очерченные и
подернутые влагою  глаза,  а  над  ними  тонкою дугою  обведенные брови,  и,
наконец,  усы,  не так большие и не очень маленькие. Џро прическу и говорить
нечего:  она  была  совершенно  по  моде  того  времени,  то  есть  на  теме
приглажена,  а  на висках и  на затылке разбита в  букли.  ‚ лице его,  если
хотите,  все  было  хорошо,  свежо,  даже  правильно и  гармонировало одно с
другим; но в то же времЯ чего-то недоставало, что вы желаете и любите видеть
в   лице  человека.   Ћ   подобных  физиономиЯх  существуют  два  совершенно
противоположные мнениЯ.  Ћдни говорЯт,  что  это красавцы,  миленькие,  даже
молодцы,   мало  этого,   Ђполлоны  Ѓельведерские;  другие  же  называют  их
смазливыми  рожицами,  масками,  расписными купидонами и  даже  форейторами,
смотрЯ по тому, какой у кого эпитет ближе на Языке. Ћ герое моем предоставлю
вам,  читатель мой,  избрать какое  будет  угодно из  вышеупомЯнутых мнений.
Љроме своей приЯтной наружности,  ‘ергей Џетрович владел еще многими другими
достоинствами.  ‘лужа в  полку,  он  слыл за славного малого,  удивительного
мастера танцевать и вообще за человека хорошо образованного, потому что имел
очень приличные манеры, говорил по-французски, владел пером и сочинЯл стихи,
из коих двое даже были напечатаны в каком-то журнале,  но главное -  он имел
необыкновенно много вкуса.  Џри  первой возможности молодой поручик так мило
отделывал и меблировал свою квартиру,  что приезжавшие к нему, разумеетсЯ, с
мужьЯми,  дамы ахали от  восторга и  удивлениЯ;  экипаж у  него был  один из
первых  между  всеми  господами  офицерами;   жженку  •озаров  умел   варить
классически  и  вообще  с  неподражаемым умением  распорЯжалсЯ приЯтельскими
пирушками и всегда почти, по просьбе помещиков, устраивал у них балы, и балы
выходили отличные.  „ве только слабости имел молодой человек:  во-первых, он
был очень влюбчив,  так что не проходило месЯца,  чтобы он в  кого-нибудь не
влюбилсЯ,  и влюблЯлсЯ обыкновенно искренне, но только ненадолго; во-вторых,
имел сильную наклонность и большую в то же времЯ способность -  брать взаймы
деньги.  Ќад  первою  его  слабостью товарищи  подтрунивали и  называли  его
‘ердечкиным,  вторым же  недостатком даже тЯготились,  особенно в  последнее
времЯ,  так  как  эта  наклонность в  нем  со  днЯ  на  день  более и  более
развивалась.  Џо выходе в  отставку •озаров года два жил в  губернии и здесь
успел заслужить то  же реноме;  но так как в  небольших городах вообще любЯт
делать из  мухи слона и,  по  преимуществу,  на  недостатки человека смотрЯт
сквозь  увеличительное стекло,  то  и  о  поручике  начали  рассуждать таким
образом:  он человек ловкий,  светский и даже,  если вам угодно,  ученый, но
только мотыга,  любит жить не  по  средствам,  и  что  все свое состоЯньишко
пропировал да пробарствовал,  а теперь вот и ждет, не выпадет ли на его долю
какой-нибудь дуры-невесты с тысЯчью душами, но таких будто нынче совсем и на
свете нет.  Љонечно,  читатель из одного того,  что герой мой, наделенный по
воле судеб таким прекрасным вкусом,  проживал в нумерах ’атьЯны €вановны,  -
из  одного этого может уже  заключить,  что  обстоЯтельства •озарова были не
совсем хороши;  Я же,  с своей стороны,  скажу,  что обстоЯтельства его были
никуда не  годны.  €мение его  уже  окончательно было продано,  в  Њоскву он
приехал с  двумЯ  тысЯчами на  ассигнации;  но  что  значат  эти  деньги длЯ
человека со  вкусом?  ЉаплЯ в  море!  ‚  настоЯщее времЯ •озаров жил  старым
кредитом во всевозможных местах,  где только ему верили.  Љ ’атьЯне €вановне
он ЯвилсЯ после не совсем приЯтной истории с m-r евалдышевым, у которого он
первоначально стоЯл, и ЯвилсЯ, как говоритсЯ, с форсом, а именно, в отличном
пальто  и  с  эффектною  палкою,  у  которой  на  ручном  конце  красовалась
позолоченнаЯ  головка  одного  из   греческих  мудрецов.   Џервоначально  он
потребовал  лучший  нумер,   раскритиковал  его   как  следует,   а   потом,
разговорившись с  хозЯйкою,  нанЯл  и  в  дальнейшем разговоре так  очаровал
’атьЯну €вановну,  что она не только не попросила денег в  задаток,  но даже
после,  в продолжение трех месЯцев, держала его без всЯкой уплаты и все-таки
считала  милашкою  и   даже  передавала  ему  заимообразно  рублей  до   ста
ассигнациЯми из своих собственных денег.  ‹юбить его, несколько корыстно длЯ
самой  себЯ,  она  не  смела и  подумать,  но  чувствовала к  нему  дружбу и
гордилась этим.  Њилашка же, с своей стороны, высказывал сорокалетней девице
самые задушевные свои тайны.  —то касаетсЯ до помещениЯ ‘ергеЯ Џетровича, то
и  оно  обнаруживало главные его наклонности,  то  есть представлЯло видимую
замашку  на  франтовство,   комфорт  и  опрЯтность;  даже  постель  молодого
человека,  несмотрЯ  на  утреннее  времЯ,  представлЯла величайший  порЯдок,
который царствовал и во всем остальном убранстве комнаты:  несколько гравюр,
представлЯющих охоту, ’альму{14} в костюме ѓамлета, арабскую лошадь, четырех
дам,  очень недурных собой,  из коих под одной было написано:  "весна",  под
другой:  "лето",  под  третьей:  "осень",  под  четвертой:  "зима".  ‚се они
развешаны были совершенно симметрично.  ‚ углу стоЯло что-то вроде горки,  в
которую было вставлено несколько чубуков с  трубками,  в  числе коих было до
пЯти  черешневых с  Янтарными мундштуками.  Ќа  столе,  перед  которым сидел
‘ергей Џетрович, в старых, но все-таки вольтеровских креслах, были размещены
тоже  в  величайшем порЯдке  различные  принадлежности мужского  туалета:  в
средине стоЯло складное зеркало,  с одной стороны коего помещалась щетка,  с
другой -  гребенка; потом опЯть с одной стороны - помада в фарфоровой банке,
с другой -  фиксатуар в своей серебрЯной шкурке; около помады была склЯнка с
о-де-колоном;  около  фиксатуара флакончик с  духами,  далее на  столе лежал
небольшой  портфель,  перед  которым  красовались  две  неразлучные подруги:
чернильница с  песочницей.  Џо  одну  сторону  портфелЯ  лежал  пресс-папье,
изображающий легавую собаку,  который придавливал какие-то бумаги;  с другой
стороны находилсЯ тоже пресс-папье с  изображением кабаньей головы;  под ним
ничего уже не было,  и он,  видимо,  поставлен был длЯ симметрии.  Њного еще
было  других  предметов,  обличающих  стремление к  модному  комфорту;  так,
например,  по стене стоЯл турецкий диван, под ногами хозЯина лежала медвежьЯ
шкура, и тому подобное.
     - ‚ы сегоднЯ едете куда-нибудь? - спросила ’атьЯна €вановна.
     - Ќе знаю еще, - отвечал •озаров.
     - Ђ вчера были там?
     - Ѓыл.
     - Ќу, что?
     - Ќичего хорошего; Я недоволен вчерашним вечером.
     - —то такое?
     - Ћна не любит менЯ!
     - Ћй,  не говорите этого,  ‘ергей Џетрович,  не говорите,  ни за что не
поверю: вы просто скрываете. ‚ы, мужчины, прескрытный народ в этих вещах.
     - Ќет,  вы  выслушайте  наперед  и  растолкуйте мне,  как  это  понЯть?
Џриезжаю Я,  как вы знаете, в семь часов. ‚ зале никого. џ прошел к Љатерине
Ђрхиповне.  Ћна сидит одна; разумеетсЯ, сажусь и начинаю рассказывать разные
разности,  как можно громче смеюсь,  хохочу,  - не тут-то было! Џрошел целый
час, наконец, ЯвлЯютсЯ две старшие дылды; а ее все-таки нет! џ просто думал,
что больна;  но сами согласитесь,  не ехать же домой.  “селсЯ с  барышнЯми в
карты;  смеюсь,  шучу,  а внутри,  знаете,  так и кипит: ничего не помогает;
проходит еще час, два - не ЯвлЯетсЯ. Ќаконец, уж Я не вытерпел. "‡дорова ли,
Я  говорю,  ЊарьЯ Ђнтоновна?" € как бы вы думали,  что мне ответили?  "Љошку
свою,  говорЯт,  сегоднЯ целый вечер моет  с  мылом".  џ  чуть не  лопнул от
досады.  ‚о-первых,  это глупо,  а  во-вторых,  неприлично.  •орошо,  думаю,
мадемуазель, Я вам отплачу, и тотчас же начал говорить любезности Ђнете. ’а,
как водитсЯ,  принЯлась закатывать свои оловЯнные глаза,  и  пошла писать...
‚друг ЯвлЯетсЯ, немного, знаете, бледнаЯ, грустнаЯ, поклонилась и села около
матери, почти напротив менЯ. џ ни слова и продолжаю любезничать с Ђнетой. ’а
совсем растаЯла, только что не обнимает...
     - Џослушайте,  ‘ергей  Џетрович,  -  перебила ’атьЯна  €вановна,  -  вы
ужасный человек. ‡а что вы мучите этого ангела?
     - Џомилуйте, ’атьЯна €вановна, что вы говорите? Ћна менЯ мучит.
     - Ќет,  вы этого не говорите,  -  возразила хозЯйка, - она, бедненькаЯ,
вероЯтно,  это времЯ мечтала о вас,  а вы,  злой человек,  сейчас уж и стали
заниматьсЯ с другой.
     - Ќо послушайте,  ’атьЯна €вановна: любЯ человека, разве вы в состоЯнии
были бы в каких-нибудь трех шагах просидеть два часа и не выйти,  и чем же в
это времЯ заниматьсЯ: дурацким мытьем какой-нибудь мерзкой кошки!
     - Љонечно,  Я бы этого не в состоЯнии была сделать,  потому что никогда
кокетства не имела.
     - ‚от видите, вы сами проговорились; стало быть, она только кокетничает
со мной.
     - ќтого не смейте при мне и говорить, ‘ергей Џетрович! Ћна вас любит.
     - „а из чего вы видите?
     - €з всего; во-первых, вы говорите - она пришла немного бледнаЯ и потом
села напротив, чтобы глЯдеть на вас.
     - Ќу, нет... ’аким образом перетолковывать можно все, - произнес ‘ергей
Џетрович,  которому,  впрочем,  последние слова хозЯйки, кажетсЯ, очень были
приЯтны.
     - Џослушайте,  -  начала ’атьЯна €вановна,  одушевившись.  -  џ  любила
одного человека... полюбила его с самого первого раза, как увидела. Ћн жил в
одном со мною доме,  и что же вы думаете? џ целую неделю не имела духу войти
к нему в комнату.
     - ќто о соседе вы говорите? - спросил с улыбкою •озаров.
     - Ћй, нет! Ћ другом, - возразила, вспыхнув, ’атьЯна €вановна.
     - Ќе может быть! ‚ерно, о нем.
     - Ќет,  право, о другом; про этого только так говорЯт... Љонечно, он ко
мне неравнодушен, да нет, не по моему вкусу!
     - ‚се это прекрасно, ’атьЯна €вановна, да мои-то дела плохи.
     - ‚овсе не  плохи.  ѓоловой моей отвечаю,  что  она  вас любит и  очень
любит.  ќто ведь очень заметно:  вот иногда придешь к ним;  ну,  разумеетсЯ,
Љатерина Ђрхиповна сейчас  спросит  о  вас,  а  она,  миленькаЯ этакаЯ,  как
цветочек какой, тотчас и вспыхнет.
     - ‚ы когда к ним пойдете, ’атьЯна €вановна? - спросил •озаров.
     - Џраво, не знаю, Љатерина Ђрхиповна ужасно просит бывать у них почаще;
сегоднЯ думаю вечерком сходить,  показать им  одной моей  знакомой продажную
брошку; недавно еще подарена ей, да не нравитсЯ фасон.
     - Ђ  что,  если б  Я  попросил вас  сделать длЯ менЯ большое-пребольшое
одолжение?
     - —то такое?
     - ‚от дело в чем:  надобно же узнать решительно,  любит ли она менЯ или
нет?
     - ЋбъЯснитесь.
     - ЋбъЯснитьсЯ Я не могу,  потому что мне решительно не удаетсЯ говорить
с ней.  ќти две старшие дуры, Џашет и Ђнет, просто атакуют менЯ, и Я вот что
выдумал:  недели две тому назад она спросила менЯ,  чем Я занимаюсь дома.  џ
говорю,  что дневник писал. Ћна, знаете, немного сконфузившись, вдруг начала
менЯ просить,  чтобы Я его показал ей; Я обещалсЯ; дневника, впрочем, у менЯ
никакого не бывало никогда;  однако,  придЯ домой,  засел и накатал за целые
полгода; теперь только надобно передать. ‚озьмитесь-ка, передайте.
     - Ђ что вы в дневнике написали?
     - Ќичего особенного.  Џишу,  как Я увидел ее,  полюбил, записаны все ее
слова.
     - ‚едь  вы  этак  ее,  ‘ергей Џетрович,  совсем погубите!  -  возразила
’атьЯна €вановна.  -  ќто ужасно длЯ девушки получить такое письмо, особенно
от человека, которого любит!
     - ќто не письмо, а дневник; тут она нигде прЯмо не называетсЯ.
     - „огадаетсЯ, ‘ергей Џетрович, сейчас догадаетсЯ.
     - Љонечно,  догадаетсЯ.  „лЯ того и написано, чтоб догадалась. ‘делайте
одолжение, ’атьЯна €вановна, передайте.
     - Ћх, ‘ергей Џетрович, в грех вы менЯ вводите.
     - Ќе в грех, почтеннейшаЯ, а в доброе дело, - возразил •озаров.
     - Љонечно,  про вас Я не могу ничего сказать,  - отвечала хозЯйка, - вы
имеете благородные намерениЯ,  а другие мужчины,  ах!  Љак они бедных женщин
жестоко обманывают.
     ‘ергей  Џетрович между  тем  бережно поднЯл  пресс-папье,  изображающий
легавую собаку,  и,  вынув из-под него чисто переписанную тетрадку, начал ее
перелистывать.
     - Џочитайте, пожалуйста, ‘ергей Џетрович, что вы тут написали.
     - ЌельзЯ, ’атьЯна €вановна, тайна.
     - ‚от прекрасно!  „а разве у вас может быть от менЯ тайна? Ќе пойду же,
когда вы так поступаете.
     - Ќу,  слушайте.  ‚от,  например,  начало:  "Џервого ЯнварЯ Я  увидел в
собрании одну девушку,  в белом платье,  с голубым поЯсом и с незабудками на
голове".
     - ќто  она самаЯ;  Я  ее  видела в  этом платье;  еще,  кажетсЯ,  подол
воланами отделан.
     - Њожет быть;  но  слушайте:  "Ћна менЯ так  поразила,  что Я  сбилсЯ с
такта, танцуЯ с нею вальс, и, совершенно растерЯвшись, позвал ее на кадриль.
Ђх,  как она прекрасно танцует,  с  какою легкостью,  с  какою грациею...  џ
заговорил с нею по-французски;  она знает этот Язык в совершенстве.  џ целую
ночь не спал и  все мечтал о  ней.  „нЯ через три Я ее видел у ‘...  и опЯть
танцевал с  нею.  Ћна  сказала,  что со  мною очень ловко вальсировать.  —то
значат эти слова? —то хотела она этим сказать?.." Ќу, довольно.
     - Ђх,  какой  вы  плут!  ‚ы  просто обольститель!  Џочитайте,  батюшка,
почитайте еще.
     - „а что вам любопытного?
     - Џочитайте, пожалуйста! џ очень люблю, как про любовь этак пишут.
     - Ќу,  вот вам еще одно место:  "‘егоднЯ ночью Я  видел сон;  Я  видел,
будто она Явилась ко  мне и  подала мне свою лилейную ручку;  Я  схватил эту
ручку, покрыл миллионами пламенных поцелуев и вдруг проснулсЯ. Ћ! …сли бы, -
сказал Я сам с собою, - Я вместе с ѓрибоедовым мог произнести: сон в руку! џ
проснулсЯ с растерзанным сердцем и написал стихи. ‚от они:

                Џрощай, мой ангел светлоокой!
                Њне не любить, не обнимать
                ’вой гибкий стан во тьме глубокой,
                ‘ тобой мне счастьЯ не видать.
                џ знаю, ты любить умеешь,
                Ќо не полюбишь ты менЯ,
                Њечту иную ты лелеешь;
                Ќо буду помнить Я тебЯ.
                ’ы мне Явилась, как виденье,
                Љак светозарный херувим,
                Ќо то прошло, как сновиденье,
                € снова Я теперь один.

     - Џрекрасно!  Ѓесподобно! - крикнула ’атьЯна €вановна. - Ѓатюшка ‘ергей
Џетрович, спишите мне эти стишки!
     - Џосле, ’атьЯна €вановна, после; Я наизусть их знаю.
     - Ќу, что после, напишите теперь.
     - Џраво, после, теперь лучше потолкуем о деле. џ запечатаю вам в пакет;
вы поедете, хоть часу в седьмом, сегоднЯ; ну, сначала обыкновенно посидите с
Љатериной Ђрхиповной, а тут и ступайте наверх - к барышнЯм. Ћна, может быть,
сидит там одна, старшие все больше внизу.
     - ќто можно;  Я у них по всем комнатам вхожа;  они менЯ,  признатьсЯ, с
первого раза,  как  вы  менЯ  отрекомендовали,  очень хорошо принЯли.  Ѓудто
сначала выйду в девичью, а там и пройду наверх.
     - € прекрасно! ’олько что вы скажете? Љак отдадите?
     - „а  что  сказать?  ‘кажу:  от  ‘ергеЯ  Џетровича дневник,  который вы
просили. Ќе беспокойтесь, поймет...
     - Љонечно,  поймет.  —удесно,  почтеннейшаЯ! „айте вашу ручку, - сказал
‘ергей Џетрович и крепко сжал руку друга-хозЯйки.
     - ’олько  какой  вы  длЯ  женщин  опасный  человек,  -  сказала ’атьЯна
€вановна после нескольких минут размышлениЯ, - из молодых, да ранний.
     - Ђ что? - спросил с довольною улыбкою постоЯлец.
     - „а так. ‚ы можете просто женщину очаровать, погубить.
     - ЊЯсник, ’атьЯна €вановна, пришел, - сказала Њарфа, входЯ в комнату.
     - Ђх, батюшки! Љак Я с вами заболталась! Џрощайте, Я было за деньгами к
вам приходила.
     - Ќет, почтеннейшаЯ, ей-богу, нет.
     - Ќу нет, так и нет; пакет ваш теперь отдадите?
     - —ерез час пришлю.
     - Ќу, хорошо, прощайте.
     ‚ыйдЯ  от   •озарова,   ’атьЯна  €вановна  остановилась  перед  нумером
скрытного милашки и несколько времени пробыла в раздумье;  потом,  как бы не
выдержав, приотворила немного дверь.
     - Џридете обедать? - сказала она каким-то чересчур нежным голосом.
     - Ќет, - отвечал голос изнутри.
     - Џочему же?
     - Ќоты пишу.
     - Ќу вот уж с этими нотами! Ђ чай придете пить?
     - Ќет, пришлите водки.
     ’атьЯна €вановна затворила дверь,  вздохнула и  прошла к  себе,  велев,
впрочем, попавшейсЯ навстречу Њарфе отнести во второй нумер водки.
     ‘ергей  Џетрович,  оставшись один,  принЯлсЯ писать к  приЯтелю письмо,
которое отчасти познакомит нас с обстоЯтельствами настоЯщего повествованиЯ и
отчасти послужит доказательством того,  что герой мой владел пером,  и пером
прекрасным. Џисьмо его было таково:

                    "‹юбезный друг, товарищ днЯ и ночи!
     џ уведомлЯл тебЯ,  что еду в Њоскву определЯтьсЯ в статскую службу;  но
теперь  Я  тебе  скажу  философскую  истину:  человек  предполагает,  а  бог
располагает;  капризнаЯ фортуна моЯ  повернула колесо иначе;  вместо службы,
кажетсЯ,  выходит, что Я женюсь, и женюсь, конечно, как благородный человек,
по страсти. Џредставь себе, mon cher*, невинное существо в девЯтнадцать лет,
розовое,  свежее,  - одним словом, чуднаЯ майскаЯ роза; сношениЯ наши весьма
интересны:  со  мною,  можно  сказать,  случилсЯ роман  на  большой  дороге.
Џрошедшего года,  в  этой  дурацкой провинции,  в  которой Я  имел  глупость
прожить около двух лет,  Я раз на бале встретил молоденькую девушку.  Џросто
чудо,  mon  cher,  как  она менЯ поразила!  ‚  ней было что-то  непохожее на
других,  что-то восточное,  какаЯ-то грезовскаЯ головка. џ с нею протанцевал
несколько кадрилей и тут убедилсЯ, что она необыкновенно милое, резвое дитЯ,
которое может  нашего брата,  ветерана,  одушевить,  завлечь,  одним словом,
унести на седьмое небо;  однако тем и кончилось. Џоехав в Њоскву из деревни,
на станции съезжаюсь Я с одним барином;  слово за слово,  вижу,  что человек
необыкновенно добродушный и  даже  простой;  с  первого же  слова  начал мне
рассказывать,  что семейство свое он проводил в Њоскву, что у него жена, три
дочери,  из  коих  младшаЯ  красавица,  которой двоюроднаЯ бабушка отдала  в
приданое подмосковную в  триста душ,  и  знаешь что,  mon cher,  как узнал Я
после по разговорам,  эта младшаЯ красавица - именно моЯ грезовскаЯ головка!
џ не мог удержатьсЯ и тогда же подумал:  "Ћ,  судьба, судьба! ‚идно, от тебЯ
нигде не  уйдешь".  Ћн  снабдил менЯ письмом к  его семейству,  с  которым Я
теперь уже и  сошелсЯ по-дружески,  познакомЯсь вместе с  тем и  со  всем их
кружком.  „ела идут недурно;  одно только менЯ немного смущает,  что  у  них
каждый день присутствует какой-то жирный барин,  ђожнов;  потому что кто его
знает,  с  какими он тут бывает намерениЯми,  а лицо весьма подозрительное и
неприЯтное.
     ______________
     * дорогой мой (франц.).

     ’ак-то, mon cher, Я женюсь, и непременно женюсь! „а, мой друг, Я теперь
убедилсЯ,  что  наша прошлаЯ жизнь -  все  пустЯки!  Ќа  что мы,  холостЯки,
похожи? ѓрЯзь, грЯзь - и больше ничего! Ќет ни одного отрадного ЯвлениЯ, нет
человека,  с  кем бы разделить чувства.  ’акое ли счастье человека,  который
сидит в прекрасном кабинете, сладко полудремлет, близ него милое, прелестное
существо -  вот  это  жизнь!  Љроме сих  и  оных  моих  делишек,  Я  здесь в
порЯдочном   кругу;   особенно   один   дом   Њамиловых.   Џредставь   себе,
аристократический тон во всем:  муж - страшный богач, более полугода живет в
южных  губерниЯх  и  занимаетсЯ торговыми операциЯми,  жена  -  красавица и,
говорЯт,  удивительнаЯ фантазерка и  философка.  ’еперь Я  с ними еще не так
короток, но, однако, очень дорожу их знакомством и постараюсь сблизитьсЯ.
     Џрими уверение в  совершенном моем почтении и  преданности,  с  коими и
остаюсь покорный к услугам
                                                                   •озаров".


        II

     ‚  зале,  о  которой упоминал •озаров,  за большим круглым столом,  где
помещалсЯ самовар с  его  принадлежностЯми,  сидели Љатерина Ђрхиповна и  ее
семейство,  то есть:  Џашет,  Ђнет и Њашет. ‚прочем, в среде этого семейства
помещалось новое  лицо,  какой-то  необыкновенно высокий  мужчина,  который,
конечно,  кинулсЯ бы  вам в  глаза по  своему огромному носу,  клыкообразным
зубам и большим серым,  навыкате и вместе с тем ничего не выражающим глазам.
Џо  загорелому его лицу нетрудно было догадатьсЯ,  что он недавно с  дороги.
ќто подтверждалось и тем,  что в комнате было расставлено несколько дорожных
вещей.  Љатерина Ђрхиповна, дама лет около пЯтидесЯти, черноволосаЯ, немного
сердитаЯ на вид и с довольно крупными чертами лица,  была, кажетсЯ, в весьма
дурном расположении духа.  „ве старшие дочери,  Џашет и  Ђнет,  представлЯли
резкое  сходство  с  высоким  мужчиной  как  по  высокому росту,  так  и  по
клыкообразным зубам,  с тою только разницею, что глаза у Џашет были, как и у
маменьки,  -  сухие и черные;  глаза же Ђнет,  серые и навыкате,  были самый
точный образец глаз папеньки (читатель,  вероЯтно, уж догадалсЯ, что высокий
господин  был  супруг  Љатерины Ђрхиповны);  но  третьЯ  дочь,  Њашет,  была
совершенно  другой  наружности.   ќто   была  небольшого  роста  брюнетка  с
выразительными чертами лица,  с  роскошными волосами,  убранными длЯ  вЯщего
очарованиЯ a l'enfant*, с черными и живыми глазами и с веселой улыбкой.
     ______________
     * по-детски (франц.).

     Џри  внимательном,  впрочем,  наблюдении в  девушке можно было заметить
сходство  с  матерью,   замаскированное,   конечно,  молодостью,  здоровьем,
невинностью и  каким-то  еще чуждым началом,  не  замечаемым ни  в  одном из
членов семейства. Љатерина Ђрхиповна, как Я прежде объЯснил, была не в духе:
как-то  порывисто  разлила  она  чай  по  чашкам  и  подала  их  дочерЯм,  а
предназначенный длЯ  супруга  стакан  даже  пихнула к  нему.  Ђнтон  ”едотыч
‘тупицын,  имЯ  родоначальника семейства,  принЯл  довольно  равнодушно  так
невежливо препровожденный к  нему  стакан  и  принЯлсЯ пить  чай  с  большим
аппетитом.  Ћтпив  половину стакана,  он  потихоньку встал,  взЯл  трубку  и
закурил.
     - ”у,  батюшки,  опЯть с своим куреньем,  - сказала Љатерина Ђрхиповна,
отмахиваЯ от себЯ табачный дым.
     - Ќичего,  душа моЯ,  Я так...  немножко, - отвечал Ђнтон ”едотыч, тоже
размахиваЯ дым.
     - ќто у  него ничего,  как из  трубы...  †или бы  там себе в  деревне и
курили, сколько хотелось: так нет, надобно в Њоскву было приехать.
     - ЌельзЯ  было,  душа  моЯ.  ѓенерал просто  менЯ  прогнал;  встретил в
лавках:  "—то вы,  говорит,  сидите здесь?  џ,  говорит, давно длЯ вас место
приготовил".  џ  говорю:  "‚аше превосходительство,  у  менЯ  хозЯйство".  -
"Џлюньте,  говорит,  на ваше хозЯйство; почтеннаЯ супруга ваша с часу на час
вас ждет",  -  а на другой день даже письмо писал ко мне;  жалко только, что
дорогою затерЯл.
     ‚ продолжение всей этой речи Љатерина Ђрхиповна едва сдержала себЯ.
     - џ  хочу  вас,  Ђнтон  ”едотыч,  спросить только одно:  перестанете вы
когда-нибудь лгать или нет?
     - —то  лгать-то,  -  отвечал  немного  смешавшийсЯ ‘тупицын,  -  спроси
Џиронова; при нем всЯ эта историЯ была.
     - Ќечего мне Џиронова спрашивать; двадцать пЯтый год Я, милый друг мой,
вас знаю;  перед кем-нибудь уж другим выдумывайте и лгите. Ќу, зачем вы сюда
приехали? „лЯ какой надобности?
     - „а вед