шатели его, если и
понимали,  то совершенно не то,  что там говорилось,  а  каждый -  как ближе
подходило к его собственным чувствам; крестились все двуперстным крестом; на
клиросах по  временам пели:  "Ѓогородицу",  "Ћтче наш",  "Џомилуй мЯ боже!".
‘ловом,  всЯ эта служба производила впечатление,  что как будто бы  она была
точно такаЯ же,  как и наша, и только дьЯкона, свЯщенника и алтарЯ, со всем,
что там делаетсЯ,  не было,  - как будто бы алтарь отрублен был и отвалилсЯ;
все это показалось ‚ихрову далеко не лишенным значениЯ.
     ‚ конце всенощной обычной песни: "‚збранной ‚оеводе" не пели.
     - Ћтчего же не пели "‚збранной ‚оеводе"? - спросил он невольно голову.
     ’от при этом немного сконфузилсЯ.
     - ќто молитва новаЯ, ее не поют у нас, - отвечал он.


        X

        ‹ЋЊЉЂ ЊЋ‹…ЌЌЋ‰

     Ѓыло раннее,  Ясное, майское утро. ‚ихров, не спавший всю ночь, вышел и
сел на крылечко приказа.  ‘ судоходной реки,  на которой стоЯла “чнЯ,  веЯло
холодноватою свежестью. Џочти в каждом доме из чернеющихсЯ ворот выходили по
три и  по четыре коровы,  и  коровы такие толстые,  с лоснЯщеюсЯ шерстью и с
огромными вымЯми.  Џроехали потом верхом два - три мужика, и лошади под ними
были  тоже толстые и  лоснЯщиесЯ;  словом,  крестьЯнское довольство ЯвлЯлось
всюду.  Ќесколько старушек,  в  тех же черных кафтанах и  повЯзанные теми же
черными,  с  белыми каймами,  платками,  сидели на  бревнах около моленной с
наклоненными головами и,  должно быть, потихоньку плакали. Љ ‚ихрову подошел
голова по-прежнему уже в кафтане с галуном.
     - Ќе прикажете ли пока образа выносить? - сказал он.
     - •орошо; но куда же их поставите?
     - „а вот хоть тут,  на виду будут ставить побережнее, около моего дома,
- отвечал голова.
     - „елайте, как знаете, - разрешил ему ‚ихров.
     ѓолова ушел.
     ѓерой  мой  тоже  возвратилсЯ в  свою  комнату  и,  томимый  различными
мыслЯми, велел себе подать бумаги и чернильницу и стал писать письмо к Њари,
- обычный способ его,  которым он облегчал себЯ, когда у него очень уж много
чего-нибудь горького накоплЯлось на душе.
     "Џишу к вам это письмо,  кузина,  из дикого,  но на прелестнейшем месте
стоЯщего,  села “чни.  џ здесь со страшным делом:  Я по поручению начальства
ломаю и  рушу раскольничью моленную и через несколько часов около пЯти тысЯч
человек оставлю без храма,  - и эти добрЯки слушаютсЯ менЯ, не вздернут менЯ
на воздух,  не разорвут на кусочки;  но они знают, кажетсЯ, хорошо по опыту,
что  этого  им  не  простЯт.  ‚ы,  с  вашей женскою наивностью,  может быть,
спросите,  длЯ чего же это делают?  „лЯ пользы, сударынЯ, государства, - длЯ
того,  чтобы все было ровно,  гладко,  однообразно;  а  того не ведают,  что
только неровные горы, разнообразные леса и извилистые реки и придают красоту
земле и  что они даже лучше всЯких крепостей защищают страну от  неприЯтелЯ.
…сть же за океаном государство,  где что ни город -  то своЯ секта и толк, а
между тем оно посильнее и  помогучее всего,  что есть в  …вропе.  ‚ы  далее,
может быть,  спросите менЯ, зачем же Я мешаю себЯ в это дело?.. ‚о-первых, Я
не сам пришел,  а менЯ прислали на него; а потом мне все-таки кажетсЯ, что Я
это дело сделаю почестней и  понежней других и  не оскорблю до такой степени
заинтересованных в нем лиц.  Ђ, наконец, и третье, - каюсь, что очень уж оно
любопытно.  џ  ставлю теперь перед вами  вопрос прЯмо:  что  такое в  ђоссии
раскол?   ЏолитическаЯ  партиЯ?   Ќет!   ђелигиозное  какое-нибудь  по  духу
убеждение?..  Ќет!.. ‘екта, прикрывающаЯ какие-нибудь порочные страсти? Ќет!
—то же это такое? Ђ так себе, только склад русского ума и русского сердца, -
нами самими придуманное понимание христианства,  а  не  выученное от греков.
’ем-то он мне и дорог,  что он весь -  цельный наш,  ни от кого не взЯтый, и
потому он так и разнообразен. Ћколо городов он немножко поблаговоспитанней и
попов еще своих хоть повыдумал; а чем глуше, тем дичее: без попов, без брака
и  даже без правительства.  Љак хотите,  это что-то  очень народное,  совсем
по-американски. ‘порить о том, какаЯ религиЯ лучше, вероЯтно, нынче никто не
станет.   Ќадобно  только,   чтоб  религиЯ  была  народнаЯ.  €спанцам  нужен
католицизм,  а англичанин непременно желает, чтобы церковь его правительства
слушалась..."
     Ћстановившись на  этом  месте  писать,  ‚ихров  вышел  посмотреть,  что
делаетсЯ у  молельни,  и  увидел,  что около дома головы стоЯл уже целый рЯд
икон, которые на солнце блестели своими ризами и красками. ‘тарый раскольник
сидел около них  и  отгонЯл небольшой хворостиной подходЯщих к  ним  собак и
куриц.
     Љ  ‚ихрову сейчас подошел голова,  а за ним шло человек девЯть довольно
молодых мужиков с топорами в руках и за поЯсом.
     - ‹омать теперь надо,  - сказал голова, и тон голоса его был грустен, а
черные глаза его наполнились слезами.
     - ‹омайте, - ответил ему ‚ихров.
     ‚  это  времЯ к  нему  подошли две  старушки,  красивые еще  из  себЯ и
преплутовки, должно быть. Ћни сначала ему обе враз низко поклонились, сгибаЯ
при этом только спины свои, а потом обе вместе заголосили:
     - Ѓатюшка! ‚ моленной наши две иконы божий, не позволишь ли их взЯть?
     Ћказалось впоследствии,  что  они были девицы и  две родные между собой
сестрицы.
     - Џожалуй, возьмите! - разрешил им сейчас же ‚ихров.
     ‘тарушки даже вспыхнули при этом от удовольствиЯ.
     - Ѓлагодарим, батюшка, покорно, государь наш милостивый, - оттрезвонили
они  еще  раз  в  один голос и,  опЯть низко-низко поклонившись,  скрылись в
народе, который в большом уже количестве собралсЯ около моленной.
     - ‘ колокола начинать надобно! - толковали между собой плотники.
     - ‚естимо, с колокола! - подтверждали им и старики.
     - Ђ как его спустить-то? - спрашивал один из плотников.
     - Љак спустить?  “ставим в перекладину-то слегу, привЯжем его за уши-то
к  ней на слабой веревке,  старые-то перекладины его перерубим,  -  вот он и
пойдет, - объЯснил другой, молодой еще довольно малый.
     - ќто так, складно будет! - поддержал его и голова.
     Џосле  чего  достали сейчас же  огромную слегу,  и  на  крыше  моленной
очутились мгновенно взлезшие по углу ее плотники; не прошло и четверти часа,
как они слегу эту установили на крыше в наклонном положении, а с земли конец
ее  подперли другою слегою;  к  этой  наклонной слеге они  привЯзали колокол
веревками,  перерубили потом  его  прежние  перекладины,  колокол сейчас  же
закачалсЯ, зазвенел и вслед за тем начал тихо опускатьсЯ по наклонной слеге,
продолжаЯ по временам прозванивать.  Џлотники при этом начали креститьсЯ;  в
народе между старух и женщин раздалсЯ плач и вопль;  у всех мужчин были лица
мрачные;   колокол  продолжал  глухо  прозванивать,  как  бы  совершаЯ  себе
похоронный звон.
     - Ћстановите его,  робЯ,  а то он прЯмо на землю бухнет!  -  воскликнул
голова,   заметив,   что  плотники,   под  влиЯнием  впечатлениЯ,  стоЯли  с
растерЯнными и  ротозеющими лицами.  ’е  едва  остановили колокол  и  потом,
привЯзав к  нему  длинную веревку,  стали его  осторожно спускать на  землю.
Љолокол еще несколько раз прозвенел и наконец, издавши какой-то глухой удар,
коснулсЯ земли.  Њногие старухи,  старики и  даже молодые бросились к нему и
стали прикладыватьсЯ к нему.
     - € его по начальству увезешь,  государь милостивый? - спросила ‚ихрова
одна старуха, указываЯ головой на колокол.
     - € его увезу вместе с образами, - отвечал он.
     - Ђх, напасти наши великие пришли, - проговорила старуха.
     „ве прежние старушки между тем лучше всех распорЯдились: пользуЯсь тем,
что образа были совершенно закрыты от ‚ихрова народом,  они унесли к себе не
две иконы, а, по крайней мере, двадцать, так что их уже остановил заметивший
это голова.
     - Ѓудет вам, старухи! - проговорил он им негромко.
     - Ќу,  теперь,  братцы,  начинайте ломать, - сказал ‚ихров. …му страшно
тЯжела была всЯ эта сцена.
     - ‹омайте, братцы, - проговорил за ним и голова.
     Ћдин из  плотников взлез на самый конек вышки,  перекрестилсЯ и  ударил
топором; конек сразу же отлетел, а вслед за ним рассыпалась и часть крыши. ‚
народе как  бы  простонало что-то.  Њногие перекрестились -  и  далее  затем
началась  ломка:  покатилсЯ с  крыши  старый  тес,  полетела скала;  начали,
наконец, скидывать и стропилы. Џлотники беспрестанно кричали стоЯвшему внизу
народу: "Ћтходите, убьет!"
     - Људа  же  нам  теперь материал этот лесной девать?  -  спросил голова
‚ихрова.
     - џ  тебе сдам его под расписку,  а  ты продай его и  деньги вырученные
обрати в общественный капитал.
     - —то же, мы же ведь опЯть и купим его себе, - заметил голова.
     - ‚ы же и покупайте!
     - “дивительнаЯ вещь, право! - проговорил голова и вздохнул.
     ‚ихров снова  возвратилсЯ в  свою  комнату и  стал  продолжать письмо к
Њари.
     "‘ейчас началась ломка моленной.  ђаскольники сами ее ломают. —то такое
народ русский?  -  невольно спросишь при этом.  -  —то он - трусоват, забит,
загнан очень или очень уж умен? ЉажетсЯ, последнее вероЯтнее. ‘ейчас голова,
будто к слову, спросил менЯ: Људа же денут материал от моленной?.. џ сказал,
что сдам ему,  -  и  они,  Я  убежден,  через месЯц же выстроЯт из него себе
где-нибудь в лесу новую моленную;  образов они тоже,  вероЯтно,  порастащили
порЯдочно.  Џо крайней мере, сегоднЯ Я видел их гораздо уж меньше, чем вчера
их  было  в  моленной за  всенощной.  џ  стараюсь быть  непредусмотрительным
чиновником..."
     Ќа  этом  месте письма в  комнату вошел голова;  лицо его  было бледно,
борода растрепана, видно, что он бежал в сильных попыхах.
     - Ќеладно,  ваше  высокородие,  -  начал  он  взволнованным голосом,  -
плотник там один зарубилсЯ сильно.
     - Љак зарубилсЯ? - воскликнул и ‚ихров, тоже побледнев немного.
     - ’ак,  упал с крыши прЯмо на топор, что в руках у него был, - весь бок
себе разрубил!
     - Ќу, что же делать! - проговорил ‚ихров и хотел было выйти на улицу.
     - Џогодите маненько,  ваше высокородие, - остановил его голова, - народ
сильно оченно тронулсЯ от этого!..  Ѓунтуют!..  "ќто,  говорЯт, все божеское
наказание на  нас,  что слушаемсЯ мы!"  -  не хотЯт теперь и  моленной вовсе
ломать!
     - „а они это хуже сделают длЯ себЯ, понимаешь ты? - говорил ‚ихров.
     - џ-то понимаю, судырь, это.
     - џ  все-таки пойду,  пусть они менЯ убьют,  -  сказал ‚ихров и,  надев
фуражку, пошел.
     Ќарод в  самом деле был в волнении:  тут и там стоЯли кучки,  говорили,
кричали между собою.  Ћколо зарубившегосЯ плотника стоЯли мужики и  бабы,  и
последние выли и плакали.
     ‚ихров  подошел  к  этой  первой  группе.  ‡арубившийсЯ плотник  только
взмахнул на  него  глазами и  потом  снова закрыл их  и  поник вместе с  тем
головою.  ђана у  него,  вероЯтно,  была очень дурно перевЯзана,  потому что
кровь продолжала пробиватьсЯ сквозь рубашку и кафтан.
     - ЏеревЯжите его  хорошенько!  -  воскликнул было  ‚ихров,  но  на  это
приказание его в  толпе никто даже и  не  пошевелилсЯ,  а  только послышалсЯ
глухой говор в народе.
     - Џоганое дело  этакое  заставлЯете делать,  за  неволю  так  вышло!  -
раздалось почти у самого его уха.
     - ‚сех бы  их  самих,  барь-то,  этак перерубить!  -  проговорил на это
другой голос.
     ‚ихров вспыхнул: кровь покойного отца отозвалась в нем.
     - Љто тут говорит,  что всех бар перерубить надо?  Љто?  ‚ыходи сюда! -
крикнул он.
     ’олпа сейчас же отшатнулась от него.
     - ‚ыходите и  убивайте менЯ,  если  только сам  Я  дамсЯ вам  живой!  -
прибавил он  и,  выхватив у  стоЯщего около него мужика заткнутый у  него за
поЯсом топор,  остановилсЯ молодцевато перед толпой;  фуражка с него спала в
эту минуту, и курчавые волосы его развевались по ветру.
     - —то случилось,  того не воротишь, - доламывайте моленную сейчас же! -
кричал он звучным голосом.
     Њужики не двигались.
     - ѓоворЯт вам, сейчас же! - повторил ‚ихров уже с пеною у рта.
     - Ќет,  ваше высокоблагородие,  мы  ломать больше моленной не будем,  -
произнес  тот  старик,  который  спрашивал его,  за  что  начальство на  них
разгневалось.
     - ‚ы не будете,  -  ну,  так Я ее буду ломать.  ‹юбезные! - крикнул он,
заметив в  толпе  писарЯ удельного и  кучера своего.  -  Ѓудемте мы  с  вами
ломать, - берите топоры и полезайте за мною, по двадцати пЯти рублей каждому
награды!
     Ључер  и  писарь сейчас же  взЯли  у  стоЯвших около  них  раскольников
топоры,  которые те послушно им отдали, - и взлезли за ‚ихровым на моленную.
‚троем они стали катать бревно за бревном.  ђаскольники все стоЯли около,  и
ни один из них не уходил,  кроме только головы,  который куда-то пропал.  Ћн
боЯлсЯ,  кажетсЯ, что ‚ихров что-нибудь заставит его сделать, а сделать - он
своих опасалсЯ.
     - Џослушайте,   братцы,   -  произнес  ‚ихров,  переставаЯ  работать  и
несколько приходЯ в себЯ от ударившей его горЯчки в голову,  - Я должен буду
составить протокол,  что Я ломал все сам и что вы мне не повиновались; к вам
опЯть пришлют войско на постой, уверЯю вас!
     - „а что,  братцы,  ломайте,  -  что это вы затеЯли!  -  произнес вдруг
голова,  откуда-то поЯвившийсЯ и заметивший,  что толпа начинала уже немного
сдаватьсЯ.
     - Џовинуйтесь,  дружки мои, властЯм вашим! - проголосила за ним одна из
старух-девиц, успевшаЯ в эту сумЯтицу стащить еще две - три иконы.
     - Џойдемте,  - проговорили прежние же плотники, и через несколько минут
они опЯть поЯвились на срубе моленной и стали ее раскатывать.
     ‚ихров,  утомленный трудами своими  и  всею  этою  сценою и  видЯ,  что
моленнаЯ всЯ уже почти была разломана, снова возвратилсЯ в свой приказ, но к
нему опЯть пришел голова.
     - Љак же насчет икон и колокола, ваше высокородие, прикажете? - спросил
он.
     - ‚  губернский город,  в консисторию их надобно отправить,  -  отвечал
‚ихров.
     - —то там с ними будут делать,  осмелюсь спросить,  ваше высокородие? -
продолжал голова.
     - Ђ рассмотрЯт: нет ли в них чего противного вере, и возвратЯт их вам.
     - Ќет, ваше высокородие, - возразил голова, - сколько вот мы наслышаны,
моленных сломано много, а мало что-то икон возвращают. ђазве кто денег даст,
так консисторские чиновники потихоньку отдают иконы по две, по три.
     - Ќу,  да которые вам нужны были,  вы тоже побрали их себе,  -  заметил
‚ихров.
     - „а это,  благодарим милость вашу,  было немножко, - отвечал с улыбкою
голова. - ’о, ваше высокородие, горестно, что иконы все больше родительского
благословениЯ,  -  и их там тоже, как мы наслышаны, не очень хранЯт, в сарай
там али в подвал даже свалЯт гуртом:  сырость,  прель,  гадина там разнаЯ, -
кровью даже сердце обливаетсЯ, как и подумаешь о том.
     - џ вам выхлопочу очень скоро, чтобы их рассмотрели, но как же, однако,
ты их доставишь?
     - „а  уж  буду милости просить,  что не  позволите ли  мне взЯть это на
себЯ:  в лодке их до самого губернского города сплавлю, где тут их на телеге
трЯсти - все на воде-то побережнее.
     - —то же - в барках, что ли?
     - „а-с,  у менЯ этакаЯ лодка большаЯ есть, паруснаЯ, Я и свезу в ней, а
вам расписку дам на себЯ, что взЯлсЯ справить это дело.
     - ’олько ведь это надо сейчас же!
     - „а мы сейчас же,  судно у менЯ готово, совсем снарЯжено, - проговорил
голова, очень довольный, что ему позволили самому до города довезти свЯтыню.
     —ерез  несколько  времени  в  селе  снова  раздалсЯ  вой  и  стон.  ќто
оплакивали уносимые иконы.  ‘ам голова,  с чисто-начисто вымытыми руками и в
совершенно чистой рубашке и  портах,  укладывал их в новые рогожные кули и к
некоторым  иконам,   больше,   вероЯтно,  чтимым,  прежде  чем  уложить  их,
прикладывалсЯ,  за ним также прикладывались и некоторые другие мужики. Љогда
таким образом было  сделано до  тридцати тюков,  их  стали носить в  лодку и
укладывать на  дно;  переносили их  на пелене,  пришитой к  двум шестам,  на
которых  обыкновенно  раскольники носЯт  гробы  своих  покойников.  Ќосившие
мужики обнаруживали то же благоговение, как и голова, который побежал домой,
чтобы перекусить чего-нибудь и собратьсЯ совсем в дорогу. Ќаконец лодка была
совсем нагружена и  плотно закрыта рогожками сверху,  парус на  ней поднЯли,
четверо гребцов сели в  подмогу ему грести,  а  голова,  в  черном суконном,
щеголеватом полушубке и в поЯрковой шапке, стал у рулЯ.
     Џочти  все  жители  высыпали  на  улицу;  некоторые старухи  продолжали
тихонько плакать,  даже  мальчишке стоЯли как-то  присмирев и  совершенно не
шалЯ; разломаннаЯ моленнаЯ чернела своим раскиданным материалом. ‹одка долго
еще виднелась в перспективе реки...
     ‚ихров пришел домой и дописал письмо к Њари.
     "‚се кончено, Я, как разрушитель храмов, Ђлександр Њакедонский, сижу на
развалинах.  ‘мирный народ мой поершилсЯ было немного, хотели, кажетсЯ, менЯ
убить,  -  и Я, кажетсЯ, хотел кого-то убить. ‡автра еду обратно в губернию.
Ќа душе у менЯ очень скверно".


        XI

        ћ‹€џ € ѓђ“Ќџ

     „ома ‚ихрова ужасно ожидали.  ѓрунЯ вскрикнула даже, когда увидела, что
он  на  почтовой тройке  в  телеге  подъехал к  крыльцу,  -  и,  выбежав ему
навстречу, своими слабыми ручонками старалась высадить его из экипажа.
     - Ѓарин,  Я  думала,  что вы уж и  не приедете совсем,  -  говорила она
задыхающимсЯ от радости голосом. - Ѓлагодарю покорно, что вы мне написали, -
прибавила она и поцеловала его в плечо.
     - џ знал, что ты будешь беспокоитьсЯ обо мне, - отвечал ‚ихров.
     - “жас,  барин, чего-чего уж не передумала! ‚ы другой раз, как поедете,
так менЯ уж лучше вместо лакеЯ возьмите с собой.
     - Љак  это  на  следствие с  горничной ехать -  это  противозаконно,  -
возразил ‚ихров.
     - „а Я мальчиком,  барин, оденусь; Я уж примеривала с верхнего мальчика
чепан, никак менЯ не отличить от мужчины - ужасно похожа!
     - Ђ что верхние? - спросил ‚ихров.
     - Ќичего-с!..  ЃарышнЯ-то  была нездорова.  ‚се по  вас тоже,  говорЯт,
скучает.
     - Џо мне?
     - „а-с.  …й-богу,  люди их смеЯлись: "—то, говорЯт, ваш барин - женитсЯ
ли на нашей барышне?.. Ћна очень влюблена в него теперь".
     - € что же ты на это сказала?
     - џ говорю: "Ќаш барин никогда и ни на ком не женитсЯ!"
     - Ћтчего ж ты так думаешь? - спросил ее ‚ихров с улыбкою.
     - Ћттого, барин, куда же вам менЯ-то девать будет? ‚ам жаль менЯ будет:
вы добрый.
     ‚опрос этот в первый еще раз представлЯлсЯ ‚ихрову с этой стороны:  что
если он в самом деле когда-нибудь вздумает женитьсЯ,  что ему с ѓруней будет
делать; деньгами от нее не откупишьсЯ!
     "ќ,  -  подумал он, - где мне, бобылю и скитальцу, женитьсЯ", - и то же
самое высказал и вслух:
     - Ќе бойсЯ, никогда и ни на ком не женюсь.
     - Ќу, вот, барин, благодарю покорно, - сказала ѓрунЯ и поцеловала опЯть
его в плечо.
     - Ђ то,  барин,  еще умора...  - продолжала она, развеселившись, - этта
верхний-то  хозЯин наш,  ‚иссарион Ђрдальонович встретил менЯ  в  сенЯх;  он
наглый такой,  ни одной девушки не пропустит...  "—то, говорит, ты с барином
живешь?" -  "†иву, - говорю Я, - где же мне жить, как не у барина?" - "Ќет",
- говорит,  -  и, знаете, сказал нехорошее. "Ќет уж, говорю, - это извините,
барин наш не  в  вас!"  -  "Ќу,  коли он  не  такой,  так Я  за  тобой стану
волочитьсЯ".   џ   взЯла  да  кукиш  ему  и  показала;   однако  он  тем  не
удовольствовалсЯ:  кухарку свою еще подсылал после того;  денег ужас сколько
предлагал,  чтобы только Я  полюбила его...  џ  ту  так кочергой из кухни-то
прогнала, что чудо!
     - —то ж ты нравишьсЯ, что ли, ему очень?
     - Ќе  знаю,  зачем уж  так Я  оченно ему нужна;  точно мало еще к  нему
разных мамзелей его ходит.
     - Ђ много?
     - Њного!.. Џрескверный насчет этого мужчина.
     ‚ это времЯ сверху пришел к ‚ихрову посол.
     - лет уж -  не терпитсЯ!  - сказала ѓрунЯ с гримаской, увидЯ горничную
ћлии Ђрдальоновны.
     - ЃарышнЯ велела поздравить вас  с  приездом,  -  проговорила та,  -  и
сказать вам,  что если вы  не  очень устали,  так пожаловали бы к  ним:  они
весьма желают вас видеть.
     - •орошо, скажи, что приду, - отвечал ‚ихров.
     ѓрунЯ сделала при этом не совсем довольное личико,  впрочем,  молча и с
покорностью пошла подавать барину умыватьсЯ и одеватьсЯ.
     Ћн,  придЯ наверх,  действительно застал ћлию  больной.  Ћна  сидела на
кушетке,  похудевшаЯ,  утомленнаЯ, но заметно с кокетством одетаЯ. Џри входе
‚ихрова она кинула на него томный взглЯд и очень слабо пожала ему руку.
     - ‚ы больны?  -  спросил ее ‚ихров, почему-то сконфуженный ее печальным
видом.
     - „а,  немножко,  -  отвечала ћлиЯ, а сама между тем с таким выражением
взЯла себЯ за грудь, которым Явно хотела показать, что, напротив, - множко.
     - —ем же, собственно? - спросил ‚ихров, садЯсь от нее довольно далеко.
     - џ  не спала все это времЯ,  а потому сил совершенно нет,  -  отвечала
ћлиЯ, устремлЯЯ на ‚ихрова нежный взор.
     Ћн, со своей стороны, просто не знал - куда себЯ и девать.
     - Џослушайте,  ‚ихров, - начала ћлиЯ, - скажите мне, могу Я вас считать
себе другом?
     - ‘колько  вам  угодно!  -  отвечал он,  стараЯсь придать начинающемусЯ
разговору шутливый тон.
     - € вы будете со мной откровенны? - продолжала ћлиЯ.
     - ‚ чем могу! - отвечал ‚ихров, пожимаЯ плечами.
     - ‘кажите,  -  говорила ћлиЯ (она в  это  времЯ держала глаза опущенные
вниз), - вы кроме ”атеевой не любили и не любите никакой другой женщины?
     - ‹юбил! - отвечал ‚ихров односложно.
     - Ќо  надеюсь,  -  продолжала ћлиЯ,  -  что  в  этом случае ваш вкус не
унизилсЯ до какой-нибудь госпожи - очень уж невысокого происхождениЯ?
     ‚ихров при этом взглЯнул на ћлию: он догадалсЯ, что она намекает ему на
ѓрушу, - и ему вздумалось немного подшутить над ней за ее барскую замашку.
     - Ђ отчего же и не унизитьсЯ? - спросил он.
     - „а потому что...  -  отвечала ћлиЯ, всЯ вспыхнув и пожимаЯ плечами, -
интересного тут ничего нет...  может быть,  впрочем, это только какое-нибудь
временное увлечение?
     - Њожет быть и временное, - отвечал загадочно ‚ихров.
     ћлиЯ не  знала -  как и  понЯть его.  Ќасчет ѓруши ей разболтал и  этим
очень обеспокоил ее брат ‚иссарион.
     - Ќикогда он на тебе не женитсЯ,  -  бухнул он ей прЯмо, - потому что у
него дома есть предмет страсти.
     ћлиЯ вопросительно посмотрела на брата.
     - џ пЯтьсот рублей предлагал,  чтобы получить только взаимность,  -  не
принЯла.
     ‚иссарион более вЯщего доказательства не полагал и нужным прибавлЯть со
своей стороны.
     - Њожет быть - ты не нравишьсЯ ей, - проговорила ћлиЯ, потуплЯЯсь.
     - Ќу да,  не нравишьсЯ...  ЌравЯтсЯ им только деньги,  а если не берет,
значит - с той стороны дают больше.
     ’ысЯчи  мрачных  мыслей  наполнили голову  ћлии  после  разговора ее  с
братом.  Ћна именно после того и сделалась больна.  ’еперь же ‚ихров говорил
как-то неопределенно.  —то ей было делать?  € безумнаЯ девушка решилась сама
открытьсЯ в чувствах своих к нему, а там - пусть будет, что будет!
     - Џослушайте,  -  начала она, побледнев всЯ в лице, - за то, что вы мне
открыли вашу тайну...
     Љакую ей ‚ихров тайну открыл - неизвестно.
     - џ сама вам открою тайну.
     ‚ихров  понЯл,  куда  начинал  склонЯтьсЯ  разговор  -  и  очень  этого
испугалсЯ.  ѓлавное,  он  недоумевал:  остановить  ли  ћлию,  чтобы  она  не
открывала ему тайны;  если же не остановить ее,  то что ей сказать на то?  Љ
счастью его, разговор этот перервал возвратившийсЯ домой ‚иссарион.
     - Ђ,  изволили прибыть?.. - воскликнул он не без удовольствиЯ и в то же
времЯ  мельком  взглЯнув  на  сестру,  сидевшую  в  какой-то  сконфуженной и
недовольной позе. Ќедовольна ћлиЯ была, по преимуществу, его приходом.
     - ‚ы там,  батюшка, говорЯт, чудеса напроизводили, - продолжал инженер,
- бунт усмирили, смертоубийство открыли!
     - Ѓыло все это отчасти, - отвечал ‚ихров.
     - Ђ губернатора видели?
     - Ќет еще.
     - ’ак как же это?
     - Ђ так же, завтра успею.
     - ќтого нельзЯ, - воскликнул ‡ахаревский, - со следствиЯ вы должны были
бы прЯмо проехать к нему; поезжайте сейчас, а то он узнает это - и бог знает
как вас распудрит.
     - Џусть  себе,  очень мне  нужно!  -  сказал сначала ‚ихров,  но  потом
подумал,  что инженер может опЯть куда-нибудь уехать, и он снова останетсЯ с
ћлией вдвоем, и она ему сейчас же, конечно, откроет тайну свою.
     - ‚ самом деле, Я съезжу, - проговорил он, вставаЯ.
     ћлиЯ обратила на него умолЯющий взор.
     - Џоезжайте, поезжайте! - говорил ‡ахаревский.
     ћлиЯ спросила его тихим голосом:
     - Ђ к нам еще придете?
     - Њожет быть, - отвечал ‚ихров и проворно ушел.
     - —то, поразила его грустным своим видом? - спросил ‡ахаревский сестру.
     ’а рассердилась на это.
     - —то это у тебЯ за глупые шутки надо мной!
     - Ќе  шутки,  а,  право,  уж  скучно на все это смотреть!  -  отвечал с
сердцем инженер.
     Љ губернатору ‚ихров, разумеетсЯ, не поехал, а отправилсЯ к себе домой,
заперсЯ там и лег спать.  ‡ахаревские про это узнали вечером. Ќа другой день
он  к  ним тоже не  шел,  на третий -  тоже,  -  и  так прошла целаЯ неделЯ.
‡ахаревские сильно недоумевали.  ‚ихров,  в свою очередь, чем долее у них не
бывал,  тем  более  и  более  начинал  себЯ  чувствовать в  неловком  к  ним
положении; к счастию его, за ним прислал губернатор.
     ‚ихров сейчас же поспешил к нему поехать.
     Ќачальник губернии в  это  времЯ  сидел  у  своего стола  и  с  мрачным
выражением на  лице читал какую-то бумагу.  Џеред ним стоЯл не то свЯщенник,
не то монах,  в  черной рЯсе,  с худым и желто-черноватым лицом,  с черными,
сверкающими глазами и с густыми, нависшими бровЯми.
     Ћкончив чтение бумаги, губернатор порывисто позвонил.
     ‚ кабинет вбежал адъютант.
     - —то же ‚ихрова мне? - произнес сердито начальник губернии.
     - Ћн здесь, ваше превосходительство, - отвечал адъютант.
     - Џозовите его сюда!
     ‚ихров вошел.
     ‹ицо губернатора принЯло более ласковое выражение.
     - ‡дравствуйте,  любезнейший,  -  сказал он,  - потрудитесь вот с отцом
‘еливестром съездить и открыть одно дело!.. - прибавил он, показываЯ глазами
на  свЯщенника и  подаваЯ  ‚ихрову  уже  заранее приготовленное на  его  имЯ
предписание.
     ’от прочел его.
     - Љогда же ехать туда надо? - спросил он свЯщенника.
     - ‘ейчас же!  -  отвечал тот ему сурово.  -  ‚ воскресенье они были длЯ
виду у  менЯ в  единоверии;  а завтра,  на Џетров день,  сбегутсЯ все в свою
моленную.
     - ’ут становой им миротворит.  ЊоленнаЯ должна быть запечатана, а он ее
держит  незапечатанною;   его  хорошенько  скрутить  надобно!  -  приказывал
губернатор.
     ‚ихров молчал:  самое поручение было сильно ему  не  по  душе,  но  оно
давало ему возможность уехать из города,  а возвратившись потом назад, снова
начать бывать у  ‡ахаревских,  -  словом,  придать всему такой вид,  что как
будто бы между ним и ћлией не происходило никакого щекотливого разговора.
     - ‘ богом, поезжайте, - сказал ему губернатор.
     ‚ихров раскланЯлсЯ и вышел. ‘вЯщенник тоже последовал за ним.
     - Ќе  угодно ли  вам будет со мной ехать,  на моей паре?  -  сказал он,
нагонЯЯ ‚ихрова на улице.
     - Ђ это далеко?
     - Ќет, одна прЯжка всего.
     - •орошо!
     ‘огласием этим свЯщенник, кажетсЯ, осталсЯ очень доволен.
     - ‚ам будет без сумнениЯ,  да и мне тоже!  - говорил он. - Ђ вот и кони
мои,  -  прибавил он,  показываЯ на  ехавшую по улице пару,  которою правил,
должно быть, работник.
     ‚ихров шел быстро;  свЯщенник не отставал от него: он, по всему заметно
было, решилсЯ ни на минуту не выпускать его из глаз своих.
     - Ђ кто такой становой у вас? - спросил его ‚ихров.
     - Ћгарков, переведенный к нам из другой губернии, - отвечал свЯщенник.
     - Ђх, боже мой, Ћгарков! - воскликнул ‚ихров.
     Ћказалось,  что  это был муж уже знакомой нам становой,  переведенный в
эту губернию тоже по рекомендации ‡ахаревских.
     - “ него жена, - этакаЯ толстаЯ и бойкаЯ? - спросил ‚ихров.
     - Ћна самаЯ и есть,  -  отвечал свЯщенник. - Џострамленье кажись, всего
женского рода,  -  продолжал он, - в аду между блудницами и грешницами, чаю,
таких   бесстыжих  женщин   нет...   Џриведут  теперь  в   стан   наказывать
какого-нибудь дворового человека или мужика.  "—то, говорит, вам дожидатьсЯ;
высеки вместо мужа-то при мне:  Я  посмотрю!"  ’ого разложат,  порют,  а она
сидит тут, упрет толстую-то ручищу свою в колено и глЯдит на это.
     Џри  таком  описании образ  милой становой,  как  живой,  нарисовалсЯ в
воображении ‚ихрова.
     - “жаснаЯ она госпожа, - знаю Я ее! - проговорил он.
     ѓрунЯ  чрезвычайно удивилась,  когда увидела,  что  барин возвратилсЯ с
свЯщенником.
     - џ опЯть сейчас, ѓруша, уезжаю, - сказал он ей.
     - ‚от тебе раз! - произнесла она испуганным голосом.
     - € тебЯ никак уже не могу взЯть с собой, потому что еду с свЯщенником,
- шутил ‚ихров.
     - ѓде  уж,  если  с  свЯщенником...  Ђ  куда  же  вы  едете?..  ЋпЯть к
раскольникам?
     - ЋпЯть к раскольникам.
     - Ќу, что, барин, вы нарочно, должно быть, напрашиваетесь, чтобы кутить
там с раскольническими девушками: у них там есть прехорошенькие!
     - …сть недурные!  -  шутил ‚ихров и,  чтобы хоть немножко очистить свою
совесть перед  ‡ахаревскими,  сел  и  написал им,  брату  и  сестре  вместе,
коротенькую записку:  "џ,  все  времЯ  занЯтый разными хлопотами,  не  успел
побывать у  вас и  хотел непременно исполнить это сегоднЯ;  но сегоднЯ,  как
нарочно,  посылают менЯ по одному экстренному и секретному делу -  так что и
зайти к вам не могу, потому что за мной, как страж какой-нибудь, смотрит мой
товарищ, с которым Я еду".
     ‘вЯщенник все  это времЯ,  заложив руки назад,  ходил взад и  вперед по
зале -  и  в  то же времЯ,  внимательно прислушиваЯсь к  разговору ‚ихрова с
горничной,  хмурилсЯ;  Явно было,  что ему не  нравились слышимые им  в  том
разговоре шутки.


        XII

                              …„€ЌЋ‚…ђ–›{263}

     “же ударили к вечерне,  когда наши путники выехали из города.  ђаботник
заметно жалел хозЯйских лошадей и ехал шагом.  ‘вЯщенник сидел, понурив свою
сухощавую голову,  покрытую черною шлЯпою с большими полЯми.  ‚ыражение лица
его  было по-прежнему мрачно-грустное:  видно было,  что  какие-то  заботы и
печали сильно снедали его душу.
     - ‚ы давно, батюшка, в единоверие перешли? - спросил его ‚ихров.
     - ‘едьмой год-с, - отвечал свЯщенник.
     - —то же за цель ваша была?
     - ‘начала овдовел,  лишилсЯ бесценной и  незаменимой супруги,  так  что
жить в городе посреди людских удовольствий стало уже тЯжко;  а другое -  и к
пастве  божией  хотелось  покрепче утвердить отшатнувшихсЯ,  но  все  что-то
ничего не могу сделать в том.
     - ‘тало быть, единоверие они не искренно принимают? - заметил ‚ихров.
     - •е,  искренно!.. - грустно усмехнулсЯ свЯщенник. - Џо всей ђоссии это
единоверие - один только обман и ложь перед правительством! Ќами, пастырЯми,
они нисколько не дорожат,  -  продолжал он, и взор его все мрачней и мрачней
становилсЯ:  -  не наживи Я - пока был православным свЯщенником - некоторого
состоЯниЯ и не будь одинокий человек,  Я бы есть теперь не имел что: придешь
со славой к богатому мужику -  копейку тебе дают!..  “ж не говорЯ то, что мы
все-таки тем питаемсЯ,  - обидно то даже по сану твоему: Я не нищий пришел к
нему,  а  посланник божий!..  џ докладывал обо всем этом владыке...  "—то ж,
говорит, терпи, коли взЯл этот крест на себЯ!"
     - ‡ачем было и  вводить это  единоверие?  Ќаперед надобно было ожидать,
что будет обман с их стороны.
     - Љак зачем?  -  спросил с  удивлением свЯщенник.  -  Њитрополит Џлатон
вводил его и правила длЯ него писал; полагали так, что вот они очень дорожат
своими старыми книгами и обрЯдами, - дали им сие; но не того им, видно, было
надобно: по духу своему, а не за обрЯды они церкви нашей сопротивлЯютсЯ.
     - ‚ чем же дух-то этот состоит? - спросил ‚ихров.
     ‘вЯщенник еще больше нахмурил при этом лицо свое.
     - ‚ глупости их,  невежестве и изуверстве нравов,  -  проговорил он,  -
главнаЯ причина,  законы очень слабы за отступничество их... ’еперь вот едем
мы,  беспокоимсЯ, трудимсЯ, составим акт о захвате их на месте преступлениЯ,
отдадут их суду - чем же решат это дело? "‚ызвать, говорЯт, их в консисторию
и сделать им внушение, чтобы они не придерживались расколу".
     - Ќо что же и сделать за то больше? - спросил ‚ихров.
     - Љак что?  -  произнес мрачно свЯщенник. - ‚едь это обман, измена с их
стороны:  они  принЯли  единоверие  -  и  будь  единоверцами;  они,  значит,
уклонЯютсЯ от веры своей,  -  и что за перемену нашей веры на другую бывает,
то и им должно быть за то.
     - Ќу,  прекрасно-с,  это  в  отношении единоверцев -  их  можно считать
отступниками от  раз принЯтой веры;  но тогда,  разумеетсЯ,  никто больше из
расколу в единоверие переходить не будет;  как же с другими-то раскольниками
сделать?
     - …жели бы Я был член свЯтейшего синода,  -  отвечал свЯщенник,  - то Я
прЯмо подал бы мнение, что никакого раскола у нас быть совсем не должно! —то
он  такое  за  учение?  Ќа  каком  вселенском  соборе  был  рассматриваем  и
утверждаем?..  ‡начит,  одно  только невежество в  нем  укрываетсЯ;  а  дело
правительства - не допускать того, а, напротив, просвещать народ!
     - Ђ народ не хочет принимать этого просвещениЯ?
     - Љарай его лучше за то,  но не оставлЯй во мраке...  —то ежели кто вам
говорил,  что есть промеж них начетчики:  ихние попы,  и  пастыри,  и  вожди
разные - все это вздор! џ имел с ними со многими словопрение: он несет и сам
не знает что, потому что понимать свЯщенное писание - надобно тоже, чтоб был
разум длЯ того готовый.
     - Ћднако у •риста первые апостолы были простые рыбари.
     - ’огда  они  устно  слышали  от  него  учение,   а  мы  ныне  из  книг
божественных оное почерпаем:  нас, свЯщенников, и философии греческой учили,
и риторике,  и истории церкви христианской,  -  нам можно разуметь свЯщенное
писание; а что же их поп и учитель - какое ученье имел? Ћн - такой же мужик,
только плутоватей других!
     - —то же, вы говорили когда-нибудь об этом раскольникам?
     - ‘колько раз!.. ЏрЯмо им объЯснЯл: "‘мотрите, говорю, - нет ни единого
царЯ,  ни единого дворЯнина по вашему толку;  ни един иностранец, переходЯ в
православие, не принЯл раскола вашего. Ќеужели же все они глупее вас!"
     - —то ж они отвечали на то? - спросил ‚ихров с любопытством.
     ‘вЯщенник при этом вопросе вздохнул.
     - "Ћттого,  говорЯт,  что  на  вас  дьЯвол снисшел!"  -  "Ќо отчего же,
говорю,  на нас,  разумом светлейших,  а  не на вас,  во мраке пребывающих?"
"Ћттого,  говорЯт, что мы живем по старой вере, а вы принЯли новшества", - и
хоть режь их ножом,  ни один с этого не сойдет...  € как ведь это вышло: где
нет раскола промеж народа,  там и духа его нет; а где он есть - православные
ли, единоверцы ли, все в нем заражены и очумлены... и который здоров еще, то
жди, что и он будет болен!
     Џокуда свЯщенник говорил все это суровым голосом,  а ‚ихров слушал его,
- они,  как  нарочно,  проезжали по  чрезвычайно веселой  местности:  то  по
небольшому сосновому леску,  необыкновенно чистому и редкому,  так что в нем
можно было гулЯть -  как в роще;  то по низким полЯнам,  с которых сильно их
обдавало запахом трав и цветов. ‘олнце уже садилось, соловей где-то отчаЯнно
свистал. ‹еменец работник, в своем зипуне, с своими всклоченными, белокурыми
волосами, выбивающимисЯ из-под худой его шапенки, как бы в противоположность
своему  суровому  и  мрачному  хозЯину,   представлЯл  из  себЯ  чрезвычайно
добродушную фигуру.  “ ‚ихрова было хорошо на душе оттого, что он услыхал от
свЯщенника,  что если они и захватЯт на молитве раскольников,  то тех только
позовут  в  консисторию  на  увещевание,   а  потому  он  с  некоторым  даже
любопытством ожидал всех грЯдущих сцен.
     ‹ошади, вероЯтно, почуЯвшие близость дома, побежали быстрей.
     - Ќедалеко, видно? - спросил ‚ихров свЯщенника, не обращавшего никакого
вниманиЯ ни на прекрасный вечер, ни на красивую местность, ни на соловьЯ.
     - Ќедалеко; вон село наше, - отвечал он, показываЯ на стоЯщее несколько
в  стороне село.  -  ‚ы  уж у  менЯ и  остановитьсЯ извольте на квартире,  -
прибавил он.
     - Ћчень хорошо,  - отвечал ‚ихров, и потом не удержалсЯ и сказал: - ‚ы,
кажетсЯ, и менЯ немного подозреваете - как бы Я не перешел в раскол?
     - Ќет,  не то что подозреваю,  - отвечал свЯщенник угрюмо, - а что если
остановитесь в другом месте, то болтовнЯ сейчас пойдет по селу: что чиновник
приехал!.. Ћни, пожалуй, и остерегутсЯ, и не соберутсЯ к заутрени.
     - ’ак вы менЯ этак поспрЯтать хотите! - проговорил ‚ихров.
     - „а, поспрЯчу, - отвечал свЯщенник, и в самом деле, как видно, намерен
был  это сделать,  -  потому что хоть было уже довольно темно,  он,  однако,
велел  работнику не  селом  ехать,  а  взЯть объездом,  и  таким образом они
подъехали к дому его со двора.
     ‚ведЯ в  комнаты своего гостЯ,  свЯщенник провел его в заднюю половину,
так чтобы на улице не увидели даже огнЯ в  его окнах -  и  не рассмотрели бы
сквозь них губернаторского чиновника.
     - Ќо  завтра нам  надобно будет  хоть  какого-нибудь десЯтского взЯть с
собой, - сказал ему ‚ихров.
     - Ђ  вот Я  сейчас схожу за сельским старостой,  -  сказал свЯщенник и,
уходЯ,  плотно-плотно притворил дверь в  сенЯх,  а  затем в  весьма недолгом
времени возвратилсЯ, приведЯ с собой старосту.
     ‚ихров сказал тому,  что  он  завтра с  ним чуть свет пойдет,  но  куда
именно - не поЯснил того.
     - ‘лушаю-с, - сказал староста и хотел было уйти.
     Ќо свЯщенник остановил его.
     - Ќет, любезный, ты ночуй уж здесь - у менЯ; пойди ко мне в избу.
     ‘тароста усмехнулсЯ только на это,  впрочем,  послушалсЯ его и пошел за
ним в избу,  в которую свЯщенник привел также и работника своего,  и, сказав
им обоим, чтобы они ложились спать, ушел от них, заперев их снаружи.
     - ‚от этак лучше - посидЯт и не разболтают никому! - проговорил он.
     ‘  ‚ихровым  свЯщенник (тоже,  вероЯтно,  из  опасениЯ,  чтобы  тот  не
разболтал кому-нибудь) лег спать в одной комнате и уступил даже ему свою под
пологом постель,  а сам лег на голой лавке и подложил себе только под голову
кожаную дорожную подушку.  Ќочь он  всю не спал,  а  все ворочалсЯ и  что-то
такое бормотал себе под нос.  ‚ихрову тоже не спалось от духоты в  комнате и
от клопов,  которыми усыпана была хозЯйскаЯ постель. —аса в четыре, наконец,
раздалсЯ сухой,  как бы великопостный звон в  единоверческой церкви.  ‚ихров
открыл глаза -  он только что перед тем вздремнул было.  ‘вЯщенник стоЯл уже
перед ним совсем одетый.
     - Џойдемте, пора! - сказал он ‚ихрову.
     ’от мигом оделсЯ в свой вицмундир.
     ‘тароста и  работник тоже  были выпущены.  Џоследний,  с  Явно сердитым
лицом, прошел прЯмо на двор; а староста по-прежнему немного подсмеивалсЯ над
свЯщенником.  ‚ихров,  свЯщенник и  староста отправились,  наконец,  в  свой
поход.  €ерей не  без  умысла,  кажетсЯ,  провел ‚ихрова мимо единоверческой
церкви и заставил его заглЯнуть даже туда: там не было ни одного молЯщегосЯ.
     - Љак много прихожан-то!  -  сказал он с усмешкой.  -  Ђ ведь звоном-то
почесть колокол разбили, а туды и без зову божьего соберутсЯ.
     ‡вон  до  самого своего возвращениЯ он  наказал дьЯчку не  прекращать и
повел за собой ‚ихрова и  старосту.  ‘начала они шли полем по дороге,  потом
пошли лугом по берегу небольшой реки.
     ‘вЯщенник внимательнейшим образом осматривал все тропинки, которыми они
проходили.
     - Њного их тут сегоднЯ прошло:  след на следе так и лепитсЯ!  - говорил
он.  -  € мостик себе даже устроили! - прибавил он, показываЯ ‚ихрову на две
слеги, перекинутые через реку.
     - ‘лышите! - воскликнул он вдруг, показываЯ рукой в одну сторону. - ќто
ведь служба их идет!
     ‘  той стороны в самом деле доносилось пение мужских и женских голосов;
а перед глазами между тем были:  орешник,  ветлЯк, липы, березы и сосны; под
ногами -  высокаЯ,  густаЯ трава.  “тро было светлое, Ясное, как и вчерашний
вечер.  Љартина эта просто показалась ‚ихрову поэтическою.  ЏройдЯ небольшим
леском (пение в  это времЯ становилось все слышнее и слышнее),  они увидели,
наконец, сквозь ветки деревьев каменную часовню.
     - Ќе хуже нашего единоверческого храма! - произнес свЯщенник, показываЯ
глазами ‚ихрову на моленную.  -  Ќу,  теперь ползком ползти надо;  а  то они
увидЯт и разбегутсЯ!..  -  € вслед за тем он сам лег на землю,  легли за ним
‚ихров и староста, - все они поползли.
     ‘вЯщенник делал  все  это  с  Явным увлечением,  а  ‚ихрову,  напротив,
казалось смешно и не совсем честно его положение. Ћн поотстал от свЯщенника.
‘тароста тоже рЯдом с ним очутилсЯ.
     - Ѓеда какой строгий свЯщенник, - шепнул он ‚ихрову.
     - —то же? - спросил ‚ихров.
     - Џопервоначалу-то,  как поступил,  так на всех раскольников, которые в
единоверие перешли, епитимью строгую наложил - и чтобы не дома ее исполнЯли,
а  в  церкви;  -  и дьЯчка нарочно стеречь ставил,  чтобы не промирволил кто
себЯ.
     - ‡ачем же народ,  знаЯ,  что он такой строгий,  в  моленную еще к себе
собираетсЯ? - говорил ‚ихров.
     - „а поди ты вот -  глупость-то наша крестьЯнскаЯ:  обмануть все думают
его! Ќу, где тут, обманешь ли эка-то! - отвечал староста.
     ‚ это времЯ