ина
схватила, зажала в  руке, и - в рот, а дочери не отдает. ‘ебе в рот, и сразу
глотает, глотает и давитсЯ, и слезы...
     Ќеле бульон наливают в рот как в чашку, без глотков. ’огда Я вытаскиваю
мой  заветный  кусочек сахару. ‚есь. –елый. Џавлина хватает и  бросает его в
Ќелин рот.  Ђ он как в щипцах  застрЯл, мой  сахар, не  двигаетсЯ. € говорит
Џавлина мне:
     -’вой  дедушка паек получает, потому  вы и  не умираете, и в колхоз  не
надо идти.
     •очетсЯ сжать Ќелины зубы и залепить рот  рукой, чтоб  сахар  растаЯл в
нем  и  она почувствовала, какой он сладкий! Ќо подходить к ней  нельзЯ. ’иф
заразный.  Ђ  разве голод бывает заразным?  €  Я  смотрю тогда издали на  ее
глаза: они открылись и умеют разговаривать. Ћни  говорЯт, что ей уже сладко.
Ђ  Я  все  равно  чувствую себЯ  виноватой.  —то  дедушка  ездит на работу и
привозит оттуда паек на поезде и сахар. —то колхоз, может быть, и плохо, раз
Џавлина сердитсЯ на дедушку и на менЯ, но она сердитсЯ  и на Ђйну, на своего
сыночка,  а  он  там  уже работает и рад этому, видно же по нему,  что  рад,
только  не говорит матери, а то она все кричит по-немецки. €  чувствую  себЯ
несчастной: дедушка  тоже  скоро умрет, хотЯ и  не от тифа. ђазве  только от
голода  умирают?  —его же  на него сердитьсЯ?  “ него  своЯ жизнь  и  смерть
своЯ... € Я тогда отхожу от них, пролезаю опЯть в дырку плетнЯ, иду играть к
себе во двор, к моей любимой Љрошке.
     Љричу ее:
     -Љрошка, Љрошка!
     Ђ Љрошка как сквозь землю провалилась.
     Ђ бабушка мне и говорит, жалобно так:
     -€ не ищи, ‚ерусенька, пропала наша Љрошка, приходили ночью и утащили.
     €  Я слышу  Љрошкин лай,  вот она кричит, плачет совсем,  и сквозь этот
лай, сразу узнаю Џавлинин голос, бабушкин вскрик: "Ћй!", и шептание ночью, и
Ќелин бульон... Ћн же пахнет мЯсом! ќто Љрошку сварили, Я уже знаю. Њурку же
съели.  Ћни  и сказали тогда:  "Ќе  ругайсЯ, ‘ергевна, мрем и Љрошку съедим.
“тащим - и все".
     ѓудит в ушах  что-то, чтоб Я ничего не  слышала  и не понимала:  беднаЯ
Љрошка, беднаЯ ЌелЯ, или беднаЯ Я? € почему они, глупые, не  хотЯт в колхоз,
там  же кормЯт? џ  бы пошла... ‚он Ђйна стал работать, и кушает там, и домой
скоро станет носить - говорил бабушке...
     џ раздвоилась: звала то Љрошку, то маму. Ќо они путались между собой. €
Я не  могла разобрать: кто - кто, так и  проиграла с ними - обоими в жмурки.
‚се  смешалось...  Ђ когда стала поправлЯтьсЯ, менЯ  отправили  в ‹енинград.
‘овсем рЯдом - рукой подать - свирепствовал тиф.

     Џосадил менЯ мой грустный дедушка в плацкартный  вагон поезда Њинводы -
‹енинград. „о Њосквы. Ђ  там вагон перегонЯли на другой вокзал. ЏрЯмого пути
еще не было. ’олько так и ходили все поезда, тогда и метро начали строить.
     “ложил менЯ мой одинокий дедушка на  боковую полку поздно ночью, укачал
ласково, а утром Я прыгнула,  через сон,  прЯмо в тамбур в  ужасе, хотЯ  уже
знала: дедушки нет. € никогда больше не будет.
     Џроводница сказала, что дедушка вышел  на станции  "ЏрохладнаЯ". ѓлупый
мой, деда,  не  разбудил, пожалел. € так много печали, так  еще  одна добраЯ
печаль прибавилась.
     Џочему  чужие  люди  любЯт  приносить   нерадостные   вести?  ‹учше  бы
проводница не говорила. џ бы снова упала в сон и ждала бы, ждала. ‚се равно,
Я ей не верю: какаЯ ЏрохладнаЯ? ќто станциЯ ’еплаЯ. ‘танциЯ ђайскаЯ. „едушка
вышел в ђай. ‚от  слышу же, он  подходит, целует менЯ в лоб,  говорит: "Ѓудь
счастливой, внученька моЯ".  € при чем тут станциЯ "ЏрохладнаЯ". Љак Я  могу
не выполнить его завет?
     Ђ дальше Я  все заранее  знаю,  как через  год  в ‹уге в густом лесу  Я
собираю свеже-седые Ягоды черники, прыгаю между кустами, по кочкам, наполнЯю
кузовок, и так все неправдоподобно красиво во мне и в лесу. Ќу, не может миг
продолжатьсЯ. Ћн улетает дальше. ќто Я замираю-умираю. ќто снова вмешиваютсЯ
чужие, и клубок закручиваетсЯ...
     Њама  отпустила менЯ в  лес  за  Ягодами  с ее  сослуживицами.  †енщины
улыбаютсЯ, любопытные,  - им надо во все влезть. ‘трасть как хочетсЯ.  € они
мало-помалу,  издалека заводЯт разговор о Љавказе, о  бабушке,  о дедушке...
Ђх! ќти "проводницы", все они  хотЯт как лучше... € Я уже  все понимаю!  ‚от
оно это... џ  ахнула раньше, раньше, чем они произнесли. ќто не они сказали.
ќто Я сама. „едушки нет! Ћн умер! Ћн еще в поезде... џ это знала. ’олько все
бежала от этого, и за Ягодами - тоже.
     џ  презирала  этих  чужих  кумушек  за их  слабость,  за  их  ничтожное
любопытство, которое  ранит.  Ќо не  могла  мстить,  даже сразу  простила  -
слезами:  дедушка не разбудил  менЯ, мне ведь жить надо. Ћтдохнуть вперед. €
добреть вперед.

     „ед  был очень строг и отчужден  от всех. †ил в себе.  „омашние  робели
перед ним, а Я - нет. Ћн был  огромного роста, грузный, с нависшими на глаза
бровЯми.
     Љогда приезжал  с работы, все как мышки, забивались в разные щелки. Љто
в сад, кто к соседЯм, кто в нашу любимую кладовку.
     Љо  мне у дедушки было  странное,  совсем  не  подходЯщее к его  облику
чувство  разливной нежности. Ћн еще любил  мою  маму. Ќо  мама  всегда  была
где-то?.. Ћставалась у нас обоих мечта о ней. € грусть. ќти две живые вечные
тетки  -  Њечта  и  ѓрусть  объединЯли  нас.  „едушка  доживал  свою  жизнь.
Ћставалось совсем чуть-чуть. џ  свою начинала... на сколько? “личнаЯ цыганка
нагадала 74. Џестрый табор тогда  плЯсал,  продвигаЯсь  с подводами по нашей
улице к Ѓештау на летние гастроли.
     ‚зрослых на подводах не было, только маленькие  ребЯтишки, но все равно
лошадЯм тЯжело тащить в гору палатки и утварь. Њаленькие цыганочки в длинных
юбках, бусах и денежках, приплЯсываЯ вокруг менЯ, напевали тарабарщину.
     џ запомнила:

        ’у балвал, тубалвал
        ‘сутоваЯ нель.
        ‘ау марза марока ресса
        “м-па-а-лЯ-лЯ!

     „евочки  хватали мое  платье и  прыгалку.  џ  отдала  им  прыгалку. Ћни
показали мне,  как дергать и трЯсти  плечиками, как  крутитьсЯ, как петь эту
белиберду.   Ђ   сами,  как  стеклышки   в  калейдоскопе,   так  заблестели,
закрутились, что вот они уже далеко, за скалами...
     џ  еще  не  представлЯла таких замысловатых  цифр  -  74, но запомнила.
„умаю, и веселаЯ цыганка их  не знала, слишком неправдоподобными тогда цифры
выглЯдели. ‹Япнула, да и все.
     џ   не   поверила.   Ќо  куска   пайкового   хлебца  -  постнэповского,
"курортного",  дедушкиного  -  лишилась по честному сговору  с  молоденькой,
весенней плЯсуньей еще авансом.
     € хорошо сделала, что не поверила...

     џ  всегда ждала  дедушку с работы  у горной нашей ѓремушки по  веснам и
летам.   ЏоджидаЯ  его,   собирала  светло-сиреневые  с  белыми   прожилками
подснежники,  синие,  как мамины глаза,  пролестки,  густо-лиловые  ковровые
пахучие  фиалки. Ќаш лесок был  переполнен пестротой  и благоуханием. †елтые
баранчики   -   кисточки  на   ножках   -  в  зеленом,   бархатном   венчике
сладко-сладющие у самого основаниЯ.
     „ожидаЯсь  гудка  паровоза,  Я собирала  целый ворох  разноцветьЯ  и до
встречи с дедушкой "хоронила" его  между скользкими камушками в ледЯной воде
ѓремушки, а баранчиков наедалась до приторности...
     “ ѓремушки дед подхватывал менЯ  одной рукой в охапку, в другой он  нес
портфель, полный  линованных красными  и синими  линиЯми, писанных чернилами
листов, засыпанных моими  цветами. џ визжала,  а дед  тихо смеЯлсЯ, щурилсЯ,
перескакивал по воде с камушка на камушек.
     ќто была наша третьЯ тетка - ђадость. ’олько длЯ нас двоих.
     ’олстый и сочный,  навеселе,  дед затЯгивал  по дороге  нашу  секретную
песенку. ‘екретное в ней было то, что упоминалсЯ мой ‘ереженька.
     џ  его  давно выдумала  и  назвала,  как  дедушку.  Ќо  надо  было  его
"узаконить", и дедушка мне  помог: переделал на наш лад веселую  песенку,  с
условием, что не  только из-за  него будет  выбрано это имЯ длЯ правнука, но
еще  в памЯть  и честь дедушкиного свЯтого -  свЯтого ‘ергиЯ ђадонежского. џ
согласилась на условие. Ђ кто это  такой, он потом  рассказал  мне по дороге
домой.
     Њой сыночек жил параллельно. Ќе знаю точно, видел ли его дедушка, верю,
что да. „олжен был видеть. џ этого хотела. Ќо не спрашивала. Џесенку ведь мы
пели втроем...
     Ђ шуточной песнЯ стала потому, что  кроме моего ‘ережи и дедушки ‘ергеЯ
в нашем доме это имЯ вечное.

        ‘ергей - дед,
        ‘ергей - сед (дедушка).
        ‘ергей мальчик -
        „омосед (мой ‘ереженька),
        ‘ ними Ћльга ‘ергеевна (бабушка),
        € …вгениЯ ‘ергеевна (мама),
        Ќу и ‡оЯ ‘ергеевна (тетЯ),
        Љатерина ‘ергеевна (бабушкина сестра),
        ‚сЯ деревнЯ ‘ергеевна, -
        € соседка ‘ергеевна (Ђнна ‘ергеевна),
        ђаз-го-ва-а-ри-ва-ют:
        "Ђй, да мы ребЯта,
        Ђй, да комсомольцы.
        Ѓраво, браво, браво молодцы!"

     Џочему он вставлЯл ни к селу ни к городу слово "комсомольцы" - загадка.
€роническаЯ. Љак все советское у деда.
     ’акаЯ вот песенка... Ђ вдруг это  от нее пошла мечта о "моем  сказочном
комсомоле?"
     Ђ что? ‡аложилось в подсознание слово. Ћттуда Я и сочинила понЯтие "мой
комсомол"...
     Ђ дальше все  шло своим  чередом: дома после обеда дедушкино настроение
менЯлось.  Ћн  становилсЯ грустным,  тогда ловил  менЯ,  усаживал  на  левое
колено, окольцовывал тЯжелой ручищей, как удав крольченка, и через менЯ брал
аккорды, перебирал струны  гитары, котораЯ упиралась у него в правое колено.
’ак аккомпанируЯ, он  напевал мне,  а скорее себе самому, обЯзательную,  как
молитву, одну и ту же песню на слова „ельвига и музыку ѓлинки:

        Ќе осенний мелкий дождичек
        Ѓрызжет, брызжет сквозь туман:
        ‘лезы горькие льет молодец
        Ќа свой бархатный кафтан.
        "Џолно, брат молодец!
        ’ы ведь не девица:
        Џей, тоска пройдет!
        Џей, пей, тоска пройдет!"
        Ќе тоска, друзьЯ-товарищи, -
        ѓрусть запала глубоко,
        „ни веселые, дни радости
        Ћтлетели далеко" -
        "Џолно, брат молодец!
        ’ы ведь не девица:
        Џей, тоска пройдет!
        Џей, пей, тоска пройдет!"
        "€ как русский любит родину,
        ’ак люблю Я вспоминать
        „ни веселые, дни радости,
        Љак пришлось мне горевать"
        "Џолно, брат молодец!
        ’ы ведь не девица:
        Џей, тоска пройдет!
        Џей, пей, тоска пройдет!"


     -Ђ где бабушка?
     ќто  Я вернулась зимней ночью с работы, с пайкой хлеба. џ  привожу  его
домой длЯ  маленького двоюродного брата  €горька,  -  и  мешком картофельных
шкорок. Ѓаба Љатерина никогда не отвечала сразу. Ћна молча подхватила мешок,
стала сортировать, разбирать шкорки, поставила кастрюлю с водой на плиту.
     ‚ доме пусто, неуютно, не  могу привыкнуть к этому чужому жилью. €горек
уже спит, жалко, тогда отрежу, пожалуй,  капельку хлебца себе. Њальчик живет
у нас уже больше года, его туберкулезный отец - в Њинводах, подыскивает себе
работу и никак не может ее найти. Ђ скорее всего - не хочет.
     -Ћна  в госпитале,  дежурить  ушла.  ’ам заболела  Љарповна,  дочка  ее
прибегала,  помрет,  наверно.  Ђ  ты чего это  так  мало  принесла нынче?  €
подмерзлую.
     -Ћни столько дали.  џ теперь меньше приезжаю к ним, учусь стеклодувному
ремеслу  после  работы,  вот  они и жадничают.  •орошо, что  бабушка  теперь
работает, тоже будет хлеб получать. Ђ за ночные смены ей будут приплачивать,
и  Я  смогу не  прирабатывать.  ‹учше  буду  ездить  на  монтаж  подстанции,
набиратьсЯ опыта. Ђ ‡апольские пусть подавЯтсЯ своим ржавым  салом. € ‚алька
стала совсем  криваЯ,  раньше чуть заметно один  глаз повыше другого  был, а
теперь один высоко на  лбу, и  бровь над ним, а другой совсем низко, и бровь
нависла. Ќо это ей не мешает важничать и изображать из себЯ госпожу. ќто она
была моей "барыней" в пьесе  "’ри эпохи" в школе. Ђ теперь... Я украла у нее
кусок сала.
     ѓосподи, сколько зла во мне! € подумать только, как бывает: сама украла
и сама ее презираю. Ђ  дело начиналось так. Џозвали  они  менЯ  как-то, дали
кукурузной  мамалыги,  Я ела, а они спрашивали про маму, за  что  она сидит;
отвратительное ощущение неискренности, притворства - мне  противны стали эти
разговоры.  ‘ами они живут непонЯтно как,  никто в доме  не  работает.  ‚алЯ
училась  со   мной   в   ”‡Ћ  от  скуки,  а  работать  не  пошла  -  удалось
демобилизоватьсЯ. ћра, ее  старший  брат, не  воюет, не работает, и мать  не
работает,  а живут без  нужды, как будто их не касаетсЯ  война. Њного разной
мебели, и старой и новой наставлено. € все там в порЯдке: и  пшеннаЯ каша со
свиными шкварками, и тепло, и в тюрьме никто не сидит. „аже не веритсЯ,  что
так бывает. Љогда Я собралась уходить, ЉсенЯ, ‚алина мать, сказала, что мне,
бедной девочке,  поможет, а  Я тоже немножко им  помогу по  хозЯйству. џ  не
желала сочувствиЯ.  Њолча Я топила  печки, стирала,  мыла, убирала и гладила
белье.
     „ом  у  них очень  большой,  много комнат  и наверху  что-то есть  - не
видела,  не то,  что  наш  был  -  две  комнаты  смежные.  ЉсениЯ ѓермановна
разговаривала,  улыбалась узкими губами, и даже еще раз покормила.  Ђ  когда
прошла неделЯ,  она  дала мне ведро картофельных шкорок и  сказала, что  это
очень ценнаЯ вещь, чтоб Я отнесла домой. џ отнесла, мои обрадовались и снова
послали менЯ к ‡апольским. џ уставала, но еще больше злилась на этот дом:  Я
не  могла понЯть, как это  так, что  есть подобные  дома,  когда вокруг  все
нуждаютсЯ. Ќо получала в конце недели свои шкорки и продолжала к ним ходить.
‘  ‚алей почти не разговаривали - некогда было, да и  нечего.  Ќу  какие  мы
подруги теперь? Џрислуга  Я  ее настоЯщаЯ, она даже брезгует мной: например,
мой  ватник  не позволЯет вешать  вместе с ее  пальто. Љак будто мой  ватник
хуже. Њой ватник - герой  трудового фронта, между прочим, а она - дезертир с
этого фронта.
     € ЉсениЯ,  чем дальше - становилась деловей, -распорЯдительней,  уже не
улыбалась,  не расспрашивала, как мы живем, только распорЯжалась. €  тут это
произошло: ЉсениЯ отправила менЯ  во второй,  дальний подвал  наколоть дров,
дала лампу. џ там еще ни  разу не была. “же кончала  колоть, когда увидела в
углу  нагромождение. Џодошла, а там! Ћдин на другом, некоторые до потолка, -
столько,  что видимо-невидимо!  €ли мне с перепугу  так показалось. Џодошла,
приоткрыла крышку крайнего и  остолбенела:  Ящик был набит свиным салом.  Ќа
менЯ  пахнуло.  ‘ала было так много, разными кусками,  коричневое  сверху. “
менЯ  потекли слюни - рекой. ’екут и текут, через губы к подбородку, а Я как
столб, обалдело нюхаю сало. ‚зЯла кусок - сердце колотилось - стала метатьсЯ
с ним по подвалу,  наткнулась на поленьЯ, - зачем они здесь? „лЯ маскировки?
„а нет, они  топЯт ими,  Я  видела. Џопробовала  открыть еще  один Ящик,  он
поддалсЯ легко:  в  нем  лежали рЯдами красные Яблоки в  опилках,  -  эти не
тронула, только жарко стало, вспотела, - а тот кусок сала засунула в штанину
лилового трико,  подвернула два раза внутрь  между ног, и  с дровами  сквозь
первое помещение полезла наверх  - боЯлась, что сало вывалитсЯ  из штанов. €
вообще была напуганнаЯ тем, что увидела.
     џ очевидно  была такаЯ  изменившаЯсЯ,  что ЉсениЯ спросила, что  это со
мной. џ ответила,  что у менЯ разболелась  голова. џ сказала правду - голова
действительно разболелась, а  еще Я сказала - здесь Я соврала - что заболела
бабушка, и что  Я ухожу домой - не могу больше работать.  ЌедовольнаЯ ЉсениЯ
отправила менЯ без  мамалыги,  но Я и не могла бы сейчас  ее  проглотить.  €
крикнула мне вслед, что неделЯ кончилась, и чтоб  Я  пришла завтра за своими
шкорками. џ ответила: "ладно" и вышла. Ѓежала домой, задыхалась.
     „ома  была  одна  бабушка.  €горька  на  день  взЯл  отец,  а  Љатерина
отправилась на какие-то, одной ей  известные промыслы.  џ вытащила из штанов
сало, счистила  ржавый  перец,  соль, нарезала  кусками -  руки трЯслись - и
сказала бабушке: "ешь". •леба не было. ’олько лук. Њы поели. Ђ ночью обе уже
расхворались, да так тЯжело, что еле-еле очухались.
     € вот  сейчас,  через  неделю, пришла  с ведром  картофельных шкорок от
"господ" и хочу только одного: не видеть их больше.
     -’еперь  нам легче будет. Ѓабушка что-нибудь принесет оттуда, - сказала
Љатерина. -  €  весна скоро... - ’акаЯ  тирада была немалой интеллектуальной
нагрузкой длЯ бабы Љати.

     Ѓабушку  Ћлю все  возможные жизненные  перипетии  коснулись. Ќичего  не
упущено... Ђ она не ноет, не ворчит, не жалуетсЯ, не злитсЯ. Љак будто это и
не рождалось в ней.
     …е  густые,  пушистые,  зачесанные наверх и  собранные  в огромный узел
серебристые волосы  создают светЯщийсЯ нимб вокруг высокого лба и,  кажетсЯ,
что все ее строгое лицо, а не только серые мудрые глаза - светитсЯ.
     Ћткуда она такую  силу  имеет? Љто ей дарит  ее?  Љак она  справлЯетсЯ,
оставаЯсь выдержанной и  незлобной?  Ћна так много  трудилась  в  жизни, что
казалось,  должна быть мрачной,  уставшей, недовольной, а она - нет! Ѓывало,
ворох бельЯ - одно трЯпье -  перестирает золою, если мыла  нет, - нестрашно,
ототрет его  на волнистой алюминиевой доске, развесит во  дворе  под солнцем
или на морозе, перегладит живым тЯжеленным утюгом с тлеющими, как в открытом
поддувале углЯми, и скажет:
     -ѓосподи, какаЯ же Я счастливаЯ! ‘лава тебе Ѓоже!
     €  действительно  радуетсЯ. Ќикогда  Я не  слышала, что бы она проЯвила
хоть малое недовольство. —асто шутила, острила, но незлобно, шутливо.
     џ спрашиваю:
     -Ѓаушка, а Ѓог помогает?
     Ћна мне в ответ:
     -Ђ как же, ‚ерусенька! Ќо - "Ѓог-то Ѓог, да сам не будь плох".
     - џ никогда не вижу, чтоб ты молилась.
     -‘ама справлЯюсь, зачем Ѓога  беспокоить? “ него свои  дела. „а Я и  не
специалист по молитвам. Ќе то, чтоб Я не  знала их,  а не  получаютсЯ они  у
менЯ. ‘тоЯть, пропевать  слова, а думать о  своем и ничего не делать?  ђазве
свечу зажечь? ’ак лампадка у менЯ и дома горит.
     -Ѓаушк, но Я же вижу, что ты верующаЯ. Ђ в церковь не ездишь. ђазве так
можно?
     -„ел много, деточка... Ѓыла бы здесь в колонке, сходила бы, когда... на
праздник... Ђ  то  ведь - нет. Ѓог, Я думаю, это понимает? „а и  думать не о
Ѓоге в церкви бульший грех, чем не ходить туда... Љогда вижу красивое - вижу
Ѓога.  Ђ красота  -  она везде, только  вглЯдись. ‡начит  и Ѓог везде:  и  в
церкви, и не в церкви - на живой природе.
     ЋпЯть - одно и тоже, не совсем понЯтное. Ќо хочетсЯ за ним, непонЯтным,
идти...  вырватьсЯ  к  такой,  к  естественной вере,  какой  дышит  бабушка;
перелить часть  себЯ  из  материальной  в  духовную  оболочку; так жить, так
верить,  как она.  ќто только кажетсЯ, что мелочи... Ћна больше, чем  другие
соединена с Ѓогом. ђелигиЯ - соединение. Ћна - истинно, истинно верит.

     Ѓабушка росла  сиротою. …е  отца  прибило балкой, когда она была совсем
маленькой.  Њать ее, из крепостной семьи, вышла замуж из-за детей еще раз за
длиннобородого  -  оказалось  -   алкоголика.  ‚скоре  он  утонул  в  ‚олге,
запутавшись  в собственной  бороде.  „евЯтилетнЯЯ  бабушка пошла  рабочей на
стекольный завод  -  одного  из братьев  Њалышевых, зарабатывала сначала  7,
потом 9  рублей  в  месЯц  и  копила себе  на приданое.  Ћкончила  4  класса
церковно-приходской школы, потом училась грамоте сама, по случаю. ‚ыросла на
заглЯденье статной  красавицей.  ‡а  природную женственность  и  живой ум на
заводе ее, отличали  от других работающих барышень, и  свободолюбивый хозЯин
Ђстраханского завода позволил своей единственной дочери даже дружбу водить с
бабушкой.  ‡авод,  - что островок  -  все друг у  друга на глазах. Џлохое не
скроешь, а хорошее не упрЯчешь.
     Џришло времЯ,  - влюбилсЯ в  бабушку настоЯщий заводской  потомственный
мастер - сын мастера, внук мастера. †изни без нее не  мыслил, собралсЯ взЯть
в жены. ќто произошло взаимно, полюбовно,  включаЯ и добрачный грех... € как
во всех сказках, родители мастера воспротивились: как же, мол, так - мастер,
а  женитсЯ на сироте. Њало  ли  что  статнаЯ  и ловкаЯ  - это не  богатство.
Ѓогатство - это семьЯ, наследство и приданое. € женили его на дочери другого
потомственного мастера, получили и род, и приданое. ‚асилий перечить не мог,
-  слабаком  был. Ћн  спилсЯ, а потом и  руки на себЯ наложил  -  отравилсЯ.
Њожет, и не отравилсЯ бы, если бы не узнал кое-чего о своей бывшей зазнобе.
     Ђ узнать было что.
     Џодошло как раз времЯ хозЯину завода выдавать свою дочь замуж. ‡а друга
-  управлЯющего финансами всех  пЯти  заводов Њалышевых. Њного веселых минут
скоротал  хозЯин  в  обществе   этого  друга  -  моего   дедушки,  устраиваЯ
развлечениЯ  по высшим  разрЯдам.  „аже  француженок  выписывал  из  Џарижа.
„ругого жениха на горизонте не предвиделось; заводчик  поторапливалсЯ, и мой
дедушка  согласилсЯ. Ђ что? „очь  симпатична,  воспитана, богата и замуж  ей
пора. Ђ  дедушка  одинок и  близок  с семьей. Џомолвку  назначили  пышную, и
невеста пригласила свою подругу, мою будущую бабушку, помочь ей по хозЯйству
и прислужить у столов.  ЌарЯдили длЯ такого  случаЯ ее отменно: и кружева, и
рюши, прическу  сделали, - уложили  косы  на голове кокошником -  и наказали
быть веселой, петь и плЯсать. Ќу, бабушка все выполнила, как надо: и пела, и
плЯсала, и веселой была, и пироги подавала царские, и расстегаи.
     Љогда бабушка отправилась домой,  жених тайно  пустилсЯ  из невестиного
дома  ей  вослед,  привел  ее  в  свои  покои,  отведенные   другом-хозЯином
напостоЯнно.  Ѓабушка  рассказала,  что  даже и не  сопротивлЯлась:  ‚асилиЯ
женили,  радости ей  в жизни не предвиделось, почему  не дать  радость этому
бравому, холеному  господину  с  завитыми  наверх усами, бесами  в  глазах и
мужицким напором. € она дала  дедушке эту  радость. Ђ ему  и понравилось. €,
уходЯ утром на завод, дедушка оставил ее у себЯ.
     ‘ хозЯином договорилсЯ. •озЯин слыл человеком широких взглЯдов. Џонимал
все, и не прочь был оказать такую услугу своему закадычному  другу, будущему
родному зЯтю. ‚ памЯть о  прошлой, сладкой жизни, которую они вместе красиво
проживали. Ћн позволил рабочей девчонке не  приходить все то времЯ, что  его
друг и  преданный помощник будет пребывать на его заводе.  ’ак, вечерами дед
ухаживал за невестой, а ночью утопал в бабушкиных прелестЯх.
     Џродолжалось это недолго. ‚скоре дедушка, как  всегда, уехал  по работе
на  очередной стекольный  завод - в Ѓоржом, - тогда город называлсЯ: Ѓоржом.
Ќу,  а бабушка пошла  домой.  Ќе  тут-то  было: мать  ее проклЯла, в  дом не
пустила,  приданный сундук с  трЯпками не отдала. „а и куда  было  отдавать?
Ќикто  ее  замуж  не приглашал,  и  жить  было  негде. Ѓабушка отправилась к
заводской  товарке, такой  же,  чернорабочей,  как  она  сама, к  тому же  -
беременнаЯ.  —ерез срок  приехал  дедушка к  своей невесте и узнал  новость.
“знал от самого хозЯина. „руг в женитьбе на дочери, понЯтно, отказал, хоть и
нимало огорчилсЯ. Ќо не предал своей  старой дружбы. „о самой революции,  до
побега не предавал. ђаботником дедушка был превосходным.
     „ед позвал  бабушку к себе. € они стали  вместе жить,  но  в Ѓоржоме, в
отведенных   деду   апартаментах   другого   брата  -  хозЯина   боржомского
стеклозавода.  ’ам  и  рождались  дети. Ђстраханский  же  выписал из  Џарижа
мебель, одежды, незаконнорожденную дочь - съездил в Ѓоржом, - окрестил.
     ло времЯ,  а  дедушка все  не женилсЯ и не женилсЯ. Ќе мог он простить
себе  такого  унижениЯ. € вымещал все на  бабушке, хотЯ  и  дал ей добротное
домашнее  образование:  приглашал  педагогов,  возил  в  оперу,  сам  одевал
по-французски,  нанЯл  гувернантку  длЯ  обучениЯ ее  светским  манерам.  Ќо
уничтожал унижениЯми и не венчалсЯ.
     ЏовенчалсЯ через три года -  после второго  ребенка - моей матери. ‘тал
немного успокаиватьсЯ. Ќо не надолго. Ќачал  заезжать  в ночные заведениЯ, и
все это демонстративно перед  бабушкой.  Ђ тут - война, за  ней - революциЯ.
Ѓабушка все его фокусы терпела, совершив непростительную в жизни "дерзость":
служила ему,  была верна и  преданна,  даже,  когда он металсЯ  от  белых  к
красным, и обратно,  из Ѓоржома в Ђстрахань... а точнее - в мыслЯх<i>...</i>‚ итоге
сбежал  от  голода  из Ђстрахани в Њинводы.  Љ  красным. €,  как зарвавшийсЯ
жеребец, от того, что бежал не туда и ни зачем, ничего не желал ни понимать.
ни принимать. Џод конец его жизни бабушка  его уже жалела.  ЌесмотрЯ на  его
рост,  силу,  неприступность  и   напускную  грозность,   он  был  сдавшимсЯ
человеком.
     Ђ бабушка и голод  легче переносила, и тЯжелую работу, и все  неурЯдицы
домашние,  и  усталость,  и болезни, и  деспотизм деда,  и аресты  детей,  и
конфискацию дома, и высылку, и держалась всегда стойко, и оставалась  ровной
и прекрасной, и так и не согнулась никогда. Ќи обликом, ни духом.
     Ћдин только  раз она погибала,  когда умер дед, неожиданно,  сразу,  от
кровоизлиЯниЯ в мозг, после обеда в саду. Ќаколол дров и умер. Ћна занемогла
так, что ей казалось - он везде. ‡овет ее.  Ќе ела, не пила, стремилась уйти
к  нему. € к  врачу  ее возили, и к целителЯм - ничего  не  действовало. Ћна
уходила. €  вдруг,  в  одночасье все  изменилось:  бабушка  расцвела,  стала
спокойной, перестала плакать, боЯтьсЯ.
     Ћна прожила еще сорок лет!

     Ђ сейчас, прЯмо даже сегоднЯ, моЯ  бабушка возитсЯ с заразным бельем. ‚
госпитале  не раненые. ђаненые  были  до оккупации.  Ђ сейчас  это госпиталь
кожно-венерический. ‘трашно даже подумать. Ћн занимает целый квартал в нашем
поселке. Њожет быть, так  специально сделали, чтоб подальше  от  городов?  Ђ
больные, - они в основном  здоровые, они бродЯт по лесным тропинкам и улицам
поселка  в госпитальных халатах и ездЯт в тех  же нарЯдах в курортные города
развлекатьсЯ, знакомитьсЯ с девушками...
     Ќо бабушка уже там, в том домике, куда санитары сносЯт грЯзное белье, и
откуда  -  из  противоположного  окошка -  получают  чистое.  „ежурит она  в
качестве  кастелЯнши,  иногда  днем,  но чаще  - ночами.  ЏодменЯет  больную
Љарповну.  …сли Я приезжаю  с работы, то поздно, к  ночи. Ѓез бабушки дом  -
времЯнка,  не дом.  €  когда  она  дежурит ночами,  Я  отправлЯюсь  к  ней в
госпиталь. Ѓабушка встречает всегда звонко-радостно.
     Ђ  Я еще  больше  - чуть  не  плЯшу: сегоднЯ  на работе  менЯ  угостили
семечковой халвой, серой, как скользкаЯ глина, которой  мы  мазали  когда-то
полы  в кладовке, а  потомуцло и в  нашем последнем жилище. Ќесу ее бабушке,
потому что слышала, что она очень любила халву. €,  правда,  по глазам вижу:
приЯтно ей. Ћна снимает с полки котелок, ставит его на круглую электрическую
плитку.  ‘пираль  накалЯетсЯ,  краснеет,  бабушка  подает  мне  ложку,  менЯ
познабливает от нетерпениЯ и запаха. џ подношу ложку ко рту, глотаю, и опЯть
навЯзчиваЯ  мысль,  опЯть один и  тот  же вопрос:  откуда суп. ‘лит с  чужих
тарелок?  Ќе  дадут же бабушке прЯмо  из кухни нетронутой еды! Ќо разве  моЯ
бабушка может сделать плохое? ‡начит дали?
     €  жирный, густой аромат американской тушенки разливаетсЯ  по всем моим
жилам, озЯбшим  от ночного холода, от постоЯнной  усталости, от неубывающего
голода.  Ѓабушка  смотрит,  как  всегда, без  лишних  слов, смотрит,  как  Я
уплетаю,  как менЯ размаривают тепло и сытость. Ћна устраивает мне уголок на
полу из простынь и полотенец.
     Ђ Я  вспоминаю, как в раннем  детстве, бывало,  целыми  днЯми во  дворе
пропадала - столько  серьезных дел на  природе открывалось  и  есть не очень
хотелось.  Ђ как засосет, прибегу раз-другой за день и: "Ѓаушк, дай хлебца!"
- она  отрежет  ломтик,  схвачу снова во двор. Ђ Љрошка  моЯ поджидает  уже,
поскуливает, знает,  что ей перепадет  в первую  очередь.  Ђ  если  горбушка
достанетсЯ  -  это такаЯ радость - корочку можно  долго-долго  сосать. € все
идет и идет вкус.
     -Ѓаушка, Я все хочу спросить, а  куда девались два  тома Ѓиблии с твоей
этажерки? Ћни были размером почти как Я сама тогда. ‘ картинками и чудесами.
Ђ чудеса все страшные, хотЯ наклеены на матово-муаровую картонку  и прикрыты
полупрозрачными  узорными  накидками. ’олько когда  ѓлавный Ѓог сказал:  "„а
будет свет" и было не очень страшно, хотЯ и страшновато, помню.
     -ЋпЯть ты про  Ѓога, ‚ерусенька. ’ы всегда, с  самого детства, когда мы
вдвоем, - все про  Ѓога, да  про Ѓога... Ѓог решает  по-своему. ђелигиЯ - ты
сама  говорила  - это  по нашему - соединение.  Ђ люди - они -  грешные, они
предавали Ѓога, от этого несчастьЯ  и случались. ќто  так, если по  простому
объЯснЯть. Љаждый должен  думать и решать, как ему жить. Ѓог доверЯет. Љогда
работаешь -  Ѓог всегда  рЯдом. Ђ так, нашептывать про себЯ, да не  всегда с
поклоном;  нагнешьсЯ, - спина  натружена,  как деревЯннаЯ - не  разогнутьсЯ.
Ѓогу какой интерес смотреть на это? Ќу, когда обрЯд - венчанье, похороны, ты
тут не  сам  себе господин. „а, крестины еще. ‘кажу, один раз не зрЯ была  в
церкви, да ты знаешь когда: тебЯ, малютку, крестили два раза считай, вот тут
Ѓог  вмешалсЯ  во-времЯ. џ  до  сих молюсь  ему  за  отца  твоего.  Ќе  могу
разъЯснить  тебе все. Џотому что не  так как думаешь  - говоришь. Ќе  совсем
так. €  правду говоришь, и  правильно, а получаетсЯ не  точно то, что хочешь
донести.
     -€ наши несчастьЯ потому?
     -Њожет, и  потому. Ђ может, это и не несчастьЯ?.. Ѓог знает. Ћн  всегда
вовремЯ оказываетсЯ...  ѓраниц нет... Ѓиблию  Я  продала  одному безбожнику.
Ќехорошо это, но кушать было нечего. ѓосподи, прости менЯ.
     -‹адно, баушка.  џ совсем тебЯ измучила вопросами,  прости. Ќо  правда,
ведь,  что старых и молодых не бывает?  …сть  миг, в который у  каждого есть
свое  преимущество?  ’ы  большую  жизнь  прожила.  Ђ  Я  живу  маленькую.  €
неизвестно,  доживу ли  до  твоей, большой.  Џотому  и хочу  многое понЯть и
узнать и оставить знание  длЯ  следующих  людей.  Џотому и  хочу узнать, как
получилось, что после смерти деда ты почти не умерла, а потом вдруг ожила?
     -џ  тебе расскажу,  ‚ерусик.  ‚се  хочу рассказать,  но  жду, что  сама
спросишь. ‡нание ведь тоже люди должны хотеть получить. ќто  действие с двух
сторон.  Ќу,  слушай  теперь.  Џомнишь  Њашукскую  ђеусиху,  напротив  жила,
наискосок,  умерла  она  после  моего  ‘ергеЯ  тут  же,  вскорости.  Њуж  ее
похоронил, двое  деток  осталось.  Љогда он ехал  с  кладбища, на  колхозной
подводе, кроме  детишек, сидела  молодаЯ пышечка.  „етей завез в наш  детдом
прЯмо по  дороге, а ту, молодуху, напрЯмик  к себе.  Џомнишь? ‚се соседи еще
косточки веселому  вдовцу перемывали. ’ак вот приснилсЯ мне сон тогда, будто
пошла Я Њашку в луг выгонЯть, иду обратно и все плачу о своем ‘ергее.
     € вдруг навстречу  мне спускаетсЯ с Ѓештау наша соседка - та самаЯ, что
умерла  - ђеусиха. Ћбрадовались мы друг другу. €дем,  разговариваем, она мне
рассказывает, как хорошо она там живет, что уже не болеет, что там красиво и
без хлопот... ‚идишь ли моего? - спрашиваю. Љак же, вижу,  - говорит. †ивет,
как все.  Ђ менЯ вспоминает? Ќу  да,  уж и вспоминает. ‘кажешь тоже!  € даже
никогда. ќто ты, губишь себЯ, убиваешьсЯ, дети у  тебЯ, внуки, сама молодаЯ,
посмотри  на  себЯ, а ты на тот свет  захотела,  глупаЯ, к нему. Људа? Ћн ни
разочку даже  и не вспомнил про тебЯ. Џосмотри на моего: менЯ закопал, детей
бросил и на той же подводе, на которой гроб отвозил на кладбище новую жену в
дом привез. Љак товар все равно. „умаешь, если б ты померла, твой ‘ергей так
бы убивалсЯ? Ќе дури, ‘ергеевна.
     € она стала таЯть, таЯть, и растаЯла...

     џ сладко засыпаю в бельевом домике венерического  госпиталЯ, и не думаю
уже ни  о том, откуда  простыни,  ни  о том, что  Я всЯ  еще в  болЯчках  от
недоеданиЯ. € что  надо сказать бабушке когда проснусь, - что это не Я такаЯ
умнаЯ - догадалась,  что нет возраста, это  мой ‘ережа учит  менЯ. Ћн всегда
мне подсказывает.

     џ  радуюсь,  что  мы живем с  бабушкой "без  щелочек". џ  радуюсь,  что
природа одарила ее здоровьем, мудростью, здравым смыслом, "Ѓожьим „ухом".
     џ радуюсь, что она живет.
     џ засыпаю,  и  мне  снитсЯ  та,  моего  детства,  бабушкина  самшитоваЯ
этажерка  в  полстены, до  потолка. Џочему  мы называли ее этажеркой? Ћткуда
это? Ѓабушкина  тень одиноко подплывает к книгам, касаетсЯ их, они оживают -
бабушкины  друзьЯ, только сначала маленькие, как  Я  и  стоЯт на  полках.  Ђ
дальше?  Ѓабушкина  тень  проходит сквозь  них,  они  выползают  из  шкурок,
начинают расти и вырастают  в великанов. €х  много, они движутсЯ на менЯ,  а
над ними -  бабушкина тень. ‘боку лежат их шкурки - обложки. Ђ они  окружают
менЯ, обступают.  џ поднимаю  глаза  и вижу длинные  черные  столбы-колонны,
колоссы во фраках, а на концах вверху - их головы.
     € открываютсЯ дверцы в колоссах-колоннах, и Я должна войти?


     ‹ермонтовскаЯ дверца  открылась, чтобы  осилить  обиды,  чтоб не умерла
надежда? Њожет быть, потому что бабушке облегчал непроходившую тоску? € тете
‹юсе, бедной моей одиночке ее возлюбленный?..

        ‚ небесах таинственно и чудно.
        ‘пит землЯ в сиЯнье голубом.
        —то же мне так больно и так трудно.
        †ду ль кого, жалею ли о чем?

     Љ Џушкину распахнулась. ‡а любовью? ‡а любовию?
     Џотому что это он родил …е, родил ‹юбовь свою, и мою...

        ’ы в ослепительной надежде
        Ѓлаженство темное зовешь,
        ’ы негу жизни узнаешь;
        ’ы пьешь волшебный Яд желаньЯ
        ’ебЯ преследуют мечты:
        ‚езде воображаешь ты
        Џриюты счастливых свиданий...


        ...когда любовию и негой упоенный,


        Ѓезмолвно пред тобой коленопреклоненный...


     „остоевский притЯнул магнитом. Џрочнее и страшнее, чем другие.
     <b>...Ќо  что же  мне делать,  если Я наверное знаю, что  в основании всех
человеческих  добродетелей  лежит глубочайший эгоизм. €  чем  добродетельнее
дело - тем более тут эгоизма. ‹юби самого себЯ - вот одно правило, которое Я
признаю...</b>

     <b>...’олько бы жить, жить  и  жить! Љак бы  ни жить  -  только жить! ќкаЯ
правда! ѓосподи,  какаЯ правда! Џодлец человек!.. € подлец тот,  кто  его за
это подлецом называет.</b>

     Џилюли „остоевского запила шипучим лимонадом ѓоголЯ в его колоссе:
     <b>Ќет ничего лучше Ќевского проспекта, по крайней мере в  Џетербурге; длЯ
него он  составлЯет все. —ем не блестит эта улица - красавица нашей столицы!
џ знаю,  что ни один из бледных  и чиновных ее  жителей  не променЯет на все
блага  Ќевского проспекта. Ќе только, кто имеет двадцать пЯть  лет  от роду,
прекрасные усы,  и удивительно сшитый  сюртук, но и  даже  тот,  у  кого  на
подбородке выскакивают белые волоса и голова гладка как серебрЯное  блюдо, и
тот в восторге от Ќевского проспекта...</b>

     ‚ ’олстого внырнула, как в свЯтую купель. ‡а утверждением?
     ‚ нем открыла правоту своей первой в жизни мысли:
     <b>...так  же незаметна  мысль,  а  только  из  мысли вырастают величайшие
событиЯ жизни человеческой...</b>


     <b>...…сть глубокий по смыслу рассказ  в "Љниге —исл" о  том,  как  ‚алак,
царь  Њоавитский,  пригласил  к  себе  ‚алаама  длЯ  того,  чтобы  проклЯсть
приблизившиесЯ к его пределам народ израильский. ‚алак обещал ‚алааму за это
много  даров,  и  ‚алаам, соблазнившись,  поехал к  ‚алаку, но  на пути  был
остановлен ангелом,  которого видела ослица, но не видел ‚алаам. ЌесмотрЯ на
эту остановку, ‚алаам  приехал  к ‚алаку и  взошел  с ним на  гору,  где был
приготовлен жертвенник с убитыми тельцами и овцами длЯ проклЯтиЯ. ‚алак ждал
проклЯтиЯ, но ‚алаам вместо проклЯтиЯ благословил народ израильский...</b>

     -‚се не так просто... Ѓабушка права, - говорю сама себе.  Љаждый должен
думать и решать сам. € писатели так говорЯт. —итай.


        ЊЂЊЂ
     <i>прелюдиЯ семнадцатаЯ</i>


     Њ
     ЂЊЋ—Љ€ЌЂ ‡ЂЏ€‘њ
     <i>...Ќастала  минута, когда менЯ ввели  в комнату длЯ свиданий. Ѓоже мой,
какое же  это свидание! џ за решеткой, потом коридор, примерно метр шириною,
а  там втораЯ  решетка, за  которой  стоит  моЯ  дорогаЯ,  моЯ  единственнаЯ
девочка.</i>
     <i>‘видание  это было точно такое, как у Ђлександра “льЯнова перед  казнью
со своей матерью, о котором нам говорили, как об ужасах царского режима.</i>
     <i>џ не  помню, о чем мы  говорили, а может быть  ни о чем. ‚ такие минуты
трудно справитьсЯ  с волнением.  Џомню только,  что  ‚ерочка  все  говорила:
"Њамочка, у тебЯ туберкулез".  џ ей отвечала: "Ќет, деточка, нет". Ѓольше из
слов Я ничего не запомнила. Љроме огромных глаз, из которых текли слезы.</i>

     €нцидент  с  ’ониной  туфелькой  не  отменил  тюремного  свиданиЯ.  Њне
разрешили...
     ‚сю  ночь готовилась.  ‡аштопала на платье  дырки,  ушила его по  себе,
подшила  покороче, потом распорю, как было, штопку оставлю. Џлатье мне идет.
Ћно крепдешиновое, темно-синее с желтыми листьЯми, косой полуклеш, рукав три
четверти фонариком. € мамой пахнет.
     џ в  нем совсем другаЯ,  даже не веритсЯ, что  это  Я,  взрослаЯ такаЯ,
фигурой даже на маму немножко похожа. Ќо это обман зрениЯ из-за ее платьЯ.
     ђаспушила  волосы,  они  немного  подросли, голова  пышнаЯ, но  мамочка
пожалеет, что Я обрезала косы. Ћт голода начала болеть кожа на всем теле,  а
на голове сплошнаЯ рана образовалась  в прошлом  году, а вши грызли так, что
не было сил терпеть.  џ лечила и марганцовкой, и золой, и керосином, все это
щипало, разъедало, а толку  никакого. џ  скажу - и это,  правда,  - что  так
модно сейчас, что никто уже не носит длинных кос.
     •орошо, что  свидание  завтра, если б  сразу  после  стрижки,  мама  бы
испугалась, что Я тифознаЯ. Ђ сейчас отросли и так же вьютсЯ,  и голова  уже
поправилась.
     ‚от если б  еще нога стала чуть  потоньше. Ќо Я рада и такому,  думала,
что без  ноги останусь. џ  уже  и не  обращаю особого  вниманиЯ  на болЯчку.
‚совываю  ступню,  сколько  влезет  в  чувЯк,  а  пЯтку оставлЯю  свободной,
подвЯзываю веревкой, и так бегаю, пока веревка  не сотретсЯ. ‘ейчас тепло, а
к  осени все заживет.  ќто сегоднЯ Я всю  ночь возилась,  готовилась,  чтобы
скрасить,   чтобы  мамочка  не   расстраивалась.  ’онЯ  Џетко,  моЯ   лучшаЯ
монтажница, уехала в  деревню к маме; Я, к сожалению, не успела попросить ее
туфли на свидание - однажды они оказались счастливыми.
     …сли бы Я не возилась, все равно не могла бы уснуть. Њамочка, наверное,
тоже не спит, все думает, как увидит менЯ, какаЯ Я взрослаЯ. ’оже, наверное,
замаскировывает, как может, свои "уродства", которыми нас наградили, как это
бывает  в  сказках. €, значит,  как в  сказках, все эти уродства  временные.
€наче, зачем менЯ оживили?
     € Я, мамочка, смотрю вперед, и вижу: Џрирода помогает  нам  с тобой.  €
сила ее непомерна;  она  не терпит лжи, потому что сама правдива. € если нас
не  поймут, если не верЯт нам сейчас, значит, нам еще жить да жить,  значит,
не завершено.  €наче зачем ты выжила?  ‡ачем увидела  папу  и пошла  за него
замуж?  ‡ачем  приехала  на  Љавказ  перед оккупацией?  ‡ачем менЯ  не убило
бомбой?  ‘читай,   втораЯ  смерть  над  головой  пролетела...  и  много  еще
совпадений "зачем"? ‡ачем это надо было Ѓогу - Џрироде? Џодождем ответ, пока
все, что безбожники перевернули вверх дном, не станет на свое место.
     Ѓегу  на  трамвай,  к  тебе.  „оехала.  ЏоследнЯЯ  остановка.  „альше -
пустырь. ’рамвай разворачиваетсЯ, визжит и гремит всеми своими  потрохами по
кольцу. ‚от его уже не видно, лишь дальний звон...
     џ на  пустыре,  его надо пересечь.  €ду вдоль глухой  и  длинной стены.
‘права впереди - вышка и человек с автоматом. ‚ конце каменной стены врезаны
ворота и отдельно  дверь. “ ворот - тоже  с ружьем. —асовой молча пропускает
менЯ сразу - попусту здесь не гулЯют. џ в тесной каморке. ‚ каменной глубине
окошко наглухо застворено. ‘обралась с духом, стучу.
     -’оварищ  начальник!  “ вас должно  быть распорЯжение.  Њне на  сегоднЯ
назначили, разрешили свидание. ‘ мамой!
     ’ишина, боюсь  повторить  вслух.  Џро  себЯ  повторЯю  все  времЯ,  как
молитву. †ду. ‘творки раздвигаютсЯ, и  в отверстии далеко вижу боком ко мне,
плечи в погонах. Ќа плечах голова в фуражке в мою сторону не поворачиваетсЯ.
Љак  будто  то,  что  Я  сейчас  говорю,  касаетсЯ  менЯ одной, как  будто Я
разговариваю  сама с  собой,  как  будто  Я  и голова  в фуражке  существуем
отдельно.  Ђ мы  свЯзаны, и Я  не должна, не могу его ненавидеть...  Ќо  нет
места  между ненавистью и унижением.  Ћдно из  двух.  €  у менЯ нет  выбора,
выхода.
     ‘тою.  Њолчу.  Ќаконец  повернулсЯ. џ  не  вижу  его,  потому что боюсь
смотреть:
     -џ пришла. Њне разрешили свиданье. ‚ы, наверное, знаете. џ...
     -†дите. - Ћборвал. ‘творки захлопнулись, как ударили.
     †ду. †ду долго. “дар, как долгий звон не кончаетсЯ.
     -”амилиЯ? - голос из отверстиЯ, из головы а фуражке, котораЯ боком.
     ‚здрогнула. Ћтвечаю. ‘нова удар створок. ЋпЯть звон, опЯть жду...
     ‚друг - щелк! € Я уже отделена от этого мира. …сть солнце, Я могу прЯмо
сейчас  его  увидеть, если  выйду отсюда,  потом из проходной, направо, мимо
часового с винтовкой. € кочки есть там, и пустырь, и вдали - зелень и холмы,
и белые  домики - далеко...  …сли  выйду....  Ќо менЯ тЯнет туда,  в  черный
тоннель,  в  тьму, где мама.  —то  там? ‘ообщили ей  вчера? €ли сегоднЯ? €ли
ведут под стражей и приведут сейчас  сюда, и оставЯт нас  на немножко? € она
броситсЯ менЯ обнимать, и Я ни за что не буду плакать? Ђ может, нам погулЯть
дадут? џ  ей  расскажу, как Я работаю,  как менЯ ценЯт. € никто  про  нее не
напоминает мне, чтоб  не огорчить. €ли у самих