 как могло быть иначе? …го затем и послали, чтоб он вошел в контакт
с ’одоровым. ‚едь это же коронный номер ‘еймура: ставит ловушку там,  куда
навернЯка придет наш человек".
     "Ѓорислав, потом выскажешьсЯ", - останавливает его генерал.
     "Џочему, пусть говорит! - великодушно соглашаетсЯ мой бывший  шеф.  -
ќто дает мне возможность с ходу опрокинуть его доводы. ЏолучаетсЯ так, что
поставленнаЯ  перед  Ѓоевым  задача  с  самого  начала  была  обречена  на
провал..."
     џ порываюсь возразить, да и оппонент мой замолкает с Явным намерением
предоставить мне слово, однако Я отказываюсь говорить, и он продолжает:
     "Ћбеспечение встречи с ’одоровым да и сама встреча проведены успешно.
ќто главнаЯ удача в  действиЯх  Ѓоева.  €  тем  обиднее,  что  мы  тут  же
натыкаемсЯ на серьезный просчет. Ќечего нам впадать  в  какой-то  фатализм
перед этим самым "коронным номером", а лучше  разобратьсЯ,  какими  своими
ошибками мы способствовали тому, чтоб этот "номер" прошел".
     Ќа секунду задумавшись, мой бывший шеф поднимает  вверх  указательный
палец.
     "‚о-первых, Ѓоев до смерти  напугал  ’одорова  возможной  карой.  ќто
грубаЯ ошибка. ‚о-вторых, - к указательному пальцу присоединЯетсЯ средний,
- категорическое требование, чтобы ’одоров возвратил деньги. Ѓоев тут Явно
перестаралсЯ. ‚-третьих, - к двум  пальцам  присоединЯетсЯ  безымЯнный,  -
легкомысленно отнессЯ к подготовке своего отступлениЯ  -  самаЯ  серьезнаЯ
ошибка".
     "Ђ нельзЯ поконкретнее о последнем?" - спрашиваю.
     "Ќу что ж, пожалуйста; уже до встречи с ’одоровым у  тебЯ  в  кармане
должен был лежать билет на самолет, чтобы на другой же день ты мог уехать.
‹ибо, что одно и тоже, ты должен  был  отложить  встречу  с  ’одоровым  до
следующего днЯ и, передав пленку свЯзному, в тот же вечер уехать  поездом.
Љороче говорЯ, пока ’одоров  информировал  ‘еймура  о  твоем  посещении  и
консультировалсЯ с ним, ты уже был бы длЯ них недосЯгаем".
     Ѓорислав порываетсЯ что-то сказать, но, встретив укоризненный  взглЯд
генерала, достает из кармана Янтарный мундштук и  засовывает  его  в  рот.
Њежду нами будь сказано, Ѓорислав давно пытаетсЯ бросить курить  и,  чтобы
как-то обмануть себЯ,  прибегает  к  помощи  этого  мундштука.  Џравда,  в
присутствии начальства он стараетсЯ  этого  не  делать  -  генерал  как-то
заметил ему: "ќтот твой мундштук напоминает  мне  пустышку,  которой  мать
обманывает ребенка".
     Ќазвав  три   основные   ошибки,   мой   бывший   шеф   переходит   к
второстепенным: мой вечерний рейд на вокзал,  когда  менЯ  выследили  люди
‘еймура, и то, что Я оставил портфель в камере хранениЯ. Њой  оппонент  не
может удержатьсЯ, чтобы не назвать эти мои действиЯ  авантюризмом.  Ћднако
со свойственной ему объективностью он оценивает на  четыре  с  плюсом  мою
смекалку в части использованиЯ двух мансард и делает небольшое заключение:
Ѓоев проЯвил, как всегда, лучшие свои качества, но, к сожалению, не  сумел
преодолеть некоторых присущих ему слабостей.
     ’еперь слово предоставлЯетсЯ Ѓориславу, которому не терпитсЯ  разбить
в пух и прах аргументы моего бывшего шефа, и не потому, что  имеет  что-то
против него, а потому, что сам он мыслит и действует так же, как Я. €  что
характерно - мы с Ѓориславом никогда не работали вместе, однако,  несмотрЯ
на это, наши взглЯды настолько совпадают, что  мой  бывший  шеф  порой  не
может не съехидничать:
     "‚ целЯх экономии  времени  было  бы  вполне  достаточно  высказатьсЯ
одному из вас..."
     Ѓорислав, так же как и Я, в преамбулах не  шибко  силен,  поэтому  он
жмет на психологическую сторону:
     "’ут говорилось, что не следовало пугать ’одорова.  Ђ  где  гарантиЯ,
что он отдал бы пленку, если бы  его  не  припугнули  как  следует?  ’акой
гарантии, разумеетсЯ, нет. Ђ  это  практически  означает,  что  главное-то
могло быть  и  не  достигнуто.  ‚  чем  же  тогда  ошибка?  ‹ибо  операциЯ
выполнЯетсЯ, пусть с несколько неприЯтными последствиЯми длЯ самого Ѓоева,
либо она терпит  провал  из-за  перестраховки".  •отЯ  в  конце  его  речи
применЯетсЯ безличнаЯ форма, Ѓорислав Явно  имеет  в  виду  моего  бывшего
шефа. Ќо шеф невозмутим.
     "—то  касаетсЯ  поставленного  перед  ’одоровым  условиЯ  о  возврате
долларов, то, как мне кажетсЯ,  тут  Ѓоев  действительно  перестаралсЯ,  -
продолжает Ѓорислав. - џ только не могу понЯть, что бы изменилось, если бы
Ѓоев не поставил этого условиЯ. €зрЯдно напуганный, а  на  него  следовало
нагнать страху, ’одоров все равно обратилсЯ бы к своим  покровителЯм,  так
что о долларах толковать нечего. ѓоворилось здесь, что Ѓоев  не  обеспечил
себе возможности отступлениЯ. Ђ как  он  мог  его  обеспечить?  “ехать  на
следующий же день, увезЯ в кармане  пленку,  подвергнув  риску  не  только
себЯ, но и негативы?  €ли  отложить  встречу  с  ’одоровым,  поставив  под
сомнение возможность этой встречи? Ќадо же учитывать,  что  при  известных
обстоЯтельствах встречи устраиваютсЯ не тогда, когда тебе хочетсЯ, а когда
это возможно. € если уж говорить об авантюризме, то это и есть  авантюризм
чистой воды: отказатьсЯ от встречи под тем предлогом, что ты к ней еще  не
готов".
     "Џо-твоему, выходит, что в действиЯх Ѓоева не было никаких ошибок?.."
- резюмирует мой бывший шеф.
     "Џочему не было? Ќаверно, были, но  не  такие  уж  они  роковые,  эти
ошибки, и не из-за них возникли осложнениЯ", - возражает мой друг.
     "Љак ты докажешь это?"
     "Ђ как  вы  докажете  другое?  „опустим,  вы  правы.  „опустим,  Ѓоев
поступил именно так, как вам хочетсЯ. Ћн не  стал  запугивать  ’одорова  -
’одоров по своей доброй воле передал  ему  пленки,  -  и  ‘еймур  даже  не
подозревал о состоЯвшейсЯ между ними встрече.  €  что  из  этого?  Ќичего,
конечно. ђаз уж американец или его шефы задумали любой  ценой  прибрать  к
рукам Ѓоева, они придумают сто других способов, не обЯзательно обвинение в
убийстве. Љак говорил ‘еймур, при  современной  технике  ничего  не  стоит
сделать человека полнейшим кретином. € печальные  примеры  подобных  вещей
вам хорошо известны".
     "Ѓоев должен был убратьсЯ оттуда, а не дожидатьсЯ, пока они  приберут
его к рукам, - настаивает на своем бывший шеф.  -  …му  обеспечили  четыре
билета, четыре пути отступлениЯ, и, несмотрЯ на это, он не сумел вырватьсЯ
из рук противника. ‚от в чем его главнаЯ оплошность".
     "Њожет быть, ты что-нибудь скажешь?" - обращаетсЯ генерал ко мне.
     "Љонечно, Я допустил какие-то ошибки, - говорю. -  Ќо,  как  тут  уже
отметил Ѓорислав, беда  в  том,  что,  даже  не  допусти  Я  этих  ошибок,
результат был бы один и тот же. € если уж говорить о результате,  то  ведь
не так уж он плох? ‘екретные сведениЯ прибыли по назначению. —то  касаетсЯ
менЯ самого, то Я пока жив. Ђ если бы даже со мной  что-нибудь  стрЯслось,
то ведь далеко не все равно, случилось бы это  до  выполнениЯ  задачи  или
после".
     џ смотрю на генерала, чьЯ оценка длЯ менЯ  всех  важней.  Ќо  генерал
молчит, глЯдЯ на менЯ своими светлыми глазами, до неприличиЯ голубыми  длЯ
генерала. ‡атем говорит то, что и следовало ожидать:
     "‚ерно, Ѓоев. ’олько до чего же мы дойдем, если при выполнении каждой
задачи будем терЯть по человеку? Њы посылаем людей не длЯ того, чтобы  они
там гибли, а длЯ того, чтоб возвращались с победой"...
     ‚ общем, среда и четверг проходЯт кое-как:  мало  еды  и  много  дум.
ЏЯтница кажетсЯ бесконечной. •леб давно съеден, Я передумал уже  обо  всем
не один раз, в том числе о  том,  не  поискать  ли  мне  работу  в  порту.
‡аманчиваЯ перспектива: получить за  один  день  столько,  что  при  твоем
образе жизни тебе бы на десЯть дней хватило на еду. ’олько мне  так  много
не требуетсЯ, мне осталось всего пЯть дней. € потом, совсем уж глупо из-за
какой-то еды попасть в ловушку и распрощатьсЯ с жизнью.
     Ђ может быть, продать единственную свою вещь, которую могут купить, -
часы. •отЯ они у менЯ  не  золотые,  зато  обладают  важнейшим  длЯ  часов
достоинством: они точны. Љ сожалению,  при  создавшейсЯ  ситуации  попытка
получить за ненужный мне хронометр столь необходимые  кроны  может  стоить
мне жизни: часы у менЯ советские.
     € от последнего, совсем невинного искушениЯ приходитсЯ отказатьсЯ.  џ
имею в виду фруктовые сады на фермах. •отЯ  до  них  от  моего  барака  не
больше километра, они никогда не остаютсЯ без присмотра; и  будет  обидно,
если ты окажешьсЯ в положении мелкого воришки после того, как на весь  мир
раструбили, что ты опасный убийца.
     ’ак что пЯтница проходит словно в летаргии. џ  успокаиваю  себЯ  тем,
что могло быть и хуже, а раз хуже  не  стало,  то  нечего  роптать.  „ождь
наконец прекратилсЯ, да  и  ветер  немного  стих;  между  туч  тут  и  там
виднеютсЯ голубые лоскутки неба, и даже солнце, кажетсЯ, вот-вот выглЯнет,
только нет - тучи снова смыкаютсЯ, и мир окутывает  сумрак,  подготовивший
приход ночи.
     ‘убботний день,  однако,  выдалсЯ  солнечный,  и  Я  решаюсь  малость
поразмЯтьсЯ. —тобы забыть хоть чуть-чуть о голоде,  снЯв  газетное  белье,
отправлЯюсь в путь. ‘делав километровый крюк, вхожу  в  царственный  покой
Љоролевского  парка.  Ќет,  о  голоде  так  и  не  забываешь,  в  движении
испытываешь его еще сильней. ЏроходЯ мимо палатки, где торгуют  булками  и
сластЯми, Я стараюсь не смотреть  в  ту  сторону,  но  взглЯд  мой  упрЯмо
тЯнетсЯ к лакомствам, и мне приходЯт в голову самые идиотские мысли, вроде
того что вот сейчас, мол, Я схвачу булку покрупней - и  ходу!  Џлощадку  с
каруселЯми обхожу стороной: слишком много там  мамаш  и  ребЯтни.  “  менЯ
дрожат колени от голода и усталости, поэтому Я опускаюсь  на  скамейку  на
боковой аллее и поднимаю к солнцу  лицо.  ‚  зажмуренных  глазах  парЯт  и
сталкиваютсЯ багровые шары, а в ушах звенЯт детские голоса, доносЯщиесЯ от
каруселей.
     Џо существу, разрыв с Њаргаритой  произошел  из-за  ребенка.  Џравда,
ребенок послужил лишь поводом. € это также  произошло  в  городском  саду,
только сад называлсЯ Џарк свободы, а Я был прилично одет  и  рЯдом  сидела
Њаргарита.
     - Њне хочетсЯ иметь ребенка, - сказала она как бы про себЯ, глЯдЯ  на
девочек, резвившихсЯ на аллее.
     - ќто вполне можно устроить, - великодушно ответил Я, поднЯв лицо и с
наслаждением подставлЯЯ его солнцу.
     - Ќо у ребенка должен быть отец...
     - …стественно, он у него будет.
     - џ хочу сказать: настоЯщий отец.
     - Ќу конечно, настоЯщий, не из папье-маше.
     - џ не желаю быть  замужем  теоретически  и  довольствоватьсЯ  мужем,
взЯтым напрокат.
     - ЉакаЯ муха тебЯ укусила? - спросил Я.
     - ЌикакаЯ муха менЯ не укусила, и ты прекрасно понимаешь, что Я  имею
в виду. ЌельзЯ же всю жизнь ждать и дрожать в страхе за тебЯ.
     - Њне кажетсЯ, мы обо всем уже договорились...  -  мЯгко  ответил  Я,
подавлЯЯ чувство досады.
     - †аль только, что у тебЯ дальше разговоров дело не идет.
     - Ќе понимаю, о чем ты?
     - Ћ том, что ты найдешь себе другую работу.
     - Ќа это ты не рассчитывай. —тобы зрЯ не терЯть времени, подыщи лучше
себе другого отца длЯ своего будущего ребенка...
     - Ќу что ж, за этим дело не станет! - вызывающе произнесла Њаргарита.
     Ќо этой репликой она не добилась желанного эффекта. ’огда она пускает
в ход другой аргумент:
     - …сли Я тебе не дорога...
     - ’ы прекрасно знаешь, что  ты  мне  дорога.  Ќо  Я  дорожу  и  своей
профессией.
     - ‚от именно. Њожно подумать, что других профессий не  существует!  ‘
твоим знанием Языков, с  твоими  свЯзЯми  ты  давно  бы  мог  найти  место
поспокойней - например, в дипломатии или в торговле...
     - Љак ’одоров.
     - •отЯ бы. —ем его работа хуже твоей?
     - џ этого не говорил.
     - ‡наю, что ты хочешь сказать. Ќу уж если Я захочу уйти  к  ’одорову,
то у тебЯ не спрошусь. € если в один  прекрасный  день  это  случитсЯ,  то
знай, виноват в этом только ты...
     - Љаждый человек сам отвечает за свои поступки. џ - за свои, ты -  за
свои. Ќе понимаю, какаЯ тебе надобность говорить, на кого  падет  вина.  Ђ
что касаетсЯ  профессии,  то  мой  выбор  окончательный.  ‚  отношении  же
замужества - тебе решать.
     - ‚от это Я и хотела услышать, - сухо сказала  Њаргарита.  -  Џойдем,
если не возражаешь.
     џ проводил ее до дому, и это было последнее наше свидание.  Њаргарита
очень скоро сделала свой выбор и ушла к ’одорову.
     Џо аллее ко мне приближаютсЯ  два  маленьких  существа  -  девочка  и
собачонка. ‚переди бежит девочка с надкусанной булочкой в руке, следом  за
нею - собачонка. ‚ремЯ от  времени  девочка  останавливаетсЯ,  подносит  к
морде собачонки булочку, чтобы подразнить ее, и бежит  дальше.  ‘обачонку,
как видно, не волнует булочка: она гонитсЯ  за  девочкой,  потому  что  ей
хочетсЯ поиграть. „ва маленьких существа останавливаютсЯ у моей  скамейки.
„евочка залезает на скамейку и кладет рЯдом с собой булочку, чтобы тут  же
ее схватить,  если  к  ней  потЯнетсЯ  собачонка.  Ќо,  животное,  понюхав
булочку, отводит  морду  в  сторону  и  навострЯет  уши:  за  кустарниками
раздаетсЯ женский голос: "ќвелина! ќвелина!"
     ђебенок  что-то  кричит  в  ответ  и  бежит   обратно,   преследуемый
собачонкой. ЋглЯдевшись, словно вор, Я беру надкусанную булочку  и  иду  в
другую сторону. Ѓулочка длЯ менЯ - настоЯщаЯ роскошь,  однако  ею  сыт  не
будешь. € все же благодарЯ булочке суббота прошла значительно  легче,  чем
воскресенье.
     ‚есь воскресный день, терзаемый  голодом,  Я  брожу  по  окрестностЯм
города. ‚начале держусь подальше от шоссе, довольствуюсь полевыми тропами,
потом, не устоЯв перед искушением, начинаю обследовать придорожные  рвы  в
надежде на то, что мне попадутсЯ какие-нибудь остатки пищи, выброшенные из
проходЯщих автомобилей. Ќо, по-видимому, люди в этой стране либо  не  едЯт
во времЯ движениЯ, либо съедают все  дочиста,  потому  что  Я  нашел  лишь
несколько бутылок из-под пива.
     Љогда этот бесконечный день все же  подходит  к  концу  и  спускаетсЯ
густой сумрак, Я направлЯюсь к заранее облюбованной  ферме,  обхожу  ее  и
пролезаю сквозь ограду из колючей проволоки в  фруктовый  сад.  џблоки  на
невысокой Яблоне крупные и тЯжелые, Я сую  их  за  пазуху,  вздрагиваЯ  от
холодного прикосновениЯ плодов. Џазуха сильно отЯжелела,  но  Я  торопливо
рву плоды. €з темноты доноситсЯ собачий лай. ‚озможно, собака лает  не  на
менЯ, однако Я не намерен проверЯть, на кого она лает,  и  снова  пролезаю
сквозь колючую проволоку, прикрываЯ одной рукой вырез  комбинезона,  чтобы
не высыпались драгоценные плоды.
     Ќе успев очутитьсЯ на поле, Я пробую  Яблоки  и  убеждаюсь,  что  они
ужасно кислые и твердые, как дерево. Ќо пусть они будут во сто раз кислее,
это все же пища, это можно есть, и Я грызу Яблоки всю дорогу, а потом и  в
бараке, словом, до тех пор, пока не начинаю чувствовать тЯжесть в желудке.
Њне кажетсЯ, что Я переел, но тем не менее насыщениЯ не испытываю. "‚се же
обманул голод", - успокаиваю себЯ и в  ту  же  минуту  чувствую,  как  мой
пищевод заполнЯет ужаснаЯ кислота, менЯ тошнит, и Я выбегаю из барака.
     Џервую половину ночи Я борюсь с отвратительным  чувством  тошноты,  а
втораЯ половина проходит в борьбе с пробудившимсЯ снова  чувством  голода.
Љак только наступает рассвет, Я иду к городу. Ќоги у менЯ дрожат, и Я Ясно
понимаю, что еще два днЯ без еды Я не выдержу.
     ‚ наиболее подходЯщий момент, то есть за несколько  минут  до  начала
рабочего днЯ, Я приближаюсь  к  намеченной  цели.  Џередо  мной  то  самое
мрачное складское помещение, унылый вид которого привлек  внимание  ѓрейс.
ђЯдом с ним находитсЯ отель "Љодан". —тобы не идти мимо отелЯ, Я захожу  в
складской двор с противоположной стороны. ‘торож сидит у своей  каморки  и
читает газету.
     - џ слышал, будто вам нужны грузчики... - тихо говорю Я,  приближаЯсь
к нему.
     Ћторвавшись от газеты, тот, как и подобает  сторожу,  окидывает  менЯ
внимательным взглЯдом.
     - „окументы у вас есть? - спрашивает бдительный страж.
     - …сть.
     - ’огда ступайте в канцелЯрию, там вас оформЯт. ‚от сюда, сюда!
     Џрохожу по бетонной  дорожке,  на  которую  указал  сторож,  за  угол
зданиЯ. ‚ход в канцелЯрию сразу  же  за  углом,  но  Я  шествую  мимо,  по
направлению к порту. „окументы... Љак будто  Я  мечу  в  директора...  Њои
документы  на  дне  канала.  €  слава  богу,  потому  что  ничего,   кроме
неприЯтностей, мне от них ждать не приходитсЯ.
     €ду  вдоль  причалов.  ’о  тут,  то  там   поЯвлЯютсЯ   грузовики   и
электрокары, а над туловищами торговых судов  колдуют  портовые  краны.  ‚
порту  обычнаЯ  деловаЯ  суета.  џ  думаю,  что  уже  упустил  возможность
включитьсЯ в эту суету, но вдруг вижу, что у входа в один из складов стоит
очередь. џ пристраиваюсь в конец и пЯть минут спустЯ оказываюсь  у  стола,
где веснушчатый парень в очках пополнЯет список поденщиков.
     - “ нас работают поденно, - предупреждает веснушчатый, окидываЯ  менЯ
взглЯдом, чтобы определить, на что Я способен.
     Ћн это говорит по-английски,  знаЯ  по  опыту,  что  люди,  говорЯщие
по-датски, едва ли пойдут сюда таскать Ящики.
     - †алко, - говорю, хотЯ менЯ это вполне устраивает.
     - ‚аша фамилиЯ?
     - Ѓранкович.
     - ћгослав?
     - ‘ерб, - уточнЯю Я.
     - „вадцать пЯть крон, - сообщает парень и кивает следующему.
     ђабота на первый взглЯд пустЯковаЯ. Џодъемный кран вынимает Ящики  из
трюма кораблЯ и ставит на платформу электрокара. ќлектрокар доставлЯет  их
на склад. Ђ люди вроде менЯ должны разносить Ящики по определенным  местам
и складывать в штабелЯ.
     …динственное неудобство состоит в том, что каждый  Ящик  весит  около
пЯтидесЯти килограммов. ‚ нормальных условиЯх это  менЯ  нисколько  бы  не
смутило. Џравда, в нормальных условиЯх Я  не  стал  бы  таскать  Ящики.  Ђ
сейчас, когда Я так истощен, груз давит на менЯ вдвойне, от тЯжести дрожат
ноги; к тому же менЯ еще давит страх оттого, что Я  в  любой  момент  могу
упасть и менЯ тут же прогонЯт.
     ЏеретаскиваЯ четвертый  или  пЯтый  Ящик,  Я  замечаю,  что  за  мной
наблюдает какой-то молодец  в  матросской  бескозырке.  Ћн  идет  за  мною
следом; Я ставлю Ящик на место и слышу сзади его голос:
     - ’ак, так... Ћсторожненько... ‘тавь его сюда. Ќу вот!
     Љак только Я расправил плечи, он менЯ спрашивает:
     - Љакой национальности? €тальЯнец?
     џ отрицательно качаю головой.
     - €спанец?
     џ снова качаю головой и, чтобы молодец угомонилсЯ наконец, брЯкнул:
     - ‘ерб.
     - Ђ, югослав!  Џрекрасно!  -  добродушно  кивает  незнакомец.  Џотом,
упираЯсь   кулаком   мне   в   грудь,   рычит:   -   Ђ   теперь   убирайсЯ
подобру-поздорову!
     …го тон менЯетсЯ столь разительно, что Я поднимаю на него  удивленные
глаза, как будто мне не Ясна эта команда.
     - “бирайсЯ, слышишь?.. ’акие вот типы, как ты, длЯ нашего  брата  все
равно что еж в штанах! ‡а двадцать пЯть крон согласитсЯ пойти сюда  только
такое отребье, как твоЯ милость. Ќу-ка, марш, пока не началась кадриль!..
     Џри иных обстоЯтельствах можно бы и на "кадриль"  согласитьсЯ,  чтобы
прощупать, чего стоит  этот  молодец,  но,  как  уже  говорилось,  в  иных
условиЯх Я бы, наверно, находилсЯ в другом месте.  Ђ  пока  что  Я  больше
всего боюсь скандала и неизбежной при всЯком скандале полиции.  Џоэтому  Я
поворачиваюсь к нему спиной и, ни слова не говорЯ, покидаю склад.
     ‚есь день сижу в глухом  закутке  пристани  и  жду,  пока  достаточно
стемнеет, чтобы можно было отправитьсЯ в обратный  путь.  ‚полне  прилично
пригревает осеннее солнце, и, развалившись на теплых камнЯх,  Я  времЯ  от
времени забываюсь в дремоте.  Ќаконец  солнце  скрылось,  и  гордость  моЯ
смирилась настолько, что Я решаюсь заглЯнуть на базар на ”редериксброгаде.
Ќеудобство этого базара в том, что он находитсЯ слишком близко к центру. Ђ
базар богатый. Џод вечер, когда торговлЯ кончаетсЯ, в  местах,  отведенных
длЯ  мусора,  можно  найти  немало   испорченных   продуктов.   ‘ъев   два
полусгнивших персика, Я вооружаюсь большим кульком, чтобы набрать побольше
про запас. „елаю запасы и тут же утолЯю голод. Ќевольно вспомнились  слова
одной моей знакомой, котораЯ не  была  лишена  житейской  мудрости:  "…сли
жизнь предлагает тебе зрелый плод, но с одного боку уже подгнивший,  зачем
же его выбрасывать, не  лучше  ли,  отбросив  гнилое,  остальное  съесть?"
‘овершенно верно, дорогаЯ „ороти. ‚  данный  момент  спорить  с  тобой  не
приходитсЯ.
     Ќаполнив до отказа и кулек, и желудок, Я уже пробираюсь  на  соседнюю
улицу, но, выглЯнув из-за угла,  замираю  на  месте  и  пЯчусь  назад.  €з
элегантного черного "плимута", стоЯщего метрах в двадцати от менЯ, выходЯт
ѓрейс и ‘еймур и направлЯютсЯ в бар, над которым  сиЯет  краснаЯ  неоноваЯ
вывеска: "’ехас". ‘еймур, как всегда, нахмурен,  а  его  секретарша  снова
обрела прежний вид - она в темном  костюме,  в  очках,  волосы  собраны  в
пучок.
     ‘делай Я еще шаг, и они бы менЯ заметили. Љ  счастью,  этого  шага  Я
сделать не успел. Ћни входЯт в бар, а Я бреду обратно,  прижимаЯ  к  груди
увесистый кулек. ‚ общем, все  в  порЯдке.  ‚от  только  неприЯтный  шепот
‘еймура несколько раздражает менЯ:
     "ЏитатьсЯ объедками? ‘тыдно, Њайкл! ‚ы предпочитаете объедки ужину  в
"’ехасе"?!"
     "Њне это не впервой, со мной и не такое бывало, “ильЯм, - отвечаю.  -
‚ нашей профессии без этого не обойтись".
     "’олько это уже  не  наша  профессиЯ,  -  продолжает  ‘еймур.  -  ‚ас
дисквалифицировали, вычеркнули из списков, прогнали, предали анафеме".
     "ЊенЯ тогда вычеркнут из списков, когда Я перейду к вам. Ђ  этому  не
бывать. ’ак что катитесь, мой дорогой, ко всем чертЯм!" -  продолжаЯ  свой
путь, мысленно шлю ему дружеское пожелание.


     Ћбильный ужин, хотЯ и не в "’ехасе", благотворно влиЯет на мой сон, и
на другой день Я просыпаюсь в своем бараке довольно поздно. Ђ  то,  что  Я
обнаруживаю в кульке еще несколько гнилых персиков и раздавленный  кусочек
сыра, придает мне жизненные силы. Ќо особенно радует менЯ то, что  сегоднЯ
вторник. ЋпЯть вторник. Ќаконец-то!
     Џолный томительного бездельЯ  день  подходит  к  концу.  „ва  часа  Я
осторожно брожу по городу и в семь без трех минут выхожу на ‚естерброгаде,
как всегда в это времЯ запруженную автомобилЯми и пешеходами. Ђ вот и вход
в "’иволи". Џрохожу мимо раз, другой,  третий  -  человека  в  кепке  и  с
самолетной сумкой нет и в помине.
     "Ќу-ка, сматывайсЯ живей! - говорю себе. - †дешь, пока тебЯ задержат,
да?" € сворачиваю в переулок. Ђ в ушах у менЯ назойливый шепот:
     "‚ас вычеркнули из списков, Њайкл. Љак вы этого не поймете?"


        10

     ѓолод теперь не особенно менЯ мучит. …сли преодолеть в себе  ненужные
в данном случае щепетильность и брезгливость, в этом городе  всегда  можно
как-то прокормитьсЯ. Џочти ежедневно под вечер Я наведываюсь на  базар  на
”редериксброгаде. Џравда, от одной мысли, что Я питаюсь  гнилыми  фруктами
или брынзой, которую  уронили  и  раздавили  при  перегрузке,  менЯ  порой
бросает в дрожь, зато Я теперь уверен, что голоднаЯ смерть мне не грозит.
     ‘трах менЯ тоже не гнетет. Ћткрытие, что ‘еймур все еще  находитсЯ  в
Љопенгагене, конечно, не из приЯтных, однако у менЯ теперь такой вид, что,
если бы мы даже столкнулись с ним лицом к лицу, он не смог бы менЯ узнать.
Љогда мне приходитсЯ случайно видеть в зеркале  витрины  свое  собственное
отражение, Я сам себЯ не узнаю.  Џередо  мной  маЯчит  одетый  в  лохмотьЯ
бородатый субъект с испитым лицом и потухшим взором.
     …динственное, что менЯ мучит, - это разговоры с ‘еймуром. џ все  чаще
ловлю себЯ на том, что участвую в  этих  бессмысленных  разговорах,  и  не
только с ‘еймуром, но с самыми разными людьми, живыми и мертвыми, далекими
и близкими. џ разговариваю с ‹юбо и Њаргаритой, с генералом и  Ѓориславом,
с ѓрейс и „ороти и даже с  ’одоровым.  "Џерестань,  -  твержу  Я  себе.  -
Џерестань, так и рехнутьсЯ недолго". € Я перестаю,  но  лишь  на  короткое
времЯ, чтобы сменить собеседника.  Ђ  потом  снова  принимаюсь  болтать  с
кем-нибудь.
     Љонечно, мне особенно неприЯтно оттого, что Я больше всех  беседую  с
‘еймуром. …стественно, Я не испытываю никакого желаниЯ говорить с  ним,  и
обычно наш диалог начинаетсЯ с того, что Я советую  ему  убратьсЯ  с  глаз
моих, однако он не  слушаетсЯ  и,  не  обращаЯ  вниманиЯ  на  мою  ругань,
спрашивает:
     "‘танете ли вы, Њайкл, любить родную мать или родину,  если  они  вас
отвергнут?"
     "Љ вашему сведению, “ильЯм, мать уже отвергла менЯ. “ менЯ ее нет".
     "“ вас нет никого и ничего", - кивает ‘еймур.
     "Ћшибаетесь. “ менЯ есть родина".
     "Ћна отреклась от вас. ’ак же, как мать".
     "ђодина не отречетсЯ от своего сына, если он остаетсЯ верен ей".
     "‘лучаютсЯ недоразумениЯ", - посмеиваетсЯ ‘еймур.
     "‚оображаемые недоразумениЯ. Ќо менЯ они не смущают. џ знаю,  у  менЯ
есть родина, и этого мне вполне достаточно".
     "‹юбовь на расстоЯнии, - посмеиваетсЯ ‘еймур. - ‚ы так и умрете вдали
друг от друга".
     "џ умру, но только не она! - уточнЯю. - Ђ раз она живет -  значит,  Я
тоже не совсем мертв".
     "‘лова, слова, слова... - презрительно гундосит ‘еймур. - ‘ловами  вы
пытаетесь заполнить свою пустоту. Џустоту внутреннюю. Џустоту вокруг себЯ.
‚ы в полном одиночестве, Њайкл, вы всеми покинутый и всеми  забытый.  Ѓудь
вы немного чувствительней, вы давно бы бросились в канал".
     Њне и самому порой приходит мысль броситьсЯ в канал, когда Я  сижу  в
невысоком ивнЯке и наблюдаю за тем, как  бегут  его  грЯзные  воды.  Њысль
довольно заманчиваЯ, потому что этим нехитрым способом можно покончить  со
всем сразу - и с голодом, и с  усталостью,  а  главное,  с  гложущим  менЯ
сомнением, что наши поверили заведомой лжи. ’олько  мне  не  утопитьсЯ.  џ
умею плавать. € потом, Я вынослив. € вообще, та самаЯ чувствительность,  о
которой говорит ‘еймур, мне не свойственна. Ђ если подобные мысли  все  же
порой менЯ осаждают, то, скорее всего, оттого, что нервы  немножко  сдают.
’ак, самую малость, конечно.
     Љак-то вечером, возвращаЯсь с базара с полным кульком еды, Я встречаю
Њаргариту. Ћна поЯвлЯетсЯ совершенно неожиданно из глухой улочки. џ тщетно
пытаюсь  прикрыть  свой  жалкий  кулек,  делаЯ  вид,  что   просто   вышел
прогулЯтьсЯ перед сном.
     Ќо Њаргарита вроде бы не замечает моей ноши, она виновато улыбаетсЯ -
очевидно, тоже смущена неожиданной встречей.
     "Ќу так кто же у тебЯ - девочка, мальчик?" - спрашиваю  Я,  опасаЯсь,
что однажды уже об этом спрашивал.
     "Ќикого у менЯ нет, - едва слышитсЯ ответ женщины, котораЯ  при  этом
отводит взглЯд в сторону. - Њы  развелись...  ‚ернее  было  бы  сказать...
разошлись...   Џрожили   вместе   только   два   месЯца   и,   не    успев
зарегистрироватьсЯ, разошлись. ’ак что и разводитьсЯ не понадобилось..."
     "Ќу и ну! Ќикак не мог предположить..."
     "„лЯ менЯ это было как гром среди Ясного неба, но так уж получилось".
     "Џроще сказать, он тебЯ бросил?"
     Њаргарита молчит, но  ее  молчание  достаточно  красноречиво.  Ћна  с
какой-то надеждой смотрит на менЯ. ‚зглЯд ее говорит, что она ждет от менЯ
других слов, чтобы они касались только нас  обоих.  Ќо  Я  таких  слов  не
говорю. ‡ачем возвращатьсЯ к старому - капризам, претензиЯм,  намекам.  Њы
стоим молча, она смотрит на менЯ, а Я глЯжу в сторону. Ђ когда  Я  все  же
хочу взглЯнуть на нее, то обнаруживаю, что Я совсем один на темной улице.
     "Ќет, у тебЯ здорово шалЯт нервы, - бормочу Я. - •отЯ никаких  причин
длЯ этого нет, потому что голод уже позади, и если тем не менее не  все  в
порЯдке, то только потому, что в твоей голове полнейший сумбур".
     „вигаЯсь  в  темноте,  Я  постепенно  вспоминаю,  что   встреча   эта
состоЯлась на самом деле, но только очень давно - как-то  утром,  когда  Я
шел в министерство. €менно тогда она сказала мне, что ’одоров  ее  бросил.
‘ообщив об этом, она долго молчала, надеЯсь,  что  Я  приму  в  ее  судьбе
горЯчее участие. …й даже в голову не пришло попросить у  менЯ  прощеньЯ  и
заверить менЯ, что она никогда не повторит своей ошибки. Ќет,  она  просто
стоЯла и ждала, увереннаЯ, что Я снова буду вытаскивать ее из беды,  и  Я,
вероЯтно, попыталсЯ бы это сделать, если бы не смутное  предчувствие,  что
при всем желании мне ее не вытащить, а сам Я неизбежно увЯзну, потому  что
на некоторые очень  существенные  вопросы  мы  с  этой  женщиной  смотрели
по-разному. Ћна стоЯла передо мной и ждала, пока Я заговорю, а Я  стоЯл  и
ждал, что она наконец поймет. € когда мы достаточно намолчались о том, что
нас занимало, и стали испытывать неловкость от этого  молчаниЯ,  мы  почти
одновременно протЯнули друг другу руки;  задержав  на  времЯ  мою  руку  в
своей,  она  посмотрела  мне  в  глаза  и,  может   быть,   только   тогда
почувствовала, что к былому возврата быть не может. Ћна выпустила мою руку
и пошла своей дорогой. ‚споминаЯ все это, Я  тоже  иду  своей  дорогой  по
узеньким улочкам городских окраин. Џрохожих тут очень  мало,  а  если  кто
изредка и попадаетсЯ мне навстречу, то не проЯвлЯет  никакого  интереса  к
какому-то оборванцу.
     Њаргарита. џ всегда ее звал именно так, хотЯ имЯ довольно длинное,  а
это  идиотское  "Њарги",  придуманное  ее  приЯтельницами,  менЯ  порЯдком
раздражало. Њы просто разминулись  в  то  утро,  и  она,  вероЯтно,  снова
свалила всю вину на менЯ, точнее, на мою холодность, даже  не  подозреваЯ,
чего мне стоила эта холодность. Љак всегда  случаетсЯ,  Я  в  полной  мере
осознал, что Њаргарита мне очень нужна, лишь после того, как  потерЯл  ее.
"ђанено не столько сердце твое, сколько  самолюбие",  -  говорил  Я  себе,
пытаЯсь обратить это в успокаивающее  средство.  ’олько  успокаивающее  не
действовало.
     ќто была моЯ перваЯ любовь, и то, что  это  любовь,  Я  понЯл  только
после того, как потерЯл Њаргариту. „о этого  Я  даже  не  спрашивал  себЯ,
любовь это, нет ли, а если  бы  даже  возник  такой  вопрос,  Я,  наверно,
ответил бы на него отрицательно, потому что не было у менЯ  ни  одного  из
тех симптомов, о которых пишут в книгах.
     џ, конечно, ни в коей мере не был склонен винить в этом Њаргариту, да
и за собой никакой вины не знал. Џросто  пришел  к  убеждению,  что  Я  не
способен влюбитьсЯ, как иной человек не способен загореть на  солнце.  —то
менЯ нисколько не печалило.
     Ђ потом, после того прощального свиданиЯ в  парке,  мне  очень  скоро
стало Ясно, что, сам того не подозреваЯ, Я все же  любил  эту  женщину.  ‚
голове то и  дело  всплывали  какие-то  пустЯковые,  совершенно  ничтожные
подробности нашей совместной жизни, почему-то сохранившиесЯ в моей памЯти,
- отдельные слова, улыбки, жесты. „аже то, что в ту пору менЯ  раздражало,
теперь казалось милым и трогательным. Џомню, как  злило  менЯ,  когда  она
спотыкалась на ходу, и Я всЯкий раз твердил, что надо смотреть под ноги, а
не следить за тем, какое впечатление она производит на окружающих. €ли  ее
любимаЯ фраза: "…сли Я тебЯ о чем-то попрошу, ты  сделаешь?"  Ђ  Я  упорно
внушал ей, что не могу давать обещаниЯ, пока не знаю, о чем она  попросит.
€ли это ее: "Ћ чем ты думаешь?",  "…ще  долго  ты  будешь  молчать?"  Ѓыть
может, Я в самом деле был не очень разговорчив. ‚место того чтобы по душам
поговорить с  нею,  Я  просто  отмалчивалсЯ.  ђечь  идет,  конечно,  не  о
служебных делах - ими она вообще не интересовалась, - а о всЯких  мелочах,
несущественных длЯ менЯ, но очень важных длЯ нее. —то правда,  то  правда,
если женщина о чем-то говорит с тобой, а тебЯ этот разговор не трогает, то
не удивительно, что в конце концов ты станешь длЯ нее чужим  человеком,  и
не удивительно, если вашей совместной жизни придет конец.
     Ѓезусловно, мы были  разными  по  характеру  людьми.  Њаргарита  была
девушка добраЯ, пожалуй, неглупаЯ.  Ќо  росла  она  в  доме  тетки,  очень
ограниченной мещанки. € это сказалось на  воззрениЯх  Њаргариты:  вершиной
человеческого счастьЯ она считала уютное семейное гнездышко. џ  же  меньше
всего заботилсЯ  о  гнездышках,  хотЯ  в  теории  не  отвергал  их.  †изнь
представлЯлась мне не как гнездышко, а как путь, и, может быть, поэтому  Я
хотел видеть в  жене  скорее  спутницу,  нежели  наседку.  ‘ловом,  мы  не
понимали друг друга. Ћднако после того, как мы расстались,  менЯ  особенно
бесило именно то, что Я до боли ощущал, как необходима мне эта женщина.
     Џозже, года через два,  Я  снова  встретилсЯ  с  нею.  џ  только  что
возвратилсЯ из довольно трудной поездки за границу. Њаргарита катила перед
собой колЯску, а в колЯске лежал младенец. ‚идно, все утрЯслось.
     - Ќу вот, теперь-то ты уже определенно счастлива! - сказал Я.
     Њы отошли немного в  сторону,  чтобы  детский  лимузин  не  затруднЯл
уличного движениЯ.
     - ’ы так думаешь? - не очень весело ответила Њаргарита, не желаЯ даже
притворЯтьсЯ.
     - Џочему?  —то-нибудь  случилось?  -  спросил  Я  почти  с  искренним
удивлением.
     - Ќичего, все в порЯдке.
     - ’ы вышла замуж, не так ли?
     - „а, Я теперь состою в законном браке.  Њы  зарегистрированы  -  при
свидетелЯх, все как полагаетсЯ.
     - € муж у тебЯ не пьЯница.
     - ‚полне порЯдочный человек...
     - € ребенок, как видно, здоров.
     - ‘лава богу. …сли бы у менЯ не было ребенка...
     ”раза, хоть и не законченнаЯ, была довольно красноречива.
     - Ђ как с филологией?
     - Њне осталось только два предмета. Ќичего, сдам.
     …й, наверно, надоели мои вопросы, поэтому она поспешила спросить:
     - Ђ ты все там же?
     - Ђ где же мне быть?
     - € все еще холост?
     - „а, все еще. €, вероЯтно,  до  конца.  ’ы  ведь  знаешь  -  Я,  как
говоритсЯ, упустил свой поезд.
     - ѓлупости. ’ы еще молод, - ответила Њаргарита, но то, что Я "упустил
свой поезд", видимо, пришлось ей по душе.
     Њы обменЯлись еще несколькими столь же  банальными  новостЯми,  затем
каждый пошел своей дорогой.
     ‚ прошлом году мне довелось увидеть ее снова. ‚ то  серое,  пасмурное
утро она шла по противоположному  тротуару  с  авоськами  в  обеих  руках,
полными красного перца. Ћчень располневшаЯ, она двигалась как-то неуклюже,
вЯло. Њне даже показалось, что Я обозналсЯ, потому  что  Њаргарита  всегда
была подтЯнутой, аккуратной, а эта  плохо  причесаннаЯ  женщина  в  старой
выцветшей кофте, несмотрЯ на прохладную  погоду,  щеголЯла  по  улице  без
чулок. Љогда же она остановилась возле палатки, Я  убедилсЯ,  что  никакой
ошибки нет; Я собралсЯ было заговорить с нею, однако прошел мимо - мне  не
хотелось, чтобы при виде менЯ она испытывала неловкость.
     Ќу что ж, теперь у нее есть ребенок, а возможно,  и  два,  а  что  до
всего остального, то в жизни всегда так бывает  -  мечтаешь  об  одном,  а
получаетсЯ совсем другое, и ничего тут не поделаешь.


     Ќе знаю, то ли оттого, что Я питаюсь одними фруктами, то  ли  оттого,
что фрукты гнилые, то ли оттого, что вода, которую Я  пью  из  лужи  возле
барака, гнилаЯ, но в эту ночь менЯ ужасно лихорадит, голова  горЯчаЯ,  как
огонь; едва очнувшись, Я снова погружаюсь в бредовое забытье.
     Љогда Я просыпаюсь, на улице уже светло, но утро это или вечер, Я  не
знаю, потому что часы мои остановились, а небо затЯнуто тучами.
     Ѓелье на мне мокрое от пота, хоть выжимай, газеты  поверх  него  тоже
мокрые, и Я сознаю, что мне необходимо чем-то укрытьсЯ, что лежать в такой
сырости и на таком сквознЯке - настоЯщее безумие, но, вспомнив о том,  что
укрытьсЯ мне нечем, переключаю свои мысли на другое.
     ‚ голове  моей  уже  совсем  проЯснилось,  и  лихорадки  Я  почти  не
чувствую,  только  слабость  невероЯтнаЯ,  и  мне  приходитсЯ  до  предела
напрЯгать волю, чтобы найти в себе силы перевернутьсЯ на другой бок.
     ‘наружи мокро и сумрачно, и похоже, это  вечерний  сумрак.  Њое  тело
тает в каком-то бессилии. ‡ато  в  голове  Ясно.  Ќастолько  Ясно,  что  Я
вспоминаю про две вещи, о которых до сих  пор  забывал.  ‚  кармане  моего
комбинезона валЯетсЯ  несколько  жалких  монеток,  за  которые  ничего  не
купишь, но памЯть моЯ хранит номер телефона -  тот  самый,  что  мне  дала
ѓрейс.
     ‚изитнаЯ карточка  вместе  с  другими  документами  покоитсЯ  на  дне
канала, а номер хранитсЯ вот здесь, в голове, и если Я до сих  пор  им  не
воспользовалсЯ, то только потому,  что  не  вспомнил  о  нем  или,  скажем
точнее, не хотел о нем вспоминать, нарочно загонЯл его в  самые  потаенные
уголки памЯти, как гибельное искушение.
     Ќо в настоЯщий момент в голове  моей  совсем  Ясно,  и  Я  знай  себе
твержу, что длЯ того, кто стоит  перед  неминуемой  гибелью,  определенное
искушение, даже гибельное, - сущий пустЯк. € было бы глупо не использовать
последний, единственный шанс, каким бы малонадежным он ни был. ‚ручаЯ  мне
визитную карточку, ѓрейс подозревала, а может, определенно знала, что менЯ
ждет. € выразила готовность прийти мне на помощь, хотЯ, вероЯтно,  не  без
умысла.
     ‘амое трудное - поднЯтьсЯ на ноги, потому что Я и шевельнутьсЯ  не  в
состоЯнии.  Ќо  когда  предельным  напрЯжением  воли  Я  все   же   встаю,
выЯснЯетсЯ, что гораздо труднее держатьсЯ на ногах. џ долго стою, опершись
на гнилой столб барака, пока не начинаю ощущать,  что  мое  кровообращение
постепенно восстанавливаетсЯ и что мои  дрожащие  ноги,  собрав  последние
силы, могут передвигатьсЯ. Џуть до городских окраин оказалсЯ бесконечным и
мучительным. Љ счастью, уже ночь и Я могу времЯ  от  времени  присесть  на
мокрую траву и отдохнуть. Ќаконец Я достиг автобусной  остановки.  Џлощадь
пустынна. ‡ахожу в телефонную кабину и  набираю  номер.  ‘лышно  несколько
резких гудков, потом глухо звучит мужской голос:
     - Љто это?
     - Њайкл.
     Њое сообщение, вероЯтно, было довольно  неожиданным  длЯ  незнакомца,
потому  что  он  какое-то  времЯ  молчит,  потом,  как  бы  вспомнив,  что
существует на свете некий Њайкл, вдруг восклицает:
     - ‚ы один? џ хочу сказать, вы уверены, что за вами не тащитсЯ хвост?
     - Ђбсолютно уверен.
     - ’огда запомните: ‡ендер-бульвар, двадцать два.
     Ђдрес мне достаточно знаком, чтобы Я тут же сообразил:
     - Ќо послушайте, Я на другом конце города, и у менЯ нет больше сил...
     - ѓде именно?
     ‚озле самой будки, на стене зданиЯ, красуетсЯ указатель, и мне ничего
не стоит назвать площадь.
     - ‹адно, ждите там, возле кабины, откуда звоните.
     € аппарат немеет.
     џ выполнЯю указание, нисколько не задумываЯсь над тем,  что  за  этим
кроетсЯ: гибельнаЯ  ловушка  или  спасительный  выход.  Ќа  всЯкий  случай
выбираюсь из освещенной кабины и сажусь в тени дома  на  тротуар.  Џолчаса
спустЯ, а может, спустЯ целую  вечность  Я  снова  возвращаюсь  к  кабине,
заслышав в глубине соседней  улицы  неровный  гул  мощного  автомобильного
мотора.
     —ернаЯ  машина  замирает  точно  против  менЯ,  и  Я  с   облегчением
устанавливаю, что это не сеймуровский "плимут".  —еловек  за  рулем  молча
открывает дверцу и так же молча трогаетсЯ после того, как Я уселсЯ рЯдом с
ним.  Њне  не  терпитсЯ  посмотреть  на  него  более  внимательно,  однако
проЯвлЯть  излишнее  любопытство  рискованно;  и  пока  машина  мчитсЯ   с
предельной скоростью по  безлюдным  ночным  улицам,  Я  стараюсь  смотреть
вперед. Ќа одном из поворотов Я  все  же  бросаю  беглый  взглЯд  на  лицо
водителЯ: шофер как шофер, лицо замкнутое,  невыразительное  и  совершенно
незнакомое.
     Џосле того как мы пересекли весь  город,  машина  останавливаетсЯ  на
широком бульваре.
     - ‚от эта дверь! - указывает шофер на парадный  вход  против  нас.  -
Џоднимитесь на третий этаж и позвоните два раза.
     Џо широким утомительным ступенЯм поднимаюсь на третий этаж. ‡воню два
раза. Њне открывает человек с проседью, в темном плаще. Ћн вводит  менЯ  в
богато обставленный холл.
     - ђасполагайтесь, Њайкл...
     € тут же уходит. џ слышу, как стукнула параднаЯ  дверь.  Љак  же  мне
понимать это "располагайтесь"?
     Њой взглЯд  задерживаетсЯ  на  широком  диване,  обитом  светло-серым
шелком, но Я в своих грЯзных  лохмотьЯх  не  решаюсь  сесть  на  него.  Ќа
передвижном лакированном столике  бутылки,  бокалы,  сигареты,  сигары.  џ
невольно вспоминаю, что когда-то очень давно Я любил покурить и знал  вкус
спиртного. ЏодойдЯ к столику, беру  сигарету,  закуриваю  и  после  первой
затЯжки чуть не валюсь с ног от внезапного головокружениЯ. Ќо это приЯтное
головокружение, и Я делаю вторую затЯжку, на  всЯкий  случай  опираЯсь  на
столик.
     - Ђх, вот он наконец, блудный сын! - слышитсЯ у менЯ за спиной  голос
ѓрейс.
     џ оборачиваюсь, чтобы выразить ей свое почтение, но вижу на  ее  лице
недовольную гримасу: понЯтно, Я поторопилсЯ.
     - Ќо неужели это вы, Њайкл? —то с вами стрЯслось, мой бедный друг?  Ђ
ну-ка, полезайте в ванну.
     - †ду, пока вы мне покажете,  где  ваннаЯ,  -  отвечаю  Я,  испытываЯ
неловкость оттого, что произвел такое впечатление.
     - ‚от, пройдите сюда! „верь в конце. Ђ  Я  тем  временем  подыщу  вам
какую-нибудь одежду.
     Љак и следовало ожидать, ваннаЯ в этой квартире  -  настоЯщий  дворец
гигиены, притом роскошный, и Я долго нежусь  в  бледно-голубом  фарфоровом
бассейне и еще долго бреюсь и обильно поливаю себЯ одеколоном, потому  что
мне кажетсЯ, что Я весь пропитан грЯзью и запахом  гнилых  фруктов.  ‡атем
одеваюсь в снежно-белый банный халат, засовываю ноги  в  мЯгкие  комнатные
туфли и снова попадаю в холл.
     - Ќу вот, теперь картина инаЯ, - встречает менЯ ѓрейс, сидЯ в кресле,
обитом шелком, и раскуриваЯ с безучастным в