нусчи,  неутомимых воителей с мглой; оруженосцы,
подозрительно косЯщиесЯ даже на тени своих коней. € все они придавали поезду
шаха  то  величие,  тот  блеск,  без  которого  не  мыслилсЯ  "царь  царей",
безграничный властелин и первый кочевник империи.
     ’онконогий конь,  красиво  изгибаЯ  шею,  казалось,  нес  шаха  Ђббаса.
ђисовые  полЯ  остались  в  стороне,   надвинулись  тутовые  рощи,   царство
гилЯнского шелка.  € оранжево-золотистый свет,  сливающий небосклон с морем,
казалсЯ  нежным  шелком,  раскинутым  над  ђештом.  ‡а  поездом  уже  смутно
виднелись очертаниЯ дальних  зубчатых  хребтов.  ‚  прозрачной дымке  шумела
убегающаЯ к  морю  быстраЯ река.  ‚се,  видимо,  настраивало к  возвышенным,
отвлеченным мыслЯм, к проЯвлению добрых дел.
     ˜ах Ђббас сидел в  седле,  выпрЯмившись,  как на  троне.  ‹ицо его было
непроницаемо, но думал он о самом земном: если медведь подошел к одному краю
водоема,  лев должен не опоздать и подойти к другому.  Џлотно сжав губы,  он
словно остерегалсЯ,  как  бы  не  выскользнуло хоть  одно  слово,  способное
приоткрыть завесу над его тайными планами,  и в уголках губ, как привратник,
притаилась чуть зримаЯ жестокость.
     ‚друг он  резко осадил своего скакуна ‘корохода.  ‡а шахом одновременно
натЯнули поводьЯ  ханы.  Џоезд  остановилсЯ.  €з  морской  глубины вздымалсЯ
огромный черный крест.
     •муро вглЯдывалсЯ шах Ђббас в уцелевшую мачту с верхней перекладиной.
     "Џогиб корабль,  оставив христианский знак.  Ќе предопределение ли это?
Џредчувствие опасности,  надвигающейсЯ из  бурунов,  охватывает менЯ.  ‚идит
Ђали,  не сейчас возникла из темно-зеленых вод мать печали.  Ќет, давно менЯ
не покидает тревога.  Ќо ни один предсказатель не смог бы объЯснить причину.
ђазве  аллах благосклонно не  выполнил мои  желаниЯ?  ђазве скоростные гонцы
каждую субботу не привозЯт радостные посланиЯ от €са-хана из ѓурджистана?  Ђ
на пути в  ђешт не догнал ли менЯ гонец мужа любимой сестры,  и не прибыл ли
также гонец от •осро-мирзы?  „а, мои полководцы празднично вошли в €сфахан с
войском.  Љахети снова -  прах у моих ног,  - так говорит гонец €смаил-хана.
Љартли побеждена,  -  разореннаЯ, склонилась она, как рабынЯ, к стопам "льва
€рана".  ’ам,  в  ѓурджистане,  царь-мохамметанин ‘имон  прервал  знакомство
Љартли с Њосковией. Ђллах видит, это главное! €бо угроза €рану надвигаетсЯ с
севера".
     ˜ах  Ђббас чуть  приподнЯлсЯ на  стременах,  словно пытаЯсь рассмотреть
противоположный берег ЉаспиЯ.
     "Ћ Њохаммет, сколь ты благосклонен к правоверным! Ќо почему не снизошло
успокоение в мое сердце,  сердце "льва €рана"?  Џочему тревога прерывает сон
властелина персиЯн? Џочему? Џритихший вулкан не означает вечное смирение. Ќе
подобен ли  вулкану огнедышащий ѓеоргий,  сын  ‘аакадзе?  ‹учше  бы  €са-хан
побежденный бежал,  подобно лани, из Љартли, но с головой ‘аакадзе на копье,
- и  тогда  Я,  шах  Ђббас,  возблагодарил бы  аллаха  за  ниспосланную  мне
настоЯщую победу.  Ќо почему же нигде не сказано, как победить Ќепобедимого,
которого оберегает железный шайтан?  €  что  еще  хуже  -  он  находитсЯ под
защитой турецкого вассала,  атабага ‘афара.  Ќе  вздумаетсЯ ли  стамбульским
собакам,   не  имеющим  в  битвах  ни  совести,  ни  чести,  воспользоватьсЯ
Ќепобедимым и,  нарушив договор с  €раном,  двинуть своих кровожадных Янычар
под знамЯ распластавшегосЯ перед прыжком "барса"?  €  раньше,  чем из  ворот
гилЯнской   крепости,    которую    решил    воздвигнуть   Я,    зоркий    и
предусмотрительный,  успеет выползти хоть  на  один  аршин  короткаЯ дорога,
хищник отнимет у  "льва €рана" не только Љартли и  Љахети,  но и Ђзербайджан
и...  Љто,  как  не  Я,  шах Ђббас,  знает,  какую ценность приобрел султан,
Янтарный истукан,  овладев мечом  ‘аакадзе!  Ђ  кто  может предугадать длину
прыжка,  который возжелает сделать хищник, одержимый Яростной местью? ‘вЯтой
•уссейн нашептывает мне мысли из книги судеб: "Ћ шах-ин-шах! …сли ты вовремЯ
не  перебьешь лапу  "барса",  он  способен будет прыгнуть и  на  картлийский
трон".  € тогда нависнет угроза потерЯть земли, сопредельные с ѓурджистаном,
ханства ˜еки и ˜ирван. Ђ разве не ‘аакадзе перевернул ѓанджу вверх дном, как
медный котел с  пилавом?  €  не  он ли навеЯл страх на персиЯн,  бежавших из
кахетинских поселений?  ђазумно  ли  терпеть  вечную  угрозу!  Ќе  лучше  ли
испепелить,  изрубить ѓурджистан,  превратить ’билиси  в  горсть  золы!  ѓде
царствовать ‘имону?  Ќе стоит думой об этом утруждать себЯ.  Ќе стоит,  даже
если Я отдам ему в жены мою племЯнницу.  ‚ажно уничтожить сильные крепости -
извечную опору врага.  Ђ царствовать мои ставленники могут в Њцхета; оставлю
им и ѓори. Ќо по соглашению с султаном отниму Ѓиртвиси и ‚ардзию. ѓурджистан
должен быть владением €рана.  ’ам  поселю пЯтьдесЯт тысЯч воинов с  семьЯми.
Ќо, видит аллах, все возможно только после уничтожениЯ ‘аакадзе, ибо, почуЯв
гибель  своих  гурджи,  католикос поспешит вручить  сыну  собаки  сто  тысЯч
церковного войска.  ‘видетели двенадцать имамов!  ‚ руках ‘аакадзе это равно
тремстам тысЯчам сарбазов!  Ќет!  ђазум подсказывает подождать. Ћ •уссейн, о
владыка столпов неба!  ђазве неведомо тебе,  что  судьба неумолима?  ’ак  не
отворачивай своих всевидЯщих глаз от  ђусии.  ’Яжелой стопой она может пойти
через  ѓурджистан и  снежной тучей  надвинутьсЯ на  €ран.  €  да  будет  мне
свидетелем  Ђали,   ‘аакадзе  приарканит  внимание  и   ђусии  и  ’урции  и,
победоносно развеваЯ  три  знамени,  испепелит,  изрубит  таким  многолетним
трудом   воздвигнутое  мною   великолепное  царство  блистательного  €смаила
Џервого.  Ќо разве у менЯ,  шаха Ђббаса, нет сейчас войска? €ли аллах обидел
своего  избранника полководцами?  €ли  не  вручил "льву  €рана" смертоносные
копьЯ?  €ли обошел мудростью?  Ќет,  всем богат Я, ставленник аллаха! Ќо что
может  сделать  даже  скоростной  верблюд,   если  от   €сфахана  до  Љахети
восемнадцать солнц дневного пути,  если ‹енкоранскаЯ ближнЯЯ дорога завалена
камнЯми,   размыта  реками  и  засыпана  песками?   ’олько  быстрый  переход
сопутствует успеху войны, только молниеноснаЯ переброска сарбазских тысЯч на
запад и восток может остановить вражескую лавину...
     Ќо разве об этом печаль моЯ?  ‚идит аллах, нет! —то же подтачивает силы
"льва €рана"? —то угнетает мою душу?"


        ѓ‹Ђ‚Ђ „…‚џ’Ђџ

     Ќачалось все это в €сфахане!
     "Ћ  сеЯтель милосердиЯ,  почему ты  не  осчастливил менЯ,  шаха Ђббаса,
даром  предугадываниЯ?  џ  отстранил бы  опьЯнЯющее зелье!  €  веселый  день
пЯтницы не стал бы началом печали и тревог!"
     Љишикджи,  прижимаЯ руки  к  груди  и  вскинув кверху  крашеную бороду,
почтительно перечислЯл фамилии  тридцати очередных молодых ханов,  обЯзанных
нести в  предстоЯщую ночь охрану „авлет-ханэ.  ’ак происходило каждый вечер.
Ќо  сейчас Ђббас не  слышал именитых фамилий,  он углубилсЯ в  тесное ущелье
размышлений.
     "Њожет,  неуместно было изменЯть давно установленное?  €  в  ту роковую
пЯтницу,  по примеру предыдущих пЯтниц,  отобедать у верной и приЯтной ‹елу?
Ќо  шайтан с  утра разогревал мои желаниЯ:  "Ћ шах-ин-шах,  почему,  подобно
ослу,  жуешь одно и то же?  ђазве розовогрудые хасеги потерЯли длЯ тебЯ вкус
прЯного вина? €ли созерцать купание гурии в душистом бассейне воспретил тебе
сеЯтель радостей?  „а возвыситсЯ величие твое! Џочему не посмеЯтьсЯ резвости
юных хасег, извивающихсЯ у ног повелителЯ? ђазве целомудреннаЯ ‹елу способна
на улыбчивые шалости?" -  "‚идит аллах,  нет!  - так ответил Я шайтану. - Ќо
‹елу  пленЯет  лучистыми  глазами,   неуловимое  благовоние  исходит  от  ее
атласного тела!  €  не  высшаЯ ли  красота ее  в  светлом уме!  Ќе  ‹елу  ли
услаждает слух приЯтной речью, навевающей возвышенные желаниЯ? Ђ ее разумные
советы,  подкрепленные тысЯчами изречений из  ”ирдоуси или  Ћмар •айЯма!"  -
"‚се это  так,  -  усмехнулсЯ шайтан,  -  но  если даже петуха кормить одним
сладким тестом, то клЯнусь создателем шайтана, и он сбежит к навозной куче в
надежде выцарапать зерно".
     ЌайдЯ речи шайтана разумными,  шах  поспешил в  красочный сад.  Њолодые
наложницы  в  прозрачных шальварах  щебеча  окружили  его.  ‡аливчатый смех,
подобный  соловьиным  трелЯм,   ласкал  слух.  ˜айтан  был  прав,  давно  не
наслаждалсЯ властелин €рана  песней,  льющейсЯ  словно  из  глубин  раЯ.  €,
подобно гуриЯм, изгибаЯсь в истоме, молили наложницы об усладе.
     „авно не было такой веселой ночи,  но аллах,  в гневе на удачу шайтана,
пожелал, чтобы она была последней.
     …ще  не  успел  шах  очнутьсЯ  от  полной  томлениЯ ночи  пЯтницы,  как
наступило зловещее утро субботы.
     ‘ефи-мирза,  его  наследник,  вбежал  бледный,  задыхаЯсь  от  гнева  и
возмущениЯ. ‘ отвращением держал он в руках мелко исписанный пергамент:
     - Ћ шах-ин-шах, о повелитель звезд и солнца, о мой могущественный отец!
„а продлит аллах твою изумрудную жизнь до конца света! - €, упав у ног шаха,
‘ефи поцеловал ступню удивленно взирающего на него шаха.
     - Џодымись,  сын  мой,  прекрасный,  как  луна в  четырнадцатый день ее
рождениЯ!  —то взволновало твое чистое, как источник ‡емзема, сердце? Џочему
сверкают, подобно лезвию меча, твои глаза? €ли осмелилсЯ кто оскорбить моего
‘ефи?
     - Ћ "солнце €рана",  ты угадал! Ќикогда, даже своим глазам Я не поверил
бы, что найдутсЯ подобные оскорбители! € если бы они трусливо не скрыли свои
имена,  Я,  твой раб,  сразилсЯ бы с ними,  и,  клЯнусь Њохамметом,  не один
дерзкий упал бы мертвым от ханжала сына всесильного "льва".
     - „а поможет тебе аллах высказать мне, в чем обида неосторожных?
     ‚зволнованный ‘ефи молча протЯнул шаху сложенный вчетверо пергамент.
     —ем дальше читал шах, тем свирепее становилось его лицо, глаза зажглись
жестоким огнем.  Џальцы сжали  пергамент так,  точно душили врага.  Њолчание
длилось долго.  ˜ах  вопрошающе посмотрел на  голубоватый потолок и  еще раз
перечитал пергамент.
     "Ќи тени сомнений,  это злодеЯние ханов! Ќо кто? Љто дерзнул предлагать
моему чистому,  подобно Яхонту, сыну обагрить руки кровью отца? Љто возжелал
преждевременно возвести  на  трон  ‘ефи-мирзу?  Ћни,  сыны  собак,  рискнули
писать,  что  не  в  силах больше выносить мою  жестокость,  что  Я  коварно
уничтожаю знатнейшие фамилии,  не  щадЯ женщин и  детей!  —то  мои походы на
ѓурджистан жестоки и  бессмысленны!  —то  мои  налоги  согнули спину  €рана!
Ѓисмиллах!  Ћ ничтожные черви! ‚ы забыли, что ‘ефевиды - не только меч, но и
щит €рана! ™ит, который сдерживает самумы бедствий и ураганы вторжений. …сли
б  не  шах Ђббас,  песок пустынь давно бы  занес €ран по шею,  -  и  то лишь
потому,  что нет у  вас голов.  Ћ свидетель раЯ и ада,  Я найду возмутителей
моего спокойствиЯ,  Я  с  них  живых сдеру кожу,  раньше заставив проглотить
сердце  их  собственных детей!  џ  измыслю  такие  пытки,  что  все  шайтаны
содрогнутсЯ и, опрокинув пламЯ в море, убегут за черту земли! џ..."
     ‘ нескрываемым ужасом смотрел ‘ефи на почерневшее,  подобно агату, лицо
шаха.  Ќо почему?  ђазве с презрением и негодованием не отшатнулсЯ он, ‘ефи,
от неведомых злодеев?

     ’инатин заканчивала строки из ”ирдоуси:

                € нет избавленьЯ от смерти, поверь -

     ‡ачем же боЯтьсЯ ее мне теперь?  - когда вбежал дрожащий ‘ефи-мирза. Ћн
упал у ног матери и сбивчиво просил успокоить его мудрым советом. ЌепонЯтный
страх  перед  отцом  и   отвращение  к   безымЯнным  дерзким  ханам  подобны
непосильному грузу! Ћн гибнет в песках отчаЯниЯ, не дойдЯ до оазиса надежд!
     ‘ловно  налет  белой  пыли  покрыл  лицо  ’инатин,  словно  черное жало
вонзилось в ее глаза.  Ћгненные волны стеснили дыхание, то опалЯЯ, то леденЯ
сердце. ‘мотрела ’инатин и не видела сына и вдруг в великом смЯтении прижала
‘ефи к своей груди, осыпаЯ поцелуЯми:
     - Ћ мой сын, о свет моих очей! Џочему раньше не показал мне, а не шаху,
проклЯтое послание?
     - ЊоЯ  прекраснаЯ мать,  Я  был  слишком взволнован и  поддалсЯ желанию
поскорее уверить шах-ин-шаха в  своей горЯчей,  как палЯщее солнце,  любви и
преданности.
     - ˜ах отпустил тебЯ в гневе?
     - Ћ,  клЯнусь небом,  нет!  "‹ев  €рана" нежно обнЯл менЯ и  клЯлсЯ еще
сильнее любить, исполнЯть все желаниЯ.
     - Ќе  поддалсЯ  ли  ты,   мой  ‘ефи,  искушению  обменЯтьсЯ  мыслЯми  о
чудовищном послании с ‡улейкой? - тихо спросила ’инатин.
     - Ќет, моЯ прекраснаЯ, как звездное небо, мать! џ спешил к... Ќо почему
ты спросила об этом?  ђазве ‡улейка не продолжает быть бархатной розой моего
сердца?
     - Ћна слишком ревнива,  а  также не в  меру мстительна и могла бы в час
омрачениЯ набросить тень на  неповинных.  ‚спомни,  мой  благородный сын:  в
проклЯтом послании  указываетсЯ на  жестокость к  ѓрузии...  Љоварный намек:
ведь Я грузинка. Ђ мой брат, царь ‹уарсаб, твой дЯдЯ.
     ‘ефи отшатнулсЯ. “жас подкрадывалсЯ к сердцу. …сли хоть тень подозрениЯ
падет на приверженцев узника ‹уарсаба,  то их обрекут на муку, перед которой
смерть - жизнь! € он крепко прижалсЯ к коленЯм матери.
     - ‘ын мой, никто в €ране не должен знать об этом пергаменте. Џомни, шах
тоже скроет его пока,  даже от ЉараджугаЯ,  хотЯ доверЯет благородному хану,
как себе.  Ќе  удивлЯйсЯ,  если шах под разными предлогами начнет устраивать
пиршества.  Ќо помни: под напевы певцов и звуки флейт шах будет разведывать.
‘мотри на пирах только на шаха, внимай только его речам, восхищайсЯ лишь его
мудростью.  ‘тарайсЯ  не  выходить  из  пределов глаз  шаха.  Ќо  делай  все
непринужденно,  улыбаЯсь,  дабы не возбудить у  шаха подозрение в  том,  что
поступки твои обдуманны.  Ђ  если пошлет шах тебЯ к ханам,  подходи только к
ќреб-хану или  Љараджугай-хану,  а  если не  к  ним,  то  к  ћсуф-хану или к
Ѓулат-беку. Џомни: даже самое ничтожное внимание к более отдаленному от шаха
Ђббаса хану равно приближению лезвиЯ ханжала не только к  его горлу,  но и к
горлу его детей и даже всех родственников.
     ‘  благоговением и  страхом  прислушивалсЯ к  шепоту  матери  ‘ефи.  €,
бледный, дал требуемую клЯтву выполнЯть советы ее, советы черводара на путЯх
несчастьЯ.
     ‘ефи  безучастно оглЯдел покои.  Џоблекли длЯ  него  краски цветов,  не
играли переливы эмали  на  кувшинчиках,  и  Яркий  попугайчик в  углу  вдруг
показалсЯ серой озЯбшей птичкой. ’ак бывает: выпадает из жаровни раскаленный
докрасна уголек - и мгновенно меркнет, как греза.
     ЊенЯЯ тревожный разговор, ‘ефи спросил о здоровье ханум Ќестан.
     - „авно ‡улейка посылала маленького ‘эма к шаху?  - неожиданно спросила
’инатин.
     - ’олько вчера ‘эм гостил у могущественного деда, и хотЯ разбил любимую
китайскую чашу,  но  наш повелитель не рассердилсЯ -  напротив,  подарил ему
золотой колокольчик и,  засмеЯвшись, посоветовал никогда не жалеть ценности,
находЯщиесЯ в чужих домах.
     - „а будет тебе ведомо, мой любимый, что коварнаЯ ‡улейка учит дрЯнного
‘эма наговаривать на маленького ‘ефи, сына ѓулузар. Ђллах свидетель, как это
опасно! €бо не успеет ‘эм вбежать к шаху, как начинает клеветать на ѓулузар,
будто  она  хвастливо уверЯет,  что  наследником престола аллах определил ее
сына.
     - Њожет,  это не совсем так?  -  помолчав,  произнес ‘ефи.  -  ‡наю, ты
сильнее любишь сына ѓулузар.
     - ‚идит бог,  никогда не скрывала истины!  Ђ люблю твоего младшего сына
сильнее, ибо старший полон жестокости и обладает диким, необузданным нравом,
опасным   длЯ   будущего   держателЯ  человеческих  жизней.   „а   продлитсЯ
царствование шаха  Ђббаса до  конца вечности!  Ќо  когда аллах сочтет нужным
призвать к себе ставленника неба и ты, иншаллах...
     - Ћ моЯ прекраснаЯ мать, не говори об этом! €бо у каждого судьба висит,
подобно  цепи,  на  его  собственной шее.  ‚спомни  Џаата,  -  ведь  он  мой
двоюродный брат. „а, он племЯнник царицы ’экле, а Я племЯнник царЯ ‹уарсаба.
’ы почти никогда не беседовала со мной о Џаата.
     - Ћн сын ‘аакадзе, погубившего моего прекрасного брата ‹уарсаба.
     - ЊоЯ неповторимаЯ мать,  разве ‘аакадзе сильнее судьбы?  Ђллах пожелал
сотворить царю несчастье через руку Ќепобедимого.
     - „а  не  поскупитсЯ аллах на  милосердие к  страдающему узнику!  €  да
проЯвит  к  тебе  приветливость пресвЯтаЯ  троица,  да  ниспошлет ‘ефи-мирзе
небесный караван, нагруженный счастьем и благополучием!
     “спокоенный,  вышел ‘ефи-мирза из комнаты матери.  € листва на деревьЯх
уже  показалась ему  не  пепельно-серой,  а  зеленой,  словно  вырезанной из
изумруда,   политого  свежей  водой;  и  темнаЯ  бирюза  над  головой  будто
обернулась  бездонным  небом,  струЯщим  целительный бальзам.  Ћн  спешил  к
‡улейке,  ибо хотел подышать утренним воздухом, и потому выехал на рассвете,
когда густые ресницы прикрывают ее всегда горЯщие глаза,  а приоткрытые уста
говорЯт  о  неутолимой  жажде  страстных  поцелуев.  Ќо  лучше  бы  он  спал
непробудным сном именно в это утро.
     ‘ейчас он вспомнил,  как, сопровождаемый одним лишь телохранителем, он,
так же мечтаЯ о ‡улейке, уже намеревалсЯ на коне въехать на мост Џоле •аджу,
как какой-то закутанный в плащ человек выскочил,  будто искра,  из-под арки,
пропускающей реку,  и, сунув ему сложенный вчетверо пергамент, так же быстро
исчез.  ‚ерный телохранитель засмеЯлсЯ и  сказал:  "ќто  опЯть  какой-нибудь
проситель. ‘колько их на пути щедрого и великодушного ‘ефи-мирзы!"
     •орошо,  он,  мирза,  подумал так же и, сунув за поЯс пергамент, прочел
его позднее, когда осталсЯ один в саду. Џрочел - и ужаснулсЯ. Ќет, он никому
не  расскажет о  кощунственных строках,  пропитанных Ядом.  ‚озмущенный,  он
пошел, сам не ведаЯ куда, но неожиданно свернул в розовый домик.
     Љак всегда,  ѓулузар,  свежаЯ,  подобно утренней росе,  и  нежнаЯ,  как
голубь,  встретила ‘ефи  радостным восклицанием и  тут  же  скромно опустила
глаза.  Ђ маленький ‘ефи шумно бросилсЯ на шею отца,  покрываЯ поцелуЯми его
лицо, руки, торопЯсь рассказать о своих радостЯх и огорчениЯх.
     Ќа  робкую просьбу ѓулузар мирза  ответил весело:  конечно,  он  выпьет
шербет  и  съест  рассыпчатую каду.  ЌаблюдаЯ  за  тихо  скользЯщей ѓулузар,
расставлЯющей на арабском столике чашки,  ‘ефи подумал:  "џ хорошо поступил,
отказавшись  сегоднЯ  от  новой  хасеги,  которую  шах  в  благодарность  за
доказанную преданность хотел мне подарить.  ђазве Я не имею в мозаичном доме
вулкан,   извергающий  огонь  любви  и  ненависти,   и  тихий  шелест  нежно
благоухающей розы в  розовом домике?  Њне больше не к чему стремитьсЯ.  „аже
сыновьЯ, столь разные, приносЯт мне разные радости".
     ‡апечатлев на лбу,  подобном мрамору, поцелуй и пообещав продлить ночью
приЯтную встречу, мирза отправилсЯ к ‡улейке получить огонь из ее коралловых
уст, ибо ей, конечно, донесли, что он услаждалсЯ каве в розовом домике.

     Ќет, не переносила больше ’инатин на шелк стихи ”ирдоуси, не радовалась
восходЯщему солнцу и наступающую ночь ждала с трепетом,  ибо не было сна, не
было успокоениЯ.
     Ќапрасно Ќестан пробовала рассеЯть мрачные мысли царственной ’инатин. ‘
того страшного утра,  когда бесхитростный ‘ефи так  опрометчиво передал шаху
злосчастный пергамент, ’инатин не переставала тревожитьсЯ...
     ЋблокотЯсь на мЯгкие подушки, подруги говорили тихо по-грузински:
     - Ќо,  моЯ царственнаЯ ’инатин,  прошло несколько месЯцев, а великий из
великих шах Ђббас не перестает проЯвлЯть к  ‘ефи расположение,  одариваЯ его
богатыми дворцами и осыпаЯ драгоценностЯми.  ‚зглЯни, - слегка отдернула она
занавеску,  -  как богато разукрашены паланкины ‡улейки и  ѓулузар,  сколько
слуг тЯнутсЯ за ними! Ђ разве шах-ин-шах не приказал подарить маленьких пони
обоим внукам и  разве не едет наш любимый ‘ефи-мирза рЯдом с  шахом Ђббасом?
’ак почему не перестает грустить прекраснаЯ ’инатин?
     Џечально  улыбалась ’инатин.  ‚се  верно,  но  она  знала,  как  сильно
изменилсЯ с  того  рокового утра  ее  грозный супруг.  Њусаиб,  еще  сильнее
скрепив с нею дружбу,  тайно рассказывал,  как шах с нарастающим подозрением
относитсЯ к ханам,  особенно из знатных фамилий, как пугливо три раза в ночь
менЯет место  своего ложа,  как  никому,  даже  евнухам,  не  доверЯет,  как
воспретил  сыновьЯм  ханов,   кроме  сыновей  Љараджугай-хана,  ќреб-хана  и
ћсуф-хана,  сторожить двери его  покоев.  Џробовала ’инатин мЯгко спрашивать
шаха, почему так задумчив он, но шах, пристально вглЯдываЯсь в ее лучезарные
пленительные глаза,  отвечал,  что слишком много забот об  €ране возложил на
него аллах,  и  испытующе советовалсЯ с  нею о делах царских,  восхищаЯсь ее
умом.  Ћднажды, совсем измученнаЯ, она упала у его ног и молила сказать, что
тЯготит ее  могущественного повелителЯ.  Ћна целовала его пальцы,  одежду и,
внезапно прижав к себе,  покрыла страстными поцелуЯми лоб,  глаза, губы, она
называла его ласковыми именами, она обвила свои косы вокруг его стана. Ћ, на
что  только не  способна несчастнаЯ мать,  оберегающаЯ,  жизнь единственного
сына!  €,  пораженный ее смелой мольбой, шах согласилсЯ погостить у нее семь
дней.
     Љакой  заботливостью,  какой  любовью  окружила ’инатин  грозного "льва
€рана"!  Ћна оберегала его сон,  вместе с Њусаибом тщательно проверЯла еду и
питье,  сама  расчесывала усы,  опрыскиваЯ их  благовониЯми,  сама наполнЯла
душистой водой  нежно журчащий бассейн,  куда  опускалсЯ шах  после крепкого
сна.
     Љогда  через  семь  дней  Ђббас  вошел  в  круглую комнату "уши  шаха",
ожидающие его ханы восхитились: перед ними вновь предстал молодой покоритель
стран и народов. €, воодушевленные его второй весной, они приветствовали его
победными кликами.
     ’очно тЯжелый панцирь сполз с  души властелина.  Ћн жадно набросилсЯ на
дела  €рана,  проЯвлЯЯ Ясность  мысли  и  твердую волю.  “видЯ  неподдельную
радость  своих  ближайших  советников,   он  засмеЯлсЯ  и  поведал  ханам  о
предательском послании, подсунутом ‘ефи-мирзе; он даже показал им обжигающий
пальцы пергамент.  € каждый хан с возмущением прочел начертанное на нем,  не
верЯ своим глазам и слуху. ’олько ћсуф-хан перечел дважды адский пергамент и
выругал  шайтана последними словами,  -  ибо  кто  другой  способен был  длЯ
подобного злодейства прикинутьсЯ персидским ханом.
     Љараджугай,  потрогав шрам на своей щеке,  начал восхвалЯть преданность
шах-ин-шаху благородного ‘ефи-мирзы,  за ним наперебой стали все высказывать
свое восхищение сыном великого из  великих шаха Ђббаса.  Ђ  разве могло быть
иначе? ђазве у льва мог родитьсЯ не львенок?
     Ћдобрительно киваЯ головой,  шах снова спрЯтал пергамент в ларец,  хотЯ
веселый ќреб-хан  под смех Ѓулат-бека советовал найти более подобающее место
длЯ подлого посланиЯ.
     –елый месЯц испытывала ’инатин счастье,  ибо  шах  больше не  кралсЯ по
„авлет-ханэ с  блуждающими глазами,  ища безопасные покои,  и каждую пЯтницу
гостил у  нее,  услаждаЯсь лаской верной из  верных и  изысканной едой среди
разноцветных роз.
     Ћ,  на  что  только  не  способна  несчастнаЯ  мать,  оберегающаЯ жизнь
единственного сына!
     € вдруг все рухнуло.
     ‘лучилось это на  очередном пиру.  ˜ах особенно был весел,  он почти не
вспоминал о послании.  ‚близи,  по обыкновению, сидел ‘ефи, он слушал только
шаха,  лишь  остроумные замечаниЯ шаха вызывали его  смех,  он  ловил каждый
взглЯд шаха  и...  совсем не  замечал €брагим-хана,  делающего ему  какие-то
знаки,  означающие не то стрельбу из лука, не то поглощение пилава с помощью
трех пальцев.
     ˜ах судорожно сжал золотую чашу и  выплеснул виноградный сок на  ковер.
’Яжелый  панцирь  снова  сдавил  его  душу.   Џрерывисто  дыша,   он  шепнул
Ѓулат-беку, что, кажетсЯ, одна змеЯ силитсЯ выползти из норы.
     - ‚о  имЯ  Ђали,   €брагим-хан,  почему,  подобно  факиру,  сгибаешь  и
разгибаешь  свои  пальцы?   -   вкрадчиво  спросил  шах,   взорами  опутываЯ
неосторожного, как паутиной.
     - Ћ солнце вселенной,  не осмеливаЯсь приблизитьсЯ к шах-тахти,  тщетно
пыталсЯ  Я  обратить  на  себЯ  благосклонное внимание  лучшего  из  лучших,
‘ефи-мирзы.
     - …сли так, подойди к невнимательному и выскажи свое желание.
     - „а будет мне свидетелем свЯтой Ђали, если, о шах-ин-шах, Я, твой раб,
понимаю,  почему  ‘ефи-мирза  не  выполнил обещание,  данное вот  уже  более
полугода: осчастливить менЯ совместной охотой и попировать в моем доме.
     - Џусть твой гнев не разрастаетсЯ в  гору,  благородный хан €брагим,  -
встав и  скромно поклонившись,  проговорил ‘ефи,  -  Я счел твое приглашение
вынужденной вежливостью,  ибо, не стой Я рЯдом с благородным Љафар-ханом, ты
бы обо мне не вспомнил. џ беден годами и не имею права на внимание того, кто
ими богат.
     - ’воЯ   ловкость,   нарциссу   подобный   ‘ефи-мирза,   равна   твоему
сверкающему,  как изумруд,  уму. Ќо сейчас рЯдом с тобой не стоит Љафар-хан,
и,  не  осмеливаЯсь поднЯть глаза  на  солнце,  Я  склонЯюсь перед  луной  и
напоминаю...
     - ‚еселое пререкание убедило менЯ в  твоей правоте,  €брагим-хан!  -  €
вновь  приказал  шах,  наполнить виноградным соком  золотую  чашу.  -  Љогда
пожелаешь видеть ‘ефи-мирзу в твоем доме?
     - Ћ милосердный, о справедливый шах-ин-шах! Љак раз в пЯтницу.
     ‚се  пирующие наперебой прославлЯли мудрость шаха Ђббаса.  Ћни выражали
ему пожеланиЯ царствовать тысЯчу лет и еще столько же,  завидовали €брагиму,
удостоенному беседой с  "львом €рана",  и  шумели так,  как  будто случилось
важное событие. Ћдин лишь ‘ефи-мирза был сдержан и на вопрос шаха, почему он
холоден к приглашению хана, коротко ответил:
     - Ќе люблю его сыновей. Џотому тЯготит нежеланнаЯ приЯзнь.
     Ќа беседе с  ближайшими советниками,  когда Љараджугай подробно излагал
выгоды ленкоранского пути,  шах неожиданно поинтересовалсЯ:  много ли у хана
€брагима  сыновей  и  каковы  они.  Љараджугай  похолодел:  "Ѓисмиллах,  шах
заподозрил,   что  €брагим  участвует  в  заговоре!  Ќесчастный!  …го  может
постигнуть участь козленка в  лапах льва!  Ќадо отвратить!.."  € Љараджугай,
вспомнив жалобы €брагима на трех его сыновей от наложниц, поспешил ответить:
     - Њудрый из мудрых шах-ин-шах,  почему нигде не сказано,  чем заставить
шайтана сидеть в своем проклЯтом царстве? Љ великой печали €брагима, сыновей
у него, по желанию шайтана, слишком много. € если кто услышит о непристойных
ссорах, диких драках и пьЯнстве, сразу воскликнет: "Ћ •уссейн! ЋпЯть сыновьЯ
€брагим-хана!  „а  будет над их  головами пламЯ и  пепел!"  Ћни забираютсЯ в
гарем отца  и,  в  угоду властелину ада,  веселЯтсЯ с  молодыми хасегами или
устраивают там  необузданную свалку.  ѓоворЯт,  есть  среди  них  и  хилые и
уродливые.  Ќе знаю,  сколько в этом истины, ибо хан тщательно скрывает свой
позор.  Ќо аллах не скуп на милосердие и дал хану в утешение дочь - не очень
красивую, но кроткую, подобно жительнице неба.
     - ‚о имЯ Ђали!  •ан осчастливлен безмерно! - проговорил ќреб-хан. - €бо
сказано:  кто владеет собственным адом и раем,  тому ни к чему задумыватьсЯ!
‚рагу закричит: "ЉорчитьсЯ тебе под грушей моего сына!", а другу проворкует:
"“сладитьсЯ тебе персиком моей дочери".
     ˜ах  невольно повеселел.  Љараджугай одобрительно улыбнулсЯ остроумному
ќреб-хану.  ’олько ћсуф-хан осталсЯ недоволен:  €брагим его враг, а по всему
видно - шах откинул мысль о причастности хана к злодеЯнию сыновей.
     „ействительно, шах размышлЯл: "…сли €брагим виновен, не следует ли ради
устрашениЯ других обезглавить его?  …сли  же  неповинен,  стоит ли  радовать
глупца уменьшением шайтанов в его гареме?"
     Ќа  другой день  Љараджугай-хан  изменил своей  привычке и  пошел не  в
шахскую мечеть, где привык совершать намаз, а в другую, шейха ‹утфоллы, где,
как и думал,  застал €брагима. Љ счастью, времЯ длЯ утреннего намаза прошло,
и  мечеть погрузилась в молчание,  лишь запоздавший хан торопливо заканчивал
молитву.   Ћпустившись  рЯдом  с  €брагимом  на  коврик  и  совершив  намаз,
Љараджугай  предложил  совместно  отдохнуть  вблизи  городского фонтана.  Ќа
Њайдане-шах было тихо, ибо этот час был часом насыщениЯ и отдыха.
     - Џочему нигде не  сказано о  правоверных,  потерЯвших осторожность?  -
потрогав сизый шрам на своей щеке, начал отвлеченно Љараджугай. - €ли путь к
благополучию лежит через острие ханжала?
     - Ћ чем говоришь, благородный Љараджугай?
     - ˜ах-ин-шах расспрашивал о  твоих сыновьЯх.  Ќе  бледней,  €брагим,  Я
говорил только о троих. ‘кажи, твой любимый Њамед все еще гостит в ’ебризе?
     - Ѓисмиллах! ’вои речи вызывают недоумение. „а будет над Њамедом улыбка
бирюзового неба. Ћн продлил свое пребывание у деда.
     - Џошли туда и ‘улеймана,  друга моего „жафара.  Џусть вместе с Њамедом
погостЯт у деда не меньше года.  ‚идишь, хан, аллах благосклонно прошел мимо
твоих стараний показать шах-ин-шаху ‘улеймана.
     - Ћ Љараджугай,  о благородный из благородных ханов!  ’ы встревожил мои
мысли и отЯготил душу! Ћткрой значение твоих советов.
     - “достой,  знатный €брагим,  менЯ доверием, и да поведет тебЯ аллах по
пути моего совета!  Њамед и ‘улейман слабого здоровьЯ, при случае вздыхай об
этом... €м вредна шумнаЯ жизнь царственного €сфахана. ‚ тихом доме деда они,
иншаллах,  исцелЯтсЯ...  Ћ Њохаммет! —уть не забыл... ‚ пЯтницу сопровождать
‘ефи-мирзу на  твою  охоту будет,  по  желанию шах-ин-шаха,  ћсуф-хан,  друг
Ђли-Ѓаиндура.
     ЊертвеннаЯ бледность покрыла лицо €брагима.  Ћн схватил руку ЉараджугаЯ
и сдавленно прошептал:
     - ‘вЯтаЯ Њекка! —ем Я прогневил шах-ин-шаха?
     - ’ы поступаешь мудро, осторожный €брагим, не приглашаЯ в пЯтницу много
гостей.  ‹учше меньше,  но более близких шаху.  ќреб-хан любит охоту, упроси
его... …ще ќмир-ѓюне-хана. €ли у тебЯ свои гости? Ќе назовешь ли?
     €брагим насторожилсЯ.  ‘ейчас ему пришло на ум, что именно некоторые из
его друзей,  таких же знатных, как и он, настоЯли на приглашении ‘ефи-мирзы.
Ђллах милосерд!  €  охоту они  придумали.  —то,  если его,  €брагима,  хотЯт
безумцы впутать в какой-то заговор?  Ќа мгновение оцепенев,  хан вдруг резко
повернулсЯ:
     - Ѓлагородный из  благородных Љараджугай-хан!  Џусть  всевидЯщий  аллах
вырвет у менЯ Язык, если сам Я знаю, зачем затеЯл эту охоту! Њой чистый, как
звезда,  ‘улейман давно просил:  "“строй,  отец,  облаву на  зверей.  •очу к
‘ефи-мирзе  приблизитьсЯ,   вместе  с  „жафаром,  сыном  лучшего  из  лучших
Љараджугай-хана, сопровождать на охоту прекрасного ‘ефи-мирзу".
     Љараджугай сразу заметил,  что  €брагим не  назвал ни  одного хана.  Ќо
виновен ли он сам?  Ќе похоже,  иначе не выдал бы себЯ шаху, как неразумный.
€м ловко воспользовались более сильные разбойники,  но ни один не попадетсЯ,
ибо €брагим всех предупредит о ћсуф-хане. ˜ах-ин-шах побоитсЯ расправитьсЯ с
€брагимом, чтоб не вспугнуть настоЯщих заговорщиков.
     - ’ы  сейчас упомЯнул моего „жафара.  Ќо  раз  ‘улейман спешно выехал к
больному брату, то сын мой хотЯ и посетит твой дом, но в свите ‘ефи-мирзы, и
неотступно будет следовать за  ним,  дабы слишком назойливые не  омрачили бы
мирзе удовольствие.
     - Ќо разве ты, Љараджугай, не удостоишь менЯ посещением?
     - ‚идит Ђали,  всегда рад  твоему приглашению!  €  если  шах-ин-шах  не
повелит к нему прибыть, к тебе отправлюсь на пир...

     Џир!  Ќе походил ли он больше на мрачную охоту за головами ханов? ‘вита
‘ефи состоЯла из лазутчиков шаха.  ћсуф уподобилсЯ гончей. Ќо многочисленные
знатные ханы  так  искренне веселились,  так  много высказали пожеланий шаху
Ђббасу и  так  открыто приветствовали ‘ефи,  что,  сколько ћсуф-хан  и  даже
ќреб-хан ни присматривались, ничего подозрительного не обнаружили.
     Џосле пира €брагима вновь терзали шаха сомнениЯ:  "‘таЯ усердных гончих
и ни одного загнанного зверЯ! „ым и то весомее, чем результат ханской охоты.
Ђллах,  где же  заговорщики?  Ћни должны быть!..  ‡начит,  надеютсЯ,  что им
удастсЯ уничтожить Ђббаса  и  объЯвить шахом  €рана  царевича ‘ефи?  Ќеужели
никого из свЯтотатцев не знает мирза? €ли, бисмиллах, выдать не желает? ‚едь
и скорпион может принЯть оболочку ангела. Ќедаром ‘ефи всех избегает..."
     €  все  больше мрачнел шах  Ђббас.  €  все  тревожнее теребил свой шрам
Љараджугай. € вот внезапно спасительнаЯ поездка!
     Љто первый о ней заговорил?  Њожет,  и не сам шах, но он не сомневалсЯ,
что  именно его осенила счастливаЯ мысль.  ‘оветникам своим он  сказал,  что
дела €рана давно призывают его совершить поездку в ѓилЯн.
     € советники наперебой заверЯли, что без этой поездки не решатсЯ дела ни
ђусии, ни ѓрузии.
     ˜ах  Ђббас снЯл с  цепочки личную печать,  висевшую у  него на  шее,  и
подозвал  даваттара.  Ћтстегнув  чернильницу,  прикрепленную  к  его  поЯсу,
даваттар намазал чернилами печать и, склонЯсь, передал шаху. ‘лова:

     "‚о имЯ аллаха да будет мир над шахом Ђббасом.
     ђаб восьми и четырех",
     ввергавшие персиЯн в трепет, скрепили ферман.

     € все пришло в движение...
     ‚еличественно призывал  муэззин  правоверных  к  молитве.  ’оржественно
расхваливали свой товар купцы. ЏростираЯ руки к небу, громче пели певцы:

                Ћ Ђббас, твой меч - €ран!
                ‘вет над нашим станом!
                ђадость лун принес мирам!
                ‚ рай открыл врата нам!

                Ћ всех радостей сосуд!
                Ћ огонь корана!
                Ћтражает ‘ефидруд
                ‘олнце "льва €рана"!

                ‘праведливый царь царей
                Џравый, милосердный,
                ’ы - отец богатырей,
                Ѓитвы крик победный!

                Џред тобою пыль одна
                ‚се цари вселенной!
                Њудрость выпил ты до дна,
                ‡ульфекар нетленный!

                Ћ Ђббас, о луч надежд!
                Џред тобой зола мы!
                ‚ наше сердце, в пылкий ђешт,
                ‚ъехал царь €слама!

     ‘лавословие певцов подхватили дервиши, звездочеты, серрафы.
     "„а  возвыситсЯ величие  Њохаммета!  Ћн  пожелал,  и  золотой сосуд  не
проплыл мимо ђешта!"
     ‘ рассвета до первых звезд, словно встревоженный улей, жужжал ђешт.
     "„а не превратитсЯ Явь в сон!",  "˜ах Ђббас,  солнце €рана, осчастливил
правоверных  своим  сиЯнием!",   "Ѓарек-аллаэ!"  Џраздник!"  ‚еселЯтсЯ  даже
дервиши,  ибо щедрые лучи проникли и в их темные кельи: "‡рачок наших глаз -
гнездо шаха Ђббаса!", "ЂйЯ аллах, о аллах!"
     Ќо  шумнаЯ радость ђешта не  вызвала улыбки шаха.  Ќет,  с  каждым днем
темнаЯ тень все гуще покрывала его лицо.  Џодземный поток неуклонно размывал
скалу. ‘ каждым днем упорнее следил ћсуф-хан за мрачнеющим властелином.
     ‚  одно из утр,  когда ханы еще не прибыли в  шатер-дворец и шах в саду
водил ножнами сабли по морскому песку, вычерчиваЯ линию ‹енкоранской дороги,
ћсуф как бы  случайно вышел из боковой аллеи.  ‘окрушенно покачиваЯ головой,
хан пожалел об отсутствии Ђли Ѓаиндура,  который,  как Ястреб, чует добычу и
разведал бы,  почему  некоторые ханы  оказывают ‘ефи-мирзе  слишком  высокие
почести.
     ˜ах встрепенулсЯ и потребовал немедлЯ назвать имена заподозренных.
     Ќо ћсуф был слишком хитер и осторожен:  "„а защитит аллах опрометчивых,
- подумал он,  -  и  осмелившихсЯ набросить тень  на  друзей  ЉараджугаЯ или
ќреб-хана!" € хан сокрушенно прошептал:
     - ‚еликий  повелитель множества земель!  Ђллах  не  удостоил смиренного
ћсуфа открыть твоих врагов.  €наче они давно были бы им задушены.  Ќо...  да
просветит менЯ  свЯтой  •уссейн,  почему  в  проклЯтом послании  упоминаетсЯ
ѓурджистан?
     - ѓовори,  хан!  € остерегайсЯ набросить черную тень на близких мне!  -
неожиданно грозно произнес шах. - ѓовори!
     - ˜ах-ин-шах!   -  пролепетал  испуганный  ћсуф.  -  џ...  Я...  Њожет,
приверженцы ‹уарсаба думают -  да  отсохнут у  них мозги!  -  что ‘ефи-мирза
освободит своего дЯдю?
     Џораженный шах остановилсЯ как вкопанный. "ЋпЯть ‹уарсаб! Ћ аллах, нить
всех  злодейств тЯнетсЯ  из  гулабской башни  к  „авлет-ханэ!  Њать  ‘ефи  -
грузинка,   а  разве  единство  крови  не  единство  веры?   ’огда...  разум
подсказывает помнить о  двух  концах нити.  €  чтобы ђусии не  из  чего было
плести сеть,  дабы  опутать €ран,  надо  уничтожить один конец,  за  который
держитсЯ ‘ефи,  и заодно другой,  за который держитсЯ ‹уарсаб. Ђллах! Џочему
мне,  шаху  Ђббасу,  прозорливому из  прозорливых,  раньше не  пришло на  ум
подобное?" Ќо, не желаЯ предстать перед ћсуфом недогадливым, он презрительно
сказал:
     - Џоистине,  хан,  недогадливость большой порок, особенно в войне. ’ебе
приходЯт в  голову  смешные мысли.  Ћ  ѓурджистане упомЯнули жалкие безумцы,
надеЯсь,  что это вынудит моего ‘ефи утаить предательское послание.  Ќо  мой
благородный ‘ефи пренебрег их уловкой. ‡най, несообразительный: ѓурджистан -
это  заслон!   Ћ  носители  хвостов  желтых  шайтанов,  кого  они  надеЯлись
обмануть?!
     „осадуЯ  на   себЯ,   ћсуф-хан  льстиво  высказал  восхищение  глубокой
мудростью "льва €рана".
     ˜ах повелел усилить стражу. Љругом стоЯли, опираЯсь на пики, караульные
сарбазы,  мамлюки.  Ќа всех углах держали наготове сабли, два тигра на цепЯх
сторожили вход в  шатер-дворец.  €  эти меры,  как в  насмешку,  беспрерывно
напоминали шаху об  опасности.  Ќочи не были ему отрадой,  он снова менЯл по
несколько раз комнаты сна.  "‘ истины спала чадра!  -  сокрушалсЯ шах. - ќто
приверженцы ‹уарсаба!  Ђ мать ‘ефи разве не грузинка?  Ћ аллах, не отнимай у
менЯ веры в  мою ‹елу!  Ќе отнимай!  €бо только у нее Я нахожу успокоение от
сжигающего менЯ огнЯ!  Ќет! ЊоЯ ‹елу в полном неведении! ‚едь она тысЯчу раз
могла бы приблизить к моим губам отравленную воду или впустить изменников во
главе со страстно любимым ею ‘ефи,  когда Я безмЯтежно наслаждалсЯ отдыхом в
ее покоЯх.  Ђ Њусаиб? Њой верный Њусаиб - он, как луна, никогда не ошибаетсЯ
на  своем  пути.  „а,  моЯ  ‹елу  любит менЯ,  как  рыба  воду!  …й  присуще
благородство... ибо она дочь царЯ!"
     Ќесколько дней  шах  не  выезжал на  прогулку,  не  собирал советников.
ѓрозно  сдвинув  брови,  сидел  повелитель правоверных над  раскрытой книгой
”ирдоуси.
     •аны шептались: "‚елик аллах, он послал шаху важную думу!"
     Љараджугай, теребЯ сизый шрам на левой щеке, сокрушенно говорил ѓефезе:
     - Ќе в силах шах победить навЯзчивую печаль.
     ’ихо жаловалсЯ советникам Њусаиб:
     - Џриклеилась к шах-ин-шаху опаснаЯ мысль.
     ’айно от  всего гарема ронЯла слезы ’инатин:  "Ћ  пресвЯтаЯ богородица,
защити и помилуй моего ‘ефи!"
     ˜атер-дворец   наполнилсЯ  приглушенными  вздохами  и   едва   слышными
шорохами.
     €  тут,  как  нельзЯ кстати,  в  ђешт  прибыли €са-хан  и  •осро-мирза.
ЌеуместнаЯ радость сиЯла  на  их  лицах.  €  то  верно -  какое им  дело  до
ползающих,  подобно придавленным мухам,  советников?  ђазве они, полководцы,
вернулись с войском, уменьшенным больше чем наполовину?
     "Ћ, сколь милостив аллах! ‚ыслушать об этом важнее, чем это увидеть!"
     €  полководцы,  воодушевленные отсутствием  шаха,  оставили  поредевшее
войско  в  €сфахане,  на  попечении Њамед-хана,  а  сами  запаслись богатыми
подарками  и  поскакали  раньше  по  Љашанской  и  Љазвинской,  а  затем  по
‹ангерудской дороге.
     Џолководцы не ошиблись:  узнав о большой победе в Љартли и Љахети,  шах
снисходительно отнессЯ к некоторому урону войска.
     - ‚идит шайтан, воюЯ с войском "барса", подкрепленным бешеными собаками
и гиенами, нельзЯ рассчитывать на полное сохранение сарбазов.
     Ќо на османов шах излил свой гнев,  подчеркнув, что, иншаллах, сарбазов
вернулось в  €сфахан  достаточно,  чтобы  по  повелению его,  "льва  €рана",
отправитьсЯ обратно  в  ѓурджистан и  наказать беспокойных псов  полумесЯца,
осмелившихсЯ, вопреки договоренности, помогать сыну собаки ‘аакадзе.
     „олго рассказывали €са-хан и •осро о своих подвигах в покоренных Љартли
и Љахети.  ˜ах,  прислушиваЯсь к звону цепей, которыми потрЯсали тигры, и не
отводЯ руку от алмазной рукоЯтки сабли,  милостиво покачивал головой и вдруг
спросил:
     - Ќе  слишком  ли  вы,  ханы,  были  снисходительны к  католикосу?  Љак
осмелилсЯ он не признавать ставленника неба, "льва €рана"?
     - Џовелитель земель и морей!  -  осторожно начал •осро.  - Љатоликос не
так виновен - народ не любит царЯ ‘имона.
     - Ќарод?  Љак смеют презренные иметь свои мысли? Џочему не выкрасили их
кровью реки? Џочему не накормили их мЯсом всех коршунов ѓурджистана?!
     - ‚еликий из великих,  "солнце €рана", все так и делали. ‚ Љахети почти
не с кого брать дань,  в Љартли все рабаты пустые. Љто не успел бежать - или
лишилсЯ всего,  или  уничтожен.  Љатоликос не  вмешивалсЯ,  но  ‘аакадзе еще
громче кричал:  "‚ойна поработителЯм!  Ѓеспощадное избиение персов! Њесть за
убийства!" …ще многое кричал проклЯтый изменник,  и народ бросилсЯ к нему за
спасением.  -  •осро мельком взглЯнул на €са-хана. - —тобы сократить бегство
неблагодарных гурджи к ‘аакадзе, пришлось, о милостивый шах-ин-шах, оставить
’билиси целым.  € еще потому,  что верный тебе царь ‘имон боЯлсЯ царствовать
над грудами камней.
     - Ѓисмиллах!  Ќе этот мул боЯлсЯ, а хитрец ˜адиман, ибо он царствует. Ђ
вам,  ханы, сам аллах подсказал не вступать с турками в войну, ибо сейчас не
времЯ,  -  пусть подождут, когда Я завершу задуманное... …сли из ѓурджистана
ушли  персидские войска,  изменник €рана умный ‘аакадзе не  допустит турок к
Љартли. ‡начит, хотЯт ‘аакадзе величать царем? Ђ ‘имона не любЯт картлийцы?
     - ˜ах-ин-шах,  -  быстро  сказал ќраб-хан,  -  здесь  уместно вспомнить
мудрость поэта:

                - Ћтчего свеча трещит все - в по