        ‘тивен ђ.„ональдсон. ЏроклЯтие лорда ”аула

---------------------------------------------------------------
‘тивен ђ.„ональдсон. ЏроклЯтие ‹орда
”аула ("Џервые •роники ’омаса Љавинанта
Ќеверующего" #1). Џер. - Ћ.Љолесников.
Stephen R.Donaldson. Lord Foul's Bane
(1977) ("The First Chronicles of Thomas
Covenant the Unbeliever" #1).
========================================
HarryFan SF&F Laboratory: FIDO 2:463/2.5
---------------------------------------------------------------

        1. ‡Ћ‹Ћ’Ћ‰ ЊЂ‹њ—€Љ

     †енщина вышла из магазина как раз  вовремЯ,  чтобы  увидеть,  что  ее
игравший на улице маленький сын оказалсЯ прЯмо  на  пути  высокого  худого
мужчины в сером, вышагивающего по середине аллеи как  какой-то  не  совсем
исправный механизм. ‘ердце  ее  тут  же  учащенно  забилось.  ‚  следующее
мгновение она прыгнула вперед, схватила мальчика  за  руку  и  оттащила  в
сторону.
     Њужчина прошел мимо, даже не повернув головы. †енщина прошипела ему в
удалЯющуюсЯ спину:
     - €ди, иди! “матывай отсюда! ЏостыдилсЯ бы...
     ’омас   Љавинант   продолжал   свой   размеренный   шаг,   столь   же
непоколебимый, как ход часового механизма, заведенного до отказа именно  с
этой целью. Ќо мысленно он отозвалсЯ на реплику женщины:
     "‘тыдитьсЯ? ‘тыдитьсЯ! —его? ’ого, что Я чуть  было  не  наступил  на
этого ничтожного щенка? - ѓримаса бешенства исказила его лицо. - Ѓерегись!
џ - париЯ!"
     Ћн видел, что люди, мимо которых он проходил, люди, которые знали его
и которых знал он по именам,  домам  и  дружеским  рукопожатиЯм,  все  они
сторонились, уступали ему дорогу, жались  к  стенам  домов  или  к  кромке
тротуара. Ќекоторые из них, казалось, старались даже не дышать  вблизи  от
него. Ќо он уже устал от непрерывного внутреннего  крика.  ќти  люди  были
недостойны древнего ритуала приветствиЯ. Ћн  сосредоточил  все  усилиЯ  на
том, чтобы справитьсЯ со спазматическим оскалом, перекосившим его лицо,  а
исправный механизм воли перемещал его вперед шаг за шагом.
     Џо  мере  того  как  ’омас  Љавинант  шел  вдоль  аллеи,  его   глаза
осматривали собственную фигуру, проверЯЯ, нет ли на одежде  непредвиденных
прорех или лоскутов, контролируЯ руки во  избежание  случайных  царапин  и
убеждаЯсь, что пока ничего не случилось  со  шрамом,  пересекавшим  правую
ладонь от ее основаниЯ до того места, где оставались два последних пальца.
‚ ушах у него звучал голос врача:
     - ‚ЌЉ, мистер Љавинант. ‚изуальный надзор за конечностЯми.  Ћт  этого
зависит  ваше  здоровье.  ’е  нервы,  которые  мертвы,  уже   никогда   не
восстановЯтсЯ - вы можете не заметить сами, как нанесете себе травму, если
не привыкнете к постоЯнному самоконтролю. ЋсуществлЯйте его  все  времЯ  -
думайте о нем денно и нощно. ‚ следующий раз вам  уже,  наверное,  так  не
повезет.
     ‚ЌЉ. ќти буквы вмещали в себЯ всю его жизнь.
     "„октора! - саркастически думал ’омас.  -  Ќо  если  бы  не  они,  Я,
возможно,  столько  бы  не  протЯнул.  ‚едь  Я  был  в   таком   неведении
относительно грозЯщей мне опасности. Ќебрежность в отношении  самого  себЯ
могла менЯ просто убить".
     ѓлЯдЯ на удивленные, испуганные, похожие друг на друга лица - похожих
лиц было много, хотЯ городок не  отличалсЯ  многочисленным  населением,  -
мелькавшие вокруг, ’омас  хотел  верить  в  то,  что  его  лицо  сохранЯет
выражение бесконечного презрениЯ. Ќо нервы лица, казалось, были едва живы,
хотЯ врачи заверили его, что это лишь  иллюзиЯ,  характернаЯ  длЯ  текущей
стадии его болезни. ЋтгораживаЯсь от мира, он никогда не мог быть уверен в
том, что надел нужную маску. Љогда женщины, которые  в  свое  времЯ  имели
склонность обсуждать его роман  в  литературных  салонах,  отшатнулись  от
него, словно он ЯвлЯл собой некую разновидность упырЯ или вурдалака, ’омас
почувствовал внезапный  предательский  приступ  тоски.  Ћднако  он  сурово
подавил ее, не дожидаЯсь, пока она нарушит его внутреннее равновесие.
     Ћн уже приближалсЯ к цели  своего  путешествиЯ,  предпринЯтого  им  с
такой  непреклонностью  самоутверждениЯ  или  дерзкого   вызова.   ‚переди
показалась вывеска: "’елефоннаЯ компаниЯ". Ћн прошел от Ќебесной ”ермы две
мили до города только длЯ  того,  чтобы  оплатить  свой  телефонный  счет.
Љонечно, он мог отправить деньги по почте, но приучил  себЯ  рассматривать
это как трусость, капитулЯцию перед  все  растущим  по  отношению  к  нему
отчуждением.
     Џока он находилсЯ на лечении, его жена „жоан оформила развод и вместе
с несовершеннолетним сыном переселилась в другой штат.  …динственное,  что
она осмелилась взЯть из общего имущества, - машину. ЃольшаЯ  часть  одежды
„жоан тоже осталась дома. ‡атем все живущие не далее полумили соседи стали
настойчиво докучать ему намеками на нежелательность его присутствиЯ  среди
них, а когда он отказалсЯ продать ферму и съехать,  один  из  них  покинул
штат. Љроме того, через три недели  после  его  возвращениЯ  домой  хозЯин
продовольственного магазина - ’омас  сейчас  как  раз  проходил  мимо  его
витрин, увешанных дешевой рекламой, - начал доставлЯть ему товары  на  дом
независимо от того, были они заказаны или нет, и,  как  подозревал  ’омас,
даже независимо от того, желал или не желал он за них платить.
     ’еперь он шел мимо  зданиЯ  суда,  древние  серые  колонны  которого,
казалось, горделиво  поддерживали  ношу  справедливости  и  законности,  -
зданиЯ, в  котором  его  (заочно,  конечно)  лишили  семьи.  „аже  ступени
парадной  лестницы  были  отполированы  до  блеска,  чтобы  сделать  менее
заметными нужду и отчаЯние тех, кто ходил по ней вверх и  вниз  в  поисках
справедливости. „ело было решено  в  пользу  развода,  поскольку  ни  один
гуманный закон не мог заставить женщину жить в обществе  такого  человека,
как он.
     - Џролила ли ты хоть одну слезу? -  прошептал  он,  взываЯ  к  памЯти
„жоан. - —то ты чувствовала? ђешимость? Ћблегчение?
     Љавинант подавил желание убежать отсюда куда-нибудь подальше.  ѓоловы
титанов  с  широко  раскрытыми  ртами,  венчавшие  колонны  зданиЯ   суда,
казалось, переживали приступ дурноты  и  были  готовы  стошнить  прЯмо  на
прохожих.
     ‚ городе, население которого составлЯло не более пЯти тысЯч  человек,
коммерческий район был не слишком велик. Љавинант перешел  улицу  напротив
универсального магазина и сквозь стеклЯнную витрину  успел  заметить,  как
несколько девушек из колледжа примерЯют дешевую бижутерию.  Ћдна  из  них,
прицениваЯсь, облокотилась на прилавок в весьма вызывающей позе,  и  горло
Љавинанта непроизвольно сжалось. Ћн поймал себЯ  на  том,  что  оглЯдывает
бедра и грудь девушек - то, что было доступно кому угодно,  но  только  не
ему. Ћн был импотентом. ђаспад нервных  волокон  затронул  и  эту  функцию
организма. …му было отказано даже в семЯизвержении: он мог возбуждать себЯ
почти до безумиЯ, но это ни к чему не  приводило.  ‚незапно,  словно  удар
грома, на него обрушились воспоминаниЯ о жене, почти затмив собой  солнце,
тротуар и идущих навстречу людей. Ћн увидел ее в одном  из  полупрозрачных
пеньюаров, подаренном им, - все линии тела четко вырисовывались под тонкой
тканью. Ћн внутренне застонал: „жоан! Љак ты могла поступить так?! Ќеужели
болезнь тела перевесила все остальное?
     ‘ силой обхватив себЯ руками за плечи, словно  пытаЯсь  задушить,  он
подавил воспоминаниЯ. ’акие мысли были слабостью, которую он не  мог  себе
позволить; необходимо было избавитьсЯ от них раз и навсегда.
     "Ќадо ожесточитьсЯ, - думал он. - ќто помогает выжить!"
     Џо-видимому, жестокость была единственным, вкус к  чему  он  был  еще
способен ощущать.  Љ  своему  ужасу  ’омас  вдруг  заметил,  что  перестал
двигатьсЯ. Ћн стоЯл посередине тротуара со сжатыми кулаками и  трЯсущимисЯ
плечами. Ћн безжалостно заставил себЯ снова идти вперед. € тут же с кем-то
столкнулсЯ.
     ѓрЯзнаЯ свиньЯ!
     ’омас успел заметить что-то  цвета  охры:  человек,  на  которого  он
налетел, был одет в грЯзный коричнево-красный  макинтош.  Ќо  он  не  стал
останавливатьсЯ длЯ извинений. ‚место  этого  он  ускорил  шаг,  чтобы  не
видеть выражениЯ страха и отвращениЯ на еще одном лице.  ‚скоре  его  шаги
вновь обрели пустую механическую размеренность.
     ’еперь он шел мимо офиса электрической компании  -  именно  она  была
последней причиной,  заставившей  его  проделать  этот  путь  ради  оплаты
телефонного  счета.  „ва  месЯца  назад  он  отправил  по  почте  чек  длЯ
электрической  компании  -  сумма  была  ничтожной:  он  мало  пользовалсЯ
электроэнергией - и получил этот чек обратно. Ѓолее того, конверт даже  не
вскрывали. ЏрикрепленнаЯ к нему записка  поЯснЯла,  что  его  счет  кто-то
анонимно оплатил по меньшей мере на год вперед.
     ‚ результате долгой внутренней борьбы он пришел к выводу, что если не
станет сопротивлЯтьсЯ такой тенденции, то скоро у  него  вообще  не  будет
повода поЯвлЯтьсЯ среди себе подобных. Џоэтому-то он  и  совершил  сегоднЯ
эту двухмильную прогулку до города с целью лично оплатить свой  телефонный
счет, а также доказать всем, что он не позволит отобрать у себЯ право быть
человеком. ‚ Ярости на свою отверженность, он искал способ, чтобы  бросить
вызов, защитить свои равные с другими смертными права.
     "‹ично, - думал он. - Ђ что, если Я опоздал? …сли счет  уже  оплачен?
’огда зачем Я пришел сюда лично?"
     ќта мысль повергла его сердце в трепет. Ћн быстро проделал  процедуру
‚ЌЉ и снова направил взглЯд к  вывеске  телефонной  компании,  до  которой
оставалось  полквартала.  ЏродвигаЯсь  вперед,  готовый  в  любой   момент
подавить приступ страха, он вдруг осознал, что мысленно повторЯет какой-то
мотив в такт шагам. ‚спомнились и слова:

                Њальчик золотой, глинЯные ножки,
                „о чего же трудно топать по дорожке...
                „ай-ка помогу - легонько пну тебЯ Я -
                Љубарем покатишьсЯ, золотом сверкаЯ...

     ќтот бессмысленный стишок назойливо вертелсЯ  в  голове,  подхалимски
хихикаЯ, и  дурацкий  мотив  стучал  в  висках,  как  оскорбление,  словно
исполнЯемый на каком-то смычковом инструменте.
     "Ќаверное,  где-нибудь  в  мистических  небесах  вселенной,  -  думал
Љавинант, -  есть  некаЯ  ожиревшаЯ  богинЯ,  с  трудом  вымучивающаЯ  мою
дурацкую судьбу: довольно одного  пинка  злобным  взглЯдом  -  и  Я  сразу
оказалсЯ поверженным. € до чего же Я неповоротлив! Ќасмешка рождает страх.
Ћ, это как раз про тебЯ, золотой мальчик".
     Ћднако одной усмешкой от этой мысли было не  отделатьсЯ,  потому  что
однажды он уже был чем-то  вроде  золотого  мальчика.  Ѓрак  его  оказалсЯ
счастливым. ‚ одном порыве  вдохновениЯ  он  написал  роман,  не  имеЯ  ни
малейшего понЯтиЯ о том, как это делаетсЯ, и потом  целый  год  видел  его
название в списках  бестселлеров.  €  потому  денег  у  него  сейчас  было
достаточно.
     "џ мог бы стать богачом, - думал он,  -  если  бы  знал,  что  напишу
настолько хорошую книгу".
     Ќо он не знал. € даже сомневалсЯ, найдет ли издателЯ, - да, тогда  он
сомневалсЯ в этом. ’е дни были самыми  счастливыми  днЯми  его  жизни:  он
только что женилсЯ на „жоан... Љогда они были вместе, им не нужно было  ни
денег, ни славы, вообще ничего. ‚оображение его тогда было  озарено  самым
настоЯщим вдохновением, и теплые чары ее гордости и страсти заставлЯли его
гореть подобно вспышке молнии, но не секунды, не  доли  секунды,  а  целых
пЯть месЯцев в одном долгом неистовом взрыве энергии,  который,  казалось,
создавал природу земли из ничего одной лишь силой своего блеска  -  холмы,
утесы, деревьЯ, клонЯщиесЯ под порывами пылкого ветра, ночные грабители  -
все ЯвлЯлось на свет из вспышки этой белой молнии, ударившей в небо из-под
его блистательного пера. Љогда все было закончено,  он  почувствовал  себЯ
таким опустошенным и ублаготворенным, словно излил в одном  любовном  акте
всю любовь мира.
     …му было нелегко. ‚осприЯтие вершин  и  глубин,  придававшее  каждому
написанному им слову ощущение засохшей черной крови, было мучительно. Ђ он
был из тех, кто  любит  вершины,  но  беспредельные  эмоции  давались  ему
непросто. Ћднако  это  было  восхитительно.  ‘амоистощение  на  этом  пике
энергии оставалось самым чистым и прекрасным из всего, что было у  него  в
жизни. ‚еличественный фрегат его души пересек глубокий  и  опасный  океан.
Љавинант отослал рукопись с чувством спокойной уверенности.
     ‚ течение этих месЯцев творчества, а затем ожиданиЯ, они жили  на  ее
доход. Ћна, „жоан Љавинант, была спокойной женщиной,  глаза  и  цвет  лица
которой выражали больше, чем ее слова. Љожа ее имела золотистый оттенок, и
потому „жоан была похожа длЯ него на теплую драгоценную сбрую, наполнЯющую
его радостью. …е нельзЯ было назвать ни  крупной,  ни  сильной,  и  ’омаса
всегда смущало  то  обстоЯтельство,  что  она  добывала  средства  длЯ  их
существованиЯ, объезжаЯ лошадей.
     Ћднако слова "объездка" или "дрессировка" ни в коей мере не  отражали
ее мастерства в обращении  с  животными.  ‚  ее  работе  не  было  никаких
проверок на силу, никаких брыкающихсЯ жеребцов с  сумасшедшими  глазами  и
раздувающимисЯ ноздрЯми. Љавинанту казалось, что она не укрощала лошадей -
она  их  обольщала.  Ћдно  ее  прикосновение  мгновенно   успокаивало   их
подергивающиесЯ мускулы. …е  воркующий  голос  заставлЯл  расслабитьсЯ  их
напрЯженные уши. Љогда она садилась на них верхом без седла, то  ее  ноги,
обхватываЯ их бока, уменьшали силу их первобытного страха.  €  всЯкий  раз
когда лошадь выходила из-под ее контролЯ она просто соскальзывала с нее  и
оставлЯла в покое до тех пор, пока спазм дикости не проходил сам собой. €,
наконец, она пускала лошадь в неистовый галоп вокруг Ќебесной ”ермы, чтобы
доказать той, что она может выложитьсЯ до предела  даже  подчинЯЯсь  чужой
воле.
     ѓлЯдЯ на нее, Љавинант, бывало, чувствовал себЯ несколько приниженным
перед таким мастерством. € даже после того, как  она  научила  его  ездить
верхом, он не мог преодолеть страха перед этими животными.
     …е работа была не слишком прибыльной, но она кормила их обоих до того
самого днЯ, когда от издателЯ пришло письмо  с  положительным  ответом.  ‚
этот день „жоан решила, что пора завести ребенка.
     ‚виду обычных задержек с публикацией им пришлось  прожить  еще  почти
год на аванс от авторского гонорара Љавинанта. „жоан продолжала  понемногу
заниматьсЯ своей работой, пока это не угрожало безопасности развивающегосЯ
в ней ребенка. Џотом, когда ее тело подсказало ей,  что  час  настал,  она
прекратила заниматьсЯ работой.  ‘  той  поры  она  стала  жить  внутренней
жизнью, с таким старанием подчинЯЯсь задаче вырастить зародыш,  что  часто
глаза ее заволакивало пустотой и дымкой ожиданиЯ.
     Љогда ребенок  родилсЯ,  „жоан  объЯвила,  что  следует  назвать  его
ђоджером, в честь ее отца и деда.
     - ђоджер, - проворчал Љавинант, подходЯ к двери телефонной  компании.
ќто имЯ никогда ему не  нравилось.  Љонечно,  первое  времЯ  он  испытывал
нежность  и  даже  гордость,  чувствуЯ  себЯ  причастным  к  свершившемусЯ
таинству, но потом бесконечные заботы,  свЯзанные  с  воспитанием  малыша,
начали ему изрЯдно докучать. € теперь, когда его сын исчез - исчез  вместе
с „жоан, - он почти не вспоминал о нем, а  мысли  о  ней  вызывали  в  его
сердце горечь и острую тоску.
     ‚незапно в его рукав вцепились чьи-то пальцы.
     - ќй, мистер, - произнес боЯзливо и настойчиво чей-то голосок. -  ќй,
мистер...
     Ћн повернулсЯ, чтобы крикнуть: "Ќе прикасайсЯ ко мне!  џ  -  париЯ!",
но, увидев лицо  мальчика,  остановившего  его,  не  стал  вырывать  руку.
Њальчику было лет восемь или девЯть - стало  быть,  он  еще  слишком  мал,
чтобы боЯтьсЯ его болезни. ‹ицо ребенка покрывали багровые  пЯтна  страха,
как будто кто-то заставил его сделать нечто ужасное.
     - ќй, мистер, -  повторил  он  с  ноткой  мольбы  в  голосе.  -  ‚от.
‚озьмите,  -  он  сунул  мЯтый  клочок  бумаги  в  бесчувственные   пальцы
Љавинанта. - Ћн велел передать  это  вам.  ‚ы  должны  прочитать.  •орошо,
мистер?
     Џальцы Љавинанта непроизвольно сжали  бумагу.  "Љто  -  он?"  -  тупо
подумал ’омас, глЯдЯ на мальчика.
     - Ћн. - Њальчик указал  трЯсущимисЯ  пальцами  в  ту  сторону  улицы,
откуда поЯвилсЯ Љавинант.
     ’омас оглЯнулсЯ и увидел старика  в  грЯзном  макинтоше  цвета  охры,
стоЯщего на расстоЯнии полуквартала от него. ’от бормотал,  почти  напевал
какую-то неразборчивую бессмысленную мелодию; его  рот  был  открыт,  хотЯ
губы и челюсть не двигались, и звуки образовывались без  их  участиЯ.  …го
длинные спутанные волосы и борода  развевались  вокруг  головы  на  легком
ветру. ‹ицо было поднЯто к небу; казалось, он смотрел прЯмо на  солнце.  ‚
левой руке он держал деревЯнную чашу, с какими ходЯт  нищие.  ЏраваЯ  рука
сжимала длинный деревЯнный посох, к верхнему концу которого был прикреплен
плакатик с надписью: "Ѓ…ђ…ѓ€‘њ!"
     Ѓерегись!
     Ќа мгновение ’омасу показалось, что одна  эта  надпись  источает  длЯ
него угрозу. ‘трашные опасности словно бы отделЯлись от нее и плыли к нему
по воздуху, издаваЯ истошные вопли стервЯтников.  €  среди  них,  под  эти
вопли, на него смотрели глаза -  два  глаза,  словно  клыки,  сверлЯщие  и
неумолимые. Ћни рассматривали его с пристальной, холодной и жадной злобой,
как будто он и  только  он  был  той  мертвечиной,  которой  они  жаждали.
‡лорадство изливалось из них, словно Яд. Љавинант  затрепетал,  охваченный
неизъЯснимым страхом.
     Ѓерегись!
     Ќо это была всего лишь надпись, всего  лишь  доска,  прикрепленнаЯ  к
деревЯнному посоху. Љавинант вздрогнул, и  воздух  перед  ним  снова  стал
прозрачным.
     - ‚ам надо прочитать это, - снова сказал мальчик.
     - Ќе прикасайсЯ ко мне, - пробормотал Љавинант, все еще чувствуЯ, что
мальчик держит его за рукав. - “ менЯ проказа.
     Ќо когда он оглЯнулсЯ, мальчик уже исчез.


        2. “ ’…Ѓџ Ќ…’ ЌЂ„…†„›

     ‚ замешательстве ’омас быстро осмотрел улицу, но  мальчика  нигде  не
было. Џотом, когда  он  снова  повернулсЯ  к  старику-нищему,  его  взглЯд
наткнулсЯ  на  дверь,  над  которой  золотыми  буквами   было   надписано:
"’елефоннаЯ  компаниЯ".  Џри  этом  он  испытал  новый   приступ   страха,
заставивший забыть обо всем  остальном.  Ђ  вдруг...  ќто  была  цель  его
"похода": он пришел сюда лично, чтобы заЯвить свое человеческое  право  на
оплату собственного счета. Ќо что, если...
     Ћн встрЯхнулсЯ. “ него была проказа,  и  он  не  мог  позволить  себе
делать всЯкие предположениЯ. Ѓессознательно сунув клочок бумаги в  карман,
он  в  очередной  раз  произвел  процедуру  ‚ЌЉ  и  с  мрачной  решимостью
направилсЯ к двери.
     —еловек, поспешно выскочивший навстречу,  чуть  было  не  налетел  на
него, потом узнал и отшатнулсЯ в сторону; от того, что он опознал  ’омаса,
лицо его внезапно стало серым. ќтот толчок нарушил  внутреннее  равновесие
Љавинанта, и он чуть было не крикнул: "ѓрЯзнаЯ свиньЯ!"
     ‘нова остановившись, он позволил себе минутную  паузу.  ќтот  человек
был адвокатом „жоан в том судебном процессе  -  толстый  коротышка,  вечно
сыплющий остротами, типичными длЯ адвокатов и министров. ќта  пауза  нужна
была Љавинанту длЯ того, чтобы оправитьсЯ от испуга во  взглЯде  адвоката.
Ћн чувствовал непроизвольный стыд  от  того,  что  послужил  причиной  его
страха. Ќа мгновение он  даже  потерЯл  то  чувство  уверенности,  которое
привело его в город.
     Ќо почти в тот же момент он вскипел от злости. ‘тыд  и  Ярость  тесно
переплелись в нем.
     - џ не собираюсь позволЯть им так поступать со мной, - проскрипел он.
- —ерт побери! Ћни не имеют права.
     ’ем не менее изгнать из мыслей выражение лица адвоката было  нелегко.
ќтот отвлекающий фактор был реальностью такой же, как проказа - иммунной к
любому вопросу права или справедливости. Ђ больной проказой  прежде  всего
должен помнить о фатальной реальности фактов.
     ‚о времЯ этой паузы Љавинанту пришло в голову, что поЯвилсЯ  неплохой
сюжет длЯ стихотворениЯ:

             ’а вещь, что люди по ошибке жизнью кличут, -
             Ќа самом деле смерть, без преувеличеньЯ...
             € запахи цветов и трав на летнем луге
             Њогильной гнилью к горлу протЯнули руки.
             ’ела живых танцуют в плЯске смерти,
             ‚округ лишь ад - и так на всей планете...

     ‚округ лишь ад - вот настоЯщаЯ правда. Ђдское пламЯ.
     “спел ли  он  за  это  короткое  времЯ  насмеЯтьсЯ  столько,  сколько
положено за жизнь?
     Ћн чувствовал, что вопрос этот очень важен. Ћн  смеЯлсЯ  даже  тогда,
когда принЯли его роман; смеЯлсЯ над отражением  глубоких  тайных  мыслей,
которые словно подводные  течениЯ  скользили  по  лицу  ђоджера;  смеЯлсЯ,
увидев отпечатанный экземплЯр своей книги; смеЯлсЯ  над  ее  поЯвлением  в
списках  бестселлеров.  ’ысЯчи  вещей,  больших  и  малых,  наполнЯли  его
весельем. Ђ когда „жоан однажды спросила его,  что  же  он  находит  столь
смешным, он ответил лишь, что  каждый  жизнерадостный  вдох  зарЯжает  его
идеЯми следующей книги. …го легкие источали энергию и фантазию. Ћн хохотал
всЯкий раз, когда чувствовал радость большую, чем мог в себЯ вместить.
     Ќо когда роман получил известность, ђоджеру было  шесть  лет,  а  еще
шесть месЯцев спустЯ Љавинант  так  и  не  приступил  почему-то  к  новому
роману. €дей у него было слишком много. Ћн, казалось, просто терЯлсЯ среди
их изобилиЯ, не знаЯ, какие выбрать.
     „жоан  не  одобрЯла  подобного  непродуктивного   богатства.   ‡абрав
ђоджера, она оставила мужа одного на их только что  купленной  ферме,  где
кроме дома у него была хижина-кабинет с двумЯ небольшими  комнатами,  окна
которых выходили на лес  позади  Ќебесной  ”ермы  и  на  речушку,  текущую
посреди него. Џри этом она заЯвила ’омасу, что повезла ђоджера  повидатьсЯ
с родственниками, а также дала ему строгий наказ начать писать.
     ќто был некий поворотный пункт, с которого судьба  начала  приближать
его  к  неустойчивому  положению   золотого   мальчика.   Ќачала   она   с
предостережениЯ о том ударе, который отсек ему впоследствии  полноценность
жизни  с  той  же  беспощадностью,  с  какой  хирург  отрезает  пораженную
гангреной конечность. Ћн слышал эти предостережениЯ, но не обратил на  них
вниманиЯ. Ћн не понимал, что они значили.
     Ќет, вместо того, чтобы выЯснить причину этого грома из-за горизонта,
он с сожалением и спокойным почтением проводил „жоан. Ћн понимал, что  она
права, что снова писать он не начнет до тех пор, пока не побудет некоторое
времЯ один; и его восхищала ее способность действовать столь решительно, в
то времЯ как его сердце стонало  под  неизведанной  пока  тЯжестью.  €так,
помахав ей на прощание рукой и подождав, пока самолет скроетсЯ из виду, он
вернулсЯ  на  Ќебесную  ”ерму,  заперсЯ  у  себЯ   в   кабинете,   включил
электрическую пишущую машинку и напечатал посвЯщение к следующему  роману:
"„жоан, моей хранительнице невозможного".
     …го пальцы неуверенно скользнули  по  клавишам,  и  длЯ  того,  чтобы
напечатать нормальную копию, пришлось трижды переделывать все  заново.  Ќо
ему не хватило благоразумиЯ предугадать надвигающийсЯ шторм.
     ’очно так же не обратил он вниманиЯ и на боль в запЯстьЯх и лодыжках;
единственное, что он сделал, - это обложил ноги  льдом,  который  в  конце
концов чуть ли не врос в них. € когда он обнаружил на правой  руке,  возле
основаниЯ мизинца, онемевшее пурпурное пЯтнышко, то просто выкинул это  из
головы. ‚ течение 24 часов после отъезда „жоан он был с головой погружен в
новую книгу.  Ћбразы  каскадами  обрушивались  на  его  мозг,  создаваемые
пустившимсЯ вскачь воображением. Џальцы все чаще  отказывались  напечатать
самое простое слово, но с фантазией было все  в  порЯдке.  …му  даже  и  в
голову не пришло потратить времЯ на выЯснение причин  загноениЯ  маленькой
ранки, образовавшейсЯ в центре пурпурного пЯтнышка.
     „жоан и ђоджер приехали через три недели, нанесЯ визиты всем  родным.
Ћна ничего не замечала, пока  однажды  вечером,  после  того,  как  ђоджер
уснул, они сели вместе на диван  и  ’омас  обнЯл  ее.  Ћкна  были  закрыты
ставнЯми, и было слышно, как обдувавший ферму холодный  ветер  пыталсЯ  их
открыть. ‚ неподвижном воздухе гостиной „жоан  вдруг  уловила  сладковатый
запах - запах болезни Љавинанта.
     ЊесЯцами позже, глЯдЯ на вымытые антисептиком стены  своей  палаты  в
лепрозории, он клЯл себЯ за то, что не смазал руку йодом.  …го  беспокоила
отнюдь не утрата двух пальцев. ’о, что отнЯло у него часть руки, было лишь
микроскопическим символом того удара, который  отсек  его  от  полноценной
жизни,  исключил  из  собственного  же  мира,   словно   он   был   некоей
разновидностью злокачественной инвазии. € когда его  праваЯ  рука  болела,
лишеннаЯ двух пальцев, эта боль была ничуть не сильнее,  чем  от  простого
ушиба. Ќет, он бранил себЯ за легкомыслие потому, что она  отнЯла  у  него
последнюю возможность держать в объЯтиЯх „жоан.
     Ќо той зимней ночью, когда она была рЯдом, он и понЯтиЯ не имел,  что
такое может случитьсЯ. Ќеторопливо рассказываЯ о  своей  новой  книге,  он
привлек ее к себе, с удовольствием ощущаЯ прикосновение ее  мЯгкого  тела,
чистый запах ее волос и чудесное тепло. ‚незапнаЯ  реакциЯ  жены  повергла
его в недоумение. Џрежде  чем  он  понЯл,  что  ее  обеспокоило,  она  уже
вскочила с дивана, стащила его следом за собой и, схватив его правую руку,
подставила ее под свет лампы. ѓолос ее зазвенел от гнева и тревоги:
     - Ћ, ’омас! Џочему ты так неосторожен?
     Џотом „жоан уже не колебалась. Џопросив одного из соседей посидеть  с
ђоджером, она потащила  мужа  по  пушистому  февральскому  снегу  в  пункт
оказаниЯ первой помощи при местном госпитале. € не  оставила  его  до  тех
пор, пока их не принЯл хирург.
     Џредварительный диагноз: гангрена.
     Ѓольшую часть  следующего  днЯ  „жоан  провела  вместе  с  ’омасом  в
госпитале, пока он сдавал различные анализы. Ђ  следующим  утром  в  шесть
часов ’омаса Љавинанта повели на операцию на правой руке. Ћн очнулсЯ тремЯ
часами позже  в  госпитальной  палате,  лишенный  двух  пальцев.  „ействие
наркотиков еще некоторое времЯ  затуманивало  его  сознание,  и  только  к
полудню он почувствовал, что соскучилсЯ по „жоан.
     Ќо в этот день она  вообще  не  пришла  к  нему.  Ђ  когда  поЯвилась
следующим утром, в ней Явственно  была  заметна  перемена.  Љожа  ее  была
бледна, словно сердце нехотЯ гнало кровь, а кости лба, казалось, выступили
наружу. “ нее был вид загнанного животного. Ћна не  обратила  вниманиЯ  на
его руку, протЯнутую к ней. ѓолос ее был низким и придушенным, словно  она
не хотела, чтобы даже издаваемый ею звук прикасалсЯ к нему. ‘тав  от  него
так далеко, насколько позволЯли размеры палаты, обратив  пустой  взглЯд  к
окну и мокрой улице за ним, она поведала ему последние новости.
     ‚рачи обнаружили у него проказу.
     Џораженный, он сказал:
     - ’ы шутишь.
     ’огда она повернулась и, глЯдЯ ему в лицо, крикнула:
     - •ватит прикидыватьсЯ дурачком! „октор сказал, что сам сообщит тебе,
но Я не согласилась. џ думала о тебе. Ќо Я не могу, не могу этого вынести.
’ы подцепил проказу! ђазве ты не знаешь, что это значит? ’вои кисти рук  и
ступни отвалЯтсЯ, руки и ноги  искривЯтсЯ,  а  лицо  станет  отвратительно
морщинистым, как губка. Ќа месте глаз образуютсЯ Язвы, и Я не смогу  этого
вынести - тебе  будет  все  равно,  потому  что  ты  утратишь  способность
что-либо чувствовать и переживать, черт бы тебЯ побрал! € - о,  ’ом,  ’ом,
’ом! ќта болезнь заразна.
     - ‡аразна? - Ћн, казалось, не понимал, что она имеет в виду.
     - „а! - прошипела „жоан. - Ѓольшинство людей заболевают ею  потому...
- на мгновение она задохнулась от ужаса и разрыдалась, -  потому  что  они
заразились еще в детстве. „ети более восприимчивы, чем взрослые. ђоджер...
џ не могу рисковать... џ должна уберечь его от этого!
     € уже когда она исчезла, выбежала из палаты, он ответил:
     - „а, конечно, - потому что ему больше нечего было  сказать.  Ћн  все
еще не понимал.
     ‚ голове было пусто. ‹ишь недели  спустЯ  он  начал  осознавать,  как
разрушительно подействовал на него взрыв „жоан. Џотом он просто испугалсЯ.
     —ерез сорок восемь часов после операции хирург Љавинанта заЯвил,  что
тот вполне способен перенести небольшое  путешествие,  и  отправил  его  в
‹уизиану,  в  лепрозорий.  ‚рач,  встречавший  его   прЯмо   у   самолета,
бесстрастно  ознакомил  его  с  различными  внешними  аспектами   проказы.
ЊикробактериЯ проказы была впервые обнаружена Ђрмавором  •ансеном  в  1874
году,  но  изучение  бациллы   постоЯнно   срывалось   из-за   того,   что
исследователЯм никак не удавалось провести две из четырех ступеней анализа
по Љоху: никто не мог искусственно  вырастить  микроорганизм  и  никто  не
обнаружил,  как  он  передаетсЯ.  ’ем  не  менее   некоторые   современные
исследованиЯ, проводившиесЯ доктором Ћ.ќ.‘кинснесом на  ѓавайЯх,  казались
обнадеживающими. Љавинант почти не слушал. ‚  самом  слове  "проказа"  ему
чудилась абстрактнаЯ интонациЯ ужаса, но она не была слишком убедительна и
действовала на него подобно угрозе, произнесенной  на  иностранном  Языке.
Љроме интонации опасности, сами по себе слова  ничего  не  передавали.  Ћн
смотрел в честное лицо доктора, а видел непонЯтный гнев „жоан, и ничего не
говорил в ответ.
     Ќо  когда  Љавинант  обосновалсЯ  в  своей  комнате  в  лепрозории  -
квадратной камере с белой чистой кроватью и вымытыми антисептиком стенами,
- доктор взЯл другой тон. Ћн резко сказал:
     - Њистер Љавинант,  вы,  кажетсЯ,  так  и  не  уЯснили  себе,  в  чем
заключаетсЯ опасность. €демте со мной, Я хочу вам кое-что показать.
     Љавинант вышел следом за ним в коридор. Џо пути доктор говорил:
     - ‚аш случай -  это  то,  что  мы  называем  основной  разновидностью
болезни •ансена,  -  приобретеннаЯ проказа,  та,  у которой,  по-видимому,
нет... э... генеалогии.  ‚осемьдесЯт процентов случаев заболеваний в нашей
стране зарегистрированы с гражданами-эмигрантами, которые  заразились  еще
детьми, будучи в странах с тропическим климатом. ‚ таких случаЯх  мы  хотЯ
бы знаем где они подцепили ее, если не как именно и почему.
     ђазумеетсЯ, как основнаЯ, так и побочнаЯ,  протекает  она  одинаково.
Ќо, как правило, люди с побочными вариантами выросли в местах, где болезнь
•ансена выражена гораздо Ярче, чем здесь. Ѓольные  сразу  распознают,  чем
именно они заболели. ќто значит, что у них больше шансов вовремЯ  получить
необходимую медицинскую помощь.
     џ хочу познакомить вас с одним из наших пациентов. ‚ настоЯщее  времЯ
он - единственный, кроме вас, имеющий основную разновидность лепры. Ћн был
кем-то вроде отшельника - жил  один,  вдали  от  всех,  в  горах  западной
‚ирджинии. Ћн не знал, что с ним происходит до тех  пор,  пока  с  ним  не
попыталсЯ свЯзатьсЯ из штаба армии  командир  его  погибшего  сына.  Љогда
офицер увидел этого человека, он позвонил в общественную службу  здоровьЯ.
Ђ они послали старика к нам.
     „октор остановилсЯ перед  такой  же  дверью,  какаЯ  вела  в  комнату
Љавинанта. Ћн постучал, но не  стал  ждать  ответа.  ђаспахнув  дверь,  он
поймал Љавинанта за локоть и втащил его в палату.
     Љогда ’омас переступил порог, в ноздри  ему  ударила  остраЯ  вонь  -
запах, похожий на зловоние гниющего в отхожем месте мЯса. „аже  карболоваЯ
кислота и различные мази не смогли задушить этого смрада.  €сходил  он  от
сморщенной фигуры, сидевшей на постели и казавшейсЯ  совершенно  абсурдной
на фоне чистых простыней.
     - „обрый день, - сказал доктор. - ќто ’омас Љавинант. “ него основнаЯ
форма болезни •ансена, и он, кажетсЯ, не понимает грозЯщей ему опасности.
     Џациент медленно поднЯл руки, словно хотел обнЯть Љавинанта.
     ‚место кистей у него были вздутые  обрубки,  лишенные  пальцев  куски
розового больного мЯса, испещренного трещинами и Язвами, из которых сквозь
лечебные мази сочилсЯ желтый экссудат. Ћни висели  на  тонких,  обмотанных
бинтами руках, словно неуклюжие болванки. Ђ ноги, даже несмотрЯ на то, что
они были прикрыты госпитальной пижамой, выглЯдели как шишковатое дерево.
     Џотом  пациент  зашевелил  губами,  пытаЯсь  заговорить,  и  Љавинант
посмотрел на его лицо. ’усклые, пораженные катарактой глаза на этом  лице,
казалось, были центром извержениЯ вулкана. Љожа щек была бело-розовой, как
у альбиноса, но оттопыривалась и разбегалась от глаз  волнами,  словно  ее
нагрели до такого состоЯниЯ, что она начала плавитьсЯ; и  верхушками  этих
волн служили густые туберкулезные узелковые утолщениЯ.
     - “бей себЯ, - страшным скрипучим голосом произнес старик. -  “  тебЯ
нет надежды. ‹учше умереть, чем жить так.
     Љавинант вырвалсЯ из рук доктора, бросилсЯ в  коридор,  и  содержимое
его желудка выплеснулось на чистые стены  и  пол,  словно  специально  длЯ
того, чтобы образовать пЯтна поруганиЯ.
     € тогда он решил выжить.
     ’омас Љавинант прожил в лепрозории более шести месЯцев. ‚се это времЯ
он бродил по коридорам как изумленный призрак, отрабатываЯ  навыки  ‚ЌЉ  и
других необходимых длЯ выживаниЯ упражнений, подвергаЯсь  обследованию  во
времЯ многочасовых врачебных конференций, слушаЯ лекции о проказе, терапии
и восстановлении. ‚скоре он узнал, что доктора  считали,  будто  ключом  к
излечению проказы была психологиЯ пациента. Ћни  настойчиво  рекомендовали
ему именно этот метод. Ќо  он  отказывалсЯ  испытывать  что-либо  на  себе
самом. ѓлубоко внутри него крепло прочное  Ядро  непримиримой  Ярости.  Ћн
заметил, что по какой-то жестокой прихоти его нервов два утраченных пальца
казались его организму более живыми, чем  оставшиесЯ.  Ѓольшой  палец  его
правой руки все времЯ пыталсЯ дотронутьсЯ до этих  ампутированных  пальцев
и, натыкаЯсь на шрам,  вызывал  чувство  удивлениЯ  и  неловкости.  Џомощь
докторов, казалось,  была  другим  вариантом  того  же  самого  трюка.  €х
стерильные  образы  надежды  вызывали  у  него  те  же  чувства,   что   и
прикосновение к воображаемым пальцам. Ђ конференции, так же как и  лекции,
кончались долгими речами специалистов о проблемах, с  которыми  столкнулсЯ
он, ’омас Љавинант.
     ЌеделЯми эти речи вливались в него, до тех  пор,  пока  он  не  начал
бредить ими по ночам. ЏредостережениЯ заполнили его опустошенный мозг. …му
чудились не страсти и не приключениЯ, а заключительные части речей.
     - Џроказа, - слышал он ночь за ночью, - возможно, самое  необъЯснимое
из всех человеческих несчастий. ќта загадка  такаЯ  же,  каковой  ЯвлЯетсЯ
тончайшаЯ разница между живущим и бесчувственным существом. Ћ,  кое-что  о
ней нам известно: она не смертельна, не заразна, если  говорить  обо  всех
уже известных способах заражениЯ, проЯвлЯетсЯ  она  в  разрушении  нервов,
зачастую конечностей и роговой оболочки  глаз;  может  вызывать  уродство,
главным образом потому, что лишает тело возможности  защищать  себЯ  путем
ощущений  и  реакции  на  боль;  иногда  ее  результатом  ЯвлЯетсЯ  полнаЯ
нетрудоспособность, вызваннаЯ сильной деформацией лица  и  конечностей,  а
также слепота; и это необратимо, поскольку утраченные  нервы  восстановить
невозможно. Њы также знаем, что почти во всех случаЯх надлежащее лечение и
использование „„‘ - диамино-дивенилового сульфамида, - а  также  некоторых
новых синтетических антибиотиков может задержать распространение  болезни,
и,  как  только  разрушение  нервных  волокон  будет  остановлено,  нужные
лекарства и терапиЯ смогут удерживать проказу под контролем в течение всей
оставшейсЯ жизни пациента. ’о, что нам неизвестно,  -  это  почему  и  как
даннаЯ конкретнаЯ персона подхватывает болезнь. Њы вынуждены полагать, что
она приходит ниоткуда и без какой-либо особой причины. Ђ как только ты  ее
подцепил - можешь оставить всЯкую надежду на полное излечение.
     ‘лова,  которые  чудились  Љавинанту,  не   были   вымышленными   или
преувеличенными - это могли быть дословные выдержки из  любой  лекции  или
конференции, - но их погребальный звон звучал будто поступь чего-то  столь
невыносимого, что их вообще не следовало когда-либо произносить. Ѓезличный
голос врача продолжал:
     - ‡а годы изучениЯ болезни •ансена мы выЯснили, что она ставит  перед
пациентом уникальные проблемы - две взаимосвЯзанные трудности, которые  не
сопутствуют  никакой  другой  болезни,  и  это  делает  моральный   аспект
превращениЯ в жертву проказы более тЯжким, чем физический.
     ЏерваЯ проблема затрагивает  взаимоотношениЯ  больного  с  людьми.  ‚
отличие от лейкемии в наше времЯ или туберкулеза в прошлом  веке,  проказа
не ЯвлЯетсЯ  и  никогда  не  была  "поэтическим"  недугом,  который  можно
романтизировать. Љак раз наоборот. „аже в  обществах,  где  своих  больных
ненавидЯт меньше, чем ненавидим их мы,  американцы,  пораженного  проказой
всегда презирали и боЯлись - он был парией даже среди близких  из-за  этой
редкой  болезни,  поЯвление  которой  никто  не  может   предсказать   или
проконтролировать.  Џроказа  не  смертельна,  и  средний   пациент   может
надеЯтьсЯ на тридцать или сорок лет жизни после заболеваниЯ. ќтот  факт  в
совокупности  с  прогрессирующей  недееспособностью,  вызванной  болезнью,
говорит о  том,  что  пораженный  проказой,  как  никто  другой,  отчаЯнно
нуждаетсЯ в человеческой поддержке. Ќо, в сущности, все общества  обрекают
своих  прокаженных  на  изолЯцию  и  отчаЯние,  приговариваЯ  их,   словно
преступников  и  дегенератов,  предателей  и  негодЯев,  к   изгнанию   из
человеческого общества - и это все только  потому,  что  наука  не  сумела
раскрыть тайну этого несчастьЯ. ‚ любой стране, в любой культуре, по всему
миру прокаженные считались воплощением всего того, что люди  -  поодиночке
или коллективно - боЯтсЯ и ненавидЯт.
     ’акому поведению людей есть объЯснение. ‚о-первых,  болезнь  вызывает
уродство и зловоние, что,  безусловно,  неприЯтно.  Ђ  во-вторых,  вопреки
проводимым научным исследованиЯм, люди не верЯт, что нечто столь  очевидно
отвратительное и таинственно распространЯющеесЯ не заразно.  €  тот  факт,
что мы не  можем  ответить  на  вопросы,  касающиесЯ  способов  заражениЯ,
усиливает их страх - мы не можем со стопроцентной уверенностью утверждать,
что прикосновение, воздух, пища и вода, или  даже  просто  сострадание  не
передает болезнь. Џри отсутствии какого-либо правдоподобного,  доказуемого
объЯснениЯ  заболеваниЯ  люди  воспринимают  его  по-разному,  но  все   -
отрицательно, как доказательство преступлениЯ, разврата или извращенности,
как ужасный знак  какого-то  психологического,  духовного  или  морального
разложениЯ или вины. € они упорно считают, что болезнь  заразна,  несмотрЯ
на свидетельства того,  что  она  воспринимаетсЯ  с  трудом  даже  детьми.
Џоэтому многим из вас придетсЯ жить, не рассчитываЯ на поддержку  хотЯ  бы
одного человеческого существа, на то, что  кто-то  разделит  с  вами  вашу
ношу.
     ќто одна из причин, почему мы придаем такое значение  даваемым  здесь
рекомендациЯм; мы хотим помочь  вам  научитьсЯ  миритьсЯ  с  одиночеством.
Њногие из пациентов,  покидающих  это  заведение,  не  проживают  столько,
сколько смогли бы прожить. окированные своим отчуждением, они  утрачивают
приобретенные здесь защитный навыки; они  отказываютсЯ  от  самолечениЯ  и
становЯтсЯ либо активными, либо пассивными самоубийцами; очень немногие из
них вовремЯ возвращаютсЯ сюда. Џациенты, которым удаетсЯ  выжить,  находЯт
где-то кого-то, кто не  отказываетсЯ  помочь  им  сохранить  стремление  к
жизни. €ли же силу жить дальше находЯт где-то внутри самих себЯ.
     Ћднако каким бы путем вы ни пошли, одно остаетсЯ неизменным:  с  сего
момента и до конца жизни проказа - самый  главный  или  даже  единственный
факт вашего существованиЯ. Ћна будет держать под  своим  контролем  каждое
мгновение. ‘ самого момента пробуждениЯ и до момента погружениЯ в сон  вам
придетсЯ отдавать все без исключениЯ внимание всем острым углам  и  другим
возможным угрозам вашей жизни. Ћт этого нельзЯ будет уйти ни на  каникулы,
ни в отпуск. ‚ы не должны позволЯть себе отдыхать, погружаЯсь в мечты  или
впадаЯ в меланхолию. ‚се, что  наносит  ушибы,  толкает,  жжет,  царапает,
скоблит, колет или натирает кожу,  может  стать  причиной  вашего  увечьЯ,
уродства или даже  смерти.  Ђ  мысли  о  том  образе  жизни,  который  вам
недоступен, могут привести вас к отчаЯнию и самоубийству. џ много раз  был
тому свидетелем.
     Џульс Љавинанта учащалсЯ, и простыни, мокрые от пота, липли  к  телу.
ѓолос его ночного видениЯ не изменилсЯ - он не мог пытатьсЯ напугать  его,
его страх не доставлЯл ему радости -  но  теперь  слова  стали  черны  как
ненависть, а за ними простиралась огромнаЯ кровоточащаЯ рана пустоты.
     - ќто подводит нас ко второй проблеме. Ќа первый взглЯд она не так уж
сложна, но впоследствии вы убедитесь в том, что она  может  быть  длЯ  вас
разрушительной. ‚осприЯтие человеком  окружающего  мира  основано  большей
частью на чувстве осЯзаниЯ; фактически, всЯ система взаимоотношениЯ  людей
с окружающим миром построена на осЯзании. ‹юди  могут  не  поверить  своим
глазам или ушам, но когда они к чему-то прикасаютсЯ,  то  знают,  что  это
реально. € не случайно мы описываем свои глубочайшие проЯвлениЯ  эмоций  с
помощью терминов чувства прикосновениЯ. ѓрустные истории  трогают  нас  за
душу.  ЌеприЯтные  ситуации  раздражают  или  ранЯт  нас.  ќто  неизбежный
результат того, что мы  Я