днимаЯ шума, Я  выдвинул  Ящик  стола:
там  лежали  бланки  рецептов,  листы  промокательной   бумаги,   скрепки,
резиновые жгуты, сломанный пинцет, карандаши, сделанный под бронзу нож длЯ
открывайсЯ конвертов. џ взЯл нож, подержал его, словно  кинжал,  посмотрел
на тЯжелую деревЯнную дверь кабинета и бросил ненужную игрушку  обратно  в
Ящик.
   ‚ противоположном углу стоЯл  шкаф  с  моими  инструментами:  на  белых
салфетках блестЯщими шеренгами лежали щипцы, скальпели,  шприцы,  ножницы,
но Я даже не стал раскрывать стеклЯнные дверцы. ‚  небольшом  холодильнике
хранились вакцины, сыворотки, антибиотики и  полбутылки  прокисшего  пива,
забытого медсестрой, - тут мне тоже нечего было искать. Ћстальное было  не
более полезным: медицинские весы, топчан, белый, как снег, шкаф с бинтами,
йодом, лейкопластырем, сулемой и шпателЯми,  мебель,  дорожки,  мой  стол,
фотографии и дипломы на стенах - вот и все.
   џ повернулсЯ к Ѓекки, собираЯсь что-то сказать,  но  слова  застрЯли  у
менЯ в горле, а сердце подпрыгнуло  и  забило  молотом,  Я  в  два  прыжка
подскочил к ее креслу, схватил за  плечо,  изо  всех  сил  потрЯс,  и  она
открыла глаза.
   - Ћ, Њайлз, Я... заснула! - в ее широко раскрытых глазах застыл ужас.
   ‚ нижнем Ящике стола Я нашел бензедрин, затем принес из  препараторской
стакан воды и дал Ѓекки таблетку. Џосмотрев на бутылочку с тонизирующим, Я
сунул ее в карман - мне оно пока еще  не  было  крайне  необходимо,  кроме
того, лучше было пользоватьсЯ бензедрином по очереди.
   Џосле этого Я сел  за  стол,  опираЯсь  локтЯми  на  стекло  и  положив
подбородок на костЯшки сцепленных пальцев. Ѓекки  внимательно  следила  за
моими глазами. …сли и был какой-то выход из этого положениЯ, Я должен  был
найти его, а не бродить бесцельно по кабинету.
   €з-за двери времЯ от времени продолжал раздаватьсЯ сухой треск. Њы  оба
слышали этот звук, но не  смотрели  в  ту  сторону.  џ  сидел  неподвижно,
пытаЯсь сконцентрироватьсЯ на том, что знал о гигантских коробочках.
   —ерез некоторое времЯ Я поднЯл взглЯд на Ѓекки, котораЯ молча  смотрела
на менЯ блестЯщими от  бензедрина  глазами  Њедленно,  размышлЯЯ  вслух  и
одновременно спрашиваЯ у нее совета, Я произнес:
   - „опустим, только допустим, что из этого есть  выход,  не  возможность
бежать, нет, ибо это немыслимо, а возможность  заставить  их  забрать  нас
отсюда в другое место. - џ пожал плечами. - •отЯ бы  в  городскую  тюрьму.
„опустим, что это возможно...
   - —то тебе пришло в голову, Њайлз?
   - Ќе знаю.  ‚идимо,  ничего  особенного.  џ  размышлЯл,  каким  образом
вывести из строЯ эти проклЯтые коробочки, хотЯ и не уверен, что это у  нас
получитсЯ. Ќо они все равно достанут еще. Ћтведут нас  в  другое  место  и
притащат новые. ’ут ничего не выйдет.
   - Њы сможем выиграть немного времени, - возразила Ѓекки. - Џотому что Я
сомневаюсь, что у них сейчас есть еще коробочки. „умаю, мы видели все, что
были в наличии. - Ћна кивнула на улицу внизу. - Џо-моему, они использовали
все, что имели. Њожет быть, эти две, - она показала на дверь, - именно те,
что остались в грузовике „жо ѓримальди?
   - “ них растут новые,  все,  что  мы  выиграем,  это  только  небольшаЯ
отсрочка, - Я несколько раз растерЯнно стукнул кулаком  по  ладони,  -  но
этого мало, слишком мало. - џ изо всех сил старалсЯ рассуждать трезво.
   - Ќемного больше времени - это все, что нам нужно …сли есть возможность
заставить  их  забрать  нас   отсюда,   из   этого   зданиЯ,   мы   должны
воспользоватьсЯ этим случаем, другого уже не будет.
   Ѓекки задумчиво произнесла:
   - ’ы думаешь, что мог бы... свалить их, как-то неожиданно сбить с  ног,
выходЯ из дома? ’ак, как Ќика ѓриветта...
   џ покачал головой:
   - Ќужно рассуждать трезво, Ѓекки. ќто не кино, да Я и не супермен. Ќет,
Я никак не справлюсь с четырьмЯ мужчинами, да и с одним, наверное. ‚рЯд ли
Я одолею Њэнни, а Љарл Њикер просто сломал  бы  менЯ  пополам.  ђазве  что
профессор или этот пузатый мне по силам, - Я  невесело  усмехнулсЯ,  затем
продолжал уже серьезно: - —ерт возьми, Я понЯтиЯ не имею  даже,  можно  ли
заставить их вывести нас отсюда. ‘корее всего, нет.
   - Љак бы нам все-таки попробовать? - не сдавалась Ѓекки.
   џ показал на дверь в приемную:
   - Љак раз сейчас, если Ѓадлонг  не  ошибаетсЯ,  эти  штуковины  снаружи
готовЯтсЯ. ѓотовЯтсЯ - сначала наобум - имитировать  и  дублировать  любую
живую субстанцию, котораЯ им попадетсЯ: клетки и кровь, кости и ткань. ќто
значит, нас, если  мы  тихо  заснем  и  оставим  наши  жизненные  процессы
беззащитно замедленными. Ќо допустим...  -  Я  вопросительно  взглЯнул  на
Ѓекки, если уж это не было решением, Я не представлЯл, где искать  другое.
- „опустим, - медленно выговорил Я, - что мы заставим  эти  две  коробочки
истратить себЯ на что-то другое. „опустим, мы найдем замену - ”ред  и  его
подруга.
   Ќе понимаЯ, она мрачно посмотрела на менЯ.  ’огда  Я  протЯнул  руку  и
раскрыл дверцу моего шкафа.
   -  ‘келеты,  -  объЯснил  Я,  показываЯ  на  две  фигуры,  застывшие  с
бессмысленными улыбками. - Ћни ведь были живыми. - ‚друг менЯ прорвало,  и
Я заговорил быстро и  возбужденно,  будто  самым  главным  было  уговорить
Ѓекки.  -  Ћни  представлЯют   собой   костную   структуру   -   структуру
человеческого организма, к тому же  абсолютно  завершенную.  ‡начит,  если
Ѓадлонг  прав,  атомы,  составлЯющие  их,  все  еще  удерживаютсЯ   вместе
благодарЯ тому же узору силовых линий, или как он  их  там  еще  называет,
который сводил воедино все атомы при их жизни и который сейчас  удерживает
вместе наши собственные. ‚от  они  -  спЯт,  да  еще  как  спЯт!  ѓотовые,
исполненные желаниЯ, чтобы за них  взЯлись,  скопировали  их  узор  вместо
нашего. „умаю, они длЯ этого подходЯт.
   Џомолчав, Ѓекки ответила:
   - Њы ничего не потерЯем, если попробуем.
   џ встал, не ожидаЯ, пока она договорит. ‚ полной  тишине,  стараЯсь  не
стукнуть какой-нибудь частью скелета о  стенку  шкафа,  Я  вытащил  первым
более высокий, мужской, поднес его к запертой двери и уложил на пол  лицом
вниз, чтобы не видеть эту нахальную усмешку. ‡атем  положил  рЯдом  с  ним
женский скелет.
   Љакое-то времЯ мы молча смотрели на них, потом Я направилсЯ к  шкафу  с
инструментами, беззвучно растворил стеклЯнные дверцы и взЯл шприц.  ‘мочив
спиртом кусочек стерильной ваты, Я протер  маленький  участок  на  руке  у
Ѓекки, потом у себЯ и подвел ее к двери в приемную. ‚зЯв  у  нее  из  вены
двадцать кубических сантиметров крови, Я быстро, пока кровь не  запеклась,
обрызгал ею ключицы и  ребра  ближайшего  скелета.  “  себЯ  Я  тоже  взЯл
двадцать кубиков и нагнулсЯ к ”реду.
   - Њайлз, не нужно, их вид...
   џ посмотрел на  Ѓекки:  она  быстро  мотала  головой,  бледнаЯ,  отводЯ
взглЯд. Ќо Я довел дело до конца.
   - Ћ, Њайлз, умолЯю! џ не могу - их вид... он такой... умолЯю, не  надо.
•ватит!
   џ встал и кивнул:
   - ‹адно. Ќе знаю, будет ли от этого толк, разве что чуть  больше  живой
материи... - џ сделал еще одну вещь, не спрашиваЯ разрешениЯ у Ѓекки: взЯл
со стола ножницы, отрезал немалый пучок ее волос, потом  своих  и  обсыпал
ими скелеты. ’еперь оставалось только ждать.
   Њы снова сели на свои места, и Ѓекки заговорила. Њедленно,  неуверенно,
времЯ от времени останавливаЯсь и вопросительно поглЯдываЯ  на  менЯ,  она
изложила свой замысел.
   џ молча выслушал, не  перебиваЯ.  Љогда  она  закончила,  ожидаЯ  моего
ответа, Я улыбнулсЯ и кивнул, стараЯсь не расстраивать ее.
   - Ѓекки, это могло бы сработать. ‚полне возможно. Ќо все равно, в конце
концов Я буду брыкатьсЯ на полу, а на мне верхом  будут  сидеть  двое  или
трое.
   - Њайлз, - прервала она менЯ, - Я понимаю, что нет причин,  по  которым
все, что приходит нам в голову,  обЯзано  срабатывать.  Ћднако  сейчас  ты
рассуждаешь, как в кино. Њайлз, существуют ситуации, в которые большинство
людей вообще не попадают за всю свою жизнь, поэтому они представлЯют  себе
такие ситуации словно на экране, это чуть  ли  не  единственный  источник,
откуда они берут краски, чтобы изображать вещи и событиЯ, которые на самом
деле им неизвестны. ’ак же считаешь и ты. ’ы представлЯешь  себе  картину,
на которой ты дерешьсЯ с двумЯ или тремЯ  мужчинами;  однако,  Њайлз,  что
делаю на этой твоей картине Я? Џрижалась к стене с расширенными  от  ужаса
глазами, закрываЯ рот ладонЯми, не правда ли?
   џ обдумал ее слова, она попала в самую точку, и кивнул.
   Ѓекки продолжала:
   - ’акже будут думать и они  -  стереотип  женского  поведениЯ  в  такой
ситуации. ‡начит, именно так Я и поведу себЯ, пока не  буду  уверена,  что
они заметили менЯ. Ђ потом сделаю точно так, как ты.
   џ  попыталсЯ  взвесить  то,  что  она  сказала,  но  Ѓекки  нетерпеливо
воскликнула:
   - Џочему бы нет, Њайлз, - разве Я не могу? - Ћна сделала  паузу,  потом
закончила: - џ смогу. ’ебе здорово  достанетсЯ,  ты  переживешь  несколько
тЯжелых минут, но зато потом... Њайлз, почему бы не попробовать?
   Њне было не по себе. Њне это совсем не нравилось, вопрос жизни и смерти
мы пытались решить, как мне казалось, слишком легкомысленно, поспешно. Ќам
следовало порассуждать, разобратьсЯ в своих поступках,  спокойно  взвесить
все, чтобы не допустить ошибки. Ќо сейчас  мы,  словно  солдаты,  внезапно
попавшие под вражеский обстрел, должны были принЯть  важнейшее  решение  в
жизни немедленно, под давлением обстоЯтельств. € карой за малейшую  ошибку
будет  смерть  или  еще  хуже.  “  нас  не  было   времени   на   глубокие
размышлениЯ... "Џан или пропал", подумал Я и горько улыбнулсЯ.
   - Њайлз, пошли! - прошептала Ѓекки. Ћна встала  и  через  стол  дернула
менЯ за рукав. - Љто знает, сколько времени у нас осталось!
   Љто-то слегка постучал в дверь кабинета, и из  коридора  донессЯ  голос
Њэнни, тихий и спокойный:
   - Њайлз? - прошептал он. € после паузы: - Њайлз?
   - €звини, Њэнни, - откликнулсЯ Я, - но мы еще не заснули. Ќичем не могу
помочь, - ты знаешь, что мы не будем спать так долго, как  только  сможем.
Ќо это не будет, не может быть бесконечно.
   Ћн не ответил, и Я не стал гадать, сколько еще времени нам дадут побыть
вдвоем. Њне  крайне  не  нравилось  то,  что  мы  собирались  сделать,  не
нравилось, что всЯ наша надежда основана на  довольно  шатком  предложении
Ѓекки, но придумать что-то другое Я уже не мог.
   - ‹адно, - Я встал, подошел к белому  стенному  шкафу  и  взЯл  большой
рулон лейкопластырЯ. ‚ шкафу с инструментами Я нашел  все  остальное,  что
было нужно, потом помог Ѓекки  закатать  рукава,  подтЯнул  собственные  и
принЯлсЯ за работу.
   ќто не занЯло много времени -  минуты  четыре,  не  больше.  ‡астегиваЯ
манжеты, Ѓекки кивнула головой:
   - ‘мотри, Њайлз!
   џ повернулсЯ и  прищурил  глаза,  чтобы  убедитьсЯ,  что  они  менЯ  не
обманывают. †елтовато-белые кости на полу выглЯдели как-то иначе. Ќе  могу
сказать, как, но сомнениЯ не было - что-то изменилось. ‚озможно,  цвет,  Я
не был уверен, но это было еще не все. —еловеческое зрение тоньше, чем  мы
привыкли считать, оно воспринимает больше, чем  мы  ожидаем  от  него.  Њы
говорим "мне глаза подсказывают", и хотЯ иногда не  можем  объЯснить,  как
это происходит,  тем  не  менее  это  действительно  так.  Љости  утратили
цельность, хотЯ Я и сам не знал, что имел в виду и откуда это было  видно.
Ћни  не  изменили  форму,  однако  утратили  часть  своей  жесткости   или
цельности. Ѓудто стараЯ стена - кирпичи еще держатсЯ  вместе,  но  раствор
уже весь потрескалсЯ и искрошилсЯ - кости потерЯли то, что  удерживало  их
вместе, придаваЯ им форму и очертаниЯ. € зрение это ощущало.
   џ продолжал внимательно всматриватьсЯ, еще не очень надеЯсь, готовый  к
разочарованию,  не  в  состоЯнии  поверить  собственным  глазам.  ‚друг  в
какой-то незаметный миг на локтевой кости ближайшей фигуры поЯвилось серое
пЯтно. ‘екунду-другую ничего не менЯлось, а затем пЯтно начало  непрерывно
расти в обе стороны,  молниеносно  распространЯЯсь  вдоль  желтовато-белой
кости. „альше это стало похоже на  мультипликацию,  где  черты  поЯвлЯютсЯ
быстрее, чем глаз успевает их зафиксировать. ЏрЯмо у нас на  глазах  сераЯ
окраска стремглав ринулась вдоль костей обоих скелетов, затапливаЯ их, как
половодье. Ѓелый цвет исчез, и какое-то мгновение оба  скелета  лежали  на
полу, не утрачиваЯ формы, хотЯ состоЯли теперь из серого невесомого  пуха.
€ вдруг рассыпались по полу, превратившись в  бесформенную  кучку  пыли  и
мусора.
   …ще несколько  секунд  Я  молча  всматривалсЯ  в  останки  с  радостным
опьЯнением, потом набрал полные легкие воздуха и заорал: - Њэнни!
   „верь из  кабинета  в  коридор  мгновенно  отворилась,  и  все  четверо
поспешно вошли в  помещение.  Ќоском  ботинка  Я  указал  на  пол,  и  они
остановились, чтобы присмотретьсЯ, потом Њэнни вынул  из  кармана  ключ  и
отпер дверь в приемную. Ћни уперлись во что-то твердое, что загрохотало по
полу. Њэнни толкнул дверь, но ее заело. ’огда мы все гуськом проскользнули
в приемную через полураскрытую дверь.
   Ќа ковре лежали два скелета - желто-белые, скопированные до  мельчайших
деталей, с красными пЯтнами на плечах, обсыпанные темными волосами. Ќа  их
лицах, повернутых к полу, застыла издевательскаЯ  ухмылка.  ‚округ  и  под
скелетами лежали едва заметные бурые обрывки - все, что осталось  от  двух
огромных коробочек.
   Њэнни лишь молча кивнул, а Ѓадлонг произнес:
   - ќто очень интересно, очень. Џонимаете,  -  он  повернулсЯ  ко  мне  с
дружелюбной улыбкой, - это мне никогда не приходило в голову, но, конечно,
это вполне возможно. €нтересно. - Ћн снова глЯнул на пол.
   - ‹адно, Њайлз, - Њэнни задумчиво посмотрел на менЯ, - Я полагаю, что в
конце концов мы вынуждены будем держать вас в камере, пока  получим  новые
коробочки. Љ сожалению, ничего другого нам не остаетсЯ.
   џ только кивнул, и мы все направились к выходу.  Њне  было  все  равно,
идти ли пешком или ехать в лифте, но Њэнни сказал:
   - Џошли на лестницу. ‘уббота,  в  здании  только  сторож.  Ћбслуживание
паршивое.
   Њы зашагали к железной двери и  друг  за  другом  стали  спускатьсЯ  по
длинной спирали пожарной лестницы.


        19

   Љарл Њикер и низенький толстЯк шли первыми, потом мы с Ѓекки, а Њэнни и
Ѓадлонг  замыкали  процессию.  †дать  было  нечего,  поэтому,   когда   мы
приблизились к первой же площадке между  этажами,  Я  свел  руки,  нащупал
пальцами полоски лейкопластырЯ под манжетами и, рванув  их,  так  задумала
Ѓекки, схватил каждой рукой по зарЯженному шприцу.
   ‘тупив на площадку, где  начиналсЯ  полукруглый  поворот  к  следующему
лестничному маршу, толстЯк взЯлсЯ за перила, а Љарл Њикер отступил,  чтобы
стать рЯдом с ним. џ резко выступил вперед, оттолкнув Ѓекки в сторону; обе
мои руки одновременно выпрЯмились, и не успели те двое опомнитьсЯ,  как  Я
впрыснул им по два кубика морфиЯ в большую Ягодичную мышцу...
   Ћни вскрикнули, обернулись и бросились на менЯ,  а  Њэнни  с  Ѓадлонгом
навалились сзади. “пав на металлический пол, Я брыкалсЯ и отбивалсЯ,  колЯ
их иголками. Ќо четверо против одного  это  слишком  много,  за  несколько
секунд один шприц выбили у менЯ из рук, другой  раздавили  каблуком.  ЊенЯ
вмиг прижали  к  лестнице,  и  Я  изо  всех  сил  размахивал  единственной
свободной рукой. ’ем временем Ѓекки, они это видели, и Я тоже,  беспомощно
съежилась в углу, стараЯсь держатьсЯ подальше от мужской свалки, в которой
только руки и ноги мелькали в воздухе; глаза у нее расширились от  страха,
а ладонЯми она по-женски закрывала рот. ‡атем, когда мы уже так крЯхтел  и
и мычали,  что  лестница  содрогалась,  Ѓекки  расстегнула  рукава  своего
платьЯ. Ћна рванула полоски лейкопластырЯ,  решительно  выступила  вперед,
пока Њэнни и Ѓадлонг пытались перехватить мою руку, и всадила  в  них  обе
иголки.  Њои  противники  выпрЯмились.  џ  лежал  неподвижно,   восхищенно
посматриваЯ на Ѓекки. Љакое-то времЯ мы все стоЯли,  сидели  на  корточках
или лежали, застыв словно в пантомиме.  Ћни  уставились  на  Ѓекки,  потом
взглЯнули на менЯ.
   - —то вы делаете? - удивленно спросил Ѓадлонг. - џ не понимаю.
   џ встал на колени, пытаЯсь поднЯтьсЯ, и они вновь бросились на менЯ.
   Ќе могу с уверенностью сказать, как долго мы  так  возились.  Ќо  вдруг
Љарл Њикер, который сидел на моей руке, тихо вздохнул, легко  свалилсЯ  на
ступеньку и медленно покатилсЯ, ударЯЯсь о каждый выступ, пока не  застрЯл
в металлической ограде перил, где и осталсЯ лежать,  вЯло  подергиваЯсь  и
глЯдЯ вверх на нас. Ћни проводили его взглЯдом,  и  Њэнни  крикнул:  "ќй!"
‡атем толстЯк, который заламывал мне голову, откатилсЯ к стене и сел  там,
хлопаЯ глазами.
   Ѓадлонг взглЯнул на менЯ и раскрыл было рот, собираЯсь что-то  сказать,
но колени у него подогнулись, он повалилсЯ так, что железный пол зазвенел,
и перекинулсЯ набок, бормоча что-то несуразное. Њэнни,  вцепившийсЯ  двумЯ
руками в тонкий прут перил, согнулсЯ и медленно присел на корточки,  затем
его пальцы расслабились и  он,  не  разгибаЯ  колен,  лег  лицом  вниз  на
гофрированный металлический пол, будто совершаЯ мусульманский намаз.
   Њы побежали по лестнице, стараЯсь не  поскользнутьсЯ  и  не  переломать
себе кости. —ерез минуту мы уже толкали металлическую дверь черного хода.
   Ћна оказалась запертой, здание было пусто и молчаливо в  этот  выходной
день. Ќам ничего  не  оставалось,  как  вернутьсЯ,  пересечь  вестибюль  с
огромным указателем помещений на стене, чтобы выйти через  парадную  дверь
на Њейн-стрит. џ напомнил Ѓекки:
   -  ѓлаза  должны  быть  расширенными  и   пустыми,   делай   не   очень
выразительное лицо, но не переигрывай.
   Џотом Я толкнул дверь, и  мы  очутились  на  Њейн-стрит  среди  жителей
вымершей и забытой ‘анта-Њиры.
   Џочти сразу же мы встретили мужчину моих лет, Я училсЯ с ним  в  школе;
напустив на  себЯ  незаинтересованный,  равнодушный  вид,  едва  скользнув
глазами по его лицу, Я чуть заметно кивнул, он тоже, и мы пошли дальше.  џ
чувствовал, как дрожит рука Ѓекки в моей. ‡атем мы прошли  мимо  низенькой
полной женщины с сумкой, котораЯ даже не взглЯнула на  нас.  ‚  нескольких
метрах впереди какой-то мужчина  в  форме  поднЯлсЯ  с  переднего  сиденьЯ
машины и встал, ожидаЯ нас, это был полицейский ‘эм Џинк.
   Ќе ускорЯЯ и не замедлЯЯ шага, мы подошли к нему и остановились.
   - ‡дравствуй, ‘эм, - произнес Я бесцветным голосом. - ’еперь мы с вами,
и это не так уж плохо.
   Ћн кивнул, хотЯ довольно мрачно, и взглЯнул на включенный радиоприемник
в машине.
   - Џредполагалось, что они дадут знать, - сказал он.  -  Љауфман  должен
был позвонить на телефонную станцию, чтобы те оповестили нас.
   -  ‡наю,  -  утвердительно  кивнул  Я.  -  Ћн  звонил,  но  линиЯ  была
перегружена, сейчас они снова набирают номер.
   џ кивком указал на здание, из которого мы вышли.
   ‘эм не был ни расторопнее, ни сообразительнее, чем обычно, и сейчас  он
стоЯл, уставившись на менЯ и перевариваЯ в  мозгу  мои  слова.  џ  ждал  с
равнодушным видом, прошло несколько секунд,  и  Я,  как  бы  принимаЯ  его
молчание за завершение разговора, кивнул: "Џока, ‘эм" и, крепко сжав  руку
Ѓекки, пошел дальше.
   Њы шагали размеренно, не оглЯдываЯсь. „ойдЯ до угла, свернули  направо.
џ обернулсЯ и увидел, как ‘эм трусцой побежал к зданию и исчез в дверЯх.
   ’огда мы бросились бежать к краю тупика, который тЯнулсЯ на полквартала
маленьких  домиков  и  упиралсЯ  в  цепь  невысоких   холмов   параллельно
Њейн-стрит. Ќа полпути какаЯ-то женщина вышла со двора и стала  у  нас  на
дороге. ќто была маленькаЯ старушка, поднЯвшаЯ руку решительным,  властным
жестом, каким  старики  иногда  останавливают  движение,  когда  им  нужно
перейти улицу. Џривычки сильнее нас, и Я  остановилсЯ,  признав  в  старой
даме миссис “орт, вдову. Ќо Я немедленно сообразил,  что  никакаЯ  это  не
почтеннаЯ старушка, и мне следовало бы свалить ее на землю ударом  кулака,
не замедлЯЯ бега. Ћднако Я не решилсЯ  -  она  была  стараЯ,  маленькаЯ  и
хрупкаЯ, и какое-то мгновение Я просто стоЯл, глЯдЯ ей в  глаза.  Џотом  Я
порывисто оттолкнул ее в сторону, и она отпрЯнула, чуть не упав.
   ‡акончилсЯ  бетонированный  тротуар,  под  ногами  похрустывала  землЯ,
покрытаЯ рыжей пылью, а через секунду мы уже взбирались вверх по одной  из
тех тропинок, что вьютсЯ там и сЯм по  холмам  округа  Њарин.  ’еперь  нас
нельзЯ было заметить с улицы, нас закрывали маленькие  деревца  и  густой,
непроходимый кустарник.
   Ѓекки сразу же потерЯла свои туфли на высоких  каблуках,  Я  знал,  как
больно ей бежать босиком по гальке, хворосту, острым  камешкам  и  корнЯм,
знал, что дальше будет еще хуже, но мы не могли останавливатьсЯ.
   “ нас  не  оставалось  почти  никакой  надежды,  ловушка  уже  наверное
захлопнулась, Я это понимал и не  пыталсЯ  обманывать  себЯ.  џ  знал  эти
тропинки и пригорки, каждый сантиметр на них, но их знали и другие,  очень
многие. Ђ между нами и шоссе N_101, где ходили машины и где были  люди  из
внешнего мира,  пролегало  почти  четыре  мили  холмов,  тропок,  открытых
пространств и фермерских полей. ‘квозь  любую  облаву  мы  не  просочились
бы... Џока Я так рассуждал, в городе  раздалсЯ  сигнал  пожарной  тревоги,
очень близко, потому что пожарное депо было всего за два квартала от  нас.
‚ ‘анта-Њире пользуютсЯ вместо сирены звучным пневматическим сигналом,  по
тембру и тональности он напоминает охотничий рог, но  низкие  тона  в  нем
короче и быстро переходЯт в какое-то утробное рычание, оно  эхом  отдаетсЯ
на много миль вокруг. Ћт бесконечных, однообразных раскатов нигде не  было
спасениЯ, и Я понЯл, что этот рев может  свести  нас  с  ума  и  заставить
бежать бесцельно, наобум.
   џ догадывалсЯ, что сейчас мужчины уже прыгают в  автомобили,  скрежещут
стартеры, двигатели делают первые обороты, и  машины  срываютсЯ  с  места,
полные людей, которые готовы преследовать и окружать нас. € их  становитсЯ
все  больше  и  больше  с  каждым  раскатом  этого  глубокого,  зловещего,
страшного звука. „алеко впереди фермеры бросают работу,  чтобы  рассеЯтьсЯ
по холмам в поисках или  ожидании  беглецов.  Ћставалось  минут  пЯть,  не
больше,  в  течение  которых  мы  еще  могли  надеЯтьсЯ,   что   останемсЯ
незамеченными.
   ‚ыше по стометровому склону холма правее  нас  подлесок  расступалсЯ  и
пролегала открытаЯ полЯна, по  поЯс  заросшаЯ  пожухлой  травой.  Ќа  этой
полЯне, как и на других, раскинувшихсЯ впереди, нас  легко  было  заметить
всЯкому, кто взойдет на вершину холма или поЯвитсЯ из-за кустарника снизу.
Ќо идти по тропинке означало лишь выйти на мужчин, которые  перережут  ее,
как и все другие, через несколько минут.
   „ержа Ѓекки за руку, Я остановилсЯ и некоторое времЯ растерЯнно  стоЯл,
пытаЯсь сделать выбор между двумЯ равно безнадежными вариантами.  …сли  бы
только было темно,  нас  не  ограничивали  бы  тропинки,  площадь  поисков
расширилась бы, и... Ќо стоЯл Ясный день, хотЯ и прикрытый легким туманом,
который разрезали широкие полосы солнечного света. „о  темноты  оставалось
еще несколько часов.
   џ резко повернулсЯ, потащив Ѓекки по склону в сторону открытой, залитой
светом полЯны, котораЯ тЯнулась до  самой  вершины  холма.  Ќагнувшись,  Я
начал быстро рвать большими пучками траву, ломаЯ хрупкие, стебли и  жестом
приказываЯ Ѓекки делать то же самое. —ерез минуту  каждый  из  нас  держал
большую охапку сорнЯков, похожую на сноп пшеницы.
   - €ди вперед, - приказал  Я  Ѓекки,  и  она  не  спорЯ,  направилась  в
заросли, расталкиваЯ сплошную  стену  стеблей,  за  ней  тЯнулась  широкаЯ
полоса согнутых растений.  џ  держалсЯ  чуть  позади,  двигаЯсь  боком,  и
свободной  рукой  расправлЯЯ  смЯтые  нами  стебли.  џ  шел  быстро  и  со
старательностью отчаЯниЯ поправлЯл  изувеченные  сорнЯки  так,  чтобы  они
снова распрЯмились. ЋглЯнувшись, Я не заметил за нами видимого следа.
   ’еперь мы находились на середине полЯны. џ заставил Ѓекки  лечь  и  сам
распласталсЯ рЯдом  с  ней.  Џук  сорнЯков  Я  разбросал  так,  чтобы  они
полностью закрыли нас, потом как мог расправил стебли вокруг  и  расставил
остаток тех, что нарвал, поверху. Ћни стоЯли более или менее  ровно,  хотЯ
некоторые и наклонились.
   Љак все это выглЯдело со стороны, Я не знал, но,  поскольку  следов  не
было видно, Я мог только надеЯтьсЯ, что наше убежище не  слишком  заметно.
“крытие посреди широкой, открытой полЯны, которую можно мгновенно  окинуть
взглЯдом, считал Я, врЯд ли привлечет внимание того, кто  будет  проходить
рЯдом, охотник, говорил Я себе, ждет от дичи,  чтобы  она  убегала,  а  не
прЯталась на месте.
   Џрошло несколько минут, затем совсем  близко,  как  мне  показалось,  Я
услышал голос, который что-то произнес. џ не расслышал что,  но  это  было
похоже на имЯ - ќл. „ругой голос  отозвалсЯ:  "Ђга".  ЏослышалсЯ  треск  в
кустарнике, он продолжалсЯ какое-то времЯ,  потом  затих,  и  Я  осторожно
коснулсЯ руки Ѓекки и пожал ее.


        20

   Њы долго лежали неподвижно - сначала это было  ужасно  неудобно,  потом
сделалось даже больно, но мы не шевелились, не менЯли положениЯ. ‚ремЯ  от
времени мы слышали голоса то на тропинке вблизи, то в отдалении. Ћднажды -
нам показалось,  что  это  было  бесконечно  долго,  хотЯ  на  самом  деле
продолжалось не больше трех-четырех минут - на наших глазах  двое  мужчин,
неторопливо беседуЯ, медленно  поднЯлись  на  пригорок,  продираЯсь  через
сорнЯки, в которых мы скрывались.  ѓолоса  приближались,  становились  все
громче; потом эти двое прошли мимо нас,  метрах  в  тридцати,  не  больше.
„умаю, мы могли бы расслышать, о чем они говорЯт, но Я был слишком испуган
и  слишком  сосредоточенно  следил  за  их  приближением,  чтобы  обращать
внимание на смысл разговора. Ќесколько раз мы  слышали  издалека  клаксоны
автомашин,  последовательность  длинных   и   Љоротких   гудков,   которые
складывались в какой-то сигнал.
   Џотом, когда прошло уже очень много времени, и мы замерзли от  холодной
влаги, поднимавшейсЯ с земли, Я понЯл, что солнце заходит, а значит,  мало
вероЯтно, что нас найдут, по крайней мере здесь, где мы находимсЯ сейчас.
   Ћднако Я заставил себЯ и Ѓекки не двигатьсЯ, пока совсем не стемнело, и
мы еще довольно долго лежали, дрожа от холода, промерзшие до костей, и мне
пришлось до боли стиснуть челюсти, чтобы зубы не стучали.
   Ќаконец мы с большим трудом поднЯлись на затекшие ноги, и Я увидел, что
темнота дает нам некоторые преимущества. Ќас не могли заметить, потому что
было очень темно, ничего не видно было даже  за  восемь-десЯть  метров,  а
отдельные полосы тумана - наше спасение - плыли низко над землей.  Ќо  над
головой стоЯл серп луны, и Я понимал, что пока мы  преодолеем  эти  четыре
километра до шоссе, не раз будем оказыватьсЯ на виду. џ знал, что, пока мы
молча и неподвижно лежали в этой траве,  облава  приобрела  организованный
характер, и карательный отрЯд полностью укомплектован, в  него  вошли  все
здоровые мужчины, женщины и подростки из ‘анта-Њиры. Љ тому же у  нас  был
только один путь, тот, по которому мы сейчас направились, - к шоссе N_101.
Ћни это знали, каждый из них, не хуже нас.
   Ќам не удастсЯ вырватьсЯ, это было несомненно,  и  Я  это  понимал.  Њы
могли только воспользоватьсЯ последним шансом: не сдаватьсЯ,  не  уступать
ничего, боротьсЯ до последнего дыханиЯ.
   Љаждый из нас надел по одной моей туфле: длЯ  Ѓекки  они  были  слишком
велики, чтобы она могла в них нормально ходить. Ќо, вложив платок в задник
той туфли, что была на ней, Ѓекки могла как-то двигатьсЯ, притЯгиваЯ ногу,
сквозь траву и кустарник. †алеЯ свои ноги в носках, мы не спеша плелись  в
темноте. Ѓекки держалась за мою руку, а Я выбирал дорогу, ориентируЯсь  по
вершинам холмов, случайным приметам и просто интуитивно.
   ‡а час мы преодолели больше двух километров, никого не  встретив  и  не
услышав. “ менЯ зародилась робкаЯ надежда, и  Я  стал  перебирать  в  уме,
словно по карте, то, что нам еще предстоЯло. € - Я  не  мог  сдержатьсЯ  -
передо мной возникла картина того, как мы выбираемсЯ на шоссе,  перебегаем
его,  неожиданно  останавливаем  движение,  возникает  пробка,   скрежещут
тормоза у двадцати, а то и у сотни автомобилей,  они  образуют  скопление,
бампер к бамперу, и во всех сидЯт настоЯщие живые люди.
   Њы направились дальше и за полчаса продвинулись еще на километр.  ’огда
началсЯ спуск по пологому склону последнего холма к широкой полосе полей в
небольшой долине, через которую проходило  шоссе.  …ще  десЯток  шагов,  и
луна, как она уже неоднократно делала, выглЯнула в разрыве  низких  клубов
тумана, заполнЯвших долину. ‚ низине под нами мы увидели ограды и полЯ,  а
чуть левее - неосвещенную ферму Ђрта ѓесснера и  его  бахчу,  расчерченную
тонкими черточками оросительных канав. Ќа дальней пашне рЯдом с шоссе, как
Я знал, широкой полосой в несколько гектаров  росла  пшеница.  Ђ  ближе  Я
увидел плантацию каких-то растений, которых  тут  раньше  не  было.  ‚доль
выложенных черепицей канав стройными рЯдами росла... не то капуста, не  то
тыква, но ведь  в  наших  местах  ничего  такого  никогда  не  выращивали.
Ђбсолютно правильные шары, темные круглые капли  в  слабом  лунном  свете,
которые стоЯли длинными, ровными рЯдами. ‚друг Я сообразил, что это такое,
а Ѓекки отшатнулась, потому что у нее перехватило дыхание. ’ам были  новые
коробочки величиной уже с корзинку длЯ винограда, и  они  росли  дальше  -
сотни, много сотен в неверном свете луны.
   ќто зрелище напугало менЯ, вызвало отвращение, и Я  не  мог  отважитьсЯ
спуститьсЯ туда и идти среди них, мне  сделалось  жутко  от  одной  только
мысли, что Я могу коснутьсЯ какой-нибудь из этих штуковин.  Ќо  нам  нужно
было идти, и мы присели, ожидаЯ, пока дымка тумана снова не затЯнет лунный
серп.
   ‚скоре это произошло, свет побледнел и ослаб, но  не  исчез  совсем.  џ
хотел пересечь открытое место, когда будет совсем темно, и  мы  сидели  на
склоне в напрЯженном ожидании.
   ‘овершенно измотанный, Я равнодушно смотрел вниз. ЏлантациЯ, где  росли
коробочки, была неширокой, метров тридцать, не больше. Ђ дальше начиналась
неохватнаЯ полоса пшеницы, закрывавшаЯ коробочки от  взглЯдов  проезжавших
по шоссе.
   џ вдруг сообразил, что должно  произойти,  до  менЯ  дошло,  почему  мы
добрались до этого места, не встретив никого. €м не было смысла  распылЯть
свои силы по огромной площади, пытаЯсь  отыскать  нас  в  темноте.  ‚место
этого они просто ждали нас, сотни молчаливых фигур растЯнулись цепочкой на
пшеничном поле между нами и шоссе. Њы должны были выйти прЯмехонько  им  в
лапы.
   Ќо Я сказал себе: всегда есть шанс. “зники бегут  от  самой  бдительной
стражи. Џленные, которым удавалось вырватьсЯ из лагерей,  проходили  сотни
километров мимо миллионов жителей, где каждый был врагом. „о  того  самого
момента,  когда  тебЯ  поймают,  всегда  остаетсЯ  шанс.  Џросто  везение,
мгновенный разрыв в цепочке как раз тогда, когда нужно, неуверенность  при
опознании в темноте.
   € в то же времЯ Я  понЯл,  что  мы  должны  воспользоватьсЯ  еще  одним
шансом, который был у нас. Љоробочки! Љраешек луны выглЯнул из тумана, и Я
снова увидел зловещие и неподвижные коробочки, лежавшие длинными рЯдами  у
наших ног. …сли нас поймают, что будет с ними? Њы не  имеем  права  пройти
мимо! Њы тут, рЯдом, и даже если это безнадежно, даже если  мы  этим  сами
отдадим себЯ в руки врага, мы обЯзаны что-то сделать с этими  коробочками.
…сли у нас и имелсЯ какой-то  шанс,  его  надо  было  использовать  именно
_так_.
   —ерез минуту тучка накрыла месЯц. Ћна наползала медленно, свет  слабел,
а потом снова сделалось темно, мы встали и молча пошли вниз,  к  кошмарной
плантации. Ѓлижайшим строением  была  кладоваЯ,  и  мы  поспешили  к  ней,
цеплЯЯсь за сухие хрупкие коробочки, перепрыгиваЯ через канавы, с  которых
уже осыпалась черепица.
   ‡а открытой дверью Я разыскал  горючее  длЯ  тракторов,  шесть  больших
железных бочек, стоЯвших вдоль стены на  грЯзном  полу,  и  менЯ  охватило
возбуждение, Я ощутил неожиданный  прилив  сил.  ќто,  конечно,  напраснаЯ
попытка - ведь коробочек сотни. Ќо возможностью нанести вред врагу  нельзЯ
было пренебречь. џ дал Ѓекки две таблетки  бензедрина,  взЯл  себе,  и  мы
проглотили их. Џотом Ѓекки помогла мне свалить набок одну из бочек.  Њинут
десЯть Я шарил в кладовой, зажигаЯ спички одну за другой,  пока  не  нашел
ржавый ключ на одной из полочек внизу. Џотом мы толкнули здоровенную бочку
и покатили ее через дверь вниз, к ближайшей из обложенных черепицей канав.
“становив бочку горловиной над краем  канавы,  Я  ослабил  пробку  ключом,
затем отвинтил ее рукой, и керосин смочил мне пальцы. Љогда  пробка  упала
вниз, горючее с ритмичным бульканьем полилось в канаву и  начало  медленно
растекатьсЯ по черепице. џ подложил под бочку ком земли и оставил ее.
   ‚скоре все шесть бочек с  тракторным  керосином  выстроились  в  начале
головной канавы, перваЯ уже опустела. Џрошло десЯть минут, мы просто молча
сидели рЯдом. ‡атем горючее из последней бочки вытекло,  только  тоненькаЯ
струйка еще журчала, и Я присел на корточки  возле  канавы,  резкий  запах
керосина ел мне глаза. џ зажег спичку, бросил ее в медленно  растекавшуюсЯ
лужу, но она мгновенно погасла. ’огда Я зажег другую  и  медленно  опустил
ее, пока краешек пламени не коснулсЯ маслЯнистой  поверхности;  Я  увидел,
как мое лицо отражаетсЯ в луже. Џервый голубой Язычок пламени вскоре вырос
в небольшой  круг  размером  с  блюдце.  Љеросин  вспыхнул  по-настоЯщему,
взорвалсЯ  пламенем  так,  что  Я  отпрЯнул;  огромные  Языки  -   красные
вперемежку с голубыми - рванулись вниз по канаве,  распространЯЯсь  до  ее
краев, и вот уже огонь помчалсЯ во все стороны.
   Ќа нас повеЯло жаром, огонь начал лениво потрескивать, некоторые  Языки
вздымались вверх, курЯсь черным дымом. ЏоднЯвшись на  ноги,  мы  провожали
глазами огненную линию, котораЯ подбиралась к краю плантации параллельными
рЯдами, с приглушенным ревом врываЯсь в  соединительные  канавы,  и  вдруг
черные силуэты коробочек стал и  четко  видны  на  фоне  дымного  красного
пламени.  ЏерваЯ  коробочка,  словно  круглый  факел,  вспыхнула   бледным
огоньком, из нее  повалил  белый  дым,  за  ней  втораЯ,  потом  третьЯ  и
четвертаЯ сразу, а там  и  пЯтаЯ.  €  тогда  мЯгкое  пыхтение,  с  которым
взрывались первые коробочки, начало раздаватьсЯ  равномерно,  как  тиканье
часов, - одна за другой коробочки вспыхивали вдоль рЯдов, словно  гирлЯнды
лампочек, рассыпаЯсь  целиком,  как  грибнаЯ  труха.  €  вдруг  гул  сотен
голосов, который надвигалсЯ на нас, раздалсЯ в ушах, как шум прибоЯ.
   Љакое-то мгновение мне казалось, что мы победили, но  в  конце  концов,
конечно, керосин, его было всего шесть бочек на такую огромную  плантацию,
выгорел. Ћдна за другой красные огненные  дорожки  замедлЯли  свой  бег  и
останавливались, уменьшаЯсь на глазах,  задерживаЯсь  там,  где  последние
капли керосина смочили землю. ђЯды пылающих факелов еще  тлели,  но  пламЯ
стало краснее, белый дым валил сильнее, и ни одна новаЯ  коробочка  больше
не  занималась.  џзыки   пламени,   которые   раньше   взметывались   выше
человеческого роста, теперь доход ил и только до поЯса, быстро  угасаЯ,  и
Яркие монолитные линии огнЯ распались на отдельные  костры.  ‚  тот  самый
момент, когда пламЯ, которое перед этим охватывало  чуть  ли  не  четверть
гектара плантации, превратилось в несколько крохотных Язычков, сотни фигур
надвинулись на нас.
   Ћни почти не прикасались к нам, у них не было гнева -  никаких  эмоций.
‘тэн Њорли, ювелир, спокойно положил руку мне на плечо, а Ѓен Љетчелл стал
рЯдом с Ѓекки так, чтобы она не могла убежать. Ћстальные столпились вокруг
и посматривали на нас безо всЯкого интереса.
   ‡атем мы в окружении беспорЯдочной толпы начали медленно подниматьсЯ на
холм, с которого только что спустились. Ќикто  нас  не  держал,  мало  кто
разговаривал - не было никаких признаков возбуждениЯ; мы просто плелись  в
гору, и все. ЏоддерживаЯ Ѓекки обеими руками, Я помогал  ей  идти.  ‘ам  Я
смотрел в землю и не ощущал ничего, кроме неимоверной усталости.
   € вдруг снова загудели глухим шепотом сотни голосов вокруг, и Я  поднЯл
голову. ‚ то  же  мгновение  гул  стих,  и  все  остановились;  они  стали
неподвижно, лицом к небольшой долине, из которой мы ушли, и задрали головы
в залитое лунным сиЯнием небо.
   ’огда Я тоже взглЯнул вверх  и  в  Ясном  свете  луны  увидел  то,  что
привлекло их внимание. Ќебо над нами  было  усеЯно,  нет,  не  крапинками,
шарами, немыслимый рой темных шаров медленно плыл  в  воздухе,  поднимаЯсь
все выше. Џоследние тучки сошли с лунного серпа,  небо  проЯснилось,  и  Я
смотрел, как гигантские коробочки - плантациЯ, которую они  покинули,  уже
почти опустела - плывут вверх.  Ќесколько  последних  пошевелились,  чтобы
сломать хрупкие стебли, которые их удерживали.  ‡атем  они  оторвались  от
земли, догонЯЯ остальных, и мы наблюдали,  как  огромный  рой,  постепенно
уменьшаЯсь в размерах, причем шары ни разу  не  столкнулись  между  собой,
равномерно поднимаетсЯ все выше в небо и в пространство, лежащее за ним.


        21

   ЏонЯтие открытиЯ включает в себЯ огромнейший комплекс мыслей и решений,
которые взрывообразно заполнЯют мозг, придавливаЯ тЯжестью всеохватывающей
истины. Ќеподвижно стоЯ рЯдом с Ѓекки и глЯдЯ на это немыслимое зрелище  в
вечернем небе, Я понЯл тысЯчи вещей,  которые  можно  было  бы  понЯть  за
минуту, и еще множество других,  объЯснить  которые  не  хватило  бы  всей
жизни.
   ‚се  было  очень  просто  -  громадные  коробочки  покидали  враждебную
негостеприимную планету. џ осознал это раз и навсегда, и волна  невыразимо
радостного возбуждениЯ наполнила менЯ с такой силой, что Я даже вздрогнул.
џ понЯл: в том, что сейчас происходит, есть частица наших с Ѓекки  усилий.
Њы не были, да и не могли быть единственными, кто столкнулсЯ со всем  тем,
что произошло в ‘анта-Њире. Ќесомненно, были и другие люди, группы  людей,
которые боролись, сопротивлЯлись, просто отказывались покоритьсЯ.  Љто-то,
возможно, победил, многие были побеждены, но  все,  кого  это  не  застало
врасплох, сражались до последнего.  џ  вспомнил  отрывок  из  речи  времен
войны: "Њы будем сражатьсЯ с ними в полЯх и на улицах, мы будем  сражатьсЯ
в горах, но мы никогда не сдадимсЯ". ’огда это касалось одного народа,  но
на самом деле это распространЯетсЯ на все человечество,  и  Я  понЯл,  что
никакаЯ сила во всей ‚селенной нас никогда не победит.
   "Џонимала" ли, "чувствовала" ли это та невозможнаЯ форма жизни, котораЯ
была воплощена в коробочках? ‚идимо, нет, пришло мне в голову, по  крайней
мере, в нашем понимании. Ќо она - эта форма - навернЯка ощутила, что  наша
планета, ее немногочисленное человечество ни за что не  согласитсЯ  на  их
вторжение, никогда не подчинитсЯ им. €  именно  мы  с  Ѓекки,  отказавшись
покоритьсЯ, сражаЯсь  с  их  нашествием  до  последнего,  отбросив  всЯкую
надежду спастись ради того, чтобы уничтожить хотЯ бы несколько из них,  мы
с  Ѓекки  стали  последним  и  решающим  звеном  в   доказательстве   этой
неопровержимой истины. € вот теперь,  чтобы  жить,  чтобы  выполнить  свою
единственную цель и функцию, громадные шары поднимались все выше  и  выше,
рассекаЯ негустой туман, уходили все дальше и дальше  в  пространство,  из
которого они пришли, оставлЯЯ позади себЯ непокоренную планету,  бесцельно
направлЯЯсь снова куда-то, насовсем, или... но это уже не  имело  длЯ  нас
никакого значениЯ.
   ЏонЯтиЯ не имею, сколько времени мы стоЯли, молча всматриваЯсь в  небо.
Џотом крохотные шарики стали мерцающими пЯтнышками, превратились в  точки,
а еще секунду спустЯ, моргаЯ от напрЯжениЯ, Я внимательно смотрел, но  уже
ничего не видел.
   Ќекоторое времЯ Я просто стоЯл, обнЯв Ѓекки, прижимаЯ ее  к  себе  так,
что ей, наверное, было больно. ‡атем до менЯ  снова  донеслось  бормотание
вокруг нас, тихое, словно приглушенное.  Њы  осмотрелись  и  увидели,  что
толпа двинулась мимо нас на холм к обреченному городу, из которого пришла.
‹юди тЯнулись мимо нас с невыразительными  немыми  лицами,  лишь  немногие
поглЯдывали в нашу сторону, остальные даже не поднимали глаз. ЏостоЯв,  мы
с Ѓекки двинулись вниз, мимо  их  молчаливых  фигур.  ѓрЯзные,  в  помЯтой
одежде, мы победителЯми ковылЯли среди них, каждый в  одной  туфле.  Њолча
миновав толпу,  мы  зашагали  через  пустое  поле  к  шоссе  -  в  сторону
человечества.
   ќтой ночью мы остались у Ѓеличеков, ‘упругов мы застали  дома,  где  их
держали под стражей. Ћни сопротивлЯлись сну до последнего  -  и  победили.
’еодора заснула в кресле, а „жек  ждал  нас,  высматриваЯ  через  огромное
окно. ‘лова были ни к чему, хотЯ мы и сказали что-то,  с  усталой  улыбкой
победителей. Њинут через двадцать мы все уже спали тЯжелым сном  предельно
утомленных людей.


        ќЏ€‹Ћѓ

   ќта историЯ даже не попала на страницы  газет  Џроедьте  сегоднЯ  через
‡олотые ‚орота в округ Њарин, заверните в ‘анта-Њиру, штат  ЉалифорниЯ,  и
вы увидите лишь небольшой городок, чуть более запущенный  и  грЯзный,  чем
многие другие, но не так чтоб уж очень. †ители - некоторые из них -  могут
показатьсЯ вам молчаливыми и нелюдимыми, да и весь город может  произвести
на вас неблагоприЯтное  впечатление.  ‚ы  увидите  немного  больше  пустых
домов, чем это обычно бывает,  уровень  смертности  здесь  несколько  выше
среднего по  округу,  и  иногда  затруднЯешьсЯ  заполнЯть  графу  "причина
смерти". Љ западу от го