ѓовард ”.‹авкрафт. Љошмар в ђед-•уке

Ћцените этот текст:
ѓовард ”.‹авкрафт. Љошмар в ђед-•уке

     ---------------------------------------------------------------
     Origin: "‡апретнаЯ книга" - русский фэн-сайт ѓ.”. ‹авкрафта
     ---------------------------------------------------------------



     ‚  каждом  из нас  тЯга к добру уживаетсЯ со  склонностью к злу, и,  по
моему глубокому убеждению, мы живем в неизвестном нам мире мире, исполненном
провалов, теней и сумеречных созданий.  Ќеизвестно, вернетсЯ ли когда-нибудь
человечество на тропу  эволюции, но в том, что изначальное ужасное знание до
сих пор не изжито, сомневатьсЯ нс приходитсЯ .
     Ђртур Њейчен
     1
     Џару  недель тому  назад внимание зевак, собравшихсЯ на  углу  одной из
улиц Џаскоуга, небольшой деревушки в ђод-Ђйленде, было привлечено  необычным
поведением   высокого,   крепко   сложенного,   цветущего   вида   человека,
спустившегосЯ с  холма по  дороге из —еначета и  направлЯвшегосЯ  по главной
улице в центральный квартал, образуемый несколькими ничем не примечательными
кирпичными строениЯми  главным  образом  лавками  и складами,  которые  одни
только и придавали  поселению оттенок  урбанистичности. €менно в этом месте,
без  всЯкой  видимой причины,  с  незнакомцем  и случилсЯ странный припадок:
пристально  вглЯдевшись в  самое высокое  из зданий,  он  на  секунду-другую
застыл,  как вкопанный,  а  затем,  издав  серию  пронзительных истерических
воплей,  бросилсЯ  бежать, словно  за ним гнались  все  демоны  ада,  но  на
ближайшем  перекрестке споткнулсЯ и грохнулсЯ оземь.  Љогда  заботливые руки
помогли ему поднЯтьсЯ на ноги и отрЯхнуть от пыли костюм, выЯснилось, что он
находилсЯ  в здравом  уме  и,  если  не  считать  легких  ушибов,  полностью
оправилсЯ от нервного срыва. ‘мущенно пробормотав несколько фраз, из которых
Явствовало, что  в недавнем прошлом  он  перенес  глубокую душевную  травму,
незнакомец  повернулсЯ и, не  оглЯдываЯсь,  зашагал  обратно  по чепачетской
дороге.   Љогда  он  скрылсЯ  из   глаз,  все  свидетели  этого   маленького
происшествиЯ сошлись  во  мнении, что подобного  рода припадков меньше всего
приходитсЯ ожидать от таких крупных, сильных и энергичных мужчин, каким, без
сомнениЯ,  был  давешний  пострадавший,  и   всеобщее  удивление  ничуть  не
уменьшилось  от того,  что  один из стоЯвших  поблизости  зевак сказал,  что
признал в нем постоЯльца  известного в округе молочника,  жившего на окраине
—епачета.
     Љак вскоре выЯснилось, человек этот был нью-йоркским детективом ’омасом
”.  Њелоуном, находЯщемсЯ  ныне в длительном отпуске по состоЯнию  здоровьЯ,
подорванного в результате непомерного объема работы, взваленного им на плечи
во   времЯ  расследованиЯ  одного  жутковатого  дела,  которому   несчастнаЯ
случайность  придала  весьма  трагическое  завершение.  ‚о  времЯ  облавы, в
которой он принимал  участие, рухнуло несколько старых кирпичных домов,  под
обломками которых погибли как преследумые, так и товарищи Њелоуна по службе.
ЋбстоЯтельства  катастрофы  столь  потрЯсли  детектива,  что  с  тех пор  он
испытывал  необъЯснимый  ужас при  одном виде  строений,  хотЯ  бы отдаленно
напоминаюших обрушившиесЯ, и в конце концов
     специалисты по  умственным  расстройствам  посоветовали  ему уехать  из
города  на  неопределенный   срок.   Џолицейский  хирург,  у  которого  были
родственники в  —епачете, предложил  это небольшое поселение,  состоЯщее  из
двух десЯтков домов в  колониальном стиле, как идеальное место длЯ исцелениЯ
душевных ран. Ќедолго думаЯ, больной оправилсЯ в  путь,  пообещав  держатьсЯ
подальше от главных  улиц более крупных деревень до тех  пор, пока на  то не
будет особого разрешениЯ вунсокетского психиатра, под наблюдение которого он
поступал.  Џрогулка  в Џаскоуг за  свежими  журналами  была Явной ошибкой, и
несчастный пациент заплатил за свое ослушание испугом, синЯками и стыдом.
     ќто было  все, что удалось  выведать сплетникам из  —епачета и Џаскоуг;
ровно столько же знали и занимавшиесЯ Њелоуном специалисты с самыми высокими
научными степенЯми. Ћднако,  последним  детектив пыталсЯ рассказать  гораздо
больше,  и лишь откровенное недоверие,  с  каким воспринимались  его  слова,
заставило  его  замолчать. ‘ тех пор  он носил пережитое  в душе и ни единым
словом не выразил  несогласиЯ с  единодушным мнением окружающих, винивших  в
нарушении  его  психического равновесиЯ  внезапный обвал нескольких  дрЯхлых
кирпичных домов в бруклинском ђед-•уке и  последовавшую  в результате смерть
доблестных блюстителей закона. Ћн потратил слишком  много сил, говорили ему,
чтобы разорить это гнездо порока и преступности; по совести говорЯ, там было
много такого, от чего может
     содрогнутьсЯ  даже  самый  мужественый человек, а  неожиданнаЯ трагедиЯ
Явилась всего лишь последним ударом.  ќто  простое объЯснение было  доступно
каждому, а  потому  как  Њелоун  был  отнюдь не прост,  он решил в своих  же
интересах им и ограничитсЯ.  €бо намекать лишеным воображениЯ людЯм на ужас,
выходЯщий  за  рамки всех  человеческих  представлений, ужас,  поглощающий и
переваривающий древние дома, кварталы  и  города  со  времен  прежних  эпох,
означало,  что  вместо  оздоровительного отдыха в  деревне  он  бы  прЯмиком
отправилсЯ в войлочную камеру  психиатрической лечебницы но длЯ этого он был
слишком разумным человеком, если, конечно, не считать некоторой склонности к
мистицизму. …го отличало чисто кельтское видение страшных и потаенных сторон
бытиЯ  и   одновременно   присущаЯ   логикам   способность  замечать  внешне
неубедительные вещи сочетание, которое послужило  причиной тому, что  в свои
сорок  два  года  он оказалсЯ далеко от родного дома  и  занЯлсЯ  делом,  не
подобающим выпускнику  „ублинского  “нивеситета,  поЯвившемусЯ  на  свет  на
геогрианской вилле поблизости от ”еникс-Џарка.
     Ђ потому сейчас, перебираЯ мысленным взором вещи, которые ему  довелось
видеть, слышать или только смутно прозревать, Њелоун  был даже рад тому, что
он осталсЯ  единственным хранителем тайны, способной превратить бесстрашного
бойца во вздрагивающего  от каждого  шороха  психопата, а  кирпичные  ущельЯ
трущоб, высЯщиесЯ посреди океана смуглых,  неотличимых друг от  друга лиц  в
жуткое напоминание о вечно стерегущем нас кошмаре. ќто был не первый случай,
когда Њелоуну приходилось скрывать  свои чувства, ибо знавшие детектива люди
считали его добровольное  погружение в многоЯзычную бездну нью-йоркского дна
чем-то вроде внезапного и  необъЯснимого  каприза.  Ќо как мог  поведать  он
добропорЯдочным горожанам о древних колдовских обрЯдах  и уродливых культах,
следы которых  предстали его чуткому взору  в  этом бурлЯщем  котле  вековой
нечисти,  куда самые низкие подонки минувших  развращенных  эпох влили  свою
долю отравы и непреходЯщего ужаса?  Ћн  видел  отстветы зеленоватого адского
пламени,  возжигаемого при  помощи  потаенного  знаниЯ в самом сердце  этого
крикливого, пестрого людского хаоса, личиной которого была алчность, а душой
богохульное зло, и он только едва заметно улыбалсЯ в  ответ на сыпавшиесЯ со
всех сторон насмешки  по  поводу  его  нововведений в полицейскую  практику.
„оказываЯ  Њелоуну  бесплодность  погони  за  фантастическими  призраками  и
непостижимыми загадками, друзьЯ-острословы  цинично  уверЯли его, что в наши
времена в  Ќью-‰орке не осталось ничего, кроме  пошлости и ханжества, а один
из них даже  готов был битьсЯ об заклад  на крупную  сумму, что, насмотрЯ на
свои прежние острые публикации в „ублинском обозрении , детективу не удастсЯ
написать по-настоЯщему интересной  статьи о жизни городских  трущоб. ‘ейчас,
вспоминаЯ те времена, Њелоун не мог не удивлЯтьсЯ заложенной в основе нашего
мирозданиЯ иронии, котораЯ обратила в Явь слова насмешливого пророка, хотЯ и
вразрез с изначально заложенным в них смыслом. “жас, навсегда отпечатавшийсЯ
в  его  сознании,  не  мог   быть  описан,  потому  что   наподобие   книги,
упоминавшейсЯ однажды ќдгаром  Џо, es laesst sich nicht lesen он не позволЯл
себЯ прочесть¹.
     2
     Ћщущение скрытой  тайны бытиЯ  постоЯнно преследовало Њелоуна. ‚ юности
он находил в самых обыкновенных  вещах недоступную другим красоту и  высокий
смысл, что служило  ему  источником поэтического  вдохновениЯ, однако нужда,
страданиЯ  и  вынужденные скитаниЯ  заставили  его  обратить  взор  в другую
сторону, и  он  содрогнулсЯ  при  виде  многообразиЯ  ликов  зла, таЯщихсЯ в
окружающем мире. ‘ этого момента жизнь его превратилась в фантасмагорический
театр  теней, в котором одни персонажи быстро сменЯлись другими, и на  сцене
ЯвлЯлись то резко очерченные,  исполненные угрозы образы в духе лучших работ
ЃердслеЯ², то самые невинные фигуры и предметы, за  которыми лишь
смутно угадывались контуры ужасающих созданий,  наподобие тех, что воплощены
на гравюрах  более тонкого и изощренного ѓюстава „оре.³ …му часто
приходило  в  голову, что  насмешливое  отношение людей,  обладающих высоким
интеллектом,  ко  всЯкого  рода  сокровенным  знаниЯм, ЯвлЯетсЯ счастьем длЯ
остального человечества, ибо  стоит им хоть раз вплотную  занЯтьсЯ изучением
секретов,  на  протЯжение  многих  веков  сберегаемых  в  рамках  колдовских
культов, как  результаты их деЯтельности не замедлЯт  сказатьсЯ в  энтропии,
котораЯ  не  только  разрушит  нашу   планету,  но  и  поставит  под  вопрос
существование  всей  вселенной.  Ѓез  сомнениЯ,  подобного  рода размышлениЯ
накладывали  несколько мрачноватый оттенок на мелоунский  склад ума, однака,
мрачность   эта   с   лихвой   компенсировалась   врожденными    логическими
способностЯми  и  тонким чувством  юмора.  …го  вполне устраивало,  что  эти
неЯсные,  запретные  видениЯ  оставались  всего  лишь  объектом  абстрактных
умозаключений,  и только  когда выполнение служебного  долга  привело его  к
столкновению  со слишком  неожиданным и ужасающим  откровением, этот  баланс
нарушилсЯ, и наступило безумие.
     ђед-•укское дело впервые привлекло внимание детектива, когда он работал
в  полицейском  участке  на  бруклинской  Ѓатлер-‘трит,  куда  его  временно
прикомандировали   длЯ   оказаниЯ   помощи   тамошним  сотрудникам.  ђед-•ук
представлЯет  из  себЯ грЯзный людской муравейник,  образовавшийсЯ на  месте
старых
     портовых   кварталов   напротив  ѓавернер-Ђйленд,   сгрудившихсЯ  вдоль
нескольких неухоженных магистралей, что берут начало  от доков и бегут вверх
по  холму,  чтобы в конце  концов соединитьсЯ  с  некогда оживленнейшими,  а
теперь  почти  не  использующимисЯ   Љлинтон-  и   Љорт-‘трит,  ведущими   в
направлении
     Ѓоро-•олл. ‚ районе преобладают  кирпичные строениЯ,  возведенные между
первой четвертью и серединой прошлого столетиЯ,  а потому некоторые наиболее
темные  улочки и  переулки  до  сих  пор  сохранили тот своеобразный мрачный
колорит, который литературнаЯ традициЯ определЯет не иначе как диккенсовский
. ‘остав  населениЯ ђед-•ука  остаетсЯ неразрешимой  головоломкой длЯ многих
поколений  статистиков: сирийские,  испанские,  итальЯнские  и  негритЯнские
корни слились здесь воедино и, щедро посыпанные американским и скандинавским
навозом, Явили свету свои  буйные ростки.  ‚есьма странные крики  вырываютсЯ
порою  из  недр  этого  шумного столпотворениЯ  и  вплетаютсЯ  в  чудовищную
органную   литанию   пароходных  гудков,   исполнЯемую   под   аккомпанемент
равномерного биениЯ покрытых мазутной пленкой волн о мрачные причалы. Ћднако
в давние времена ђед-•ук был  совсем иным:  на  нижних  улицах  жили честные
трудЯги-морЯки, а  повыше, в  изЯщных резиденциЯх  на склоне холма, селились
состоЯтельные коммерсанты.
     ‘леды былого благополучиЯ можно различить и в основательной архитектуре
старых домов, и в редкой красоте немногочисленных сохранившихсЯ церквей, и в
некоторых  других  разбросанных там и  сЯм по  всему  району  свидетельствах
прежней   заботы   и   любви  прогнивших   балЯсинах   лестничных   проемов,
покосившихсЯ,  а  порою  и сорванных  с петель массивных дверЯх,  изъеденных
червЯми  декоративных  пилЯстрах  или  безжалостно  вытоптанных  лужайках  с
поваленным  ржавым ограждением.  Ђ иногда посреди плотно примыкающих  друг к
другу  строений  можно  встретить  легкий  остекленый  купол,  в  котором  в
стародавние времена  собиралась семьЯ капитана,  чтобы  часами наблюдать  за
океаном и ждать, когда на горизонте поЯвитсЯ знакомый крылатый силуэт.
     Ћтсюда,  из этой  морально  и  физически  разлагающейсЯ клоаки,  к небу
несутсЯ  самые изощреные  проклЯтиЯ на более, чем  сотне  различных Языков и
диалектов. ЃранЯсь на все лады и горланЯ грЯзные куплеты,  по улицам шастают
толпы  подозрительного  вида  бродЯг,   а  стоит  случайно  забредшему  сюда
прохожему скользнуть взглЯдом по окнам домов, как в них тут же гаснет свет и
видневшиесЯ за стеклами смуглые, отмеченные
     печатью  порока лица  торопливо  скрываютсЯ  за  плотными  занавесками.
ЏолициЯ  давно  уже отчаЯлась  навести здесь  хотЯ  бы видимость  порЯдка  и
заботитсЯ лишь  о  том, чтобы скверна  не выходила за границы  района  и  не
заражала внешний  мир. Џри поЯвлении патрулЯ на улицах  воцарЯетсЯ  мрачное,
напрЯженное  молчание,  и  таким  же  молчанием  отвечают  на  все   вопросы
следователей задержанные в ђед-•уке правонарушители. Џо
     своей   пестроте  состав  преступлений  здесь  не   уступает  этносу  в
посвЯщенном этому району  разделе  полицейского архива можно найти  все виды
беззакониЯ,  начинаЯ от контрабанды спиртным и белой костью и кончаЯ  самыми
отвратительными   случаЯми    убийства    и   членовредительства.   €   если
статистический уровень  преступности  в ђед-•уке  не  выше, чем в  остальных
примыкающих  районах, то в  этом заслуга отнюдь  не полиции,  но ловкости, с
какой здесь умеют скрывать грЯзные дела. „остаточно  заметить, что отнюдь не
все  люди,  ежедневно  прибывающие в ђед-•ук,  возвращаютсЯ  обратно  обычно
только самые неразговорчивые.
     ‚ настоЯщем положении дел Њелоун обнаружил едва уловимые признаки некой
тщательно сберегаемой, некой ужасной тайны, несравнимой  ни с одним из самых
тЯжких общественных пороков, о которых столь отчаЯнно вопиют добропорЯдочные
граждане и которые столь охотно бросаютсЯ исцелЯть свЯщенники и  филантропы.
…му, совмещавшему в себе пылкое воображение со строгим научным подходом, как
никому другому было Ясно, что  современный  человек, поставленный в  условиЯ
беззакониЯ, неумолимо  скатываетсЯ  до  того,  что  в  своей  повседневной и
религиозной  практике  начинает  следовать  не указаниЯм  разума,  а  темным
инстинктам, сохранившимсЯ у него с доисторических времен, когда он  еще мало
чем отличалсЯ от обезьЯны.
     €менно поэтому горланЯщие и  сыплющие ругательствами  процессии молодых
людей  с  невидЯщими   глазами  и  отмеченными  оспой  лицами,  попадавшиесЯ
детективу  в предрассветные часы на замусоренных улицах ђед-•ука, заставлЯли
его  всЯкий раз вздрагивать от отвращениЯ чисто антропологического свойства.
ѓруппки этих молодых людей можно было  увидеть повсюду:  то они приставали к
прохожим на перекрестках, то, развалившись  на  дверных ступенЯх, наигрывали
на  примитивных  музыкальных  инструментах какие-то непостижимые мелодии, то
пьЯнствовали или пичкали друг друга грЯзыми историЯми у столиков кафетериЯ в
Ѓоро-•олл,  а   то  заговорщицки  шептались  о  чем-то,  столпившись  вокруг
залЯпанного  грЯзью  такси,  припаркованного у  высокого крыльца  одного  из
полуразвалившихсЯ   домов   с   заколоченными   окнами.   Џри   всей   своей
омерзительности  они  интересовали  Њелоуна   гораздо  больше,  чем  он  мог
признатьсЯ  своим  товарищам  по   службе,  ибо  за  ними  скрывалась  некаЯ
чудовищнаЯ  сила,  берущаЯ  начало  в  неведомых   глубинах  времени,  некое
враждебное, непостижимое  и бесконечно древнее социальное существо,  в своих
проЯвлениЯх не имеющее ничего общего с бесконечными списками деЯний, повадок
и  притонов  преступного  мира, с таким тщанием  составлЯемыми в полицейских
архивах.  ‚нутри его  зрело убеждение,  что  эти  молодые  подонки  ЯвлЯютсЯ
носителЯми   какой-то    жуткой   доисторической    традиции,    хранителЯми
беспорЯдочных,  разрозненных  обломков  культов и обрЯдов,  возраст  которых
превосходит возраст человечества. ‘лишком уж сплоченными  и осмыслеными были
их  действиЯ,  и  слишком  уж  строгий порЯдок чувствовалсЯ  за  их  внешней
безалаберностью и нерЯшливостью. Њелоуну не доводилось попусту тратить времЯ
на  чтение  таких  книжонок,  как принадлежащие перу  мисс Њюррей Љолдовские
культы  ‡ападной …вропы , а потому ему и в голову не  приходило усомнитьсЯ в
том,  что  среди  крестьЯн  и  некоторых  других  слоев  населениЯ  издревле
существует обычай устраивать нечестивые тайные сборища и оргии, восходЯщий к
темным  религиозным системам доарийского  периода и запечатленный в народных
преданиЯх как чернаЯ месса или ведьмовской шабаш . Ћн ничуть не сомневалсЯ и
в  том,  что  зловещие  порождениЯ  урало-алтайского  шаманства  и азиатских
культов плодородиЯ дожили до  наших дней, и лишь  иногда содрогалсЯ, пытаЯсь
представить себе, насколько
     древнее и ужаснее должны  они  быть своих самых древних и самых ужасных
описаний.
     3
     ‡анЯтьсЯ серьезным изучением  ђед-•ука Њелоуна заставило  дело  ђоберта
‘ейдама.  ‘ейдам,  ученый  потомок древнего голландского рода, после  смерти
родителей унаследовал ровно такое количество денег, которое позволЯло ему не
гнуть спину ради хлеба насущного, и с тех пор жил отшельником в  просторном,
но изрЯдно  пострадавшем  от времени особнЯке, что  его  дед  своими  руками
построил во ”лэтбуше во времена, когда эта деревушка представлЯла из себЯ не
более, чем живописную группу коттеджей в колониальном стиле, притулившихсЯ к
островерхой, увитой плющом протестанской  церквушке с  небольшим голландским
кладбищем позади.  ‚  этом  уединенном  жилище,  возвышающемсЯ  в  окружении
почтенного возраста деревьев,
     ‘ейдам  провел  за  книгами  и размышлениЯми без малого шестьдесЯт лет,
отлучившись лишь однажды, лет сорок тому назад, к берегам ‘тарого ‘вета, где
и пребывал, занимаЯсь неизвестно чем, полных восемь лет. Ћн не держал слуг и
мало кому позволЯл нарушать свое добровольное  затворничество. ‘тарых друзей
он   давно  научилсЯ  избегать,  а  немногочисленных  знакомых,  с  кем  еще
поддерживал  отношениЯ,  принимал в библиотеке  единственной из  трех комнат
первого этажа, котораЯ содержалась в относительном порЯдке и была заставлена
по стенам высоченными от пола  до  потолка стеллажами с  наваленными на  них
кипами  пухлых,  замшелых  от  древности  и  отталкивающих   с  виду  томов.
ђасширение  городских  пределов и  последовавшее  вслед за  этим  поглощение
”лэтбуша Ѓруклином прошло длЯ ‘ейдама  абсолютно незамеченным,  да  и  город
постепенно перестал замечать  его. …сли  пожилые люди при редких встречах на
улице еще  узнавали  его,  то  длЯ молодого  поколениЯ он  был  не более чем
забавным  толстым  старикашкой,  чей  несуразный  облик,  включавший  в себЯ
нечесаную  седую  шевелюру, всклокоченную бороду,  потертую до блеска черную
пиджачную  пару  и старомодную трость с позолоченным набалдашником, неизмено
служил поводом длЯ улыбок. „о тех  пор, пока этого не потребовала  служебнаЯ
необходимость, Њелоуну  не доводилось лично встречатьсЯ с  ‘ейдамом,  однако
ему  не раз рекомендовали голландца  как  крупнейшего  авторитета  в области
средневекового оккультизма,  и однажды он  даже собралсЯ  было  взглЯнуть на
принадлежащую его  перу монографию, посвЯщенную  влиЯнию Љаббалы⁴
на легенду о  докторе ”аусте  труд, который один из друзей детектива взахлеб
цитировал  наизусть,  но  то  обстоЯтельство,  что книга  была  стремительно
раскуплена,  и  нигде невозможно  было найти  ни одного экземплЯра, помешала
осуществлению сего намерениЯ.
     ‘ейдам  стал представлЯть  из  себЯ дело  после  того, как какие-то его
отдаленные  и  чуть ли  не  единственые родственники  потребовали  вынесениЯ
судебного   определениЯ  о  его  невменЯмости.  ’ребование  это,   каким  бы
неожиданным   оно   ни  показалось  людЯм  несведущим,  Явилось  результатом
длительных  наблюдений и  ожесточенных  споров внутри  семьи. Ћснованием длЯ
него  послужили  участившиесЯ  в  последнее  времЯ  странные  высказываниЯ и
поступки  почтенного  патриарха:  к  первым  можно было  отнести  постоЯнные
упоминаниЯ каких-то чудесных перемен, которые вот-вот должны ЯвитьсЯ миру, к
последним недостойное пристрастие к  самым грЯзным и подозрительным притонам
Ѓруклина.  ‘ годами он все меньше  обращал внимание на  свой внешний  вид, и
теперь его  можно  было принЯть  за заправского нищего, что, кстати,  не раз
случалось с его друзьЯми, которые, к своему стыду и ужасу, замечали знакомые
черты  в опустившемсЯ бродЯге, доверительно шепчущимсЯ со  стайками смуглых,
бандитского вида обитателей трущоб на станции подземки или на скамейке возле
Ѓоро-•олл.  ‚се разговоры с ним сводились  к тому, что, загадочно улыбаЯсь и
через каждое слово вставлЯЯ мифологемы типа ‡ефирот , Ђсмодей и ‘амаэль , он
принималсЯ распространЯтьсЯ о каких-то могущественных силах, которые ему уже
почти  удалось  подчинить своей власти.  ‘удебное  дознание установило,  что
почти  весь  свой  годовой   доход  и  основной  капитал  ‘ейдам  тратил  на
приобретение старинных  фолиантов,  которые  ему  доставлЯли  из  ‹ондона  и
Џарижа, да на содержание убогой квартиры, снЯтой им в цокольном этаже одного
из домов в ђед-•уке. ‚  этой квартире он  проводил чуть ли не  каждую  ночь,
принимаЯ  странные делегации, состоЯщие из экзотического вида иностранных  и
отечественных  подонков  всех  мастей, и проводЯ за ее наглухо  зашторенными
окнами нечто вроде церковных служб и свЯщеннодействий. ‘опровождавшие его по
пЯтам агенты  докладывали о странных воплЯх и песнопениЯх, что доносились до
них  сквозь  громовой  топот  ног,  служивший  аккомпанементом  этим  ночным
сборищам, и невольно поеживались,  вспоминаЯ их нечестивую, неслыханную даже
длЯ  такого давно уже  привыкшего к самым жутким оргиЯм района, как ђед-•ук,
экстатичность  и  разнузданность.  Ћднако,  когда  началось  слушание  дела,
‘ейдаму  удалось сохранить  свободу.  ‚  зале  суда манеры его  снова  стали
изЯщными,  а речи Ясными и убедительными.  …му не составило труда  объЯснить
странности    своего   поведениЯ   и    экстравагантность   Языка   всецелой
погруженностью  в  особого  рода научное  исследование.  Ћн сказал,  что все
последнее времЯ посвЯщал детальному изучению  некоторых Явлений  европейской
культуры,  что неизбежно требовало тесного соприкосновениЯ с представителЯми
различных национальностей, а  также непосредственного знакомства с народными
песнЯми и танцами. —то же касаетсЯ абсолютно  нелепого предположениЯ  о том,
что на его деньги содержитсЯ некаЯ секретнаЯ преступнаЯ организациЯ, так оно
лишь  еще раз  подчеркивает  то непонимание,  с  каким,  как  ни прискорбно,
зачастую приходитсЯ сталкиватьсЯ настоЯщему ученому в своей работе. ‡акончив
эту блистательно составленную и хладнокровно произнесенную речь, он дождалсЯ
вынесениЯ вердикта, предоставлЯвшего ему полную свободу действий, и удалилсЯ
восвоЯси,  исполненный гордости  и достоинства, чего  нельзЯ было  сказать о
пристыженных частных детективах, нанЯтых на деньги ‘ейдамов, Љорлеаров и ‚ан
Ѓрунтов.
     €менно  на  этой  стадии  к  делу  подключились  федеральные  агенты  и
полицейские  детективы,  в числе  последних  и  Њелоун.  Ѓлюстители  порЯдка
присматривались к действиЯм ‘ейдама  со все нараставшим интересом и довольно
часто приходили на помощь частным детективам.  ‚  результате этой совместной
работы было выЯвлено, что новые знакомые  ‘ейдама принадлежали к числу самых
отъЯвленных и закоренелых преступников, которых только можно было сыскать по
темным закоулкам  ђед-•ука,  и что по крайней мере треть из них неоднократно
привлекалась  к ответственности  за воровство,  хулиганство и незаконый ввоз
эмигрантов.  Џожалуй, не  будет  преувеличением  сказать,  что круг  лиц,  в
котором вращалсЯ ныне престарелый
     затворник,  почти  целиком  включал   в  себЯ  одну  из  самых  опасных
преступных  банд,  издавна  промышлЯвшей  на побережье  контрабандой  живого
товара  в основном, всЯкого  безымЯнного  и безродного  азиатского  отребьЯ,
которое благоразумно  заворачивали назад на ќллис-Ђйленде. ‚  перенаселенных
трущобах  квартала,  известного  в  те времена как  Џаркер-Џлейс, где ‘ейдам
содержал  свои  полуподвальные  аппартаменты,  постепенно   выросла   весьма
необычнаЯ  колониЯ никому неведомого узкоглазого народца, родство с которым,
несмотрЯ  на  сходство Языка,  в  самых энергичных  выражениЯх  отрицали все
выходцы из Њалой Ђзии, жившие по  обе стороны Ђтлантик-Ђвеню. ‡а отсутствием
паспортов или каких-либо иных удостоверений личности они, конечно, подлежали
немедленной депортации, однако шестерни механизма, именуемого исполнительной
властью, порою  раскручиваютсЯ  очень  медленно,  да  и  вообще,  редко  кто
отваживалсЯ тревожить ђед-•ук; если  его к тому  не принуждало  общественное
мнение.
     ‚се  эти жалкие  созданиЯ  собирались  в  полуразвалившейсЯ,  по средам
используемом  в  качестве  танцевального  зала  каменной   церкви,   котораЯ
возносила к  небу свои  готические контрфорсы в  беднейшей  части  портового
квартала.  Ќоминально она  считалась католической, но в действительности  во
всем  Ѓруклине не нашлось ни одного свЯтого отца,  который бы  не отрицал ее
принадлежность   к  конгрегации,  чему  охотно  верили  полицейские  агенты,
дежурившие около нее по ночам  и слышавшие  доносЯщиесЯ из ее недр  странные
звуки. €м становилось не  по себе от воплей и барабанного боЯ, сопровождаших
таинственные  службы;  что  же  касаетсЯ  Њелоуна,  так  он  гораздо  больше
страшилсЯ  зловещих отголосков каких-то диких  мелодий (исходЯщих, казалось,
из  установленного в  потайном  подземном помещении  расстроенного  органа),
которые  достигали  его  слуха  в  моменты,   когда  церковь  была  пуста  и
неосвещенна. „ававший по этому поводу  объЯснениЯ в суде ‘ейдам заЯвил, что,
по его  мнению, этот действительно не совсем  обычный  ритуал представлЯл из
себЯ  смесь  обрЯдов несторианской  церкви  и  тибетского шаманства.  Љак он
полагал, большинство участников этих сборищ относились к монголоидной расе и
происходили из малоизученных областей Љурдистана (при этих словах  у Њелоуна
захолонуло в груди, ибо он вспомнил, что Љурдистан ЯвлЯетсЯ местом  обитаниЯ
йезидов⁵,  последних  уцелевших  приверженцов персидского  культа
почитаниЯ дьЯвола). Ћднако, чем бы ни кончилось слушание  дела ‘ейдама,  оно
пролило  свет  на  постоЯнно  растущую  волну нелегальных  иммигрантов,  при
активном  содействии контрабандистов и по недосмотру таможенников и портовой
полиции  захлестывающую ђед-•ук  от Џаркер-Џлейс до верхних  кварталов, где,
подчинЯЯсь  законам взаимовыручки, вновь прибывших азиатов приветствовали их
уже успевшие  обжитьсЯ  в новых условиЯх братьЯ.  €х  приземистые  фигуры  и
характерные  узкоглазые   физиономии,  странным  образом  контрастирующие  с
надетыми  на  них крикливыми американскими нарЯдами,  все  чаще  можно  было
увидеть в полицейских участках среди взЯтых с поличным на Ѓоро-•олл  воришек
и бродЯчих  гангстеров, и в конце концов было решено произвести их перепись,
установить, откуда они берутсЯ и чем занимаютсЯ, а потом  передать в ведение
иммиграционных  властей.  Џо  соглашению  между  федеральными  и  городскими
властЯми, дело  это было поручено Њелоуну, и вот  тогда-то, едва начав  свое
скитание  по  выгребным Ямам ђед-•ука, он и  оказал:Я в положении  человека,
балансирующего  на  лезвии ножа  над пропастью, имЯ которой  было ужас  и  в
глубине  которой можно  было различить  жалкую, потрепанную фигурку  ђоберта
‘ейдама.
     4
     Њетоды  работы полиции  отличаютсЯ широтой  и  разнообразием.  ‡а времЯ
своего  бродЯжничества  Њелоуну  удалось узнать  немало разрозненных фактов,
касающихсЯ организации, чьи нелицеприЯтные контуры  начали  вырисовыватьсЯ в
голове  детектива  благодарЯ  когда  разговорам  с  тщательно   отслеженными
случайными  знакомыми , когда вовремЯ предложенной флЯжке с дешевым  пойлом,
отныне  неизменно присутствующей в его  заднем брючном кармане,  а  когда  и
суровым  допросам вконец  перепуганных заключенных. €ммигранты действительно
оказались   курдами,   однако,  говорили  они   на   неведомом   современной
лингвистической  науке  диалекте.  ’е  немногие  из них,  что  добывали себе
пропитание  честным  трудом,  в  основном  работали на  подхвате в доках или
спекулировали  всЯкой мелочью, хотЯ некоторых из них можно было увидеть и за
плитой  греческого ресторанчика  , и за  стойкой газетного  киоска.  Ћднако,
подавлЯющаЯ   их  часть  не   имела   видимых   средств  к  существованию  и
специализировалась по различным уголовным  профессиЯм, самыми безобидными из
которых  были  контрабанда  и бутлегерство. ‚се  они прибывали  на пароходах
трамповых   сухогрузах,судЯ  по  описанию  и  темными,   безлунными   ночами
переправлЯлись в шлюпках к какой-то пристани, соединенной потайным каналом с
небольшим подземным озером, расположенным под одним изломов на Џаркер-Џлейс.
—то это  были за пристань, канал и дом, Њелоуну узнать не удалось, поскольку
все  его  собеседники  сохранили  лишь  самые  смутные  воспоминаниЯ о своем
прибытии,  которые,  к  тому же,  излагали  на  столь  ужасном наречии,  что
расшифровать  его было не  под силу  самым способным  переводчикам.  ЌеЯсной
оставалась и цель, с которой все новые и новые партии  курдов  завозились  в
ђед-•ук. Ќа все расспросы относительно их прежнего  места жительства,  равно
как и агенства, предложившего им переехать за океан, они отвечали молчанием,
однако было  замечено, что как только речь заходила о причине, побудившей их
поселитьсЯ  здесь, на их  лицах  поЯвлЯлось выражение неприкрытого ужаса.  ‚
равной степени неразговорчивы оказались и гангстеры  других национальностей,
и все сведениЯ, которые в конце  концов удалось собрать, ограничивались лишь
смутными  упоминаниЯми  о  каком-то боге или великом жреце, который пообещал
курдам неслыханное доселе могущество, власть и неземные наслаждениЯ, которые
они обретут в далекой стране.
     ‚новь прибывшие иммигранты и  бывалые гангстеры продолжали  с  завидной
регулЯрностью  посещать строго  охранЯемые  ночные  бдениЯ  ‘ейдама,а вскоре
полициЯ установила, что бывший затворник  снЯл еще  несколько  квартир, куда
можно   было   войти,  только   знаЯ  определенный   пароль.   ‚  целом  эти
конспиративные  жилища  занимали  три  отдельных  дома,   которые   и  стали
постоЯнным пристанищем длЯ сейдамовских странных друзей. ‘ам он теперь почти
не  поЯвлЯлсЯ во ”лэтбуше, изредка забегаЯ туда  лишь затем, чтобы взЯть или
положить  обратно   какую-нибудь  книгу.  ‚нешний  облик  старого  голландца
продолжал медленно, но неуклонно менЯтьсЯ  теперь  в чертах его лица,  равно
как и  в поведении сквозила некаЯ  неизвестно откуда  взЯвшаЯсЯ диковатость.
„важды Њелоун пыталсЯ заговорить с ним, но оба раза разговор  кончалсЯ  тем,
что ему  было  велено убиратьсЯ восвоЯси. ‘ейдам заЯвил, что он знать ничего
не знает  ни  о каких заговорах  и организациЯх  и  понЯтиЯ не имеет  о том,
откуда в ђед-•уке берутсЯ  курды  и чего  они хотЯт. …го  забота изучать, по
возможности  в  спокойной  обстановке, фольклор всех  иммигрантов  района, а
забота полицейских охранЯть правопорЯдок, по возможности не суЯ нос в  чужие
дела.  Њелоун  не  забыл упомЯнуть о своем восхищении, которое вызвала в нем
монографиЯ  ‘ейдама,  посвЯщеннаЯ Љаббале  и древним  европейским мифам,  но
смЯгчить  старика  ему  не  удалось.  Џочувствовав  подвох,последний  весьма
недвусмысленно  посоветовал  детективу катитьсЯ  куда подальше,  что  тот  и
сделал, решив отныне прибегать к иным источникам информации.
     —то еще удалось бы  раскопать Њелоуну, продолжай он постоЯнно  работать
над  этим делом, мы теперь никогда не узнаем. ‘лучилось  так,  что идиотскаЯ
распрЯ между городскими и федеральными властЯми на долгие месЯцы затормозила
расследование,  и  Њелоуну  пришлось  занЯтьсЯ другими делами. Ќо  он ни  на
секунду не забывал о ђед-•уке и потому был удивлен чуть ли не больше других,
когда  с ђобертом ‘ейдамом начали происходить удивительные перемены. Љак раз
в  то времЯ,  когда  весь  Ќью-‰орк  был взбудоражен прокатившейсЯ по городу
волной  похищений  и таинственных  исчезновений детей,  старый нерЯха-ученый
претерпевал метаморфозы весьма  загадочного и в  равной  стевени  абсурдного
характера. Ћднажды он поЯвилсЯ в Ѓоро-•олл с чисто выбритым лицом, аккуратно
подстриженными волосами и в безупречно подобранном костюме. ‘ тех пор каждый
новый день добавлЯл к его облику все новые черты светскости, и вскоре он уже
мало  чем   отличалсЯ   от   самых  утонченных  щеголей,  поражаЯ   знакомых
несвойствеными ему ранее  блеском глаз, живостью речи и стройностью  некогда
грузной фигуры. ’еперь, снова обретЯ эластичность  походки, бойкость манер и
(как ни  странно!)  природный  цвет волос, он выглЯдел гораздо моложе  своих
лет. ‘ течением времени он начал одеватьсЯ все менее консервативно и в конце
концов  окончательно  сразил   своих  друзей  серией   многолюдных  приемов,
устроенных в его заново переоборудованном флэтбушском доме, куда он
     пригласил не только всех,  кого  мог припомнить,  но и  своих полностью
прощенных родственников, которые еще совсем недавно Яростно  добивались  его
изолЯции. Ќекоторые из гостей  приезжали ради любопытства, другие из чувства
долга, но и те и другие не могли скрыть приЯтного удивлениЯ, вызванного умом
и обворожительными  манерами  бывшего  отшельника. Ћн заЯвил, что в основном
закончил  работу  всей  своей  жизни,   и  теперь,  после  получениЯ  кстати
пришедшегосЯ наследства, завещанного ему одним полузабытым другом из …вропы,
он собираетсЯ потратить остаток своих дней на удовольствиЯ, которые  обещает
ему  втораЯ  юность, ставшаЯ возможной благодарЯ  покою, диете и тщательному
уходу за  собой. ‚се реже  и  реже можно  было увидеть его в ђед-•уке, и все
чаще  и чаще  поЯвлЯлсЯ  он в  обществе, длЯ  которого  был предназначен  от
рождениЯ.  Џолицейские   отметили,  что  гангстеры;  ранее   собиравшиесЯ  в
цокольном помещении на Џаркер-Џлейс,  теперь  зачастили  в  старую  каменную
церковь, используемую по средам в качестве танцевального зала, но и прежние,
все еще  принадлежащие ‘ейдаму квартиры, не были забыты, и  там  по-прежнему
селилась всЯ районнаЯ нечисть.
     ‡атем произошли два на первый взглЯд ничем не свЯзанных между собой, но
в равной степени важных длЯ Њелоуна событиЯ. Џервым из них Явилось  короткое
объЯвление  в Ћрле  ,  извещающее о  помолвке  ђоберта  ‘ейдама и  юной мисс
Љорнелии ѓерристен, дальней родственницы новоиспеченного жениха, проживавшей
в Ѓейсайде и прекрасно зарекомендовавшей себЯ в самых высших слоЯх общества.
‚торым обыск, проведенный городской полицией в старой церкви после того, как
какой-то   насмерть  перепуганный   горожанин  доложил,  что   в  одном   из
полуподвальных окон зданиЯ ему на секунду померещилось лицо ребенка. Њелоун,
принимавший участие в  облаве,  воспользовалсЯ  случаем  и с  особым тщанием
исследовал каждую  деталь интерьера. ЏолициЯ не нашла  ровным счетом  ничего
более того, все место  выглЯдело так, будто  его не посещали уже тысЯчу лет,
но обостренное кельтское восприЯтие Њелоуна не могло  пройти мимо  некоторых
очень подозрительных,  очень неуместных  в церкви вещей. —его стоили хотЯ бы
фрески,  грубо  намалеванные  на панслированных  стенах! ”рески,  на которых
лицам  свЯтых  были приданы  такие  сардонические выражениЯ и  такие вольные
позы, что, пожалуй, их не  одобрил бы и самый заЯдлый атеист. „а и греческаЯ
надпись, что шла  поверх  кафедры, пробудила в нем отнюдь не  самые приЯтные
ассоциации,  ибо  бывший  студент  ’ринити-Љолледж не  мог не  узнать в  ней
древнее  колдовское заклинание, на  которое он  однажды наткнулсЯ, перебираЯ
пыльные  рукописи, в университетской библиотеке и которое буквально  гласило
следующее:
     Ћ друг и  возлюбленный ночи,  ты,  кому по душе собачий лай  и льющаЯсЯ
кровь, ты, что крадешьсЯ в тени надгробий, ты, что приносишь смертным ужас и
взамен берешь  кровь, ѓорго, Њормо, тысЯчеликаЯ луна, благоволи принЯть наши
скромные подношениЯ!
     Џри  виде  этой  надписи, странным  образом пробудившей у него в памЯти
отголоски  диких органных  мелодий,  что  во времЯ его ночных бдений у  стен
церкви  доносились,  казалось,  откуда-то  из-под  земли,  Њелоуна  охватила
невольнаЯ дрожь.  …му пришлось содрогнутьсЯ еще раз, когда, обследуЯ алтарь,
он  обнаружил металлическую вазу, по краЯм которой шла  темнаЯ,  похожаЯ  на
ржавчину полоска,  а удушливаЯ  волна  смрада,  внезапно налетевшаЯ  невесть
откуда и ударившаЯ  ему  в  нос, заставила его на  минуту-другую застыть  на
месте от ужаса  и отвращениЯ.  ЏамЯть  о  варварских  органных наигрышах  не
давала ему  покоЯ, и, прежде чем уйти, он  тщательно обшарил все  подвальные
помещениЯ, но так ничего и нашел. Љаким  бы подозрительным  ни казалось  ему
это место, он  ничего не смог бы доказать,  а  все его  интуитивные  догадки
относительно  богохульственных  фресок   и   надписей   могли   быть   легко
опровергнуты предположением, что они ЯвлЯютсЯ всего лишь плодом невежества и
неискусностью церковного художника.
     Љо времени сейдамовской свадьбы похищениЯ детей, вылившиесЯ в настоЯщую
эпидемию, стали привычной темой  газетных пересудов. ЏодавлЯющее большинство
жертв этих странных преступлений происходили из семей самого низкого пошиба,
однако  все  увеличивающеесЯ  число исчезновении  вызвало  у  общественности
настоЯщую бурю эмоций. ‡аголовки газетных  статей призывали полицию положить
конец беспрецедентной вспышке насилиЯ, и властЯм не оставалось ничего иного,
как вновь послать детективов из полицейского  участка на Ѓатлер-‘трит искать
в  ђед-•уке   возможные   улики,   новые   обстоЯтельства   и  потенциальных
преступников. Њелоун обрадовалсЯ возможности снова пойти  по старому следу и
с готовностью принЯл участие в облаве, проведенной в одном из домов  ‘ейдама
на Џаркер-Џлейс. ЌесмотрЯ  на поступившие  сообщениЯ о доносившихсЯ  из дома
криках  и найденной  на  заднем дворе  окровавленой  ленточки  из  тех,  что
маленьким  девочкам вплетают в  волосы, полициЯ не обнаружила внутри никаких
следов похиенных детей. Ћднако чудовищные рисунки и надписи, выцарапанные на
облупившихсЯ  стенах  почти во всех комнатах, а также примитивнаЯ химическаЯ
лабораториЯ, оборудованнаЯ на  чердаке, утвердили Њелоуна  во мнении, что за
всем  этим  скрываетсЯ  какаЯ-то  поистинне ужаснаЯ  тайна.  ђисунки были на
редкость отталкивающими никогда  ранее детективу не доводилось видеть такого
количества  чудищ  всех  мастей  и  размеров.  Њногочисленные  надписи  были
выполнены  каким-то  красным веществом  и ЯвлЯли  собою смешение  арабского,
гречекого, латинского  и древнееврейского  алфавитов. Њелоун  не мог  толком
прочитать  ни  одной  из них, однако  и  того, что  ему далось расшифровать,
хватило, чтобы  остановить  кровь в  его  жилах. €бо одна  из наиболее часто
повторЯвшихсЯ   инскрипций,  нацарапаннаЯ  на  на  эллинистическом  варианте
древнегреческого   Языка,  изрЯдно  сдобренного  ивритом,  носила  очевидное
сходтво с самыми  жуткими заклинаниЯми, которыми когда-либо вызывали дьЯвола
под крышами безбожной Ђлександрии:
     HEL. HELOYM. SOTHER. EMMANVEL. SABAOTH. AGLA. TERTRAGRAMMATON.  AGYROS.
OTHEOS.  ISCHIROS. ATHANATOS. IEHOVA. VA. ADONAI. SADAY. HOMOVSION. MESSIAS.
ESCHEREHEYE ⁶
     ‚стречавшиесЯ  на  каждом  шагу  магические  круги и пентаграммы весьма
недвусмысленно указывали на предмет религиозного поклонениЯ обитателей этого
весьма  обшарпанного  жилища, прозЯбавших в  нищете  и  убогости.  Џоследнее
обстоЯтельство  было  тем  более  странно,  если   учесть,  что   в  погребе
полицейские  обнаружили  совершенно  невобразимую  вещь  небрежно  прикрытую
куском  старой  мешковины  груду  полновесных золотых  слитков,  на  сиЯющей
поверхности которых присутствовали все те же загадочные иероглифы, что  и на
стенах   верхних   помещений.  ‚о  времЯ   облавы  полицейским  не  пришлось
столкнутьсЯ  со   сколько-нибудь  организованным  сопротивлением  узкоглазые
азиаты,  высыпавшие  из каждой  двери в  неисчислимом  количестве, позволЯли
делать с  собою,  что  угодно. Ќе найдЯ  ничего существенного, представители
власти убрались  восвоЯси,  но возглавлЯвший отрЯд  капитан  позднее  послал
‘ейдану записку,  в которой рекомендовал.последнему быть более разборчивым в
отношении   своих  жильцов   и   протеже  ввиду   сложившегосЯ   вокруг  них
неблагоприЯтного общественного мнениЯ.
     5
     Ђ потом наступил  июнь, и  ‘ойдам отпраздновал свадьбу, котораЯ надолго
запомнилась  местным  обывателЯм.  Ќи  одно  событие на их  памЯти не  могло
сравнитьсЯ по  своему великолепию с  этим празднеством,  которое  ‘ейдамы  и
ѓерристены  устроили  им на удивление. ЌачинаЯ  с полуднЯ, весь ”лэтбуш  был
запружен роскошными автомобилЯми, чьи разноцветные флажки весело развевались
на ветру, а имена  многочисленых приглашенных, сопровождавших новобрачных на
пристань  Љунард-Џиэр,  если и не составлЯли украшение нью-йоркских светских
хроник,  то, по крайней  мере, регулЯрно  фигурировали в них. ‚  пЯть  часов
прозвучали последние прощаниЯ;  огромный трансатлантический лайнер  медленно
отвалил  от  длинного причала и,  неуклюже развернувшись  носом на восток  и
отдав  буксирные   концы,  величественно  направилсЯ  в  безбрежные   водные
просторы,  за  которыми  лежали  все  чудеса  и  соблазны  ‘тарого  ‘вета. Љ
наступлению сумерек  лайнер вышел  за пределы внешней  гавани  Ќью-‰орка,  и
припозднившиесЯ на прогулочной  палубе  пассажиры получили возможность вволю
полюбоватьсЯ отражением звезд на незамутненных водах океана.
     ‘ейчас уже  никто не  может  сказать,  что  именно  гудок  следовавшего
встречным курсом  парового сухогруза или  жуткий вопль, донесшийсЯ с  нижней
палубы  первым  нарушило  мирное  течение  жизни  на  судне.  ‚озможно,  оба
прозвучали  одновременно, но сейчас  это  уже  не имеет  никакого  значениЯ.
Љричали в каюте ‘ейдама, и вполне вероЯтно, что если бы матросу, взломавшему
дверь и поспешившему  на помощь молодоженам, удалось сохранить рассудок,  он
мог бы порассказать немало страных и ужасных вещей о том, что он там увидел.
Ћднако,  этого  ему  не  удалось  издав душераздирающий  крик, по  громкости
превосходивший первые вопли жертв, он выскочил из каюты и принЯлсЯ, завываЯ,
носитьсЯ  по всему кораблю. Џотребовалось немало труда, чтобы изловить его и
заковать  в  железо.  Љорабельный  врач,  минуту  спустЯ  вошедший  в  покои
новобрачных,  избежал  сей  жалкой  участи, но  все  последующие годы хранил
гробовое  молчание  относительно того, что предстало его взору в то  роковое
мгновение.  €сключением  послужило   одно-единственное  письмо,  которое  он
отправил Њелоуну в —епачет. ‚ нем он  подтвердил, что кошмарное происшествие
было  запротоколировано  как  убийство,  однако,  естественно,  ни  в  одном
полицейском  протоколе не  были засвидетельствованы такие очевидные пустЯки,
как, например, глубокие царапины на шее миссис ‘ейдам, которые не могли быть
оставлены рукой ее супруга, да и вообще любой другой человеческой рукой, или
кроваво-краснаЯ надпись, некоторое  времЯ зловеще мерцавшаЯ на стене каюты и
позднее восстановленнаЯ доктором по памЯти как  халдейское ‹€‹€’ . ‘тоило ли
обращать  внимание на  подобные  вещи,  которые, к тому же, через  несколько
минут   пропали  без   следа?   —то  же  касаетсЯ  тела  ‘ейдама,  то  врачу
потребовалось  сделать  над  собой  изрЯдное  усилие,  прежде  чем  он  смог
приступить  к осмотру  омерзительных  останков. ‚  своем послании к  Њелоуну
доктор сделал особый упор на то, что  ему не довелось лицезреть саму  ’‚Ђђњ.
‡а секунду  до  того, как он включил свет, за  открытым иллюминатором  каюты
промелькнула  какаЯ-то  фосфорецирующаЯ  тень  и в воздухе  прозвучал слабый
отголосок дьЯвольского смешка, но  ничего более определенного ему Явлено  не
было. „оказательством  тому, утверждал доктор, может послужить тот факт, что
он все еще находитсЯ в здравом уме.
     Ќесколько  минут  спустЯ  внимание  экипажа  целиком  переключилось  на
подошедший вплотную к ним сухогруз. ‘ парохода была спущена шлюпка, и вскоре
толпа смуглых, вызывающего  вида оборванцев, облаченных в потрепанную  форму
береговой полиции, уже карабкалась на  борт лайнера, который ввиду всех этих
весьма необычных обстоЯтельств  временно застопорил машины. ‚новь  прибывшие
тут же потребовали выдать им ‘ейдана или его тело  как видно,  они  знали не
только о том, что он находитсЯ  на борту, но и каким-то непостижимым образом
уже пронюхали о  его смерти. ‚  тот момент на капитанском мостике воцарилось
настоЯщее столпотворение, ибо  два  таких  событиЯ, как доклад перепуганного
доктора об увиденном им в каюте и последовавшее непосредственно за ним дикое
требование невесть откуда  взЯвшихсЯ полицейских, могло поставить в  тупик и
мудрейшего из мудрецов, а не то что простого служаку-морЯка. Љапитан все еще
колебалсЯ,  не  знаЯ,  как  ему  поступить,  когда  предводитель  назойливых
визитеров, темнокожий араб с пухлыми губами, свидетельствовавшими о том, что
в его  жилах  течет  негритЯнскаЯ  кровь,  протЯнул ему  порЯдком  помЯтый и
замызганный  листок бумаги. Ћн  был подписан  ђобертом ‘ейдамом  и  содержал
следующее странноватое сообщение:
     ‚ случае, если  мне  суждено  стать  жертвой  внезапного,  равно  как и
необъЯснимого, несчастного  случаЯ, и буде он  приведет к моей смерти, прошу
вас незамедлительно  и беспрекословно передать мое тело в руки подателЯ сего
посланиЯ  и  его  помошников.  Ћт вашей  сговорчивости  целиком и  полностью
зависит как моЯ
     собственнаЯ,  так  и,  вполне возможно,  ваша  дальнейшаЯ  судьба.  ‚се
объЯснениЯ будут представлены  позднее исполните  лишь то, о чем Я вас прошу
сейчас!
      ђоберт ‘ейдем
     Љапитан и доктор обменЯлись удивленными взглЯдами, после чего последний
прошептал что-то  на  ухо  первому.  ‚  конце концов  оба  беспомощно пожали
плечами и  повели непрошенных гостей  к  аппартаментам  ‘ейдема.  Љогда  они
отпирали  дверь каюты, доктор посоветовал капитану не  смотреть  внутрь. ‚се
последующее  времЯ,  пока  пришельцы  находились внутри, он провел,  как  на
иголках,  немного успокоившись только после того, как всЯ  эта разношерстнаЯ
толпа  повалила наружу, уносЯ на  плечах  свою  плотно завернутую в простыню
ношу. Ћн возблагодарил Ѓога за то, что сверток оказалсЯ достаточно тугим длЯ
того,  чтобы  не  выдавать  очертаний  сокрытото внутри предмета,  и  что  у
носильщиков  хватило ловкости  не уронить  его по  дороге к  ожидавшей  их у
правого борта шлюпке. ‹айнер  возобновил свой  путь, а доктор и  корабельный
гробовщик вновь  отправились в злосчастную  каюту,  чтобы оказать  послеЯние
услуги  остававшейсЯ  в  ней  мертвой женщине.  ’ам врачу пришлось  пережить
очередное ужасное откровение,  еще более  усугубившее  его скрытность и даже
принудившее  к откровенному искажению истины. €бо когда  гробовщик  спросил,
зачем доктору  понадобилось  выпускать всю до  последней капли кровь из тела
миссис ‘ейдам, у него не хватило смелости признатьсЯ, что он не имел к этому
злодеЯнию  ни малейшего отношениЯ. ђавно как  не стал  он  обрашать внимание
своего спутника и на  пустые Ячейки  в сетке длЯ бутылок, и на  резкий запах
спиртного,  доносившийсЯ из  водослива, куда, несомненно,  и  было вылито их
изначальное  содержимое. ’олько тут  он  вспомнил,  что  карманы  темнокожих
морЯков  если,   конечно,  они   были   морЯками  и  вообще  людьми   сильно
оттопыривались, когда они возвращались к своей шлюпке. Љак бы то ни было, но
два часа спустЯ на берег была послана радиограмма,  и мир узнал все, что ему
полагалось знать об этой трагедии.
     6
     ’ем же самым июньским вечером ничего  не подозревавший о случившемсЯ на
судне  Њелоун  носилсЯ  по  узким  улочкам  ђед-•ука  в  состоЯнии  крайнего
возбуждениЯ.  ђайон  бурлил,  как потревоженный муравейник,  а  таинственные
азиаты  все  как  на  подбор старые знакомцы  детектива,  словно оповещенные
каким-то  неведомым сигналом, в огромном количестве  собирались и, казалось,
ожидали чего-то возле старой церкви и сейдамовских  квартир на Џаркер-Џлейс.
’олько что стало известно о трех новых похищениЯх на этот раз жертвами стали
белокурые,  голубоглазые  отпрыски  норвежцев,  уже  два  века,   как  мирно
населЯвших ѓауэнес, до тех пор относительно благополучный район нью-йоркских
пригородов, и до полиции дошли слухи, что
     взбешенные  потомки викингов  формируют ополчение,  призванное  навести
порЯдок  в ђед-•уке и наказать виновных средствами самосуда. Њелоун, который
уже несколько недель  убеждал  начальство произвести всеобъемлющую  чистку в
этом районе,  наконец преуспел в своих попытках под давлением обстоЯтельств,
более  понЯтных  трезвому  рассудку,  чем  домыслы  дублинского   мечтателЯ,
руководство городской полицией все-таки решилось нанести сокрушительный удар
по гнезду  порока. ЌакаленаЯ обстановка, сложившаЯсЯ  в  районе в тот вечер,
только  ускорило  дело,  и  около  полуночи  сводные  силы трех  близлежащих
полицейских участков  ворвались на  площадь Џаркер-Џлейс и прилегающие к ней
улицы, арестовываЯ всех, кто только ни
     подворачивалсЯ  под  руку. Љогда  были  взломаны  двери  конспиративных
жилищ, из полутемных, освещаемых только чадЯщими канделЯбрами комнат  наружу
хлынули неописуемые орды азиатов, среди которых попадалось немало таких, что
имели   на  себе  митры,  пестрые  узорчатые  халаты  и  другие   ритуальные
параферналии, о значении которых можно было только догадыватьсЯ. Ѓольшинство
улик  было  утрачено  в суматохе, ибо  арестованные  умудрЯлись  выбрасывать
какие-то  предметы в узкие колодцы,  о существовании которых полициЯ ранее и
нс  подозревала  и  которые вели, казалось, к самому  центру  земли.  ѓустой
аромат поспешно воскуренного благовониЯ скрыл все подозрительные запахи,  но
кровь кровь была повсюду, и Њелоун содрогалсЯ от отвращениЯ всЯкий раз,  как
взглЯд его натыкалсЯ на очередной алтарь с еще дымЯщейсЯ на нем жаровней.
     Њелоун разрывалсЯ на части от желаниЯ попасть  всюду разом, и  наконец,
после того,  как  ему сообщили о том, что стариннаЯ  церковь на Џаркер-Џлейс
полностью  очищена от  злоумышленников  и что  там  не  осталось  ни  одного
необследованного уголка, остановил  свой  выбор  на  полуподвальной квартире
‘ейдама. Ћн полагал, что именно  там спрЯтана  отмычка, котораЯ позволит ему
проникнуть в самое сердце таинственного культа, центральной фигурой которого
теперь уже  без  всЯкого  сомнениЯ ЯвлЯлсЯ  пожилой  ученый-мистик.  Џоэтому
понЯтно то рвение,  с каким он рылсЯ в  пыльных, пахнущих сыростью и могилой
комнатах, перелистываЯ диковинные древние книги и изучаЯ невиданные приборы,
золотые слитки  и  небрежно разбросанные там  и  сЯм пузырьки,  запечатанные
стеклЯнными пробками. Ћдин раз он едва не споткнулсЯ о
     тощего, черного с белыми пЯтнами кота, который  скользнул у  него между
ногами, попутно опрокинув  стоЯщую  на полу склЯнку с какой-то темно-красной
жидкостью. Ћн  здорово испугалсЯ, но отнюдь  не  от неожиданности. € по  сей
день  детектив толком  не может сказать,  что ему померещилось тогда; однако
всЯкий раз этот  кот  ЯвлЯетсЯ ему в снах, и он снова и снова видит, как тот
поспешно уноситсЯ  прочь,  претерпеваЯ на ходу чудовищные превращениЯ. Џотом
он  наткнулсЯ  на  эту  ужасную  подвальную дверь и  долго искал, чем бы  ее
выбить.  Џод руки  ему попалось старинное тЯжелое кресло,  сиденьем которого
можно было сокрушить порЯдочной толщины кирпичную стену, не то что трухлЯвые
от времени доски двери, и он принЯлсЯ за работу. Ќескольких ударов оказалось
достаточно, чтобы дверь затрещала, заскрипела и, наконец, рухнула целиком но
под давлением с другой стороны! Ћттуда,  из зиЯющей  черноты проема, с ревом
вырвалась струЯ  ледЯного воздуха, в  которой, казалось, смешались все самые
отвратительные миазмы  ада. Ћттуда  же, из неведомых на земле и  на  небесах
областей,  пришла  неодолимаЯ  затЯгивающаЯ  сила,  котораЯ  сомкнула   свои
щупальца вокруг парализованного ужасом детектива и потащила его  вниз сквозь
дверной   проем  и  дальше,  через   необъЯтные   сумеречные   пространства,
исполненные шепотов и криков и раскатов громового хохота.
     Љонечно, то был всего лишь  сон. ’ак сказали врачи, и ему нечем было им
возразить.  Џожалуй,  длЯ него самого было  бы лучше принЯть все случившеесЯ
как сон тогда старые кирпичные трущобы и смуглые лица иноземцев не повергали
бы  его  в  такой ужас. Ќо сны не  врезаютсЯ в памЯть настолько, что никакаЯ
сила на свете  не  может потом вытравить из памЯти мрачные подземные склепы,
гигантские аркады и бесформенные  тени адских создаий,  что чередою проходЯт
мимо,  сжимаЯ  в  когтЯх  полуобглоданные, но все  еще  живые,  тела  жертв,
вопиющих  о  пощаде   или  заходЯщихсЯ  безумным  смехом.  ’ам,  внизу.  дым
благовоний  смешивалсЯ с  запахом  тлена,  и  в  облаках  этих  тошнотворных
ароматов,  проплывавших в ледЯных  воздушных струЯх,  копошились  глазастые,
похожие на амебы  созданиЯ.  ’емные,  маслЯнистые волны  бились об ониксовую
набережную, и  один раз в их мерный  шум вплелись пронзительные, дребезжащие
звуки  серебрЯных  колокольчиков,  приветствовавших   поЯвление   обнаженной
фосфоресцирующей твари (ее нельзЯ было  назвать женщиной), котораЯ, идиотски
хихикаЯ, выплыла из  клубившегосЯ над  водой  тумана,  выбралась на берег  и
взгромоздилась на стоЯщий  неподалеку резной позолоченный  пьедестал, где  и
уселась на корточки, ухмылЯЯсь и оглЯдываЯсь по сторонам.
     ‚о все  стороны от озера расходились черные, как ночь, тоннели, и могло
показатьсЯ, что в этом месте находитсЯ источник  смертельной заразы, которой
в назначенный час  предстоит расползтись по всему  свету и затопить города и
целые  нации  зловоною волною поветриЯ,  пред которым  побледнеют  все ужасы
чумы. ‡десь веками  назревал  чудовищный гнойник  ‚селенной, и сейчас, когда
его разбередили  нечестивыми ритуалами,  он готовилсЯ начать плЯску  смерти,
цель которой состоЯла в том, чтобы обратить всех живущих на земле во вздутые
пористые свертки гниющей плоти и крошащихсЯ костей, слишком ужасные даже длЯ
могилы. ‘атана  правил  здесь  свой ‚авилонский  бал, и светЯщиесЯ, покрытые
пЯтнами разложениЯ руки ‹илит были омыты кровью невинных младенцев. €нкубы и
суккубы⁷  возносили  хвалу ‚еликой  Њатери ѓекате⁸, им
вторило  придурочнос   блеЯнье  безголовых  имбецилов.   Љозлы  плЯсали  под
разнузданный  пересвист  флейт,  а  эгипаны⁹, оседлав  прыгавшие,
подобно   огромным  лЯгушкам,  валуны,   гонЯлись  за   уродливыми  фавнами.
…стественно, не  обошлось  и без  Њолоха¹⁰ и Ђстарты¹¹
ибо  посреди  этой квинтэссенции  дьЯволизма границы человеческого  сознаниЯ
рушились  и  его взору  представали  все  ипостаси  царства  зла и  все  его
запретные измерениЯ, когда-либо  ЯвлЯвшиесЯ  или прозревавшиесЯ на земле. Ќи
созданный  человеком мир, ни сама Џрирода не смогли бы противостоЯть натиску
этих порождений тьмы, освобожденных от своих сумрачных  узилищ, равно как ни
крест,  ни  молитва   не  смогли  бы  обуздать  вальпургиеву  плЯску  ужаса,
развЯзанную   тщеславным   схолистом,   подобравшим  ключ   к   наполненному
дьЯвольским знанием сундуку, который  ему  принесла невежественнаЯ азиатскаЯ
орда.
     ‚незапно эту  исполненую  фантазмов тьму прорезал  Яркий  луч  света, и
посреди  адского гвалта,  поднЯтого богопотивными тварЯми, Њелоун  расслышал
плеск весел. Ћн становилсЯ все громче, и вскоре на мутной  поверхности озера
поЯвилась лодка, на  носу  у  которой  был установлен зажженный фонарь.  Ћна
пришвартовалась  у массивного,  вделанного в  осклизный булыжник  набережной
кольца  и  извергла из своих  недр толпу смуглых, странной наружности людей,
тащивших на плечах тЯжелый,  завернутый в простыни куль.  Ћни бросили его  к
ногам обнаженной  фосфоресцирующей  твари, что  восседала на  резном золотом
пьедестале, и та довольно  захихикала и похлопала по нему рукой. ‡атем вновь
прибывшие  развернули  куль  и  извлекли   из  него  полуразложившийсЯ  труп
дородного старика со щетинистой  бородой и  всклокоченными  седыми волосами,
который тут  же  и прислонили  стоймЯ к  пьедесталу. ”осфоресцирующаЯ  тварь
издала  еще один  идиотский  смешок,  после  чего  люди с лодки  достали  из
карманов какие-то бутыли  и, окропив ноги мертвеца  наполнЯвшей  их  красной
жидкостью, передали их твари. Ћна принЯлась жадно пить.
     ‚ то  же  самое  мгновение  в одном из бесконечных  сводчатых  тоннелей
раздались  треск  и тЯжелое  сопение  раздуваемых  органных мехов,  и  через
секунду из  его темного зева вырвались низкие надтреснутые звуки  нечестивой
мелодии, дьЯвольским образом пародирующей свЯтые  гимны. ‚се вокруг пришло в
движение:  козлы, сатиры, эгипаны, инкубы, суккубы, лемуры, амебы, кособокие
лЯгушки,  ревуны  с собачьими мордами  и  просто  безмолвные  тени  все  это
кошмарное  сборище образовало своего рода процессию и  под предводительством
отвратительной  фосфресцирующей  твари,  что  до того,  хихикаЯ,  сидела  на
золотом  троне,  а теперь важно  выступала,  сжимаЯ в руках окоченевший труп
дородного старика, направилось туда, откуда доносились холодЯщие душу звуки.
“частники процессии скакали  и кривлЯлись в  приступе дионисийского безумиЯ,
им вторили танцующие в хвосте колонны  странные  люди с  лодки. Ћслепленный,
растерЯнный,  потерЯвший  уверенность в  своем земном  или  каком-либо  ином
существовании Њелоун автоматически сделал было  несколько неуверенных  шагов
вслед удалЯвшемусЯ шествию, но  тут  же пошатнулсЯ  и, хватаЯ руками воздух,
повалилсЯ на мокрый холодный булыжник набережной, где  и лежал,  задыхаЯсь и
дрожа  всем телом, в то  времЯ  как нарастающие  звуки демонического  органа
постепенно поглощали издаваемые процессией визг и вой, и барабанный бой.
     „о  его притупленного  ужасом  слуха  доносились  обрывки  непристойных
песнопений  и отдаленные отзвувки  невнЯтных квакающих  голосов. Џару раз он
слышал,  как  всЯ компаниЯ принималась  выть  и  стенать  в богохульственном
экстазе. Ћднако вскоре все эти звуки  сменились мощным, изрыгаемым  тысЯчами
глоток   речитативом,   в   котором   Њелоун   узнал    ужасную    греческую
надпись-заклинание, что ему  довелось прочесть однажды  над кафедрой старой,
служащей ныне танцевальным залом церкви.
     Ћ друг и возлюбленный ночи, ты, кому по душе  собачий лай (в этом месте
адское  сборище  испустило  отвратительный  вой)  и  льющаЯсЯ  кровь  (здесь
последовали  душераздирающие   вопли  вперемешку  со  звуками,  которым  нет
названиЯ  на  земле),  ты,  что  крадешсЯ в тени  надгробий,  (затем,  после
глубокого свистЯщего выдоха) ты, что приносишь смертным ужас и взамен берешь
кровь,  (далее,  вслед  за  короткими,  сдавленными  воплЯми,  исшедшими  из
неисчислимого множества  глоток) ѓорго, (и эхом повторенное) Њормо, (и затем
в  исступлении  эксатаза) тысЯчеликаЯ луна, (и  на  выдохе,  в сопровождении
флейт) благоволи принЯть наши скромные подношениЯ!
     ‡авершив  песнопение, всЯ  компаниЯ  разразилась  бурным весельем. Љ их
крикам примешивались страннные свистЯщие звуки, похожие  на змеиное шипение,
и  на секунду  за общим гвалтом не  стало слышно  даже  органа,  который  на
протЯжении  всей  церемонии  не переставал оглашать воздух  своим  басовитым
дребезжанием.  ‡атем  из  бесчисленных глоток  вырвалсЯ  вопль  восхищенного
изумлениЯ, и стены тоннелЯ затрЯслись от оглушительных криков, лаЯ и блеЯниЯ
в  зависимости  от  того,  каким органом  та или  инаЯ тварь  выражала  свой
восторг,  общий  смысл которых сводилсЯ к бесконечному  повтору пЯти  жутких
слов:  ‹илит, о ‚еликаЯ ‹илит! ‚оззри на  своего  †ениха!  Ќовые  вопли, шум
борьбы  и из тоннелЯ донеслись быстрые  влажные шлепки, как  если бы  кто-то
бежал босиком по  мокрому камню. ‡вуки эти  Явственно приближались, и Њелоун
приподнЯлсЯ на  локте,  чтобы  лицом к  лицу встретить  это  новое испытание
своему рассудку.
     Ћкутывавший  подземелье  полумрак немного рассеЯлсЯ, и  в исходившем от
стен  призрачном свечении взору  Њелоуна предтал  неЯсный силуэт бегущего по
тоннелю существа, которое по всем законам  Ѓожьего мира  не могли ни бегать,
ни дышать, ни даже собственно существовать.  ’о был  полуразложившийсЯ  труп
старика,  оживленный  дьЯвольскими чарами только что завершившегосЯ ритуала.
‡а  ним  гналась  обнаженнаЯ  фосфоресцирующаЯ  тварь,  сошедшаЯ  с  резного
пьедестала, а у нее за  спиной неслись, пыхтЯ  от  усердиЯ,  смуглые  люди с
лодки и всЯ  остальнаЯ омерзительнаЯ компаниЯ. ЌапрЯгаЯ каждый полуистлевший
мускул, мертвец начал  понемногу отрыватьсЯ от своих преследователей он Явно
держал курс на позолоченный резкой пьедестал,  очевидно, ЯвлЯвшийсЯ призом в
этой  жуткой гонке. …ще  мгновение  и  он  достиг своей  цели, при виде чего
отвратительнаЯ толпа у него за спиной взвыла и наддала скорости. Ќо было уже
поздно. €бо,  собрав последние силы, труп  того,  кто был  некогда  ђобертом
‘ейдамом, одним прыжком одолел последние несколько метров, отделЯвшие его от
пьедестала  и  со всего размаха налетел на  предмет своего  вожделениЯ. ‘ила
удара  была столь чудовищна, что не  выдержали и  с треском лопнули  мускулы
богомерзкого  созданиЯ и его растерзанное тело бесформенной массой  стекло к
подножию  пьедестала,  который, в  свою очередь,  покачнулсЯ, наклонилсЯ  и,
немного побалансировав на краю набережной,  соскользнул со своего ониксового
основаниЯ  в  мутные  воды  озера,  скрывавшие под собой  немыслимые  бездны
’артара.  ‚ следующий  момент  милосерднаЯ  тьма  сокрыла от  взора  Њелоуна
окружавший его кошмар, и он без чувств повалилсЯ на землю посреди ужасающего
грохота, с которым, как ему показалось, обрушилось на него подземное царство
тьмы.
     7
     ђассказ ничего не подозревавшего о смерти  ‘ейдама детектива о том, что
ему довелось  пережить в адском подземельи, странным  образом подтверждаетсЯ
несколькими весьма красноречивыми уликами и совпадениЯми, выЯвленными в ходе
расследованиЯ  однако  это  еще  не  ЯвлЯетсЯ  основанием  длЯ  того,  чтобы
принимать его всерьез. ‚о времЯ облавы без всЯкой видимой причины обрушились
три старых, изъеденных временем и плесенью дома на Џаркер-Џлейс, погребЯ под
собой  половину  полицейских и  большую  часть задержанных, причем за редким
исключением и те и  другие  были убиты на месте.  ‘пастись удалось лишь тем,
кто в тот  момент находилсЯ подвалах цокольных этажах. ‚ числе счастливчиков
оказалсЯ и  Њелоун, которого обнаружили  в состоЯнии  глубокого обморока  на
берегу черного озера,  раскинувшегосЯ глубоко под домом ђоберта ‘ейдама, чье
обезображенное тело, представлЯвшее  из себЯ равномерную массу гниющей плоти
и перемолотых  костей и идентифицированное лишь  по  пломбам  и коронкам  на
верхней челюсти,  лежало  в двух шагах от  бесчувственного  детектива.  „ело
представлЯлось  властЯм  совершенно  Ясным:   подземелье  было  соединено  с
побережьем  узким   каналом,   по  которому  остановившие   лайнер   смуглые
псевдотаможенники  и доставили  ‘ейдама домой. €х, кстати,  так никогда и не
нашли  во  всЯком случае,  среди  трупов,  извлеченных  из-под  обломков, не
нашлось никого, кто хотЯ бы отдаленно подходил под описание, предоставленное
корабельным  врачом, до сих  пор не разделЯющим уверенность  полиции в столь
простой природе этого таинственного дела.
     Ћчевидно, ‘ейдам возглавлЯл обширную  организацию контрабандистов,  так
как  ведущий к его дому  канал был  лишь частью разветвленной сети подземных
каналов и тоннелей, опутывавшей всю округу.  Ћдин из таких тоннелей соединЯл
его  дом  с  огромным пустым  пространством  под старой  церковью,  куда  из
последней можно было  попасть лишь через  узкий потайной проход, имевшийсЯ в
северной  стене зданиЯ. ‚ этом подземельи были обнаружены весьма необычные и
страшные  вещи,  в  том  числе  расстроенный  орган,  установленный  посреди
просторной молельни с длинными рЯдами скамеек и отталкивающего вида алтарем.
‘тены молельни  были  испещрены темными отверстиЯми,  ведущими к  невероЯтно
узким и тесным камерам, в семнадцати из которых были обнаружены скованные по
рукам  и  ногам  узники,   пребывавшие   в  состоЯнии   тихого  и  абсолютно
неизлечимого  умопомешательства.  ‘трашно  сказать,  но среди  них оказались
четыре женщины  с  новорожденными младенцами  на руках,  и младенцы эти мало
напоминали сынов человеческих. ‚се  они  умерли  вскоре  после того,  как их
вынесли на свет, и полицейские врачи сошлись во мнении, что это  был длЯ них
самый лучший  исход.  Ћднако,  ни  у  кого  из  осматривавших этих  странных
выродков  специалистов не  вспыл в памЯти мрачный вопрос старика „ельрио: An
sint  unquam  daemones incubi  et succubae, et an  ex  tali congressu proles
enascia quea? Ќи у одного, кроме Њелоуна.
     Џрежде  чем  подземные  каналы  были  засыпаны, их осушили  и тщательно
обследовали  дно. ‚ результате  было обнаружено огромное  количество костных
обломков различной величины. Џосле того всем  стало Ясно, что  именно отсюда
исходила зловещаЯ эпидемиЯ киднэпинга, что в последнее времЯ будоражила весь
город.  Ћднако  из  оставшихсЯ  в  живых  задержанных  только двоих  удалось
притЯнуть к ответу, да  и то они отделались всего лишь тюремным заключением,
ибо  прЯмых доказательств  их  участиЯ  в кошмарных убийствах так и  не было
найдено. —то  же  касаетсЯ  позолоченного  резного пьедестала,  который,  по
словам  Њелоуна,  представлЯл  из себЯ предмет  первостепенной важности  длЯ
членов мерзкой секты убийц,  то все  поиски  его оказались безрезультатными.
‚озможно,  конечно, что  он  угодил  в  бездонную  впадину,  что  находилась
непосредственно под домом ‘ейдама  и  была слишком  глубока длЯ  осушениЯ. ‚
конце концов жерло ее  окружили стеной и сверху залили бетоном, чтобы она не
мешала закладке фундаментов новых домов, но Њелоун  так и не  смог заставить
себЯ  забыть  о ее страшном содержимом.  “довлетворенные успешным свершением
операции по  разгрому опасной банды религиозных маньЯков  и контрабандистов,
полицейские  чиновники передали тех курдов, что оказались непричастными к ее
преступным деЯниЯм,  федеральным властЯм. Џоследние тут  же депортировали из
страны нежелательных  азиатов, попутно  установив, что  они и  в самом  деле
ЯвлЯютсЯ йезидами-дьЯволопоклонниками. Џаровой сухогруз и его смуглый экипаж
так и  остались зловещей  загадкой  длЯ  всех, хотЯ не боЯщиесЯ ни  Ѓога, ни
черта полицейские  и утверждают  во весь  голос, что  в  любой момент готовы
оказать самый достойный прием этой своре контрабандистов и бутлегеров, стоит
им поЯвитьсЯ
     вместе  во  своим  кораблем в  здешних  водах.  Ќа  все  эти хвастливые
утверждениЯ  Њелун  лишь печально  покачивал  головой,  удивлЯЯсь  про  себЯ
безнадежной ограниченности  блюстителей  закона,  котораЯ  не  позволЯет  им
обратить  внимание  как на тысЯчи лежащих перед самым их  носом необеЯснимым
улик, так и на темную природу этого дела в целом; в равной степени сетует он
и на  газеты,  помещающие на  своих страницах  лишь  отдельные сенсационнные
подробности  ред-хукского   кошмара   и   в   тоже  времЯ   принимающие   за
незаслуживающую   публичного   освещениЯ  секту  маньЯков-садистов  то,  что
ЯвлЯетсЯ  манифестацией  вселенского  ужаса на ‡емле. Ћднако ему не остаетсЯ
ничего другого, как  мирно сидеть в  —епаекте, залечиваЯ расшатанную нервную
систему  и  молЯ Ѓога о том,  чтобы  все  пережитое  им за последние  месЯцы
перешло  из  сферы  реальной  жизни  в  область  причудливого,  невероЯтного
вымысла.
     ђоберт ‘ейдам покоитсЯ рЯдом со своей невестой на ѓринвудском кладбище.
…го  омерзительные  останки  зарыли  в  землю  без  обычной  в таких случаЯх
церемонии,  а  многочисленные  родственники  молодоженов  смогли  облегченно
вздохнуть лишь  посло того, как ужасное происшествие поросло наконец быльем.
‘оучастие пожилого ученого  в кошмарных  редхукских  убийствах так н не было
доказано  юридически,  поскольку  смерть  помогла   ему  избежать  дознаниЯ,
которому, в противном случае, он бы неминуемо подвергсЯ. „аже обстоЯтельства
его  смерти не получили широкой огласки,  а потому у клана ‘ейдамов есть все
основаниЯ надеЯтьсЯ, что последующие поколениЯ запомнЯт его лишь  как тихого
затворника, питавшего безобидную страсть к изучению магии и фольклора.
     —то же до ‡ед-•ука, то он ничуть не изменилсЯ. ‘ейдам пришел и ушел так
же мимолетен  был  сопровождавший  его  ужас.  Ќо  зловещее дыхание  тьмы  и
разложениЯ по-прежнему  овевает эти скопища старых кирпичных домов, а стайки
молодых подонков продолжают  сновать по своим неведомым  делам под окнами, в
которых  времЯ  от  времени  мелькают  странные  огни  и  перекошенные лица.
Џереживший века ужас неистребим, как  тысЯчеголоваЯ гидра, а  сопровождающие
его  культы берут свои истоки в свЯтотатственных безднах, что будут поглубже
демокритова колодца. „ух ‡верЯ  вездесущ и всемогущ, а  потому горланЯщие  и
сыплющие ругательствами  процессии  молодых  людей  с невидЯщими  глазами  и
отмеченными оспой лицами будут продолжать  поЯвлЯтьсЯ  в  ђед-•уке,  который
ЯвлЯетсЯ длЯ них некой перевалочной базой, где они ненадолго останавливаютсЯ
на пути  из  одной неведомой  бездны  в  другую на  пути,  куда  их  толкают
бездушные биологические законы,  которые  они сами врЯд ли  понимают. Љак  и
прежде, сегоднЯ в ђед-•ук прибывает больше людей, чем возвращаетсЯ  обратно,
и среди  местных  жителей  уже  поползли слухи  о  новых подземных  каналах,
прорытых контрабандистами и  ведущих к  тайным  центрам  торговли спиртным и
другими, гораздо более предосудительными вещами.
     ‚ старой  церкви, что ранее использовалась как танцевальный зал  только
по средам,  теперь каждую  ночь устраиваютсЯ весьма  странные  увеселениЯ, а
редкие прохожие  не  раз  видели  в  подвальных  окнах искаженные  ужасом  и
страданием  лица. Ђ  совсем недавно один полицейский  ни  с  того  ни с сего
заЯвил, что засыпанное подземное озеро, то самое, с зацементированным жерлом
глубоководной впадины, было разрыто опЯть но кем и с какой целью,  он не мог
даже предположить.
     Љто  мы такие,  чтобы  противостоЯть  ‡лу,  поЯвившемусЯ  на  ‡емле  во
времена, когда не  существовало  еще  ни  человеческой  истории,  ни  самого
человечества? —тобы умилостивить  это  ‡ло, наши обезьЯноподобные  азиатские
предки  совершали  ритуалы,  которые  и  сейчас,  подобно  раковой  опухоли,
пожирают все новые и новые кварталы древних кирпичных домов.
     Њелоуновскис страхи отнюдь не  лишены оснований всего лишь два днЯ тому
назад патрулировавший  по ђед-•уку полицейский  услыхал, как в одной  темной
подворотне  смуглаЯ  узкоглазаЯ старуха  учила  крохотную девочку  какому-то
малопонЯтному  заклинанию. ‡аинтересовавший  происходЯщим,  он остановилсЯ и
напрЯг слух. € вот что он  услышал: Ћ друг и  возлюбленный ночи, ты, кому по
душе  собачий лай и льющаЯсЯ кровь, ты,  что крадешьсЯ в тени надгробий, ты,
что приносишь смертным ужас и взамен берешь кровь, ѓорго, Њормо, тысЯчеликаЯ
луна, благоволи принЯть наши скромные подношениЯ!
     Џеревод €. Ѓогданова
     
     
     

     1. ‘м. ќдгар Џо, "—еловек толпы". [вернутьсЯ]
     2. Ћбри Ѓердслей (1872-98) - англ.  рисовальщик. Ћтличительными чертами
его  графики  ЯвлЯлись  болезненнаЯ  хрупкость  линий  и  замысловатаЯ  игра
силуэтов (илл. к "‘аломее" Ћ.“айльда). [вернутьсЯ]
     3.   ѓюстав   „оре  (1832-1883)  -   выдающийсЯ   французский   график,
прославившийсЯ  своими  иллюстрациЯми  к Ѓиблии и  "„он Љихоту"  ‘ервантеса.
[вернутьсЯ]
     4. Љаббала - мистическое течение в  иудаизме; воспринимало  Ѓиблию  как
особый  мир  символов.  ’ак называемаЯ  практическаЯ  Љаббала (каббалистика)
основана на вере в  то, что при помощи специальных ритуалов и молитв человек
может активно вмешиватьсЯ в божественно-космический процесс. [вернутьсЯ]
     5.  ‰езиды  -  наименование  части курдов, исповедующих  синкретическую
религию,  котораЯ   сочетает   элементы  Язычества,   древних   индоиранских
верований, иудаизма, несторианства и ислама. [вернутьсЯ]
     6. ќль. ќлохим. ‘отер. ќммануэль. ‘аваоф. Ђгла. ’етраграмматон. Ђгирос.
Ћтеос. €шхирос.  Ђтанатос. €егова.  ‚а. Ђдонаи.  аддай.  ѓомоузион. ЊессиЯ.
ќшхерехейе. [вернутьсЯ]
     7.  €нкубы и  суккубы -  в  средневековых  народных  верованиЯх  - злые
духи-соблазнители.   €нкуб  -  демон  мужского  рода,  суккуб  -   женского.
[вернутьсЯ]
     8.  ѓеката  -  в  греч.  мифологии  покровительница  ночной  нечисти  и
колдовства. [вернутьсЯ]
     9. ќгипаны (греч.) и фавны (рим.) -  в античной мифологии боги природы,
полей и лесов. Ћбычно изображались с козлиными рогами,  копытами  и бородой.
[вернутьсЯ]
     10.  Њолох  -  в  библейской  мифологии  божество,  длЯ  умилостивлениЯ
которого сжигали малолетних детей. [вернутьсЯ]
     11.  Ђстарта  -   в   древнефиникийской  мифологии  богинЯ  плодородиЯ,
материнства и любви; олицетворение планеты ‚енеры. [вернутьсЯ]

Last-modified: Thu, 12 Dec 2002 09:23:45 GMT
Ћцените этот текст: