ѓовард ”.‹авкрафт. Љартинка в старой книге

Ћцените этот текст:
ѓовард ”.‹авкрафт. Љартинка в старой книге

     ---------------------------------------------------------------
     Origin: "‡апретнаЯ книга" - русский фэн-сайт ѓ.”. ‹авкрафта
     ---------------------------------------------------------------


     €скатели острых  ощущений любЯт наведыватьсЯ в глухие, потаенные места.
Ћни охотно посещают катакомбы ЏтолемеЯ  (’ак назывались,  по  крайней  мере,
четыре  города.  ‚ероЯтно, здесь речь идет  о том, что  находилсЯ в  ‚ерхнем
…гипте, южнее  Ђбидоса,  на Ќиле)  и  узорчатые  мавзолеи  гиблых полуденных
стран, забираютсЯ на  залитые  лунным  светом башни полуразрушенных рейнских
замков  и  сходЯт  вслепую по стертым  ступенЯм в  провалы, зиЯющие чернотой
среди  руин заброшенных  азиатских  городов. „ремучий  лес с нечистой силой,
безлюдный горный крЯж служат длЯ них объектами паломничества,  и они подолгу
кружат  возле  таЯщих  немую  угрозу  монолитов,  высЯщихсЯ  на  необитаемых
островах. Ќо подлинный ценитель ужасов, который в  каждом новом впечатлении,
полном  неописуемой  жути,  усматривает конечную цель и смысл существованиЯ,
превыше всего  ставит  старинные усадьбы, затерЯнные в новоанглийcкой глуши,
ибо  именно там силы зла пребывают  в своем  наиболее полном и  первозданном
обличий,  идеально  согласуЯсь  с  окружающей   их   атмосферой  суевериЯ  и
невежества.
     Ќичто  не ЯвлЯет собой картины  столь  же пугающей и  безотрадной,  как
неказистый деревЯнный дом, расположенный вдали  от проезжих трактов на сыром
травЯнистом косогоре у подножьЯ гигантского выхода скальных пород. ‘отни лет
простоЯл он так,  и все  это времЯ вились и ползли по его стенам виноградные
лозы,  а деревьЯ  в  саду  разрастались вширь  и  ввысь.  Ќыне его  почти не
разглЯдеть  среди буйных лесных  зарослей, и только крохотные  оконца иногда
выдают его присутствие своим тревожным  блеском, напоминаЯ  о  тех  безумных
ужасах,  спасение  от  которых  они находЯт  лишь в  бесконечном  мертвенном
оцепенении.
     ‚  таких домах поколение за поколением живут  самые странные обитатели,
каких  только   видывал   свет.  ”анатичные  приверженцы  жутких  верований,
сделавших их изгоЯми  среди себе подобных, пришли сюда вместе  с  остальными
переселенцами, чьи предки в поисках  свободы селились на безлюдье. ‡десь они
процветали вне тех ограничений, что сковывали их сограждан, но сами при этом
оказывались в постыдном рабстве у мрачных порождений собственной фантазии. ‚
отрыве  от   цивилизации  и  просвещениЯ  все  душевные  силы  этих  пуритан
устремлЯлись в совершенно  неизведанные  русла,  а болезненнаЯ  склонность к
самоограничению  и жестокаЯ борьба за выживание  среди  окружавшей  их дикой
природы  развили в них самые мрачные  и загадочные  черты характера, ведущие
свое  происхождение из доисторических  глубин  холодной северной  родины  их
предков. Џрактичные по натуре и строгие  по воззрениЯм, они не умели красиво
грешить, а когда грешили  ибо человеку свойственно ошибатьсЯ, то более всего
на  свете  заботились  о  том,  чтобы  тайное не  сделалось Явным,  и потому
постепенно терЯли всЯкое  чувство меры в том, что  им приходилось  скрывать.
Ћдни  лишь  старые  заброшенные дома, дремлющие в  лесной  глуши,  могли  бы
поведать  о том,  что  от  века  покрыто  тайной, но они  смертельно  боЯтсЯ
стрЯхнуть с  себЯ дремотное  забытье,  составлЯющее  единственный  смысл  их
существованиЯ. Џорой поневоле подумаешь, что длЯ самих этих  домов  было  бы
лучше, если бы их снесли ведь они, должно быть, часто видЯт сны.
     ‚  одном из  таких  сооружений,  ветхом  и  покосившемсЯ,  мне  однажды
пришлось искать убежища от внезапного  проливного дождЯ. ‚ ту пору, в ноЯбре
1896 года, Я путешествовал по Њискатоникской долине,  собираЯ информацию  об
истории  этого краЯ и  его жителей. ЏредполагаЯ, что путь  мой  затЯнетсЯ  и
будет извилистым и кружным, Я решил воспользоватьсЯ велосипедом, несмотрЯ на
то, что времЯ года отнюдь не располагало к такому виду  транспорта. Ќепогода
застигла менЯ на по всем признакам заброшенной  дороге,  которую Я выбрал  в
качестве кратчайшего пути до Ђркхэма. Ќаселенных пунктов поблизости не было,
и  единственным  укрытием  могло послужить старое  и невзрачное  бревенчатое
строение,  тускло  поблескивавшее оконцами  меж  двух  исполинских  вЯзов  у
подножиЯ каменистого  холма. •отЯ дом  этот  находилсЯ на довольно приличном
расстоЯнии от того, что  некогда называлось дорогой, он с первого же взглЯда
произвел  на  менЯ  крайне  неприЯтное  впечатление.  ЏорЯдочные  зданиЯ  не
таращатсЯ на путников столь вызывающим и  бесцеремонным образом. Љроме того,
в  ходе  моих  генеалогических  изысканий  мне  попадались  легенды  вековой
давности,  изначально настроившие  менЯ против подобного  рода мест.  Ћднако
разгулЯвшаЯсЯ не на шутку стихиЯ не позволЯла мне быть  слишком щепетильным,
и Я без колебаний подкатил по травЯнистому склону к закрытой входной двери.
     ‘начала Я почему-то решил,  что дом оставлен жильцами, однако  когда  Я
приблизилсЯ к нему, уверенность моЯ сильно пошатнулась, ибо, несмотрЯ на то,
что все здешние дорожки густо поросли сорной  травой, они все же сохранились
несколько лучше, чем можно было ожидать в случае полного запустениЯ. Џоэтому
прежде чем толкнуть входную  дверь, Я  постучал,  ощутив  при этом  какую-то
необъЯснимую  тревогу.   ‡амерев  в  ожидании  на  неровной  мшистой  глыбе,
заменЯвшей  собой  порог, Я беглым взглЯдом окинул стекла  соседних  окон  и
фрамуги  над дверью  и  отметил, что все они хорошо сохранились, хотЯ и были
покрыты толстым слоем пыли и дребезжали при каждом порыве ветра. ‡начит, дом
по-прежнему  был  обитаем,  несмотрЯ  на  всю  его  видимую  запущенность  и
бесхозность. Ћднако  на  стук  мой никто  не отзывалсЯ.  Џостучав  на всЯкий
случай  еще  разок, Я взЯлсЯ  за  ржавую щеколду и  обнаружил,  что дверь не
заперта. ‚зору  моему открылась  теснаЯ  прихожаЯ с  обшарпанными стенами; в
воздухе ощущалсЯ едва уловимый,  но тем  не менее весьма неприЯтный запах. џ
вошел в дом прЯмо с велосипедом  и затворил за собой  дверь. ‚переди маЯчила
узкаЯ лестница,  к которой примыкала дверца, ведущаЯ, вероЯтно,  в погреб, а
по левую и правую стороны от  менЯ  виднелись закрытые  двери комнат первого
этажа.
     Џрислонив  велосипед  к  стене,  Я  толкнул  дверь  слева  от   себЯ  и
проследовал в крохотную клетушку с низким потолком, тускло освещаемую сквозь
два  запыленных окошка и  обставленную самой простой и необходимой  мебелью.
‚ероЯтно, эта комната некогда служила гостиной: в ней имелись стол, стульЯ и
внушительных размеров камин с полкой, на которой тикали старинные часы. Љниг
и  бумаг  было  немного, и  в  окружающем  полумраке  Я  с  трудом  различал
заголовки. Ѓолее всего менЯ поразил дух глубокой древности, присутствовавший
повсюду  буквально в каждой видимой детали интерьера.  ЃольшаЯ часть домов в
округе изобиловала реликвиЯми былых времен, но  здесь старина  сохранилась в
какой-то особенной  полноте, ибо  во всей  каморке  Я  не  нашел  ни  одного
предмета, который можно было бы с уверенностью отнести к послереволюционному
периоду.  (€меетсЯ  в  виду  ‚ойна  за  независимость  английских  колоний в
‘еверной Ђмерике 1775 1783 гг.) Ќе будь эта комната столь скудно обставлена,
она могла бы стать подлинным раем длЯ антиквара.
     ЋсматриваЯ эти необычные апартаменты, Я все  отчетливее  ощущал, как во
мне растет чувство беспокойства, охватившее менЯ с первого взглЯда на дом. џ
бы не мог с точностью определить,  что  именно пугало или  отталкивало менЯ;
скорее всего,  дело  было в самой  атмосфере дремучей  старины, мрачности  и
забвениЯ. џ не испытывал ни малейшего  желаниЯ присесть и беспрестанно ходил
по  комнате,  разглЯдываЯ  все  подрЯд.  Џервым  предметом,  привлекшим  мое
внимание, стала средней  толщины  книга, валЯвшаЯсЯ на столе и имевшаЯ столь
древний вид, что было даже как-то странно лицезреть ее здесь,  а не в стенах
какого-нибудь  музеЯ  или  библиотеки.  Љожаный  переплет  с  металлическими
застежками  позволил ей сохранитьсЯ в  отличном состоЯнии;  правда, от этого
она  выглЯдела  еще более  неуместной среди убогой  обстановки этой обители.
Љогда  Я раскрыл ее на титульном листе, удивление мое  значительно возросло,
ибо передо мной  лежало не что иное,  как редчайшее издание отчета Џигафетты
(€тальЯнский  путешественник,  участник и историк экспедиции Њагеллана  (его
отчет выходил и на русском Языке в 1950 г.) о землЯх Љонго, составленного им
на латыни на основе записок мореплавателЯ ‹опеса и отпечатанного в 1598 году
во   ”ранкфурте.  џ  был  немало  наслышан  об   этом  издании,   украшенном
оригинальными  иллюстрациЯми работы  братьев  де  Ѓрю  (‹авкрафт  ошибаетсЯ,
называЯ их братьЯми, на  самом деле это отец ’еодор „е Ѓрю (1528 1598) и сын
„жон ’еодор „е Ѓрю (1561  1621), книгоиздатели.), и на времЯ позабыл о своих
тревогах,  охваченный  нетерпеливым  желанием  перелистать  страницы  книги.
ђисунки  и  впрЯмь  оказались   весьма  любопытными.  „елаЯ   их,  художники
руководствовались   довольно  поверхностными  описаниЯми  и  были  вынуждены
восполнЯть недостающие детали за счет собственного воображениЯ, в результате
чего негры, например, у них вышли светлокожими и с кавказскими чертами лица.
‚ероЯтно, не  скоро бы Я закрыл эту книгу,  не  будь здесь одного, на первый
взглЯд, пустЯкового обстоЯтельства, которое подействовало на  менЯ угнетающе
и   вновь  пробудило   прежнее  ощущение  беспокойства.  ЋбстоЯтельство  это
заключалось  в том,  что книга как бы  по  собственной  воле снова  и  снова
pacкрывалась на  одной и той же картинке под номером 12, где была изображена
во всех  отвратительных подробностЯх лавка мЯсника  у каннибалов Ђнзикейских
племен. Њне самому было стыдно, что Я так нервничаю из-за какого-то пустЯка,
но рисунок  вывел таки менЯ из равновесиЯ, особенно после того, как Я прочел
поЯснительные строки, в которых излагались некоторые особенности анзикейской
кухни.
     —тобы  рассеЯтьсЯ,  Я  повернулсЯ   к   ближайшей   полке  и   принЯлсЯ
разглЯдывать стоЯвшие  на  ней книги. €х было  немного, в  том числе  ЃиблиЯ
XVIII века, "Џуть пилигрима" (Ђллегорический роман (1678 1684) „жона ЃеньЯна
(1628 1688), написанный им в заключении), напечатанный  в том же столетии  в
типографии  издателЯ   альманахов  €сайи  ’омаса  и  снабженный  затейливыми
гравюрами,   полуразложившийсЯ    остов    "Magnalia    Christi   Americana"
(•ристианское  величие Ђмерики  (лат)  Љоттона Њэзера и еще  несколько  книг
столь же почтенного возраста. ‚незапно мое внимание привлекли отзвуки  шагов
в комнате  наверху. ‚ первый  момент Я остолбенел от неожиданности  ведь еще
совсем недавно, когда Я колотил в дверь, на  стук мой никто не отозвалсЯ, но
в следующее мгновение менЯ осенило,  что, видимо,  хозЯин только встал после
глубокого сна, и Я  уже  без прежнего удивлениЯ продолжал  прислушиватьсЯ  к
скрипу шагов, доносившемусЯ с лестницы. Џоступь была тЯжелой и в то же времЯ
какой-то  уж  слишком  осторожной; такое  странное сочетание привело  менЯ в
замешательство. Џотом шаги  замерли,  и спустЯ несколько  секунд, в  течение
которых  обитатель  дома,  должно  быть,  разглЯдывал  стоЯвший  в  прихожей
велосипед,  Я  услышал,  как он  возитсЯ  с  задвижкой, после  чего  обшитаЯ
дубовыми досками дверь распахнулась настежь.
     ‚  проеме возникла  персона  столь  примечательной  наружности,  что  Я
удержалсЯ от изумленного возгласа, лишь вовремЯ вспомнив о правилах хорошего
тона.  ‹ицо  и  фигура  вошедшего вызвали во мне смешанное  чувство испуга и
восхищениЯ. Џередо мной стоЯл седовласый старец, одетый в рубище, ростом  не
менее  шести футов и, несмотрЯ на возраст и очевидную  нужду, еще достаточно
крепкого и сложениЯ.  „линнаЯ  всклокоченнаЯ  борода полностью закрывала ему
лицо,  которое имело какой-то  неправдоподобно румЯный и  свежий цвет и было
едва тронуто морщинами, на высокий лоб  ниспадала прЯдь седых волос, густых,
как у  юноши.  ѓолубые глаза его,  слегка  налитые  кровью,  глЯдели остро и
испытующе. …сли  бы  не  вопиющие неухоженность и неопрЯтность,  облик этого
человека  можно было  бы назвать не только  впечатлЯющим,  но и благородным.
Ћднако эта неухоженность придавала ему  настолько отталкивающий  вид, что ни
лицо, ни фигура уже не могли поправить положение. ‚о что конкретно  был одет
старик,  Я  даже затруднЯюсь  сказать  в моем представлении это  была просто
масса лохмотьев, из-под которых торчала пара тЯжелых сапог. Ќечистоплотность
же его превосходила всЯкое описание.
     Љак  наружность вошедшего, так и тот непроизвольный  страх, который  он
мне внушал, приготовили менЯ к какой-нибудь грубости с его стороны, и потому
Я даже вздрогнул от удивлениЯ и ощущениЯ  какого-то  жуткого несоответствиЯ,
когда  он жестом пригласил менЯ сесть и заговорил слабым старческим голосом,
проникнутым льстивым подобострастием  и  заискивающим радушием. ‚ыражалсЯ он
весьма  своеобразно   на  той  примитивной   разновидности   новоанглийского
диалекта, которую Я считал давно вышедшей из употреблениЯ, и все времЯ, пока
он разглагольствовал,  сидЯ напротив  менЯ  за  столом, Я  прислушивалсЯ  не
столько к смыслу, сколько к характерным оборотам его речи.
     -  —то,  небось,  в дождик  попали? начал хозЯин.  Ћчень славно, что вы
оказались так близко от дома и не погнушались зайти. Ђ то Я, вишь,  маленько
соснул, иначе  бы враз услыхал. ќх, старость не радость, сынок, а в мои лета
самое  первое дело крепкий  сон. „алеко  ли  путь  держите? ‘  той поры, как
убрали  аркхэмскую   станцию,  редко  встретишь  на  этой  дороге  прохожего
человека.
     џ  ответил,  что  направлЯюсь  в  Ђркхэм,  и  извинилсЯ  за  непрошеное
вторжение. ‘тарик продолжал:
     - ђад  видеть вас, юный сэр. Ќечасто сюда  наведываютсЯ чужаки, так что
мне, старику, и словом-то перекинутьсЯ не с кем. ‘даетсЯ мне,  что вы  аж из
Ѓостона, верно? ‘амому  мне там, правда, бывать не случалось,  но городского
Я,  если увижу, то завсегда отличу.  †ил тут у нас  в  восемьдесЯт четвертом
один горожанин, работал учителем, стало быть, в школе, а потом вдруг куда-то
сгинул, и с тех пор о нем ни слуху, ни духу...
     ‚  этом месте старик как-то странно захихикал, но когда  Я спросил его,
чем вызван этот смех, он промолчал. Џо всем признакам, хозЯин дома находилсЯ
в чрезвычайно веселом расположении духа и не скрывал своих причуд, о которых
можно  было  догадатьсЯ  уже по  одному  тому,  как  он  ухаживал  за  своей
внешностью.  ‘тарик  продолжал разглагольствовать в том  же роде  с каким-то
даже подозрительным радушием. Њежду тем мне пришло в голову спросить у него,
где он раздобыл такое редкое издание, как "Regnum Congo"  (Љоролевство Љонго
(лат.)) Џигафетты.  Џо-прежнему  находЯсь  под  впечатлением этой  книги,  Я
почему-то  никак  не решалсЯ  о  ней  заговорить.  ‚  конце концов,  однако,
любопытство  взЯло верх над  смутными опасениЯми,  владевшими  мной  с  того
момента, как  Я впервые увидел этот дом.  Љ моему облегчению, старика нимало
не смутил мой вопрос, и он отвечал на него охотно и обстоЯтельно.
     - Ђ, эта африканскаЯ книжка! џ  выменЯл ее году  в шестьдесЯт восьмом у
капитана ќбенезера •оулта, того самого, который потом погиб на войне.
     “слышав имЯ капитана, Я насторожилсЯ. Ћно встречалось мне несколько раз
в ходе  моих генеалогических изысканий, правда,  насколько Я помнил,  его не
было ни в одном из документов, относившихсЯ к послереволюционному периоду. џ
подумал,  не сможет  ли хозЯин  дома помочь мне в работе,  и  немного погодЯ
решил спросить его об этом. ‘тарик отвечал:
     - ќбенезер много  лет  плавал  за море на салемском "купце" и в каждом,
почитай, порту  находил разные занЯтные  штуковины. Љнижицу эту, сколько мне
помнитсЯ, он  раздобыл  в ‹ондоне, в какой-то  из  тамошних  лавок, покойник
любил  это дело, по лавкам, стало быть, шастать. џ раз гостил у него дома на
холме (в ту пору Я торговал лошадьми) и вдруг вижу эту книжку. “ж больно мне
картинки приглЯнулись ну, Я ее  у него и выменЯл. ‡анЯтнаЯ книжица! „ай-ка Я
стекла-то нацеплю...
     ‘тарик  порылсЯ в  своих  лохмотьЯх  и  вытащил на  удивление старые  и
засаленные  очки  с  крохотными  восьмиугольными  стеклами  и металлическими
дужками. ‚одрузив их себе на нос, он  взЯл со стола книгу и принЯлсЯ любовно
ее перелистывать.
     - ќбенезер кое-что тут разбирал она ведь на латыни, а у  менЯ вот никак
не выходит. Њне ее читали учителЯ двое или трое, правда, не  целиком,  и еще
пастор Љларк говорЯт, он, беднЯга, в пруду утонул. Ќу-ка, попробуйте, может,
у вас получитсЯ?
     —тобы ублажить старика,  Я перевел ему один абзац из начала книги. …сли
Я и допустил  кое-какие ошибки, старик был не  настолько грамотен, чтобы  их
заметить во всЯком случае, слушаЯ  менЯ, он радовалсЯ,  как ребенок. Љ этому
времени общество  старика уже начало  менЯ тЯготить, и  Я стал подумывать  о
том, как бы  улизнуть,  не  обидев его.  ‘  другой  стороны, менЯ  забавлЯло
детское  пристрастие старого  невежественного человека к картинкам  в книге,
которую  он не умел  читать,  и  мне  было  интересно,  насколько  лучше  он
справлЯетсЯ  с  теми  немногими  томами  на  английском,  что  украшали  его
библиотеку. Џростодушие, столь неожиданно выказанное хозЯином дома, развеЯло
большую  часть моих опасений, и, продолжаЯ слушать его  болтовню, Я невольно
улыбалсЯ.
     - ‘транное  дело, как эти  картинки  заставлЯют  тебЯ шевелить мозгами.
‚зЯть хотЯ бы вот эту, в начале. ѓде это видано, чтобы у деревьев были такие
листьЯ прЯмо, как крыльЯ?  Ђ люди? ‘овсем  не  похожи  на  негритосов. „а  и
вообще ни на  кого.  џ  так думаю, им положено  быть  вроде наших  индейцев,
только что  в Ђфрике. €ные,  глЯньте-ка,  смахивают на  обезьЯн или каких-то
обезьЯньих людей,  а вот что касаетсЯ этой  бестии,  то о такой Я  даже и не
слыхивал.
     ‘тарик  ткнул  пальцем  в мифическое  существо  вероЯтно, плод  вымысла
художника, представлЯвшее собой подобие дракона с крокодильей головой.
     -  Ђ  теперь  Я покажу  вам самую славную  картинку,  где-то  здесь она
посередке...
     ѓолос   старика   упал   почти  до   шепота,   глаза  заблестели   Ярче
обыкновенного, движениЯ дрожащих рук стали как будто еще более неловкими, но
тем не менее они вполне справились со своей задачей. Љнига раскрылась, можно
сказать, сама собой как если  бы ее часто открывали именно на этом месте  на
той безобразной двенадцатой картинке,  где была представлена лавка мЯсника у
анзикейских каннибалов. ЊенЯ охватило прежнее беспокойство, но Я старалсЯ не
показывать виду.  ‘амым странным было  то, что художник изобразил африканцев
похожими  на  белых  людей.  Ћтрубленные  конечности и туши,  развешанные по
стенам лавки, выглЯдели омерзительно, а мЯсник с топором на их фоне попросту
не укладывалсЯ в сознании нормального человека. Ћднако хозЯин дома,  похоже,
наслаждалсЯ этим  зрелищем ровно в  той же мере, в какой Я  испытывал к нему
отвращение.
     - Ќу, и как она вам? Ќе видали в наших краЯх ничего подобного, а? Љогда
Я  увидел  ее в  первый  раз, у менЯ  аж  дух  захватило. џ так и сказал ќбу
•оулту:
     "“ менЯ  от этой картинки поджилки трЯсутсЯ". Љогда в молодости Я читал
о резне это было  в  Џисании,  про то, как убивали  мидЯн, или  как их там Я
тогда уже начал смекать, но картинки у менЯ  не было. Ђ здесь нарисовано все
как есть. џ,  конечно, понимаю, что  убивать  это грех, но  разве не все  мы
затем только  и родились, чтобы жить  во грехе? ‚от этот  бедолага, которого
разделывают на части каждый раз, как Я взглЯну на него, у менЯ аж мурашки по
коже  бегут,  а Я  все  глЯжу  и  не могу оторватьсЯ. ‚ишь, как ловко мЯсник
отхватил ему ноги. ’ам, на лавке, лежит его голова,  одна рука вона рЯдом, а
другаЯ по ту сторону чурбана.
     ‘тарик пришел в сильнейшее возбуждение, глаза его хищно поблескивали за
стеклами  очков,  и только  голос с каждым словом становилсЯ  все  тише. Њои
собственные ощущениЯ с трудом  поддаютсЯ описанию.  ‚се безотчетные  страхи,
что  владели  мною прежде,  возродились  с новой  силой,  и уже в  следующее
мгновение  Я  осознал  степень  своего отвращениЯ к этому дрЯхлому  мерзкому
чудовищу, находившемусЯ  в непосредственной  близости  от менЯ.  џ более  не
сомневалсЯ в том, что передо  мной  был  сумасшедший, или, по  меньшей мере,
психически больной человек. ‘тарик говорил едва слышно, но шепот его казалсЯ
мне страшнее любого крика, и, слушаЯ, Я трепетал.
     -  ’ак вот, значит,  Я и  говорю, что  странное дело,  как эти картинки
действуют на мозги. …сли хотите знать, юный сэр, то вот от этой Я прЯмо-таки
схожу  с  ума.  Љогда Я заполучил  у ќба  книжку,  Я  глЯдел на нее  часами,
особливо как послушаю пастора Љларка, когда  он, покойник, читал  воскресную
проповедь. Ћднажды Я проделал забавную штуку да вы не пугайтесь, сэр! просто
перед тем, как пойти  забивать  овец  на  продажу, Я поглЯдел на картинку, и
право слово забивать овец после этого стало куда веселее...
     ‘тарик говорил очень  тихо, настолько тихо, что некоторых слов Я не мог
разобрать. џ  прислушивалсЯ  к шуму дождЯ  и  дребезжанию крохотных  оконных
стекол, улавливаЯ времЯ от времени глухие раскаты грома, необычные длЯ этого
времени  года;  с каждым  разом они  становились все  ближе. ђаз  чудовищнаЯ
вспышка молнии  и последовавший за ней раскат грома  потрЯсли  дом до самого
основаниЯ, но говоривший, казалось, не обратил на это никакого вниманиЯ.
     - ‡абивать овец стало  куда веселее, и  все  же, знаете ли, это было не
совсем то, что  надо. ‘транное  дело,  когда тебе  что-нибудь  втемЯшитсЯ  в
голову. ђади всех  свЯтых, юноша, не рассказывайте никому об этом,  только Я
готов поклЯстьсЯ перед Ѓогом, что  от этой картинки во мне проснулсЯ аппетит
к такого  рода  пище, какую не вырастишь на пастбище и не  купишь за деньги.
ќй,  сидите  смирно,  что  вас взЯло?  џ же еще  ничего не  делал, Я  только
спрашивал  себЯ:  а что, если Я попробую? ѓоворЯт,  что мЯсо создает плоть и
кровь и продлевает  жизнь. ‚от мне и стало любопытно; а нельзЯ ли продлевать
свою жизнь еще и еще, если это будет не просто мЯсо, а нечто большее...
      Ќо старику  не  суждено было продолжить свой  монолог. Џричиной  этому
ЯвилсЯ отнюдь не мой испуг и даже не внезапно налетевший ураган тот самый, в
разгар которого Я очнулсЯ в полном одиночестве среди  дымЯщихсЯ  почерневших
развалин.  ђассказчика остановило одно, на первый взглЯд, пустЯковое  и в то
же времЯ не совсем обычное обстоЯтельство.
     Љнига лежала между нами  на  столе, раскрытаЯ на той странице, где была
помещена эта отвратительнаЯ картинка.  ‚ тот момент, когда старик произносил
слова "нечто большее", послышалсЯ слабый звук,  напоминающий  всплеск,  и на
пожелтевшей бумаге раскрытого тома показалось какое-то пЯтнышко.  џ мысленно
погрешил на  ливень и протекающую  крышу, но ведь ливень  не бывает красным.
Њежду тем в самом центре картинки, изображавшей лавку  мЯсника у анзикейских
каннибалов,  живописно поблескивала  миниатюрнаЯ алаЯ клЯкса, сообщаЯ особую
выразительность кошмару, запечатленному  на  репродукции. ‡аметив ее, старик
оборвал фразу  на середине прежде, чем его  могло побудить к этому выражение
ужаса на моем лице; старик  оборвал фразу и бросил беглый взглЯд на потолок,
в направлении комнаты,  из которой он вышел час  тому  назад. џ проследил за
его взглЯдом и увидел  прЯмо  над нами,  на  потолке,  крупное темно-красное
пЯтно неправильной формы; оно росло на моих глазах. џ не закричал и даже  не
пошевелилсЯ, Я просто зажмурилсЯ. Ђ спустЯ мгновение раздалсЯ сокрушительной
силы удар стихии; он разнес на куски этот проклЯтый дом, кишащий чудовищными
тайнами,  и  даровал  мне  тот  обморок,  который  только  и  спас  менЯ  от
окончательного помешательства.
     The picture in the house (12 December 1920)
     Џеревод Ћ. Њичковского

Last-modified: Thu, 12 Dec 2002 09:23:40 GMT
Ћцените этот текст: