        Њишель ђио. Њерлин

---------------------------------------------------------------
     Џеревод с французского ‘. Ќикитина
     Њосква, "’екст", 1995
     OCR: †данова ЌатальЯ і http://www.korneev.hut.ru/ і http://www.korneev.hut.ru/
---------------------------------------------------------------

        1

     џ прожил сто лет. Џока живешь, столетие кажетсЯ вечностью, но потом, обернувшись
назад, видишь, как оно сжимаетсЯ в один краткий миг, в котором рождение мысли и
зрелость ума, вдохновеннаЯ мечта и ее крушение - все это сливаетсЯ в одно
неизбывное воспоминание, без начала и конца. џ горько оплакиваю погибший мир и
всех населЯвших его людей. џ единственный пережил его. ‘ам ѓосподь Ѓог отходит в
мир иной, и „ьЯвол - вместе с ним. †ажда абсолютного, всегда двигавшаЯ мной,
обрела наконец в бездействии свой идеал: абсолютное одиночество. ЊертвЯщую
пустоту. Љ чему теперь скромность и недомолвки? Ќе должен ли Я сказать: Я
сотворил мир, и вот он мертв? Ђ всЯ богоравнаЯ дерзость этого притЯзаниЯ меркнет
перед его конечным итогом - смертью, и два значениЯ слова "тщеславие" - гордынЯ
и тщета, - стираЯ друг друга, приблизительно передают то ничтожество, в котором
Я завершаю свой путь.
     Ђ вокруг менЯ продолжаетсЯ жизнь. ‘тоит мне переступить порог чудесной пещеры,
котораЯ вот уже пЯтьдесЯт лет дает мне кров и пристанище, и Я вижу ее - в
беспокойном движении или неподвижно застывшую - в мертвой материи, котораЯ, Я
теперь это знаю, и есть наше конечное бытие. Њне случаетсЯ разговаривать с
деревьЯми и зверЯми. Ћни не знают ни прошлого, ни будущего, и потому не ведают
печали. Ќеразумные твари, они следуют бессмысленному животному закону. €х мир
вечен, и в нем лишь следы моего мира возвещают о смерти.
ЊоЯ пещера находитсЯ почти на самой вершине скалистого холма, который
возвышаетсЯ над всей округой. Ћт входа - с того самого места, где полвека назад
‚ивиана, стремЯсь подчинить менЯ своей власти, сотворила свои призрачные чары,
не понимаЯ, что Я только того и хотел и что ее тело, а не ее сомнительное
волшебство удерживало менЯ здесь, - открываетсЯ вид далеко на земли Ѓеноика. Ќа
востоке, над грЯзно-светлым илом болотных топей с островками зелени и Ярко
поблескивающими лужицами воды, громоздЯтсЯ черные развалины замка ’реб. …го
зловещие обуглившиесЯ башни, над которыми иногда взлетают стаи грифов - Ѓог
весть в чем находЯщих себе пропитание, разве в воспоминаниЯх о пирах и сечах в
далекие времена войны Љлаудаса и королЯ Ѓана, - вырисовываютсЯ на фоне напоенной
летним зноем, сверкающей лазури неба. ЏокрывшаЯсЯ мелкой сеткой трещин
поверхность болот высыхает у кромки твердой земли, где раскинулсЯ волнистый
шатер „ольнего ‹еса, расцвеченный всеми оттенками сочного темно-зеленого.
Њестами частые и непроходимые заросли кустарника и мелкие деревца, спорЯ между
собой за каждый клочок земли, расступаютсЯ перед каким-нибудь древним исполином,
который, поглощаЯ своей широкой и густой кроной солнечные лучи, оставлЯет вокруг
себЯ тенистые проходы, сдерживаЯ напор хищной молодой поросли, жадно обступившей
его в погоне за светом и жизнью. ђастительное царство неуклонно подступает к
самым моим ногам, цеплЯЯсь за каждую горсть земли, оставшуюсЯ в углублении
скалы; его волна понемногу мельчает и наконец замирает у самой вершины на голом
и гладком камне. ‚низу тусклые воды озера „ианы - словно гигантские крепостные
рвы - разрывают сплошной ковер зелени и тихо плещутсЯ о стены замка,
воздвигнутого в прежние времена любовью, оплота учености и веселых утех,
ставшего под действием разрушительного времени безмолвным прибежищем одинокой
покойницы, величественным и нечаЯнным надгробием, под которым обрела свой вечный
покой ‚ивиана.
     Ќа севере, за лесом, за песчаными холмами и хаотическим нагромождением
прибрежных скал - море, омывающее обе Ѓритании, разлилось, словно расплавленное
серебро, то сверкаЯ на солнце тысЯчами огненных бликов, то вдруг мрачнеЯ от
набежавшего облака, гонимого на материк сонным океанским бризом. ‚далеке, там,
где море сливаетсЯ с небом, какие-то неЯсные очертаниЯ поднимаютсЯ из вод.
Ђвалон. ‚ечнозеленый и скорбный Insula Pomorum - Ћстров Џлодов. –арство Њорганы,
остров колдуньи. ЏроплываЯ мимо, суеверные морЯки и боЯзливые путешественники
молча взирают на него со своих кораблей, считаЯ его волшебной страной
сладострастиЯ и смерти, сказочным манЯщим адом, где царЯт злые духи и бродЯт
тени несчастных, осмелившихсЯ приблизитьсЯ к самой прекрасной и самой ужасной
женщине под западным небом. Ќо Я, воздвигший гробницу, где, обретЯ мир и покой
после долгой страстной любви и непримиримой ненависти, навечно уснули брат и
сестра, Ђртур и Њоргана, Я-то знаю, что остров пуст и что плоды дерев,
бесконечным дождем осыпающиесЯ на землю, сгнивают, никому не нужные, без пользы
удобрЯЯ пустынный дол.
     ’ак, все зримые - насколько хватает глаз - следы присутствиЯ человека говорЯт о
смерти и разрушении. € Я в конечном счете не устоЯл под бременем вечности и
мира, уже почти вкусив бессмертиЯ и безграничной власти духа, но скорбь моЯ
тускнеет перед страданием более жестоким и человечным; когда одним взглЯдом
охватываю Я печальные места, где покоЯтсЯ три самых дорогих мне существа. ‚едь в
конце концов смерть одного человека потрЯсает нас сильнее, чем гибель целого
мира.
     „ольний ‹ес полнитсЯ звонким пением птиц. ‘таЯ диких уток опустилась на
поверхность озера „ианы, в вышине неба неподвижно повис Ястреб, расправив на
ветру крыльЯ и высматриваЯ добычу. Љабан шумно возитсЯ на своей лежке. €х мир
вечен. Ђ мой мир, не был ли он всего лишь беззаконным созданием моего ума? Ѓыть
может, человеческаЯ мысль лишь скользит по поверхности мира вещей, не проникаЯ
внутрь него, и потому обречена на гибель и забвение? Ѓыть может, воображение
дано человеку лишь длЯ того, чтобы примирить его с тем, с чем примиритьсЯ
невозможно. џ хотел заставить дьЯвола, по преданию породившего менЯ, служить
Ѓогу, то есть человеку. Ќо вот эти безжизненные тени растворЯютсЯ в хаосе
природы, котораЯ стихийно и бессознательно, без усилиЯ и без цели, торжествует в
человеке и над человеком. Ђ у менЯ цель была. ђожденнаЯ в крови, она в крови и
потонула. ЌапоеннаЯ кровью землЯ Ѓадона и Љамланна, где травы гуще и выше,
хранит о ней памЯть, как след, что остаетсЯ на мертвой материи и в бездушном
мире.
     —то же останетсЯ от этого соединениЯ Ѓога и „ьЯвола в памЯти людей, в ком
уживаетсЯ светлаЯ душа и мрачный хаос? ‘вирепость кротких, предательство верных,
безрассудство мудрых, сладострастность благородных, прелюбодейство и
кровосмесительство непорочных, бессилие могущественных, возвышенность целей и
безнравственность средств. € моЯ собственнаЯ вещаЯ слепота. ЋстанетсЯ ли в
памЯти людей человеческаЯ мысль близкой к победе или же поверженной в конечном
итоге грубой силой вещей? ’о, что могло быть, или то, что было и что есть?

        2

     Ќаступала ночь. ‘олнце уже почти потонуло в западном море, и его последние лучи
окрашивали в оранжево-золотистый цвет высокие прибрежные скалы. Ќа востоке, на
чернеющем фоне неба факелом пылала €ска, построеннаЯ некогда римскими легионами,
могущественнаЯ крепость силуров. Ќа юге, очень далеко, еще видны были залитые
косым светом заката едва выступающие над водой очертаниЯ берегов „умнонии.
Њорской ветер, свежий и легкий, гнал к востоку запах крови и пожарищ.
ђавнина была мертва. „еметы, забрав с собой тела раненных и убитых в сражении
товарищей и снЯв с трупов своих врагов оружие и доспехи, отошли на холмы, где
был разбит их лагерь. €знуренные жестоким сражением, продолжавшимсЯ без
передышки двенадцать часов, они были молчаливы. Ћни даже не разжигали костров.
Ќемногие ели, большинство же спало на голой земле - в полном вооружении,
покрытые грЯзью и кровью - там, где сон настиг и свалил их.
Ђрмии силуров более не существовало. €з пЯтнадцати тысЯч воинов в живых не
осталось ни одного. Ѓессчетной грудой они лежали на равнине. „ругие сгорали в
огне €ски. Ќекоторые - таких было очень мало, потому что почти все они отчаЯнно
дрались до последнего, - лежали чуть поодаль - на дороге в Љардуэл, по которой
пытались бежать и где их догнала и зарубила конница деметов.
Ќесильный морской ветер, дувший над равниной, не колыхал высокие травы, и по ним
не бежали волнами длинные светлые тени. ‡десь не осталось больше травы. Љовер из
человеческих тел заменил собой растительный покров. ‡емлЯ лежала без движениЯ,
небо было пустынно. €спуганные шумом битвы, птицы улетели далеко, а осторожные
стервЯтники еще не успели поЯвитьсЯ над этим чудовищным пиршеством мертвецов.
‹ишь два движениЯ нарушали воцарившеесЯ спокойствие. ‘о стороны крепости Языки
пламени бросали причудливо скачущие блики на скоплениЯ тел, достигавшие в высоту
иногда четырех футов и особенно плотные возле главных ворот, где сражение было
самым ожесточенным и многолюдным. ‚ этой плЯшущей игре света и тени мертвые тела
как будто начинали шевелитьсЯ, обретаЯ в этом движении отвратительную видимость
жизни. € еще огромный всадник, верхом на тЯжелом боевом жеребце, одиноко ехал
посреди мертвых тел по направлению к холму, откуда Я, под присмотром своего
учителЯ Ѓлэза, целый день наблюдал за всеми перипетиЯми этой великой битвы. Ћн
остановилсЯ в нескольких шагах от нас и снЯл шлем.
     - Џодай мне моего внука, - сказал он Ѓлэзу.
ќто был король деметов.
     Ћн был коронован в возрасте шестнадцати лет, вскоре после ухода легионов,
отозванных к границам на материке, которые не выдерживали натиска варварских
орд. Ћн был высок ростом, могуч и по ловкости во владении оружием не имел себе
равных. ‘оюзники называли его "‹ьвом", враги - "„ьЯволом". Љ тому же, как ни
странно, он знал грамоту. ‚оспитанный в церковной мудрости и воинских доблестЯх,
он совмещал в себе ученого книжника и свирепого воина. €ногда в этом
безжалостном воине просыпалсЯ мыслитель. ’о был хищник, наделенный разумом.
Ѓлэз подтолкнул менЯ вперед к левому стремени королЯ, тот наклонилсЯ, поднЯл
менЯ одной рукой и мгновение держал перед собой. Љровь запеклась на его покрытом
грЯзью и потом лице, на черных волосах и седой бороде. Ѓыла в нем какаЯ-то
пугающаЯ красота. ‘ минуту он задумчиво разглЯдывал менЯ, развернул и посадил
впереди себЯ, потом повернул конЯ, и мы спустились на поле брани.
Њы ехали среди мертвых тел, и тогда Я увидел, отчего издали равнина казалась
странно белой и словно испещренной маленькими червоточинками - тела павших были
совершенно наги, и местами на них засыхали черные струйки крови. ‹ица воинов -
безобразные кривлЯющиесЯ маски, выхваченные из самого пекла сражениЯ одним
взмахом резца мгновенной смерти, - запечатлели безудержную ненависть и
безграничное страдание. ќто был словно живой, многократно повторенный лик хаоса,
выступавший здесь и там из морЯ мертвечины, рассеченной чудовищными ранами,
который повергал в прах все, что Ѓлэз говорил мне о человеке, о разумности его
дел, о достоинствах его ума, о благородстве его чувств, о его способности любить
и быть справедливым. “жас пронизал менЯ до самых костей. џ дрожал. „ед положил
мне на плечо свою огромную и ласковую руку.
     - ’ы должен привыкнуть, Њерлин. Ќа свете есть только война и ничего, кроме
войны.
     Ћн остановил конЯ посреди равнины.
     - €мпериЯ гибнет от своего "pax romana". ‘илы, пришедшие из мрака времен,
разрушают величайшую цивилизацию, которую когда-либо знал мир. Џотому что она
забыла о войне. ЊенЯ воспитали римлЯне в свЯтом учении •риста. Ќо вот что Я
понЯл: власть требует жестокости. ‚се, что живет, ведет вечную войну.
‘тервЯтники уже приближались. Џервые гонцы, не такие пугливые, как остальные их
сородичи, уже летали, постепенно снижаЯсь, над полем, наконец садились поодаль
на холмик из тел, не переставаЯ следить за высокой фигурой всадника и его конЯ,
клевали, снова выжидали и, несколько успокоенные неподвижностью единственного
живого существа, возвышавшегосЯ посреди распростертых на земле мертвецов,
принимались за свой мерзкий пир.
     - Ћни хорошо сражались, - продолжал король. - ќто был их последний бой. џ разбил
все их армии, так же, как сначала Я разбил всех северных ордовиков: их последний
воин погиб при „еве. Џомни об этом: никогда не брать пленных. “ силуров нет
больше мужчин, способных носить оружие. џ отдам их женщин моим деметам. ќто
скрепит народы.
     ќта победа делала его единственным владыкой “эльса. Ћн намеревалсЯ напасть на
‚ортигерна, захватившего власть в могущественном королевстве ‹огрис, и
возвратить Џендрагону, сыну Љонстана, трон, принадлежавший ему по праву.
„вадцать пЯть лет назад, после того, как умер Љонстан, а власть присвоил его
главный военачальник, дед взЯл к своему двору Љонстановых сыновей: Џендрагона и
его младшего брата “тера. Ћн воспитал обоих детей так, чтобы сделать из них
послушных союзников и подчинить себе, при помощи армий “эльса и ‹огриса, весь
огромный остров бриттов, а также и земли тех, кто бежал от саксонских союзников
‚ортигерна и основал поселениЯ в галльской Ђрморике, по ту сторону морЯ.
     - ’ы будешь моим наследником и наследником Џендрагона. € завещаешь своим
потомкам всю ‡ападную империю. ‚оюй, Њерлин. ‚оюй, чтобы завоевывать и чтобы
сохранить завоеванное. ‚оюй, чтобы уничтожить своих врагов, а еще длЯ того,
чтобы властвовать над народами, потому что тот подданный, чью жизнь ты
подвергаешь опасности рЯдом с собой, будет более тебе предан, чем тот, кто
обЯзан тебе своим благосостоЯнием во времЯ мира. Ќа свете есть только война,
Њерлин, - и ничего кроме войны.
     Ћн замолчал. џ чувствовал на себе его могучее и ровное дыхание. Џотом он
добавил:
     - ‘ражайсЯ сам. Ќаучись владеть оружием. ‚ своей армии будь лучшим воином и
сражайсЯ во главе ее. Ѓудь сам своим главным военачальником. Џрезрение твоих
солдат опаснее, чем Ярость самого жестокого врага. Љонстан из ‹огриса поставил
во главе своей армии ‚ортигерна. ‚ортигерн изменил, и армиЯ не помешала ему. Ћна
повиновалась своему командиру. Џри этом пусть в смертельной опасности рЯдом с
тобой будут твои самые честолюбивые воины и твои самые могущественные союзники.
Ћни лучше защитЯт твою жизнь, защищаЯ свою. Ђ если их убьют...
Ћн усмехнулсЯ.
     - Њертвые не предают.
Ћн повернул конЯ. ’емнаЯ туча стервЯтников взлетела. ’еперь их было бессчетное
множество, они подкрались, как воры. Њы вернулись к холму, где ждал Ѓлэз. Љороль
опустил менЯ на землю и сказал ему:
     - ‚озьми охрану и отвези Њерлина в Њоридунум. Ћтведи его к моей дочери и оставь
их одних. Ќастало времЯ ему увидеть свою мать и кое-что узнать от нее о своем
рождении. ‡автра Я начну осаду Љардуэла, столицы силуров - Я сделаю ее столицей
всего “эльса и поселюсь в ней. ’ы приедешь туда с моей дочерью и внуком. ’огда Я
торжественно, перед всем двором провозглашу Њерлина моим наследником. ‘тупай!
Ћн уехал в сторону холмов, где стоЯла его армиЯ. ‘овсем стемнело, и пылающаЯ
€ска бросала отсветы на что-то огромное и живое, что-то черное, бесформенное,
копошащеесЯ, словно подергивалсЯ и колыхалсЯ саван, который накрыл мертвых.
‘тервЯтники вернулись.
     ќто происходило в четыреста пЯтидесЯтом году от ђождества •ристова, или в одна
тысЯча двести втором от основаниЯ ђима. Њне было пЯть лет.

        3

     - Ѓлэз, почему ты говорил мне, что моЯ мать умерла? Џочему нас разлучили, если
она жива, и почему она живет затворницей, словно мертваЯ? Џовинна ли она в
каком-нибудь преступлении или испытывает к человеческому роду такую сильную
ненависть, что всЯкаЯ свЯзь с ним внушает ей отвращение? Џотому ли, что у менЯ
нет отца, Я был лишен и матери? € не в моем ли рождении кроетсЯ этот грех или
причина этой ненависти? Џочему Я читаю страх в глазах всех, кто видит менЯ, за
исключением тебЯ и королЯ? ’ы солгал мне, свЯтой отец! € твоЯ свЯтость, твоЯ
ученость, твой авторитет учителЯ и достоинство твоей старости, отравленные
ложью, внушают мне сомнениЯ.
     - џ предсказываю тебе, Њерлин, что ты будешь мудрецом и учителем среди людей,
вечным старцем и лгуном. џ предсказываю тебе, что твой Ясный ум и стремление к
добру неизбежно заставЯт тебЯ лгать, лгать не самому себе, но другим - слепым и
глухим, малым и блаженным. Џотому что они - суть бесформенный и безликий
материал, из которого можно вылепить свЯтых праведников или закоренелых злодеев,
и ложь - нередко лучшее длЯ этого средство. ’ы не любишь этот мир, и сказал мне,
что хочешь выдумать другой. Ќо в каждой выдумке есть обман, и даже поиск истины
не обходитсЯ без заблуждений. Љак иначе убедить слабого в том, что у него есть
права, сильного - что у него есть обЯзанности, и обоих - что права одного
ЯвлЯютсЯ также и обЯзанностЯми другого, уравниваЯ их силу и возможности? ќто
хороший закон, но он никогда не соблюдаетсЯ. …динственный истинный закон,
Њерлин, - это закон твоего деда. Ђ в том, что ты называешь моей ложью о твоем
рождении, - Я лишь выполнил приказ королЯ и в особенности волю твоей матери,
котораЯ была моей ученицей до тебЯ и которую Я люблю больше всего на свете. Ћна
скажет тебе об этом все, что сочтет нужным. —то же до страха, который ты
внушаешь, Я скажу тебе лишь то, что ты и сам можешь заметить. ‡а пЯть первых лет
твоей жизни ты узнал столько, сколько твоЯ мать узнала за двадцать лет, а Я - за
всю мою жизнь. ‚ этом есть что-то - божественное или же дьЯвольское, - что
смущает простых людей, которых больше всего пугает самобытность ума. „аже наши
тЯжеловесные мыслители, наши записные мудрецы, рЯдЯщиесЯ в глубокомысленность, а
на самом деле ЯвлЯющиесЯ лишь старательным списком изреченной мудрости, и, Я бы
сказал, именно они-то - посредственности, ревниво оберегающие собственную
исключительность и способные оценить достоинства лишь себе подобных, - больше
всего боЯтсЯ тебЯ и ненавидЯт. ’аким образом, ничтожество поддерживает самое
себЯ. ‚се, у кого есть хоть какаЯ-нибудь власть - безмозглые скоты или ученые
мужи, - забросали бы тебЯ камнЯми или изгнали из страны, не будь ты любимым
внуком самого грозного из королей. ’вою мать также боЯлись и ненавидели, и,
отвечаЯ им презрением, она по своей воле затворилась от мира. Ќо если ты,
Њерлин, хочешь его изменить, ты должен будешь вступить в бой с этими ничтожными
царьками мира материального и бесплотного и использовать их в соответствии с
твоим замыслом; и только убедив их в том, что они могут быть выше, чем они есть,
тебе, возможно, удастсЯ возвеличить их. Ќарод последует за тобой, потому что не
столь ему важно понимать, сколько хочетсЯ верить. Џомни только, что наш век
короток и что благороднаЯ самоотверженность и вера не вечны и легко уничтожаютсЯ
тем, что называетсЯ силой вещей, котораЯ есть не что иное, как возвращение к
истинному закону. ‚от все, что Я хотел сказать тебе о моей лжи, о том страхе,
который испытывают другие, и о твоей собственной честолюбивой мечте - в надежде
на то, что твой старый учитель стал теперь в твоих глазах немного менее достоин
оскорблений.

        4

     џ впервые увидел свою мать. …й было двадцать пЯть лет. Ћна стоЯла передо мной,
высокаЯ и ослепительно красиваЯ, но с тем выражением холодной резкости и
непреклонной властности на лице, которые Я заметил и у королЯ. Ћна тоже
рассматривала менЯ, не говорЯ ни слова.
     Џотом она посадила менЯ на свое ложе и села сама, на некотором удалении. Ћна
заговорила мелодичным и ровным голосом - иногда только он ей изменЯл, и плавное
течение ее речи прерывалось, выдаваЯ какое-то сильное волнение, скрытое за
внешней спокойной строгостью.
     - Џоскольку, по словам Ѓлэза, ты за несколько лет превзошел его огромные
познаниЯ и твой ум уже достиг той зрелости, когда никакаЯ истина не может
испугать его, Я, с согласиЯ королЯ, открою тебе то, что уже известно всем и что
до сего часа скрывалось только от тебЯ. „лЯ этого Я должна рассказать тебе кое-
что о себе, такой странной матери необычного ребенка, которого, несмотрЯ на
частые и подробные отчеты Ѓлэза о твоей жизни и твоем воспитании, Я никогда не
могла себе представить.
     Ћна в задумчивости посмотрела на менЯ. Џотом в первый раз улыбнулась. € в эту
минуту Я полюбил ее.
     - ’ы уже знаешь, что Я единственнаЯ дочь королЯ деметов. Џоскольку королева не
смогла произвести на свет других детей, мой отец возложил на менЯ свою последнюю
надежду иметь прЯмого наследника мужеского пола, чтобы оставить ему все
завоеванные им земли. Ћднако хотЯ он и видел во мне - как мужчина и государь -
свою покорную подданную, во всем послушную его воле, но - поскольку Я
единственный человек, за исключением тебЯ, к кому он когда-либо испытывал
любовь, - он способствовал моей склонности к наукам и дал мне наставника,
известного своей ученостью во всех землЯх от западного морЯ и до
ЉонстантинополЯ. ‘делав это, он, сам того не знаЯ, создал препЯтствие длЯ
выполнениЯ своего замысла, поскольку дал мне возможность противитьсЯ его воле. џ
очень рано решила посвЯтить свою жизнь премудростЯм науки, а не супругу, и
отбросила саму мысль о браке, как о тЯжкой и унизительной обЯзанности. € потому
Я решительно отвергала всех ЯвлЯвшихсЯ ко мне женихов, в том числе и Џендрагона,
в отношении которого король был особенно настойчив, потому что такой союз помог
бы его плану объединениЯ бриттских королевств.
…го беспокойство и раздражение росли год от года, пока не достигли той степени,
когда Я начала уже думать, что он менЯ возненавидел и потому силой принудит
покоритьсЯ его желанию. Ќастал день, когда мне исполнилось девЯтнадцать лет...
‡десь она снова прервала свой рассказ, словно не знаЯ, продолжать ли ей дальше.
     - ‚ тот день Ѓлэз пришел ко мне и объЯвил: "Џоскольку ты отвергаешь всех
женихов, но сына ты все равно должна родить, ты родишь его от нечеловеческого
существа - от Ѓога или дьЯвола. € поскольку Ѓог уже оплодотворил Њарию и послал
к людЯм своего сына, а это может произойти только один раз, то, выходит, отцом
твоего ребенка будет ‘атана. “ж здесь-то ты не сможешь отказатьсЯ, и твоЯ
гордость, заставлЯющаЯ тебЯ теперь пренебрегать государЯми этого мира как
невеждами и малыми детьми, должна будет удовольствоватьсЯ государем познаниЯ. €
не бойсЯ родить бесенка, потому как это зачатие - не только волЯ королЯ, но
также и волЯ ЃожиЯ, который извлек же из грЯзи самое совершенное свое творение и
единственное наделенное божественным разумом, - так неужели же он не сумеет
извлечь даже из величайшей мерзости подобного союза создание еще более
совершенное и еще более разумное". џ согласилась, хотЯ ужас обуЯл менЯ. ’огда
Ѓлэз сказал мне: "Ћн придет сегоднЯ ночью. џ дам тебе напиток, который усыпит
твою волю и рассудок. Ћставь дверь открытой и погаси все лампы, как сделала бы
по доброй воле неразумнаЯ дева. ‡атем ложись нагаЯ на свою постель". џ так и
поступила и скоро забылась глубоким сном. Џомню только, как вдруг почувствовала
непомерную тЯжесть - на себе, и боль - внутри, потом, прежде чем снова
погрузитьсЯ в небытие, Я как в тумане увидела огромную тень, неподвижно и
безмолвно стоЯвшую перед моей постелью. џ проснулась испачканнаЯ и в крови.
€менно так ты и был зачат, Њерлин, сын дьЯвола, мой сын.
џ не помнил себЯ от страха. Њоему измученному воображению поочередно ЯвлЯлись
образы дьЯвола - то Ярко-красного, как огонь, то черного, как ночь, то
отвратительного, то прекрасного, то жестокого, то задумчивого, овладевавшего с
Яростью и нежностью, словно полновластный хозЯин, белым и свЯщенным телом моей
матери. € вдруг безумнаЯ круговерть остановилась, и Я отчетливо увидал его лик.
’о был лик королЯ, моего деда.
     џ не знал, был ли Я избранником или изгоем, как не знал, сделает ли менЯ судьба
первым или последним среди людей. џ только почувствовал, что, как бы она ни
сложилась, Я буду навсегда исключен из числа простых смертных, и Я Ясно ощутил
тЯжкий гнет одиночества.
     - Љак только ты родилсЯ, мой отец забрал тебЯ к себе во дворец и препоручил
заботам кормилицы, потому что он непременно хотел самолично, с помощью Ѓлэза,
дать тебе воспитание, достойное государЯ. Ћн не пожелал держать все это в тайне,
поскольку собиралсЯ перед всем миром объЯвить тебЯ своим законным наследником. Љ
тому же длинные Языки моих слуг разнесли слух о моей беременности, относительно
которой не было единого мнениЯ, была ли она просто греховной, и в таком случае Я
заслуживала смерти, или же сверхъестественной, - тогда следовало обратитьсЯ к
суду отцов –еркви, которые решили бы мою судьбу. Љороль устроил открытое
разбирательство. Ќезадолго до того, как Я предстала перед судьЯми, он пришел ко
мне и сказал, чтобы Я ничего не боЯлась, потому что он не допустит, чтобы мне
причинили какое-нибудь зло. Ќа суде Ѓлэз был моим защитником и утверждал, что Я
была лишь орудием - орудием страдательным, что было чистой правдой, и слепым,
что было ложью, - Ѓожественного ЏровидениЯ, чьей целью было создать из хаоса
человека, способного победить хаос. € то ли его красноречие их убедило, то ли
из-за страха, который им внушал король, но только судьи объЯвили менЯ невиновной
и подтвердили, что твое рождение было доказательством победы Ѓога над мЯтежным
разумом, а также и абсолютной победы веры над знанием. ’аким образом,
использовав эти лицемерные и подневольные свидетельства, король и Ѓлэз смогли
смыть позор, но не подавили глухое недоверие и плохо скрываемый страх, которые
отделили менЯ от людей, окружив пустыней, в которой, быть может, живешь уже и
ты. џ бросилась в изучение наук, но из пищи они сделались лекарством, отчего
приобрели горький привкус и имели то странное действие, противоположное их
подлинному призванию, что, постигаЯ их, Я не только не приближалась к истине, но
безнадежно удалЯлась от нее. Џотому что, равно неспособнаЯ как к вере, так и к
знанию, Я замкнулась в изучении случайных следствий, тогда как главные причины
оставались мне недоступны. џ больше не знаю, кто такой король, - тот, кого Я
считала своим отцом. џ больше не знаю, кто такой Ѓлэз, которого Я считала
разумом мира. € Я не знаю, кто ты - Њерлин.
     - џ твой сын, мама, и Я люблю тебЯ. Ћна приблизилась и, обхватив менЯ руками,
крепко сжала в своих объЯтиЯх. Џрижавшись головой к ее нежной груди, Я вдыхал
аромат ее тела. Џо тому, как вдруг судорожно вздрогнула ее грудь и дрожь
сотрЯсла все ее члены, Я почувствовал, что она плачет, но не мог постичь, что
означали эти безмолвные слезы, взволновавшие менЯ до глубины души. ЊенЯ
переполнЯла страсть, котораЯ достигла предела, едва успев родитьсЯ, - страсть,
котораЯ, Я знал, никогда уже не оставит менЯ и в которой Я столь же Ясно видел
чистую любовь, сколь и безудержное желание слитьсЯ с ней: мой рано созревший в
детском теле разум уже мог постичь природу этих вещей.
     - ’ы никогда больше не будешь жить в пустыне, потому что Я заменю тебе всех
людей, насколько Я по своей природе и возрасту способен на это, - Я стану твоим
сыном и мужем.
     Њы разделили с ней ужин. Џотом Я смотрел, как ее слуги готовЯт ее ко сну. €
когда она возлегла на ложе, Я разделсЯ и лег рЯдом с ней. € до самой зари, когда
менЯ наконец сразил сон, Я в упоении гладил и ласкал ее тело, не уставаЯ
повторЯть "мама" - слово, неизвестное мне до сих пор. € она отвечала на мои
ласки, покрываЯ менЯ поцелуЯми и произносЯ нежные слова любви.
€ с тех пор Я проводил возле нее каждую ночь, чувствуЯ себЯ одновременно любЯщим
сыном и нежным возлюбленным.

        5

     Ђрмии бриттов и саксов, построившись в боевые порЯдки, смотрели друг на друга в
молчании, нарушаемом только ржанием коней и брЯцанием мечей. ђавнина то
вспыхивала тысЯчью огней, которые отбрасывали сверкающие на солнце стальные
доспехи, то вдруг небо закрывала плотнаЯ грЯда хмурых туч, в которых глухо
погрохатывал гром, и тогда землЯ и люди скрывались в сумрачной мгле. ‚се - на
небе и на земле - было полно грозных предзнаменований.
     - ќто будет великаЯ битва, мой юный принц, мудрое дитЯ, наш общий отец, - сказал
мне весело “тер. - „аст Ѓог, военнаЯ удача будет не так переменчива, как небо.
‘егоднЯ вечером эта землЯ будет кроваво-красной, цвета саксонской крови - была
бы на то волЯ ѓосподнЯ, а за мной дело не станет.
€ он засмеЯлсЯ. “тер больше всего на свете любил войну.
Џочти все логрское королевство уже покорилось ему. ‚ортигерн погиб, заживо
сгорев в своем лондонском дворце. ‚ самом начале войны большаЯ часть бриттских
войск узурпатора при известии о том, что Џендрагон и “тер находЯтсЯ вместе с
моим дедом во главе вторгшейсЯ армии, присоединилась к последней и провозгласила
своим законным государем старшего сына Љонстана. Ќо Џендрагон хотел получить
корону только из рук своего покровителЯ, королЯ “эльса. ‡а времЯ войны он
показал себЯ незаурЯдным вождем и мудрым стратегом, а “тер - непревзойденным
воином, но оба беспрекословно повиновались власти и приказам моего деда, в
наивысшей степени соединЯвшего в себе эти воинские доблести.
ЋтрЯды саксов, которые ‚ортигерн, боЯсь возвращениЯ сыновей Љонстана и измены
своих солдат, разместил на юге королевства, и которые обосновались и
благополучно простоЯли там более пЯтнадцати лет, не участвовали в войне и
собрались теперь, чтобы встретить соединенные армии “эльса и ‹огриса на равнине
к западу от ‚енты Ѓелгарум.
     Њой дед поднЯл меч. Ѓескрайние рЯды всадников всколыхнулись, за ними - пешие
воины. ЏрЯмо на нас, построившись острым клином, двинулись саксы, словно хотели
прорвать наши порЯдки в том месте, где находились вожди. Ћни испускали громкие
крики и изрыгали проклЯтиЯ и оскорблениЯ. Џланомерное безмолвное приближение
правильных шеренг бриттов было еще ужаснее. Љороль во второй раз поднЯл меч.
‚садники расступились. Ћни разделились на две равные части, открываЯ длЯ удара
саксонского клина плотные рЯды пеших воинов. Љонница бриттов во весь опор
поскакала вокруг вражеской армии и замкнула окружение за ней. ќто была сеть
ретиариЯ против меча мирмиллона. ђезнЯ началась.
‚ течение нескольких часов окружение удерживалось. Џервые рЯды саксов были
изрублены в куски. Ѓольшинство воинов, стиснутые в середине своими же
товарищами, были скованы и не могли броситьсЯ на врага. Ќаконец наброшеннаЯ сеть
была прорвана в двух местах. ‹юдской поток, вырвавшись из смертельных тисков,
устремилсЯ наружу через проделанные бреши.
     Њой дед и Џендрагон с несколькими сотнЯми конных деметов были отрезаны от “тера,
который оставалсЯ с главными силами кавалерии и большей частью пехоты. ‘аксы
воздвигли между ними непреодолимую преграду. Ћни ограничивались тем, что
отбивали атаки “тера, приберегаЯ всю свою Ярость длЯ двух королей, оставшихсЯ
без прикрытиЯ. ќти последние скоро оказались в смертельной опасности. „еметы, на
которых обрушились полчища врагов, стоЯли насмерть, не отступаЯ ни на шаг.
Џендрагон сражалсЯ доблестно. Ќо ни один воин не мог сравнитьсЯ с королем
“эльса. …го огромный меч ломал шлемы и щиты, отрубал руки и ноги и кромсал
черепа, на мгновение создаваЯ вокруг него кровавую пустоту, которую немедленно
заполнЯл новый, еще более Яростный вал нападающих. ‹овкий, могучий и неутомимый,
он не один раз был ранен, но каждаЯ рана, вместо того чтобы ослаблЯть его,
казалось, только еще сильнее разжигала в нем воинственный дух. ’о была живаЯ
легенда - ‹ев и „ьЯвол, - и он убивал без устали.
‚друг Џендрагон, пронзенный копьем в живот, рухнул на холку своего конЯ и
соскользнул вниз. Њой дед спрыгнул на землю, встал впереди него и продолжал бой
пешим. ‚идЯ это. “тер - он тысЯчу раз уже рисковал жизнью, пробиваЯсь им на
помощь и безуспешно пытаЯсь прорвать рЯды саксов, - обернулсЯ к своим воинам и
закричал:
     - Љо мне, заЯчьи душонки! Ћни убивают ваших королей! ‘юда, грЯзные лежебоки!
Џусть вас порубЯт на куски, трусливое семЯ! ‚ы, логры, тридцать лет служившие
вонючему псу, умрите же за мужа! Ђлой кровью смойте черный позор ваших душ, если
только и кровь ваша еще не отравлена предательством!
€ с бешенством отчаЯниЯ бросилсЯ он в самую гущу вражеских рЯдов. ЋхранЯемый в
тылу самыми преданными деметами королЯ, Я посильнее хлестнул моего конЯ и,
прежде чем они успели менЯ остановить, направил его в прорыв, пробитый атакой
“тера.
     Ћглушительный рев валлийцев и логров поглотил все вокруг. џ увидел, как они
бегут на врага со звериной Яростью, удесЯтеренной нанесенным им оскорблением.
ќто был ураган, и он смел все на своем пути. ‚ рЯдах саксов началась паника. Ѓой
отодвинулсЯ на несколько миль, освободив то место, где, словно скала, стоЯл
перед распростертым на земле телом Џендрагона мой дед.
џ осталсЯ один перед ним, посреди горы из мертвых тел - красноречивого
свидетельства беспощадности, с которой он защищалсЯ. Ћн был ужасен. Џокрытый
кровью с головы до ног, он, казалось, держалсЯ на ногах только благодарЯ
нечеловеческому усилию и чудовищной воле. …го голова вздрагивала, как у
смертельно раненного хищного зверЯ, который в отупении наступающей смерти
собирает последние силы, чтобы продлить еще немного свою жизнь. Џри каждой
судороге с его лица стекал и падал на траву кровавый дождь. Ћн воткнул меч в
землю и оперсЯ о него.
     - …ще слишком рано, - прошептал он. - ‘пускаютсЯ тени. ‘лишком рано. Ќужно
преследовать их. Ћбещай мне, Њерлин.
     - џ клЯнусь тебе, отец.
Ћн бросил на менЯ странный взглЯд и упал замертво.
Њои стражи догнали менЯ. Ћни с плачем окружили тело королЯ - это были его самые
старые товарищи, они были рЯдом с ним во все времЯ его царствиЯ. џ один не
проливал слез и в смЯтении чувств, обуревавших менЯ, сам не знал, любил ли Я или
ненавидел этого человека.
     Џендрагон был еще жив. џ велел перенести обоих королей в шатер и обмыть их раны.
Ќа ту рану, что Џендрагон получил в живот, было ужасно смотреть. џ сшил ее
разошедшиесЯ краЯ, но Я достаточно понимал во врачебном искусстве, чтобы
определить, что он был обречен. Ћн не издал ни единого стона. Њой дед был
иссечен сотней ран, через которые - хотЯ ни одна из них и не была смертельной -
жизнь вытекла вместе со всей его кровью. €х краснаЯ сеть пересекала белые нити
его старых шрамов. € это гигантское истерзанное тело, словно побежденное наконец
совершенное  орудие войны, выражало собой со всей безобразной красноречивостью
то вечное торжество грубой и жестокой силы, которым и была его жизнь.
“тер вернулсЯ с наступлением ночи - с обессиленной, но победоносной армией. Ћн
разбил саксов. ‚ойдЯ в шатер, он, безмолвный и потрЯсенный, смотрел на двух
королей, возлежащих на своих ложах. Џендрагон увидел его, сделал нам знак
приблизитьсЯ и заговорил слабым голосом:
     - ‡аботьтесь друг о друге и будьте каждый длЯ другого одновременно сыном и
отцом. €бо один из вас ребенок телом, а другой умом. ‚месте вы будете владеть
миром. “тер, назначь Њерлина твоим наследником, как сделал Я, получив корону.
’акова была волЯ королЯ.
     ‘казав это, он умер. “тер упал на колени и горько зарыдал, как оставшийсЯ один
на свете сирота. ќто было необычайное и ошеломлЯющее зрелище - видеть, как
плачет такой великий воин. ‚ этом был весь он, словно в подтверждение слов
Џендрагона: тридцатилетний ребенок, неистовый и благородный - в войне и в
скорби.

        6

     - …два только родственники королЯ узнали о его смерти и о том, что на поле битвы
ты провозглашен полновластным властителем “эльса, они собрались в Љардуэльском
дворце, не выказываЯ ни малейших признаков скорби, но наоборот - дух мЯтежа и
предательства. Ћни заЯвили, что престол не может достатьсЯ ребенку и
дьЯвольскому отродью, и объЯвили наследником племЯнника королЯ. Ђ тот решил
послать сюда с посольством своего сына, чтобы предложить королю “теру союз и
убедить войска “эльса признать его власть. Ћни сделали это беспрепЯтственно,
поскольку все верные твоему деду воины были с ним в походе на ‹огрис. Њне,
одному из самых старых его слуг, удалось бежать, и Я скакал целый день, чтобы
известить тебЯ об этих событиЯх.
     - —то сталось с моей матерью?
ѓонец в нерешительности бросил на менЯ испуганный взглЯд и опустил голову.
     - —то сталось с моей матерью?
     - Ћни убили ее, а также твоего и ее учителЯ, отца Ѓлэза.
џ почувствовал, как рука “тера опустилась на мое плечо.
     - Џрикажи воинам готовитьсЯ в поход, - сказал Я ему. - Џусть каждый конный
посадит на своего конЯ одного пешего. Њы немедленно выступаем из ‚енты Ѓелгарум.
џ хочу, чтобы уже завтра мы были в Љардуэле.
‘ этими словами Я вышел из его шатра и вернулсЯ в свой, откуда выгнал всех своих
слуг, потому что не мог никого видеть.
     џ скакал всю ночь и половину следующего днЯ во главе армии, рЯдом с “тером, не
проронив ни слова. Ќаконец мы подъехали к Љардуэлу. ‹юди и лошади были измучены,
но, не даваЯ им отдыха, Я велел окружить город, чтобы ни одна душа не смогла
выйти оттуда. Џотом вместе с “тером и частью армии Я въехал в город. †ители
заперлись в своих домах, опасаЯсь бесчинств со стороны солдат. Ћни никак не
участвовали в перевороте, но, по-видимому, опасались наказаниЯ за свою
бездеЯтельность, однако Я и не думал их наказывать, поскольку весь мой гнев
обратилсЯ против моей собственной семьи.
     ’ак - через пустой, будто вымерший город - мы подъехали к дворцу. ЉоролевскаЯ
гвардиЯ, оставленнаЯ при дворе моим дедом и состоЯвшаЯ исключительно из деметов,
численностью в пЯтьсот человек, сложила оружие и покорилась. џ приказал убить
всех до последнего человека. Ќикто из них не защищалсЯ и не издал ни единого
звука. ‚се подставлЯли себЯ под мечи своих братьев, и те резали их, как свиней,
с отвращением, говорившим о том, что они предпочли бы сопротивление. ‚се
закончилось очень быстро, в страшной тишине, нарушаемой лишь свистом
опускавшихсЯ мечей и глухим шумом падавших на землю тел.
џ приказал осадить дворец и найти всех, кто в нем укрывалсЯ. ‚скоре узурпатор
вышел оттуда со своими родственниками и приближенными. ‘реди них было тридцать
мужчин, столько же женщин и много детей. “видев мертвые тела стражников, все они
обнаружили Явный испуг и отчаЯние, ибо понЯли, что пощады не будет. ‚ождь их,
мертвенно бледный, выступил вперед и приблизилсЯ к нам. ‘трах его, который он
тщетно старалсЯ превозмочь, был омерзителен.
     - ‘ын дьЯвола, - вскричал он, - если власть твоЯ и мудрость твоЯ не от отца
твоего, но от ѓоспода, что заповедал нам прощение, - пощади нас. ’вое милосердие
навсегда смоет с тебЯ все подозрениЯ в глазах людей, но смерть наша только
подтвердит нашу правоту, а тебЯ обречет на проклЯтие. ’ак пощади же нас, Њерлин!
Џощади!
     ‚озгласы неодобрениЯ послышались в рЯдах деметов. џ повернулсЯ к “теру, лицо
которого выражало отвращение и презрение, и сказал ему:
     - Ћтправь в изгнание женщин и детей. Џроследи, чтобы им не было причинено
никакого вреда. Ћни не должны быть разлучены. Њужчин же убей всех до одного.
џ вошел во дворец, чтобы отыскать свою мать. Њертвый Ѓлэз нес стражу у ее
покоев. Ћн был приколочен к двери. ‚ его широко отверстых глазах, подернутых
дымкой смерти, еще не погас насмешливый огонек, но ему противоречил страшный
оскал его рта, искривленного страданием и застывшего в нескончаемом последнем
крике. Љогда Я толкнул дверь, он словно посторонилсЯ, чтобы пропустить менЯ. ЊоЯ
мать лежала на полу перед своим ложем, лицом вверх. Ѓелизна ее прозрачной кожи
сливалась с белизной ее платьЯ, посреди которого расплылось большое черное
кровЯное пЯтно; кровь запеклась и на полу вокруг ее бедер, окружаЯ их, наподобие
нимба. џ приблизилсЯ и всмотрелсЯ в ее нежное и гордое лицо, сиЯниЯ которого
едва коснулась уже начавшаЯсЯ безобразнаЯ и тайнаЯ работа смерти, ведущаЯ
каждого человека к разрушению и забвению. Џосередине черного пЯтна Я увидел
какой-то предмет, выступавший между ее ног. ’о был меч, всаженный по самую
рукоЯть, - чудовищнаЯ жестокость, убийство и одновременно бесчестье. ђана эта
была единственной - без сомнениЯ, ее умертвили именно таким способом, дабы
покарать за то, что она произвела менЯ на свет. џ схватилсЯ за меч и со страшным
криком, так, словно он поразил мое собственное тело, вырвал его и отбросил
далеко прочь. ‡ловоннаЯ жидкость потекла из раны. џ старательно обмыл свою мать
и переодел ее, выбрав самую богатую одежду, какую только смог найти. Џотом
поднЯл ее и положил на постель. џ сел возле нее и оставалсЯ там, не отводЯ от
нее глаз и неустанно вполголоса призываЯ ее, с чувством страстной любви, чистой
и беззаконной, словно желаЯ вернуть ее из холодной страны смерти в этот еще
более холодный мир, где она оставила менЯ одного.
‚друг Я заметил, что почти уже не вижу ее, потому что настала ночь. € эта
слепота, словно последний знак смерти, навсегда разлучившей нас, наконец вселила
в менЯ ужас. ’а необычайнаЯ решимость, котораЯ прежде заставлЯла менЯ
действовать и мыслить как бы отдельно от самого себЯ и притуплЯла осознание
всего происходившего, или, вернее, его истинного значениЯ, избавлЯЯ менЯ от
самых невыносимых страданий, теперь оставила менЯ. џ разом почувствовал всю
звериную жестокость жизни и погрузилсЯ в ад. џ бросилсЯ на тело матери и
судорожно сжал его в своих объЯтиЯх, Я безутешно плакал и безнадежно кричал, как
может кричать и плакать лишь тот, кто на пороге своей жизни познал горечь утрат.
’ак мир рухнул в первый раз. Њне было девЯть лет. џ чувствовал себЯ ребенком и
стариком.

        7

     “тер, соединившаЯсЯ кровь “эльса и ‹огриса сплотила их не браком, не любовью и
не общим потомством, но убийством, войной и смертью. € мы с тобой - единственные
оставшиесЯ в живых дети смешанной крови от этого мрачного союза. Њы - дважды
наследники двух родов: одних и тех же людей, свЯзанных между собой двойственными
узами - в зависимости от того, идет ли речь о кровном или духовном родстве.
Џотому что ты, б