 ‚оспрЯнь,
о „ух —еловека! (Ћн так и назвал менЯ.) €ли ты будешь сокрушен навеки!
   џ хотел было сказать, что предпочитаю поражение без шума и крика, но он
не дал мне вставить ни слова.
   €бо теперь он просто-напросто бредил. Ќа губах у него даже выступила
пена. Ћн шагал взад-вперед и говорил, охваченный безумием.
   „умаетсЯ мне, что с незапамЯтных времен приличным людЯм, вроде менЯ, не
раз приходилось выслушивать подобные бредни, но было нелепо слушать все
это на террасе отелЯ "€сточник" в Џероне, над ‹е Ќупэ, в прелестное утро
лета от рождества •ристова тысЯча девЯтьсот тридцать шестого. Ћн металсЯ
взад и вперед, как древнееврейский пророк. ‚се это, пожалуй, было бы
неплохо длЯ далекого прошлого - всЯ эта риторика, судьбы мира и прочее, но
в современной жизни его хриплые вопли звучали неуместно. ‘кажу прЯмо: это
была возмутительнаЯ неблагопристойность. џ старалсЯ не слышать и не
запоминать то, что он говорил.
   Ћтвечать ему не имело смысла. ‹егче было бы плыть против гигантских
каскадов Ќиагары.
   ’еперь он уже открыто уговаривал менЯ. „а, именно менЯ. Ќикогда еще Я
не слышал таких дурацких угроз. Ћн заклинал менЯ ободритьсЯ духом, чтобы
спастись от ѓрЯдущего ѓнева. ’ак он и выразилсЯ: "Ћт ѓрЯдущего ѓнева". Ћн
напомнил мне о Џетре Џустыннике [Џетр Ђмьенский-Џустынник - французский
монах, которому приписывалась организациЯ первого крестового похода
(1096-1099 гг.)], который буйствовал в тихих христианских городках в
одиннадцатом веке и затеЯл крестовые походы. Ћн напомнил мне ‘авонаролу и
„жона Ќокса [‘авонарола, „жироламо (1452-1498) - знаменитый итальЯнский
проповедник и религиозно-политический реформатор; Ќокс, „жон - шотландский
реформатор XVI века], всех этих смутьЯнов, так много нашумевших в истории,
но ничего не изменивших в мире, призывавших людей отдать свою жизнь, "все
по шатрам своим, израильтЯне" - взЯтьсЯ за оружие, штурмовать ’юильри,
разрушить ‡имний дворец и совершать множество бессмысленных поступков. €
все это - заметьте - в крохотном ‹е Ќупэ!
   Ћн принЯлсЯ перечислЯть зверства, убийства и ужасы, творившиесЯ во всем
мире. Љонечно, в наше времЯ на белом свете немало кровавых злодеЯний и
мучений. Љонечно, перспективы наши довольно мрачны. ‚озможно, нам
предстоЯт жестокие войны, воздушные налеты и погромы. Ќо что могу сделать
Я? —то толку менЯ запугивать? Џри всей его пылкости нетрудно было
заметить, что в нем нет уверенности, что в лучшем случае он боретсЯ с
призраками идей. ‚сЯкий раз, как Я пыталсЯ что-нибудь спросить, он повышал
голос и осаживал менЯ.
   - ‘лушайте, что вам говорЯт! - гремел он.
   Ќо, как видно, сказать ему было нечего.
   - ‚ скором времени, - продолжал он, - люди окончательно лишатсЯ покоЯ,
уверенности, отдыха. (‘лава богу, он не оказал, что Я "живу у кратера
вулкана".) —еловеку не останетсЯ другого выбора: он должен будет либо
превратитьсЯ в загнанное животное, либо стать ревностным приверженцем
истинной цивилизации, упорЯдоченной цивилизации, какой до сих пор не видел
мир. ‹ибо жертвой, либо членом Љомитета общественного спасениЯ! € Я имею в
виду вас, друг мой! џ говорю это вам! ‚ам! - € он ткнул в менЯ костлЯвым
пальцем.
   ’ак как на террасе, кроме нас, никого не было - официант ушел, - это
"вам" и это тыканье пальцем было совершенно излишне. „октор Ќорберт был
лишен чувства меры.
   € все же... Љак мне ни неприЯтно, должен сознатьсЯ, что эти два
человека а конце концов загипнотизировали менЯ, заразили своим
беспокойством и одержимостью. џ стараюсь трезво взглЯнуть на них, когда
пишу эти строки, и вижу, как трудно мне остатьсЯ беспристрастным. Њне это
удаетсЯ так же плохо, как ”инчэттону, когда он изливалсЯ передо мной. Ќе
думал Я, что можно подпасть под гипноз, просто сидЯ рЯдом с человеком и
слушаЯ его. Њне казалось, что при этом нужно сидеть смирно и сознательно
"поддаватьсЯ" гипнозу, иначе ничего не выйдет. Ђ теперь Я замечаю, что
сплю уже не так хорошо, как прежде; Я ловлю себЯ на том, что менЯ заботЯт
мировые проблемы; между строками газет Я читаю про всЯкие ужасы и сквозь
прозрачную оболочку вижу иногда неЯсно, но порой достаточно четко лицо
пещерного человека... Љак это выразилсЯ ”инчэттон? "‚здымаетсЯ и в то же
времЯ по-прежнему неподвижно выситсЯ у менЯ перед глазами". € должен
сознатьсЯ, что Я теперь не так спокойно разговариваю с людьми, как раньше.
Ќа днЯх Я даже осмелилсЯ довольно резко перечить тетушке, что глубоко
удивило нас обоих. € накричал на официанта...
   Ќо всю серьезность положениЯ Я понЯл только после разговора с
Ќорбертом. ‘ этих пор Я потерЯл душевное равновесие и, расставшись с
Ќорбертом, твердо решил никогда больше не встречатьсЯ ни с ним, ни с
”инчэттоном. Ќо семена безумиЯ были посеЯны и дали всходы. ‡а эти два утра
Я успел заразитьсЯ. ‡ачем только, о глупец, слушал Я этих людей? ’еперь Я
уже болен.
   Њне это кажетсЯ возмутительным. ‡ачем обрушивать на человека ужасы
Љаинова болота, не сказав при этом толком, что ему делать? „а, Я понимаю,
что наш теперешний мир скоро провалитсЯ ко всем чертЯм. џ вполне сознаю,
что мы все еще находимсЯ под властью пещерного человека и что он готовитсЯ
снова ввергнуть нас в первобытное состоЯние. “дивлЯюсь, как Я не понимал
этого раньше. Њне уже ЯвлЯетсЯ во сне исполинский череп, и эти кошмары
мучительны. Ќо что толку говорить о них? …сли Я расскажу тетушке, она
решит, что Я спЯтил. —то вообще может поделать такой человек, как Я?
   Џознать действительность, приспособить свое сознание к новым масштабам?
‘тать "исполином духа"? Ќу и выраженьице! ‘троить новую, могучую, стальную
цивилизацию на месте старой, гибнущей?.. ќто мне-то?.. Ќо ведь Я не так
воспитан. ђазве это длЯ менЯ?
   Ћт таких, как Я, этого нечего и ожидать.
   џ готов поддержать все, что сулит людЯм надежду. џ всей душой за мир,
за порЯдок, за социальную справедливость, за служение обществу и тому
подобное. Ќо если от менЯ требуют, чтобы Я думал!.. Ќо если от менЯ хотЯт,
чтобы Я решил, что мне делать с собой!..
   Ќет, это уж слишком.
   ‚ то утро Я с большим трудом избавилсЯ от потока норбертовского
красноречиЯ. џ встал.
   - Њне надо идти, - сказал Я. - ‚ половине первого Я должен играть с
тетушкой в крокет.
   - Ќо что значит крокет, - крикнул Ќорберт нетерпеливо, - когда мир
рушитсЯ у вас на глазах?
   Ћн сделал такое движение, словно собиралсЯ преградить мне путь. …му
хотелось продолжать свои апокалиптические пророчества. Ќо Я был сыт ими по
горло.
   џ посмотрел ему в глаза твердым, спокойным взглЯдом и сказал:
   - Ђ мне наплевать! Џусть мир провалитсЯ ко всем чертЯм. Џусть
возвращаетсЯ каменный век. Џусть это будет, как вы говорите, закатом
цивилизации. Ћчень жаль, но сегоднЯ утром Я ничем не могу помочь. “ менЯ
другие дела. —то бы там ни было, но в половине первого Я, хоть тресни,
должен играть с тетушкой в крокет!