да мы, наконец, миновали джунгли, перед нами открылось  большое  озеро,
по берегам его была грЯзь и запустение, и побелевшие скелеты деревьев;  ни
крокодилов, ни плавающих птиц, ни единого признака  жизни;  вдали,  как  и
описывал Ќэсмит, развалины пристани и рЯдом с  ней,  под  огромным  ребром
скалы, две небольшие желтоватые кучи мусора - куап! ‹ес отступил.  Ќаправо
от нас простиралась бесплоднаЯ землЯ и далеко-далеко в  ложбине  виднелись
море и пена прибоЯ.
   Њедленно и осторожно мы повели судно к этим кучам и разрушенному  молу.
Џодошел капитан и спросил:
   - ќто место и есть?
   - „а, - ответил Я.
   - Њы что, сюда торговать пришли? - ‚ голосе его звучала ирониЯ.
   - Ќет.
   - ѓордон-Ќэсмит мне давно бы сказал, длЯ чего это мы пришли.
   - џ скажу вам сейчас. Њы пристанем как можно ближе к тем двум  кучам  -
видите, там, под скалой? Џотом выкинем за борт весь балласт и погрузим эти
кучи. Џотом двинемсЯ домой.
   - Њогу Я осмелитьсЯ спросить - это золото?
   - Ќет, - ответил Я резко, - не золото.
   - ’огда что же это?
   - ќто вещество... имеющее некоторую коммерческую ценность.
   - Њы не можем это делать, - сказал он.
   - Њожем, - ответил Я успокоительно.
   - Ќе можем, - повторил он тоном глубокого убеждениЯ. - џ имею в виду не
то, что вы. ‚ы мало знаете, но здесь запретнаЯ землЯ.
   џ вдруг обозлилсЯ, повернулсЯ к нему и встретил его взглЯд, горевший от
возбуждениЯ. ‘ минуту мы изучали друг друга. Џотом Я сказал:
   - —то ж, будем рисковать. ’орговлЯ запрещена, но это не торговлЯ...  Њы
должны это сделать.
   ѓлаза его сверкнули, и он покачал головой.
   Ѓриг медленно шел сквозь  сумерки  к  странному  выжженному  бугристому
берегу,  а  рулевой,  навострив  уши,  вслушивалсЯ  в  наш  негромкий,  но
ожесточенный спор, к которому тут же присоединилсЯ и  Џоллак.  Ќаконец  мы
пришвартовались Ярдах в ста от цели и с обеда  до  глубокой  ночи  Яростно
спорили с капитаном, имеем ли мы право грузить все, что заблагорассудитсЯ.
   - џ не хочу в это вмешиватьсЯ, - твердил он. - џ умываю руки.
   ‚ тот вечер казалось, что мы не договоримсЯ.
   - …сли это не торговлЯ,  -  объЯвил  капитан,  -  то  это  изысканиЯ  и
разработки. ќто еще хуже. ‚сЯкий, кто что-нибудь  смыслит,  понимает,  что
это еще хуже, этого только в Ђнглии не понимают.
   Њы спорили, Я выходил из себЯ и ругал его. Џоллак держалсЯ хладнокровно
и курил трубку,  следЯ  задумчивыми  голубыми  глазами,  как  волнуетсЯ  и
размахивает руками капитан. Ќаконец Я вышел  на  палубу  освежитьсЯ.  Ќебо
затЯнуло облаками. Њатросы сгрудились на носу и с изумлением  смотрели  на
бледный дрожащий свет, исходивший от  куч  куапа,  -  так  светитсЯ  порой
гнилое дерево. Ђ берег к востоку и западу был испещрен пЯтнами и  полосами
чего-то похожего на разжиженный лунный свет...
   ‚ предутренние  часы  Я  все  еще  ломал  голову,  придумываЯ,  как  бы
перехитрить капитана. —тобы погрузить куап, Я решилсЯ бы даже на убийство.
Ќикогда прежде никто не стоЯл мне  так  поперек  дороги.  €  длЯ  этого  Я
мучилсЯ, вытерпел такое изнурительное плавание!  ђаздалсЯ  легкий  стук  в
дверь, потом она отворилась и показалось бородатое лицо.
   - ‚ойдите, -  сказал  Я;  поЯвилась  какаЯ-то  темнаЯ  фигура,  которую
впотьмах нельзЯ было разглЯдеть, - кто-то  пришел  поговорить  со  мной  с
глазу на глаз, кто-то взволнованно зашептал, размахиваЯ руками, и заполнил
собою всю каюту. ќто был  капитан.  Ћн  тоже  не  спал  и  тоже  обдумывал
положение. Ћн хотел объЯснитьсЯ - и это было ужасно, этому не предвиделось
конца. ‚сю ночь  Я  пролежал  на  койке,  ненавидЯ  капитана,  и  мысленно
прикидывал, нельзЯ ли нам с Џоллаком запереть его в каюте и  управитьсЯ  с
судном своими силами.
   - џ вовсе не хочу испортить вам экспедицию, - удалось мне  разобрать  в
хаосе бессвЯзных восклицаний, и потом  Я  расслышал:  -  Џроцент...  такой
маленький процент - за чрезвычайный риск!
   "—резвычайный  риск"  -  повторЯлось  снова  и   снова.   џ   дал   ему
выговоритьсЯ. Ћн, кажетсЯ, требовал также, чтоб Я  извинилсЯ  за  какие-то
свои слова. џ, несомненно, ругал его, не стеснЯЯсь в  выражениЯх.  Ќаконец
он выставил свои условиЯ. ’ут заговорил Я и стал торговатьсЯ.
   - Џоллак! - крикнул Я, забарабанив в перегородку.
   - —то еще там? - спросил Џоллак.
   џ вкратце изложил суть дела.
   Џоследовало молчание.
   - Ћн тонкаЯ  штучка,  -  сказал  Џоллак.  -  Џусть  его  получает  свои
проценты. Њне все равно.
   - —то? - крикнул Я.
   - џ сказал, он тонкаЯ штучка, только и всего, - ответил Џоллак. - €ду.
   Ћн поЯвилсЯ в дверЯх - смутно  белевшаЯ  фигура  -  и  присоединилсЯ  к
нашему жаркому шепоту...
   Ћт капитана пришлось откупитьсЯ, пришлось обещать ему десЯть  процентов
от наших сомнительных прибылей. Њы обещали дать ему  десЯть  процентов  из
вырученных за груз денег, сверх обусловленной платы; Я огорчилсЯ, что менЯ
так обошли,  и  менЯ  не  слишком  утешала  мысль,  что  Я,  представитель
ѓордона-Ќэсмита, буду продавать куап самому себе в лице ’орговых агентств.
€ капитан еще больше разозлил менЯ, потребовав, чтобы сделку  скрепили  на
бумаге. "‚ форме письма", - настаивал он.
   - ‹адно, - сказал Я покорно, - в форме письма. Џускай! ‡ажгите лампу.
   - € еще извинение, - добавил он, складываЯ письмо.
   - ‹адно, - сказал Я. - ѓотов извинитьсЯ.
   “ менЯ дрожала рука, пока Я писал, и ненависть к капитану не давала мне
заснуть. Ќаконец Я встал. ЉакаЯ-то страннаЯ неловкость вдруг  сковала  мои
движениЯ. џ расшиб палец на ноге о дверь каюты и порезалсЯ, когда  брилсЯ.
Ќа заре Я ходил взад и вперед по  палубе,  раздраженный  донельзЯ.  ‘олнце
взошло внезапно и плеснуло ослепительным светом мне прЯмо  в  глаза,  и  Я
проклинал солнце. Њне мерещились новые препЯтствиЯ, которые  будет  чинить
нам команда, и Я вслух репетировал свои доводы в предстоЯщем споре.
   ‹ихорадка куапа уже проникла в мою кровь.


   ђано или поздно нелепое эмбарго будет снЯто с побережьЯ  к  востоку  от
острова Њордет, и тогда подтвердитсЯ, что залежи куапа существуют на самом
деле. ‘ам Я убежден, что мы взЯли только обнажившуюсЯ часть пласта - часть
породы, вкрапленной в прибрежные скалы. Ључи куапа - это  порода,  котораЯ
выкрошилась из двух извилистых трещин в скале; образовались эти кучи столь
же естественно, как образуетсЯ любаЯ осыпь; ил  по  кромке  воды  на  мили
смешан с куапом, он радиоактивен, в нем погибло  все  живое,  и  ночью  он
слабо фосфоресцирует. џ отсылаю читателЯ к  "ѓеологическому  вестнику"  за
октЯбрь 1905 года, где подробно изложены мои наблюдениЯ. ’ам же  он  может
познакомитьсЯ с моей гипотезой о природе куапа.  …сли  Я  не  ошибаюсь,  с
научной  точки  зрениЯ  это  нечто  гораздо  более  значительное,  чем  те
случайные соединениЯ различных  редких  металлов  -  урана,  рутила  и  им
подобных, на которых основаны открытиЯ, совершившие переворот в  науке  за
последнее  десЯтилетие.  ќто  всего  лишь  крохотные  молекулЯрные  центры
распада, загадочного разложениЯ и гниениЯ элементов, то есть именно  того,
что прежде считалось самым стойким во всей природе. Љуап  в  общем  чем-то
похож на раковую опухоль - точнее, пожалуй,  не  скажешь,  -  он  обладает
способностью расползатьсЯ и разрушать все вокруг; это какое-то перемещение
и распад частиц, безмерно пагубный и необычайный.
   ’акое  сравнение  не  плод  досужей  фантазии.   џ   представлЯю   себе
радиоактивность как  самую  настоЯщую  болезнь  материи.  €,  более  того,
болезнь эта заразнаЯ. Ћна распространЯетсЯ. ‘тоит  лишь  этим  вредоносным
дробЯщимсЯ  атомам  соприкоснутьсЯ  с  другими,  как  те  заражаютсЯ  этим
свойством терЯть сцеплЯемость. ќто такой же процесс распада в материи, как
распад старой культуры в нашем обществе,  утрата  традиций,  привилегий  и
привычных  восприЯтий.  Љогда  Я  думаю  об  этих   необъЯснимых   центрах
разрушениЯ, возникающих на нашей планете, - эти  кучи  куапа,  безусловно,
самые большие из обнаруженных до сих пор, остальные лишь  крохотные  очаги
разложениЯ внутри зерен и кристаллов, - менЯ начинает  преследовать  дикаЯ
фантазиЯ,  что  в  конце  концов  мироздание  раскрошитсЯ,  рассыплетсЯ  и
развеетсЯ прахом. —еловек все еще боретсЯ и мечтает, а между тем  под  ним
начнет менЯть свое обличье и рассыпатьсЯ в пыль основа основ.
   ‚прочем, это только нелепаЯ и навЯзчиваЯ идеЯ. Ќо что, если бы на самом
деле нашей планете был уготован такой конец? Ќикаких блистательных  вершин
и пышного финала, никаких великих достижений и свершений, ничего - атомный
распад! Љ предсказаниЯм об отравлЯющей комете, о гигантском  метеорите  из
мирового пространства, об угасании солнца,  о  перемещении  земной  оси  Я
присоединЯю новую и притом куда более вероЯтную теорию конца  -  насколько
это доступно науке - того странного и случайного продукта вечной  материи,
который мы называем человечеством. џ  не  верю,  что  конец  будет  именно
таким, ни один человек не мог бы продолжать жить, верЯ в это, однако наука
допускает такого  рода  возможность,  допускает  и  наука  и  разум.  …сли
отдельные человеческие существа - хотЯ бы один рахитичный ребенок -  могли
ЯвитьсЯ на свет как бы случайно и умереть, не оставив следа, почему это не
может произойти со всем человеческим родом? Ќа эти вопросы  Я  никогда  не
находил ответа и не пытаюсь  найти,  но  мысль  о  куапе  и  его  загадках
напоминает мне о них.
   џ заверЯю, что берег острова Њордет и прибрежный ил не  меньше  чем  на
две мили в любом направлении были лишены каких-либо признаков жизни - Я  и
не подозревал, что ил в тропиках может быть настолько  лишен  жизни,  -  и
мертвые ветви и листьЯ, мертваЯ гниющаЯ рыба и все, что  выбрасывалось  на
берег, вскоре белело и съеживалось. €ногда погретьсЯ  на  солнце  из  воды
вылезали крокодилы, и времЯ от времени плавающие птицы исследовали грЯзь и
выступающие  из  нее  ребристые  скалы,  раздумываЯ,   нельзЯ   ли   здесь
передохнуть. € это все - иной жизни тут не было. € воздух был одновременно
горЯчий и резкий, сухой и обжигающий, он ничем не напоминал теплое влажное
дыхание, охватившее нас, когда мы впервые подошли к берегам Ђфрики, и  уже
ставшее привычным.
   Љуап, мне кажетсЯ, прежде всего усиливал возбудимость нервной  системы,
но это лишь ничем  не  доказанное  предположение.  ‚о  всЯком  случае,  мы
чувствовали себЯ так, словно нам не давал ни минуты покоЯ восточный ветер.
‚се мы стали раздражительными, неповоротливыми и  вЯлыми,  и  эта  вЯлость
вселЯла тревогу. Њы с трудом пришвартовались к  скалам,  и  бриг  завЯз  в
илистом дне; мы решили тут и стоЯть, пока не покончим с погрузкой,  -  дно
было липкое, как масло. “страивать мостки длЯ доставки куапа  на  бриг  мы
взЯлись до того бестолково и неудачно, что хуже некуда, а  ведь  известно,
до чего бестолково и неудачно выполнЯетсЯ иной раз такаЯ работа.  Љапитана
обуЯл суеверный страх за трюм; при одной только мысли о трюме  он  начинал
отчаЯнно размахивать руками и что-то объЯснЯть, путаЯ все  на  свете.  …го
выкрики,  с  каждым  новым  затруднением  все   менее   вразумительные   и
членораздельные, до сих пор, как эхо, отдаютсЯ в моей памЯти.
   Ќо  сейчас  Я  не  буду  подробно  описывать  те  дни   злоключений   и
изнурительного труда: и то, как Њилтон, один из матросов, вместе с  тачкой
упал со сходен, с высоты в добрых тридцать футов, на берег и  сломал  себе
руку, а возможно, и ребро, и как  мы  с  Џоллаком  вправлЯли  ему  руку  и
ухаживали за ним, пока у него был жар; и то, как одного за другим валила с
ног лихорадка и Я из-за своей  репутации  ученого  должен  был  изображать
врача и пичкал их хинином, а когда увидел, что от него им  становитсЯ  еще
хуже, стал давать ром и небольшие дозы сиропа  €стона  (один  лишь  бог  и
ѓордон-Ќэсмит знают, почему на борту оказалсЯ целый Ящик этого  снадобьЯ).
’ри долгих днЯ люди лежали пластом, не в силах погрузить  ни  одной  тачки
куапа. Ђ когда они возобновили работу, на руках у них  образовались  Язвы.
ђукавиц у нас не было; Я уговаривал матросов  обматывать  руки  носками  и
промасленными  трЯпками,  пока  они   наполнЯют   и   возЯт   тачки.   Ћни
отказывались, считаЯ, что это неудобно и рукам  жарко.  ЊоЯ  попытка  лишь
привлекла внимание к куапу, они увидели в нем источник своих  болезней,  и
вскоре вспыхнула забастовка, положившаЯ конец погрузке. "•ватит с нас",  -
сказали матросы, и они не шутили. Ћни собрались на  корме,  чтобы  заЯвить
это. Љапитана они напугали до смерти.
   ‚се эти дни погода была ужасающаЯ: сначала небо мрачно синело и  стоЯла
жара, как в печке; жару сменил накаленный  туман,  который,  словно  вата,
застревал  в  горле,  и  люди  на  сходнЯх  казались  гигантскими   серыми
призраками, потом разразилась  неистоваЯ  гроза,  бушевали  стихии  и  лил
дождь. €, однако, несмотрЯ на болезнь, жару, на путаницу в мыслЯх, Я,  как
одержимый, знал одно: во что бы то ни стало грузить,  при  любых  условиЯх
грузить, - пусть чмокают лопаты, скрипЯт  и  визжат  тачки,  топают  люди,
рысцой пробегающие по шатким сходнЯм, и мЯгко шмЯкает куап, падаЯ в  трюм.
"Ѓлагодарение богу, еще одну тачку свалили! …ще полторы, а может  быть,  и
две тысЯчи фунтов длЯ спасениЯ Џондерво!.."
   ‚ те напрЯженные недели у острова Њордет Я многое понЯл и в  себе  и  в
человеческой  природе.  џ  проник   в   нутро   эксплуататора,   жестокого
работодателЯ, надсмотрщика над рабами.  џ  вовлек  людей  в  опасность,  о
которой они не знали, Я решил, невзираЯ ни на что, сломить  сопротивление,
покорить их и использовать в собственных целЯх, и Я ненавидел этих  людей.
Ќо Я ненавидел и весь род человеческий, пока был возле куапа...
   € менЯ не покидало сознание неотложности дела и в  то  же  времЯ  мучил
страх, что нас обнаружат и все кончитсЯ. џ хотел  опЯть  выйти  в  море  -
нестись на север, увозЯ добычу. џ опасалсЯ, что мачты видны с морЯ и могут
выдать нас какому-нибудь любопытному штурману, плывущему в открытом  море.
Ђ как-то вечером, незадолго до окончаниЯ погрузки, Я увидел вдали на озере
каноэ с тремЯ аборигенами: Я взЯл у капитана бинокль и стал разглЯдывать -
они пристально смотрели  на  нас.  Ћдин  из  них,  одетый  в  белое,  был,
по-видимому, метис. Ќекоторое времЯ они спокойно наблюдали за нами,  потом
скрылись в протоке, убегающем в чащу.
   ’ри ночи крЯду - и это чуть не доконало менЯ - Я  видел  во  сне  дЯдю,
лицо у него было мертвенно бледное, как у клоуна, и от уха  до  уха  горло
рассекала рана - длиннаЯ, багроваЯ рана. "‘лишком поздно, - говорил он,  -
слишком поздно!.."


   —ерез день или два после того,  как  началась  погрузка,  менЯ  одолела
бессонница и такаЯ тоска, что Я  не  в  силах  был  оставатьсЯ  на  бриге.
Ќезадолго до восхода солнца  Я  одолжил  у  Џоллака  ружье,  спустилсЯ  по
сходнЯм и, перебравшись через кучи куапа, побрел вдоль  берега.  џ  прошел
мили  полторы  в  тот  день  и  миновал  развалины  старой  пристани;  мне
понравилось окружавшее менЯ запустение, и,  вернувшись  назад,  Я  проспал
почти целый час. —удесно было так долго  оставатьсЯ  в  одиночестве  -  ни
капитана, ни Џоллака, никого. џ повторил вылазку на следующее утро  и  еще
на следующее, и это вошло в привычку. ’ак  как  погрузка  куапа  была  уже
налажена, Я располагал временем и забиралсЯ все дальше и дальше, а  вскоре
стал брать с собой еду.
   џ стал выходить за пределы пространства, опустошенного куапом. Џо  краю
тЯнулась полоса чахлой  растительности,  потом  какие-то  топкие  джунгли,
через которые с трудом можно было пробратьсЯ, а  дальше  начиналсЯ  лес  -
гигантские  стволы  деревьев,  словно   канатами,   оплетенные   ползучими
растениЯми, и корни, уходЯщие в болотистую почву. ‡десь Я  обычно  бродил,
не то мечтаЯ, не то ботанизируЯ, и всегда менЯ неудержимо тЯнуло  из  этой
чащи на солнце, и именно здесь Я убил человека.
   ’рудно представить  себе  более  нелепое  и  напрасное  убийство.  „аже
сейчас, когда Я описываю так хорошо  запомнившиесЯ  подробности,  Я  снова
ощущаю его несуразность и бесцельность, понимаю, как оно не вЯжетсЯ  ни  с
одной из придуманных людьми Ясных и  логичных  теорий  о  жизни  и  смысле
мирозданиЯ. џ убил  человека  и  хочу  рассказать  об  этом,  но  не  могу
объЯснить, почему Я это сделал и, особенно, почему Я должен нести  за  это
ответственность.
   ‚ то утро Я набрел в лесу на тропинку  и  с  досадой  подумал,  что  ее
проложили люди. Ђ людей мне  не  хотелось  видеть.  —ем  меньше  мы  будем
соприкасатьсЯ с здешними жителЯми, тем полезнее длЯ нашего  дела.  „о  сих
пор аборигены нам нисколько не докучали. џ  повернул  назад  и  побрел  по
корневищам, грЯзи, сухой листве и лепесткам, осыпавшимсЯ с зеленых ветвей,
и вдруг увидел свою жертву.
   џ заметил его, когда оказалсЯ от  него  шагах  в  сорока,  -  он  молча
смотрел на менЯ.
   —то и говорить, он не отличалсЯ привлекательностью. Ћн был очень черный
и совсем голый, если не считать грЯзной  набедренной  повЯзки,  с  кривыми
ногами и растопыренными пальцами, а грузный  живот  свисал  складками  над
краем повЯзки и веревкой, заменЯвшей поЯс. ‹об  у  него  был  низкий,  нос
сильно приплюснутый, а нижнЯЯ губа вздутаЯ и иссинЯ-краснаЯ. “  него  были
короткие курчавые волосы, и вокруг шеи веревка, и на ней кожаный  мешочек.
Ћн держал  мушкет,  за  поЯсом  торчала  пороховница.  ќто  была  страннаЯ
встреча. џ стоЯл перед ним, может быть, немного  замызганный,  но  все  же
цивилизованный  и  даже  утонченный  человек,  который  родилсЯ,  вырос  и
воспитывалсЯ в каких-то традициЯх. ‚ руке Я сжимал  непривычное  длЯ  менЯ
ружье. € главное, каждый из нас обладал живым мозгом, взбудораженным  этой
встречей, и ни один не знал, о чем думает другой и как с ним поступить.
   Ћн сделал шаг назад, потом споткнулсЯ и побежал.
   - ‘той, стой, дурень! -  крикнул  Я  по-английски  и  бросилсЯ  следом,
выкрикиваЯ еще что-то в этом роде. Ќо Я не мог состЯзатьсЯ с ним в беге по
корнЯм и грЯзи.
   “ менЯ мелькнула нелепаЯ мысль: "ЌельзЯ дать ему уйти,  он  донесет  на
нас!"
   џ мгновенно  остановилсЯ,  поднЯл  ружье,  прехладнокровно  прицелилсЯ,
старательно нажал курок и выстрелил ему прЯмо в спину.
   џ увидел - и мое сердце забилось от восторга, - что  пулЯ  ударила  его
меж лопаток. "Џопал", - сказал Я, опускаЯ ружье, а он повалилсЯ и умер, не
издав даже стона... "‚от те на! - удивленно воскликнул Я. - џ убил его!" џ
оглЯделсЯ вокруг и осторожно, со смешанным чувством не то изумлениЯ, не то
любопытства пошел взглЯнуть на  человека,  чью  душу  Я  так  бесцеремонно
вытрЯхнул из нашего презренного мира. “ менЯ не  было  ощущениЯ,  что  это
дело моих рук, - Я приблизилсЯ к нему, как к неожиданной находке.
   ‹ицо его было разбито вдребезги; смерть, видимо, наступила мгновенно. џ
убедилсЯ в этом, наклонившись и приподнЯв его за плечи. Џотом бросил его и
стоЯл, вглЯдываЯсь в чащу деревьев. "Ѓог ты мой!" - сказал Я. „о  этого  Я
видел  покойника  только  один  раз,  не   считаЯ,   конечно,   трупов   в
анатомическом театре, мумий и тому подобных зрелищ.  џ  стоЯл  над  телом,
удивлЯЯсь, бесконечно удивлЯЯсь.
   ЏрактическаЯ мысль рассеЯла замешательство.  Ќе  слышал  ли  кто-нибудь
выстрела?
   џ перезарЯдил ружье.
   Џотом Я почувствовал себЯ увереннее, и мысли мои  вернулись  к  убитому
мною человеку. —то теперь делать?
   Ќаверное, нужно  его  зарыть  в  землю.  ‚о  всЯком  случае,  надо  его
спрЯтать. џ размышлЯл спокойно; потом положил ружье и потащил труп за руку
к месту, где ил казалсЯ особенно топким, и столкнул его туда.  Џороховница
на полдороге выскользнула из-за повЯзки, и Я вернулсЯ за ней. Џотом вдавил
тело поглубже в грЯзь прикладом ружьЯ.
   Џозднее Я вспоминал об этом с ужасом и  отвращением,  но  тогда  Я  вел
себЯ, словно был занЯт самым обыденным делом. џ оглЯделсЯ,  проверЯЯ,  нет
ли еще каких-нибудь улик, свидетельствующих об  убийстве,  оглЯделсЯ,  как
человек, укладывающий свой чемодан в номере гостиницы.
   Џотом Я  определил,  где  нахожусь,  и,  соблюдаЯ  осторожность,  пошел
обратно к  судну.  џ  был  серьезен  и  сосредоточен,  как  пустившийсЯ  в
браконьерство мальчишка. ’олько когда подходил к бригу, Я начал осознавать
значение содеЯнного, понимать, что это посерьезнее, чем пристрелить  птицу
или кролика.
   Ђ ночью случившеесЯ принЯло огромные, зловещие размеры.
   - Ѓоже мой! - воскликнул Я, проснувшись, как от толчка. - „а  ведь  это
убийство!
   Џотом Я лежал  без  сна,  происшедшее  вновь  возникало  у  менЯ  перед
глазами.  ќти  видениЯ  каким-то  странным  образом  переплетались  с  тем
страшным сном о дЯде. —ерное тело - Я  видел  его  теперь  искалеченным  и
частично зарытым и все же ощущал, что человек этот жив и все подмечает,  -
слилось в моем видении с багровой раной на шее дЯди. џ пыталсЯ  отделатьсЯ
от этого кошмара, но мне никак не удавалось.
   ‚есь следующий день менЯ преследовала мысль об этом безобразном  трупе.
џ нисколько не суеверен, но эта мысль угнетала менЯ. Ћна  увлекла  менЯ  в
заросли, на то самое место, где Я спрЯтал убитого.
   Ќад телом потрудилсЯ уже какой-то дикий зверь, и оно лежало на виду.
   џ добросовестно зарыл истерзанный, распухший труп и вернулсЯ на бриг, и
опЯть всю ночь мне снились страшные сны. Ќазавтра Я  все  утро  боролсЯ  с
желанием пойти к тому месту; скрываЯ  снедавшую  менЯ  тайну,  Я  играл  с
Џоллаком в "нап" и вечером уже было отправилсЯ, и менЯ  едва  не  застигла
ночь. џ так и не сказал никому о том, что сделал.
   Ќа следующее утро Я все же пошел. ’руп исчез, а  вокруг  Ямы  в  грЯзи,
откуда его вытащили, были следы человеческих ног и отвратительные пЯтна.
   Ћбескураженный и растерЯнный, Я вернулсЯ на бриг. €менно  в  этот  день
матросы собрались на корме, все враждебно смотрели на нас, руки и  лица  у
них были в Язвах.
   - ‘ нас хватит, и мы не шутим, - заЯвили они через своего представителЯ
ќдвардса.
   € Я ответил, очень довольный:
   - ‘ менЯ тоже. —то ж, отплываем.


   ќто произошло как раз вовремЯ. Ќас уже разыскивали, работал телеграф, а
через четыре часа после того,  как  мы  вышли  в  море,  мы  наскочили  на
канонерку, посланную к побережью на поиски, и если бы мы были все  еще  за
островом, она захватила бы нас, как зверЯ в западне. ‚ ночном небе  быстро
мчались  облака,  иногда  прорывалсЯ  бледный  свет  луны,  море  и  ветер
бушевали, и бриг, качаЯсь, шел сквозь дождь и туман. ‚незапно  все  вокруг
побелело от лунного света. Љ востоку, нырЯЯ по  волнам,  поЯвилсЯ  длинный
темный силуэт канонерки.  ‘  нее  тотчас  заметили  "Њод  Њери"  и,  чтобы
остановить нас, выпалили из какой-то хлопушки.
   Џомощник капитана спросил менЯ:
   - ‘казать капитану?
   - Љ черту капитана! - ответил Я, и мы не мешали ему спать все два часа,
пока длилась погонЯ; наконец нас поглотил ливень. ’огда мы изменили курс и
пошли наперерез канонерке, а утром только ее дымок виднелсЯ вдали.
   Њы избавились от Ђфрики - и в трюме была добыча. Љазалось, теперь-то мы
уже скоро будем дома.
   ‚первые с тех пор, как еще  на  ’емзе  менЯ  свалила  морскаЯ  болезнь,
настроение  мое  поднЯлось.  ”изически  Я   и   сейчас   чувствовал   себЯ
отвратительно, но, несмотрЯ на приступы тошноты, Я был настроен хорошо. Џо
моим тогдашним расчетам, положение  было  спасено.  џ  уже  видел,  как  с
триумфом возвращаюсь на ’емзу, и, казалось, ничто в мире не помешает через
две недели пустить в продажу кэйпернову идеальную нить  накала.  ЊонополиЯ
на электрические лампы была у менЯ, можно сказать, в кармане.
   —ерный окровавленный труп, весь в серо-бурой грЯзи, уже не  преследовал
менЯ, как наваждение. џ возвращалсЯ в мир, где есть ваннаЯ, приличнаЯ еда,
и воздухоплавание, и Ѓеатриса. џ возвращалсЯ к Ѓеатрисе, к своей настоЯщей
жизни из этого колодца, куда  Я  упал.  џ  повеселел,  и  уже  ни  морскаЯ
болезнь,  ни  лихорадка,  вызваннаЯ  куапом,  не   могли   испортить   мне
настроение.
   џ соглашалсЯ с капитаном, что англичане - это подонки  …вропы,  накипь,
мерзкий сброд, и, ставЯ по полпенни, проиграл Џоллаку три фунта в "нап"  и
"юкер".
   Ђ потом, представьте себе, когда  мы,  обогнув  ‡еленый  Њыс,  вышли  в
Ђтлантический океан, бриг начал разваливатьсЯ на куски. џ не беру на  себЯ
смелость объЯснЯть,  что  именно  тут  произошло.  ‚се  же  мне  думаетсЯ,
недавнЯЯ работа ѓрейффенгагена  о  влиЯнии  радиЯ  на  древесную  ткань  в
какой-то мере подтверждает мою догадку о том, что излучение куапа вызывает
быстрый распад древесного волокна.
   …два мы двинулись в обратный путь, бриг повел себЯ как-то  необычно,  а
когда его стали трепать сильные ветры и волны, он дал  течь.  ‚скоре  вода
обнаружилась не в каком-нибудь определенном месте, а повсюду. Ќе то  чтобы
вода забила ключом, - нет, она просачивалась сперва у разрушившихсЯ  краев
обшивки, а потом и сквозь нее.
   џ глубоко убежден,  что  вода  проходила  сквозь  дерево.  ‘начала  она
просачивалась еле-еле, потом потекла струйками. ќто было  все  равно,  что
нести влажный сахарный песок в тонком бумажном  кульке.  ‚скоре  вода  нас
стала так заливать, словно на дне трюма открыли дверь.
   ‘тоило течи начатьсЯ, и ее уже нельзЯ было остановить.  „ень,  а  то  и
дольше мы боролись, не щадЯ сил, и моЯ спина, все  тело  до  сих  пор  еще
помнит,  как  мы  откачивали;  Я  помню  усталость  в  руках  и  то,   как
вскидывалась  и  падала  струйка  воды  в  такт  движению  насоса,   помню
передышки, и как менЯ будили, чтобы снова откачивать, и усталость, котораЯ
все накоплЯлась. Џод конец мы уже ни о чем, кроме откачки, не думали,  нас
словно заколдовали: навеки обрекли откачивать воду. џ и сейчас помню,  что
почувствовал облегчение, когда Џоллак со своей неизменной трубкой  во  рту
подошел ко мне и, жуЯ мундштук, сказал:
   - Љапитан говорит, что эта проклЯтаЯ посудина  сейчас  пойдет  ко  дну.
—то?
   - ‚от и хорошо! - сказал Я. - ЌельзЯ же вечно откачивать воду.
   Ќе спеша, вЯло, усталые и угрюмые, мы сели в лодки и  отплыли  подальше
от "Њод  Њери",  а  потом  перестали  грести  и  стоЯли  неподвижно  среди
зеркальной глади морЯ, ожидаЯ, пока она потонет. ‚се молчали, даже капитан
молчал, пока она не скрылась под водой.  Џотом  он  заговорил  вполголоса,
совсем кротко:
   - ќто первый корабль, что Я потерЯл... € это была нечестнаЯ  игра!  ќто
был такой груз, что никакой человек не должен принЯть. Ќет!
   џ смотрел на круги, медленно расходившиесЯ по воде  в  том  месте,  где
исчезла "Њод Њери" и с нею  последний  шанс  ’оргового  агентства.  џ  так
устал, что уже ничего больше не чувствовал. џ думал  о  том,  как  хвастал
перед Ѓеатрисой и дЯдей, как выпалил: "џ  поеду!"  -  думал  о  бесплодных
месЯцах, прошедших после этого опрометчивого шага. ЊенЯ разбирал  смех,  Я
смеЯлсЯ над собой, смеЯлсЯ над роком...
   Ќо капитан и матросы не смеЯлись. ‹юди злобно смотрели на менЯ и  терли
свои изъеденные Язвами руки, потом взЯлись за весла...
   Љак всему миру известно, нас подобрал "Џортленд  Љасл"  -  пассажирский
пароход линии "ћнион Љасл".
   Џарикмахер там был чудесный человек,  он  даже  смастерил  мне  фрак  и
раздобыл чистую сорочку и теплое белье. џ принЯл  горЯчую  ванну,  оделсЯ,
пообедал и распил бутылку бургундского.
   - Ђ теперь, - сказал Я, - есть у вас здесь газеты? џ  хочу  знать,  что
творилось все это времЯ на белом свете.
   Ћфициант дал мне все газеты, какие там были, но Я сошел в Џлимуте,  все
еще слабо представлЯЯ себе ход событий. џ отделалсЯ  от  Џоллака,  оставил
капитана и его помощника в гостинице, а матросов в „оме морЯка ждать, пока
Я сумею расплатитьсЯ с ними, и отправилсЯ на вокзал.
   ѓазеты, которые Я купил, объЯвлениЯ, которые Я увидел, -  поистине  всЯ
ЂнглиЯ трубила о банкротстве моего дЯди.


        —Ђ‘’њ —…’‚…ђ’Ђџ. ЉЋЌ…– ’ЋЌЋ Ѓ…Ќѓ…


        1. Њ›‹њЌ›‰ Џ“‡›ђњ ‹ЋЏЌ“‹

   ‚ тот вечер Я последний раз был  у  дЯдюшки  в  •ардингеме.  ‡десь  все
неузнаваемо  изменилось.  ‚место   толпы   угодливых   прихлебателей   тут
околачивалось несколько назойливых репортеров, ожидающих интервью. ђоппер,
могущественный швейцар, был еще здесь,  но  теперь  он  ограждал  дЯдю  от
чего-то более  неприЯтного,  чем  отнимающие  времЯ  просители.  џ  застал
дЯдюшку в его кабинете, он делал вид, что работает, хотЯ на самом деле был
погружен в мрачное раздумье. Ћн пожелтел и весь съежилсЯ.
   - ѓосподи! - сказал он, увидев менЯ. - Ќу и отощал  ты,  „жордж.  €  от
этого твой шрам куда заметнее.
   Ќекоторое времЯ мы невесело смотрели друг на „руга.
   - Љуап, - сказал Я, - на дне Ђтлантики.  ’ут  счета...  Ќадо  заплатить
людЯм...
   - ‚идал газеты?
   - Џрочитал их все в поезде.
   - Џриперли к стенке, - сказал он. - ЌеделЯ, как приперт к стенке.  ‹ают
на менЯ... Ђ Я держи ответ. “стал немного... “ф!
   Ћн вздохнул и протер очки.
   - †елудок уже не тот, - поЯснил он, отдуваЯсь. - ‚ такие-то времена это
и обнаруживаешь. Љак все случилось, „жордж? ’воЯ маркониграмма...  џ  даже
струхнул немного.
   џ ему вкратце рассказал. Џока Я говорил, он сочувственно кивал головой,
а под конец налил что-то из аптечного пузырька в липкую рюмочку  и  выпил.
’еперь Я заметил лекарства - перед ним среди разбросанных бумаг стоЯли три
или четыре бутылочки, и в комнате пахло чем-то странно знакомым.
   - „а, - сказал он, вытираЯ губы, и заткнул пузырек пробкой. - ’ы сделал
все, что мог, „жордж. ‘удьба против нас.
   Ћн задумалсЯ, держа бутылку.
   - €ногда судьба тебе улыбнетсЯ, а иногда нет. €ногда нет. €  тогда  что
ты такое? ‘олома в печке. •оть борись, хоть не борись!
   Ћн задал несколько вопросов, и мысли его снова вернулись к  собственным
неотложным делам. џ старалсЯ вытЯнуть из  него  вразумительный  рассказ  о
нашем положении, но мне это не удалось.
   - Ћх, как мне тебЯ не хватало! Љак мне тебЯ не хватало, „жордж! Ќа менЯ
так много свалилось. “ тебЯ иногда бывают светлые мысли.
   - —то случилось?
   - Ќу, этот Ѓум!.. ЏрЯмо дьЯвольщина!
   - „а, но... Љак же все-таки? Ќе забывай, Я ведь только с морЯ.
   - џ слишком расстроюсь, если начну сейчас  рассказывать.  ќто  какой-то
запутанный клубок.
   Ћн  пробормотал  что-то  про  себЯ,  мрачно  задумалсЯ,  потом,  словно
очнувшись, сказал:
   - Љроме того... тебе лучше не вмешиватьсЯ  в  это.  “зел  затЯгиваетсЯ.
ЌачнутсЯ разговоры. ЋтправлЯйсЯ-ка в Љрест-хилл и летай себе.  ‚от  это  -
твое дело.
   …го вид и тон вызвали во мне прежнюю необъЯснимую  тревогу.  Џризнаюсь,
мною опЯть овладел этот кошмар острова Њордет; пока Я смотрел на  дЯдюшку,
он снова потЯнулсЯ к пузырьку с возбуждающим.
   - ќто от желудка, „жордж, - сказал он. - ЊенЯ это поддерживает. Љаждого
человека что-нибудь поддерживает... “ каждого что-нибудь сдает  -  голова,
сердце, печень... Џадает вниз-з-з... —то-нибудь сдает. Ќаполеон - и тот  в
конце концов сдал. ‚о времЯ ‚атерлоо его желудок никуда не годилсЯ.  •уже,
чем мой, не сравнить.
   Џодействовало возбуждающее, и дЯдЯ оживилсЯ. ѓлаза его  заблестели.  Ћн
принЯлсЯ бахвалитьсЯ. ’еперь он  приукрашивал  положение,  отказываЯсь  от
того, в чем призналсЯ раньше.
   - ќто как отступление Ќаполеона из ђоссии, - сказал он, - остаетсЯ  еще
возможность ‹ейпцига. ќто баталиЯ, „жордж, большое  сражение.  Њы  деремсЯ
з-за миллионы. “ менЯ еще есть шансы. …ще не все карты биты. Ќе могу Я все
свои планы выложить... как бы не сглазить.
   - ’ы мог бы...
   - Ќе могу, „жордж. ’ы же не  станешь  требовать,  чтобы  тебе  показали
какой-нибудь эмбрион? ЏридетсЯ подождать. џ знаю. ‚ некотором роде Я знаю.
Ќо рассказывать... Ќет! ’ебЯ так долго не было. € теперь все так сложно.
   …го настроение поднималось, а Я все сильнее ощущал глубину  катастрофы.
џ увидел, что только больше запутаю его в те сети, которые он  плел,  если
буду докучать ему вопросами и требовать объЯснений. Њои мысли перекинулись
на другое.
   - Љак поживает тетЯ ‘ьюзен? - спросил Я.
   Њне пришлось повторить вопрос. Ќа минуту  дЯдюшка  перестал  озабоченно
бормотать и ответил тоном, каким повторЯют заученную формулу:
   - Ћна хотела бы сражатьсЯ рЯдом. Ћна бы хотела быть здесь,  в  ‹ондоне.
Ќо есть узлы, которые Я должен распутать сам. - ѓлаза его  задержались  на
стоЯвшей перед ним бутылочке. - € многое произошло... ’ы мог бы съездить и
поговорить с ней, - сказал он почти повелительно.  -  џ,  пожалуй,  приеду
завтра вечером.
   Ћн посмотрел на менЯ, словно надеЯсь, что на этом разговор кончитсЯ.
   - Ќа воскресенье? - спросил Я.
   - Ќа воскресенье, „жордж.  ‘лава  тебе,  господи,  что  есть  на  свете
воскресеньЯ!


   ‘овсем не таким Я представлЯл себе возвращение домой,  в  "‹еди  ѓров",
когда вышел в море с грузом куапа и воображал, что идеальнаЯ  нить  накала
уже у менЯ в руках. џ шел в сумерках среди холмов, и покой летнего  вечера
казалсЯ мне покоем свежей могилы. Ќе было больше снующих рабочих, не  было
на шоссе велосипедистов. ‚се замерло.
   Ћт тети ‘ьюзен Я узнал, что люди по  собственному  побуждению  устроили
трогательную демонстрацию: когда в Љрест-хилле прекратились работы  и  они
получили последнее жалованье, они прокричали  "ура"  дЯдюшке  и  освистали
подрЯдчиков и лорда Ѓума.
   Ќе могу теперь вспомнить, как мы с тетей встретились. Ќаверное,  Я  был
тогда очень усталым, эти впечатлениЯ изгладились из  памЯти.  Ќо  Я  помню
очень Ясно, как мы сидели за круглым столиком у большого окна,  выходЯщего
на террасу, обедали и разговаривали. Џомню, она говорила о дЯдюшке.
   Ћна спросила, не показалсЯ ли он мне нездоровым.
   - џ хотела бы ему помочь, - сказала она. - Ќо ему никогда  не  было  от
менЯ большой помощи. Ћн все делает по-своему. Ђ с тех пор,  с  тех  пор...
‘ловом, с тех пор, как он начал богатеть, он многое скрывает  от  менЯ.  ‚
прежние дни было не так... Ћн там... џ не  знаю,  что  он  делает.  Ћн  не
разрешает мне быть около него... Ћт менЯ  скрывает  больше,  чем  от  всех
остальных. „аже слуги что-то утаивают от менЯ. Ћни стараютсЯ, чтобы мне не
попали в руки ужасные газеты Ѓума...  Ќаверное,  его  приперли  к  стенке,
„жордж! Ѓедный мой медвежонок! Ѓедные мы,  старые  Ђдам  и  …ва!  ‘удебные
исполнители огненными мечами гонЯт нас из нашего раЯ! Ђ Я  надеЯлась,  что
больше мы не будем переселЯтьсЯ. •орошо, что не в Љрест-хилл.  Ќо  ему  ох
как трудно!  “  него  там,  должно  быть,  столько  неприЯтностей.  Ѓедный
старикан! Њы, наверное, не можем ему  помочь.  Њы,  наверное,  еще  больше
взволновали бы его. Џодлить тебе супу, „жордж, пока еще есть?
   ‘ледующий день был полон сильных ощущений - один из тех  дней,  которые
памЯть выхватывает из  обычного  течениЯ  рЯдовых  будней.  Џомню,  как  Я
проснулсЯ в большой, хорошо знакомой комнате, которую всегда оставлЯли длЯ
менЯ, как лежал и смотрел на обитые лощеным  ситцем  кресла,  на  красивую
мебель и смутные очертаниЯ кедров  за  окном  и  думал,  что  всему  этому
приходит конец.
   џ никогда не был жаден к деньгам, никогда не стремилсЯ к богатству,  но
теперь менЯ угнетало сознание, что менЯ ожидают  нужда  и  лишениЯ.  Џосле
завтрака Я вместе с тетушкой читал  газеты,  потом  пошел  взглЯнуть,  как
двигаетсЯ у Љотопа работа над "‹ордом ђобертсом Ѓета". Ќикогда еще  Я  так
не ценил щедрую Яркость садов "‹еди ѓров", благородство  царившего  вокруг
глубокого покоЯ. Ѓыло теплое утро позднего  маЯ,  одно  из  тех,  которые,
обретЯ все великолепие лета, еще не потерЯли нежную прелесть весны. Џышным
цветом распустились ракитник и сирень, желтые  и  белые  нарциссы  покрыли
куртины, в тени которых притаились ландыши. џ шел среди  рододендронов  по
ухоженным  дорожкам  и  через  боковую  калитку  вышел  в  лес,   усеЯнный
колокольчиками и дикими орхидеЯми. ‚первые Я со всей полнотой ощутил,  как
прекрасно пользоватьсЯ привилегиЯми человека состоЯтельного. € всему этому
приходит конец, говорил Я себе, всему этому приходит конец.
   Ќи у дЯди, ни у менЯ ничего не было отложено на черный день - все  было
поставлено на карту, и теперь Я уже не сомневалсЯ, что мы разорены  дотла.
Џрошло уже немало лет с тех пор, как Я  получил  от  дЯдюшки  удивительную
телеграмму, обещавшую мне триста фунтов в год, - Я привык чувствовать себЯ
обеспеченным человеком, - Я вдруг оказалсЯ перед  необходимостью  занЯтьсЯ
тем, чем озабочен весь род людской, - искать себе работу.  Њне  предстоЯло
сойти с волшебного ковра и снова окунутьсЯ в мир реальности.
   Ќеожиданно Я оказалсЯ на перекрестке дорог, где впервые после  стольких
лет мы встретились с Ѓеатрисой. ‘транно, но, насколько Я помню, Я ни  разу
не подумал о ней с тех пор, как покинул  корабль  в  Џлимуте.  Љонечно,  в
подсознании она была все времЯ, но ни одной Ясной мысли о ней  Я  не  могу
вспомнить. џ был всецело поглощен дЯдей и финансовым крахом.
   Ђ тут менЯ словно ударило по лицу - и этому тоже конец!
   Ќа менЯ вдруг нахлынули  мысли  о  Ѓеатрисе,  и  нестерпимо  захотелось
увидеть ее. —то она сделает, когда узнает о нашей ужасной катастрофе?  —то
она сделает? Љак она примет  это?  Љ  своему  безграничному  удивлению,  Я
обнаружил, что очень мало могу сказать...
   Ќе встречу ли Я ее случайно?
   џ пересек лес, вышел на холм и  увидел  Љотопа  на  новом  планере  его
собственной конструкции, он  летел  по  ветру  к  моей  старой  посадочной
площадке. ‘удЯ по полету, это был очень  хороший  планер.  "•рабрый  малый
этот Љотоп, - подумал Я, - он и теперь продолжает свои  опыты.  €нтересно,
ведет ли записи? Ќо все это скоро кончитсЯ".
   Ћн искренне мне обрадовалсЯ.
   - ‡дорово не повезло, - сказал он.
   ‘ месЯц он сидел здесь без жалованьЯ: в  вихре  событий  о  нем  совсем
позабыли.
   - џ торчал тут и делал, что мог. “ менЯ есть немного своих денег,  и  Я
сказал себе: "—то ж, ты  здесь  с  оборудованием,  и  никто  за  тобой  не
присматривает. ’акого случаЯ  тебе  до  конца  дней  не  подвернетсЯ,  мой
мальчик. Џочему бы тебе им не воспользоватьсЯ?"
   - Љак "‹орд ђоберте Ѓета"?
   Љотоп поднЯл брови.
   - Џришлось воздержатьсЯ, - сказал он. - Ќо выглЯдит он очень красиво.
   - ѓосподи! - воскликнул Я. - •оть бы раз поднЯтьсЯ  на  нем  до  краха.
—итали газеты? ‚ы знаете, что нас ждет крах?
   - Ќу, конечно, Я читаю газеты. ‘тыд и позор,  сэр!  ’акаЯ  работа,  как
наша, не должна зависеть от кармана частных лиц. Њы с вами должны быть  на
попечении государства, сэр, и если позволите...
   - Ќечего позволЯть, -  сказал  Я.  -  џ  всегда  был  социалистом...  в
некотором роде... в теории. Џойдем посмотрим на него. Љак он? ѓаз спущен?
   - ’олько на четверть заполнен. ќтот ваш последний маслЯный  лак  держит
газ изумительно. ‚ неделю не потерЯл и кубического метра...
   Љогда мы шли к ангарам, Љотоп опЯть заговорил о социализме.
   -  ђад,  что  могу  назвать  вас  социалистом,  сэр,  -  сказал  он.  -
–ивилизованный человек  должен  быть  социалистом.  џ  несколько  лет  был
социалистом, начитавшись "Љлариона". ‘кверно  устроен  мир.  ‚се,  что  мы
создаем и изобретаем, идет прахом. Ќам, ученым, придетсЯ взЯть это в  свои
руки и остановить все это финансирование, и рекламирование, и прочее.  ќто
слишком глупо. ќто чепуха. Џримером тому мы с вами.
   Ќа "‹орда ђобертса Ѓета", даже не совсем  наполненного  газом,  приЯтно
было смотреть. џ разглЯдывал его, стоЯ рЯдом  с  Љотопом,  и  острее,  чем
когда-либо, менЯ мучила мысль, что всему этому приходит конец. “ менЯ было
такое чувство, как  у  мальчишки,  который  собираетсЯ  напроказить,  -  Я
использую эту махину, пока не нагрЯнули кредиторы. ЏомнитсЯ, мне пришла  в
голову еще дикаЯ фантазиЯ, что, если бы Я мог поднЯтьсЯ на  воздух,  Я  бы
тем самым дал знать Ѓеатрисе о своем возвращении.
   - Њы наполним его, - коротко сказал Я.
   - ‚се готово, - заметил Љотоп и, подумав, добавил:  -  …сли  только  не
выключат газ...
   ‚се утро Я работал с Љотопом и был так увлечен, что на  времЯ  забыл  о
прочих своих тревогах. Ћднако мысль о Ѓеатрисе овладевала  мною  медленно,
но  упорно.  Ѓезрассудное,   болезненное   стремление   увидеть   ее   все
усиливалось. џ чувствовал, что не могу ждать,  пока  "‹орд  ђоберте  Ѓета"
будет заполнен, что должен разыскать ее и увидеть как можно скорее. џ  все
приготовил,  позавтракал  с  Љотопом   и,   оставив   его   под   каким-то
невразумительным предлогом,  побрел  через  лес  в  Ѓедли-Љорнер.  џ  стал
жертвой жалких сомнений и робости. "Њогу ли  Я  пойти  к  ней  теперь?"  -
спрашивал Я  себЯ,  вспоминаЯ,  какие  перенес  унижениЯ  в  юности  из-за
неравенства  в  общественном  положении.  Ќаконец  часов  около   пЯти   Я
постучалсЯ  в  дом  леди   Ћспри.   ‘лужанка   арлотта   встретила   менЯ
неприветливо, окинув холодным, удивленным взглЯдом.
   Ѓеатрисы и леди Ћспри не было дома.
   ‚ душе зародилась смутнаЯ надежда, что Я могу встретитьсЯ с  Ѓеатрисой.
џ пошел тропинкой к “окингу, той самой, которой мы шли пЯть месЯцев  назад
в дождь и ветер.
   Ќекоторое времЯ Я брел по нашим старым следам, потом выругалсЯ и  пошел
обратно через полЯ, но вдруг почувствовал отвращение к Љотопу и направилсЯ
к холмам. €, наконец, поймал себЯ "а том, что смотрю вниз, на  заброшенную
громаду крест-хиллского дома.
   € мысли мои потекли  по  иному  руслу.  ‘нова  вспомнилсЯ  дЯдЯ.  Љакой
странно унылой, пустой затеей показалось мне это незавершенное  сооружение
в мЯгком предвечернем свете,  -  какое  вульгарное  великолепие,  до  чего
кричаще и бессмысленно! Ќелепо, как пирамиды.  џ  взобралсЯ  на  ограду  и
смотрел вниз, словно впервые видел этот лес столбов и  помостов,  ненужные
стены, и кирпич, и алебастр, и конструкции из камнЯ, и  это  запустение  -
разрытую землю, колеи от колес, гру