неустанно трудилсЯ. Љогда первый утренний свет проникал
в окно, его перо скользило по бумаге уже многие часы; когда горбатаЯ спина
молодого месЯца виднелась меж белыми башнЯми,  его  лампа  еще  светилась.
Џоначалу ему казалось, что мастерство, о котором говорил старец,  покинуло
его, ибо с первых лучей солнца до лунного света он по-прежнему пребывал  в
своей обители один. ’олько ночные мотыльки трепетали крылышками и выводили
знаки смерти в открытом пламени свечи.
   Џотом, когда он засыпал, склонившись над столом, в его сны стал  иногда
прокрадыватьсЯ кто-то еще, и ученый приветствовал его,  потому  что  знал,
кем был этот другой, хотЯ сны улетали прочь и скоро забывались.
   Ћн продолжал свои труды, а тот, кого он стремилсЯ создать, витал вокруг
него, как начинает клубитьсЯ дым над дровами, подброшенными  в  уже  почти
мертвое пламЯ. ‚ременами, особенно когда он работал с раннего утра или  же
засиживалсЯ  до  поздней  ночи  и,  отложив  все   принадлежности   своего
искусства, устало вытЯгивалсЯ на узком ложе, предназначенном длЯ тех,  кто
еще не обрел права носить многоцветный клобук,  ученый  слышал  шаги.  ќти
шаги в соседней комнате принадлежали  тому,  кого  он  пыталсЯ  вызвать  к
жизни.
   ‘о временем подобные знаки, вначале редкие  (по  большей  части  ученый
замечал их лишь в то времЯ, когда над  светлыми  башнЯми  грохотал  гром),
стали  обычным  Явлением.  ’еперь  существовали  Явственные  свидетельства
присутствиЯ в доме кого-то другого: книга,  которую  не  снимали  с  полки
десЯтилетиЯми, оказывалась на стуле, окна и двери отворЯлись как  бы  сами
собой, старинный кинжал, вот уже много  лет  не  более  смертоносный,  чем
предмет, нарисованный на холсте, вдруг очищалсЯ от ржавчины, а лезвие  его
становилось острым, как бритва. Ћднажды золотистым  вечером,  когда  ветер
играл в невинные детские игры с молодой  листвой  сикомор,  в  дверь  дома
постучали. ЃоЯсь обернутьсЯ,  выразить  в  голосе  хотЯ  бы  малую  толику
обуревавших его чувств или даже оторватьсЯ от работы, ученый произнес:
   - ‚ойдите.
   „верь приоткрылась, как иногда сама собою отворЯетсЯ  в  полночь  -  на
ширину пальца.  Ќо  ее  движение  продолжалось,  и,  когда  она  открылась
настолько, чтобы просунуть  в  щель  ладонь,  ученому  показалось,  что  в
комнату ворвалсЯ шаловливый ветерок, вдыхаЯ новую жизнь в его очерствевшее
сердце. Џотом дверь открылась еще шире - так широко,  что  в  нее  мог  бы
пройти раб с подносом, а потом вдруг словно бурЯ распахнула ее настежь,  с
силой ударив о стену. Ћн услышал за спиной шаги, быстрые и решительные,  и
голос - почтительный и юный, но в то же времЯ глубокий и мужественный:
   - Ћтец, мне-не хотелось бы тревожить  тебЯ,  когда  ты  поглощен  своим
искусством, но сердце мое полно тревоги уже  несколько  дней.  џ  заклинаю
тебЯ любовью, той что ты питаешь ко мне, принЯть менЯ и помочь советом.
   ’огда ученый решилсЯ обернутьсЯ и увидел рЯдом с собой юношу с широкими
плечами, крепкими мышцами и величественной осанкой. ‚  твердых  очертаниЯх
рта читалась привычка повелевать, в блестЯщих глазах - Ясный ум, а на лице
лежала печать доблести. —ело  его  было  увенчано  тем  невидимым  венцом,
который заметен и слепому,  -  бесценным  венцом,  превращающим  отважного
человека в доблестного воина, а трусливого - в храбреца. € ученый сказал:
   - ‘ын мой, не бойсЯ побеспокоить менЯ  ни  ныне,  ни  впредь,  ибо  нет
ничего под солнцем более приЯтного длЯ  глаз  моих,  чем  твое  лицо.  —то
тревожит тебЯ?
   - Ћтец, - ответил юноша,  -  каждую  ночь  уже  долгое  времЯ  сон  мой
тревожит женский плач,  и  Я  часто  видел,  как,  подобно  зеленой  змее,
выползающей из корзины на  звуки  дудки,  длиннаЯ  процессиЯ  скользит  по
скалам вниз, к гавани.  €ногда  во  сне  мне  дозволЯетсЯ  подойти  к  ней
поближе, и Я вижу молодых девушек. Ћни стенают, льют слезы и  никнут,  как
поле молодой пшеницы, пригнутой к земле ураганом. —то значит сей сон?
   - ‘ын мой, - отвечал ученый, - пришло времЯ открыть тебе то,  о  чем  Я
молчал до сих пор, опасаЯсь, как бы не  взыграла  в  тебе  раньше  времени
горЯчаЯ кровь юности и не подвигла бы тебЯ на дело, длЯ которого ты еще не
созрел. ‡най же, что над этим городом властвует великан,  которому  каждый
год приносЯт в дар красивейших дев, в точности как ты видел во сне.
   Џри этих словах глаза юноши засверкали, и он вопрошал:
   - Љак зовут этого великана, каков его облик и где он обретаетсЯ?
   - €мени его не знает никто, ибо никто не  смеет  к  нему  приблизитьсЯ.
Џеред смертным он предстает в виде военного  кораблЯ,  но  на  самом  деле
палуба - это его плечи, а на палубе башнЯ, и в той башне одно окно  -  это
его единственный глаз. Ђ тело его погружено в морские глубины,  где  ходЯт
акула и скат, а руки его длиннее, чем самаЯ высокаЯ мачта, ноги же подобны
колоннам, достающим до самого дна морского. ѓавань его - остров на западе,
где проливы многократно ветвЯтсЯ, изгибаютсЯ и вторгаютсЯ глубоко в  сушу.
€ как раз на том острове - так гласит учение - и  проводЯт  в  печали  дни
свои •лебные „евы, а он причаливает к  берегам  того  острова,  встает  на
Якорь среди дев и поводит своим единственным глазом вправо и  влево,  дабы
насладитьсЯ их отчаЯнием.


   <b>—асть третьЯ. ‚стреча с принцессой</b>

   € тогда юноша устремилсЯ прочь и набрал команду из других юношей города
магов, а облаченные в многоцветные клобуки дали им  крепкий  корабль.  ‚се
лето он вместе с другими юношами снарЯжал корабль, устанавливал по  бортам
самую мощную артиллерию: они учились  ставить  паруса,  и  брать  рифы,  и
стрелЯть из пушек, пока судно не стало слушатьсЯ их, как послушна поводьЯм
чистокровнаЯ кобыла. Ћни окрестили корабль "‡емлЯ „евственниц",  ибо  были
полны сочувствиЯ к •лебным „евам.
   Ќаконец, когда сикоморы стали терЯть свои золотые листьЯ (точно так же,
как золото, добытое магией их хозЯев, сыплетсЯ наземь из людских  рук),  а
цепочки серых гусей заструились меж белых  башен,  а  за  ними  с  криками
устремились скопы и орлы-ЯгнЯтники, юноши поднЯли паруса. Њногое выпало на
их долю, пока они следовали путЯми китов к великаньему острову,  да  всего
не расскажешь. Џосле  всех  приключений  впередсмотрЯщие  наконец  увидели
страну пологих холмов, испещренных зелеными точками, и когда они  прикрыли
рукой глаза, чтобы рассмотреть ее, то увидели, что зелень все прибывает  и
прибывает. ’огда юноша, сотворенный из снов, понЯл, что перед ними в самом
деле остров великана, а зеленые точки -  это  •лебные  „евы,  спешащие  на
берег, завидев корабль.
   ’огда они зарЯдили огромные орудиЯ  и  поднЯли  флаги  города  магов  -
желтые с черным. ‚се ближе и ближе подходили  они  к  земле,  но  пристать
боЯлись, поэтому плыли вдоль берега, а •лебные „евы шли вслед за  кораблем
по кромке морЯ, и все новые и новые  сестры  присоединЯлись  к  ним,  пока
землЯ и впрЯмь не стала как поле молодой пшеницы. Ќо  юноша  помнил  слова
отца о том, что среди них может скрыватьсЯ великан.
   ЏолднЯ они плыли вдоль берега, потом обогнули мыс и увидели, что  берег
разрезан глубоким проливом, которому не  видно  конца.  Ћн  извивалсЯ  меж
пологих холмов и терЯлсЯ вдали. “ входа в пролив стоЯл  дворец  из  белого
мрамора, окруженный садом. ‡десь юноша и приказал  товарищам  причалить  к
берегу, стать на Якорь и выйти на сушу.
   Ќе успел он ступить на твердую землю,  как  перед  ним  поЯвилась  дева
великой красоты  -  смуглаЯ,  с  черными  волосами  и  глазами,  подобными
звездам. Ћн поклонилсЯ ей и проговорил:
   - Џринцесса или королева, Я вижу, что ты не из •лебных „ев. €х  одеЯниЯ
зелены, как трава, а на тебе мех соболЯ. € даже если бы ты  была  одета  в
зеленое, Я узнал бы тебЯ, ибо в очах твоих нет печали, а свет их - не свет
“рса.
   - ’воЯ правда, - ответила принцесса. - џ  Ќоктуа,  дочь  Ќочи.  €  дочь
того, кого ты пришел убить.
   - ’огда меж нами не может быть дружбы, Ќоктуа, - заметил юноша. - Ќо  и
врагом быть Я тебе не могу. - ‘ам того не осознаваЯ, он  испытывал  к  ней
влечение, ибо был порождением снов; а  ту,  в  чьих  глазах  сиЯли  ночные
светила, влекло к нему.
   Џри этих словах принцесса простерла к нему руки и молвила:
   - ‡най, что отец мой взЯл мою мать силой, а менЯ он держит здесь против
воли, и Я давно бы сошла с ума от тоски, если б только мать не ЯвлЯлась ко
мне на исходе каждого днЯ. ‚ моих глазах ты не видишь печали лишь  потому,
что она таитсЯ слишком глубоко, в сердце моем. € длЯ того,  чтобы  обрести
свободу, Я с радостью научу  тебЯ,  как  справитьсЯ  с  отцом  и  одержать
победу.
   ‚се юноши города магов замолчали и окружили принцессу.
   - Џрежде всего ты должен запомнить, что этот пролив так  извилист,  что
его нельзЯ нанести на карту. Џод  парусом  по  нему  не  пройти  -  посему
разжигайте топки, прежде чем соберетесь плыть дальше.
   - ќто сделать нетрудно, - сказал юноша, созданный из снов. - ’рюм полон
- на топливо повалили чуть не целый лес, а эти могучие колеса будут мерить
воду великаньими шагами.
   “слышав это, принцесса задрожала и испуганно прошептала:
   - Ћ юноша, не говори о великанах,  ибо  тебе  неведомо  их  могущество.
Ќемало кораблей прибывало сюда, и теперь илистое дно бесчисленных проливов
стало белым от человеческих костей. Њой отец ждет,  пока  они,  странствуЯ
меж островков по бесконечным каналам, не израсходуют все топливо  -  каков
бы ни был его запас, -  а  потом  он  нападает  ночью,  когда  видит  свет
угасающих топок, сам оставаЯсь невидимым, и убивает всех до единого.
   ќти слова вселили тревогу в сердце юноши, созданного  из  снов,  но  он
ответил:
   - Њы все равно найдем его, потому что дали клЯтву. Ќо  нет  ли  способа
избежать участи, постигшей остальных?
   Џринцесса прониклась к нему жалостью,  потому  что  любой,  кто  сродни
снам, кажетсЯ прекрасным дочерЯм ночи, а он  был  прекраснейшим  из  таких
созданий. Ћна молвила:
   - —тобы найти отца, прежде чем вы сожжете последнее полено, надо  всего
лишь искать самую черную воду, ибо его необъЯтное тело  поднимает  со  дна
всю муть. Џо ней  его  можно  выследить.  Ќо  всЯкий  раз  поиски  следует
начинать на рассвете и прекращать к полудню, ведь, в противном случае,  вы
можете повстречатьсЯ с ним в сумерки, а это обернетсЯ бедою.
   - џ бы отдал жизнь за твой совет, - поблагодарил ее юноша,  а  товарищи
его восклицали:
   - ’еперь великан нам не страшен! ‹ицо принцессы опечалилось.
   - ђано радоватьсЯ. Ћтец, как никто другой, силен в морском  бою.  Ќо  Я
придумала хитрость, котораЯ может вам  помочь.  ‚ы  говорите,  у  вас  нет
недостатка ни в чем.
   Џрипасена ли у вас смола, на случай если корабль даст течь?
   - Њного бочек, - ответил юноша.
   -  ’огда,  вступив  в  бой,  следите  за  тем,  чтобы  он  оказалсЯ   с
подветренной стороны. € когда придетсЯ туго, а это произойдет очень скоро,
вели своим людЯм подбросить смолы  в  топку.  Ќе  могу  обещать,  что  это
непременно принесет вам победу, но премного поможет.
   € тогда все юноши горЯчо поблагодарили  ее,  а  •лебные  „евы,  которые
застенчиво молчали, пока шел разговор между юношей, созданным из  снов,  и
дочерью Ќочи, приветствовали ее одобрительными восклицаниЯми, как подобает
истинным девам - негромко, но радостно.
   ’огда юноши стали готовитьсЯ к  отплытию.  ‚  сердце  кораблЯ  запылали
могучие  топки  и  Явилось  белое  пламЯ,  которое  влечет  судно   вперед
независимо от прихотей ветра. Ђ принцесса  смотрела  на  них  с  берега  и
посылала им благословениЯ.
   Ќо только тронулись огромные колеса, так медленно, что казалось, словно
они и не движутсЯ вовсе, принцесса позвала юношу, рожденного  из  снов,  к
борту и дала последний наказ:
   - Њожет случитьсЯ так, что ты отыщешь отца. Њожет случитьсЯ и так,  что
твоЯ доблесть возобладает над его хитростью, и ты одолеешь его. „аже  если
это случитсЯ, ты врЯд ли  найдешь  дорогу  назад,  в  открытое  море,  ибо
проливы этого острова - дивное творение  магии.  Ќо  не  падай  духом.  ’ы
должен добыть кончик большого пальца с правой руки отца.  Ќа  нем  увидишь
тысЯчи пересекающихсЯ линий. Ќе терЯйсЯ и рассмотри их повнимательнее: это
план, по которому он создавал проливы, чтобы самому не заблудитьсЯ в них.


   <b>—асть четвертаЯ. Ѓитва с великаном</b>

   Љорабль направилсЯ в пролив.  Љак  и  предупреждала  принцесса,  пролив
разделилсЯ надвое, потом снова и снова, пока они не очутились среди  тысЯч
крошечных островков, разрезаемых тысЯчами узких  каналов.  Љогда  тень  от
грот-мачты стала размером со шлЯпу, юноша,  созданный  из  снов,  приказал
бросить ЯкорЯ и загасить топки.  ’ам  они  и  стоЯли  весь  долгий  вечер,
смазываЯ пушки, взвешиваЯ порох и готовЯ все,  что  могло  понадобитьсЯ  в
грозной битве.
   Ќаконец пришла Ќочь. Ћни увидели, как она шагает с острова на остров со
своей свитой из летучих мышей и зловещих волков, неотступно  следующих  за
ней по пЯтам. Љазалось, Ќочь совсем близко - не далее  чем  на  расстоЯнии
выстрела из малой пушки, но в то же времЯ было видно, что она не заслонЯет
‚енеру и даже ‘ириус, но они шествуют перед ней. ‹ишь на миг она повернула
лицо в их сторону, и никто не мог понЯть, что оно выражает. Ќо  каждый  из
них в тот миг гадал, правда ли, что великан взЯл ее силой, как поведала ее
дочь, и если правда, таит ли она еще злобу к  нему  или  же  ненависть  со
временем угасла.
   ‘ рассветом на палубе прозвучала труба. Ћгонь в топках насытилсЯ  новым
топливом, ожил, но, поскольку дул попутный утренний бриз,  юноша  приказал
еще поднЯть все прЯмые паруса. € когда  проснулось  белое  пламЯ,  корабль
полетел вперед с удвоенной скоростью.
   Њного лиг тот канал  шел  почти  по  прЯмой,  так  что  не  было  нужды
приспускать паруса. ‘отни других каналов пересекали  его.  ‚се  ждали,  не
покажетсЯ ли в каком мути, но везде вода была прозрачной, словно хрусталь.
—тобы  описать  все  то,  что  им  довелось  лицезреть  в  этом  плавании,
понадобилась бы дюжина сказок, не менее длинных, чем  эта.  Ћни  встречали
женщин, которые росли на стеблЯх,  как  цветы,  и  склонЯлись  через  борт
кораблЯ, а при поцелуе с их  щек  осыпалась  пыльца.  Ћни  видели  мужчин,
которым вино подарило смерть, и они лежали под  виноградными  лозами,  все
еще опьЯненные настолько, что не понимали, что их жизнь давно прошла.  Ћни
проплывали мимо зверей с уродливыми членами и  шерстью  небывалого  цвета,
предвестников  будущего.  ’е  звери   ждали   своего   часа   -   грЯдущих
землетрЯсений, войн, цареубийств.
   Ќаконец  молодой  человек,  который  был  первым  помощником  у  юноши,
рожденного из снов, подошел к нему и сказал:
   - Њы уже так долго плывем по этому каналу, что солнце, которое  еще  не
ЯвлЯло своего лика  в  начале  пути,  теперь  приближаетсЯ  к  зениту.  Њы
пересекли тысЯчи других проливов, но не нашли и следа великана. Њожет,  мы
пошли неверным курсом? Ќе мудрее ли повернуть и поискать другую дорогу?
   ћноша отвечал:
   - Љак раз сейчас по  правому  борту  мы  проплываем  очередной  пролив.
Џосмотри-ка вниз и скажи, не мутнее ли в нем вода, чем в нашем.
   € тот сделал, как ему было велено, и доложил:
   - Ќет, вода в нем чище.
   - Ђ вот впереди и другой. „о какой глубины ты видишь?
   ‚торой юноша подождал, пока они  не  поравнЯлись  с  каналом,  а  потом
ответил.
   - „о самого дна. џ вижу обломки давно погибшего кораблЯ далеко внизу.
   - Ђ прозрачна ли вода в том, по которому мы идем?
   Џервый помощник взглЯнул вниз, в воду под бортом кораблЯ,  и  она  была
как чернила. „аже брызги с усердно работающего колеса казались черными как
вороново крыло. € тут  он  все  понЯл  и  крикнул  команде  становитьсЯ  к
орудиЯм. Ќо не отдал приказа готовить орудиЯ к бою, ибо они  и  так  давно
уже ждали своего часа.
   ‚переди лежал остров крупнее прочих, а на  вершине  его  росли  высокие
мрачные деревьЯ. ‡десь канал делал плавный поворот, так что ветер, который
прежде дул прЯмо в корму, изменилсЯ на  четверть  румба.  ђулевой  положил
руки на штурвал, команда поднЯла одни  паруса  и  убрала  другие.  Љорабль
обогнул крутой выступ скалы, и там, впереди,  они  увидели  длинный  узкий
корпус судна с од-ной-единственной металлической башней посередине  палубы
и одной пушкой, во много раз больше, чем любое из их орудий, торчавшей  из
единственной амбразуры.
   ’огда юноша, рожденный из снов, открыл было рот,  чтобы  отдать  приказ
орудийной команде открыть огонь, но еще раньше взревела пушка  противника.
‡вук тот не был подобен грому или иному  звуку,  привычному  человеческому
уху, - они почувствовали, словно разом вокруг них рухнули  стены  каменной
башни.
   џдро ударило в казенную  часть  первой  пушки  батареи  правого  борта,
разбило ее на куски и взорвалось само,  так  что  по  всему  кораблю,  как
черные листьЯ, мчащиесЯ по воздуху при первых  порывах  урагана,  полетели
обломки чугуна и поубивали многих.
   ’огда рулевой, не дожидаЯсь приказа,  развернул  корабль,  чтобы  могла
стрелЯть кормоваЯ батареЯ. ЋрудиЯ, повинуЯсь воле людей,  взвыли  одно  за
другим, подобно волкам при луне. €х снарЯды пролетали по  обе  стороны  от
железной башни, а некоторые  ударЯлись  в  нее,  и  удары  эти  отзывались
колокольным  звоном  по  только  что  погибшим  воинам.   —асть   снарЯдов
зарывалась в воду перед бортом противника, в то времЯ как другие  попадали
в железную палубу и с визгом отскакивали от нее высоко в небо.
   € снова заговорила пушка противника.
   ’ак продолжалось всего несколько мгновений, но они тЯнулись  как  целые
годы. Ќаконец, юноша вспомнил совет, данный принцессой, дочерью  Ќочи.  Ќо
ветер, хотЯ и крепкий, дул не в ту сторону, и потому длЯ того, чтобы  враг
оказалсЯ с наветренной стороны, надо было  развернуть  корабль.  ‚о  времЯ
разворота пушки навести было нельзЯ, и стрелЯли только из погонных орудий.
Ђ когда корабль развернулсЯ, бой стала вести  батареЯ  правого  борта,  на
которой уже не хватало одного орудиЯ и многих людей.
   Ќо тут юноше пришло в голову, что они сражаютсЯ так же,  как  сражались
до них уже сотни смельчаков, а ведь всех  настигла  смерть  -  корабли  их
пошли на дно, а кости рассеЯны  теперь  по  протокам,  рассекающим  остров
великана. Ћн отдал приказ рулевому, но не дождалсЯ  ответа,  ибо  тот  был
мертв и теперь штурвал, который он прежде держал в руках, поддерживал  его
тело. “видев это, юноша, рожденный из сновидений, сам взЯлсЯ за штурвал  и
направил на великана узкий нос своего судна. €  тут  удача  повернулась  к
нему лицом: первое Ядро врага, которому  ничего  не  стоило  разнести  все
судно в щепки, от носа до кормы, не достигло левого борта на ширину весла,
а второе не долетело до правого на ширину  шлюпки.  ’еперь  их  противник,
который доселе твердо  стоЯл  на  месте,  не  думаЯ  ни  приближатьсЯ,  ни
отступать, начал разворачиватьсЯ. ‚идЯ  это  мнимое  отступление,  матросы
издали радостный клич, словно уже одержали победу.  Ќо,  к  их  удивлению,
единственнаЯ  башнЯ,  казавшаЯсЯ  закрепленной  намертво,  повернулась   в
противоположную сторону, так что ее огромнаЯ пушка, превышавшаЯ по размеру
любое из их орудий, по-прежнему смотрела им в лицо.
   ‚ следующий миг Ядро вылетело из ее дула и  ударило  в  самую  середину
палубы. Ћно снесло  с  лафета  одну  из  тушек,  как  отец-пьЯница  пинком
вышвыривает младенца из люльки, и та заскользила по палубе, сметаЯ все  на
своем  пути.  “целевшие  орудиЯ  батареи  ответили  огнем.   €   поскольку
расстоЯние до противника теперь стало вдвое меньше (а быть  может,  просто
потому, что плоть врага ослабла от изъЯвлениЯ страха), звук при  попадании
Ядер на его палубу изменилсЯ - словно колокол,  возвещавший  конец  света,
дал  трещину.  Ђ  на  черной  маслЯнистой  поверхности  металла  поЯвились
извилистые раны.
   ’огда  юноша  крикнул  людЯм,  добросовестно  кормившим   белое   пламЯ
деревЯнными поленьЯми, чтобы они вылили  смолу  в  огонь,  как  наказывала
принцесса. Ћн испугалсЯ было, что в  машинном  отделении  не  осталось  ни
одного  живого,  ибо  приказа  его  сперва  не  расслышали  из-за  грохота
сражениЯ. Ќо  потом  он  увидел,  как  на  искрЯщуюсЯ  солнечными  бликами
поверхность воды, отделЯющую его от врага, надвигаетсЯ тень.
   ѓоворЯт, в стародавние времена одна девчонка-оборвашка,  дочка  рыбака,
нашла на морском берегу запечатанный сургучом сосуд и за то, что  взломала
печать и вынула пробку, получила власть над миром, от ледника до  ледника.
’ак вот, в тот миг им показалось, что то же  самое  первобытное  существо,
наделенное невиданной мощью в  кузнице  творениЯ,  вырвалось  на  волю  из
высоких труб их кораблЯ, кувыркаЯсь в воздухе в своем мрачном торжестве  и
устремлЯЯсь ввысь при каждом новом порыве ветра.
   квал налетел с новой силой, подхватил это существо и бросил его, точно
сгусток, на врага. ‚се скрылось из  виду  -  и  длинный  черный  корпус  с
железной палубой, и  страшное  орудие,  зев  которого  извергал  гибельные
звуки. Ќо люди не терЯли времени  даром,  их  пушки  непрерывно  палили  в
темноту. ‚ремЯ от времени они слышали  ответные  выстрелы,  но  не  видели
вспышек и не знали, куда летЯт Ядра врага.
   Њожет статьсЯ, Ядра эти так и не отыскали  своей  цели  и  до  сих  пор
кружат вокруг света в поисках жертвы.
   ЃатареЯ вела огонь, пока стволы  орудий  не  раскалились,  как  слиток,
только что вынутый из тиглЯ. Џотом дым, который  так  долго  валил  густым
столбом, стал редеть, а из машинного отделениЯ раздалсЯ  крик,  что  смола
кончилась. ћноша, созданный из снов, приказал прекратить огонь, и люди тут
же попадали на палубу как трупы среди мертвых  тел  своих  товарищей.  ’ак
велика была их усталость, что никто даже не молил об утолении жажды.
   —ерное облако рассеЯлось - не так, как туман тает под лучами солнца,  а
как стойкаЯ  армиЯ  повинуетсЯ  приказу  к  отступлению  -  оставлЯЯ  одну
позицию, но упорно продолжаЯ защищать другую, разбрасываЯ там и сЯм отрЯды
стрелков, хотЯ все знают, что положение безнадежно.
   ’щетно оглЯдывали они воды в поисках врага. ‚округ не было  ничего:  ни
корпуса, ни башни, ни пушки, ни доски, ни щепки.
   Њедленно-медленно, словно охотник, подкрадывающийсЯ к невидимой добыче,
они приближались к месту, где прежде стоЯл  на  Якоре  их  противник.  Ћни
заметили разбитые в щепки деревьЯ и взрытую  землю  на  ближнем  островке,
куда попадали их выстрелы. Ћказавшись над местом, где  прежде  они  видели
обводы железного корпуса, юноша, рожденный из снов, приказал остановитьсЯ,
и их судно замерло без движениЯ, как прежде стоЯл  их  враг.  Џотом  юноша
перегнулсЯ через борт и посмотрел в глубину вод. Ќо на  лице  его  застыло
такое выражение, что никто из людей, даже самые смелые, не решилсЯ  больше
взглЯнуть ему в глаза.
   Љогда он, наконец, поднЯл голову, лицо его было мрачным  и  задумчивым.
Ќе говорЯ ни слова, он удалилсЯ в свою каюту и запер за собою дверь. ’огда
юноша, который был его первым помощником, приказал возвращатьсЯ  к  белому
дворцу принцессы. Џотом он велел перевЯзать  раненых,  запустить  помпы  и
начать чинить на корабле все то, что еще можно было починить.  Ќо  мертвых
они взЯли с собой, чтобы похоронить их, как и подобает, в открытом море.


   <b>—асть пЯтаЯ. ‘мерть ученого</b>

   Њожет быть, пролив оказалсЯ не таким  прЯмым,  как  им  представлЯлось,
может, они пошли  не  тем  курсом,  а  может,  как  утверждают  некоторые,
волшебные каналы извивались, точно черви, когда люди их не видели. Љак  бы
там ни было, но они плыли целый день - на паровом ходу, потому  что  ветер
стих, - и на закате того же днЯ понЯли, что идут меж незнакомых островков.
   ‚сю ночь корабль дрейфовал. Ќаутро первый помощник призвал к себе  тех,
кто мог  бы  дать  дельный  совет,  но  никто  не  мог  предложить  ничего
подходЯщего - разве что обратитьсЯ к юноше, рожденному из снов  (чего  они
все боЯлись),  или  же  продолжать  движение  вперед,  пока  не  достигнут
открытого морЯ или дворца принцессы.
   ’ак и пришлось поступить. ‚есь следующий день они  плыли,  стараЯсь  не
сбиватьсЯ с курса, но, помимо своей воли, петлЯЯ по  бесчисленным  изгибам
каналов. € когда пришла ночь, их  положение  было  ничуть  не  лучше,  чем
накануне.
   Ќо наутро третьего днЯ юноша, рожденный из снов, поЯвилсЯ  из  каюты  и
стал ходить по палубе, проверЯЯ, как  заделали  пробоины,  и  обращаЯсь  с
добрым словом к раненым, которым не давала спокойно спать боль.  Ћстальные
столпились вокруг него, поведали о том, что уже делали, и спросили, как им
найти выход к морю, дабы похоронить мертвых и  вернутьсЯ  домой,  в  город
магов.
   ‚зглЯд  юноши,  рожденного  из  снов,  устремилсЯ  к  небесному  своду.
Ќекоторые посчитали, что он возносит молитвы, другие -  что  он  стараетсЯ
обуздать свое раздражение против  них,  а  третьи  видели  в  его  взглЯде
надежду на откровение свыше. Ќо так долго смотрел он в небо, что  товарищи
испугались, как прежде, когда он не отрывал взора от мутной  воды,  и  уже
стали тихонько расходитьсЯ. ’олько тогда он обратилсЯ к ним:
   - ‘мотрите! ‚идите в вышине морских  птиц?  ‘о  всех  сторон  неба  они
стремЯтсЯ в одном направлении. ‘ледуйте за ними.
   Џочти до полуднЯ они  следовали  за  птицами,  насколько  позволЯли  им
извилистые каналы. Ќаконец, они  увидели  впереди  огромную  стаю  морских
пернатых. Џтицы клубились в воздухе и нырЯли в море, а их белые  крыльЯ  и
черные головки будто сливались в облако по ходу кораблЯ - облако,  светлое
по краЯм, но таЯщее в себе грозу. Џотом юноша, рожденный из снов, приказал
зарЯдить орудие одним лишь порохом и дать залп. Ћт  грохота  выстрела  все
птицы с криком взмыли ввысь, а на том месте, где раньше было облако,  люди
увидели огромный кусок гниющей плоти, который сперва показалсЯ  им  трупом
какого-то наземного зверЯ, ибо у него была голова и четыре конечности.  Ќо
размером он превосходил стадо слонов.
   Љорабль приблизилсЯ, и юноша велел спустить шлюпку. Љогда он садилсЯ  в
нее, многие заметили у него на поЯсе длинный кинжал с лезвием, на  котором
играло солнце. Ќекоторое времЯ он трудилсЯ над трупом, а  когда  вернулсЯ,
при нем оказалась морскаЯ карта, такаЯ огромнаЯ, какой никому  из  них  не
приходилось видеть. Ђ начерчена она была на куске невыделанной кожи.
   Љ наступлению темноты они достигли дворца принцессы. Џока у нее гостила
мать, все оставались на борту,  но  когда  эта  страшнаЯ  гостьЯ  покинула
остров, все, кто мог ходить, сошли на берег. €х окружили  •лебные  „евы  -
сотнЯ на каждого, - а юноша, рожденный из снов, подал руку дочери Ќочи,  и
все пустились в плЯс. Ќикто из них не забыл этой ночи до конца своих дней.
   ђассвет застал их под деревьЯми сада принцессы, спЯщими  среди  цветов.
Ћни отдыхали, пока полдень не отбросил назад тени  мачт.  Џотом  принцесса
попрощалась с островом и поклЯлась, что  посетит  все  земли,  по  которым
странствует ее мать, но сюда не  вернетсЯ  никогда.  €  все  •лебные  „евы
поклЯлись в том же. €х было так много, что боЯлись,  корабль  не  выдержит
груза, но он выстоЯл. ‚се его палубы исчезли из виду под зеленью одеЯний и
золотом их волос.
   Њного приключений ожидало их на пути к  городу  магов.  Њожно  было  бы
рассказать о том, как они с молитвами опустили тела своих убитых в морскую
пучину, а потом увидели, что ночью те оказались среди снастей судна. €ли о
том, как некоторые •лебные „евы вышли замуж за принцев, которые так  долго
жили под чарами, что уже не желали иной участи и,  обучившись  волшебству,
построили дворцы на полЯнах, среди лилий, и скрывались от людских глаз.
   Ќо об этом - в другой книге. Ђ здесь  достаточно  будет  сказать,  что,
когда корабль подошел  к  скалам,  где  возвышалсЯ  город  магов,  ученый,
который создал сына из сновидений, стоЯл на башенной  стене  и  смотрел  в
море. € когда он завидел вдали траурные паруса - черные от копоти, котораЯ
ослепила врага, - он подумал, что  их  затемнили  в  знак  скорби  по  его
погибшему сыну. € тогда он бросилсЯ со стены и разбилсЯ.  €бо  человек  не
может жить долго, если мертвы его сны.


        18. ‡…ђЉЂ‹Ђ

   —итаЯ вслух эту небылицу, Я времЯ от времени посматривал на €ону, но ни
разу на его лице не поЯвилось и проблеска осмысленного выражениЯ, хотЯ  он
не спал. ‡акончив, Я сказал:
   - ЌепонЯтно, почему ученый подумал, что его  сын  погиб,  когда  увидел
черные паруса. Џравда, у  кораблЯ,  который  посылал  великан,  тоже  были
черные паруса, но ведь тот корабль приходил только раз в году, и времЯ уже
прошло.
   - џ знаю, - проговорил €она. …го голос звучал совсем вЯло.
   - ’ы хочешь сказать, что знаешь ответ?
   Ћн промолчал, и некоторое времЯ мы сидели в полной тишине:  Я-со  своей
коричневой книгой (так настойчиво  воскрешавшей  в  памЯти  ’еклу  и  наши
вечерние встречи),  заложив  указательный  палец  на  том  месте,  где  мы
закончили чтение, и он - прислонившийсЯ спиной к холодной тюремной стенке,
а обе его руки - одна из металла, втораЯ из человеческой плоти - лежали по
бокам, как ненужные, забытые вещи.
   ‚друг молчание нарушил тоненький голосок:
   - Ќаверное, это очень стараЯ сказка. - ќто  была  все  та  же  девочка,
котораЯ поднимала длЯ нас потолок.
   џ так беспокоилсЯ за €ону, что даже рассердилсЯ, что она  вклинилась  в
наш разговор, но €она пробормотал:
   - „а, это совсем древнЯЯ историЯ. ѓерой сказал царю, своему отцу,  что,
если его постигнет неудача, он вернетсЯ в Ђфины под черным парусом.
   џ не знаю, что означала его фраза. Њожет быть, он бредил, но, поскольку
это были чуть ли не последние его слова, Я хочу привести их  здесь,  вслед
за легендой, с которой они были свЯзаны.
   Ћдно времЯ мы с девочкой старались заставить его разговоритьсЯ.  Ќо  он
хранил молчание, и мы оставили свои попытки. Ћстаток днЯ  Я  провел  подле
него, и через стражу или около того к нам присоединилсЯ ѓефор (чей скудный
запас разума, как Я и предполагал, был уже полностью исчерпан узниками). џ
перекинулсЯ несколькими фразами с ‹омером и Ќикарет и попросил их выделить
ѓефору место в противоположном конце зала.


   —то бы ни говорили,  почти  всех  нас  временами  посещает  бессонница.
Ќекоторые и вправду не засыпают, другие же спЯт  как  сурки,  но  потом  с
пеной у рта клЯнутсЯ, что не могли сомкнуть глаз. Ћдних тревожат  кошмары,
а немногих счастливчиков посещают восхитительные  сновидениЯ.  …сть  люди,
которые  твердЯт,  что  одно  времЯ  страдали  от  бессонницы,  но   потом
"излечились",  как  будто  бодрствование  -  это  болезнь,  каковой   оно,
возможно, и ЯвлЯетсЯ в действительности.
   —то касаетсЯ менЯ, то Я обычно не вижу запоминающихсЯ снов (хотЯ бывали
и исключениЯ, как убедитсЯ читатель, все еще  не  покинувший  менЯ)  и  не
просыпаюсь раньше утра. Ќо той ночью мой сон был так необычен, что Я часто
гадаю, можно ли вообще назвать это сном.  ‚ероЯтно,  это  какое-то  другое
состоЯние,  маскирующеесЯ  под  сон,  как  альзабо,  наевшись  человечины,
подделываютсЯ под людей.
   …сли это было следствием естественных причин, то  Я  склонен  приписать
свое  состоЯние  неудачному  стечению  обстоЯтельств.   џ   привык   много
двигатьсЯ, привык к тЯжелой работе и вдруг  оказалсЯ  лишенным  и  того  и
другого. ‘казка из книги с коричневым переплетом немало воз-;  действовала
на мое воображение, еще больше менЯ будоражила  сама  книга,  ее  свЯзь  с
’еклой и то, что Я теперь нахожусь в самой Ћбители Ђбсолюта, о которой она
так часто рассказывала. —то еще важнее, менЯ угнетала тревога  за  €ону  и
ощущение (которое  все  росло  и  росло  во  мне),  что  это  конец  моего
путешествиЯ и Я никогда не попаду  в  ’ракс,  никогда  не  воссоединюсь  с
бедной „оркас, никогда не верну Љоготь его  владельцам  и  даже  не  сумею
избавитьсЯ от него. Њне приходило в голову  и  то,  что  ’ворец,  которому
служил Љоготь, постановил, чтобы Я,  ставший  свидетелем  гибели  стольких
несчастных, заключенных в темницу, окончил свои дни как один из них.
   џ заснул, если это можно назвать сном, всего лишь на миг. ЊенЯ охватило
ощущение падениЯ;  судорога,  а  затем  инстинктивное  оцепенение  жертвы,
выброшенной из окна, сковало мои члены. џ сел  и  не  увидел  вокруг  себЯ
ничего, кроме темноты. џ слышал дыхание €оны, а пошарив рукой, понЯл,  что
он все еще сидит, прислонившись к стене. ‘нова лег и провалилсЯ в сон.
   ‚ернее, Я старалсЯ  заснуть  и  находилсЯ  в  неопределенном  состоЯнии
полусна-полубодрствованиЯ. ‚ другое времЯ оно показалось бы мне  приЯтным,
но только не теперь: Я осознавал потребность в сне и понимал, что не сплю.
€ все же это не было обычным бодрствованием, ибо Я слышал слабые голоса во
дворе гостиницы, каким-то образом чувствовал, что сейчас зазвонЯт колокола
на звоннице и наступит день. Њои члены снова дернулись,  и  Я  оказалсЯ  в
сидЯчем положении.
   Њне было померещилось, что  Я  видел  вспышку  зеленоватого  света,  но
ничего не произошло. џ накрылсЯ  плащом,  и  мгновениЯ,  необходимого  длЯ
этого действиЯ, хватило,  чтобы  Я  вспомнил,  что  нахожусь  в  вестибюле
Ћбители Ђбсолюта, а гостиница в ‘альтусе осталась далеко позади, хотЯ €она
и лежал рЯдом со мной на спине, закинув за голову  здоровую  руку.  ‘лабое
свечение, которое Я видел, оказалось белком его правого глаза, хотЯ  дышал
он как спЯщий. џ сам был еще слишком сонным, чтобы  говорить,  к  тому  же
предчувствовал, что он все равно не станет мне отвечать.
   џ снова лег и разозлилсЯ из-за того, что сон никак не идет. џ  вспомнил
стадо, которое проходило через ‘альтус, пересчитал скот по  памЯти  -  сто
тридцать семь. Џотом  снова  увидел  солдат,  с  песней  поднимавшихсЯ  от
ѓьолла. •озЯин гостиницы спросил менЯ об их численности, а Я назвал  число
наобум, хоть до нынешнего  момента  и  не  думал  их  считать.  Њожет,  он
шпион...


   Њастер Џалаэмон учил нас чему угодно, кроме  искусства  засыпать  -  ни
один из учеников не испытывал  в  том  нужды,  потому  что  весь  день  мы
отскребали грЯзь и работали на кухне, вдобавок нами помыкали все  кому  не
лень. Љаждый вечер перед сном мы бушевали в спальне, а потом спали не хуже
обитателей некрополЯ, пока нас не будили, чтобы послать  натирать  полы  и
выносить помойные ведра.
   Ќа столе, где Ѓрат Ђйберт нарезает мЯсо, - рЯд ножей.  ђаз,  два,  три,
четыре, пЯть, шесть, семь ножей,  у  всех  лезвие  более  плоское,  чем  у
мастера ѓурло. “ одного отлетела заклепка на ручке, у другого ручка слегка
обгорела, потому что Ѓрат Ђйберт оставил его на очаге...
   џ снова проснулсЯ или думал, что проснулсЯ, сам не знаЯ  почему.  ђЯдом
со мной дрыхнул „ротт. џ закрыл глаза и тоже постаралсЯ заснуть.


   ’риста девЯносто  ступеней  от  земли  до  нашей  спальни.  ‘колько  до
площадки на башне, где стоЯт пушки? ђаз, два,  три,  четыре,  пЯть,  шесть
пушек. ђаз, два, три этажа камер в  подземелье.  ђаз,  два,  три,  четыре,
пЯть, шесть, семь, восемь крыльев на каждом этаже. ђаз, два, три,  четыре,
пЯть,  шесть,  семь,  восемь,  девЯть,  десЯть,  одиннадцать,  двенадцать,
тринадцать, четырнадцать,  пЯтнадцать,  шестнадцать,  семнадцать  камер  в
каждом крыле. ђаз, два, три решетки на окошке в двери моей камеры.


   џ вздрагиваю и просыпаюсь в холодном поту, но звук, разбудивший менЯ, -
всего лишь  лЯзг  засова  в  конце  коридора.  ђЯдом  со  мной  лежит  мой
возлюбленный,  ‘еверьЯн,  объЯтый  легким  сном,  свойственным  юности.  џ
сажусь, подумав, что хорошо бы зажечь  свечу,  чтобы  насладитьсЯ  свежими
красками этого точеного лица. Љаждый раз,  приходЯ  ко  мне,  он  приносит
частицу свободы, сиЯющую на его лице. € каждый раз Я беру эту  частицу,  и
вдыхаю ее, и прижимаю это лицо к  груди,  и  всЯкий  раз  она  тускнеет  и
исчезает. Ќо иногда этого не происходит, и тогда, вместо  того  чтобы  еще
больше погрЯзнуть под слоем металла и земли,  Я  взмываю  через  металл  и
землю к небу и ветру.
   €ли Я сама себЯ в  этом  убеждала.  Ќо  даже  если  и  так,  все  равно
единственной моей радостью оставалось его лицо, озаренное свободой.
   Ќо когда Я потЯнулась за свечой, рука обнаружила пустоту, а глаза,  уши
и даже кожа сообщили, что вместе с нею исчезла  и  моЯ  камера.  ‘вет  был
тусклым, совсем ничтожным, но не таким, что  исходит  от  свечи  палача  в
коридоре и проникает ко мне через  три  прута  решетки  в  окошке  камеры.
‘лабое эхо возвещало о том, что помещение, куда Я  попала,  обширнее,  чем
целаЯ сотнЯ таких камер. ™еки и  лоб,  стершиесЯ  от  постоЯнной  близости
каменных стен, говорили о том же.
   џ встала, оправила платье и двинулась вперед  почти  как  сомнамбула...
ђаз, два, три, четыре, пЯть, шесть, семь шагов, затем запах скученных  тел
и спертый воздух. ’еперь Я знала, где нахожусь. ќто вестибюль!  џ  ощутила
укол в сердце. Ќеужели Ђвтарх приказал перевести менЯ сюда, пока  Я  сплю?
ЏощадЯт ли менЯ другие, когда приедут с бичами? „верь! „верь!
   џ едва не упала, повергнутаЯ волной смЯтениЯ, захлестнувшей рассудок.
   џ сжала руки, но руки не были моими. ‹еваЯ рука встретила руку  слишком
крупную и сильную, в тот же миг праваЯ ощутила то же самое.


   ’екла  покинула  менЯ,  как  уходит  сон.  €ли,   вернее,   все   времЯ
уменьшалась, пока не превратилась в ничто и растворилась во мне, и  тут  Я
снова стал самим собою.
   € все же Я успел поймать тот момент. ‚ моей памЯти запечатлелась дверь,
через которую по ночам приходЯт молодые экзультанты со своими  светЯщимисЯ
бичами из крученой проволоки. € все  остальное,  что  Я  видел  и  слышал.
‡автра Я могу бежать. €ли прЯмо сейчас.
   - €звини, - раздалсЯ шепот, - куда подевалась та дама?
   ‚се то же дитЯ - темноволосаЯ девочка с ночными глазами. џ спросил  ее,
о ком она говорит.
   Ћна уцепилась за мою руку крошечными ладошками.
   - џ видела даму. ‚ысокую даму, и мне страшно. ‚ темноте прЯчетсЯ  ужас.
Ћн нашел ее?
   - ’ы же не боишьсЯ того, что в темноте, разве не помнишь?  ’ы  смеЯлась
над зеленым лицом.
   - ќто совсем другое. —то-то темное, пыхтевшее в темноте. - ‚ ее  голосе
слышалсЯ неподдельный страх, а руки дрожали.
   - Љакой была эта дама?
   - Ќе знаю. џ увидела ее только потому, что она была темнее,  чем  тени,
но сразу  понЯла,  что  это  дама,  по  ее  походке.  Ђ  когда  Я  подошла
посмотреть, тут никого не было, кроме тебЯ.
   - ’еперь понЯтно, - ответил Я, - хотЯ от всей души  надеюсь,  что  тебе
никогда не придетсЯ этого понимать. ‚озвращайсЯ к матери и ложись спать.
   - Ћно бродит вдоль стены, - прошептала  девочка.  Џотом  выпустила  мою
руку и исчезла, но Я уверен, что она не поступила,  как  ей  было  велено.
ЌавернЯка она, в конце концов, последовала ‡а нами с €оной, потому что уже
дважды мельком видел ее с тех пор, как вернулсЯ сюда, в Ћбитель  Ђбсолюта.
Ќе сомневаюсь, что она питаетсЯ тем, что удаетсЯ украсть.  (‚озможно,  она
частенько возвращалась в вестибюль за едой, но Я приказал  выпустить  всех
заключенных, даже если придетсЯ - а Я думаю, что без этого не обойтись,  -
выгонЯть их на свободу силой. џ  также  приказал,  чтобы  ко  мне  привели
Ќикарет. € несколько минут назад, когда Я писал о  нашем  пленении,  вошел
дворецкий и доложил, что она ожидает приема.)
   €она лежал в той же позе, в какой Я его  оставил,  и  в  темноте  снова
светились белки его глаз.
   - ’ы  говорил,  что  длЯ  того,  чтобы  не  лишитьсЯ  рассудка,  должен
выбратьсЯ отсюда, - потормошил Я его. - Џошли. ’от, кто послал ночниц, кем
бы он ни был, уже взЯлсЯ за другое оружие. Ќо Я  знаю  выход,  и  мы  идем
немедленно.
   Ћн не шевельнулсЯ. Ќаконец Я взЯл  его  за  руку  и  поднЯл.  Ќаверное,
металлические части его тела были выкованы  из  того  белого  сплава,  что
обманчиво легок на подъем. €она весил не  больше  мальчика.  €  металл,  и
плоть были влажными и скользкими  на  ощупь.  ’у  же  омерзительную  слизь
ощутила моЯ нога на полу. ’о, о чем предупреждала менЯ девочка, кем бы оно
ни было, пришло и ушло, пока менЯ не было, но искало оно не €ону.
   „верь, через которую проникали мучители узников,  оказалась  поблизости
от нас, в центре самой дальней стены вестибюлЯ. Ћна отпиралась при  помощи
заклинаниЯ, как почти все древние двери.  џ  шепнул  нужное  слово,  и  мы
прошли в тайную нишу, оставив  дверь  открытой.  Ѓедный  €она  ступал  так
скованно, словно весь целиком был сделан из металла.
   “зкаЯ винтоваЯ лестница, затЯнутаЯ паутиной - произведением  бесцветных
пауков, и покрытаЯ толстым слоем пыли, вела вниз. ќто Я хорошо  помню,  но
все остальное стерлось из памЯти. —то бы ни ждало нас впереди,  в  затхлом
воздухе веЯло свободой, даже просто вдыхать его было великой  радостью,  и
хотЯ тревога  не  покидала  менЯ,  хотелось  громко  смеЯтьсЯ.  Ќа  многих
площадках мы замечали потайные двери, но существовал шанс - и  даже  очень
серьезный, - что  за  ними  мы  можем  кого-нибудь  встретить,  зато  сама
лестница казалась безопасной.  џ  хотел  оказатьсЯ  как  можно  дальше  от
вестибюлЯ, прежде чем мы столкнемсЯ с  кем-нибудь  из  обитателей  Ћбители
Ђбсолюта.
   ‘пустившись примерно на сотню ступеней, мы обнаружили дверь, на которой
был начерчен Ярко-красный  знак  -  в  Языках  “рса  подобных  букв  Я  не
встречал. ‘пустЯ мгновение Я услышал шаги наверху. Ќа  двери  не  было  ни
замка,  ни  ручки,  но  Я  навалилсЯ  на   нее   всем   весом,   и   после
непродолжительного сопротивлениЯ она открылась. €она последовал  за  мной.
„верь так быстро захлопнулась за нами, что Я ожидал страшного грохота,  но
так и не дождалсЯ.
   ‚ комнате было почти темно, но когда мы вошли