ом, что происшествие  это  врЯд  ли  могло
расположить в его  пользу  того,  кого  он  пришел  просить  об  услуге.  Ќо
Џиччинино, как видно,  не  узнал  его,  и  Њикеле  решил,  что  лучше  и  не
напоминать ему о том досадном происшествии.
     ’еперь у  него  была  полнаЯ  возможность  изучить  черты  Џиччинино  и
попытатьсЯ определить по ним особенности его характера. Ќо в эту  минуту  он
не  мог  обнаружить  на  его  неподвижном,  бесстрастном  лице   даже   тени
какого-либо волнениЯ, желаниЯ или  другого  человеческого  чувства.  Ћно  не
было даже надменным, хотЯ  в  поведении  и  молчании  Џиччинино  можно  было
усмотреть  Явное  намерение  выказать  свое  пренебрежительное  отношение  к
гостЯм.
     Џиччинино было на вид лет двадцать пЯть. …го маленький рост  и  изЯщнаЯ
фигура оправдывали данное ему прозвище, и он носил его  скорее  с  некоторым
кокетством, нежели с досадой*. ’рудно было представить себе  существо  более
нежное, слабое  и  вместе  с  тем  более  совершенное,  чем  этот  невысокий
человек. €деально сложенный, похожий на  античную  бронзовую  статуэтку,  он
искупал недостаток мускульной силы  исключительной  гибкостью.  Ћн  славилсЯ
тем, что не имел себе равных в физических состЯзаниЯх, хотЯ успеха  достигал
только с помощью ловкости, хладнокровиЯ,  проворства  и  меткого  глаза.  Ќе
было человека выносливее в ходьбе, никто не мог сравнЯтьсЯ с ним в беге.  Ћн
перепрыгивал через пропасти с ловкостью серны, превосходно стрелЯл из  ружьЯ
и пистолета и метал из пращи; во всех развлечениЯх  подобного  рода  он  был
настолько уверен в своей победе, что уже не давал себе труда  участвовать  в
каких-либо состЯзаниЯх. Џревосходный наездник, отважный пловец, он  в  любых
соревнованиЯх на скорость и в  любой  борьбе  неизменно  побеждал  тех,  кто
осмеливалсЯ с ним соперничать. Џрекрасно понимаЯ, какие  преимущества  имеет
физическое развитие в горной стране,  и  готовЯсь  стать  партизаном,  он  с
ранних лет стремилсЯ приобрести те качества, в которых  словно  бы  отказала
ему природа. Ћн развивал их в себе с невероЯтным упорством и  настойчивостью
и добилсЯ того, что его слабое  тело  стало  верным  его  рабом  и  покорным
исполнителем его воли.
     ______________
     * Џиччинино - дружеское уменьшительное прозвище, данное ему  свободными
горцами  по  причине  его  маленького  роста.  Ќо  выражение  piccin-piccino
(farsi)  (по-итальЯнски  -  делатьсЯ  маленьким-маленьким.   Џрим.   перев.)
означает также скрыватьсЯ, чтобы доказать свое алиби. (Џрим. автора.)

     Ћднако  сейчас,  небрежно  раскинувшийсЯ  на   диване,   он   напоминал
изнеженную или болезненную женщину. Њикеле не подозревал,  что  в  тот  день
Џиччинино прошел двадцать лье  пешком  и  теперь  отдыхал  положенное  число
часов, точно знаЯ - ибо он изучил и проверил  себЯ  во  всех  отношениЯх,  -
какое  времЯ  ему  следует  провести  в  горизонтальном   положении,   чтобы
полностью избавитьсЯ от ощущениЯ разбитости.
     ‹ицо его отличалось своеобразной красотой. ’о был  сицило-арабский  тип
в  его  чистом  виде:  удивительнаЯ  четкость  линий,  слегка   подчеркнутый
восточный профиль, полные неги удлиненные черные бархатные глаза,  тонкаЯ  и
лениваЯ улыбка, женственное обаЯние, кошачье изЯщество в  поворотах  головы,
и при всем этом  какое-то  странное  сочетание  нежности  и  холодности,  на
первый взглЯд необъЯснимое.
     Ћдет  он  был  опрЯтно  и  в  высшей  степени  изысканно.  Ќа  нем  был
живописный костюм, который носЯт горцы, но сшитый из тонких, легких  тканей.
€з-под коротких, облегающих штанов из  мЯгкой  коричневой  шерсти,  прошитой
желтым шелком, виднелись  белые,  словно  алебастр,  голые  ноги,  обутые  в
Ярко-красные  домашние  туфли.  ‚ышитаЯ,  украшеннаЯ   кружевом   батистоваЯ
рубашка  позволЯла  разглЯдеть  на  его  груди  толстую  волосЯную  цепочку,
перевитую  золотыми  нитЯми.  ‡еленый  шелковый  поЯс,  затканный  серебром,
стЯгивал его  талию.  ‚се,  что  было  на  нем  надето  -  все  было  добыто
контрабандным или еще более  неприглЯдным  путем,  и  тот,  кто  вздумал  бы
взглЯнуть на метки  на  его  белье,  убедилсЯ  бы,  что  оно  из  последнего
захваченного им чемодана.
     Џока Њикеле любовалсЯ, немного насмешливо, той  развЯзностью,  с  какой
этот красивый юноша крутил в своих  тонких  и  длинных,  словно  у  бедуина,
пальцах сигарету из алжирского табака, фра Ђнджело,  нисколько,  видимо,  не
удивленный и не обиженный  оказанным  ему  приемом,  обошел  комнату,  запер
дверь на засов и, спросив у Џиччинино, точно ли они одни в доме, на что  тот
ответил утвердительным кивком головы, начал так:
     - Ѓлагодарю тебЯ, сын мой, что  ты  недолго  заставил  менЯ  дожидатьсЯ
этой встречи; Я пришел просить тебЯ об услуге. Њожешь  ли  ты  и  хочешь  ли
потратить на это несколько дней?
     - Ќесколько дней?  -  произнес  Џиччинино  таким  нежным  голосом,  что
Њикеле пришлось взглЯнуть на  стальные  мускулы  его  ног,  чтобы  снова  не
поддатьсЯ иллюзии, будто он слышит голос  женщины;  но  выражение,  с  каким
были сказаны эти слова, совершенно Явно означало: "„а вы что, смеетесь  надо
мной!"
     - џ сказал -  несколько  дней,  -  спокойно  продолжал  монах.  -  Ќадо
спуститьсЯ с горы  и  отправитьсЯ  в  Љатанию  вместе  вот  с  этим  молодым
человеком, моим племЯнником, и оставатьсЯ с ним до тех пор, пока не  удастсЯ
освободить его от некоего врага, который его преследует.
     Џиччинино медленно повернулсЯ к Њикеле и посмотрел на него так,  словно
только теперь заметил его; потом,  вытащив  из-за  поЯса  стилет  в  богатой
оправе, он протЯнул его Њикеле с едва заметной иронической  и  презрительной
усмешкой, как бы говорЯ ему: "‚ы уже достаточно взрослый  и  сильный,  чтобы
защищатьсЯ самому".
     Њикеле, оскорбленный положением, в котором оказалсЯ помимо своей  воли,
уже готов был резко ответить, но фра Ђнджело остановил его, положив  ему  на
плечо свою железную руку.
     - Њолчи, мой мальчик, - сказал он, - ты не знаешь, о чем идет  речь,  и
тебе здесь говорить нечего. „руг, - прибавил он, обращаЯсь  к  Џиччинино,  -
если бы мой племЯнник не был мужчиной и сицилийцем, Я не  привел  бы  его  к
тебе. ‘ейчас Я объЯсню, что нам от тебЯ нужно, если, конечно,  ты  сразу  же
не заЯвишь, что не хочешь или не можешь нам помочь.
     - Ћтец  Ђнджело,  -  ответил  бандит,  берЯ  руку  монаха,   грациозным
движением подносЯ ее к губам и глЯдЯ  на  него  нежным  взглЯдом,  мгновенно
изменившим выражение его лица, - о чем бы вы ни просили, длЯ вас  Я  на  все
согласен. Ќо никто не может сделать все, что он хочет.  ’ак  что  мне  нужно
знать, о чем идет речь.
     - Ќам мешает один человек.
     - Џонимаю.
     - Њы не хотим убивать его.
     - Ќапрасно.
     - …сли мы убьем его - мы погибли; если удалим - спасены.
     - Ќадо, значит, похитить его?
     - „а, но мы не знаем, как это сделать.
     - Ќе знаете? € это вы, отец Ђнджело! - произнес Џиччинино с улыбкой.
     - ђаньше Я бы знал как, -  ответил  капуцин.  -  “  менЯ  были  друзьЯ,
убежища. ’еперь же Я монах.
     - Ќапрасно, - повторил бандит все так же спокойно.  -  €так,  Я  должен
похитить человека. Ђ что, он очень толстый, очень тЯжелый?
     - Ћн очень легкий, - ответил монах, видимо понЯвший намек Џиччинино,  -
и никто и дуката не даст тебе за его шкуру.
     - ‚ таком случае прощайте, отец мой; Я,  один,  не  могу  взЯть  его  и
сунуть в карман, как носовой платок. Њне  понадобЯтсЯ  люди,  а  их  уже  не
заполучишь, как в ваше времЯ, задаром.
     - ’ы не понЯл менЯ. ’ы сам назначишь, сколько надо дать твоим людЯм,  и
им заплатЯт.
     - Ђ кто за это поручитсЯ, вы, отец?
     - „а, Я.
     - ‚ы одни?
     - џ один. Ђ что касаетсЯ тебЯ, то не будь это  дело  в  высшей  степени
великолепным, Я не стал бы тебЯ и беспокоить.
     - Ќу ладно, поговорим об этом на той неделе, - произнес бандит,  желаЯ,
видимо, подробнее разузнать, насколько выгодно предлагаемое ему дело.
     - ’огда нам не о чем больше  разговаривать,  -  сказал  монах,  немного
обиженный  такой  недоверчивостью,  -  нужно  действовать  немедлЯ  или   не
действовать вовсе.
     - „ействовать немедлЯ? Ђ времЯ,  чтобы  собрать  людей,  уговорить  их,
дать им указаниЯ?
     - ’ы сделаешь это завтра утром,  и  завтра  же  вечером  они  будут  на
местах.
     - Ќу, Я вижу,  вы  не  очень  торопитесь,  иначе  вы  сказали  бы,  что
отправлЯтьсЯ надо сегоднЯ же. …сли вы можете ждать до завтра, значит  можете
ждать и две недели.
     - Ќет, Я рассчитываю забрать тебЯ сейчас же и отвести  на  одну  виллу,
где ты переговоришь с неким лицом, весьма заинтересованным в  нашем  успехе;
у тебЯ еще останетсЯ времЯ до завтрашнего вечера, чтобы обойти  окрестности,
выЯснить  подробности,  установить   свои   батареи,   предупредить   людей,
расставить их, где нужно, наладить разведку. ќх, за такой срок и не  то  еще
можно сделать! ‚ прежние годы Я не попросил бы  у  твоего  отца  и  половину
этого времени.
     Њикеле  увидел,  что  капуцин  задел  наконец  чувствительную   струнку
бандита, ибо, услышав, что к нему обращаютсЯ как к  сыну  Љастро-ђеале  -  а
далеко не все отваживались или хотели открыто признавать  это,  -  Џиччинино
вздрогнул, выпрЯмилсЯ и вскочил на ноги, словно готовый тут же  пуститьсЯ  в
путь. Ќо, внезапно схватившись рукой за колено и снова падаЯ  на  диван,  он
воскликнул:
     - Ќет, не могу, слишком остраЯ боль.
     - —то с тобой? - спросил фра Ђнджело. - ’ы ранен? €ли это все  еще  та,
прошлогоднЯЯ пулЯ? Њы в наше времЯ, заполучив пулю, продолжали идти  вперед.
’вой отец прошел тридцать миль, не  останавливаЯсь,  чтобы  вынуть  ту,  что
засела у него в бедре при ‹еон-”орте; но  теперешним  молодым  людЯм  нужен,
видно, целый год, чтобы поправитьсЯ от пустЯчной раны.
     Њикеле подумал, что дЯдЯ, пожалуй, перестаралсЯ, ибо  Џиччинино,  вновь
растЯнувшись на диване,  лег  на  спину  и  стал  пускать  в  потолок  клубы
табачного  дыма,  лукаво  предоставив  свЯтому  отцу  самому  заботитьсЯ   о
возобновлении беседы.
     Ќо фра Ђнджело, хорошо знаЯ, что мысль о дукатах уже  плотно  засела  в
мозгу молодого бандита, продолжал, ничуть не смутившись:
     - ‘ын  мой,  даю  тебе  полчаса,  если  уж  они  так  тебе  необходимы;
полчаса - это много длЯ человека, в жилах которого течет  такаЯ  кровь,  как
твоЯ; после этого мы все трое отправимсЯ в путь.
     - Ђ это, собственно, что  за  молодой  человек?  -  спросил  Џиччинино,
указываЯ на Њикеле  пальцем,  но  не  глЯдЯ  на  него  и  продолжаЯ  лежать,
отвернувшись к стене.
     - џ уже сказал - это мой племЯнник; а племЯнник фра Ђнджело  -  значит,
человек  стоЯщий.  Ќо  он  не  знает  наших  мест,  и  у  него  нет  свЯзей,
необходимых длЯ такого дела.
     - Њожет быть, синьорино боитсЯ себЯ скомпрометировать?
     - Ќет, сударь! - воскликнул Њикеле, терЯЯ терпение; он не в  силах  был
долее выносить дерзости бандита и  сдерживатьсЯ,  как  того  требовал  дЯдЯ.
Ѓандит повернулсЯ и вперил прЯмо в него свои удлиненные, слегка  приподнЯтые
к вискам глаза - в них было столько  Язвительной  насмешки,  что  взглЯд  их
порой трудно было выносить, но, увидев исказившиесЯ черты и побелевшие  губы
Њикеле,  он  придал  своему  лицу  более  благожелательное,  хотЯ  все   еще
несколько недоверчивое выражение и протЯнул Њикеле руку.
     - Ѓудем друзьЯми, - сказал  он,  -  пока  не  покончим  с  врагом;  это
лучшее, что мы можем сейчас сделать.
     Њикеле сидел от  него  на  некотором  расстоЯнии,  и  ему  пришлось  бы
встать, чтобы взЯть эту царственно протЯнутую ему руку. Ћн только  улыбнулсЯ
и не двинулсЯ с места, рискуЯ тем  самым  рассердить  дЯдю  и  погубить  все
плоды его стараний.
     Ќо монах отнюдь не был недоволен, увидев,  как  повел  себЯ  Њикеле  по
отношению к бандиту. Џоследний понЯл, что имеет  дело  вовсе  не  со  слабым
характером, и, с трудом поднЯвшись, подошел, чтобы пожать ему руку.
     - ‚ы безжалостны, мой юный мэтр, - сказал он, - вы не  желаете  сделать
даже двух шагов ради человека, умирающего  от  усталости.  ‚ы-то  не  прошли
сегоднЯ, как Я, двадцать лье, а хотите,  чтобы  Я  тотчас  же  отправилсЯ  с
вами, когда Я не отдохнул еще и двух часов.
     - ‚ твоем возрасте, -  произнес  неумолимый  монах,  -  Я  проходил  по
двадцати лье в день и, не успев даже поужинать, шел дальше. Ќу как,  решилсЯ
ты наконец? €дем мы или нет?
     - ‚ам это, значит, очень важно? „ело касаетсЯ лично вас?
     - ’ак же важно, как спасение души, а дело касаетсЯ тех, кто мне  дороже
всего на свете теперь, когда твой отец  в  могиле.  Ћпасность  грозит  моему
брату, а также этому отважному юноше, длЯ которого ты должен стать верным  и
честным другом.
     - ђазве Я не пожал ему руку?
     - ‡начит, Я на тебЯ рассчитываю. Љогда Я увижу, что ты готов, Я  открою
тебе нечто, что покажетсЯ тебе еще заманчивей, чем золото или слава.
     - џ готов. ’от, кого нужно убить, враг ‘ицилии?
     - џ уже сказал, что убивать никого не надо; ты забываешь, что  Я  служу
богу мира и милосердиЯ. Ќо необходимо полностью обезвредить одного  человека
и полностью разрушить его коварные планы; человек этот - шпион и предатель.
     - …го имЯ?
     - Џойдешь ты с нами?
     - ђазве Я уже не поднЯлсЯ?
     - Ђббат Ќинфо.
     Џиччинино  рассмеЯлсЯ  беззвучным  смехом,  в   котором   было   что-то
странное.
     - € мне разрешаетсЯ обезвредить его?
     - „а, обезвредить, но не убивать. Ќи капли крови!
     - Ќе убивать! ‹адно, постараюсь убить его остроумием. ‚ самом деле,  не
стоит  и  руки  марать  о  подобную  личность.   €так,   более   или   менее
договорились; пора объЯснить мне, длЯ чего нужно это похищение.
     - џ объЯсню тебе это по дороге, и ты все обдумаешь на ходу.
     - Ќевозможно. џ не  умею  делать  две  вещи  одновременно.  џ  способен
думать только, когда мое тело отдыхает.
     € он преспокойно снова улегсЯ и закурил сигарету.
     ”ра Ђнджело понЯл, что он не даст увести себЯ с закрытыми глазами.
     - €звестно тебе, - промолвил он, не  выказываЯ  ни  малейшего  признака
нетерпениЯ, - что аббат Ќинфо -  приспешник,  шпион  и  прихвостень  некоего
кардинала?
     - „а, „жеронимо Џальмарозы.
     - ’ебе также известно, что восемнадцать  лет  тому  назад  старший  мой
брат, Џьетранджело, вынужден был бежать...
     - ‡наю. € совершенно напрасно.  Ћтец  был  еще  жив,  и  ваш  брат  мог
присоединитьсЯ к нему, вместо того чтобы покидать родину.
     - ’ы ошибаешьсЯ.  ‚  то  времЯ  твой  отец  только  что  умер.  ’ы  был
ребенком; Я - монахом. ‡десь уже никто ничего не мог сделать.
     - Џродолжайте.
     - Љак тебе известно, год тому назад мой брат вернулсЯ, а его сын,  этот
самый Њикеланджело, вернулсЯ неделю тому назад.
     - „лЯ чего?
     - —тобы помогать отцу в его  работе,  а  при  случае  помочь  и  родной
стране. Ќо на него и на его отца уже послан донос. Љардинал еще  не  потерЯл
памЯть, он ничего не прощает. Ђббат Ќинфо вот-вот начнет действовать от  его
имени.
     - —его же они ждут?
     - Ќе знаю, чего еще ждет кардинал, чтобы умереть, но могу сказать,  что
аббат Ќинфо ждет смерти кардинала.
     - „лЯ чего?
     - —тобы  захватить  его  бумаги,  прежде  чем  успеют  опечатать  их  и
предупредить наследницу.
     - Ђ кто его наследница?
     - ЉнЯжна Ђгата Џальмароза.
     - Ђх  да!  -  промолвил  бандит,  приподнЯвшись.  -  ѓоворЯт,  красиваЯ
женщина!
     - ќто  к  делу  не  относитсЯ.  Ќо  понимаешь  ты  теперь,  почему  так
необходимо удалить Ќинфо, почему нельзЯ, чтобы он оставалсЯ при кардинале  в
последние его минуты?
     - —тобы не дать ему захватить документы - вы это уже сказали. Ћн  может
лишить кнЯжну Ђгату законных прав,  похитив  завещание.  „лЯ  нее  это  дело
серьезное. Ћна очень богата, эта синьора? …е  отец  и  дЯдЯ  были  исполнены
верноподданнических чувств, за что правительство оставило ей  все  имущество
и не разорЯет ее принудительными поборами.
     - Ћна очень богата, следовательно, дело это  длЯ  тебЯ  очень  выгодно,
ибо она так же щедра, как и богата.
     - Џонимаю. € потом она так красива!
     Ќастойчивость, с какой Џиччинино все времЯ возвращалсЯ  к  этой  мысли,
заставила  Њикеле  задрожать  от  гнева;  дерзость  бандита   казалась   ему
непереносимой; но фра Ђнджело отнессЯ  к  этому  спокойно;  он  считал,  что
Џиччинино под маской галантности хочет только скрыть свою алчность.
     - €так,  -  продолжал  бандит,  -  охрана   вашего   брата   и   вашего
племЯнника -  это  дело  попутное,  главнаЯ  же  моЯ  задача  -  это  спасти
наследство,  причитающеесЯ  синьоре  Џальма-роза,   похитив   подозрительную
личность, аббата Ќинфо. џ правильно вас понЯл?
     - „а, ты правильно  менЯ  понЯл,  -  ответил  монах.  -  ‘иньоре  нужно
заботитьсЯ о своих интересах,  а  мне  -  о  своих  близких.  ‚от  почему  Я
посоветовал ей обратитьсЯ за помощью  к  тебе  и  взЯлсЯ  передать  тебе  ее
просьбу.
     Џиччинино на минуту, казалось, задумалсЯ; потом вдруг,  откинувшись  на
подушки, разразилсЯ громким хохотом.
     - ‚от  так  историЯ!  -  воскликнул  он  сквозь  смех.  -  „а   лучшего
приключениЯ в моей жизни еще не было!


        XXV

        Љђ…‘’ „…‘’Ђ’Ћђ…

     ќтот приступ веселости, показавшийсЯ  Њикеле  крайне  дерзким,  наконец
встревожил монаха, но, прежде чем он решилсЯ  осведомитьсЯ  о  его  причине,
Џиччинино перестал смеЯтьсЯ, столь же внезапно, как и начал.
     - „ело проЯснЯетсЯ, - сказал он, - но одно остаетсЯ непонЯтным:  почему
Ќинфо ждет смерти кардинала, чтобы донести на ваших родных?
     - Ћн знает, что им покровительствует кнЯжна, - ответил капуцин,  -  она
так дружелюбно, с таким уважением относитсЯ  к  старому,  честному  мастеру,
который вот уже год как работает у  нее  во  дворце,  что  готова  заплатить
подлому аббату, лишь бы тот прекратил свои преследованиЯ.  Ђ  он,  вероЯтно,
считает, что после смерти  кардинала  судьба  благородной  синьоры  окажетсЯ
полностью в его руках и в его власти будет разорить ее, чтобы поживитьсЯ  за
ее счет. ’ак не лучше ли, чтобы кнЯжна Ђгата, эта истаЯ сицилийка,  спокойно
унаследовала бы богатство кардинала  и  щедро  наградила  за  услугу  такого
храбреца, как ты, чем выбрасывала деньги на подкуп  такой  Ядовитой  гадины,
как Ќинфо?
     - ‚ы правы; но где порука, что завещание еще не выкрадено?
     - Њы знаем из верного источника, что этого еще не успели сделать.
     - Њне необходимо знать это точно. џ не хочу действовать впустую.
     - Ђ тебе разве не все равно? ‚едь ты в любом случае получишь награду.
     - Џослушайте, фра Ђнджело, - сказал Џиччинино, приподымаЯсь  на  локте,
и его томные глаза вдруг гордо блеснули, - за кого вы менЯ  принимаете?  ‚ы,
кажетсЯ, забыли, кто Я. ђазве Я наемный убийца, которому платЯт сдельно  или
поденно? „о сих пор Я всегда считал себЯ  верным  другом,  человеком  чести,
преданным родине партизаном  и  гордилсЯ  этим,  а  вот  теперь  вы,  видимо
краснеЯ за своего прежнего ученика, разговариваете со мной как  с  продажной
тварью, готовый на все ради  горсточки  золота?  Џрошу  вас,  опомнитесь!  џ
такой же мститель, каким был мой отец; и если Я  действую  иными  способами,
если, отдаваЯ дань времени, Я чаще прибегаю к хитрости, чем  к  отваге,  дух
мой тем не менее остаетсЯ  гордым  и  независимым.  …сли  Я  приношу  больше
пользы,  нежели  нотариус,  адвокат  или  врач,  если  к  моей  помощи  чаще
обращаютсЯ и Я дорого беру за услуги или оказываю их даром, смотрЯ по  тому,
кто в них нуждаетсЯ, Я тем не  менее  люблю  это  дело  и  не  ронЯю  своего
достоинства. џ никогда не стану тратить времени и труда  ради  одних  денег,
если не могу выполнить того, о чем  менЯ  просЯт;  ибо  главарь  не  рискует
бесполезно жизнью своих людей,  так  же  как  честный  врач  прекратит  свои
посещениЯ, понЯв, что не может больше помочь больному; так и  Я,  отец  мой,
отказываюсь от вашего предложениЯ, ибо оно противно моей совести.
     - Ќе стоило  труда  говорить  мне  все  это,  -  спокойно  ответил  фра
Ђнджело, - Я знаю, кто ты,  и  не  стал  бы  унижатьсЯ,  прибегаЯ  к  помощи
человека, которого не уважаю.
     - ’огда, - продолжал Џиччинино, все больше  раздражаЯсь,  -  почему  вы
мне не доверЯете? Џочему открываете мне только часть истины?
     - ’ы хочешь, чтобы Я сказал тебе,  где  хранитсЯ  завещание  кардинала?
‚от этого Я не знаю, мне и в голову не приходило справлЯтьсЯ об этом.
     - Ќе может быть.
     - ЉлЯнусь перед лицом бога, дитЯ мое, что не  знаю.  ‡наю  только,  что
оно до сих пор было недосЯгаемо длЯ Ќинфо, и захватить  его,  пока  кардинал
жив, он может только с согласиЯ последнего.
     - Ђ кто вам сказал, что это еще не сделано?
     - ЉнЯжна Ђгата в этом уверена; так она  сказала  мне,  и  мне  ее  слов
достаточно.
     - Ђ если мне  их  недостаточно?  …сли  Я  не  верю  в  прозорливость  и
ловкость  синьоры?  ђазве  женщины  имеют  хоть  малейшее  представление   о
подобных делах? ђазве все свое искусство угадывать и притворЯтьсЯ не  ставЯт
они исключительно на службу любви?
     - ‚от каким ты стал  знатоком  в  этом  вопросе,  а  Я  так  и  осталсЯ
невеждой; впрочем, друг мой, если  ты  хочешь  знать  обо  всем  этом  более
подробно, спроси саму кнЯжну, и ты, вероЯтно, останешьсЯ  доволен.  џ  хотел
сегоднЯ же вечером свести тебЯ к ней.
     - ‘егоднЯ же вечером свести к  ней?  €  Я  смогу  говорить  с  ней  без
свидетелей?
     - Ќесомненно. …сли считаешь это полезным длЯ дела.
     ‚незапно Џиччинино повернулсЯ к Њикеле и молча посмотрел на него.
     ћный художник с  трудом  выдержал  этот  испытующий  взглЯд,  настолько
сильно было его волнение. ’о, как авантюрист только что  говорил  об  Ђгате,
глубоко возмутило его, и, чтобы не выдать  своих  чувств,  он  вынужден  был
взЯть сигарету, которую неожиданно предложил  ему  бандит  с  ироническим  и
почти покровительственным видом.
     Ќа этот раз Џиччинино наконец поднЯлсЯ с дивана  с  твердым  намерением
тотчас же отправитьсЯ  в  путь.  ђазматываЯ  свой  поЯс,  он  потЯгивалсЯ  и
переминалсЯ с ноги на ногу, напоминаЯ охотничью собаку,  котораЯ  проснулась
и готова начать гон. ‡атем Џиччинино прошел  в  соседнюю  комнату  и  вскоре
вернулсЯ, одетый уже более тщательно и прилично. Ќа нем были теперь  длинные
белые гетры из домашнего сукна, какие носЯт итальЯнские  горцы,  только  все
пуговицы на них, от щиколотки до колена, были из чистого  золота.  Ћн  надел
два кафтана: верхний, из зеленого  бархата,  шитый  золотом,  нижний,  более
короткий и узкий, весьма элегантного покроЯ, из лилового  муара,  затканного
серебром. Ѓелый кожаный поЯс стЯгивал его гибкую талию,  но  обычнаЯ  меднаЯ
прЯжка  была  заменена  великолепной  старинной  сердоликовой  застежкой   в
богатой оправе. ЋружиЯ при нем не было видно, но он,  несомненно,  обеспечил
себЯ надежными средствами личной защиты. ‚ довершение всего он  сменил  свой
причудливый разноцветный плащ на классический шерстЯной,  черный  снаружи  и
белый с изнанки, а на голову накинул островерхий  капюшон,  который  придает
вид  монахов  или  привидений  всем  тем   таинственным   фигурам,   которых
встречаешь на горных тропах.
     - Ќу вот, - сказал он,  посмотревшись  в  большое  стенное  зеркало,  -
теперь Я могу предстать перед дамой, не пугаЯ ее. —то вы  скажете  об  этом,
Њикеланджело ‹аворатори?
     €, нимало не заботЯсь о том, какое впечатление мог произвести на  юного
художника  этот  его  фатовской  тон,  он  чрезвычайно  тщательно   принЯлсЯ
запирать все двери своего жилища. Џосле чего весело взЯл Њикеле под  руку  и
быстрым шагом двинулсЯ в путь; оба его спутника с трудом поспевали за ним.
     Љогда они спустились с холма, на котором расположено селение  Ќиколози,
фра Ђнджело остановилсЯ на развилке дорог и распрощалсЯ с молодыми людьми  -
он должен был вернутьсЯ в свой монастырь и советовал им не  терЯть  времени,
провожаЯ его.
     - Ћтпущенное мне времЯ истекает через полчаса,  -  сказал  он,  -  а  в
ближайшие дни мне не раз еще, быть может,  придетсЯ  испрашивать  разрешениЯ
на отлучку, поэтому сегоднЯ мне не следует опаздывать. ‘тупайте прЯмо, и  вы
дойдете до виллы Џальмароза, минуЯ Ѓель-Џассо. Љ кнЯжне вы  получите  доступ
и без моей помощи. Ћна предупреждена и ждет вас. Њикеле, вот  тебе  ключ  от
парка, а вот - от сада со стороны казино. ‹естница,  прорубленнаЯ  в  скале,
тебе знакома; ты позвонишь дважды, потом трижды и еще один раз  у  небольшой
золоченой калитки на самом верху. Џостарайтесь, чтобы вас никто не  видел  и
не следовал за вами.  ‚место  паролЯ  скажете  камеристке,  котораЯ  откроет
калитку в цветник кнЯжны: "‘вЯтаЯ мадонна  Ѓель-Џассо".  Ќикому  не  отдавай
этих ключей, Њикеле. “же  несколько  дней  как  все  замки  на  вилле  тайно
заменили новыми, причем такими сложными,  что  без  помощи  поставившего  их
слесарЯ - а он человек неподкупный - Ќинфо не сможет пробратьсЯ на виллу  со
своими отмычками.
     € еще одно хочу Я сказать вам, дети мои. …сли случилось  бы  что-нибудь
непредвиденное и Я вдруг понадобилсЯ бы  вам  ночью,  Џиччинино  знает,  где
находитсЯ моЯ кельЯ и каким путем можно проникнуть в монастырь.
     - …ще  бы!  -  сказал  Џиччинино,  после  того  как  они  расстались  с
монахом. - ‘колько раз случалось мне удирать  ночью  из  монастырЯ,  сколько
раз возвращалсЯ Я туда на рассвете, мне ли не  знать,  как  перелезть  через
стены Њаль-Џассо. Ђ теперь,  дружище,  когда  нам  не  нужно  больше  щадить
старые ноги доброго брата Ђнджело, пустимсЯ-ка мы вниз прЯмо  по  откосу,  и
вы уж, будьте любезны,  не  отставайте.  џ  не  привык  ходить  проторенными
путЯми, к тому же путь по прЯмой намного надежней и быстрее.
     ‘ этими  словами  он  ринулсЯ  вниз  по  скалам,  круто,  чуть  отвесно
спускавшимсЯ к потоку, словно  хотел  броситьсЯ  в  него.  Ќочь  была  очень
светлаЯ, как почти всегда в том благодатном краю. Ќо из-за  поднимавшейсЯ  в
небо  луны  большие  тени  заполнЯли  все  впадины,  придаваЯ  им  неверный,
обманчивый вид. …сли бы Њикеле не следовал по пЯтам  за  своим  проводником,
он просто не знал бы, куда ступить  среди  лавовых  нагромождений  и  крутых
спусков, на вид совершенно неприступных. •отЯ Џиччинино прекрасно  знал  все
тропы, некоторые оказались столь опасными  и  трудными,  что  только  боЯзнь
прослыть  трусом  и   увальнем,   заставлЯла   Њикеле   спускатьсЯ.   Ћднако
соперничество в честолюбии  -  это  возбудительное  средство,  удесЯтерЯющее
человеческие силы, и, двадцать раз рискуЯ сломать себе шею, юный художник  с
невозмутимым видом следовал за бандитом, ничем не выдаваЯ  своего  страха  и
недовериЯ.
     Њы сказали "недовериЯ", ибо вскоре он заметил, что  все  эти  трудности
спуска и всЯ эта смелость  отнюдь  не  способствуют  сокращению  пути.  Ѓыть
может, это была хитрость разбойника, желавшего  испытать  силы  Њикеле,  его
ловкость и храбрость; а может быть, он попросту хотел  избавитьсЯ  от  него.
ќти подозрениЯ почти подтвердились,  когда,  после  получаса  стремительного
спуска, трижды перебравшись через излучины одного и того же потока,  путники
очутились на дне ущельЯ, показавшегосЯ  Њикеле  знакомым:  по  верхнему  его
краю он проходил с капуцином, направлЯЯсь в Ќиколози. Ћн  ничего  не  сказал
об  этом,   но   невольно   на   миг   остановилсЯ,   чтобы   взглЯнуть   на
вырисовывавшийсЯ над обрывом каменный крест, у подножиЯ  которого  „естаторе
пустил себе пулю в лоб. Ћсмотревшись, он узнал  и  камень  из  черной  лавы,
служивший надгробием вождю  бандитов,  который  издали  показал  ему  монах.
Љамень находилсЯ теперь всего в трех шагах от них, и  Џиччинино,  подойдЯ  к
нему ближе, остановилсЯ и скрестил руки, словно длЯ  того,  чтобы  перевести
дух.
     —то задумал он, решив совершить столь опасный  и  ненужный  обход  лишь
длЯ того, чтобы пройти мимо могилы своего отца? Њог ли он не знать, что  тот
похоронен именно здесь? €ли ему казалось  менее  страшным  пройти  мимо  его
праха, нежели мимо креста, свидетелЯ  его  самоубийства?  Њикеле  не  посмел
коснутьсЯ столь тЯгостного и деликатного предмета; он тоже стоЯл  и  молчал,
недоумеваЯ, почему два часа тому назад, когда фра Ђнджело на этом  же  месте
рассказывал ему о трагическом конце „естаторе, его охватило  такое  страшное
волнение.  Ћн  достаточно  знал  свой  характер,  знал,  что  не  робок,  не
суеверен, и сейчас был  совершенно  спокоен;  он  не  испытывал  страха.  Ћн
только с каким-то отвращением и чувством  возмущениЯ  смотрел,  как  бандит,
опираЯсь на этот роковой камень, преспокойно высекает  огонь,  чтобы  зажечь
новую папиросу.
     - Ђ знаете ли вы, что это за скала? - спросил его вдруг  этот  странный
юноша. - € что произошло когда-то у подножиЯ вон того  креста?  ‚идите,  как
он разрезает лунный диск на четыре части?
     - „а, знаю, - холодно ответил Њикеле, - и Я надеЯлсЯ, ради вас, что  вы
этого не знаете.
     - Ђх, вот как! - продолжал разбойник развЯзным  тоном.  -  ‡начит,  вы,
подобно брату Ђнджело, удивлЯетесь, как это Я, проходЯ  здесь,  не  бросаюсь
на колени и не произношу "Oremus"*  за  спасение  души  своего  отца?  —тобы
выполнЯть эту обЯзательную формальность, необходимо верить  в  три  вещи,  в
которые Я не верю: во-первых - в бога, во-вторых  -  в  бессмертие  души,  а
в-третьих  -  в  то,  что  мои  молитвы  способны  принести  хоть   какое-то
облегчение душе моего отца, в  том  случае,  если  она  действительно  несет
заслуженную кару. ‚ы считаете менЯ нечестивцем, не правда ли?  Ћднако  бьюсь
об заклад, что сами вы такой же нечестивец, как Я, и если бы не ложный  стыд
и не лицемерное соблюдение приличий, которому все, даже  очень  умные  люди,
считают необходимым подчинЯтьсЯ, вы сознались бы, что Я совершенно прав.
     ______________
     * ЏомолимсЯ (лат.); начало католической молитвы.

     - Ќикогда не стал бы Я лицемерить ради соблюдениЯ приличий,  -  ответил
Њикеле, - Я искренно и твердо верую в те три основы религии, от  которых  вы
так гордо отрекаетесь.
     - ‚ таком случае вы должны быть в ужасе от моего безбожьЯ?
     - Ќет, ибо хочу думать, что оно у вас искреннее  и  бессознательное.  џ
не имею права возмущатьсЯ  чужими  заблуждениЯми,  ибо  и  моему  разуму  во
многом другом не открыта, конечно, абсолютнаЯ истина. џ  не  свЯтоша,  чтобы
порицать и осуждать тех, кто думает не так, как Я. Ћднако скажу  откровенно:
есть род безбожьЯ, который  ужасает  и  отталкивает  менЯ,  -  это  безбожье
сердца; боюсь, что источник вашего безбожьЯ не только рассудок.
     - ’ак, так, продолжайте! - произнес Џиччинино с несколько  принужденной
развЯзностью, окружаЯ себЯ клубами дыма. - ‚ы считаете, что у менЯ  каменное
сердце,  только  потому,  что  на  этом  месте,  мимо  которого  Я  вынужден
проходить ежедневно, и на этом камне, на котором Я сотни  раз  сидел,  Я  не
проливаю потоков слез, вспоминаЯ своего отца?
     - џ знаю, что вы лишились его, когда были еще  ребенком,  и  не  можете
поэтому сожалеть о том, что утратили душевную  близость  с  ним.  ‡наю,  что
роковые воспоминаниЯ, свЯзанные с этим местом, должны  были  стать  длЯ  вас
привычными, чуть ли не досадными; Я повторЯю себе все, что  может  объЯснить
ваше равнодушие, но это не оправдывает в моих глазах  той  вызывающей  игры,
того странного спектаклЯ, который вы, видимо умышленно,  разыгрываете  здесь
передо мной. ‘ам Я не знал вашего отца и не свЯзан с ним  никаким  родством,
но  мне  достаточно  знать,  что  мой  дЯдЯ  любил  его,  что  жизнь   этого
предводителЯ разбойников полна была смелых  патриотических  подвигов,  чтобы
здесь, у его могилы, почувствовать глубокое  уважение  к  нему;  вот  почему
ваше поведение печалит и возмущает менЯ.
     - ‘иньор  Њикеле,  -  сказал  Џиччинино,  резким   движением   отбросив
сигарету и поворачиваЯсь к нему с угрожающим видом, -  в  том  положении,  в
каком мы с вами  находимсЯ  относительно  друг  друга,  мне  кажетсЯ  весьма
странным, что вы осмеливаетесь читать мне подобную отповедь.  ‚ы  забываете,
кажетсЯ, что Я знаю ваши секреты, что Я волен быть вашим  другом  или  вашим
недругом, что, наконец, здесь,  в  этот  час,  в  этом  безлюдном  проклЯтом
месте, где Я, быть может, не всегда способен  сохранить  хладнокровие,  ваша
жизнь в моих руках.
     - …динственное,  чего  Я  здесь  боюсь,  -  с  величайшим  спокойствием
ответил Њикеле, - это впасть  в  совершенно  неподходЯщий  длЯ  этого  места
наставнический тон. ’акаЯ роль мне не по возрасту и  не  по  вкусу.  Џоэтому
позвольте вам заметить, что если бы сами вы с каким-то непонЯтным  упорством
не подстрекали менЯ отвечать вам так, как Я отвечал, вы  были  бы  избавлены
от моих замечаний. —то же до ваших угроз, не стану утверждать, что  способен
столь же хорошо и хладнокровно защищатьсЯ, как  вы,  очевидно,  нападать.  џ
знаю,  что  достаточно  вам  свистнуть,  как  из-за  каждой  скалы  поЯвитсЯ
вооруженный молодчик. џ доверилсЯ вашему слову и без оружиЯ пустилсЯ в  путь
с человеком, который протЯнул мне руку и сказал: "Ѓудем друзьЯми".  Ќо  если
мой дЯдЯ заблуждаетсЯ насчет  вашей  честности,  если  вы  завлекли  менЯ  в
засаду, или (Я предпочел бы ради  вас,  чтобы  это  было  именно  так)  если
влиЯние места, где мы находимсЯ, затуманивает ваш  мозг  и  приводит  вас  в
неистовство, все равно Я выскажу вам все, что думаю, и не унижусь  до  того,
чтобы потакать вашим странностЯм,  которые  вы  словно  нарочно  выставлЯете
передо мной напоказ.
     ‘казав это, Њикеле распахнул плащ и показал бандиту, что у него  нет  с
собой даже ножа; затем он сел напротив Џиччинино, с величайшим  спокойствием
глЯдЯ ему прЯмо в лицо. ‚первые он попал в положение,  совершенно  длЯ  него
неожиданное, и не знал, удастсЯ ли ему выйти из него  с  честью,  ибо  луна,
показавшаЯсЯ из-за  Croce  del  Destatore*,  Ярко  осветила  черты  молодого
бандита, и жестокое, коварное  выражение  его  лица  не  могло  укрытьсЯ  от
Њикеле. Ћднако сын Џьетранджело, племЯнник отважного капуцина из  Ѓель-Џассо
почувствовал, что сердце  его  недоступно  страху  и  что  первую  серьезную
опасность, угрожающую его юной жизни, он встречает решительно и смело.
     ______________
     * Љреста „естаторе (итал.).

     Џиччинино, увидев себЯ так близко от Њикеле и столь хорошо  освещенным,
хотел было испробовать грозное действие  своего  завораживающего,  тигриного
взглЯда, но не в силах был заставить Њикеле опустить глаза; и, не  обнаружив
в лице юноши и в его фигуре ни малейшего признака робости, вдруг  подошел  к
нему, сел рЯдом и взЯл его за руку.
     - Ќет, - сказал он, - как  Я  ни  стараюсь  внушить  себе  презрение  и
ненависть к тебе,  у  менЯ  ничего  не  выходит;  ты,  Я  думаю,  достаточно
наблюдателен и понимаешь, что Я предпочел бы убить тебЯ, а не охранЯть,  как
обещал. ’ы мешаешь некоторым моим иллюзиЯм... сам можешь  догадатьсЯ  каким:
ты разбиваешь некоторые мои надежды, которые Я лелею и от которых отнюдь  не
намерен отказыватьсЯ. Ќо менЯ сдерживает не только данное слово  -  какаЯ-то
непреодолимаЯ симпатиЯ влечет менЯ к тебе. Ќе хочу  лгать,  говорЯ,  что  ты
мне мил и что мне приЯтно охранЯть твою жизнь. Ќо Я тебЯ уважаю, а  это  уже
много. ‡наешь, ты хорошо сделал, что отвечал  мне  именно  так;  место  это,
сознаюсь тебе теперь, и  в  самом  деле  вызывает  у  менЯ  подчас  приступы
безумиЯ; и здесь не раз Я решалсЯ на страшные поступки. „а, здесь ты не  был
со мной в безопасности, да и сейчас лучше тебе не произносить при  мне  одно
имЯ. Џойдем отсюда, и возьми вот этот стилет... џ уже  предлагал  его  тебе.
‘ицилиец всегда должен быть готов пустить его в дело, а в том  положении,  в
каком находишьсЯ ты, Я считаю безумием ходить безоружным.
     - Џойдем, - сказал Њикеле,  машинально  берЯ  кинжал  бандита,  -  дЯдЯ
сказал, что времЯ не терпит и нас ждут.
     - Ќас ждут! - воскликнул  Џиччинино,  вскочив  на  ноги.  -  ’ы  хочешь
сказать, что ждут тебЯ! ЏроклЯтие! Ћ! провались они  сквозь  землю,  и  этот
крест и эта скала! ћноша, ты можешь  считать,  что  Я  безбожник  и  у  менЯ
каменное сердце, но если ты думаешь, что оно ледЯное...  ‚от,  приложи  сюда
руку и знай, что в нем живет столько же  воли  и  страсти,  сколько  в  моем
мозгу.
     ђезким движением он взЯл руку Њикеле и  приложил  к  своей  груди.  Ћна
вздымалась так бурно, что, казалось, вот-вот разорветсЯ.
     Ќо когда они вышли из ущельЯ и оставили  позади  Croce  del  Destatore,
Џиччинино принЯлсЯ напевать, голосом нежным и чистым, словно  дыхание  ночи,
сицилийскую песенку с таким припевом: "Ћт вина потерЯешь рассудок, от  любви
поглупеешь. Ќапиток мой - кровь изменников, любовница - карабин".
     Џосле  этого  вызывающего  припева,  предназначенного  не  только   длЯ
Њикеле, но и длЯ ушей неаполитанских сбиров, на  тот  случай,  если  бы  они
оказались   неподалеку,   Џиччинино   заговорил    с    Њикеле    совершенно
непринужденным и спокойным  тоном.  Ћн  принЯлсЯ  рассуждать  об  искусстве,
литературе, внешней политике  и  событиЯх  днЯ  с  той  же  свободой  мысли,
любезностью и изЯществом, как если бы  они  находились  в  гостиной  или  на
прогулке, словно им, и тому и другому, не предстоЯло решение весьма  важного
дела, словно не было волнующих дум, которыми они могли бы поделитьсЯ.
     ‚скоре Њикеле вынужден  был  признать,  что  капуцин  не  преувеличивал
обширность знаний и богатую одаренность своего  ученика.  ‚  знании  древних
Языков и классиков Њикеле  намного  уступал  Џиччинино,  ибо,  до  того  так
посвЯтить себЯ искусству, не имел ни возможности, ни досуга, чтобы  посещать
школу. Џиччинино, увидев, что Њикеле  только  по  переводам  знаком  с  теми
классиками, которых сам он цитировал по  памЯти  с  изумительной  точностью,
перешел к истории, современной литературе,  итальЯнской  поэзии,  романам  и
театру. •отЯ Њикеле длЯ своего возраста прочел невероЯтно много и хотЯ,  как
он сам говорил, сумел пообчистить и заострить свой  ум,  спешно  проглатываЯ
все, что попадалось ему под руку, он вынужден был сознатьсЯ, что  крестьЯнин
из Ќиколози, в промежутках между своими опасными экспедициЯми,  в  уединении
своего тенистого сада сумел намного лучше, чем  он,  использовать  свободное
времЯ. Њожно было только поражатьсЯ, как человек, который не умеет ходить  в
модных сапогах и носить галстук, который за всю свою жизнь и десЯти  раз  не
спускалсЯ в Љатанию, словом - человек, постоЯнно живущий  в  горах,  никогда
не бывающий в свете и не встречающийсЯ с  умными  людьми,  сумел  с  помощью
чтениЯ,  размышлений  или  интуиции  познать  современное  общество  так  же
подробно, как в монастыре познал мир древний. Ќи  одна  тема  не  оставалась
длЯ него чуждой; он самостоЯтельно изучил несколько живых Языков и,  немного
рисуЯсь, говорил  с  Њикеле  на  чистом  тосканском  наречии,  словно  желаЯ
показать, что  в  самом  ђиме  оно  не  звучит  с  большей  правильностью  и
музыкальностью.
     Њикеле с таким интересом слушал его и отвечал, что на  мгновение  забыл
о недоверии, какое, не без оснований, должен был внушать столь сложный ум  и
столь непроницаемый характер. Ћстаток пути прошел длЯ  него  незаметно,  ибо
дорога была теперь легкой и надежной,  и  когда  молодые  люди  очутились  у
парка Џальмароза, Њикеле вздрогнул от изумлениЯ при мысли о том, что  сейчас
увидит кнЯжну Ђгату.
     € тогда все то, что произошло с ним во времЯ бала и после  него,  вдруг
пронеслось перед его глазами вереницей странных снов.  “поительное  волнение
овладело им, и он уже не чувствовал ни раздражениЯ, ни страха  при  мысли  о
возможных  притЯзаниЯх  своего  дорожного  спутника,  так  велики  были  его
собственные, лелеемые им надежды.


        XXVI

        ЂѓЂ’Ђ

     ’ропа привела молодых людей к калитке, и Њикеле собственноручно  открыл
ее. ‡атем окольными дорожками они прошли  через  парк  и  достигли  подножиЯ
вырубленной в лавовой толще лестницы, ведущей  наверх,  на  скалы.  Ќапомним
читателю, что дворец Џальмароза непосредственно примыкал к крутому склону  и
составлЯл как бы три отдельных зданиЯ, которые, словно  пЯтЯсь,  карабкались
одно за другим в гору. ‚ерхний этаж, называемый casino, самый  уединенный  и
прохладный, предназначалсЯ, по обычаЯм страны, длЯ  главного  лица  в  доме;
иначе говорЯ, покои хозЯина выходили прЯмо на вершину скалы, где был  разбит
небольшой, но прелестный сад, как бы висевший в  воздухе,  на  той  стороне,
что была противоположна фасаду.  ‡десь-то  и  жила  кнЯжна,  уединившись  от
всего  мира,  словно  в  роскошной  обители;  здесь  она  могла  насладитьсЯ
одинокой  прогулкой,  не  спускаЯсь  по  главной  лестнице  и  не  привлекаЯ
вниманиЯ слуг.
     Њикеле видел уже это свЯтилище, но, как  известно  читателю,  всегда  в
страшной спешке; а когда он сидел здесь с ЊаньЯни во времЯ бала, он был  так
взволнован и говорил с таким жаром, что не успел  разглЯдеть  ни  постройку,
ни ее окружение.
     ’еперь, проникнув сюда вместе с Џиччинино со стороны обрыва,  он  сумел
Яснее понЯть расположение этого бельведера: построен он был в  очень  смелом
стиле и, в  сущности,  представлЯл  собой  маленькую  крепость  -  лестница,
вырубленнаЯ в скале, была более приспособлена длЯ  выхода,  чем  длЯ  входа;
она была так зажата между двумЯ стенами  из  лавы  и  так  крута,  что  даже
женскаЯ рука  легко  могла  остановить  и  столкнуть  вниз  нескромного  или
опасного посетителЯ. Ќаверху не было  даже  площадки,  -  прЯмо