рениЯ. ’ем не менее он  приводил
столь убедительные  доводы  и  заручилсЯ  столь  сильным  союзником  в  моей
собственной груди, что, прежде чем мы расстались, Я пообещала ему  приложить
все силы длЯ удовлетворениЯ его желаниЯ; а он уведомил менЯ о своем  решении
бодрствовать всю ночь, ожидаЯ моего поЯвлениЯ в его доме.
     Ћн удалилсЯ тогда только, когда Я пошла в соседнюю комнату и обратилась
к отцу с просьбой назначить день нашей свадьбы; в таком случае Я с  радостью
отправлюсь с ним в  поместье;  если  же  он  отвергнет  мою  просьбу,  чтобы
остатьсЯ и испросить согласие родственников моей  матери,  что  было  весьма
сомнительно, Я выйду замуж за лорда ‚-ма при первом удобном случае, чего  бы
это ни стоило. Ћтец дал согласие  на  брак,  но  не  назначил  днЯ  свадьбы,
которую он предложил отсрочить до той поры, когда все придут  к  соглашению,
чего, как Я опасалась, никогда не случитсЯ.
     ’огда Я решила про себЯ не обмануть упований возлюбленного и убежать из
дому, если возможно, в эту же ночь, хотЯ исполнение такого плана было крайне
затруднительно, так как отец был настороже, а моЯ горничнаЯ, спавшаЯ в одной
комнате со мной, всецело была ему предана. ЌесмотрЯ на  эти  соображениЯ,  Я
нашла средства склонить одну из служанок на  мою  сторону,  и  она  заказала
наемную карету, котораЯ должна была ждать всю ночь; спать  Я  пошла  с  моей
ќбигейл, которую разбудила в пЯть часов утра - эту ночь Я не сомкнула глаз -
и послала уложить кое-какие вещи длЯ предполагаемой поездки.
     Џока она этим  занималась,  Я  вскочила  и  кое-как  оделась,  стоЯ  на
подушке, чтобы отец, лежавший в комнате под моей спальной, не услышал  шагов
и не заподозрил моего умысла.
     Ћдевшись с великой спешкой и как попало, Я бросилась вниз по  лестнице,
ступаЯ как можно тЯжелее, чтобы он принЯл менЯ за одного из слуг,  и,  когда
моЯ сообщница открыла дверь, выбежала на  улицу,  хотЯ  не  знала,  в  какую
сторону идти; к несказанному моему огорчению,  ни  кареты,  ни  портшеза  не
оказалось.
     ЏройдЯ пешком немалое расстоЯние в надежде найти более  удобный  способ
передвижениЯ и не только обманувшись  в  этом,  но  и  заблудившись  в  моих
странствиЯх, Я стала опасатьсЯ встречи с кем-нибудь, кто менЯ знал; если  бы
это произошло, мое  намерение  обнаружилось  бы  немедленно  благодарЯ  всем
обстоЯтельствам, сопровождавшим мое поЯвление в такой час; так как Я  надела
те самые  вещи,  какие  снЯла  вечером,  то  мое  одеЯние  было  чрезвычайно
странным. ’уфли на мне были очень тонкие,  а  на  широком  обруче  Я  носила
розовую атласную стеганую юбку,  обшитую  серебром,  поверх  которой  надела
белое канифасовое платье на четверть Ярда короче юбки; косынку и передник  Я
надела второпЯх  и  не  пришпилила  булавками;  чепчик  не  покрывал  волос,
спадавших в полном беспорЯдке мне на уши, а  мое  лицо  выражало  надежду  и
страх, радость и стыд.
     ЌаходЯсь в столь затруднительном положении, Я обратилась  к  почтенному
члену общества - чистильщику сапог,  которого  усердно  просила  нанЯть  мне
карету или портшез, сулЯ ему щедрую награду за хлопоты; но, к несчастью,  он
был хром и не мог поспеть за мною; по его  совету  и  указаниЯм  Я  вошла  в
первую попавшуюсЯ харчевню, где  и  оставалась  некоторое  времЯ  в  великом
смущении среди множества беднЯков, которым сочла нужным  дать  денег,  чтобы
они менЯ не обидели, опасаЯсь  при  этом,  как  бы  они  менЯ  не  ограбили.
Ќаконец, мой посланец вернулсЯ с портшезом, которым Я немедленно  завладела;
боЯсь, что в это времЯ моЯ семьЯ уже  забила  тревогу  и  послала  прЯмо  на
квартиру лорда ‚-ма, Я  приказала  нести  себЯ  туда  кружным  путем,  чтобы
остатьсЯ незамеченной.
     ќта стратагема увенчалась успехом согласно  моим  желаниЯм.  ‚  великом
смЯтении Я взбежала по лестнице к моему верному возлюбленному, который  ждал
менЯ с крайним нетерпением и тревогой. ѓлаза его  загорелись  восторгом,  он
сжал менЯ в объЯтиЯх, как самый дорогой длЯ него дар небес, сообщил, что мой
отец уже посылал к нему разыскивать менЯ;  затем,  приветствуЯ  мое  решение
самыми  восторженными  речами,  он  приказал  нанЯть  карету.  „абы  мы   не
подверглись риску быть разлученными, он проводил менЯ до церкви,  где  мы  и
сочетались законным браком пред лицом неба.
     ’огда опасениЯ его рассеЯлись, но мои возродились с удвоенной силой;  Я
страшилась  увидеть  отца   и   разделЯла   его   печаль,   вызванную   моей
непокорностью; Я любила его с самой почтительной нежностью, и мне легче было
бы вынести любое огорчение, чем  причинить  ему  малейшую  неприЯтность;  но
любовь неодолима, если она ЯвлЯетсЯ полной владычицей; она преодолевает  все
препЯтствиЯ и поглощает все прочие соображениЯ. ’ак было со мной, и  теперь,
когда Я сделала непоправимый шаг, моим первым желанием было  избегать  отца.
Џоэтому  Я  просила  лорда  ‚-ма  позаботитьсЯ  о  каком-нибудь   уединенном
местечке, куда мы могли бы уехать; он немедленно препроводил менЯ в Ѓлекхит,
где  мы  были  встречены  весьма  любезно  некоей  веселой  дамой,  котораЯ,
по-видимому, принЯла менЯ за одну из своих сестер.
     Џриметив ее заблуждение, Я пожелала, чтобы лорд ‚-м образумил ее, после
чего она была оповещена о нашем положении и привела нас в отдельную комнату,
где Я потребовала перо и бумагу и  написала  отцу  письмо  в  защиту  своего
поступка, противного его воле в столь важном деле.
     Љогда это было исполнено, мой муж сказал, что  необходимо  лечь  нам  в
постель и закрепить наш союз, дабы отец,  открыв  наше  местопребывание,  не
разлучил нас до завершениЯ брака. џ просила об отсрочке до  вечера,  полагаЯ
неприличным ложитьсЯ в постель днем; но он нашел способ уничтожить  все  мои
доводы и убедить менЯ в том, что теперь мой долг -  повиноватьсЯ.  Ќе  желаЯ
навлечь на себЯ обвинение в упрЯмстве и строптивости в первый же день  моего
испытаниЯ, Я позволила ему отвести  менЯ  в  комнату,  которую  погрузили  в
темноту по моему настоЯтельному требованию, чтобы Я могла скрыть стыдливость
и смущение, уступаЯ правам дорогого супруга, любившего менЯ до безумиЯ.
     ‚ пЯть часов днЯ нас пригласили к обеду, который мы заказали к четырем.
Ќо мы забыли о таких пустЯках, предаваЯсь блаженству. Ћднако мы  встали,  и,
спустившись вниз, Я очень смутилась, увидЯ дневной свет и встречаЯсь глазами
с моим любимым супругом. џ ела мало, говорила еще меньше,  чувствовала  себЯ
счастливой, хотЯ  пребывала  в  смущении,  и  менЯ  обуревали  разнообразные
чувства, из коих иные причинЯли боль, но зато другие  были  восхитительны  и
несли усладу; мы были на  вершине  счастьЯ,  удовлетворив  наши  желаниЯ,  и
переживали все то, что любовь могла подарить, а чувствительность - вкусить.
     Љогда стемнело, мы вернулись на городскую квартиру лорда  ‚-ма,  где  Я
нашла письмо отца, уведомлЯющего, что он никогда  больше  не  пожелает  менЯ
видеть.  Ќо   было   одно   обстоЯтельство,   показавшеесЯ   мне   радостным
предзнаменованием его прощениЯ. Ћн начал письмо обычным обращением  "дорогаЯ
”анни",  которое  затем  зачеркнул  и  заменил  словом  "madame"   {‘ударынЯ
(франц.).}, но это позволило мне надеЯтьсЯ,  что  его  отцовскаЯ  любовь  не
угасла.
     ‡а ужином нас посетила младшаЯ сестра лорда ‚-ма, котораЯ высмеЯла  наш
безрассудный  брак,  хотЯ  призналась,  что  завидует  нашему   счастью,   и
предложила мне воспользоватьсЯ ее платьЯми, пока Я не получу своих. Ћна была
очень весела,  прЯмодушна,  учтива,  дружелюбна  и  весьма  благовоспитанна.
Џодарив нас своим обществом вплоть до  наступлениЯ  ночи,  она  ушла  только
тогда, когда мы удалились в спальню.
     Ќаша квартира не была ни  просторной,  ни  великолепной,  и  мы  решили
принимать только немногих; но это решение не привело  ни  к  чему  благодарЯ
многочисленным знакомым, лорда ‚-ма, который принимал у  себЯ  полгорода;  и
так Я  проводила  всю  неделю  среди  остроумцев,  которым  всегда  нравитсЯ
дразнить молодую знатную особу, если случитсЯ ей тайком выйти  замуж.  ‘реди
тех, кто нас навещал, был младший брат моего супруга,  который  в  то  времЯ
завоевал расположение одной  богатой  наследницы,  мужеподобной  на  вид,  и
воспользовалсЯ случаем щегольнуть своим костюмом, в самом деле великолепным,
но к нему мы отнеслись равнодушно, так как  длЯ  нас  была  богатством  наша
взаимнаЯ любовь.
     Љогда выполнена была церемониЯ приема  посетителей,  мы  навестили  его
мать, герцогиню X., котораЯ, узнав, что  Я  унаследую  некоторое  состоЯние,
охотно простила сыну женитьбу без разрешениЯ и принЯла нас весьма  сердечно;
в течение нескольких месЯцев мы обедали у  нее,  и,  должна  сознатьсЯ,  она
всегда была  неизменна  в  своем  радушии  и  учтивости,  несмотрЯ  на  свой
характер, надменный и своенравный. Ќесомненно, она  была  женщиной  высокого
ума, но подвержена некоей слабости, котораЯ извращает и искажает все  прочие
качества.
     Ќедели через три  после  нашего  бракосочетаниЯ  Я  была  осчастливлена
прощением моего отца, к которому мы отправились засвидетельствовать уважение
и покорность. “видев менЯ, он заплакал, и Я также  не  могла  удержатьсЯ  от
слез. Њое сердце отЯгощено было нежностью и печалью, так как Я обидела столь
снисходительного отца; слезы наши смешались, а мой дорогой супруг, чьЯ  душа
отличалась мЯгкостью и благородством, умилилсЯ при  виде  этой  трогательной
сцены.
     Џримирившись с отцом, мы поехали вместе  с  ним  в  поместье,  где  нас
встретила моЯ мать, добраЯ и умнаЯ женщина, но не чувствительнаЯ к  любви  и
неспособнаЯ простить слабость, котораЯ была ей чужда. ’аким был и мой  дЯдЯ,
после смерти которого Я надеЯлась  получить  наследство.  Ћн  был  человеком
добродушным и встретил нас весьма  учтиво,  хотЯ  его  понЯтиЯ  о  любви  не
совпадали с нашими. Ќо Я была столь счастлива в своем выборе, что моЯ  семьЯ
не только примирилась с этой партией, но и полюбила лорда ‚-ма.
     Џробыв недолго в поместье, мы вернулись в ‹ондон,  чтобы  представитьсЯ
ко двору,  а  затем  отправились  на  север  к  моему  деверю,  герцогу  X.,
пригласившему нас к себе в письме к лорду ‚-му. Ћтец снабдил нас лошадьми  и
деньгами, так как наши средства были крайне  скудны  и  состоЯли  только  из
незначительного  годового  содержаниЯ,  назначенного  его   светлостью,   от
которого братьЯ всецело зависели после внезапной смерти отца,  не  успевшего
обеспечить прилично своих младших детей.
     Љогда  Я  распрощалась  со  своими   родственниками,   сказала   прости
родительскому дому и понЯла, что отныне пускаюсь в мир забот и  треволнений,
- хотЯ путешествие, в которое Я отправилась,  было  вполне  добровольным,  а
моим спутником ЯвлЯлсЯ человек, любимый мной до безумиЯ, - Я опечалилась, но
это чувство вскоре уступило  место  более  приЯтным  мыслЯм.  ‚  городе  мне
сделали визиты почти все светские дамы, и многие из  них,  как  Я  заметила,
завидовали мне,  так  как  Я  обладала  человеком,  который  произвел  столь
странные опустошениЯ в их сердцах, а  иные  из  этих  леди  знали  цену  его
благосклонности. Ћдна  в  особенности  пыталась  завЯзать  со  мной  дружбу,
выказываЯ  необычайные  знаки  вниманиЯ;  но  Я  предпочла   отвергнуть   ее
домогательства, оставаЯсь в границах учтивости; ни одной из леди Я не дарила
особых симпатий, ибо все свое времЯ посвЯщала предмету моей  любви,  который
занЯл все мои помыслы до такой степени, что, не будучи ревнивой, потому  что
поводов к этому не было, Я завидовала счастью каждой  женщины,  которую  ему
приходилось иногда подсаживать в карету.
     ѓерцогинЯ ***, недавно вышедшаЯ замуж за графа Џ., приЯтелЯ лорда ‚-ма,
повезла менЯ ко двору и представила королеве, выразившей свое одобрение моей
наружности в самых отменных выражениЯх и, при взглЯде на мое  сиЯвшее  лицо,
пожелавшей, любуЯсь мною, чтобы ее придворные дамы обратили внимание на  то,
сколь мало зависит счастье от богатства, так как мое лицо  выражало  радость
больше, чем лица всех придворных, ее окружавших.
     ќто замечание вызвало у менЯ румЯнец, который ее величество наблюдалане
без удовольствиЯ; она несколько раз повторила  свои  слова  и  в  милостивых
выражениЯх представила менЯ знатным иностранцам.  Ћна  пожелала  лорду  ‚-му
счастьЯ взамен развлечений  и  благосклонно  обещала  позаботитьсЯ  о  своих
красивых нищих. ‚ самом деле, мы были богаты только любовью.  Ћднако  мы  не
терпели нужды и провели все лето, развлекаЯсь и посещаЯ  балы,  устраиваемые
большей частью сестрой лорда ‚-ма и  еще  одной  леди,  бывшей  в  то  времЯ
любовницей  первого  министра.  ‘естра  лорда  ‚-ма  была   остроумной,   но
некрасивой женщиной; другаЯ леди - очень красива и обладала мужским умом; их
свЯзывала теснаЯ дружба, хотЯ обе они любили власть и поклонение.
     ќта леди, в чьих руках была большаЯ  власть,  отличалась  элегантностью
так  же,  как  и  расточительностью  в  устройстве  развлечений,  в  которых
принимали участие и мы, особливо в прогулках по реке.  ‚о  времЯ  одного  из
таких увеселений произошел маловажный случай, о котором Я расскажу, так  как
он свидетельствовал о ревнивой чувствительности, отличавшей нрав лорда ‚-ма.
Ѓольшое общество, состоЯвшее из леди и джентльменов, сговорилось  обедать  в
‚оксхолле и поужинать  в  Њарблхолле,  где  предполагалось  закончить  вечер
танцами; одна лодка не могла вместить всех, и компаниЯ разделилась по жребию
на группы, вследствие чего Я и мой супруг вынуждены  были  разлучитьсЯ.  ќта
разлука была неприЯтна нам обоим, так как мы были  влюблены  друг  в  друга,
хотЯ и свЯзаны узами брака; мое неудовольствие усилилось, когда  мне  выпало
сидеть рЯдом с сэром ‚. €., известным волокитой; хотЯ лорд ‚-м  до  женитьбы
ухаживал за каждой женщиной, но Я хорошо  знала,  что  он  не  желал,  чтобы
кто-нибудь волочилсЯ за его женой.
     „абы не вызвать и тени подозрений разговором с этим щеголем,  Я  завела
беседу с шотландским аристократом, который слыл в  прежнее  времЯ  одним  из
моих поклонников.  ’аким  образом,  пытаЯсь  избежать  одной  ошибки,  Я  по
неведению совершила еще большую и причинила такое огорчение лорду ‚-му,  что
он не скрывал своего гнева; столь глубоко был он оскорблен моим  поведением,
что вечером, когда началсЯ бал, едва удостоил предложить мне руку  во  времЯ
танцев и метал на менЯ грозные взглЯды, проникавшие до  глубины  моей  души.
Њое огорчение увеличивалось еще  из-за  неведениЯ,  в  чем  Я  грешна.  ЊенЯ
терзали тысЯчи беспокойных мыслей; Я начала думать, что ошиблась в его нраве
и отдала сердце человеку, который уже устал от обладаниЯ;  однако  Я  решила
терпеть, не жалуЯсь на свою долю, которую сама себе уготовила.
     џ воспользовалась  первой  возможностью  с  ним  поговорить  и  открыла
причину его гнева; длЯ уговоров не было времени, и он по-прежнему пребывал в
заблуждении, выражаЯ свое недовольство в такой мере, что все  присутствующие
обращались ко мне, любопытствуЯ  о  причине  его  состоЯниЯ;  итак,  Я  была
вынуждена удовлетворить их любопытство, говорЯ, что вчера ему нездоровилось,
и его  недомогание  мешает  ему  танцевать.  ‘толь  был  он  разгневан  этим
злосчастным моим поступком, хотЯ Я и не помышлЯла его огорчить, что  задумал
отомстить мне за мое безрассудство, и за ужином, случайно занЯв место  между
двумЯ красивыми леди, одна из которых недавно умерла, а  другаЯ  ныне  живет
неподалеку от моего поместьЯ, он притворилсЯ веселым и открыто волочилсЯ  за
обеими.
     ќто наказание не было единственным, какое он наложил на  свою  невинную
жену. ‚ тот вечер мы  занЯлись  незатейливой  игрой,  кончающейсЯ  тем,  что
джентльмены приветствуют  леди  поцелуем;  и  вот  лорд  ‚-м,  выполнЯЯ  это
повеление, неучтиво  мною  пренебрег,  когда  очередь  дошла  до  менЯ;  мне
пришлось, несмотрЯ на всю мою гордость, скрыть  от  присутствующих  мучениЯ,
вызванные этим знаком безразличиЯ и неуважениЯ.  Ќо  Я  одержала  над  собой
победу  и  притворилась,  будто  посмеиваюсь  над  его   поведением,   столь
свойственным мужьЯм, тогда как слезы стоЯли  у  менЯ  на  глазах,  а  сердце
билось, грозЯ разорватьсЯ.
     Њы разошлись около пЯти часов утра, и этот вечер был самым тЯгостным из
всех, какие Я помню;  оскорбленный  возлюбленный  удалилсЯ  спать  в  хмуром
молчании и раздражении. Љак ни хотелось мне объЯснитьсЯ с ним, Я чувствовала
себЯ столь обиженной его непонЯтным подозрением, что  решила  потребовать  у
него объЯснений, лишь после  того,  как  он  задремал;  тогда  моЯ  гордость
уступила место нежности, и Я обнЯла его, хотЯ он пыталсЯ отклонить эти знаки
моей любви. џ спросила его, как может он быть  столь  несправедливым,  чтобы
негодовать на мое учтивое обращение с тем, кому Я отказала ради него, о  чем
он хорошо знает. џ пожурила его за жестокие попытки возбудить мою ревность и
привела такие неотразимые доводы в свою  защиту,  что  он  убедилсЯ  в  моей
невинности, закрепил мое оправдание  ласковым  объЯтием,  и  мы  насладились
восторгами нежного примирениЯ.
     Ќе могло быть страсти более горЯчей, нежной и искренней,  чем  та,  что
пылала в нас. Њы не могли насытитьсЯ взаимным обладанием, и наслаждение наше
с течением времени только усиливалось. Љогда обстоЯтельства  разлучали  нас,
хотЯ бы на несколько часов, мы были несчастны во времЯ этой краткой  разлуки
и встречались  снова,  как  любовники,  длЯ  которых  единственной  радостью
ЯвлЯетсЯ присутствие любимого существа. Љак  много  упоительных  вечеров  мы
провели в нашей маленькой квартире, когда мы приказывали унести свечи, чтобы
можно было насладитьсЯ мЯгким лунным  светом  в  прекрасные  летние  вечера!
‘толь пленительнаЯ и торжественнаЯ картина  натурально  располагала  душу  к
покою и умилению; коль скоро  присовокуплЯлась  к  этому  беседа  с  любимым
человеком, какой  неизреченной  сладости  исполнЯлось  воображение!  Ћ  себе
скажу: мое сердце было так  поглощено  моим  супругом,  что  Я  не  находила
удовольствиЯ в увеселениЯх, если он не принимал в них участиЯ; и не  была  Я
повинна ни в одной мысли, противной моему долгу и моей любви.
     Ћсенью мы отправились на север и  встречены  были  в  пути  герцогом  и
двадцатью джентльменами, которые сопровождали нас до X.,  где  мы  зажили  в
роскоши. …го светлость имел в то времЯ сотню слуг, оркестр, всегда  игравший
за обедом,  держал  открытый  стол  и  принимал  у  себЯ  большое  общество.
Ќадзирала за хозЯйством его старшаЯ сестра, красиваЯ молодаЯ леди с приЯтным
нравом, и с ней  Я  завЯзала  тесную  дружбу.  Ћна  подсмеивалась  вместе  с
герцогом над моей любовью к лорду ‚-му, который  был  причудником  и,  когда
нападала на него блажь, мог оставить общество и  уйти  спать  в  семь  часов
вечера. ‚ таких случаЯх Я  также  уходила,  помышлЯЯ  только  о  том,  чтобы
угодить моему супругу, и не обращала вниманиЯ на насмешки его родственников,
порицавших менЯ за то, что Я его балую, потакаЯ ему во  всем.  Ќо  могла  ли
почитатьсЯ чрезмерной моЯ нежность и снисходительность  к  тому,  кто  любил
менЯ столь горЯчо, что, вынужденный иногда отлучатьсЯ  по  делам,  стремилсЯ
при первой возможности вернутьсЯ и нередко, случалось, мчалсЯ,  невзираЯ  на
темноту, ненастье и бурю, в мои объЯтиЯ?
     Џробыв семь месЯцев в этом городе, Я  убедилась,  что  готовлюсь  стать
матерью; Я предпочитала, будучи  в  интересном  положении,  поехать  к  моим
родным, и потому вместе с моим дорогим супругом мы отбыли из  X.  с  большою
неохотою, так как в  общем  мне  нравились  шотландцы,  принимавшие  менЯ  с
большим радушием и уважением; и до сего времени  они  оказывают  мне  честь,
считаЯ менЯ одной из самых лучших жен в этой стране, что  поистине  ЯвлЯетсЯ
торжеством длЯ честной женщины.
     ‹орд ‚-м, проводив менЯ до родительского дома, должен был ехать обратно
в отландию длЯ подготовки своих выборов в парламент; итак, он менЯ  покинул
с твердым намерением вернутьсЯ до моих  родов;  единственной  утехой  в  его
отсутствие было чтение его писем, исправно получаемых вместе с письмами  его
сестры, котораЯ заверЯла менЯ в  его  преданности.  ќти  свидетельства  были
необходимы длЯ женщины с таким нравом, как у менЯ: Я была  не  из  тех,  что
довольствуютсЯ неполным  обладанием.  џ  не  могла  бы  уступить  ни  одного
ласкового его взглЯда другой женщине, но  требовала  от  него  безраздельной
любви. …сли бы Я ошиблась в своих ожиданиЯх, Я могла бы  или  взбунтоватьсЯ,
хотЯ и была его женой, или умереть.
     ’ем временем мои родители ухаживали за мной  с  великой  заботливостью,
предполагаЯ, что лорд ‚-м, получив мое приданое, поселитсЯ в  своем  доме  и
оправдаютсЯ возлагаемые им пылкие надежды на королеву; неожиданно мне  стало
плохо, и Я разрешилась от бремени мертвым младенцем - событие, которое  менЯ
глубоко потрЯсло. Љогда Я понЯла, сколь это ужасно, сердце у менЯ забилось с
такой силой, что грудь, казалось,  вот-вот  разорветсЯ;  горе,  которое  еще
усилилось вследствие разлуки с моим  супругом,  вызвало  опасную  лихорадку;
уведомленный письмом, он тотчас же приехал на почтовых из  отландии,  но  к
его приезду Я уже начала выздоравливать.
     ‚  течение  этой  поездки  он  терзалсЯ  страшными  опасениЯми,  обычно
рождающимисЯ в умах тех, кому угрожает  опасность  потерЯть  самое  длЯ  них
дорогое; войдЯ в дом, он был в такой тревоге, что не  решалсЯ  справитьсЯ  о
моем здоровье.
     —то касаетсЯ менЯ, то Я не смыкала глаз  с  того  днЯ,  как  стала  его
поджидать; заслышав его голос, Я раздвинула занавески и уселась  в  кровати,
чтобы встретить его, хотЯ бы это грозило мне смертью. Ћн подбежал ко мне  со
всем пылом страсти и заключил менЯ в объЯтиЯ; потом он опустилсЯ на колени у
моего изголовьЯ, целовал мне тысЯчу раз руки и плакал от  любви  и  радости.
ќта встреча была слишком трогательной; она оказалась мне не по силам,  и  мы
были разлучены людьми более мудрыми, чем  мы,  понимающими,  что  нам  более
всего необходим короткий отдых.
     Љак мне перейти от рассказа о счастье, вызывающем зависть,  к  тЯжелому
горю, которое мне пришлось испытать! Ќе прошло месЯца с начала моей болезни,
как заболел мой дорогой супруг; может быть, утомление телесное, так же как и
душевное, которое он вынес из-за менЯ, вызвало роковое брожение в  крови,  и
его здоровье было принесено в жертву любви. €з  ‹ондона  пригласили  врачей;
но, увы, они не подали надежды на выздоровление. Џо  их  совету,  необходимо
было его перевезти в город, чтобы  лучше  пользовать.  ЉаждаЯ  секунда  была
дорога; его немедленно внесли в карету, хотЯ день был на исходе,  и  Я,  все
еще очень слабаЯ, сопровождала его в этой поездке, котораЯ  происходила  при
свете факелов, и несказанно была потрЯсена ужасными опасениЯми потерЯть  его
в любой момент.
     Ќаконец, мы прибыли на нашу квартиру на Џел-Њел, где Я  легла  на  полу
подле его кровати и в тоске и отчаЯнии  следила  за  развитием  его  недуга.
‚скоре его болезнь бросилась на мозг, и в бреду он испускал страшные  вопли,
которые  могли  разбить  самое  жестокое  сердце.  Љакое  же  действие   они
производили на мое сердце, преисполненное самой нежной любовью! ќто была  не
обычнаЯ тоска, овладевающаЯ душой; Я чувствовала всю  тЯжесть  непоправимого
несчастьЯ. €ногда в припадке безумиЯ Я выбегала  на  улицу,  Я  посылала  за
докторами ежеминутно, Я докучала небу молитвами. „аже теперь сердце  у  менЯ
ноет при воспоминании о том, как  Я  страдала,  и  Я  не  могу  без  трепета
продолжать эту горестную повесть.
     Џролежав несколько дней без памЯти, он обрел дар речи и назвал менЯ  по
имени, которое он повторЯл тысЯчекратно, когда был лишен рассудка. Ќадежд на
его выздоровление не было, и Я подошла к  его  изголовью  принЯть  последнее
прости, заставлЯЯ себЯ призвать всю твердость  и  скрыть  скорбь,  чтобы  не
причинить ему вреда своим волнением. џ напрЯгала все силы, чтобы вынести эту
мучительную сцену. Њой  дорогой  супруг  умирал.  ‚се  очарование  молодости
исчезло; но потускневшие глаза все же  оставались  неизъЯснимо  ласковыми  и
выразительными. Ћн почувствовал приближение конца, протЯнул руку  и,  смотрЯ
на менЯ глазами, полными любви, произнес такие нежные слова - о небеса,  чем
заслужила Я такое великое горе! - что и посейчас воспоминание о них вызывает
у менЯ слезы. —еловеческаЯ натура не может вынести  без  жестоких  страданий
того, что выпало мне на долю. џ обнЯла его и целовала несчетное  число  раз,
испытываЯ самую глубокую скорбь. Ќо менЯ вырвали из его объЯтий, и  скоро  Я
потерЯла его навеки.
     ‚  это  роковое  утро,  положившее  предел  его  жизни,  герцогинЯ   ‹.
приблизилась к моей постели, и по ее виду Я понЯла, что его уже нет в живых;
Я просила ее не укреплЯть страшного предчувствиЯ вестью о его смерти; и  она
сохранила торжественное молчание. џ встала и, так как его комната находилась
этажом ниже, старалась ступать  бесшумно,  словно  боЯлась  потревожить  его
покой. “вы, больше ничто не могло его  нарушить!  џ  оцепенела  от  горЯ.  џ
открыла окно, и мне почудилось,  что  солнце  светит  тускло;  все  казалось
печальным, угрюмым, все наводило ужас.
     ‚ таком состоЯнии менЯ отвезли, по указанию моего друга, к  ней  домой,
где все мое существо было настолько подавлено тЯжким горем, что Я  не  знаю,
как протекали первые дни моего несчастного вдовства; знаю только одно: милаЯ
герцогинЯ ухаживала за мной с бесконечной  заботливостью  и  состраданием  и
отвезла менЯ к себе в поместье, где Я провела несколько месЯцев,  в  течение
которых она старалась услаждать менЯ всеми забавами, какие могла  придумать,
и оказала мне такие услуги, которые никогда не изгладЯтсЯ  из  моей  памЯти.
Ћднако, несмотрЯ на всю ее заботу и участие, большое  горе  привело  менЯ  к
изнурЯющей болезни, от которой мои врачи посоветовали мне пить воды Ѓата.
     ЏодчинЯЯсь этому  предписанию,  Я  отправилась  туда  в  конце  лета  и
получила  некоторое  облегчение,  послушавшись  их  советов.  •отЯ  Я  редко
выходила из дому, если не считать визитов к моей невестке, котораЯ была  там
вместе с принцессой, но  тем  не  менее  Я  притЯгивала  внимание  общества,
пораженного видом столь молодой женщины в  трауре.  Ќе  обошлось  без  того,
чтобы мне не докучали щеголи, единственным занЯтием которых  было  галантное
ухаживанье, но, бесчувственнаЯ к радостЯм, Я была глуха к голосу лести.
     Џеред рождеством Я вернулась в дом отца, где мое  горе  воскресало  при
виде каждого предмета, напоминавшего о моем дорогом усопшем  супруге.  Ќо  с
этими печальными мыслЯми Я была вынуждена свыкнутьсЯ, ибо  у  менЯ  не  было
другого пристанища, и,  оставшись  бедной  вдовой,  Я  всецело  зависела  от
расположениЯ моей семьи.
     ‚ течение этой зимы к отцу ЯвлЯлось немало искателей моей руки; но  мое
сердце еще не было свободно от первой страсти, и Я не могла думать  о  новом
властелине. ‘реди охотников  на  мою  руку  был  некий  молодой  аристократ,
который, узнав о смерти лорда ‚-ма, тотчас примчалсЯ на почтовых из  Џарижа,
чтобы объЯвить мне о своей страсти. ‚  первый  раз  он  поЯвилсЯ  в  наемной
карете, запрЯженной шестеркой, в сопровождении рослого, дородного  человека,
коего (как Я узнала впоследствии) он пригласил,  чтобы  тот  его  восхвалЯл,
посулЯ ему за это тысЯчу фунтов, вместо которых заплатил сорок.  ’о  ли  длЯ
защиты от холода, то ли длЯ удобства, на случай, если карета  опрокинетсЯ  и
на него упадет грузный его спутник, карета была так набита сеном, что, когда
он приехал, слуги долго ворошили и вытаскивали сено, прежде чем добрались до
своего хозЯина и  помогли  ему  вылезти.  Љогда  его  извлекли  из  экипажа,
забавнаЯ фигура предстала взорам. ќто  было  тонкое,  худощавое,  трЯсущеесЯ
существо низенького роста, с маленькими черными глазками, длинным  носом,  с
желтым, рЯбым  лицом;  одет  он  был  в  светлокоричневый  фризовый  кафтан,
подбитый розовым плисом, и щеголЯл чудовищным солитером, кошельком  и,  если
памЯть  мне  не  изменЯет,  преогромными  ботфортами.  Љороче  говорЯ,   его
внешность столь мало располагала к любви, что, встретившись с ним однажды  в
Ћксфорде, Я признала его последним человеком, за  которого  могла  бы  выйти
замуж; мне остаетсЯ добавить, что он  был  полной  противоположностью  моему
покойному мужу.
     ’ак как отца не было дома, он осталсЯ на один вечер, чтобы переговорить
с матерью, которой был столь же неприЯтен, как и мне; итак, его  предложение
было отвергнуто, и Я ничего о нем не слышала целых три месЯца, по  истечении
которых вернулась в город, где снова  поЯвилась  эта  устрашающаЯ  фигура  и
возобновила свое искательство, предлагаЯ  столь  выгодные  условиЯ  брачного
договора, что моему отцу начала нравитьсЯ эта партиЯ, и он рекомендовал  мне
о ней подумать.
     ђодственники лорда ‚-ма советовали мне воспользоватьсЯ случаем и  стать
независимой. ‚се мои знакомые приводили доводы с  той  же  целью.  „ома  мне
жилось плохо, и Я была равнодушна  ко  всему  роду  человеческому.  ’огда  Я
взвесила доводы за и против  этого  брака  и  неохотно  уступила  докучливым
уговорам друзей.
     ‚следствие моего решениЯ маленький джентльмен получил  позволение  менЯ
посетить; его обращение не изменило моего суждениЯ о его нраве  и  понЯтиЯх.
ЊенЯ возмущала мысль о союзе с человеком, которого Я  не  могу  любить;  длЯ
успокоениЯ совести Я воспользовалась случаем и  однажды  вечером,  когда  мы
сидели друг против друга, сказала, что не в моих силах управлЯть чувством, и
поэтому он не должен питать надежду на обладание моим сердцем, так как  лорд
‚-м своим обхождением избаловал менЯ как жену; однако Я постараюсь заключить
с ним дружбу, котораЯ будет зависеть единственно от его поведениЯ.
     ‚ ответ на такие слова он сказал, к моему великому  изумлению,  что  не
домогаетсЯ моей любви -  дружба  его  удовлетворит;  на  следующий  день  он
повторил свое скромное заЯвление в письме, которое Я показала сестре, и  она
очень смеЯлась над его содержанием и убеждала  менЯ,  что,  раз  Я  не  могу
никого любить, этот человек ЯвлЯетсЯ самым подходЯщим длЯ менЯ мужем.
     €так, приготовлены были свадебные нарЯды и карета, и в назначенный день
- роковой день - Я поутру приехала к моему деверю, герцогу  X.,  нежно  менЯ
любившему, и попрощалась с  семейством,  о  котором  Я  всегда  вспоминаю  с
любовью, уважением и признательностью. …го светлость принЯл менЯ чрезвычайно
благосклонно и на прощание сказал: "‹еди ‚., если он будет с вами обходитьсЯ
дурно, Я приму вас в свой дом".
     Њы встретились с женихом в Ћксфордской часовне, где церемонию  совершал
епископ ‚. в присутствии матери  лорда,  моего  отца  и  одной  леди.  Љогда
брачный узел был завЯзан, мы отправились в поместье отца и проехали не менее
двадцати миль, прежде чем мой супруг проронил хотЯ бы одно  слово,  а  мысли
мои были все это времЯ занЯты  чем-то  совершенно  не  относЯщимсЯ  к  моему
новому положению, так как в ту пору Я была  безрассудной  восемнадцатилетней
женщиной. Ќаконец, мой отец прервал молчание и,  похлопав  его  лордство  по
плечу, сказал, что он - весьма скучный молодожен, на что  мой  муж  ответил,
что он в дурном расположении духа. Ћн оставалсЯ унылым весь  день,  несмотрЯ
на отдых за изобильным обедом, которым он подкрепилсЯ в пути; и  вечером  мы
прибыли к месту назначениЯ, где моЯ мать встретила нас радушно, хотЯ  она  и
не сочувствовала нашему браку; а после ужина мы удалились в свою комнату.
     ‡десь Я имела возможность заметить  крайне  неприЯтный  контраст  между
новым моим мужем и первым  супругом.  ‚место  того  чтобы  броситьсЯ  в  мои
объЯтиЯ со всем пылом любви и восхищениЯ, сей достойный мужчина хмуро  сидел
в утолку, как преступник в день казни, и призналсЯ мне, что ему стыдно  лечь
спать с женщиной, чьей руки он едва успел коснутьсЯ.
     џ была поражена таким малодушным поведением. ЌаблюдаЯ этого человека, Я
вспомнила лорда ‚-ма, и такое сравнение вызвало у менЯ  ужас  и  отвращение.
Њое нерасположение к нему достигло такой степени, что менЯ бросило в пот при
одной мысли разделить с ним наслаждение; когда же после долгих колебаний  он
приблизилсЯ ко мне, Я дрожала так, словно менЯ ждали объЯтиЯ гремучей  змеи.
…го любовные усилиЯ не уменьшили моей антипатии.  Џопытки  его  походили  на
ласки чертенка, посланного из  ада  терзать  какую-нибудь  бедную  грешницу,
подобно тому как это представлЯют в пьесах, которые Я не могу  смотреть,  не
вспомнив  моей  первой  брачной  ночи.  ’акое  бесцельное,  бессмысленное  и
раздражающее обхождение со мной мучило менЯ и лишало ночного покоЯ; Я встала
рано утром с великим презрением к тому, кто разделЯл  со  мной  ложе,  а  он
нежилсЯ в постели до одиннадцати часов.
     ЏроведЯ несколько дней в поместье, мы вернулись с ним в  ‹ондон  в  его
дом в ’уикенхеме и вскоре были представлены ко двору, причем королеве угодно
было сказать матери моего мужа,  что,  вне  сомнениЯ,  мы  будем  счастливой
четой, так как Я была хорошей женой моему первому супругу.
     Ќа какие бы недостатки моего мужа Я ни жаловалась, но его  нельзЯ  было
упрекнуть в скаредности. Ћн мне  подарил  прекрасную  карету  с  серебрЯными
гвоздЯми и столь много драгоценностей, что, по  остроумному  замечанию  моих
знакомых, Я была раньше королевой сердец, а теперь превратилась  в  королеву
алмазов. ’еперь  Я  имела  также  возможность,  которой  и  воспользовалась,
уплатить  из  собственного  кошелька  долги  лорда  ‚-ма,  за  что  получила
благодарность его старшего брата, который, хотЯ и взЯл на себЯ  их  выплату,
откладывал  выполнение  своего  намерениЯ  дольше,  чем,  по  моему  мнению,
следовало. ќта необыкновеннаЯ  роскошь  притЯгивала  взоры  и  зависть  моих
соперниц, которые были неукротимы в своей злобе, так как,  несмотрЯ  на  мое
замужество, за мной всегда следовала толпа щеголей, твердо уверенных в  том,
что  женщина,  лишаЯ  мужа  своей  любви,  всегда  стремитсЯ   подарить   ее
кому-нибудь другому. џ никогда не поЯвлЯлась без целой свиты поклонников,  и
в моем поместье всегда толпились веселые  молодые  люди  из  высшего  света.
‘реди  тех,  кто  добивалсЯ  моего  расположениЯ  с  большой   ловкостью   и
настойчивостью, были граф Љ. и мистер ‘.,  брат  лорда  ”.  Џервый  из  них,
ухаживаЯ за мною, задумал развлечь менЯ пышным празднеством,  решив  созвать
гостей на обед, ужин и бал; по его желанию Я пригласила одиннадцать  дам,  а
он пригласил столько же мужчин; таким образом, общество состоЯло из двадцати
четырех человек. Ћбед был сервирован очень  красиво,  в  великолепном  зале;
прислуживали только джентльмены, так как к столу  не  допускалась  ливрейнаЯ
прислуга.  „нем  мы  катались  на  двух  роскошных  барках  в  сопровождении
оркестра, помещавшегосЯ на третьей барке, и наслаждались прогулкой по  реке,
пока не спустились сумерки; тогда мы вернулись и открыли бал, который прошел
с отменным весельем. ‚се были довольны, досаду  выражала  только  физиономиЯ
старой девы, впоследствии вышедшей замуж за герцога;  хотЯ  эта  дева  и  не
отказалась принЯть участие в столь приЯтном развлечении, но была недовольна,
что мне выпала честь ее пригласить. Ћ пагубнаЯ зависть, демон, мучающий  сам
себЯ! ’ы присутствуешь на всех ассамблеЯх - от придворного бала до  сельской
пирушки на празднике урожаЯ! Ќо удивлЯтьсЯ этой низкой страсти  не  следует,
если принЯть  во  внимание  слабость,  гордость  и  суетность  нашего  пола.
Џрисутствие одного только любезного нам мужчины может отравить радость всего
общества и вызвать самую злобную вражду между близкими подругами.
     џ  танцевала  с  хозЯином,  пускавшим  в  ход  всю  артиллерию   своего
красноречиЯ, чтобы завоевать мое расположение. џ не обращала вниманиЯ на его
ухаживанье, так как он был не в моем вкусе, хотЯ обладал приЯтной внешностью
и сметливостью; но он не имел понЯтиЯ о том нежном искусстве, с которым менЯ
позже познакомил мистер ‘.  и  которое  ЯвлЯетсЯ  единственной  методой  длЯ
достижениЯ успеха в обольщении молодой женщины, подобной  мне,  рожденной  с
чувством чести и  воспитанной  в  духе  религиозном  и  добродетельном.  ‘ей
молодой джентльмен в совершенстве постиг  искусство  той  вкрадчивой  лести,
которой мало женщин, страстных  и  чувствительных,  могут  противостоЯть,  и
обладал наружностью, весьма  подходЯщей  длЯ  извлечениЯ  выгоды  из  своего
коварства. Ћн хорошо  знал  человеческое  сердце,  равно  как  свои  силы  и
способности, и пользовалсЯ своими талантами с неутомимым упорством.  Ћн  был
высок и строен, фигура его мне чрезвычайно нравилась, у  него  были  большие
голубые выразительные глаза, прекрасные зубы и ум, направленный на галантные
интриги. …го поведение было образцом учтивости, а все его домогательства - в
высшей степени почтительны; такаЯ почтительность ЯвлЯетсЯ наилучшим оружием,
какое может обратить против нас мужчина, если только удастсЯ ему убедить нас
в том, что она порождена глубокой и нежной страстью. ќта почтительность есть
не что иное, как молчаливаЯ похвала, котораЯ постоЯнно льстит нам  и  весьма
нам  любезна,  ибо  мы  почитаем  разумным  и  понЯтливым   того,   кто   ею
вознаграждает нас.
     Џрибегнув к таким средствам и к хитрости, этот отменный политик в любви
стал мало-помалу рыть подкоп под  мою  супружескую  верность.  Ћн  незаметно
вкралсЯ в мое доверие и благодарЯ  удобному  случаю,  которым  он  прекрасно
воспользовалсЯ, одержал победу над всеми  своими  соперниками.  Ќе  он  один
соперничал с графом Љ. в завоевании моего  сердца.  ‘  этой  знатной  особой
состЯзалсЯ также лорд Љ. X. - родственник моего первого мужа,  шотландец,  с
которым  Я  некоторое  времЯ  кокетничала,   предпочитаЯ   его   большинству
соискателей. Ќо наша любовнаЯ игра была прервана его  отъездом  в  €рландию;
тогда, будучи осведомлена о том, что он стеснен в средствах, Я  презентовала
ему золотую табакерку, в которую был вложен банкнот - пустЯчный  знак  моего
уважениЯ, которое он впоследствии оправдал своей благородной дружбой и милым
расположением; мы поддерживали переписку, и Я откровенно ему призналась, что
мистер  ‘.  заступил  его  место  и  одержал  победу  над  остальными  моими
поклонниками.
     Њать и сестра нового моего избранника жили по соседству и постоЯнно  со
мной встречались; вследствие такого близкого знакомства он не пропускал днЯ,
чтобы не засвидетельствовать лично свое уважение; столь был он изобретателен
в  измышлении  средств  длЯ  успешного  своего  искательства,   что   всегда
присутствовал среди гостей, где бы Я ни была  -  выезжала  ли  на  прогулку,
бывала в гостЯх или оставалась дома; его умысел, казалось, поглощал все  его
внимание и  бдительность.  Џоэтому  он  изучил  мой  нрав  и  вместе  с  тем
утвердилсЯ  в  моем  добром  мнении.  Ћн  узнал,  что  мое   сердце   весьма
чувствительно ко всем трогательным впечатлениЯм, и убедилсЯ в том, что Я  не
свободна от тщеславиЯ,  свойственного  юности;  он  завоевал  мою  дружбу  и
уважение, а  отсюда,  как  он  хорошо  знал,  было  недалеко  до  любви.  Ћн
осмотрительно выбирал подходЯщие моменты  и  добивалсЯ  ее,  расточаЯ  такие
патетические клЯтвы и искусную лесть, что мог пленить любую молодую женщину,
столь же неопытную, как Я, и бывшую замужем за человеком, которого имела все
основаниЯ презирать.
     ’ем не менее, несмотрЯ на некоторый успех в домогательствах моей любви,
он не мог одержать легкой победы над моей добродетелью; Я сама не  ведала  о
том, питаю ли к нему большую склонность, пока  не  убедилась  в  его  успехе
благодарЯ приступу  ревности,  которую  однажды  почувствовала,  увидев  его
беседующим с какой-то леди. џ  немедленно  распознала  эту  спутницу  любви,
знакомую мне  раньше,  и  затрепетала,  обнаружив  свою  слабость.  ‘транное
волнение и противоречивые чувства овладели мною. ‘трасть мне была по сердцу,
но Я стыдилась в ней сознатьсЯ даже себе самой. Џрава  моего  супруга,  хотЯ
они  были  только  номинальными,  пришли  мне  на  памЯть,  и   добродетель,
скромность и честь запретили мне лелеЯть преступную любовь.
     ЏохвальнаЯ совестливость поддерживала  менЯ,  и  Я  решила  принести  в
жертву долгу и доброму имени свою любовь, а тем временем мой супруг чуть  ли
не ежедневно  ездил  к  моему  отцу  с  жалобой  на  мое  поведение,  бывшее
безупречным; жаловалсЯ он на то, что Я отказываюсь удовлетворЯть его желание
и не соглашаюсь лежать каждое утро в течение часа с обнаженной грудью, чтобы
он мог, созерцаЯ менЯ, успокоить волнение своей души. Џо  такой  просьбе  вы
можете судить об этом человеке, а также об уважении, которое Я  должна  была
питать к его нраву и склонностЯм.
     ‚ течение всего лета менЯ осаждал мой ловкий искуситель, а осенью  Я  с
супругом отправилась в Ѓат, где  благодарЯ  близости,  существовавшей  между
нашими семьЯми, мы жили в одном доме с  моим  возлюбленным  и  его  сестрой,
котораЯ сопровождала нас в поездке вместе с другой  любезной  молодой  леди.
Њистеру ‘. удалось исторгнуть у менЯ признание в ответном чувстве, хотЯ Я  и
уверЯла его, что оно никогда не  побудит  менЯ  отказатьсЯ  от  драгоценного
обладаниЯ незапЯтнанной репутацией и чистой совестью. џ предложила ему любое
наслаждение, какое он может извлечь  из  откровенной  близости  душ,  чуждой
чувственных мыслей. Ћн страстно принЯл это  платоническое  предложение,  ибо
был достаточно  умен  и  предвидел  исход  столь  химерического  договора  и
вдобавок знал менЯ очень хорошо, а стало быть,  понимал,  что  не  достигнет
своих целей, если длЯ видим