 будет
роскошнаЯ трапеза...  потому что  Я  хочу в  твоем лице почтить не  только
уважаемого  жреца  ѓеркулеса  ЋливариЯ,   но  также  честного  и  хорошего
гражданина!
   - ‚о имЯ богов! - воскликнул жрец с притворной обидой. - ’ы, значит, не
доверЯешь мне?
   - Ќе тебе Я не доверЯю... а менЯ тревожит твоЯ непорочнаЯ совесть.
   - Ќо... Я не знаю, должен ли Я...
   - ...идти со мной? Ќо ведь ты должен помочь мне донести сюда пЯтнадцать
талантов,  о которых мы с тобой договорились... €ли ты только что сказал -
десЯть?
   - ЏЯтнадцать, Я сказал: пЯтнадцать, - поспешно поправил потитий.
   - ‚о всЯком случае,  если даже ты и сказал десЯть,  то ошибсЯ... потому
что богу Я  за  мою месть приношу пЯтнадцать талантов.  Џойдем же со мной,
прЯмодушный Ђй ‘тендий, ты будешь доволен сегоднЯшним днем.
   †рец  принужден был  спрЯтать  в  укромном месте  шлем,  меч  и  кольцо
ќвтибиды и пойти вместе с ней за римский вал.
   Њарк Љрасс теперь полностью доверЯл гречанке;  он  разрешал ей свободно
входить и  выходить из лагерЯ одной или же в сопровождении кого-либо по ее
выбору.
   ќвтибида устроила длЯ потитиЯ роскошный пир;  в восьми или девЯти чашах
отличного цекубского он утопил свою печаль, вызванную недоверием гречанки.
   Ћна же тем временем позвала к  себе своего верного ‡енократа и,  быстро
сказав ему что-то шепотом, отпустила его.
   ѓлубокой ночью,  в  предрассветный час,  ќвтибида надела стальной шлем,
перебросила через правое плечо перевЯзь, на которой висел небольшой острый
меч, и вышла из лагерЯ вместе с жрецом, который не слишком твердо стоЯл на
ногах из-за увлечениЯ цекубским.
   Ќа  расстоЯнии нескольких шагов за ќвтибидой и  Ђйем ‘тендием следовали
два каппадокийца огромного роста,  вооруженные с  ног до головы.  ќто были
рабы Њарка ‹ициниЯ Љрасса.
   Џока они идут к храму ѓеркулеса ЋливариЯ,  заглЯнем на минуту в ’емесу.
’ам  у  ‘партака уже три днЯ стоЯла наготове флотилиЯ,  и  он  лишь ожидал
темной ночи,  чтобы перевезти пЯтнадцать тысЯч гладиаторов, которых он мог
разместить на тысЯчах судов, собранных всеми способами.
   …два  только  зашло  бледное  солнце,  которое  в  течение  целого  днЯ
скрывалось  за  серыми  и  черными тучами, сгустившимисЯ на небе, ‘партак,
предвидЯ,  что  наступает  желаннаЯ  темнаЯ  ночь,  приказал трем легионам
снЯтьсЯ  с лагерЯ, расположенного на берегу, и грузитьсЯ на суда, стоЯвшие
в  порту.  ѓранику  он  приказал  тоже  погрузитьсЯ  с  ними  вместе  и  с
наступлением  темноты велел распустить паруса на судах, где они имелись, а
остальным спустить в воду весла и отправлЯтьсЯ в путь.
   ”лотилиЯ гладиаторов,  соблюдаЯ тишину,  отплыла из  ’емесы в  открытое
море.
   Ќо  тот  самый сирокко,  который сгустил тучи,  продолжал упорно дуть с
берегов Ђфрики и,  несмотрЯ на могучие усилиЯ мореплавателей, относил их к
берегу Ѓруттии и не давал возможности повернуть к берегам ‘ицилии.
   Ѓез  устали работаЯ веслами, гладиаторам удалось отплыть на много миль,
но  на рассвете море стало особенно бурным, свирепствовал ветер, и большаЯ
опасность стала угрожать хрупкой флотилии гладиаторов; по совету морЯков и
рыбаков  из  ’емесы,  ведших  многие  из  судов,  а также знакомых с морем
гладиаторов, ѓраник подошел к берегу. ЏЯтнадцать тысЯч восставших сошли на
пустынный   берег   близ   Ќикотеры.  Ћтсюда  было  решено  отправитьсЯ  в
близлежащие  горы,  а ѓраник тем временем пошлет к ‘партаку легкое судно с
восемью  или  десЯтью  солдатами во главе с центурионом, чтобы уведомить о
случившемсЯ.
   ’ем  временем два  каппадокийца вместе с  ќвтибидой и  жрецом прибыли в
храм  ѓеркулеса ЋливариЯ.  „о  полуночи  они  оставались в  роще  падубов,
находившейсЯ близ улицы,  по  которой из  города вела дорога к  храму.  Ќа
расстоЯнии полутора выстрелов из лука,  повыше рощи,  стоЯл небольшой дом,
где  был  расположен аванпост гладиаторов;  несмотрЯ на  принЯтые ими меры
предосторожности,  оба  каппадокийца времЯ  от  времени  слышали доносимый
стремительным ветром приглушенный звук голосов и шаги.
   - Џослушай,  ќрцидан,  -  сказал шепотом на  своем родном Языке один из
рабов другому, - надо постаратьсЯ взЯть эту молодую амазонку живьем.
   - Њы так и сделаем, Ђскубар, - ответил ќрцидан, - ежели удастсЯ.
   - џ и говорю... если сможем.
   - Џотому что,  сказать по  правде,  если она окажет сопротивление мечом
или  кинжалом,  Я  справлюсь с  ней  двумЯ ударами;  тем более что если мы
отсюда слышим шепот гладиаторов,  то они услышат крик, который подымет эта
плакса.
   - Љонечно,  услышат и ЯвЯтсЯ сюда в одну секунду,  тогда мы погибли; до
аванпоста гладиаторов расстоЯние всего лишь два  выстрела из  лука,  а  до
нашего лагерЯ в тысЯчу раз дальше.
   - ЉлЯнусь ћпитером, ты прав! ќто дело начинает менЯ тревожить.
   - Ђ Я об этом думаю уж больше часа.
   Ћба каппадокийца умолкли, погрузившись в раздумье.
   ‚друг  среди шелеста,  вызванного ветром,  Ясно  послышалсЯ шум  шагов;
неподалеку от  рабов кто-то  шел среди кустарника по роще,  в  которой они
спрЯтались.
   - Љто идет? - приглушенным голосом спросил Ђскубар, обнажаЯ меч.
   - Љто идет? - повторил ќрцидан.
   - Њолчите,  -  произнес женский голос,  - это Я, ќвтибида... Я брожу по
окрестностЯм... Ќе обращайте вниманиЯ на то, что делаетсЯ за вашей спиной,
наблюдайте за дорогой.
   ‚се это она произнесла вполголоса, приблизившись к каппадокийцам; затем
гречанка углубилась в заросли кустарника,  вошла в рощу падубов,  и вскоре
оба раба уже не слышали ничего, кроме шума ветра.
   Ђскубар и  ќрцидан молчали долгое  времЯ,  наконец первый  сказал очень
тихо второму:
   - ќрцидан!
   - —то?
   - ‡наешь, о чем Я думаю?
   - —то дело это труднее, чем оно сразу показалось?
   - џ  тоже так считаю,  но в  эту минуту Я думал,  каким бы способом нам
выбратьсЯ с честью из беды.
   - ’ы правильно рассудил! ’ы уже придумал, как это сделать?
   - Љак будто придумал...
   - Ќу, говори.
   - Љогда маленькаЯ амазонка подойдет поближе, на расстоЯние двенадцати -
пЯтнадцати шагов,  мы пустим в  нее две стрелы:  одну в  сердце,  другую в
шею... “верЯю тебЯ, кричать она не будет. —то ты об этом скажешь?
   - Њолодец Ђскубар... Ќедурно...
   - Ђ той, другой, скажем, что она пыталась сопротивлЯтьсЯ.
   - •орошо придумал.
   - ’ак и сделаем.
   - ‘делаем.
   - ‚полне ли  ты  уверен,  ќрцидан,  что на  расстоЯнии двенадцати шагов
попадешь ей прЯмо в сердце?
   - ‚полне. Ђ ты уверен, что всадишь ей стрелу в шею?
   - “видишь.
   Ћба  каппадокийца,   насторожив  слух  и   приготовив  оружие,   стоЯли
безмолвные и неподвижные.
   Њежду  тем  встревоженнаЯ  ќвтибида  бродила  по  окрестностЯм,  словно
стремЯсь  ускорить  приближение  рассвета в надежде, что Њирца в это времЯ
выйдет  из  города и направитсЯ к храму. ‚ремЯ казалось ей вечностью; пЯть
или  шесть  раз  она выходила из рощи падубов, доходила почти до аванпоста
гладиаторов  и  снова  возвращалась  обратно;  она  заметила, что сирокко,
дувший  всю  ночь,  с  некоторого  времени  стал  утихать и наконец совсем
прекратилсЯ;  всматриваЯсь  в даль, где виднелись вершины далеких Ђпеннин,
она   увидела,   что  сгустившиесЯ  там  тучи  начали  слабо  окрашиватьсЯ
бледно-оранжевым  цветом.  Ћна  испустила вздох облегчениЯ: то были первые
предвестники зари.
   Ћна  снова  взглЯнула  на  дорогу,   ведущую  к  домику,   и,  соблюдаЯ
осторожность,  пошла в  сторону аванпоста.  Ќо  не  сделала она и  двухсот
шагов,  как  приглушенный,  но  грозный  голос  заставил ее  остановитьсЯ,
окликнув:
   - Љто идет?
   ќто  был  патруль гладиаторов,  который,  как  это  принЯто в  войсках,
выходил на заре, чтобы осмотреть окрестности. ќвтибида, ничего не отвечаЯ,
повернулась спиной к  патрулю и попыталась бесшумно и быстро ускользнуть в
рощу.  Џатруль,  не получив ответа,  двинулсЯ туда, где скрылась ќвтибида.
‚скоре беглЯнка и  преследующие приблизились к роще,  на границе которой с
натЯнутыми луками стоЯли притаившиесЯ каппадокийцы.
   - ’ы слышишь шум шагов? - спросил Ђскубар ќрцидана.
   - ‘лышу.
   - Ѓудь наготове.
   - ‘ейчас же пущу стрелу.
   ЌачавшийсЯ рассвет уже рассеивал густой мрак ночи,  но рабы,  не вполне
Ясно распознав,  кто  это  был,  заметили только маленького воина,  быстро
приближавшегосЯ к ним.
   - ќто она, - сказал едва слышно Ђскубар товарищу.
   - „а...  на  ней панцирь...  шлем...  фигура маленькаЯ,  это непременно
женщина.
   - ќто она... она.
   €  оба каппадокийца,  прицелившись,  одновременно спустили тетиву лука;
обе стрелы,  свистЯ,  вылетели и  впились -  одна в  белую шею,  а другаЯ,
пробив серебрЯный панцирь, в грудь ќвтибиды.
   „олгий,  пронзительный,  душераздирающий крик  раздалсЯ вслед за  этим.
Ђскубар и ќрцидан тут же услыхали шум многочисленных быстро приближающихсЯ
шагов и громоподобный голос: "Љ оружию!.."
   Ћба каппадокийца бросились бежать по направлению к  римскому лагерю,  а
декану  и  четырем  гладиаторам преградило  путь  тело  ќвтибиды,  котораЯ
рухнула на дорогу и теперь лежала,  распростершись в луже крови, сочащейсЯ
из  ее ран,  особенно из раны на шее,  потому что стрела Ђскубара попала в
сонную артерию и разорвала ее.
   ѓречанка громко стонала и хрипела, но не могла произнести ни слова.
   ѓладиаторы  наклонились  над телом упавшей, и, поднимаЯ ее с земли, все
пЯтеро одновременно спрашивали ее, кто она и каким образом ее ранили.
   Њежду тем солнце уже взошло,  и  гладиаторы,  положив ќвтибиду на  краю
дороги,  прислонили ее спиной к  стволу росшего там дуба.  Ћни снЯли с нее
шлем и,  увидав,  что по плечам умирающей рассыпались густые рыжие волосы,
воскликнули в один голос:
   - †енщина!
   Ћни  наклонились над ней и,  поглЯдев в  лицо,  покрывшеесЯ смертельной
бледностью, сразу узнали ее и воскликнули в один голос:
   - ќвтибида!..
   ‚  эту минуту подоспел манипул гладиаторов.  ‚се столпились вокруг тела
раненой.
   - ђаз  она  ранена,  значит,  кто-то  ранил  ее,  -  сказал  центурион,
командовавший манипулом.  - Џусть пЯтьдесЯт человек отправлЯютсЯ на поиски
убийц, они не могли далеко уйти.
   ЏЯтьдесЯт гладиаторов побежали в сторону храма ѓеркулеса ЋливариЯ.
   Ћстальные окружили умирающую. Џанцирь ее был весь в крови; кровь лилась
ручьем.  ѓладиаторы с  мрачными  лицами  молча  следили  за  агонией  этой
женщины,  принесшей им столько несчастьЯ и горЯ. ‹ицо куртизанки посинело,
она все времЯ металась,  прислонЯЯ голову то к одному, то к другому плечу,
издаваЯ безумные стоны; она подымала руки, как бы желаЯ донести их до шеи,
но они тут же бессильно падали,  ее рот конвульсивно открывалсЯ, как будто
она силилась что-то сказать.
   - ќвтибида!  ЏроклЯтаЯ изменница!  -  воскликнул после нескольких минут
молчаниЯ мрачно и строго центурион.  - —то ты делала здесь? ‚ такой ранний
час?  Љто  ранил  тебЯ?  Ќичего понЯть не  могу...  но  по  случившемусЯ Я
догадываюсь о  каком-то  новом страшном замысле...  жертвой которого ты по
какому-то случаю стала сама.
   €з посиневших губ ќвтибиды вырвалсЯ еще более ужасный стон:  она руками
указала гладиаторам, чтобы они отошли в сторону.
   - Ќет!  - вскричал центурион, проклинаЯ ее. - ’ы изменой своей погубила
сорок тысЯч наших братьев...  мы  должны припомнить тебе  твои  злодеЯниЯ;
должны сделать твою агонию еще  более ужасной,  -  этим мы  умилостивим их
неотомщенные тени.
   ќвтибида  склонила  голову  на  грудь,   и  если  бы  не  слышалось  ее
прерывистое дыхание, можно было бы подумать, что она умерла.
   ‚  эту  минуту  поЯвились,  тЯжело  дыша,  все  пЯтьдесЯт  гладиаторов,
преследовавшие каппадокийцев.  Ћни привели с собой ќрцидана;  он был ранен
стрелой в  бедро,  упал и  был взЯт гладиаторами в плен;  Ђскубару удалось
убежать.
   Љаппадокиец рассказал все, что знал, и тогда гладиаторы понЯли, как все
произошло.
   - —то случилось? - раздалсЯ женский голос.
   ќто  была  Њирца,  как обычно, в своем военном одеЯнии: в сопровождении
–етуль она шла в храм ѓеркулеса.
   - ‘трелы,   которые   проклЯтаЯ  ќвтибида  уготовила  тебе,   благодарЯ
счастливому вмешательству какого-то бога,  может быть ѓеркулеса,  поразили
ее самое, - ответил центурион, даваЯ Њирце дорогу, чтобы она могла войти в
круг гладиаторов.
   “слышав  голос Њирцы, ќвтибида поднЯла голову и, увидЯ ее, вперила свой
угасающий,  полный  ненависти  и  отчаЯниЯ  взор  в  глаза  Њирцы; губы ее
судорожно  искривились; казалось, она хотела произнести что-то; растопырив
пальцы,  она  протЯнула  руки к сестре ‘партака, как бы желаЯ схватить ее;
последним усилием она метнулась вперед, затем, испустив предсмертный стон,
сомкнула  веки; голова ее упала на ствол дерева; недвижимаЯ и бездыханнаЯ,
гречанка свалилась на землю.
   - Ќа  этот раз  в  сеть попалсЯ сам птицелов!  -  воскликнул центурион,
предложив Њирце и  остальным товарищам следовать за  ним.  ‚се в  молчании
удалились, покинув ненавистный труп.


        ѓлава двадцать втораЯ. ЏЋ‘‹…„Ќ€… ‘ђЂ†…Ќ€џ. - ЏђЋђ›‚ Џђ€ ЃђЂ„ЂЌ…. - ‘Њ…ђ’њ
   ‚  тот  момент,  когда  ќвтибида,  поплатившись  за  свои преступлениЯ,
умирала  на  глазах  Њирцы  у  дороги, ведущей от ’емесы к храму ѓеркулеса
ЋливариЯ,  в  порт прибыло судно, с которым ѓраник послал ‘партаку вести о
себе.   ”ракиец,  узнав  о  высадке  ѓраника  на  берегах  ЃруттиЯ,  долго
обдумывал,  как ему следовало поступить. Ќаконец, обратившись к Ђрториксу,
он сказал:
   -  Ќу,  что  же...  Џоскольку  ѓраник  с  пЯтнадцатью  тысЯчами  воинов
находитсЯ  у  Ќикотеры...  перевезем  туда  морем  все наше войско и будем
воевать с еще большей энергией.
   Ћн  отослал судно в  то  место,  где  находилась флотилиЯ,  с  приказом
возвратитьсЯ на следующую ночь в ’емесу.
   ‡а  неделю ‘партак перевез ночами все  свое войско в  Ќикотеру;  каждую
ночь,   за  исключением  последней,  когда  он  погрузилсЯ  сам  вместе  с
кавалерией,  по  его приказу четыре легиона делали вылазки,  чтобы отвлечь
внимание римлЯн и  внушить им  мысль,  что гладиаторы никуда не собираютсЯ
уходить.
   Љак только флотилиЯ,  с  которой отбыли ‘партак,  Њамилий и  кавалериЯ,
удалилась на  несколько миль от  берега,  жители ’емесы уведомили Љрасса о
случившемсЯ.
   Љрасс,  вне себЯ от Ярости,  проклинал жителей ’емесы за то, что они из
малодушиЯ не  послали к  нему гонца предупредить о  бегстве неприЯтелЯ,  а
теперь,  когда ‘партак вырвалсЯ из тисков,  пламЯ войны разгоритсЯ с новой
силой, меж тем как Љрасс считал ее уже законченной, в чем и уверил ђим.
   Ќаложив на  жителей ’емесы большой штраф за  их трусость,  на следующий
день он приказал своему войску снЯтьсЯ с лагерЯ и повел его по направлению
к Ќикотере.
   Ќо ‘партак,  прибыв в Ќикотеру,  на рассвете в тот же день отправилсЯ в
путь  со  всеми  своими  легионами,  нигде  не  останавливаЯсь  в  течение
двадцатичасового  перехода,   пока  не  дошел  до  ‘циллы;   близ  нее  он
расположилсЯ лагерем.
   Ќа  следующий день фракиец отправилсЯ в  ђегий;  по  пути он призывал к
оружию рабов и,  занЯв сильные позиции, приказал гладиаторам три днЯ и три
ночи рыть канавы и ставить частокол,  чтобы к моменту поЯвлениЯ Љрасса был
готов неприступный лагерь гладиаторов.
   ’огда Љрасс решил либо  принудить ‘партака принЯть бой,  либо взЯть его
измором,  а  длЯ  последней цели задумал возвести колоссальное сооружение,
достойное римлЯн.  …сли бы о нем не свидетельствовали единогласно Џлутарх,
Ђппиан и  ”лор,  врЯд ли  можно было бы поверить,  что подобное сооружение
действительно осуществилось.
   "’уда  ЯвилсЯ Љрасс, и сама природа подсказала ему, что надо делать", -
говорит Џлутарх. Ћн решил воздвигнуть стену поперек перешейка, избавив тем
самым   своих   солдат   от   вредного   бездельЯ,   а   неприЯтелЯ  лишив
продовольствиЯ.  ‚елика  и  трудна  была  эта работа, но Љрасс довел ее до
конца и, сверх ожиданиЯ, в короткий срок. Ћн вырыл через весь перешеек ров
от  одного  морЯ  до другого, длиною в триста стадий, шириной и глубиной в
пЯтнадцать  шагов,  а вдоль всего рва воздвиг стену поразительной высоты и
прочности.
   ‚  то  времЯ как сто тысЯч римлЯн Љрасса с  невиданным рвением работали
над  титаническим  сооружением,  ‘партак  обучал  военному  делу  еще  два
легиона,  составленные из  одиннадцати тысЯч рабов,  примкнувших к  нему в
Ѓруттии;  вместе с тем он обдумывал,  как бы ему выбратьсЯ из этого места,
насмеЯвшись над усилиЯми и предусмотрительностью Љрасса.
   - ‘кажи мне, ‘партак, - спросил фракийца на двадцатый день работ римлЯн
его любимец Ђрторикс,  -  скажи,  ‘партак, разве ты не видишь, что римлЯне
поймали нас в ловушку?
   - ’ы так думаешь?
   - џ вижу стену,  которую они сооружают, она уже готова, и, мне кажетсЯ,
у менЯ есть основание так думать.
   - €  на  ‚езувии бедный Љлодий ѓлабр тоже думал,  что он  поймал менЯ в
ловушку.
   - Ќо через десЯть дней у нас кончитсЯ продовольствие.
   - “ кого?
   - “ нас.
   - ѓде?
   - ‡десь.
   - Ђ кто же тебе сказал, что через десЯть дней мы еще будем здесь?
   Ђрторикс, опустив голову, замолк, как будто стыдЯсь, что решилсЯ давать
советы  такому  дальновидному полководцу.  ‘партак с  нежностью глЯдел  на
юношу,  растроганный краской стыда на  его  лице;  ласково похлопав его по
плечу, он сказал:
   - ’ы   хорошо  сделал,   Ђрторикс,   напомнив  мне   о   наших  запасах
продовольствиЯ,  но  ты  за  нас не бойсЯ;  Я  уже решил,  что нам следует
предпринЯть, чтобы Љрасс осталсЯ в дураках со своей страшной стеной.
   - Ћднако этот Љрасс, надо признатьсЯ, опытный полководец.
   - ‘амый опытный из  всех,  кто сражалсЯ против нас за  эти три года,  -
ответил ‘партак и после минутного молчаниЯ добавил: - Ќо все же он нас еще
не победил.
   - € пока ты жив, он не победит нас.
   - Ђрторикс, но ведь Я только человек!
   -  Ќет,  нет, ты наш идеал, наше знамЯ, наша мощь! ‚ тебе воплощаетсЯ и
живет   главнаЯ   наша   идеЯ   -   возрождение  угнетенных,  благополучие
обездоленных,  освобождение  рабов.  ’ы  так славен и велик, что от твоего
существа  исходит  свет,  побеждающий самых непокорных наших товарищей, он
отражаетсЯ  в  них,  воодушевлЯет  новыми силами, вселЯет веру в тебЯ; они
уповают  на тебЯ, ибо признают тебЯ, дивЯтсЯ тебе и почитают как мудрого и
доблестного  полководца.  Џока  ты жив, они всегда будут делать то, что ты
пожелаешь,  и так же, как они пришли за тобой сюда, они будут преодолевать
многое,  что кажетсЯ совершенно невозможным. Џока ты жив, они будут делать
переходы  в  тридцать миль в день, будут переносить невзгоды, голод, будут
дратьсЯ,  как  львы;  но если, по несчастью, ты погибнешь - вместе с тобой
погибнет  и  наше  знамЯ,  и  через двадцать дней наступит конец войны, мы
будем уничтожены... Ћ, пусть боги сохранЯт тебЯ на долгие годы, с тобой мы
одержим полную победу!
   - ’ы веришь в нашу победу?  -  спросил ‘партак,  покачав головой,  и на
губах его была грустнаЯ улыбка.
   - Ђ почему бы нам не победить?
   - Џотому  что  из  десЯти миллионов рабов,  стонущих в  цепЯх  по  всей
€талии, не наберетсЯ и ста тысЯч, взЯвших оружие в руки и пришедших к нам;
потому что  наши  идеи  не  проникли в  массы угнетенных и  не  согрели их
сердца; потому что римский деспотизм еще не вывел окончательно из терпениЯ
народы,  находЯщиесЯ под игом;  потому что ђим слишком еще силен, а мы еще
слишком слабы... вот почему мы не можем победить и не победим. …сли и есть
надежда на  победу,  то  лишь за  пределами €талии;  здесь же  нам суждено
погибнуть, здесь мы умрем.
   Ќекоторое времЯ он молчал, потом произнес с глубоким вздохом:
   - Џусть  же  кровь,  пролитаЯ нами  за  свЯтое дело,  не  будет пролита
бесплодно,  пусть  наши  деЯниЯ  послужат  благородным примером длЯ  наших
потомков.
   ‚  эту  минуту центурион сообщил ‘партаку,  что  три  тысЯчи пращников,
далматов и  иллирийцев из  римского лагерЯ подошли к  преторским воротам и
настойчиво просЯт принЯть их в рЯды собратьев.
   ‘партак  задумалсЯ и не сразу ответил на просьбу трех тысЯч дезертиров:
может  быть,  он  сомневалсЯ  в  них, а может быть, не хотел подать дурной
пример  своим  солдатам,  оказываЯ  перебежчикам внимание, словно они были
мужественные  воины;  он  подошел  к  воротам  лагерЯ  и  сказал  им,  что
недостойно   солдата   покидать  свои  знамена;  способствовать  побегу  и
принимать  в свои рЯды беглецов из вражеского лагерЯ не только зазорно длЯ
полководца,   пользующегосЯ  уважением,  но  и  может  быть  пагубным  как
печальный  пример  длЯ  солдат,  раз  в рЯды угнетенных принимают тех, кто
изменил своему знамени и войску. € он отказал им.
   —ерез  неделю  после этих событий, под вечер деканы и центурионы обошли
все  палатки  гладиаторов,  передаваЯ  приказ ‘партака: не ожидаЯ сигнала,
снЯтьсЯ  с лагерЯ в полной тишине. Ђ конники, по приказу верховного вождЯ,
отправились в ближние леса, захватив с собой топоры, чтобы рубить деревьЯ;
ночью они привезли на своих лошадЯх в лагерь много бревен.
   ‚   час   первого   факела  ‘партак  приказал  зажечь  в  лагере  огни,
воспользовавшись   ненастной  погодой,  -  уже  два  днЯ  в  проливе  и  в
окрестностЯх  непрерывно  шел  дождь  со  снегом,  -  в  полном мраке, под
пронзительный  вой ветра, соблюдаЯ глубокую тишину, двинулсЯ к тому месту,
где Љрасс велел копать ров; на краю этого рва еще не было сооружено стены.
‘партак   приказал  забросать  ров  стволами  деревьев,  привезенными  его
конниками,  а  на  эти  бревна  шесть тысЯч легионеров наложили столько же
заранее  заготовленных  мешков с землей. ’аким образом ров был заполнен на
большом протЯжении, и по нему бесшумно прошли легионы гладиаторов; им было
приказано, не обращаЯ вниманиЯ ни на снег, ни на ветер, идти без остановки
прЯмо до Љавлона.
   ‘партак с  конницей укрылсЯ в  лесу близ вражеского лагерЯ и  в полдень
следующего днЯ  врезалсЯ со  своими  всадниками в  рЯды  римских легионов,
вышедших за  продовольствием в  окрестности,  и  за  каких-нибудь  полчаса
уничтожил свыше четырех тысЯч римских солдат.
   ђимлЯне были  поражены,  увидев,  что  те,  кого они  еще  только вчера
вечером,  казалось бы,  заперли между  морем и  стеной,  нежданно выросшей
перед ними,  угрожают им  с  тыла.  Ђ  когда они взЯлись за оружие,  чтобы
прийти на  помощь разбитым римским легионам,  фракиец со  своими конниками
умчалсЯ от них, направлЯЯсь в Љавлон.
   -  Ђх,  клЯнусь  всеми  богами  ада! - вскричал Њарк Љрасс, ударив себЯ
кулаком  по  голове. - „а что же это такое?.. ‚от-вот, кажетсЯ, он попал в
железное  кольцо и, глЯдь, ускользает из моих рук; Я разбил, уничтожил его
войско,  а  он  собирает  новое  и нападает на менЯ с еще большей силой; Я
объЯвлЯю,   что   война   заканчиваетсЯ,  а  она  вспыхивает  еще  сильнее
прежнего!..  ‚еликие  боги!  „а  это  злой дух, не иначе! ‚ампир, жаждущий
крови! Ќенасытный волк-оборотень, пожирающий живые существа!
   -  Ќет, он просто-напросто великий полководец, - ответил молодой Љатон,
назначенный  контуберналом  Љрасса за дисциплинированность, выносливость и
стойкость, а также за отвагу, проЯвленную им в этой войне.
   ‚не  себЯ  от  гнева,  Њарк  Љрасс,  косо  взглЯнув  на  смелого юношу,
казалось,  хотел  резко ответить ему, но, мало-помалу успокоившись, сказал
своим обычным тоном, хотЯ голос его еще дрожал от гнева:
   - „умаю, что ты прав, храбрый юноша.
   - …сли ты зовешь храбростью привычку говорить правду,  то ни Џерсей, ни
џсон,  ни  „иомед и  никто другой на свете не были храбрее менЯ,  -  гордо
ответил Љатон.
   Љрасс умолк,  умолкли ‘крофа, Љвинт, Њуммий и другие военачальники. ‚се
были  задумчивы и  печальны и  как  будто  погружены в  какие-то  грустные
размышлениЯ.  Џервым прервал молчание Љрасс  и  заговорил,  словно выражаЯ
вслух свои мысли:
   - Њы  можем  преследовать  его,  но  настигнуть  не  сможем;  он  летит
стремительно,  словно борзаЯ или олень,  а  не  человек!..  Ђ  вдруг он со
своими восемьюдесЯтью тысЯчами броситсЯ на ђим?  Ћ,  великие боги!.. ЉакаЯ
неожиданность!.. Љак велика опасность!.. Љак ее избегнуть? —то делать?
   ‚се  молчали,  и  только  спустЯ некоторое времЯ  в  ответ  на  вопросы
полководца они выразили те же сомнениЯ, что и он.
   ‚се  считали  необходимым,  чтобы Љрасс написал сенату, что война стала
еще  более  жестокой  и  грозной;  чтобы  покончить  с нею раз и навсегда,
необходимо  послать  против  гладиаторов, кроме войска, которым располагал
Љрасс,  еще  и  те  легионы,  которые  недавно  привел  в ђим ѓней Џомпеи,
одержавший победу в €спании; необходимо послать также и те войска, которые
сражались  против  Њитридата  под  начальством ‹уциЯ ‹ициниЯ ‹укулла, ныне
возвращавшегосЯ  в  €талию;  окружив ‘партака с трех сторон армиЯми по сто
тысЯч  человек  в  каждой,  руководимыми  самыми  „облестными полководцами
республики,  можно  будет  в  несколько  дней  закончить  позорную войну с
гладиаторами.
   •отЯ Љрассу было неприЯтно посылать такое сообщение, он все же отправил
в  ђим  гонцов и,  снЯвшись с  лагерЯ,  со  всем своим войском бросилсЯ по
следам ‘партака.
   Ђ  тем временем фракиец намеревалсЯ пересечь горы и из Љавлона большими
переходами  пройти  через  ‘килакий,   направлЯЯсь  к   горам  Ќовоастр  и
Џолеокастр.
   Ќо  пЯть  дней спустЯ,  когда они  дошли до  этих мест,  ѓай  Љанниций,
который не желал изменить свой упрЯмый характер смутьЯна,  с шумом покинул
лагерь увлекаЯ за собою пЯть легионов; он кричал, что сначала надо разбить
Љрасса,  а  затем идти на  ђим.  Ќе  обращаЯ вниманиЯ ни на угрозы,  ни на
просьбы ‘партака, он, соединившись с Љастом, вышел из лагерЯ гладиаторов и
расположилсЯ в восьми - десЯти милЯх от него.
   ‘партак  послал  к  мЯтежникам  ѓраника  и  Ђрторикса, но они неизменно
отвечали,  что  занЯли  весьма удобную позицию и здесь будут ждать Љрасса,
чтобы дать ему бой.
   Ћпечаленный неразумным поведением этих  легионов,  ‘партак,  по  своему
характеру,  не  мог  бросить  их  на  произвол  судьбы:  мЯтежников  ждало
неизбежное поражение.  ”ракиец решил задержатьсЯ в лагере,  надеЯсь на то,
что  бунтари  образумЯтсЯ,   но   из-за  этого  потерЯл  много  времени  и
преимущество, которое он получил, обогнав Љрасса.
   €так,  гладиаторы  стоЯли  на  месте,  а  Љрасс,  также  делаЯ  быстрые
переходы,  на  четвертый день  достиг высот  Џолеокастра,  где  находились
легионы ѓаЯ ЉаннициЯ,  и  со  всей силой обрушилсЯ на них.  ’ридцать тысЯч
солдат Љаста и  ѓаЯ ЉаннициЯ сражались с большим мужеством,  но если бы не
быстро подоспевшаЯ помощь ‘партака, они неминуемо были бы уничтожены.
   Љак  только  поЯвилсЯ  фракиец,  тотчас же разгорелсЯ ожесточенный бой;
ночь разъединила сражающихсЯ: ни та, ни другаЯ сторона не уступила ни пЯди
земли.  ѓладиаторы  потерЯли  двенадцать  тысЯч  убитыми, а римлЯне десЯть
тысЯч.
   ‚ ту же ночь ‘партак,  у которого было меньше войска, чем у неприЯтелЯ,
снЯлсЯ с  лагерЯ,  уговорив отделившихсЯ следовать за ним,  и направилсЯ в
ЃизиниЯну,  преследуемый Љрассом, который, однако же, не отважилсЯ напасть
на него.
   ‘партак  укрепилсЯ  на  высокой  обрывистой  горе,  решив  выждать  там
благоприЯтных  обстоЯтельств;  ЉаннициЯ и Љаста он убеждал в необходимости
сохранить  единство,  говорил  им,  что  в  данную  минуту  разумнее всего
избегать  боЯ  с Љрассом, что на Љрасса надо будет напасть и разбить его в
удобный  момент, сначала утомив его переходами и обходами. Љаст и Љанниций
после разговоров со ‘партаком как будто успокоились; они не были враждебно
настроены  против него - наоборот, уважали его и восхищались им, но оба не
терпели  узды  дисциплины и безрассудно желали как можно скорее вступить в
бой с врагом.
   ’ри  днЯ  ‘партак стоЯл лагерем близ  ЃизиниЯна,  под  прикрытием горы;
затем  на  четвертую ночь,  когда свирепствовал ураган,  под  шум  дождЯ и
раскаты грома, ослеплЯемые зигзагами молний, ‘партак и его войско бесшумно
спустились по крутым тропинкам в тишине и скрылись от Љрасса, направившись
форсированным маршем в Љларомонт.
   Љрасс догнал гладиаторов через восемь дней  и  занЯл позиции,  дававшие
ему  возможность снова запереть ‘партака на  горе,  где  тот  расположилсЯ
лагерем;  Љаст и  Љанниций опЯть отделились от фракийца и  отвели оба свои
легиона в  отдельный лагерь,  в  шести милЯх от того места,  где укрепилсЯ
‘партак.
   „ва  днЯ  Љрасс  обозревал местность и  позиции врага,  а  затем  ночью
отправил один легион занЯть холм,  весь покрытый деревьЯми и  кустарником,
приказав солдатам спрЯтатьсЯ там и  обрушитьсЯ на Љаста и ЉаннициЯ с тыла,
когда ‘крофа с тремЯ легионами нападет на них с фронта.  Љрасс намерен был
полностью уничтожить эти  двенадцать тысЯч  гладиаторов в  течение  одного
часа,  до того как ‘партак подоспеет к ним на помощь; а после этой вылазки
он  собиралсЯ  напасть  на  самого  ‘партака,  у  которого  из-за  потерь,
понесенных в  сражении под  Џоликастром,  и  после  уничтожениЯ „венадцати
тысЯч солдат в легионах Љаста и ЉаннициЯ, „олжна была остатьсЯ армиЯ всего
в  пЯтьдесЯт тысЯч  человек;  Љрасс  считал,  что  ему  удастсЯ  полностью
окружить эту армию, пустив в ход свои девЯносто тысЯч солдат.
   ‹ивий Њамерк,  командовавший легионом,  отправленным Љрассом в  засаду,
так умело повел своих солдат на указанные ему высоты,  что Љаст и Љанниций
ничего не заметили. Њамерк опасалсЯ, что доспехи легионеров будут сверкать
на  солнце и  это  выдаст врагу их  присутствие,  а  потому приказал своим
солдатам закрыть ветками шлемы и панцири, что и было сделано.
   ‚   тревоге  ждал  Њамерк  наступлениЯ  ночи  и  зари  следующего  днЯ,
назначенного  длЯ нападениЯ на врага с тыла. Ќо неблагоприЯтнаЯ длЯ римлЯн
судьба пожелала, чтобы у подножьЯ этого холма, в угоду религиозному рвению
окрестных   жителей,  был  сооружен  небольшой  храм  ћпитеру  ‚еличайшему
‹учшему.  •отЯ  храм  этот  в  последнее  времЯ  был покинут, все же Њирца
продолжала  приносить  здесь  жертву  отцу богов. Њирца боготворила своего
брата  и  ежеминутно  тревожилась о нем; религиознаЯ по своим убеждениЯм и
благоговевшаЯ  перед  всевышними  богами,  она  никогда не упускала случаЯ
принести умилостивительную жертву за ‘партака.
   ‚  этот  день,  воспользовавшись удобным случаем,  Њирна  отправилась в
сопровождении верной –етуль в храм ћпитера, ведЯ за собою белого козленка,
которого она хотела принести в жертву на покинутом алтаре ћпитера.
   ЏодойдЯ к  храму,  Њирца увидела на  хребте горы  римских солдат.  Ћдни
сидели  на  корточках,  другие  лежали в  траве;  они  таким  образом были
"обнаружены этими двумЯ женщинами, приносившими дары богам за неприЯтелЯ".
Ќе  вскрикнув,  не  выдав своего испуга хотЯ бы малейшим движением,  Њирца
внутренне   возрадовалась  счастливому  случаю,   внушившему  ей   желание
совершить жертвоприношение,  -  в  этом  она  видела Явное покровительство
богов;  она бесшумно двинулась в  обратный путь и,  быстро миновав долину,
поспешила в  лагерь ЉаннициЯ и  Љаста,  чтобы  предупредить их  о  засаде;
затем, в сопровождении все той же эфиопки, побежала предварить ‘партака.
   ‡а  час до полуднЯ ѓай Љанниций приказал двум легионам,  которые были с
ним,  снЯтьсЯ с места, и они кинулись со всем пылом на войско Њамерка. ’от
попыталсЯ отбить неожиданное нападение,  но должен был тотчас же отправить
к Љрассу контубернала с просьбой о присылке подкреплений.
   ђимский полководец немедленно отправил два легиона,  а ‘партак послал в
помощь своим два легиона;  бой длилсЯ много часов и  из  схватки перешел в
большое сражение;  на  место  боЯ  помчались и  прибыли почти одновременно
‘партак и  Њарк Љрасс со  всеми своими легионами:  разгорелась битва более
кровопролитнаЯ, чем все, происходившие до тех пор.
   ‚есь  день  бились  с   большим  мужеством  и  необыкновенной  Яростью;
наступила ночь, и сумрак, окутавший бойцов, положил конец сражению.
   ђимлЯне  потерЯли  свыше   одиннадцати  тысЯч  убитыми,   гладиаторы  -
двенадцать тысЯч  триста,  и  среди  них  погибли  мужественно сражавшиесЯ
Љанниций, Љаст и €ндутиомар: все трое - командиры легионов.
   ‘пустЯ  четыре  часа  после  сражениЯ ‘партак, собрав войска, продолжал
свой поход. Ћн шел по самым крутым поросшим лесом тропинкам, направлЯЯсь к
Џетелинским горам.
   Љрасс,  оставшись победителем па  поле  сражениЯ,  Џриказал сжечь трупы
римлЯн и,  к  величайшему удивлению своему и всего своего войска,  увидел,
что из числа двенадцати тысЯч трехсот гладиаторов, павших в этом сражении,
всего лишь двое получили раны в спину,  все же остальные погибли, раненные
в грудь.
   Џосле  этого сражениЯ,  когда войско ‘партака скрылось в  горах,  Љрасс
пожалел,  что  написал сенату и  хлопотал о  подкреплении,  просЯ помощи у
ЏомпеЯ  и   ‹укулла,   тогда  как  он  в   действительности  истощил  силы
гладиаторов,  а  слава победы над  ними  может быть  приписана двум другим
полководцам.  Ћн решил поэтому закончить войну с мЯтежниками до прихода из
€талии ‹укулла и  раньше,  чем  Џомпеи,  уже  вернувшийсЯ в  ђим со  своим
войском, отправитсЯ в ‹уканию. Џоручив командование шестьюдесЯтью тысЯчами
солдат квестору ‘крофе,  Љрасс велел ему преследовать ‘партака,  не  даваЯ
гладиаторам ни  отдыха,  ни  сроку;  с  остальными двумЯ  легионами (около
двадцати тысЯч человек) со всей поклажей и  обозом,  делаЯ переходы днем и
ночью,  он направилсЯ в  ’урни,  а  оттуда в Џотентию,  рассылаЯ по округе
трибунов длЯ набора солдат,  чтобы сформировать новые легионы;  он  обещал
высокое награждение всем, кто поступит в его армию.
   ’ем  временем  ‘партак,   сделав  обход,  из  Љларомонта  направилсЯ  в
Ќевокастр,  оттуда в  ’анагр,  а из ’анагра обратно в Љларомонт,  длЯ того
чтобы измотать войско Љрасса,  которое,  как он  предполагал,  идет за ним
следом.  Ћн  не  знал,  что  в  тылу у  него только ‘крофа.  ‘партак хотел
застигнуть Љрасса  в  таком  месте,  где  ему  не  давало бы  преимущества
численное превосходство его сил,  и  только тогда фракиец желал вступить с
ним в бой.
   ‘крофа  донимал отступавшего ‘партака,  часто  завЯзывал стычки  с  его
арьергардом,  имеЯ частичное преимущество; не раз к ‘крофе в плен попадали
целые манипулы гладиаторов, которых он затем вешал на „еревьЯх у дороги.
   €з Љларомонта, идЯ по склонам холмов, ‘партак направилсЯ в ѓераклею.
   „ойдЯ  до  берега  реки  Љазуент, он понЯл, что переправитьсЯ через нее
невозможно;  сильные  дожди повысили уровень воды, затруднив переход через
реку;   гладиаторов   догнала   римскаЯ   кавалериЯ  и  атаковала  колонну
гладиаторов с тыла.
   ‘партак загорелсЯ лютым гневом;  он велел своим легионам выстроитьсЯ и,
обратившись к ним с речью сказал, что это сражение надо выиграть во что бы
то ни стало,  иначе все погибнут,  -  в  тылу у  них река.  € гладиаторы с
необычайной силой пошли в атаку на римлЯн.
   Ћни обрушились на римлЯн с  такой Яростью,  что за два часа разбили их,
обратили в бегство,  и, преследуЯ, уничтожили несметное количество римских
солдат.
   Љвинт тщетно старалсЯ удержать бегущих,  и  напрасны были  также усилиЯ
‘крофы: он был ранен в бедро и в лицо, и с большим трудом отрЯду кавалерии
удалось спасти его от неистовства врагов.
   ђимлЯн постигло тЯжкое поражение:  в  бою при Љазуенте было убито свыше
десЯти тысЯч,  а  гладиаторы потерЯли только восемь тысЯч.  ђимских солдат
охватила паника,  и,  спешно перейдЯ вброд Ђкрис,  в волнах которой многие
погибли, они не переставали бежать до тех пор, пока не укрылись за стенами
’урий.
   ‹егко представить себе,  как эта победа поднЯла дух гладиаторов. Ћтвага
их  обратилась в  дерзновение:  они  послали  к  своему  вождю  деканов  и
центурионов,  заклинаЯ снова вести их на врага,  и  давали обет уничтожить
всех римлЯн.  Ќо  фракиец не  счел возможным наступать на Љрасса,  который
даже после такого поражениЯ был все же сильнее его,  тем более что ‘партак
получил известиЯ, что римский полководец собирает новые легионы.
   “слыхав  о  поражении,  которое  потерпел ‘крофа,  Љрасс  отправилсЯ из
Џотентии в ’урий со своими тридцатью восемью тысЯчами солдат - такова была
численность его  войска  вместе  с  новыми,  спешно  собранными легионами.
Џрибыв в ’урий, он сделал строгое внушение войскам ‘крофы и поклЯлсЯ снова
применить децимацию,  если  только они  опЯть обратЯтсЯ в  бегство.  Љрасс
оставалсЯ в  ’уриЯх  несколько дней,  чтобы  привести в  порЯдок  легионы,
потерпевшие поражение в Љазуенте,  а затем бросилсЯ по следам ‘партака,  -
его  разведчики уверЯли,  что  фракиец  расположилсЯ лагерем на  побережье
Ѓрадана, неподалеку от ‘ильвиЯ.
   Џрошло десЯть дней после сражениЯ при Љазуенте. Љак-то вечером ‘партак,
мрачный  и  печальный,  прохаживалсЯ  по дороге от преториЯ до квесториЯ в
своем  лагере, расположенном на возвышенности у Ѓрадана; ему доложили, что
трое переодетых гладиаторов прибыли верхом из ђима и привезли ему какое-то
важное письмо.
   ‘партак тотчас же направилсЯ в свою палатку и ЏринЯл там трех прибывших
гладиаторов;  они передали ему папирус от ‚алерии Њессала и  сказали,  что
посланы специально к нему в лагерь с этим письмом.
   ‘ильно побледнев,  ‘партак взЯл письмо и схватилсЯ рукой за сердце, как
будто  хотел  сдержать  его  биение.  Ћн  отпустил  гладиаторов,  приказав
накормить их, потом развернул свиток папируса и прочел следующее:

   "Ќепобедимому и доблестному ‘партаку шлет свой привет и воздает почести
‚алериЯ Њессала.
   ‚раждебный рок и  неблагосклонные боги не  пожелали покровительствовать
твоему делу,  которому ты отдал все сокровища благороднейшей души твоей, о
возлюбленный мой  ‘партак.  ЃлагодарЯ твоему  сверхчеловеческому мужеству,
твоей прозорливости и  честности победа на протЯжении трех лет не покидала
твоих знамен,  но даже ты не в  силах противостоЯть злому року и  римскому
могуществу:  из  Ђзии  отозван ‹укулл  и  будет  направлен против тебЯ,  а
сейчас,  когда Я пишу тебе это письмо, Џомпеи ‚еликий, покоритель €спании,
ведет на тебЯ все свои войска и  с ними из ђима продвигаетсЯ через ‘амний.
€ди на  уступки,  ‘партак,  прекрати войну и  сохрани свою жизнь ради моей
горЯчей,  неугасимой,  вечной  любви,  сохрани  себЯ  ради  нашей  малютки
Џостумии,  ;  не  лишай  отцовской ласки нашего милого ребенка:  ведь  она
останетсЯ сиротой,  если ты будешь упорно продолжать войну,  котораЯ стала
теперь безнадежной.
   †енщина,  которую  любит  ‘партак,  не  должна, не может позволить себе
посоветовать  ему  совершить  подлый  и низкий поступок. Џосле того как ты
заставил  трепетать  ђим,  после  того  как ты в течение трех лет держал в
страхе  всю  €талию, покрыл славой свое имЯ и блестЯщими победами заслужил
лавры,  ты,  сложив  оружие, уступаешь не страху перед твоими врагами - ты
склонишь  знамена  перед роком, таинственной, невидимой, неодолимой силой,
ибо  не было, нет и не будет человека, который мог бы противостоЯть ударам
судьбы,  перед  нею  ничто  все усилиЯ людей самой могучей воли, о которых
повествует  историЯ,  -  начинаЯ  от  Љира  и кончаЯ Џирром, от Љсеркса до
ѓаннибала.
   „о того как на поле брани прибудет Џомпей, прекрати войну с Љрассом; из
опасениЯ, что слава победы над тобой достанетсЯ сопернику, Љрасс, конечно,
согласитсЯ на почетные длЯ тебЯ условиЯ.
   Ћставь   дело,   ставшее  теперь   неосуществимым,   укройсЯ  на   моей
тускуланской вилле,  где  тебЯ  ждет  самаЯ  чистаЯ,  самаЯ нежнаЯ,  самаЯ
горЯчаЯ и преданнаЯ любовь.  †изнь твоЯ,  полнаЯ счастьЯ,  будет проходить
среди пылких поцелуев и  самых нежных ласк,  которые когда-либо женщина на
земле дарила своему любимому;  неведомый людЯм, вдали от их дел, ты будешь
жить, боготворимый супруг и отец, в непрерывных восторгах любви.
   Ћ  ‘партак,  ‘партак,  дорогой мой,  тебЯ  молит  беднаЯ женщина,  тебЯ
заклинает несчастнаЯ мать,  и дочь твоЯ, слышишь ли, ‘партак, твой ребенок
вместе  со  мной  обнимает  твои  колена,  обливает  слезами  и  покрывает
поцелуЯми твои руки;  с горькими слезами и стенаниЯми обе мы умолЯем тебЯ,
чтобы ты сохранил свою драгоценную длЯ нас жизнь,  ибо она дороже нам всех
сокровищ мира.
   ђука моЯ дрожит,  выводЯ эти строки,  слезы душат менЯ, текут из глаз и
падают на папирус,  такие горЯчие, что в некоторых местах ими будет стерто
написанное мною.
   Ћ ‘партак,  мой ‘партак,  пожалей свою дочь, пожалей менЯ, ведь Я всего
только слабаЯ,  несчастнаЯ женщина,  Я  умру от отчаЯниЯ и  горЯ,  если ты
погибнешь...
   Ћ  ‘партак,  пожалей  менЯ...  Я  так  люблю  тебЯ,  боготворю  тебЯ  и
поклонЯюсь  тебе  больше,  чем  поклонЯютсЯ  всевышним  богам!  Ћ ‘партак,
пожалей менЯ!..
                                                                 ‚алериЯ".

   Ќевозможно передать словами, что чувствовал бедный гладиатор, читаЯ это
письмо.  Ћн  плакал,  и  обильные слезы струились на папирус, смешиваЯсь с
слезами,  пролитыми  ‚алерией  и  оставившими свой след. ЏрочтЯ письмо, он
поднес  его к губам и стал целовать страстно, неистово, безумно; рыдаЯ, он
покрывал  его  бессчетными  поцелуЯми и, уронив руки, замер, крепко сжимаЯ
письмо,  потом  сложил  руки  на  груди и долго стоЯл неподвижно, вперив в
землю глаза, полные слез; он погрузилсЯ в сладостное и печальное раздумье.
   Љто  знает,  где  витали в  эти мгновениЯ его мысли?  Љто знает,  какие
радужные видениЯ проносились перед его  взором?  Љто  знает,  каким дивным
призраком он упивалсЯ?..
   Њысли его текли, грустные и полные нежности, но, наконец, очнувшись, он
вытер  глаза,  еще раз поцеловал папирус и, свернув его, спрЯтал у себЯ на
груди.  ‡атем, надев панцирь и шлем, опоЯсавшись мечом и вдев на руку щит,
кликнул  своего  контубернала  и  приказал  ему  подвести конЯ, а конникам
передать, чтоб о