росьбе дочки €рма отнеслась со всей серьезностью. Ђню отвели к знакомой
учительнице музыки. ’а, прослушав девочку, улыбнулась: "“ нее абсолютный
слух, ей надо заниматьсЯ, может выйти толк". Ћ покупке пианино не могло быть
и речи. „енег и так едва хватало. ЂнЯ ходила разучивать нотную грамоту к той
же знакомой учительнице, занималась старательно и самозабвенно. Ќо тут
началась война, и про музыку забыли.
’еперь, в каморке пана ћрека, девочка влюбленно смотрела на оживающие
под тонкими пальцами ресторанного пианиста клавиши. €ногда он усаживал Ђню
рЯдом на табуретку и веселыми глазами следил за тем, как она стараетсЯ одним
пальцем подобрать мелодию.
- Ђ ты молодчина! - хвалил пан ћрек. - ‘лух у тебЯ отличный... ‚от
выгоним ‹юцинку на пенсию, будешь у нас в "Ѓристоле" звездой!
Љем быть? ќтот вопрос ЂнЯ впервые задала себе в восьмом классе и с
ужасом обнаружила, что однозначно ответить на него не может. Џо всем
предметам она училась одинаково хорошо. “чителЯ ее хвалили, ставили в пример
другим. Ќа родительских собраниЯх пани ‚анда, отчитываЯ родителей
неуспевающих, повторЯла:
- ‚от ЂнЯ ѓерман. ‚ таких трудных условиЯх живет: ютЯтсЯ в
восьмиметровой комнате, стола негде поставить, - а всегда подтЯнута,
собранна, готова ответить на любой вопрос.
Љ тому времени мама уже работала учительницей в начальных классах. †ить
стало легче, но по-прежнему они стоЯли в длинной и, как им казалось,
бесконечной очереди на квартиру. "‘тану учительницей, как мама", - поначалу
решила девочка. Ќо стоило представить себЯ среди маленьких мальчишек и
девчонок, как она чувствовала себЯ вдруг одинокой и беспомощной... Ќет, труд
преподавателЯ требует особого дара - терпениЯ, сосредоточенности, силы воли.
Ћна видела, как часто мама вставала по утрам в плохом настроении, с сильной
головной болью, но в школе на уроках преображалась. ‚сегда одинаково ровнаЯ,
спокойнаЯ, доброжелательнаЯ. "џ вот так не смогу", - думала ЂнЯ. ‘оседка
тетЯ ‡осЯ звала ее к себе в мастерскую - там и зарабатывать можно впЯтеро
больше, чем мама, и самой себЯ обшивать и одевать.
ЂнЯ задумывалась о будущем. „о пЯтнадцати лет она казалась обычной
девчонкой, ничем внешне не выделЯвшейсЯ среди сверстниц. Ђ потом буквально
за несколько месЯцев, что называетсЯ, "вымахала". Њальчишки стали
подтрунивать над ней. "ЂнЯ! - кричали ей на переменах, - достань воробушка!"
"ќй! - надрывалсЯ обычно сонный да и не особенно блещущий умом ѓенЯ
Њихаровский, - ты, говорЯт, пожарной каланчой собираешьсЯ работать?"
ЂнЯ делала вид, что совсем не обижаетсЯ и ее только веселЯт эти плоские
шутки, но про себЯ грустно задумывалась. Ћна уже смирилась с тем, что
мальчишки во времЯ танцев на школьных вечерах обходЯт ее стороной, не пишут
ей, как другим, любовных записок, не назначают свиданий. Џридумала сама себе
прозвище "гадкий утенок" и пыталась с достоинством переносить все выпадавшие
на ее долю обиды. "Ќаверное, мне всю жизнь придетсЯ жить с мамой и бабушкой!
- делала она далеко идущие выводы. - Љому нужна такаЯ каланча?!"
‚ душе ее творилсЯ сумбур: она то и дело впадала в безысходный
пессимизм, ощущала свою никчемность, свЯзанную с отсутствием желаний, цели,
во имЯ которой стоило бы трудитьсЯ. Ћна тЯготилась своим "физическим
уродством", мешавшим ей жить такой же беззаботной и естественной жизнью,
какой жили ее школьные подруги, переписывавшие в свои блокнотики лирические
стихи Њицкевича и ’увима. ЂпатиЯ сменЯлась бурной жаждой деЯтельности. Ћна
смеЯлась над недавними настроениЯми, упрекала себЯ в безволии и
сумасбродстве, ставила себе в пример любимых литературных героев и
исторических персонажей.
Џожалуй, из всех героев ей больше всего нравились пушкинскаЯ ’атьЯна и
Ђнна Љаренина. "…вгениЯ Ћнегина" она знала почти наизусть по-русски и
восхищалась мастерством ћлиана ’увима, переведшего пушкинские строфы на
польский. ЂнЯ, как никто другой, понимала переживаниЯ страдающей ’атьЯны. ‚
своей тезке Љарениной ЂнЯ восхищалась силой чувств, а главное - способностью
неудержимо устремлЯтьсЯ навстречу неведомому.
Ћ, как хотелось ей быть счастливой и любимой! ѓде тот Ћнегин, который
прилетит к ней по темным узким переулкам старого ‚роцлава? ѓде ‚ронский,
который станет шептать ей ласковые слова на старой скамейке против городской
ратуши? Ќу а если личное счастье все-таки не состоитсЯ? ’о и тогда не
следует вешать носа, надо глотнуть свежего воздуха - и в путь, навстречу
неизвестному! Џусть все маршруты перепутаны и ты не знаешь, в какой поезд
тебе вскочить на ходу и до какой станции добратьсЯ. Ќо тебе всего семнадцать
лет. "‚сего" или "уже"? Ќет, пожалуй, "всего"! Џоэтому - в путь!
xxx
ђазговор с мамой началсЯ неожиданно. ЂнЯ вернулась домой - веселаЯ,
увереннаЯ в себе, в правильности своего выбора. „ело в том, что в последний
год ее больше всего привлекала живопись. Ћна перечитывала книги о жизни и
творчестве ђембрандта, ‚ан ѓога, ‚аснецова, Џикассо, агала... Ќа стене у
кровати висели репродукции картин великих мастеров. Ћна могла часами бродить
по вроцлавскому €сторическому музею - там была выставлена коллекциЯ работ
польских художников XVIII-XIX веков. ЂнЯ рисовала на листах тетрадной бумаги
знакомые лица или любимые места старого ‚роцлава - рыночную площадь, ратушу,
костел свЯтой Ђнны. Џолучалось неплохо.
‘вои работы она показывала только бабушке и маме. Ѓабушка гладила
внучку по голове, восторженно вздыхала: "€ кто бы мог подумать?.. ‚ нашей
семье еще художников не было". €рма надевала очки (ЂнЯ никак не могла
привыкнуть к этому) и подолгу рассматривала рисунки дочери.
—то влекло Ђню к живописи? †ажда прекрасного? ‘тремление выразить и
запечатлеть человеческие сомнениЯ и печали, невзгоды и активную радость
жизни? €ли процесс творчества, который, словно отрываЯ ее от земли, приносил
ни с чем не сравнимое счастье созиданиЯ?
‚о всЯком случае, документы во вроцлавскую ‚ысшую школу изЯщных
искусств на отделение живописи у нее принЯли. ‘ухонький, поджарый профессор,
подойдЯ к окну, долго и внимательно рассматривал ее работы.
- € давно вы рисуете? - спрашивал он.
- ’очно не помню, - смущалась ЂнЯ, - может быть, с детства, а может
быть, год.
- ‚от уж воистину девичьЯ памЯть, - бесстрастно констатировал
профессор, продолжаЯ рассматривать рисунки. - Ќу что ж, длЯ начала совсем
недурно, - заключил он. - Џравда, заметно отсутствие техники. „а и откуда ее
взЯть? “ вас ведь не было наставника-профессионала. Ќо способности очевидны.
ЂнЯ выбежала из зданиЯ колы в радужном настроении, веселаЯ, увереннаЯ
в том, что теперь она окончательно определилась: станет художницей, не
важно, знаменитой или нет, конечно же, лучше, если знаменитой.
€ вот разговор с матерью. Ѓудничный, короткий, остановивший
романтический полет мечты.
- Ђ ты знаешь, что такое нужда? - молчаливо выслушав рассказ дочери,
спросила мать.
- ‡наю, мамочка.
- ’ебе семнадцать лет. Њожно сказать, невеста на выданье, а у нас все
еще нет своего угла. “ тебЯ одно выходное платье, у нас нет ни сбережений,
ни богатых родственников. џ первый раз говорю с тобой так откровенно,
доченька. Ќе знаю, станешь ли ты менЯ осуждать или винить за все наши
мытарства?
- Ќикогда, - тихо сказала дочь.
- ’ы уже взрослаЯ. € Я так хочу тебе счастьЯ, хочу, чтобы в будущем ты
не знала нужды. ’ы собираешьсЯ стать художницей. Љонечно же, Я буду помогать
тебе во времЯ учебы, как смогу. Џопробую увеличить количество часов в школе,
возьму еще учеников. Ќу а что потом, после учебы? ’ы уверена, что сможешь
сказать свое слово в живописи, что твои работы пробудЯт у людей интерес? „а
ты только вспомни, сколько великих мастеров мучились всю жизнь в нищете и
умерли в нищете! Џризнание-то приходило потом, уже после смерти...
€рма говорила долго. Ќо ЂнЯ уже не слышала ее. Ћна думала о профессии,
котораЯ смогла бы обеспечить ей жизнь без нужды, с лихвой знакомой ее маме,
самому близкому человеку.
xxx
ѓеологический факультет ‚роцлавского университета, где ЂнЯ выдержала
вступительные экзамены, принЯл ее радушно. Ќовые друзьЯ резко отличались от
вчерашних. ‚прочем, ребЯт, попавших на факультет сразу после окончаниЯ
школы, было не так уж много: кроме Ђнны четверо. ‚ основном это были
отслужившие в армии рабочие геологических партий. Ќа третьем курсе она
запишет в своем дневнике: "ѓеологиЯ, как известно, наука о ‡емле. Ќо речь в
ней идет не только о строении ‡емли и об исследовании ее глубин. —тобы
понЯть процессы, происходЯщие в сердце вулканов, на дне океанов и еще
глубже, надо хорошо знать процессы, происходЯщие на поверхности ‡емли, вещи,
касающиесЯ самого человека, который, как известно, сам неотъемлемаЯ частица
природы, ‡емли и имеет огромное влиЯние на формирование ее строениЯ. €
поэтому все человеческое не может быть чуждо геологу".
"‚се человеческое"... —то она подразумевала под этими словами? ђадость
общениЯ с друзьЯми на студенческих вечеринках? Ќежность, любовь? †ажду
поисков, открытий? ѓеолог... Џо-видимому, это и есть надежнаЯ профессиЯ,
которой желала ей мама. Ќо это и романтика, и познание нового, и холодные
ветры, и изнурЯющаЯ жара. Ђ главное, это путь в неизвестное, манЯщее своей
таинственностью.
Ќо путь к романтике вел сквозь напрЯженные дни учебы, требовавшие от
студента самодисциплины, огромной работоспособности, изучениЯ самых разных
предметов - физики, химии, биологии, высшей математики, философии, логики и
еще целого рЯда специальных наук. Љак и в школе, у Ђни не было любимых или
нелюбимых предметов. Љо всем занЯтиЯм она готовилась одинаково тщательно,
отвечала четко, уверенно. Ћбразцово вела конспекты, охотно помогала
сокурсникам перед сессией и радовалась их успехам в учебе не меньше, чем
собственным.
Љ этому времени ее фигура как-то незаметно выровнЯлась и, несмотрЯ на
высокий рост, девушка стала удивительно складной и пропорциональной. Ћна
носила коротенькую модную юбку, котораЯ выделЯла ее прЯмые стройные ноги.
Џарни оглЯдывались ей вслед, озорно подмигиваЯ друг другу: "‘мотри, какаЯ
секс-бомба!" €ногда к ней подходили прЯмо на улице, приглашали на чашечку
кофе. Ћна отказывалась, но очень по-доброму. ‘мотрела прЯмо в глаза, иной
раз откровенно наглые, улыбаЯсь, отвечала, что очень занЯта и у нее нет ни
минуты свободного времени.
€ это было сущей правдой. “чеба требовала от нее максимума усилий,
полной самоотдачи. "Џробуждение", как она сама говорила, приходило весной,
накануне сессии. Ћна решала сложнейшие математические задачи, зубрила
химические формулы, готовилась к экзамену по философии. Ќо сквозь страницы
учебников она видела себЯ в открытом поле с рюкзаком за спиной, шагающую
уверенной, твердой походкой. ђЯдом с ней товарищи. ‘ безоблачного неба
светит Яркое солнце, а вокруг разлит опьЯнЯющий запах свежей листвы, полевых
цветов. ‘инЯЯ гладь лесного озера...
xxx
Џрактика! —удеснаЯ пора! Ќесколько дней сумбурнаЯ и от этого еще более
радостнаЯ подготовка к долгим странствиЯм по полЯм и лесам. € вот оно,
долгожданное, открытое всем ветрам широкое поле, белоствольнаЯ березоваЯ
роща, а за ней густой смешанный лес! ’ут можно затерЯтьсЯ и бродить,
радоватьсЯ пению лесных птиц, солнечным лучам, зайчонку, выскочившему из-под
сломанной ветки, - радоватьсЯ молодости и жизни.
Џочему ЂнЯ записалась в секцию скалолазов? ‚ конце концов она
призналась себе, что во всем виноват Џетрусь - высокий, крепкий парень, с
открытым лицом и Ясными голубыми глазами. ЌастоЯщий киноактер! Љ тому же еще
и сильный, ловкий, умелый. Љогда он подходит к тебе и проверЯет твое
снарЯжение, чувствуешь себЯ такой счастливой... Љак хорошо шагать рЯдом с
Џетрусем, чувствовать его сильную руку, его дыхание, когда он помогает тебе
продвигатьсЯ по холодному, мрачному гроту. Ќо еще больше она любила
возвращение. ’огда можно положить голову на колени Џетрусю, сидЯщему у
костра, помолчать, а потом заснуть, знаЯ, что он рЯдом...
ЏерваЯ любовь! Ћна оставлЯет след в сердце каждого. Љогда она уходит,
кажетсЯ, будто кончилась жизнь. Ћн здесь, где-то близко. Ќо его уже никогда
не будет рЯдом с тобой. ‘лучайно столкнувшись в дверЯх, он безразлично
бросит тебе: "Џривет!" - и побежит по ступенькам, улыбаЯсь не то
воспоминаниЯм, не то анекдоту, который только что слышал...
Џосле окончаниЯ третьего курса Ђню вместе с двумЯ подругами -
маленькими џнечкой и Ѓогусей - направили на практику в поселок Џшов в
‚ерхней ‘илезии. ’ам расположилась шахта по добыче каменного углЯ, которую
бойкие Ђнины подружки сразу же прозвали "’езкой" (шахта называлась "Ђнна").
- ќто еще что за три богатырЯ? - иронически спросил главный инженер
шахты, рассматриваЯ документы практиканток. Ђ смерив взглЯдом Ђню, покачал
головой. - ‘ вашим ростом вам в шахте будет нелегко. Џодружкам вашим
все-таки полегче, у них рост шахтерский.
‚ справедливости его слов ЂнЯ убедилась на следующий же день, когда
лифт опустил практиканток на дно глубокой шахты. ‚ыйдЯ из лифта, ЂнЯ ощутила
дурноту: то ли от сырого спертого воздуха, то ли от пугающей темноты. Ќо
взЯла себЯ в руки, попробовала улыбнутьсЯ (у нее уже выработалсЯ рефлекс -
улыбатьсЯ всегда, когда тЯжело) и шагнула в узкий тоннель. Џервые несколько
метров она шла согнувшись, следом за проводником. ‘зади, пугливо озираЯсь,
семенили ЃогусЯ и џнечка. Џроход сужалсЯ, потолок прижимал книзу. Џришлось
ползти.
- Ќу как, красны девицы, понЯтно вам теперь, что такое шахтерский труд?
- грозно спросил проводник.
- ЏонЯтно! - робко прошептали девушки.
Ћни ползли за проводником, изо всех сил стараЯсь не отстать. ЂнЯ
ударилась о какой-то выступ. Џотом она часто вспоминала этот свой спуск.
‘колько раз ей в жизни довелось "ползти", пробиватьсЯ вперед, не обращаЯ
вниманиЯ на ссадины, учитьсЯ на ошибках, подавлЯть страх. € снова идти
вперед.
‘ледующий день девушки пролежали в лежку на кровати, залечиваЯ ссадины.
Љ вечеру они уже выглЯдели бодрыми и жизнерадостными. ‚ рабочей столовой к
ним подсел инженер.
- Ќу как, не испугались? Џриедете к нам работать? ахта - это вам не
университетскаЯ аудиториЯ. ќто жизнь.
Џозже она напишет: "ЊенЯ часто спрашивают: не жалеете ли вы времени,
потраченного на учебу на геологическом факультете, ведь вы ни днЯ не
работали по своей профессии? Ќе потерЯнное ли это времЯ?!" Ќет и нет, вовсе
это не потерЯнное времЯ. Ќаоборот, Я очень довольна, что мне дано было хоть
на мгновение заглЯнуть в интереснейшую книгу, котораЯ называетсЯ наукой о
‡емле. ќто позволило мне увидеть и понЯть много проблем, касающихсЯ жизни на
‡емле теперь и в прошлые геологические периоды. „ругие занЯтиЯ, которые бы
мне более пригодились, такие, например, как музыка или живопись, не
обогатили бы так моего миропредставлениЯ, как геологиЯ".
Џервый человек, абсолютно убежденный в том, что Ђнна должна стать
именно профессиональной певицей, - ее школьнаЯ подруга џнечка ‚ильк. ќто
была бойкаЯ рыженькаЯ девчушка с озорными мальчишескими глазами, неугомоннаЯ
болтуньЯ и непременнаЯ участница всех ребЯчьих игр, а позже неизменное
"доверенное лицо" ее увлечений и тайных свиданий.
Ћднажды, когда ЂнЯ училась в пЯтом классе, мама взЯла ее и џнечку на
новогоднюю елку длЯ малышей. €х встретил веселый Њиколай - польский „ед
Њороз (эту роль исполнЯл артист ‚роцлавской эстрады) - и, как бы
оправдываЯсь, сказал, что ‘негурочка заболела и теперь он в полной
растерЯнности: привык выступать только в дуэте.
- ‚ы же взрослый человек! „а к тому же артист, - пристыдила его мама, -
нельзЯ так разочаровывать малышей. Џридумайте что-нибудь! ‚от моЯ дочурка
ЂнЯ, ну чем вам не ‘негурочка?
„евочка почувствовала, как ее лицо заливает краска, а мама ласково
спросила:
- ’ы споешь длЯ малышей, Ђнечка?
- Љонечно, спою!
- Ђ ты, џнечка?
- € Я спою, - не задумываЯсь, ответила подружка.
“тренник длЯ ребЯт получилсЯ. Њиколай рассказывал сказки, загадывал
загадки, а потом дарил подарки. Њалыши, взЯвшись за руки, водили хоровод. Ђ
в самом центре зала стоЯла ЂнЯ ѓерман и звонким, прозрачным, светлым голосом
пела знакомые всем песенки про Ќовый год - про зайчат, нарЯдивших в лесу
елку, про пана ’вардовского, героЯ польских народных сказок и былин,
отправившегосЯ на ‹уну. Ћна пела чисто, спокойно, без лишних эмоций. ’ак
поют взрослые. џнечка, котораЯ поначалу подпевала ей, изо всех сил стараЯсь
ее перекричать, вдруг замолкла: не то слова забыла, а может, не выдержала
конкуренции.
ЂнЯ пела и пела. Љогда она замолкла, малыши зааплодировали, начали
стучать ножками и дружно требовать: "…жче, ежче, хцемы ежче песенек!" ЂнЯ
готова была петь еще и еще, глаза девочки радостно блестели, она чувствовала
себЯ счастливой, как никогда. Ћна была от души благодарна заболевшей
‘негурочке. ‚едь сегоднЯ она стала ну, может, и не героиней утренника, но
человеком, который подарил малышам столько радости и весельЯ. Ђ в ушах шум и
крики: "…жче, ежче..."
€ вдруг совершенно неожиданно длЯ себЯ ЂнЯ запела, казалось, давно
забытую, стершуюсЯ в памЯти русскую песенку "‚ лесу родилась елочка".
Ќаступила мертваЯ тишина. ђебЯтишки пытались, уловить смысл песни на
незнакомом длЯ них Языке. ЂнЯ старалась как можно четче и Яснее выговаривать
слова. Ђ когда понЯла, что ее все-таки не понимают, жестами попыталась
донести содержание несложной песенки. ђебЯта захлопали и еще отчаЯннее
потребовали "биса". Џро ЊиколаЯ, который докуривал сигарету у приоткрытого
окна, все забыли.
‚се маленькие дети поют. Џоют песни, услышанные в кино, по радио,
теперь и по телевидению, на концертах, в школе и на улицах, от родителей и
друзей по детскому саду. Џоют дети, которые в будущем станут учеными,
конструкторами ракет, врачами, рабочими. Џоют и дети, которые потом станут
профессиональными певцами и артистами. €х биографы начнут старательно
отыскивать, когда же объект их исследованиЯ впервые запел. Ћтыскать такую
дату в биографии Ђнны ѓерман оказалось делом непростым. ‘ама она говорила
мне, что почувствовала тЯгу, точнее, необходимость петь лишь на последнем
курсе геологического факультета ‚роцлавского университета. Њама же и бабушка
утверждали, что она пела с детских лет. Ќо этому не придавали особого
значениЯ: обычнаЯ девочка, вполне рЯдовой ребенок, поет, как все малыши. Ђ
абсолютный слух, о котором говорила учительница музыки в “ргенче? Ђ чистота
и обаЯние ее голоса, покорившие врЯд ли разбиравшихсЯ в музыке малышей?
ѓоворЯ откровенно, в семье, постоЯнно испытывавшей нужду, которой в силу тех
или иных причин пришлось скитатьсЯ, думать о том, как бы прожить, заработать
на жизнь, почти не обращали вниманиЯ на безусловное дарование девочки,
шедшей к призванию длинными окольными путЯми.
Ќе стоит, да и бессмысленно сетовать на судьбу, собираЯсь произнести
столь хорошо известные, но, увы, малозначащие слова: "Ђх, если бы!.." ‘удьбу
Ђнны ѓерман, ее Яркое дарование, ее подвиг в искусстве и жизни невозможно
рассматривать вне времени и обстоЯтельств, в которых она жила.
"ѓде ты находишь времЯ еще и песни сочинЯть?" - удивлЯлись
университетские подружки, когда на вечере, посвЯщенном окончанию четвертого
курса, ЂнЯ спела две свои песни на стихи ћлиана ’увима. ЂнЯ пожала плечами и
улыбнулась: "ЌравитсЯ, вот и все. “ каждого есть хобби. Ђ мое хобби -
музыка, песнЯ!" Џравда, Ђнины песни показались студентам (они-то пришли
слушать университетский джаз, отправлЯвшийсЯ на международный конкурс)
скучными и сентиментальными. ‘корее, "никакими". ‚о времЯ ее выступлениЯ в
зале шумели, переговаривались. Љто-то даже свистнул. Џотом - редкие
аплодисменты, умолкшие, едва ЂнЯ скрылась за кулисами.
- ’ы чудо! - ‚ раздевалку выбежала џнечка ‚ильк. - ’ы волшебница! Ћй, Я
прЯмо заслушалась... „урочка, ты что расстроилась? „а они же ни черта не
понимают в пении, их только дрыганье ногами интересует!
ЂнЯ засмеЯлась от неожиданности, и слезы сразу высохли. Љогда девушки
выходили из клуба, их окликнул высокий молодой человек в темных очках,
свитере и потертых джинсах.
- ђезрешите представитьсЯ, - сказал он. - ЊенЯ зовут …жи ‹итвинец, Я
художественный руководитель "Љаламбура". - €, обращаЯсь только к Ђне,
добавил: - џ вас только что слушал и, должен откровенно сказать, получил
удовольствие... Ѓыл бы рад, если бы вы принЯли мое предложение стать членом
нашего коллектива.
‘туденческие театры в Ќародной Џольше в конце 50-х годов... Ѓез них
невозможно представить художественную жизнь страны тех лет. ’ут собирались
энтузиасты, страстно увлеченные своим делом. ‚ каждом вузе существовал свой
театр, с собственным репертуаром, собственными авторами и, разумеетсЯ,
собственными исполнителЯми. ђепертуар этих театров мгновенно откликалсЯ на
событиЯ международной и внутренней жизни. Џожалуй, главным их достоинством,
тем, что резко отличало их от профессиональных коллективов, были
злободневность, острота подхода к теме. Ќередко и маститые авторы бесплатно
предлагали студенческим театрам свои произведениЯ, считаЯ это за честь.
‘реди таких авторов, например, …жи ћрандот, автор прекрасных пьес и
юмористических рассказов, его жена ‘тефаниЯ ѓродзеньскаЯ, писатели ‘танислав
…жи ‹ец, ‘танислав ђышард „обровольский.
Џомню, как …жи ћрандот и ‘тефаниЯ ѓродзеньскаЯ, у которых Я гостил в
‚аршаве несколько дней, повезли менЯ в один из таких студенческих театров.
‡ал был переполнен зрителЯми, за полкилометра от входа спрашивали лишний
билетик. Ќе знаю точно, как называлсЯ спектакль, да и не в этом суть. ‚ нем
не было сквозного сюжета. Ѓыли сценки, как бы подсмотренные в жизни,
сатирические, порой гротескные. Љазалось, что сцена и зрительный зал -
единое целое.
’еатр "Љаламбур", в который пригласили Ђнну ѓерман, был несколько иного
рода. …го авторы назвали "Љаламбур" "театром поэзии и музыки". Ќазвание во
многом определило творческую направленность коллектива. ‘амодеЯтельные
артисты читали со сцены стихи Њицкевича, ‘ловацкого, ѓалчинского,
Ѓроневского, ’увима, исполнЯли под аккомпанемент гитары или роЯлЯ
собственные песни на эти стихи. ќто не были концерты. ‘корее,
литературно-музыкальные композиции о любви к родине, котораЯ требует от
человека не громких слов, а гражданских поступков.
Ќа репетиции собирались почти ежедневно, поздними вечерами, когда в
вузах ‚роцлава кончались занЯтиЯ (в театре играли и студенты вечерних
отделений). ‘порили до хрипоты, решениЯ принимали сообща. € хотЯ точка
зрениЯ …жи ‹итвинца не всегда совпадала с мнением коллектива, он всегда
подчинЯлсЯ воле большинства. Ќравилось Ђне в режиссере умение внимательно
выслушать оппонента, постаратьсЯ переубедить, а уж если почувствовал, что не
прав, хлопнуть собеседника по плечу со словами: "Ђ ты молодец, старина!"
‚ один прекрасный день ЂнЯ обнаружила, что уже не так тщательно и
строго готовитсЯ к занЯтиЯм, на лекции приходит заспаннаЯ и мало способнаЯ к
тому, чтобы "шевелить мозгами". ‚ этом не было ничего удивительного. €з
театра возвращались очень поздно, иногда и под утро - со звоном первого
трамваЯ, а лекции в университете начинались в девЯть. "ќ, да Я так
университет не кончу! - подумала однажды с тревогой ЂнЯ. - Џора прощатьсЯ с
"Љаламбуром". Ћ своем решении она вскоре известила ‹итвинца. Ћн
посочувствовал; "Ќу что ж, если не справлЯешьсЯ с занЯтиЯми, тогда давай
отчаливай! ’олько съездим в Љраков - там ответственное выступление, и тогда
"чао, бамбино, сори!"
Љраков ЂнЯ любила. …й нравилсЯ этот древний город-памЯтник с узкими
улочками, пролегающими среди низких каменных домов. Љогда она приезжала в
Љраков, то обЯзательно шла в ‚авельский замок, где теперь разместилсЯ Њузей
искусств. ’ут можно долго бродить по залам, от одного экспоната к другому,
прислушиватьсЯ к поЯснениЯм экскурсоводов у картин Њатейко или к негромкому
спору поклонников ультрасовременной живописи. ЂнЯ считала себЯ
"консервативной": ей ближе лиризм и поэтичность живописи XIX века, нежели
загадочный хаос модернизма. Џотом можно было пойти в концертный зал и
послушать опена, ‹иста, ѓлюка в исполнении студентов консерватории. Ќароду
в зале мало, не то что на выступлении эстрадных коллективов. ‚ основном это
близкие родственники студентов, их друзьЯ. Њожет быть, поэтому, несмотрЯ на
малочисленность зрителей, чувствуетсЯ какое-то приподнЯтое, торжественное
настроение, будто вот-вот на сцене должно произойти чудо. ‚ этот свой приезд
в Љраков ЂнЯ не пошла в музей. ЏрЯмо с вокзала она отправилась в небольшую
гостиницу на окраине города. ’ам передохнула - и прЯмо в театр. ‚ыступление
"Љаламбура" должно было состоЯтьсЯ в концертном зале "ћвеналий", где считали
длЯ себЯ за честь выступить и многие известные профессиональные актеры.
…ще в поезде ЂнЯ почувствовала озноб. Ќет, это не была простуда -
заныла леваЯ рука, сжало сердце на лбу выступил пот. "Ћт волнениЯ, что ли? -
подумала Ђнна. - Ќадо сосчитать до ста, потом подумать о чем-нибудь
радостном и приЯтном, и тогда все пройдет. ќто верный способ, чтобы
успокоитьсЯ". ’ак часто наставлЯла ее бабушка перед очередной
экзаменационной сессией. Њногих Ђниных друзей поражало ее удивительное
спокойствие. „аже в трудные, критические минуты никто не видел ее плачущей,
растерЯнной (лишь однажды мне довелось слышать в телефонной трубке ее
рыданиЯ, но об этом - позже)... Ќо что творилось в ее душе? Љакими
огромными, а иногда просто нечеловеческими усилиЯми воли доставалось ей это
спокойствие, знала только она сама.
Ћзноб, тЯжесть в груди не проходили даже тогда, когда до начала
спектаклЯ оставалось несколько минут. Ћна решила обратитьсЯ к ‹итвинцу и
попросить, чтобы без лишнего шума вызвали врача. ‚рач пощупал пульс, измерил
давление:
- Џульс неровный, давление низкое: восемьдесЯт на шестьдесЯт. ‘колько
вам лет?
- „вадцать четыре, - ответила Ђнна.
- Ќичего страшного! Џейте по утрам кофе и занимайтесь спортом. Ђ
сегоднЯ вам лучше бы не выступать. …ще напоетесь, успеете.
‘лово "напоетесь" резануло Ђнин слух. Ћно прозвучало как-то
пренебрежительно. "‚от выступлю еще несколько раз в "Љаламбуре", получу
диплом, поеду работать на "’езку" (так она по-прежнему величала шахту
"Ђнна") и - прощай пение! €ли нет, буду выступать в шахтерской
самодеЯтельности и петь по праздникам за веселым шумным столом.
Ќо доктора она не послушалась. ‚ радостном возбуждении товарищей она
как-то забылась и уже больше не обращала вниманиЯ на легкое головокружение,
поЯвившеесЯ сразу после чашечки кофе, выпитого, кстати, по совету врача.
‘колько раз до этого она выступала перед зрителЯми? ’огда, на студенческом
вечере в университете, три раза с "Љаламбуром"...
€ вот злополучное четвертое выступление. ЂнЯ запомнила его надолго. ’ак
и называла его потом "злополучным", пытаЯсь объЯснить себе причину провала.
Ќа сцене она вдруг растерЯлась, будто до этого не знала, что ей предстоит
петь при слабом свете, почти в темноте. ‘читанные секунды после выхода на
сцену показались ей долгими часами. Љонцертмейстер сыграл вступление, она
почувствовала, что губы совсем не слушаютсЯ ее. Ћна не может вспомнить слов,
которые давно знала наизусть. Џотом памЯть вернулась. Ћна запела после
второго вступлениЯ. Ќо пела совсем тихо, жалобно и робко. ‡ал то ли простил,
то ли не заметил ее срыва, ее провожали долгими аплодисментами. —ье-то
"браво" показалось Ђне насмешкой.
Ћна быстро, стараЯсь не смотреть на товарищей, убежала в артистическую
и стала переодеватьсЯ. ’еперь ей было куда лучше, чем час назад, когда
пришлось вызывать врача. "ќто ж надо, как не везет! - возмущалась она в
глубине души. - ‡аболеть перед концертом, а выздороветь тотчас после него!..
€ что это Я, собственно говорЯ, так переживаю? ‚едь договорились: с пением
покончено, возвращаюсь к своей профессии". ЂнЯ не пошла с друзьЯми в бар
после концерта, хотЯ товарищи тащили ее чуть ли не за руки. ‹итвинец
утверждал, что она пела превосходно, что успех надо обмыть! Ћна же думала,
что ее жалеют, пытаютсЯ ободрить. "Љ чему все это - театр, пение? ќто удел
гуманитариев, а Я человек точных наук, к тому же скоро получу диплом.
‘колько можно сидеть у мамы на шее? Џора возвращать долги".
Њы уже говорили о џнечке, сыгравшей заметную роль в Ђниной судьбе. Ќе
будь ее, геологиЯ, возможно, и получила бы талантливого инженера, а
искусство так и не узнало бы выдающейсЯ певицы. Џорой задумываешьсЯ о
жизненном пути многих замечательных людей, прославивших себЯ великими
открытиЯми в разных областЯх науки и техники или раздвинувших перед нами
границы прекрасного. Џочти всегда около них бывали в жизни такие вот
"незаметные" спутники, люди, понимающие, что перед ними большой,
замечательный талант и что необходимо помочь этому таланту обнаружить себЯ,
не затерЯтьсЯ в суете и безразличии серых будней. ‡а свое подвижничество они
не ждут наград и делают то, что подсказывает им сердце. ђедко встречаютсЯ
такие люди. Ќо велика, незаменима их роль.
Ќикто ведь не заставлЯл џнечку стучатьсЯ в двери дирекции ‚роцлавской
эстрады и требовать, просить, умолЯть, чтобы непременно прослушали ее давнюю
подругу Ђню ѓерман, котораЯ "поет, как ’ебальди". Ђ потом, буквально замучив
всех своей настырностью, тЯнуть за руку на прослушивание подругу, котораЯ
при этом упиралась изо всех сил, упрекаЯ џнечку во всех смертных грехах - в
бессердечии, невежестве, даже жестокости!
ЂнЯ стоЯла перед комиссией, во главе которой сидел, откинувшись в
кресле, вроцлавский актер џн ‘компский, все времЯ поглаживавший выбритые до
синевы щеки и смотревший куда-то вдаль... ЂнЯ не верила в успех этой затеи.
Ћна просто подчинилась воле подруги. Њожет быть, потому и пела легко, не
смущаЯсь отсутствием аккомпанемента, свободно и широко. Џосле народной песни
спела модную тогда "Ќе длЯ менЯ поток автомобилей", лирическую партизанскую
"ђасшумелись, плакучие ивы", потом, по желанию комиссии, новейший шлЯгер...
- Ќу, довольна? - улыбаЯсь, спросила она џнечку, когда они вышли в
коридор ждать результатов. - џ тебе подчинилась. ’еперь в ознаменование
полнейшего провала ты пригласишь менЯ в кафе на клубничное мороженое.
Њинут через пЯтнадцать вышел ‘компский. ‘начала он посмотрел на џнечку
и улыбнулсЯ ей, а затем перевел взглЯд на Ђню.
- ‚аша подруга - просто молодец. ‘начала мы, правда, подумали, что она
малость не в себе. Ђ с сегоднЯшнего днЯ она длЯ нас самый высокий авторитет,
- Џотом, сменив тон с шутливого на торжественный, он произнес: - Ђнна
ѓерман, мы зачислЯем вас в постоЯнный штат ‚роцлавской эстрады. ‚ы будете
получать как бесставочница сто злотых за концерт. Ђ концертов в месЯц будет
примерно сорок. ‡начит, четыре тысЯчи злотых в месЯц. …здить будем много,
репетировать - тоже, так что не ждите сладкой жизни.
‘начала она так растерЯлась, что не могла вымолвить ни слова.
„еловитость эта совершенно потрЯсла ее. "‡ачислЯем в постоЯнный штат... ‘то
злотых... —етыре тысЯчи злотых... €нтересно, что теперь скажут мама и
бабушка? Ћни-то уж, наверное, обрадуютсЯ: не то что тысЯча восемьсот злотых
начинающему инженеру! Ќу а Я сама?.. Ќе девочка уже, своЯ голова на плечах,
это ведь мне жить и работать...". € вдруг она совершенно отчетливо осознала,
что случилось то, о чем она втайне мечтала,
Ќе верилось, казалось фантастикой наЯву. Ќо ведь сбылось! ‚се прежнее -
выступлениЯ на студенческом вечере, "Љаламбур" - представилось теперь не
просто увлечением, а прелюдией, подготовкой к главному делу жизни. Љ пению.
„еньги... Џри чем здесь деньги? „а если бы ‘компский предложил
выступать бесплатно, она бы и на это согласилась... ‹ишь бы петь!
„ома она рассказала о случившемсЯ, будто речь шла о чем-то будничном,
вовсе и не требующем обсуждениЯ.
- ’ак что же, диплом ты вообще защищать не будешь? - не очень-то
разобравшись в происшедшем, изумилась мать.
- Ќет, почему? Ѓуду! - ответила ЂнЯ и добавила неуверенно: - Њожет,
когда-нибудь Я все-таки стану геологом...
xxx
‚есна в 1961 году пришла необычно рано: в одну ночь снег растаЯл, с
утра Ярко светило солнце, за окном весело щебетали птицы. ‘олнечные лучи,
пение птиц, волшебнаЯ перемена в судьбе - все это вместе создавало весеннее
настроение, предвкушение других, еще более прекрасных и радостных событий.
€х было двенадцать, артистов ‚роцлавской эстрады. Љроме џна ‘компского
и его помощника ЂнджеЯ Ѓыховского четверо оркестрантов - пианист, ударник,
контрабасист и трубач. Џианист - ћрек Њильман, студент консерватории,
подрабатывающий на жизнь. “дарник - белобрысый џн ’ишинский, энтузиаст
джаза. Љонтрабасист - тоже џн, но Љовальский, недавно изгнанный из
вроцлавского Ћперного театра за постоЯнное поЯвление на работе в нетрезвом
виде. € сорокалетний трубач Ђнджей Љристофович, раньше игравший в похоронном
оркестре.
- ќх, здорово там платили! - частенько повторЯл Ђнджей. - „а работа
была чересчур нервнаЯ. - € он сокрушенно качал головой.
—етыре балерины (ЂлициЯ, Њагда, •елена и ЃасЯ) много лет танцевали в
ночном ресторане "ЏолониЯ". Ќо разругались с директором. ’от пробовал
навЯзать им пЯтую партнершу - свою жену, никогда раньше профессионально не
выступавшую и твердо убежденную в том, что длЯ того, чтобы "дрыгать ногами",
учитьсЯ не обЯзательно.
Ћстальные двое - бывший оперный баритон, пЯтидесЯтилетний ‘еверин
Њазовецкий, постоЯнно жаловавшийсЯ на больную печень, и старожилка местной
эстрады певица •анка ‘танкевич - бойкаЯ дамочка лет сорока пЯти.
†изнь провинциального актера, - впрочем, как и жизнь столичного
гастролера, - состоит из беспрерывных поездок. €з ‚роцлава они выезжали на
маленьком, допотопном, постоЯнно ломавшемсЯ автобусе и на черепашьей
скорости направлЯлись в сторону какого-нибудь небольшого городка, где, как
торжественно объЯвлЯл коллегам ‘компский, "будет находитьсЯ их база". Џод
словом "база" ‘компский подразумевал местную заштатную гостиницу, как
правило, без удобств, зато с обилием тараканов и превосходной
звукопроницаемостью. …сли кто-то ругалсЯ с женой, храпел или слушал радио,
два соседних номера были полностью в курсе дела. ‘начала это Ђню забавлЯло,
потом стало раздражать, наконец, просто приводить в отчаЯние: больше всего
после многочисленных переездов и концертов она нуждалась в тишине и покое.
Ђртисты обычно давали по три концерта в день. ќто было немало...
‚ставали в полдевЯтого утра, завтракали и в полдесЯтого уже сидели в
автобусе. ‚одитель, лысеющий пан џцек с багровым "после вчерашнего" лицом,
долго заводил мотор. Џри этом он чертыхалсЯ, плевалсЯ, разводил руками, как
бы ища у своих пассажиров поддержки. Ћднажды в пЯти километрах от ‚роцлава
автобус как-то странно затарахтел и застрЯл. Џан џцек склонилсЯ над
двигателем, долго в нем копалсЯ, а затем, вытираЯ трЯпкой руки, с радостным
удовлетворением возвестил: "ќто уже навсегда". Љаково же было Ђнино
удивление, когда лет десЯть спустЯ она повстречала допотопный автобус со
‘компским и его старыми и новыми спутниками у бензоколонки в маленьком
местечке под ‚роцлавом! ‡а рулем сидел краснощекий пан џцек!..
Ћни направлЯлись в так называемый "концертный зал", находившийсЯ обычно
километрах в пЯтнадцати от "базы". Ќередко таким залом служил офицерский или
сельский клуб, „ом отдыха. Џан џцек с рабочим выгружал Ящики с реквизитом.
Њузыканты тащили нехитрую аппаратуру. ’ут же начинали пробовать громоздкие
микрофоны, которые часто подводили артистов. ‘еверин Њазовецкий микрофоном
не пользовалсЯ. ‚ глубине души он презирал микрофонное пение и не скрывал
злорадства, когда его коллеги оказывались в затруднительном положении. Џосле
проверки аппаратуры бежали обедать, ели на скорую руку - и снова в зал на
репетицию.
ђепетировали бесконечно. “ Ђни создалось впечатление, что выше всего,
выше, чем сам концерт, ценит ‘компский репетицию. Ћн был абсолютно уверен в
своем художественном вкусе и правильности суждений. "Њэтр" делал артистам
изысканные замечаниЯ, деликатно извинЯлсЯ, снова поправлЯл, снова извинЯлсЯ
и говорил, поглаживаЯ пальцем Ямочку на подбородке: "Ђ не лучше ли,
любезнаЯ, так?"
‘компского нельзЯ было назвать деспотом, любителем поиздеватьсЯ над
артистами, вынужденными из-за боЯзни потерЯть работу терпеть его
режиссерскую ограниченность и дурной вкус. Џросто он навсегда осталсЯ
провинциальным актером. € поднЯтьсЯ выше этого уровнЯ ему было не дано.
ЋставшеесЯ времЯ уходило на глажение костюмов и грим. Џосле концерта
еще полтора часа собирались, все упаковывали, грузили Ящики, курили. Џотом
полтора часа в холодном автобусе трЯслись к "базе". ЂнЯ всегда ощущала
особую приподнЯтость после концерта и не замечала неудобств кочевой жизни. ‚
гостиницу приезжали заполночь, когда буфет и ресторан давно были закрыты...
xxx
Ћх уж этот ‘индбад-мореход, неутомимый и неунывающий путешественник! ‚
какие только части света не заносила его судьба, каких только чудовищ он не
встречал! ђоль эту в представлении артистов ‚роцлавской эстрады "доверил"
себе ‘компский. Ћн говорил об этой роли так значительно и пространно, что
могло создатьсЯ впечатление, будто речь идет по крайней мере о шекспировском
герое.
Ќо это был самый обыкновенный "капустник", с незамысловатым сюжетом, с
песнЯми и танцами, в котором ‘индбад был практически статистом. ‚округ него
"раскручивалось" действие. Љорабль ‘индбада бороздил морЯ и океаны (в это
времЯ свет в зале гасили и все артисты за кулисами старательно изображали
свист ветра и грохот океанских волн).
Џотом ‘индбад поЯвлЯлсЯ в итальЯнском порту - и сразу же ему навстречу
выскакивали танцоры и певцы, пытавшиесЯ донести до зрителей темперамент
итальЯнцев. ЂнЯ больше всего любила именно это место в спектакле. …й
нравились звонкие мелодичные итальЯнские песенки, которые можно было петь
свободно, раскованно...
Ѓольше всего хлопот доставлЯли артистам африканские сцены. Ќадо было
натЯнуть на себЯ трико темного цвета и таким образом мгновенно
перевоплотитьсЯ в темнокожих жителей ќфиопии. Џравда, цвет "кожи" мало
гармонировал с золотистыми волосами Ђнны...
- Ќе принимай близко к сердцу, - успокаивал молодую певицу ‘компский, -
играй так, чтобы зрители не замечали цвета твоих волос, чтобы они целиком
воспринимали твой сценический образ свободной женщины Ђфрики.
Ћн говорил штампами. Ќо ЂнЯ доверчиво слушала его, ни капельки не
сомневаЯсь в справедливости его слов. Ћна с восторгом изображала
латиноамериканок, африканок, китаЯнок... Ђ под конец "плаваниЯ" - русских и
полек. Џела русские народные песни задушевно, от всего сердца. Ћни покорЯли
Ђнну мелодичностью, искренностью и глубиной.
€ногда ‘компский просил ее задержатьсЯ "на минуточку" и порепетировать
еще раз "русскую часть". Ћн старалсЯ втолковать ей, как следует
"по-настоЯщему" петь по-русски, звал ее к цыганщине, к неоправданной удали,
к надрыву. Ђ ведь песни эти были нежные, сердечные. €ногда ей казалось, что
‘компский просто не понимает смысла произведениЯ.
Џо-русски он говорил хорошо, почти без акцента. Ќо строчки растворЯлись
в его сознании, оставалась одна только музыкальнаЯ часть, которую он
трактовал "по-своему", даже не пытаЯсь вникнуть в суть литературного
первоисточника. ЂнЯ робко пробовала спорить с режиссером. ‘компский
возмущалсЯ, стыдил Ђню, называл ее упрЯмицей, которой никогда не стать
настоЯщей певицей, обещал на следующем концерте передать "русскую часть"
кому-нибудь еще. € наконец, махнув рукой, отправлЯлсЯ за кулисы - пить чай с
сухарЯми.
ЂнЯ всЯкий раз пугалась: а вдруг он действительно... € сама себе
отвечала: "Ќу и пусть. Ќо петь, как учит он, нельзЯ... Ќи в коем случае. ќто
значит - лишит