ольшую  в моей
коллекции раковину  двустворчатого  моллюска, к тому  же с двумЯ  крохотными
паразитирующими крабами-горошинами внутри.
     Џодбежав к нему,  Я  вежливо поздоровалсЯ. Ћн обнажил  в  улыбке темные
зубы и с  нарочито  глубоким поклоном приветственно взмахнул  шлЯпой, отчего
привЯзанные на  нитках  жуки  лениво  зажужжали,  словно  ожившие  изумруды.
‘правившись о моем здоровье,  длЯ чего он наклонилсЯ вперед и  вопросительно
уставилсЯ  на  мое лицо  широко  раскрытыми  пытливыми  глазами.  —еловек  с
Ѓронзовками дал  понЯть, что  у  него  все в  порЯдке,  исполнив на  свирели
веселую быструю трель и несколько раз жадно вдохнув теплый воздух с блаженно
закрытыми глазами.  ЋбменЯвшись  таким образом любезностЯми, мы приступили к
делу.
     џ справилсЯ, зачем он менЯ позвал. —еловек с Ѓронзовками поднес к губам
свирель и извлек из нее глухой протЯжный, тоскующий звук, после чего  широко
открыл  глаза и зашипел, качаЯсь из  стороны  в сторону и пощелкиваЯ зубами.
…го имитациЯ  рассерженной совы была настолько верной, что Я не удивилсЯ бы,
если бы он взлетел. ‘ердце мое взволнованно забилось, Я давно мечтал о  паре
длЯ  моей сплюшки “лисса, который днем сидел над окном спальни, точно резной
тотем из оливкового дерева,  а по ночам истреблЯл  мышей вокруг дома. Ћднако
—еловек  с  ‡олотистыми Ѓронзовками  ответил  на  мой  вопрос  презрительной
усмешкой-подумаешь,  сплюшка!..  Ћтделив  от  множества   висевших   на  нем
предметов большой  мешок, он развЯзал его и осторожно вытрЯхнул к моим ногам
содержимое.
     ‘казать, что Я сам онемел, значит ничего не сказать, ибо в белой пыли у
моих ступней, шипЯ,  покачиваЯсь и щелкаЯ клювами, словно пародируЯ —еловека
с Ѓронзовками, барахтались  три  крупных совенка. Ћгромные оранжевые глазищи
выражали Ярость и испуг; это  были птенцы филина-такаЯ редкость, что Я почти
не смел мечтать о них. ‚о что бы то ни стало Я должен был заполучить их. ’от
факт, что приобретение трех пухлых и  прожорливых совЯт увеличит  расходы на
мЯсо в такой же степени, в какой  возросли бы затраты на рыбу, пополнись моЯ
коллекциЯ  выпЯми,  не играл никакой роли. ‚ыпи были  где-то  в будущем, еще
неизвестно, увижу ли Я их, тогда как пушистые серовато-белые мЯчики, которые
топтали пыль, щелкаЯ клювами, ЯвлЯли собой осЯзаемую действительность.
     Џрисев на корточки  и  поглаживаЯ птенцов,  отчего  она  погрузились  в
дремоту,  Я приступил к  торговле с коробейником. —еловек с  Ѓронзовками был
мастер торговатьсЯ,  что  придавало особую увлекательность  этому  процессу;
вместе  с тем торг носил вполне миролюбивый характер, так  как  происходил в
полной  тишине.  Њы сидели  друг против друга,  точно  какие-нибудь  знатоки
искусства, обсуждающие  цену  трех  полотен  ђембрандта.  †ест  подбородком,
покачивание или  легкий  наклон головы  чередовались  с  долгими паузами, во
времЯ которых —еловек с ‡олотистыми Ѓронзовками пыталсЯ  подмаслить менЯ при
помощи  музыки  или  извлеченной из  кармана  малоудобоваримой нуги.  Ћднако
преимущество было на стороне покупателЯ, и продавец отлично понимал это: где
еще на  всем  острове  найдет он безумца, готового купить не одного, а целых
трех совЯт?! € в конце концов сделка состоЯлась.
     €спытываЯ  временные финансовые  затруднениЯ,  Я  объЯснил  —еловеку  с
Ѓронзовками,  что ему придетсЯ подождать уплаты до начала следующего месЯца,
когда  мне  выдадут  карманные деньги.  ‘ам хорошо  знакомый с  осложнениЯми
такого рода, он отнессЯ с полным пониманием к  моим  словам. Њы  условились,
что Я оставлю деньги у  нашего друга џни,  в кафе  на  перекрестке, и там он
сможет их забрать  во времЯ очередного странствиЯ  в этих краЯх. Џокончив  с
деловой, корыстной  процедурой,  мы  распили флЯгу  имбирного пива,  которую
—еловек  с ‡олотистыми Ѓронзовками  извлек из  своей объемистой  ноши. Џосле
чего Я осторожно посадил  драгоценных  совЯт обратно в их мешок и  продолжил
путь  домой, оставив  коробейника  в придорожной канаве,  где он возлежал на
спине в окружении своего товара и весенних цветочков, играЯ на свирели.
     Џока  Я  шел  к дому, энергичные  крики  совЯт  вдруг;  напомнили мне о
кулинарных  проблемах,  проистекающих  из  моего  нового приобретениЯ.  Ѓыло
очевидно, что —еловек с Ѓронзовками не  кормил своих подопечных. џ не  знал,
как  долго  они находились в его владении, но, судЯ  по крикам,  они здорово
проголодались.  †аль,  говорил Я  себе,  что  мои отношениЯ с  ‹если малость
осложнены, не то Я упросил  бы  его подстрелить длЯ моих младенцев несколько
воробьев или крысу-другую. ’еперь  же оставалось только положитьсЯ на мамино
неизменное добросердечие.
     Њаму Я  застал  на  кухне;  одной  рукой  она  лихорадочно  размешивала
бурлЯщее  содержимое  огромного котла,  в другой держала  поваренную  книгу,
которую  сосредоточенно изучала сквозь  запотевшие  очки,  безмолвно  шевелЯ
зубами. џ извлек из мешка совЯт с видом человека, принесшего  бесценный дар.
Њама поправила очки  и поглЯдела на троицу шипЯщих и  покачивающихсЯ пуховых
мЯчиков.
     -  Ћчень милые, дорогой, - рассеЯнно произнесла  она. - Ћчень милые. ’ы
уж придумай длЯ них надежное место, •Ћрошо?
     џ ответил, что они будут заточены в моей комнате и никто даже не узнает
об их существовании.
     -  Џравильно, -  сказала  мама,  беспокойно глЯдЯ на  совЯт. - ’ы  ведь
знаешь,  как  ‹арри смотрит  на  то, чтобы  у  нас  поЯвились  еще  домашние
животные.
     Њне это было отлично известно, и Я был твердо намерен хранить поЯвление
совЯт в тайне от него. ‚от только одна небольшаЯ закавыка, сообщил Я маме, -
птенцы голодны, по правде говорЯ, они умирают с голоду.
     -  ЃеднЯжки,  -  сказала  мама,  немедленно  проникаЯсь  сочувствием  к
совЯтам. - „ай им хлеба с молоком.
     џ объЯснил, что совы питаютсЯ мЯсом, а мои запасы уже  кончились. Њожет
быть, у мамы найдетсЯ маленький кусок, который она может одолжить мне, чтобы
птенцы не погибли?
     - Џонимаешь, у менЯ сейчас с мЯсом туговато, - ответила мама. -  ’олько
и есть, что несколько отбивных на ленч. ‘ходи посмотри сам в холодильнике.
     џ   отправилсЯ  в   кладовку,   где   стоЯл  большой   холодильник  длЯ
скоропортЯщихсЯ  продуктов,  и заглЯнул  в его  нутро, наполненное  морозной
дымкой. Љроме десЯтка отбивных, никакого мЯса не было, да и те врЯд ли могли
насытить тройку прожорливых юных филинов. џ вернулсЯ с этим известием к маме
на кухню.
     - Ѓоже мой! -  воскликнула мама. -  ’ы уверен, что они не  станут  есть
хлеб с молоком?
     џ был непреклонен. ‘овы едЯт только мЯсо.
     ‚ эту минуту один птенец качнулсЯ так сильно, что упал, и Я не замедлил
обратить на это мамино внимание- вот, мол, до чего они ослабли.
     - —то ж,  бери тогда отбивные, что ли, -  встревоженно  сказала мама. -
ЋбойдемсЯ овощным рагу.
     ’оржествуЯ, Я отнес совЯт  и отбивные в  свою комнату и скормил птенцам
все мЯсо.
     ‚ свЯзи с прибытием совЯт ленч в этот день задержалсЯ.
     - €звините,  что так  поздно,  -  сказала мама,  открываЯ  супницу, над
которой поднЯлось облачко прЯного пара, -  но что-то сегоднЯ картошка  долго
варилась.
     - џ полагал, что сегоднЯ будут отбивные, - разочарованно заметил ‹арри.
- –елое утро слюнки глотал, предвкушаЯ отбивные. Људа они делись?
     - Ѓоюсь, это совы виноваты, милый, - сказала мама извинЯющимсЯ тоном. -
“ них такой страшный аппетит.
     ‹арри замер, не донесЯ до рта ложку с овощным рагу.
     -  ‘овы? - вымолвил он наконец,  уставившись на маму. -  ‘овы? Љак тебЯ
понимать? Љакие еще совы?
     - Ћ! - смутилась  мама, сознаваЯ,  что допустила тактическую ошибку.  -
Џросто совы... ну, птицы такие... ничего особенного.
     - Њы подверглись нашествию сов?  - допытывалсЯ ‹арри. - Ћни ворвались в
кладовку и улетели, уносЯ в когтЯх кучи отбивных?
     - Ќет-нет, милый, они еще совсем маленькие. Ћни не способны на такое. “
них  совершенно очаровательные  глаза,  и  они  буквально умирали  с голоду,
бедные крошки.
     - „ержу пари, речь  идет  о каком-нибудь  новом приобретении  „жерри, -
мрачно произнес ‹если. - џ слышал, как он с кем-то ворковал перед ленчем.
     - ‚ таком случае пусть выпустит их на волю! - рЯвкнул ‹арри.
     џ сказал, что это невозможно, они еще птенцы.
     - ‘овсем крошки, - увещевающе подхватила мама. - Ћни не виноваты.
     - Љак это понимать-не виноваты?  -  возмущалсЯ ‹арри.  - ќти  проклЯтые
твари набили брюхо моими отбивными...
     - Ќашими отбивными, - перебила его Њарго. - Ћткуда у тебЯ такой эгоизм?
     - Џора прекратить это, - продолжал ‹арри, не  обращаЯ вниманиЯ на слова
Њарго. - ’ы слишком потакаешь мальчишке.
     - ќти отбивные столько же наши, сколько твои, - настаивала Њарго.
     - —епуха,  милый, - сказала мама. - ’ы чересчур преувеличиваешь. ќто же
всего-навсего птенцы.
     - ‚сего-навсего! - Язвительно повторил  ‹арри. - “  негo  уже есть одна
сова, с которой мы знакомы по горькому опыту.
     - “лисс-очень славнаЯ птица, он никому не докучает, - защищалась мама.
     -  „лЯ тебЯ, может быть, и славнаЯ, - сказал ‹арри. - Џотому что  он не
срыгивал на твою постель еду, которую не в силах был переварить.
     - ќто было давным-давно, милый, и после не повторЯлось.
     - € вообще, при чем тут наши отбивные? - спросила Њарго.
     - „ело не только в совах, - возразил ‹арри, - хотЯ, видит бог, если так
будет  продолжатьсЯ, мы  скоро уподобимсЯ  совоокой  Ђфине.  „а  он  у  тебЯ
совершенно  отбилсЯ  от  рук. ‚зЯть  хотЯ бы историю с  черепахой на прошлой
неделе.
     - ќто была оплошность, милый. Ћн никому не хотел зла.
     - Ћплошность! - саркастически произнес  ‹арри.  - ђаспластал  проклЯтую
тварь по всей веранде. ‚ моей комнате пахло, как от сапог капитана Ђхава. „а
Я потратил целую неделю  плюс пЯтьсот галлонов одеколона, освежаЯ атмосферу,
чтобы можно было входить в комнату, не боЯсь задохнутьсЯ.
     - Њы ощущали этот запах столько же, сколько ты-негодующе сказала Њарго.
- Њожно подумать, ты единственный его слышал.
     - ‚от именно! - воскликнул ‹если.  - •уже всего пахло  в  моей комнате.
Њне пришлось спать на задней веранде. ‘ какой стати ты всегда  считаешь себЯ
единственным страдальцем!
     - Ќичего подобного, -  презрительно  ответил ‹арри.  -  Џросто  менЯ не
интересуют страданиЯ всЯкой мелкоты.
     - ’воЯ беда в  том, что ты эгоист,  - повторила Њарго, цеплЯЯсь за свой
исходный диагноз.
     - •орошо, - отрезал ‹арри. -  „елайте что  хотите. ‚ы еще взвоете очень
скоро, когда все ваши постели будут в совиной блевоте.  Ђ  Я пока поселюсь в
гостинице.
     - Ќу вот что, хватит говорить о совах,  - твердо произнесла мама. - Љто
будет пить чай?
     ‚ыЯснилось, что чай будут пить все.
     - џ испеку  лепешки,  - сказала  мама, вызвав волну радостных  вздохов,
потому  что мы все  обожали  мамины лепешки  с  кремом,  маслом  и  домашним
землЯничным вареньем.
     -  џ  пригласила  на чай  миссис ‚адрудакис,  так  вы  уж  ведите  себЯ
прилично, - добавила мама.
     ‹арри застонал.
     - —то это  еще за миссис ‚адрудакис,  черт  побери? ЉакаЯ-нибудь стараЯ
зануда?
     -  ЋпЯть ты за  свое, -  строго сказала  мама. -  Ћна производит  очень
славное впечатление. џ получила от нее такое милое письмо, она просит у менЯ
совета.
     - ќто по какому же поводу? - осведомилсЯ ‹арри.
     - „ело в том, что ее очень огорчает, как крестьЯне обращаютсЯ со своими
животными. ‘ам знаешь, какие у них тощие кошки и собаки, а бедные ослики все
в болЯчках. Ќу вот, она и задумала учредить здесь на  Љорфу общество  защиты
животных от жестокого обращениЯ, вроде Љоролевского общества у нас в Ђнглии.
€ хочет, чтобы мы ей помогли.
     -  Ћт менЯ  помощи ей  не  будет,  -  решительно  заЯвил ‹арри.  - џ не
собираюсь  помогать  кому-либо защищать  животных,  скорее буду за  жестокое
обращение с ними.
     - Џолно, ‹арри, не говори таких вещей, - сурово заметила мама. - џ ведь
знаю, ты это не всерьез.
     - ‚от именно, что всерьез, - возразил ‹арри. - € поживи  эта ‚адрудакис
с неделю в этом доме, она понЯла бы менЯ. ‘воими руками стала бы душить всех
сов на своем пути ради спасениЯ собственной жизни.
     - ‘ловом, Я прошу вас всех вести себЯ вежливо, - твердо сказала мама. €
добавила: - € пожалуйста, ‹арри, оставь в покое сов. Ћна может посчитать нас
ненормальными.
     - ’ак оно и есть, - с чувством заключил ‹арри.
     Џосле  ленча Я  обнаружил,  что ‹арри, как  это с ним  часто случалось,
ухитрилсЯ   восстановить   против  себЯ   двух  возможных  союзников  в  его
антисовиной  кампании  -  Њарго  и  ‹если.  Њарго,  увидев  совЯт, пришла  в
неописуемый восторг. Ћна только что овладела искусством  вЯзаниЯ  и теперь с
непомерным  великодушием  вызвалась вЯзать  длЯ  них  все, что Я  пожелаю. џ
попыталсЯ представить  себе  совЯт  одетыми в  одинаковые полосатые свитеры,
однако  непрактичность этой идеи  вынудила менЯ  с сожалением отказатьсЯ  от
любезного предложениЯ сестры.
     ‡ато помощь, предложеннаЯ ‹если,  была  более практичного свойства:  он
сказал,  что  готов  настрелЯть  длЯ менЯ воробьев. џ спросил,  может ли  он
делать это каждый день.
     - Ќу, каждый день  врЯд ли, - ответил ‹если.  - џ ведь не  всегда дома.
Њогу уехать в город или еще куда-нибудь. Ќо когда Я дома-пожалуйста.
     ’ак может быть, он настрелЯет  побольше впрок, скажем, чтобы  совам был
корм на неделю?
     - •орошаЯ мысль! - сказал  ‹если. - ’ы посчитай,  сколько воробьев тебе
надо на неделю, и Я их заготовлю.
     ‘ большим трудом  (математика никогда не  была моей сильной стороной) Я
вычислил,  сколько воробьев,  с  учетом  другого мЯса,  понадобитсЯ  мне  на
неделю,  после чего отнес результат своих подсчетов в комнату  ‹если, где он
был  занЯт  чисткой   последнего  пополнениЯ  своей  коллекции-великолепного
старинного турецкого мушкета.
     - ’ак... џсно,  - заключил он, глЯдЯ на мой  листик. -  Ѓудет  сделано.
‹учше Я  возьму духовое ружье,  а  то  ведь  этот чертов ‹арри поднимет крик
из-за шума.
     ‚ооружившись духовым ружьем и большим бумажным мешком, мы зашли за дом,
‹если приготовил  пульки, пррислонилсЯ  к стволу оливы и  открыл огонь.  ќто
было  все равно,  что  стрелЯть в  мишень,  ибо  в  тот  год  мы подверглись
нашествию  воробьев и крыша дома была усеЯна  ими. Џораженные рукой  меткого
стрелка  воробьи один за другим скатывались на землю;  здесь Я подбирал их и
клал в свой мешок.
     ‚скоре воробьи насторожились и начали отступать вверх по крыше, пока не
пристроились на самом коньке.
     ‚ыстрелы ‹если и здесь настигали их,  но  его жертвы падали с конька на
другую сторону и скатывались прЯмо на веранду.
     - Џогоди, Я подстрелю еще  несколько штук, потом  пойдешь и соберешь, -
сказал ‹если, и Я послушалсЯ его совета.
     Ћн  продолжал стрелЯть почти без  промаха, и  вслед за каждым щелканьем
ружьЯ на коньке крыши становилось одним воробьем меньше.
     -  —ерт, - внезапно произнес ‹если. -  џ сбилсЯ со счета. ‘колько всего
получилось?
     џ ответил, что не считал.
     - ‹адно, иди подбери тех, что упали Ќа веранду, в жди там. џ  подстрелю
еще штук шесть и будет с тебЯ.
     ЏрижимаЯ к себе бумажный мешок, Я обошел вокруг дома и  с легким ужасом
увидел, что Явилась совсем забытаЯ нами миссис ‚адрудакис. Ћна и мама сидели
в  напрЯженных  позах  на веранде, держа в  руках  чашки  с чаем, а кругом в
большом количестве валЯлись окровавленные воробьиные трупики.
     -  ‘овершенно  верно,  - говорила  мама,  Явно надеЯсь,  что гостьЯ  не
заметила сыпавшихсЯ  сверху  мертвых  птиц,  -  мы  все  очень, очень  любим
животных.
     -  Њне говорили об  этом, - сказала миссис  ‚адрудакис, благожелательно
улыбаЯсь. - ѓоворили, что вы, как и Я, любите животных.
     -  „а-да, конечно, - подхватила  мама.  - Њы держим  множество животных
дома. ќто у нас своего рода страсть, как говоритсЯ.
     Ћна нервно улыбнулась гостье;  в эту минуту прЯмо  в клубничное варенье
плюхнулсЯ  мертвый  воробей.  ЌельзЯ  было  скрыть его  поЯвление и  так  же
невозможно сделать вид, будто его нет.  Њама уставилась на  воробьЯ, точно в
гипнозе,  наконец  облизнула  пересохшие  губы  и  снова  улыбнулась  миссис
‚адрудакис, котораЯ замерла в ужасе, держа в руке поднЯтую чашку.
     - ‚оробей, -  слабым голосом заметила мама. -  —то-то на них... гм... в
этом году мор напал.
     € тут на веранду вышел ‹если с ружьем в руках.
     - Ќу что, достаточно настрелЯл? - осведомилсЯ он.
     ‘трасти  кипели  не менее десЯти минут. Њиссис ‚адрудакис  заЯвила, что
еще никогда  в жизни не была так расстроена  и все мы-дьЯволы в человеческом
образе.  Њама  твердила  о  своей  уверенности,  что ‹если  вовсе  не  хотел
кого-либо обидеть  и  к тому  же  воробьи определенно не испытывали  никаких
страданий.  ‹если  громко  и  воинственно  повторЯл,  что  нечего  поднимать
идиотский  шум  из-за  такой  ерунды, и вообще-совы кормЯтсЯ воробьЯми,  так
неужели  миссис  ‚адрудакис  желает, чтобы совы подохли  с голоду, а? Ћднако
миссис  ‚адрудакис  была глуха к  словам  утешениЯ. ‘ оскорбленным видом она
трагическим  жестом  завернулась в свой  плащ,  содрогаЯсь, пробралась между
воробьиными трупиками, села в экипаж и под дробный перестук копыт скрылась в
оливковой роще.
     - Љак  бы  нам договоритьсЯ, дети, чтобы  вы не делали таких  вещей,  -
сказала мама, наливаЯ себе чай дрожащей рукой,  пока Я  собирал воробьев.  -
Џраво же, ‹если, это было крайне... неосмотрительно с твоей стороны.
     -  Ќу  откуда  мне было  знать,  что  эта  стараЯ  дура сидит здесь,  -
возмутилсЯ ‹если. - €ли ты хочешь, чтобы Я все видел сквозь дом?
     - €  все-таки надо быть  осмотрительнее,  милый,  - настаивала мама.  -
Ћдному богу известно, что она подумала о нас.
     - Џодумала, что  мы изверги, - усмехнулсЯ ‹если. -  ’ак  и сказала. ќта
стараЯ дурочка за словом в карман не лезет.
     - “ менЯ от  всей этой истории  разболелась голова. Џожалуйста, „жерри,
попроси ‹угарецию приготовить еще чаю.
     Џосле  изрЯдного количества  чаЯ  и аспирина  мама  почувствовала  себЯ
лучше. џ  вместе с ней сидел на веранде,  читаЯ лекцию о совах,  которую она
слушала вполуха, приговариваЯ: "„а-да, милый,  как интересно! "; внезапно из
дома донессЯ Яростный вопль, заставивший маму подскочить на стуле.
     -  ѓосподи,  -  простонала  она,  -  это невыносимо. Ќу,  что  там  еще
случилось?
     Ќа веранде возник ‹арри.
     - Њама! - крикнул он. -  ќтому  надо положить конец! џ не желаю  больше
миритьсЯ с этим.
     - Џостой, милый, не кричи. —то случилось?
     - ќто все равно что жить в каком-то проклЯтом ‡оологическом музее!
     - ’ы о чем?
     - Ћ нашей жизни здесь, о чем же. ќто нестерпимо. ‘ менЯ хватит!
     - „а в чем же дело, милый? - озадаченно спросила мама.
     - џ пошел взЯть чего-нибудь попить в холодильнике-и что же Я там вижу?
     - —то ты там увидел, милый? - заинтересовалась мама.
     -  ‚оробьев!  -   проревел  ‹арри.   -  Џолные  мешки,   черт   возьми,
антигигиеничных тухлых воробьев!
     ‚ этот день фортуна определенно отвернулась от менЯ.


        ”акиры и фиесты

     <i>ЉнЯзь тьмы - недаром кнЯзь. експир. Љороль ‹ир</i>

     Ќеизменно под конец весны моЯ коллекциЯ  животных разрасталась до такой
степени, что  даже мама порой  начинала беспокоитьсЯ, ведь в  мире  животных
происходило  прибавление,  а  детенышей  все-таки  проще  приобретать,   чем
взрослых особей. Ђ тут  еще мелкие дворЯне, пренебрегаЯ запретами, принЯлись
нещадно истреблЯть прибывающих длЯ гнездованиЯ птиц. ќтих "спортсменов"  все
устраивало;  если  крестьЯне  охотились  только  на  птиц,  которых  принЯто
называть дичью- дроздов  и прочих,  -  то  городские стрелки  палили по всем
пернатым.  €   с  торжеством  возвращались   домой,   обвешенные  ружьЯми  и
патронташами,  с  полными  сумками  липкой от  крови добычи всЯкого  рода-от
зарЯнок и горихвосток до поползней и соловьев.
     ‘ловом,  весной  в  моей  комнате   и  отведенной  мне   части  веранды
насчитывалось  не  меньше полудюжины клеток и Ящиков  с ненасытными птенцами
или  с  взрослыми птицами,  которых мне удалось  спасти  от "спортсменов"  и
которые проходили у менЯ лечение с подобием лубка на ножке или на крыле.
     …динственным плюсом весеннего побоища можно  считать  то, что Я получал
довольно полное  представление  о  пернатой фауне Љорфу. ЏонимаЯ, что мне не
дано  прекратить избиение, Я решил извлечь из него какую-то пользу. ‚ыследив
кого-нибудь из благородных  и  бравых Ќимродов, Я просил показать содержимое
Ягдташа  и  составлЯл  список  убитых  птиц,  а раненым спасал  жизнь,  молЯ
уступить их мне. ‚от таким образом мне досталсЯ ѓайавата.  ... “тро прошло в
интересной  активной  вылазке  с  псами.  ‚став  пораньше,  Я  отправилсЯ  в
оливковые рощи- царство утренней прохлады и росы. џ давно убедилсЯ, что  это
времЯ днЯ отлично  подходит длЯ сбора  насекомых: холодок делал  их вЯлыми и
неспособными к полету, что намного облегчало  мой труд.  ‚от уже пойманы три
новые длЯ моей коллекции бабочки,  два неизвестных  жука  да еще  семнадцать
кобылок-корм  длЯ моих  птенцов. Љ  тому  времени,  когда  солнце  поднЯлось
достаточно  высоко   и  начало  припекать,  мы  с  псами  успели   совершить
безуспешную  попытку  поймать  одну  змею  и  зеленую  Ящерицу,   надоили  в
стеклЯнную банку молока от одной из коз Ђгати (без ведома хозЯйки), так  как
очень  хотели пить, и  проведали моего старого друга, пастуха  џни,  который
снабдил нас  хлебом,  инжиром и  наполнил  соломенную шлЯпу  землЯникой  длЯ
подкреплениЯ сил.
     ‡атем  мы спустились  к маленькой бухте. ‡десь  псы предались  отдыху и
охоте на крабов на  мелководье,  а Я распласталсЯ вниз лицом на  поверхности
теплой  прозрачной воды и, затаив дыхание,  созерцал проплывающие  подо мной
морские   ландшафты.  Ћколо   полуднЯ,  когда   желудок  напомнил  мне,  что
приближаетсЯ  времЯ  ленча,  Я  обсушилсЯ на  солнце и  направилсЯ  к  дому,
покрытый  тонким  кружевом  морской соли.  ЏетлЯЯ  в  сумеречной  колодезной
прохладе среди могучих олив, Я услышал  гулкие выстрелы, доносившиесЯ справа
из миртовой рощи, и повернул туда, подозвав  собак, ибо  знал, что греческие
охотники-люди  нервные,  чаще  всего  сперва  спускают  курок,  а потом  уже
смотрЯт,   по  кому  стрелЯли.   Ћпасность   грозила   и  мне,  поэтому   из
предосторожности Я громко скомандовал псам:
     - ‘юда, ђоджер... к ноге!  Њолодец. ‚ьюн, Џачкун! ‚ьюн, сюда! Љ ноге...
вот, молодец. Џачкун, назад!
     Ћхотник  сидел на корне  толстой оливы, отираЯ пот со  лба. “бедившись,
что он нас заметил, Я приблизилсЯ.
     Џередо мной был  бледный пухлый  коротыш; над чопорно  поджатыми губами
маленького  рта  чернела  щетина  усов; сквозь темные очки  глЯдели круглые,
по-птичьи  влажные  глаза.  Ћдет  он  был  по   последней  охотничьей  моде:
начищенные  верховые сапоги,  новенькие белые  вельветовые  бриджи,  скверно
пошитаЯ куртка из горчично-зеленого твида, которой обилие карманов придавало
сходство  с  карнизом,  усеЯнным ласточкиными гнездами,  ‡еленаЯ  тирольскаЯ
шлЯпа с пучком алых и оранжевых перьев была сдвинута на затылок; от большого
платка, коим он вытирал белый лоб  под густыми кудрЯми, сильно пахло дешевым
одеколоном.
     -  Љалимера, калимера! - радостно приветствовал  он  менЯ  отдуваЯсь. -
„обро пожаловать. “ф! †арко сегоднЯ, а?
     џ  согласилсЯ  и  предложил  ему  отведать  оставшейсЯ   в  моей  шлЯпе
землЯники. Ћн опасливо  поглЯдел  на  Ягоды,  словно боЯсь отравы, осторожно
взЯл  одну  пухлыми пальцами и отправил в  рот, благодарно  улыбаЯсь. Џохоже
было, что ему еще не доводилось есть руками землЯнику из соломенной шлЯпы, и
он был не совсем уверен, как положено это делать.
     - “дачно поохотилсЯ, - гордо произнес коротыш, показываЯ на облепленный
перьЯми и вымазанный кровью, зловеще оттопыривающийсЯ Ягдташ.
     €з  Ягдташа выглЯдывали крыло и голова жаворонка, до того изуродованные
дробью, что сразу и не опознать.
     Ћн не против, чтобы Я осмотрел содержимое Ягдташа?
     -  Ќисколько, пожалуйста,  -  ответил охотник.  -  убедишьсЯ, что Я  не
последний стрелок.
     џ  убедилсЯ.  …го добычу  составлЯли  четыре черных дрозда, иволга, два
дрозда другого вида, восемь жаворонков, четырнадцать  воробьев, две зарЯнки,
черноголовый чекан и крапивник.  Ћхотник признал, что крапивник маловат, но,
добавил он, если приготовить с красным перцем и чесноком-объедение.
     - Ќо эта вот, - горделиво возвестил он, -  лучше всего. Ѓудь осторожен,
она еще не совсем мертваЯ.
     Ћн протЯнул мне окровавленный платок, Я бережно развернул его  и увидел
тЯжело  дышащего,  выбившегосЯ из сил удода  с лепешкой запекшейсЯ крови  на
крыле.
     -  Љонечно,  в пищу  не годитсЯ, - объЯснил  охотник, -  но  его  перьЯ
украсЯт мою шлЯпу.
     „авно мечтаЯ приобрести экземплЯр этой великолепной венценосной птицы с
изЯщным хохлом и рыжевато-черным оперением, Я все обрыскал в поисках  гнезд,
чтобы  добыть  и  вырастить  птенцов.  €  вот  в  моих  руках  живой-вернее,
полуживой-удод.  ’щательно осмотрев птицу, Я заключил,  что дело обстоит  не
так уж плохо: только одно крыло сломано, и перелом, насколько Я  мог судить,
Ѓ…‡  ‘мещениЯ.  ‡адача заключалась  в том, чтобы уговорить гордого толстЯчка
расстатьсЯ с этим трофеем.
     ‚незапно менЯ осенило. „лЯ начала  Я заЯвил охотнику, до чего же обидно
и досадно, что здесь сейчас  нет  моей матушки, ведь  она признанный во всем
мире авторитет по птицам. (Ќа самом деле, мама  с трудом отличала воробьЯ от
страуса.  ) „ескать, ею  составлен полный  определитель птиц  длЯ  охотников
Ђнглии. ‚  доказательство Я извлек  из,  своей сумки  честно  служивший мне,
изрЯдно  потрепанный  справочник  ќдмунда ‘андерса,  с  которым  никогда  не
расставалсЯ.
     Њои  слова произвели  глубокое  впечатление на  толстЯчка.  Ћн полистал
справочник,   бормоча   одобрительно  "по-по-по-по",  и   заЯвил,   что  моЯ
матушка-несомненно замечательнаЯ  женщина,  если  написала  такую  книгу,  џ
объЯснил, что  сожалею об ее  отсутствии потому, что  она  никогда не видела
собственными  глазами  удода.  ‚се  остальные птицы  на острове ей известны,
включаЯ столь  редкого  зимородка;  в доказательство  Я достал из  сумки мой
талисман-найденный  однажды  скальп мертвого  зимородка-и  положил  на землю
перед охотником. ЉрохотнаЯ шапочка из Ярко-синих перьев  поразила его.  …сли
вдуматьсЯ,   продолжал  Я,  эти  перьЯ   куда  красивее  перьев  удода.  …му
понадобилось некоторое времЯ, чтобы усвоить эту идею, зато потом он принЯлсЯ
упрашивать менЯ взЯть удода  длЯ моей матушки в обмен на  бархатисто-голубой
лоскуток. џ  искусно  изобразил  удивление и  нерешительность, переходЯщие в
лебезЯщую благодарность, сунул  раненую птицу за пазуху и поспешил  домой, а
осчастливленный мной  охотник,  этакий ’видлдам из  сказки Љэрролла, осталсЯ
сидеть на корне оливы,  стараЯсь прикрепить булавкой  к  своей шлЯпе  скальп
зимородка.
     Џримчавшись  домой,  Я  отнес  драгоценную  добычу  в  свою  комнату  и
тщательно осмотрел ее.  „линный  изогнутый  упругий клюв  удода,  похожий на
тонкий  Ятаган, был цел,  и  Я  облегченно вздохнул,  потому что  без  этого
хрупкого органа птица не смогла бы выжить. …сли не  считать испуга  и потери
сил, единственным изъЯном  было  сломанное крыло. Џострадало  плечо; бережно
исследовав его,  Я убедилсЯ, что  перелом не смещенный и не измочаленный-так
ломаетсЯ  сухой  прутик  в  отличие от  зеленой  веточки.  Ћсторожно  срезав
хирургическими  ножницами перьЯ,  Я  смыл запекшуюсЯ  кровь  теплой  водой и
дезинфицирующим раствором, после чего наложил на кость две кривые бамбуковые
щепочки  и крепко все забинтовал. Џолучилось не  хуже,  чем у  какого-нибудь
профессионала,  и Я был горд результатом.  Ћдно только  неладно-лубки  вышли
тЯжеловатыми, и когда Я отпустил  удода, он упал на бок. Џотрудившись еще, Я
сумел  смастерить  из бамбука  и лейкопластырЯ  гораздо более  легкие лубки,
которые  и  прибинтовал  к птичьему  боку узкой полоской  бинта.  Џосле чего
напоил пациента из пипетки и посадил в накрьггую материей картонную коробку,
чтобы он там приходил в себЯ.
     џ назвал своего  удода ѓайавата, и его  поЯвление  в  надей  среде было
встречено единодушным одобрением, потому что  удоды нравились моим родным, к
тому  же это был  единственный  экзотический  вид,  который  все  они  могли
опознать  за  двадцать шагов. ‚  первые дни мне  доставало  хлопот с поиском
корма  длЯ ѓайаваты, ибо пациент оказалсЯ  капризным, признавал только живой
корм,  да и то  не всЯкий.  Џришлось  выпускать удода  на пол и  кидать  ему
лакомое угощение-сочных нефритово-зеленых  кузнечиков, толстоногих кобылок с
крыльЯми хрусткими, как галеты, маленьких  Ящерок и лЯгушат. Ђ он схватит их
клювом  и давай  колотить обо  что-нибудь  потверже, вроде  ножки  стула или
кровати,  притолоки или тумбы стола, пока  не придет к убеждению, что добыча
мертва. ‡атем два-три быстрых глотка-и можно подавать следующее  блюдо. Ћдин
раз,  когда  всЯ  семьЯ  собралась в моей  комнате посмотреть, как  кормитсЯ
ѓайавата,  Я предложил ему двадцатисантиметровую  веретеницу.  ’онкий  клюв,
хохол   в   изЯщную  полоску,  красиваЯ  рыжевато-чернаЯ  расцветка-все  это
придавало ѓайавате  кроткий, незлобивый вид, тем более  что обычно хохол был
плотно прижат к голове. Ќо  тут, едва завидев веретеницу, он преобразилсЯ  в
хищное  чудовище. •охол раскрылсЯ веером, дрожа, точно  павлиний хвост,  зоб
раздулсЯ,  из  глубин  горла  вырвалсЯ  странный  мурлыкающий звук,  и  удод
решительно направилсЯ туда,  где, не подозреваЯ о нависшей угрозе, влачилась
по  полу   отливающаЯ  медью   жертва.  Ћстановившись,  удод  расправил  оба
крыла-раненое  и здоровое, - наклонилсЯ и клюнул, причем  фехтовальный выпад
клювом был настолько стремителен, что трудно  проследить глазами. ‚еретеница
задергалась, изогнувшись восьмеркой, и  Я с удивлением увидел, что  ѓайавата
первым же ударом раздробил хрупкий, как ЯичнаЯ скорлупа, череп рептилии.
     - “х  ты!  -  воскликнул ‹арри, пораженный  не менее моего. - ‚от такую
птицу полезно держать в доме.  Ќесколько десЯтков подобных ей, и змеи нам не
страшны.
     -   ‘омневаюсь,  чтобы   они  могли  справитьсЯ  с   большой   змей,  -
рассудительно заметил ‹если.
     - Ќичего. - отозвалсЯ ‹арри, - пусть длЯ  начала мелочь истребЯт, и  то
хорошо.
     - ’ы говоришь так, милый, словно наш дом полон змей, - сказала мама.
     - Ђ что, разве нет?  - сурово произнес ‹арри. - Љак насчет клубка змей,
почище волос Њедузы, который ‹если обнаружил в ванне?
     - ’ак ведь то были всего лишь ужи, - ответила мама.
     -  Ђ  мне  все  равно, какие.  …сли  „жерри  и  впредь будет  дозволено
наполнЯть ванну змеЯми, Я буду носить с собой пару удодов.
     - Ќет-нет, вы поглЯдите! - взвизгнула Њарго.
     ЌанесЯ  клювом  несколько резких ударов  вдоль всего  тела  веретеницы,
ѓайавата теперь схватил жертву и размеренно бил ее о пол, как рыбак  ударами
о камень размЯгчает осьминога. ‚скоре рептилиЯ перестала подавать какие-либо
признаки  жизни.  “дод  внимательно  посмотрел, склонив набок хохол, осталсЯ
доволен  увиденным,  взЯл клювом голову веретеницы и медленно,  сантиметр за
сантиметром,  начал  заглатывать добычу,  откидываЯ голову назад  при каждом
глотке. „ве-три минуты  спустЯ только кончик хвоста рептилии торчал сбоку из
клюва.
     ѓайавата не стал по-настоЯщему  ручным,  всегда был  настороже,  хоть и
привык  терпеть  соседство людей. Љак только  он освоилсЯ  на новом месте, Я
стал выносить его на веранду, где содержал других птиц, и пускал гулЯть  под
сенью виноградной лозы. ‚еранда  смахивала на больничную палату: как  раз  в
это  времЯ Я  выхаживал  шестерку  воробьев,  извлеченных  из  расставленных
деревенскими  мальчишками пружинных мышеловок, пЯть дроздов,  попавшихсЯ  на
рыболовные  крючки с приманкой, подвешенные в  оливковых рощах, и пЯть-шесть
иных  пернатых, от  крачки до сороки,  подраненных  стрелками. ‘верх того  Я
выкармливал  выводок  щеглЯт  и почти  оперившуюсЯ  зеленушку.  ѓайавата  не
возражал против  соседства этих  птиц,  однако держалсЯ  особнЯком, медленно
выступаЯ  с полузакрытыми  глазами по каменным  плитам  в  аристократическом
отчуждении, точно  прекраснаЯ  королева, заточеннаЯ  в крепости. Џравда, при
виде  червЯ, лЯгушки или кузнечика его поведение  сразу  делалось  отнюдь не
королевским.
     Џриблизительно через неделю после того, как в доме поЯвилсЯ ѓайавата, Я
отправилсЯ утром встречать ‘пиро, согласно принЯтому у нас ритуалу: подъехав
к  границе нашего участка площадью около  двадцати  гектаров,  он  энергично
сигналил  клаксоном,  и  мы  с  псами  бежали  через оливковые  рощи,  чтобы
перехватить его на подъездной дороге.  ‘ледом за неистово лающими собаками Я
выскакивал,  запыхавшись,  из  рощи  и  останавливал большой  поблескивающий
"додж"  с  откинутым верхом,  за  рулем  которого горбилась  могучаЯ  фигура
смуглого хмурого ‘пиро.  џ  становилсЯ на подножку, прижимаЯсь  к  ветровому
стеклу, машина катила дальше, и псы, самозабвенно изображаЯ злость, пытались
укусить передние колеса. “тренний обмен репликами тоже был подчинен строгому
ритуалу.
     -  „обрые  утра,  мастеры  „жерри, -  приветствовал менЯ ‘пиро.  -  Љак
поживаете?
     “достоверившись, что  за ночь менЯ не поразил никакой опасный недуг, он
справлЯлсЯ об остальных „арреллах.
     - Ђ как ваши семьи? Љак ваши матушки? € мастеры ‹арри? € мастеры ‹если?
€ миссы Њарго?
     Џока Я рассеивал  его  тревогу относительно  их  здоровьЯ,  мы успевали
подъехать к дому;  здесь  ‘пиро, грузно ступаЯ,  переходил  от  одного члена
семейства  к другому, проверЯЯ, верно  ли Я его осведомил. Њне уже поднадоел
повседневный, чуть ли  не репортерский интерес ‘пиро к здоровью моих родных,
точно  они были членами королевской семьи, однако он  не отступал от  своего
обычаЯ, как будто за ночь с ними могло приключитьсЯ нечто страшное.  Ћднажды
Я из озорства  в  ответ  на  его искренние расспросы заЯвил, что мои  родные
приказали  долго  жить;  машина вильнула в  сторону  и  врезалась  в  пышный
олеандровый куст, который осыпал нас розовыми лепестками и чуть не сшиб менЯ
с подножки.
     - Ѓоже мои, мастеры „жерри! - взревел ‘пиро, ударЯЯ кулаком по баранке.
- ‚ы не должны говорить такие  вещи! ‚ы менЯ испугать, когда такое говорить.
ЊенЯ бросить в жар! Ќикогда не говорить больше таких вещи.
     ‚ это  утро,  убедившись,  что все члены моего  семейства  здоровы,  он
достал с сиденьЯ корзиночку, накрытую фиговым листом.
     - ‚от, - обратилсЯ он ко мне, насупившись. - Њой подарки длЯ вам.
     џ поднЯл лист. увидел  двух отнюдь не привлекательных, скорченных голых
птенцов  и осыпал ‘пиро восторженными изъЯвленпЯми благодарности: по редкому
пушку на крыльЯх Я определил, что это птенцы сойки, а у менЯ еще никогда  не
было соек. Џодарок ‘пиро так менЯ обрадовал, что Я захватил птенцов с собой,
когда пришло  времЯ  отправлЯтьсЯ  на занЯтиЯ к мистеру Љралевскому. •орошо,
когда наставник не  меньше  вашего  помешан  на  птицах! ‚месте  мы  провели
увлекательнейшее утро, пытаЯсь научить птенцов разевать клюв и глотать корм,
тогда  как  нам   полагалось   обогащать  свою  памЯть  славными  страницами
английской  истории.  Ћднако  птенцы  оказались  на  редкость  тупыми  и  не
признавали ни Љралевского, ни менЯ в роли эрзац-матери.
     Џосле  полуднЯ Я отнес  птенцов  домой на  веранду и  до самого  вечера
добивалсЯ от  них  разумных действий.  “вы, они принимали пищу только в  том
случае,  если Я силком открывал им клюв и проталкивал корм пальцем; при этом
они отчаЯнно  сопротивлЯлись-и их не трудно понЯть. ‚ конце концов, напичкав
и застраховав птенцов от голодной смерти, Я оставил их в корзинке и пошел за
ѓайаватой,  который  Явно   предпочитал  моей  комнате  веранду  в  качестве
столовой.  Џосадив   удода  на  пол,  Я  стал  бросать   на  каменные  плиты
заготовленных  длЯ него кузнечиков.  ѓайавата  нетерпеливо  прыгнул  вперед,
схватил первую жертву и проглотил ее с неподобающей поспешностью.
     Џока  он  делал  глотательные  движениЯ  (ни  дать  ни  взЯть  чопорнаЯ
престарелаЯ герцогинЯ, подавившаЯсЯ  на балу шербетом), птенцы, свесив через
край  корзины  качающиесЯ головы, словно два дрЯхлых старичка, выглЯдывающих
из-за  ограды, узрели  его  своими мутными  глазенками  и  принЯлись  хрипло
кричать, широко разинув клювы. ѓайавата раскрыл хохол и повернулсЯ к ним. Ћн
никогда не реагировал на требовательные крики голодных птенцов, поэтому Я не
ждал от  него особого вниманиЯ к этим малышам, однако ѓайавата приблизилсЯ и
с  интересом  посмотрел на них. џ  подбросил ему кузнечика, он  схватил его,
убил и, к моему величайшему удивлению, допрыгав  к самой  корзине,  затолкал
добычу  в  разинутый  клюв одного  птенца.  Ћба малыша  зашипели, запищали и
захлопали  крыльЯми от  радости,  сам  же  удод, похоже, не менее  моего был
удивлен своим поступком. Ѓросаю ему еще  одного кузнечика;  ѓайавата убивает
его и  кормит второго птенца. Џосле этого случаЯ Я кормил  ѓайавату в  своей
комнате, потом выносил его на веранду, где он замещал кормилицу-сойку.
     Ќикаких  других  материнских  чувств  при  этом  не  проЯвлЯлось;  так,
ѓайавата  не  спешил подхватить маленькие капсулы  испражнений, отправленные
птенцами  за борт корзины.  ‡аниматьсЯ  уборкой предоставлЯлось мне.  „осыта
накормив  птенцов,  удод  терЯл  к  ним  всЯкий  интерес.  џ  заключил,  что
материнский  инстинкт пробуждалсЯ от  тембра их  криков, ибо  сколько  Я  ни
экспериментировал  с другими птенцами,  ѓайавата  совершенно  игнорировал их
отчаЯнные призывы.  Њало-помалу сойки стали принимать корм  от  менЯ, и, как
только они  перестали  кричать при поЯвлении ѓайаваты, удод забыл о них.  Ќе
то, чтобы сознательно пренебрегал ими, нет,  они просто не существовали  длЯ
него.
     Љогда крыло срослось, Я  снЯл лубки. •отЯ кость была в полном  порЯдке,
мышцы  без  упражнениЯ  ослабли, и  ѓайавата  старалсЯ не  нагружать  крыло,
предпочитаЯ  ходить, а не  летать.  џ  начал  носить удода длЯ  тренировки в
оливковую  рощу,  где  подбрасывал  его  в  воздух,  так  что  ему  поневоле
приходилось  работать  крыльЯми,  чтобы  правильно приземлитьсЯ.  Џостепенно
крыльЯ окрепли, ѓайавата стал понемногу летать, и Я уже подумывал о том, что
смогу выпустить его на  волю, но  тут удода настигла смерть.  ‚  тот день  Я
вынес  его на  веранду  и  приступил  к кормлению  птенцов,  а  ѓайавата тем
временем направилсЯ парЯщим полетом в ближайшую рощу,  чтобы поупражнЯть там
крыльЯ и закусить новорожденными долгоножками.
     Џоглощенный кормлением, Я не  особенно  следил  за  ѓайаватой. ‚друг до
моего слуха донеслись его отчаЯнные хриплые крики. Џеремахнув через  перила,
Я ворвалсЯ  в рощу.  Џоздно...  ‡доровенный,  весь  в  метинах  от  схваток,
облезлый одичавший кот держал в зубах безжизненное тельце ѓайаваты, глЯдЯ на
менЯ  большими зелеными глазами. џ крикнул и  бросилсЯ  вперед;  кот  плавно
повернулсЯ и нырнул в миртовый кустарник, уносЯ добычу. џ побежал за ним, но
попробуй, выследи его в густых миртовых зарослЯх. ђасстроенный и взбешенный,
Я вернулсЯ под оливы, где лишь несколько рыжих перьев да сверкающие на траве
рубинами капли  крови  остались мне на памЯть  об  удоде. џ  дал себе клЯтву
убить  этого  кота,  если он попадетсЯ мне  еще раз.  •отЯ бы потому, что он
ЯвлЯл собой угрозу другим птицам моей коллекции.
     ‚прочем, траур по ѓайавате был вскоре прерван  поЯвлением в нашем  доме
существа,  чуть  более экзотического и причинившего  нам несравненно  больше
беспокойства. Џеред тем ‹арри вдруг  объЯвил, что  отправлЯетсЯ к друзьЯм  в
Ђфины,  чтобы  занЯтьсЯ   там  кое-какими  исследованиЯми.  Џосле  суматохи,
свЯзанной с его отъездом,  в  доме воцарилось безмЯтежное спокойствие. ‹если
по большей части возилсЯ со своими ружьЯми, а  Њарго, чье сердце временно не
обуревали страсти,  занЯлась лепкой. “единившись в  мансарде, она лепила  из
едко  пахнущего желтого мыла скользкие кривобокие  скульптуры и  ЯвлЯлась  к
столу в цветистом халате и творческом трансе.
     Њама,  пользуЯсь неожиданным затишьем, приступила к делу, которым давно
следовало занЯтьсЯ. Џредыдущий год выдалсЯ  на редкость урожайным длЯ всЯких
плодов,  и  мама  часами заготавливала различные вареньЯ и приправы,  в  том
числе по рецептам ее бабушки, составленным в начале прошлого века. ЏродукциЯ
получилась  отменнаЯ,  и  в  просторной   прохладной   кладовке   заблестели
нескончаемые шеренги стеклЯнной посуды.  Љ сожалению, в  один особенно лютый
зимний  шторм  крыша кладовки  протекла,  и  придЯ туда однажды  утром, мама
обнаружила, что все Ярлыки  посмывало. Џеред ней было несколько сотен банок,
чье содержимое можно  было определить, только откупорив их. Ђ потому теперь,
когда семейство  предоставило  маме  краткую  передышку, она решила  навести
порЯдок.  ’ак как при этом  требовалась дегустациЯ, Я предложил свою помощь.
ђасставив  на  кухонном столе полторы сотни банок с вареньем, мы вооружились
ложками  и  новыми  Ярлыками  и  только  приготовились  начать массированную
дегустацию, как приехал ‘пиро.
     -  „обрые  дни,  миссисы  „арреллы,  добрые  дни,  мастеры  „арреллы, -
пророкотал он,  вваливаЯсь в кухню этаким каштановым динозавром. - џ привези
длЯ вас телеграммы, миссисы „арреллы.
     - ’елеграмму? - с дрожью произнесла мама. - Ћт кого бы это? Ќадеюсь, не
дурные новости.
     -  Ќет-нет, не беспокойтесь, не  дурные новости