„митрий Љаралис. Ќемного мата в холодной воде, или "осторожно: ненормативнаЯ лексика!"
‘татьЯ опубликована
в "‹итературной газете",
No 30, 24 - 30 июлЯ 2002
Ќарод сквернословит зрЯ, и часто не об том совсем говорЯ. Ќарод наш не
развратен, а очень даже целомудрен, несмотрЯ на то что бесспорно самый
сквернословный народ в мире - и об этой противоречивости, право, стоит хоть
немного подумать.
”.Њ. „Ћ‘’Ћ…‚‘Љ€‰, "„невник писателЯ"
…сть простые истины, на которых держитсЯ мир. Ќапример, в приличном
обществе не принЯто гадить на стол. Ќа оперной или балетной сцене не
заведено бегать голышом и швырЯть в зрителей собачьими фекалиЯми из
корзинки.
‘хожий запрет - на обсценную лексику - от века существовал в русской
литературе: не принЯто материтьсЯ в заповедном пространстве листа бумаги,
предназначенного длЯ широкой публики. € ни одна из бойких теорий,
опровергающаЯ разумность такого запрета, не убедит джентльмена духа нарушить
его; консерватизм - это соблюдение традиций, в том числе добрых.
ђассуждениЯ последних лет о том, что Язык есть инструмент писательского
мастерства, а коль бытовой русский Язык насыщен ненормативной лексикой, то и
герои произведениЯ должны выражатьсЯ, как они выражаютсЯ в жизни, - это
рассуждениЯ на уровне первых задиристых курсов филфака. €бо проблема
матерной лексики в литературе выводит нас за пределы лингвистики - мы
оказываемсЯ в напрЯженнейшем поле общественной морали, нравственности, не
замечать которую могут позволить себе студенты, но не писатели.
Ќемного истории. ЋбсценнаЯ словесность, как утверждают филологи, со
своего возникновениЯ оказывалась за пределами печатной литературы, но не за
бортом литературы как таковой. ‡а ней закреплЯлась особаЯ область
комического-пародийного:
Ќе смею вам стихи Ѓаркова
Ѓлагопристойно перевесть
€ даже имени такого
Ќе смею громко произнесть, -
играЯ по нормам своего времени в смущение, писал Џушкин. ђусское
общество, всегда признаваЯ матерную лексику в ее маргинальном значении как
Язык низкий, похабный, как инструмент оскорблениЯ, между тем уделЯло ей
внимание как Явлению филологическому.
‚ последнем своем качестве матернаЯ стихиЯ русского Языка удостоилась
пристального вниманиЯ в четвертом издании словарЯ „алЯ под ред. Ѓодузна де
Љуртенэ, где, вероЯтно, впервые непечатные слова поЯвились в подцензурном
издании. Џредисловие лексикографа к словарю „алЯ дышит просвещенной
застенчивостью:
"Џреподносить Языковеду или хотЯ бы только обыкновенному читателю,
желающему ознакомитьсЯ с известным Языком, словарь без целой категории
осужденных на исключение слов - это почти то же, что заставлЯть анатома
заниматьсЯ человеческим телом без тех или других его частей".
ло времЯ, но общественнаЯ мораль не спешила пускать обсценную лексику
в гостиную, принуждаЯ ее топтатьсЯ возле крылечка большой литературы. …е
знают, замечают, кивают приветственно, но нормы приличиЯ не позволЯют
раскрыть перед ней двери, и комедийно-матерные стишки и поэмы остаютсЯ, как
сейчас бы сказали, в стороне от мейнстрима.
‘еребрЯный век во всем блеске своего многообразиЯ поднимает новую волну
интереса к табуированной поэзии. ЊаЯковский рубит широко и вальЯжно, …сенин
- от души и озорно...
Ќаступает эпоха советского периода русской литературы, и понЯтиЯ о
литературном приличии вычеркивают табуированную лексику из списка званых
гостей... Ћна есть, существует, веселит, озорничаЯ:
‘ам Я родом из ђЯзани,
’вист не новость длЯ менЯ,
Љак услышу звуки твиста,
ђву на Я... волоса! -
но официальный интерес к ней позволителен лишь филологам. ‘ оттепелью
приходит "Ћдин день €вана „енисовича", и читающаЯ публика смакует хитроумно
и смело переделанные матерные выражениЯ во вполне печатные: "смефуечки",
например...
Ќарод по-прежнему материтсЯ в подворотнЯх и у пивных ларьков, но
литературное поле свободно от брани. €сключениЯ заставлЯют хитро улыбатьсЯ
(шукшинское "чудак на букву "эм", например) и лишь подтверждают правило:
цензура есть цензура. Њатеритесь, пока милициЯ не слышит, но печатать не
дадим.
Ќо большинство пишущих и не терзалось от невозможности вложить в уста
своего героЯ какую-нибудь мать или расхожее трехбуквенное ругательство.
Ќикто не рвал на себе волосы от безысходности и недостатка лексической
свободы - длЯ художественности произведений вполне хватало общепринЯтых слов
и выражений. …ще и оставались.
‡апреты, не только цензурные, но и внутренние, соблюдались на
литературной площадке неукоснительно.
"ђусские-народные-блатные-хороводные-уголовно-лирические" чаще пелись под
гармонь и гитару, чем под фортепиано.
Љ 1989 году возникает целый рЯд факторов, обрекающих сложившиесЯ
запреты на самоупразднение. "‘оздалась инерциЯ падениЯ цензурных шлагбаумов,
накопилась ЯркаЯ и авторитетнаЯ литература, широко использовавшаЯ обсценную
лексику, усилилось влиЯние западных культурных норм и тЯготение к ним
значительной части общества. Ќаконец, люмпенизациЯ и криминализациЯ
общества, его распад привели к транслЯции матерной лексики снизу вверх, а
механизмы моды обеспечили встречное движение, - писал в 1991 году Ђ. ‡орин в
книге "Ђнти-мир русской культуры", исследовавший по горЯчим следам процесс
вхождениЯ в литературную практику матерных выражений. - ‘охранение запретов
стало ощущатьсЯ как нестерпимое ханжество, как нарушение принципов
свободы..."
‚ те годы хлынул поток статей, авторы которых, по большей части
писатели, пафосно заступались за отлученную от литературы ветвь
смешливо-бранливо-матерную и, пользуЯсь пришедшей бесцензурностью, ЯвлЯли
читателЯм собственные познаниЯ в области матерной лексики. ‹истать эти
статьи скучно. †елание выставить себЯ крупным защитником свободы слова,
предстать "демократом" еще большим, чем гопники в милицейском "обезьЯннике",
видно в них невооруженным глазом.
’ипичнаЯ аргументациЯ того времени: общество изолгалось! …сли мат есть
в жизни, он должен присутствовать и в литературе. ‚роде того, что, если
писатель не материтсЯ самостоЯтельно или через своих героев, он плохой,
ханжеский писатель. € вообще, матом очистимсЯ ото лжи...
€ ни слова о моральной стороне нормализации ненормативной лексики.
Ѓудто и не писатели разговаривают с народом, а кодла урок, приучающаЯ
молодых лагерников "ботать по фене".
Џричины массированной атаки на нормы литературного Языка назывались и в
те времена, но игнорировались вошедшим во вкус борьбы обществом.
"...круги, уверенные в своем культурном статусе, склонны бравировать
нарушениЯми табу. ’ем самым литературный мат от образованного семинариста €.
Ѓаркова и до люмпенизированного интеллектуала ‚ен. …рофеева оказываетсЯ
проЯвлением по преимуществу интеллигентским, реализующим элитарность
культурной позиции через ее снЯтие", - имел смелость указывать в 1991 году
тот же Ђ. ‡орин.
‚нешний запрет в виде политической цензуры был снЯт в 1991 г. ‚месте с
ним треснули и запреты нравственные. “веренность в своем культурном статусе
быстро переросла в самоуверенность: нам, избранным и тонко чувствующим,
можно все!
Љ середине 90-х арго подворотен и закрытых мужских компаний прочно
обосновалсЯ на страницах литературных произведений. € дружескаЯ похабщина, и
оскорбительнаЯ брань поползли в общество миллионными тиражами.
‚опрос "ЋскорблЯет ли книга с ненормативной лексикой общественную
нравственность?" снималсЯ литературной элитой с повестки днЯ как заведомо
реакционный. Ћднако никто из адептов мата не удосужилсЯ доказать и обратное:
"Љнига с ненормативной лексикой есть Явление высокогуманное, развивающее и
обогащающее духовный мир читателЯ, блин... ќто, блин, есть традициЯ мировой
и русской литературы - крыть хренами и ... матерЯми направо и налево!"
€ известного продукта за десЯток бесцензурных лет наш читатель
нахлебалсЯ изрЯдно; хлебает и сейчас...
Ќе стану перечислЯть многочисленные имена, дабы не забыть кого-нибудь и
не обидеть невниманием. ‚от лишь недавние примеры.
—итаю роман ЂнатолиЯ Љурчаткина "Ђмазонка" в первом номере "Ќевы" за
2002 г. - добротный текст, интереснаЯ героинЯ, стремительно разворачиваетсЯ
сюжет, и вдруг, как плевок в лицо, - мат! •очетсЯ затворить журнал, но
помню, как в молодости следил за творчеством Љурчаткина, он входил в
"московскую школу" вместе с Њаканинын, Љимом, ‹ичутиным, тогда говорили о
"прозе сорокалетних", и пытаюсь забыть об этом досадном заусенце. —ерез
десЯть страниц еще один плевок - в гневе материтсЯ главнаЯ героинЯ. ‘ трудом
дочитываю увлекательный, в общем-то, роман и думаю: обойдись автор без этих
двух плевков в лицо читателю, и его эстетическаЯ, как говоритсЯ, платформа
менЯ бы устроила - Я стал бы читать и следующий роман, попадись он в руки.
’еперь остерегусь.
‚ интервью Ѓориса ѓребенщикова "€звестиЯм" (от 13.02.2002 г.) натыкаюсь
не на мат - на полумат, на скользкие слова, которыми иногда разговаривают
обиженные квартиросъемщики на коммунальных кухнЯх. Ќазвать некоторые
предметы более приличным словом им не позволЯет степень неуважениЯ друг к
другу. € ловлю себЯ на мысли, что песни ѓребенщикова уже не смогу слушать с
той душевной открытостью, как прежде. Њожет быть, он и прекрасен в
искусстве, но в жизни, как выЯснЯетсЯ, хам. €менно так называетсЯ человек,
использующий хамскую лексику в незнакомой компании. Ћценивать поведение
интервьюера, оставившего монолог своего героЯ без изменениЯ, не берусь.
Њожет, он счел его за песню, из которой, как известно, слов не выкинешь...
Њожет, просто душевно недоразвитый человек. Џро редакторов, пустивших в
тираж пошлость, могу сказать то же самое, что сказал про Ѓѓ.
ЊенЯ не коробил флотский, в три загиба, мат, Я без словарЯ понимаю Язык
гаражной ремзоны, состоЯщий из десЯти слов и выражений, произносимых с
огромным количеством интонаций, не засмущаюсь и лагерного арго, случись
беседа в соответствующей компании... Ќо за мной, как и за каждым из нас,
остаетсЯ право одернуть хама - будь то писатель, премьер или рок-звезда.
Љто-то считает, что у него есть право хамить, у менЯ есть право с ним не
согласитьсЯ.
Љонцептуальный мат как способ поразить читателЯ силой и мощью русского
Языка, честнее, чем мат необЯзательный, проскользнувший в угоду моде или по
распущенности автора. ‚ этом смысле характерен пародийный роман "”игнЯ" Ђ.
†итинского, изданный несколько лет назад в Џетербурге небольшим тиражом.
ѓерои виртуозно, без всЯкого напрЯжениЯ матерЯтсЯ, и автор простодушно
разводит руками: друзьЯ, не ищите глубины на мелком месте - Я написал фигню,
простите менЯ и спрЯчьте книгу от детей. —то, надо думать, и сделали все
получившие в подарок от автора шкодливую книгу.
€здатели заметили: рукописи с матом и крутыми постельными сценами чаще
всего предлагают авторы-мужчины, чей репродукционный период закончилсЯ по
возрасту, или совсем молодые люди, опьЯненные ощущением надвигающейсЯ жизни,
когда им все в диковинку и сам черт не брат. Ќасчет авторов женского пола,
возлюбивших тЯжелую эротику и арго блатного сходнЯка, все значительно
сложнее и лежит за рамками нашей темы...
Њат в книгах - это и попытка скрыть отсутствие истинных чувств их
имитацией. Љто больше всех материтсЯ в нетрезвой компании - суетливый
паренек, которому наступили на ногу, или тот, от кого ушла любимаЯ?
ЊатеритьсЯ должен не герой, читателю должно захотетьсЯ выматеритьсЯ
(имей он к этому навык) при прочтении - восхищенно ли, возмущенно или
благопожелательно... ‡ачастую мат в художественной литературе напоминает
ситуацию при показе бездарно сделанной кинокомедии - герои на экране
хохочут-заливаютсЯ, а зритель все больше мрачнеет.
53% опрошенных петербуржцев поддерживают введение цензуры, имеЯ в виду
запреты не политического характера, а табуирование сцен и выражений,
содержащие вызов общественной морали. …ще совсем недавно за цензуру как
средство против тиражированиЯ хамства и пошлости в Џитере голосовало чуть
меньше половины респондентов... ‚спомним „остоевского: "Ќарод наш не
развратен, а очень даже целомудрен, несмотрЯ на то что бесспорно самый
сквернословный народ в мире...".
Њне не доводилось встречать читателей (если они не из среды писателей),
которых приводил бы в восторг книжный мат. Ќи разу не слышал и напутствий
пишущим людЯм: "Ѓольше мата в ваших произведениЯх! —аще кройте налево и
направо!"
Џо мнению некоторых лингвистов, упадка, оскудениЯ и вырождениЯ русского
литературного Языка не происходит. Џадает культура владениЯ Языком и общаЯ
культура пишущих...
…ще недавно приходилось слышать, будто отсутствие в современном романе
пикантных мест и слов - признак провинциальности.
Ќо вот читаю эссе ‚л. Ќовикова "Ѓедный ќрос. ЌеподъемнаЯ тема
современной словесности" и нахожу нечто новое, совершенно противоположное.
ђазбираЯ "Ќовый сладостный стиль" ‚асилиЯ Ђксенова, автор эссе пенЯет автору
романа: "—то же касаетсЯ экстремальной лексики, то странное дело: писатель,
живущий сразу в двух столицах, не заметил, что сегоднЯ мат в авторской речи
и внутренних монологах смотритсЯ очень провинциально и совершенно не
стильно".
Ѓраво! •очетсЯ пожать руку ‚ладимиру Ђлександровичу - не верЯ в
запретительные меры, он создает прецедент внутрицеховой: опомнитесь,
коллега, мат - это провинциЯ. џ бы добавил - духа.
‘хожий прецедент, свЯзанный с приемом в ‘оюз писателей, был создан
совсем недавно в Џетербурге. Ћдин из членов правлениЯ ‘оюза писателей
‘анкт-Џетербурга демонстративно голосовал против приема в рЯды писателей
молодого автора, представившего книгу с ненормативной лексикой. Њотивировка
была следующаЯ: ‘оюз писателей не интернетнаЯ тусовка, планка должна стоЯть
высоко. ‘лучай получил огласку, был доведен до сведениЯ приемной комиссии,
котораЯ, кстати, перед этим долго колебалась, и абитуриент прошел с
минимальным перевесом голосов.
Џоказательно в этом эпизоде и другое: автор не решилсЯ читать вслух
свои матерные опусы, как не решились и члены правлениЯ снЯть запрет на
матерные слова во времЯ своих заседаний.
‘овсем недавно в дискуссии "Ѓиблиотека и современнаЯ литература",
прошедшей в Џетербурге, мне довелось слышать жалобы библиотекарей на книжный
мат под административно-финансовым углом зрениЯ. Љниги современных авторов,
которые библиотеки закупают длЯ своих фондов (успеваЯ зачастую лишь
ознакомитьсЯ с пиететной аннотацией издательства), с гневом возвращаютсЯ
читателЯми: "Ќа что вы тратите деньги налогоплательщиков? ќто же читать
невозможно - мат-перемат!" ЏриходЯт и разгневанные родители: "Љак вы могли
дать моему ребенку такую книгу! ‚ы сами-то ее читали?" Ќет, к сожалению,
библиотекарю все прочесть невозможно. „аже пролистать каждую страницу в
поисках ненормативной лексики не удаетсЯ. € что делать с этой литературой
ограниченного спроса, на которой уже поставлен штамп библиотеки? ‘тавить
другой штамп: "„етЯм до 16-ти не рекомендуетсЯ" или: "Ћсторожно, мат!"?
€нтересно, что статьи 146-4 и 150-3 Љодекса об административных
правонарушениЯх и статьЯ 18 ‡акона "Ћ защите прав потребителей" полностью на
стороне покупателЯ, получившего в магазине или с лотка под видом
"литературно-художественного изданиЯ" полный набор похабной лексики.
Џетербургский писатель и адвокат Ђндрей ‚оробьев считает, например, что
продажа книг, содержащих матерную лексику без предупреждающей маркировки,
"ЯвлЯетсЯ обманом покупателЯ путем введениЯ их в заблуждение относительно
потребительских свойств товара" и покупатель вправе не только вернуть книгу
в магазин, но и потребовать компенсации морального вреда, в данном случае
"нравственных страданий, возникших вследствие прочтениЯ низкопробной
литературы".
‚ скором времени Ђндрей ‚оробьев выступит в одном из районных судов
Џетербурга защитником интересов пЯтнадцатилетней девочки, пострадавшей в
психологическом смысле после прочтениЯ книги серии "‚оровской закон",
выпущенной "€здательским домом "Ќева" и широко разрекламированной в городе.
€ дай ему, Ѓог, удачи!
Ќесколько петербургских библиотек договорилось провести акцию по
возврату издателЯм чересчур смелых книг, от которых шарахаютсЯ читатели. Љак
пройдет эта законнаЯ со всех точек зрениЯ акциЯ - покажет времЯ, но призыв
„остоевского хоть немного подумать о противоречивости сквернословиЯ в нашей
жизни актуален, как никогда.
Last-modified: Fri, 08 Nov 2002 12:34:23 GMT