-  война, как бы
извинЯЯсь, добавил мужчина.  - Ђ с вещичками  что-нибудь  сообразим вместе с
моими девчатами. Ќу, ешь...
     “севшись  за столом у стены, ѓелЯ  ела  кашу из  пшенного  концентрата,
горЯчую, прЯмо с плиты, пылавшей тут  же, и казалось ей, что ничего на свете
не было и  быть  не  может  вкуснее. ’ри девушки,  сидЯ  рЯдом  с ней, молча
дожидались, пока она поест.
     Ќо  тут  к ним подошел  их,  как уже понЯла ѓелЯ, начальник, этот самый
невысокий мужчина по имени Ќиколай €ваныч.
     - Џоела?
     - „а.
     - ’ак  вот... џ - ђусанов Ќиколай €ваныч,  а  это мои девки...  ’о есть
девушки. „ело у нас  ответственное: мы  тут -  пост  наблюдениЯ.  Ќо  есть и
другаЯ  прЯмаЯ  задача:  через  нас  весь лесоматериал идет  отсюда  фронту.
„окументы твои посмотрел. ’ы нам  подходишь, - взмахнул он короткой  рукой и
близко  посмотрел на нее. “видев глаза  мужчины, ѓелЯ сразу  понЯла: главную
тут роль сыграла жалость  к затерЯвшейсЯ в этом мире войны и тревог девушке,
а совсем не надобность в ней, и такаЯ благодарность закипела в сердце, что у
нее вдруг брызнули слезы... Њужчина поскорее отвернулсЯ. - ЉлавдиЯ, возьмешь
Ђнгелину к себе.
     - ‹адно, Ќиколай €ваныч, - тотчас откликнулась одна из девушек
     - „евчата, соберите кое-чего, кто что может, длЯ Ђнгелины.
     - ‘делаем, Ќиколай €ваныч!..
     - Ђга. ’елефон... Ќу-ка, кто там еще... - и,  строго насупЯсь,  мужчина
взЯл трубку из рук одной из девушек, уже подскочившей к телефону.
     13

     Ќиколай  €ваныч был единственный у них  мужчина. ‚се  трое  девушек,  к
которым  теперь добавилась  и ѓелЯ, обожали  его. ќто было тихое,  серьезное
уважение, вместе  с  девическим безоглЯдным приЯтием всего, чем был длЯ  них
Ќиколай €ваныч: его серьезным,  в  меру  строгим отношением  к ним, скромной
деликатностью  во  всем,  что касалось  их совсем молодых жизней и  судеб...
Џониманием,  как трудно им, брошенным в войну сразу после школы... Ћдна ѓелЯ
успела уже поучитьсЯ в институте. Ќиколаю €ванычу было лет двадцать девЯть -
тридцать: он  казалсЯ им почти что  пожилым.  Ѓыл он круглолиц, сероглаз,  с
обыкновенными, но приЯтными чертами лица.
     „евушки  знали и о личной трагедии ЌиколаЯ €ваныча - в первый же  месЯц
войны в его дом  в Џесочинске  попала бомба,  погибла жена, дочку  трех  лет
увезла  с  собой в Ѓашкирию его мать:  к счастью, девочка в  момент бомбежки
находилась у нее.
     ‡нали и  то,  что их Ќиколай €ваныч рвалсЯ на  фронт,  но  его пока  не
отпускали. ‚  их маленьком  железнодорожным поселке осталось всего несколько
здоровых и не очень старых, как между собой говорили  девушки, мужчин, среди
них и он. ‘воего ЌиколаЯ €ваныча считали они самым заметным и самым деловым,
и  вообще  самым  лучшим человеком  здесь. Ќа  самой  станции  ђодионово шла
главнаЯ  здесь, совсем не безопаснаЯ  жизнь:  в поселке было тише. Љогда уже
были взЯты врагом  ђжев,  Џесочинск  и  города и  поселки  западнее - налеты
самолетов врага с жестокой бомбежкой стали привычными. € часто кровавыми. ’о
и дело весь поселок кидалсЯ  местной  властью на расчистку путей от мешанины
разбитых вагонов,  древесины, убитого или израненного  скота, среди тех, кто
обслуживал станцию, жертвы стали почти привычным делом.
     ‚ыручала  ђодионово  неведомаЯ  маленькаЯ  станциЯ, оставшаЯсЯ в  наших
руках:  она  была  строго  законспирирована  и узнавали ее  лишь  по  голосу
телефонистки,  звонко-напуганному  и в то же времЯ  с  настойчивыми  нотками
неукоснительно выполнЯемого долга. Ћб этой телефонистке говорили:
     - —ижик не спит!
     Љак  окрестили с  чьей-то легкой руки эту телефонистку, судЯ по голосу,
совсем молоденькую, так и звали теперь все: —ижик.
     —ижик и правда - не известно, когда спала. ‚друг слышалось:
     - ‘емнадцать  в  сторону  ђодионова!  -  самаЯ крупнаЯ  станциЯ в  этой
стороне была теперь их ђодионово.
     "‘емнадцать"  означало  -  семнадцать   стервЯтников   идут  в  сторону
ђодионова.  ‡енитчики тотчас занимали  свои места, все,  кто не был нужен на
месте - разбегались, если стоЯл состав - отгонЯлсЯ подалее, в сторону леса.
     Ѓыл случай - налетели сразу пЯтьдесЯт самолетов. ’огда мало что уцелело
на станции: восстанавливали ее пЯть бригад, присланных с разных концов, трое
суток почти без сна.
     ‚ водокачке об этом налете говорили:
     - ќто когда нашу рыжую Љатю убило... - одна из  девушек ЌиколаЯ €ваныча
погибла в тот налет.
     "„евки ЌиколаЯ €ваныча" - так их все звали на станции. „ел у девок было
невпроворот.  ‚се,  что  подвозилось   к  станции,   особенно  лесоматериал,
проходило  через  их  руки:  сортировалось,  укладывалось   до  отправлениЯ,
охранЯлось... Ђ  всЯкие грузы шли постоЯнно. „аже загон  длЯ  скота имелсЯ в
ближнем подлеске. Ѓыло и оружие  у девушек - на  случай внезапного десанта и
длЯ охраны имущества. ђаз  в  неделю  Ќиколай €ваныч  водил их на  полЯну за
станцией стрелЯть: на пне  ставилась консервнаЯ банка, и  девушки стрелЯли в
нее  поочередно из  винтовок.  ‘ам Ќиколай €ваныч - из своего нагана.  Љогда
было очередное попадание - раздавалсЯ довольный визг.
     ’ак как  забот и работы было у бригады ЌиколаЯ €ваныча выше головы,  то
они мало  что знали и видели помимо своей водокачки. ‡десь, на втором Ярусе,
у них и нары были. ‚ водокачке - дежурства, тут же - инструктаж, обед. ‡десь
же и отдых. Ђ часто - и  ночь  здесь: в особенно трудные сутки. Џоэтому жили
своим миром, тесной семьей.
     14

     ѓелЯ  освоилась в этом  маленьком тесном мирке  быстро и  стала  в  нем
своей.  ‚скоре  же  она  понЯла: только  на  первый взглЯд  бригада  девушек
казалась  такой мирной по  духу  и  жизни.  ’акой она  действительно  была в
рабочие часы. Ќо  далее все усложнЯлось... € виной был - сам Ќиколай €ваныч.
Ќу  как  было  не   увлечьсЯ   им   девушкам,  не  успевшим  в  своей  жизни
восемнадцати-девЯтнадцатилетних      узнать     любви!     ‚     него      -
достойно-справедливого,   опытного,   не    позволЯвшего   себе   грубостей,
заботившегосЯ о них  с  утра  и до вечера. Џривлекавшего  их своим  обаЯнием
обыкновенного здорового, крепкого, не  лишенного  и своеобразной, не слишком
выдающейсЯ красоты  мужчины.  Ћн  был невысок, но быстр, энергичен, округлое
Ясное  лицо  дышало  спокойной  силой,   серые  глаза   смотрели   с  зоркой
внимательностью...
     ‘ам Ќиколай €ваныч  все понимал  в своих девках,  но  никого  из них не
выделЯл.
     Љлава, у которой теперь квартировала  ѓелЯ, жила  в небольшой  лощинке,
чуть  подалее станции, в  двухоконном домике. …е  мать и маленькаЯ сестренка
переселились  к родственникам в недальнюю лесную деревню, там было посытнее,
и Љлава жила одна - до ѓели.
     ‚  доме  было чистенько, уютно,  ощущалась  в нем  и  какаЯ-то  славнаЯ
притененность,  не  мешавшаЯ,  а  скорее  увеличивавшаЯ  это  чувство  уюта.
Џритененность эта была - от положениЯ домика на дне лощинки, впрочем, сухой:
ее пересекал глубокий ручей, впитывавший весь избыток влаги.
     ‚близи,  окруженное  плотными зарослЯми, лежало небольшое озеро, сейчас
уже подмерзшее у берегов, в желтой щетине камыша и осоки. ‚  озеро вливалась
речка  Џокусиха. Џо берегам  ее ниже  и  выше  были вольно разбросаны  дома.
ѓлавнаЯ  же  улица  этого  пристанционного  поселка состоЯла  из  одинаковых
двухквартирных домов, стоЯвших  строго по ранжиру уже над озером и долинкой,
огибаЯ их подковой. …сли смотреть от этой улицы на водокачку, она была схожа
с огромным грибом. Љогда ее в спешном порЯдке затенЯли зелеными, коричневыми
пЯтнами  маскировочной  краски,  и  потом  сквозь  нее  все-таки   проступил
красно-бурый кирпич, это впечатление лишь усилилось.
     ѓлавными домами станции были магазин, школа и  пекарнЯ.  ‘ельский совет
располагалсЯ в  ближней большой деревне. Ђ здесь начальником  над  всеми был
комендант станции, назначенный в военное времЯ.
     “  Љлавы  были  двоюродные  сестры  ’онЯ и  ‚ера, служившие  на полевом
аэродроме вблизи Ћзерного. Ћни пользовались любым случаем, чтобы побывать  в
ђодионове. ‚се трое, Љлава, ‚ера и ’онЯ, тотчас  сдружились с  ѓелей, и, как
это и случаетсЯ в жизни, ее настоЯщий день, с водокачкой, Ќиколаем €ванычем,
Љлавой,  ‚ерой  и ’оней,  девушками бригады - постепенно вытеснЯл вчерашнее,
делал его безвозвратно прошлым...
     ‘лавные   были   девки   эти   сестры!   €   видом,  и   характером,  и
естественно-доброй склонностью своей к человеку, который рЯдом и нуждаетсЯ в
них.  ’очно вдохнули  они в свой тесный кружок ѓелю - и  уже не выпускали из
этого круга.  Људа  идут  в ђодионове  -  и  ее тЯнут. ‚от хоть на  гулЯнки,
которые тут  же начинались, стоило ’оне  и ‚ере  приехать домой, с плЯсками,
песнЯми, заходом в любой дом станции... ‚езде они были вместе, везде им были
рады.
     Ћднажды ѓелЯ,  стоЯ у окошка домика Љлавы, увидела,  как все три сестры
направлЯютсЯ  от станции к ней: приехав со своего аэродрома, прихватив Љлаву
у  ЌиколаЯ  €ваныча,  проЯвлЯвшего   в  таких  случаЯх  снисходительность  и
понимание, они шли веселой маленькой стайкой. „воюродные - в  военной форме,
широких, зеленых  телогрейках, кирзовых  сапогах,  покуриваЯ - дымок  синими
струйками  кружил над  ними...  ЏопихиваЯ друг дружку локотками,  над чем-то
смеЯсь... € Љлавка с ними, тугаЯ, аккуратнаЯ, в кокетливо повЯзанном  вокруг
головы  платочке,  черной  фуфаечке, задорнаЯ,  иногда  вдруг печальнаЯ,  но
сейчас-то  в веселом  настрое...  €  легкаЯ нежнаЯ, теплаЯ близость  к  этим
девушкам  толчком  загорЯчило ѓелино сердце! ‘дружившимсЯ  с ней, опекавшим,
помогавшим пережить это страшное времЯ!
     15

     ѓелЯ вскоре же узнала секрет  Љлавы: ее хозЯйка и  покровительница была
влюблена в  ЌиколаЯ €ваныча. „а и нетрудно было это определить: такой взглЯд
иногда  бросит она  на него, так вздрагивает, услышав  его голос, оказавшись
рЯдом, в тесноте работы и общениЯ на маленьком пространстве их водокачки...
     Ђ  если в  одном из  домов  станции ее двоюродные  устраивали очередную
гулЯнку, а Љлава знала, что в этот час Ќиколай €ваныч свободен, она просила,
обычно бедовую ‚еру:
     - ‚ерка... Џозови ЌиколаЯ €ваныча? „авай, ‚ерка!
     € ‚ера,  маленькаЯ, белокураЯ, всЯ лучившаЯсЯ смехом, непохоже на себЯ,
сердечно кивнув, бежала на водокачку. Ќиколай  €ваныч там, на третьем Ярусе,
превратив его в обжитую комнатку, и обитал. Ћбычно она сразу возвращалась:
     - ‡анЯт он... - коротко и сочувственно говорила Љлаве.
     € сестры,  и все, кто собиралсЯ на  гулЯнку, продолжали  свое  нехитрое
веселье: гармошка, плЯс,  частушки  и вихревой  задор  ухаживаниЯ, обожаниЯ:
пристанционнаЯ молодежь любила двоюродных и Љлаву.
     €ногда  Ќиколай  €ваныч приходил. Ћн не плЯсал, не  пел, а, усевшись  в
уголке, молча сидел, смотрел, спокойно улыбаЯсь. € все чаще в  таких случаЯх
ѓелЯ ощущала его взглЯд на себе...
     Ћднажды после  такой  гулЯнки,  когда они уже посадили на  уходивший  в
сторону Ћзерного состав  не сомкнувших почти целые сутки глаз ‚еру и ’оню  и
вернулись  домой  -  Љлава вдруг  навзрыд  заплакала. ‡аплыло  слезами лицо,
дергалась  голова  и ходуном ходили плечи,  даже ноги  ее  в  грубых мужских
сапогах притопывали, добавлЯЯ этому плачу надрыва и горЯ.
     -  ѓелька...  тебЯ,  тебЯ  полюбил Ќиколай €ваныч-то... увела ты его от
менЯ - он было начал уже ко мне тЯнутьсЯ...
     Џохолодев, ѓелЯ кинулась к ней, обхватила за плечи, затрЯсла:
     - —то ты,  что ты,  Љлавушка, перестань, прекрати сейчас  же! - Ђ  сама
знала: все правда.
     „а и как можно  было это скрыть -  Явное уже  вполне тЯготение к ней их
начальника и покровителЯ заметили все.  Ќаконец, ѓелЯ и сама понЯла: Ќиколай
€ваныч настроен серьезно.
     ’еперь вечерами,  когда они вернувшись домой после двенадцати и  больше
часов, проведенных на водокачке в  работе, готовили  чего-нибудь  поесть или
просто отдыхали, сидели в разговоре - вдруг раздавалсЯ стук.
     - Ќиколай €ваныч... - подхватывалась Љлавка, быстро глЯнув на ѓелю.
     €х начальник  входил, на вид  спокойный  и сдержанный,  как  всегда. Ќо
видно  было по его глазам, по беспокойным рукам, мЯвшим  шапку, по лицу, как
он у порога переступал ногами... - ох, как не просто, скорее даже трудно ему
было одолеть в себе первую неловкость!
     Љлава сначала  сжималась,  все понимаЯ в Ќиколае €ваныче. Ђ следом и  в
ѓеле, когда и новаЯ подруга ее поддалась внезапно нахлынувшей любви.
     Ћднажды, собравшись уже  к себе на  водокачку, Ќиколай  €ваныч долго не
выпускал  руки ѓели, обхватив  ее  своими двумЯ рабочими  широкими ладонЯми.
Џотом нерешительно попросил проводить его: "’ут, за уголок только..."
     ѓелЯ вернулась в счастливом румЯнце и молчаливаЯ.
     - ‘лушай, подруженька: все вижу Я... - сказала тихо Љлава. -  —его там,
любит  тебЯ Ќиколай-то €ваныч.  „а и ты  его. Ћн -  хороший... ‹учший он тут
человек. Ђ может - самый лучший из всех... ’ы больше не бойсЯ... Ќе опасайсЯ
менЯ. ЏонЯла?  Ћтступлюсь Я.  ‚се. Ќе судьба мне, значит, быть с ним... -  и
только тут глубокое, неподдельное горе прорвалось в ее голосе.
     16

     Ќа станцию опЯть был большой налет. Ђ начиналось все так.
     Ћни держали  постоЯнно включенным динамик, по  которому сообщали им  на
водокачку  все  служебные  приказы  и новости.  „инамик этот нес  и еще одну
служебную  роль: именно  из  него  времЯ от  времени  раздавалсЯ  голос  той
телефонистки,  до сих  пор  несшей свою вахту  на  маленькой  убереженной от
немцев станции, которую они прозвали —ижиком.
     Ќа этот раз без всЯкого вступлениЯ —ижик закричала:
     -  Ћй! Ћй...  ’ридцать... ‘орок  в  вашу сторону!..  …ще,  еще... ‘орок
шесть! Ћй! - испуганно дрогнул ее голос, но не  прервалсЯ. Ѓоженьки! Ќа менЯ
трое сверху  пошли... “ходите! “бегайте, спасайтесь!.. - голос дрожал, в нем
билсЯ испуг.  Љак загнаннаЯ птичка, видимо,  трепыхалось ее сердечко.  Ќо  -
голос  не прерывалсЯ, —ижик  впервые говорила открытым  текстом.  - “же  три
бомбы рЯдом... Џулеметы хлещут! џ не побегу, некуда... € мне нельзЯ...  ‚се,
кто слышит... - и внезапно голос —ижика оборвалсЯ.
     - ‡а мной!  - крикнул Ќиколай €ванович. € они  все побежали к глубокому
окопу в ближний подлесок.
     ‚се дальнейшее происходило  на их  глазах. ”ашистские самолеты заходили
на их станцию волна за волной. ‚злетали в воздух пристанционные  постройки -
склады, всЯкого рода кирпичные хозЯйственные домики... ‚от, словно картонный
домик, развалилсЯ их маленький  вокзальчик.  ѓорели  вагоны, лежал на  боку,
окутавшись  паром,  маневровый  паровоз... €  вдруг стала  разваливатьсЯ  их
водокачка, замедленно, точно желаЯ  дать  посмотреть на себЯ в последний раз
тем, кому давала так долго приют.
     -  ‚се... Љонец, -  тихо произнес Ќиколай €ваныч. - теперь  - только на
фронт.
     - Ђ мы-то куда? - раздалсЯ жалобный голос Љлавы.
     - Џодумаем, девчата.
     ‚  тот же  день  они  узнали,  как звали  —ижика - по  всей линии  была
зачитана  благодарность  "...…лене   ‚ладимировне   Љлочковой,  телефонистке
станции Ќ., до конца не покинувшей свой боевой пост и павшей смертью храбрых
во времЯ налета вражеской авиации".
     Ќиколай €ванович пришел к Љлаве и ѓеле вместе с другими девушками, ђаей
и  Ќиной.  Џоставил  на стол бутылку  водки: это было  впервые,  он не любил
пьЯных и сам выпивал редко. - ЏомЯнем —ижика, - сказал коротко.
     Љлава кинулась было  приготовить что-то, но  он  открыл принесенные две
банки тушенки и нарезал тонкими ломтиками буханку хлеба.
     - ‚от, девчата,  какие  люди есть  на свете. —ижик, мы тебЯ не забудем.
’ак?
     - ’ак... - откликнулись они, и, не выдержав, заплакали.
     Љогда выпили, сказал:
     - Ћбо всех Я договорилсЯ  с  полевым аэродромом:  Љлава, ђаЯ, Ќина... Ђ
тебЯ, ѓелЯ, Я перед фронтом хочу познакомить с матерью... ’ак?.. - глЯнул он
на  ѓелю, и  лишь где-то  в  самой глубине  его глаз она на  миг рассмотрела
детскую, беззащитную нерешительность.
     - ’ак! - поспешила почти выкрикнуть.
     ‚се девки облегченно, почти весело рассмеЯлись.
     17

     "...Љогда  же  успели пройти  эти четыре  месЯца? -  думала  ѓелЯ, стоЯ
рЯдом,  плечо в плечо, с  Ќиколаем €вановичем в тамбуре товарнЯка, шедшего в
сторону Џесочинска. - џ и не заметила, как они прошли: водокачка, девушки...
Ќиколай  €ваныч... ђабота... Ѓомбежки... Џотом  отхлынули немцы, только ђжев
еще у них...  Ћсвободили Џесочинск... € вот Я... ‚от мы! - тотчас  поправила
она себЯ, - едем туда. Ђ там... там - сразу будем мужем и женой..."
     Џоследнее, что она сделала вблизи бывшей станции  ђодионово, от которой
теперь  не осталось ничего  - разыскала могилу  ѓути,  помеченную  ею  в тот
страшный октЯбрьский день, когда подруга погибла.
     - Ѓудешь, подруженька, с маманей своей  рЯдом лежать, - сказала тихо. -
Ћбещаю тебе, если сама останусь  жива, - она знала, что мать ѓути похоронена
в деревне Љаравашкино, на церковном погосте.
     Ќиколай €ваныч коротко кивнул,  подтверждаЯ  -  и как бы  утверждаЯ  ее
слова.
     Џеред самой посадкой в товарнЯк он сделал еще одно дело, как будто тоже
выполнЯЯ  долг:  дозвонилсЯ до  той крохотной  станции, где  работала  и где
погибла —ижик: там опЯть был пост слежениЯ.
     - ђодионово говорит,  -  сообщил по-своему кратко и  деловито в трубку,
без  лишних поЯснений.  -  Њы  хотим знать, какой была ‹ена  Љлочкова, знали
только ее голос.
     ’ам -  сразу понЯли:  девичий  голос,  чем-то  очень схожий  с —ижиком,
только чуточку, кажетсЯ, повзрослее, немедленно откликнулсЯ:
     - Ћна маленькаЯ, прыткаЯ и веселаЯ была.
     - ’ак. ’ак, - кивнул Ќиколай €ваныч и положил трубку.
     Џесочинска  не было: вместо улиц  сплошные пустоты, лишь печные трубы с
воронами на  них,  опаленные огнем  березы  и ветлы,  остатки развалин былых
кирпичных  зданий да  несколько в  разных  концах поселка  уцелевших  домов.
Њостов  через три реки, протекавших сквозь Џесочинск,  тоже не было:  навели
временные  переправы. Ќо везде уже  шла  работа,  стучали  топоры, двигались
подводы  с  лесом, материалом,  запрЯженные быками  и  трофейными  немецкими
тЯжеловозами. ‘ветлели первыми венцами там и тут поднимавшиесЯ дома...
     Њать ЌиколаЯ €ваныча жила в ближней к поселку деревнне, расположившейсЯ
на берегу  †аровки.  Ќа лодке  переплыли  через реку.  Њальчишка  перевозчик
сказал, глЯдЯ на ЌиколаЯ €ваныча:
     - џ тебЯ знаю - ты тетки уры сын. ’ак?
     Ќиколай €ваныч, усмехнувшись, кивнул - и посмотрел на ѓелю.
     - Љак она?
     - Ќичего, живет. ‚черась видел ее: тебЯ ждет.
     Џоблагодарив  мальца,  Ќиколай  €ваныч  полез в  карман, достал толстый
перочинный ножик с несколькими лезвиЯми, которым он очень дорожил.
     - ќто тебе.
     - ‚о спасибо - так спасибо! Љогда ждать обратно?
     - ‡автра в это же времЯ.
     - Ѓуду тута!
     „еревенскаЯ улица;  слева  текла  река у самых  домов,  справа курчаваЯ
сосноваЯ роща.
     Ќиколай €ваныч остановилсЯ, снЯл ушанку, поклонилсЯ деревне. ѓелЯ, стоЯ
рЯдом, положила руку ему на плечо.
     - Ќу, вон и наша изба ни пригорке стоит... Џошли.
     „верь  отворилась сразу - их ждали: Ќиколай  €ваныч просил  сообщить  о
приезде, звонил  на  станцию.  ЊаленькаЯ  старушка припала  к нему,  положив
голову на грудь.
     - Љолюшка, сынок мой... Ђхти, господи, что ж это делаетсЯ на свете... -
голос старушки зашелсЯ было, чтобы вот-вот вылитьсЯ в затЯжной плач. Ќиколай
€ваныч мЯгко остановил ее.
     - Ќу,  маманЯ,  ничего,  будем жить. ‚от, глЯди,  это  ѓелЯ.  ’еперь  -
супруга моЯ, она  у тебЯ три  днЯ побудет, ты  да  она должны породнитьсЯ...
‡наю Я - все у вас ладно будет.
     - Ђ - ты-то, Љолюшка? -  поднЯв голову, старушка охватила взглЯдом лицо
сына, увидела в нем что-то такое, что  встрЯхнуло ее всю - и вновь прильнула
к нему.
     - Ђ Я завтра уезжаю, маманЯ. Ќадо.
     - Ќа фронт ли, Љолюшка?
     - ’уда, маманЯ.
     ‚  эту  минуту часто  и дробно протопали  босые  ноги  и  светловолосаЯ
девочка лет четырех, выбежавшаЯ из-за печки, где сначала спрЯталась от этого
человека,  пугаЯсь его  из-за долгого  расставаниЯ и детского  отчуждениЯ по
этой причине. ‘ коротким вскриком  -  "...папка!" - она вцепилась в  ЌиколаЯ
€ваныча. ‹ицо его вмиг распахнулось навстречу этому детскому вскрику...
     18

     ѓелЯ  возвращалась с войны. „важды она была ранена, но легко, и теперь,
ожидаЯ встречи  с Ќиколаем €ванычем  - она  даже и про себЯ называла  его по
имени-отчеству  - с тревогой думала, знаЯ его  характер: не дать  бы жалости
проЯвитьсЯ  в лице.  Ћн этого не вынесет: виду  не  покажет, но простить  ох
трудно будет ему эту жалость! "Ѓез ноги... Ђх, Ѓоже мой, вон скольких совсем
в живых нету! Ђ тут - без ноги... „а неужто он думает - откажусь от него или
испугаюсь?!" Ќо, понимаЯ характер мужа, знала: трудно, больно будет ему...
     ‚оевали  они  на  разных  фронтах,  но  виделись  дважды  за  войну:  в
‹енинграде после снЯтиЯ блокады, когда оба оказались там в госпиталЯх, и - в
ѓермании, в мае.
     ’ам  и  расстались.Ђ ранили  ее  ЌиколаЯ  €ваныча  в  последний  раз  в
—ехословакии, два днЯ спустЯ после Џобеды.
     ‚ Џриволжске ѓелЯ пристроилась  в эшелон, подвозивший солдат к  дому  -
обычный товарнЯк, слегка подновленный и приспособленный к перевозке людей.
     Њолодые солдаты, воспаленные лица, сильные глотки пели песни.
     Ќиколай €ваныч встречал ее на перроне. € стоЯл он на двух ногах. ‘воих:
это было Ясно.
     - € не стыдно  тебе, Ќиколай €ваныч?  -  еще  и не обнЯв его,  спросила
ѓелЯ. - ‡ачем обманул-то? “ж не проверЯл ли?
     - Џрости. Ќогу и правда  хотели  оттЯпать: спас один  хирург  в Њоскве.
Џочти один мосол уцелел без мЯса: да своЯ нога...
     Џо дороге рассказывал - ехали на лошадке, мост уже стоЯл над †аровкой -
как из  —ехословакии  везли его в санитарном поезде, лежал он  в специальной
люльке, привЯзанной  так, чтобы она висела в воздухе. "Љости мои ходили так,
что  как  встрЯхнет  поезд  -  они  под кожей начинают искать  свое место, а
находЯт не сразу... ‚от это-то худо было..."  ѓелЯ заплакала. Ћни въезжали в
деревню.
     19

     …динственный действующий  в  их районе  храм был  в Љаравашкине, там  и
лежала всЯ роднЯ ѓути, начинаЯ с прадеда и прабабки.
     -  ‚от и менЯ, а? - говорила ѓелЯ Ќиколаю €ванычу,  когда они  лошадкой
направлЯлись  к  этой  недальней,  в  двенадцати километрах  от  Џесочинска,
деревне с церковью и погостом.
     Ќиколай €ваныч,  обернувшись,  смотрел на нее и невольно качал головой.
Љазалось, эти  годы пошли ѓеле на пользу,  так она расцвела. —истое, розовых
тонов  лицо,  довоеннаЯ юбка с  кофтой не удерживают избыток  плоти, и,  как
тесто в приспевшей  к часу  квашне, спелое  тело  едва  не  вываливаетсЯ  из
определенных  материей  границ.  Ћна  понЯла взглЯд  мужа  -  и вдруг  Ярко,
неудержимо зарделась. Ќиколай €ваныч поскорей отвернулсЯ.
     ‘тоЯл июнь;  все вокруг было омыто тем  чистым и ровным светом, уже без
майских Ярких красок,  который так свойствен этой стороне ђоссии. Џоказалось
Љаравашкино, со своей колокольней на всхолмленьи, храмом, обнесенным высокой
кирпичной оградой, сплошь заросшей со всех сторон еще цветущей сиренью.
     Ђ вокруг - мЯгко вспухшие после весенней обработки полЯ, которые кормЯт
людей с незапамЯтных времен. „ома, большие, старой постройки, стоЯли рЯдом с
погостом. ‘вЯщенник,  отец Ќиколай, был дальним  родственником Ѓелановых  по
материнской линии, и ѓелЯ хотела повести  ЌиколаЯ €ваныча сначала к нему. Ћн
- нерешительно поежилсЯ: все-таки председатель поселкового совета, удобно ли
будет-то? Ќо - ничего не сказал ѓеле.
     - ’ы разъЯсни мне их родство... - попросил, придерживаЯ лошадь.
     - “  них  в  роду  крестьЯне, духовные, актер, Ћлег  Џавлович,  Я  тебе
рассказывала о нем... - и потише - патриарх ’ихон из их рода... Ќу, не самаЯ
ближнЯЯ роднЯ... ђод их крепкий. „ружный. „а ты знаешь  Ђлександра Џавловича
- и все они такие. Ђ пошли - из Љрапивни.
     - ‡наю Љрапивню.
     - Ќу вот. Ђ в начале тридцатых, когда пришло то самое времЯ, когда...
     - ЏонЯтно. „альше.
     - „альше: деда …встигнеЯ не взЯли, говорила мне ѓутЯ, хитрый был дед, -
весело, облегченно, точно минуЯ слишком опасную тему, посмеЯлась ѓелЯ. - Ћн,
их  дед-то,  успел  все свое хозЯйство  загодЯ,  почуЯв  беду,  распихать по
дальним родичам, а что-то и  продать. Џришли,  а у  него только дом большой,
теперь в нем школа, да коровник, сарай... ‘ын, отец ѓути,  к себе взЯл деда.
Ћстальные  осели кто где.  Ћтец Ќиколай здешний - двоюродный брат Ђлександру
Џавловичу... Џеред войной, когда дед …встигней смерть почуЯл, попросил  себЯ
в Љрапивню свезти. Џомогли деду с телеги слезть, подвели к его бывшему дому,
и пошел он вдоль стен, опиралсЯ на них и плакал...
     - „а... ‚ремЯ... ‡десь лежит их дед-то?
     - ‡десь он.
     - Ќу, сворачиваем к попу.
     ‚   лицах   Ѓелановых,   ѓлебовых   была   та   особеннаЯ   деревенскаЯ
аристократичность,  что  свойственна  иным крестьЯнским  семьЯм. ’акие  лица
скупы на излишнюю  веселость, породисты видом, не допускают  лишней  мимики,
умеют быть холодноватыми,  порой едва  не надменными, если что не по  нраву.
ђазборчивы и на знакомства:  не любЯт  принимать всех подрЯд,  как случаетсЯ
порой в деревнЯх, с их простотой нравов.
     Ћтец  Ќиколай был  не  из этого  числа:  вырос  улыбчивым,  не чуждалсЯ
лишнего  слова и жеста. ‹егкий,  быстренький, немного  сутуленький, с Ясным,
чистым лицом  деревенского  праведника. …го пегаЯ бородка и не очень длинные
волосы  украшали  лицо  скорее  интеллигента,  чем  отличали  свЯщенническую
физиономию.
     - —то  такое,  что  такое... ЃарышнЯ,  молодой  человек... -  тут  отец
Ќиколай слегка споткнулсЯ, всматриваЯсь в ЌиколаЯ €ваныча. - Ќе ко мне ли?
     - Љ вам... отец Ќиколай.
     - „а уж не ѓелюшка ли! Ђнгелина, ты?
     - џ, Я...
     - Ћх, рад Я... Џомню, как с Ђвгустой были вы у менЯ... „а в дом, в  дом
пойдемте, милости прошу! Њатушка, это Ђнгелина, ѓутюшки нашей подруга!
     ЏопадьЯ,   рослаЯ,   скорее   жилистаЯ,   чем   крепкотелаЯ,  с   лицом
обветренно-красноватым, в котором различалась тотчас жизнестойкость, и некое
природное благородство духа - молча ввела  их в просторную  комнату, которую
хотелось назвать светлицей. „линный стол шел в ней от одной стены до другой.
     -  „а, - сказал  свЯщенник, поймав  их  взглЯды, -  от  стены до  стены
сидели...  - печально  покивав  вслед. -  „есЯть  человек  у  нас  с  Њарьей
‘ергеевной было ребЯт. Њишенька  с Ќиколкой младшим погибли в боЯх, ”едЯ  от
ран скончалсЯ вдалеке, в безымЯнных могилах все лежат... Ђ ‘тепанушка в хоре
‘вешникова теперь поет, а ‚олодичка наш в больших командирах ходит... Њожет,
даст Ѓог,  и генералом будет... - Ќу, девицы наши, теперешние замужние дамы,
кто где, в Њоскве есть, в Џитере ‘тешенька...
     -  џ все обо всех  ваших  знаю  -  сказала ѓелЯ. -  Ђлександр  Џавлович
рассказывал.
     - „а, ‘ашенька, люблю его...  ‹юблю, милый он,  ‘аша наш. Ђ заботу вашу
знаю - благое, благое дело... “ ”еклы, у ”еклы  есть местечко, вот  там ѓутю
нашу и положим. ‘час сходим туда, поглЯдим местечко...  €  ждет вас  там  ой
непростаЯ встреча, ой, труднаЯ встреча... „а и отрады, отрады таит немало...
Ђ ты, матушка, готовь стол покамест...
     - „а все готово у менЯ, только подать.
     - Ќу, и дело, и дело, матушка. Ђ мы - а мы через десЯток минут и тут...
Џойдемте, пойдемте, милые...
     Љогда, миновав  густые заросли сирени, то и дело обходЯ каменные старые
кресты и  надгробьЯ, они с  примолкшим Ќиколаем €ванычем  вышли  к  середине
небольшого деревенского  погоста -- к ним от свежей могилы обернулсЯ человек
с непокрытой седой головой.
     ѓелЯ обмерла: это был Ћлег Џавлович. Ђктер.
     - —то ж это... Ќеужели вы, Ћлег Џавлович?
     - „а, ѓелЯ, Я: прЯмо сюда, не заезжаЯ в Џерехватово. ’олько что  машина
ушла. Џривез  ‡ою  свою  сюда, здесь положил.  Ћна в  Џриволжске,  в военном
госпитале умерла:  тоже воевала. Ђ менЯ  с  фронта в театр  вернули  - там и
нашел ее. Џросила здесь похоронить - мы с  ней перед самой войной побывали у
отца ЌиколаЯ...
     ѓелЯ до поры не стала расспрашивать, что и как, лишь молча смотрела  на
актера.
     ’ам и  тут,  в разных  концах страны и мира, еще бушевала война. Ђ  они
стоЯли сейчас  в  мирном, осененном  крестом  деревенской  старинной  церкви
уголке родной  земли.  Ќе миновало  никого  из них народное  горе  -  гибель
близких, страданиЯ и раны.  Ќо то, что стоЯли они, уцелевшие, на отчей земле
и  готовились  вступить  отсюда   в  неведомое,  но  уже  манившее  будущее,
объединЯло их  сейчас общим великим  чувством  жизни  и родственной близости
всего,  что  было  вокруг  и что  дышало, билось  в  них самих.