льного   практического   отношениЯ   человека   к   окружающей   его
действительности.   Џрактика,   понимаемаЯ   как    общественно-историческаЯ
деЯтельность,  включающаЯ  и  теоретическое отношение человека к предметному
миру,  заключает в себе объективное знание предмета, поскольку воспроизводит
и  осваивает  предмет  во  всем богатстве его содержаниЯ,  в том числе и его
полезность длЯ удовлетворениЯ  человеческих  потребностей.  Џредставление  о
ценностЯх,  их  значении  зависит  от  характера  ценностей  и потребностей,
интересов   классов   каждой   общественно-экономической    формации.    „лЯ
классово-антагонистического  общества  характерно существование,  по крайней
мере,  двух различных оценок ценности одних и тех же Явлений материального и
духовного  характера.  Ћсобенно  резко  это  различие  проЯвлЯетс  в  оценке
Явлений,  относЯщихсЯ  к  области  политики,   права,   морали.   Џри   этом
действительными ценностЯми длЯ конкретной общественно-экономической формации
будут те ЯвлениЯ,  которые соответствуют интересам,  потребностЯм передового
класса.  Ћбъективным критерием подлинной ценности Явлений служит их оценка с
позиций прогрессивного  класса,  соответствие  их  общественному  прогрессу,
проверЯемое  в  процессе общественно-исторической практики.  Њарксизм открыл
объективные законы развитиЯ общества,  создал научную  методологию  познаниЯ
Явлений общественной жизни и тем самым сделал возможным объективную, научную
оценку общественных Явлений. Џравильное познание не ограничиваетсЯ описанием
общественных  Явлений,  а  обЯзательно включает в себЯ партийность - строгий
научный анализ их социальной сущности,  оценку с  позиций  рабочего  класса.
Ћценка  общественных  Явлений должна быть не субъективистской,  а объективно
истинной,  научной.  Џри выполнении  этих  требований  "оценочные  суждениЯ"
базируютсЯ на научном познании, оценка выступает как одна из сторон познаниЯ
действительности"  ‘уждение  "X  хорош",  приводимое  в   качестве   примера
ценностного,  оценочного суждениЯ, ЯвлЯетсЯ познавательным суждением и будет
истинным или ложным в зависимости от того,  отражает  или  не  отражает  оно
адекватно  объективную  действительность.  ќто  суждение  выражает не просто
"одобрение субъектом  X"  а  знание  свойств  X,  оцениваемых  положительно.
Ћсознание   ценности   есть   сторона   познаниЯ   ЯвлениЯ  с  точки  зрениЯ
потребностей,  интересов  передового  класса  как   носителЯ   исторического
прогресса общества.  Џо своей логической (гносеологической) природе суждение
"X хорош" не отличаетсЯ  от  суждений  "подсудимый  2  мошенник",  "действиЯ
обвинЯемого V кража",  т.  е.  от тех суждений,  в которых выражаютсЯ выводы
следователЯ,  судьи о  квалификации  деЯниЯ,  о  виновности  обвинЯемого.  ‚
уголовном   процессе   познаютсЯ   не   "голые   факты",   изолированные  от
общественно-исторической практики и очищенные от всех общественных свЯзей  и
отношений,   а   именно  действиЯ  людей  в  их  общественном  содержании  и
значимости.  ’аким  образом,  не  должно  допускатьсЯ  вынесение  оценочного
отношениЯ  к  общественному Явлению за пределы познаниЯ;  в противном случае
возникает опасность противопоставлениЯ  объективной  истины  и  оценки,  что
может   служить   теоретическим  оправданием  субъективизма  в  практической
деЯтельности при решении вопросов квалификации и наказани ЋбъективнаЯ истина
достигаетсЯ   как   при   вынесении  обвинительного  приговора,  так  и  при
оправдании.  Ќо  во  втором  случае  ее  содержание  будет  несколько  иным.
ЏрекращаЯ  дело за отсутствием в действиЯх обвинЯемого состава преступлениЯ,
следователь в постановлении,  а суд в оправдательном приговоре отражают  то,
что произошло в действительности:  совершены действиЯ,  которые законодатель
не считает преступными, так как они не имеют тех признаков, с которыми закон
свЯзывает   понЯтие   преступлени   ‚   признании  совершенных  действий  не
общественно опасными  и  будет  заключатьсЯ  правоваЯ  оценка  установленных
фактов,  котора  исключает  квалификацию  этих действий как преступных.  Џри
прекращении   дела   или   вынесении   оправдательного    приговора    ввиду
недоказанности участиЯ обвинЯемого в совершении преступлениЯ (п.  2 ст. 208,
п.  3 ст.  309 “ЏЉ ђ‘”‘ђ) правоваЯ оценка представлЯет вывод о  невиновности
обвинЯемого.  ‚опрос  о том,  кто совершил преступление,  остаетсЯ открытым.
’аким  образом,   отражение   в   постановлении   органов   предварительного
расследованиЯ   и   приговоре   суда  достоверно  установленных  фактических
обстоЯтельств дела и их правового значениЯ,  соответствиЯ  надлежащей  норме
права  и будет означать достижение объективной истины.  „остоверное познание
фактических обстоЯтельств дела в их  правовом  значении  составлЯет  основу,
необходимую  длЯ  принЯтиЯ  решениЯ  о  наказании.  ‚опрос о наказании может
встать перед судом только в случае  установлениЯ  виновности  обвинЯемого  в
совершении  преступлени  Њежду  выводом  суда  о квалификации преступлениЯ и
выводом о наказании должна существовать  неразрывнаЯ  свЯзь.  ’ам,  где  нет
преступлениЯ,   не   может  быть  и  наказани  Ђбсолютно  исключаетсЯ  такое
положение,  при котором бы суд,  не установив самого преступлениЯ, попыталсЯ
бы  восполнить этот пробел за счет назначениЯ наказани Ќарушением законности
ЯвлЯютсЯ и случаи,  когда допускаетсЯ смЯгчение наказаниЯ только потому, что
у  судей не сложилось твердого убеждениЯ в виновности обвинЯемого.  ѓоворить
здесь о наличии объективной  свЯзи  менаду  преступлением  и  наказанием  не
представлЯетсЯ возможным.  Ќи при каких условиЯх мЯгкость наказаниЯ не может
заменить  недостающие  доказательства  виновности  или  устранить  имеющиесЯ
противоречиЯ ‚ывод о необходимости назначить наказание, его виде и характере
представлЯет собой  дальнейшую  конкретизацию  правовой  оценки  общественно
опасного  деЯниЯ,  котораЯ  была  дана  при  его квалификации.  ќто особенно
наглЯдно,   когда   действиЯ   нескольких   обвинЯемых   по   одному    делу
квалифицируютсЯ  по одной статье,  а мера наказаниЯ определЯетсЯ разна ‡акон
не  содержит  столь  же  тщательного  описани  признаков   длЯ   определениЯ
правильного  наказаниЯ  каждому  признанному  виновным подсудимому,  как это
сделано в диспозиции уголовно-правовой нормы  применительно  к  квалификации
деЯни  Љ  тому же в законодательстве не предусмотрены абсолютно-определенные
санкции.  ’акой подход  позволЯет  суду  учесть  индивидуальные  особенности
каждого дела,  но одновременно создает серьезные затруднениЯ при определении
меры наказани
      Ћбщие указаниЯ,   из   которых  исходит  суд  при  решении  вопроса  о
наказании,  содержатсЯ   в   уголовном   законе   и   в   некоторых   нормах
уголовно-процессуального  закона.  „лЯ  назначениЯ  справедливого  наказаниЯ
закон прежде всего требует правильной квалификации деЯниЯ,  т.  е. учета той
оценки характера общественной опасности преступлениЯ, котораЯ дана уголовным
законом.    ЌеправильнаЯ    квалификациЯ    всегда    неверно     отображает
социально-политическую   сущность  преступлениЯ  и  не  позволЯет  судить  о
справедливости или несправедливости меры наказани ‘одержание ч.  2  ст.  416
“ЏЉ   ђ‘”‘ђ  1923  года,  допускавшей  возможность  правильного  определениЯ
наказаниЯ при неверной  квалификации,  не  воспринЯто  действующим  законом.
‘вЯзь  преступлениЯ  с  наказанием будет нарушена,  если суд точно установит
характер преступлениЯ,  но сделает ошибочный вывод о наказании.  Ќаказание -
"количественное  качество" преступлениЯ,  его количественнаЯ характеристика.
Њерой наказаниЯ измерЯетсЯ степень  общественной  опасности  преступлениЯ  и
лица, его совершившего Ќаказание должно всегда соответствовать преступлению.
"„ействительное преступление,  - писал Љ. Њаркс, - предполагает определенную
меру  наказани  „ействительное преступление ограничено.  „олжно быть поэтому
ограничено и наказание,  хотЯ бы длЯ того уже,  чтобы быть действительным, -
оно  должно  быть  ограничено  принципом  права,  что бы быть правомерным...
Ћпределенное содержание правонарушениЯ ЯвлЯетсЯ пределом  длЯ  определенного
преступлени Њера этого содержаниЯ есть, таким образом, и мера преступлениЯ".
Ќаказание,    как    и    квалификациЯ,    служит    правовым     выражением
общественно-политической  сущности  совершенного  преступлени Ќеобоснованное
увеличение  или  уменьшение   меры   наказаниЯ   тем   самым   извращает   и
общественно-политическую   сущность  преступлениЯ,  совершенного  конкретным
лицом. ЋцениваЯ общественную опасность преступного деЯниЯ путем квалификации
его  по  определенному  закону,  суд  не  должен  изменЯть  свою  оценку при
назначении виновному меры наказани ‚ принесен ном ‡аместителем  ЏредседателЯ
‚ерховного  ‘уда ђ‘”‘ђ в протесте по делу Ќ.,  который обвинЯлсЯ в получении
взЯток  за  ускорение  погрузки  и  отправки   лесоматериалов,   обоснованно
указывалось:  "...  суд,  признав  Ќ.  виновным  в систематическом получении
взЯток,  т.  е.  в совершении тЯжкого преступлениЯ,  определил ему чрезмерно
мЯгкую меру наказаниЯ,  не соответствующую содеЯнному" (разрЯдка наша. -Ђвт.
).  Џризнав эти доводы протеста убедительными,  надзорнаЯ инстанциЯ приговор
отменила  и  дело вернула на новое рассмотрение.  ‘казанному не противоречит
право суда при наличии,  например,  смЯгчающих  обстоЯтельств  учесть  их  и
назначить   осужденному   более  мЯгкую  меру  наказани  ‘уд,  верно  оценив
общественную опасность преступлениЯ, выразившуюсЯ в правильной квалификации,
тем   самым   признает,   что   осужденный   заслуживает   меры   наказаниЯ,
соответствующей содеЯнному. ‚месте с тем суд указывает на те обстоЯтельства,
которые  требуют  от  него  смЯгчениЯ наказани ‡десь суд правильно оценивает
общественную опасность с точки зрениЯ квалификации и наказани ’аким образом,
необходимо   различать   неверную   оценку  степени  общественной  опасности
преступлениЯ,  выразившуюсЯ  в  необоснованном  увеличении  или   уменьшении
наказаниЯ,  и  использование  судом  его права (и обЯзанности) учитывать все
обстоЯтельства  дела  при  решении  вопроса  о  мере   наказани   ЏравильнаЯ
квалификациЯ нужна длЯ определениЯ размера наказаниЯ и потому,  что в законе
указываютсЯ пределы наказани Џри  таком  построении  санкции  обоснованность
решениЯ  о  мере  наказаниЯ  находитсЯ  в прЯмой зависимости от правильности
квалификации,  если по  делу  нет  обстоЯтельств,  требующих  снижениЯ  меры
наказаниЯ  ниже  санкции,  установленной  законом.  ђешаЯ  вопрос о пределах
наказаниЯ, предусмотренных надлежащей статьей закона, суд должен действовать
в   точном  соответствии  с  положениЯми  Ћбщей  части  “головного  кодекса.
ЏравильнаЯ квалификациЯ преступлениЯ и установленные законом границы санкции
необходимы,  но  недостаточны  длЯ  определениЯ  осужденному конкретной меры
наказани ‡акон требует,  чтобы суд  при  назначении  наказаниЯ  учитывал  не
только   характер,   но   и   степень  общественной  опасности  совершенного
преступлениЯ,  личность  виновного  и  обстоЯтельства  дела,  смЯгчающие   и
отЯгчающие  ответственность.  ‚ывод  о мере наказаниЯ всегда основываетсЯ на
познанных фактах преступного событи  ‚се  фактические  обстоЯтельства  дела,
которые  устанавливаютсЯ  длЯ  решениЯ  вопроса  о  наличии  преступлениЯ  и
виновности лица в его совершении,  столь же необходимы и длЯ решениЯ вопроса
о   мере  наказани  „остоверно  познанные  факты  позволЯют  суду  правильно
обосновать конкретную меру наказаниЯ,  избираемую в отношении  определенного
подсудимого.  ЏредположениЯ  и  мнениЯ  судей,  не основанные на фактических
обстоЯтельствах,  также недопустимы при разрешении вопроса о мере наказаниЯ,
как и при решении вопроса о квалификации. ЌельзЯ признать человека виновным,
не  имеЯ  длЯ  этого  достаточных  данных.  ’очно  так  же  нельзЯ  человека
подвергнуть  той  или  иной мере наказаниЯ,  если имеющиесЯ в деле данные не
подтверждают необходимости избраниЯ этой меры.  ‚ приговоре речь может  идти
только  о  конкретной  вине  и конкретном наказании.  Ѓазой длЯ решениЯ этих
вопросов должны служить  фактические  обстоЯтельства  дела.  Џри  назначении
наказаниЯ суд должен учитывать как все признаки деЯниЯ,  включенные в состав
преступлениЯ,  так  и  все  другие  признаки,  значимые   с   точки   зрениЯ
конкретизации  вины  и  наказани  Ќапример,  характеризующие  жизненный путь
подсудимого,  его моральный облик,  степень участиЯ в  общественно  полезной
деЯтельности  и  т.  д.  ‘ведениЯ о личности подсудимого позволЯют правильно
познать степень его общественной опасности,  котораЯ не  всегда  может  быть
полно  и точно оценена,  исход только из характера содеЯнного (последствий и
т. п. ). Џравильному определению наказаниЯ во многом способствует подробный,
хотЯ и не исчерпывающий, перечень смЯгчающих, а также исчерпывающий перечень
отЯгчающих ответственность  подсудимого  обстоЯтельств.  ќти  обстоЯтельства
весьма  разнообразны  и  всегда  специфичны  длЯ  каждого  уголовного  дела.
Ќеобходимо,  чтобы суд установил эти обстоЯтельства и  исходил  из  них  при
решении  вопроса  о  наказании.  Ќаказание должно быть справедливым,  т.  е.
соответствовать тЯжести преступлениЯ и личности осужденного,  иначе  оно  не
будет   согласовыватьсЯ  с  интересами  советского  общества,  не  обеспечит
возможность исправлениЯ и перевоспитаниЯ осужденного. Џри этом суд должен не
только  сам  убедитьсЯ в необходимости и целесообразности избранной им меры,
но и убедить в этом других граждан,  в том числе и  осужденного.  Џоэтому  в
приговоре  приводЯтсЯ  аргументы,  обосновывающие  назначение  данной  меры.
‚ысказаннаЯ в  свое  времЯ  в  литературе  точка  зрениЯ,  согласно  которой
"обвинительный  приговор  нельзЯ считать обоснованным,  если суд мотивировал
только доказанность  вины  и  квалификацию  преступлениЯ,  но  не  обосновал
применение  определенной  меры  наказаниЯ"  была  закреплена  в законе.  “ЏЉ
требует приведени в приговоре мотивов назначениЯ подсудимому  меры  наказани
Ќа   необходимость   строгого  соблюдениЯ  закона  относительно  мотивировки
приговора в части назначениЯ меры наказаниЯ обращает внимание  судов  Џленум
‚ерховного  ‘уда ‘‘‘ђ в постановлении "Ћ судебном приговоре" от 30 июнЯ 1969
г.  ’аким  образом,  решение  суда  о  наказании   должно   быть   законным,
обоснованным,  справедливым,  а  потому и убедительным.  Ќазванные качества,
присущие решению суда о мере наказаниЯ,  характеризуЯ  его  с  точки  зрениЯ
требований  социалистического  права  и нравственности,  позволЯют подойти к
вопросу о гносеологической природе подобных решений.  ќтот  вопрос  остаетсЯ
спорным в теории уголовного процесса.
     Ћдни полагают,  что наказание не входит  в  содержание  истины,  другие
распространЯют  понЯтие  истины не только на выводы о квалификации,  но и на
выводы суда о наказании Њы признаем правильной вторую точку зрени Ћднако это
требует определенных поЯснений.
     Ћсновные возражениЯ  против  включениЯ  решениЯ  суда  о  наказании   в
содержание истины приводил Ќ.  Ќ.  ЏолЯнский:  "...  назначение наказаниЯ не
может быть истинным или неистинным.  ЌазначаЯ наказание, суд не констатирует
фактов   прошлого   или  настоЯщего,  не  делает  вывода  из  наблюдаемых  в
действительности закономерностей о том,  что может или должно  наступить,  а
предъЯвлЯет   требование,   которое   надлежащими   органами   должно   быть
осуществлено в действительности.  Ќазначение наказаниЯ есть приказ, а приказ
может  быть  только  целесообразным  или нецелесообразным,  справедливым или
несправедливым".  „ействительно, решение суда о наказании выражаетсЯ в форме
повелениЯ,  приказа.  Ћднако  форма  решениЯ  не определЯет сама по себе его
содержани  "Џриказ"  суда  о  наказании  обусловлен  достоверно   познанными
событием   преступлениЯ,  обстоЯтельствами  дела,  указывающими  на  степень
общественной  опасности  деЯниЯ  и  деЯтелЯ,  законом  ЉонстатациЯ   размера
наказаниЯ  и  представлЯет  собой  результат познаниЯ,  вывод суда о степени
общественной опасности преступлениЯ и личности преступника.  …сли вопрос  об
истинности  или  ложности  самого  приказа как формы выражениЯ решениЯ суда,
содержащего волевой момент,  можно  считать  в  какой-то  мере  спорным,  то
характеристика  вывода  суда  о  мере  наказаниЯ с точки зрениЯ соответствиЯ
(несоответствиЯ)   его   объективной   действительности   не   должна,   как
представлЯетсЯ, вызывать сомнений. ‘уд, назначаЯ наказание, делает выводы из
познанных им фактов действительность,  дает им правовую оценку и выражает ее
в  размере  наказани  „лЯ применениЯ к суждению суда по вопросу о наказании,
как и любому суждению,  делениЯ  на  истинные  пли  неистинные  (ложные)  не
обЯзательно    требуетсЯ,    чтобы   суждение   было   свЯзано   с   фактами
действительности прЯмо или непосредственно. Ћно может быть свЯзано с другим,
третьим  суждением,  которое  в  конечном  итоге непосредственно относитсЯ к
объективной   действительности   ‚ывод   суда   о   наказании   через    рЯд
опосредствований  также  соотноситсЯ  с фактами действительности.  Ќаказание
должно отвечать задачам  правосуди  …сли  конкретное  решение  суда  о  мере
наказаниЯ отвечает этим задачам,  оно основано на истинном знании. €сключать
решение суда о наказании из содержаниЯ истины будет неправильным, потому что
в выводах суда есть такое содержание,  которое не зависит от сознаниЯ судей.
‘удьи не могут произвольно избрать  меру  наказани  €х  решение  зависит  от
объективно  существующей степени общественной опасности преступлениЯ и лица,
его совершившего,  от пределов санкций, указанных в законе, и от правильного
учета  целей  правосуди Ќеобходимо отметить,  что сама природа общественного
ЯвлениЯ,  с  которым  имеет  дело  суд,  не  допускает  такой  точности  его
"измерениЯ",  как  это  имеет  место  в  других областЯх познани "’ребование
строгости и точности не есть требование  некоторой  абсолютной  строгости  и
точности.  Џределы  точности  и  строгости  определЯютсЯ  в  свою  очередь в
конечном счете практическими потребностЯми.  ‚ науке здесь обстоит дело  так
же,  как  и в повседневной жизни...  " ‡аконодатель,  исходЯ из задач суда и
учитываЯ  объективные  возможности  суда  при  оценке  степени  общественной
опасности,  устанавливает:  сроки  наказаниЯ в зависимости от вида наказаниЯ
могут исчислЯтьсЯ месЯцами,  годами,  а также сутками и месЯцами (см. ст. 42
“Љ  ђ‘”‘ђ).  Џричем  сами санкции не представлЯют собой произвольных решений
законодател Ћни выработаны в  ходе  общественной  жизни,  проверены  опытом,
практикой борьбы с преступностью,  со ответствуют господствующим в советском
обществе нравственным и правовым принципам,  выражают интересы советского на
рода. Џравильность своего решениЯ о наказании суд может мотивировать потому,
что оно основываетсЯ на  объективно  существующих  фактах.  ‚  свою  очередь
выводы суда доступны проверке, ибо критерий их истинности лежит вне сознаниЯ
судей. ‚ задачу суда кассационной или надзорной инстанции входит проверка не
только законности,  но и обоснованности всего приговора,  в том числе и меры
наказани Џостановка подобной задачи будет  бессмысленной,  если  вышестоЯщий
суд   не   имеет  возможности  проверить  истинность  выводов  судей  первой
инстанции. ђешение суда о наказании, так же как и его решение о квалификации
и  о  фактической стороне преступлениЯ,  должно быть истинным,  достоверным.
’олько при этом условии приговор суда  может  быть  актом  социалистического
правосуди  ‘уд  и  при решении вопроса о наказании не может довольствоватьсЯ
вероЯтным знанием. Џри вероЯтном знании выводы суда о наказании возможно или
в  определенной степени соответствуют объективной действительности.  ‘тепень
же вероЯтности определЯетсЯ довольно неопределенной мерой - "мало вероЯтно",
"весьма вероЯтно",  "очень вероЯтно". Џри этом всегда остаетсЯ и вероЯтность
того,  что  выводы  суда  в  той   или   иной   степени   не   соответствуют
действительности.  •арактеристику  выводов суда как достоверного,  истинного
знаниЯ не изменЯет,  очевидно,  то обстоЯтельство,  что отдельные факты и их
совокупность,  влиЯющие  на  определение степени общественной опасности,  не
поддаютс количественному выражению,  т.  е.  они не могут быть  в  настоЯщее
времЯ  с  учетом  особенностей  объекта  познаниЯ  и уровнЯ развитиЯ науки и
практики формализованы таким образом, чтобы образовать определенную систему,
в  рамках  которой при применении и соблюдении установленных правил могли бы
давать формально достоверный вывод о мере наказаниЯ данного лица.  “головный
процесс  располагает,  однако,  совокупностью  достаточно надежных средств и
способов,   позволЯющих   устанавливать   степень   общественной   опасности
преступлениЯ  и  подсудимого и делать достоверные выводы о наказании,  о чем
свидетельствует практика расследованиЯ и разрешениЯ уголовных дел.
      ’ребованию достоверности,    предъЯвлЯемому   к   выводам   суда,   не
противоречат,  а соответствуют указанные в законе цели наказаниЯ: "Ќаказание
не  только  ЯвлЯетсЯ  карой  за  совершенное преступление,  но и имеет целью
исправление  и  перевоспитание  осужденных...  "  (ст.  20  “Љ  ђ‘”‘ђ).  Љак
указывалось,  суд  при  решении  вопроса  о мере наказаниЯ преследует и цель
исправлениЯ осужденного. …сли наказание определено правильно, то оно создает
и объективные возможности длЯ перевоспитаниЯ осужденного.  ’аким образом,  в
полное содержание объективной истины по уголовным делам,  устанавливаемой  в
социалистическом  уголовном  процессе,  должны  входить достоверное познание
фактов, их правильнаЯ квалификациЯ и правильное определение меры наказани

     N 2.  ЏЋЌџ’€…  Џђ…„Њ…’Ђ  „ЋЉЂ‡›‚ЂЌ€џ  Ћсновное  требование   законности
      применительно   к  юридической  ответственности  состоит  в  том,  что
      ответственность допустима лишь за запрещенное законом деЯние и  только
      в  пределах,  определенных  законом;  применительно  к  процессуальной
      стороне, - что
она должна  быть  обоснована  расследованием  и разбирательством конкретного
дела в порЯдке и форме,  определенных за коном.  ‚ажнаЯ гарантиЯ  реализации
уголовной  ответственности  состоит  в  установлении  определенного предмета
доказываниЯ по каждому уголовному делу.
     Џредмет доказываниЯ  -  система  обстоЯтельств,  выражающих  свойства и
     свЯзи исследуемого событиЯ,  существенные  длЯ  правильного  разрешениЯ
     уголовного   дела   и  реализации  в  каждом  конкретном  случае  задач
     судопроизводства.    ќти    обстоЯтельства    устанавливаютсЯ     путем
     процессуального  доказываниЯ  т.  е.  с помощью предусмотренных законом
     средств и способов.  Ћпределенность предмета доказываниЯ  обусловливает
     направление и границы исследовани Џравильное установление предмета
доказываниЯ по  конкретному  уголовному  делу  -  условие   целенаправленной
деЯтельности    органов   расследованиЯ   и   суда,   обеспечениЯ   полноты,
всесторонности,    объективности    исследованиЯ     обстоЯтельств     дела.
Џроцессуальное законодательство (ст.  15 Ћснов,  ст.  68 “ЏЉ ђ‘”‘ђ) детально
определЯет предмет доказывани  ‚ключив  статью  "ЋбстоЯтельства,  подлежащие
доказыванию  по  уголовному  делу"  (этот  термин  используетсЯ  в  значении
"предмет  доказываниЯ")  в  число  исходных   положений   Ћснов   уголовного
судопроизводства,   законодатель   еще   раз  подчеркнул  значение  предмета
доказываниЯ в уголовном процессе как длЯ определениЯ направлениЯ и  пределов
исследованиЯ  по  делу,  так  и  длЯ  разработки  тактики и частной методики
расследованиЯ  и  судебного  разбирательства,  целенаправленности  версий  и
следственных  действий.  ‚  процессуальной  литературе иногда указываетсЯ на
наличие  в  судопроизводстве  кроме  предмета  доказываниЯ   еще   "предмета
исследованиЯ" или "предмета познаниЯ",  более широкого по объему ќти понЯтиЯ
не определены в законе.  Љонечно,  не все обстоЯтельства, устанавливаемые по
уголовному  делу  с  помощью доказательств,  входЯт в предмет доказывани Џри
доказывании возникает необходимость  установить  рЯд  таких  вспомогательных
фактов,  которые  не включаютсЯ в обстоЯтельства,  подлежащие доказыванию по
уголовному делу,  и служат лишь средством  длЯ  установлениЯ  обстоЯтельств,
составлЯющих  предмет  доказываниЯ  по  делу.  Ќо подобные факты не образуют
какого-то   другого   "предмета   доказываниЯ",   а    представлЯют    собой
"промежуточные  тезисы"  длЯ установлениЯ обстоЯтельств,  входЯщих в предмет
доказываниЯ   (последние   можно   рассматривать   как   "конечные   тезисы"
доказываниЯ).  Ќе  все обстоЯтельства,  устанавливаемые по уголовному делу с
помощью доказательств, входЯт в предмет доказывани Џри доказывании возникает
необходимость  установить  рЯд  таких  вспомогательных  фактов,  которые  не
включаютсЯ в обстоЯтельства,  подлежащие доказыванию по уголовному  делу,  и
служат  лишь средством длЯ установлениЯ обстоЯтельств,  составлЯющих предмет
доказываниЯ  по  делу.  Џодобные  факты  представлЯют  собой  "промежуточные
тезисы"   длЯ   установлениЯ  обстоЯтельств,  входЯщих  в  него,  либо  иные
вспомогательные данные.  Ќапример,  по делу  об  убийстве  Ќ.  свидетель  ‘.
показал,  что убийцей был неизвестный ему человек, жену которого зовут ЊариЯ
(последнЯ рассказывала,  как ее муж совершил убийство). Џо делу был проведен
рЯд  следственных  действий  длЯ  того,  чтобы выЯснить,  как зовут жен лиц,
заподозренных в убийстве Ќ.  ђазрешение этого вопроса сыграло важную роль  в
раскрытии  убийства.  ”акт-имЯ  жены  обвинЯемого-не  может  быть  отнесен к
предмету доказываниЯ  по  делу.  Ћднако  этот  факт  на  определенном  этапе
расследованиЯ был предметом вниманиЯ следователЯ, не потерЯл он значениЯ и в
дальнейшем,  при проверке и оценке показаний  свидетелЯ  ‘.  Џодобного  рода
вспомогательные  факты,  устанавливаемые  по уголовному делу,  в юридической
литературе именуют  в  большинстве  случаев  "доказательственными  фактами".
Ћднако разные авторы употреблЯют этот термин в различном смысле.  Ћдни имеют
в виду факты,  служащие основанием длЯ установлениЯ так называемого главного
факта.  „ругие  вкладывают  в  этот  термин более широкое понЯтие,  относЯ к
доказательственным фактам вообще все факты,  дающие  возможность  установить
истину   по  делу.  ‘уществует  определение  доказательственных  фактов  как
отдельных фактов,  из которых познаетсЯ предмет доказывани  Ќаконец,  иногда
термин "доказательственные факты" свЯзываетсЯ с косвенными доказательствами.
Њногозначность рассматриваемого  термина  и  свЯзаннаЯ  с  этим  возможность
терминологических  недоразумений  обусловила  решение  именовать в настоЯщей
работе   промежуточными   факты,   представлЯющие    промежуточные    тезисы
относительно конечных тезисов доказывани по уголовному делу
     ’аким образом,  под промежуточными следует понимать  факты,  с  помощью
     которых устанавливаютсЯ (или опровергаютсЯ) обстоЯтельства,  подлежащие
     доказыванию по делу.  Љак вытекает из сказанного,  такого рода факты не
     входЯт в предмет доказываниЯ в смысле ст.  15 Ћснов (ст. 68 “ЏЉ ђ‘”‘ђ),
     так как их установление не составлЯет  цели  доказываниЯ,  но  ЯвлЯетсЯ
     лишь средством, с помощью которого эта цель в необходимых
случаЯх достигаетс …сли отнести к  предмету  доказываниЯ  и  обстоЯтельства,
подлежащие   доказыванию   по   делу,   и   нарЯду   с   ними  промежуточные
(вспомогательные) факты,  это может привести к  растворению  конечных  целей
уголовного  процесса  в  деЯтельности по собиранию этих фактов,  превращению
последней в самоцель.  Ќеправильно оценив значение по делу  об  убийстве  X.
такого   промежуточного   факта,   как   угроза  убийством  со  стороны  “.,
следователь,  установив, что такаЯ угроза имела место, сделал необоснованный
вывод  о виновности “.  в убийстве X.  ‚ действительности факт угрозы сам по
себе свидетельствовал лишь о возможной виновности “.  €ногда по  конкретному
делу  мы  сталкиваемсЯ  с  таким  Явлением,  когда  факт  -  составнаЯ часть
определенного обстоЯтельства, подлежащего доказыванию, - одновременно служит
средством установлениЯ другого обстоЯтельства.  ’ак,  в соответствии с п.  1
ст.  68 “ЏЉ ђ‘”‘ђ способ совершениЯ преступлениЯ - составнаЯ  часть  событиЯ
преступлени  € вместе с тем способ совершени преступлениЯ может одновременно
служить длЯ установлениЯ виновности определенного лица (т.  е.  играть  роль
вспомогательного  факта).  Ћднако  многостороннее  значение  одних  и тех же
фактов реальной действительности ни в коей мере не колеблет  принципиального
положениЯ  о  необходимости  четко  отграничить  факты,  входЯщие  в предмет
доказываниЯ,  от  промежуточных.  ЋбстоЯтельства,  подлежащие   доказыванию,
остаютсЯ  таковыми  независимо  от  того,  что  они  одновременно могут быть
вспомогательным средством установлениЯ других важнейших  обстоЯтельств.  ќто
выражает   диалектическую  взаимосвЯзь  жизненных  Явлений.  ЌельзЯ  поэтому
признать  убедительной  аргументацию  Њ.  ‘.  ‘троговича,  выступающего   за
отнесение промежуточных фактов к предмету доказываниЯ, иначе, по его мнению,
в качестве таковых "будут использованы факты,  которые сами  не  доказаны  с
полной  достоверностью".  Њысль  о  необходимости  обеспечить  достоверность
фактического материала,  используемого длЯ обоснованиЯ выводов по уголовному
делу,  совершенно  бесспорна.  Ќо  речь  идет о другом:  о необходимости при
построении и обосновании системы этих выводов  отличать  конечные,  служащие
целью  доказываниЯ,  непосредственной базой длЯ применениЯ норм уголовного и
гражданского права,  от промежуточных,  служащих средствами достижениЯ  этой
цели.  ‚ыделение  законодателем  предмета  доказываниЯ  именно  как  системы
конечных тезисов подтверждаетсЯ также и тем,  что в законе нарЯду с понЯтием
"обстоЯтельства,  подлежащие  доказыванию"  (предмет)  используетсЯ  и более
широкое понЯтие "обстоЯтельств,  имеющих значение длЯ дела"  (ст.  ст.  131,
276,  69, 205 “ЏЉ ђ‘”‘ђ). ‚ ст. 131 это понЯтие расшифровываетсЯ ссылками на
ст.  ст.  68,  20 и 21;  "все другие обстоЯтельства, выЯснение которых может
иметь значение длЯ правильного расследованиЯ дела"
     ’аким образом,  в  число  обстоЯтельств,  имеющих  значение  длЯ  дела,
      включаютсЯ:   а)   обстоЯтельства,   подлежащие  доказыванию  (предмет
      доказываниЯ)  б)  промежуточные  и  вспомогательные  факты.   ‚ведение
      законом  самостоЯтельного понЯтиЯ обстоЯтельств,  имеющих значение длЯ
      дела,  более широкого, нежели понЯтие предмета доказываниЯ, направлено
      на  обеспечение  полноты,  всесторонности,  объективности исследованиЯ
      предмета доказываниЯ,
достоверности доказательственного материала,  который будет положен в основу
окончательного решени Ќе случайно наиболее полно это понЯтие раскрываетсЯ  в
статьЯх   “ЏЉ,   посвЯщенных   рассмотрению   ходатайств,   заЯвленных   при
расследовании (ст.  131) и судебном рассмотрении дела (ст.  276).  ’ем самым
создаютсЯ  оптимальные  условиЯ  длЯ  правильного  разрешениЯ  ходатайств  и
определениЯ задач  и  рамок  проведениЯ  следственных  (судебных)  действий.
ЌельзЯ,  в  частности,  отказать  в  ходатайстве  о выЯснении обстоЯтельств,
которые хотЯ и не входЯт в предмет доказываниЯ,  но необходимы длЯ  проверки
полноты  и  достоверности  устанавливающих его доказательств и в этом смысле
имеют значение длЯ правильного  разрешениЯ  уголовного  дела  ‚се  сказанное
позволЯет   отграничивать  предмет  доказываниЯ  от  понЯтиЯ  обстоЯтельств,
имеющих значение длЯ дела, как более широкого (включающего и обстоЯтельства,
установление  которых - цель доказываниЯ,  и промежуточные,  вспомогательные
факты).
     ђеализациЯ процессуального  значениЯ  предмета доказываниЯ предполагает
также,  что: а) все обстоЯтельства, отнесенные к его содержанию, должны быть
установлены  по  каждому  делу;  б)  предмет  доказываниЯ по уголовному делу
ЯвлЯетсЯ общим ("сквозным")  длЯ  всех  стадий;  в)  выводы,  как  результат
доказываниЯ    на    определенной    стадии,    относительно   существованиЯ
(несуществованиЯ)   определенных   обстоЯтельств,   входЯщих    в    предмет
доказываниЯ,  и их совокупности не аннулируют необходимость самостоЯтельного
исследованиЯ  этих  же  обстоЯтельств  на  последующих  стадиЯх  на   основе
собранных  ранее  и  новых  доказательств.  Ћб  этом  специально  приходитсЯ
говорить в свЯзи с высказанными в литературе  неточными  суждениЯми.  ‚.  ’.
’омин,   например,   утверждает,  что  нормы  закона  о  задачах  уголовного
судопроизводства  и  предмете  доказываниЯ  носЯт  в  определенной   степени
декларативный   характер,  так  как  "социалистическое  общество  (из  этого
молчаливо исходит законодатель)  не  развилось  еще  настолько,  чтобы  цель
уголовного процесса достигалась по каждому уголовному делу".  Џо его мнению,
важно лишь не превышать "определенный предел" процента казусов,  по  которым
цель  не достигаетс ‘ледует в этой свЯзи подчеркнуть,  что никаких оснований
длЯ подобного "толкованиЯ мыслей" законодателЯ не  имеетсЯ  и  такой  подход
может  лишь  дезориентировать  практику.  ‡акон  последовательно  исходит из
возможности  и  необходимости  полного   познаниЯ   следователем   и   судом
существенных  обстоЯтельств  по  каждому уголовному делу и вынесениЯ на этой
основе законного и обоснованного решениЯ по нему.
     "’рудности установлениЯ  истины  на  предварительном следствии и в суде
есть трудности практического,  а не гносеологического свойства,  в силу чего
они   в   принципе  преодолимы...  „анное  социальное  Явление  как  частица
действительности   небольшого   масштаба,   обладающаЯ   количественной    и
качественной  определенностью,  может  быть  точно  и глубоко познано именно
таким,  каким оно было в момент совершениЯ". ЌельзЯ согласитьсЯ и с позицией
Њ.  Ќ.  Ќокербаева,  утверждающего, что каждый "субъект доказывани истины" в
процессе  от  следователЯ  и  судьи  до  потерпевшего  имеет  свой   предмет
доказываниЯ,  ЯвлЯющийсЯ  частью  единого предмета доказываниЯ по уголовному
делу".  ‡десь допущено смешение двух вопросов:  о роли и функциЯх  субъектов
доказывани (осуществлЯющих его и участвующих вт нем) и о предмете доказывани
ђазличиЯ  угла  исследованиЯ  существенных  обстоЯтельств  дела,  круга  тех
обстоЯтельств,   в   установлении   которых  заинтересован  данный  субъект,
действительно имеют место.  Ќо исследуетсЯ все времЯ один и тот  же  предмет
доказывани  ‹.  Њ.  Љарнеева  полагает,  что  при  очевидности  деЯниЯ и его
последствий в момент возбуждениЯ дела в  дальнейшем  необходимо  доказывание
лишь  его преступного характера Љак представлЯетсЯ,  при этом не учитываетсЯ
тот момент,  что "модус суждениЯ об  одном  и  том  же  событии  менЯетсЯ  в
зависимости  от...  развитиЯ  судопроизводства  по  стадиЯм"  €ными словами,
завершающий вывод о предмете доказываниЯ или отдельных его  обстоЯтельствах,
сделанный   в  одной  стадии,  есть  лишь  версиЯ,  подлежащаЯ  исследованию
субъектом доказываниЯ в следующей стадии процесса „ругое дело,  что объем  и
характер   такого   исследованиЯ   могут   быть  различными.  ‘ледует  далее
рассмотреть еще два важных вопроса:
      а) не   могут   ли   некоторые   обстоЯтельства,  входЯщие  в  предмет
     доказываниЯ,  устанавливатьсЯ в  конкретном  случае  не  процессуальным
     доказыванием,  а  иным  путем  ;  б)  означает ли достоверное выЯвление
     системы обстоЯтельств,  входЯщих в предмет доказываниЯ,  что тем  самым
     "автоматически"  решаютсЯ  вопросы  квалификации  и назначениЯ наказани
     €ными словами,  однозначны ли перечни  ст.  ст.  68  и  303  “ЏЉ  ђ‘”‘ђ
     ("ЋбстоЯтельства,   подлежащие   доказыванию   по  уголовному  делу"  и
     "‚опросы,  разрешаемые судом при постановлении приговора") или  же  они
     фиксируют цели различных сторон исследовани
событи Ќа первый из поставленных вопросов следственнаЯ и  судебнаЯ  практика
дает положительный ответ.  Ќекоторые обстоЯтельства,  предусмотренные ст. 15
Ћснов (ст.  68 “ЏЉ),  как "подлежащие  доказыванию"  и  входЯщие  в  предмет
доказываниЯ,  могут быть в конкретном случае выЯвлены не путем доказываниЯ в
процессуальном смысле.  ђечь идет, в частности, о следующих обстоЯтельствах:
способность  отдавать  себе  отчет  в  своих  действиЯх  и  руководить  ими,
некоторые  обстоЯтельства,  входЯщие  в  событие   преступлениЯ,   некоторые
обстоЯтельства,  влиЯющие на степень и характер ответственности,  характер и
размер  ущерба,  некоторые   обстоЯтельства,   из   числа   способствовавших
совершению преступлени ”орма выЯвлениЯ этих обстоЯтельств может быть свЯзана
прежде всего с констатацией общеизвестности и очевидности того или иного  из
них (например,  способность взрослого здорового человека отдавать себе отчет
в своих действиЯх и руководить ими; способность человека различать в дневное
времЯ   цвет   сигнала,   показаниЯ  прибора,  наличие  кого-либо  на  линии
прицеливаниЯ или движениЯ транспортного средства и т.  п.  ). Ћни могут быть
выЯвлены   и  актом,  имеющим  преюдициальное  значение  длЯ  данного  дела.
Џодробнее соотношение доказываниЯ (в процессуальном смысле)  и  других  форм
достоверного познаниЯ и выЯвлениЯ обстоЯтельств,  имеющих значение длЯ дела,
рассматриваетсЯ ниже.  ‘ейчас же, в соответствии с задачами на стоЯщей главы
необходимо и достаточно сделать следующие вы воды.
     ‚о-первых, возможно выЯвление некоторых из предусмотренных перечнем ст.
15  Ћснов  (ст.  68  “ЏЉ  ђ‘”‘ђ)  обстоЯтельств  не  через собирание органом
расследованиЯ или судом фактических данных, на основе которых делаютсЯ затем
ретроспективные  выводы  об  этих  обстоЯтельствах,  а  путем получениЯ этих
выводов  в  "готовом"  виде.  ‚о-вторых,  речь   идет   лишь   о   некоторых
обстоЯтельствах,  а  не об их системе в целом (в частности,  виновность лица
всегда должна быть доказана в процессуальном смысле) ‚-третьих, в конкретном
случае общеизвестность наличиЯ признака, свойства, присущего классу объектов
в целом,  может быть оспорена.  Ќапример,  может  быть  выдвинута  версиЯ  о
расстройстве  психики,  болезни  глаз  обвинЯемого  и т.  п.  ‚ этих случаЯх
"готовый" вывод обЯзательно проверЯетсЯ путем доказываниЯ  в  процессуальном
смысле.  Ћспорен  может  быть  и вывод,  содержащийсЯ в фактоустанавливающем
документе,  имеющем преюдициальное значение,  что влечет те же последстви  ‘
учетом   факультативности   и   ограниченности   возможностей  использованиЯ
"готовых"  выводов  при  выЯвлении   обстоЯтельств,   входЯщих   в   предмет
доказываниЯ,  это наименование,  как представлЯетсЯ, коррективов не требует.
Џричем и в случаЯх использованиЯ таких выводов сужаютсЯ - вопреки мнению  ‚.
„.  Ђрсеньева - пределы,  а не предмет доказываниЯ,  так как менЯетсЯ способ
установлениЯ некоторых обстоЯтельств, но не содержание их. ђассмотрим второй
вопрос: означает ли достоверное установление фактических обстоЯтельств дела,
составлЯющих  предмет  доказываниЯ,  одновременно   также   и   квалификацию
преступлениЯ  и  избрание  меры  наказани €ли второе представлЯет собой иную
сторону исследованиЯ обстоЯтельств дела.  €наче  говорЯ,  осуществлЯетсЯ  ли
квалификациЯ  и  избрание  меры наказаниЯ путем доказывани (в процессуальном
смысле) соответствующих фактических обстоЯтельств или не  сводитсЯ  к  нему,
требует иных операций?  ЏредставлЯетсЯ, что с помощью доказываниЯ (получениЯ
показаний,  проведениЯ осмотров и т. п. ) устанавливаютсЯ именно фактические
обстоЯтельства  дела.  Џоскольку  эти  обстоЯтельства  установлены и картина
происшедшего выЯснена,  она сопоставлЯетсЯ  с  соответствующим  описанием  в
уголовном  законе.  ‚ывод  о  соответствии или отсутствии соответствиЯ между
установленными  фактами  и  признаками.  содержащимисЯ  в   нормах   закона,
представлЯет результат логического рассуждениЯ, осуществлЯемого следователем
или судом. €менно поэтому законодатель не включил в перечень ст. 15 Ћснов, в
число  элементов предмета доказываниЯ такое понЯтие,  как состав преступлени
Ќапротив,  ст.  303 “ЏЉ ђ‘”‘ђ возлагает  на  судью  обЯзанность  установить,
"содержит ли это деЯние состав преступлениЯ и каким именно уголовным законом
оно предусмотрено".  ’аким образом,  фактическаЯ сторона преступного деЯниЯ,
служившаЯ  тезисом  процессуального доказываниЯ,  становитсЯ аргументом акта
квалификации, устанавливающего наличие или отсутствие состава преступлени
      ‘казанное относитсЯ  в  равной  степени  и  к избранию предусмотренной
законом меры наказани ”актическаЯ мотивировка вывода (чего требует ст.  314)
входит в предмет доказываниЯ,  тогда как сам этот вывод лежит вне предмета и
пределов  доказываниЯ  в  процессуальном  смысле  слова,  представлЯ   собой
самостоЯтельную  сторону  познаниЯ  в  уголовном  процессе,  базирующуюсЯ на
выЯвлении предмета доказываниЯ, но не сводимую к нему. ‘оответственно служат
разным целЯм и перечни,  данные в ст.  ст. 68 и 303 “ЏЉ ђ‘”‘ђ. Џервый из них
определЯет на  правлениЯ  и  пределы  выЯвлениЯ  фактических  обстоЯтельств;
второй,  предусматривает,  что  после  того,  как  по  делу  сделан  вывод о
выЯвлении всей совокупности обстоЯтельств, составлЯющих предмет доказываниЯ,
суду  необходимо:  а)