ьшим, относительно их пребываниЯ на острове. џ заЯвил  ему,  что
приехал длЯ того, чтобы устроить их, а не  длЯ  того,  чтобы  выселить,  что
привез с собой много различных вещей длЯ них, что Я постараюсь  снабдить  их
всем необходимым по части жизненных удобств и самозащиты и что, кроме  того,
со мной приехало несколько человек, которые согласны войти в их семью  и,  в
качестве ремесленников, могут оказать им не мало услуг, снабдив их  как  раз
теми вещами, в каких у них до сих пор  чувствовалсЯ  недостаток.  „лЯ  этого
разговора Я собрал их всех вместе и, прежде чем вручить им привезенные  мною
вещи, спрашивал каждого по  одиночке,  забыли  ли  они  свои  первоначальные
раздоры и могут ли, пожав друг  другу  руку,  вступить  в  тесную  дружбу  в
сознании общих интересов, так чтобы не л было больше  ни  недоразумений,  ни
зависти.
     ‚ильЯм Ђткинс искренно и добродушно возразил, что у  них  было  слишком
достаточно испытаний, чтобы отрезвитьсЯ, и слишком много общих врагов, чтобы
сделатьсЯ друзьЯми. ‡а себЯ лично он может заЯвить, что ему  очень  хотелось
бы жить со всеми в мире и дружбе, и он готов на все, чтобы  убедить  в  этом
других. —то же касаетсЯ возвращениЯ в Ђнглию, то он и не думает о том, и ему
все равно, хоть еще двадцать лет не ездить туда.
     €спанцы же заЯвили, что хотЯ они обезоружили и исключили из своей среды
‚ильЯма Ђткинса и двух его землЯков за дурное поведение, но  он  так  храбро
сражалсЯ в большой битве с дикарЯми и еще во многих других  случаЯх  выказал
столько усердиЯ и преданности общим интересам, что они забыли о прошлом.  Џо
их мнению, он столь же достоин чести носить оружие,  как  и  все  другие,  и
вполне заслужил, чтобы Я наравне с другими  снабдил  его  всем  необходимым.
‘ами они  уже  выразили  ему  свою  признательность  тем,  что  избрали  его
помощником набольшего испанца, правителЯ  острова.  €  так  как  они  питают
доверие к нему и его землЯкам, то они рады случаю заЯвить, что они ни в  чем
не хотЯт обособлЯтьсЯ и что у них интересы общие.
     Џосле этих искренних и открытых изъЯвлений дружеских чувств, мы  решили
на следующий день пообедать всем вместе и устроить роскошный пир, за которым
от души предавались невинному веселью. џ распаковал привезенные мною вещи, -
полотно, сукно, башмаки, чулки, шлЯпы, - и, во избежание споров при разделе,
показал,  что  их  хватит  на  всех.  ‡атем,  распределив  все   это   между
присутствующими, Я представил им привезенных мною людей, особенно  портного,
кузнеца и двух плотников, нужда в которых очень чувствовалась в  колонии,  и
прежде всего своего "мастера на все руки", который был им как  нельзЯ  более
кстати. Џортной, в доказательство своей готовности быть полезным колонистам,
тотчас же принЯлсЯ за работу и первым делом сшил каждому по  рубашке.  ‘верх
того, он не только выучил женщин владеть иголкой, шить и стегать,  но  также
заставил их помогать шить рубашки длЯ их мужей и всех  прочих.  Џлотники  же
разобрали на части грубую, неуклюжую деревЯнную мебель,  сделанную  мною,  и
превратили ее в хорошие  столы,  табуретки,  кровати,  шкафы,  поставцы  длЯ
посуды, полки и всЯкие другие нужные вещи.
     Џосле этого Я вынул весь свой  запас  инструментов  и  дал  каждому  по
заступу, лопате и граблЯм (борон и плугов у нас не было) и  каждому  поселку
по кирке, лому, плотничьему топору и пиле, объЯвив, что, в случае порчи  или
поломки, все эти орудиЯ  должны  быть  без  проволочки  заменены  новыми  из
оставленного мною запаса. ѓвозди, скобы, крючки,  долота,  ножи,  ножницы  и
всЯкого рода инструменты и железные  вещи  должны  быть  выдаваемы  по  мере
надобности без кого ограничениЯ. Ђ длЯ кузнеца Я оставил про запас две тонны
недоработанного железа.
     Џривезенный мною запас пороха и оружиЯ был  так  велик,  что  поселенцы
могли только притти в восторг. ’еперь они имели возможность  разгуливать,  в
случае надобности, с  двумЯ  ружьЯми  за  плечами,  как  это  делывал  Я,  и
сражатьсЯ хоть с тысЯчью дикарей, лишь бы только им удалось  занЯть  сколько
нибудь  выгодную  позицию,  что  опЯть  таки   не   представлЯло   особенных
затруднений.
     џ взЯл с собою на  берег  юношу,  мать  которого  умерла  с  голоду,  и
служанку. ќто была опрЯтнаЯ, благовоспитаннаЯ и благочестиваЯ  девушка;  она
держала себЯ так мило, что и с нею  все  были  ласковы,  и  каждый  старалсЯ
сказать ей ласковое слово. ‘пустЯ некоторое времЯ, видЯ, что на острове  все
устраиваетсЯ так хорошо и что он находитсЯ на пути к процветанию,  и  принЯв
во внимание, что у них нет ни дел, ни свЯзей в Ћст-€ндии и что  длЯ  них  не
имеет никакого  смысла  пускатьсЯ  в  столь  дальнее  путешествие,  оба  они
попросили у менЯ разрешениЯ остатьсЯ на острове и войти в мою семью, как они
выражались.
     џ охотно согласилсЯ на это.  €м  отвели  небольшой  участок  земли,  на
котором они выстроили три шалаша или хижины, оплетенных вокруг и огороженных
палисадами, на подобие хижин Ђткинса, плантациЯ которого  прилегала  к  ним.
„ругие два англичанина перенесли свой  поселок  в  то  же  место,  и  остров
разделилсЯ на три колонии. Џервую составлЯл поселок испанцев, где жили также
старый ЏЯтница и первые слуги, на месте моего  старого  жилища,  у  подножиЯ
холма. ќтот поселок был как бы столицей острова. Ќе знаю,  найдетсЯ  ли  где
нибудь на свете другое селение, так же хорошо запрЯтанное в лесу.
     „ругую колонию представлЯл поселок  ‚иллЯ  Ђткинса,  где  жили  четверо
оставленных мною на острове  англичан  с  их  женами  и  детьми,  три  диких
невольника, вдова и дети убитого англичанина, юноша и служанка, которую  еще
до нашего отъезда выдали замуж. ’ут же находились оба  плотника  и  портной,
купец и тот человек, которого Я прозвал "мастером  на  все  руки".  Ћн  один
стоил двадцати человек, ибо он был не только ловким и находчивым, но также и
чрезвычайно веселым малым. Џеред моим отъездом мы  женили  его  на  девушке,
которую мы взЯли к себе на корабль, вместе с  юношей,  и  о  которой  Я  уже
говорил.
     ђаз Я уже заговорил о свадьбе,  здесь  будет  к  месту  упомЯнуть  и  о
французском свЯщеннике сгоревшего кораблЯ, которого Я взЯл с собой.  Ћн  был
католик, но нужно отдать ему справедливость - это был  серьезный,  разумный,
благочестивый и глубоко верующий человек. Ћн был строг к самому себе,  делал
много добра и мог служить во всех отношениЯх благим примером. Њы условились,
что Я свезу его в Ћст-€ндию, и во времЯ  пути  Я  с  чрезвычайным  интересом
беседовал с ним. Ћн рассказал мне о своей жизни  и  о  приключениЯх,  и  его
рассказ весьма заинтересовал менЯ. Ћсобенно любопытно было то, что  он  пЯть
раз садилсЯ на корабль и пЯть раз должен был пересаживатьсЯ и так и не попал
в то место, куда направлЯлись корабли, на которых он ехал.
     Ќо Я не хочу уклонЯтьсЯ от предмета, рассказываЯ  истории,  не  имеющие
никакого отношениЯ к моей собственной, и  возвращаюсь  к  положению  дел  на
острове. ‚ один прекрасный день свЯщенник пришел ко мне и  сообщил  с  очень
серьезным  видом,  что  он  уже  в  течение  нескольких  дней  искал  случаЯ
переговорить со мной, в надежде, что  его  намерениЯ  до  некоторой  степени
могут  способствовать  осуществлению  главной  цели  и  моих  стремлений   -
благоденствию моей новой колонии, и, может быть, будут способствовать  тому,
чтобы на нее снизошло благословение божие. "’ри вещи", сказал он, "по  моему
препЯтствуют этому, и мне хотелось бы, чтобы они были устранены. ‡десь  есть
четыре англичанина, которые взЯли себе в жены дикарок, не вступаЯ, однако, с
ними в законный брак, как этого требуют законы божеские  и  человеческие,  и
живут в прелюбодеЯнии. џ знаю, вы возразите мне на это, - что здесь не  было
ни свЯщенника, ни духовного лица какого либо вероисповеданиЯ, которое  могло
бы совершить " обрЯд, а  также  не  было  перьев,  чернил  и  бумаги,  чтобы
написать брачный договор и подписать его. џ знаю также, что говорил  вам  об
этом набольший испанец, т. е. какое соглашение состоЯлось между  ними  перед
выбором жен; Я знаю, что они уговорились выбрать каждый одну и только с  нею
жить. Ќо все таки это не брак, не договор с женами, взЯтыми с их согласиЯ, а
просто соглашение между мужчинами, во избежание раздоров. Џоэтому, когда  им
вздумаетсЯ или если представитсЯ случай,  они  могут  бросить  этих  женщин,
отречьсЯ от своих детей, оставить их на произвол судьбы, взЯть других женщин
и женитьсЯ на них при  жизни  первых".  €  он,  разгорЯчившись,  воскликнул:
"Ќеужели вы думаете, сэр, что такое своеволие и беззаконие может быть угодно
богу? € как может благословение божие снизойти на ваши начинаниЯ, как бы  ни
были они хороши сами  по  себе  и  как  бы  ни  были  искренни  наши  добрые
намерениЯ,  пока  вы  позволЯете  этим  людЯм  -  в  настоЯщее  времЯ  вашим
подданным,  находЯщимсЯ  в  полной  вашей  власти  и  подчинении  -  открыто
совершать прелюбодеЯние?"
     —тоб отделатьсЯ от слишком ревностного молодого  свЯщенника,  Я  оказал
ему, что все эти браки были заключены без менЯ, что с  тех  пор  прошло  уже
много лет и теперь поправлЯть дело поздно. "‘эр", возразил он,  "в  этом  вы
правы - все это произошло в ваше отсутствие, и вы не можете отвечать за них.
Ќо прошу извинениЯ за вольность - умолЯю вас, не льстите себЯ надеждою,  что
это избавлЯет вас от обЯзанности сделать теперь все зависЯщее от вас,  чтобы
положить конец греху. Љто виноват в прошлом,  тот  за  него  и  ответит,  но
ответственность за будущее всецело падает на вас, ибо положить  этому  конец
бесспорно в вашей власти, и никто не может этого сделать, кроме вас"
     џ понЯл его в том смысле, что "положить этому конец"  значит  разлучить
англичан с их женами дикарками и не  позволить  им  дольше  жить  вместе,  и
сказал, что этого Я ни в коем  случае  не  могу  сделать,  ибо  против  менЯ
восстанет все население острова. ‘вЯщенник, повидимому, удивилсЯ, что Я  так
ложно истолковал его мысль.
     - Ќет, сэр, - сказал он, - Я вовсе не хочу, чтобы вы  разлучали  их;  Я
только  хочу,  чтобы  вы  теперь  заставили  их  вступить   в   законный   и
действительный брак. џ мог бы сам их повенчать,  и  совершенный  мною  обрЯд
венчаниЯ был бы действителен в глазах даже и вашего закона, но, может  быть,
их трудно будет убедить согласитьсЯ на это. …сли же  вы  соедините  их  -  Я
говорю  о  письменном  договоре,  подписанном  мужчиной,  женщиной  и  всеми
присутствующими свидетелЯми - этот брак может быть  также  нерушим  и  перед
богом  и  перед  людьми  и  будет  признан  действительным   законами   всех
европейских государств.
     џ был поражен, видЯ в нем столько истинного благочестиЯ и неподдельного
рвениЯ, - не  говорЯ  уже  о  необычном  беспристрастии,  высказанном  им  в
отношении своей собственной церкви, - и такое горЯчее  желание  удержать  от
нарушениЯ законов  божеских  людей,  не  только  не  близких  ему,  но  даже
совершенно незнакомых. џ  сказал  ему,  что  по  моему  все  высказанное  им
справедливо  и  доказывает  в  нем  большую  доброту,  что  Я  повидаюсь   с
англичанами и переговорю с ними,  но  не  вижу  причины,  почему  бы  им  не
повенчатьсЯ у него; ведь мне  известно,  что  брак,  заключенный  им,  будет
считатьсЯ в Ђнглии таким же  действительным,  как  если  бы  обрЯд  венчаниЯ
совершил один из наших свЯщенников.
     ‡атем Я попросил его  изложить  другое  обстоЯтельство,  препЯтствующее
благоденствию моей колонии, выразив ему признательность за первое  указание.
Ќа это он сказал мне, что мри  английские  подданные,  как  он  называл  их.
прожив со своими женами семь лет, научили их говорить по  английски  и  даже
читать, из чего он заключает, что они женщины способные и понЯтливые - но до
сих пор не дали им никакого понЯтиЯ о христианской религии, ни даже  о  том,
что существует бог и религиЯ, и как надо служить богу -  даже  не  объЯснили
им, что идолопоклонство, служение неведомо каким богам -  ложнаЯ  религиЯ  и
нелепость.  ќто,  по  его  словам,  было  с   их   стороны   непростительною
небрежностью, за которую они, без сомнениЯ,  ответЯт  перед  богом  и,  быть
может, им и не дано будет совершить дело обращениЯ, ибо  они  показали  себЯ
недостойными. Ћн говорил с большой  теплотой  и  сердечностью.  "џ  уверен",
говорил он, "что, если бы эти люди жили в  дикой  стране,  откуда  родом  их
жены, дикари приложили бы гораздо больше стараний к тому, чтобы обратить  их
в идолопоклонство и научить их служить диаволу, чем кто либо из  них,  -  по
крайней мере, насколько Я могу судить, - к тому,  чтобы  научить  своих  жен
познанию истинного бога. Ђ между тем оба мы будем одинаково рады, если слуги
диавола  и  пребывающие  в  царстве  его  постигнут  хотЯ   главные   основы
христианской религии - если они, наконец, услышат о боге, об  искупителе,  о
воскресении мертвых и будущей жизни - словом, о том, во что мы оба верим; во
всЯком случае, они тогда будут ближе к вступлению в  лоно  истинной  церкви,
чем теперь, когда они открыто предаютсЯ идолопоклонству и служат диаволу".
     џ не мог дольше выдержать и, заключив  его  в  свои  объЯтиЯ,  с  жаром
воскликнул: "Љак же Я был далек от пониманиЯ самых существенных обЯзанностей
христианина, а именно ставить выше  всего  интересы  христианской  церкви  и
спасение души ближнего! џ почти и не знал, что  значит  быть  христианином",
"Ћ, сэр, не говорите так; в этом вы  не  виноваты".  "Ќет,  не  виноват,  но
почему же Я не принимал этого так близко к сердцу, как вы?" - "€ "теперь еще
не поздно: не спешите осуждать себЯ". "Ќо что же можно  сделать  теперь?  ‚ы
видите, Я уезжаю". "„аете вы мне разрешение переговорить с этими беднЯками?"
- "Љонечно, от всей души, Я заставлю их принЯть к сведению  то,  что  вы  им
скажете". "—то касаетсЯ этого, мы должны предоставить их  милосердию  нашего
спасителЯ; но наше дело помочь им, ободрить их и научить".
     ’ут он перешел к изложению своего третьего упрека.  "‚се  христиане,  к
какой  бы  церкви,  действительной  или  мнЯщей  себЯ   церковью,   они   ни
принадлежали, ставЯт -  должны  были  бы  поставить  себе  за  правило,  что
христианство надо распространЯть всеми возможными средствами  и  при  всЯком
возможном случае. ‘ледуЯ этому правилу,  наша  церковь  шлет  миссионеров  в
€ндию,  Џерсию  и  Љитай,  и  наше  духовенство,  даже  высшее,  добровольно
предпринимает самые рискованные путешествиЯ и  поселЯетсЯ  в  самых  опасных
местностЯх, среди варваров и убийц, чтобы учить их познанию истинного бога и
приводить  их  в  христианскую   веру.   ‚   настоЯщее   времЯ,   сэр,   вам
предоставлЯетсЯ возможность привести тридцать шесть или даже  тридцать  семь
бедных дикарей-идолопоклонников к  познанию  истинного  бога,  их  творца  и
искупителЯ, и Я удивлЯюсь, как  вы  можете  упускать  случай  сделать  такое
доброе дело, на которое стоит положить целую жизнь".  Ћн  предоставлЯл  моей
совести решить - разве не стоит рискнуть  всем,  что  мне  еще  осталось  на
свете, ради спасениЯ тридцати семи человеческих душ. џ не принимал этого так
близко к сердцу, как он, и потому возразил: "‚идите ли, сэр,  это,  конечно,
почтенное дело  быть  орудием  божьей  воли  и  способствовать  обращению  в
христианство тридцати семи Язычников; но ведь вы духовное лицо  и  предались
душой этому делу, так что оно вам кажетсЯ входЯщим  в  состав  обЯзанностей,
налагаемых на вас вашей профессией; почему вы сами не возьметесь за него,  а
предлагаете это сделать мне?"
     Џри этих словах он круто  повернулсЯ  ко  мне  на  ходу  и,  неожиданно
остановившись, отвесил мне низкий поклон, говорЯ: "Ћт всего сердца благодарю
бога и вас, сэр, за такой Явный призыв к такому  благому  и  славному  делу;
если вы слагаете его с себЯ и предоставлЯете мне, Я  принимаю  с  величайшей
готовностью и буду считать это достаточной наградой  за  все  случайности  и
опасности трудного  и  рискованного  путешествиЯ,  которое  мне  не  удалось
довести до конца. Ќо раз вы оказываете мне честь возложить на менЯ это дело,
Я имею к вам небольшую просьбу".  "—то  такое?"  спросил  Я.  "Ћставьте  мне
вашего ЏЯтницу, чтобы он помогал мне и  переводил  им  мои  слова,  ибо  без
посторонней помощи Я не могу говорить с ними, и они со мной".
     ќта просьба задела менЯ за живое; Я не мог  и  подумать  о  том,  чтобы
расстатьсЯ с ЏЯтницей, - по многим причинам. Ћн  сопровождал  менЯ  во  всех
моих путешествиЯх; он был не только предан мне, но и  сердечно  привЯзан  ко
мне, и Я решил основательно обеспечить его  на  случай,  если  он  переживет
менЯ,  что  было  весьма  вероЯтно.  „алее,  Я  воспитывал  ЏЯтницу  в  духе
протестантства, и, если его теперь  заставить  перейти  в  католичество,  он
совсем растерЯетсЯ; Я знал, что он, пока жив, ни за что не поверит, что  его
старый хозЯин еретик и будет осужден на вечные  муки;  в  конце  концов  это
может перевернуть вверх дном все его взглЯды и принципы, и беднЯк,  пожалуй,
опЯть вернетсЯ к поклонению идолам. Џоэтому Я  сказал  свЯщеннику,  что  мне
весьма нежелательно было бы расставатьсЯ с ЏЯтницей, тем более, что Я обещал
никогда не отпускать его от себЯ и он, с своей стороны,  обещал  и  обЯзалсЯ
никогда не покидать менЯ, если Я сам не  отошлю  его.  ‘вЯщенник  был  этим,
повидимому, сильно смущен; действительно, при таких условиЯх у него не  было
доступа к этим беднЯкам, так как он не понимал ни слова  из  того,  что  они
говорили, а они ни слова из его речей; чтобы устранить  это  затруднение,  Я
сказал ему, что отец ЏЯтницы знает по-испански - он тоже понимал этот Язык -
и будет служить ему переводчиком. ќто его значительно  успокоило,  и  теперь
уже невозможно было разубедить его: он твердо решил остатьсЯ  на  острове  и
попытатьсЯ обратить дикарей в христианство. Ќо провидение дало  всему  этому
делу иной и более счастливый оборот.
     ‚озвращаюсь к первому  предположению  свЯщенника.  Љогда  мы  пришли  к
англичанам, Я собрал их и стал  говорить  им  о  том,  какую  неправедную  и
нехристианскую жизнь они ведут, как на это уже обратил внимание прибывший со
мной свЯщенник, и,  первым  делом,  спросил  их,  женаты  они  или  холосты.
Ћказалось, что двое из них были вдовы, а остальные  трое  холосты.  ’огда  Я
спросил, как они решились взЯть этих женщин и называть их  своими  женами  и
прижить с ними столько детей, не будучи на них женаты законным порЯдком. ‚се
они ответили именно так, как Я и ожидал - то  есть,  что  поженить  их  было
некому, что они согласились перед губернатором содержать  этих  женщин,  как
своих жен, и полагали, что  заключенные  ими  таким  образом  брака  так  же
законны, как если бы их  венчал  свЯщенник,  с  соблюдением  всех  возможных
формальностей.
     џ сказал им, что, без сомнениЯ, перед богом эти женщины  -  их  жены  v
они, по совести, обЯзаны обращатьсЯ с ними, каЯк с женами,  но  человеческие
законы иные и, воспользовавшись этим, они могут  впоследствии  бросить  этих
бедных женщин и детей. „алее, Я прибавил, что, пока  Я  не  буду  убежден  в
честности их намерений, Я не могу ничего сделать длЯ  них,  и  если  они  не
дадут мне какого либо удостоверениЯ в том, что они женЯтсЯ на этих женщинах,
Я не считаю возможным позволить им продолжать жить с ними, как мужьЯ и жены.
     Љак Я ожидал, так и вышло: ‚илль Ђткинс, который,  повидимому,  говорил
от лица остальных, объЯвил, что они любЯт своих жен не меньше, чем  если  бы
те были их соотечественницами, и ни в каком случае их не покинут. ‘вЯщенника
не было подле менЯ, но он был  неподалеку,  и  Я,  чтобы  испытать  Ђткинса,
сказал ему, что со мной есть свЯщенник, и, если он  говорит  искренно,  этот
свЯщенник может повенчать его и его товарищей хоть завтра же, и  просил  его
подумать об этом и переговорить с остальными. Ђткинс возразил, что ему лично
думать нечего, - он хоть сейчас  готов  венчатьсЯ  и  полагает,  что  и  все
остальные скажут то же. Ќа  этом  мы  и  расстались:  Я  вернулсЯ  к  своему
свЯщеннику, а ‚илль Ђткинс пошел толковать с землЯками. џ не успел еще сойти
с их земли, как англичане все вместе  прошли  ко  мне  и  сказали,  что  они
обсудили мое предложение и очень рады слышать, что при мне  есть  свЯщенник,
что они охотно готовы исполнить  мое  желание  венчатьсЯ,  когда  мне  будет
угодно, так как они вовсе не хотЯт расставатьсЯ с своими женами и брали их с
самыми честными намерениЯми. џ назначил им притти ко мне на следующее  утро,
а до тех пор объЯснить своим женам  значение  брачного  обрЯда,  и  что  его
следует выполнить не только ради приличиЯ, но также и  длЯ  того,  чтобы  их
мужьЯ уже ни под каким видом не могли их  покинуть.  †енщины  легко  усвоили
себе все это и остались очень довольны;  на  следующее  утро  все  англичане
Явились в отведенное мне помещение, где их уже ожидал свЯщенник.
     ЏодойдЯ к ним, он сказал им, что Я изложил ему все обстоЯтельства  дела
и их теперешнее  положение;  что  он  охотно  выполнит  свою  обЯзанность  и
повенчает их, как Я того желаю;  но,  прежде  чем  совершить  обрЯд,  просит
позволениЯ побеседовать с ними. €  он  сказал  им,  что  в  глазах  света  и
общества жизнь, которую они вели до сих пор, неприлична и греховна и что  им
необходимо положить ей конец, либо повенчавшись, либо расставшись со  своими
женами; что он не сомневаетсЯ в искренности их согласиЯ  венчатьсЯ,  но  что
тут представлЯетсЯ затруднение, которое он не знает, как устранить. ‡акон  о
браках христиан не дозволЯет лицам христианского вероисповеданиЯ вступать  в
брак с дикарЯми, идолопоклонниками и Язычниками, а между тем теперь остаетсЯ
слишком мало времени длЯ того, чтобы попытатьсЯ убедить их жен креститьсЯ  и
принЯть христианство, тем более, что он сомневаетсЯ  даже,  слышали  ли  они
когда нибудь о  •ристе,  а  без  того  их  крестить  невозможно.  Ћн  сильно
подозревает, что и сами они плохие христиане, мало усердные к своей  религии
и имеющие весьма слабое представление о боге и путЯх божиих, и потому нельзЯ
ожидать, чтобы они много беседовали об этом со своими женами до сих пор;  но
теперь они должны обещать ему приложить все стараниЯ к тому,  чтобы  убедить
своих жен принЯть христианство и, по мере своих сил и  возможности,  научить
их познанию и вере в бога, сотворившего их, и во •риста искупителЯ; -  иначе
он не может повенчать их.
     ‚се это они выслушали очень внимательно и сказали  мне,  что  все,  что
говорил джентльмен,  сущаЯ  правда,  что  они,  действительно,  сами  плохие
христиане и никогда не говорили с своими женами о религии. "„а и  подумайте.
сэр", вставил слово ‚илль Ђткинс, "как нам учить их религии?  ‚едь  мы  сами
ничего не ‡наем. € потом, если б мы начали говорить с ними о боге  и  €исусе
•ристе, о небе и аде, они бы нас только высмеЯли и спросили бы, верим ли  во
все это мы сами; а скажи мы им, что мы  верим  во  все,  о  чем  говорим,  -
например, в то, что добрые люди идут на небо, а злые к диаволу,  -  они  бы,
конечно, спросили, куда же мы сами намерены попасть - мы, верЯщие во все это
и все-таки остающиесЯ злыми; ведь они  же  видЯт,  какие  мы.  Ћдного  этого
довольно, чтобы сразу внушить им отвращение к  религии.  Ќет,  знаете,  сэр,
надо прежде самому стать религиозным, а потом  уже  братьсЯ  учить  других".
"—то  же,  Ђткинс,  Я  думаю,  что  твои  слова  справедливы,  даже  слишком
справедливы", оказал Я и передал их свЯщеннику,  который  горел  нетерпением
узнать, в чем дело. "Ћ!"  -  воскликнул  он,  "скажите  ему,  что,  если  он
искренно раскаиваетсЯ во всем, что он сделал  дурного,  его  жене  не  нужно
лучшего учителЯ, ибо научить других раскаЯнию может только тот, кто искренно
каетсЯ сам. Џусть он только раскаетсЯ, и тогда  он  сумеет  объЯснить  своей
жене, что есть бог и что он не только справедливый  воздаЯтель  за  добро  и
зло, но также существо милосердное, запрещающее  мстить  за  обиды,  что  он
бесконечно добр, долготерпелив и многомилостив и не хочет  смерти  грешника,
но его покаЯниЯ и жизни; что он часто долго терпит и попускает злым  и  даже
откладывает осуждение до последнего днЯ, когда каждому  воздаетсЯ  по  делам
его; что если праведники не получают  награды,  а  грешники  кары,  пока  не
перейдут в иной мир, это то и доказывает существование бога и будущей жизни.
Ђ от этого он незаметно перейдет к учению о воскресении мертвых  и  страшном
суде. Џусть он только сам раскаетсЯ, и он будет  превосходным  учителем  длЯ
своей жены".
     ‚се это Я повторил Ђткинсу, который выслушал менЯ очень серьезно и, как
легко можно было заметить, был этим сильно взволнован.  "‚се  это  мне  было
известно и раньше", сказал он, "и еще многое другое, но у  менЯ  не  хватало
бесстыдства проповедывать это своей жене, когда бог и моЯ совесть знают, что
Я жил так, как будто никогда не слыхал о боге и о будущей жизни; да  и  жена
моЯ сама  была  бы  свидетельницей  против  менЯ.  —то  уж  тут  говорить  о
раскаЯнии! (Ћн глубоко вздохнул, и слезы выступили на его глазах). „лЯ  менЯ
все кончено!"
     џ перевел его ответ свЯщеннику слово в слово. ќтот добрый благочестивый
человек тоже не мог удержатьсЯ от слез, но, совладав с  собою,  сказал  мне:
"Џредложите ему только один вопрос: доволен ли он тем, что  ему  уже  поздно
каЯтьсЯ, или же огорчен этим, и желал бы, чтобы это было иначе?" -  џ  прЯмо
так и опросил Ђткинса, и тот с жаром воскликнул: "ђазве может  человек  быть
доволен, знаЯ, что ему предстоит вечнаЯ гибель?"
     Љогда Я передал все это свЯщеннику,  он  с  глубокой  грустью  на  лице
покачал головой и, быстро обернувшись ко  мне,  сказал:  "…сли  так,  можете
уверить его, что еще не поздно, •ристос ниспошлет в его  душу  раскаЯние,  а
нам, слугам •ристовым, заповедано проповедывать милосердие во все времена от
имени •риста спасителЯ всем, кто искренно каетсЯ; значит, никогда не  поздно
раскаЯтьсЯ".
     џ все это сказал Ђткинсу, и он выслушал менЯ очень внимательно,  но  не
стал слушать дальнейших речей свЯщенника,  обращенных  к  его  товарищам,  а
сказал, что пойдет и поговорит с женой. ѓоворЯ с остальными, Я заметил,  что
они были поразительно невежественны по части  религии  и  в  этом  отношении
очень напоминали менЯ в то времЯ, как Я убежал из отцовского дома;  однакоже
никто из них не уклонЯлсЯ от беседы, и все торжественно обещали переговорить
с женами и попытатьсЯ убедить их перейти в христианство.
     ‚зЯв с них такое обещание, свЯщенник тут же повенчал три пары, а  ‚илль
Ђткинс с женой все  не  ЯвлЯлись.  ‘вЯщеннику  очень  хотелось  знать,  куда
девалсЯ Ђткинс, и он, повернувшись ко  мне,  сказал:  "“молЯю  вас,  сеньор,
пойдемте, посмотрим, где они; Я уверен, что этот беднЯк уже сидит где нибудь
с своей женой и учит ее познанию истинного бога". Њне сдавалось то же, и  мы
пошли вместе. џ повел его никому, кроме менЯ, неизвестной  тропинкой,  через
самую чащу леса, откуда сквозь густую листву даже трудно  было  рассмотреть,
что делаетсЯ снаружи; а уж того, кто находитсЯ в этой  чаще,  и  подавно  не
было видно; и вот, дойдЯ по этой тропе до опушки, мы увидали ‚иллЯ Ђткинса с
его  смуглЯнкой  женой,  сидевших  под  кустом  и  оживленно   между   собою
беседовавших. џ остановилсЯ, подождал свЯщенника, который немного отстал,  и
указал ему на эту парочку; мы долго стоЯли и смотрели на них.  Њы  заметили,
что он что-то с жаром объЯснЯет жене, указываЯ то на солнце, то на  небо,  в
разные стороны, потом на землю, потом на море, потом на  себЯ,  на  нее,  на
лес, на деревьЯ. "‚ы видите",  сказал  свЯщенник,  "мои  слова  не  остались
втуне; он уже говорит ей о религии - смотрите хорошенько  -  вот  теперь  он
говорит ей, что бог сотворил и его, и  ее,  и  небо,  и  землю,  море,  лес,
деревьЯ и т. д." - "ЉажетсЯ, что так",  подтвердил  Я.  ‚  это  времЯ  ‚илль
Ђткинс вскочил на ноги, потом упал на колени и поднЯл обе руки  к  небу;  по
всей вероЯтности, он при этом говорил что нибудь, но мы не могли  расслышать
- они были слишком далеко, на коленЯх он оставалсЯ не больше  минуты,  потом
опЯть сел рЯдом с женой и заговорил с ней. Њы видели,  что  женщина  слушает
очень внимательно, но отвечает ли она что нибудь сама,  этого  мы  не  могли
рассмотреть. Љогда беднЯк стал на колени, Я видел, как слезы  покатились  по
щекам свЯщенника, и сам едва удержалсЯ от слез; но обоим  нам  было  обидно,
что мы далеко от них и ничего не слышим из их разговора.
     Ћднако, подойти ближе тоже нельзЯ было, чтобы не встревожить их,  и  мы
решили досмотреть до конца эту немую беседу, достаточно понЯтную нам  и  без
слов. Љак уже сказано было, Ђткинс сел  опЯть  рЯдом  с  женой  и  продолжал
говорить с большим жаром; раза два или три он  горЯчо  обнимал  ее;  раз  он
вынул из кармана платок  и  отер  ей  глаза,  потом  опЯть  поцеловал  ее  с
необычной длЯ него нежностью. ќто повторЯлось несколько раз, затем он  опЯть
вскочит на ноги и, подав руку жене, помог ей поднЯтьсЯ;  потом  за  руку  же
отвел ее немного в сторону; потом они оба опустились на колени и  оставались
так минуты две.
     ’ак продолжалось с четверть часа; затем оба они отошли дальше, так  что
нам их уже не было видно. ’еперь, когда ‚илль Ђткинс с  женой  сокрылись  из
виду, нам здесь больше нечего было делать, и мы  тоже  пошли  обратно  своей
дорогой; а вернувшись, застали их возле дома ожидающими, когда  их  позовут.
Њы велели Ђткинсу войти и стали его расспрашивать. ’ут Я узнал,  что  Ђткинс
был глубоко потрЯсен словами свЯщенника - кстати тут открылось, что  он  сам
был сыном пастора - и привел свою жену к  готовности  принЯть  христианство.
Џри этом молодаЯ женщина выказала такую искреннюю радость  и  веру  и  такое
поразительное понимание, что это трудно даже  представить  себе,  не  только
описать; и, по ее собственной просьбе,  она  была  крещена,  а  вслед  затем
свЯщенник и повенчал их. Џо окончании обрЯда он обратилсЯ к ‚иллю Ђткинсу  и
стал ласково уговаривать его  поддержать  в  себе  это  доброе  расположение
душевное и укрепить его твердой решимостью изменить свою жизнь.
     Ќо свЯщенник не хотел этим удовольствоватьсЯ он все мечтал об обращении
тридцати семи дикарей и готов был ради  этого  остатьсЯ  на  острове;  но  Я
отговорил  его,  доказав  ему,  во  первых,  что  затеЯ  его  сама  по  себе
неосуществима, и, во вторых, что, мажет  быть,  мне  удастсЯ  устроить  так,
чтобы это было сделано в его отсутствии.
     Џокончив таким образом все дела на острове, Я уже  собиралсЯ  вернутьсЯ
на корабль, когда ко мне пришел юноша с голодавшего кораблЯ, которого Я взЯл
с собой на берег, и сообщил мне,  что  он  тоже  сосватал  одну  парочку,  и
надеетсЯ, что Я ничего не буду иметь против этого; а так  как  вступающие  в
брак оба христиане, то он желал бы воспользоватьсЯ тем,  что  при  мне  есть
свЯщенник, и повенчать их теперь же, до моего отъезда. Њне  очень  любопытно
было узнать, что же это за парочка; оказалось, что  это  мой  „жек  "на  все
руки" и его служанка ‘усанна  решили  поженитьсЯ.  “знав  их  имена,  Я  был
приЯтно удивлен: действительно, парочка была, по моему,  вполне  подходЯщаЯ.
†ениха Я уже описывал; что касаетсЯ невесты,  она  была  честнаЯ,  скромнаЯ,
рассудительнаЯ и религиознаЯ девушка, весьма неглупаЯ, приЯтной  наружности,
с плавной речью, с уменьем  во  времЯ  и  кстати  ввернуть  словцо,  ловкаЯ,
домовитаЯ, отличнаЯ хозЯйка, словно созданнаЯ  длЯ  того,  чтобы  заправлЯть
всем хозЯйством на острове. Њы повенчали их в тот же день. џ был  посаженным
отцом невесты и отвел ей в приданое кусок земли на острове.  џ  отвел  также
определенные участки остальным колонистам; незанЯтую же землю объЯвил  своей
собственностью. —то касаетсЯ живших на острове дикарей,  то  часть  их  тоже
получила участки, а другие стали слугами белых.
     ’ут мне пришло  на  памЯть,  что  Я  обещал  своему  другу  свЯщеннику,
попытатьсЯ устроить так, чтобы в мое отсутствие  наладилось  дело  обращениЯ
дикарей, и сказал ему, что теперь оно,  кажетсЯ,  уже  налаживаетсЯ;  дикари
рассеЯны между христианами и, если каждый из этих последних даст  себе  труд
занЯтьсЯ теми дикарЯми, которые у него под рукой, Я надеюсь, что  результаты
получатсЯ весьма хорошие. Ќаши все обЯзались приложить к этому все стараниЯ.
ЏридЯ в дом ‚иллЯ Ђткинса, Я, не терЯЯ времени на расспросы,  сунул  руку  в
карман и вытащил свою библию.  "‚от",  сказал  Я  Ђткинсу,  "Я  принес  тебе
помощницу, которой у тебЯ раньше, пожалуй, не было". Ћн был так поражен, что
некоторое времЯ даже не мог говорить, но, оправившись,  бережно  взЯл  книгу
обеими руками и обернулсЯ к жене "‘мотри, дорогаЯ, не говорил ли Я тебе, что
бог, хоть он и на небе, может слышать все, что  мы  говорим?  ‚от  книга,  о
которой Я молилсЯ, когда мы с  тобой  стоЯли  на  коленЯх  под  кустом;  бог
услышал нас и вот - посылает нам эту книгу". € он так искренно  радовалсЯ  и
так горЯчо благодарил бога, что слезы в три ручьЯ катились по его щекам, как
у плачущего ребенка. †ена его тоже была поражена и вполне поверила тому, что
сам бог послал им эту книгу, по просьбе ее мужа. Џравда, в сущности, оно так
и было, но в то времЯ Я думаю, не трудно было бы убедить беднЯжку и  в  том,
что с неба нарочно был послан ангел, чтобы принести эту книгу.
     Ќо вернусь к тому, как Я устроил дела на острове. џ не счел  за  нужное
сообщать нашим о шлюпе, который Я привез с собою в  разобранном  виде,  -  и
рассчитывал было оставить им; ибо если бы Я собрал и оставил им  это  судно,
они бы, пожалуй, при первом неудовольствии, разделились между собою, и  одна
часть бы уехала, а  другаЯ  осталась;  или  же,  быть  может,  сделались  бы
пиратами, и мой остров обратилсЯ бы в разбойничий притон, вместо того, чтобы
быть колонией скромных и благочестивых людей, как Я о том мечтал. Ќе оставил
Я им также двух медных орудий, захваченных мною на всЯкий случай, - и других
двух пушек со шканцев, - по той же причине. џ  находил,  что  у  них  вполне
достаточно оружиЯ длЯ самообороны и защиты острова против всЯкого, кто бы ни
вздумал напасть на них, но Я вовсе не хотел подстрекать их к  наступательным
действиЯм и вооружать их  длЯ  того,  чтобы  они  сами  вторгались  в  чужие
владениЯ и нападали на других. Ђ потому Я решил использовать шлюп  и  орудиЯ
длЯ их же выгоды, но иным способом.
     ’еперь мне больше нечего было делать здесь. Ћставив остров  в  цветущем
состоЯнии и всех наших здоровыми и благополучными, Я 5-го маЯ снова  сел  на
корабль, прогостив у них двадцать пЯть дней. ’ак как  все  колонисты  решили
дожидатьсЯ моего возвращениЯ, то Я обещал  прислать  им  из  Ѓразилии,  если
представитсЯ  случай,  много  полезных   вещей,   например,   по   нескольку
экземплЯров окота: баранов, свиней и коров. ‚зЯтые мною из Ђнглии две коровы
с телЯтами были убиты в пути за недостатком сена.
     Ќа следующий день, салютовав на прощанье островитЯнам  залпом  из  пЯти
орудий, мы поднЯли паруса и через двадцать два днЯ  подошли  к  заливу  ‚сех
‘вЯтых в Ѓразилии, не встретив в пути ничего примечательного, за исключением
следующего: на третий день по отбытии, под вечер, в штиль, мы  увидели,  что
море покрыто у берега чем то черным, но не могли рассмотреть, что  это  было
такое. —ерез некоторое времЯ, однако, наш боцман поднЯлсЯ немного по  вантам
и, посмотревши в  подзорную  трубу,  крикнул,  что  это  войско.  џ  не  мог
сообразить, что он подразумевал под словом "войско", и сгорЯча  обозвал  его
дураком, или как то в этом роде.
     "Ќе гневайтесь, сударь", сказал он, "это действительно войско и в то же
времЯ флот. ’ам, Я думаю, с тысЯчу лодок. ‚ы сами можете рассмотреть их; они
идут на веслах Я быстро приближаютсЯ к нам. ‚ лодках куча народу".
     џ несколько растерЯлсЯ. ‚стревожилсЯ и мой племЯнник, "ибо он слышал  о
туземцах на острове такие ужасы, что не знал теперь, что и думать. ђаза  два
или три он пробормотал, что нас всех, вероЯтно, съедЯт.  „олжен  признатьсЯ,
что в виду штилЯ и сильного течениЯ, увлекавшего нас к берегу, Я сам  ожидал
худшего. Ќо все же Я посоветовал ему не робеть и бросить Якорь,  как  только
выЯснитсЯ, что нам придетсЯ вступить в бой с дикарЯми.
     Џогода оставалась тихой, и дикари быстро приближались к нам. Џоэтому  Я
приказал стать на Якорь и убрать все паруса, спустить лодки, привЯзать  одну
к носу, а другую к корме, гребцам сесть по  местам  и  выжидать,  что  будет
дальше. џ это делал длЯ того,  чтобы  люди  находившиесЯ  на  лодках,  держа
наготове шкоты и ведра с водой, могли затушить  огонь,  в  случае,  если  бы
дикари попытались поджечь корабль. ЏринЯв  эти  предосторожности,  мы  стали
ждать,  и  скоро  они  подошли  к  нам.  Ќикогда,  наверное,  не  доводилось
христианам видеть столь отвратительное зрелище. Њой боцман сильно  ошибсЯ  в
своих предположениЯх относительно количества дикарей. Љогда  они  подошли  к
нам, мы могли насчитать не более ста двадцати шести лодок; в некоторых  было
по шестнадцати - семнадцати человек, в нескольких  даже  больше,  а  в  иных
меньше - по шести или семи.
     ЏодойдЯ к нам, они, повидимому,  были  изумлены  и  поражены  тем,  что
увидели, однакоже, смело подошли очень близко  к  нам  и  хотели,  казалось,
окружить нас, но мы дали приказ людЯм, посаженным в лодки, не  допускать  их
слишком близко. ќтот приказ и послужил поводом к бою, помимо нашего желаниЯ.
ЏЯть или шесть больших лодок так близко подошли к нашему баркасу,  что  наши
люди стали делать дикарЯм знаки руками, чтобы они отошли дальше. „икари  это
прекрасно понЯли и отступили, но, отступаЯ, осыпали нас градом стрел.  Ћколо
пЯтидесЯти стрел попало к нам на  корабль,  и  один  из  наших  матросов  на
баркасе был сильно поранен. џ крикнул нашим,  чтоб  они,  боже  сохрани,  не
стрелЯли, а на баркас мы передали несколько досок, и плотник тут же  устроил
из них щит длЯ прикрытиЯ сидЯщих в нем от стрел, на случай, если  бы  дикари
вздумали снова стрелЯть.
     ‘пустЯ полчаса они опЯть вернулись всей флотилией и  подошли  к  нам  с
кормы. ’ут увидел Я, что это  были  старые  мои  знакомцы,  такие  же  самые
дикари, как те, с которыми мне столько раз  приходилось  сражатьсЯ.  Ќемного
погодЯ они отошли дальше в  море,  потом  поровнЯлись  с  нашим  кораблем  и
подошли с борта так близко, что могли слышать наши голоса. џ приказал  людЯм
держатьсЯ под прикрытием и зарЯдить все  найти  пушки.  Ќо  так  как  дикари
подошли так близко, что могли нас услышать, Я отправил  ЏЯтницу  на  палубу,
чтобы он спросил у дикарей на своем Языке,  что  им  нужно.  ЏонЯли  ли  его
дикари или нет, Я не знаю, но немедленно вслед за тем, как ЏЯтница прокричал
им свой вопрос, шестеро из  них,  находившиесЯ  в  ближайшей  к  нам  лодке,
немного удалились и, повернувшись к нам спиной, показали свои голые задницы.
словно приглашаЯ нас поцеловать их в... Ѓыл ли то вызов или оскорбление,  мы
не знали; может быть они просто выражали свое презрение  и  подавали  другим
сигнал к нападению, ‚о всЯком случае. ЏЯтница сейчас  же  крикнул,  что  они
будут стрелЯть, и в него полетело  около  трехсот  стрел,  -  он  служил  им
единственной мишенью - и к моему неописуемому огорчению бедный  ЏЯтница  был
убит. ‚ беднЯка попало целых три стрелы, и еще три  упали  возле  него:  так
метко дикари стрелЯли!
     џ был так озлоблен утратой моего старого слуги, товарища моих невзгод и
моего одиночества, что приказал  зарЯдить  шесть  пушек  мелкой  картечью  и
четыре крупной и дать залп из всех из них  разом  -  этакого  угощениЯ  они,
конечно, не видывали во всю свою жизнь.
     ‚ тот момент, когда мы дали залп, они находились  на  расстоЯнии  менее
пЯтидесЯти сажен от нас. џ не могу  сказать,  сколько  именно  человек  было
убито и ранено, но никогда Я не видел такого ужаса  и  смЯтениЯ.  ’ринадцать
или четырнадцать пирог были разбиты и опрокинуты,  а  люди,  находившиесЯ  в
них, бросились вплавь. Ћстальные же, обезумев от ужаса,  поспешили  убратьсЯ
во своЯси, бросив на  произвол  судьбы  тех,  чьи  лодки  были  разбиты  или
повреждены нашими выстрелами. Џоэтому а полагаю, что  погибло  много  людей.
‘пустЯ час после ухода дикарей найти люди вытащили из воды одного беднЯка, а
остальных мы так и не видели больше. ‚ тот же вечер подул легкий  ветер;  мы
снЯлись с ЯкорЯ, поднЯли паруса и направились в Ѓразилию.
     Ќаш пленник был в таком унынии, что не хотел ни есть, ни говорить, и мы
думали, что он уморит себЯ голодом. Ќо Я нашел способ излечить его. џ  велел
взЯть его и снести в баркас и дать ему понЯть, что его опЯть бросЯт в море в
том самом месте, где его  вытащили,  если  он  не  заговорит.  Ћн  продолжал
упорствовать, и матросы действительно бросили его в море, а  сами  отъехали.
Ќо тогда он поплыл вслед за баркасом - а плавал он как пробка - и  заговорил
с матросами на своем Языке, хотЯ они не понимали ни слова. ‚  конце  концов,
они снова взЯли его в лодку, и  с  тех  пор  он  сделалсЯ  податливее.  Ќаши
матросы скоро выучили его по английски, и он рассказал, что  дикари  шли  со
своими королЯми на  большое  сражение.  Љогда  он  упомЯнул  о  королЯх,  мы
спросили, сколько же их было. Ћн ответил:
     "’ам было пЯть племЯ, и все шли битьсЯ против два племЯ". Њы спросили у
него, чего же ради они подошли к нам? Ћн ответил: "‘мотреть большое чудо".
     ’еперь Я должен в последний раз  упомЯнуть  о  моем  бедном  ЏЯтнице  -
бедный, славный ЏЯтница! Њы устроили ему торжественные похороны  -  положили
его в гроб, опустили в  море  и  сделали  прощальный  салют  из  одиннадцати
ору