такаЯ крепкаЯ была водка.
- ‘пасибо, пан, спасибо, - низко поклонились ему в ответ крестный,
крестнаЯ, старухи, девчата и парень.
Ќемой подал Ѓогушевичу луковицу и ломоть хлеба. Ћн взЯл, закусил.
Ќемой одобрительно покивал головой, замычал что-то, и только теперь
Ѓогушевич заметил, что во рту у него нет Языка - глубоко в горле торчал
лишь красный обрубок.
"Ѓоже мой, - поразилсЯ Ѓогушевич, - кто же ему Язык отрезал? ‡а что?"
Љрестные родители и все, кто был с ними, пошли по улице. „ень был
будний, и прохожих встречалось мало, однако кое-кто выходил из хат,
становилсЯ возле плетнЯ, приветствовал крестных, спрашивал, как назвали
ребенка. Џарень угощал мужчин водкой, говорил, какое имЯ дали казаку.
Ѓогушевич ехал следом. Ћн сошел на землю и предложил крестным сесть.
’е не отказались, сели, а старуха сказала Ѓогушевичу:
- Ћчень вы, паночек, добрые к простым людЯм. ‘ами слезли, а мужиков
посадили. †алеете мужиков. Ѓог вас за это сбережет.
Ѓогушевич спросил у старухи про немого, кто ему Язык отрезал.
- Ђ турки-бусурмане. ‚ войну за Ѓулгарию наш Њикола воевал солдатиком.
Ќу и попалсЯ туркам. Ћни Язык ему отрезали, на спине крест вырезали. Љазаки
отбили, а то бы замучили турки-то.
ђодители новокрещеного Ћпанаса жили на самом краю села. Љогда
подъехали к хате, они вышли навстречу и стали приглашать всех зайти,
посидеть за столом, но немой замычал, замахал руками - некогда, мол, пану
гостевать, по службе едет, и Ѓогушевича отпустили.
- Ќу, Ћпанасе, счастьЯ тебе, доживи до лучшей доли, - пожелал на
прощанье Ѓогушевич. - Џусть встретит тебЯ новаЯ жизнь, вольнаЯ и светлаЯ.
- Њикола, - обернулсЯ Ѓогушевич к немому, - это тебе турки такое
учинили?
’от закивал головой, сложил из пальцев крест и похлопал кнутом себЯ по
спине - мол, и крест вырезали.
- Ђ за что? ‚ыпытывали военную тайну?
Њикола отрицательно покрутил головой, и из его жестов Ѓогушевич понЯл,
что турки сделали все это за то, что он христианин.
- „икость, - возмущенно сказал Ѓогушевич. - „икость и бесчеловечность.
€ это в наш цивилизованный век. ‚ девЯтнадцатом столетии человек способен
причинЯть человеку такие муки, - уже не Њиколе, самому себе говорил
Ѓогушевич. - Ќаступит же времЯ, не будет таких звериных нравов, человек
даже на войне останетсЯ человеком. „а и войн не будет. ‚ двадцатом столетии
народы наконец поймут, что они братьЯ, одна семьЯ, что человек рождаетсЯ,
чтобы жить, а не убивать себе подобных. ‚ двадцатом веке такого не будет...
‘ела больше не попадались, проезжали мимо хуторов, поЯвившихсЯ здесь,
на свободных землЯх, после крестьЯнской реформы, мимо небольших усадеб,
окруженных садами. Ѓогушевич уютно привалилсЯ к задку тележки и с завистью
смотрел на эти утонувшие в садах дома. Љак хотелось уйти со службы, сбежать
от надоевших уголовных дел, докучных хлопот, неприЯтных ему людей в такую
вот усадьбу, в белый домик, пожить там, сидеть за столом и писать. Џисать
не обвинительные акты, не протоколы и постановлениЯ, а про то, что
наболело, что распинает душу и рветсЯ из нее на свет... € чтобы под окнами
росли березы, калина. ‘иди за столом, глЯди на эту калину с пунцовыми
гроздьЯми, живи в своих мечтах, думах, пиши. Ђ писать есть о чем,
накопилось, наболело. ‚се времЯ в голове кружитсЯ бесчисленное множество
образов, они рождаютсЯ и исчезают, как звуки в воздухе, без следа и
отголоска...
…ще ѓоголь писал про такие свои мечтаниЯ. "џ иногда люблю сойти на
минуту в сферу этой необыкновенной уединенной жизни, где ни одно желание не
перелетает за частокол, окружающий небольшой дворик, за плетень сада,
наполненного ЯблонЯми и сливами..."
Ђ еще лучше было бы поселитьсЯ в лесу, в пуще, чтобы за окном шумели
сосны и дубы, чтобы в стекло стукал рогами олень, зимой за стеной выла
метель и подвывали волки, а в двери залетали синицы. Љругом никого, один на
один с лесом, с его покоем, чистотой, с мудростью природы...
’ак думал он, убаюканный дорогой, и в голове невольно стали рождатьсЯ
стихотворные строчки, сюжеты рассказов, рифмы, метафоры, побежали,
полетели... ‡аписать бы их, да лень было пошевельнуть рукой, чтобы достать
из портфелЯ карандаш. ‚ращались эти мысли в голове, как жернова на холостом
ходу.
Ќавстречу ехал кто-то на паре лошадей. Љогда приблизились, Ѓогушевич
узнал полицейского исправника ‹аданку. Ћстановились рЯдом - шарабан
полицейского и тележка Ѓогушевича. €справник - страшно худой, мундир висит
на нем, как на вешалке. Љто-то из уездных острЯков сравнил его с высохшим
клопом, которому месЯца два не удавалось попить человеческой крови.
‹аданка рассказал последние новости. ‚се те же, невеселые,
полицейские; кого обокрали, кому в пьЯной драке голову проломили; поймали
бродЯгу, жившего под чужим именем; стрелЯлсЯ гимназист из-за несчастной
любви, правда, слава богу, рана легкаЯ, выживет; от помещика Љонопницкого
убежала с драгунским офицером жена. “знав, что Ѓогушевич едет в Љорольцы
расследовать пожар, исправник сказал:
- Ђ что там расследовать. ќта придурковатаЯ барынЯ сама все спалит.
‡имой знаете, что сделала? Ќанесла в комнату соломы и давай ее жечь прЯмо
на полу. ѓрелась. “ этой бабы точно не все дома.
- Џо ее же жалобе и еду, ‘тепан €ванович, - сказал Ѓогушевич.
- ѓоренко тележка? - показал исправник пальцем на Њиколу. - …го кучер.
- ѓоренко. Ћбедать у него пришлось.
- Ћ, Я ’араса знаю. —еловек хлебосольный. ‡аеду и Я к нему. - Ћн
хлопнул своего кучера по плечу, чтобы ехал, тот взЯлсЯ уже было за вожжи,
но исправник остановил его. - ‚от еще что, Љазимирович, - вспомнил он, -
бумага из губернии пришла, будто в нашем или соседнем уезде прЯчетсЯ
террорист, убежавший из тюрьмы. Ќе встречал такого? - € засмеЯлсЯ. - Ћткуда
они тут могут быть?
Ћни разъехались.
Њикола жестами начал что-то объЯснЯть Ѓогушевичу, тот не понЯл,
сказал, чтобы написал, достал из портфелЯ бумагу и карандаш. Њикола закивал
головой, ладно, мол, остановил конЯ и написал: "Ќадо побить бонбой всех
панов, исправников, суды, а царЯ выбрать справедливого".
- Љаких панов, Њикола? - прочитав написанное, спросил Ѓогушевич.
- Њым-м, мы-м, - покрутил головой немой и замахал руками во все
стороны.
- ‚сех панов?
- Ђ-а, - подтвердил тот.
- ‡начит, и судей, прокуроров, следователей?
- Ђ-а, - снова покивал головой немой.
- € менЯ? ’ы бы и менЯ убил бомбой? џ же тоже в суде работаю. џ -
следователь и, как сам видишь, пан.
Њикола повернулсЯ к Ѓогушевичу лицом, засмеЯлсЯ во весь свой
безъЯзыкий рот, развел руками, но Ѓогушевич не понЯл, в чем смысл его
улыбки и жестов.
- Ќапиши, - сказал он ему. - € менЯ бомбой?
Ќемой написал: "‚се суды из мужиков жилы тЯнут, на них на всех надо
бонбу".
- —то ж, спасибо за откровенность, - сказал ему Ѓогушевич, карандаш
положил в портфель, а исписанный лист бумаги вернул кучеру. - "‚ы со своей
колокольни одно видите, мы - другое. ‚аша мужицкаЯ правда не сходитсЯ с
нашей чиновничьей: Ќаши интересы сталкиваютсЯ. ‚от какаЯ она, диалектика,
брат Њикола", - думал Ѓогушевич.
Ѓогушевич не обиделсЯ на него. Џсихологию простолюдинов, особенно
деревенских жителей, их отношение к блюстителЯм порЯдка он знал хорошо.
Ќарод считает их царскими слугами, которые только о том и думают, как бы
поприжать простых людей да шкуру с них содрать. € поЯвись второй Џугачев,
качатьсЯ бы судьЯм и следователЯм на виселицах.
"‚от, пан-господин ”рантишек Ѓогушевич, какаЯ у тебЯ служба. Ѓыл бы ты
врачом, учителем, тебе бы "бонбой" не угрожали. ’ерпи, думай, рассуждай и
привыкай".
- Њикола, - сказал он, увидев, что тот засунул бумагу в карман. -
Џорви, что написал.
Њикола показал, что использует ее на курево.
- Ќа, возьми газету на курево, - дал ему Ѓогушевич "ѓубернские
ведомости", - а ту порви.
ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ€ЌЂ„–Ђ’Ђџ
Ќезаписанные и записанные Ѓогушевичем
мысли, рассуждениЯ, воспоминаниЯ
...Љак-то давным-давно в нежинском лицее наш преподаватель римского
права попросил лицеистов написать характеристику на самих себЯ. “дивились
мы: как скажешь правду про себЯ, какой ты, чего стоишь? ’огда преподаватель
сказал, что подписыватьсЯ под характеристиками не нужно, они должны быть
анонимными. Њы написали, преподаватель собрал наши сочинениЯ, положил в
портфель и унес. —ерез неделю на уроке начал их читать и спрашивал у нас,
узнаем ли, кто написал. Њногих узнавали. Џрочитал и мою характеристику, а Я
там вот что про себЯ написал: "‘ виду понурый, молчаливый, педантично
принципиальный, самолюбивый, если дело касаетсЯ моих убеждений, веры, нации
и собственной личности. “ менЯ гипертрофированное ощущение чужой боли. Ќе
могу видеть, как унижают человека. —ужое несчастье воспринимаю, как свое.
Ѓолит у другого, болит и у менЯ. Ћднажды отец ушиб ногу и скорчилсЯ от
боли, и у менЯ тут же заболела та же праваЯ нога. Ѓыл однажды сердечный
приступ у сестры ѓанночки, мое сердце сжалось от боли... ‘ менЯ словно
содрана кожа - очень мучаюсь, если касаюсь в жизни чего-нибудь грубого,
жестокого, злого, несправедливого... Ќе могу представить, как стану судьей,
следователем, прокурором - тогда только с этими Язвами жизни и придетсЯ
встречатьсЯ".
...‹юблю мечтать о красивом и о будущем человечества. ќто будущее сам
творю в мечтах, представлЯю жизнь через сто лет, совсем не похожую на
настоЯщую. ‚ерю в счастливую длЯ всех жизнь, этой верой живу и буду делать
все, что в моих силах, чтобы жизнь эта скорей наступила. Ћна, конечно, не
будет райской, но духовно богатой и справедливой будет.
...—аще всего наша судьба зависит от других людей. ‘делают тебе люди
добро - повезет в жизни. Ћбиду горькую причинЯт - жизнь горькой станет.
‡начит, лучшаЯ жизнь всего общества зависит от нас самих, от сущности
каждого человека. Ћтец мой учил нас, малых: не делай другому того, чего не
хочешь, чтобы сделали тебе. € Я стараюсь не причинЯть никому зла.
...—ему Я должен посвЯтить свою жизнь? ќтой моей службе, за которую Я
держусь, так как она менЯ кормит? —то Я могу сделать, чтобы помочь людЯм
построить светлое будущее, о котором Я так мечтал в юности? € кто Я как
личность? Љонечно, Я, как и всЯкий человек, индивидуум. Ќо какой? ‘корее
всего, Я не кто-нибудь, а что-нибудь. Њожет, только и представлЯю собой в
миллионном сонме людей статистическую единицу народонаселениЯ...
...Ђх, каким Я был горЯчим юношей, как верил в возможность осуществить
великое, вечное, славное! Ђ к чему привела эта вера? Џошел в повстанцы,
взЯлсЯ за оружие - в крови искупалсЯ. €з университета пришлось бежать,
иначе выслали бы с волчьим билетом.
...Џишу стихи то по нескольку на день, то месЯцами не берусь за перо.
’ЯнетсЯ душа к поэзии. Ћдин бог знает, может быть, моЯ поэзиЯ и есть то
главное, чему Я должен отдатьсЯ целиком? ‚от украинец ’арас евченко за
своего "ЉобзарЯ" навечно останетсЯ в памЯти народа. ‚еликий Љобзарь сыграл
на своей кобзе великие песни. Ђ сыграю ли Я?
...Џрочитал в газете страшное сообщение: террористы убили губернского
шефа жандармов. Љинули бомбу в колЯску. ‚месте с ним погиб сын,
гимназист-первоклассник, а кучеру оторвало ноги. —удовищное известие.
‘тараюсь понЯть этих террористов. ‚ерю, что они фанатично преданы
своей идее - заменить самодержавие народовластием и за эту идею не щадЯт ни
своей жизни, ни жизни врагов. Ќо ребенок? ’еррористы хотЯт таким образом
запугать царЯ и надеютсЯ, что царь сам добровольно отдаст власть народу. џ
в это не верю, как не верю и в то, что мужики пойдут за террористами,
только подай им знак. Ќе пойдут. ‘ам видел это в шестьдесЯт третьем году...
‘омневаюсь также, что единственный правильный путь перестройки общества -
террор и революциЯ. ђазуверилсЯ в этом.
‘лучалось не раз в истории революций и переворотов так, что небольшаЯ
часть общества, захватившаЯ власть, получала привилегии не по заслугам. €
снова в обществе нет справедливости, снова нарушен покой, растет
недовольство, усиливаетсЯ ненависть к власти, назревает новый взрыв. ’е,
кто не получил привилегии, и те, кто их утратил, пытаютсЯ свергнуть
ненавистную им власть. ‘нова страданиЯ, жертвы, кровь, снова все
возвращаетсЯ на круги своЯ. ђеволюциЯ - это насильственное ускорение
эволюции.
Џолностью согласен с поэтом †уковским, который некогда писал:
"„вижение - свЯтое дело; все в божьем мире развиваетсЯ, идет вперед и не
может, и не должно стоЯть... Ћстанавливать движение или насильственно
ускорить его - равно погибельно...
...ђеволюциЯ - есть безумно губительное усилие перескочить из
понедельника прЯмо в среду. Ќо и усилие перескочить из понедельника назад в
воскресенье столь же губительно".
...‚ремЯ - лучший творец и судьЯ, оно творит без крови. Џриходит новое
времЯ и приносит с собой новые, необходимые перемены. ‚ремЯ - двигатель
истории: человечество менЯетсЯ, на смену старым поколениЯм приходЯт новые.
Ћни видЯт и дальше и лучше, потому что стоЯт на плечах предыдущих
поколений.
...Ђ может быть, эти революционеры-аскеты, которые отреклись от всех
жизненных благ и выгод - богатства, карьеры, любви, и есть первые ласточки
этого нового поколениЯ.
...€щут и в нашем Љонотопе революционеров, розыскные бумаги присылают;
ищут некоего ‘илаева. €нтересно было бы познакомитьсЯ с таким
революционером.
ѓ‹Ђ‚Ђ —…’›ђЌЂ„–Ђ’Ђџ
Џотапенко зашел к €ваненко под вечер. Љупец вернулсЯ из Љиева и
отдыхал после бани, лежал на тахте в халате, разморенный, распаренный.
Џеред ним на столе тихо посапывал самовар и желтела свЯзка баранок с маком.
Љупец пил чай вприкуску. Љогда Џотапенко вошел, он, не вставаЯ, указал на
кресло, пригласил сесть. ‘просил о матери, о ее здоровье, поинтересовалсЯ,
как у нее идут дела, - одним словом, выказал уважение молодому холостЯку.
Џошутил:
- ‚от видишь, лежа чай пью, как тот лентЯй, что сидЯ дрова колол. …му
говорЯт, что так колоть неудобно, а он отвечает: пробовал колоть лежа, еще
хуже... Ќалить стаканчик?
Џотапенко, хоть и не хотел пить, не отказалсЯ. ‘о стаканом в руке, что
бы там в нем ни было, вино или чай, разговор идет легче. ‘ам налил себе
кипЯтка из самовара и заварки.
- Ќу, как там, вора моего уже упекли в острог?
- Џонимаете, Џлатон ѓаврилович, не посадили, отпустили. ‘ледователь
отпустил.
- Љак отпустил? ќтот усатый полЯк Ѓогушевич отпустил?
- Ќе нашли доказательств его вины, Џлатон ѓаврилович. ‚ыЯснилось, что
не он залез в лавку, не он взломщик. Џришлось вынести постановление о
прекращении следствиЯ. Ћб этом Я и пришел вам сказать.
- ’ю-ю, - сердито и недовольно поднЯл густые черные брови купец. -
Џоймали с мешком накраденного и не вор? —то за фокус-покус?
- Ќе доказали, что он украл. •лопцу тому всего восемнадцать. ел,
пьЯный, мимо лавки и спугнул вора. ’от утек, кинул узел, а этот его
подобрал. Џравда, казус? €нтересный казус, прЯмо как в книжке.
- Љнижек Я не читаю, они менЯ кормить не станут, от них мозги
сохнут... Ђ вы этому соплЯку и поверили?
- „ругих доказательств нет, Џлатон ѓаврилович. Ђ всЯкое сомнение на
пользу обвинЯемому.
- •итро, хитро говоришь, видать, что училсЯ. - €ваненко матерно
выругалсЯ, покрутил головой, расспросил, чей это хлопец, попросил дать ему
бумагу, карандаш, записал фамилию ’ыцюнника, адрес. - Ђ, так это сын того
хромого на одну ногу! Ќичего, менЯ не минуют, придут рассчитатьсЯ. Ќу и
полЯчку твоему Я тоже припомню. ќто он мне нарочно свинью подложил.
- „а нет, зачем нарочно. Џо закону все.
- ‹адно, пусть по закону, а все равно он еще со мной встретитсЯ.
Џотапенко обрадовалсЯ:
- Џлатон ѓаврилович, напишите, что вы согласны и отказываетесь от
преследованиЯ ’ыцюнника по суду, забираете свою жалобу.
- Ђ этого он не хочет? - показал кукиш €ваненко. - —тобы вам работы
меньше было? ‡наю Я вас, лентЯев, - тебЯ и того полЯчка.
- Ђ он и не полЯк вовсе.
- Ќе ври, сын ‘идоров. Љто же он? Љатолик ведь.
- Ћн себЯ белорусом считает.
- Ђ почему же тогда не женилсЯ на православной? ‹Яшской веры взЯл
девку.
"Ќе может смиритьсЯ с тем, что упустил такого жениха", - злорадно
подумал Џотапенко, сдерживаЯ улыбку. Ћн хорошо знал, как купеческаЯ семьЯ
обхаживала Ѓогушевича. •олостым Ѓогушевич наведывалсЯ в дом купца, на него
рассчитывали, как на жениха, - зЯть был бы неплохой, дворЯнин, хоть и
захудалый. ѓлЯдишь, и дочка в дворЯнки вышла бы. Ѓогушевич бывал почти на
всех вечеринках, которые купец устраивал у себЯ в доме длЯ приманки
женихов. ‚ечеринки эти купец называл балами. ‚ печатне ”исаковича
заказывались бланки пригласительных билетов, и дочки по своему выбору
рассылали их молодым людЯм Љонотопа. Ѓогушевич всегда получал эти
приглашениЯ и почти всегда приходил; порой танцевал, пел, веселилсЯ вместе
со всеми, но чаще молча сидел и смотрел, как веселЯтсЯ другие. ЏостоЯнным
участником таких "балов" был и Џотапенко. ’анцевали под роЯль, играла Љлара
”ридриховна, местнаЯ "музыкантша", высокаЯ, широкаЯ, что плечи, что низ,
какаЯ-то дальнЯЯ родственница члена окружного суда Њасальского. Ќа всех
пальцах у нее блестели кольца и перстни. ќта Љлара ”ридриховна тоже
зарилась на Ѓогушевича. Љогда она пела романсы, то просила его сесть рЯдом
и переворачивать страницы нот. Ћн садилсЯ, брал за уголок нотный лист,
следил, чтобы вовремЯ его перевернуть.
—аще всего заказывали дамские вальсы, и тогда барышни приглашали
кавалеров. Љ Ѓогушевичу подходила мелкими, но уверенными шагами ѓапочка -
тоненькаЯ, перетЯнутаЯ в талии, с толстой, черной, блестЯщей косой,
перекинутой на грудь, приседала, подавала руку и вела в круг. Џотапенко
выбирала совсем не похожаЯ на ѓапочку белокураЯ толстушка-веселушка Ћксана,
и он, подхватив ее, пристраивалсЯ поближе к Ѓогушевичу, танцевал и
подмигивал ему. Џодмигивание это означало: "‡аарканить хотЯт нас купчихи,
держись!"
Ќужно сказать, что ѓапочка одевалась всегда со вкусом, была самаЯ
рассудительнаЯ из пЯти сестер, ласковаЯ - этакаЯ кошечка, только без
коготков, - и Ѓогушевичу было приЯтно с ней танцевать, чувствовать ее рЯдом
с собой. Ђ вот разговор между ними редко ладилсЯ. Ќе находилось, о чем
говорить. Ђ потом Ѓогушевич женилсЯ, неожиданно длЯ самого себЯ и всех, кто
его знал. ‘тал семейным человеком как-то сразу, вскоре после приезда
ѓабриэли в Љонотоп. …стественно, на "балы" к купцу он больше не ходил, да
его и не приглашали. Ђ Џотапенко по-прежнему считают женихом и принимают
как жениха.
- ’ю-ю, - сказал €ваненко и налил себе еще кипЯточка из самовара. -
Љакие вы все разумники. ‚ишь, они вора отпустили, а Я должен им помогать.
‚о - ему, твоему полЯчку, - еще раз показал €ваненко кукиш.
‡а дверьми, в зале, заиграли на роЯле. Ћдна из дочек села
музицировать. €грала неплохо, выучилась.
- ѓапочка играет. џ в молодости тоже любил... петь. Ћсобенно, когда
служил в солдатах. Љак затЯну, бывало, так ротный уши затыкает. ѓапка, -
крикнул купец, - иди сюда!
‚ошла ѓапочка. Ѓыла она в длинном белом капоте, волосы распущены -
вымыла и теперь сушила. Џотапенко обрадовалась, сделала, как в лучших
домах, книксен, заулыбалась, и улыбка так и не сошла с ее лица.
- Џапаша, Я с Љларой ”ридриховной репетирую, - сказала она, не сводЯ
глаз с Џотапенко.
- ‚от послушай, дочка, чего этот паныч от менЯ хочет. Ќеохота ему
следствие вести, просит, чтобы Я написал челобитную, что отпускаю вора с
богом.
ѓапочка все с той же улыбкой, грациозно изогнув стан, подошла ближе к
Џотапенко, сказала:
- Ђ ну его, этого вора. Ђлексей ‘идорович, не хотите романс
послушать? - Џоследние слова промолвила по-французски, с прононсом - и в
дом конотопских купчих доходит кое-что из Џарижа. - џ новый романс
разучиваю. - Ћна взЯла Џотапенко за руку и повела за собой.
‚ зале за роЯлем сидела Љлара ”ридриховна. Љруглый стул был ей мал,
утонул под ее пышной юбкой. Љлара заиграла и сама же начала подпевать.
џрко пылает в камине огонь...
ѓолос ее подошел бы длЯ запевалы драгунского эскадрона. ѓлЯдЯ на нее,
Џотапенко вспомнил ‚асилису - тетку гоголевского поньки. ‘ Љларой, как и с
‚асилисой, природа совершила ошибку, сделав ее женщиной, - к ее голосу
прибавить бы усы, трубку в зубы и ботфорты, какой был бы драгун! Џотапенко
не удержалсЯ, хмыкнул.
- —то, не так? - перестав играть, грузно повернулась к нему Љлара. -
Ќе та тональность? ‚ысоко?
- „а нет, - начал оправдыватьсЯ Џотапенко, сдерживаЯ смех, представив
ее с усами и в ботфортах. - Ђнекдот вспомнил.
- ђассказать! - мощным драгунским голосом приказала Љлара.
- Ђнекдот не длЯ дамских ушей, - заюлил, стал выкручиватьсЯ
Џотапенко, - как назло в голову не приходило ни одного приличного анекдота.
- Ќе бойсЯ, мы дамы привычные, а ѓапочка пусть уши заткнет.
Ђнекдота он так и не рассказал, и Љлара начала репетицию. ѓапочка села
за роЯль, Љлара стоЯла рЯдом, следила за игрой и поправлЯла.
Џотапенко стало скучно слушать их музыку. Џопросил бы вина у хозЯина,
да знал, что он непьющий, поэтому и зовут его баптистом, хоть в церковь
ходит аккуратно. Џопросил у ѓапочки.
- ѓапа, и на мою долю тоже, - оглЯдываЯсь на дверь, за которой
чаевничал хозЯин, сказала Љлара.
ѓапочка принесла полный графин вина. ‘начала все трое выпили по
стаканчику в зале, потом перешли в комнату ѓапочки, там уже и пили, и
закусывали. ѓапочка цедила вино сквозь зубы, морщилась, пить не умела.
‡акуску приносила Љатерина, дневнаЯ прислуга. Ћна все хотела сказать что-то
Џотапенко так, чтобы не услышали остальные, да не могла улучить момент.
Џотапенко быстро захмелел, а Љлара ”ридриховна только порозовела, выше и
чаще стал колыхатьсЯ на груди золотой кулон.
- Ђх, как Я вас всех люблю, - восклицала захмелевшаЯ ѓапочка. - € всех
обнЯть хочу.
- ‚сех сразу нельзЯ, - пробасила Љлара ”ридриховна. - Ћбнимай вон
ЂлексеЯ или моего кузена Ђнтона. ‚ечером приведу его сюда.
- Ђнтона, Џлатона, ђодиона... •оть татарина буду обнимать, любить, -
замотала головой ѓапа и подошла, расставив руки, к Џотапенко, схватила за
шею, притЯнула к себе. - Њилый мой дружок-пирожок. ’ы и правда, как
пирожок, мЯгонький, сдобненький, животик у тебЯ, как тыквочка.
- ѓапка, отстань, - как на плацу, скомандовала Љлара. - €дет кто-то.
Ќо ѓапочка ничего не слышала, прижалась к Џотапенко, терлась губами о
его губы, щеки, забыв все на свете, полнаЯ страсти и пыла переспелаЯ
невеста.
- ќх, женихи, - говорила она, - все вы сватаетесь не ко мне, а к
батькиным деньгам. Љабанов вчера торговалсЯ насчет приданого, сын
исправника ‹аданки проситсЯ в женихи... …ще с десЯток таких прохиндеев
набиваетсЯ... ’олько ты, сдобненький, никак не отважишьсЯ. - Ћна уставилась
глазами в глаза Џотапенко, спросила: - Љогда посватаешьсЯ ко мне?
- •оть сегоднЯ, хоть сию минуту, - не задумываЯсь, забыв про ‹еку,
ответил Џотапенко, разомлевший от вина, ѓапочкиных объЯтий и поцелуев.
‚стала Љлара и, стуча туфлЯми на высоких каблуках, подошла к Ђлексею,
взЯла за плечи, повернула от ѓапочки к себе.
- ѓапа, он жених, да не твой. …го сватают ѓарбузенко. ’ебе приведу
кузена Ђнтона, ротмистра, жандармского офицера. ‘ын у него красавчик, за
него пойдешь.
‚ошла Љатерина, принесла еще закуски. Љогда Џотапенко оглЯнулсЯ на
нее, махнула рукой, позвала. Ћн двинулсЯ было за ней, но Љлара задержала,
не пустила. Љатерина вышла.
- „орогаЯ Љлара ”ридриховна, - пытаЯсь освободитьсЯ из ее объЯтий,
сказал Ђлексей, - какого это вы кузена припасли длЯ ѓапочки?
- Ћ! ђыцарь, ротмистр, сегоднЯ приехал. Џриведу его сюда. Ђ сосватала
длЯ ѓапочки не кузена, а его сына. „о чего хорош!
- Ђ что этому жандарму понадобилось в нашем городе?
- €щет государственного клЯтвоотступника. ѓоворит, у нас прЯчетсЯ...
Џодозревают тут одного... и вы его знаете. Ћй, Я бы такое могла рассказать,
что вы бы в обморок упали. Ћн настоЯщий террорист-революционер.
- џ знаю, кто он. ќто - Я, - постучал себЯ в грудь Џотапенко.
Љлара и ѓапочка взглЯнули на него: одна насмешливо, другаЯ -
испуганно.
- џ отступилсЯ от клЯтвы. ЊилаЯ ѓапочка, Я давал тебе клЯтву быть
твоим верным рыцарем?
- „авал, давал.
- џ повторю эту клЯтву. - Ђлексей налил в бокал вина, звЯкнул о
графин, резко поднЯлсЯ и нечаЯнно облил пиджак. ѓапочка кинулась вытирать
салфеткой, но он сказал: - Ќе надо, завтра утром понюхаю, вот и
опохмелюсь. - Ћн вышел на середину комнаты и с преувеличенным пафосом
произнес: - ЉлЯнусь словом рыцарЯ и честью потомка запорожцев, что Я,
потомственный казак, праправнук гетмана, дворЯнин земли украинской, с этой
минуты буду верным пажем и стражем панночки ѓапочки... - Ћдин черт ведает,
что он еще плел - пьЯный, разгорЯченный, взвинченный. Џозже, всего через
несколько часов, он уже ничего не сможет вспомнить из того, что наговорил,
хоть вспомнить хотелось и даже очень.
…ще раз зашла Љатерина и сказала, что они сильно шумЯт, и ѓаврилыч
сердитсЯ. Џошли в сад, в беседку. ‚от тут-то, в саду, по дороге, Љатерине
удалось, наконец, остановить Џотапенко.
- Џаночек, послушай менЯ. Џан следователь сказал, что седло из усадьбы
вашей матери. € надо его вам отдать.
- Љакое еще седло? - хлопал глазами Џотапенко.
- „а то, что Ђнтипка принес домой и спрЯтал на чердаке. Џан
следователь сказал, чтобы мы его никуда не уносили и никому не отдавали, и,
коли надо, они возьмут. ’ак чего ж нам держать его на чердаке?
- Ђнтипка принес седло?
- Ђга. ‘ братом моим, ‘имоном. Ђх, боже мой, сколько хлопот он мне
наделал с этим седлом. —тоб его лихоманка скрутила. Ђ ‘имон с Љорольцов, он
там в конце деревни живет.
Ќичегошеньки не понимал Џотапенко из того, что говорила ему Љатерина,
да и не старалсЯ понЯть. ѓлЯдел на нее бессмысленным взором, шевелил
губами, молчал. Љлара и ѓапочка подхватили его под руки, сдернули с места и
повели. Ћн покорно шел.
- ’ак как же быть с седлом? ‚ам принести? - забежала вперед Љатерина.
- Ќа что мне это чертово седло? Ќа плечи себе Я его надену? ‚ыкинь.
Ћтнеси џнкелю в лавку, он купит. –ыганам продай. ‚ реке утопи.
Љатерина отстала, остановилась, задумалась. ЏонЯла, что седло пану не
нужно, раз позволил делать с ним, что хочешь. ‚от и хорошо, обрадовалась
она, сейчас пойдет домой и скажет Ђнтипке, чтобы унес это седло со двора
подальше от греха.
...„омой Џотапенко вернулсЯ вечером. ЏовалилсЯ на тахту, заснул, но
спал недолго. ЏроснулсЯ, хмель немного выветрилсЯ, стал перебирать в
памЯти, что должен был в этот день сделать. ‚спомнил, что не получил от
купца никакой бумажки, никакой расписки. •лопнул себЯ по лбу: это ж надо
таким лентЯем быть - ведь как есть ничего не сделал. ‚от дурнаЯ голова! Ќе
голова, а тыква зеленаЯ. ќх, взЯть бы ее, дурную, да поменЯть на разумную.
’олько с кем менЯтьсЯ-то? ђазумную голову не купишь. €меть бы такую, как у
Ѓогушевича. Џозавидуешь, какую ему мать с отцом голову подарили...
‘идел на тахте, ругал себЯ. ‚спомнил про седло, но и теперь не мог
взЯть в толк, о каком седле плела ему баба. „огадалсЯ, что седло это было
как-то свЯзано с Ѓогушевичем, немного успокоилсЯ.
"Ђ на какого это террориста намекала Љлара? - вспомнил он и этот
разговор. - Љто тот клЯтвоотступник, которого приехал искать жандармский
ротмистр? ‡нает же толстуха, а не говорит. Ђ может, и говорила, да Я спьЯна
все мимо ушей пропустил... ‘казала, что мы все этого террориста знаем.
€нтересно, интересно... ‚от так историЯ с географией".
ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’ЌЂ„–Ђ’Ђџ
‘околовсккй-‘илаев пробыл в Љорольцах всего полднЯ и снова поехал в
Љонотоп. Џани ѓлинскаЯ-Џотапенко послала его в город. Ќакопились кое-какие
хозЯйственные дела, но главное - надо было привезти ЂлексеЯ и ‹еку, чтобы в
воскресенье их обвенчать. „о старой барыни дошли слухи, что сын не хочет
женитьсЯ на ‹еке и снова крутитсЯ около купеческой дочки ѓапочки. ЃарынЯ
боЯлась, что Ђлексей возьмет и женитсЯ на ней, не испугавшись материнской
угрозы лишить его наследства. Њысль о такой женитьбе выводила пани
ѓлинскую-Џотапенко из себЯ. "Ќе позволю, трупом лЯгу поперек дороги, а
женитьсЯ дворЯнину на мужичке не дам. …е деда на конюшне розгами драли. Ђ
сын его, ее отец, выбилсЯ из грЯзи да в кнЯзи. ђостовщик, паук, весь уезд
опутал долгами!" ‘околовский, чтобы смЯгчить ее гнев, говорил, что ѓапочка
образованнаЯ, гимназию кончила, и приданое большое отец за ней дает. "Ќе
хочу Я его паучьего богатства и духу его мужицкого слышать не хочу". •валил
‘околовский и ЂлексеЯ - сын покорный, мать слушаетсЯ, служит старательно, в
бога верует (хотЯ тот больше поклонЯлсЯ богу Ѓахусу) - и обещал привезти
его вместе с ‹екой. ‡а этим сейчас и ехал.
‘околовский радовалсЯ этой поездке, она была ему весьма кстати.
‚о-первых, ему нужно было встретитьсЯ с курьером своей организации,
передать ему готовые бомбы, замаскированные под шкатулки и ларчики.
"катулки" он вез на бричке, забросав их сеном. Ђ во-вторых, его ждет
Ќонна, его любимаЯ, богом выбраннаЯ, без которой ему и день прожить тЯжело.
’акаЯ любовь, как у них, бывает только у осужденных на смерть -
безудержнаЯ, фанатичнаЯ, словно в преддверии неминучей беды, на краю
могилы. €менно так они любЯт друг друга, стремЯтсЯ быть вместе, так слились
душами и спешат отдать все: он - ей, она - ему. Ћн, сорокалетний, и она,
девЯтнадцатилетнЯЯ, - единое целое, слиток, стальной клубок страстей,
радости и счастьЯ. Ћни будто один человек, только случайно рожденный
порознь в разное времЯ и в разных местах.
Ќеторопливо бежал гнедой, неторопливо постукивали колеса, а как
хотелось поскорей приехать, кинутьсЯ к Ќонне. Ћна не ждет его сегоднЯ, и
эта нежданнаЯ встреча будет праздником длЯ нее. ђасставание, даже на
несколько дней, длЯ них мука. —ем бы ни занималсЯ, где бы ни был, он думал
о ней, ощущал ее присутствие, она всегда была рЯдом, он видел, слышал ее и
иногда, забывшись, заговаривал с ней. ‚озьмет и спросит: "Ќонна, как ты
думаешь?" Ќе услышит ответа, оглЯнетсЯ - один. Ќонны нет...
Ђ Ќонна, оставшись без него хоть на день, писала ему письма. Ќачинала
их всегда одинаково: "„обрый день, вот и Я". € заканчивала одними и теми же
словами: "–елую, только твоЯ и все та же Ќонна". Ћна жила им, как и он -
ею. ‚ последнем письме, которое лежало у него в кармане и которое он
перечитал уже десЯть раз, она писала: "‚сех удивлЯет мой оптимизм, радость.
Ћни не знают, что мой великий жизненный стимул - это ты. •отЯ могли бы
заметить, что когда говорю о тебе или думаю, так всЯ свечусь. Ђ чему
дивитьсЯ? ќто в моей душе твоЯ душа светитсЯ. ’ы за менЯ не беспокойсЯ,
менЯ бог бережет, Я же ему отдана, вот он и бережет менЯ и тебЯ тоже...
Ѓоже, какой она дивный человек! €мЯ ее отражает ее сущность -
избранница божьЯ, богом выбраннаЯ, чуждаЯ всего низменного, доверчиваЯ, как
дитЯ, мЯгкаЯ, впечатлительнаЯ, ранимаЯ натура. € в то же времЯ - страстнаЯ
до исступлениЯ и вспыльчиваЯ: достаточно одной искры и полыхнет пламенем,
как порох. ‘лава богу, что тогда, в день побега из тюрьмы, он послал ему
Ќонну. ‚от так ткнул в нее своим божьим перстом и сказал: "’ы, раба моЯ, не
целый человек, ты - половина. —еловек - это не мужчина или женщина порознь,
это мужчина и женщина вместе. € чтобы вышел целый гармоничный человек,
каждаЯ половина должна найти свою вторую половину, соединитьсЯ душой и
телом и сотворить гармонию, имЯ которой - —еловек. ‚он там, на берегу,
прЯчетсЯ твоЯ половина, твой мужчина, найди его и прими". € они пошли
навстречу друг другу и сотворили единое целое.
“же тогда, когда Ќонна привела ‘околовского к себе и спрЯтала его, оба
понЯли, что они созданы друг длЯ друга. Ћн ничего тогда от нее не утаил,
все о себе рассказал, и она пообещала достать ему паспорт. „остала, продав
дорогой фамильный перстень, заплатила кому-то в полиции и принесла паспорт
на чужую фамилию - ‘околовского. €мЯ не изменила, фамилию сама придумала.
Ћна и одежду купила. Ћн собиралсЯ покинуть ‚ладимир, как только отрастут
волосы, усы и борода.
"џ поеду с тобой", - решительно сказала она.
"‹юбимаЯ, - возразил он с грустью, - что ты будешь делать рЯдом со
мной?"
"’о же, что и ты. ‡аменю тебЯ, если надо будет. Ѓомбу вместо тебЯ
кину".
"ѓотова на смерть пойти?"
"ѓотова. Ђ чтобы не судили и не повесили, кину бомбу рЯдом с собою,
чтобы и самой погибнуть".
"’ы не за идею мою готова принЯть смерть, а из любви ко мне".
"Ќу и что ж. џ люблю тебЯ. ’ы и Я - одно целое".
"Ќо моЯ судьба - судьба обреченного человека. Њы с тобой не можем
иметь семью, растить ребенка. “ менЯ другаЯ цель в жизни - борьба за волю
народа, и Я посвЯтил жизнь только этой цели".
"‹юбимый, и Я посвЯщу жизнь только этой цели. ‡наешь, Я предчувствую,
что мы оба погибнем. € ничего от нас не останетсЯ. „авай Я рожу тебе
двойню. Њы погибнем, а они будут жить вместо нас".
"џ не могу женитьсЯ. Њы, революционеры, дали клЯтву не заводить семью
и детей. Ќе могу стать твоим мужем и еще по одной причине: у тебЯ есть
большой недостаток".
"Љакой?"
"’ы слишком длЯ менЯ молода. џ вдвое тебЯ старше. —ерез несколько лет
Я буду старик".
"„урачок, - обиделась она. - џ тебЯ люблю, а это главное".
€ из ‚ладимира они вместе поехали в Џетербург. „ома Ќонна сказала, что
едет туда учитьсЯ. ‚ Џетербурге встретились с нужными ему людьми, которые
категорически приказали ‘илаеву, теперь уже ‘околовскому, немедленно
покинуть Џетербург, выехать в целЯх безопасности в —ерниговскую область,
там устроитьсЯ на работу в тихом, глухом месте и не очень показыватьсЯ на
люди. ‚се заданиЯ, сведениЯ, свЯзь будут идти к нему из центра.
’ак они оба очутились в Љонотопском уезде и живут тут больше года.
‘околовский снЯл длЯ Ќонны квартиру в доме Џотапенко, а сам нанЯлсЯ в
Љорольцах в экономы. Ќонна жила в Љонотопе - квартира была им нужна и длЯ
конспиративных встреч и длЯ свЯзи - а ‘околовский при малейшей возможности
к ней приезжал. Ќонна стала его alter ego - вторым "Я", принЯла его идеи,
убеждениЯ, привычки, даже вкусы, все принЯла, как вода принимает форму
сосуда, в который ее налили.
‘ того днЯ, как судьба свела ‘околовского с Ќонной, он исподволь,
незаметно сам стал менЯтьсЯ. Ћн почувствовал себЯ счастливым, довольным,
полным гармонии и душевного равновесиЯ, у него поЯвилась излишнЯЯ
сострадательность и жалость, крепла жажда жизни, хотелось, чтобы век его
был долгим, он стал отгонЯть от себЯ мысли о своей обреченности и
неизбежности преждевременной насильственной смерти, предначертанной всем
террористам. ѓотовность отдать в любую минуту жизнь за свою идею ослабла,
все больше брало верх здравомыслие, даже возникло сомнение в том, что до
тех пор казалось твердым и неколебимым. € причиной этому была она, Ќонна,
ее любовь. ђЯдом с ней хотелось жить, наслаждатьсЯ ее любовью, фанатической
верностью, в которой они поклЯлись друг другу.
Ђ у Ќонны все было наоборот. ’еперь она словно взЯла у ‘околовского
его самоотверженность, суровость, готовность отдать себЯ за дело, которому
он себЯ посвЯтил. € не потому, что она слепо принЯла революционную идею, а
потому, что идее этой и этому делу был предан ‘околовский, и раз она его
любила и делила с ним все пополам, то принимала и его задачи, его цель.
Ћна, и правда, только скажи ей, пошла бы на многолюдную площадь, или в
переполненный нарЯдной публикой театр, или в глухой переулок и стрелЯла бы
в того, кого он ей покажет.
‚от так думал в дороге о Ќонне ‘околовский и жил встречей с ней, с
огненно-рыжей Ќонной, в груди которой таилась взрывчатаЯ сила, как в тех
"шкатулках", что он вез в колЯске.
ЉолЯска была легкаЯ, с поднЯтым верхом. ‘околовский сам правил, кучера
никогда не брал. Љак же хорошо было у него на душе, и какой стоЯл чудесный
день! Љристалльно-синее высокое небо, казалось, поднималось над головой все
выше и выше, как огромный синий зонт. Џо жнивью ходили грачи, собираЯсь в
теплые краЯ. Њожет, они прилетели с ‚ладимировщины? Ќа стерне их было
несметное множество, поле казалось черным и шевелилось, как живое. Ђ вдоль
дороги, справа, на опушке леса цвели пастушьЯ сумка и мЯта. ‚ синеньких
цветках мЯты копошились пчелы - брали взЯток. Џахло мЯтой, хорошо пахло. ‚
одном месте по соседству с высоким осокорем росла калина. Џробившись сквозь
гущу листвы, солнце обрушилось всей своей мощью на куст калины, зажгло ее
спелые грозди Ярко-красным огнем. џгоды только-только набрали багрЯнец, им
красоватьсЯ и гореть долго, всю зиму, пока не склюют птицы...
„орога пошла мимо ольховника, вдоль болотца. Ћльховник зеленый, как в
мае, листьЯ упадут, не пожелтев, не засохнув, - зеленые и умрут зеленые...
‚от так бы и человек - жил бы молодой, крепкий отпущенное ему времЯ, а в
предназначенный день грЯнулсЯ бы оземь без старческих болезней, страданий,
дрЯхлости...
‚спомнилось вдруг стихотворение, которое - бог знает как это давно
было - выучил еще в детстве и, казалось, навсегда забыл. € вот неожиданно
возникли в уме его строчки, и он повторЯл их вслух, удивлЯЯсь тому, что они
всплывают в памЯти, словно кто-то сидит рЯдом с ним и подсказывает, шепчет
на ухо слова:
Џусть нам даны не навсегда
€ жизнь, и жизни наслажденье,
Џусть, как падучаЯ звезда,
Љраса блестит одно мгновенье, -
„а будет так! ‡акон богов
Ѓез ропота благословлЯю,
Ђ все на путь мой Я цветов,
Љак жизнь минутных, рассыпаю.
"Љак хорошо, какое счастье, - радовалсЯ ‘околовский. - —то это
вливаетсЯ мне в душу? —то менЯ ждет, какое событие?.."
Ќо вот и Љонотоп. ‚о времЯ дождей здесь такое делаетсЯ, что лошади
тонут. ’еперь же было сухо, но пыль из-под колес не поднималась и следом не
тЯнулась. “лица, на которую он въехал, обсажена с двух сторон деревьЯми -
сплошь Ясени и тополЯ. ‘ каждого двора из-за плетнЯ лаЯли собаки, одни
нехотЯ, лишь бы голос подать, другие выбегали на улицу, кидались коню под
ноги. ‡амахнулсЯ было кнутом на одного такого отчаЯнного пса, да пожалел
бедолагу. ‚ самом центре города колеса загремели по булыжнику, которым был
вымощен небольшой участок мостовой - хвала уездному земству! € публика в
центре попадалась все больше "чистаЯ", женщины под зонтиками - берегли лицо
от грубого загара. ел, бренча шпорами, молоденький подпоручик, и было
видно, что он очень сам себе нравитсЯ, а особенно тешит его звон шпор...
ЋстановилсЯ и поклонилсЯ ‘околовскому незнакомый старичок в сапожках без
каблуков и в рыжем цилиндре. ‘таричок нес плетенную из лозы корзину, откуда
торчала голова петуха.
Ђ вскоре началась улица, где жила его Ќонна. …сли бы она знала, что он
едет к ней, встретила бы на краю города, побежала навстречу, поднЯв руки. Ђ
бегает она быстро, легко. Ќе забыть, как они купались этим летом, выбрав
безлюдный уголок на реке, и Ќонна летела по берегу навстречу ветру; ее
длинные волосы рассыпались на бегу, и она была похожа на пылающий факел...
...“же и во двор заехал, а Ќонна не выбежала из дома. ‡а окнами с
задернутыми занавесками - тишина. Џодумал, что ушла, но увидел приоткрытые
двери - значит, дома. Ќе распрЯгаЯ лошадь, кинулсЯ в сени, рванул одни
двери, другие и увидел Ќонну. Ћна лежала на кушетке, натЯнув до подбородка
простыню. ‹ицо изможденное, болезненно бледное. "Љак в саване", - мелькнуло
страшное сравнение.