ает:  когда они  ходили  по  чаще, котелок билсЯ о ветки, звенел,
амакан далеко слышал, бежал на звук. € ты должен так ходить.
     -- ‘кажи Љарарбаху, что Я согласен.
     -- ’огда еще слушай. ‘тарик говорит, что  амакан ловит людей сзади, это
место, -- „олбачи хватает  себЯ  рукой за  затылок, -- и  прыгает  с  правой
стороны. Љогда будешь идти по стланику -- это хорошо знай.
     -- Ќе понимаю,  -- перебиваю Я проводника. -- ‘проси  Љарарбаха, почему
нападать медведь будет обЯзательно сзади и с правой стороны?
     „олбачи  переводит  мои  слова старику. ’от  удивлен, как это  Я сам не
догадалсЯ.  Љарарбах  долго складывает из жестов  и  непонЯтных  мне  звуков
фразы, выворачивает ступню левой ноги внутрь, как у медведЯ.
     -- ’ы все равно что сова  днем: глаза есть, а  не видишь, --  переводит
„олбачи. -- Ћн думает, у амакана леваЯ нога кривой внутрь, прыгать ему можно
только так, -- проводник махнул обеими руками справа налево. -- ЏонЯл? ’ы же
видел, …лизара он тоже ловил справа и сзади. ќто тебе забывать не надо.
     -- џ должен идти на џмбуй завтра утром? ‘проси Љарарбаха.
     ‘тарик посмотрел в темное дождливое небо, двинул плечами.
     -- ‘ейчас никто не скажет, что даст утро.
     -- Ђ что будет делать завтра Љарарбах?
     -- ‘тарик тоже хочет идти на голец, -- сказал „олбачи.
     –ыбин разворошил огонь, бросил на угли недогоревшие головешки.
     џ отхожу от костра, смотрю на небо -- никаких примет завтрашнего днЯ. ‘
томЯщим предчувствием жду Я его.
     Ќа  небе  обозначились  контуры тЯжелых туч, освещенных сверху  далекой
луной. ‹истьЯ  поникли.  Џора увЯданиЯ, надвигающихсЯ холодов.  ‚  воздухе к
запаху хвои  теперь  примешиваетсЯ  запах грибов, -- последний  запах  перед
снегопадом.
     ‘пать укладываемсЯ под широко распростертыми ветками  старой ели. –ыбин
и „олбачи по очереди будут караулить ночь и костер. ‚сЯ надежда, конечно, на
‡агрю. Ћн  хотЯ  и  спит, свернувшись  в клубок,  но уши  поставлены торчмЯ,
настороже.
     ‹агерь стихает. ’олько жаркие рубины углей светЯтсЯ в этой мокрой ночи,
да иногда застонет землЯ или под водою вздохнет уснувшаЯ кувшинка.
     Љарарбах уже  похрапывает. Ђ мне  не уснуть. Ќе слишком ли Я понадеЯлсЯ
на себЯ, не повторю ли Я участь погибших на џмбуе геодезистов?
     ‹ежу с открытыми глазами. ‘лышу, как с хвои гулко падают на брезентовые
плечи –ыбина свинцовые капли влаги.
     Њысли уводЯт менЯ в стланиковые заросли. ‘мотрю Я на них как бы сверху,
сквозь   дымку  прошедшего  времени,  и  передо   мною  открываетсЯ  картина
трагической гибели  людей.  ‚от беспечно спускаетсЯ по еле  заметной  тропке
молодой парень. ‡а спиною ружье, в правой руке котелок. Ѓеспечно входит он в
стланик,  размахиваЯ   по   веткам  котелком  и   напеваЯ  веселую  песенку.
Њеталлический звон  котелка растекаетсЯ  по склонам  гольца.  …го улавливает
медведь в далеком ложке. ‡верь, припадаЯ на  заднюю левую ногу,  уже несетсЯ
по россыпи, по стланикам, изредка останавливаЯсь, чтобы определить, в  какую
сторону  удалЯетсЯ звук.  —ем  ближе,  тем осторожнее его прыжки. ‚ыходит на
след человека, жадно обнюхивает его, отходит вправо, на  расстоЯние, которое
позволЯет  ему не  терЯть запах следа. Ѓесшумно нагонЯет жертву.  ‚се ближе,
все  меньше метров  остаетсЯ между  ними.  €з  кустарника  срываетсЯ  бекас,
пугливо  проноситсЯ  мимо  человека,  а вот и кукша тревожно прокричала  над
головою...  Ќадо бы обернутьсЯ, сдернуть  с плеча ружье, но  нет,  парень не
обращает  вниманиЯ,  поет,  идет дальше.  Њедведь неслышно ползет следом  по
чаще,  выжидает удобного  момента...  Џрыжок, второй  -- человек не успевает
обернутьсЯ, как ржавые  "лыки хищника  впиваютсЯ в  затылок.  ‘ильным рывком
парень отбрасывает  котелок вверх, и  тот  виснет  на макушке лиственницы. џ
гашу воображение, чтобы не видеть расправы...
     €здалека донессЯ выстрел.
     --  Ќаши   стрелЯют,  --   встревожилсЯ   –ыбин.  Ћн  отошел  от  огнЯ,
прислушалсЯ. -- ‡рЯ не пустили нас, нашкодит людоед в лагере.
     Џожалуй, –ыбин прав. ’акое невезенье!..
     ’Яжелый  туман причудливыми космами сползал с деревьев  на захламленную
землю,  нависал  над болотами.  Љак  неприветлив мир, покрытый  серым густым
туманом!
     Љарарбах сидит  полураздетый, прикрыв спину  куском брезента. Џеред ним
лежит его  старенькаЯ дошка. ‘мотрю  на  нее -- и  глазам  не верю: у  дошки
обрезана пола  --  не с  ума  ли  сошел  старик!  џ знаю, как  трудно бывает
расставатьсЯ с истрепанной в походах  телогрейкой, пережившей с  тобой всего
лишь один полевой сезон, а ведь эта дошка длЯ  Љарарбаха  свидетель прожитых
лет. ‘ нею он разделил немало бурь, костров, дождей, в ней  он и состарилсЯ.
Ќе понимаю,  зачем  надо  было  ему  именно  сегоднЯ  расправитьсЯ со  своей
старенькой, латаной спутницей?
     Џодхожу к разбушевавшемусЯ костру. ‚есь дрожу от свежей,  далеко еще не
закончившейсЯ осенней ночи, оттого, что не выспалсЯ. ‘мотрю на старика --  и
еще  больше удивлЯюсь:  он  шьет  из отрезанного  куска  унты.  “же дошивает
второй.
     -- Ќочью три раза стрелЯли на таборе, -- докладывает „олбачи, -- однако
беда, там людоед был!
     -- Њожет, по волкам стрелЯли? -- спросил Я.
     Џроводник повел плечами.
     Ћтогреваюсь у  костра. ’уман  качаетсЯ возле  стоЯнки,  и все еще  поет
ночной  ручей. Љарарбах перестает работать,  поднимает голову.  џ  показываю
пальцем на дошку,  спрашиваю,  зачем изрезал ее, и длЯ  чего ему сейчас,  по
мокрому, унты?
     ‘тарик  показывает  на свои  ноги, на  кустарник, на  свои уши и что-то
говорит. Ќа помощь приходит „олбачи.
     -- Ћн в этих унтах пойдет искать амакана.
     -- “ него же на ногах еще крепкие, лосевые.
     --  ‹осевые,  что  твои  сапоги,  шибко много  шуму,  когда  ходишь  по
стланику,  а  в этих,  -- он  показывает на унты  в руках Љарарбаха,  сшитые
шерстью наружу, -- можно ходить  неслышно, как рысь. Њедведь  не догадаетсЯ,
что еще другой человек ходит по стланику, непременно к тебе пойдет.
     ѓде-то за туманом, за далью гор -- утро.  Ќо еще спЯт болота, мокрые от
ночного дождЯ  стланики,  звери,  птицы...  ‚  этот  предутренний  час,  как
никогда, чуток сон в природе.
     Љарарбах опускает в  банку с сгущенным  молоком кончик  прутика,  долго
обсасывает его, запиваЯ большими глотками чаю.  ‚идно, его Язык не избалован
сладостЯми, пьет он долго, вольготно.
     -- ‡начит, идете? -- спрашивает менЯ –ыбин.
     „олбачи поднимает на менЯ глаза.
     --  Љонечно, иду!  €наче не  встретитьсЯ с  людоедом, если он  нападает
только на одного человека. ‚ этом нельзЯ не верить Љарарбаху.
     –ыбин неодобрительно покачал головою.
     --  Ќе так страшен черт, как его малюют,  --  говорю Я.  -- ‚едь ребЯта
погибли,  не  подозреваЯ  о  существовании  людоеда  на  џмбуе.  €х  подвела
беспечность. Ђ мне -- куда проще: Я знаю со слов Љарарбаха нрав этого зверЯ:
откуда, с какой стороны он может напасть. ‡начит, нелегко будет менЯ поймать
врасплох.
     --  Ќу  что ж, ни  пуха,  ни пера! -- говорит –ыбин, громко прихлебываЯ
чай.
     ‡а  свои годы странствий  по тайге мне пришлось охотитьсЯ почти на всех
крупных зверей.
     ќта  охота  была  необходима,   как  источник  питаниЯ  при  работах  в
отдаленных, безлюдных пустырЯх.
     Љогда добываешь сохатого, оленЯ,  серну,  все очень просто. „ругое дело
--  охота  по  медведю.  ‚едь медведь сильный и  свирепый  зверь. •отЯ  ты и
убежден, что  он боитсЯ человека, но тебЯ все времЯ держит в тисках ощущение
опасности.  ќта охота требует не  только навыка,  знаний повадок зверЯ, но и
большого самообладаниЯ.
     Љто-то несдержанно зашлепал по  болоту,  прошел, никого не вспугнув, до
самого подножьЯ џмбуЯ.
     Љарарбах  свернул  сшитые им  унты,  перевЯзал  их  ремешком, положил в
котомку. ’уда же засунул и кусок брезента. ‚стал, повесил однополую дошку на
сук под елью, отошел от огнЯ. „олго всматривалсЯ в небо, звездное к северу и
совершенно черное от туч над ‘тановым.
     ’уман    рассеЯлсЯ    и    только    над    проточной    водою    лежал
прозрачно-голубоватой  полоской. ‚сплыла  чернь  болот,  показались  широкие
разливы стлаников. ЏоднЯлсЯ џмбуй, огромный, могучий.
     €дем со стариком умыватьсЯ.
     Њы огибаем кустарник  и по  мелкому ернику выходим к краю  перелеска, к
заливчику.  Ћн  соединен  неширокой   горловиной  с   озером.  ЌаклонЯюсь  к
зеркальной поверхности  застывшего водоема, хочу зачерпнуть воды и чувствую,
как на мою  спину  ложитсЯ тЯжелаЯ рука Љарарбаха. ‘тарик косит глаза влево.
‘мотрю  туда  --  на озере  метрах  в пЯтидесЯти  от  нас небольшой табунчик
казарок. Ћни заметили  нас, пугливо  жмутсЯ  к  противоположному,  тенистому
берегу, но не улетают. ‘транно, казарка -- птица дикаЯ и осторожнаЯ.  Џочему
же они так опрометчиво поступают?
     Љарарбах тЯнет менЯ за телогрейку, показывает на гусей, затем поднимает
лицо к небу. ѓлЯжу, два белохвостых орлана кружатсЯ в  поднебесном просторе.
‚от  оно  что  -- гусей  в воздухе  караулит смерть.  Њожет быть, поэтому  и
казарки опаздывают, времЯ их пролета закончилось.
     Њы ничем  не  можем  помочь казаркам. ‡аконы  жизни безжалостны. „елаем
вид, что не замечаем гусей.
     ‚ода холоднаЯ, леденистаЯ, обжигает лицо.
     ѓоры уже не  в  силах  заслонить  солнце.  ’еплеет  воздух.  ЏрозрачнаЯ
испарина  стелетсЯ по глади  воды,  и  у берегов, коснувшись жесткой  осоки,
тает. ‚се сверкает чистыми красками осеннего утра.
     “ дальних болот, на сквозных вершинах  лиственниц слетаютсЯ вороны. Ћни
повисают на ветках тЯжелыми черными гроздьЯми.  ќти птицы с дерзким криком и
бормотаньем  кажутсЯ зловещими. —его доброго,  они  будут  сопровождать  нас
сегоднЯ, как могильщики, предчувствуЯ добычу.
     Џолными  пригоршнЯми плещу на грудь и плечи прозрачную студеную  влагу.
“х, как здорово! Љарарбах долго мылит руки, лицо, полощет рот.
     ‚ода  в это времЯ необычно мЯгкаЯ и свежаЯ. Ќа  земле все уже поблекло,
сникло,  а  на озерах еще  Ярче зеленеют  листьЯ  донных  растений, плавучие
островки  из  осоки,  береговой троелист,  и  даже  цветут  удивительные  по
красоте, овеЯнные необыкновенными легендами, белые лилии -- кувшинки, как их
принЯто называть.
     ђано  утром ни  одного  цветка не  было  на  озере.  Ќо  стоило  солнцу
заглЯнуть в озеро,  как кувшинки начали тайком поЯвлЯтьсЯ из  темной глубины
водоема, раскрыли свои белые, восковые  лепестки и стали хорошо заметными на
фоне округлых, Ярко-зеленых листьев, плавающих на голубой поверхности воды.
     †ивут кувшинки только днем,  а с  наступлением вечерних сумерек  цветок
бережно сворачивает лепестки  в бутон  и уходит  на  всю ночь в таинственный
подводный мир, оставлЯЯ на озере  приЯтный  аромат.  ќта  необычайнаЯ  жизнь
кувшинок создала почти у всех  народов чудесные легенды, преданиЯ, сказки  о
русалках, богатырЯх, о человеческом счастье.
     ‘олнце все  больше  отогревает  землю.  Ѓесследно  исчезает  туман  над
ручейком.  џркие  брызги  света  рассыпаютсЯ  по всем  закоулкам  перелеска,
вспыхивают в  хвое  разноцветными  фонариками. Њох  на  болоте в  изумрудных
каплЯх.
     Њы с Љарарбахом уходим к стоЯнке, где нас ждет уже завтрак.
     ‚ дневном свете костер почти не заметен: огонь от сухих дров бездымный,
и на жару пламЯ почти синее.
     -- ‚ы  с „олбачи отправлЯйтесь  на табор, -- говорю  Я –ыбину.  -- —ует
сердце что-то неладное.
     -- ЏридетсЯ поторопитьсЯ. ‚чера медведю не повезло. ‹ангара дежурила, а
сегоднЯ ребЯта могли проспать.
     -- „олбачи, спроси Љарарбаха, куда он пойдет?
     „олбачи дважды повторЯет мой вопрос.
     Љарарбах молчит, отводит от проводника взглЯд. „рожащими пальцами чешет
остриженный подбородок.
     -- ’ы не знаешь, „олбачи, что с Љарарбахом, что его  мучит? Њожет быть,
он каетсЯ, что свЯзалсЯ с нами? Џусть возвращаетсЯ на табор, Я не обижусь.
     € на  этот  вопрос старик  не  отвечает,  он  молча начинает укладывать
котомку, запихивает в нее лепешку, чайник, сумочку с сахаром и чаем.
     -- Љарарбах раньше таким не был, а что с ним, сам видишь, не говорит...
-- отвечает проводник.
     „ень в  разливе.  …ще  сильнее  пылают  осинники,  горЯт  ерники. ‡емлЯ
золотитсЯ  осыпавшейсЯ листвою. ‘ыплетсЯ хвоЯ с лиственниц, и  просинь лесов
безнадежно тускнеет.
     ‚друг  ‡агрЯ вскочил,  повернул  морду к џмбую. Ћттуда  донессЯ  чей-то
голос.
     --  Ќаши  идут. —то-то случилось  на  стоЯнке,  --  поднимаЯсь,  сказал
взволнованно  –ыбин. “ менЯ не  хватает терпениЯ,  иду  навстречу. €з болота
выбиваетсЯ Џавел. ‘  одного  взглЯда можно  было догадатьсЯ,  что принес  он
недобрую весть.
     ‡а ним поЯвлЯетсЯ €льЯ. ‚ид у обоих усталый.
     -- ЌеприЯтность какаЯ? -- спрашиваю Я.
     --  „айте  отдышатьсЯ... --  € Џавел  скидывает  с плеча  винтовку.  --
‘тервец! ‚сю  ночь лагерь осаждал, обнаглел,  стрельбы не  боитсЯ, настоЯщий
людоед. Ѓудь  ночь посветлее, отыгралсЯ бы он у  менЯ, -- говорит Џавел, все
еще тЯжело дыша от быстрой ходьбы.
     -- ‚сю  ночь от костра не отходили, а  оленей всех разогнал  по  тайге.
“тром двух убитыми нашли -- спрЯтал под мох. Ќу и сатанюка!
     €дем на стоЯнку.
     €льЯ   начинает   рассказывать    „олбачи   о   случившемсЯ.   Љарарбах
подсаживаетсЯ  к ним,  внимательно  следит  за  движением  губ  рассказчика.
ЉажетсЯ,  и  эта новость не удивлЯет его, будто и такое  не  раз  было в его
неласковой жизни.
     Џотом старик начинает что-то говорить, обращаЯсь  поочередно то к €лье,
то к „олбачи, показывает рукою в сторону лагерЯ. Ћба собеседника соглашаютсЯ
с ним.
     -- Љарарбах и ты, --  „олбачи показывает на  менЯ, -- пойдешь  на џмбуй
охотитьсЯ на амакана, а все другие надо скоро  тайга ходить,  искать оленей.
Ѓез  них  куда  пойдем?  Џотом  надо караулить  убитых оленей: может, амакан
придет кушать их. Љарарбах совет дает, пускай ‹ангара  сидит там, -- говорит
„олбачи. -- Ћна ночью хорошо стрелЯет. Ћстальные все догонЯть оленей будут.
     -- ’огда отправлЯйтесь.
     --  „айте   хоть   покурить!   --  взмолилсЯ  Џавел  и,  достав  кисет,
пристраиваетсЯ с €льей к огню.  --  …жели, к примеру сказать, Я убью людоеда
-- шкура моЯ?
     -- …сли свою не потерЯешь! -- замечает –ыбин.
     -- ’ебе-то она длЯ чего? -- спросил Я.
     -- ’ак сказать, нужен стимул длЯ риска.
     -- Ќу что ж, Я согласен: кто убьет -- тот и шкуру возьмет.
     --  ’еперь  все Ясно. Ќе  позже, как завтра  утром,  Я этого косолапого
выпущу из шкуры голеньким.
     -- Ќож, Џавел, не забудь взЯть с собою, а то ведь Языком не освежуешь.
     -- ‘мейтесь! Џосмотрю Я на ваши кислые лица завтра.
     Љарарбах отдает  свою, без  полы,  дошку  „олбачи,  берет  взамен  его,
выворачивает  ее  шерстью  наружу, надевает на себЯ,  перехватывает  ремнем.
’елогрейку прЯчет в котомку.
     ‡аливаем огонь. Ћбходим болото слева. Џо пути заглЯдываем на  озеро. Ќа
нем нет казарок.  Џобедил ли в них  инстинкт перелета,  и  они,  пренебрегаЯ
опасностью,  пустились  в   далекий  путь   или,  охваченные  страхом  перед
белохвостыми орланами, забились в береговую чащу, ждут ночи! Ќо небо пустое.
     Џеребрели  топкое  болото. ‚ышли  на нашу тропку.  ђазулись,  выкрутили
портЯнки  и разошлись.  Њы с  Љарарбахом  решили  задержатьсЯ на  месте, под
гольцом, часа два-три, а –ыбин с остальными направились в лагерь.
     ЏрощаЯсь, мы долго жали друг другу руки.


        "џ “Ѓњћ ’…Ѓџ, •Ђђѓ€"

     Ќам надо было  добратьсЯ к границе  кустарников до  россыпей  и  оттуда
спуститьсЯ по знакомой уже нам тропке  сверху вниз. Љарарбах не стал на этот
раз подниматьсЯ чащей. …му лучше,  чем  мне, известно,  как опасен медведь в
засаде.
     Џод  ногами зверинаЯ  тропка,  проложеннаЯ  между  замшелых  мерзлотных
бугорков, густо усеЯннаЯ спелой клюквой. Ђ сколько голубики! Ћна выползла на
россыпи,  стелетсЯ по кромкам болот. Ђ грибы... ’о они,  будто  услышав наши
шаги, вдруг высыпают из чащи и  стоЯт на  полЯне все  на виду,  родовитые, с
многочисленным потомством,  то осторожно  глЯнут  на тебЯ в  щелочку  из-под
лопнувшей корки земли, то усыплют тропу.
     ЏробираемсЯ по  шаткой подстилке  из угловатых камней.  ‘клон гольца  в
этом  месте  пересечен террасами. Њы  поднимаемсЯ по ним, как по гигантским,
давно  заброшенным, ступенькам,  и  у каждого  излома  задерживаемсЯ,  чтобы
осмотретьсЯ. Љарарбах караулит заросли справа, Я слежу за кустарником слева.
     ‚ыше все круче. ‘тарик тЯжело дышит отогретым солнцем воздухом,  на шее
вздуваютсЯ  фиолетовые жилы. Ќо ноги, привыкшие к ходьбе,  идут  мерным, как
ход маЯтника, шагом.
     “ очередного излома  он  хватаетсЯ  за угол обломка,  подтЯгиваетсЯ  на
руках.  Џотом, закрыв глаза, припадает грудью к скошенному краю камнЯ, долго
лежит не шевелЯсь.
     ‘олнце не томит жаром -- греет землю. ‘егоднЯ особенно чувствуетсЯ, что
лето  ушло.  ѓрусть  и уныние разлиты повсюду, в сухом  неподвижном  воздухе
медленно плывет паутина.
     Љарарбах поднимаетсЯ, разгибает усталую  спину, тЯжело вздыхает. џ хочу
взЯть у него котомку. ‘тарик протестует, отмахиваетсЯ.
     Џуть по  россыпи преграждает неширокой  полоской  стланик.  …сли людоед
следит за нами, то лучшего места длЯ засады не найти.
     Љарарбах  дает  мне знак отстать, но быть  .  настороже.  ‘ам  подходит
поближе к зарослЯм, поднимает ствол берданы.
     --  Ѓек!.. Ѓек!..  --  вдруг  кричит  он,  бесподобно  подражаЯ  голосу
олененка,   потерЯвшего  мать,  и  ждет,   прощупываЯ  прищуренными  глазами
кустарник.
     Џотом  еще  кричит; теперь в  голосе потерЯвшегосЯ олененка отчаЯние  и
безнадежность.
     ‘тоит  несколько секунд. ‚етерок дует в спину, набрасывает  на  стланик
запах человеческого пота.  Ћпасность быть  обнаруженными очевидна, но кругом
невозмутимаЯ тишина.
     ‘тарик осторожно входит в чащу, минует перемычку. џ следую за ним.
     Ќебо в  чистой синеве, только у северного горизонта беспорЯдочно  лежат
облака, как бы сбившись в одну кучу.
     ‡агрЯ  неожиданно опережает менЯ,  бросаетсЯ  влево, припадает  влажным
носом к россыпи.
     Љарарбах,   горбЯ   спину,   низко  наклонЯетсЯ   к  нему,  внимательно
осматривает узоры разноцветных лишайников, прилипших к камню.  ’ычет пальцем
на  смЯтую  травинку,  которую Я ни за  что  бы  не заметил.  Џоказывает  на
камушек, вдавленный в  землю.  Љто-то  прошел здесь  осторожно,  не  оставив
заметного следа.
     Џроводник  ставит  правую  ногу  рЯдом  с  измЯтой  травинкой, а другую
выносит к камушку, прикидывает, какому  зверю принадлежит такой размах шага.
Ќеопределенно разводит руками. Ћн,  кажетсЯ, еще не уверен  в своей догадке.
„елает  шаг вперед, равный шагу зверЯ, прошедшего тут, показывает пальцем на
чуть  заметные  отпечатки  когтей.  агает  дальше,  еще  и еще  -- и  вдруг
припадает к россыпи, ощупывает ладонью продолговатый след,  хорошо приметный
на податливом Ягеле.
     --  Ђмакан!  --  едва  шевелит  он  губами,  показываЯ  на  лишайник  с
отпечатком кривой медвежьей лапы.
     ‘тарик объЯснЯет мне, что медведь где-то  близко, тут,  в стланике, что
он ходит  рЯдом, но не нападает, потому  что нас двое, и будет ждать случаЯ,
когда мы разойдемсЯ. € даже теперь на лице Љарарбаха ни тени тревоги.
     ‚ыходим  на  последнюю  террасу.  „альше кустарники  мельчают,  редеют,
сходЯт на  нет, не выдерживают  натиска  курумов. ‚от и тропка,  по  которой
спускались за водою Џетрик и …втушенко.
     Љарарбах считает, что надо переждать с час, потом идти в стланик.
     „аже  при самых опасных  встречах с  раненым медведем, когда  он бывает
более  Яростным,  Я  был   куда  спокойнее.  —то  же  это   такое?..  ‘трах?
Ќеуверенность в себе? Ќет! џ готов к этой встрече, и она должна состоЯтьсЯ!
     Љарарбах достает  из котомки унты, сшитые  ночью, натЯгивает  их поверх
олоч,  перехватывает ремешками пониже колен и щиколоток. ‚ысыпает на  камень
из  кожаной  сумочки  весь   запас  патронов  длЯ  берданы.  ђоетсЯ   в  них
крючковатыми пальцами, по каким-то приметам отбирает два патрона,  кладет за
пазуху. Џерехватывает ремешками краЯ рукавов и стЯгивает завЯзки на груди.
     ‡атем он  низко-низко  пригибаетсЯ  к  земле, делает  движение  руками,
ногами, головой -- ничто не  должно мешать при повороте в любую  сторону или
при прыжке. “же по этой подготовке можно догадатьсЯ, насколько серьезна даже
длЯ него, опытного охотника, предстоЯщаЯ встреча.
     Љарарбах готов.  Ћн  стоит, склонившись на  ствол  берданы,  напрЯженно
всматриваЯсь в заросли.  ‹ицо его грустно,  морщины на широком лбу сдвинуты.
‚ыбираЯ  себе путь, старик  что-то шепчет сухими  фиолетовыми  губами.  Људа
пойдет он?
     Ђ  Љарарбах,   собрав  немного  мелкого  сушнЯка,  разжигает  костерок,
вытаскивает из котомки своего божка, черного  от впитанного жира, кладет его
на полу дошки и  долго-долго смотрит на  него... —то просит старик у  своего
божка: удачи  мне или прощениЯ длЯ себЯ? Ќо тот, кажетсЯ, неумолим. Љарарбах
вынимает из кармана грЯзный кусочек медвежьего  жира, подогревает на огоньке
и размазывает по его плоскому  лицу. €дол сыт, губы от жира  кривЯтсЯ, скулы
лоснЯтсЯ. Љарарбах доволен,  он кладет божка за пазуху, встает, убежденный в
успехе.
     Ћн  бросил  короткий  взглЯд  на  закат,  поправил  на  спине  котомку,
пристально  посмотрел  мне в  лицо,  как бы  пытаЯсь  узнать,  готов  ли Я к
поединку. Џотом хлопает менЯ по плечу, кивает на стланик, -- дескать,  можно
идти.
     -- Ђ ты какой тропкой пойдешь? -- спрашиваю старика.
     Ћн показывает одним пальцем на себЯ, другим -- на  менЯ и соединЯет эти
пальцы: дескать, пойдем вместе.
     -- ’ы же говорил, что Я пойду один, -- переспрашиваю его.
     Ћн  кивает головой и объЯснЯет, что длЯ  менЯ  он будет со мною,  а длЯ
медведЯ -- его не будет близко возле менЯ. џ не совсем понимаю Љарарбаха, но
разговор с ним отнимает много времени, а его  у нас не остаетсЯ, и Я не стал
больше  расспрашивать. …сли мы пойдем по одной тропе,  то  это  даже  лучше:
вместе мы сильнее.
     ‘олнце огненным шаром  нависает над далекими хребтами. Љарарбах торопит
менЯ  и говорит, что он  будет идти следом,  в десЯти шагах от  менЯ, но так
тихо, что медведь не обнаружит его и даже •арги не узнает.
     ’олько теперь,  взглЯнув на старика, Я заметил,  что он действительно в
этом меховом одеЯнии сам похож на медведЯ, вставшего на задние лапы.
     ‘тарик берет от менЯ ‡агрю, ласково гладит загрубевшей  ладонью  его по
спине, привЯзывает к своему поЯсу.
     „о зарослей идем вместе.  ‹ицо Љарарбаха непроницаемо. Ќикакой тревоги.
ќто и менЯ заставлЯет подтЯнутьсЯ.
     Ђ солнце падает ниже и ниже. —то ему до наших дел!
     џ  выхожу вперед, спускаюсь по еле заметной  тропке  в  заросли. ‘тарик
идет следом,  но Я не слышу ни его шагов, ни шороха  кустарника, по которому
он пробираетсЯ. ерсть на оленьих шкурах, из  которых сшита  одежда старика,
поглощает звуки.
     ‡еленый  каракуль густых рослых  стлаников  падает  вниз,  по  пологому
склону џмбуЯ. ђобкими шагами вступаю Я в эту враждебную чащобу.
     „альше иду, не  таЯсь, как ходЯт по безопасной  тропе. ’олько кустарник
хищно теснитсЯ вокруг да из чащи проглЯдывает зловещий сумрак.
     ‚  правой  руке  карабин. ‹евой машу  пустым котелком по кустарникам. ‚
чутком воздухе дребезжащий металлический звук расплываетсЯ по џмбую,  уходит
в ложки, стекает к подножью гольца.
     “бежден, что медведь уже услышал этот знакомый ему звук. €, может быть;
он уже спешит мне навстречу... Ќервы сдают, и Я невольно шепчу:
     --  ‘покойно... не спеши...  ‚незапный  взрыв  справа  сжимает  сердце.
Љарабин липнет к плечу.
     -- •ррр.... -- взлетает рЯбчик.
     -- “х ты, дьЯвол! Љак напугал! -- вырываетсЯ у менЯ с облегчением.
     Џтица, трепеща крыльЯми, пугливо метнулась вниз,  оставив  в дрогнувшем
воздухе несколько перьев да недоуменье на морде ‡агри.
     Љарарбах  не подходит  ко  мне,  показывает  на солнце. ‚ремени  у  нас
остаетсЯ  действительно  немного. ’ропка уводит  менЯ  в  глубину  зарослей.
Љустарник молчит как заколдованный.
     Ћщущение близости зверЯ не покидает менЯ. ЏЯчусь задом, жду нападениЯ.
     €здали  наблюдающий  за  мною и  тоже  встревоженный,  Љарарбах  первым
приходит в себЯ,  машет рукою, подает знак идти дальше. џ  поднимаю котелок,
поворачиваюсь. "Ђ что, если людоед  перехитрит нас -- устроит засаду впереди
или слева?" џ сильнее машу по веткам звонким котелком.
     ‘пускаюсь ниже, иду  не таЯсь. Џод ногами влажный,  скользкий Ягель. Ќа
левую щеку падает теплый луч закатного солнца.
     ’ропка  выводит менЯ  на  прогалину,  где людоед напал на Џетрика. ‡ову
Љарарбаха, а сам  присаживаюсь  на  пень.  ЋстаетсЯ  меньше половины пути до
подножьЯ  гольца. Ќеужели мы сегоднЯ не встретимсЯ  с  медведем? џ  не знаю,
смогу ли завтра повторить то же самое.
     Џодходит ‡агрЯ, кладет на мои  колени голову, смотрит на  менЯ спокойно
-- ничего не ждет.
     ‘ озера доноситсЯ  далекий  крик какой-то птицы.  Ѓыстро завечерело. ‡а
прогалиной тропка, обогнув россыпушку, вывела менЯ в  широкий лог и скрылась
в  зарослЯх густых стлаников. Ћсторожно шагаю по притоптанному Ягелю. ‡венит
и звенит котелок...
     Ќеужели медведь ушел  куда-то  далеко,  не  слышит  призыва? Ќастойчиво
крепнет досаднаЯ мысль, что день закончилсЯ вничью, а завтра, может, выпадет
снег и...
     Ќо вот снова  из соседнего ложка донессЯ шорох. ‚ два прыжка Я оказалсЯ
у краЯ просвета. Ѓросаю котелок, поворачиваюсь на звук.
     Љарарбах  каким-то образом догадалсЯ, тоже смотрит в ту сторону, откуда
донессЯ подозрительный звук. „о боли в руках сжимаю карабин.
     Ќедалеко от менЯ  кто-то качнул ветку стланика. —уточку  подаюсь влево,
поудобнее  ставлю ноги.  Ѓлиже зашуршали  опавшие  листьЯ. ‘нова  вздрогнула
ветка, другаЯ... € совсем неожиданно  в просвет ворвалась  вспугнутаЯ кем-то
белка.  “видев  менЯ,  она  на   мгновенье  поднЯлась  на  задние  лапки  и,
пренебрегаЯ опасностью, бросилась мимо менЯ.
     "Ќадо  же такое!" -- вырываетсЯ у менЯ. ‘ облегчением  опускаю карабин,
нагибаюсь к земле, хочу поднЯть котелок. ‚друг сзади Яростный собачий лай...
выстрел... звериный рев...
     Њгновенно поворачиваюсь. Ќа  менЯ  наплывает  чернаЯ лохматаЯ  глыба  с
выброшенными вперед  когтистыми  лапами,  неотвратимо наваливаетсЯ на  менЯ,
сбивает с ног, давит огромной тЯжестью к земле, обливает лицо горЯчей липкой
кровью.  …дкий медвежий запах  наполнЯет  легкие.  Ќадо бы выхватить нож, но
остраЯ боль не дает шевельнутьсЯ.
     Њедведь лежит на мне. ‚  бессильном  бешенстве раненый зверь  гребет на
себЯ  передними  лапами  камни,  ищет  в  предсмертной  агонии  врага. ‘лышу
приближающиесЯ  шага Љарарбаха, его гневное бормотание. Ћстрый глубокий удар
ножа  потрЯсает  могучего зверЯ. Ћн весь дрогнул, и тело  его стало слабеть,
мЯкнуть, свалилось набок.
     Џередо мною  стоит  Љарарбах.  ‚  широко раскрытых  глазах ужас.  Ћн не
должен был стрелЯть, не должен навлекать на себЯ гнев •арги! Ќо старик забыл
об этом в момент грозившей мне опасности!
     ‘  трудом встаю. Ѓоль во всем теле, но раны  как будто нет. “ ног лежит
обмЯкшаЯ туша темно-бурого медведЯ.
     -- ‚от мы квиты с тобою, чудовище!
     Љарарбах стоит  рЯдом, дышит часто, точно ему  не  хватает воздуха.  Ћн
глазам своим  не верит, что медведь, в которого вселилсЯ  •арги,  убит. „ухи
смертны!.. ЉажетсЯ, именно это потрЯсло его больше всего.
     ‘тарик внимательно осматривает медведЯ, прикидывает длину его от  морды
до хвоста, потом нагибаетсЯ, тычет пальцем в уродливую, криво сросшуюсЯ лапу
с налипшими комками земли. ‘омнений нет, это людоед!
     Џолой  телогрейки  Љарарбах   вытирает   окровавленное   лезвие   ножа,
вкладывает  его в ножны.  € Я  вижу, как на лбу старика сбегаютсЯ извилистые
морщины.  Љакие-то   мысли   и  сомнениЯ,  может  быть,  никогда  раньше  не
возникавшие, вдруг захватили его.
     „ухи смертны!.. ђазве мог он так думать раньше?
     -- Ђ ведь  здорово  получилось,  черт  побери!  Ќе каждому так удаетсЯ.
ЏоздравлЯю!.. -- € Я обнимаю старика, крепко прижимаю к груди.
     Ћн освобождаетсЯ от моих объЯтий, отступает от менЯ на  шаг, тычет себЯ
в  грудь  пальцем, отрицательно машет головою: дескать, не  менЯ  благодари.
‘тарик оглЯдываетсЯ, Явно ищет ‡агрю, говорит еле понЯтно:
     -- ќто... бэююэн...
     ’о есть это собака вовремЯ обнаружила засаду.
     џ  объЯснЯю ему, что,  не пусти он  вовремЯ пулю,  собака не  спасла бы
менЯ.
     ‚ это  времЯ в кустах заскулил ‡агрЯ.  —то-то случилось с ним. џ хватаю
Љарарбаха за руку, спешу на помощь.
     ‡агрЯ  лежит на правом  боку в камнЯх. ѓлаза затуманены болью. “ кобелЯ
вывихнута заднЯЯ  нога,  -- видимо, ударом  медвежьей лапы. ‘устав бедренной
кости выпирает  шишкой.  Њалейшее  прикосновение  к  ноге вызывает  у собаки
острую боль.
     џ никогда не был костоправом. Њои познаниЯ в этой области ничтожны. ‚сЯ
надежда  на  старика.  Ћн  приседает  на корточки, гладит  притихшего ‡агрю,
кладет  потрескавшуюсЯ ладонь  на хорошо  заметное вздутие.  Ђ  сам  ласково
приговаривает. ‡атем просит держать кобелЯ. џ наваливаюсь на ‡агрю, прижимаю
его голову  к земле. ‘обака, вырываЯсь, неистово  визжит. Љарарбах осторожно
берет  правой  рукой больную ногу и сильным рывком вправлЯет конец сустава в
чашечку. ђев  обрываетсЯ,  белый султанчик  на конце пушистого  хвоста ‡агри
обрадованно дрожит.
     џ отпускаю собаку. Ћна еще не верит в совершившеесЯ чудо, долго коситсЯ
на улыбающегосЯ Љарарбаха.
     ‡акат  в  полном  великолепии.  ђумЯнЯтсЯ  вершины  угловатых  гольцов,
подчеркнутые тенью провалов. ‚осток кутаетсЯ в вечернюю дымку. Ќо нам теперь
можно  не  спешить.  ‚от освежуем медведЯ, и Я  навсегда  прощусь  с  тобой,
џмбуй...
     куру  отдадим  Џавлу  --  так и быть. ЏредставлЯю,  как  он  расстелет
густо-бурый медвежий ковер перед ‘ветланой, как ахнет девушка  от  радости и
удивлениЯ.  € Џавел, усевшись с  ней  на шкуре,  будет  долго рассказывать о
необычных таежных приключениЯх.
     ‚ыходим  мы  с  Љарарбахом  из кустарников,  а медведЯ  нет!..  —то  за
дьЯвольщина! Ќеужели ошиблись прогалиной? Ќет, тут наши следы, измЯтый Ягель
и лужа крови. ‚ыскакиваю к просвету и вижу, как, скрываЯсь  в чаще, мелькнул
темный хребет удалЯющегосЯ зверЯ.
     -- ‚от проклЯтый! ‘ущий злой дух! Ќо погоди, придет твой конец!
     ‘тарик больше менЯ ошеломлен  -- обхитрил его •арги! ‚едь он не  должен
был стрелЯть в него! Љарарбах совершил то,  чего не могли сделать  предки  и
чего не  мог  он  допустить еще  вчера. Ќо Љарарбах, кажетсЯ, не  собираетсЯ
вымаливать пощады. Ќет! Ќи капли раскаЯниЯ.
     ‘пускаемсЯ  следом  зверЯ  по  логу  к подножью џмбуЯ.  ‚сюду  рытвины,
каменные бугры, густо переплетенный стланик -- медведю есть где залечь.
     аг за шагом погружаемсЯ в эти чутко затаившиесЯ заросли.
     ‡верь  на бегу кровЯнит брызгами бледно-желтый  Ягель.  ‡аметно, что он
спешит,  как шальной  налетает на колодник,  падает, попадает в  непролазный
кустарник. €ногда мы слышим его предупреждающий рев.
     ‚ижу  сгустки черной  крови.  „альше  она  побежала  по  земле сплошной
извилистой полоской.
     Љарарбах останавливает  менЯ. Ћн  хочет узнать, куда попала его пулЯ  и
почему  нож  не  задержал  зверЯ? Ћсматривает притоптанный  медведем  Ягель,
находит кровавые мазки на ветках стлаников с правой стороны по  ходу  зверЯ,
прикидывает высоту мазков от земли на кустах  и жестами показывает, что пулЯ
пробила почки. ‘тарик  предупреждает менЯ смотреть  в оба! Њедведь далеко не
уйдет и непременно где-то тут, в зарослЯх, устроит засаду на своем следу.
     ЏробираемсЯ по узким  прогалинам,  караулим зиЯющие  темнотой просветы.
‚переди возник подозрительный шорох. ‡атем дрогнули кусты, стукнул камень --
зверь бросилсЯ вниз.
     ‚от  и  подножье.  Ѓесшумно  идем  по  влажному  Ягелю,  как  по  льду.
ЌатыкаемсЯ на лежку, залитую кровью.  ‚ероЯтно,  тут зверь  решил  дождатьсЯ
нас, но что-то помешало ему.
     Љарарбах  все  времЯ  напоминает  мне  об   осторожности.  Џредчувствие
смертельной опасности делает раненого зверЯ во много раз смелее.
     ‡адерживаюсь у  лежки на две-три секунды и уже хочу шагнуть дальше, как
впереди  из стланика поднимаетсЯ  лобастаЯ  голова и  мгновенно исчезает. Ќе
успеваю выстрелить. ѓде-то дальше гремит россыпь.
     Ћткуда-то поЯвилось несколько кукш. Ѓолтливые птицы поднЯли бестолковый
гомон, стали, видимо, поносить косолапого за трусость.
     „линные  тени вершин ‘танового  слились с провалами. Џотускнели склоны.
ђавнина как бы приподнЯлась, подставила плоскую грудь вечерней прохладе.
     ‡аросли  обрываютсЯ  у  широкой полосы  мари.  „альше в  мутной  пелене
простираютсЯ болота, пересеченные бугристыми,  глухими перелесками. Њы вышли
на  свой  утренний след.  Џравее,  в десЯти  метрах от нас, на мху виднелись
отпечатки отЯжелевших лап медведЯ.
     Љарарбах  вдруг  ловит менЯ  сзади за  телогрейку, показывает рукой  на
небольшое озерко среди пожелтевшей зелени.
     Њедведь!
     ‚скидываю  карабин.  Џодвожу  мушку к  краю осоки, за которой  метрах в
двухстах  от  нас мелькает темно-бураЯ полоска спины  зверЯ.  Ћн слышит наши
шаги на своем  следу, пытаетсЯ скрытьсЯ, пугливо  пригибаетсЯ, неслышно идет
по отмели болота. ’еперь он боитсЯ открытых мест,  как  летучаЯ  мышь света.
“ходит в глубину зыбунов, в топи, куда не пройти человеку.
     џ  не  стрелЯю,  за кустарником  не  видно  убойного  места,  и медведь
скрываетсЯ за густым перелеском.
     Ќас атакуют желтые болотные  комары, почти  вдвое крупнее обычных.  Ћни
медлительны в полете, наваливаютсЯ полчищами. €х жало Ядовито. ‹ицо горит от
укусов.  Ќет  сил терпеть.  Ќо  все  это сейчас  отступает перед  охотничьим
азартом.
     Ќам надо во что бы то ни стало перехватить медведЯ до зыбунов, иначе он
действительно уйдет!
     ’еперь  уже  не  таимсЯ, громко шлепаем по  кочковатой  мари.  Ќа  фоне
голубого  вечернего  неба,  распластав  крыльЯ,  молча  кружит  над  раненым
медведем ворон.
     ‘ трудом преодолеваем троелистовое болото. Ѓежим через марь  напрЯмик к
перелеску. ‘корее!.. ‘корее!..
     “ озерка натыкаемсЯ на . звериную тропку. ‘ледов медведЯ на ней нет, он
идет правее, придерживаЯсь кромки болота.
     Љарарбах поднимает ствол берданы,  стрелЯет в  небо: может,  где-то  на
прогалине покажетсЯ вспугнутый зверь.
     ‚незапный звук сорвал с болот покой. ‘таи вспугнутых птиц вычерчивали в
вечернем сумраке замысловатые виражи.
     „о  слуха  доноситсЯ  прерывистое  дыхание  зверЯ,  его  приближающиесЯ
шаги... Џотом все внезапно обрываетсЯ, замолкает. ‡верь затаилсЯ.
     ‘ходим  с тропы влево, крадемсЯ по мелкому кочкарнику,  бредем по воде.
Ѓолото безмолвно, как смерть...
     Џозади  за  перелеском,  где находилсЯ  медведь,  тишину разрывает  шум
крыльев  и пугливый крик  крЯковых. ум  постепенно отдалЯетсЯ, затихает. Ќо
там, где он возник, кто-то долго и трудно выбиралсЯ из воды на берег.
     -- Џочувствовал, стервец! “ходит через ручей в другую сторону!
     ‚ыбегаем из  перелеска.  „альше  опЯть марь, сплошь  прикрытаЯ  пышными
лишайниками,  будто  цветным  покрывалом.  ‚  потных  низинах бродил  легкий
редеющий туман. ‚переди на бугре за марью возникает огромнаЯ фигура медведЯ.
…го силуэт хорошо вырисовываетсЯ на фоне белых облаков.
     Њы -- ни с места!
     ‡верь, повернувшись к нам, долго всматриваетсЯ  в вечернее пространство
мари и, видимо,  успокоившись,  ложитсЯ мордой  к нам. Ќо у нас нет  времени
испытывать терпение друг  друга.  ‘тоило сделать один лишь  шаг, как  чуткий
слух зверЯ обнаружил нас.  Њедведь мгновенно вскочил, еще раз глЯнул  в нашу
сторону и поспешно скрылсЯ за бугром.
     Ћт него  теперь не отстает ворон. …го дерзкий  крик,  как набат, слышен
далеко в пустынном пространстве.
     Њы  с  Љарарбахом  бросаемсЯ через  марь.  ЋстаютсЯ считанные минуты до
наступлениЯ ночи. Ќадо  во что бы  то ни стало догнать зверЯ,  иначе накроет
темнота и никуда не пойдешь.
     Ќа болоте все еще стонет вспугнутаЯ выстрелом птица.
     Ќебо к  ночи становитсЯ  льдистым. ‚  мареве  тускнеют застывшие озера.
‘крываЯсь за краем перелеска, в ночь уходит караван гусей.
     Џоспешаем, да разве по кочкам разгонишьсЯ!..
     ‚от  и  бугор. Ќа нем глубокие вмЯтины медвежьих лап.  Њы обрываем бег,
осторожно выходим наверх.
     ’о, что представилось нам, было настолько неожиданным,  что мы забыли и
про ружьЯ, и про все на свете.
     ‡а бугром  в широком  зыбуне, затЯнутом сплошным рыжим мхом, барахталсЯ
людоед.
     ‡вериным чутьем медведь понЯл  -- не уйти  от расплаты. ђешилсЯ перейти
зыбун.  ‡а  ним  непролазнаЯ  чаща  старых  перелесков,  где  надежно  можно
укрытьсЯ.  „обралсЯ  до средины  и стал  тонуть.  „альше  --  ЯвнаЯ  гибель,
повернул назад. ‘трах  встречи с  человеком отступил  перед  более  реальной
опасностью быть заживо погребенным в топком болоте.
     Њедведь  находилсЯ  не более чем в  двадцати метрах  от нас. “видев так
близко людей, он  оторопел, поднЯл  морду, издал  злобный, пугающий  рев и с
дикой решимостью рванулсЯ было к нам. ЌапрЯгаЯ  все силы, он вытащил из топи
передние  лапы и, пытаЯсь найти опору, шлепал ими по растревоженному зыбуну.
Ќапрасно силилсЯ  вырвать из  липкой  глины уже погруженный  в  нее зад.  Ќе
помогла и геркулесовскаЯ сила. € чем больше билсЯ зверь, тем глубже уходил в
разжиженную  мерзлоту. ѓлаза  медведЯ  дико блуждали  по сторонам.  ЋгромнаЯ
пасть  была  широко  раскрыта.  ‡верь продолжал реветь,  но это  была уже не
угроза, а скорее безнадежнаЯ Ярость,  что смерть настигла его раньше, чем он
смог свести с нами счеты.
     Њы стоЯли  в полном оцепенении, забыв про наступающую ночь,  про  злого
духа, даже  чувство  мести во мне  отступило при виде этой ужасной  картины.
—ем-то далеким, первобытным веЯло от нее.
     ‚ эти  минуты, кажетсЯ, и длЯ медведЯ не осталось врагов, кроме вЯзкой,
холодной  жижи  под ним да  страха  перед нелепой смертью, поймавшей  его  в
зыбуне.
     Љакой жалкий  вид у владыки! ЌижнЯЯ челюсть отвисла, обнажив залЯпанный
грЯзью рот, и его рев уже никого не пугает.
     ‘тарик поражен.  Ћн не  понимает, почему злой  дух  •арги бездействует?
Џочему не спасает людоеда, не  сбил нас со следа, не посылает на нас  грозу,
несчастье? Ќе может или его действительно совсем нет?..
     ђев прекратилсЯ.  “же  скрылась  спина.  ђазжиженнаЯ  глина  сковала  и
передние лапы. ‡ыбун, как удав, медленно заглатывал людоеда в свою бездонную
утробу. Ќа поверхности  еще оставалась голова с открытым ртом и со  злобными
глазами, по-прежнему обращеннаЯ к нам...
     ‘тарик с жаром стал объЯснЯть мне: если есть •арги -- он сейчас покажет
свою силу. € эвенк застыл в ожидании.  Џотом, точно очнувшись, высоко поднЯл
костлЯвую руку с берданой. ЏотрЯсаЯ ею в сторону зверЯ, он гневно крикнул:
     -- ‚и вааи сииу, •арги! (*џ убью тебЯ, •арги!)
     €,  приложив  ложе  ружьЯ  к  плечу, выстрелил  в голову медведЯ. ‡верь
последний раз глотнул воздух, и над топким зыбуном сомкнулсЯ мох.
     Ќалетел  ворон.  ЏотерЯв  медведЯ,  он  вдруг поднЯл  неистовый  гвалт,
взметнулсЯ над  опустевшим зыбуном и унес свое  зловещее "дзин... дзин..." в
лиловый сумрак засыпающего нагорьЯ.
     Љарарбах все еще  никак не придет в себЯ. ‘только тревог и волнений он,
кажетсЯ,  не  пережил за  всю свою долгую жизнь. ‘вершилось такое, чего  он,
вероЯтно, тайно опасалсЯ. Ќо все это, конечно, не сразу началось, не с нашей
встречи,  а  стоило ему  многих бессонных ночей,  сомнений, тЯжких раздумий,
бродило в нем подспудно. € только  в  этот  день, столкнувшись  с  людоедом,
старик понЯл, что человек сильнее •арги. € все, что он так бережно хранил от
предков, вдруг рухнуло.
     ‘тарик  резко повернулсЯ и, не оглЯдываЯсь,  быстро  зашагал  назад,  к
џмбую. “ходил худой, высокий и прЯмой, как кондоваЯ лиственница.
     Џомеркли  дали. ‚  потемневшем  зеркале  болот  ничего  не  отражаетсЯ.
Ќагорье уходит в глухую осеннюю ночь.
     „огонЯю Љарарбаха. лепаем  со стариком  по  воде, черной,  как  ночное
небо.  —то нам  теперь до темноты, до холодной воды в сапогах, до  безлюдных
пустырей! € темень, и тишина, и шорохи уже не пугают нас.
     ‚ыходим на тропку, где оставались наши котомки. €дем  по обмежке болот.
‚ода в  них  ночью так густа,  так тЯжела и  так недвижима,  что  и  звезды,
отражающиесЯ в ней, неподвижны.
     Љарарбах идет спокойным и широким шагом, что-то  бормочет себе под нос.
‚незапно он  отступает  назад,  хватает менЯ  за  руку,  прижимает  к  себе,
свободной рукой показывает вперед.
     Ќе  понимаю,   что  встревожило   старика.  ‘клонив  набок  голову,  он
настороженно смотрит  в темноту, Явно чего-то ждет.  ‡агрЯ тоже  ведет  себЯ
странно  -- навострив уши,  громко  нюхает воздух. ’олько  Я один ничего  Ќе
понимаю. •очу спросить  старика, в  чем дело, но  слышу сам,  как  загремела
россыпушка,  точно  на  нее  высыпали  кучу  камней.  ‡атем  из  этого  шума
прорвались шаги и стук приближающихсЯ копыт. Љарарбах, как всегда, догадалсЯ
о близости зверЯ раньше, чем можно было услышать его шаги.
     ’олкаю старика, изображаю руками рога. Ћн утвердительно кивает головою.
џ сбрасываю с плеча карабин. ‡агрЯ устремлЯетсЯ в сторону зверЯ.
     €з темных стлаников  поЯвлЯетсЯ учаг.  Ќа  нем  -- глазам  не верю!  --
‹ангара.
     Ћсадив оленЯ, она легко коснулась ногами земли  и, приблизившись к нам,
с материнским беспокойством глЯнула на менЯ.
     -- џ  думала,  тебЯ поймал  амакан, не  увижу больше, --  сказала она с
облегчением