то ж. ‘пасибо, что пришел на открытие. ‚сего добро-го. ‡вони. --
Ћн повернулсЯ и пошел.

     ‘ кухни доноситсЯ запах  ванили, мама  что-то готовит  нам  вкусное  на
ужин.  •орошо сидеть на отцовском колене,  чувство-вать на плече его  руку и
слушать,  как  он  читает своим неторопли-вым  добрым голосом сказки дЯдюшки
ђимуса. € комната ка-жетсЯ такой уютной в теплом свете зеленого абажура.
     Ћткуда ты, чудное душистое  видение,  вызывающее сладкую щемЯщую грусть
по давно безвозвратно минувшим счастливым днЯм? €з каких  неведомых складов,
кладовых памЯти поЯвилось ты и когда в следующий раз ждать твоего прихода?
     Ћн шел неторопливо, не оборачиваЯсь, думаЯ о чем-то своем.
     --Џапа!-- Я услышал свой голос и подумал, что крикнул слишком громко.
     „авно  Я его так не называл, даже и вспомнить нельзЯ, когда в последний
раз Я сказал ему "папа".
     Ћн остановилсЯ и медленно повернулсЯ ко мне.
     -- •очешь, Я к тебе завтра зайду? ‚ечером.
     ЉажетсЯ, он хотел что-то сказать, потом раздумал и молча кивнул.
     џ  вдруг  обратил  внимание, что набираю цифры ее  телефона  необычайно
медленно и  плавно, не сразу отпускаЯ диск в обрат-ный, невыносимый  в  этой
тишине своим  скрипом путь,  словно от менЯ зависело, чтобы звонки на другом
конце провода прозвуча-ли бы без пугающей громкости, как можно тише и мЯгче,
дели-катным стуком  ночного  гостЯ в дверь друга, который тщетно прождал его
весь вечер с семьей к ужину и перестал ждать к по-луночи, а он, задержавшись
на  ненужной  и  утомительной  вече-ринке  в  кругу  случайно  встретившихсЯ
подвыпивших однокаш-ников, все же пришел, несмотрЯ на поздний  час, при этом
нещадно  ругаЯ  себЯ  только  длЯ того, чтобы  попрощатьсЯ  перед бесконечно
долгой разлукой.
     Ћна взЯла трубку сразу, и голос ее не был сонным.
     --  Џожалуйста,  извини,  '--  сказал Я. --  ‚идишь ли, Я  очу-тилсЯ  в
ситуации...
     -- ‚ижу,  --  сказала она и  засмеЯлась.  --  џ  уже думала, что ты  не
позвонишь.
     џ  сказал, что очень обидно, что пропал последний вечер пе-ред отъездом
и что мне удастсЯ ее теперь увидеть только на вокзале. Ћна засмеЯлась .
     -- Џочему ты смеешьсЯ?
     --  “жасно  смешно,  что  ты   говоришь  шепотом,   как  будто  боишьсЯ
кого-нибудь разбудить. Њне тоже очень  жаль. Ќу да бог с ним, что прошло, то
прошло. Ђ ты менЯ все-таки хочешь видеть?
     ќто был вопрос, требующий только одного ответа, и Я не-медленно сказал:
     -- Ћчень.
     --Џодними правую руку и торжественно  скажи: "ЌаходЯсь в здравом  уме и
твердой  памЯти, хочу тебЯ видеть.  Ћчень,  очень, очень!" ‘кажи.  ќто  менЯ
утешит.
     -- ...Ћчень; очень, очень!
     -- Ќу вот, -- огорченно сказала она, -- так  Я и знала,  что руку ты не
поднимешь... Ќе поднЯл ведь?
     -- Ќу не поднЯл, -- испытываЯ досаду из-за того, что не  могу найтись и
в шутливом  тоне соврать, сказал Я.  Љак будто  она  и впрЯмь  могла  знать,
поднЯл Я руку или нет!
     -- ‚от видишь, -- сказала она. -- ‡начит, не очень хочешь.
     -- …сли  бы Я знал, что от  этого что-то зависит, то Я поднЯл  бы сразу
обе  руки и  простоЯл бы в этом положении до той самой минуты, пока не увижу
тебЯ, -- очень серьезно и медлен-но сказал Я, с удовольствием ощущаЯ в своем
голосе такое ко-личество высококачественной убежденности и правды, что его с
избытком  хватило бы  на  то,  чтобы  немедленно отправить  на вечер устного
рассказа  с  фрагментами "€лиады"  и "Ћдиссеи" в исполнении ‘урена  ЉочарЯна
трех благополучных пайщиков, в тот самый момент, когда уже полностью собраны
взносы  и  ус-пешно завершены  хлопоты  с  сервировкой,  состоЯщей  из  двух
граненых стаканов и чистой баночки из-под майонеза, -- и ме-жду жаждущими  и
мигом блаженства остаетсЯ лишь один легко преодолимый  этап в виде свободных
от очереди кассы и при-лавка
     Ќе надо, -- сказала она. -- Љонечно,  если тебе очень хо-четсЯ, подними
их, но не держи поднЯтыми очень уж долго.

     ‹адно?
     -- Џочему?
     -- Џотому что Я не хочу, чтобы от этого они  онемели и стали неловкими,
потому что Я не хочу, чтобы руки у тебЯ были хо-лодными, когда Я приду.  Њне
очень нужно, чтобы сегоднЯ ночью они были очень теплыми и ласковыми...
     ќто  было очень неожиданно,  и  Я  чуть было не спросил у  нее, как она
сумеет  уйти  незамеченной, а также -- не отразитсЯ ли на состоЯнии здоровьЯ
маман-с  и на  впечатлениЯх приезжей тетки внезапный и немотивированный уход
среди  ночи  благо-нравной  и примерной  дочери  и  племЯнницы,  но  вовремЯ
спохва-тилсЯ.
     -- ‘пасибо, -- проникновенно сказал. -- џ даже надеЯтьсЯ не мог...
     Ћна сразу же перебила менЯ:
     --  ’ы хочешь,  чтобы  Я  пришла? -- ѓолос  ее  вдруг  стал  нервным  и
напрЯженным. -- ‘кажи.
     --Љак ты можешь сомневатьсЯ? Њожешь быть  уверена, что ничего в жизни Я
так не хотел!
     -- џ не сомневаюсь.
     -- џ очень хочу тебЯ видеть.
     -- …сли ты очень хочешь, если Я очень хочу этого, то ничто на свете нам
не помешает, -- теперь ее голос звучал так же легко, как в начале разговора.
-- џ иду.
     -- џ сейчас же выйду и пойду к тебе навстречу, -- сказал Я.
     -- Ќе надо. Њы  можем  разминутьсЯ, а  это -- времЯ, которого у нас уже
очень мало. †ди менЯ дома.
     ’е  двадцать пЯть  минут,  что  оставались  до  Џоследнего  Џри-хода, Я
использовал очень четко и предельно  плодотворно, слег-ка прибрав, комнату и
доведЯ свою внешность при  помощи в  любом  другом  случае необЯзательного и
преждевременного  бритьЯ  и  свежей  рубашки  до  стадии,  вполне  достойной
увеко-вечениЯ на фотографии, оставлЯемой на прощание родственни-кам, близким
друзьЯм  и любимой девушке --  метеорологом, отбывающим  на долгую и опасную
вахту с Ђнтарктиду.
     џ  тихо прикрыл дверь и, осторожно ступаЯ,  так, чтобы спо-койного,  но
чуткого  сна  соседей  не  коснулись приЯтные  и  вместе  с  тем  изнурЯющие
воображение и посему в это времЯ суток особенно вредные импульсы,  исходЯщие
от увлекательнейшего, объединЯющего в себе множество неразгаданных тайн быта
раз-дела "“дивительное рЯдом", вышел на улицу.
     Ѓыло безлюдно и тихо, впрочем, наверное, не более безлюд-но и тихо, чем
бывает всегда в три часа ночи в середине обычной  рабочей  недели. Ќекоторое
времЯ постоЯл неподвижно у  ворот, пока не прибежала собака,  у которой этой
ночью  были  какие-то  неотложные  дела  именно  в  подъезде  моего  дома. џ
догадалсЯ об этом не сразу, хотЯ она сделала по справедливости все возможное
длЯ того, чтобы довести это обстоЯтельство до моего сведениЯ. ‚озможно, если
бы Я был повнимательнее или  лучше разбиралсЯ в  собачьей  этике, Я бы сразу
понЯл, что  означаю! круги, выполнЯемые неторопливой рысцой посредине улицы,
и взглЯды, изредка  украдкой бросаемые на  менЯ.  Ќо  Я  не  дога-дывалсЯ  и
прозрел  только  тогда,  когда собачьему  терпению  пришел  конец. Ћна резко
остановилась  и села напротив менЯ на достаточно близком  длЯ общениЯ и в то
же времЯ вполне безо-пасном расстоЯнии и,  облизнувшись, уставилась  на менЯ
взглЯ-дом,  в котором в очень точной пропорции сочетались удивление,, легкое
раздражение и  неуловимое  высокомерие  завсегдатаЯ  не'  большого закрытого
читального  зала длЯ докторов наук и по-четных  академиков, обнаружившего на
своем насиженном, уют-ном месте у окна листающего детектив посетителЯ, вид к
манеры которого убедительно свидетельствуют,  что никакого  пропуска в  этот
зал  у него  нет и  в  ближайшие пЯтьдесЯт  лет  ни  будет. џ  устыдилсЯ  и,
пробормотав  извинениЯ и захлопнув де-тектив, вышел  в общий зал, ощущаЯ  на
своей  спине  присталь-ный, но уже  подобревший от моей покорности взглЯд, а
собака проворно юркнула в подъезд  и,  судЯ по  Явственно донесшемусЯ оттуда
мелодичному журчанию,  незамедлительно  и добросовест-но приступила на своем
участке к еженощным  работам по  дове-дению стойкого, неистребимого аромата,
именуемого в просторе-чии кошачьим, до уровнЯ букета, незабываемаЯ острота и
крепость которого дадут ему бесспорное право претендовать в  шкале окрестных
подворотен, как минимум, н'а высокое звание тигриного.
     џ  увидел ее издали,  сразу, как только  она вышла из-за  угла на  нашу
улицу. Ќо  почему-то  не  пошел ей  навстречу, как только  что собиралсЯ,  а
продолжал  стоЯть  все  то времЯ,  что  она  легко  и  стремительно  шла  по
бескрайней плоскости улицы в холодном призрачном свете газосветных ламп. Ћна
подошла ко мне и мол-ча положила голову мне на грудь.
     Њожет быть, из-за света ночных фонарей, придавших проис-ходЯщему  налет
нереальности, но мне вдруг показалось, что это все как две капли воды похоже
не очень красивую сцену из  ста-рой картины, которую Я видел не так давно  в
кинотеатре пов-торного фильма, и Я мельком подумал, что совсем необЯзательно
чтобы темные окна окружающих зданий видели  эту же сцену,... (да она ни была
прекрасна, при моем участии. € еще Я никак не мог вспомнить точного названиЯ
фильма, несмотрЯ на то, что оно вертелось у менЯ на кончике Языка, не мог --
и  все.  Ќе  то "‡нак  ‡орро",  не  то  "ЉардинальскаЯ  мантиЯ"...  Ђ  потом
неза-метно длЯ себЯ  Я перестал ломать над этим голову  скорее всего потому,
что ведь до смехотворного Ясно, как это неважно-- вспоминать точное название
какого-то старого сентиментального  и наивного фильма,  из тех, что времЯ от
времени крутЯт длЯ любителей...
     Ћка не сказала ни одного слова, не  сделала ни единого  дви-жениЯ,  она
просто стоЯла посреди улицы, прижавшись всем те-лом ко мне, и Я ощутил тепло
ее,  проникшее ко мне  сквозь ткань платьЯ  и рубахи, запах ее волос и ласку
ладоней, сжимавших мои плечи.
     Њы проговорили всю  нашу  последнюю  ночь, вернее весь  остаток  ее, до
самого  рассвета,  это  был  длинный  монолог,  про-износимый  ею  горЯчо  и
сбивчиво, и  это так было непохоже  на нее, знающую высокую цену  сарказма и
иронии, пристойно и разумно раскрывающих занавес ровно настолько, чтобы было
позволено  зрителю  увидеть  и  услышать  лишь то, что  приготовил  длЯ  них
режиссер, и ничего больше...
     џ слушал с  изумлением  и  жалостью  к  ней,  задаваЯ себе  вопрос,  не
пропустил  ли Я  тот  первый  момент, когда  мне  надо  было  остановитьсЯ и
задуматьсЯ,  увидев  во тьме  искры и по-чувствовав запах горЯщего  дерева и
раскаленного  металла, и не упустил ли Я по беспечности  или в силу  эгоизма
даже второй, уже всерьез  грозЯщий увечьем, но все же еще  не  гибельный длЯ
хрупкого  зданиЯ  миг,  когда надо  было  немедлЯ  сорвать  огне-тушитель  и
попытатьсЯ отогнать от крыльца и стен  протЯнув-шиесЯ к ним жадные оранжевые
Языки...
     џ перестал задавать  себе эти  вопросы, потому что  услышал  ответ в ее
словах, увидел его в ее глазах. џ видел пламЯ, с ревом вырывающеесЯ из окон,
услышал жуткий треск  обрушив-шихсЯ  стропил  и  перекрытий, почувствовал на
лице своем не-стерпимый жар, погасить который было уже не под  силу ни одной
пожарной команде...
     € еще она  сказала,  что  в ее  памЯти останетсЯ  каждаЯ  мину-та наших
встреч, и Я знал, что это правда, и что она благодарна мне за все, и что это
чувство останетсЯ в ней навсегда...
     Ћна  заснула,  когда было уже  светло, и лучи  солнца  окрасили кожу ее
прекрасного,  совершенного  по  форме  тела  в  нежный розовый цвет, покрыли
прозрачным, золотистого оттенка лаком бесценную картину,  не  менее древнюю,
чем историЯ  человечест-ва, и это было последнее, что  запечатлелось  в моем
сознании перед тем, как Я закрыл глаза.
     ќто был сон  без  видений, душный кошмар,  объЯвший  все  существо  мое
паническим  страхом,  навалившийсЯ  на менЯ невы-носимой  болью, от  которой
сразу же свело в судороге кисти руки челюсти. Ѓоль разбегалась по радиальным
кругам  из  моего  левого  колена  ослепительными  пульсирующими  вспышками,
сжигающими   в  золу  нервы   и  мышцы,  сдираЯ  с   позвоночника  и  костей
окровавленные  лохмотьЯ.  ќто продолжалось вечность и  продолжалось  бы  еще
столько же,  но  Я  неожиданно очнулсЯ  и увидел  над собой ее встревоженное
лицо:
     -- —то с  тобой? —то с тобой,  мой мальчик? ’ебе  приснилось что-нибудь
страшное? ’ы ужасно крикнул во сне!
     џ  кивнул,  еще в полной мере не придЯ  в себЯ,  но  уже ощу-щаЯ прилив
животной первозданной радости здорового суще-ства, благополучно добравшегосЯ
до  своего жилища и как ни-когда до этого ощутившего всю  прелесть полумрака
родной пе-щеры и надежную толщину ее стен. € все же в самой глубине сознаниЯ
страх осталсЯ, мне казалось, что исчезнувшаЯ с дур-ным  сном боль притаилась
и  ждет своего часа, пульсируЯ от не-терпениЯ и жадности. Ќо вскоре прошло и
это.
     Ћна схватила мою голову  и, прижав к  груди,  говорила какие-то смешные
слова, очень похожие  на те, что говорЯт своим детЯм матери,  когда хотЯт их
успокоить и приласкать.
     Џока  она была в ванной,  Я приготовил завтрак.  Џохоже было на то, что
самообладание вернулось к ней полностью -- мы си-дели  за  столом и говорили
на самые разные темы -- начинаЯ от ожидаемых мод наступающего зимнего сезона
и сегоднЯшней  по-годы и кончаЯ предположениЯми об  истинных причинах визита
Ќиксона  в  Љитай.  ќто  был  легкий,  непринужденный  завтрак  двух  людей,
чрезвычайно приЯтных друг другу, которым пред-стоит провести совместную уйму
свободного времени в местности с ограниченным набором развлечений -- плЯжем,
ресторанчиком с  меню из восточных блюд и таким же трио, изредка,  по заказу
интеллигентных  посетителей,  разнообразившим дикую  танце-вальную программу
‚торой  рапсодией  ‹иста,  и  летним  кино-театром  со  своей  небольшой, но
постоЯнной фильмотекой.
     Ћна похвалила кофе,  допиваЯ вторую чашку,  к еде она не притронулась и
сказала, что  ей  пора идти. џ  попросил  ее  непре-менно  написать  мне  из
’рускавца, дав понЯть, что мне будет очень приЯтно получить от нее весточку.
Ћна улыбнулась, это была довольно-таки грустнаЯ улыбка, и сказала, что может
рас-сказать   содержание   этого  письма  прЯмо  сейчас,  так  как   никакие
неожиданности  в  ’рускавце  ее  не  ждут,   тетЯ,  на   которую  она  очень
рассчитывала, ехать с ними отказалась (она не сказала о причинах отказа, и Я
не стал спрашивать, понимаЯ,  что у пере-утомленной жизненной дорогой тетки,
пробывшей  некоторое  времЯ   наедине  со  своей  дорогой  кузиной,  видимо,
поЯвилась остраЯ  жажда общениЯ с другими, может быть,  менее  близ-кими, но
более  мобильными   и  жизнерадостными  родствен-никами),  сиделка,  котораЯ
приходила к ним  днем, на месЯц уехать не может (Я подумал, что скорее всего
дело в ограничен-ных  денежных возможностЯх), и,  таким образом, в ’рускавце
ей  предстоит  довольно-таки однообразнаЯ  жизнь, протекающаЯ по  уже  давно
известному распорЯдку.  џ  сказал,  что  длЯ  менЯ важ-но  не содержание  ее
письма,   а   сам  приЯтный  факт  его  получениЯ.  €  по-моему,  эта  фраза
приличествовала  моменту и  была  произ-несена  достаточно  заинтересованным
тоном,  с  оттенком  сочув-ствиЯ  и в  то же времЯ  без  всЯкого  намека  на
задевающую  чело-века  с  самолюбием жалость. џ  представил,  как она  катит
кресло  с  парализованной  старухой по  аллее парка,  по  улицам,  следуЯ по
разработанному на  месЯц постоЯнному маршруту,  с останов-ками у процедурных
кабин, долгие унылые вечера, и мне стало ее искренне жаль.
     Ћна безразлично кивнула:
     --  Ќапишу,  --  а  потом,  улыбнувшись мне,  сказала:  --  Ќи-чего  не
поделаешь,  вслед за праздниками всегда следуют  будни. Џошли.  Њне ведь еще
надо  зайти в городскую кассу, там оста-вили мне  билеты,  кое-что купить на
дорогу и уложить вещи.
     Њы, не отпускаЯ такси,  зашли  в  городскую кассу  и взЯли билеты, и  Я
запомнил номера вагона и их двухместного купе, а потом отвез ее домой.
     --  Њы попрощаемсЯ здесь,  -- сказала она, когда  мы вышли из  машины и
остановились у ее подъезда.
     Њы поцеловались.  ќто  был торопливый  поцелуй на глазах  у  водителЯ и
прохожих.
     --џ тебЯ всегда буду помнить -- сказала она.
     -- џ тоже  буду тебЯ  помнить. џ не прощаюсь сейчас с тобой. „о встречи
вечером на вокзале,
     -- Ќе  надо,  -- сказала она.  --  Ќе приходи менЯ провожать. џ не хочу
этого.
     ќто менЯ удивило, но потом мне  пришла  в  голову  мысль,  что ей будет
неприЯтно, если Я  увижу,  как будут поднимать и вталкивать в  дверь  вагона
кресло с ее матерью. џ не стал настаивать.
     -- Њожет быть, нужна моЯ помощь в чем-нибудь?
     -- Ќет. џ бы сказала. Џоцелуй менЯ и уходи.
     -- џ буду с нетерпением ждать твоего приезда, -- сказал Я.  -- Џозвони,
как только приедешь.
     -- •орошо, -- что-то в выражении ее лица показалось мне странным, и это
не давало мне  покоЯ. ‘транным и непонЯтным. џ думал над  этим  в машине всю
дорогу до института,  но так  ничего определенного  и не решил, потому,  что
никак  не  мог  согласитьсЯ  с собой  в  невозможном, в  том,  что при  моих
послед-них  словах  она посмотрела  на менЯ  с выражением на лице и в глазах
Явственного  любопытства,  и, что было бы  невыносимым  совсем,  если бы все
обстоЯло  так,  как  мне  показалось,  с оттенком  насмешливого недовериЯ  и
горечи.
     Џервой,  кого  Я встретил в коридоре,  была ‘еда, секретарша „иректора.
„линноногое, милое и привлекательное создание -- она поступила на эту работу
приблизительно   в  одно  времЯ   со   мной.  ‚нутриинститутскаЯ  статистика
утверждала, что  среди  вновь поступивших молодых  сотрудников  не  было  ни
одного который не просидел бы в приемной шефа без  надобности какое-то более
или менее длительное времЯ,  безуспешно пытаЯсь нала-дить с ней более тесные
контакты.  Љаждый  год  она  брала  месЯц  отпуска  длЯ  того,  чтобы  сдать
вступительные экзамены  в  инсти-тут, и  каждый год возвращалась на  "работу
раньше  срока  из-за проваленного экзамена. Ђ потом,  полтора  или  два года
назад, она взЯла отпуск  на шесть месЯцев,  декретный, и это уже после того,
как вышла замуж за особенно настойчивого молодого со-трудника.
     --  Ћй! -- сказала она.  -- Џосмотрите, пожалуйста, кто при-шел! “жасно
рада Я! . '
     --€мей  в виду, --  поздоровавшись и  разузнав все послед-ние  новости,
сказал Я, -- срок моего бюллетенЯ  кончаетсЯ толь-ко завтра, а Я уже сегоднЯ
хоть и в конце днЯ, но все-таки при-шел. „оведи это, соответствующим образом
прокомментировав, до  сведениЯ шефа, это укрепит  его веру в лучшие качества
чело-вечества.
     --€ зрЯ  пришел,  --  сказала  ‘еда.  -- ‘разу  видно,  что ты  еще  не
выздоровел. Ђ с другой стороны, тебе идет такаЯ блед-ность и томность.
     --‡акон  жизни, --  философски сказал  Я. --  ‚  одном про-игрываешь, в
другом выигрываешь.
     Ћна  шла  рЯдом  со  мной по направлению  к нашей  лаборато-рии  и  без
остановки   говорила   о  событиЯх  последней  декады,  а  Я   довольно-таки
внимательно слушал, стараЯсь в этой шумной  бессистемной лавине  сведений не
пропустить что-нибудь, пред-ставлЯющее  интерес  и длЯ делового  человека. €
вдруг  Я  увидел седые  волосы:  их  было  не очень много,  несколько  седых
воло-сков. Џо правде говорЯ, они были и не очень заметны в ее пышных светлых
локонах.
     -- ‘колько времени мы уже работаем вместе?
     --‚ этом году  лет семь будет, -- подумав,  сказала она. -- Ђ почему ты
спросил?
     -- Џросто так. Љак дела дома?
     -- •орошо, -- сказала она. -- ‚се в порЯдке.
     -- „ачу свою оборудовали?
     --„а. Ќадоело уже, каждую субботу и воскресенье только там и проводим.
     -- Љак-нибудь приеду в гости.
     -- Ќе верю Я тебе. Љаждую весну обещаешь.
     --Џриеду, приеду.
     -- Ђ зрЯ ты на работу раньше времени пришел. .џ на твоем месте пошла бы
домой и полежала. Ћчень у тебЯ вид болез-ненный.
     --‚се понЯтно, -- сказал Я. -- ’ы, кажетсЯ, в медицинский поступала?
     _ ‘винюшка ты, -- беззлобно сказала она. -- Ђ Я его еще жалею. ‚от твоЯ
противнаЯ лабораториЯ, куда Я отныне ногой

     не ступлю.
     --  ‡автра  же придешь, --  пообещал Я.  --  Џосле  того  как  весь  ее
коллектив  ЯвитсЯ к тебе  и объЯснит тот  факт, установ-ленный в  результате
многолетних исследований, что ты самаЯ красиваЯ среди всех женщин страны, не
имеющих высшего обра-зованиЯ. ’ак сказать -- "мисс необразованнаЯ  женщина",
прости, точнее -- "мисс-- среднее образование". ’еперь ты по-нимаешь, как бы
ты погорела, если  бы окончила институт и стала бы рЯдовым врачом?  ЏотерЯла
бы сразу все!
     --Ћчень интересный факт, --  поразмыслив, сказала она  и улыбнулась. --
Џриходите  все вместе  и еще раз подробно объЯс-ните мне это.  Њожет быть, Я
вас всех за это чаем угощу.'
     ‚се  было  в  порЯдке.  ЏоказаниЯ приборов  и стабильность  прохождениЯ
реакции  точно   соответствовали  графику,  не  было  ни   одной  неприЯтной
неожиданности.
     Њедленно, но  неуклонно наливались  соком зрелости прекрас-ные плоды --
ђезультат, “спех и Џризнание, первый сбор кото-рых, по моим расчетам, должен
был  состоЯтьсЯ месЯцев через семь-восемь. € ребЯта были все на месте, и все
были искренне рады моему  приходу, что доставило мне  такое же удовольствие,
пожалуй, не меньшее, как чтение последних страниц лаборатор-ного журнала.
     €  все-таки  в   атмосфере  этой  комнаты  ощущалось  наличие   чего-то
непривычного. џрко  светило солнце, но  ласточки поче-му-то летали низко над
самой травой,  а издали доносились еле слышные, но  отчетливые  раскаты. ‚се
трое  сидели  за  лаборатор-ным  столом  и   дружно   поддерживали   беседу,
стенограмма  кото-рой представила бы интерес длЯ самого  узкорафинированного
научного  журнала, настолько  она  была лишена  слов  и понЯтий,  не имеющих
самого непосредственного  отношениЯ  к нашей ра-боте. џ помолчал,  даваЯ  им
возможность разразитьсЯ по своей инициативе. €нициативы проЯвлено не было.
     -- ‹адно, -- вздохнув, сказал Я. -- ‚ыкладывайте, в чем „ело.
     ‚се трое переглЯнулись,  но не проронили ни слова. џ с досадой подумал,
что не мешало  бы позвонить  и  сооб-щить  завхозу, что весна наступила, как
всегда, в установленные сроки, и по этой причине можно было бы перестать так
Яростно отапливать здание института.  Ѓыло очень жарко, Я  чувствовал, как у
менЯ вспотел лоб.
     -- ’имо,  сделай одолжение,  открой форточку. Љак вы выдер-живаете  эту
жару? € ради бога, объЯсните мне, что здесь  проис-ходит? Ђлик, говори ты, и
поскорее, Я пришел ненадолго, у менЯ еще дела.
     -- ’имо уходит, -- сказал Ђлик.
     --’ак. Џрекрасное известие. Ђй да ’имо! ќто правда?
     ’имо, стоЯ -на табурете у окна, кивнул головой.
     -- Ђ почему он уходит?
     --  Ћн говорит, --  сказал Ђлик, -- что ему предложили на  химкомбинате
место начальника крекинг-установки,  зарплата на  сорок рублей больше, чем у
нас.
     -- ќто правда?
     ’имо вздохнул и опустилсЯ на пол.
     -- ‚се правильно, -- сказал Я. -- Љроме суммы. ќти сорок рублей  звучат
как тридцать сребреников... Ђ, ’имо?
     ---‡рЯ  ты так, -- вЯло  сказал ’имо. -- Ќичего особенного, перехожу на
другую работу. -- Ћн старательно прЯтал от менЯ свои глаза.
     --  ќх, ’имо, ’имо! ЋдевайсЯ, пошли.  Џроводи менЯ  немного. €ли  ты  и
разговаривать не хочешь?
     -- „а ладно, -- сказал ’имо, -- ничего особенного не проис-ходит. “хожу
на химкомбинат. †дал тебЯ...
     --„ождалсЯ. Џошли! ‚ы, ребЯта, извините менЯ,  Я тороп-люсь. ЏридетсЯ с
этим  карьеристом по  дороге  поговорить.  Њы вышли  на  улицу  и  пошли  по
направлению к рынку.
     -- ђассказывай.
     -- „а  нечего  рассказывать, --  сказал ’имо. -- “хожу на  химкомбинат.
Ќичего особенного. •орошие условиЯ.
     -- ‚он до той будки...
     -- —то до будки? -- подозрительно спросил ’имо.
     -- џ буду терпеть эти "ничего особенного" и "химкомбинат".
     -- Ќе гожусь  Я длЯ этой  работы, -- объЯвил ’имо  еще  рань-ше, чем мы
дошли до будки. -- џ же давно над этим думаю.
     -- € это все? ’имо кивнул.
     --€ндюк! -- с облегчением сказал Я. -- џ-то думал! ’ак и сказал бы, что
из-за этой дурацкой вчерашней ошибки ты так расстроилсЯ.
     ’имо даже приостановилсЯ:
     -- Ќичего подобного. Ќикакого отношениЯ Я к ней не имею. џ давно решил.
Ђ  несколько дней назад  решил окончательно. Џойду на химкомбинат и буду там
спокойно  работать. Љрекинг-установку Я  знаю  хорошо...  Ђ  институт не длЯ
менЯ. ‚ теории Я просто слаб. Љакой из менЯ ученый! „а ты сем знаешь.
     -- —то Я знаю?
     --  „а  ты сам сколько  раз говорил, что у  нас  в институте  на каждые
десЯть  человек  приходитсЯ   всего  двое,   ив  которых  мо-жет  получитьсЯ
что-нибудь  путное в смысле  науки.  Ћстальные все  иждивенцы. ’ы думаешь, Я
забыл? - ‚се времЯ помню.
     -- ’имо, это же нечестно! Џочему же ты решил, что Я имею в виду тебЯ?
     -- Ќе ты. џ это решил.
     -- Ђ ты не подумал, что можешь ошибитьсЯ?
     -- Џодумал...


     .-- Ќу и что?
     - Џока думал, заЯвлениЯ не писал, а когда решил окончательно, написал.
     -- ‚се это не так. ђаботаешь ты нормально.
     ---- Љак арифмометр, --  сказал ’имо. -- Љак логарифмическаЯ линейка. Ђ
Я ведь должен работать как ученый. „а ты сам знаешь, что Я прав.
     -- Ќе знаю, -- сказал Я сердито. -- Ќичего не знаю. ‹егче всего на менЯ
все  свалить.  Ђ  сейчас  тебе уходить нельзЯ. Џо-дожди окончаниЯ  работы, а
потом уходи куда хочешь.
     -- Ќет.
     -- —то нет?
     --†дать долго, -- объЯснил  ’имо. -- € потом, какое Я имею право на эту
работу? Ќикакого.
     <CENTER>’имо стоЯл передо мной и смотрел мне прЯмо в глаза. </CENTER>
     --  ‚ыбрось ты все  это  из головы,  --  сказал Я.  -- “ каждого бывают
сомнениЯ, но решать вот так, как ты, бесповоротно, никто не имеет права.
     -- Ђ Я не сразу.
     -- Ћткуда тебе эти мысли в голову полезли?
     -- ’ы знаешь, Я раньше над этом как-то  не думал, -- сказал  ’имо. -- Ђ
после того как женилсЯ, и особенно после того как  у нас ребенок поЯвилсЯ, Я
все  больше стал думать о себе и вообще о жизни.  € тебЯ часто вспоминал, ты
же  мой  самый близкий  друг.  €'  потом Я  вдруг  понЯл, что  Я и есть  тот
иждивенец, о ко-тором ты говорил. Ђ Я не хочу быть иждивенцем. € эту степень
Я не хочу получать за  чужой  счет. Ќикто мне не  скажет этого.  „аже, может
быть, и не узнает. Ќо Я-то буду знать, что Я иж-дивенец. € всю жизнь так. Ќе
хочу.
     --  ’имо,  --  Я  не знал,  что ему сказать, потому  что никак не  мог-
собратьсЯ с мыслЯми. -- Ќо почему ты не  пришел ко мне, почему ты мне ничего
не сказал? Џоговорили бы, выЯснили, что происходит на самом деле...
     -- Ќадо было, -- вЯло сказал ’имо. --  ‚се собиралсЯ. ‡наешь, Я  всегда
целину вспоминаю.  Љак мы там хорошо с то-бой жили. Џомнишь нашу  палатку? џ
все времЯ вспоминаю. ‘ тех пор как-то все изменилось.
     -- ’ак что же, ты со мной только в Ђктюбинске можешь „ружить ?
     -- „а нет, --  сказал ’имо. -- „ело не в Ђктюбинске. —то-то в нас самих
переменилось.  Ѓольше  в  тебе, по-моему.  ‘лушай,  а чего  это мы на  рынок
пришли?
     --  ‡а цветами  --  сказал- Я. -- Ќадо купить букет  цветов, желательно
хороших роз.
     <CENTER>Њы их купили. Ѓольшой букет свежих пунцовых роз. </CENTER>
     --’ы куда это собралсЯ?
     -- Ќа  вокзал, -- сказал  Я. -- Џровожать одну приЯтельницу.  ’имо, дай
мне  времЯ подумать, Я тебЯ прошу. € ничего без менЯ не решай. џ тебе честно
скажу -- уходить тебе или нет. ’ы мне веришь?
     -- ‚ерю, -- сказал ’имо. -- Ќо Я и себе верю.
     --Џравильно, -- сказал Я. -- Ќо Я ведь умнее. Ђ, ’имо?
     -- €ди к черту! -- сказал ’имо и в первый раз улыбнулсЯ.
     -- Ћбещаешь?
     -- ‹адно. Џодожду немного.
     -- ’олько не устанавливай срока. џ тебе скажу. —естно. Њне
     надо подумать.
     Њы попрощались. џ  шел и думал, словно  выполнЯл  обещание, только  что
данное ’имо. ‘транно устроен человек,  странно и хрупко. џ ведь не ’имо имел
в виду, когда, говорил об "ижди-венцах науки". —естное  слово, не его.  Ђ он
все принЯл на свой счет... Ђ может быть, он прав? ’ак прав или нет?! ’ебе ли
решать это?.. Ќадо  же! „аже не помню, когда  и что Я ему наго-ворил. ‘лова.
Џросто слова... Ђ  они,  однажды сказанные, су-ществуют отдельно  от тебЯ  и
что-то менЯют в  окружающем мире.  Џросто слова.  Ћднажды сказанные и  давно
забытые. Њы еще поговорим, ’имо. Ћбещаю.
     џ спросил у дежурного  по станции, где стоит состав, отправ-лЯющийсЯ на
’рускавец.  Ћн сказал, что на перрон он будет подан  часа  через полтора, не
раньше, а сейчас стоит где-то в
     депо.
     Џроводник первого вагона, полнаЯ женщина средних лет,
     мыла пол.
     -- •орошее дело -- цветы, -- одобрила она и открыла мне
     дверь в третье купе. -- ‚от это, что ли?
     --„а.
     ќто было  удобное  двухместное купе,  в  котором  так  любЯт  совершать
свадебное путешествие молодожены. ‚  купе  было прохладно  -- так и тЯнуло к
дивану, хотелось прилечь и закрыть глаза. џ разложил на столике цветы в виде
немыслимо  запутан-ного пасьЯнса и присел на несколько минут,  только сейчас
ощу-тив  усталость  от  хождениЯ.  ‘пустЯ некоторое  времЯ  в купе заглЯнула
проводница:
     --‚ы еще не ушли?
     --  „а вот думаю  еще записку  написать... --  сказал Я,  чтобы  как-то
объЯснить  свое пребывание  в пустом купе. џ подумал,  что и впрЯмь  было бы
неплохо  написать  записку,  но  мысль  о  том,   что  надо  думать  над  ее
содержанием,  показалась мне  невыноси-мой.  „а и в конце  концов  цветы  --
достаточно полнозвучный и гармоничный завершающий аккорд,  не нуждающийсЯ ни
в ка-ких дополнительных эффектах.
     џ пошел к выходу. ЏротЯнул розу проводнице.
     -- ‘пасибо, -- сказала она. -- ‚от и у менЯ праздник. Ќаписали записку?
     -- Ќет, -- сказал  Я. --  Љ чему?  ‚се слова -- ложь. -- Ћчевидно, надо
было улыбнутьсЯ, потому что проводница посмот-рела на менЯ с удивлением.

     џ  шел по вечерней улице к отцу. џ позвонил, и он открыл дверь. ќто был
странный и все  же приЯтный вечер.  Њы почти ни о чем не  говорили,  изредка
обмениваЯсь словами. Ѓыло до-вольно-таки поздно,  когда Я собралсЯ уйти.  Ћн
предложил мне остатьсЯ, и Я был склонен к тому, чтобы согласитьсЯ, испытываЯ
в  теле  какую-то  вЯлость и  ломоту, но  отказалсЯ,  потому  что мне  вдруг
захотелось  очутитьсЯ  у  себЯ  дома.  џ  попрощалсЯ  с  ним, обещав  завтра
позвонить, и ушел. Ћн стоЯл на лестничной пло-щадке и смотрел мне вслед.

     Ѓыло  очевидно,  что ждать  такси не имеет никакого смысла.  ‡а полчаса
моего пребываниЯ на стоЯнке очередь претендентов на услуги этого удобнейшего
вида  городского  транспорта  умень-шилась   настолько   незначительно,  что
простейший  расчет предус-матривал поЯвление моей машины  в лучшем случае на
рассвете. ‘амое  правильное было  бы уйти,  но сама мысль о ходьбе,  даже до
троллейбусной  остановки,  казалась мне  невыносимой.  Љаж-дый раз,  завидев
приближающийсЯ  зеленый  огонек,  лидеры  очереди  бросались к  машине,  но,
услышав  немыслимый  марш-рут,  предлагаемый  закончившим  смену  водителем,
понуро  отхо-дили  на  исходные позиции. ‡а  все  времЯ  подъехали всего три
машины, водители которых в этой ситуации произвели впечатле-ние безрассудных
великодушных  чудаков,  по  непонЯтным  при-чинам разрешивших  сесть  в свою
машину каким-то посторонним людЯм с улицы.
     Џодъехало еще одно  такси, водитель высунулсЯ в окошко  и объЯвил,  что
едет в шестой парк. Ќа стоЯщих это не  произвело никакого впечатлениЯ, да  и
по  тону водителЯ  чувствовалось,  что  он остановилсЯ  просто  длЯ  очистки
совести, даже мысли не допускаЯ о том, что найдетсЯ хоть 'один человек, кому
понадо-битсЯ ночью ехать в этот шестой парк, находЯщийсЯ, очевидно, в полном
удалении от мест, пригодных длЯ обитаниЯ человека.
     -- Џрекрасно, -- испытываЯ прилив жгучей  ненависти  ко  всем таксистам
мира, неожиданно длЯ себЯ сказал Я. --  естой парк -- это как  раз  то, что
мне нужно. Џоехали!
     ‚одитель, коренастый парень в гимнастерке, с полным добро-душным лицом,
удивленно посмотрел на менЯ, по-видимому, не сразу поверив в свою удачу.
     --‚ам куда? -- на всЯкий случай переспросил он.
     -- џ же сказал, в шестой парк, если только вам это по пути, конечно...
     ----Љак же! Њашина же к шестому парку приписана, вон и на стекле цифра,
-- он открыл  предусмотрительно  запертую изнутри переднюю дверцу, и  Я  под
завистливыми взглЯдами очереди сел рЯдом с ним. Ћн включил счетчик, и машина
сорва-лась с места.
     --  „а, вот еще что, поедем  в шестой парк, но по дороге  заедем в одно
место, -- Я назвал свой адрес.
     -- ќто же в другом конце города, -- озадаченно сказал ои.
     -- €звестное дело, что  в другом, -- сварливо сказал Я.  -- Ќу  и  что?
Њожет быть, туда проезд такси запретили?
     --  ‘мена кончилась, -- пробормотал парень. -- џ и так опаздываю, а это
верных полчаса лишних.
     џ откинулсЯ на сиденье и закрыл глаза. ѓолова налилась тЯжестью, ломило
кости.  Ќе  хотелось двигатьсЯ. џ непроизволь-но вздохнул, когда увидел, что
машина замедлила ход у моего дома.
     -- ‘дачи не надо, -- он молча посмотрел на менЯ, и мне стало неловко за
мой вынужденный обман. -- ‚ следующий раз - сказал Я.-- ‚ следующий раз мы с
тобой, друг, непре-менно  съездим в шестой парк, а сегоднЯ, извини, не могу.
‡а-болел Я, кажетсЯ.
     џ неподвижно сидел в кресле и не испытывал никакого же-ланиЯ  поднЯтьсЯ
и включить свет или произвести любое другое действие, свойственное человеку,
пришедшему в свою квартиру. џ вспомнил, что  это  последний вечер так хорошо
проведенного отдыха, но подумал об этом как-то нехотЯ и  так же вЯло, сделав
усилие,  отогнал  эту  почему-то  вдруг  показавшуюсЯ   мне   неприЯт-ной  и
неуместной мысль.
     ‘ удивлением ощутил, что  мое состоЯние даже отдаленно не соответствует
привычному  удовлетворению и спокойствию, ох-ватывающим  менЯ каждый раз  по
возвращении домой. Ќапро-тив,  Я  испытывал какую-то  беспричинную тоску,  и
беспокойство, и тревогу оттого, что Я бессилен остановить поток, в который Я
погружалсЯ с каждой минутой все глубже, парализующий мою волю и Њышление.
     џ встал, и включил свет, и заходил по комнате, выглЯдевшей в этот вечер
непомерно большой  и до отвращениЯ неуютной, всем своим существом, буквально
физически ощущаЯ тоску, не понимаЯ,  в  чем причины  ее и истоки.  ќто  было
настолько непо-нЯтно  и  несвойственно мне,  что  Я  испугалсЯ. џ  попыталсЯ
свЯ-зать в один  клубок разбегающиесЯ мысли, и, когда,  собрав все силы, мне
на  одно  мгновение  это  удалось,  Я увидел  вокруг себЯ пустоту, в которой
бесполезно было  искать ответа. ќто продол-жалось долго. џ бесцельно блуждал
по комнате и передней, за-шел в ванную и так же машинально, как и все, что Я
делал в этот  вечер, включил свет. €з зеркала глЯнуло на  менЯ неестественно
бледное, измученное, с  искаженными чертами лицо человека, в котором ни один
из моих знакомых не признал бы менЯ.
     џ  вышел в переднюю,  но  что-то увиденное заставило менЯ  вернутьсЯ  и
снова подойти к зеркалу. Ќа стеклЯнной полочке рЯдом с бритвенным прибором и
тюбиком зубной пасты лежал  гребень. џ взЯл его в руки. ќто был обыкновенный
пластмас-совый гребень, забытый здесь ею после утренней ванны.
     џ стоЯл с этим гребнем в руках и очень  отчетливо, во всех подробностЯх
вспоминал  сегоднЯшнее  утро  и чувствовал,  как,  вытеснЯЯ прочь все,  менЯ
обволакивает теплаЯ душистаЯ  волна нежности. џ  стоЯл и вспоминал, а памЯть
услужливо проворачи-вала  передо  мной  красочную ленту,  истинную стоимость
каждо-го кадра которой Я, кажетсЯ, начинал узнавать...
     џ почувствовал, как прорвалась какаЯ-то  липкаЯ пелена, до  этой минуты
покрывавшаЯ мое  сознание, изолировавшаЯ  его от  мира,  и только сейчас оно
получило доступ к нему и обостренно и  жадно, стремЯсь наверстать упущенное,
начало впитывать в себЯ непривычно Яркие цвета, запахи и звуки...
     ќто было похоже на  чудо или  на невероЯтно впечатлЯющей силы фокус, но
мне с пронзительной Ясностью открылась грань бытиЯ, о существовании  которой
Я  знал всегда, но увидел ее впервые, и Я  изо  всех  сил вглЯдывалсЯ в нее,
стараЯсь запомнить  все,  так  как понимал и  боЯлсЯ, что  скоро это видение
исчезнет. ‚озможно, навсегда.
     џ  уверен  --  это была  минута подлинного  озарениЯ, позволив-шаЯ  мне
увидеть  со стороны и ее и себЯ, сгорающих в высоком  и  чистом пламени,  не
подвластном отныне и навсегда расчету и правилам житейской логики...
     џ снова  и  снова повторЯл ей  все слова, сказанные  ей,  только сейчас
узнав истинное значение, силу и сокровенный смысл их.
     џ  ощутил в себе  счастье, впервые в жизни понЯв, какое это ни с чем не
сравнимое наслаждение -- почувствовать себЯ в пол-ной мере счастливым.
     ...Ђ потом  пришло  ощущение утраты,  и горечи, и  досады  на  себЯ,  и
удивление. џ не мог понЯть и представить себе, что про-исходило со мной, как
мог  Я  добровольно  расстатьсЯ с ней, хоть на один  день, как буду жить без
уверенности видеть ее изо днЯ в день рЯдом с собой...
     Њне  вдруг   показалось,  что   моими   действиЯми  управлЯет  какаЯ-то
постороннЯЯ волЯ, доброта и  сила  которой во  много раз превышают  мою. Њне
показалось так, когда Я неожиданно длЯ  себЯ пошел к телефону, показалось на
один неуловимый миг и прошло,  потому что эта  мысль, мимолетнаЯ  и нелепаЯ,
исчезла навсегда, прежде чем Я поднЯл трубку.
     џ позвонил в справочную  Ђэрофлота, и мне ответила  дежур-наЯ приЯтным,
доброжелательным  голосом. Ћна  сказала, что самолеты  в ’рускавец  вылетают
через день по четным числам, что билеты на завтрашний двенадцатичасовой рейс
в  кассе име-ютсЯ  и  что  Я  могу быть уверенным,  что летнаЯ  погода,  как
ми-нимум, сохранитсЯ  во  все  дни  этой  недели.  џ  поблагодарил и положил
трубку.
     џ прикинул все свои дела на завтра, и выЯснилось, что
     вполне справлюсь с ними до времени отлета. “спею заехать в сберкассу за
деньгами,  отложенными   на   летний  отдых,  в  инсти-тут  с  заЯвлением  о
предоставлении  очередного  месЯчного  от-пуска  и  попрощатьсЯ  с  отцом. џ
улыбнулсЯ, представив себе ее лицо, когда она, выйдЯ из  вагона в ’рускавце,
увидит менЯ на перроне.
     џ  разделсЯ  и лег.  Ќастроение  у менЯ было удивительно  ра-достное  и
легкое, и омрачить его  не  могло даже  то,  что  мое колено  совершенно  не
вовремЯ,  по  какому-то  странному совпа-дению  именно  левое,  распухло,  и
покраснело, и причинЯло мне довольно сильную, впрочем, вполне терпимую боль,
времЯ от времени отдающуюсЯ короткими вспышками в мышцах нижней части живота
и левого бедра.