Ђлександр ђекемчук. Њальчики

Ћцените этот текст:
Ђлександр ђекемчук. Њальчики

---------------------------------------------------------------
†урнал "ћность", NoNo6-7, 1970 г.
OCR by Michael Seregin
---------------------------------------------------------------

* —асть перваЯ *

Љогда Я, как говоритсЯ, стану человеком -- буду сам зарабатывать свой
хлеб, иметь свой угол, -- вот тогда первым делом Я заведу пса.
Џотому что жизнью своей Я обЯзан собаке.
’о есть, конечно, своей жизнью Я обЯзан родителЯм: отцу и матери. Ћтец
мой, Џрохоров ѓеннадий Џетрович, был армейским капитаном. Њать, Џрохорова
’амара Ђлександровна, была военфельдшером. Џоженились они на фронте, а
после войны вместе с той частью, где служили, обосновались в городе
Ђшхабаде. ‡десь-то Я и родилсЯ.
Ђ в ночь на шестое октЯбрЯ 1948 года произошло ашхабадское
землетрЯсение. ѓород рухнул, погребЯ под своими камнЯми людей. ‚ том числе
и моих родителей.
‚от так -- провоевали всю войну, и не тронули их пули, а уже при полном
мире, тихой ночью, в покойном сне придавила упавшаЯ стена.
Ќо как же уцелел и спассЯ, осталсЯ жив Я сам? ‚едь и Я был в ту ночь
вместе с ними, в той же комнате, спал в своей детской кроватке...
Ќичего этого сам Я, конечно, не помню -- ровным счетом ничего: ни
землетрЯсениЯ, ни бедных своих родителей, ни своего чудесного спасениЯ.
‚едь мне в ту пору еще и двух лет не исполнилось.
Ќо впоследствии одна женщина, приехавшаЯ навестить менЯ в детдоме,
рассказала мне все, а она это знала вполне достоверно, потому что была
сослуживицей отца с матерью.
Ћна привезла мне гостинцев, всЯких конфет и прЯников, а потом, утираЯ
слезы, поведала такую историю.
Ѓудто в нашей семье была собака, овчарка по имени ђекс. Ћна, как и
положено собаке, верно служила хозЯевам, но больше всех любила менЯ, хотЯ Я
и был совсем маленьким, -- она сторожила менЯ, когда родителей не было
дома, приглЯдывала.
€ вот в ту самую ночь, когда ашхабадские жители спали, а до толчка
оставалось еще несколько секунд, собака услышала, как изнутри загудела
землЯ (они ведь, животные, гораздо раньше людей такое слышат и раньше чуют
беду), и тогда она вспрыгнула на мою кровать, вцепилась зубами в рубашонку
и одним махом выскочила в окно: оно оказалось открытым, потому что ночь
была очень душнаЯ. € тотчас обрушилсЯ дом.
’ак собака спасла менЯ.
Ћб этом удивительном случае, насколько Я знаю, до сих пор рассказывают
ашхабадцы.
—то же дальше? ЊенЯ определили в детприемник, но не в самом Ђшхабаде, а
в ‹ипецке, ведь таких, как Я, оказалось много -- нас и приютили в разных
городах.
‚ообще-то у отца с матерью были какие-то родственники -- мои дЯди, тети,
-- и они вскоре после землетрЯсениЯ поЯвились в Ђшхабаде, чтобы поделить
меж собой оставшеесЯ под обломками барахло. Ћднако никто из них не выразил
желаниЯ забрать менЯ под свое крылышко, рассудив, очевидно, что государство
сумеет гораздо лучше воспитать из менЯ достойного гражданина. € полагаю,
что они были правы.
Ћб этих родственниках рассказала мне все та же приезжавшаЯ в ‹ипецк
женщина. Љроме конфет и прЯников, она привезла мне фотографию отца с
матерью -- они там вместе на карточке, в военной форме, с медалЯми,
улыбаютсЯ, очень молодые. Ќа обороте фотокарточки она написала адрес
кладбища и номер могилы, где лежат мои родители, чтобы Я, когда вырасту,
съездил в свой родной город, пришел туда,
џ берегу эту фотографию. Ќе только потому, что она -- единственное,
оставшеесЯ мне на памЯть об отце и матери. € не потому, что Я непременно,
как только у менЯ окажутсЯ достаточные деньги, чтобы оплатить дальний
проезд, поеду в город Ђшхабад и найду там кладбище, могилу...
Ќет, тут есть еще одна причина.
“ детдомовских, у таких, как Я, круглых сирот, это пунктик. ‘ызмальства
их больше всего на свете мучит вопрос о родителЯх: кто они были, отчего их
нет, куда подевались? Ќикто никогда не поверит и не может поверить, что
родители -- мать или отец -- просто так отказались от своего ребенка.
Ћставили на вокзальной скамейке. Џодбросили на чье-то крыльцо. ‹ибо даже
Явились в детприемник честь честью и с рук на руки сдали сверток: нате,
мол, держите, а нам не надо, у нас другие планы...
Ђ между тем в большинстве случаев так и бывает.
Ќо не приведи бог хотЯ бы намекнуть кому-нибудь из нас, что, дескать, ты
-- подкидыш. Љто поменьше, тот за палец укусит, а побольше -- ив морду
даст.
Џотому что такой вариант никого, конечно, не устраивает. Ќикому не охота
с пеленок презирать человечество.
Џо этой причине любой из детдомовских знает о своих предках даже больше,
чем тот, кто самым благополучным образом вырос при родителЯх. ‚сё знают. ‚о
всех подробностЯх. “ кого погибли на войне. “ кого в море утонули. Ђ у кого
сделали себе опасную прививку ради научного опыта, и опыт этот не удалсЯ.
€з десЯти подобных историй девЯть выдуманы. ‘ами выдумывают. ќто черт
знает до чего горазды наши изобретать и выдумывать такие вот истории.
Љ чему Я все это?
Ђ к тому, что заранее хочу отмести все возможные подозрениЯ. Њожет,
кому-нибудь покажетсЯ чересчур уж невероЯтным то, что Я рассказал о себе
самом.
’ак вот, фотографиЯ. Ћна всегда со мной. € оборот ее: адрес, номер.
Њежду прочим, та женщина, котораЯ приезжала ко мне в ‹ипецк, оставила
еще адреса моих дЯдей-тетей. Ќаверное, чтобы Я им письма писал,
поздравлениЯ к праздникам.
Ќо вот чего не знала даже та женщина, и чего Я не знаю, и что мне очень
бы хотелось узнать (то есть Я ничего не пожалел бы на свете, чтобы
разузнать и выЯснить) -- это куда подевалась собака -- овчарка по имени
ђекс, которой Я обЯзан своей жизнью.
Људа она подевалась?
Љонечно, в те трудные и отчаЯнные дни после землетрЯсениЯ кому могло
быть дело до какой-то бездомной собаки: тогда ведь и людей сколько
оказалось бездомных. Ќе до собак там было, наверное.
€ все же что с ней после сталось, с этой хорошей собакой, потерЯвшей
хозЯев? Ѓегала, небось, по городу, металась голоднаЯ, выла по ночам...
•орошо, если принЯли ее в дом какие-нибудь добрые люди. …ще лучше, если
взЯли ее к себе горные пограничники или, допустим, милициЯ -- они ведь в
собаках понимают толк. ’огда Я спокоен за ђекса. Ќо если... €ногда Я
встречаю на улицах да по дворам всЯких бродЯчих, ничейных псов. Ћни роютсЯ
на вонючих помойках. ‡авидев идущего мимо человека, слегка повиливают
хвостом: мол, проходи, не бойсЯ, не укушу, -- а сами, бочком-бочком,
опасливо отодвигаютсЯ в сторону, готовые броситьсЯ наутек; вдруг тот
прохожий человек нагнетсЯ за камнем...
‚ свой первый же отпуск, который мне дадут, когда Я буду работать, Я
съезжу в город Ђшхабад.
€ на первую же зарплату, которую Я получу, куплю себе овчарку, щенка. €
назову его ђексом.

ќтой возможности уже недолго ждать. ‘коро мне стукнет семнадцать.
Џолучай бумагу о среднем образовании и иди на все четыре стороны.
Њожно, конечно, попробовать выбитьсЯ в студенты -- авось, примут. Ќо это
значит снова учитьсЯ, опЯть кантоватьсЯ на койке общежитиЯ, получать
студенческую стипендию... Ќет, право же, этого Я и сейчас нахлебалсЯ
досыта.
“ж куда соблазнительней податьсЯ в дальние краЯ, в прекрасные краЯ,
вроде тех, откуда мне шлет иногда письма один мой давний приЯтель. Ћн
сообщает, что жизнь хороша, и ребЯта что надо, и девушки там на подбор, и
получает он на руки двести пЯтьдесЯт в месЯц.
Ђ разве мне это заказано? ‚от Я, молодой человек, жаждущий романтики,
сажусь в поезд, ту-ту -- и передо мной открываютсЯ неведомые горизонты, и
там, впереди, уготованы мне и первый успех, и перваЯ слава, и перваЯ
любовь, и первое разочарование...
‡накомаЯ музыка.
-- Ќу, а что, если -- говорЯ как на исповеди, хотЯ Я и не знаю, как там
бывает на исповеди, -- если в мои неполные семнадцать лет у менЯ все уже
это было?
Ѓыло. ‚сё.
€ дорога в неведомый мир. € первый успех. € слава. € первое
разочарование. € перваЯ любовь. € даже втораЯ.
…сли Я -- вот в эти мои неполные семнадцать лет -- знаю, что все, чем
могла побаловать менЯ судьба, уже не впереди, в позади...
‘мешно? Ќу, кому смешно, а лично мне вовсе не смешно. € даже разговор об
этом неохота заводить. “ж лучше завести пластинку. Џравда, проигрыватель у
менЯ неважный, с подвывом, к тому же не свой, а казенный. € пластинка
заиграна, шепелЯвит каждой бороздкой, потому что Я ее очень часто кручу, но
пластинка не казеннаЯ, своЯ. Ћна уже стараЯ, эта пластинка, четырехлетней
давности. Ќо кое-что еще можно услышать.
‚от.
ќто пока вступление. Ћркестр. Ћн постепенно убыстрЯет темп, нагнетает
звук. Ѓудто разбег. Ђ теперь:

Љак трубно,
как трубно,
как трубно
ђевут на подъеме винты,
Љак трудно,
как трудно,
как трудно
Ќачальной достичь высоты...

€ голосу тоже трудно. Ћн начал с низов, этот поющий голос, как бы от
самой земли, а если сам голос высок, начинать с низов труднее, чем сразу
взЯть верха,
’еперь оркестр изменит тональность, и голосу придетсЯ петь ту же самую
мелодию на два тона выше. Ђ мелодиЯ и сама движетсЯ вверх. ‚ыше, еще
выше... € вот уже совершенно немыслимаЯ высота -- немыслимаЯ длЯ мужского
голоса. „лЯ женского сопрано она еще достижима. Ќо ведь в том-то и дело,
что голос этот не женский. „лЯ такой песни никак не годилсЯ бы женский
голос, длЯ этой мужественной песни:

Ђнтенны,
антенны,
антенны,
‚ы слышите голос ‡емли,
Ђнтеи,
Ђнтеи,
Ђнтеи,
‹етЯщие в звездной пыли!

‚се-таки надо убавить громкость.
‚едь за стеной спЯт мальчики, мои подопечные из третьего класса: мертвый
час, тихий час, или, как он там еще называетсЯ, этот час, когда детвору
среди бела днЯ заставлЯют спать, а они, конечно, спать не желают, бузЯт
втихую, рассказывают анекдоты, хохочут, уткнувшись в подушки... Ђ как
войдешь, глаза у всех зажмурены, будто спЯт крепким сном, даже похрапывают.
џ у них пионервожатый. ‘ейчас каникулы. €, увы, каникулы уже кончаютсЯ
-- последнЯЯ неделЯ августа.
Ќынешним летом мы опЯть живем близ ‚ереи: есть такой старинный городок,
кто бывал, тот знает, а кому не довелось -- не много потерЯл.
Ќо природа здесь вполне приличнаЯ. ђечка есть, Џротва, хотЯ и холоднаЯ
очень. Ђ так леса, леса. € на территории нашего пионерского лагерЯ большой
плодовый сад.
Љак раз под моим окном растет ЯблонЯ. ‘ейчас на ней уже зрелые Яблоки.
Њного. ђвать их нам разрешают, и мы их рвем и едим сколько влезет,
хрумкаем, а будто и не убавлЯетсЯ -- столько этим летом Яблок. ‚сЯ ‚ереЯ и
все окрестности ‚ереи -- сплошные Яблоки. ЊестнаЯ ребЯтнЯ вместо камней
швырЯет друг в дружку Яблоками. € по речке Џротве почему-то все времЯ
плывут Яблоки...

Ђнтенны,
антенны,
антенны...

’ак вот, об этой Яблоне, что под моим окном.
Љогда в самом начале лета мы приехали сюда, еще все Яблони были в цвету.
€ эта моЯ ЯблонЯ тоже была всЯ в белых цветах. Ђ каждый цветок -- это
будущее Яблоко. џ тогда посмотрел на эту сплошную, без единой прогалины,
белую, чуть розоватую пену и подумал: господи, сколько же это в конце
концов окажетсЯ Яблок на одной-единственной Яблоне? Њиллион?..
Џотом цвет сошел. € впрЯмь, на месте каждого цветка оказалась завЯзь.
‡авЯзи быстро крупнели, набухали и вскоре стали вполне похожи на маленькие
Яблочки. Љонечно, есть их пока было нельзЯ -- жуткаЯ кислЯтина, слезами
изойдешь.
Ќо с каждым днем круглые комочки делались все больше.
€ тут Я стал замечать, что они, эти еще не созревшие Яблоки, стали
осыпатьсЯ. Џо ночам, при полном безветрии, Я слышал сквозь сон, как они
сыплютсЯ наземь. Џоутру ими был усеЯн весь круг, что под сенью Яблони.
‘начала Я заподозрил, что это мои подопечные мальчишки из баловства, из
озорства, из общеизвестной мальчишеской страсти ко всЯкому разрушительству
трЯсут дерево -- и эти зеленые кислицы падают дождем.
Ќо мальчишки дали мне честное слово, а Я им верю.
’огда Я испугалсЯ, что, может быть, это большое дерево заболело какой-то
болезнью. € с тем Я пошел к садовнику, которого мы прозвали ‘потыкач,
потому что на самом деле он был …рофеич. џ поведал ему о своих наблюдениЯх,
повел его к своей Яблоне.
-- Ќет, -- сказал ‘потыкач, оглЯдев дерево и падалицы вокруг него, --
ЯблонЯ здорова. ‚се в порЯдке,
-- Ќо почему же?.. -- удивилсЯ Я.
-- ‚идишь ли, сынок, -- вздохнул …рофеич, -- природа все, понимаешь, с
запасом делает. ‘о страховкой... Њогли, например, заморозки цвет попортить,
могло побить градом. Џтицы могли склевать завЯзь. Ћднако все обошлось этим
летом -- хорошее нынче лето.
-- „а, -- согласилсЯ Я.
-- ’ак вот. ’еперь, ежели бы всем этим Яблокам выжить, каждому дойти до
полной зрелости, то пропало бы само дерево. Ћно бы такого не выдержало
груза, пообломались бы ветки от тЯжести... € вот она, ЯблонЯ, сейчас сама
лишнее скидывает, ЋтрЯхает заранее. —тобы ей под конец выдюжить... ЏонЯл?
-- „а, -- кивнул Я.
-- ‚от и ладно, -- закончил беседу садовник, -- ’ак что ты не волнуйсЯ.
‚се идет, как положено, џблок с этого дерева и тебе и твоим огольцам вполне
хватит -- будет их столько, сколько надо. ‹ето нынче хорошее.
Ћн не ошибсЯ, …рофеич. Ћн оказалсЯ прав.
€ ЯблонЯ оказалась права, когда она избавлЯлась от лишнего. ‚он сколько
на ней сейчас налитых, спелых, Ярких, замечательно вкусных Яблок.

...Ђнтеи,
Ђнтеи,
Ђнтеи,
‹етЯщие в звездной пыли!

Ќу, хватит. Ќадо поберечь пластинку. Ќи в одном магазине теперь ее уже
не купишь.
Њежду прочим, это моЯ пластинка. Ќе то что моЯ, а но казеннаЯ, как
проигрыватель, а совсем в другом смысле -- м_о_Я.
€менно Я пою на этой пластинке. џ -- †енЯ Џрохоров.

Ђ там, в ‹ипецке, тоже было очень много деревьев. ’ам, Я помню, весной
тоже цвели Яблони, вишни, черемуха. Ќо Я тогда еще плохо различал, где
какое дерево. Ќаверное, там больше всего было лип -- поэтому, Я думаю, и
город называлсЯ ‹ипецком.
ќто Я очень хорошо помню: деревьЯ огромные, раскидистые, заслонЯющие
небо.
‚ообще-то Я очень мало что запомнил из той моей детской, детдомовской
поры. ђазве что накрепко врезались в мою памЯть какие-то совсем
незначительные и пустЯковые вещи.
…сть такое выражение -- нить памЯти.
’ак вот длЯ менЯ этой нитью, самым ее началом, и вправду оказалась нить
-- простаЯ нитка. ЃелаЯ нитка, которой было обметано по краю мое байковое
одеЯло. Ќочью Я этим одеЯлом укрывалсЯ и спал под ним. ‡ато в мертвый час
(там он, конечно, был тоже) Я нашел себе прекрасное занЯтие, позволЯвшее
этот час скоротать. џ потихоньку распутывал белую нитку. Ђ она была
заплетена довольно хитро -- уголками, загогулинами. Џоэтому работа была
довольно кропотливаЯ, медленнаЯ: за каждый мертвый час Я успевал распутать
всего две-три загогулины. Ђ их на одеЯле было сто или даже больше -- Я
тогда еще не умел считать далее ста. Љроме того, такой же белой ниткой был
обметан и другой край одеЯла, тот, что в ногах. €, покончив с одним краем,
можно было принЯтьсЯ за другой. ‘тало быть, этой работы мне бы хватило
очень надолго,
Ћднако мне не суждено было завершить начатого дела -- Я добралсЯ всего
лишь до половины верхнего краЯ, и на том все оборвалось.
‚ один прекрасный день нас собрали в самой большой комнате детдома, где
мы обычно играли в разные игры, водили хороводы, пели, а еще там делали
утреннюю зарЯдку.
ќто была большаЯ комната, увешаннаЯ разноцветными флажками и гирлЯндами,
которые мы сами вырезали и клеили. € висел там портрет ‚олоди “льЯнова --
когда он еще был кудрЯвый мальчик, когда он еще не знал, что он ‹енин.
‚ этой большой комнате стоЯло пианино, на котором ђоза Њихайловна --
наша музыкальнаЯ воспитательница -- играла, когда мы плЯсали и пели. Ђ
потом это пианино запирали на ключ.
’о есть сперва его оставлЯли незапертым, и, понЯтное дело, то один из
нас, то другой, пробегаЯ по залу, не отказывал себе в удовольствии поднЯть
крышку: трам-блЯм... чи-жик, пы-жик...
џ тоже себе не отказывал. ’олько мне вовсе не хотелось заниматьсЯ этим
на ходу, на бегу. џ залезал на вертЯщуюсЯ табуретку, усаживалсЯ
поосновательней и бралсЯ за дело. ’ыча в клавиши одним пальцем, Я наигрывал
разные песни, которые слыхал по радио -- у нас в спальне висел репродуктор.
Ќет, это было удивительно интересно: тычешь в белые, в черные клавиши -- и
получаетсЯ настоЯщаЯ песнЯ, только без слов. Џравда, на первых порах Я
частенько ошибалсЯ и ударЯл невпопад, не по той клавише, по соседней, и
вот, когда случалось такое, менЯ всего передергивало, будто тебЯ кто
ущипнул, выдал по лбу крепкий щелчок: мы ведь друг другу иногда выдавали...
Ќо постепенно Я стал разбиратьсЯ во всех этих бесчисленных клавишах, они
все уже были знакомы мне, и еще до того, как нажать костЯшку, Я заранее
знал, каким она ответит голосом. Љ тому же выЯснилась одна презабавнаЯ
хитрость: ту же самую песню можно было сыграть и левей, и правей, и
посередке, только при этом выходило, что если у левого краЯ, то песню эту
вроде бы тЯнет бородатый такой толстобрюхий мужичище, а если у правого
краЯ, -- то будто бы даже не человеческий голос выводит эту песню, а
птичий, совсем маленькаЯ птичка, вроде канарейки. Џосередке же было в самый
раз.
Ђ потом мне надоело всю эту работу делать одним пальцем: пальцев-то у
менЯ было порЯдочно -- на одной руке пЯть и на другой руке пЯть. —его им
бездельничать? € Я их, голубчиков, всех до единого запрЯг в дело. „есЯть
пальцев -- десЯть клавишей. Ќу-ка, дружно... Ћднако первые опыты дали то
же, чего без лишних забот добивались мои детдомовские сверстники, шлепаЯ
ладонЯми: трам-блЯм... хоть уши затыкай!
‹ишь постепенно Я разобралсЯ, что к чему. џ, потеЯ от усердиЯ, ощупью
находил нужные клавиши и как бы подцеплЯл их одну к другой: вот эта
годитсЯ... эту же прочь, долой, фу... Ђ эта? ќта нужна, этой мне как раз и
не хватало длЯ полной, длЯ Яркой, длЯ жуткой, длЯ распрекрасной красоты!
‚ общем, Я не знаю, как бы еще далеко Я подвинулсЯ в своем знакомстве с
этой чудной штуковиной, стоЯвшей в зале, однако тут все и кончилось. ђоза
Њихайловна пожаловалась заведующей, что в ее отсутствие дети варварски
обращаютсЯ с инструментом, и пианино заперли на ключ. Љрышка,
џ погоревал. Ќо не умер.
’ак вот, в тот самый день нас привели в зал, выстроили в две шеренги.
ђоза Њихайловна открыла ключиком пианино и села на табуретку. Џришла также
‚ера €вановна, заведующаЯ нашим детдомом: она довольно часто приходила
послушать, как мы поем, плЯшем, и в этом не было ничего необычного.
Ќеобычным было лишь то, что вместе с ‚ерой €вановной пришел
п_р_е_д_с_т_а_в_и_т_е_л_ь.
‚се чужие взрослые люди, поЯвлЯвшиесЯ иногда в нашем доме, назывались
представителЯми. Ќам так и говорили: "ђебЯта, сегоднЯ вы должны сидеть за
обедом особенно тихо и дисциплинированно, потому что к нам придет
представитель". €ли же: "„ети, когда к вам в спальню придет представитель,
чтобы вы все уже были в постелЯх и спали, как полагаетсЯ: глаза закрыты,
праваЯ ладошка под щекой, а леваЯ рука вытЯнута поверх одеЯла",
Ћни поЯвлЯлись времЯ от времени, эти представители. ‡аглЯдывали нам в
тарелки, смотрели, как мы лежим с закрытыми глазами. Ћни, наверное,
проверЯли, хорошо ли нам живетсЯ, правильно ли нас воспитывают, не объедают
ли нас поварихи, ‚ообще-то зрЯ они ходили да проверЯли. Џотому что жилось
нам хорошо, и воспитывали нас очень правильно, и поварихи нас не объедали
-- они себе на кухне отдельно готовили.
Ќо ЯвившийсЯ в тот день представитель на кухню не заглЯдывал и в спальни
носа не совал, а сразу прошел в большую комнату, где плЯшут и поют.
Ѓыл он очень высокого роста. ‚ круглых очках. Ќемножко седой и немножко
лысый: седоватые волосы росли у него чуть отступЯ ото лба, как бы добавлЯЯ
его большому лбу еще немного лба. Ќа представителе был серый костюм и синий
галстук в крапинку.
Ћн уселсЯ на стул прЯмо против нас, а рЯдом с ним села ‚ера €вановна.
Ћна тихо о чем-то спросила представителЯ, тот кивнул головой.
ђоза Њихайловна положила руки на клавиши.

•одила младешенька
Џо борочку-у,
Ѓрала, брала Ягодку
‡емлЯни-ичку...

•ор наш пел изо всей мочи. Ќо, хотЯ мы все знали эту песню, у нас
почему-то не получалось полного лада. Ћдни пели в лад тому, что играла на
пианино ђоза Њихайловна, а другие вовсе не в лад, будто нарочно, -- слова
те же самые, а музыка совсем другаЯ. Љто в лес, кто по дрова. Ќу, да мы
ведь еще маленькие были, какой с нас спрос?
џ, между прочим, заметил, что, покуда мы это пели -- про младешеньку,
про землЯничку, -- представитель очень странно вздрагивал, лоб у него
страдальчески морщилсЯ, а губы кривились, будто у него что-то болело, но он
старалсЯ геройски превозмочь эту боль.
€ еще Я заметил, что, хотЯ мы пели все вместе и, конечно же, в этой
разноголосице было совершенно невозможно отличить, где чей голос, он,
представитель, вдруг вперЯлсЯ своими очками то в одного из нас, то в
другого, будто бы старалсЯ угадать, кому какой голос принадлежит.
€ мне показалось, что в какой-то момент он вперилсЯ очками именно в мое
лицо и долго не сводил с менЯ этих круглых настырных очков...
-- Ђ теперь, -- сказала ђоза Њихайловна, -- все остальные помолчат, а
‘аша ’иунова споет одна... -- € снова ударила по клавишам.

‚от летит и жужжит пчелка золотаЯ...

ѓлаза представителЯ как-то сразу подобрели.
Џотому что пела ‘аша ’иунова. “ж очень хорошо она поет.
‚ообще она хорошаЯ девочка, ’иунова ‘аша. Њы с ней давно дружили. Њы с
ней подружились с тех пор, как на прогулках менЯ с ней поставили в пару:
известно ведь, как нас водЯт -- по двое, один другого держит за руку. ’ак
вот Я ее, ‘ашу, и держал за руку. Ђ потом мы с нею еще больше подружились:
всегда играли вместе, разговаривали. € тут нашлись среди нас такие, которые
стали дразнитьсЯ. € Я одного такого как следует отдубасил. Њне, конечно,
попало от воспитателей. € они на всЯкий случай разменЯли нашу пару: ‘ашу
’иунову поставили с другим мальчиком, а менЯ с ‡инкой ѓвоздевой, ужасно
сопливой девчонкой, у нее всегда насморк, она то и дело утирает нос
ладошкой, а затем сует эту ладошку мне, чтобы Я за нее держалсЯ.
Ќо мы с ’иуновой ‘ашей по-прежнему дружим.
џ люблю слушать, как она поет. “ нас она поет лучше всех. ‘реди девочек,
конечно. Џотому что среди мальчиков лучше всех пою Я. •вастаюсь? Ђ вот
сейчас...
-- Ђ сейчас, -- сказала ђоза Њихайловна, -- мы споем песенку про веселых
гусей. ‡апевает †енЯ Џрохоров.
џ набрал ртом побольше воздуха и, дождавшись, когда ђоза Њихайловна
врубитсЯ в клавиши, затЯнул:

†или у бабуси
„ва веселых гусЯ...

’ут всЯ остальнаЯ компаниЯ подхватила:

Ћдин серый, другой белый,
„ва веселых гусЯ...

Џричем все куда-то страшно торопились, частили, тараторили. € ђоза
Њихайловна очень быстро колотила по клавишам,
Ќе знаю, может быть, эту песню и следует петь так быстро. Ќо мне
почему-то хочетсЯ петь ее медленно, вытЯгиваЯ все эти трудные "и-и". џ даже
нарочно переиначивал немного слова, чтобы почаще случалось высокое и
звонкое "и-и": "†или у бабу-си-и-и два веселых гуси-и-и..."
Ђ дело в том, что у менЯ очень высокий голос. Ћн даже выше, чем у ‘аши
’иуновой. Њожет быть, мальчишеский голос и не имеет права быть выше
девчоночьего, но что поделаешь, если это так, если выше?
-- Ђ теперь, -- сказала ђоза Њихайловна, -- наши девочки станцуют
"ЊолдавенЯску"...
Ћднако представитель вдруг наклонилсЯ к сидЯщей рЯдом ‚ере €вановне и
что-то ей сказал на ухо. Ћна ответила, недовольно пошевелив бровЯми. Ђ он
ей опЯть что-то сказал. ‚ера €вановна пожала плечами. Ќо потом встала и
объЯвила сдержанно:
-- Ќе нужно, ђоза Њихайловна... „ети, вы все можете идти гулЯть. Ђ †енЯ
Џрохоров, ты останьсЯ.
ђебЯта с радостным визгом бросились к дверЯм.
‚ большой комнате остались только ‚ера €вановна, ђоза Њихайловна, Я и он
-- этот представитель, который что-то уж больно здесь распорЯжалсЯ.
-- Џодойди, -- сказал он мне.
џ подошел.
-- ‡начит, тебЯ зовут †енЯ Џрохоров?
-- „а.
-- Ђ менЯ -- ‚ладимир Љонстантинович, -- представилсЯ он, € еще добавил:
-- Ќ_а_м_е_с_т_н_и_к_о_в.
Ќу и что? Њало ли каких потешных фамилий не бывает на свете! ‚от хотЯ бы
в нашем детдоме есть один мальчик, у которого фамилиЯ -- ‡аваруха. —естное
слово.
-- †енЯ, -- сказал представитель, -- ты можешь еще мне спеть?
-- Њогу, -- ответил Я. -- џ все песни знаю,
-- ‚се?
-- ‚се...
џ и вправду знал очень много песен, потому что в нашей спальне, как Я
уже говорил, было радио -- висел репродуктор. џ всегда слушал, что передают
из этой черной тарелки. € все песни, которые передавали, Я быстро запоминал
-- и слова и музыку. €ногда с первого раза, иногда со второго, в крайнем
случае с третьего, но запоминал крепко.
-- ’ак что же ты споешь?
-- ‚ладимир Љонстантинович, -- сказала ђоза Њихайловна, покраснев, -- но
Я не смогу аккомпанировать... у менЯ с собой нету нот.
-- ЏустЯки, -- ответил представитель. -- ќто не обЯзательно. Њы
обойдемсЯ без аккомпанемента. €так?..
џ отступил на три шага, закинул голову.
џ спел ему свои любимые песни: "‹учше нету того цвету", "•одит по полю
девчонка", "аланды, полные кефали...".
€ покуда Я пел эти песни, ‚ладимир Љонстантинович то улыбалсЯ, то
хмурилсЯ. Ќо больше улыбалсЯ. € слушал.
-- Ђ еще, -- сказал Я, помЯвшись, -- можно Я спою одну песню? ’олько...
-- ђазумеетсЯ, -- кивнул представитель.
-- Љакую? -- встревожилась ‚ера €вановна.
-- ’олько... эту песню по радио не дЯденька поет, а тетенька... -- џ
смутилсЯ, сообщив об этом. Љроме того, Я знал песню не до конца, а лишь
самое начало. Ќо мне очень нравилась эта песнЯ,
-- Џожалуйста, -- разрешил представитель.
џ отступил еще на два шага. ‘глотнул комок в горле, потому что, едва Я
вспоминал эту песню, мне вдруг делалось грустно. ќто была довольно грустнаЯ
песнЯ.

‚ Ясный день желанный
Џройдет и наше горе.
Њы увидим в дали туманной
„ымок, вот там, на море...

Њне всегда, когда Я слушал и пел эту песню, так Ясно представлЯлось
море, которого Я никогда не видел, и этот дымок, этот корабль, которого Я
тоже нигде не видел, кроме как в кино, и еще мне представлЯлась какаЯ-то
очень красиваЯ тетенька, котораЯ стоит на берегу и ждет-дожидаетсЯ, покуда
поЯвитсЯ корабль... € Я догадывалсЯ, что ничего она не дождетсЯ.
џ уж говорил, что не знал до конца этой песни, Я знал только начало. Ќо
мне и не пришлось бы ее допеть.
Џотому что, едва Я пропел самое начало, этот представитель, ‚ладимир
Љонстантинович, вдруг снЯл свои очки, вытащил из кармана платок и стал им
утирать глаза: они у него покраснели, заслезились. Ќаверное, от этой песни
ему стало так же грустно, как обычно делалось мне.
-- ќто "—ио-—ио-‘ан", -- сказала ђоза Њихайловна ‚ере €вановне.
“ ‚еры €вановны глаза были спокойные. Ћна теперь успокоилась, Ћна,
должно быть, вначале боЯлась, что Я спою что-нибудь слышанное невзначай на
улице.
Ќо тем дело не кончилось.
-- ’ак! -- весело сказал ‚ладимир Љонстантинович и снова водрузил на нос
очки. -- ’ак. Ђ теперь, †енЯ, поди-ка сюда...
Ћн направилсЯ к пианино и сел на вертЯщуюсЯ табуретку, которую поспешно
уступила ему ђоза Њихайловна. €шь ты, значит, этот представитель умел
играть на пианино! џ еще никогда не видел представителей, которые умели бы
играть на пианино.
-- †енЯ, Я сейчас сыграю мелодию. Ђ потом ты прохлопай ее ладонЯми.
Ћн сыграл.
џ прохлопал.
Ћн еще сыграл, что-то другое. џ и другое прохлопал. ‚от уж чепуха.
Ќичего нет легче. ‹адушки-ладушки,
-- •орошо, -- сказал ‚ладимир Љонстантинович. -- ’еперь Я нажму клавишу,
а ты пропой этот звук.
Ћн нажал. џ пропел. ’огда он нажал другую, повыше. џ заголосил выше. Ћн
-- еще выше. € Я еще выше...
-- Ќеверно! -- вдруг закричал представитель и сверкнул очками: -- Ќе
так!
-- ’ак, -- ответил Я ему.
-- Ќет!
-- „а.
Ќе больно-то Я испугалсЯ. Ќа нас, детдомовских, вообще кричать не
разрешаетсЯ. ‡а это и попасть может, будь ты хоть какой представитель,
-- •орошо, Я сыграю еще раз, -- сказал ‚ладимир Љонстантинович. --
‘лушай внимательно...
Ћн нажал. € вдруг, склонЯсь, стал ожесточенно тыкать пальцем в эту
черную клавишу. ЉажетсЯ, он опЯть страшно рассердилсЯ. Ќо похоже, что
теперь не на менЯ. Џотому что, круто вертанувшись на табуретке, он
воззрилсЯ уже на ђозу Њихайловну с ‚ерой €вановной:
-- ‘кажите, пожалуйста, сколько лет назад вы приглашали настройщика?
-- ‚идите ли, у нас по смете... -- начала ‚ера €вановна. Ќо, взглЯнув на
менЯ, прервала свою мысль: -- Њальчик может идти?
-- „а, -- ответил представитель.
-- €ди, †енЯ, -- сказала ‚ера €вановна.
Ђ Я и так уже давно прислушивалсЯ к тому, как за окошком, во дворе, орут
и визжат ребЯта. “ них там, судЯ по всему, было весело. Ќе то что здесь.
-- „о свиданьЯ, -- сказал Я представителю.
€ побежал к своим.

Ќо поздно вечером, когда мы все ложились спать, и разделись уже, и
залезли под одеЯла, в комнату вбежала вдруг наша нЯнечка, нЯнЯ „унЯ,
запыханнаЯ всЯ, раскрасневшаЯсЯ: она хоть и молодаЯ была, нЯнЯ „унЯ, но
довольно толстаЯ.
-- Џрохоров †енЯ... ’ебЯ ‚ера €вановна зовет. Ѓыстро, быстренько!
Џришлось мне снова одеватьсЯ.
Џетька ‡аваруха, который надо мной спал, на втором этаже -- у нас
двухэтажные были кровати, -- свесилсЯ оттуда, со второго этажа, спросил с
любопытством:
-- ‡ачем тебЯ, а? ’ы чего натворил?
-- Ќе знаю...
џ и впрЯмь не знал, зачем. ‚роде бы Я ничего такого не натворил. Њожет
быть, за то, что Я нынче невежливо спорил с этим представителем?
‚ коридоре было темно.
Ќо под дверью, что вела в кабинет заведующей, лежала полоска желтого
света. € еще одна тоненькаЯ полоска вырывалась из-за самой двери, котораЯ
была неплотно притворена.
€ когда Я подошел к этой двери и остановилсЯ в некоторой робости, Я
услышал голоса там, за дверью:
-- ... о человеческой судьбе. € Я не вижу в том, что вы рассказали,
никакой гарантии...
ќто был голос ‚еры €вановны.
-- ‘топроцентных гарантий вообще не бывает.
ќто был голос представителЯ. ‡начит, он еще не уехал.
џ стоЯл под дверью. џ слушал, сильно робеЯ и ничегошеньки не понимаЯ. џ
и слов-то таких не знал и не мог тогда знать: гарантиЯ, проценты... Ђ коли
не знал, то как же мог их запомнить и пересказывать теперь весь этот
непонЯтный длЯ менЯ разговор? Њожет быть, Я привираю, сочинЯю? € уж не
сочинил ли Я тем же способом всю эту занЯтную историю? Њожет, Я и про
собаку сочинил? € про мою граммофонную пластинку? Њы ведь, детдомовские,
горазды сочинЯть...
Ќет. Ќе сочинЯю. Ќе вру. ‚се это было на самом деле.
Ћднако в эти нынешние неполные семнадцать лет многое, конечно, уже
позабылось, просто выскочило из головы: нельзЯ же помнить минута за минутой
каждый свой прожитый час, каждое сказанное тобой и слышанное тобой слово --
ни в одну памЯть такое не втиснетсЯ.
Џоэтому Я должен признатьсЯ заранее, что, может быть, и этот вечерний
разговор, который Я слышал, стоЯ под дверью, и другие, еще не состоЯвшиесЯ,
еще даже не начатые разговоры Я буду пересказывать так, как нынче они мне
представлЯютсЯ и слышатсЯ.
‚едь с тех пор Я немного поумнел. “мудрилсЯ чуточку.
€ Я вполне могу себе представить, что именно сказал бы Я в тот решающий
вечер, будь Я на месте ‚еры €вановны. € равным образом хорошо представлЯю
себе, что ответил бы Я на доводы нашей заведующей, будь Я на месте
‚ладимира Љонстантиновича Ќаместникова.
-- ‘топроцентных гарантий вообще не бывает, -- ответил он.
-- Ќу, знаете ли... -- вздохнула ‚ера €вановна. -- Њожно сказать с
уверенностью, что из него всегда получитсЯ хороший слесарь, электрик, может
быть, потом инженер. Ђ в вашей области... ‚ладимир Љонстантинович, Я давно
работаю в системе образованиЯ. € помню случаи, среди старших: вообразили о
себе невесть что или соблазнил их кто-то -- полетели, понеслись... € только
крылышки обожгли.
-- Ќе спорю. —аще всего так и случаетсЯ.
‘крежетнули ножки стула, раздались шаги. ‚ероЯтно, гость встал и теперь
прохаживалсЯ по кабинету из угла в угол.
-- Ќо поймите, любезнаЯ ‚ера €вановна, поймите. ’алант -- это такаЯ
редкость! …два ли не редчайшее изо всего, что есть на свете. € упустить
его, потерЯть -- это преступление. Ђ здесь -- Явное чудо...
Њне вдруг сделалось очень неловко. •отЯ Я и был маленький, но уже знал,
что подслушивать стыдно.
Џоэтому Я постучал в дверь и вошел. ‘казал:
-- ‡дравствуйте.
‚ера €вановна сидела за письменным столом, Ђ представитель, ‚ладимир
Љонстантинович, направилсЯ прЯмо ко мне, положил на мое плечо руку;
-- †енЯ, ты хочешь научитьсЯ петь?
‚от еще новости. џ даже обиделсЯ:
-- Ђ разве Я не умею петь?
-- Ќет, -- сказал он. € повторил: -- Љонечно, нет!
џ взглЯнул на ‚еру €вановну, ища у нее защиты от этой ужасной
несправедливости.
Ќо наша заведующаЯ сидела сейчас, опустив голову, не смотрела на менЯ.
Ѓудто она нарочно избегала моего взглЯда.
-- ’ы поедешь в Њоскву. € будешь учитьсЯ в хоровом училище, -- продолжал
‚ладимир Љонстантинович, по-прежнему держась за мое плечо своими цепкими
пальцами. -- ’ы будешь петь в настоЯщем хоре. ‚ Њоскве. ’ысЯчи мальчиков
хотЯт поступить в наше училище, но...
Ћн говорил еще что-то, чего Я сейчас не упомню.
Ќо, кажетсЯ, Я ничего больше не слушал, ни о чем не думал, потому что
услыхал одно: "‚ Њоскве..."
‚прочем, нет. Љое-какие соображениЯ у менЯ тогда поЯвились. Љое о чем Я
успел подумать, выдвинул некоторые условиЯ. џ спросил:
-- Ђ ’иунова ‘аша поедет? ‚ы ее тоже возьмете?
‚ладимир Љонстантинович с сожалением развел руками:
-- ќто невозможно. “ нас учатсЯ только мальчики. ќто •ор мальчиков.
ЏонЯтно.
-- Ђ ваши мальчики сильно дерутсЯ?
Ћн снЯл руку с моего плеча, потер свой обширный лоб и, вздохнув,
ответил:
-- Ѓывает.

Џерво-наперво менЯ изолировали от общества. Ћт общества, в котором Я жил
и рос с тех пор, как себЯ помню.
Ќа следующее же утро нЯнЯ „унЯ взЯла менЯ за руку и увела к себе домой,
потому что именно ей, нЯне „уне, было поручено отвезти менЯ в Њоскву, а
перед этим подготовить должным образом к отъезду.
ЌЯнЯ „унЯ мне объЯснила, что Я должен пройти карантин. ’ак велел,
дескать, профессор. ЋказываетсЯ, этот представитель, ‚ладимир
Љонстантинович Ќаместников, был еще и профессором. € он, уезжаЯ,
потребовал, чтобы Я прошел карантин, хотЯ в нашем детском доме тогда никто
не болел и Я сам не болел, но кто мог перечить профессору?..
ЌЯнЯ „унЯ взЯла менЯ за руку, а под мышкой у нее был какой-то сверток, и
повела менЯ к себе домой. †ила она на самом краю города, в избушке на
курьих ножках.
€ там Я провел целых три днЯ, изнываЯ от скуки, потому что сразу же
затосковал по своим детдомовским приЯтелЯм, и вообще в детдоме было куда
веселей, чем здесь.
ЊоЯ скука была нарушена только однажды.
Љак-то, на ночь глЯдЯ, в избушку к нЯне „уне заЯвилсЯ гость: солдат в
погонах, фуражке и огромных сапогах. Ћн к тому же, мне показалось, был
немного пьЯный: от него сразу по всей комнате запахло, а в кармане его
шаровар тоже что-то топырилось и побулькивало.
ЌЯнЯ „унЯ сначала очень испугалась, когда пришел этот солдат, и все
старалась загородить его от моих глаз, все пыталась вытолкнуть его за
дверь. Ќо солдат не поддавалсЯ и громко выражал свое недовольство тем, что
его так плохо встречают. ’огда нЯнЯ „унЯ сама рассердилась, шепотом
заругалась на солдата, посулила ему, что вообще его больше ни в кои веки
сюда не пустит. Ђ когда и эта угроза не поколебала бравого солдата, нЯнЯ
„унЯ показала на менЯ и произнесла магическое слово "карантин". ‚от тут-то
солдат сразу же унЯлсЯ, отдал честь и, повернувшись кру-гом, вывалилсЯ за
дверь.
Ђ назавтра мы с нЯней „уней приехали на вокзал.
‡десь менЯ ждала приЯтнаЯ неожиданность. ЌевзираЯ на карантин, менЯ
пришли провожать.
Џришла сама ‚ера €вановна, заведующаЯ нашим детским домом, а с нею была
’иунова ‘аша. “ж не знаю, почему ‚ера €вановна привела именно ‘ашу ’иунову,
может быть, она вспомнила, как Я упрашивал профессора Ќаместникова, чтобы
эту девочку тоже взЯли в •ор мальчиков.
‚ера €вановна достала из своей сумки большую коробку конфет,
перевЯзанную лентой, и вручила эту коробку мне.
Ђ ’иунова ‘аша вынула из кармана платочек с вышивкой в уголке и каемкой.
-- ќто тебе на памЯть, -- сказала она. -- ќто Я сама вышивала.
-- „о свиданьЯ, †енЯ, -- сказала ‚ера €вановна. -- ‚еди себЯ хорошо. €
не забывай свой родной коллектив.
Џотом мы с нЯней „уней залезли в вагон, помахали им из окошка, поезд
тронулсЯ, и ‚ера €вановна, ‘аша ’иунова, вокзал, весь этот зеленый город
‹ипецк, где Я жил да был, -- все это поползло вбок и скрылось из глаз...
‚ообще-то Я имел намерение всю ночь смотреть в окно: ведь Я впервые с
тех пор, как себЯ помнил, ехал в поезде и мог взглЯнуть на мир.
Ќо был уже поздний вечер. ‡а окошком стало совсем темно. ’олько изредка
проносились мимо фонари.
Њне захотелось спать. € Я заснул.
Ђ утром уже была Њосква.

ЉакаЯ она была?
ЏризнатьсЯ, Я и по сей день не могу избавитьсЯ от того самого первого и
ошеломлЯющего впечатлениЯ, которым менЯ одарила столица.
„ело в том, что она оказалась под землей.
…два мы с нЯней „уней вышли из поезда, нас подхватил крутой гомонЯщий
людской поток и понес. Људа?..
“ нЯни „уни в руке была бумажка, на которой значилсЯ адрес того места,
куда нам надлежало ЯвитьсЯ, и она, нЯнЯ „унЯ, заслонЯЯ менЯ своим широким
телом от прущей толпы, от грузных чемоданов, норовЯщих садануть менЯ прЯмо
по голове, все пыталась остановить кого-либо: "„Яденька... ’етенька..." --
но никто ей не отвечал, никто и не взглЯнул на эту бумажку, а только
подталкивали нас в общем длЯ всех направлении. €, как выЯснилось вскоре,
это и было самым надежным и верным ответом.
‹ишь несколько минут Я видел над собой клочок синего неба, а потом оно
исчезло.
Њы очутились в метро.
’ут нЯнЯ „унЯ снова (она ведь тоже впервые приехала в Њоскву) попыталась
сделать кое-какие уточнениЯ по бумажке, но ее лишь подталкивали к кассе,
потом к перилам, а потом к диковинной лестнице, где ты стоишь, а она сама
бежит под уклон.
“же внизу нЯнЯ „унЯ, вспотевшаЯ и растерЯннаЯ, обратилась к гражданину,
который среди всей этой сутолоки спокойно сидел на лавке и читал газету:
-- „Яденька, нам надо на станцию "ЉраснопресненскаЯ". ‘ какой стороны
садитьсЯ, а?
-- "ЉраснопресненскаЯ"? -- переспросил дЯденька. -- ‘ этой стороны. --
Ќо, как только мы двинулись в указанном направлении, он сказал нам вслед:
-- Ђ можно и с той. Ћдинаково. Љольцо.
-- ’ьфу! -- отблагодарила его нЯнЯ „унЯ и поволокла менЯ к поезду.
Џотом мы долго мчались по темному подземелью.
џ слегка испугалсЯ, Я не мог понЯть, как же в такой кромешной тьме
машинист находит дорогу -- вдруг он свернет не туда, куда нужно, вдруг
заблудитсЯ впотьмах, заедет туда, откуда и выхода нет?..
Ќо через какие-то промежутки времени поезд сбавлЯл ход, и мы оказывались
на Ярко освещенной станции. ‚роде той же, где садились, но на другой: там
были другого вида стены, другого цвета украшениЯ. ‹юди с чемоданами
вываливались плотной гурьбой из дверей, а им на смену вваливалась другаЯ
гурьба с такими же точно чемоданами.
€ опЯть мчалсЯ поезд в темноте. € опЯть замедлЯл ход. € опЯть люди с
чемоданами шли стенка на стенку.
“же впоследствии, когда Я прожил в Њоскве немало лет, вдоволь покаталсЯ
на метро, привык самостоЯтельно и безошибочно выбирать кратчайший путь в
подземных лабиринтах и, конечно же, как и все, оценил удобства и блага
этого вида сообщениЯ, Я все равно не мог избавитьсЯ от мысли, что сначала
было метро, а потом уж на нем, как на подставке, как на мраморном
фундаменте, построили ту Њоскву, что снаружи: и Љремль, и Ѓольшой театр, и
Ќоводевичий монастырь, и памЯтник Џушкину, и Џланетарий, -- но вначале было
метро...
Ђ нЯнЯ „унЯ зрЯ волновалась. Џотому что все оказалось совершенно
правильно. Ѓыла права толпа, затолкавшаЯ нас в подземелье, был прав
дЯденька с газетой, заЯвивший, что все равно, с какой стороны садитьсЯ. ќто
подтвердил трубный голос, раздавшийсЯ в вагоне:
-- ‘танциЯ "ЉраснопресненскаЯ"!
Ћна-то нам и требовалась.
Њы поднЯлись по эскалатору и очутились на шумном перекрестке улиц.
Њчались автомобили. Џолзли троллейбусы. ‘крежетали трамваи. ‘вистели
милиционеры. ‘новали прохожие.
‡начит, это и есть Њосква? џ оглЯнулсЯ...
€ ахнул.
Џодле станции метро вознеслась каменнаЯ гора. Ћна была отчаЯнно высока,
и острые пики, стремЯщиесЯ в небо, еще больше подчеркивали эту высоту. €
она, гора, была вместе с тем чудовищно громоздка -- с предгорьЯми,
перевалами, отрогами. € она, эта гора, была домом. Ћкошки, окошки,
бесчисленное множество окошек... Ќаверное, в один такой дом можно было бы
вселить целый ‹ипецк!
џ сравнил высоту этого дома-горы с глубиной того подземельЯ, откуда мы
только что выбрались, и у менЯ вдруг закружилась голова, Я ухватилсЯ за
руку нЯни „уни...
-- Ћх, бедный ты мой! -- воскликнула нЯнЯ „унЯ. -- ‚едь еще и не кушал с
утра, не завтракал, дитЯтко... ‘ этой Њосквой скаженной!
Џо счастью, тут же рЯдом, близ метро, тетка с корзиной торговала
пирожками. ЌЯнЯ „унЯ купила пирожков, горЯчих, маслЯнистых, золотистых, они
оказались так вкусны, что мы их разом проглотили и губы облизали. Џрелесть,
что за пирожки в Њоскве!
Џодкрепившись, мы уже без особого труда отыскали по записке то, что нам
было нужно.
ЃольшаЯ ѓрузинскаЯ улица, дом 4/6.
‡а чугунной оградой росли густые тополЯ, и за ними едва проглЯдывал
двухэтажный старинный дом. Џридет черед, Я еще расскажу подробней об этом
доме, где мне довелось провести десЯть лет своей жизни.
Ќо это после. Џокуда же выЯснилось, что нам нужно вовсе не сюда, не в
этот красивый дом, ‚ этом доме дети только учились. Ђ жили совсем в другом
месте -- на Љрасной Џресне.
Њое долгожданное прибытие отметили в какой-то книге и велели топать на
Џресню. Њы и потопали.
‘лава богу, это оказалось неподалеку. Њиновав двор обшарпанного зданиЯ,
мы отыскали черный ход (нам так и сказали: "с черного хода"), а он и впрЯмь
был черным -- темнотища, хоть глаз выколи, поднЯлись на второй этаж,
открыли дверь и очутились в коридоре, стены которого были окрашены тусклой
маслЯной краской.
Ќавстречу нам вышла пожилаЯ женщина в синем халате -- то ли уборщица, то
ли нЯнечка, -- равнодушно справилась:
-- Ќовенький?
-- „а, новенькие мы, -- подтвердила нЯнЯ „унЯ. -- ‚от привезла вам.
-- Ќу-ну, -- вздохнула старушка. -- ‡вать-то как?
-- †енЯ. Ћн у нас хороший мальчик, †енечка. Џослушный.
-- Ћни у нас тут все хорошие, -- согласилась старушка. € зачем-то взЯла
в руки прислоненную к стенке швабру. -- Ћни у нас тут все послушные.
-- Ђ можно... -- робко начала нЯнЯ „унЯ. -- Њне бы взглЯнуть хоть одним
глазком, где он жить будет? ѓде спать будет?
-- ‡аглЯни. ‚он дверь.
Њы с нЯней „уней подошли к указанной двери, приоткрыли ее.
-- Њамочки!.. -- тихо изумилась нЯнЯ „унЯ.
‡а дверью оказалась такаЯ огромнаЯ комната, какой Я еще не видал в своей
жизни. Ћднако, несмотрЯ на громадные свои размеры, эта комната казалась все
же очень тесной, потому что она была сплошь -- из конца в конец --
уставлена железными койками. €х тут было, наверное, сто. (џ уж признавалсЯ,
что далее ста в ту пору Я еще не умел считать, и если было очень много --
значит, сто.) ‚от их и было тут сто -- одинаковых, аккуратно заправленных
коек. Ќо все они были сейчас пусты. € всЯ эта огромнаЯ комната была пуста.
‚прочем, нет: в самом дальнем углу виднелись чьЯ-то голова и чьи-то ноги.
-- Њамочки, -- повторила нЯнЯ „унЯ, -- да это же хуже нашего... -- Ќо
она тотчас припечатала ладонью собственный рот, и Я так и не понЯл, что она
хотела сказать.
-- Ќу, милаЯ, досвиданькайсЯ со своим парнем, -- распорЯдилась старушка.
-- ’ут чужим нельзЯ долго.
-- ЉакаЯ же Я ему чужаЯ? -- возмутилась нЯнЯ „унЯ и заплакала. -- Ћдин
ведь остаетсЯ, дитЯтко....
-- Ћди-ин! Љабы один, а то их тут целаЯ рота. Љак все разом заведутсЯ --
хоть сбежи... Ђ чужим тут задерживатьсЯ не велено.
—то ж, пришлось нам прощатьсЯ.
€ на прощание нЯнЯ „унЯ вынула из торбы, отдала мне ту большую коробку
конфет, что принесла на вокзал ‚ера €вановна. Ђ еще -- тихонечко, секретно
-- положила мне в карман пЯтирублевку. ‘тарую, конечно, какие они были
тогда. Љогда они еще были пЯть рублей, а не пЯтьдесЯт копеек.

-- ‡вать?
џ сказал.
-- ”амилиЯ?
џ сказал.
-- Ћткудова?
џ сказал.
-- ’а-ак... Џодойди, Џрохоров.
џ подошел.
-- ђад, очень рад. -- Ћн протЯнул мне два пальца. -- Ѓудем знакомы. --
Ћн лежал на своей койке поверх одеЯла, притом в ботинках, закинув ногу на
ногу.
џ уж говорил, что когда мы с нЯней „уней заглЯнули в комнату, где мне
теперь предстоЯло жить, то в самом ее отдаленном конце заметили чью-то
голову и чьи-то ноги.
’ак вот, при ближайшем рассмотрении выЯснилось, что голова и ноги
принадлежали разным владельцам. ѓолова принадлежала мальчику, сидЯщему на
кровати, -- это был очень маленький, очень смуглый, очень черноглазый,
очень испуганный мальчик, по всей вероЯтности, тоже новичок. Ђ ноги
принадлежали тому, который лежал на кровати в ботинках.
‡доровущему дылде.
“ дылды, конечно, тоже была голова. Ѓыло широкое, скуластое лицо, и
вдобавок к нему уши лопухами, так что все лицо его поперек занимало гораздо
больше места, чем если мерить ото лба к подбородку. Ђ уж когда на лице
поЯвлЯлась улыбка...
-- —то это у тебЯ под мышкой, Џрохоров?
-- Љонфеты, -- сказал Я.
-- Ђх, конфеты. €, небось, шоколадные?
„ылда одним махом перенес ноги на пол. € завращал глазами:
-- Ђ известно ли вам, молодой человек, что шоколад вреден длЯ голосовых
свЯзок? ‚ы зачем приехали сюда -- учитьсЯ пению или поедать шоколад?
џ стоЯл ни жив ни мертв.
-- Џодать сюда эту мерзость!..
џ подал.
Ћн сноровисто потЯнул тесемку, раскрыл коробку, запустил туда пЯтерню и
отправил сразу целую горсть конфет в свой широченный рот.
‘кулы его заходили ходуном, глаза зажмурились, будто у кота, а пальцы
продолжали рытьсЯ в коробке.
-- ќт-то еще что такое?.. Ѓутылочка? ‘ ликером? Џе-да-гогика!
Ћн, клацнув зубами, расколол шоколадную бутылочку и заглотал ее.
—ерез несколько мгновений в коробке осталось лишь несколько самых
невзрачных конфет. Ќо он, наверное, уже больше не мог. Ћттолкнул коробку.
-- “гощайтесь... Ќо чтоб это было в последний раз!
Ђ сам снова отвалилсЯ на подушку, протЯнул ноги, погладил живот.
-- Њаратик, -- тихо и жалобно обратилсЯ он к черноглазому мальчику, --
принеси водички. ’ам, в коридоре, бачок. € стаканчик там...
—ерноглазый мальчик покорно направилсЯ к двери.
-- Ђ тебЯ самого как зовут? -- набравшись смелости, спросил Я. ‚едь
состоЯвшеесЯ знакомство было еще необоюдным.
-- ‡ови менЯ просто, по-дружески: Ќиколай €ванович. Ќиколай €ванович
Ѓирюков.
-- Ђ ты в каком классе?
-- ‚ четвертом, -- ответил дылда. -- ‚ четвертый перешел.
’огда менЯ нисколько не удивило, не озадачило, не рассмешило то, что
дылда, величавший себЯ Ќиколаем €вановичем, всего-навсего, оказываетсЯ,
перешел в четвертый класс и был, таким образом, лишь тремЯ годами старше
менЯ. ’еперь, конечно, Я бы посмеЯлсЯ, а тогда -- вовсе нет. ‚едь эта
разница ничего не значит лишь длЯ людей взрослых и длЯ тех, кто уже метит
во взрослые. Ђ у детей это очень значительнаЯ и наглЯднаЯ разница. ’ак,
ученику второго класса любой первоклассник представлЯетсЯ ничтожной
букашкой, мелкотой. Ђ в глазах того же первоклассника ученик четвертого
класса -- это уже огромный и всесильный мужичище, грозный обидчик либо
надежный заступник.
€ Я тогда еще не знал, кем он длЯ менЯ окажетсЯ -- обидчиком или
заступником, вот этот широкоскулый дылда, съевший мои конфеты.
-- Ђ ты... тоже поешь? -- спросил Я.
-- —то-о?
Ќиколай €ванович Ѓирюков снова вскочил с постели и опЯть завращал
глазами:
-- Љак ты сказал? "’оже"?.. Ђ кто здесь еще поет, кроме ЌиколаЯ
Ѓирюкова? Ќиколай Ѓирюков -- первый дискант, первый солист хора! Љогда
Ѓирюков берет си второй октавы...
Ћн стал в позу, раздул ноздри, потЯнул воздух, открыл рот...
€ тотчас раздалсЯ совершенно безобразный, режущий ухо, пронзительный
звук.
џ вздрогнул.
Ќо все же уловил, что этот жуткий крик вырвалсЯ не из горла ЌиколаЯ
Ѓирюкова, а из окна -- оно было распахнуто настежь.
-- Љто это?
-- ќто? -- Ѓирюков бросилсЯ к окну, повис на подоконнике. -- ќто розовый
фламинго.
-- Љакой фламинго? -- удивилсЯ Я и тоже стал карабкатьсЯ на подоконник.
-- ђозовый.
-- Џочему?
-- ‚от чудак! “ нас же здесь зоопарк.
Ћн подсадил менЯ.
ЏрЯмо под окном, в сотне шагов, за бетонным забором, за густым заслоном
деревьев виднелась голубизна воды.
€ было видно отсюда, как по всему зеркалу пруда -- вдоль и поперек,
стаЯми и поодиночке, поспешно и неторопливо -- плыли птицы. Ѓелые, черные,
синие, зеленые, розовые. Џтицы нырЯли, били крыльЯми, галдели, пищали,
свистели, крЯкали -- и вот снова пронзительный, резкий звук перекрыл этот
галдеж...
-- ђозовый фламинго! -- восхищенно повторил мой сосед. -- ‚о дает!
-- џ никогда еще не был в зоопарке.
-- ‘овсем никогда?
-- ‘овсем.
-- Ђ пети-мети есть?
-- Љакие... пети?
-- Ќу, которые мети...
-- Ђ-а, -- догадалсЯ Я и вынул из кармана пЯтирублевку. -- …сть.
-- ’ак за чем же дело стало! -- воскликнул Ќиколай €ванович, соскакиваЯ
на пол. Ћн взЯл из моих рук бумажку, подозрительно глЯнул на менЯ: --
Ћткуда дровишки?
-- ЌЯнЯ дала. ЌЯнЯ „унЯ.
-- Ђх, нЯнЯ? Ђх, „унЯ? -- очень обрадовалсЯ Ќиколай €ванович и, присев
на корточки, стал поочередно выбрасывать свои башмачищи. "Ђх, „унЯ ты,
„унЯ..." -- напевал он при этом,
Џодумаешь. џ бы тоже так смог.
-- Њы идем в зоопарк, -- решительно заЯвил он. -- „ети, любите животных,
они ваши предки!
„верь отворилась, и Њаратик поЯвилсЯ в комнате. Ћн нес граненый стакан,
стараЯсь не расплескать, скосив на него свои черные глаза.
-- Ѓлагодарю. -- Ќиколай €ванович, запрокинув голову, единым духом выпил
воду. Ђ оставшиесЯ капли, оттЯнув на затылке рубашку Њаратика, вытрЯс ему
за шиворот.

Њы бродили по зоопарку целых три часа.
Њы видели слонов -- большого слона и маленького слоненка. ‚идели белых
медведей -- за каменной оградой, утыканной железными зубьЯми, в глубокой
Ямине; один там нырЯл в озерко, а потом выныривал, отдуваЯсь и фыркаЯ,
другой же баловалсЯ на бережку -- мЯл и грыз автомобильную шину. Џотом мы
видели бегемота, но не всего бегемота, а только его глаза, которые
помещались на шишечках, торчащих над водой бассейна, сам же бегемот целиком
ушел в воду и ни за что не хотел вылезать, сколько его ни звали, сколько ни
бросали ему булок и баранок. ‚идели полосатого тигра и полосатую зебру.
ЏЯтнистого леопарда и пЯтнистого оленЯ. •востатого павлина и хвостатого
кенгуру. € крокодила, притворЯвшегосЯ бревном, и попугаЯ, обзывавшего
дураками всех желающих...
џ впервые в жизни видел всех этих диковинных животных.
Ђ Ќиколай €ванович уверенным шагом бывалого человека вел менЯ от клетки
к клетке.
Ќароду в зоопарке собралась тьма-тьмущаЯ. ‚се больше детвора. Џотому что
это был последний день летних каникул, а длЯ многих, как и длЯ менЯ, это
был самый последний день перед самым первым днем школьной жизни,
Ќо мы обнаружили такой уголок зоопарка, где людей почти не оказалось. ‚о
всЯком случае, тут они долго не задерживались. Ѓез особого интереса
проходили мимо.
Џотому что здесь за решетками были не какие-нибудь редкостные и
удивительные звери, привезенные из жарких либо холодных заморских стран.
’ут были самые обыкновенные звери: заЯц, лиса, серый волк. ‚се они были в
плохом настроении, ожесточенно метались из угла в угол, тоскливо
выглЯдывали из своих дощатых конурок. Ѓудто хотели сказать: а нас-то зачем
сюда?.. Ќу, слон -- это понЯтно, и бегемот -- понЯтно, и жираф тоже -- одна
шеЯ чего стоит! Њы и сами таких страшил никогда не видывали... Ќо нас
зачем? Њы ведь свои, тутошние -- выдь в лес и увидишь. Ђ в клетку зачем же?
‚он и лосЯ за решетку упрЯтали, и коров, даже простую корову с теленком и
козу-дерезу... ќх, люди-люди!
‡а железными прутьЯми бегал от стенки к стенке пасмурный волк. Џотом,
намаЯвшись беготней, лег, положил голову на лапы.
-- Љак собака, -- сказал Я.
-- Ђ он и есть собака, -- сказал Ќиколай €ванович. -- ќто враки, что они
злые, они совсем не злые. € на людей они никогда первыми не нападают. Ќа
них люди сами нападают, длЯ денег, потому что за убитых волков много денег
платЯт. ’ак ведь и за собак платЯт -- этим, которые их по улицам
вылавливают.
-- ЊенЯ собака спасла, -- сказал Я.
-- Љак спасла?
џ объЯснил ему вкратце, как менЯ спасла собака.
€ пока рассказывал, пристально смотрел на него: верит ли? Ќе думает ли,
что Я все это выдумал?
Ќо Ќиколай €ванович выслушал менЯ внимательно и сочувственно и, как Я
понЯл, нисколько не усомнилсЯ в правдивости этой истории. ѓоловою кивнул.
‚ообще Я заметил, что сейчас, здесь, в зоопарке, у этих клеток с
диковинными и простыми зверЯми, он, Ќиколай €ванович, уже мало походил на
того нахального и безжалостного дылду, которого Я встретил в общежитии:
который съел мои конфеты и налил воды за шиворот маленькому Њаратику. џ
предположил даже, что если собратьсЯ с духом, то окажетсЯ вполне возможным
невзначай обратитьсЯ к нему не по имени-отчеству, а просто так: ЉолЯ.
-- Џошли к обезьЯнам, -- сказал ЉолЯ.
Њы пошли к обезьЯнам.
“ обезьЯнника творилось что-то невообразимое. ’олпа осаждала павильон.
‚зрослые лезли друг дружке на голову. Ђ дети старались протискатьсЯ у них
меж ног.
ЉолЯ Ѓирюков, разбежавшись и пригнув голову, врезалсЯ в толпу. џ следом.
Њы пробились. Ћднако тотчас же нас оттеснили в разные стороны, разъединили,
и Я потерЯл своего спутника из виду.
‡ато теперь Я был у самой железной сетки.
’ам, за этой сеткой, выдрючивались обезьЯны.
Ћни висели на хвостах, раскачивались на качелЯх, гонЯлись одна за
другой. Њиловались и ссорились. Џочесывали животы, почесывали затылки,
будто соображаЯ, что бы еще такое учудить. Ћдна довольно пожилаЯ обезьЯна
держала на коленЯх крохотного обезьЯненка, придирчиво разглЯдывала его
шерстку, вылавливала блох и казнила их. Ђ другаЯ мамаша поймала
расшалившегосЯ детеныша и как следует его отшлепала.
Џублика подыхала от смеха.
џ тоже хохотал взахлеб.
Ќе знаю, может быть, все, что выделывали сейчас эти обезьЯны, было их
обычной обезьЯньей жизнью. Ќо мне показалось, что обезьЯны и нарочно
стараютсЯ позабавить, распотешить публику. Љак будто им даже очень приЯтно,
что вот столько народу собралось именно у этого павильона -- ни у одной
клетки в зоопарке не бывает такой толпы; что тут и ноги отдавливают и
пуговицы терЯют, а все равно хохочут, до слез хохочут.
џ не меньше часа проторчал подле обезьЯн. € еще бы с удовольствием
простоЯл часок.
Ќо Я обеспокоилсЯ тем, что со мной рЯдом уже давно нет Љоли Ѓирюкова. џ
подумал, что, может быть, Љоле не так любопытно, как мне, смотреть на этих
обезьЯн: ведь он тут бывал уже много раз, не то что Я -- впервые.
џ выбралсЯ из толпы с не меньшим трудом, чем туда забралсЯ.
Џосмотрел вокруг. Љоли не было. ‡начит, он еще там, у клетки. Ќадо
подождать.
џ сел на лавочку. џ долго сидел.
‹юди, насмотревшись да нахохотавшись, отходили от обезьЯнника. Ђ на
смену все шли и шли другие люди. Ќо ЌиколаЯ €вановича не было. џ еще
подождал. Љопи не было. € тут Я понЯл, что, наверное, не дождусь. —то он
тоже ждал-ждал менЯ и ушел. —то он потерЯл менЯ. —то Я потерЯлсЯ.
Ђ мне было семь лет. € Я в этот день впервые попал в незнакомый город. ‚
Њоскву. € в первый же день потерЯлсЯ. ЋсталсЯ один. ‘ел на лавочку и горько
заплакал...
Ђх, заплакал? Ќу, уж это дудки. …сли кто-нибудь мог подумать, что Я сел
и заплакал, то он сильно ошибсЯ. Џлохо он знает нас, детдомовских, если
такое подумал. Ќам, бедным сироткам, это нипочем. Њы народ самостоЯтельный,
мы все равно не терЯемсЯ, где бы нас ни бросили. Љак бы не так!
џ кулаком утер слезы и встал с лавочки.
Ќад зелеными вершинами деревьев торчала макушка того дома, который Я
видел утром, что похож на гору. Ђ сквозь решетку зоопарка, по другую
сторону улицы, виднелсЯ двухэтажный старинный дом, куда мы уже нынче
заЯвлЯлись с нЯней „уней. ‡начит, если выйти на улицу и пойти прЯмо, а
потом свернуть, то Я непременно приду к общежитию...
џ зашагал к выходу.
‡а воротами стоЯл лоток, лоточница продавала мороженое. „о чего же в
этой Њоскве все под рукой и очень кстати! џ нащупал в кармане мЯтые рубли и
мелочь -- сдачу, котораЯ осталась после покупки двух билетов в зоопарк.
Љупил "эскимо", отвернул серебрЯную бумагу, надкусил шоколадный верх,
лизнул холодок. ‚кусно.
џ шел, не торопЯсь, по улице, грыз мороженое, слизывал талые потеки,
которые норовили то там, то сЯм ускользнуть.
‚незапно Я уткнулсЯ в чей-то живот, загородивший мне дорогу. ‚ чей-то
серый пиджак. Ђ выше был синий галстук в крапинку. Ђ сбоку, под мышкой,
была кожанаЯ папка.
Ђ потом Я увидел круглые очки, устремленные на менЯ сверху вниз.
ќто был он. Џредставитель, ‚ладимир Љонстантинович Ќаместников.
џ хотел уж было сказать ему "здравствуйте", мол, вот и Я, привезли менЯ
сюда, как вы велели. Ќо Я тут же испугалсЯ, что он спросит менЯ: а как Я
здесь оказалсЯ, на этой улице, зачем брожу один, почему без спроса вышел? €
смолчал.
Ђ он, тоже молча, взЯл из моей руки недоеденное "эскимо".
’ак. Ќу, конечно. ‘ейчас он отправит его себе в рот, как тот дылда в
общежитии мои конфеты, и пошлет за водичкой... Ќеужели за тем и привезли
менЯ сюда, в Њоскву, чтобы все подрЯд отбирать?
‚ладимир Љонстантинович оглЯделсЯ, подошел к урне и брезгливо швырнул
туда мое "эскимо". ‚ернулсЯ и стал тщательно отирать платком пальцы. Џотом
наклонилсЯ ко мне и сказал:
-- ‡апомни. ќто -- последнее мороженое, которое ты ел в своей жизни.

’ак началось мое учение.
ђано утром, проснувшись, умывшись, одевшись, как подобает, мы
отправлЯлись из общежитиЯ в училище, с Љрасной Џресни на Ѓольшую
ѓрузинскую. Џешком, конечно, -- не столь уж дальний путь. Џравда, когда
миновали осенние месЯцы и наступила зима, утреннее это хождение было не из
приЯтных. € даже не в холоде тут дело, хотЯ и доводилось нам бегать по
крепкому морозцу, не во встречном ветре, не в скользких тротуарах -- это, в
общем-то, ерунда. ЌеприЯтность заключалась в том, что было в эту пору еще
темно. ‘овершеннаЯ ночь была на улице в тот час, когда мы гуськом, задрав
воротники, нахлобучив поглубже ушанки, топали с Џресни на ѓрузинскую.
Љонечно, вокруг горели фонари, светились этажи домов, искрились желтым
инеем окна проезжающих трамваев, задние огоньки автомобилей были красны,
как угольки, а на передних стеклах такси угольки были зелеными.
€ улицы были полны людей, спешащих на работу, у метро кипела и
ворочалась толпа -- да, уже был самый настоЯщий день.
Ќо поднимешь глаза, взглЯнешь исподлобьЯ -- а в небе-то еще ночь,
густаЯ, сонливаЯ, беспробуднаЯ... ѓлаза сами собой норовили закрытьсЯ
снова. ’еплый зевок слетал с губ, превращаЯсь тотчас в облачко студеного
пара.
Ќо мы уже протискивались в двери училища. Ќаваливались на вешалки.
Ђ наши носы чутко улавливали и мгновенно определЯли запахи, доносившиесЯ
снизу, из столавой,
-- ’ефтели?
-- ’ефтели...
-- Ѓратцы, тефтели!
џ до сих пор не знаю, как по-научному решаетсЯ вопрос насчет свЯзи между
нюхом и слухом. Ќо Я лично уверен, что такаЯ свЯзь ЯвлЯетсЯ законом. ‚от,
скажем, в наше училище принимают ребЯт с безупречным слухом и отличным
голосом. Ћднако и Я и все мои новые друзьЯ, включаЯ недругов, все, кто был
в нашем училище, помимо совершенного музыкального слуха, обладали
поразительным нюхом на то, что готовилось длЯ нас на завтрак, обед и ужин в
полуподвальной кухне. Њы на расстоЯнии двух этажей отличали гулЯш с
макаронами от гулЯша с картофельным пюре так же безошибочно, как различали
на слух си и си-бемоль третьей октавы.
Љогда же на завтрак жарили оладьи, что случалось довольно часто, то тут,
по правде говорЯ, и не требовалось особенного нюха, было вполне достаточно
зрениЯ: едва мы переступали порог, у нас начинали слезитьсЯ глаза. ‚се
этажи, все коридоры, все классные комнаты были полны едкого, прогорклого
сизого дыма. „ым этот очень стойкий. € он особенно досаждал в те самые
главные и свЯтые часы нашего распорЯдка, когда шла утреннЯЯ спевка. ‚ зал,
где мы пели, проникал и долго не улетучивалсЯ дым, от него першило в горле.
Ќо Я об этих спевках расскажу чуть дальше.
Ђ сначала -- о других уроках. ’о есть о тех предметах, которые
существуют в любой школе, на которых она, школа, стоЯла, стоит и будет
стоЯть во веки веков.
’ут нас учили читать. ’ут нас учили писать. ’ут нас учили считать.
Ња-ма, па-па. Ќажим -- волоснаЯ, нажим -- волоснаЯ. „ва прибавить два будет
четыре.
€ об этом можно было бы не распространЯтьсЯ: ведь всем это известно,
никого не миновала эта наука. Љабы не одно существенное отличие.
‚о всех нормальных школах учат писать таким способом: сперва в косую на
трех линейках, потом в косую на двух, затем на двух линейках уже без косых,
после -- в одну линейку. Ђ потом уже пиши всю жизнь как бог на душу
положит...
“ нас было иначе. Њы начинали не с двух, не с трех, а с пЯти. ‘ пЯти
линеек, которыми была расчерчена наша класснаЯ доска -- белой краской по
охре. ‚ каждом классе нашего училища, с первого по десЯтый, висели
одинаковые доски -- и все они были в несколько рЯдов разграфлены пЯтью
линейками нотного стана.
€ на этих линейках изображались мелом нотные знаки. ‘начала их рисовала
нам учительница. „о, ре, ми, фа, соль, лЯ, си, до. ‘крипичный ключ и
басовый ключ. —етверти и восьмые. „иезы и бемоли.
Ќо вскоре мы уже сами научились все это писать на доске и на уроках
сольфеджио пели всю эту писанину -- хором и поодиночке. „аже дирижировать
научились: на три четверти, на четыре четверти, на сколько хочешь -- знай
маши руками.
Ћднако, кроме музыки, как Я уже сказал, было и другое: арифметика,
письмо... Ђ доска-то, наша класснаЯ доска, была разграфлена пЯтью линейками
нотного стана!
‚от почему свои самые первые в жизни "а" и "б" мы, высунув от стараниЯ
Языки, писали мелом на пЯти линейках. € дважды два мы высчитывали на тех же
пЯти линейках. € во времЯ переменок рисовали всЯкие рожицы на этих же пЯти
линейках.
—то поделаешь? „оски в классах были прибиты намертво -- такущими вот
гвоздЯми, и не станешь ведь перед каждым новым уроком отдирать доску и
приколачивать вместо нее другую!..
Њне все же сдаетсЯ, что за этим положением с классными досками крылсЯ
другой, никем не придуманный нарочно, но особый смысл.
—тению, письму, арифметике, как и везде в начальных классах, нас обучала
одна учительница. ЉсениЯ ‚асильевна -- седенькаЯ такаЯ, добраЯ старушка. €
это очень правильно заведено, что у малышей сперва бывает одна учительница.
€наче они бы просто запутались, кто и чему их учит. „а и про кого
впоследствии, на выпускном вечере, они бы пели со слезами на глазах:
"“чительница перваЯ моЯ..."?
‹ично Я не знаю, про кого мы тут будем петь. ‚едь, кроме Љсении
‚асильевны, за нас, первоклассников, тотчас взЯлись еще полдюжины учителей:
сольфеджио -- раз, фортепьЯно -- два, музыкальнаЯ грамота -- три, хор --
четыре... Ђ на плечи Љсении ‚асильевны, всегда укутанные шерстЯным платком,
легли остальные заботы: чтобы мы умели читать, писать и считать.
Њузыка главенствовала. Ћна таилась за всеми другими предметами, которые
мы изучали. Ћна просвечивала сквозь них пЯтью линейками нотного стана,
нарисованными на классной доске. Ћна всюду высовывалась наружу: Я здесь!..
Ћна давала понЯть, музыка, что стоит за всем и надо всем, что она самое
важное в этом мире. €звольте знать!

—то ж, мы и так это знали.
Љаждое утро начиналось спевкой. Џервый урок -- спевка.
Њы собирались в небольшом зальце, где был роЯль, где заранее
расставлЯлись пюпитры.
Њальчики выстраивались у пюпитров. „исканты слева. Ђльты справа. €, не
дожидаЯсь поЯвлениЯ хормейстера, принимались шипеть.
Ќе скрою, что в самые первые дни менЯ очень удивлЯло и смешило это
шипение: ну, надо же, обещали, что будут учить пению, а вместо этого --
ш-ш-ш...
Ќо вскоре Я узнал причину этого шипениЯ.
Ћказалось, что самое главное в певческом деле -- умение дышать.
ђасходовать дыхание. ’ы набираешь полную грудь воздуха, а потом
мало-помалу, медленно, очень медленно как можно медленней выпускаешь его из
рта. …сли ты не научишьсЯ этому, тебе никогда и ничего толком не спеть,
потому что весь дух из тебЯ выйдет на первых же нотах и ты задохнешьсЯ на
полуслове и будешь хватать ртом воздух, как рыба, которую вытащили из воды.
‚последствии Я наслышалсЯ всЯких потрЯсающих историй об этом искусстве
-- дышать, Љак певцов заставлЯли петь "на свечку": то есть ставили перед
поющим человеком горЯщую свечу, прЯмо у рта, и он должен был петь на эту
свечку, но так, чтобы лламЯ нисколечко не колебалось, будто на него и не
дышат... ”окусы, чепуха, игрушки? Ђ вот и не игрушки. Ѓыли в старину такие
певцы, которые могли на одном дыхании целую минуту давать полный и могучий
звук -- целую минуту! Џорой за одну минуту хоккеисты загонЯют в ворота три
шайбы, а он в это времЯ все тЯнет, все поет на одном и том же единственном
вздохе...
‚от какие бывали певцы.
Ќу, а наши этому только учились. Ќабирали полные легкие воздуха и
потихоньку выпускали наружу, цедили сквозь зубы. „а, но зачем же шипеть?
Ќезачем, конечно. Џросто у мальчишек этого возраста, как правило, недостает
зубов, -- они ведь выпадают в детстве, молочные зубы, выпадают по очереди,
и у каждого из нас меж зубов непременно имелась дырка. ‚от дырка-то и
шипит, когда уходит воздух, ‘то ртов, сто недостающих зубов -- вот вам и
целый паровоз: ш-ш-ш-ш...
ЏоЯвлЯетсЯ ‚ладимир Љонстантинович Ќаместников.
Ћн здороваетсЯ с нами, кивает концертмейстеру ‘ергею Џавловичу, сидЯщему
за роЯлем, и взмахивает своими сухими пальцами.
ЌачинаетсЯ ш_к_о_л_а.
-- ”окин, опусти гортань...
-- Џетров, раздвинь ребра...
-- Ѓольше серебра! Љруглей!
-- Њакавеев, дыши спиной...
-- Џочему не поют глаза?
Ђ это покуда еще гаммы. “пражнениЯ.
€ Я сам пока еще не пою -- лишь стою и слушаю. Њы, новички, еще не поем,
а только присутствуем.
-- ‚езет ‘енька ‘аньку на санках, свалил ‘енька ‘аньку в сугроб...
-- Ѓыстрей!
-- ...схватил ‘енька ‘аньку за санки и снова свалилсЯ в сугроб.
-- ’ак. „рова.
-- Ќа дворе -- трава, на траве -- дрова, раз дрова...
-- ...два двора... -- ошибаетсЯ кто-то.
‚се хохочут. Њы, новенькие, тоже хохочем.
ђЯдом со мной смеетсЯ Њаратик, мой одноклассник. ‚от уж ему-то и не
следовало бы смеЯтьсЯ. Љаково самому будет, когда и нас заставЯт тараторить
эти скороговорки длЯ отработки дикции? ‚едь он вообще очень плохо говорит
по-русски. Њаратик Ђлиев -- черноглазый кавказский мальчик, который стоит
подле менЯ.
-- ѓайдн.
Џредчувствие радости охватывает менЯ.
џ уже не первый раз слышу эту песню. Ћна называетсЯ "Џришла весна". ‚
ней поетсЯ про то, как приходит весна. Ќо дело не в самой весне, тем более
что сейчас на дворе стоит крутаЯ зима. Љ весне, должно быть, Я тоже буду
петь эту песню, мне уже разрешат петь ее вместе со всеми, петь в хоре.
Џоскорей бы!
Ћднако чувство ликованиЯ охватывает менЯ не из-за этой будущей весны,
вовсе не из-за того, что тогда запою и Я.
Џросто Я жду, как радости, самой этой песни.
Њальчики раскрывают ноты на пюпитрах. Ђ ‘ергей Џавлович у роЯлЯ -- он,
наоборот, закрывает свои ноты. Ќоты не нужны. Ђккомпанемент не нужен. Ѓудет
только хор. Ѓудут только живые голоса. џ уже знаю, что такое пение
называетсЯ "а капелла".
‘то звонких голосов взлетают в поднебесье.
Ќет, не в этот потемневший потолок маленького зальца, а в Ярко-синее
небо. Ѓудто стаЯ птиц. „аже не одна -- четыре стаи. Џотому что хор поет в
четыре голоса. € они не сливаютсЯ, а переплетаютсЯ меж собой, эти голоса,
то отдалЯЯсь друг от друга, то сходЯсь, Ђ каждый из четырех голосов -- это,
в свой черед, отдельные мальчишеские голоса, слитые в единый, чистый звук.
Ћднако мне вдруг кажетсЯ, что Я различаю в этом едином звуке самую звонкую
струну, и, поискав глазами, Я нахожу ее: Ќиколай €ванович Ѓирюков -- широко
распахнутый рот...
Џришла весна, птицы! Џришла весна, братцы! ‘лышите, пришла!..
‚друг менЯ словно бьют в ухо. џ едва удерживаюсь на ногах.
€ успеваю заметить, как покачнулсЯ ‚ладимир Љонстантинович.
•ор еще дисциплинированно продолжает петь, но дирижер уже выставил
ладонь: стоп...
Ќаместников оборачиваетсЯ к окну. ’олько что там продудел автомобиль, “
нас под окошком стоЯнка легковушек. “ нас такое важное соседство, стена в
стену -- Њинистерство геологии. € бывает, что шоферы нервничают,
дожидаЯсь...
‚ладимир Љонстантинович смотрит на открытую форточку. „олжно быть, он
раздумывает: не прикрыть ли ее? ‚друг -- опЯть, в самый неподходЯщий
момент... Ќо закрыть форточку тоже нельзЯ. Ѓольно уж маленький у нас зал, в
котором каждое утро идут спевки. Љрохотный такой залишко. Ђ в нем -- сто
человек. ‘то ртов, сто пар жадных до воздуха легких. € случаетсЯ, что этого
воздуха просто не хватает на всех. ‚есь издышат, испоют -- и вот уж кому-то
сделалось дурно...
Ќет, форточку закрывать нельзЯ.
‚ладимир Љонстантинович, повернувшись снова к хору, говорит недовольным,
строгим голосом:
-- Ќет, это не работа, друзьЯ! Ќе ра-бо-та... ‚от тут совершенно не
годитсЯ. -- Ћн фальцетом напевает фразу. -- Џробуем партии раздельно. Џоют
альты. „исканты молчат... ‚нимание.
€ теперь уже не четыре стаи в небе, а всего лишь две. ’е, что летают
пониже. € это уже совсем не то. Ќе та музыка. Ќе та весна. Ќе тот ѓайдн.
ќто ш_к_о_л_а.
Џоют альты. „исканты молчат.
Ђльтам хорошо. Ђ дискантам плохо.
Љак же не хватает верхних голосов, которые -- вот сейчас, в это
мгновение, когда альты полого ниспадают, -- взмыли бы ввысь!..
џ слышу, как кто-то рЯдом не выдерживает, начинает тоненько мычать. Ђ
вот и еще один робкий голос...
-- ‘топ! —то такое?.. џ сказал: дисканты молчат. ЉажетсЯ, кому-то
захотелось покинуть спевку?
Њальчики молчат. Ќикому не хочетсЯ покидать спевку.
Џросто дискантам хочетсЯ петь. Ђ им сейчас нельзЯ: поют альты.
€ нам, новичкам, тоже очень хочетсЯ петь вместе со всеми. Ќо нам пока
петь не велено.

‚от так мы и жили: в музыке, среди сплошной музыки.
Ѓыло, конечно, и всЯкое другое, о чем Я расскажу, когда придет черед, €
про любовь. € про жуликов. € про таинственный побег. Џро поиски клада...
„а, случалось разное. Ќо этим событиЯм еще не пришел черед.
Ђ музыке -- пришел.
€ мне нужно рассказывать о музыке, хотЯ это и очень трудно. ’о есть это
вообще невозможно -- рассказывать о музыке. €ли объЯснЯть музыку, -- ведь
ее нельзЯ объЯснить. “ нее свой Язык, не переводимый ни на какой другой,
кроме самой музыки. € с этим ничего не поделаешь.
…сли бы только Я один не умел объЯснЯть и рассказывать! Ђ кто, кто
умеет?
‚от Ђлександр Ќиколаевич ‘крЯбин. ‚еликий музыкант. Њожет быть, самый
великий из великих. ‚о всЯком случае, длЯ менЯ он с_а_м_ы_й. ‚сю жизнь он
старалсЯ объЯснить свою музыку, рассказать о ней своими словами. ‘очинит
симфонию -- и тут же напишет книжку: мол, так и так, это и это, тут вот
одно, а здесь другое. Ћн даже специально выучилсЯ писать стихи, чтобы в
стихах пересказывать свою музыку. Ќо стихи остались стихами, а музыка
музыкой. € ничего общего не было между ними.
џ не случайно засел речь об Ђлександре Ќиколаевиче.
Џотому что, едва Я поступил в училище -- в первую же зиму, -- нас повели
в Ѓольшой зал Љонсерватории слушать концерт.
’еперь, по прошествии лет, Я удивлЯюсь: зачем это нас, новичков,
вздумали вести на ‘крЯбина? Ќу, старшеклассников -- это понЯтно. €м даже
‘крЯбин не в диковину. €м и море по колено... Ќо нас? ‚едь мы в то времЯ,
едва-едва читаЯ ноты, раскорЯчив непослушные пальцы, играли на пианино
несчастного "‡айку". € вдруг -- ‘крЯбин.
Ћднако Я начинаю догадыватьсЯ, что в этом не было никакой педагогической
оплошности.
‚едь самый лучший способ научить детей плавать -- это кидать их прЯмо в
воду: плывите, голубчики!
Љороче говорЯ, нас повели на ‘крЯбина.
Њы всем училищем, всем хором заЯвились в этот Ѓольшой зал и
чинно-благородно расселись по местам.
‡ал и впрЯмь был очень большой и красивый. ‚есь такой белоснежный. Ђ на
стенах слева и справа портреты знаменитых композиторов: один с бородой,
другой с усами, третий седой, четвертый лохматый, -- но Я тогда еще никого
из них не знал в лицо, не знал по имени, а лишь догадывалсЯ, что они
знаменитые.
Ћркестрантов на сцене было очень много, человек сто, если не больше, и
все они вдруг заиграли на своих инструментах, притом каждый пилил и дудел
свое собственное, не обращаЯ никакого вниманиЯ на то, что играет сосед.
Ћни, должно быть, позабыли раньше настроить свои скрипки и дудки и теперь
впопыхах занЯлись этим делом при всем честном народе. ум, гам, с ума
сойти...
Ќаконец они угомонились.
’огда, цокаЯ высокими каблуками, вышла тетенька и объЯвила:
-- ‘крЯбин, "Џоэма экстаза".
€ так же достойно удалилась.
Ђ вместо нее стремительным шагом, почти бегом на сцену ринулсЯ человек в
черной курточке с развевающимисЯ сзади хвостами, о ослепительной белой
сорочке и с таким же белым галстуком.
‚ зале тотчас же захлопали в ладоши, хотЯ, по-моему, хлопать-то было
рановато: ведь он еще ничего такого не сделал, чтобы заслужить эти хлопки,
разве что только очень лихо длЯ своего возраста вспрыгнул на тумбу посреди
сцены.
„ирижер поднЯл палочку. ‚се стихло.
€ Я даже не заметил, как началась музыка. Ќастолько она была тиха. ’ак
тиха, что совсем не отличишь от тишины.
џ удивилсЯ: зачем же было сгонЯть на сцену столько музыкантов ради такой
тихой музыки -- на это хватило бы и трех человек, включаЯ дирижера.
Њне сделалось скучно. џ стал глазеть по сторонам.
€ сразу же обнаружил, что скучно не только мне. ‚ соседнем рЯду
щупленький старикашка сложил руки на животе, прикрыл глазки и, кажетсЯ,
заснул... ‚от ведь какой потешный старикашка. Њог бы и дома поспать, а
потащилсЯ на концерт.
џ оглЯнулсЯ направо. Љакой-то тип держал на коленЯх толстущую книгу,
страницы которой были густо испещрены нотными знаками, и он, этот тип,
пристально читал ноты, листал страницы, изредка поглЯдывал на дирижера и
снова читал -- могу спорить, что он проверЯл по этим нотам, правильно ли
играют музыканты, верно ли помахивает палочкой дирижер, все ли идет как
надо: бывают же такие въедливые типы!
’олстаЯ женщина в кружевном воротничке, заметив, что Я верчусь,
исподтишка погрозила мне пальцем.
џ сел прЯмо.
Ќо, к моему счастью, к радости моей, чтобы Я не скучал, впереди сидел
лысый дЯдька. ‘овершенно лысый, ни единого волосочка не было на его голове.
€ вот над этой лысой головой кружилась моль. ЋбыкновеннаЯ моль, из тех,
которые всегда вьютсЯ вокруг шерстЯных вещей. Ќо что же ей, этой глупой
моли, понадобилось на дЯдькиной лысине, чем она собралась поживитьсЯ, когда
там ничегошеньки нету?.. €, будто угадав мои мысли, моль разочарованно
отлетела прочь.
’олько теперь Я обратил внимание на то, что оркестр играет уже
значительно громче. € скрипачи настойчиво водЯт смычками, и трубачи
надувают щеки, и барабанщик хлопочет над своими барабанами.
џ попыталсЯ сосредоточитьсЯ. ‚едь менЯ привели сюда слушать музыку, а не
смотреть по сторонам.
Ќадо слушать. Ќадо уловить какую-нибудь, что ли, мелодию, ведь Я их с
раннего детства привык схватывать на лету, а потом подбирать на
детдомовском пианино. Ќу-ка, попробуем. џ навострил уши.
Ќо никакой мелодии не было. џ не мог уловить ее в густом сплетении
голосов и звуков -- нету...
‚прочем, вот одна самаЯ звонкаЯ труба, отделЯсь от всего остального
оркестра, затЯнула свое собственное; "’а-таам, та-таам, та-там" -- все
вверх, "та-та-та-та-та" -- уже вниз. € снова, еще настойчивей: "та-таам,
та-таам!.."
Ќо разве это мелодиЯ? ЉакаЯ же это мелодиЯ! …е, поди, и запомнить
невозможно.
Ђ Я, между прочим, слыхал от старших ребЯт, что если трубачу, когда он
играет на трубе, показать лимон -- хотЯ бы издали, -- то он не сможет
дальше играть, потому что у него сразу сведет скулы от вида этой кислЯтины.
‚от бы проверить, кабы у менЯ тут с собой оказалсЯ лимон...
‚ оркестре между тем продолжала нарастать сумЯтица. ‚се новые и новые
голоса врывались в общую неразбериху, и порой внезапные скрещениЯ этих
голосов были так резки, что Я вздрагивал.
„ирижер отчаЯнно размахивал руками, наклонЯЯсь то в одну, то в другую
сторону.
€ тут мне опЯть пришлось отвлечьсЯ от музыки.
џ заметил на носу дирижера капельку.
„ело в том, что Я сидел довольно близко от сцены и чуть сбоку. € мне
отчетливо была видна капелька на носу дирижера -- она повисла на самом
кончике его носа. Њожет быть, это была капелька пота, сбежавшаЯ со лба: уж
очень сильно размахивал дирижер руками, могло, конечно, и пЋтом прошибить
от такой работы. Ђ может быть, у него просто был насморк, у дирижера, --
ведь уже стоЯла зима, и он мог простудитьсЯ на улице, пока шел сюда.
Ќаверное, сам дирижер тоже чувствовал, что на носу у него висит
капелька. € хотел бы избавитьсЯ от нее, смахнуть. Ќо нельзЯ! ‚едь все эти
сто оркестрантов одним глазом смотрЯт в свои ноты, а другим глазом
внимательно следЯт за каждым движением дирижера. „остаточно ему, хотЯ бы
украдкой, мазнуть рукой по носу -- и оркестранты растерЯютсЯ, собьютсЯ, все
пойдет прахом...
Ћднако сейчас в оркестре снова наступил покой. ’олько короткие
порывистые вздохи напоминали о том, чтЋ здесь недавно было, и Я чувствовал
по собственному дыханию, как нелегко перевести дух после эдакой Ярости.
Ђ голосистаЯ труба, спорившаЯ со всем оркестром, куда-то спрЯталась. Ќо
мне показалось, что настойчивый, требовательный ее клич бродит отголосками
среди этого покоЯ то там, то сЯм...
„а, покой был недолог.
‚се разыгралось с новой силой. Ќикто из ста музыкантов теперь не
бездельничал. џ едва успевал перебрасывать взглЯд со скрипок на флейты, с
виолончелей на какие-то деревЯнные дудки, стоЯвшие торчмЯ. Ћни играли все
разом, и Я ощутил боЯзнь, как бы мне не заблудитьсЯ в этих разноголосых
дебрЯх, среди стонущих, звенЯщих, орущих чудовищ.
Ќе глазами, а слухом Я нашел в оркестре громадную, свившуюсЯ удавом,
разинувшую пасть трубу, котораЯ вдруг исторгла дикий рык: звук становилсЯ
все ниже, ниже, падаЯ в тартарары, и внезапно этот звук уже перестал быть
целым звуком -- он будто рассыпалсЯ на отдельные кусочки, и каждый такой
кусочек, достигаЯ ушей, заставлЯл дребезжать перепонки...
џ сидел, потрЯсенный. џ уже ничего не замечал: ни лысого дЯдьки, ни
этого типа с нотами, ни люстр, ни стен, ни портретов на стенах.
Ќо вот что было удивительно: музыка, которую Я слышал, совсем ничего не
напоминала мне. Ќикаких таких картин. •отЯ при желании, конечно, и можно
было представить себе одну знакомую картину (Я ее где-то видел): бурЯ на
море, обломок мачты, люди, вцепившиесЯ в него... €ли можно было вообразить
войну... Ћднако воображать это -- значило бы обманывать самого себЯ,
выдумывать неправду. Ђ тут, Я чувствовал, все было правдой. Ѓез обмана.
’олько не бурЯ и не война...
(Ђ что же? ’огда Я не мог знать этого.
‚от теперь, когда Я пожил на свете, когда Я сто раз слышал "Џоэму
экстаза", когда Я могу, закрыв глаза, не шевельнув пальцем, молча
продирижировать этой вещью все двадцать две минуты, которые она длитсЯ, --
вот теперь-то Я знаю: бывает нечто и пострашней бури на море --
обыкновенное исступление человеческих чувств.)
...“же будто сквозь сон слышал Я, как зазвонили колокола, дохнул оргЂн,
один за другим взорвались от натуги барабаны.
€ потом наступила тишина.
Ќо Я в нее не поверил. €, должно быть, никто не поверил. ‚се сидели, не
шевелЯсь.
€ правильно делали. Џотому что музыка еще не кончилась. ќта
неправдоподобнаЯ тишина была тоже музыкой. Џросто длились такты молчаниЯ.
‘обрав последние силы, оркестр заиграл снова. „ирижер своей властной
палочкой взбадривал изнемогших музыкантов. € они, молодцы, нашли в себе
мужество доиграть до конца и даже выдать напоследок всеобщий могучий и
радостный аккорд.
€ только тогда зал громыхнул рукоплесканиЯми.
„ирижер обернулсЯ и стал кланЯтьсЯ.
—то ж, вот теперь заслужил.
‘крипачи застучали смычками по пюпитрам. Ќо при этом они почему-то
смотрели не на дирижера, а назад, в глубь оркестра. € сам дирижер вдруг
захлопал в ладоши, выискиваЯ кого-то глазами среди своего войска.
’етенька на высоких каблуках поЯвилась снова и сказала:
-- €сполнением "Џоэмы экстаза" оркестр отмечает шестидесЯтилетие со днЯ
рождениЯ и сорокалетие творческой деЯтельности заслуженного артиста
республики „митриЯ ”едоровича Љузнецова...
‚ глубине оркестра поднЯлсЯ человек -- тот самый, что играл на звонкой
трубе, тот, которому Я хотел показать лимон. ‘мущенно нахохлЯсь, он стал
пробиратьсЯ меж пюпитров, меж дружно стучащих смычков. Ћн вышел и неловко
поклонилсЯ. „олжно быть, ему не часто доводилось раскланиватьсЯ перед
публикой. „ирижер соскочил с тумбы, они обнЯлись, расцеловались.
џ оглЯнулсЯ.
‚ъедливый тип, захлопнув свою папку, усердно отбивал ладони. “ строгой
женщины в кружевном воротничке на глазах были слезы.
џ слыхал, как лысый, что сидел впереди менЯ, сказал, наклонЯсь к соседу:
-- Ќа пенсию идет „има. ‚се... „ругого такого „имы не будет.

‘ концерта мы возвращались домой пешком. ќто ведь недалеко: все прЯмо и
прЯмо, вверх по улице ѓерцена, минуЯ Ќикитские ворота, и опЯть по улице
ѓерцена, затем пересечь ‘адовое кольцо, в там и наша ЏреснЯ.
Њы шли не строем и не гурьбой, а узким клином, рассекаЯ встречную толпу
прохожих, растЯнувшись на добрый квартал, но стараЯсь не терЯть из виду ни
головы, ни хвоста нашей процессии.
Њальчики на ходу переговаривались между собой. „о менЯ донессЯ спор
двоих:
-- ...ну и что? “ остаковича, в ЏЯтой, там в финале литавры -- соло!
-- ‘каза-ал. ’ак ведь остакович -- это теперь, теперь! Ђ то когда?
"Џоэму экстаза" еще ђимский-Љорсаков слушал.
-- Ќе слушал.
-- ‘лушал! Ќа роЯле ему сам ‘крЯбин играл... Ђ ђимлЯнин потом ругалсЯ.
‘порили старшеклассники. Ќо Я не понимал, о чем они спорЯт. џ их и
самих-то едва знал: они уже не ходили на спевки.
‚переди открылась площадь ‚осстаниЯ. ’Яжелой громадой навис над нею
знакомый высотный дом. …го шпиль то вдруг замутнЯлсЯ, исчезал, то снова
поЯвлЯлсЯ: это космы облаков задевали его. Ћблака неслись быстро,
всполошенно. Ћни были желтые снизу -- их подсвечивало городское зарево.
‚друг на какой-то миг облака прерывались, и тогда было видно зимнее небо,
виднелись Ясные звезды. €х снова смазывала туча...
"’а-таам, та-таам, та-та-та-та-та..."
—то?
ќто был голос трубы. ’ой, что все времЯ заЯвлЯла о себе и спорила с
оркестром. ’ой самой, на которой заслуженный артист „има напоследок, уходЯ
на пенсию, выдал класс...
„а, это ее голос -- трубы. Ќо ведь это не мелодиЯ? Џочему же она вдруг
так внЯтно прозвучала в моей памЯти? ђазве может запомнитьсЯ ’о, что вовсе
не мелодиЯ? Ђ если запомнилось, то неужели ее можно пропеть?
џ прикрыл рот вигоневым кашне (чтобы никто не услышал, как Я пою на
морозе, за это могло здорово влететь) и задудел:
-- ’а-таам, та-таам, та-та-та-та-та...
-- ‚ас ист дас?
-- —его-чего?
Џередо мной выросли две здоровенные фигуры. ќто были старшеклассники,
которые шли рЯдом и поминали остаковича.
-- Ђ ну-ка еще раз, -- сказал один.
-- ђелетэ! -- приказал другой.
џ сделал попытку юркнуть промеж них. џ испугалсЯ, что они наЯбедничают
директору, как Я тут распевал на морозе.
Ќо они менЯ поймали за воротник и снова приказали:
-- Ќу-ка, повтори!
-- ђелетэ.
„елать было нечего. џ заметил, что остальные уже ушли далеко вперед,
вместе с учителЯми, которые сопровождали нас. € немного осмелел.
-- ’а-таам, та-таам, та-та-та-та-та... ’а-таам, та-таам!.. -- запел Я
довольно громко, подражаЯ настырному голосу трубы.
ЊенЯ щелкнули по носу -- не больно, впрочем.
‘таршеклассники многозначительно переглЯнулись. Џотом один из них
сказал, обращаЯсь к другому:
-- ‹абух?
-- ‹абух, -- важно изрек другой. -- ‹абух.
Ћни еще раз щелкнули менЯ по носу и проследовали дальше как ни в чем не
бывало.
Ђ Я бросилсЯ догонЯть свой первый класс.
џ ничего не понЯл из этого разговора. џ не знал, что такое "лабух". џ не
имел понЯтиЯ о том, что слово "лабух" означает "музыкант". Ќа особом и
тайном лабухском Языке, который изобрели музыканты, чтобы на нем
разговаривать между собой и понимать друг друга, а их чтобы никто не мог
понЯть.
Ќо Я тогда еще не понимал лабухского Языка.
џ тогда еще много чего не понимал.

* —асть втораЯ *

Ќа лестнице -- зеркало.
’очнее, не на самой лестнице, а на Џлощадке между первым и вторым
маршем. Ѓольшое, во весь простенок, поперечное зеркало, оправленное черным
деревом. Ћно уж, это зеркало, и темновато, и щербато, и в мелкую оспину,
потому что очень старинное, лет сто ему.
Ћднако смотретьсЯ еще можно.
€ вот, как Я припоминаю, когда Я только приехал сюда, в хоровое училище,
и стал учитьсЯ в первом классе, то мне надо было взобратьсЯ чуть ли не на
самую верхнюю ступеньку, чтобы наконец увидеть себЯ в этом зеркале.
Ђ теперь мне достаточно с ходу раз-другой перепрыгнуть через ступеньку
-- и в зеркале уже поЯвлЯетсЯ моЯ макушка, а вслед за макушкой и лоб, и
нос, и рот, и длиннаЯ шеЯ, и мои немного щуплые плечи, хотЯ Я вовсе не
слабак, -- и вот уж Я весь как есть в этом зеркале, до самого пупа.
џ на минуту задержусь перед зеркалом, поплюю на расческу, почетче
раскину пробор, поправлю узелок пионерского галстука, приосанюсь...
†енЯ Џрохоров. „венадцать лет. естой класс. Ќе то чтобы отличник, а это
самое -- х_о_р_о_ш_и_с_т т.
—то же еще мы имеем на сегоднЯшний день?
Ќа сегоднЯшний день мы имеем концерт в Ѓольшом зале Љонсерватории.
‘тало быть, жили-поживали, ждали-прождали целых пЯть лет -- и очутились
там, где простились, на том же самом месте. Ќедалеко уехали...
Ќу, это как сказать!
‚едь сегоднЯ в Ѓольшом зале не просто концерт, а наш концерт, концерт
•ора мальчиков.
Ѓилеты, как обычно, нарасхват. ‘ утра уже люди толпЯтсЯ у касс. ‹езут с
записочками к администратору. Ђ вечером на улице ѓерцена за версту канючат:
"Ќету лишнего билетика?" "…сть, -- как водитсЯ, отвечают случайные
прохожие. -- ‚ баню". Ќас любЯт. €, признатьсЯ, мы сами любим эти концерты.
‡а несколько часов до начала нЯнечки в общежитии отпирают заветные шкафы
и достают оттуда аккуратно развешанные на плечиках наши парадные костюмы.
Ќам выдают чистые сорочки. Ћтутюженные галстуки. Ђ башмаки -- ну, их
следует самим надраить до умопомрачительного блеска, а эта работа приЯтна,
когда знаешь, что на тебЯ будет глазеть переполненный зал.
€ очень волнует минута, когда в ворота училища въезжает автобус с
табличкой "‡аказной". ипЯ, раздвигаютсЯ двери: пожалуйста, милости
просим...
Њы уже много раз выступали в различных почтенных залах, названиЯ которых
пишутсЯ прописными буквами: Љолонный зал „ома союзов, Љраснознаменный зал
–ентрального дома ‘оветской Ђрмии, –ентральный дом культуры
железнодорожников, Љонцертный зал имени —айковского...
€ можно бы, наверное, привыкнуть, не волноватьсЯ всЯкий раз. Ќо всЯкий
раз волнуешьсЯ.
—то же касаетсЯ нынешнего вечера, сегоднЯшнего концерта, то тут у менЯ
особаЯ причина длЯ волнениЯ.
…ще на позапрошлой неделе ‚ладимир Љонстантинович Ќаместников объЯвил:
-- ‚ концерте будет запевать †енЯ Џрохоров, Ѓылину о „обрыне Ќикитиче и
"Ћрленка".

Ђ перед этим произошло вот что.
’о есть ничего особенного, из рЯда вон выходЯщего не произошло.
Џросто был понедельник.
Џо понедельникам нас всех обЯзательно водЯт к врачу, к
оториноларингологу, проще -- к горловику, вернее, к горповичке, ну, словом,
к нашей Њарии ‹еонтьевне.
‚ углу двора стоит такой ветхий домик, медпункт училища. ‘ виду он, этот
домик, ужасно обшарпан и грЯзен, а внутри -- чистота, белизна, сверкают
всЯкие докторские машины, инструменты и штучки.
Њы подходим один за другим к тарелочке, на которую настрижены куски
марли, каждый берет по лоскутку и потом, когда настанет очередь, садитсЯ в
кресло, ухватывает себЯ этой марлей за Язык и вытаскивает его, голубчика,
сколь можно длиннее:
-- €-и-и...
Њежду прочим, когда мы только еще поступили в училище и впервые стали
ЯвлЯтьсЯ на осмотр к Њарии ‹еонтьевне, она не заглЯдывала в наши глотки, а
просто давала по кусочку марли, усаживала на скамейку и заставлЯла нас,
дурачков, сидеть там, вытЯнув Языки: чтобы мы не боЯлись, чтобы привыкали к
процедуре.
€ теперь мы уже не боЯлись, привыкли.
“ Њарии ‹еонтьевны на лбу круглое, зеркало, отражающее нестерпимо Яркий
свет лампы. ќтот свет нацелен прЯмо в раскрытый рот очередного пациента, и
туда же врач сует ларингоскоп -- никелированную палочку, на конце которой
еще одно крохотное зеркальце.
-- €-и-и...
-- •орошо, †енЯ. Њожешь идти. ‘ледующий.
џ слез с кресла, бросил марлю в плевательницу.
-- €-и-и-и... -- затЯнул следующий.
-- ’ак-так, -- сказала ЊариЯ ‹еонтьевна и, убрав ларингоскоп,
наклонилась, посмотрела на башмаки пациента.
-- Ђлиев, где ты промочил ноги? Џо лужам бегал?
-- џ не бегал, -- обиделсЯ Њаратик Ђлиев и честно посмотрел своими
большими печальными глазами в глаза Њарии ‹еонтьевны. -- Ќе бегал.
(€ врет, между прочим. џ сам вчера видел, как он шастал по лужам.)
-- Ѓегал. Њне в этом зеркальце прекрасно видно, как ты бегал по лужам...
-- сказала горловичка. -- ‚ладимир Љонстантинович, Я отстранЯю Њарата
Ђлиева от спевок на неделю.
Ќаместников, сидевший рЯдом с ней, грозно посмотрел сквозь очки на
Њаратика.
Ђ в дверЯх уже толклись старшие ребЯта.
‚от плюхнулсЯ в кресло ЉолЯ Ѓирюков. ’от, который был когда-то Ќиколаем
€вановичем. Ћн еще больше подылдел с тех пор, € рот у него сделалсЯ еще
шире.
-- €-и-и...
џ издали залюбовалсЯ этой глоткой. ‚от уж глотка так глотка! “жас, до
чего огромнаЯ глотка.
-- …ще.
-- €-и-и-и...
ЊариЯ ‹еонтьевна долго и пристально рассматривала эту глотку. Џотом
снова обратилась к Ќаместникову:
-- ‚ладимир Љонстантинович, взглЯните, пожалуйста.
Ћна слегка повернула лампу.
Ќаместников согнулсЯ.
-- €-и-и-и...
-- ‚ам видно?
-- „а... да.
-- ‘вЯзки сильно утолщены.
-- Њ-да.
ЊариЯ ‹еонтьевна отложила в сторону ларингоскоп.
-- Џеть нельзЯ.
ЉолЯ Ѓирюков захлопнул рот. Ќедобро сжал губы.
Ђ ‚ладимир Љонстантинович снЯл очки и принЯлсЯ тщательно протирать их
платком.
-- ЊариЯ ‹еонтьевна, двадцать шестого у нас концерт... -- тихо сказал
он.
-- Ѓирюкову петь нельзЯ. ’ем более солировать.
-- Њожет, до двадцать шестого... пройдет? -- с надеждой спросил ЉолЯ.
-- Ќет, не пройдет. ќто надолго, ЉолЯ.
„иректор отвернулсЯ к окну.
Ѓирюков рывком соскочил с кресла и выбежал за дверь.
-- ‘ледующий.
-- €-и-и-и...
-- •орошо, €горь. Ћтлично... ‘ледующий.
-- €-и-и...
-- •орошо.

Ђ как он пел!
Њы все поем. €наче бы нас не держали тут, в хоровом училище. Њы все
неплохо поем. € каждый из нас годитсЯ в запевалы.
Ќо ЉолЯ Ѓирюков, по справедливости, пел лучше всех. “ него был какой-то
совершенно замечательный голос. € все эти годы запевал он. Ѓыл даже такой
случай, когда ЉолЯ солировал в концерте не с нашим хором, а с настоЯщей
взрослой хоровой капеллой, € Я сам видел расклеенные по Њоскве афиши, где
было напечатано: "‘олист -- Ќ. Ѓирюков".
Џоэтому нетрудно догадатьсЯ, что значил длЯ него приговор Њарии
‹еонтьевны: "Џеть нельзЯ".
€ так же нетрудно догадатьсЯ, какой неожиданностью было длЯ менЯ
услышать на спевке:
-- ‚ концерте будет запевать †енЯ Џрохоров. Ѓылину о „обрыне Ќикитиче и
"Ћрленка"...
‚ообще-то Я давно знал наизусть обе эти сольные партии.
€ все же пришлось репетировать до одури: и с хором и без хора -- с
концертмейстером ‘ергеем Џавловичем.
‘ергей Џавлович тоже когда-то училсЯ в нашем хоровом училище. ’олько не
здесь, а в ‹енинграде -- ведь наше училище оттуда родом. Љогда началась
война, когда немцы осадили ‹енинград, мальчиков вывезли в Љировскую
область, в село Ђрбаж. ’ам они и жили, и учились, и пели, € очень сильно
голодали (мне рассказывал ‘ергей Џавлович). „аже после того, как немцев
прогнали от ‹енинграда, училище не могло вернутьсЯ обратно, -- там еще было
страшно после блокады... € мальчиков привезли в Њоскву, на Ѓольшую
ѓрузинскую, сюда.
Ђ теперь в ‹енинграде свое училище, в Њоскве -- свое.
ќто просто удивительно: вот минуют годы, минуют войны, а мальчишки все
поют!
џ слыхал, что ‚ладимир Љонстантинович тоже пел когда-то в мальчишеском
хоре. ‚ синодальном, церковном. Њне даже трудно представить себе, как это
он, наш директор, стоит на спевке, коротышка коротышкой, а бородатый регент
кричит на него: "ќй, ты, как тебЯ... Ќаместников, что ли? Љруглей, братец,
круглей... € больше серебра!"
‚от уж смех.
Ђ потом у нашего старика, у Ќаместникова, училсЯ ‘ергей Џавлович,
который теперь тоже немного седоват. Џочему-то он так и не стал знаменитым
певцом. € не сделалсЯ известным пианистом. „олжно быть, тогда, в войну, в
селе Ђрбаж, что в Љировской области, они слишком уж сильно голодали,
ребЯта.
Ђ может быть, ему самому захотелось быть концертмейстером и работать в
том же училище, где училсЯ сам.
Њне очень нравитсЯ заниматьсЯ с ‘ергеем Џавловичем: он все знает, все
слышит. Њне сдаетсЯ, что каждую ноту, которую Я пою, он тоже поет, но
неслышно, в себе, в глубине глаз...
"ѓотово", -- сказал накануне концерта ‘ергей Џавлович. "„а, пожалуй", --
кивнул, прослушав, ‚ладимир Љонстантинович.
Ќо когда мы расселись в автобусе, чтобы ехать, Я увидел на самом заднем
сиденье Љолю Ѓирюкова, насупленного, с опущенным цигейковым козырьком
шапки. Ќа менЯ он не смотрел. Ћн ни на кого не смотрел, ‚ окно смотрел.
€ Я до сих пор не знаю, почему он тогда ехал вместе с нами, хотЯ ему и
было настрого запрещено петь: то ли напросившись, то ли без спроса. ’о ли
на всЯкий пожарный случай: вдруг у менЯ от робости Язык отниметсЯ? ’о ли из
любопытства: каково у менЯ получитсЯ в первый раз?
‡амечу лишь, что от глаз ‚ладимира Љонстантиновича не укрылось то, что
Ѓирюков едет вместе с нами, хотЯ он и загораживалсЯ козырьком.
Ћн это сразу увидел, но ничего не сказал.
‚едь отвыкать надо тоже постепенно. Љак и привыкать.

Њы пели в тот вечер обычный наш репертуар: "Џришла весна" ѓайдна,
баховский ’ерцет, "Љолыбельную" ‹Ядова, "‚ небе" Џалестрины, кое-что из
новых авторов. ќто кое-что из новых авторов у нас постепенно обновлЯлось,
ведь новую музыку нужно пропагандировать -- свЯтое дело. Ќо Ѓах, ‹Ядов,
Џалестрина оставались всегда и неизменно, так, вероЯтно, они и останутсЯ.
‚едь, скажем, этот самый „жованни Џалестрина: он жил на свете четыреста
лет назад, че-ты-ре-ста!.. € песню "‚ небе" он в ту пору написал специально
длЯ мальчишеского хора.
Џривет, „жованни Џалестрина!
Њы все еще поем твою песню.
Њы поем.
Ќас слушают, замерев.
Ќа нас смотрЯт, боЯсь шелохнутьсЯ.
„осадно, черт, что Я не могу видеть наш хор оттуда, из зала, со стороны.
Ќаверное, ќто красиво. ђовные рЯды мальчиков, одетых в одинаковые костюмы.
ђЯд над рЯдом: впереди самые маленькие, позади самые длинные. (‹ично Я
нахожусь где-то посредине.) € Я представлЯю себе, как за последним рЯдом
самых долговЯзых -- так естественно, будто бы еще один рЯд, будто наше
продолжение, -- вздымаютсЯ к потолку серебрЯные трубы органа, знаменитого
консерваторского органа. ‚ероЯтно, им, сидЯщим в зале, все это видитсЯ
целиком, и, может быть, им сейчас кажетсЯ, что звучит именно орган в его
задорных высоких регистрах.
џ, как и все остальные, старательно веду свою партию, но различаю
отдельные знакомые мне голоса: вот Њаратик Ђлиев, отбывший свое недельное
наказание, вот ѓошка ‚Яземский, в это ‚итюха ’итаренко -- мои
одноклассники, мои однокашники.
Ќо Я, сколько ни вслушиваюсь, не могу уловить самого знакомого мне и,
признаюсь, самого любимого мною голоса -- Љоли Ѓирюкова. …го не слышно, его
нет, хотЯ Я и видел, как Ќиколай €ванович становилсЯ в рЯд, залезал на
верхнюю ступеньку.
‡начит, петь ему все-таки не позволили.
€, значит, все-таки запевать придетсЯ мне.
Ћх, дорогие граждане, уважаемаЯ публика!.. Ђ, может, это и не нужно? Ќа
фига вам это соло? ђазве плохо звучит наш слаженный хор? ‚едь как это
прекрасно: хор! € самое милое дело длЯ хорошего певца -- петь в дружном
хоре, когда ощущаешь локтЯми локти стоЯщих рЯдом приЯтелей, когда тут же,
впритирочку, совсем близко, и ‚итюха ’итаренко, и ѓошка ‚Яземский, и
Њаратик Ђлиев...
‡ачем это дурацкое соло? Ќе надо, а?..
-- Ѓылина о „обрыне Ќикитиче, -- объЯвлЯет ведущий. -- ‘олист -- †енЯ
Џрохоров.
џ, понурив голову, выхожу из тесного рЯда. Џрощайте, товарищи...
џ оказываюсь впереди хора.
Ђ еще чуть впереди и чуть сбоку -- ‚ладимир Љонстантинович Ќаместников.
Ћн во фраке. ’угой белый пластрон, белаЯ бабочка.
Ћн склонЯетсЯ надо мною, будто надломившись в поЯснице. Ђ ведь Я
хвасталсЯ, что очень сильно вырос за эти последние годы, вытЯнулсЯ,
вымахал. € все же он, Ќаместников, склонЯетсЯ сейчас надо мной, как над
крохой. Ќо тут уж не моЯ вина -- просто он необыкновенно высок ростом,
‚ладимир Љонстантинович, высок и сух, словно жердь.
Ћн вытЯгивает перед собой руки с костлЯвыми коричневатыми пальцами,
подносит эти пальцы почти к моему лицу...
џ страшно боюсь. “ менЯ дрожат колени,
Ќо гораздо больше, чем замершего в чуткой тишине зала, Я боюсь этих
длинных коричневатых пальцев. ’о ость Я их вовсе не боюсь, а просто привык
им подчинЯтьсЯ беспрекословно, как божьей воле. € дрожь о коленках
унимаетсЯ. ‚есьма кстати: ведь если бы коленки продолжали дрожать, то дрожь
непременно передалась бы и голосу -- и вышел бы препротивный "барашек".
‘тариковские руки медленно поднимаютсЯ.

’о не белаЯ береза к земле клонитсЯ,
Ќе шелковаЯ трава преклонЯетсЯ...

ЏорЯдок. Џервые фразы спеты нормально. Љак на репетициЯх. Џравда, на
репетициЯх мне доводилось петь в очень маленьком зале училища. џ еще
никогда не слышал своего одинокого голоса в таком просторе, как этот
большой консерваторский зал, который не случайно называетсЯ Ѓольшим залом.
„о чего же отчаЯнно далеки крайние рЯды этого зала, как отдален и высок
балкон! Ђ ведь и там сидЯт люди. Ћни деньги за билеты платили, ‘лышно ли
им?..
Ќо Я уже знаю, что слышно. џ даже не пытаюсь напрЯгать голос, да это и
запрещено нам строго-настрого, однако твердо знаю, что менЯ слышат в самых
последних рЯдах. Џотому что мой голос л_е_т_у_ч. …сли бы даже Я сейчас пел
совсем тихо, пианиссимо, его все равно бы услышали там, поскольку он
обладает должной полетностью. „а, услышали бы -- и без всЯких микрофонов,
без всЯких динамиков. Ќет, то сын перед матерью поклонЯетсЯ...
ђука дирижера ложитсЯ на белый пластрон, на грудь. џ понимаю, что это
означает. ќто означает, во-первых: "†енЯ, поставь звук на диафрагму... ‚от
так, хорошо". ќто означает, во-вторых: "†енЯ, сердечней, сердечней... ведь
это с_ы_н поклонЯетсЯ перед м_а_т_е_р_ь_ю". ќто означает, в-третьих: "†енЯ,
не "акай", пожалуйста, "о-о"..."
џ все это отлично понимаю. џ стараюсь. џ держу звук на диафрагме:
слышите, как он глубок? џ представлЯю себе, как должен поклонЯтьсЯ сын
родной матери. “ менЯ тоже была мама. џ поклонЯюсь ей.
џ торжественно "окаю":

...пЋклЋнЯецца...

Џривет, „жованни Џалестрина! ’ы, который жил четыреста лет назад. Ђ
знаешь ли ты, что эту песню, эту былину, которую Я пою сейчас, пели еще за
четыреста лет до тебЯ? …е пел ЃоЯн. …е пели гуслЯры -- зрЯчие и слепые. €,
может быть, русоголовые мальчики-поводыри тоже пели эту песню о славном
„обрыне Ќикитиче...
‚ступает хор.
Џотом долго гремЯт аплодисменты.
Џотом Я -- уже не на словах, а на деле -- поклонЯюсь. Џублике. Ќа
последних репетициЯх менЯ научили прилично раскланиватьсЯ.
-- Љомпозитор Ѓелый, "Ћрленок", -- объЯвлЯет ведущий.
‡а роЯлем поЯвлЯетсЯ концертмейстер. ќта песнЯ идет под аккомпанемент.
ќто наша советскаЯ песнЯ. “ж не знаю, по вкусу ли она придетсЯ строгим
ценителЯм академического пениЯ. Ќо эта песнЯ неотделима от нашего хора.
џ запеваю:

Ћрленок, орленок, взлети выше солнца
€ степи с высот оглЯди.
Ќавеки умолкли веселые хлопцы,
‚ живых Я осталсЯ один...

€ тотчас Я ощущаю, как что-то теснит мое сердце. џ мог бы даже сказать,
что у менЯ комок подступает к горлу. Ќо это исключено. Ќикаких комков! ‚едь
Я пою, и горло должно быть свободно, чисто. Ђ вот насчет сердца -- тут уж и
впрЯмь теснит...
џ люблю эту песню. …е суровые и честные слова. …е мелодию. ќто
прекраснаЯ мелодиЯ. џ давно обратил внимание, как нарастают в ней высокие
ноты: взмах крыльев -- и спад, взмах, еще выше -- и спад, и еще, еще выше
-- и снова спад... ’ам, в этой песне, есть удивительные вещи. ЏЯтый по
счету звук в начале куплета -- самый низкий, си. Ћн повторитсЯ лишь в конце
рефрена, итогом. Ќо, вот поди ж ты, в начале четвертой фразы ("в живых
Я...") будет звучать обыкновеннейшее ре-бемоль, а оно покажетсЯ ниже
начального си, хотЯ на самом деле оно выше. € даже мне, поющему эту песню,
оно кажетсЯ гораздо ниже, -- у менЯ даже возникает чувство, будто мне
трудней пропеть это ре-бемоль, чем только что легко и свободно взЯтое си. €
тут -- вот тут! -- следует неожиданный взлет, это отчаЯннаЯ, как вскрик,
октава: "навеки-и-и..." Ќет, это очень здорово!
џ люблю "Ћрленка". € часто размышлЯю о нем. Љак написал композитор эту
песню? ’о ли пришла она к нему сама в счастливый час, разом вырвалась из
души? €ли же он долго, мучительно прокладывал эти мелодические ходы, строил
чередованиЯ высот, перепады ладов? Љак вообще сочинЯют музыку?..
€ вот "Ћрленок" допет.
ЉажетсЯ, Я вполне прилично спел свою партию. Ќе хуже Љоли Ѓирюкова.
Ќо что тут началось в зале -- в этом благородном и чинном
консерваторском зале!..
џ было откланЯлсЯ и вернулсЯ на свое место в середине хора. Ћднако
публика продолжала хлопать прЯмо-таки неистово. ‚ладимир Љонстантинович
сделал мне знак: мол, выходи, поклонись еще раз (а он, Ќаместников, страшно
не любит этих оваций, всЯческих "бисов", потому что он, наш директор,
прежде всего педагог и он лучше всех понимает, до чего это неумно со
стороны публики устраивать овации и кричать "бис" таким вот, вроде менЯ, у
которых еще молоко на губах не обсохло).
Ћднако он сделал мне знак, и Я снова вышел кланЯтьсЯ.
€ в этот момент откуда-то из задних рЯдов выскакивает девчонка с
розовыми бантами, в розовом платьице и бежит по проходу прЯмо к эстраде. Ђ
в руке у нее букетик цветов, каких-то белых с желтым, нарциссы, что ли. €
этот букетик она, подтЯнувшись на цыпочках, кладет к моим ногам, к моим
надраенным башмакам, и убегает обратно.
џ стою ни жив ни мертв.
‚ зале хлопают, не жалеЯ ладоней.
‚ладимир Љонстантинович Ќаместников, с Явным усилием изобразив на своем
лице снисходительную улыбку -- это длЯ публики, конечно, -- показывает мне
рукой: что ж, дескать, бери свои цветочки, раз тебе их поднесли, бери
поскорее и отправлЯйсЯ в строй, а завтра мы с тобой, Џрохоров †енЯ,
побеседуем в директорском кабинете.
џ нагибаюсь, беру этот окаЯнный букетик, и вдруг из букетика
вываливаетсЯ на пол сложеннаЯ вчетверо записка.
џ краснею, будто рак в кипЯтке.
‚ зале теперь хохочут, как если бы здесь была не ЉонсерваториЯ, а цирк.
‚ладимир Љонстантинович глЯдит на менЯ а упор с выражением такого
полнейшего спокойствиЯ, что сомнений не остаетсЯ: случись это не в наше
советское социалистическое времЯ, а до революции, быть бы мне нынче вечером
пороту розгами...
џ поднимаю записку с пола, сую ее в нагрудный кармашек, пробираюсь на
свое место в хоре и прЯчусь за чужими спинами.
-- Ћрландо ‹ассо, "ќхо", -- объЯвлЯет ведущий.

Џосле концерта было угощение.
„ело в том, что за эти концерты, собирающие тьму народу, денег нам не
платЯт. ’о есть, может быть, училищу и полагаютсЯ за концерты какие-нибудь
отчислениЯ-перечислениЯ (Я просто не знаю, как решен этот финансовый
вопрос), однако нам, певцам, исполнителЯм, денег, конечно, не платЯт. „а и
было б смешно, кабы нам вдруг стали выплачивать деньги: вот тебе, дескать,
мальчик, сто один рубль и одна копейка, распишись в получении...
‡ато после концертов нам выставлЯют угощение.
Ќа длинном столе, накрытом белой скатертью, стоЯли вазы с апельсинами и
пирожными, тарелки, на которых были разложены бутерброды с колбасой и
сыром, блюдечки с конфетами, пышущие паром стаканы с чаем.
Њы ринулись на это угощение, будто год не ели.
Ђ между тем никто из нас от голода не страдал. ‚ училище нас кормили и
утром, и днем, и вечером, порции давали вполне приличные, а кому не хватало
тех приличных порций, не отказывали и в добавке.
Љроме того, в нашем хоровом училище были не только такие ребЯта, вроде
менЯ, которых набрали из разных приютов и у которых не было родителей. ‚
училище были и такие ребЯта, у которых родители -- папы и мамы --
существовали в полном здравии, но только они жили в других городах и оттуда
присылали своим сыновьЯм посылки: скажем, нашему Њаратику Ђлиеву то и дело
присылали с Љавказа такие богатые посылки, что мы их ели всем общежитием, и
все равно черноглазому тихому Њаратику кое-что самому перепадало. Џомимо
того, в нашем хоровом училище были еще и такие ребЯта, у которых родители
запросто жили в самой Њоскве, и эти ребЯта, отучившись положенные часы,
ехали к себе домой, ночевали там, а утром снова приезжали в училище. ќто
были приходЯщие, их сразу можно было отличить от остальных, хотЯ мы и
носили одинаковую форменную одежду, и все же у них и башмаки были чуть
моднее наших, казенных, и рубашки побелее наших белоснежных, и портфели у
них были пороскошнее, и авторучки позаграничнее наших. ’ак вот, говорЯ об
этих приходЯщих ребЯтах, можно вполне предположить, что дома их тоже кормЯт
не черными сухарЯми с водой. „опускают, наверное, к колбаске, к сырку. Ќо,
несмотрЯ на эту всеобщую сытость, едва после очередного концерта на стол
выставлЯлось угощение, всЯ наша братиЯ набрасывалась на тарелки и вазы с
такой жадностью, будто нас привезли с голодного острова... Ђ буфетчицы и
официантки в кружевных наколках стоЯли в сторонке, глЯдели с жалостью,
покачивали головами.
Ќапротив менЯ сидел за столом Ќиколай €ванович Ѓирюков и справно работал
своими могучими челюстЯми, хотЯ он сегоднЯ и не спел ни одной ноты. Ђ может
быть, он и поехал сюда исключительно ради угощениЯ.
Љолька Ѓирюков посмотрел на менЯ, и вдруг его челюсти замерли,
окаменели. џ удивилсЯ и тоже прекратил жевать. Ђ он как-то очень странно
вскинул брови, вытЯнул шею, стал пристально вглЯдыватьсЯ в мое лицо. џ
тронул щеку: может, измазалсЯ? Ќо он продолжал смотреть на менЯ в Явной
тревоге.
-- †ень... что это у тебЯ?
-- ѓде? -- спросил Я, испугавшись не на шутку.
-- „а вот...
Ќиколай €ванович приподнЯлсЯ, наклонилсЯ над столом и еще озабоченней
начал всматриватьсЯ в мое лицо.
-- Ђ что?
џ ощупал нос, лоб...
€ в ту же секунду рука Љольки Ѓирюкова проворно сунулась в мой нагрудный
карман и выхватила оттуда записку.
џ вскочил, рванулсЯ, но сзади кто-то уже цепко ухватил менЯ за плечи. €
Я понЯл, что это ‚итюха ’итаренко и что мне не вырватьсЯ: у него была
железнаЯ хватка, у ‚итюхи ’итаренко, он был самым сильным в нашем классе.
џ не мог шевельнутьсЯ.
Ђ Љолька Ѓирюков, развернув эту проклЯтую, вчетверо сложенную записку,
торжественно провозгласил на весь стол:
-- "ЊенЯ зовут ЊайЯ. Њой телефон..."
-- ‘топ! -- раздалсЯ голос на другом конце стола.
ќто был ѓошка ‚Яземский. ’оже из нашего класса. ЉудрЯвый такой,
розовощекий малый.
-- ‘топ! -- решительно скомандовал он.
-- —его еще? -- нахмурилсЯ Ќиколай €ванович.
-- ‘ейчас будет телепатиЯ, -- объЯвил ѓошка ‚Яземский. -- Ћтгадывание
мыслей и чтение текста на расстоЯнии. џ могу угадать номер телефона,
который в записке... ‘ кем пари? Ќа пирожное?
-- „авай, -- согласилсЯ Љолька и зажал в кулаке записку. -- Ќа пирожное.
’олько деньгами отдашь!
-- €дет, -- кивнул ѓошка.
-- € Я, -- поддержал спор кто-то слева. -- Ќа "эклер". ‚едь ни за что не
угадает!
-- џ тоже, -- азартно отозвалсЯ кто-то справа.
џ мучительно старалсЯ высвободитьсЯ из ‚итюхиных объЯтий.
ѓошка ‚Яземский откинул назад свои кудри, одной рукой прикрыл глаза, а
другую вытЯнул, растопырив пальцы, и стал ощупывать воздух:
-- „э три-и...
Ќиколай €ванович раскрыл пЯтерню, заглЯнул в бумажку.
-- ...ноль-но-оль...
…ще несколько голов склонилось над запиской.
-- ...во-осемьдесЯт два!
‡а столом воцарилось молчание.
„олжно быть, в записке и на самом деле значилсЯ такой номер.
-- Џрошу передать сюда три пирожных, -- распорЯдилсЯ ѓошка ‚Яземский.
Ќиколай €ванович, повертев записку, вздохнул и положил на тарелку свой
нетронутый "эклер". Ќа ту же тарелку легли еще два. ’арелка поплыла на
противоположный конец стола.
‚итюха отпустил мои плечи.
ѓошка длЯ верности тотчас откусил концы у всех трех "эклеров".
-- Њежду прочим, это моЯ сестра, -- объЯснил он. €, хлебнув чаю,
добавил: -- „у-ура...

Љонцерт был в субботу. Ђ в воскресенье утром -- но не в следующее
воскресенье, а через воскресенье -- Љолька Ѓирюков подошел ко мне. ‚сю эту
минувшую неделю он ко мне ни разу не подходил и вроде даже не замечал менЯ,
будто бы Я -- это не Я, а пустое место. Ќо тут подошел и сказал:
-- „авай-ка, Џрохоров, закатимсЯ...
-- Људа?
-- ‡верушек посмотрим. Џтичек. ђыбок. —ерепашек.
-- ‚ зоопарк? -- разочарованно спросил Я.
Њне уже до обалдениЯ надоел этот зоопарк, расположенный под нашими
окнами. џ в нем, в этом зоопарке, уже, наверное, раз сто побывал с тех пор,
как впервые менЯ свел туда Ќиколай €ванович Ѓирюков. € вот -- снова...
-- Ќет, не в зоопарк, -- покачал головой ЉолЯ. -- Ќа Џтичий рынок.
Џоехали?
-- Ђ это где?
-- џ знаю где.
-- Ђ зачем?
-- Џосмотрим, поглЯдим.
-- ‹адно, -- сказал Я.
€ впрЯмь, почему бы не съездить? ‚оскресенье. € Я еще никогда не бывал
на Џтичьем рынке. ‚се разные музеи, планетарии...
-- Џоехали, -- сказал Я.
Њы поехали. Ќа метро до станции "’аганскаЯ", а там сели в троллейбус, а
потом еще маленько протопали пешком. € вышли прЯмо к Џтичьему рынку.
‚ообще-то рынок называетсЯ вовсе не Џтичьим, а Љалитниковским -- так, во
всЯком случае, было написано на воротах. € Я тут же узнал, что рынок этот
работает только по выходным днЯм, а в остальные дни заперт на замок. ‡ато в
выходные дни...
—то тут творилось!
‡десь была такаЯ отчаЯннаЯ людскаЯ толчеЯ и мешанина, что нас с Љолькой
едва не задавили еще в воротах. Ђ дальше -- больше. џ тотчас убедилсЯ, что
это на самом деле никакой не Џтичий рынок. “ж скорее -- ђыбий. Џотому что
вокруг, куда ни взглЯни, куда ни сунь нос, были одни рыбы. Џрилавки сплошь
заставлены стеклЯнными банками, а в этих банках плавали и кувыркались
забавные рыбешки. Љрасные, черные, полосатые.
Ќе только на прилавках, но и в самой толпе шла бойкаЯ торговлЯ. ’ут все
-- и взрослые и детвора -- тоже были с банками в руках. ђыбешки,
подцепленные сачком, переселЯлись из банки в банку, деньги перекочевывали
из рук в руки.
Љроме самих рыб, тут продавали и покупали все, что имеет отношение к
рыбам. Ђквариумы, разукрашенные ракушками. †ивой, шевелЯщийсЯ и дохлый,
сушеный корм. ‚одоросли. “литки. ђезиновые клизмы. ќлектромашины длЯ
подкачки воздуха. Ћдин мужик продавал песок: насыплет в кулечек песку --
пожалуйста, с вас полтинник. Ђ другой мужик (Я сам это видел своими
глазами) торговал водой; он нацеживал из-под уличного крана полное ведро
воды, а потом ходил по рынку и кричал: "Љому натуральной озерной воды?
—истаЯ озернаЯ вода!.." € некоторые покупали. џ сам видел.
‘ловом, это было какое-то рыбье царство.
‹ишь в самом дальнем закуте, у забора, торговали не рыбами, а другим
товаром. ’ам были клетки с канарейками и щеглами. ”анерные Ящики с
голубЯми, ‹укошки с кроликами и морскими свинками. ‚се это было очень
интересно, и мы с Љолькой, наверное, часа два мытарились в толчее.
-- Ђ теперь... -- сказал Љолька и повел менЯ к выходу.
-- —то теперь?
-- ’еперь самое главное.
-- Љак же?.. -- удивилсЯ Я. ‘амое главное, а он тащит менЯ обратно к
воротам.
Њы обогнули забор снаружи.
€ Я сразу все понЯл. ‡десь продавали собак.
ђазноголосый и неумолчный лай, рычание, тЯвканье, скулеж наполнЯли
переулок. Љаких тут только не было собак! € взрослые псы и чуть зрЯчие,
неловкие щенЯта. Џородистые тупорылые боксеры и дворовые шавки. ‹егавые
охотничьи собаки и крохотные, с дрожащими лапками той. Ћказавшись все вдруг
в таком большом и пестром обществе, они вели себЯ шумно и развЯзно:
затевали драки либо, наоборот, любезничали, нюхались, задирали ноги на
столбы -- кто выше сумеет.
Ќе менее шумно, азартно проЯвлЯли характер продавцы и покупатели. Ћни
рЯдились, как и положено на базаре, уходили и возвращались, изучали
родословные свидетельства, придирчиво проверЯли прикус зубов, покачивали
головами, со знанием дела обсуждали собачьи достоинства и пороки.
ђаз или два мимо нас прошла какаЯ-то тетенька в синем пальто, верхнЯЯ
пуговица которого была расстегнута, и оттуда, из-за пазухи, свешивались
наружу белые мордочки с розовыми носами: кутЯта-близнецы, очень смешные и
симпатичные. Ќо это, конечно, были не настоЯщие собаки, а так, домашнЯЯ
забава, вроде игрушек.
-- ѓлЯди-ка... -- подтолкнул менЯ в бок Ќиколай.
џ посмотрел.
‚ самой глубине переулка, у забора, сидел пес. —ерный, с желтым брюхом,
овчарка. ирокогрудый, востроухий. Ќа ошейнике у него висели рЯдком медали:
десЯток, а то и больше, все золотые. ќтот пес в отличие от своих собратьев
не суетилсЯ, не лаЯл. Ћн чинно сидел на месте, сдержанный, мужественный.
Њорда его была отвернута в сторону от хозЯина...
Ђ хозЯин -- паренек лет двадцати, остриженный наголо, -- смотрел в
другую сторону.
€ у того и у другого -- и у собаки и у человека -- глаза были одинаково
тоскливы.
Ќаверное, этот хороший, заслуженный пес уже понимал, что его хотЯт
продать, что его продают. €, конечно же, ему не хотелось, чтобы его
продавали, то есть он даже не мог себе представить, как это его можно
продать, отдать в чужие, незнакомые руки. Ќо он, вероЯтно, все же отдавал
себе отчет, что уж если хозЯин решилсЯ его продать, то на это есть
какие-нибудь особые и очень важные причины: и он, пес, должен и здесь
подчинитьсЯ, проЯвить беспрекословное послушание.
Ђ хозЯин, стриженый паренек, стоЯл и сам чуть не плакал оттого, что ему
вот приходитсЯ продавать такого замечательного и верного пса. Њожет, ему
некуда было его девать, может, этого паренька в армию призывали, а может,
он уезжал куда-нибудь, куда нельзЯ с собакой; или на него соседи заЯвили в
милицию, что собака лает, мешает смотреть телевизор; может, у него просто
не было денег, а деньги ему были позарез нужны -- скажем, мать заболела, --
и он решилсЯ пойти на эту самую крайнюю жертву, хотЯ и чувствовал, что это
очень некрасиво и даже подло.
‚ руке у парнЯ был поводок, другой конец пристегнут к собачьему
ошейнику, но этот поводок провис, и хотЯ еще он как бы соединЯл их обоих,
но только длЯ вида...
‘обака и человек тоскливо смотрели в разные стороны.
Ђ Я, как зачарованный, смотрел на этого прекрасного пса.
-- ‘илен зверь, да? -- сказал Љолька.
-- „а, -- сказал Я. -- €нтересно, как его звать?
-- €нтересно, -- согласилсЯ Љолька, -- €нтересно, сколько стоит?
Ћн, недолго раздумываЯ, вразвалочку направилсЯ к стриженому парню и о
чем-то его спросил. „олжно быть, как звать собаку или сколько стоит.
Ќо парень лишь покосилсЯ на него через плечо, сплюнул и произнес
какую-то короткую фразу. Њол, так и так. Њне не слышно было.
Ћбиженный Љолька вернулсЯ и, ухватив менЯ за рукав, повел прочь.
-- „урак, -- сказал он про этого парнЯ. -- Џсих. „умает, Я купить не
могу. Ђ вот и могу.
-- Ќу да... -- в свою очередь, усомнилсЯ Я.
-- Њогу. Ќе веришь?
Љолька остановилсЯ, сторожко поглЯдел по сторонам, расстегнул какой-то
внутренний карман и вынул оттуда пачку денег.
џ прЯмо-таки глаза вылупил, узрев эту пачку.
-- Ћткуда? -- спрашиваю.
-- Ћттуда, -- гордо усмехнулсЯ Ќиколай €ванович. -- ‘о стипендии. –елый
год копил.
’ем, которые учились в старших классах, действительно выплачивали
стипендию (у кого не было двоек и кто не сильно баловалсЯ на уроках), но
стипендиЯ эта, как Я знал, была невелика. € менЯ поразило, что Љольке
Ѓирюкову удалось сколотить с этой стипендии столь солидный капитал.
-- ’ак что, если захочу, могу купить собаку, -- сказал Љолька. -- •оть
эту, хоть любую.
-- Људа ты ее денешь? ‚ общежитие с собакой не пустЯт.
-- Џодумаешь, общежитие!.. Њогу чью-нибудь дачу зимой сторожить --
вместе с собакой. Ђ могу в поезд сесть и уехать ко всем чертЯм. џ теперь
все могу. “ менЯ деньги есть.
-- Ќо тебе ведь еще учитьсЯ два года, -- попыталсЯ Я его урезонить.
-- “читьсЯ?..
Љолька посмотрел на менЯ с Явным сожалением. € сплюнул, как тот
стриженый парень.
-- Ђ зачем?
-- Љак зачем?
-- Ќу зачем?..
‚от тебе и на. Љак это зачем? ‡ачем, видите ли, учитьсЯ? ‚сем известно,
зачем. ‚се учатсЯ.
Њы шли по скверу. ’ам были скамейки, сыроватые, правда. Љолька сказал:
-- „авай присЯдем.
Њы присели.
-- ‘лушай, †енька... ’ы только ничего такого не подумай. ’ы, небось,
подумаешь, что это Я со зла. Ђ Я не со зла, наоборот. Џотому что мне не
нравитсЯ, когда маленьких обманывают.
-- Ђ кто обманывает?
-- Ћ_н_и.
-- Љак обманывают?
-- Ћбманывают. Џонимаешь, †енька, это такой разговор... -- Ќиколай
€ванович поморщилсЯ, будто длЯ него был неприЯтен и труден предстоЯщий
разговор. -- ќто, понимаешь ли, взрослый разговор.
џ опустил голову пониже и приготовилсЯ слушать.
—то ж, взрослый так взрослый. Ќе привыкать. Њне и до этого приходилось
терпеть всЯкие разговоры, которые старшие ребЯта любЯт заводить с младшими.
€ еще смеютсЯ при этом: вот, дескать, дурачки вы маленькие, ничего-то вы не
знаете... € такого тебе порасскажут, что потом тошно глЯдеть на белый свет.
Ћднако никто больше нам, мальчикам, ничего подобного либо взамен этого не
рассказывает. ‚от и приходитсЯ самостоЯтельно просвещатьсЯ, узнавать друг
от друга.
џ не сомневалсЯ, что Љолька расскажет мне сейчас какую-нибудь гадость.
Џотому Я и голову опустил и заранее щеки заслонил руками, чтобы не было
видно, если придетсЯ краснеть.
-- ’ы знаешь, отчего мне запретили петь? Џотому что мутациЯ. Ђ что такое
мутациЯ? ‡наешь? Ќе знаешь... ќто когда пацаны становЯтсЯ мужчинами. ‚от
ты, например, еще не становишьсЯ, а Я уже становлюсь.
„опустим.
-- € вот, когда бывает мутациЯ, петь нельзЯ. Џотому что ломаетсЯ голос.
Ћчень долго ломаетсЯ: целый год. ќто вроде болезни. ’олько не от микробов,
а просто так -- закон природы... € если у тебЯ сейчас дискант, то потом,
после мутации, будет бас. Ђ если альт, то будет тенор... ЏонЯл?
-- Ќу? -- оживилсЯ Я, отнимаЯ ладони от щек.
Њне сделалось легче на душе. џ понЯл, что Љолька не станет рассказывать
гадости.
-- Ќу и что? ‚от у тебЯ дискант и у менЯ дискант, значит, будут басы.
Ћчень даже прекрасно...
џ поднЯлсЯ, выпЯтил живот, потешно изломал брови и затЯнул утробным
голосом:
-- “-ужас смер-р-р-рти сеЯл мой була-а-ат!..
Ќо Љолька Ѓирюков посмотрел на менЯ с Явным сожалением.
-- Ќе будет, -- жестко сказал он.
-- —его не будет?
-- Ќичего не будет. Ќе будет никакого голоса.
-- Љак это не будет? ‘овсем?
-- Ќу, останетсЯ, конечно... разговаривать. ’ары-бары.
-- Ђ петь?
-- Ђ петь не будет.
-- Ђ почему?
-- ’ак. ‡акон природы, -- повторил Ќиколай €ванович. -- “ менЯ,
например, не будет. џ это, понимаешь, чувствую. € у тебЯ, †енька, не
будет... ’олько ты не обижайсЯ: Я ведь с тобой честно, по-товарищески.
—тобы ты заранее знал.
-- Ќу, ладно, -- сказал Я, подумав. -- Ђ откуда же тогда берутсЯ певцы?
ЌастоЯщие певцы, которые в опере поют и по радио. Ћткуда?
-- —удик ты! ‚едь они не с детства поют. “ них потом, когда взрослыми
становЯтсЯ, открываетсЯ голос. € уж это на всю жизнь. Ќо ты прикинь,
сколько их, настоЯщих голосов? Ќа тысЯчу людей один, и то наврЯд. Ђ нас в
училище -- всего двести. ’ак ты хочешь, чтобы каждый осталсЯ при голосе? Ќе
бывает этого, †енька. ‡акон природы. “ нас, в старших классах, все
безголосые, ни у кого не осталось. џ дольше всех пел: у менЯ задержалась
мутациЯ... Ђ теперь и мне каюк.
-- ’ак-таки ни у кого не остаетсЯ? -- џ недоверчиво покачал головой.
-- Џочти ни у кого. џ только про одного парнЯ знаю, что он вроде бы
сохранил голос, певцом стал. € то не из нашего училища, а из
ленинградского... Ћдин на тысЯчу.
Ћдин на тысЯчу!
Ќет, Я хорошо понимал своего друга ЌиколаЯ Ѓирюкова. џ сочувствовал ему.
Ћбидно, конечно: пел-пел, солировал в концертах, вот такущими буквами
фамилию печатали на афишах -- и на тебе. ’акое каждому будет обидно...
€ еще, догадалсЯ Я, Љольке немного завидно, что теперь вместо него пою
Я. € мне, а не ему хлопает публика. € даже цветы иногда преподносЯт.
Ќа его месте Я бы, наверное, тоже позавидовал.
Ђ насчет того, что не у всех мальчиков сохранЯютсЯ голоса, -- это
правда.
џ ведь нарочно притворилсЯ, будто не знаю. џ уже давно знал, что такое
мутациЯ. Њне об этом еще во втором классе один малый поведал.
Ћдин на тысЯчу? Ќу, это он, Љолька, просто загнул длЯ красного словца.
„лЯ страху. Ђ хоть бы и один на тысЯчу! Њне-то известно, кто им окажетсЯ,
этот один на тысЯчу...
-- ѓлЯди-ка, -- сказал Ќиколай.
Џо переулку неторопливо шагал знакомый нам стриженый парень. Ђ рЯдом с
ним, навострив уши, брЯцаЯ медалЯми, вышагивал черно-желтый громадный пес.
ли прочь от рынка.
‡начит, так и не удалось хозЯину продать собаку. „олжно быть, слишком
дорого запрашивал.
Љак же он теперь, этот парень, обойдетсЯ без денег, которые ему позарез
нужны? €ли если ему ехать в такие места, куда не берут с собаками? …сли на
него соседи заЯвление в милицию подали? ‚от ведь задача какаЯ...
Ћднако мне показалось, что этот идущий по улице парень не слишком убит.
‹ицо его было по-прежнему озабоченным. Ќо выражение отчаЯнной тоски вроде
бы исчезло из глаз, и потому у него был теперь уже не такой мрачный вид,
как тогда, когда он стоЯл у забора, а, наоборот, лицо парнЯ было сейчас
Ясным и добрым.
Ђ этот могучий черно-желтый пес, сдержанно и послушно шагавший у его
ноги, вдруг ни с того ни с сего гавкнул во весь голос, вскочил на задние
лапы, а передние лапы положил хозЯину на плечо и лизнул его в щеку розовым
длинным Языком.
-- Ќадо же! -- восхитилсЯ Љолька.

ЊенЯ вызвали к директору прЯмо с урока, с истории.
ЌедоумеваЯ, зачем бы это, Я подошел к высокой двери, постучал, вошел. €
остолбенел.
‚от тебЯ вызывают к директору, ты стучишьсЯ, входишь в знакомый кабинет.
„иректор восседает за своим директорским письменным столом. Ђ рЯдом, в
кресле, как ни в чем не бывало сидит Ѓетховен.
€ ты поневоле впадаешь в столбнЯк.
Ђ Ѓетховен, не замечаЯ твоего поЯвлениЯ, увлеченно рассказывает
директору:
-- ...ему нельзЯ было поручать пенальти -- он очень волновалсЯ. €
чересчур молод. “ж вы мне поверьте: одиннадцатиметровый должны бить
старички. Ќо этот мЯч -- заложи он его -- оказалсЯ бы девЯтнадцатым, и он
стал бы лучшим бомбардиром сезона. Љоманда благородно пожертвовала ему
удар. Ћдиннадцать метров -- вернЯк! Џри ничейном счете!.. Ќо он, конечно
же, волновалсЯ. € отдал мЯч прЯмо в руки џшину...
‚ладимир Љонстантинович слушал эту речь почтительно, но несколько
рассеЯнно. ‚о-первых, как Я знаю, наш директор не очень интересовалсЯ
футболом и, может быть, даже не имел представлениЯ, кто такой џшин.
‚о-вторых, он в отличие от Ѓетховена уже заметил, что Я стою в дверЯх.
-- ‚ходи, -- сказал он и представил менЯ гостю: -- ќто †енЯ Џрохоров.
†енЯ, надеюсь...
„а, конечно, он мог вполне надеЯтьсЯ, что Я, ученик хорового училища, не
осрамлюсь, не Явлю своего невежества. —то Я знаю композиторов, знаю
классиков хотЯ бы по портретам.
Ђ в кресле сидел живой классик.
…ще с порога Я узнал это худощавое и бледное лицо. ќти тонкие губы. ќти
волосы, ниспадающие на лоб.
€ сейчас композитор протЯгивал мне руку.
-- ‡дравствуйте. Ћчень рад, -- сказал он. -- џ слышал вас в концерте.
Ѓылина -- это неплохо. „а, неплохо...
џ потупилсЯ. џ не стал спорить с классиком. Ќеплохо, конечно.
-- †енЯ, -- сказал он, расстегиваЯ "молнию" кожаной папки. -- џ написал
новую песню. Ћна называетсЯ "ЏеснЯ-пеленг". ‚ы знаете, что такое пеленг?
-- „а. -- џ старательно откашлЯлсЯ. -- ќто...
-- ‚от именно, -- подтвердил он. -- ќто радиосигнал. ЏостоЯнный,
непрерывный. Љогда ночью высоко в небе летит самолет, он должен все времЯ
слышать сигнал с ‡емли, ему нужен пеленг, чтобы не сбитьсЯ с курса.
Џонимаете?
-- „а.
-- Ќо здесь, помимо техники, важна символика. •орошо, если таким
пеленгом будет песнЯ. ‘оветскаЯ песнЯ. …е должен петь мальчик. џ хочу,
чтобы ее пели вы.
Ћн протЯнул мне рукописные нотные листы.
-- Џопробуем?
Ћн оглЯнулсЯ. Ќо в директорском кабинете не было фортепьЯно. ‚ этом
кабинете стоЯла стариннаЯ фисгармониЯ.
-- Њы можем спуститьсЯ в зал, -- предложил ‚ладимир Љонстантинович.
-- Ќет, зачем же. -- Љомпозитор быстро подошел к фисгармонии, приподнЯл
крышку, -- "•офберг". Ћчень мило... Ќет, это даже очень интересно.
Ќизко наклонЯсь, он разглЯдывал переключатели регистров. Џотом сел, с
очевидным удовольствием тронул подошвами тугие педали мехов. ЋбратилсЯ ко
мне:
-- ’ак. ‚ы сумеете с листа?
-- „а, -- кивнул Я, вглЯдываЯсь в нотные знаки и расчлененный на слоги
текст.
-- Џопробуем, -- повторил он.
‡адышали мехи старинной фисгармонии.

Њедленно вращалась бобина, как бы с неохотой и скаредностью уступаЯ
витки коричневой ленты другой, соседней бобине.
„инамики выдавали мощный и чистый звук.

Ђнтенны,
антенны,
антенны,
‚ы слышите голос ‡емли.
Ђнтеи,
Ђнтеи,
Ђнтеи...

џ слушал свой голос. € едва узнавал его. Ќаверное, и самый чуткий
микрофон и самаЯ дотошнаЯ запись все же чуточку менЯют натуральное звучание
голоса. Ћднако голос этот мне нравилсЯ чрезвычайно. € нравилась песнЯ.
ЌравилсЯ слаженный, гибкий аккомпанемент оркестра -- ведь Я еще никогда не
пел под такой аккомпанемент. € еще никогда в своей жизни не оказывалсЯ в
такой обстановке...
‚от как все было. —ерез два днЯ после того, как училище посетил
композитор, мне велели ЯвитьсЯ в „ом звукозаписи. ЋпЯть же снЯли с уроков
(во жизнь!), объЯснили подробно, как добратьсЯ.
Ђ добиратьсЯ туда было не очень сложно. ‚ыйти из училища, свернуть за
угол, перебежать ‘адовое кольцо, затем чуть левее, потом чуть правее -- и,
пожалуйста, улица Љачалова, „ом звукозаписи. ‘овсем рЯдом. ‚ообще наше
хоровое училище на редкость удачно расположено. ’ут все рЯдом, все в двух
шагах.
‚ назначенный час Я подошел к дому на улице Љачалова. ‚ бюро пропусков
отыскали мою фамилию в длиннющем списке и выписали мне пропуск.
“ двери стоЯл важный и строгий милиционер. Ћн взЯл из моих рук этот
пропуск, почитал, повертел, глЯнул на менЯ подозрительно, однако возражать
не осмелилсЯ -- ведь пропуск был в полном порЯдке, с печатью, -- и
пропустил менЯ. „аже честь отдал. Ќу, то-то.
џ очутилсЯ в огромном зале, где кишмЯ кишел народ.
Ѓежали сотрудники, на ходу читаЯ бумаги. ли скрипачи и флейтисты с
изЯщными футлЯрами в руках. Љонтрабасист, согнувшись в три погибели, нес на
спине свой инструмент, будто небольшого китенка. ђасхаживали женщины в
длинных, до полу, белых платьЯх, наверное, из хора, и Я несколько удивилсЯ,
зачем же они так оделись, если по радио их все равно никто не увидит, а
только услышат; впрочем, униформа как-то дисциплинирует, это Я знал по
себе.
Њне было велено ЯвитьсЯ к двенадцати часам в первую студию. € Я заЯвилсЯ
туда аккурат без пЯти двенадцать.
‘тудиЯ тоже была огромнаЯ. ‚ ней сидел целый симфонический оркестр,
весело и сумбурно настраиваЯсь на зычное "лЯ" фагота.
“ пульта уже стоЯл дирижер. Ћн встретил менЯ очень ласково, погладил по
головке, спросил, как звать. џ же его не спросил, постеснЯлсЯ.
ЏрЯмо напротив оркестра в стене было широкое окно с двойным стеклом. €
там виднелась лысаЯ голова, оседланнаЯ наушниками.
-- Ќачнем? „аю пробу, -- прогрохотал голос из динамика, висЯщего над
этим окном, и Я понЯл, что команда выдана оттуда, из застекленной рубки, и
что подал ее лысый человек с наушниками, звукооператор...
Ќе стану пересказывать дальнейшие подробности. ‚ общем, Я благополучно
спел "Џесню-пеленг". € сейчас в аппаратной медленно вращалась бобина:

Ђнтеи,
Ђнтеи,
Ђнтеи...

Њы слушали запись: дирижер, лысый звукооператор и Я.
Ћтзвучал последний такт.
-- Ќу? -- обратилсЯ к звукооператору дирижер.
-- Ќормально, -- сказал тот.
-- „а, вроде бы получилось, -- согласилсЯ дирижер. -- Ђ что ты скажешь,
†енЯ? ’ебе самому нравитсЯ?
џ весь съежилсЯ от смущениЯ и не знал, что ответить. ‚едь это Я пел, а
не кто-нибудь другой. Ќе мог же Я сам себЯ расхваливать. ’ем более что мне
самому до чертиков понравилось, как Я спел. џ попыталсЯ изобразить на своем
лице безразличие, однако вместо этого губы мои предательски расплылись в
счастливой улыбке, и Я призналсЯ:
-- „а.
Љ счастью, в этот момент дверь аппаратной распахнулась, и вошли двое.
Њужчина и женщина.
-- ‡дравствуйте, -- сказал мужчина, и, еще не успев разглЯдеть лица, Я
вздрогнул, услышав голос.
ќто был голос ‹емешева.
€ это был ‹емешев. џ тотчас узнал его. ‘перва по голосу: такой уж это
особенный и неповторимый голос, что его сразу узнаешь, пусть даже по одному
лишь "здравствуйте". Ђ потом узнал и в лицо. •отЯ мне ни разу не выпадало
счастьЯ своими глазами видеть ‹емешева в концерте либо оперном спектакле,
зато Я сто раз видел кинофильм "ЊузыкальнаЯ историЯ", где ‹емешев играет
шофера Џетю ѓоворкова. €грает и поет. Њне очень нравитсЯ этот фильм, хотЯ
его сделали давным-давно, еще до войны, еще до моего рождениЯ. ‘ тех пор
прошло много лет. €, конечно, теперь ‹емешев выглЯдел старше, чем в ту
пору, когда он играл шофера Џетю ѓоворкова. Ќо был все так же красив.
„ирижер устремилсЯ навстречу вошедшим. ‡вукооператор почтительно
приподнЯлсЯ со стула.
‹емешев кивнул мне, а его спутница погладила менЯ по головке. ЊенЯ
сегоднЯ все почему-то гладили по головке.
†аль, но Я не знаю, кто была спутница ‘ергеЯ џковлевича. ’о есть она
была певицей и, как Я вскоре убедилсЯ, прекрасной певицей. Ћднако ее
фамилии Я до сих пор не знаю. Ђ ‹емешев называл ее ’анечкой.
-- Ќачнем, пожалуй. „а, ’анечка?
-- „а.
Ћни втроем направились в студию: ‹емешев, ’анечка и дирижер.
Ђ мы с лысым звукооператором остались в аппаратной.
џ, разумеетсЯ, понимал, что мне пора уходить, что мне тут делать нечего,
что моЯ песенка спета -- и до свиданиЯ. Ќо мне ужас до чего хотелось
остатьсЯ.
-- Њожно, Я посижу? -- спросил Я звукооператора.
-- —то ж, посиди, -- сказал он и, взглЯнув на менЯ, повторил с
назидательной интонацией: -- Џосиди.
‡а широким двойным окном мне был виден просторный зал, был виден
симфонический оркестр, в котором, кажетсЯ, прибыло музыкантов. Ѓыл виден
дирижерский пульт. Ѓыли видны журавли-микрофоны, Ѓыл виден пюпитр, у
которого встали рЯдом ‹емешев и ’анечка. ‘ергей џковлевич, церемонно
раскланЯвшись перед дамой, снЯл пиджак, повесил его на спинку стула,
оттЯнул книзу узел галстука, распахнул посвободней ворот рубашки. ‚се это
он проделал с видом человека, собирающегосЯ взЯтьсЯ за тЯжелую работу. ‚от
разве лишь рукава не засучил.
-- џков Ќасонович, пойдем без пробы, -- раздалсЯ в динамике голос
дирижера. -- Њы берем за основу вчерашнюю третью репетицию.
-- •орошо. џ вас понЯл, -- ответил звукооператор.
„ирижер взметнул палочку.
џков Ќасонович нажал кнопку.
‡акружилась бобина. ќто новый моток или тот же самый, на который чуть
раньше записали "Џесню-пеленг"? ’ам еще оставалось много ленты... € отчего
это менЯ записали после первой же репетиции, а тут, оказываетсЯ, было целых
три, да еще вчера?..
џ приготовилсЯ слушать.
Ќо в аппаратной была полнейшаЯ тишина. Ђ между тем Я видел сквозь
двойное окно плавные взмахи дирижерской палочки. € скрипачи, прильнув
щеками к декам, водили смычками. € виолончелисты, широко расставЯ колени,
склонив головы, глЯдели в ноты. € пальцы арфисток касались струн.
Ќо Я ничего не слышал. Љак если бы мне зажали уши. Љак если бы это было
немое кино: люди бегают, разевают в крике рот, стрелЯют из пистолетов -- а
ни гу-гу...
џ заерзал на стуле.
џков Ќасонович, не поворачиваЯ головы, включил в гнездо еще один шнур и
протЯнул мне наушники, запасные, должно быть, -- сам-то он был тоже в
наушниках.
€ как раз вовремЯ. Џотому что уже кончилось оркестровое вступление. €
следом вступил женский -- нет, девичий нежный голос:

Ћ-о, милый мой, ты песни соловьиной
’ак испугалсЯ?..

Ђ мужской -- нет, юношеский голос -- ответил:

’о-о не соловей...

ќто были ђомео и „жульетта.
Ћна, „жульетта, уверЯла своего дружка, своего возлюбленного, что еще не
утро, что еще далеко до утра, что это всего лишь соловей, ночной певун,
сыплет трели в саду, на гранатном дереве... Ќет, еще не утро. …ще не час
прощатьсЯ.
Ќо ђомео лучше своей подружки различал птичьи голоса. Ћн слышал, что это
не соловей, а жаворонок. € если жаворонок -- то, значит, уже утро. ‘виданию
конец. Џора расставатьсЯ. €наче ему, ђомео, не сносить головы.
ќто был —айковский. „уэт ђомео и „жульетты. Ќе из оперы, а просто так,
сам по себе дуэт, џ хорошо знал этот дуэт. џ его много раз слышал по радио.
€, кроме упоениЯ музыкой, восхищалсЯ еще и другим: тем, что —айковский взЯл
из всей этой знаменитой истории лишь одну сцену -- свидание. € даже не
свидание, а расставание. Џризнаюсь откровенно: Я еще не успел прочесть
самой книжки "ђомео и „жульетта". ‘то раз собиралсЯ, но так и не прочел. Ќо
Я в общих чертах знал, какое там содержание. Џро Њонтекки, про Љапулетти. €
про то, что там под конец все друг дружку перережут, поотравлЯют --
известное дело, експир...
€ Я испытывал чувство благодарности к Џетру €льичу —айковскому за то,
что он оставил в стороне все эти огорчительные событиЯ, а взЯл самое
главное и самое прекрасное -- любовь. ‹юбовь ђомео и „жульетты.
‚от сейчас они вроде бы поменЯютсЯ ролЯми. “же сама „жульетта,
убедившись, что настало утро, что и впрЯмь это не соловей, а жаворонок,
станет умолЯть ђомео уйти поскорее. € тут уж он будет обманывать ее,
уверЯть: нет, то соловей...

Ћ миг блаженный.
Ћстановись.
Ђ ты, ночь любви, скрой
€ приюти под сень твою...

„ва голоса. Ћни неразделимы. ‚ созвучии. ‚ мольбе.
Њне очень нравитсЯ голос ’анечки. Џрелестный голос. Ћднако длЯ менЯ
важнее другой голос -- голос ђомео, голос ‹емешева. ‚от он. џ жадно ловлю
его интонации, его движениЯ. € обмираю от каждой ноты. Џотому что это
несказанное чудо -- лемешевский голос, чудо из чудес.
€ это уже прощание...
Ћни прощаютсЯ, ђомео и „жульетта.

Џрости,
Џрости-и...

‚се.
џков Ќасонович снимает наушники и отваливаетсЯ к спинке стула. Ћтирает
пот с лысины. ‚ид у него такой усталый, будто бы только что сам он и
дирижировал оркестром, и играл на всех без исключениЯ инструментах, и пел
партию ђомео, и пел партию „жульетты. € даже сочинил эту музыку.
џ тоже снимаю наушники.
‚ дверЯх поЯвлЯютсЯ улыбающаЯсЯ ’анечка, спокойный дирижер, озабоченный
‹емешев.
Ћни усаживаютсЯ и ждут, покуда џков Ќасонович перемотает обратную ленту.
ѓотово. ™елчок. Џауза. € снова щелчок.
Ћркестр. ‚ступление.
Ђ ведь и Я немного устал. €зрЯдно наволновалсЯ, покуда менЯ самого
записывали. Џотом -- это неожиданное поЯвление знаменитого артиста. €
музыка —айковского, которую невозможно слушать равнодушно, не отзываЯсь на
нее всем сердцем...

Џора, одно мгновенье
Њне будет стоить жизни...

Ќет, Я очень устал. џ уже не способен улавливать ни голосовед…ние, ни
оркестровые аккорды.
Љакие-то посторонние и странные мысли лезут мне в голову. —то вот, хотЯ
им в конце концов и плоховато пришлось, ђомео и „жульетте, а все же
досталось им обоим это счастливое, это отчаЯнное, это единственное
свидание, которое, может быть, и стоит жизни... Ђ ведь „жульетте, этой
девчонке, как Я слыхал, всего-то и было четырнадцать лет. —то ж, и мне вот
скоро уже стукнет тринадцать. Ќет, Я, конечно, еще и мечтать не смею о
таких вот исключительных страстЯх. џ вообще не очень-то уверен, что менЯ,
†еню Џрохорова, может кто-нибудь полюбить -- хотЯ бы и ненадолго. Ќо вот
сам Я, наверное, мог бы кого-нибудь полюбить. Ќе знаю кого, но, мне
кажетсЯ, мог бы. Ќе хуже этого ђомео!..

Џусть будет так,
“мру Я.
Ќо сладко мне
€ умереть по твоему желанью...

-- Ќет-нет, остановите. ‘топ!..
‹емешев, вскочив со стула, протестующе размахивал руками.
-- ќто не годитсЯ, ни-ку-да не годитсЯ!
-- Ќу что вы, ‘ергей џковлевич... -- „ирижер, в свою очередь, широко
развел руки.
-- ‘ергей џковлевич... -- прижала руки к груди ’анечка.
-- Њгм, -- глухо кашлЯнул звукооператор и, отогнув рукав белого халата,
посмотрел на часы. Ќаверное, ему пора было обедать.
-- Ќе годитсЯ. ‘начала! ‚сё сначала!..
€, не дожидаЯсь своих коллег, ‹емешев решительно направилсЯ к двери.
’анечка и дирижер, обменЯвшись вздохами, покорно двинулись следом. —ерез
несколько секунд Я уже увидел их снова за широким двойным окном, в студии.
€ ‹емешев снова пристраивал свой пиджак на спинку стула.
-- „о свиданьЯ, -- сказал Я хозЯину аппаратной џкову Ќасоновичу. --
‘пасибо.
-- Џожалуйста, -- ответил џков Ќасонович. -- „о свиданьЯ.
‚ глазах его была едва скрываемаЯ насмешка: вот, мол, дружок, тебе и
одной репетиции хватило, а товарищу ‹емешеву -- четырех мало...
Џросто злитсЯ, небось, что не дали пообедать. ’ак Я еще тоже не обедал.

-- Љак убежал?
“бежал. Љолька Ѓирюков.
-- Љак?
-- “бежал -- и всё.
ќта ошарашивающаЯ новость уже была известна всем, когда Я вернулсЯ из
„ома звукозаписи. ‚сем, кроме менЯ.
‚ общежитии ребЯта сгрудились у кровати, точно такой же, как и еще
добраЯ сотнЯ в этой огромной комнате. “ койки, на которой до сего днЯ спал
Ќиколай €ванович Ѓирюков. Џодле койки была тумбочка, и кто-то догадалсЯ
туда заглЯнуть, раскрыл дверцу да так и оставил ее распахнутой, длЯ
наглЯдности: тумбочка была пуста...
‘реди бела днЯ исчез Љолька Ѓирюков.
-- Ђ ‚ладимир Љонстантинович знает?
-- ‡нает. Ћн приходил сюда. € в милицию уже звонил, чтоб искали.
‚се были заметно встревожены и подавлены неожиданным происшествием.
Ћднако Я сразу почувствовал и нечто другое: робкое восхищение и даже
зависть. ’аинственный, дерзкий побег... Љакой же мальчишка не почует в этом
соблазна?
-- €нтересно, куда он? -- расширив глаза, спросил Њаратик Ђлиев. --
Њожет быть, на Љавказ? ‚ горы?
-- Ќа кой черт ему твой Љавказ? -- ‚итюха ’итаренко презрительно
сплюнул. -- ‘кажи еще -- на курорт... џ вот думаю, что он будет в Љонго
пробиватьсЯ. Љ ‹умумбе. ‚оевать против белых.
-- ’ак ведь он, Љолька, сам белый!
-- —то?.. -- возмутилсЯ ‚итюха. -- Ћн не белый, а красный. Џонимаете?
’ут не от кожи зависит...
Њы все замолкли, потрЯсенные этой догадкой ‚итюхи.
-- Ќе пробьетсЯ, -- покачал головой ѓошка ‚Яземский, который, узнав о
происшествии, тоже ЯвилсЯ в общежитие, хотЯ сам-то он был приходЯщий. -- Ќа
границе поймают. ’ам всех ловЯт. Ђ вообще ему и до границы не добратьсЯ:
как же он поедет без денег?..
џ закусил губу.
’олько сейчас Я все понЯл. ‚ совершенно другом и новом свете предстало
вдруг предо мной наше с Љолькой недавнее посещение Џтичьего рынка.
"„авай-ка, Џрохоров, закатимсЯ..." "“читьсЯ?.. Ђ зачем?" "Њне не нравитсЯ,
когда маленьких пацанов обманывают..." „а, все это он говорил тогда. Ќо еще
чего-то недоговаривал. € смотрел на менЯ с насмешливым сожалением, сверху
вниз, как на младенца... ‡начит, он уже тогда собиралсЯ убежать? Ђ может
быть, он хотел, чтобы Я убежал вместе с ним, подсказывал мне это, только
прЯмо не решилсЯ сказать? „а, конечно... ‚от зачем он показывал мне собак.
Ћн ведь знал, что менЯ спасла собака, что Я мечтаю заиметь пса. € подходил
к тому парню, приценЯлсЯ к его овчарке, "„умаешь, Я купить не могу? Ђ вот и
могу". € показал мне толстую пачку денег... ‚от оно что!
џ незаметно потЯнул ѓошку ‚Яземского за рукав, чуть скосил глаза:
выйдем, мол, туда, в коридор.
Њы вышли.
-- Ќу, чего? -- спросил ѓошка.
Ќо Я отвел его подальше, к умывалке, и там сказал:
-- ‘лушай, ѓошка... только ты никому не проболтайсЯ, ладно?
-- Ќу ладно.
-- “ него были деньги. џ сам видел... Њного.
-- Ћткуда?
-- ‘о стипендии. Ћн целый год копил. Џонимаешь? ‡начит, он уже тогда
решил...
ѓошка отвернулсЯ, помолчал, обдумываЯ мое сообщение. Ђ потом неожиданно
резко, жестко сказал:
-- Ќу и правильно решил.
-- Љак? -- оторопел Я. -- Џочему... правильно?
-- ’ак.
‚ глазах ѓошки ‚Яземского Я уловил то же самое обидное высокомерие, с
каким смотрел на менЯ тогда, на Џтичьем рынке, мой таинственно исчезнувший
друг.
-- џ бы и сам сбежал, да нельзЯ. “ менЯ тут родители. ‘ ума посходЯт...
•мурое ѓошкино лицо вдруг оживилось, он улыбнулсЯ, положил мне руку на
плечо.
-- „а, вот какое дело...

-- „а, вот какое дело, -- сказал ѓошка ‚Яземский. -- ЊоЯ сестрица Њайка
велела пригласить тебЯ на день рождениЯ. Ћна, понимаешь ли, в тебЯ
влюбилась... „у-ура.
Ќо, как Я теперь припоминаю, разговор этот был уже позднее, ближе к
лету. ’о есть совершенно точно, в мае. €менно в мае, поскольку Я тогда
немного даже удивилсЯ такому совпадению: что у девочки, которую зовут ЊайЯ,
день рождениЯ в месЯце мае. Џосле, однако, выЯснилось, что вовсе наоборот:
Њайей назвали оттого, что родилась в мае.
‘ловом, ЊайЯ. ’а самаЯ девчонка, котораЯ осрамила менЯ перед всем
Ѓольшим залом консерватории своими цветочками, своей запиской. ‚ записке
был номер телефона. Ќо Я, конечно, звонить не стал. џ на нее страшно
разозлилсЯ.
Ќо вот прошло несколько месЯцев, и как-то моЯ злость сама по себе
улетучилась. € Я даже не стал отнекиватьсЯ, когда ѓошка передал мне это
приглашение: дескать, приходи на день рождениЯ.
-- ‹адно, -- кивнул Я. -- Џриду. Ђ ты где живешь?
-- „а здесь, рЯдом. Ќа Ѓеговой.
“ нас тут все, как нарочно, оказывалось рЯдом.
-- ‚ шесть часов, -- сказал ѓошка.
-- ‹адно.
Љогда люди собираютсЯ идти на день рождениЯ, перед ними возникают обычно
два вопроса: что подарить и во что одетьсЯ?
Џервый вопрос менЯ не мучил.
‘пустЯ месЯц или два после того, как Я побывал в „оме звукозаписи, к нам
в училище снова наведалсЯ тот самый композитор, менЯ опЯть вызвали в
директорский кабинет, и там композитор собственноручно преподнес мне три
новенькие грампластинки в цветастых бумажных конвертах. Ћдну из этих
пластинок он вынул из чехла, и Я увидел на круглой наклейке:
"ЏеснЯ-пеленг". ”амилиЯ композитора. Ђ пониже: "Џоет †енЯ Џрохоров". Ћн
чуть повыше, Я чуть пониже, но все равно, почти рЯдом, на одной и той же
граммофонной пластинке...
Љомпозитор достал из кармана авторучку, подумал немного, написал поперек
наклейки: "†ене Џрохорову -- с добрыми пожеланиЯми". € размашистый росчерк.
Љонечно же, эту пластинку с дарственной надписью Я решил хранить до
конца своих дней, никогда и ни за что не касатьсЯ ее иглой. ’ут ведь не
сама пластинка бесценна, а надпись.
‚торую пластинку Я тогда же, забравшись в учительскую, раз сто подрЯд
прокрутил на проигрывателе. …е-то Я и кручу до сих пор.
“ менЯ, таким образом, оставалась третьЯ, совсем нетронутаЯ пластинка в
очень красивом конверте. —ем не подарок?
€ вот, собравшись на именины, Я взЯл эту, третью пластинку и, когда в
общежитии никого не было, вывел на этикетке: "Њайе ‚Яземской -- с добрыми
пожеланиЯми". € тоже лихо расписалсЯ.
Ѓлеск!
ѓораздо тоскливей и затруднительней обстоЯло дело со вторым вопросом. ‚о
что одетьсЯ? ’ут Я впервые с какой-то особой остротой почувствовал, что это
довольно паршивое положение длЯ человека -- жить на казенных харчах и
носить казенную одежку. ќто значит все иметь и в то же времЯ как бы ничего
не иметь. ‚от Я и сыт, и одет, и обут. —его еще надо? Ќичего не надо. Ќо
тут тебЯ вдруг приглашают в чужой дом на именины. Ђ в чем идти? џ бы мог,
конечно, выпросить у нЯнечек на один вечер свой концертный костюм, что
заперт в шкафу. Њожет, и разрешили бы. Ќо Я в глубине души понимал, что
идти в этом концертном костюме было бы так же нелепо, как если бы, скажем,
какого-нибудь дирижера пригласили на именины, а он возьми и заЯвись туда во
фраке, пикейной жилетке, лакированных туфлЯх, еще и палочка в руке...
‘рамота, конечно.
Ћставалось идти в гости в своей повседневной обычной суконной мышиной
форменной школьной одежке: рукава потерты, брюки пузырЯтсЯ в коленЯх. Ђ
гам, в гостЯх, конечно же, соберутсЯ всЯкие маменькины да папенькины сынки
в моднючих костюмчиках, в заграничных свитерах, в каких-нибудь мокасинах. €
будут украдкой посмеиватьсЯ надо мной, гады...
џ до того расстроилсЯ, когда все это себе представил, что уж было решил
не идти. Ќачхать мне на них на всех вместе с именинницей. ‡рЯ вот только
пластинку уже измарал чернилами.
Ќо тут менЯ вдруг обуЯла гордость. € не простаЯ человеческаЯ гордость, а
особого порЯдка -- профессиональнаЯ артистическаЯ гордость. џ припомнил,
что все мало-мальски приличные и талантливые музыканты, о которых мне
доводилось читать либо слышать, -- все они ходили в потертых штанах, грызли
сухари, ютились по чердакам, не имели ни копейки за душой, и все же у них
хватало достоинства и гордости, чтобы смотреть свысока на всЯких
расфуфыренных хлыщей, и, более того, эти хлыщи как правило, сами перед ними
заискивали...
“бедив себЯ в этом, Я до блеска надраил ботинки, взЯл пластинку под
мышку и отправилсЯ на Ѓеговую.

€ там опасениЯм моим и всЯким душевным терзаниЯм суждено было
развеЯтьсЯ, едва Я переступил порог дома ‚Яземских.
Ќа потертые мои локти и пузырЯщиесЯ колени никто не обратил вниманиЯ.
Џодарок мой был принЯт именинницей с таким нескрываемым восторгом, что
было Ясно: подари ей сегоднЯ кто-нибудь драгоценные черевички, они бы не
имели никакой цены в сравнении с обыкновенной граммофонной пластинкой
Ђпрелевского завода.
€менинный вечер шел по такой программе: танцы, потом ужин, затем снова
танцы.
“жин Я пропускаю -- ну ужин как ужин.
’анцы.
‘ танцами дело обстоЯло довольно затруднительно. Џотому что нас, парней,
то есть мальчиков, было десЯтка полтора, включаЯ менЯ и ѓошку. Ђ девчонок
всего лишь три: именинница да еще две -- ‘трашок и Џлюшка. ’о есть их,
конечно, как-то иначе звали, но Я теперь уже позабыл их настоЯщие имена, а
запомнил только по виду: ‘трашок и Џлюшка. ќто уж точно, можете мне
поверить -- жуткие уродины.
Џозднее, когда у нас с Њайкой началась безумнаЯ любовь, Я ее между
прочим спросил: отчего у нее на именинах было столько парней, а девчонок
всего лишь две -- и то ‘трашок да Џлюшка? € Њайка прЯмо и честно сказала
мне, что она вообще ненавидит и терпеть не может девчонок. —то она всегда
дружила только с мальчишками и всЯ эта чертова дюжина симпатичных ребЯт,
которых она пригласила на именины, не считаЯ менЯ и ѓошки, -- это ее
одноклассники, она с ними дружила попеременно на разных ступенЯх начальной
и неполной средней школы. ‚се они, конечно, по сей день в нее влюблены, но
ей самой давным-давно надоели. Ђ насчет девчонок Њайка заверила менЯ, что
‘трашок и Џлюшка -- единственно стоЯщие девчонки в классе, одна
председатель совета отрЯда, другаЯ редактор стенгазеты, и она лишь длЯ этих
двух делает исключение в своей непримиримости к женскому роду.
‚прочем, председателю и редактору, ‘трашку и Џлюшке, на этих именинах
вовсе не приходилось сетовать на свою злосчастную судьбу. Ћни были
буквально нарасхват.
Џотому что именинница, Њайка ‚ЯземскаЯ, танцевала только со мной.
’анцевали мы всЯкую муру: танго, фокстрот.
‚едь тогда еще не было твиста. ‘ейчас, конечно, даже трудно вообразить,
невозможно себе представить, что вот совсем недавно люди обходились без
твиста, не имели о нем никакого понЯтиЯ и даже не знали, что стоЯт на
пороге этого открытиЯ, что пройдет два-три года -- и вдруг объЯвитсЯ твист,
и все будут танцевать этот замечательный танец, удивлЯЯсь, как же это
прежде не додумались до такой пустЯковины: выворачивать подошвы и сучить
ногами?..
Ќо тогда еще не додумались. € мы с Њайкой танцевали разную муру. ’анго.
€ при этом смотрели друг на дружку. ‚едь мы впервые видели друг дружку
вблизи.
“ж не знаю, как Я ей показалсЯ при ближайшем рассмотрении. „олжно быть,
показалсЯ. €наче она бы не стала танцевать все танцы подрЯд со мной.
—то же касаетсЯ самой этой Њайки, то при ближайшем рассмотрении она
показалась мне очень красивой.
‚от Я хотел бы пересказать ее красоту и не могу. Џотому что
пересказывать красоту так же невозможно, как и музыку. Ќеужели, если Я
расскажу, какие у нее были волосы, какие глаза, какой нос, какой рот, тут
же всЯк поймет и увидит ее, Њайку? Ќикто ничего не поймет, не увидит. € вот
тому прЯмое доказательство: Њайка ‚ЯземскаЯ была точной копией своего
братца -- ѓошки ‚Яземского. Ћни были погодки, то есть Њайка была годом
младше моего товарища, а, стало быть, менЯ тоже. ‚се у них было одинаковым:
волосы, глаза, носы, рты. ЏолнаЯ одинаковость, как две капли воды. € вот
поди ж ты: у ѓошки ‚Яземского была обыкновеннейшаЯ физиономиЯ, по которой
можно было судить лишь о том, что его, ѓошку, родители заставлЯют каждый
день глотать поливитамины и держат в доме хорошее мыло. Ђ вот Њайка
‚ЯземскаЯ, его сестра, его копиЯ -- она была красавица. —естное слово.
€ уж вовсе напрасно братец ѓошка называл ее дурой. Ћна, эта Њайка,
оказалась не только красавицей, но и умницей к тому же. ќто сразу
выЯснилось из нашего разговора. Њы ведь с нею не только танцевали, но еще и
беседовали при этом.
Ћна сказала:
-- ‡наешь, ты тогда так хорошо пел... ну просто замечательно пел!
џ не стал возражать.
-- ‡наешь, -- сказала она, -- у тебЯ вообще какой-то особенный голос. џ
еще никогда не слышала такого голоса.
џ не стал лезть в спор. Ќе слышала, значит, и вправду не слышала.
-- € это не только Я так считаю, -- продолжала настаивать Њайка, хотЯ Я
ничем не проЯвлЯл своего несогласиЯ. -- ’ак все считают. € мама с папой. €
наши знакомые. ‚се говорЯт, что у тебЯ исключительные данные. Џонимаешь?
џ кивнул. Ќу, раз все говорЯт...
Ќет, этот ѓошка возводил напраслину на свою сестрицу, будто она дура. ‚о
всЯком случае, он ошибалсЯ. ’еперь Я имел возможность лично убедитьсЯ, что
Њайка очень умнаЯ девочка. € было приЯтно знать, что родители ее, мама с
папой, тоже очень умные люди. Ђ также их близкие знакомые.
ЊенЯ, однако, все подмывало задать Њайке один вопрос. џ уже давно его
обдумывал и давно уже собиралсЯ задать. џ хотел ее спросить, откуда она
могла знать тогда, в тот вечер, когда Я дебютировал в Ѓольшом зале
консерватории, когда она менЯ впервые увидела и услышала, откуда она могла
заранее знать, что ей очень понравитсЯ мой голос и что сам Я ей тоже
понравлюсь? ‚едь она не случайно Явилась туда с цветочками?.. Ќеужели она
сумела еще до этого концерта разглЯдеть менЯ и выделить среди общего хора?
€ли же она влюбилась в менЯ заочно, со слов своего брата ѓошки
‚Яземского?..
џ как раз собиралсЯ задать Њайке этот вопрос, но тут в комнату, где мы
танцевали, вошла ‚ЯземскаЯ-мама, всплеснула руками, ужаснулась:
-- ѓосподи, и как вам не надоест? ’анцы, танцы... Ћдно и то же. Ќу хотЯ
бы поиграли во что-нибудь!
-- Ђ во что? -- осведомилась именинница. -- ‚ карты?
-- ‚ футбол? -- спросил ѓошка.
-- Џри чем здесь футбол? -- возмутилась мама. -- …сть же человеческие
игры длЯ подобных случаев. Љогда Я была такаЯ, как вы, мы играли, например,
в фанты...
-- €граем в фанты! -- закричала Њайка.
-- Џо обычаю предков, -- поддержал ѓошка.
Ћн принес из прихожей синюю велюровую шлЯпу. € в эту бездонную шлЯпу мы
стали складывать фанты -- разные штучки, у кого что нашлось: один положил
шариковую ручку, другой -- носовой платок, Џлюшка снЯла с руки и положила в
шлЯпу часики, у ‘трашка оказалась брошка, а Я лично положил в шлЯпу
расческу -- ничего другого у менЯ с собой не было, не люблю таскать в
карманах барахло.
Њайка уселась на стул, и ей завЯзали глаза полотенцем.
Ђ ѓошка, встав за ее спиной, начал вытаскивать поочередно фанты из
шлЯпы.
-- —то должен сделать владелец этого фанта?
-- Џрокукарекать, -- решительно приказала Њайка.
Љукарекать досталось ‘трашку. Ћна немного надулась, покраснела -- видно,
ей не очень понравилось это задание. ‚се же председатель совета отрЯда. „а
что поделаешь? ’акова судьба. ’аков неумолимый закон игры. ‡акукарекаешь.
Ћна приподнЯлась на цыпочках:
-- Љу-ка-ре-ку-у-у!..
‚се покатились со смеху. џ тоже. € ѓошка. € Џлюшка. € мама ‚ЯземскаЯ.
‚се без исключениЯ.
Љроме Њайки, котораЯ сидела с завЯзанными глазами в суровой позе судьи.
-- Ђ этот фант? -- спросил ѓошка.
-- ‘делать стойку.
‘ дивана поднЯлсЯ толстый парень, самый толстый и неуклюжий из этих
симпатичных ребЯт, Њайкиных одноклассников. Ћн беспомощно развел руками.
-- Ќо... Я не умею.
-- „елай, как приказано! -- потребовал ѓошка. -- Ќачальству виднее.
“валень, пыхтЯ, оперсЯ руками об пол и попыталсЯ подбросить вверх ноги.
Ћднако тЯжелые пЯтки тотчас вернулись в исходное положение. Ћн сделал
вторую попытку. ’ретью. Ћн брыкалсЯ, как бычок, но в конце концов просто не
удержал равновесиЯ и свалилсЯ на бок.
€ опЯть все смеЯлись.
-- —то должен сделать этот фант? -- торжественно вопросил ѓошка. Џри
этом мне показалось, что он украдкой наступил на Њайкину туфлю.
Ђ Њайка столь же торжественно вынесла приговор:
-- ‘петь!
“ менЯ екнуло сердце. џ предположил, что случай сжалилсЯ надо мной и
петь придетсЯ мне. €менно петь, а не кукарекать и не делать стойку. —то ж,
Я бы с удовольствием спел. Ђ вон и пианино стоит. Ќаверное, ѓошка смог бы
мне проаккомпанировать...
Ќо ѓошка ‚Яземский держал в поднЯтой руке не мою пластмассовую расческу,
а чью-то шариковую ручку.
€ уже поднЯлсЯ с места владелец этого предмета, озадаченно почесал
макушку, набычилсЯ, затЯнул гнусаво:

‘ам Я вЯтский уроженец,
Њного горюшка видал-повидал...

€ в это самое мгновение именинница сорвала с глаз полотенце, вскочила,
извернулась и вытЯнула ѓошку этим полотенцем по шее.
џ уж после дозналсЯ, что Њайка, оказываетсЯ, когда ей братец завЯзывал
глаза, успела с ним договоритьсЯ шепотом, чтобы он, когда очередь, дойдет
до моего фанта, наступил ей на ногу -- незаметно и не слишком больно. Ћна,
Њайка, тоже хотела, чтобы петь досталось мне. …й хотелось еще раз
послушать, как Я пою. € длЯ этого она даже готова была нарушить железные
правила игры, пойти на хитрость, на обман. ‚последствии она сама мне в этом
призналась.
Ќо ѓошка ради смеха решил подшутить над ней. Ќарочно не вовремЯ
наступил. € за то схлопотал по шее.
‹ицо Њайки пылало гневом.
-- ќто дурацкаЯ игра! -- заЯвила она. -- € очень правильно, что в нее
теперь никто не играет! ‹юди должны делать то, что умеют, а не то, что не
умеют...
Ќет, она была на редкость умнаЯ девочка, эта Њайка. € очень красиваЯ --
даже сейчас, когда сердилась.
ЋбиженнаЯ мама, вздохнув, удалилась.
Њайка, подбежав к проигрывателю, поставила новую пластинку. Њы опЯть с
ней пошли танцевать. € опЯть Я собралсЯ было с духом, чтобы спросить Њайку;
откуда же она тогда, заранее, еще до концерта, могла знать? ’о есть почему
она туда заЯвилась с цветочками?..
Ќо мои ноги отчего-то спотыкались в танце, а слух тревожила страннаЯ
невнЯтица музыки, под которую мы танцевали. џ издали посмотрел на
вертЯщуюсЯ пластинку.
-- —то, тебе не нравитсЯ? -- озаботилась Њайка. -- Ќеужели не нравитсЯ?
Ђ Я это очень люблю...
-- Ќет, -- сказал Я, слегка смутившись. -- Њне нравитсЯ. ’олько...
наверное, это нужно на тридцать три оборота. Ђ там семьдесЯт восемь.
-- „а-а?.. -- Њайка испуганно округлила глаза. -- ‡начит, Я забыла
переключить. -- € вдруг рассмеЯлась: -- Ќу и пусть. Ќаплевать.
-- Ќаплевать, -- согласилсЯ Я.
-- Џускай они танцуют. Ђ мы убежим.
-- Људа?
Ћна потЯнула менЯ за рукав. Њы скользнули в дверь. Џотом, миновав
коридор, в другую дверь. Ђ потом в третью дверь. € очутились на балконе,
высоко повисшем над Њосквой.
Љак Я говорил, был месЯц май. “лица пахла горечью распускающихсЯ почек и
бензином. ѓород уже светилсЯ огнЯми. џ сразу же нашел знакомую громаду на
площади ‚осстаниЯ -- отсюда до нее, казалось, можно было дотЯнутьсЯ рукой.
Ђ чуть дальше -- высотка на ‘моленской площади. ѓостиница "“краина".
“ниверситет. Ќу все как на ладошке.
Ђ сразу у балкона, чуть наискосок и правее, высилась колоннада,
подсвеченнаЯ прожекторами. Ќад нею, вскинув копыта, летела четверка
бронзовых коней. ‚озничий натЯгивал поводьЯ.
…сли бы к этому времени Я не был старым москвичом, то, несомненно,
подумал бы, что это Ѓольшой театр. Ќо Я уже был старым москвичом. € знал,
что это не Ѓольшой театр, а, наоборот, бега, ипподром. џ, правда, никогда
не бывал на ипподроме, но имел о нем некоторое представление. Њне Љолька
Ѓирюков рассказывал, что там, угадав лошадку, можно запросто выиграть кучу
денег. ‘ам-то он, Љолька, тоже не бывал на бегах, однако слышал об этом от
знающих людей. ’ам можно было не только выиграть кучу денег, но и проиграть
последние штаны.
Ђ глЯнешь снаружи -- Ѓольшой театр.
„аже мне, хотЯ Я и был старым москвичом, сейчас вдруг захотелось
представить себе, что это никакой не ипподром, не бега, а именно Ѓольшой
театр. —то это знаменитаЯ на весь мир квадрига Ѓольшого театра.
„а, Ѓольшой театр. € мне до него отсюда рукой подать.
Њы стоЯли с Њайкой на балконе и молчали.
Ќаконец-то у менЯ имелась возможность осуществить свое намерение. ‡адать
этот глодавших менЯ вопрос: откуда она, Њайка, еще тогда, еще до концерта,
еще до нашей встречи, могла з_н_а_т_ь? Џочему она заранее припасла эти
белые с желтым цветочки?..
‚от сейчас возьму и спрошу. ‘оберусь с духом и спрошу.
Ќо Я так и не собралсЯ с духом, не спросил. Ћткровенно говорЯ, Я
побоЯлсЯ спрашивать. Њало ли что она могла мне ответить! ‚друг совсем не
то, чего бы мне хотелось.
Ђ мы стоЯли на балконе, молчали, и было очень хорошо. Ѓезо всЯких
излишних вопросов.
‡апрЯженнаЯ четверкой колесница неслась в небе.
Њежду прочим, однажды нас возили всем училищем в Ѓольшой театр на
утренник, слушать оперу. € там -- в самом конце, во времЯ финального хора
-- на сцену выехали взаправдашние лошади. —естное слово.

џ получил три письма. € все в один день.
“ нас в училище при входе, подле лестницы, есть такой небольшой столик,
за которым сидит Џолина ђомановна, старушка -- не сторожиха, не секретарша,
а как бы привратница, хотЯ такой должности теперь и не существует, но дело
в том, что Џолина ђомановна сидит там еще с тех пор, когда такаЯ должность
существовала и это было даже правилом, чтобы при входе сидела какаЯ-нибудь
старушка, вЯзала на спицах и справлЯлась у входЯщих: кто, мол, зачем и кого
нужно?
„лЯ окончательной Ясности приведу такой пример: над входной дверью
нашего старинного дома, о котором Я давно собираюсь рассказать да все
откладываю, изнутри, над самой дверью висит медный колокол. Љогда-то,
наверное, он был нужен. ‘ улицы дергали за шнур, и этот колокол звонил,
возвещаЯ, что ЯвилсЯ гость. ’акой был порЯдок. ’еперь этот древний порЯдок
исчез, на смену ему пришло электричество. Ћднако медный колокол все висит
над дверью. €, слава богу, до сих пор никому не пришло в голову снЯть его
оттуда и сдать в палатку утильсырьЯ. ‚исит -- пускай висит. Љому он мешает?
‚от точно так же и с нашей привратницей Џолиной ђомановной. Ћна там
сидит за своим столиком, вЯжет на спицах, спрашивает незнакомых людей, кто,
мол, и зачем, наблюдает, чтобы не шибко баловались на лестнице. € еще,
когда приходит свежаЯ почта, она раскладывает на своем столике письма --
получайте, кому есть, но сперва сплЯшите. Ђ некоторым ребЯтам даже приходЯт
из дому денежные переводы: тут уж и сам заплЯшешь!
’олько лично менЯ этот столик мало интересовал. Њне неоткуда было ждать
писем и тем паче денежных переводов. Ќу и ладно. џ на этот столик с
письмами никогда и не взглЯдывал.
€ вот в один прекрасный день влетаю Я в двери, на ходу говорю старушке
"здрасьте", разгонЯюсь к лестнице, как вдруг Џолина ђомановна окликает
менЯ;
-- †енЯ.
-- —то?
-- ’ебе почта.
-- ЉакаЯ почта?
-- Џисьма. ’ри письма.
џ возвращаюсь в некотором недоумении к столику. ‘мотрю: действительно,
на столике лежат три письма, и все мне. ’ак и написано: "Џрохорову †ене".
џ, конечно, сразу же начинаю соображать, чьи это такие веселые шутки? Ѓудто
Я не знаю нашего брата... Ћднако на конвертах налеплены настоЯщие марки и
сверх того отштемпелеваны по всем правилам.
‚от это да. ‘роду Я не получал никаких писем и, откровенно говорЯ, не
больно в них нуждалсЯ. € на тебе -- сразу три.
‚се же менЯ не покидало подозрение, что это шутки нашенских. ‚скроешь
конверт, а там и пусто. ‹ибо череп с костЯми. €ли еще что.
Џоэтому на уроке Я не стал распечатывать эти письма, не хотелось
потешать публику. € лишь вечером прочел их в одном укромном уголке.
Џривожу их целиком и полностью. Ћни у менЯ до сих пор хранЯтсЯ.
Џервое письмо.

„орогой †енЯ!
‘ большой радостью следим мы за твоими успехами. Ќедавно ђоза Њихайловна
сказала, что по радио передавали песню в твоем исполнении. Ќикто из нас, к
сожалению, не слышал этой передачи. ’огда мы послали коллективное письмо в
Љомитет радиовещаниЯ с просьбой еще раз исполнить эту песню. Ќам сообщили,
что заЯвка будет удовлетворена семнадцатого в 10.30. Љ этому времени все
собрались в зале, включили репродуктор. Ќаконец, диктор объЯвлЯет: "Ђ
сейчас по просьбе ребЯт из ‹ипецкого дошкольного детского дома будет
исполнена "ЏеснЯ-пеленг". …е поет воспитанник этого детдома †енЯ Џрохоров".
Њы все, затаив дыхание, слушали тебЯ, дорогой †енечка. Џотом долго
аплодировали. “ нас теперь все дети новенькие, ты никого не знаешь, но они
теперь тебЯ знают и очень гордЯтсЯ тобой.
Њы надеемсЯ, что когда ты станешь настоЯщим артистом, то приедешь к нам,
в свой родной коллектив.
Ѓудь здоров, учись хорошо.
Џередай, пожалуйста, мой привет и сердечную благодарность ‚ладимиру
Љонстантиновичу.
’воЯ ‚ера €вановна.
ђ. S. Ѓольшой привет тебе от ђозы Њихайловны. ‘ейчас она разучивает с
ребЯтами "Џесню-пеленг".

‚торое письмо.

‡дравствуй, †енЯ!
Џишет тебе из ‹ипецка ’иунова ‘аша. ’ы менЯ, наверное, не помнишь -- мы
были вместе в детдоме, в одной группе. Ќо Я тебЯ хорошо помню, хотЯ уже
прошло так много лет.
’еперь Я учусь в шестом классе, в школе-интернате.
“ нас иногда бывают вечера, мы выступаем, потом танцуем под радиолу. Ќо
пластинок у нас мало, поэтому приходитсЯ танцевать под что попало. € вот
вчера принесли новую пластинку, мы ее завели, и Я пошла танцевать с ‡иной
ѓвоздевой (помнишь, она тоже была в нашей группе?). ‚друг Я слышу, что
голос на пластинке какой-то очень знакомый, а чей, никак не угадаю. Љогда
музыка кончилась, Я подошла к радиоле, взЯла эту пластинку, посмотрела -- и
она у менЯ чуть из рук не упала. Ћказалось, что это поешь ты. џ опЯть ее
завела, хотЯ некоторые начали возражать. Ћни ведь даже не поверили, кроме
‡ины ѓвоздевой, что мы тебЯ с детства лично знаем. € до сих пор никто не
верит!
†енЯ, если ты можешь и если у тебЯ остаетсЯ времЯ от учебы и концертов,
то напиши, пожалуйста, мне или ѓвоздевой ‡ине хотЯ бы два слова, чтобы наши
девочки не думали, будто мы нагло врем.
Ђ если хочешь, то давай вообще будем с тобой переписыватьсЯ.
џ, между прочим, тоже иногда пою на вечерах, но это просто так --
художественнаЯ самодеЯтельность. Ќадо же кому-нибудь выступать.
„о свиданьЯ.
’воЯ бывшаЯ знакомаЯ ’иунова ‘аша.

’ретье письмо.

†енька!
ќто Я. Љак ты поживаешь? џ поживаю нормально. ’олько ты никому пока не
говори. џ нарочно не пишу на конверте обратный адрес, чтобы никто не узнал.
џ даже тебе не могу сообщить, чтобы не подвести людей. ‚ общем, Я теперь
живу в одном месте и работаю в зверосовхозе, кем, неважно Њы выращиваем
норок всевозможного цвета, они очень красивые, только жалко, что их потом
продают за границу за иностранные деньги, будто свои хуже.
†енька, насчет менЯ ведетсЯ розыск. ќто ‚. Љ. стараетсЯ. €з милиции уже
поступил запрос. Ќо его здесь нарочно маринуют, потому что через месЯц мне
исполнитсЯ шестнадцать лет, и тогда менЯ никто не может заставить вернутьсЯ
обратно. џ сам, когда надо, напишу ‚. Љ., чтобы он выслал сюда мои
документы и справку длЯ получениЯ паспорта.
‹юди тут хорошие, они все понимают. †енька, у менЯ уже есть своЯ собака,
зырЯнскаЯ лайка, зовут Џон, что по-здешнему и значит "собака".
Џока ты мне не отвечай, Я нарочно не даю адрес. ‚от когда будет паспорт,
Я сообщу тебе точные координаты.
Ђ ты еще поешь? Ќу, попой.
‘частливо.
Љ. Ѓ.

* —асть третьЯ *

-- ‚и-итька!.. ‚итюха, давай! †ми-и...
џ орал как дурной, вместе со всеми вскочив со скамьи. Ђ зачем,
спрашиваетсЯ?
‚о-первых, он не мог ничего услышать, хотЯ и плыл без шлема: когда
человек плывет кролем, голова у него все времЯ под водой, а в те короткие
мгновениЯ, когда он, вывернув набок рот, хватает воздух, уши все равно
полны воды.
‚о-вторых, когда человеку остаетсЯ до финиша пЯтьдесЯт метров, а позади
уже три четверти дистанции, то, надо полагать, у него отключено за
ненадобностью все, кроме мышц и сердца. Ќекогда тут ни смотреть, ни
слушать.
Ђ в-третьих, подгонЯть этого человека было просто незачем: у него не
оставалось соперников. …ще на старте ‚итюха сразу же на целый корпус
опередил остальных, потом с каждой секундой разрыв увеличивалсЯ, и сейчас,
когда ‚итюха шел по последней прЯмой, те, другие, еще отталкивались на
повороте от стенки...
Ќо мы кричали, не умолкаЯ, благо, природа наделила нас добрыми глотками,
размахивали руками.
Џотому что это был наш ‚итюха, из нашего училища, из нашего восьмого
класса -- ‚итюха ’итаренко.
Ћн победил.
Ћдин за другим, щелкнув своими хронометрами, выпрЯмлЯлись судьи у
дорожек. Џотом они все отошли к судейскому столу, оживленно
переговариваЯсь.
Ђ ‚итюха еще, как положено, "откупывалсЯ", переводил дух. ‘оперники,
нырЯЯ под пенопластовые граничные канаты, подплывали к нему и тут же, в
воде, жали руку, обнимали, похлопывали по плечу, демонстрируЯ спортивное
благородство: вот ведь и это умеют уже...
-- Џобеду одержал ‚иктор ’итаренко, "Ѓуревестник"! -- возвестил диктор.
-- …го времЯ на дистанции -- две минуты, четыре секунды. -- „иктор помолчал
в нерешительности и добавил: -- ’итаренко выполнил норму мастера спорта. --
…ще помолчал, совсем уж, видно, растерЯвшись и опасаЯсь высказать
дальнейшее, однако пришлось: -- ‚иктор ’итаренко установил всесоюзный
рекорд.
Ѓатюшки, что тут началось на трибунах! ’еперь уже не только мы, ‚итькины
однокашники, но и асе остальные, нам незнакомые, может быть, даже чужие
болельщики -- все заорали, захлопали, затопали: шуточное ли дело -- в
пЯтнадцать лет установить рекорд, получить на грудь заветный квадратик
"Њастер спорта". ‚ пЯтнадцать лет!
‘иЯющий тренер накинул ‚итьке на плечи халат, повел его в раздевалку.
-- €дем? -- спросил взволнованный ѓошка. -- Џоздравим.
-- ’ам народу, небось... -- усомнилсЯ Я.
-- Ќу и что?
-- Ђ вдруг не пустЯт?
-- ЏустЯт. ‚едь наш парень. €дешь?
-- џ после. „ома.
-- Љак знаешь...
€счезаЯ, ѓошка ‚Яземский метнул насмешливый взглЯд на нас обоих. Ќа менЯ
и на Њайку. Њы сидели с ней рЯдом на скамейке водного стадиона в ‹ужниках.
‚ообще-то Њайка пришла сюда не со мной, а с братом. Ќо мы заранее
сговорились с ней, что она придет. „а, мы честно болели за ‚итюху ’итаренко
и от души радовались его триумфу. „лЯ нас, однако, была важнее сама эта
встреча.
’олько что миновало лето. “чилище наше вывозили в пионерлагерь, на
Џротву. Ђ Њайка уезжала с родителЯми в Љрым, потом куда-то на ‚алдай --
тоже не близко. Џочти три месЯца мы не виделись с Њайкой. € это уже было
наше второе лето врозь. Ћткровенно говорЯ, первое лето после того, как мы
подружились, Я перенес довольно безмЯтежно. ЉупалсЯ, удил рыбу, ходил по
грибы, наслаждалсЯ ничегонеделанием, ‚ременами даже забывал о Њайке.
Ќо вот это, нынешнее лето было уже другим. Ћно тЯнулось невыносимо
долго. Љ тому же лили беспрестанные дожди. џ почитывал всЯкие книжки,
бренчал от скуки на роЯле. € проклинал себЯ за то, что сам строжайше
наказал Њайке не писать мне писем: Я боЯлсЯ, что кому-нибудь они вдруг
попадутсЯ в руки, тогда -- хоть утопись...
Ћднако и это, второе лето Я перетерпел стойко. € мы опЯть встретились.
Ќо теперь мне было совершенно Ясно, что третьего лета, если мы снова
окажемсЯ врозь, Я не вынесу.
Њайка вернулась из своего Љрыма, со своего ‚алдаЯ какой-то очень вдруг
переменившейсЯ. Љосы остригла. ‘ейчас ее волосы едва достигали мочек ушей,
не покрывали шею, а сверху выгорели до пшеничной желтизны. Ћна сильно
загорела. Ќо не эти перемены менЯ так поразили, џ просто едва узнал Њайку,
когда увидел ее после каникул. ќто была и Њайка и не Њайка. ќто уже была не
девочка Њайка, а такаЯ маленькаЯ и очень красиваЯ четырнадцатилетнЯЯ
женщина по имени Њайка. џ просто обалдел, встретив ее.
€ в данный момент, когда мы сидели рЯдом на скамейке в ‹ужниках, Я
отдавал себе полный отчет в том, что отныне мне понадобитсЯ видеть ее
каждый день, иначе Я помру.
-- Ђ знаешь, -- сказала Њайка, -- в Ђвстралии одна девочка установила
новый мировой рекорд. ’оже по плаванию. џ читала в "Љомсомолке". ’ам
написано, что это не случайно. Џо плаванию взрослые не могут угнатьсЯ за
детьми. Џоэтому ‚итька -- тоже не случайно... Њолодец, правда?
-- Њолодец, -- охотно подтвердил Я.
‚сем известно, что любовь облагораживает человека. џ не спорю. ќто
верно. „аже очень облагораживает. Ќо, по совести, Я должен высказать
робкую, лишь сейчас зародившуюсЯ в моей голове мысль: должно быть, помимо
бесспорного облагораживаниЯ, любовь еще делает человека немного скотиной...
Ќет, ну как же Я мог отказатьсЯ от ѓошкиного приглашениЯ пойти в
раздевалку и там поздравить от души своего товарища ‚итюху ’итаренко с его
победой, с его рекордом, со значком, который он вскоре получит?..
‘тыдно. Џодло. € тем не менее Я совершил этот подлый поступок --
отказалсЯ идти в раздевалку -- вполне сознательно и обдуманно.
џ сразу же понЯл, что если пойду в раздевалку поздравлЯть ‚итюху, то
Њайке придетсЯ идти вместе с нами, со мной и ѓошкой. џ представил себе, как
мы ЯвимсЯ в раздевалку со своими улыбками и поздравлениЯми, и вот там
Њайка, моЯ Њайка, увидит новоиспеченного мастера спорта, рекордсмена страны
‚итьку ’итаренко во всей его атлетической красе, во всем сиЯнии славы...
"‡дравствуй, ‚итЯ. џ поздравлЯю тебЯ!" -- скажет Њайка и улыбнетсЯ ему той
улыбкой, котораЯ вот уже полтора года принадлежит лишь мне. Ђ он
скромненько, застенчиво эдак поведет своими покатыми плечами прирожденного
пловца, протЯнет ей свою могучую руку...
Ќет, любовь, безусловно, очень облагораживает человека. Ћднако мы
посидим лучше тут, на скамье, побеседуем, а ‚итюху ’итаренко Я поздравлю
чуть позже.
-- ...кому пломбир, эскимо, сливочное?
-- ”ьють! ‘юда.
џ достал из кармана деньги. ’еперь Я получал стипендию, и уже не ездил в
троллейбусе "зайцем", и мог раскошелитьсЯ на пломбир. Ќа один -- длЯ Њайки.
Њне-то ведь нельзЯ: горло.
-- ‘пасибо, -- сказала Њайка и лизнула мороженое. -- € не только по
плаванию, -- продолжала она. -- ”игурное катание -- тоже дети: варц,
Љальма... Ђ гимнастика?
-- “гу, -- кивнул Я, от души ненавидЯ всех их разом.
ЏредстоЯли еще четыре заплыва. ‘ейчас был перерыв. €з динамиков на
радость людЯм рвалась популЯрнаЯ музыка. € у менЯ заранее сосало под
ложечкой, у менЯ не оставалось никаких сомнений, что вот сейчас, с минуты
на минуту, мне предстоит встреча с самым главным моим соперником в мировом
и вселенском масштабе...
Ќу, конечно. ’ак и есть.

„жама-а-а-айка!..

Ќа трибунах тотчас притихли.
‚от уж не знаю, как там лет через пЯть или десЯть будет реагировать
почтеннейшаЯ публика на эту самую "„жамайку", на этот голос, зазвеневший
над стадионом. Ќе знаю. Ќе берусь угадывать. Џока же все распускают слюни.
„аже на моем недолгом веку такое случалось уже не раз. ‚осторгал
ценителей своей игрой и шевелюрой ‚ан Љлиберн. ‚ыдавала устрашающие
портаменто от сих до сих €ма ‘умак.
Ќо в этом году безраздельно царствовал ђобертино. €тальЯнский мальчик
ђобертино ‹оретти. Њой ровесник.
—то творилось из-за этого ђобертино! ‚округ только и разговоров было,
что о нем. ‚се озабоченно гадали, когда же он приедет на гастроли в
‘оветский ‘оюз. ‚ парках, в кинотеатрах, на площадЯх, на стадионах, в
поездах, на пароходах, в банЯх и парикмахерских с утра до ночи распевал
ђобертино ‹оретти. ‹юди давились в очередЯх за его грампластинками. ‹юди
ходили по улицам, долдонЯ, как попугаи: "Ћ, паппагалло, паппагалло..."
‘ловом, это было какое-то всеобщее наваждение.
џ тоже, конечно, слышал песни ђобертино ‹оретти. Њне нравилсЯ голос
этого мальчика. ‚идел Я в журнале и его портрет: чернЯвый такой, вроде
нашего Њаратика.
€ клЯнусь, что Я не испытывал ни зависти к нему, ни других низменных
чувств. Џросто возникало некоторое недоумение. ђазве мой голос хуже? ‚
последнее времЯ Я часто солировал в концертах. Ѓыла выпущена моЯ пластинка.
Ћднако из-за этой пластинки никто не ломал друг дружке ребер в очередЯх.
Ќикто не печатал в журналах моих портретов. € до сих пор почему-то менЯ не
звали на гастроли в €талию...
Ќо, повторЯю, у менЯ не было никаких претензий к ђобертино ‹оретти.
џ чувствовал его своим соперником лишь в те минуты, когда мы бывали
вдвоем с Њайкой, а в это времЯ вдруг откуда ни возьмись:

„жама-айка,
„жамайка!..

Ћсобенно Я ненавидел именно эту песню, в которой так отчетливо
слышалось: "...майка... Њайка!.." …му-то до нее какое дело?
-- Ћн едет в вецию, -- сказала Њайка.
џ насупилсЯ. ‚от и хорошо. ’уда ему и дорога.
‚оровато оглЯнувшись, Њайка наклонилась, будто хотела что-то сказать мне
на ухо, и вскользь чмокнула менЯ в щеку. ѓубы ее были совершенно ледЯными
от мороженого. ‹ибо мои щеки были чересчур жарки, и мне так показалось.
-- ‚се это вранье, -- заЯвила Њайка.
-- —то -- вранье?
-- Ђ то, что мы теперь быстрее в длину растем, чем умом... ‚ранье. Ђ
зачем тогда спецшколы заводЯт? Ђнглийские, математические? Џотому что
знают: начинать нужно рано. €наче будет поздно. ‚от знаешь, одна девочка из
нашей школы -- только она пЯть лет назад окончила -- поступила во ‚ѓ€Љ, на
актерский. € теперь ей уже двадцать три года. Ћна к нам приходила на вечер.
„евочки спросили: "Љого вы мечтаете сыграть?" Ђ она говорит: "Њечтала --
Ќаташу ђостову, а теперь придетсЯ Љабаниху. ‘тара". Ќу, конечно, двадцать
три года!
ќто был Њайкин конек -- всегда о том же. џ с ней не спорил.
џ только никак не мог выЯснить, какие же на этот счет имеютсЯ намерениЯ
у самой Њайки. Ђ вдруг она через три года, дождавшись последнего звонка,
решит выйти замуж? ’о есть за кого она выйдет замуж -- сомнений не было: за
менЯ, конечно. ‡а кого же еще? Ќо у менЯ не было уверенности, что к той
поре, когда Њайка сочтет нужным выйти замуж, -- что к той поре у менЯ
сложатсЯ все необходимые длЯ этого условиЯ: ну, там, квартира, зарплата и
прочее. Љастрюли, автомобиль.

-- †ень, а †ень!..
џ с трудом разлепил глаза.
Ѓыло это, помнитсЯ, после уроков, после обеда; Я пришел в общежитие,
разулсЯ, завалилсЯ на койку и стал читать книгу —ернышевского "—то
делать?". џ уже освоил два сна ‚еры Џавловны, теперь добралсЯ до третьего и
сам ненароком заснул.
€ вдруг менЯ разбудили, тормоша за плечо.
-- Ђ?
Џодле моей кровати стоЯл “сачев из третьего класса. ‡абавный такой
малыш. Ћчень похожий на менЯ, каким Я был, когда менЯ сто лет назад
привезли в это училище. ’оже с дискантом -- и довольно приличным. ‚се
минувшее лето он целыми днЯми ходил за мной по пЯтам, приставаЯ с глупыми
вопросами, которые горазды выдумывать такие вот козЯвки. Ђ потом слушал,
разинув рот, каждое мое слово... …го, между прочим, как и менЯ, звали
†еней. †енЯ “сачев.
€ вот сейчас именно он трЯс менЯ за плечо.
-- †ень, ну, †ень...
-- —его?
-- ’ам тебЯ какой-то дЯденька спрашивает.
-- ѓде?
-- Ќа улице. “ ворот.
-- Љакой дЯденька?
-- ’акой...
Ћн весь надулсЯ, напыжилсЯ, вытЯнул губы трубочкой -- изобразил.
-- Ђ зачем?
-- Ќе знаю.
‚от безобразие. Ќе дают человеку поспать. Џочитать книгу.
џ сунул ноги в башмаки, пЯтерней пригладил вихры и сбежал по лестнице.
“ ворот, что ведут к нашему общежитию, действительно прохаживалсЯ
какой-то гражданин -- неспешно эдак и важно. џ тотчас догадалсЯ, что это и
есть тот самый, о котором говорил маленький †енЯ, которого он мне только
что наглЯдно изобразил: гражданин и впрЯмь был очень представительный,
прЯмо-таки надутый важностью, в твердой шлЯпе с короткими полЯми, вроде
котелка, а во рту у него была сигара -- ее-то, значит, и имел в виду
†енЯ-маленький, трубочкой вытЯгиваЯ губы.
‘ловом, Я тотчас догадалсЯ, что это и есть тот самый. €, чуть убавив
шаг, направилсЯ к нему.
Ђ вот как же он узнает менЯ? …му, поди, никто менЯ не изображал?
Ћднако гражданин в шлЯпе, заметив мое приближение, сразу же заулыбалсЯ
мне, будто старому знакомому. “знал, стало быть. Ќу, что ж, ничего
удивительного: наверное, в концерте видел менЯ либо в телевизоре -- мы
выступали недавно на аболовке.
Ћн протЯнул мне пухлую руку:
-- ‡дравствуй. џ ‚иктор ‚икторович.
-- Ђ-а, -- сказал Я. -- ‡дравствуйте.
‘роду Я не видал, не слыхал никакого ‚иктора ‚икторовича.
-- ЏройдемсЯ? -- предложил он.
-- „авайте, -- согласилсЯ Я. Ћтчего не пройтись?
Њы двинулись по людной Џресне, но не в сторону училища, а в обратную
сторону. Џотом за комиссионным магазином свернули в тихий переулок.
Ћн швырнул в урну бычок от сигары.
-- †енЯ, -- сказал он. -- ’ебе известно, что искусство принадлежит
народу?
-- €звестно, -- сказал Я. -- Љому же еще?
-- Џравильно, -- сказал он. -- Ќароду принадлежит. Њассам. ‚ерно?
-- …ще бы.
-- Ђ известно ли тебе, что художник обЯзан нести массам свое искусство?
€дти навстречу культурным запросам?
-- „а, -- согласилсЯ Я. -- ’олько нельзЯ ли покороче?
-- Њолодец, -- рассмеЯлсЯ он. -- Љак у тебЯ завтрашний вечер, свободен?
-- ‘вободен, -- сказал Я. -- Ќу, уроки надо готовить... ерунда, в общем.
-- Ђй-Я-Яй, нехорошо! -- ‚иктор ‚икторович укоризненно покачал головой.
-- “роки надо сделать пораньше. Ђ в семнадцать ноль-ноль надо стоЯть вон
там, на углу. ‚идишь? Џодойдет микроавтобус. џ буду в нем. € поедем.
-- Ђ куда? -- поинтересовалсЯ Я.
-- Љ народу, к массам. Ќедалеко. ‘орок два километра. ‚ двенадцать
будешь дома... Ќет возражений?
-- ‹ично у менЯ нет, -- сказал Я. -- ’олько вам нужно с директором
договоритьсЯ, с ‚ладимиром Љонстантиновичем.
Ћн остановилсЯ, полез за пазуху, достал оттуда новую сигару, отгрыз
конец, выплюнул, раскурил от зажигалки, сощурилсЯ.
-- Њ-да... -- сказал ‚иктор ‚икторович с нескрываемым сожалением. -- Ђ Я
предполагал, что имею дело со взрослым человеком.
-- ѓде уж нам? -- вздохнул Я. -- Њы еще маленькие. „урачки мы.
-- ’еперь вижу.
џ круто повернулсЯ и зашагал прочь.
-- †енЯ! Џогоди.
Ћн догнал менЯ, озабоченно дыша.
-- Ќу, зачем же... зачем же так? „авай поговорим серьезно. џ хочу, чтобы
ты понЯл...
—тобы Я понЯл? Ђ Я и так уже все понЯл. „авно понЯл. ‘ первого взглЯда.
€ с первого его слова.
џ сразу же понЯл, что этот ‚иктор ‚икторович -- жулик. •отЯ он и был в
моднючей шлЯпе, хотЯ он и дымил заграничной сигарой. Џодумаешь! ‚сЯк знает,
что у нас эти дорогие сигары не шибко дороги, и любой пижон может курить
тот же сорт сигар, который раскуривает ”орд или какой-нибудь там
ђоллс-ђойс.
‘ловом, Я тотчас понЯл, что передо мной жулик. €з тех, про которых пишут
фельетоны в газетах. € Я не ошибсЯ. ђовно через год этот ‚иктор ‚икторович
угодил в фельетон, а потом в тюрьму. •орошо, что к тому времени Я перестал
с ним знатьсЯ.
Ќо пока мы стоЯли с ним в тихом переулке близ Џресни и вели разговор
лицом к лицу.
-- „авай поговорим серьезно, -- повторил ‚иктор ‚икторович. -- џ хочу,
чтобы ты понЯл. Ќу, скажи, почему везде и всюду этот ‹обертино?
-- ђобертино, -- поправил Я.
-- Ќу да, этот самый ‹оретти. Људа ни плюнь. Џочему? Ћткуда у нас это
преклонение перед заграницей, а?
џ пожал плечами: не знаю, мол. € действительно, откуда?
-- —то же у нас, в ђоссии, нету голосов? -- продолжал возмущатьсЯ он. --
Ќету талантов? Ќету своего ‹обертино?
-- ђобертино, -- поправил Я, досадуЯ.
„о чего малокультурный тип. ‘лова не может выговорить. Ђ ведь в шлЯпе, с
сигарой. € хотЯ он, конечно же, Явный жулик, но, наверное, имеет какое-то
отношение к искусству. •отЯ бы отдаленное, раз ведет со мной подобный
разговор. Љак это ни грустно, но среди людей, имеющих отношение к
искусству, попадаютсЯ иногда очень малокультурные люди. ‘вое-то прЯмое дело
человек знает -- играть на скрипке, на трубе, и ведь неплохо играет,
отлично даже, а вот после раскроет рот, скажет словцо -- мать честна, прЯмо
слушать стыдно, уши вЯнут. € вот сейчас мне было крайне досадно, что этот
‚иктор ‚икторович -- такой малокультурный человек. "‹обертино..."
Њне это было тем более досадно, что в его словах имелсЯ свой резон. ’о
есть Я был с ним отчасти согласен. € впрЯмь, откуда у нас это преклонение
перед заграницей? ђобертино, ђобертино, ђобертино... Ѓудто ничего другого и
нет, кроме ђобертино!
-- †енЯ, -- сказал ‚иктор ‚икторович, заметив, должно быть, что Я
раздумываю. -- Ќу что ты раздумываешь? ‚едь ты будешь выступать не один. “
нас концертнаЯ бригада. ѓотоваЯ программа. Ќо в программе должен быть
гвоздь. € гвоздем будешь ты. ’ы будешь г_в_о_з_д_е_м!
Ќет, это и впрЯмь какаЯ-то вопиющаЯ несправедливость. —то ж у нас, в
ђоссии, нету голосов? Ќету талантов? „а в одном только нашем училище
найдетсЯ немало голосов не хуже, чем у ђобертино.
-- †енЯ, -- сказал ‚иктор ‚икторович, -- ты будешь получать двадцать
рублей за каждое выступление. Џока договоримсЯ -- десЯть концертов...
Ќет, это уж навернЯка в нашем училище найдетсЯ двадцать таких голосов,
как у ђобертино ‹оретти. Ђ всего у нас в училище двести человек.
-- ‡начит, завтра, -- сказал ‚иктор ‚икторович.
-- ‚о сколько?
-- ‚ семнадцать ноль-ноль. ‚он на том углу, видишь?
-- „а.
-- Џодойдет микроавтобус.
Ћн деловито оглЯдел менЯ с ног до головы.
-- ’ак, насчет костюма... Ќу, это мы подберем. Ђ потом сам купишь.
’еперь насчет репертуара. Ќадо бы что-нибудь дать из ‹обертино...
-- ђобертино.
-- Ќу да, из ‹оретти. Џублика потребует... ’ы знаешь?
џ. конечно же, знал все эти "„жамайки", всех этих дурацких "Џопугаев".
‡нал каждую ноту и каждую интонацию. џ ведь говорил, что еще с детства умел
схватывать на лету любую мелодию. Ђ тем более теперь. Ќо как быть со
словами?
-- ‘лов не знаю.
-- ќто Я предусмотрел, -- кивнул ‚иктор ‚икторович, € достал из-за
пазухи бумажки, исписанные от руки. -- „ержи.
џ скользнул взглЯдом по верхней бумажке.
-- ђазберешь?
-- Ќо ведь это... итальЯнский?
-- €тальЯнский, конечно. ‘амый итальЯнский. Љакой же еще?
-- џ не знаю итальЯнского. Њы учим немецкий.
-- Џочему?..
Љто его знает, почему. џ и сам удивлЯлсЯ, почему в нашем училище
преподают немецкий Язык. ‚едь всем известно, что музыкантов следует обучать
итальЯнскому. „олжно быть, итальЯнского учителЯ трудно найти.
‚иктор ‚икторович озадаченно повертел в руках листки. Ќаморщил лоб.
-- ’ак ведь буквы одинаковые? ‡аграничные буквы? ЉакаЯ разница?
"‡аграничные буквы". †уть, что за тип!
-- ‹адно, -- сказал Я, забираЯ листки.
-- ‚ семнадцать ноль-ноль, -- напомнил ‚иктор ‚икторович.
-- ‹адно.

"‡начит, завтра", -- сказал он. € до этого завтра, до семнадцати
ноль-ноль, у менЯ оставались сутки с хвостиком. …ще было времЯ подумать,
ЏотерзатьсЯ сомнениЯми. ЏроЯвить сознательность. ‚се как следует
взвесить... ЏредставлЯю себе, как бы он там вертелсЯ на углу, дожидаючись
менЯ со своим микроавтобусом, со своей дурацкой сигарой, Ђ Я бы даже мог
спрЯтатьсЯ за углом и хихикать в кулак. Њожно бы и еще кого-нибудь позвать
из наших, скажем, ѓошку ‚Яземского, полюбоватьсЯ на эту картину. ‚едь
сдохнешь со смеху, а?..
’олько ничего этого не было. Ќикакой картины. € никаких терзаний.
‚ернее, так: просто неохота об этом рассказывать, про то, как менЯ
грызла совесть. Љак Я целую ночь из-за этого не спал. Ќе хочу. Ќе желаю
оправдыватьсЯ. Џотому что люди оправдываютсЯ вовсе не длЯ того, чтобы их
другие пожалели, а чтобы самих себЯ пожалеть: ах, Я бедный, несчастный...
Ќет, не буду. ’ем более теперь, когда все и было и быльем поросло.
Ђ не спал Я тогда всю ночь не из-за себЯ, а из-за нашего директора,
‚ладимира Љонстантиновича.
„ело в том, что незадолго до этого к нам в училище заЯвлЯлсЯ милиционер
-- молодой щеголеватый старшина. Ћни с Ќаместниковым сидели в кабинете
часа, наверное, два. € больше никого там с ними не было. Ћднако тотчас всем
сделалось известно, о чем шла речь.
Ћ Љольке Ѓирюкове! …го милициЯ все-таки нашла в том прекрасном месте,
куда он забралсЯ. Ќо ему, на счастье, уже исполнилось шестнадцать лет. €
теперь он был полноправным гражданином, которого нельзЯ просто так ухватить
за шиворот и препроводить восвоЯси. Њилиционер-то, собственно, и приходил к
‚ладимиру Љонстантиновичу лишь затем, чтобы поскорее отправили Љолькины
документы туда, где он теперь проживает, чтобы ему там выдали паспорт. (Ќу,
все в точности, как он мне сам описал, будто бы по плану -- вот каков он
молодец, Ќиколай €ванович!)
Ћднако длЯ подобного разговора не требуетсЯ двух часов -- тут хватило бы
и пЯти минут. Ђ они сидели целых два часа: старшина милиции и ‚ладимир
Љонстантинович Ќаместников.
€, как Я слыхал, беседа у них была не только насчет документов
‚роде бы милиционер осторожно справилсЯ, как бы это так обеспечить,
чтобы наши мальчишки больше никуда не сбегали и их не приходилось искать по
всему ‘оветскому ‘оюзу. Ђ директор ему на это сказал, что случай с учеником
Ѓирюковым не правило, а исключение, результат душевной драмы,
э_к_с_ц_е_с_с. Ђ милиционер вежливо спросил: нельзЯ ли, дескать, в
дальнейшем предотвратить эти эксцессы и душевные драмы, нельзЯ ли
предпринЯть какие-нибудь меры, чтобы у мальчиков не пропадали голоса? € тут
наш ‚ладимир Љонстантинович очень расстроилсЯ, даже раскричалсЯ и заЯвил,
что он, к сожалению, не господь-бог и не царь природы, а то бы давно навел
соответствующий порЯдок...
’ем бы дело и кончилось, и, может быть, об этом разговоре никто ничего
не узнал, кабы там не произошло дальнейшее. ќтот щеголеватый старшина
милиции, уже откланЯвшись, чуть замешкалсЯ и робко попросил ‚ладимира
Љонстантиновича послушать его. ’о есть послушать, как он поет. “ него вроде
бы лирический тенор, и он участвует в милицейской самодеЯтельности, и ему
бы хотелось знать, что скажет профессор насчет его голосовых данных?
‚от уж это было а точности известно всем -- не по слухам. ‚се слышали
своими ушами, как старшина пел в директорском кабинете ариозо ‹енского.
€ все видели, как он уходил: сиЯющий от радости.
Ђ ‚ладимир Љонстантинович Ќаместников сразу же после этого визита слег.
“ него и прежде было неладно с печенью, а теперь болезнь обострилась. € он
после разговора с милицейским старшиной пролежал в больнице полтора месЯца.
‚от из-за чего Я не спал тогда целую ночь. џ думал о ‚ладимире
Љонстантиновиче. ’о есть Я думал о том, что сказал бы ‚ладимир
Љонстантинович насчет этого типа, ‚иктора ‚икторовича. —то сказал, бы наш
старый директор, кабы ему сделалось известно насчет встречи, назначенной
завтра в семнадцать ноль-ноль на углу...
‚от из-за этого Я всю ночь и ворочалсЯ с боку на бок и никак не мог
заснуть.
Ќо утром Я встал как ни в чем не бывало. ѓолова моЯ была свежа и легка.
Ћчень легкаЯ такаЯ, будто совсем пустаЯ голова.

џ был "гвоздем". € потому менЯ, как водитсЯ, приберегали на самый конец.
’ак что Я имел удовольствие, стоЯ за сценой, наблюдать всю программу.
"Ѓольшую концертную программу известных московских артистов", -- как было
написано на фанерном щите, встретившем нас у порога совхозного клуба.
Љлуб этот был маленький, зал маленький, сцена маленькаЯ. Ќо совхоз, по
всей вероЯтности, был большой, потому что в этот маленький зал набилась
уйма народу. € мужчины тут и женщины. € стар и млад. ‚сех потЯнуло на эту
большую концертную программу. „олжно быть, сюда, в этот совхоз, давно не
приезжали известные московские артисты. € наш шеф ‚иктор ‚икторович хорошо
знал, куда везти свою "левую" бригаду. ‡десь, в этом клубе, по всей
вероЯтности, давно не было никаких концертов -- ни "левых", ни "правых". џ
об этом сразу догадалсЯ по тому, как сочувственно и радушно встречала
публика каждый номер.
Ђ их было не слишком много, номеров.
Љогда ровно в семнадцать ноль-ноль к условленному месту близ Џресни
подкатил микроавтобус и Я туда залез, сказал "эдрасьте", сел, осмотрелсЯ
кругом и заметил, что в этом микроавтобусе всего-то, считаЯ менЯ и шофера,
сидит восемь человек, Я еще тогда, по дороге, задумалсЯ: а хватит ли этих
сил на целый концерт? Џрочитав же у входа афишу насчет большой концертной
программы, Я и вовсе смутилсЯ: семеро, не считаЯ шофера -- а он-то не в
счет...
Ќо, как выЯснилось, Я недооценил возможностей нашей великолепной
семерки.
‚зЯть хотЯ бы ‚иктора ‚икторовича.
џ ведь сначала думал, что он всего лишь проныра и жулик, устраивающий
"левые" концерты и получающий с них свой скромный процент. Ђ оказалось, что
он артист. —то он конферансье. Ћн первым вышел на сцену и стал рассказывать
публике разные смешные анекдоты, которые лично Я слыхал еще в третьем
классе, а позднее читал в "Љрокодиле". €, может быть, людЯм, сидевшим в
зале, эти анекдоты -- про полотеров и милиционеров, кассиров и продавцов,
про Ђденауэра, про ќйзенхауэра -- были тоже известны, они ведь навернЯка
учились в школе, заглЯдывали в журналы.
Ћднако ‚иктор ‚икторович смело вводил в эти забавные и общеизвестные
истории самого себЯ, свою собственную личность. ‹ибо приплетал своих
близких знакомых. "Љак-то Я..." -- говорил он. "Ћдин мой приЯтель..." --
рассказывал он. € в тоне его была такаЯ подкупающаЯ искренность, что никто
не смел в этом усомнитьсЯ. ‚сем -- даже мне -- казалось совершенно
естественным, что именно он, ‚иктор ‚икторович, а не кто другой, общалсЯ с
полотерами и продавцами, зналсЯ с кассирами и милицией, а его близкие
приЯтели запросто Якшались с ќйзенхауэром...
‡ал весело смеЯлсЯ, а ‚иктор ‚икторович объЯвлЯл очередной номер.
Ћчередным номером была акробатическаЯ пара. Ћн и она.
€ Я должен сказать, что это был очень оригинальный номер. ‚о всЯком
случае, ни до, ни после Я не встречал такой акробатической пары.
…ще за сценой, перед выходом, когда они облачились в трико -- она в
белое с блестками трико, а он в черное с блестками, -- Я страшно удивилсЯ,
Я просто обалдел, представив себе дальнейшее. „ело в том что она была
молодой и рослой белокурой девицей, плечистой, с могучими ногами. Ђ он --
он был на целую голову ниже ее, тщедушный, костлЯвый, хотЯ и жилистый, но
-- что факт, то факт -- довольно-таки пожилой мужчина. € вблизи было
отчетливо видно, что голова его седа и волосы выкрашены черной краской --
под цвет трико (а у нее -- белой краской, тоже под цвет).
€ Я никак не мог себе представить, как же это он сумеет, такой
тщедушный, оторвать от полу хотЯ бы на сантиметр такую здоровущую девицу?
Ќо в том-то и заключалась оригинальность номера.
Ќе успели они выбежать на сцену, как она -- именно она, эта девица! --
одним махом вскинула партнера себе на плечи.
Џублика замерла.
’огда, чуть поднатужась, она -- именно она, эта девица! -- выбросила его
в стойку.
‡ал ахнул.
€ тогда он оперсЯ рукой о ее макушку, освободил другую руку и медленно
развел ноги в стороны...
‡ал разразилсЯ аплодисментами.
Ђ дальше пошло уже совсем невообразимое. —то она с ним делала, эта
богатырскаЯ девица, со своим партнером! Ћна бросала его и ловила на лету.
Ћна крутила его колесом. Ћна вила из него веревки. Ћна завЯзывала его
узлом. Ћна его складывала лЯгушкой, а потом превращала в ласточку...
€ по мере того, как на сцене творились эти чудеса, зале нарастала
овациЯ.
ЏризнатьсЯ, в этот момент мной овладела некотораЯ неуверенность. џ уже
засомневалсЯ: а выпадет ли на мою долю такой же успех? ‘могу ли Я превзойти
эту пару? ’очно ли Я окажусь "гвоздем"?
Ќо следующие номера, включаЯ трепотню ‚иктора ‚икторовича, менЯ
приободрили -- они были довольно тусклыми.
‘оло на ксилофоне. Ђ затем фокусы. ‘обственно, на них можно бы и не
останавливатьсЯ -- ну, обычнаЯ эстрада, кто ее не видал, не слыхал! -- кабы
не два обстоЯтельства, которые Я все же считаю нужным отметить.
—то касаетсЯ соло на ксилофоне, то это было соло как соло: вышел человек
в черном костюме, взЯл свои молоточки и сыграл попурри из трауса. ‘ыграл,
поклонилсЯ и ушел. ‚роде бы ничего особенного.
Ђ между тем он, этот ксилофонист в черном костюме, был вдребезги пьЯн.
…ще покуда мы ехали в микроавтобусе, Я заметил, что времЯ от времени он
достает из кармана плоскую флЯгу, отхлебывает из нее глоток, страдальчески
морщитсЯ, потом удовлетворенно обмЯкает и сует флЯгу обратно в карман. „а и
тут, за сценой, он поминутно прикладывалсЯ к этой флЯге. € уже глаза его
совершенно осоловели. € уже он мычал себе под нос что-то
невразумительное...
џ хотел было даже подсказать ‚иктору ‚икторовичу, чтобы этого
ксилофониста не выпускали, поскольку он вдребезги пьЯн и может, чего
доброго, осрамитьсЯ на публике, сорвать концерт. Ќо вместе с тем Я
рассудил, что ‚иктор ‚икторович, по всей вероЯтности, знает этого музыканта
лучше менЯ и что эту флЯгу он тоже заприметил, и, стало быть, мне незачем
соватьсЯ с подсказками. € оказалось, что Я рассудил правильно.
Џотому что, как только объЯвили соло на ксилофоне, этот человек в черном
костюме вдруг строго выпрЯмилсЯ, весь подобралсЯ, твердыми шагами вышел на
сцену, взЯл свои молоточки и без единой запинки, уверенно, даже виртуозно
сыграл попурри из трауса. ‡атем положил молоточки, поклонилсЯ и ушел.
—то же касаетсЯ фокусника, то он был трезвый.
Ќа глазах всей публики он проделал свои загадочные фокусы и даже мне,
стоЯщему за сценой, то есть немного сзади и сбоку, даже мне не удалось
заметить, каким способом он их проделывает, выведать секрет. ‚едь что там
ни говори, а зрителей привлекают не сами фокусы, а надежда разоблачить
махинацию, схватить фокусника за руку: ага, мол, попалсЯ!..
Ќо фокусник работал чисто.
Ћн рвал газету в клочьЯ, комкал ее, скатывал шариком, а потом
осторожненько так расправлЯл -- и газета оказывалась целой. Ћн извлекал из
своего пустого цилиндра носовые платки, вороха разноцветных лент, букеты
цветов, а напоследок вытащил оттуда живую квохчущую курицу -- и Я не только
проглЯдел, как же она попала в пустой цилиндр, но еще поразилсЯ тому, что
не заметил этой горластой курицы, когда мы ехали сюда на микроавтобусе.
‚роде никакой курицы не было. —удеса!
Ћднако самым захватывающим был фокус с деньгами. ќто когда он, фокусник,
оттЯнул манжету, поднЯл руку и стал шевелить пальцами. евельнет -- и
поЯвлЯетсЯ краснаЯ десЯтка. Ћн ее прЯчет в карман. …ще раз шевельнет
пальцами -- десЯтка. …ще раз -- и снова десЯтка. „есЯтка за десЯткой. € он
их одну за другой складывает себе в карман. Ђ сам при этом улыбаетсЯ.
„есЯтка, десЯтка, десЯтка...
Ќе знаю, может быть, этот фокус с деньгами был и не самым сложным, может
быть, вытащить курицу из пустого цилиндра гораздо труднее. Ќо Я заметил --
и по себе заметил и по притихшему залу, -- что наибольшее впечатление
произвели эти красные десЯтки, которые он с непостижимой легкостью добывал
из ничего, из воздуха: едва шевельнет пальцами -- и на тебе, десЯтка!
‘праведливости ради, нужно упомЯнуть и об Ђсечке, последней из нашей
семерки. Ђсечка была пианисткой. Ќа протЯжении всей концертной программы
она так и не вставала с табуретки, так и не отходила от обшарпанного
клубного пианино. Ћна исполнила бравурный марш, когда впервые раздвинулсЯ
занавес. Ћна сопровождала музыкой акробатическую пару, сопровождала
фокусника с его курицей, а теперь ей предстоЯло аккомпанировать мне. ќта
Ђсечка была старушенцией лет под сто, но все ее называли Ђсечкой. џ так и
не смог выЯснить настоЯщего ее имени-отчества и, разговариваЯ с ней,
избегал прЯмых обращений. …ще до концерта, при задернутом занавесе, мы с
Ђсечкой наскоро отрепетировали номер: Я вполсилы, фальцетиком напел свои
песни, а она тут же, с ходу, приноровила аккомпанемент, и теперь мы могли
быть уверены друг в друге. џ сразу же понЯл, что Ђсечка не подведет.
‚иктор ‚икторович вышел на сцену, рассказал очередную байку, насмешил
публику, а потом, выпЯтив грудь, напыжась, провозгласил:
-- ‚ыступает †енЯ Џрохоров! Ќаш советский... ‹-лобертино ‹-лоретти!
‚от уж срамота...
Ћднако а зале, должно быть, не расслышали этой постыдной оговорки или
пренебрегли ею, обрадованные самим известием, что есть, оказываетсЯ, на
свете и другой ђобертино, притом наш собственный, советский, и они его
сейчас увидЯт и услышат.
—то ж, смотрите. ‘лушайте. ‚от он Я -- †енЯ Џрохоров.

‘уль маре люччика
‹Ястро дарге-енто...

Љаково?
ЊенЯ не очень беспокоило, что Я плохо спою.
џ знал, что спою хорошо. Ќе привыкать. ЊенЯ другое тревожило. ‚есь
минувший вечер Я бубнил наизусть слова этих неаполитанских, этих
итальЯнских песен. ‡аучивал слова, которых не понимал, а лишь угадывал, что
они могут значить. „а и какаЯ разница, что они значат7 ‹ишь бы правильно их
выговорить, лишь бы не уподобитьсЯ ‚иктору ‚икторовичу с его дурацким
"‹обертино". Ќо в том-то и заключалась тревога: а верно ли Я их
выговариваю? ‚едь слова эти были итальЯнские, а читал Я их по-немецки, а
выговаривал их по-русски. —ерт его знает, может, и там имелись какие-то
свои секреты, которые имеютсЯ и в русском Языке и в немецком: пишетсЯ так,
а выговариваетсЯ эдак. ’ак мог ли Я быть уверенным в том, что правильно
выдаю все эти "лЯстро" и "даргенто"?
Ћднако менЯ несколько утешало предположение, что в зале, перед которым Я
сейчас пел, наверное, тоже не все без исключениЯ владели итальЯнским Языком
и могли бы заметить некоторые погрешности в моем произношении.
€ еще менЯ утешало сознание того, что как бы то ни было, а уж два слова
Я произношу правильно -- два самые главные слова в этой песне, два ликующие
слова:

‘анта-‹ючиЯ,
‘анта-а-а-‹ючи-иЯ!..

‚иктор ‚икторович угадал. ‚се-таки "гвоздем" оказалсЯ Я. Ќи
акробатической паре, ни фокуснику, никому так не хлопали, как хлопали мне,
-- без конца. ‘начала обычно, а потом, когда уже поотбивали ладони, стали
хлопать, как теперь хлопают, -- вразбивку, дружно, настойчиво: е-ще, е-ще,
е-ще... „авай еще!
Ђ что еще? Њы с Ђсечкой успели согласовать всего лишь три песни. „ругие
же, которые Я знал, Ђсечка не знала. Ђ те, которые, может быть, знала
Ђсечка, не знал Я. Ђ зал требовал -- еще!
€ приходилось снова и снова бессчетно повторЯть одно и то же:

Ћ дольче Ќаполи,
Ћ суоль беато...

€ опЯть и опЯть: "‘анта-‹ючиЯ! ‘анта-‹ючиЯ!"
€ еще раз, еще раз выходЯ на сцену раскланиватьсЯ, Я перестал попрекать
себЯ тем, что поддалсЯ уговорам ‚иктора ‚икторовича, нарушил дисциплину,
тайком поехал в этот совхозный клуб.
‹учше бы, конечно, не тайком. ‹учше бы, конечно, без ‚иктора
‚икторовича.
Ђ кто виноват, что сюда ездЯт лишь тайком и только с ‚иктором
‚икторовичем -- к этим хорошим, и добрым, и гостеприимным людЯм, а этот
совхоз, не столь уж далекий от Њосквы...

‚сего сорок два километра. Ќо мы возвращались ночью. € путь этот казалсЯ
бесконечным.
џ устроилсЯ на заднем сиденье микроавтобуса, забилсЯ в уголок. џ очень
устал. €, помимо воли, вздремывал. Џотом просыпалсЯ. ‘нова засыпал. Ђ мы
все ехали...
џ просыпалсЯ и видел летЯщую навстречу полосу бетонки, освещенную
дальним светом фар. Џо обе стороны дороги клонились черные разлапистые
сосны.
џ засыпал. џ просыпалсЯ. ‹етела навстречу бетонка. Љлонились черные
сосны.
џ засыпал. џ просыпалсЯ. џ уж в точности не помню; то ли это была перваЯ
моЯ поездка, то ли втораЯ, то ли третьЯ.
‚сЯкий раз, просыпаЯсь, Я видел одно и то же. Ќочь. Ѓетонка. ‘осны.

-- €-и-и...
-- ’ак. •орошо. ‘ледующий.
-- €-и-и-и...
-- •орошо, “сачев. Њожешь идти. ‘ледующий.
Ѓыл понедельник. ’от самый день, когда, согласно неизменному,
неумолимому порЯдку, все училище -- класс за классом -- водили на осмотр к
врачу, к отоларингологу, к горловику, вернее, к горловичке -- к нашей Њарии
‹еонтьевне.
-- Ђлиев! ‘адись-ка, дружок.
-- €-и-и...
-- ’ак. …ще раз.
-- €-и-и-и...
-- ’ак-так. ‹юбопытно.
-- ”то? -- все еще с марлей на Языке, испуганно округлив черные глаза,
спросил Њаратик Ђлиев.
-- Ќет, пока ничего.
ЊариЯ ‹еонтьевна мельком, но значительно взглЯнула на директора училища,
сидЯщего рЯдом.
-- Њожешь идти, Њарат. ‘ледующий.
-- €-и-и...
-- •орошо. ‘ледующий.
-- ‡дравствуйте, ЊариЯ ‹еонтьевна.
-- ‡дравствуй, †енЯ... ’ак. Ќу-ка.
‚ лицо мне ударил ослепительный желтый свет, отраженный круглым зеркалом
на ее лбу. џ ощутил в горле знакомый металлический холодок ларингоскопа.
-- €-и-и...
-- …ще раз.
-- €-и-и-и...
-- …ще.
-- €-и...
-- ’ак. „остаточно.
‡вЯкнул отложенный инструмент. ЊариЯ ‹еонтьевна легким движением руки
отвела зеркало.
-- Ќу вот, †енЯ. ’еперь нам придетсЯ некоторое времЯ помолчать. Џоберечь
свЯзки. ’_а_к_и_е свЯзки стоит беречь. ’ы понЯл?
Ћна спокойно и ласково смотрела на менЯ.
Ђ Я почувствовал, как внезапно пересох мой Язык, пересохло горло. ‡ато
-- Я это тоже ощутил -- на лбу выступила испарина.
Ќо Я молчал.
-- ‚ладимир Љонстантинович, -- сказала она все так же спокойно и мЯгко,
-- Џрохорову петь нельзЯ. “ вас не предвидЯтсЯ концерты?
-- ‚ ближайшее времЯ нет. Њы готовим новую программу... —то ж, нельзЯ,
стало быть, нельзЯ.
Ћн сосредоточенно протирал очки носовым платком. ЉажетсЯ, его немного
удручило это известие. •отЯ, вероЯтно, он и догадывалсЯ, что рано или
поздно такого известиЯ не миновать. € все же оно удручило его... ‚от почему
он решительно воздел очки на переносицу и сурово изрек:
-- ЌельзЯ -- значит, нельзЯ. Љстати, †енЯ, у тебЯ тройка по геометрии?
џ молчал. џ просто был не в силах выговорить ни слова. џ вдруг онемел.
-- “ тебЯ тройка по геометрии, -- повторил Ќаместников. -- ‚от и
приналЯжешь, голубчик, на геометрию.
-- ‘ледующий.
џ все еще сидел в кресле. џ не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой.
-- ’ы напрасно так волнуешьсЯ, †енЯ, -- наклонЯсь ко мне, тихо сказала
ЊариЯ ‹еонтьевна. -- ќто совершенно естественно. ќто возраст. ’ы
становишьсЯ взрослым. € должен вести себЯ, как настоЯщий мужчина... €ди же.
‘ледующий.
-- €-и-и...
-- •орошо. Ћчень хорошо... ‘ледующий.
-- €-и-и-и...

Њы встретились, как было условлено, после уроков, в том же переулке.
-- „ворец культуры металлургов! -- сиЯЯ от удовольствиЯ, сообщил он. --
’олько что отгрохали. ’ысЯча мест. Ђ-кус-ти-ка!
-- ‚иктор ‚икторович...
-- “же малюют афишу. Ќачало в девЯтнадцать ноль-ноль. „отуда час езды.
‡начит, собираемсЯ...
-- ‚иктор ‚икторович...
-- —то?.. Ћх, чуть не позабыл: тебе тут еще причитаетсЯ...
Ћн, улыбаЯсь, полез за пазуху.
-- ‚иктор ‚икторович... џ не поеду.
-- Ђ? -- Ѓрови его поползли вверх. ђука, сунувшаЯсЯ было за пазуху, там
и застыла, там и осталась. -- Љак это не поедешь?
-- џ не смогу поехать.
-- —то значит -- не смогу? ’ам уже афиша висит. Ѓилеты продают... —то за
глупость?
-- ќто не глупость. Џравда, Я не могу.
-- Ќо почему?
Ќоздри его раздувались от возмущениЯ.
џ опустил голову. Њне было неловко и стыдно. џ ведь понимал, что крепко
его подвожу, этого ‚иктора ‚икторовича. Џускай он и малокультурный тип и
навернЯка жулик, однако все же человек. ЊоталсЯ, хлопотал, договаривалсЯ --
и на тебе. Њне было очень стыдно, что Я подвожу человека.
-- †енЯ, в чем дело?
-- Њне... нельзЯ петь.
-- Љак это -- нельзЯ?
-- ЌельзЯ. ‚рач запретил. Ќо это пока, временно, -- поспешил Я заверить
его.
-- Ђх, вот оно что?
…го рука, оттопыреннаЯ в локте, поднЯтаЯ на уровень плеча, потому что он
все еще держал пальцы за пазухой, ожила, задвигалась: он вытащил из-за
пазухи сигару, щелкнул зажигалкой, пахнул сизым дымком.
-- Ђх, вот оно что... -- задумчиво повторил ‚иктор ‚икторович.
-- „а, -- кивнул Я. -- ‚ременно. Њожет быть, ненадолго. Ѓывает, что это
совсем ненадолго.
-- ‡начит, в_с_ё?
-- —то всё?
џ не понЯл его вопроса. ќтого страшного вопроса: "‡начит, в_с_ё".
-- —то всё?
-- ‡начит, в_с_ё, -- повторил он.
Ћднако на сей раз вопроса не было. ’о есть в его интонации не слышалось
никакого вопроса. Ћн вроде бы ни о чем даже не спрашивал. Ћн просто сказал:
"‡начит, в_с_ё".
-- —то всё?.. -- удивленно спросил Я.
џ, ну, ей-богу же, ничего не понимал. Љакой-то совершенно непонЯтный и
дурацкий разговор шел у нас с этим типом.
-- „а, †енЯ. ‚_с_ё.
Ћн сказал это, глЯдЯ на менЯ с откровенной жалостью. ‘ откровенной
жестокостью.
€ только тут до менЯ дошло, о чем он говорил. —то он имел в виду. ‹ишь
сейчас Я догадалсЯ, какой смысл вкладывал он в это "в_с_ё".
џ закричал:
-- Ќет!
Њы стоЯли с ним на улице. ’очней, не на улице, а в переулке, что за
комиссионным магазином, близ Џресни. ќто был довольно тихий переулок. Ќе
то, что сама кипЯщаЯ, звенЯщаЯ, дудЯщаЯ, свистЯщаЯ, шаркающаЯ, грохочущаЯ
ЏреснЯ. Ќет, это был тихий и малолюдный переулок. Ќо, конечно же, он был не
совсем безлюден: мимо нас шла какаЯ-то бабушка с кошелкой, а ей навстречу
шли две маленькие девочки -- в зоопарк шли, наверное: чуть поодаль стоЯла
"‚олга" с открытым капотом, и под этим капотом, согнувшись, копошилсЯ
шофер; дорогу -- от дома к дому -- не спеша пересекала рыжаЯ кошка...
‚ общем, тут было тихо.
€ в этой тишине Я закричал во весь голос:
-- Ќе-е-ет!!!
‚ то мгновение у менЯ будто помутилось в глазах, помрачилось в голове,
но Я все же заметил, как рыжаЯ кошка опрометью бросилась в подворотню; как
из-под капота "‚олги" высунулась лохматаЯ голова; как оглЯнулась бабушка с
кошелкой, а две маленькие девочки, которые шли в зоопарк, вдруг
рассмеЯлись...
‚иктор ‚икторович недовольно и встревоженно оглЯделсЯ по сторонам.
-- Ќу, что ты, что ты? -- забормотал он. -- Ќу, зачем же, зачем же...
-- Љогда? -- спросил Я.
-- —то -- когда?
-- Љогда ехать?
џ стоЯл, сжимаЯ кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони.
-- Ђ ты... сможешь?
Ќа лице его поЯвились одновременно тень сомнениЯ и свет надежды.
‘ каким наслаждением вот сейчас Я ударил бы по этому лицу.
-- Љогда?
-- ‡автра. ‚ половине шестого. Љак обычно -- здесь.
-- •орошо. џ буду. „о свиданьЯ.
-- †енЯ, погоди. -- Ћн стал опЯть суетливо шарить за пазухой. -- ’ут
тебе еще...
Ќо Я повернулсЯ и зашагал, не оборачиваЯсь.

-- ...наш советский ђобертино ‹оретти!
Ќаконец-то. ‚первые он правильно выговорил это имЯ. •оть чему-то Я его
научил.
‡абухало, заскрипело: это он опускал штангу микрофона, прилаживаЯ к
моему росту.
€ теперь предстоЯло выполнить то, чему научил менЯ он.
џ вышел из-за кулис, улыбаЯсь простодушно и застенчиво, с деланным
смущением моргаЯ на лучи софитов, на встречные, пока еще жидкие
аплодисменты. џ приблизилсЯ к микрофону, осмотрел его с одной стороны, с
другой стороны, постучал пальцем по сеточке, недоуменно пожал плечами: мол,
зачем это? -- и, ухватив поперек железину, понес ее на край сцены --
заберите, мол, нам такие штуки без надобности...
ќтот фокус действовал безотказно.
Џо залу покатилсЯ одобрительный смех, и менЯ еще до того, как Я начал
петь, вознаградили рукоплесканиЯми. Џоловина успеха, таким образом, была в
кармане.
џ милостиво кивнул Ђсечке.
ќтот зал в подмосковном городе металлургов действительно был
великолепен. Џросторный, высокий, облицованный деревЯнной рейкой, кажетсЯ,
еще пахнущей сосновым лесом. ђЯды расходились полукругом, круто ниспадали к
сцене -- и, наверное, каждому, кто там сидел, было все хорошо видно, хорошо
слышно.
€ насчет акустики ‚иктор ‚икторович не ошибсЯ.
џ сам чувствовал, как Ясно звучит мой голос, как отчетлива любаЯ
интонациЯ. Ќи одно усилие не пропадало зрЯ, ни одно тишайшее вибрато не
оставалось неуслышанным.
€ та же акустика сделала совершенно оглушительными аплодисменты, когда Я
вслед за "‹ючией" и "‘олнцем" выдал на полной страсти и честной слезе
"‚ернись в ‘орренто".
ђЯды бушевали.
Ђсечка украдкой, перелистываЯ ноты, сморкалась в платочек.
‚иктор ‚икторович, околачивающийсЯ меж кулис (Я победно оглЯнулсЯ на
него), улыбалсЯ во весь рот.
џ же в эту минуту окончательно понЯл, что ЊариЯ ‹еонтьевна ошиблась.
•отЯ она и доктор, но ведь бывают, как Я слышал, такие отдельные случаи,
когда доктора ошибаютсЯ. € вот это был именно такой случай. Ћна ошиблась.
Ќаверное, у менЯ еще не началась мутациЯ. €ли же -- вот было бы здорово! --
она уже состоЯлась, минула. „ело в том (об этом Я тоже слышал), что бывают
мгновенные мутации: сутки -- и уже другой голос. Џравда, у менЯ не поЯвилсЯ
„ругой голос, он у менЯ осталсЯ прежним -- и это было загадочно. Ќо каких
только чудес не бывает на свете! ‚о всЯком случае, ЊариЯ ‹еонтьевна,
безусловно, ошиблась. џ буду петь. џ пою.
уберт. "Ђве ЊариЯ".
ђовно, сберегаЯ дыхание, Я начинаю это тЯгучее, смиренное, молитвенное
"Ђ-а-а..."
‚се идет хорошо. ’еперь -- верха.
€ на первой же верхней ноте произошел "кикс". ѓолос вдруг сам собой
соскочил, соскользнул, как соскальзывает, соскакивает с бильЯрдного шара
нацеленный кий -- там, кажетсЯ, это тоже называетсЯ "киксом"...
џ тотчас выправил ноту.
Ќо Ђсечка от неожиданности сбилась, аккомпанемент дрогнул.
џ почувствовал, как перехватило горло -- его будто сжало железной рукой.
џ напрЯгсЯ, стараЯсь разжать эту душащую руку. € разжал. Ќо в голосе
поЯвилась угрожающаЯ хрипотца.
Ћ, эта проклЯтаЯ акустика! ’еперь она выставлЯла напоказ, предательски
удваивала, удесЯтерЯла каждую шершавую ворсинку и каждую оголенность в
звуке, каждый сбой и каждый перехват дыханиЯ.
‚ зале была мертваЯ тишина. ЉакаЯ бывает в цирке, когда канатоходец,
черной повЯзкой закрыв глаза, ощупывает носком невидимую длЯ него проволоку
и делает первый шаг. Ђ под ним нету сетки...
џ чувствовал, как бледнею. Љазалось бы, при таком невероЯтном напрЯжении
свЯзок, лапрЯжении всех еще оставшихсЯ сил Я должен бы, наоборот,
побагроветь от натуги. Ќо Я знал, что бледнею.
„а. ‚се-таки Я прошел долгую и суровую школу ‚ладимира Љонстантиновича
Ќаместникова. ’ам, на спевках, за пюпитром. ќто была надежнаЯ школа. Ћна
выручила менЯ.
џ последним усилием совладал с голосом. џ допел до конца.

џ сорвал голос.

‚последствии Я часто думал: а что, если бы не сорвал? …сли бы судьба не
столкнула менЯ с этим гнусным и малокультурным жуликом, если бы Я не
повадилсЯ ездить на эти "левые" концерты? …сли бы Я не ослушалсЯ нашей
горловички Њарии ‹еонтьевны?
—то бы тогда? Ќеужто Я осталсЯ бы при голосе, вернее, обрел новый?
Љто знает? Њожет, и осталсЯ бы и обрел. ‚сЯкое бывает. Ќо теперь, когда
непоправимое случилось, Я почему-то все более склонЯюсь к мысли: нет, все
равно не было бы. "Ќе будет. Ќичего не будет. Ќе будет никакого голоса", --
вспоминал Я наш с Љолькой Ѓирюковым разговор на Џтичьем рынке. "Љак это не
будет? ‘овсем?" -- усомнилсЯ Я тогда. "Ќу, останетсЯ, конечно...
разговаривать. ’ары-бары".
„а. Љолька оказалсЯ прав. ‚от и они, тары-бары.
Њежду прочим, ведь Љолька еще вполне мог выжидать, уповать на лучший
исход -- он не срывал голоса, ему просто велели молчать до поры до времени,
и он дисциплинированно молчал. Њолчал, как рыба. Ђ сам готовилсЯ в бега...
‡начит, и он не шибко верил в свое исключительное счастье.
Ќу, а если иначе? …сли человек беззаветно и несокрушимо уверует: будет,
обЯзательно будет! €ли если он соберетсЯ с духом и на какой-то срок просто
выбросит вон из головы эти никчемные гаданиЯ: будет -- не будет?.. Њожет,
именно в таких вот случаЯх судьба оказываетсЯ добрее, снисходительней и
вознаграждает человека: на, мол, тебе -- за терпение, за веру, держи, не
ронЯй...
Ќе знаю.
Њогу лишь сказать, забегаЯ вперед, что из всего нашего класса, из всей
нашей голосистой, а теперь замолкшей братии, изо всех нас лишь один
оказалсЯ счастливчиком. ‡апел снова -- да как! €менно он оказалсЯ тем самым
"одним из тысЯчи". Ќо это был не Я. “вы. Ђ кто? ‘екрет покуда.
Ћдин-единственный. Ќо не Я.
€ опЯть подтвердилась правота мудрейшего из мудрых ЌиколаЯ €вановича
Ѓирюкова, сказавшего тогда, на Џтичьем рынке: "‡акон природы".
‡акон не обойдешь. Ќа то он и закон.
Ќо, между прочим, был такой способ. Ќо об этом уж очень противно
рассказывать.
„а, в старину -- еще сто лет назад и раньше. € не у нас, в ђоссии, а
там, у них, в ‚атикане. Ћни там делали детЯм одну мерзкую операцию, после
которой голос уже никогда не менЯлсЯ. Ќавсегда сохранЯЯ ангельскую высоту и
ангельский тембр, он делалсЯ лишь безмерно сильней. € такие голоса там
ценились дороже золота, потому что каждой церкви хотелось иметь свой
ангельский хор, а в особенности ангелов-солистов. € некоторые из этих
ангелов сделались знаменитыми на весь мир. Ћни зарабатывали на своих
глотках такие деньги, что, к примеру, один такой ангел, Љаффарелли,
позволил себе роскошь купить целое герцогство и сделалсЯ герцогом. ‚от уж,
небось, задавалсЯ он, этот герцог!.. Ћднако герцогу Љаффарелли некому было
оставить свои земли, свой дворец и свой титул; ведь у него не было
герцогини и не могло быть герцогинЯт.

’еперь, по прошествии времени, Я уж куда спокойней перебираю в памЯти
эти минувшие событиЯ моей жизни.
Ќо тогда, в те дни, даже страшно вспомнить, что со мной делалось. € что
со мной делали.
‘перва задушевный разговор с директором училища. Џотом педсовет. Џотом
комсомольское собрание.
‚едь уже в очередной понедельник ЊариЯ ‹еонтьевна все обнаружила своим
ларингоскопом, как она любит выражатьсЯ: "Њне в этом зеркальце все
прекрасно видно". Ђ тут еще кто-то из наших интернатских (уж это, прЯмо
скажем, свинство) наЯбедничал ‚ладимиру Љонстантиновичу, что Я обзавелсЯ
заграничным костюмом, нейлоновой сорочкой и галстуком "линкольн". Ђ нЯньки,
как выЯснилось, доложили начальству, что Џрохоров тогда-то и тогда-то
пропадал до поздней ночи.
ЋтпиратьсЯ Я не стал. џ и так был убит -- чего уж убитому отпиратьсЯ! џ
был совершенно убит.
џ сидел на уроке музыкальной литературы, заслонЯ лицо ладонЯми с обеих
сторон, и слушал, что рассказывает учительница. ‚ернее, делал вид, что
слушаю.
Њне было до крайности обидно. ‚чера на собрании все наши ребЯта
голосовали за строгий выговор с занесением. € ‚итюха ’итаренко, и Њарат
Ђлиев, и все остальные (кроме ѓошки ‚Яземского -- он нарочно смылсЯ с
собраниЯ). Ќе то, чтобы Я обиделсЯ на это единогласие. —то ж, виноват,
каюсь -- наказывайте, воздавайте сполна, на всю катушку. •отЯ можно бы,
конечно, и без занесениЯ.
Ќо почему никто не взЯл в расчет, что Я и так уже покаран самой тЯжкой
карой -- лишилсЯ голоса? ‚ыговор, ну, тот еще можно со временем снЯть.
‡аслужить прощение. ‚ернуть доверие. Ђ вот голоса мне уж не вернуть.
Ќикогда... џ лежу, сраженный наповал, бездыханный, безголосый. ‹ежу, € уж
‚итюхе ’итаренко, поскольку он мастер спорта, следовало бы знать, что
лежачего не бьют. Ђ он... Ќу, ладно.
џ рассеЯнно, вполуха внимал тому, что рассказывала преподавательница
музыкальной литературы. ђассказывала она о Ѓахе.
џ покосилсЯ на стену. Љак раз в нашем классе висел на стене портрет
€оганна ‘ебастьЯна Ѓаха. Ћн в расстегнутом камзоле с бронзовыми пуговицами
на обшлагах, в расстегнутой жилетке -- дородный такой и важный. Ѓрови
нахмурены, глаза строги. Џышный белый парик венчает голову. ‚ руке нотный
лист, а что там -- "Ѓранденбургский концерт", или знаменитаЯ ре-минорнаЯ
’окатта, или "‘трасти по Њатфею" -- не разобрать...
‚еликий, недосЯгаемый Ѓах.
џ на своем веку много играл Ѓаха, Љогда совсем маленьким был, играл его
забавную "‚олынку" и грустный Њенуэт. Џозже -- баховские инвенции. Џотом --
"•орошо темперированный клавир": прелюдиЯ и фуга, прелюдиЯ и фуга,
тональность за тональностью, страница за страницей...
џ подолгу просиживал за фортепьЯно. „аже в ту пору, когда пел -- когда Я
пел, и был знаменит, и был всеми обласкан, и был счастлив, -- Я не забывал
фортепьЯно, хранил верность этому инструменту, прельстившему менЯ еще в
детдоме, еще в ‹ипецке.
€гра на фортепьЯно обЯзательна длЯ всех музыкантов. Џотому, что этот
инструмент -- царь царей. Ћн общий длЯ всех. ‚ музыкальных училищах, в
консерваториЯх прЯмо так и называетсЯ предмет: о_б_щ_е_е фортепьЯно. € будь
ты хоть скрипач, хоть флейтист, хоть барабанщик, хоть певец, чем бы ты ни
занималсЯ, на кого бы ни училсЯ -- ты еще непременно должен играть на
фортепьЯно. ЋбЯзан! Ќо кое-кто смотрит на это общее фортепьЯно, как на
докуку. …му неохота. …му это кажетсЯ излишним. Ќа скрипке, допустим, он уже
скоро догонит Ћйстраха-отца и Ћйстраха-сына, а на фортепьЯно -- тут он еще
осваивает "„етский альбом"...
џ, между прочим, слыхал, что один чудак из "ѓнесинки" нарочно сочинил
"Љонцерт длЯ общего фортепьЯно с оркестром". ’ам симфонический оркестр
выдает на полной мощи бетховенское "’а-та-та-та-ам! ’а-та-та-та-ам!", а
парень, который сидит за роЯлем, в ответ -- одним пальцем; "‚о саду ли, в
огороде..."
Ќо -- шутки в сторону -- длЯ менЯ лично фортепьЯно всегда было и
свЯтыней и делом. џ много играл. € на протЯжении всех лет мне сопутствовал
Ѓах, ’о есть бывали у менЯ и более страстные увлечениЯ, о которых Я говорил
и еще расскажу, но при этом неизменно оставалсЯ Ѓах, и Я думаю, что это
навсегда.
’ак вот, о Ѓахе. џ прочел о нем все, что нашлось в библиотеке, и знаю о
нем больше того, что спрашивают на экзамене по музыкальной литературе.
€ могу, кстати, сообщить, что однажды €оганн ‘ебастьЯн Ѓах тоже получил
выговор. ‘ занесением. ЌавернЯка с занесением, поскольку документ этот
сохранилсЯ до наших дней.
…му тогда было... что-то около семнадцати лет. ‘овсем еще молодой,
юноша. Ћн служил церковным органистом в Ђрнштадте. …му приходилось
исполнЯть различные хоралы перед началом проповеди, а затем еще и после
проповеди. „а и сама эта проповедь, бывало, затЯгивалась на целый час --
разговоритсЯ проповедник, не уймешь... € Ѓаху было скучно сидеть, сложа
руки, слушать эти речи. € он приспособилсЯ между двумЯ хоралами бегать в
ближнюю пивнушку: отыграет начало -- и туда; пока длитсЯ проповедь, вполне
успеваешь вытЯнуть кружечку, поговорить с дружками; а как проповедь
подходит к концу, он опЯть на месте, за органом, опЯть -- хорал...
€ какой-то поганец донес об этом церковному начальству. Њожет, из тех же
дружков.
Ђ тут еще он, €оганн ‘ебастьЯн Ѓах (ведь совсем молодой был!) привел
как-то ночью в церковь одну девушку и там ей сыграл на органе свои ранние
сочинениЯ. Ђ куда же ему было ее вести? „ома у него не то что органа, а
даже собственного клавесина не имелось -- на чем бы он ей мог сыграть? ‚едь
хотелось, наверное, показать свой талант? Ќу, что тут зазорного?..
€ опЯть об этом донесли начальству.
Ѓаха вызвали на церковный совет и там объЯвили ему выговор. ‡а то, что в
пивнушку бегал, и за то, что приводил ночью в церковь "постороннюю
девушку". (’ак прЯмо и сказано в этом документе.) Џостороннюю!.. Ђ она, эта
девушка, ЊариЯ-Ѓарбара, была его кузиной. € он на ней вскоре женилсЯ. Ђ
потом она, беднЯжка, умерла. Ќо выговор так и осталсЯ, по сей день...
„а что там начальство, дружки! …го, Ѓаха, собственные дети -- и те под
конец его жизни стали насмехатьсЯ над своим престарелым отцом, хотЯ он и
вывел их в люди, сделал приличными музыкантами, даже композиторами. Ћни
насмехались над своим родителем, называли его "старым париком", хвастались,
будто сами они в сто раз гениальнее отца...
‚еликий, недосЯгаемый Ѓах!
Ђ его не успели схоронить, как тут же благодарные сограждане решили
проложить через кладбище дорогу, сровнЯли могилу с землей, замостили
булыжником -- так до сих пор никто и не знает, где покоитсЯ €оганн
‘ебастьЯн Ѓах...
џ еще плотней загораживаю лицо ладонЯми. Џотому что чувствую, как на мои
глаза навертываютсЯ слезы.
Њне очень жалко его, Ѓаха.

-- „а не надо, -- сказал ѓошка.
-- Џочему?
-- Ќу, так...
-- Ђ почему?
-- ѓоворю: не надо.
‚от еще новости.
Њы стоЯли с ним, с ѓошкой ‚Яземским, подле станции метро. € Я выпрашивал
у него две копейки: мне было совершенно необходимо позвонить по
телефону-автомату, однако у менЯ как на грех не имелось двухкопеечной
монеты (был двугривенный, был даже полтинник, но двух копеек не было). Ђ
ѓошка не давал, хмурилсЯ, отворачивал лицо и все твердил: "Ќе надо".
Њежду тем звонок этот был необходим. Џозарез.
“же прошла целаЯ неделЯ, как Я не видел Њайку. ‘перва мне самому было не
до нее: педсовет, собрание. Џотом Я несколько дней подрЯд звонил ей домой,
и как-то так получалось, что всЯкий раз ее не было дома: то она в
библиотеке, то в театре (без менЯ!). Ћб этом мне исправно и вежливо
сообщала ее мама, когда Я звонил. € у менЯ зародилось подозрение, что это
именно она, мама ‚ЯземскаЯ, узнав про то, как менЯ разбирали на педсовете и
собрании, решила оградить свою дочь... ‚ообще мне эта мама не внушала
довериЯ. џ ее терпел только потому, что она была матерью Њайки и ѓошки.
Њайки, которую Я любил, и ѓошки, с которым Я дружил....
’ри днЯ подрЯд Я не мог дозвонитьсЯ Њайке. ‚сЯкий раз к телефону
подходила мамаша.
€ сегоднЯ Я дерзнул на хитрость.
џ решил воспользоватьсЯ ѓошкиной помощью. Ђ он не только осталсЯ
равнодушным к моей идее, но даже уверЯл, что у него нету этих несчастных
двух копеек.
-- †мотничаешь, да? -- рассердилсЯ Я и протЯнул ему свой тЯжеловесный
полтинник. -- Ѓери.
Ќо тут и ѓошка страшно рассердилсЯ. Ћн вывернул наизнанку карман, выгреб
оттуда белую и желтую мелочь, встрЯхнул, обнаружил двухкопеечную монету и
зашагал к стеклЯнной шеренге автоматов.
Њы втиснулись вдвоем в телефонную будку.
ѓошка набрал номер.
-- Њама? ќто Я... —то? ‘коро приду. Њайка дома? Џоэови-ка.
€ поспешно сунул трубку мне.
-- Ђ? -- тотчас отозвалась трубка беззаботным Њайкиным голосом.
-- ‡дравствуй, -- сказал Я.
-- —то? Љто это?..
-- ќто Я. ‡дравствуй, -- повторил Я, улыбаЯсь трубке.
’рубка затаилась. Џотом ответила тихо:
-- ‡дравствуй.
„а, судЯ по всему, Њайка сильно побаивалась своей мамаши.
-- ‡дравствуй, -- сказал Я еще раз. -- Љогда и где?
“ нас ведь с Њайкой подобные разговоры были коротки: когда и где. Ѓез
лишних слов. Ћстальные слова -- при встрече.
-- џ не знаю... -- ѓолос в трубке сделалсЯ еще тише и настороженней.
-- ‘егоднЯ, -- предложил Я наиболее желанный длЯ менЯ срок. -- Ќа
ЊаЯковке.
-- ‘егоднЯ Я не могу. “ менЯ уроков много. Ѓудет контрольнаЯ.
-- ‡автра, -- не пал духом Я. -- ‡автра. ’ам же.
-- ‡автра Я тоже не могу, -- вздохнула трубка. -- џ... мы с мамой идем к
портнихе.
-- Ђ послезавтра? -- с надеждой спросил Я.
-- Џослезавтра? -- Њайкин голос в трубке зазвучал уверенней. --
Џослезавтра Я никак не могу. ќто будет суббота, а в субботу Я иду в „ом
кино. Ћдна девочка достала билеты: всего два билета -- себе и мне.
„а. †алко, что всего два.
-- ‡начит, в воскресенье? -- сказал Я уныло, потому что до воскресеньЯ
оставалась целаЯ вечность.
-- ‚ воскресенье к нам придут гости, -- сообщила Њайка, -- Ќет, Я не
смогу.
-- Ђ когда же? -- совсем уж удивилсЯ Я этому злосчастному стечению
обстоЯтельств. -- Љогда?
-- Ќе знаю...
Џосле этих странных слов трубка совсем замолкла. ‚ ней было слышно
только дыхание. Њайкино дыхание.
-- Њайка! -- позвал Я.
€ тогда в трубке задолдонили короткие прерывистые гудки.
’олько сейчас, в недоумении отстранЯЯ трубку, Я увидел, что ѓошки
‚Яземского уже не было в кабине. Ћн стоЯл за стеклом, снаружи. Љогда он
успел выйти? € почему Я этого не заметил? € отчего бы ему отсюда
выскакивать?
Ќе хотел подслушивать чужой разговор? €ли он не м_о_г его слушать?..
џ покинул будку.
ѓошка смотрел на менЯ неодобрительно, хмуро и чуточку жалостливо.
-- Ќу? ѓоворил же...
-- —то?
-- џ говорил: не надо.
„а. ѓоворил.
-- Њамаша, значит? -- спросил Я, сощурЯсь.
-- Џри чем здесь мама! -- Ћн грозно надвинулсЯ на менЯ. -- Ћна здесь ни
при чем. € ты -- не смей... Ћна только в одном виновата, что говорила,
будто дома нет. Ђ ее Њайка заставлЯла врать. ЏонЯл? ‚от и все. ’еперь ты
все знаешь.
-- Ђ... почему? -- спросил Я.
џ задал этот вопрос машинально. Њне вовсе не нужно было ответа. Њне
вдруг, в одну секунду, все на свете сделалось совершенно безразличным.
ѓошка помЯлсЯ, потом сказал небрежно:
-- ЌоваЯ у нее дурость. ЏоЯвилсЯ там какой-то... задохлик. ахматист.
Ќо вдруг оживилсЯ:
-- ‘ ’играном ЏетросЯном -- ничьЯ. ‚о „ворце пионеров, на сорока досках.
ЏредставлЯешь, ничьЯ! ‚ пЯтнадцать лет -- ничьЯ с ЏетросЯном...
-- Џока, -- сказал Я.
€ пошел.
-- †енька...
Ћн догнал менЯ.
-- †енька, Я сегоднЯ собираюсь в одну компашку. Њагнитофон там
колоссальный -- "ѓрюндиг". Џослушаем, потанцуем... а?
-- Џока.

џ пересек площадь.
‡а склизкой от дождЯ оградой зоопарка стоЯли голые деревьЯ. Ђллеи,
огибающие пруд, обычно такие людные и шумные, сейчас были пусты. „а и сам
этот пруд будто вымер, лишь пара лебедей лениво плавала вокруг дощатого
домика, а поодаль, на берегу, зЯбко отрЯхивались утки. Ћстальных птиц уже
попрЯтали в помещениЯ, чтобы они не простудились. „а и этим -- лебедЯм,
крЯквам -- по нормальным законам их жизни, наверное, уж давно полагалось бы
отлететь в теплые краЯ. Ќо они, конечно, никуда не улетали: или привыкли
зимовать тут, или, как Я слышал, им на всЯкий случай подрезают крыльЯ,
чтобы не сбежали.
‡ато, как всегда в осеннюю пору, заметно прибыло другого населениЯ, не
обозначенного на табличках, а добровольно, по своей охоте обживающего
зоопарк: ветки деревьев были черны от сидЯщего на них горластого вороньЯ, а
на слЯкотных дорожках шевелились воробьиные стаи...
„а, зима на носу. …ще одна зима. ‡има.
Ђ у ворот зоопарка стоЯла лоточница в белом халате, надетом поверх
пальто, и торговала мороженым.
Ћна тут стоЯла вечно: и летом, и зимой, и весной, и осенью. ’орговала
мороженым.
Ќо, странное дело, все эти минувшие годы Я как бы не замечал ее. џ
несколько раз в день проходил мимо, но при этом никогда ее не замечал. Ћна
как бы исключалась из моего полЯ зрениЯ. Џоскольку Я не должен был ее
замечать -- ни ее, ни ее лотка. Њне это было заказано видеть. Њной
руководил непререкаемый запрет, выслушанный давным-давно, именно здесь, на
этом самом месте, у этих ворот.
€ Я ничего не видел.
€ вот лишь сейчас, приблизЯсь к воротам зоопарка, Я увидел, Я обнаружил,
что это не просто лоточница в белом халате, торгующаЯ мороженым, а т_а
с_а_м_а_Я лоточница, котораЯ стоЯла здесь давным-давно, сто лет назад. џ
узнал ее. ’а самаЯ пожилаЯ женщина. € менЯ вдруг поразило своей
очевидностью то, что за минувшие сто лет она, эта лоточница, нисколько не
переменилась: она осталась точно такой же, какой была.
Ђ Я за те же сто лет, за те же восемь лет переменилсЯ настолько, что
менЯ-то, конечно, она ни за что бы не узнала, если б Я даже ей напомнил,
как однажды по неосторожности и неведению вздумал купить у нее "эскимо" и
что потом из этого вышло.
Ќет, конечно, не узнала бы.
€ Я, признатьсЯ, тоже сам себЯ не узнавал. Ќе только такого себЯ, каким
Я был в ту безумно далекую пору, но даже такого себЯ, каким Я был недолю
назад, еще два днЯ назад, всего лишь час назад...
џ подошел к лоточнице, протЯнул ей полтинник и сказал:
-- Џожалуйста, "эскимо".

* —асть четвертаЯ *

-- †енЯ, -- сказал он, -- Я ничего не понимаю. Љогда у тебЯ не ладилось
с геометрией, то еще... то есть это было совершенно постыдно, однако...
-- џ исправил по геометрии.
-- Ћчень хорошо. Ќо... что это такое?
Ћн повернул лежащий перед ним лист -- какую-то учительскую ведомость, --
чтобы мне было видно, и ткнул в него своим коричневым пальцем.
-- —то это такое?
Љак что? Њне было прекрасно видно даже вверх ногами: "‡" и "2". Џротив
моей фамилии. ’ройка -- это по фортепьЯно, а двойка -- по теории музыки.
‚се в точности, никакой ошибки. ‡аработано на прошлой неделе.
-- †енЯ, -- сказал он тихо, -- что это такое? џ просто не понимаю. џ
отказываюсь понимать!
‚от уж это зрЯ. Ћдно дело не понимать, а другое -- отказыватьсЯ.
џ стоЯл перед директорским столом, переминаЯсь с ноги на ногу, одергиваЯ
рукава. ЊенЯ в последнее времЯ заела дурацкаЯ эта привычка: поминутно
одергивать рукава. Ќе то, чтобы они были мне коротки -- вовсе нет, мне
недавно выдали новую тужурку, и она была в самый раз. Ќо Я продолжал очень
быстро тЯнутьсЯ вверх. €ногда Я вроде бы даже чувствовал, как расту. џ,
казалось, ощущал, как моЯ шеЯ, а с нею и голова постепенно приподнимаютсЯ
над плечами, как пальцам моих ног делаетсЯ тесно в башмаках, а запЯстьЯ
сами собой лезут наружу из рукавов -- и Я поминутно одергивал рукава.
-- џ исправлю.
Ќадо, конечно, исправить. ‚едь эдак можно и остатьсЯ без стипендии на
следующее полугодие.
-- †енЯ, пожалуйста, сЯдь, -- сказал ‚ладимир Љонстантинович Ќаместников
и откинул в сторону ведомость. -- ’ы мне все-таки должен объЯснить...
Ђ что объЯснЯть?
-- €справлю, -- глухо повторил Я.
Ќе мог же Я, в самом деле, объЯснить ему, что ненавижу теорию музыки. €
практику заодно. —то Я ненавижу музыку.

Ќу, может быть, это и чересчур, и не совсем так, и даже вовсе не так --
никакой особой ненависти Я, конечно, не испытывал. Џросто мне вдруг стало
все равно. Ћт спевок Я был освобожден. Ћт концертов Я был освобожден.
‚первые за всю свою жизнь Я испытывал это жутковатое чувство
о_с_в_о_б_о_ж_д_е_н_н_о_с_т_и. Ћно увлекало. “роки? Ќо их можно учить, а
можно и не учить -- пронеси, господи. ”ортепьЯно -- тоже дело хозЯйское:
хочешь -- сиди, а хочешь -- гулЯй...
џ гулЯл.
ѓулЯть по Њоскве очень интересно. „аже если кружить по одной только
нашей Џресне, исхаживать ее вдоль и поперек, вкось и вкривь.
Ќа перекрестках Я читал таблички: ЃаррикаднаЯ улица, „ружинниковскаЯ
улица, улица ’ысЯча „евЯтьсот ЏЯтого года, „екабрьскаЯ улица... “ станции
метро стоЯла бронзоваЯ фигура рабочего, сжимающего гранату.
џ подолгу рассматривал тихие особнЯки на Ѓольшой ѓрузинской и на Њалой
ѓрузинской. џ вглЯдывалсЯ в их фасады, как в лица. ‹ица были каменные. Ћни,
безусловно, хранили какие-то тайны.
„а, с некоторых пор у менЯ не оставалось сомнений в том, что все
старинные дома битком набиты тайнами. ‚ключаЯ наше хоровое училище.
Ћднажды, когда Я еще училсЯ в восьмом классе, к нам Явились люди с
папками и чертежами, а следом другие люди -- те уже с молотками и железными
ломиками. ‘верЯсь по чертежам, они взЯлись простукивать стены. ‚се подрЯд:
и на первом этаже, и на втором, и в подвале. ‘тучат, прислушиваютсЯ. Џотом,
на перемене, видим -- ломают стену...
Њы, конечно, еле высидели оставшиесЯ уроки. Љроме этого стука, уже
ничего не слышали и строили на сей счет различные догадки. Ћдни говорЯт:
"Љлад ищут". Ђ другие говорЯт: "€щут бомбу. ‚о времЯ войны угодила в дом,
не взорвалась и до сих пор сидит в стене". Ќе правда ли, большое
удовольствие? Ќо все же интересно.
Ћднако тем дело и кончилось. Ќичего как будто не нашли. ‡аделали стену.
‘обрали свои чертежи да железки и ушли -- извините, что малость наследили,
Ђ между тем искали именно клад.
“знал Я об этом из верных уст. Ћт Џолины ђомановны, нашей привратницы, о
которой Я уже рассказывал, Ћна ведь, Џолина ђомановна, спокон веку сидит
под этой дверью, под бесполезным медным колоколом. Ђ живет в бревенчатой
развалюхе -- все никак не соберутсЯ снести, потому, наверное, что с улицы
ее, развалюху, не видать.
€ само собой разумеетсЯ, что Џолина ђомановна знала всю подноготную
старинного особнЯка, где помещаетсЯ наше училище.
Љак-то зимним вечером Я засиделсЯ за фортепьЯно (тогда Я еще сиживал
допоздна) и, спускаЯсь по лестнице, перекинулсЯ парой слов с Џолиной
ђомановной: нет ли мне, дескать, опЯть каких-нибудь неожиданных писем, как
здоровье, как погода, то да се. Ђ было это вскоре после того, как у нас
простукивали и ломали стены.
Џолина ђомановна тоже, видно, скучала в этот долгий зимний вечер. € от
скуки поведала мне такую историю.
—то жил в этом доме, где теперь хоровое училище, богатый купец,
действительный статский советник Џетр €ванович ™укин. Ћн владел
мануфактурами в Њоскве и близ Њосквы.
’олько сперва он жил не в нашем доме, не на Ѓольшой ѓрузинской, а
неподалеку -- на Њалой ѓрузинской. ‚ роскошном дворце, который выстроили
ему на заказ: чтобы дворец был похож на боЯрский терем -- с затейливыми
столбцами, коньками, крылечками, но чтобы все это было не деревЯнное, а
каменное, кирпичное да еще украшенное изразцами.
„ворец построили. Ћн и по сей день стоит на Њалой ѓрузинской. џ ходил,
смотрел. „овольно красивый дворец.
Ћднако и этот дворец не разорил Џетра €вановича ™укина. „еньги еще
оставались. Ћни не убывали, а прибывали. ’огда он решил собирать коллекцию.
Ќо он не марки собирал, и не спичечные коробки, и не конфетные бумажки, “
него была другаЯ страсть. Ћн собирал предметы русской старины. ‡олотые
вазы, серебрЯные блюда, хрустальные кубки, фарфоровые чашки. …ще древние
рукописные книги, мечи и сабли, парчовые одежды. ’о есть все подрЯд скупал
-- лишь бы старинное, лишь бы русское.
‚ообще московские купцы-богатеи были охочи до подобных затей: собирать
коллекции, заводить галереи, везти диковины со всего мира в ђоссию.
‚от и младшие братьЯ Џетра €вановича пристрастились к тому же. „митрий
€ванович разъезжал по …вропе и скупал там картины старинных мастеров, а
‘ергей €ванович -- тот предпочел новых: он отправилсЯ в Џариж и увез оттуда
в Њоскву самые лучшие картины Њоне, „ега, ђенуара...
Ђ у старшего брата к тому времени во дворце на Њалой ѓрузинской
скопилось такое невероЯтное количество вещей, что это уже стал не дом, а
музей. € Џетр €ванович ™укин решил: "Љоли музей -- пусть и будет музей".
‚зЯл да и подарил этот свой дворец вместе со всем драгоценным скарбом
€сторическому музею, городу Њоскве.
‘ам же перебралсЯ в маленький особнЯк на Ѓольшой ѓрузинской -- тот, где
теперь помещаетсЯ наше хоровое училище. Ћн купил его за сто пЯтьдесЯт тысЯч
рублей. ЏоселилсЯ тут и вскоре умер.
Ђ перед тем замуровал клад.
ЌавернЯка замуровал. ‚едь вот, когда пробивали Ќовый Ђрбат и когда там
начали крушить старые дома, в которых до революции проживали богачи, то
чуть ли не в каждом доме обнаруживали клады: экскаватор лишь тронет ковшом
стену -- и вдруг оттуда посылаютсЯ золотые монеты, ожерельЯ... џ об этом
даже в газете читал, в "‚ечерке".
’ак что все наши мальчишки были уверены, что и в училищных стенах
замурован клад. € после того как у нас побывали эти люди с чертежами и
кирками, а потом ушли, ничего не добившись, мы еще целый год самостоЯтельно
простукивали стены. ќто сделалось даже привычкой: идешь по коридору -- и
стучишь согнутым пальцем. ’о повыше, то пониже. —утко ловишь звук. Ћднако
толстущие стены старинного особнЯка повсюду отвечают одинаково глухой
непроницаемостью.
ѓде же тайник? ‚едь должен он быть, этот чертов клад!..
Ћдна лишь Џолина ђомановна сомневаетсЯ, покачивает головой и твердит,
что, мол, Џетра €вановича клад -- в €сторическом музее, а клады ‘ергеЯ и
„митриЯ ™укиных -- те на ‚олхонке.

џ и прежде бывал на ‚олхонке, в Њузее изобразительных искусств. Ќас
водили туда всем училищем, просвещатьсЯ.
Ќо от первых походов осталсЯ довольно неприЯтный осадок. € об этом надо
рассказать, если уж быть до конца честным.
„ело в том, что среди развешанных в этом музее картин было очень много
таких, на которых голые женщины. ѓде слегка прикрытые, а где во всей своей
неприкрытой наготе. Ѓыли и статуи того же приблизительно содержаниЯ: голые
женщины.
‹ично менЯ это нисколько не смущало. џ уже знал о том, что художники и
скульпторы любЯт воспевать красоту человеческого тела. ’ак что Я не видел в
этом ничего зазорного. џ просто ходил по музею и смотрел.
Ћднако должен заметить, что вообще мальчишки ведут себЯ довольно
безобразно в таких вот музеЯх, где выставлена обнаженнаЯ натура.
’ам ведь не только мы были в тот день -- были и другие школьники,
обыкновенные, из обычных школ. Џионеры, небось. € если девочки держались
вполне достойно, с благоговейным и серьезным видом созерцали великие
творениЯ и даже что-то записывали в блокнотики, то некоторые ребЯта, увы,
вели себЯ нескромно, неприлично: они у каждой такой картины и подле каждой
такой статуи подталкивали друг друга плечами, хихикали, перемигивались.
‚прочем, Я думаю, что это скорей от смущениЯ, чем от безнадежной
испорченности. Ќо когда подле тебЯ люди ведут себЯ так, поневоле и сам
засмущаешьсЯ, разозлишьсЯ даже...
Ђ теперь Я бывал на ‚олхонке один. ’еперь, когда Я был "освобожден" и
упивалсЯ горькой своей свободой.
џ гулЯл по Њоскве, часто ездил на ‚олхонку. ‚от так получилось, что
именно теперь, когда Я возненавидел музыку, ну, во всЯком случае, теорию
музыки, менЯ вдруг отчаЯнно стало тЯнуть сюда, в этот музей, где не было
никакой музыки, но где всЯкий раз Я испытывал ту же радость, то же счастье,
какое прежде дарила мне музыка...
Ћно было очень светлым, это новое счастье. ‘ветлым -- в самом прЯмом
смысле слова. ‚ смысле с_в_е_т_а.
‚от бывает, что ты идешь по каким-нибудь загородным местам. ‘права от
тебЯ зеленый лес, а слева -- голубаЯ река. Џосредине вьетсЯ желтаЯ
тропинка, обок ее колосЯтсЯ хлеба, а в них мелькают васильки да ромашки.
Ћчень все красиво, все радует глаз. Ќо солнца при этом нет: оно скрыто
облаком, и поэтому все окрест покоитсЯ в сплошной и ровной тени.
Љак вдруг -- неожиданно, мгновенно, будто высверк молнии -- солнце
вырываетсЯ из-за облака.
€ тотчас все преображаетсЯ.
’о есть лес по-прежнему остаетсЯ зеленым, река голубой, тропинка желтой,
ромашки белыми -- но как все изменилось! ќто уже совсем другаЯ зелень,
другаЯ голубизна, другаЯ белизна. ‚се другое. „ругой, ослепительный,
невозможный, солнечный мир!..
‚от примерно это же было в музее на ‚олхонке.
џ неторопливо шел, огибаЯ стены, из двери в дверь, из зала в зал.
Џовсюду висели картины. ’ам были леса и полЯ, реки и горы. —еловеческие
лица. Ѓыли столы, заваленные дичью и фруктами. “лицы и площади незнакомых
мне городов. Љое-где рубились насмерть конные и пешие воины. Љое-где
объЯснЯлись в любви. Ћднако все это без исключениЯ пребывало в тени. ѓоры в
тени, улицы в тени. ђукопашные схватки происходили в тени, и влюбленные
целовались в тени. Њежду тем на некоторых картинах можно было различить
места, освещенные солнцем, и места, на которые падала тень. Ќо -- не знаю
даже, как это объЯснить, -- солнечные места все равно оставались в тени,
просто они были немного светлее, чем те, что уж совсем тонули во тьме.
Љак вдруг, едва Я переступил порог нового зала, все переменилось.
‚озникло то самое ощущение, о котором Я только что говорил: долго не было
солнца, оно прЯталось среди туч -- и внезапно вырвалось из-за краЯ...
ЊенЯ ослепило. џ зажмурилсЯ. џ подумал даже, что нечаЯнно ошибсЯ дверью
и попал не из зала в зал, а прЯмо из музейного тихого сумрака -- на Яркую
летнюю улицу...
џ снова раскрыл глаза. Ќет, это был по-прежнему музей. Ќа стенах висели
картины. €, в общем-то, было на этих картинах все то же самое, извечное,
что облюбовали длЯ себЯ художники: леса и горы, мосты и церкви, лица людей,
тела людей, цветы.
Ќо каким пронзительным светом было все здесь озарено! Љак обжигающи были
солнечные пЯтна, как свежа и прохладна тень! ‚оздух струилсЯ, тек, журчал
-- подойди и глотни. ‹истьЯ деревьев Явственно трепетали. –веты терпко
пахли. Њоре дыбилось. †енские глаза были нежны и влажны...
’акие чистые краски. ’акаЯ живаЯ жизнь.
’еперь, бываЯ на ‚олхонке и часами простаиваЯ перед этими картинами, Я
пыталсЯ угадать, как же они с_д_е_л_а_н_ы, Я рассматривал их близко, в
упор, Я уже различал запечатленные движениЯ кисти, бросавшей краску на
холст. ™едрую лепнину Њоне. “ложенные рЯдками мазки ‚ан ѓога. € как бы
источающие друг дружку краски ђенуара...
џ выходил из музеЯ.

џ вышел из музеЯ, миновал колоннаду, остановилсЯ на широкой лестнице,
ниспадающей к скверу, к ‚олхонке. Џрисел на ступеньку.
Ѓыл солнечный и жаркий день. ‹юди шагали торопливо, будто асфальт жег им
пЯтки. Ћни были одеты по-летнему пестро: ситцевые платьЯ и сарафаны, рубахи
навыпуск. ‚се больше молодежь -- ведь тут университет рЯдом, ‹енинскаЯ
библиотека, бассейн "Њосква", справа метро и слева метро. Џоперек улицы
стоЯли красно-белые решетки и колышки с натЯнутой веревкой: дорожницы
сноровисто рисовали на черном асфальте белые пунктиры разграничительных
линий. Њашины гуськом шли в объезд -- зеленые, синие, желтые, серые и даже
розовые машины. Њигали светофоры: красный, желтый, зеленый...
‚се вокруг было Ярко, шумно и празднично.
Ђ Я сидел на ступеньке лестницы -- очень одинокий и очень несчастный
человек. ЏотерЯвший все на свете. ЏотерЯвший голос. ЏотерЯвший Њайку.
Џозади менЯ, там, в музее, были эти радостные, полные жизни картины.
•отЯ их создатели уже ушли с земли. Џередо мною, на улице, кипела и
гомонила эта обычнаЯ и прекраснаЯ жизнь.
Ђ Я был где-то между.
џ сидел на ступеньке. ЏотерЯвший все. € сам потерЯнный.
‚от так же Я когда-то, давным-давно, потерЯлсЯ в зоопарке. ‘овсем еще
малыш. ќто был мой самый первый день в Њоскве. € Я в первый же день
потерЯлсЯ. ‘ел на скамеечку и заплакал.
Ђ разве Я тогда заплакал?.. Ќичего подобного. џ тогда встал, оглЯделсЯ и
пошел. € это было правильное решение.
џ встал. € пошел. Ђсфальт действительно был так горЯч, что даже сквозь
подошвы обжигал ступни, џ ускорил шаг. € теперь менЯ никто не обгонЯл: Я
теперь шел наравне со всеми, уловив тот напористый, энергичный темп,
который свойствен московским пешеходам в будничные, деловые часы днЯ.
џ шел в густом потоке людей, устремленном к Њанежной площади, улице
ѓорького и Љрасной площади.
€ тогда Я услышал э_т_о.
’о есть Я услышал шаги. ‘вои шаги. € шаги окружающих менЯ людей.
Ќо это были уже другие шаги.
ќто были шаги басовых октав. ’ррам-там-там-там... тррам-там-там-там...
‘начала вверх, потом вниз. ЋпЯть вверх... ЏовторЯющиесЯ ходы басов,
неизменные в своем рисунке и ритме. “порные басы... ’ак это и называетсЯ в
музыке: "бассо остинато" -- упорные басы. Ќет, лучше -- упрЯмые басы!..
’ррам-там-там-там...
џ заметил, что мизинец и большой палец моей левой руки сами собой
растопырились на полную октаву и вздрагивают в такт.
„а, это леваЯ рука. Ђ что праваЯ?
џ вслушалсЯ...
Ќет, пока Я еще не мог уловить самой мелодии. џ только угадывал, что она
должна делать -- эта праваЯ рука. Ћна, конечно же, должна заспорить с
упрЯмыми ходами басов: мол, вы упрЯмы, а Я вас все равно переупрЯмлю. џ
нарушу ваш точный ход. џ сломаю размер. ‚от вам: та-тЂ, та-тЂ, та-тЂ...
острые, колючие синкопы... €ли еще лучше -- морзЯнка: все пЯть пальцев
правой руки поочередно, прерывисто выстукивают точки на одной и той же
высокой клавише, чуть задерживаЯсь, когда длитсЯ тире...
Ђ все это вместе...
„ико скрежетнули тормоза. Њилицейский свисток рассек воздух. Ђвтобус,
брыкнув грузным задом, остановилсЯ перед самым моим носом.
Ђ, черт, ведь Я и позабыл, что здесь нельзЯ перебегать улицу, что здесь
недавно прорыли подземный переход.
‘ опаской оглЯнувшись на милиционера, Я метнулсЯ к подземелью. ‚одитель
автобуса ругалсЯ вслед.
џ бежал по тоннелю.
Њежду прочим, Я нисколько не испугалсЯ. Њне было даже отчего-то весело.
Џотому что Я уже знал -- Я уже твердо знал, -- что если бы этот дурацкий
автобус и сшиб менЯ, и Я лежал бы плашмЯ на дороге, неподвижный, но,
конечно, живой, -- и отовсюду бы уже сбегались прохожие, и где-то вдалеке
уже завывала бы "‘кораЯ помощь", а Я лежал бы ничком, беспамЯтный, -- то и
тогда, и тогда бы растопыренные пальцы моей левой руки шарили бы по земле
упрЯмым ходом басовых октав, а пальцы правой руки, поочередно стучась в
одну и ту же точку, выбивали бы суматошную морзЯнку...

Ќо, по правде говорЯ, это началось раньше. ’олько Я не придавал
значениЯ.
‚едь тогда Я был еще при голосе. Њы летом жили в ‚ерее, в пионерском
лагере, и Я сильно скучал по Њайке и, чтобы пересилить эту скуку, много
играл на фортепьЯно. џ целые дни проводил в одиночестве на веранде, где
стоЯл старенький кабинетный "Ѓеккер".
„ругие в это времЯ купались в речке, загорали, ловили бабочек, валЯли
дурака, то есть делали то, что положено делать нормальным людЯм, когда у
них каникулы.
Ђ Я сидел за роЯлем.
’огда у менЯ было два божества: опен и ‘крЯбин. „аже верней будет
сказать, что Я уходил от одного божества к другому -- от опена к ‘крЯбину.
€ сам ‘крЯбин деЯтельно помогал мне в этой смене божеств. €граЯ его вещи, Я
воочию видел, воочию -- если можно так выразитьсЯ -- слышал, как и
Ђлександр Ќиколаевич ‘крЯбин одолевал в себе шопеновское наваждение. ‚едь
ранний ‘крЯбин похож на опена. € Я думаю, вовсе не потому, что он подражал
великому полЯку, повторЯл зады. Ћ, нет! Џросто они были очень схожи как
люди -- благородной своей деликатностью, мЯтежностью своего духа...
Ќо ‘крЯбин уже уходил от опена -- к себе. € уводил менЯ следом.
џ до хруста выламывал пальцы, стараЯсь ухватить аккорды ’ретьей
сонаты... Ќет, не получаетсЯ. “ менЯ просто не хватает рук. —то ли, руки у
менЯ малы?.. Ђ как же он играл? ‚едь у него, Я знаю, были маленькие, совсем
детские руки. € он, должно быть, тоже изрЯдно мучилсЯ, распластываЯ кисть,
чтобы взЯть эти чудовищные, им самим же изобретенные аккорды и эти
пассажи...
Ћднажды он доигралсЯ до того, что отнЯлась праваЯ рука. € тогда он
сочинил прелюдию длЯ одной левой.
Ќет уж, спасибо. Ќам это ни к чему. џ убираю пальцы с клавиатуры,
встрЯхиваю ими, поднимаю руки вверх, расправлЯю натруженные плечи.
•ватит...
Ћднако руки снова сами собой тЯнутсЯ к бело-черной дорожке.
Љак же все-таки он, ‘крЯбин, управлЯлсЯ с этими аккордами?
„лЯ начала Я беру октаву: ми-один -- ми-два. ќто легко. Ќо звучит
слишком пустенько, слишком голенько. Ђ ну-ка: ми-один понижаем на целый тон
-- взЯто! € теперь это уже не октава, не восьмаЯ ступень, а девЯтаЯ --
нона. (’ак называетсЯ. Ђ ведь, правда, красивое название: "Ќона"? Ѓудто имЯ
девушки.) ’олько вот название красивое, а сам этот интервал не шибко ласков
длЯ уха. •отЯ Я и не боюсь диссонансов, но -- бр-р-р... ‡ато сейчас Я
воспользуюсь одним секретом. …сли этот интервал, нону, заполнить в середке
еще тремЯ звуками, шагающими на терцию, через клавишу, то случитсЯ чудо:
вместо неприЯтного и резкого диссонанса вдруг вспыхнет, засверкает
необычайной красоты созвучие, чарующее слух... ќто нонаккорд.
‘крЯбин очень любил нонаккорды. € Я их люблю.
Ќо сейчас у менЯ другаЯ забота. Ќадо тренировать руку. ’ренировка -- это
все. ’ак. ’еперь, значит, верхнее ми попробуем повысить на полтона...
’Янись, чертов мизинец, тЯнись... ‚зЯта высота? ‚зЯта. € что у нас
получилось? Џолучилась десЯтаЯ ступень, децима. Ћчень хорошо.
Ђ в какой же последовательности Я все это выстраивал? Џовторим. €так:
ми-один, ми-два, ре-один, фа-два... ‘топ, стоп! …сли первое ми кратко,
будто затакт, ведет ко второму протЯжному ми, то это уже несет в себе
размер -- вероЯтно, три четверти... € фа уже требует какого-то
естественного разрешениЯ всей этой диковатой мелодии...
ЊелодиЯ? „а, это мелодиЯ. Ћткуда же она взЯлась? Ќе знаю. џ просто брал
поочередно большие интервалы: октаву, нону, дециму...
’ри четверти. ‚альсовый ритм. ’ональность лЯ-минор.
Ђ что, если в левой руке, в аккомпанементе на "раз, два, три" дать
вначале разделенный нонаккорд другой тональности?..

ђазве так сочинЯетсЯ музыка? € вообще музыка ли это?
Ќе знаю. Ќе берусь ничего доказывать. € впрЯмь, как Я могу утверждать,
что это музыка? € кто может объЯснить, как сочинЯетсЯ, как возникает
музыка? Љ тому же если она впервые рождаетсЯ под твоими пальцами...
Ќо Я рассказал все по правде. ‚се как было. „лЯ менЯ это началось именно
так, а не иначе.
€ когда, уже перед самым обедом, ѓошка ‚Яземский выскочил вдруг, как
черт из преисподней -- загорелый весь, черный, в одних трусах и еще в
самодельных бусах из шиповника на шее -- и оседлал загородку веранды, -- в
этот момент Я уже не то, чтобы нащупывал, а довольно уверенно играл свой
"Ќона-вальс". (’ак Я и решил его назвать.)
ѓошка послушал, перекинул вторую ногу, подошел, осведомилсЯ небрежно:
-- Џрокофьев, что ли?
Ќу, и лопух.
-- Ђга, -- подтвердил Я.
Ћн еще послушал, отозвалсЯ снисходительно:
-- Ќоночки тут хороши...
-- Ђга, -- согласилсЯ Я.
Ћн еще послушал и сказал:
-- Ђ знаешь, †енька, ведь это все можно высчитать.
-- —то -- высчитать? -- удивилсЯ Я, прекращаЯ игру.
-- ‚се. ‚ычислить математически... ‚от, например, если октава, то там
будет соотношение один к двум. Џо частоте колебаний. ЏростаЯ кратность. Ђ
если нона, то тут уж гораздо сложней, но высчитать все равно можно. €
нонаккорд можно запросто рассчитать... ‹юбую музыку можно рассчитать!
-- Ђ зачем? -- спросил Я.
-- Ќет, погоди, -- помаленьку заводилсЯ ѓошка. -- ‚от у тебЯ тут, на
роЯле, сколько в октаве звуков, а?
-- „венадцать...
џ не переставал удивлЯтьсЯ. Ќеужели ѓошка ‚Яземский в течение одного
лета успел позабыть все, чему нас учили многие годы? €ли ему сегоднЯ
напекло голову? ‚он ведь какой весь черный...
-- „ве-над-цать? -- ѓошка усмехнулсЯ ехидно. -- Ќе двенадцать, а
восемьдесЯт пЯть. ќто еще древние знали, сам Џифагор высчитывал. џсно? Ђ
двенадцать длЯ удобства оставили, чтобы попроще было... ‚от ты бы
попробовал сыграть на восьмидесЯти пЯти!
-- Ђ зачем? -- спросил Я.
-- Љак это -- зачем?
-- Ќу, зачем? Њне и двенадцати хватает.
-- Ђ мне не хватает, -- насупилсЯ ѓошка и стал сердито теребить на шее
свои дикарские бусы. -- Њне, наверное, и восьмидесЯти пЯти не хватит...
-- Џочему?
џ участливо смотрел на него. Љак-то странно выглЯдел сегоднЯ ѓошка
‚Яземский. Ќе заболел ли?
€ тут ѓошка -- в одних трусах да босиком -- вдруг стал в эдакую важную
позу и торжественно изрек:
-- џ алгеброй гармонию поверил! -- Џотер лоб, задумалсЯ, уточнил: --
Ќет, не так. "...поверил Я алгеброй гармонию". ‘ечешь?
-- —то? -- не понЯл Я.
-- ќх ты! „а это Џушкин. "Њоцарт и ‘альери" читал?
-- Ќу...
Ћткровенно говорЯ, Я не читал "Њоцарта и ‘альери". ‚ программе этого не
было, а по внеклассному чтению как-то не успел. Ќо Я все же имел
представление об этой вещи. џ знал, что там ‘альери отравлЯет Ядом своего
лучшего друга Њоцарта. Ѓывают такие дружки.
-- Ќу? -- на всЯкий случай переспросил Я.
-- ’ак вот, -- жестко сказал ѓошка. -- ЏотЯнуло менЯ, старик, на чистую
алгебру. Ѓез гармонии, без музычки... Ѓуду готовитьсЯ в университет, на
физфак.
-- Ѓрось, -- не поверил Я.
-- ќто решено, †енька. ’олько вот конкурс там страшенный. -- Ћн
вздохнул. -- ЏридетсЯ с осени идти в вечернюю...

Ћсенью многие ребЯта из нашего класса записались в вечернюю школу.
Ѓлаго, что рЯдом -- и даже не рЯдом, а в том самом здании, где и наше
общежитие, только вход с другой стороны. € все равно нелегкую ношу взвалили
они себе на плечи: учись тут да учись там, туда и сюда одинаково надо
готовить уроки...
‡аписалсЯ ѓошка ‚Яземский. ‡аписалсЯ ‚итюха ’итаренко. …ще кое-кто из
нашей безголосой отныне братии.
Ђ Я не записывалсЯ.
Ќекоторых, вероЯтно, удивит: ну зачем ребЯтам, которые уже учатсЯ в
одном заведении, начинать учебу в другом? Ћткуда эта безумнаЯ тЯга к
знаниЯм?
’ут все и просто и непросто.
„ело в том, что при выпуске нам не дают аттестатов зрелости. “ нас ведь
не обычнаЯ школа и даже не специальнаЯ школа, а училище -- хоровое
музыкальное училище. Ќас выпускают отсюда готовыми специалистами. € вместо
аттестата зрелости вручают документ, где гербовой печатью удостоверено, что
ты проучилсЯ десЯть лет в музыкальном училище и стал заправским музыкантом:
сам ученый -- и других имеешь право учить.
‘ таким документом можно прЯмо поступать на работу. ‚ школу, например.
“чителем пениЯ.
’олько жаль, что в школах пение считают какой-то блажью, вовсе не нужной
человеку в наш современный век.
‚от Я расскажу про ‚ладика –ифрина. Ћн закончил училище в позапрошлом
году, и его взЯли преподавателем пениЯ в одну московскую школу.
Ђ надо принЯть во внимание, что ‚ладик не очень-то задалсЯ росточком,
был тщедушным по сложению и даже болезненным на вид пареньком.
€ вот он приходит на свой первый урок. ‚ пЯтый класс. € там сразу же
начинаетсЯ сумасшедший дом. ЏЯтиклассники эти -- здоровенные парни,
охламоны, дылды, все на целую голову выше ‚ладика -- они от смеха хватаютсЯ
за животы, а девчонки, эдакие дуры, тоже фыркают в платочки да еще
подначивают ребЯт. ‚ладик, переждав чуточку, садитсЯ к роЯлю и говорит:
"„ети, хоровое искусство возникло в глубокой древности..." Ћни же после
этих слов окончательно валЯтсЯ с ног, начинают кувыркатьсЯ, ползать на
четвереньках, мЯукать, лаЯть и тому подобное. ‚ладик –ифрин тогда говорит
им уже построже: "Џрекратите безобразие, вы в школе, а не дома..." Ќо и это
не помогает. Љто-то из дылд включает в кармане на полную громкость
транзистор и, разеваЯ рот, изображает из себЯ ќдиту Џьеху, а двое других
прЯмо на уроке начинают кидать рок-н-ролл... ’огда ‚ладик встает и спокойно
говорит; "Џредупреждаю -- Я бью всего два раза: первый по голове, второй --
по крышке гроба". (ќто он говорит, наш хлипкий ‚ладик, им, здоровенным
дылдам.) —то ему было еще делать? Ќо, самое главное -- это сразу
подействовало: все эти охламоны испугались, присмирели, выстроились вокруг
роЯлЯ, и ‚ладик благополучно довел до конца свой первый урок.
Ќо эти поганцы тотчас нажаловались своим родителЯм, что учитель пениЯ
грозил им физической расправой, а папаши и мамаши, возмутившись, побежали к
директору школы, и уже на следующий день ‚ладика –ифрина уволили.
’еперь он руководит фабричным хором. Ќа кондитерской фабрике.
Џомимо такой вот очень соблазнительной перспективы, документ об
окончании училища дает еще одну возможность. “читьсЯ дальше. Џоступить в
консерваторию или, например, в ѓнесинский институт. ’уда наших ребЯт берут
охотно, поскольку знают, какой выучкой обладают питомцы ‚ладимира
Љонстантиновича Ќаместникова. € если перечислить дирижеров и хормейстеров,
которые начинали свой путь на Ѓольшой ѓрузинской, -- все ахнут: такие это
известные имена.
‘ловом, бумага об окончании хорового училища -- надежнаЯ бумага.
ЌадежнаЯ бумага и верный хлеб.

Ћднако минувшей осенью многие наши ребЯта записались в вечернюю школу.
€м понадобилсЯ аттестат зрелости. ‚от какаЯ штука.
‚едь когда нас, семилетних да восьмилетних горластых мальчишек, привезли
сюда, на Ѓольшую ѓрузинскую, мы еще не очень-то задавались вопросом: кем
быть?
Ђ тут выЯснилось, что далеко не все мечтают стать хормейстерами, что не
все желают обучать пению трудновоспитуемых подростков и не всех прельщает
кондитерскаЯ фабрика.
€ в эту самую пору ‚итюха ’итаренко вдруг объЯвил мне, что он будет
военным.
"‚оенным дирижером?" -- спросил Я его. "Ќет, просто военным, --
рассмеЯвшись отчего-то, сказал ‚итюха. -- џ поступлю в военное училище".
"Ђ-а! ‡начит, в космонавты метишь?" -- догадалсЯ Я. "Ќет, -- замотал
головой ‚итюха. -- џ поступлю в пехотное, общевойсковое". "Ђ зачем?" --
удивилсЯ Я. "Љак это зачем? -- в свою очередь, удивилсЯ и, кажетсЯ, даже
рассердилсЯ ‚итюха ’итаренко. -- џ хочу быть военным, Ћфицером. Ќеужели не
понимаешь?" "A-al -- наконец-то понЯл Я. -- Ќу, теперь все Ясно... ќто
потому, что тебЯ из "Ѓуревестника" к себе –‘ЉЂ переманило, вот почему.
‚ерно?" "Ѓалда, -- глЯнул на менЯ презрительно ‚итюха. -- Ќикто менЯ не
переманивал, наоборот, Я сам туда попросилсЯ, в –‘ЉЂ. Њожет, это повлиЯет,
когда будут анкету изучать... ‡наешь, сколько туда желающих -- в военное
училище?" ‚итюха призадумалсЯ, потом сказал: "€ еще туда надо аттестат
зрелости представлЯть. Ќаше свидетельство не годитсЯ. ’ам ведь самое
главное -- математика, физика. Ђ у нас эти предметы -- по верхам..." "Ђ как
же музыка?" -- спросил Я. ‚итюха неопределенно пожал плечами.
ќтот же самый прЯмой вопрос Я задал ѓошке ‚Яземскому, когда он поступил
в вечернюю школу и стал с великим упорством готовитьсЯ на физфак. Ћн ведь
задалсЯ целью не только получить аттестат зрелости, но еще и заработать --
ни больше ни меньше -- золотую медаль.
-- ’ам все с золотыми, -- объЯснил он мне. -- Љонкурс золотых
медалистов. Љто -- кого... Ѓез медали лучше и не соватьсЯ.
-- Ђ как же музыка? -- спросил Я, волнуЯсь.
-- Њузыка? -- ѓошка загадочно улыбнулсЯ. -- Ѓудет музыка. …сли примут --
Я там живо склею какой-нибудь джазик. "‚еселый тангенс", а? € будем рвать
призы на всех смотрах. Ќачальство это оч-чень уважает! Ќе меньше
ка-вэ-эна... ‡наешь, у нас в вечерней школе один парнишка учитсЯ -- тоже
собираетсЯ подавать на физфак, -- вот если бы его заманить в такой джазик:
понимаешь, он сам песенки сочинЯет... Љстати, †енька, Я хочу тебЯ с ним
познакомить. ‡автра мы собираемсЯ, все вечерники -- отличные ребЯта! €
девчонки есть заба-авные... Џойдешь?
-- Ќе знаю.
-- Ђ чего тут знать? Џойдем -- и все...
Ћх, уж до чего настойчиво зазывал менЯ ѓошка ‚Яземский, мой друг, во
всЯкие свои компании! ‘ чего бы?
-- Ќу пойдешь?
-- Џойду, -- согласилсЯ Я.
€ на следующий вечер мы с ѓошкой действительно отправились в эту его
компанию. џ еще расскажу об этом вечере, но только чуть позже, иначе
позабуду о более важном. Ћ гораздо более важном, хотЯ и не касающемсЯ менЯ.

Њаратик Ђлиев. Њарат Ђлиев. ‚от кто оказалсЯ о_д_н_и_м и_з т_ы_с_Я_ч_и.
€збранником судьбы.
ЊутациЯ у него началась раньше всех в нашем классе. € молчал он больше
всех -- года два молчал. Ђ потом запел. “ него открылсЯ баритон -- да
какой! Џо тембру похожий на голос ‹исициана, но, пожалуй, богаче
лисициановского -- да простит нас за это Џавел ѓерасимович ‹исициан, может
быть, мы и ошибаемсЯ, но все же следует принЯть во внимание, что Њаратик
Ђлиев из нашего класса, из нашего общежитиЯ...
„а, нам так нравилсЯ голос Њарата Ђлиева, что едва ли не каждый вечер
перед сном мы заставлЯли его петь. ‘илком заставлЯли. Ћн отнекивалсЯ,
говорил: "‘пать хочу". Ђ мы: "Џой! Џой сию же минуту, а то, знаешь..."
Ѓедный Њаратик, тЯжело вздыхаЯ, подымалсЯ а рост на кровати, закутывалсЯ
простыней, сплетал пальцы на уровне пупа, вздымал подбородок -- и:

Џою-у тебе-э, бог ѓименеЯ!
’ы, кто соединЯет
Ќевесту с женихом...

Њы замирали. ’акой это был голос. Ђ ведь мы понимали толк в голосах. “
нас у самих когда-то были голоса.

‘лава и хвала
Љризе и Ќеро-ону!
‘лава и хвала-а-а...

‚ коридоре уже шлепали босые пЯтки: это подкрадывались ребЯта из
соседней комнаты, это все общежитие собиралось, чтобы послушать концерт,
послушать Њарата Ђлиева.
Ђ он между тем, позабыв, что ему хотелось спать, входил в раж. …го
большущие черные глаза округлЯлись вдохновенно и грозно. ‚след за
рубинштейновской "ќпиталамой" звучали баритональные признаниЯ Ћнегина, за
"Џесней ‚еденецкого гостЯ" -- "”игаро, ”игаро, ”и-ии-га-ро..."
€ теперь уже у нас самих смыкались глаза, мы зевали украдкой, борЯсь с
подступающим сном.
Ђ Њаратик, стоЯ на кровати, все пел и пел...
Џосле девЯтого класса он поехал на каникулы в свой родной город.
Ђ в начале сентЯбрЯ к подъезду нашего училища подкатила сверкающаЯ
чернаЯ "—айка".
Љак раз была большаЯ перемена. € мы все видели, все слышали.
€з черной "—айки" вылезли два черных человека -- у них были черные
волосы, густые черные брови и такие же, как у нашего Њаратика, черные
глаза. Ќа них были чопорные черные костюмы, черные галстуки, черные
штиблеты. Ќа лацканах -- какие-то важные значки, наподобие разноцветных
флажков.
Љак позже выЯснилось, это были министр культуры и постпред (вроде
чрезвычайного посла) той кавказской республики, откуда был родом Њаратик
Ђлиев.
‚ысокие гости чинно проследовали по лестнице и скрылись за белой дверью
директорского кабинета.
Ќу, а мы сгрудились под этой дверью и стали подслушивать. €нтересно
ведь. Љстати, подслушивать было нетрудно, потому что разговор в
директорском кабинете сразу же после первых взаимных учтивостей перешел на
высокие тона.
џ уж в точности не помню всего этого разговора и дословно не могу его
передать, но отдельные фразы врезались в памЯть.
"Ќет, ни в коем случае! Њальчик должен окончить училище...", "Њожете не
беспокоитьсЯ, товарищ директор, он окончит другое училище". "Ћн поступит в
Њосковскую государственную консерваторию!" "“ нас есть своЯ консерваториЯ,
тоже государственнаЯ -- ничем не хуже". "ќто воспитанник нашего коллектива!
‡десь его сделали человеком, музыкантом..." "’оварищ директор, его сделали
человеком в нашей республике -- он родилсЯ у нас. € мы тоже сделаем из него
музыканта". "џ сейчас же позвоню …катерине Ђлексеевне!" -- задыхаЯсь от
волнениЯ, пригрозил наш директор. "Њы были вчера у товарища ”урцевой. Ћна
просила передать вам сердечный привет..." -- миролюбиво ответили гости.
Љороче говорЯ, нашего Њаратика похитили, умыкнули. ЏрЯмо с Џресни чернаЯ
"—айка" увезла его на ‚нуковский аэродром.
‚есной он получил первый приз на международном конкурсе.

Ќу, а в ту компанию, куда зазывал менЯ ѓошка ‚Яземский, Я сходил разок.
ќто была довольно веселаЯ и дружнаЯ компаниЯ -- все вечерники, все
отчаЯнные математики.
ЏознакомилсЯ Я и с этим парнишкой, про которого мне говорил ѓошка, что
мечтает его заманить в "‚еселый тангенс". ‘лавный такой малый. € он на
самом деле сочинЯл песенки. ’о есть мы весь вечер только и делали, что
слушали эти песенки, которые он сочинил. •орошие песенки. Ћдна про трамвай,
которому надоело ползать по рельсам взад-вперед, и он нарочно сошел с
рельсов, чтобы убежать в лес и там попрыгать по зеленой травке. „ругаЯ
песенка про футбольный мЯч, который все жестоко пинают ногами, и лишь один
вратарь, поймавши, прижимает его к груди -- хоть он весь и в грЯзи и в
ссадинах. € еще песенка...
ѓлавное, что этот парнишка все сочинЯл сам: слова -- сам, музыку -- сам,
сам пел и сам очень здорово играл на гитаре. џ его спросил: "Ђ где ты
училсЯ играть?" "Ќигде, -- говорит. -- ‘ам". "Ђ сочинЯть музыку?" "Ќигде.
’оже сам". "Ђ стихи?" "‘ам". € петь -- сам.
‚от бывают же такие счастливчики! Љоторым все так легко даетсЯ. “
которых все получаетсЯ само собой. утЯ, играЯ. € ведь совсем не плохо
получаетсЯ.
Ђ тут... Ќу, ладно.
…ще в этой компании была одна девчонка. ђыженькаЯ такаЯ. ‘ конским
хвостом. ЊенЯ ѓошка с ней познакомил и усадил рЯдом. Ђ потом Я ее провожал
домой, в Ќовые Љузьминки. € там, в подъезде, мы с ней часа полтора
целовались. Ћна мне свидание назначила на следующий день. ’олько Я не
пошел. Џочему? Ђ черт его знает. Њожет, и зрЯ не пошел. ‚полне нормальнаЯ
девчонка.

-- †ень, а †ень!..
ќто опЯть менЯ трЯс за плечо неугомонный “сачев, мой тезка. ’еперь он
уже в пЯтом классе.
-- —его тебе?
џ тЯжело ворохнулсЯ в постели. ‚ыскользнув из-под щеки, шмЯкнулась об
пол книга. Ќет, положительно в этом доме человеку невозможно при полном
покое и тишине почитать художественную литературу.
-- Ќу, †ень...
-- Ђ?
-- ’ам тебЯ какой-то дЯденька спрашивает.
-- —то?
ЊенЯ как ветром сдуло с кровати. „аже не поинтересовавшись
подробностЯми, Я загрохотал вниз по лестнице. ђуки мои, на ходу перебравшие
все должные пуговицы, сами собой туго сжались в кулаки.
Ћткуда он взЯлсЯ? ‚едь Я сам читал фельетон в газете. Ђ вскоре после
фельетона -- еще маленькую такую заметочку: мол, три года. Ќет, трех лет
еще не минуло. —то-то рановато...
Ќо в воротах, к которым Я решительно устремилсЯ, маЯчила совсем другаЯ,
даже издали непохожаЯ фигура. ЏодтЯнутый такой гражданин в кожаной куртке,
пестрой ковбойке, фотоаппарат через плечо. Ѓеретик.
"Љто бы это еще?.." -- всматривалсЯ Я, замедлЯЯ нарочно шаг.
Ќо гражданин в куртке сиЯл мне навстречу улыбкой настолько радушной, что
она как бы раздвинула скулы, отдалила ухо от уха, и все его лицо вдруг
сделалось в ширину просторней, чем если мерить ото лба к подбородку...
-- Љо-о-о-лька! -- заорал Я, бросаЯсь к нему.
Њы обнЯлись. Њы сто лет не видались. ќто был Љолька Ѓирюков. ‘обственной
персоной.
-- „а чего же ты сам не зашел? -- спросил Я. -- „орогу забыл? Ќу идем.
ђебЯта, знаешь как...
-- Ќет, -- нахмурилсЯ он. -- Ќе могу. ‚ремени, понимаешь, в обрез. џ
ведь с поезда на поезд... Ђ ты свободен?
-- џ? Љонечно.
-- Ќу и порЯдок.
Ћн оборотилсЯ, сделал знак.
‘ераЯ "‚олга" с шашечками на борту и с погашенным огоньком, стоЯвшаЯ
невдалеке, послушно двинулась к нам.
-- Људа? -- спросил Я.
-- Ќа Љиевский вокзал.
-- Ќа Љиевский? -- удивилсЯ Я. -- ’ак это же рЯдом. Џешком можно...
(Љиевский вокзал и впрЯмь был совсем рЯдом -- рукой подать. ’ут ведь у нас
все рЯдом.)
-- ‘адись-садись. -- Љолька похлопал менЯ по плечу, открыл дверцу. --
‚ремени мало. ‘ поезда на поезд.
Њы покатили.
-- Ђ ты куда едешь? -- спросил Я.
-- ‚ ’рускавец. ‚ санаторий.
-- Ђ... что у тебЯ?
џ невольно с испугом покосилсЯ на его живот. Њне было известно
понаслышке, что в ’рускавец ездЯт лечитьсЯ те, у кого "в животе всЯкие
неполадки". Ќадо же, совсем молодой парень...
-- ‡аболел, что ли?
-- Ќет, -- отмахнулсЯ Ќиколай. -- Џросто, понимаешь, путевка горела в
месткоме. Џрислали путевку -- никому не надо, не годитсЯ. Ђ у менЯ как раз
отпуск... ‚от и пришлось ехать. ‘кука там, говорЯт.
—ерез пЯть минут мы были на Љиевском вокзале.
Љолька расплатилсЯ с таксистом и, как Я заметил, дал ему сверх счетчика
полтинник. ”у ты, ну ты!
Њы пересекли зал ожиданиЯ и вошли в роскошный ресторан, где гомонила
публика, витало гулкое эхо и пахло жареным луком.
‘ели за столик, покрытый жесткой белой скатертью. ‚ стеклЯнной вазе были
цветы -- белые с желтым... нарциссы, что ли? „а, кажетсЯ, они так
называютсЯ.
-- Ќу, как дела? -- спросил Љолька Ѓирюков, широко расположив на
скатерти локти, наклонЯсь ко мне, потому что вокруг очень сильно галдели.
-- Љак жизнь?
-- Ќичего, -- ответил Я. -- Ќормально.
-- ‡аканчиваешь?
-- „а, последний год.
-- Ђ это... -- Љолька щелкнул себЯ по кадыку. -- …сть?
-- Ќет, -- покачал Я головой. -- Ќету. „авно нету.
-- ЏонЯтно. Људа же собираешьсЯ двигать?
џ неуверенно пожал плечами.
’о есть Я мог бы, конечно, рассказать ему, Љольке Ѓирюкову, о своих
намерениЯх. ЏоделитьсЯ с ним своими пока еще робкими планами, но... мне
было просто неловко и стыдно тратить на эти пустЯки драгоценное времЯ, тем
более что Љолька сам говорил: времени в обрез, с поезда на поезд. € прежде
всего надо было его самого расспросить о его делах, о его житье, обо всем,
что было с ним за эти долгие годы... џ все еще не мог прийти в себЯ от
неожиданности и поверить, что сейчас предо мною собственной персоной сидит
не кто-нибудь, а именно он, ЉолЯ Ѓирюков, сидит себе, разложивши локти, и
улыбаетсЯ от уха до уха, как ни в чем не бывало.
‚прочем, нашу беседу прервал официант.
-- ‘лушаю вас, -- сказал он.
Љолька раскрыл меню. ђаспорЯдилсЯ:
-- „ве селедки, два борща, двое котлет. Џотом взглЯнул на менЯ и снова
щелкнул себЯ по кадыку:
-- Ђ это?
-- —то?..
џ уж было подумал, что он опЯть спрашивает, осталсЯ ли у менЯ голос. Ќо
догадалсЯ, что он не об этом спрашивает, а о другом.
-- Ќет, -- сказал Я, слегка смутившись.
-- Ќет? Ќу, тогда и Я нет. Ќ_е_т, -- объЯвил он выжидающему официанту.
-- ‘итра дайте.
‚се-таки он был мировой парень, Љолька Ѓирюков. †елезный друг.
-- Ђ ты как поживаешь? -- спросил Я, когда отошел официант. -- ‚се там?
-- ’ам. •орошо поживаю. ‚от уже четвертый год, северные получаю... € Я
теперь, †енька, между прочим, председатель месткома. ‚ зверосовхозе.
-- €ди ты, -- не поверил Я.
-- …й-богу, недавно выбрали.
џ сидел и хлопал глазами, все еще не смеЯ поверить. Џредседатель
месткома... ќто просто поразительно, как у нас смело выдвигают молодежь.
‚от теперь-то, небось, он и в самом деле Ќиколай €ванович.
Ќам принесли борщ. ѓорЯчий, красный, пахучий. —удо, а не борщ.
-- Ђ собака твоЯ как поживает? -- спросил Я.
-- Џон? -- Љолька полез в нагрудный карман. „остал оттуда тугой
бумажник, вынул фотокарточку. -- Ќа, поглЯди.
‘ фотокарточки смотрел на менЯ, высунув Язык, очень потешный пес, белый
с черными пЯтнами, ужасно лопоухий и потому отдаленно смахивающий на самого
Љольку Ѓирюкова. Ћтличный пес.
-- ќто Я сам снимал, -- поЯснил Ќиколай, похлопав кожаный футлЯр своего
фотоаппарата. Џотом достал из бумажника еще одну карточку, протЯнул мне. --
€ вот еще, сам снимал.
‘ карточки смотрела на менЯ какаЯ-то незнакомаЯ девушка. ‘ чуть
раскосыми глазами, скуластенькаЯ такаЯ, широко улыбающаЯсЯ и тоже чем-то
похожаЯ на самого Љольку Ѓирюкова.
-- Ђ кто это? -- спросил Я.
-- ќто ‹юба. ЊоЯ жена.
џ балдел от минуты к минуте. Ќу, надо же -- с таким вот достоинством
выдавать одно за другим: "Џредседатель месткома...", "ЊоЯ жена..."
-- Ђ почему она с тобой вместе не едет на курорт?
-- …й сейчас нельзЯ ехать, -- ответил Ќиколай. -- Њы скоро ждем... сына
либо дочку.
Ќа сей раз, как мне показалось, Љолька и сам немного засмущалсЯ: концы
оттопыренных ушей Явственно покраснели. Ќо, может быть, это вовсе не от
смущениЯ, а от гордости и счастьЯ.
„а, передо мною сидел счастливый человек. ‘овсем уже взрослый человек,
если принЯть во внимание только что выЯсненные обстоЯтельства, и еще не
окончательно взрослый, коли у него краснеют уши. ‚о всЯком случае, это был
определившийсЯ в жизни человек, который знает свое место и который знает
себе цену.
—то Я был перед ним?
€ мог ли Я доверить сейчас ему, старому другу, мои мечты, мои надежды и
планы? Њне очень хотелось их поведать, потому что никому иному, кроме
Љольки Ѓирюкова, Я не мог бы до конца открытьсЯ.
Њне хотелось объЯснить ему, что, кажетсЯ, мне не прожить на этом белом
свете без музыки. Ќу вот, когда оглох Ѓетховен -- он ведь все равно не смог
жить без музыки. €ли ‘крЯбин, сочинЯющий прелюдию длЯ одной левой. „а
останьсЯ он без обеих рук, он зубами грыз бы клавиши, и они бы у него
звучали!..
’ак вот. …сли бы мне все начинать сначала, вернутьсЯ на сто лет назад,
если бы мне заранее знать, что Я поеду из тихого ‹ипецка в Њоскву и буду
счастливым человеком, у которого есть голос, а потом стану несчастным
человеком, у которого нет голоса, -- кабы все это мне знать наперед и
решать самому, Я бы все равно поехал, да-да, поехал бы!
џ уже твердо решил стать музыкантом. € у менЯ были надежды, имелись
кое-какие планы. Њне очень хотелось рассказать о них Љольке Ѓирюкову.
Ќо Я не посмел.
џ боЯлсЯ, что с Љолькой Ѓирюковым могло приключитьсЯ то, что бывает
иногда с людьми после горькой неудачи: они и оглЯнутьсЯ не хотЯт туда где
им не повезло, ну разве затем, чтобы плюнуть...
€ Я постеснЯлсЯ заводить этот разговор.
’ут нам принесли котлеты. ‘ жареной картошкой и дольками соленого
огурца. „о чего же здесь здорово кормЯт -- в этом роскошном ресторане на
Љиевском вокзале!
-- Ќу, а как поживает ‚ладимир Љонстантинович? -- справилсЯ Ќиколай.
џ вслушалсЯ в интонацию, с которой был задан этот вопрос, и длЯ верности
всмотрелсЯ в Љолькино лицо: не кроетсЯ ли за этим вопросом стараЯ обида или
мстительнаЯ насмешка?.. Ќо нет, ничего такого не крылось. ‚ этом заданном
вопросе был лишь искренний интерес. € даже более того, мне показалось, что
в этом вопросе прозвучала та сдержаннаЯ почтительность, с какой
председатель месткома должен справлЯтьсЯ о том, как поживает директор.
-- •орошо, -- сказал Я. -- ђаботает. ’олько иногда хворает -- у него
печень...
-- Џечень? -- воскликнул Љолька. -- ’ак вот с печенью и надо ехать в
’рускавец. ’ам как раз печени вылечивают. …му туда путевку надо. Ђ они,
елки-палки, засылают путевки без надобности, где никому не годитсЯ... ‚от и
приходитсЯ мне самому ехать. ‘кука там, говорЯт.
-- ’ы бы на обратном пути зашел к нему, -- посоветовал Я. -- Љ ‚ладимиру
Љонстантиновичу. Ћн, знаешь как... Ћн до сих пор из-за тебЯ переживает.
џ из скромности умолчал о том, что нашему директору случалось переживать
и по другим поводам.
-- —то ж... может, и зайду, -- сказал, поразмыслив, Ќиколай. -- ’олько
на обратном пути. Њне на обратном пути много чего надо провернуть...
‘лушай, †енька, -- вдруг озаботилсЯ он, -- ты не знаешь, как сейчас в
Њоскве насчет пианин?
-- Љаких пианин?
-- Ќу, Я имею в виду -- свободно с ними или записывают на очередь?
-- Ќе знаю, -- с сожалением призналсЯ Я. ЊенЯ как-то в последнее времЯ
не сильно занимал этот вопрос. -- Ђ зачем?
-- Љупить надо.
-- Ђ зачем тебе?
-- „а это не мне, -- сказал Љолька, и концы его ушей опЯть запунцовели.
-- ќто не мне, а сыну... или дочке... еще неизвестно кому.
-- Ђ-а.
-- „а, -- сказал Ќиколай. -- “ нас там, правда, еще нет музыкальной
школы. Ќо Я буду сам учить. „лЯ начала сойдет: Я ведь все помню.
Ћн опЯть наклонилсЯ ко мне и, пытаЯ взглЯдом -- верю Я или не верю, --
повторил:
-- џ все помню, †енька. ‚се.
Ќо тут репродуктор, висевший в ресторане, сообщил, что начинаетсЯ
посадка на львовский поезд. ’от самый поезд, на котором Љольке предстоЯло
ехать.
Њы поспешно допили ситро.

џ видел. џ будто видел это своими глазами. Љак их ведут -- совсем еще
маленьких и ни в чем не повинных детей, мальчишек и девчонок -- туда, на
смерть. Љ газовым камерам. Љ страшному крематорию ’реблинки, над которым
стоит черный столб дыма.
Љак по бокам колонны, в касках, в грузных сапогах, возложив на автоматы
волосатые ручищи, шагают эсэсовские солдаты.
€ как впереди колонны, обнЯв за плечи мальчика и девочку, гордо поднЯв
голову, идет џнуш Љорчак, воспитатель, учитель и друг этих детдомовских
детей.
Ћни идут, а впереди столб дыма. € они уже все понимают. Ћни уже знают,
что совсем-совсем скоро они не Ѓудут жить на земле, а станут этим черным
дымом...
Ћ господи, почему Я опоздал родитьсЯ? Џочему Я не родилсЯ раньше лет на
двадцать, чтобы поспеть на ту войну? Џочему на моем счету лишь те фашисты,
которых убил мой отец? Ђ Я даже не знаю, сколько он их убил.
Ќу, ладно. ‘покойней. ‘ чего это Я вдруг завелсЯ? Ђ вот отчего.
џ решил написать оперу. „етскую оперу. ‚едь Я уже знал, что скоро покину
училище, этот дом, где Я провел десЯть лет своей жизни. € мне захотелось
оставить тут какую-нибудь памЯть о себе, что-нибудь оставить тем
мальчишкам, которые будут здесь после менЯ. € Я решил сочинить детскую
оперу.
Џрежде всего надо было найти сюжет.
џ вспомнил, как два года назад, когда мы были в пионерском лагере близ
‚ереи и Я там Ѓыл пионервожатым у третьеклассников, -- как однажды на
берегу Џротвы Я читал им, своим огольцам, книжку џнуша Љорчака "Љороль
Њатиуш Џервый". Џро мальчика-королЯ Њатиуша, про его друга ”елека, про
маленькую негритЯночку Љлю-Љлю...
ќто очень хорошаЯ книжка.
ђебЯта слушали, боЯсь шелохнутьсЯ. Ћни пооткрывали рты от негодованиЯ и
страха, когда Њатиуша провели через весь город, поставили у столба на
площади перед выкопанной Ямой, и взвод солдат зарЯдил ружьЯ...
џ заметил, с каким облегчением вздохнули они, когда Њатиушу заменили
расстрел ссылкой на необитаемый остров.
џ закрыл книжку. Џосмотрел на них. € вдруг у менЯ на голове сами собой
зашевелились волосы.
џ представил себе, что именно этих ребЯт -- мальчишек, моих корешей,
третьеклассников, сидЯщих на берегу в одних трусах, загорелых, облепленных
песком, -- что именно этих ребЯт фашисты ведут под конвоем к газовым
камерам. ’уда, навстречу черному дыму...
ЊенЯ настолько потрЯсла эта мысль, что Я, признаюсь, даже не посмел
рассказать ребЯтам о самом џнуше Љорчаке и о судьбе его питомцев.
Ђ, наверное, надо было. Ќадо, конечно, всю правду...
€ вот теперь Я решил написать оперу "Љороль Њатиуш Џервый". Ќо не просто
оперу, а если так можно выразитьсЯ, д_в_о_й_н_у_ю оперу. —тобы в ней
разыгрывались сказочные событиЯ, которые есть в самой книжке, а рЯдом,
параллельно, вернее, контрапунктом, шла настоЯщаЯ трагическаЯ историЯ,
происшедшаЯ в ’реблинке.
€менно так. ‹ично у менЯ не оставалось сомнений в том, что только так и
надо делать эту оперу.
‡агвоздка была в другом. ‚едь книга џнуша Љорчака написана прозой. Ђ длЯ
оперы все это требуетсЯ переложить на стихи. Љто их сочинит? џ в этом деле
совершенный дуб. €, насколько Я знал, в нашем училище никто стихами не
баловалсЯ.
Ќо мне не хотелось откладывать весь этот замысел на после. ‹адно, пока
обойдемсЯ без стихов. џ взЯлсЯ за музыку.
џ сочинил два хорала: вокализных, без текста. Ћдин -- вступительный,
радостный, вместо увертюры. Ђ второй -- реквием. ЏамЯти погибших. Ћба
хорала -- длЯ детских голосов. € уж если Я напишу эту оперу (а Я ее
обЯзательно напишу), наши мальчишки так споют эти хоралы, что все обалдеют.
Џисал Я вечерами.
„ело в том, что у нас очень туго с инструментами. ’о есть сами
инструменты есть -- и роЯли и пианино, -- но комнат не хватает. Ћни,
инструменты, распиханы по всем классам и даже по всем коридорам. Ђ в одном
коридоре стоЯт друг против дружки два пианино. Ђ бывает так, что играют
сразу на обоих. ‚едь всем надо заниматьсЯ -- вон сколько нас тут! €
случаетсЯ так, что за одним инструментом сидит один малый, играет занудные
гаммы, а напротив сидит другой малый, играет моцартовскую сонату. Ћба
вместе играют, одновременно, стараЯсь не слышать друг друга, а как же не
услышишь!.. ќто и есть самый настоЯщий сумбур вместо музыки -- нехватка
помещений.
‚от почему Я дожидалсЯ вечера, когда уже все наиграютсЯ до полного
изнеможениЯ и отправЯтсЯ спать. ’огда-то и наступал мой черед.
џ садилсЯ к роЯлю, выставлЯл на пюпитр нотную тетрадь, клал карандаш...
џ играл. € записывал.
џ играл, искал. Ђ оно не сразу находилось. €ногда очень долго не
находилось. Ќо все же находилось. € Я торопливо записывал найденное на
нотном листе.
‚ особнЯке сейчас было непривычно тихо, совсем тихо. € за окном было
тихо. ’ам стыла зимнЯЯ ночь. —ерно и бело. Љак эти клавиши.
‚ коридоре послышались шаги.
Љто бы это мог быть в такой поздний час? Љому тут быть, кроме менЯ? „а
еще Џолины ђомановны? Ќо она редко поднимаетсЯ на второй этаж. € это не ее
шаги...
аги помедлили у двери. Џотом дверь приоткрылась. џ встал.
-- ‘иди, сиди... Џолуночничаешь? џ так и подумал, что это ты.
Ќа нем была тЯжелаЯ шуба, круглаЯ шапка с бархатным верхом. ‚ руке --
суковатаЯ палка.
Ќеужели он еще не уходил с работы? €ли вернулсЯ? —то-нибудь позабыл да
вернулсЯ -- с ним бывает... €ли просто так, гулЯл по улицам, по морозцу,
увидел светЯщеесЯ окно, непорЯдок...
‚ладимир Љонстантинович Ќаместников опустилсЯ на стул подле роЯлЯ. ‘нЯл
шапку, расстегнул воротник.
-- Ќу-ка, дай посмотрю...
џ покорно протЯнул лист.
‚едь он все равно знал, что Я сочинЯю музыку. € об опере знал. Ћн все
про нас знал, всю подноготную.
-- •орал?
…го глаза скользнули по строчкам -- слева направо и в то же времЯ сверху
вниз.
-- Њм-м-мм...
Ћн цедил звук носом. Џервый голос. Ђ теперь четвертый. •орал был
шестиголосный.
-- Њ-да.
-- Џлохо? -- напрЯмик спросил Я.
-- Ќет, почему же? ‘овсем неплохо. ‚о всЯком случае, интересно...
Ћн еще раз въедливо стал изучать строки.
-- ’олько, видишь ли, друг мой... ќто как-то распадаетсЯ надвое: вот
леваЯ рука, вот праваЯ. ‘разу видно, что ты сочинЯл на фортепьЯно. Ђ ведь
это совсем другаЯ стихиЯ! •ор... ’ы должен был это услышать иначе. ‚едь ты
сам пел в хоре.
„а, пел. Џел в хоре. Џел и без хора. Ѓыло когда-то.
џ сидел, опустив голову.
-- „а ты что приуныл? -- засмеЯлсЯ ‚ладимир Љонстантинович. -- ѓрех
невелик € не с тобой одним этот грех. ‚он у ‘крЯбина в Џервой симфонии не
получилсЯ хор -- нет, не получилсЯ. Џоют, поют, а все не хор...
џ еще ниже склонил голову. џ терпеть не мог, когда богохульствовали.
Љогда бранили ‘крЯбина.
-- ‚от в "Џрометее" у него хор отлично сделан! -- сказал он, сжалившись
все-таки надо мной и над ‘крЯбиным, -- Ђ ведь Я, †енЯ, видел его, слыхал
его -- Ђлександра Ќиколаевича... „а. ‚ одиннадцатом году. ‚первые играли
"ЏрометеЯ", Љусевицкий дирижировал, а за роЯлем -- ‘крЯбин, ма-аленький
такой... ну, сверху казалось: Я на хорах сидел, студентом консерватории был
еще... Љак он играл, брат ты мой, как играл! ‚едь и звук у него был не
силен, не то что, скажем, у ђахманинова, а какое подавал форте -- мороз по
коже!..
Ћн рассказывал, наклонЯсь ко мне, и Я отчетливо видел сеточку красных
жилок в его глазах. € сеточка эта густела, покуда он вспоминал.
Ќеужто он и впрЯмь слушал ‘крЯбина? Ќеужто он так стар, наш старик?
-- …сть у тебЯ что-нибудь новенькое длЯ фортепьЯно? -- вдруг спросил он,
изменив тон. -- Ќу-ка, выкладывай опус...
џ раскрыл портфель. Џодал ему опус. €нвенцию, которую сочинил на прошлой
неделе. Њне самому она очень нравилась.
‚ладимир Љонстантинович снова погрузилсЯ в чтение. Џотом сказал:
-- Њ-да.
-- —то? ’оже плохо?
џ был в полном отчаЯнии.
-- Ђ ты думаешь, Я знаю?
-- Љак то есть...
Ћн опЯть заговорщицки склонилсЯ ко мне.
-- ’ы, значит, думаешь, что Я все знаю? Ђ вот и не знаю... Џредставь
себе. -- Ћн расстегнул еще одну пуговицу своей жаркой шубы, оттЯнул шарф.
-- •ор -- вот это Я знаю. € как из вас, сорванцов, людей делать, -- тоже
знаю. •отЯ, положим, не всегда удаетсЯ... -- „иректор задышал сердито.
џ тотчас догадалсЯ, что он имел в виду. “ нас тут недавно один малый из
девЯтого класса напилсЯ водки. Љупил бутылку водки и выпил. „лЯ пробы. Ќо
Я-то тут при чем?
-- Џойми менЯ правильно, †енЯ. ’о, что ты написал, уже слишком серьезно,
чтобы Я мог судить: хорошо или плохо. ќто уже не отметка -- проставлЯть в
дневник! ’ут нужен другой судьЯ... ‡наешь, что? ‘ходи-ка ты к н_е_м_у.
Ћн не сказал, к кому. Ќо Я понЯл, кого он имел в виду.
-- „а-да. Љ нему. Џокажи, сыграй. џ тебе сейчас дам телефон...
‚ладимир Љонстантинович, распахнув шубу, стал рытьсЯ в кармане. Ќо
остановилсЯ, передумал.
-- Ќет, пожалуй. Ќе добьешьсЯ. Ћн ведь прЯчетсЯ -- ему тоже надо музыку
писать... џ позвоню сам.

‘тоит ли говорить, что Я пришел по указанному адресу на целый час
раньше, чем было мне назначено. Ћпоздание, таким образом, исключалось. Ќо и
ЯвлЯтьсЯ в чужой дом прежде времени тоже как-то некультурно. Ћставалось
ждать.
џ битый час околачивалсЯ во дворе этого дома, где жил композитор и где,
как Я слыхал, проживали одни композиторы, чтобы им было поближе ходить друг
к другу в гости и чтобы их было полегче собирать на всЯкие там собраниЯ.
Љак видно, и дети, которые играли сейчас в этом дворе, были
композиторские дети.
џ целый час наблюдал за ними.
Ћни, например, вот до чего додумались. ’ам, напротив подъездов,
выстроились длинной шеренгой автомобили. Ќаверное, из-за того, что зима
выдалась очень холоднаЯ, владельцы сейчас на них не ездили. Џопробуй
заведи. € эти машины были сплошь засыпаны снегом. ‘нег лежал толстым слоем
на крышах, а колеса утопали в плотных сугробах: это, надо полагать,
дворники накладывали, расчищаЯ дорожки.
€ вот целаЯ шайка прилично одетых ребЯт занЯлась такой веселой игрой:
они с разбегу вскакивали на эти частные машины, карабкались на крыши, а
потом оттуда съезжали на заду, как со снежной горки, -- кто быстрей
съедет...
Џравда, среди этих машин было несколько совершенно задрипанных "Џобед",
"Њосквичей" допотопного выпуска -- им и так уж пора было на свалку, и они
не вызывали у менЯ особой жалости. Ќо вот, например, с краю этого рЯда
стоЯла "‚олга". Ћна тоже была густо облеплена снегом, но даже из-под снега
было видно, что машина новехонькаЯ, распоследней модели. —удо, а не машина.
€ вот с этой новехонькой, роскошной машины один за другим съезжали на заду
композиторские сынки...
џ до того возмутилсЯ, что хотел уж было шугануть их как следует,
разогнать и добавить по паре подзатыльников. Ќо передумал. џ вдруг
представил себе, как Я их гоню, раздаю подзатыльники, а в это времЯ на
каком-нибудь высоком этаже отворЯетсЯ форточка, и оттуда высовываетсЯ
разгневанное лицо папаши: "’ы чего, бандит, моего мальчика трогаешь? ќто
моЯ машина, и сын тоже мой. Џускай ребенок играет... ’ы сам кто таков, а?..
ЊилициЯ! ѓде милициЯ?"
Ќет уж, ну их к лешему. Њое дело -- сторона.
‘колько там натикало? Ѓез пЯти. Џора.
џ поднЯлсЯ на лифте. Џозвонил.
„верь отворил он сам.
-- Џрошу! ‘ердечно рад...
Њне даже показалось по его улыбке, что он и впрЯмь очень рад менЯ
видеть, своего старого знакомца. —то это он не из вежливости, а от всей
души.
-- ђаздевайтесь... ‚от сюда.
џ бы не преминул описать во всех подробностЯх квартиру, в которой жил
композитор. Љому не интересно? € менЯ самого, конечно, эти подробности
интересовали. ‚едь Я не знал, попаду ли сюда еще когда-нибудь.
Ќо Я почти ничего не видел. „ело в том, что хозЯин не стал водить менЯ
по всем комнатам и хвастатьсЯ: дескать, вот гостинаЯ, вот спальнЯ, а это у
нас столоваЯ -- прошу, мол, к столу. Ќичего такого, увы, не произошло.
џ видел только прихожую, где снимал пальто, а затем кабинет, куда он
менЯ провел. „а и в этом кабинете, признатьсЯ, Я тоже ничего не увидел.
Љроме роЯлЯ. € кроме самого хозЯина,
џ страшно, Я дико волновалсЯ, џ отдавал себе отчет, какое значение длЯ
всей моей будущей жизни имеет эта встреча.
€ Я просто-напросто ничего вокруг себЯ не замечал.
џ смотрел на него. Ђ он смотрел на менЯ своими завораживающими очками с
очень толстыми линзами.
-- €так, м_ы заканчиваем училище, -- сказал он. -- Њ_ы пишем музыку.
Ђга, вот именно. "Њы".
-- Њожет быть, с музыки и начнем? ќто всего понЯтней. Ќе правда ли?
џ кивнул, соглашаЯсь. џ тоже считал, что всего понЯтней на этом свете
музыка.
-- Џрошу, -- пригласил он менЯ к роЯлю.
Ђ Я думал, что сперва он посмотрит мои хоралы, которые изругал ‚ладимир
Љонстантинович. Ќо Я не посмел перечить. ЏодчинилсЯ.
џ сел к роЯлю.
-- —то мы будем играть?
-- "Ќона-вальс", этюд, -- взЯлсЯ Я перечислЯть, -- "Ѓассо остинато",
инвенциЯ...
-- €нвенцию, -- приказал он.
џ вытер о штаны потные ладони, навесил их над клавиатурой.
€ тотчас зазвонил телефон. Ќу, конечно. ќто уж всегда так. ђок...
-- €звините. -- Ћн встал, подошел к телефону. -- „а... Ђ, здравствуйте,
коллега!
‹адно. Џослушаем разговор коллег. ќто тоже нелишнее. Ћ таких беседах
впоследствии рассказывают потомкам.
-- —то? „а, разумеетсЯ, был... ќто потрЯсающе! ЌевероЯтно...
џ навострил уши.
-- ‚дохновение? ќто само собой. Ќо тут не только вдохновение. ’ут прежде
всего мастерство... Ћн? Ћн просто гениален. “верЯю вас, голубчик, что
равного ему сейчас нет во всем мире...
џ заерзал на табуретке от удивлениЯ. ‚от как? Ђ Я пребывал в
уверенности, что гениальнее всех он, хозЯин квартиры, разговаривающий по
телефону в моем присутствии. —то именно ему сейчас нет равного в мире.
-- „а-да! Ђ втораЯ шайба? €з-за ворот, под таким острым углом! џ не
видел ничего подобного...
ђазговор продолжалсЯ еще минуты две. Џотом он положил трубку, развел
руками.
-- €звините...
€ отошел к окну. ЉажетсЯ, он был не на шутку возбужден.
-- €нвенциЯ, -- напомнил Я.
-- „а. Џожалуйста.
џ заиграл инвенцию. Ћна была дьЯвольски трудна, хотЯ Я и сам ее сочинил.
Ќо все же Я поспевал следить не столько за своими пальцами, но еще --
краем глаз -- и за ним.
Ћн стоЯл у окна, спиной ко мне. ‚друг спина его как-то странно
напрЯглась, плечи обострились. Ћн приник лицом почти вплотную к стеклу, и
оно стало запотевать от его сердитого дыханиЯ...
џ сцепил зубы от злости. џ все понЯл. “ менЯ теперь не оставалось
сомнений, кому принадлежит та "‚олга" во дворе, с краю рЯда. џ вполне мог
себе представить, какую впечатлЯющую картину наблюдал человек, которому Я
играю свою инвенцию...
Ђх, черт, все-таки надо было мне шугануть их как следует, надавать
подзатыльников! Ђ теперь из-за них все прахом. ‘ейчас вот брошу играть,
встану, поблагодарю, уйду.
Ќо Я продолжал играть. Џотому что началась самаЯ главнаЯ часть инвенции,
и пальцы мои были так надежно опутаны сплетением голосов, что Я, наверное,
просто не смог бы оторвать их от клавишей...
Ћн был передо мною. Ћн стоЯл, облокотившись о крышку роЯлЯ, и смотрел на
менЯ.
Ђ Я и не заметил, как он отошел от окна, как он оказалсЯ рЯдом. Ќо
сейчас он был здесь. џ чувствовал на себе пристальный взглЯд его очков. Њне
даже показалось, что он с_л_у_ш_а_е_т этими очками.
Ћн слушал.
€ Я уже знал, что он будет слушать, покуда Я играю. …сли даже там, во
дворе, его машину перевернут вверх дном.
Ћн слушал. Ђ Я играл, убыстрЯЯ темп.
‹ишь бы не зазвонил телефон... Ќет, не зазвонит.

-- †ень, а †ень...
џ с превеликим трудом раскрыл один глаз, посмотрел -- еще сквозь
поволоку сна: ну, конечно, он самый -- †енька “сачев.
-- Џошел на фиг, -- сказал Я. € перевернулсЯ на другой бок.
-- Ќу, †ень!..
Ћн трЯс менЯ за плечо.
ѓосподи, когда мне дадут выспатьсЯ? ‚едь Я уже окончил это замечательное
училище -- не во сне, а наЯву. „а, окончил. € завтра у менЯ вступительный
экзамен в консерватории. ‘амый главный, по композиции. Ђ там еще куча
других экзаменов. џ всю ночь напролет сидел за книгой, потом, когда уже не
мог сидеть, прилег с этой книгой и, должно быть, нечаЯнно заснул: вот она
под щекой, эта самаЯ книга, учебник гармонии...
Ќаверное, Я всего-то и проспал часа два. € в башке сплошнаЯ муть. Ќет,
ни за что не встану...
џ лЯгнул пЯткой наугад. Ќо не попал.
Ђ этот вездесущий “сачев уже тормошил менЯ с другой стороны кровати:
-- †ень, а †ень...
‚от разбойник. ‚сегда менЯ будит именно он. Ќе кто другой, а обЯзательно
“сачев. „о чего неугомонный малый... € откуда он взЯлсЯ? Џочему он здесь, а
не в пионерском лагере? ‚едь уже месЯц, как младшие классы отправили на
Џротву. Ћбщежитие опустело. ‚се разъехались -- кто куда. ‹ишь нам,
абитуриентам консерватории и института ѓнесиных, ‚ладимир Љонстантинович
Ќаместников великодушно разрешил пожить на старом месте, покуда идут
экзамены -- хотЯ, откровенно говорЯ, мы уже по всем законам были здесь
чужаками.
Ќо почему тут снова оказалсЯ †енька “сачев? ‘бежал из лагерЯ? ‘ него
станетсЯ...
Ђх, да! џ совсем забыл. џ все начисто перезабыл в этом утреннем
изнуренном и тЯжелом сне. ‚едь они сегоднЯ возвращаютсЯ оттуда, из
пионерлагерЯ. ‚сем гамузом, всем хором.
Ћни, изволите ли видеть, едут за границу. ‚ Џольшу. Ќа какой-то там
детский певческий фестиваль. €м еще за полгода до этой поездки начали шить
новые костюмы. Ћни уже месЯца три долдонЯт на спевках польские песни:
"Љарлику, карлику..." ‡нают, небось, чем брать тамошнюю публику. Ђ †енька
“сачев будет запевать -- теперь именно он, †енька, солист хора. Џреемник
ЌиколаЯ Ѓирюкова. Џреемник †ени Џрохорова. ЋтправлЯетсЯ, видите ли, за
границу... ‚езет чертЯм: в наше старое времЯ мы не шастали по заграницам,
сидели дома. Ђ эти -- от горшка два вершка -- за границу!
-- Ќу, †ень, слышишь? ‚ставай...
Џогоди, вот сейчас тебе будет заграница. џ вскочил рывком. ‡аорал:
-- —его надо?
-- ’ам тебЯ тетенька спрашивает.
-- ЉакаЯ тетенька?
-- Ќе знаю... вот такаЯ.
Ћн изобразил. ‘ложил губы бантиком, изогнул брови, Ђ руками сделал
эдакое плавное движение -- широко, потом узко, потом снова широко. ‚от же
стервец. ЏЯтый класс!
-- Ќе знаю Я никаких-таких тетенек, -- сказал Я. € опЯть повалилсЯ на
кровать. ‡акрыл глаза.
-- Ђ она тебЯ спрашивает. ѓоворит, позови †еню Џрохорова...
Ќо Я просто хитрил. џ, закрывши глаза, обдумывал ситуацию. џ старалсЯ
догадатьсЯ: кто бы это мог быть? Ќу, кто?.. Њайка ‚ЯземскаЯ? ЋпамЯтовалась,
значит, раскаЯлась? Џришла с повинной? Ђ мне наплевать. џ уж давно позабыл.
‚се прошло, перегорело, покрылось пеплом... ‚прочем, Я знал от ѓошки, что
Њайка недавно уехала в "Ђртек". ‡начит, она не может быть в Њоскве. ‡начит,
не она... Ђ кто? Ќеужели та рыженькаЯ, с которой Я познакомилсЯ в ѓошкиной
компании, а потом целовалсЯ в Ќовых Љузьминках? ‡аЯвилась... Њ-да. Љак бы
тут половчее смытьсЯ? ‘кажем, тихонечко выйти черным ходом -- и через
забор, в зоопарк. Џуть знакомый.
-- †ень, а †ень... -- канючил “сачев, не отходЯ от кровати,
‹адно. Ѓудем мужчинами. Њы ведь уже совсем взрослые товарищи. Ќам уже
выдали бумагу с гербовой печатью. Џаспорт выдали. Њы уже в консерваторию
норовим поступить. Ќам ли боЯтьсЯ подобных инцидентов? ЋбъЯснениЯ с
какой-то рыжей девицей? Ќу, подумаешь, целовалсЯ! ’ак что из этого?
-- †ень...
-- Џошел на фиг, -- сердито сказал Я и решительно встал.
ЋдеватьсЯ мне было незачем: Я ведь как лег, так и заснул одетый. ‚
рубахе, в брюках. ‚от только сандалии нацепить. € надо сполоснутьсЯ в
умывалке. ЏричесатьсЯ малость.
‚се это проделав мигом, Я спустилсЯ по лестнице и двинулсЯ к ворогам той
цепкой походочкой, какой выхаживают ковбои в иностранных фильмах, когда
знают, что у ворот их поджидают старые приЯтели, по паре пистолетов в
карманах -- ну, и Я тоже небрежно эдак сунул в карманы руки...
‚ воротах маЯчило что-то ослепительно белое. Ѓелое -- прЯмо до боли в
глазах.
Ѓелое платье. ‚роде бы длЯ выпускного вечера. €ли даже скорее из
магазина длЯ новобрачных. ’а-ак. ‘тало быть, разок поцелуешьсЯ в подъезде
-- и к тебе уже заЯвлЯютсЯ прЯмо в свадебном платье. „авай, мол, поехали во
дворец бракосочетаний. ‚он глЯди, и машина стоит в переулке. Ѓелый ворон...
Ћднако по мере моего приближениЯ к воротам от сердца постепенно
отлегало.
џ уже был уверен, что это не рыженькаЯ из Ќовых Љузьминок. Џотому что
стоЯвшаЯ в воротах была совсем не рыженькаЯ. € что не Њайка. Џотому что это
была не Њайка. ’о есть Я окончательно успокоилсЯ. Џотому что в воротах
стоЯла совершенно незнакомаЯ мне девушка. „овольно миленькаЯ, довольно
стройненькаЯ, в ослепительно белом платье, но Я мог поклЯстьсЯ, что сроду
ее не видал. €, таким образом, никакой прЯмой опасности она длЯ менЯ не
представлЯла.
’ем более что она улыбалась мне навстречу какой-то очень несмелой и
застенчивой улыбкой.
-- ‡дравствуй, †енЯ, -- сказала она, когда Я подошел вплотную. €
протЯнула мне руку.
-- Џривет, -- сказал Я, пожав эту руку.
-- ’ы менЯ, наверное, не узнал, -- сказала она.
-- Ќет, почему... -- сказал Я. -- „аже наоборот.
—тоб мне провалитьсЯ на этом самом месте, у ворот, если Я когда-нибудь
ее видел.
-- Ђ вот Я тебЯ узнала сразу, хотЯ ты и очень изменилсЯ. Ђ Я очень
изменилась?
-- Ќичуть, -- заверил Я. -- Ќисколечко.
Ћна посмотрела на менЯ внимательно. € губы ее слегка дрогнули.
Ќеужто заревет? …ще не хватало...
Ќо она опЯть улыбнулась:
-- џ так и думала, что ты менЯ не узнаешь. џ ‘аша ’иунова. €з ‹ипецка.
Џомнишь?

Њы шли по бесконечному метромосту -- вниз.
Џод нами была Њосква-река. ‘лева, на мысу, круглилсЯ кратер стадиона --
из него доносилсЯ глухой рык: там, наверное, происходил футбольный матч,
там, наверное, сейчас сидело пол-Њосквы, потому что был воскресный день. Ђ
справа, у Ќескучного сада, близ монастырской стены жарилась на солнце и
плескалась в воде другаЯ половина Њосквы. Ђ прЯмо, где кончаетсЯ мост,
трепыхались флажки ‹ужниковской Ярмарки, там тоже кишмЯ кишел народ, и это,
можно сказать, была третьЯ половина Њосквы: приезжий, проезжий люд...
‚от и рЯдом со мною, слегка откинувшись, потому что дорога под уклон,
идет приезжаЯ гостьЯ, ‘аша ’иунова.
„о этого мы долго стоЯли с ней на бровке ‹енинских гор, у парапета, вели
беседу.
џ все уже знал. —то ‘аша приехала на экскурсию. —то в ‹ипецке она
работает на силикатном заводе, в лаборатории, лаборанткой. —то сей год она
окончила вечернюю школу. (€, как Я уже сам догадалсЯ, блистала на выпускном
балу в этом белом платье.) —то ‡инка ѓвоздева поступила в медучилище. —то
‚ера €вановна умерла.
Ќу, и Я, в свою очередь, рассказал ‘аше ’иуновой про себЯ -- все как
было, как есть. ‚ общих, конечно, чертах.
Ѓыл уже четвертый час днЯ, Я был зверски голоден (ведь и не завтракал),
да и спутница моЯ, поди, тоже успела проголодатьсЯ, покуда мы гулЯли.
“ менЯ еще кой-чего шуршало в заднем кармане, а мы как раз достигли
Љомсомольского проспекта, и Я пригласил ‘ашу в молодежное кафе. џ знал, что
там подают сильно наперченный люлЯ-кебаб и немного дерут за эту пищу.
‘аша согласилась. ‚ кафе было еще нелюдно. Њы выбрали столик у окна.
Ќа эстраде, к моему удивлению, несмотрЯ на столь ранний час, уже сидели
парни в красных рубахах -- пЯтеро: кларнет, саксофон, бас-гитара, пианино и
ударник. Ћни играли "Њэн ай лав" „жорджа ѓершвина, но, пройдЯ десЯток
тактов, смолкли безо всЯкой причины -- и начали снова. џ понЯл, что это еще
не концерт, а подготовка, что парни просто репетируют свою программу на
глазах у жующей публики -- может, у них не было длЯ репетиций другого
подходЯщего места. ‘овсем молодые парни. ‚ красных рубахах.
џ, признатьсЯ, не люблю таких вот мелких самодеЯтельных джазов. џ люблю
настоЯщий джаз. Ѓольшие, сыгранные, богатые медью оркестры: из наших --
Ћлега ‹ундстрема, а из чужих мне понравилсЯ недавно приезжавший в Њоскву
джаз Ѓенни ѓудмэна; он, пожалуй, был даже чересчур велик по составу, и, как
говорили, оттого, что половину мест там занимали агенты цэ-рэ-у... ‚о гады!
Ќам принесли по бокалу пунша с торчащими соломинками. Ћчень вкусный и
недорогой напиток. ’ам одного льда по полбанки. Џьешь себе, а лед тем
временем тает, и вроде питьЯ не убавлЯетсЯ.
Џарни смолкли. € начали снова -- с того же самого такта.
Ќу-ну, валЯйте. лифуйте. Ћттачивайте.
-- †енЯ, -- сказала ‘аша ’иунова, внимательно глЯдЯ на менЯ, -- а почему
ты не ответил на мое письмо? џ писала тебе. ’ы получил?
-- Џолучил. Ћно у менЯ даже есть, это письмо, до сих пор сохранилось. џ
его где-то спрЯтал.
-- Ђ почему ты мне не ответил?
-- Ќе ответил? џ хотел ответить. џ все времЯ собиралсЯ... Ќо так и не
собралсЯ.
-- Џочему?
-- Ќе помню. ’огда, кажетсЯ, что-то такое случилось, и Я не смог
ответить.
-- Ђ что случилось?
џ сморщилсЯ, припоминаЯ.
-- Ќе помню... џ только помню: что-то случилось. Ђ вот что, не помню.
‚едь это давно уже было.
-- ’ы совсем ничего не помнишь, -- сказала ‘аша. -- “ тебЯ очень плохаЯ
памЯть.
-- Ќет, у менЯ хорошаЯ памЯть, -- сказал Я. -- “ менЯ, например,
музыкальнаЯ памЯть очень хорошаЯ. Ќо Я все эти дни занималсЯ, занималсЯ...
Њожет быть, Я немного перезанималсЯ.
-- “ тебЯ завтра экзамен?
-- „а. ‡автра.
Љафе постепенно заполнЯлось. Џришли еще несколько молодых ребЯт, вроде
менЯ, со своими девушками. €м тоже поднесли пунш. ‚валилсЯ какой-то
небритый мужик, выпил рюмку у стойки и вывалилсЯ обратно. Ђ так, в
большинстве своем, заходили одни парни без девушек, должно быть, с
футбольного матча (тут ведь рЯдом), рассаживались вокруг столов и
заказывали жигулевское пиво. Ђ поскольку они были без собственных девушек,
то нахально разглЯдывали чужих, которые сидели в этом молодежном кафе.
џ приметил, что они особенно заглЯдывались на мою соседку, на мою
девушку, на ‘ашу ’иунову. Ќе знаю, может быть, их привлекало то, что она
была в белом платье; вроде бы с выпускного бала, вроде бы невеста. Ђ это уж
есть такие любители, которым только подавай, чтобы с выпускного бала, чтобы
обЯзательно чьЯ-нибудь чужаЯ невеста.
€ на улице -- ведь мы сидели у самого окна -- то и дело кто-нибудь,
поравнЯвшись с окном и покосившись в него, вдруг останавливалсЯ как
вкопанный, столбенел и начинал хлопать себЯ по карманам, где мол, они там,
сигареты да спички -- курить захотелось...
Ќу и народец! Ѓолельщики чертовы. ах-ма-тисты.
€ что они в ней находЯт? џ покуда ничего особенного в ней не находил.
…й-богу.
-- †енЯ, а ведь Я тебе наврала...
-- —то наврала?
-- Ѓудто Я в Њоскве на экскурсии. Ђ Я вовсе не на экскурсии.
ЏотупЯсь от неожиданности, Я стал сосредоточенно ковырЯть соломинкой
талые крохи льда, оставшиесЯ на дне бокала.
’о есть это не было длЯ менЯ полной неожиданностью. џ как-то и сам уже
догадывалсЯ, что она не на экскурсии. Њыслимое ли дело, чтобы человек
приехал на экскурсию, а его до сих пор не свозили на бровку ‹енинских гор
-- полюбоватьсЯ Њосквой. ’уда сразу и везут. Ђ она -- это уж точно --
впервые побывала на бровке сегоднЯ, со мной. € Я тогда же догадалсЯ, что
никакаЯ, значит, не экскурсиЯ. € Я тогда же учуЯл, что она приехала не ради
того, чтобы посмотреть на Њоскву...
Ќо Я не ожидал так скоро этого признаниЯ.
-- …ще два пунша, -- попросил Я официантку.
Ђ ребЯта в красных рубахах, сидевшие на эстраде, между тем все играли
"Њэн ай лав". ’олько теперь они играли уже, не сбиваЯсь, не возвращаЯсь к
печке. ’о ли они уже кончили репетировать. ’о ли, нечаЯнно увлекшись, они
позабыли, что это репетициЯ, что еще не пора начинать вечерний концерт --
увлеклись мерным ритмом, чудесной мелодией и пошли, пошли, уступаЯ друг
другу попеременно соло...
Ќет, вот что действительно хорошо в маленьких джазах -- это свобода
фантазии, свобода импровизации.
"Њэн ай лав". —еловек, которого Я люблю. ’ак вроде бы... ќто женщина
признаетсЯ мужчине.
Ќеужели она все эти годы помнила обо мне? Ќу, когда поЯвилась пластинка,
когда менЯ что ни день передавали по радио -- тут, конечно, вспомнишь. Ђ
когда Я перестал петь, замолк -- что же ей обо мне напоминало? €ли то и
напоминало, что замолк, исчез? Њожет быть, ее встревожило это и она
специально приехала в Њоскву искать менЯ? ‚от ведь, оказываетсЯ, как Я ей
нужен. —то ж, это вовсе не плохо, знать, что ты кому-то нужен на свете.
’олько разве бывает так, чтобы с самого детского несмышленого возраста...
-- †енЯ. -- Ћна посмотрела на менЯ строго. -- џ знаю, о чем ты сейчас
подумал. Ќо это неправда.
-- —то неправда? -- удивилсЯ Я. -- ‚едь ты сама только что сказала...
-- ’ы не понЯл. џ сказала, что приехала не на экскурсию. Ђ ты сразу
завоображал...
Ћна отвернулась к окну. € губы ее снова, как нынче утром, дрогнули. Ќо
она опЯть улыбнулась.
-- џ не хотела тебе говорить. џ тоже приехала поступать в институт. ‚
строительный... Ќо Я завалила. Џервый же экзамен завалила. „альше не стоит
-- уже не наберу проходного балла.
-- € что же теперь?
-- Ќичего. ‚ернусь в ‹ипецк. Ѓуду работать на прежнем месте. Ђ через год
-- снова...
‚от, значит, какие дела? џ был несколько разочарован. Ќет, не тем,
что... Џросто мне было очень жалко, что ‘аша ’иунова теперь уже не сумеет
набрать проходного балла.
-- ‚от и порЯдок, -- сказал Я бодро, намереваЯсь хоть чуточку ее
утешить. -- …сли завтра и Я завалюсь, -- уеду в ‹ипецк. Џоступлю на ваш
завод. ‚озьмут?
-- Ќет. Ќе возьмут.
-- Ђ почему?
-- ‚о-первых, длЯ этого тоже надо сначала учитьсЯ... Ђ во-вторых, ты не
завалишьсЯ. ’ебЯ примут.
-- Ћткуда ты знаешь?
-- ‡наю, -- сказала ‘аша.
џ незаметно под столом постучал по деревЯшке.
"‡наю..." Ћткуда у нее такаЯ уверенность, с чего бы?
џ вдруг почувствовал то же самое, что было однажды, когда Я сидел в
ресторане на Љиевском вокзале вместе с моим другом Љолькой Ѓирюковым. ’огда
Я почувствовал: вот сидит передо мною взрослый, определившийсЯ в жизни
человек, который знает свое место и который знает себе цену. Ќо ведь то был
Љолька Ѓирюков, верней даже, Ќиколай €ванович и ко всему прочему
председатель месткома! Ћн был старше менЯ и годами и опытом жизни -- Я и
смотрел на него, как на старшего.
Ђ эта девчонка? Ћна моЯ сверстница. —то же дает ей право разговаривать
со мной так, будто она гораздо старше и мудрее менЯ? Ќеужто и в самом деле
правда, что женщины -- даже когда они еще девочки -- умнее нашего брата?..
€ точно так же, как тогда, на Љиевском вокзале, с Љолькой Ѓирюковым, мне
вдруг захотелось открытьсЯ ей, ‘аше, рассказать все как есть.
џ хотел объЯснить ей, что, если та и окажетсЯ права, то есть если менЯ
примут в консерваторию, -- это еще не само дело, а лишь половина дела, даже
меньше. Ќу, может быть, и примут, и Я выучусь, и получу диплом. Ћднако в
этом дипломе никто не напишет: "фамилиЯ -- Џрохоров, специальность --
композитор". ”амилию-то, конечно, напишут, а вот насчет композитора... ’ут
уж мне с дипломом на руках придетсЯ доказывать, что Я композитор. Ђ это
трудно: вот ведь некоторые доказывают-доказывают, а им все равно никто не
верит...
Џоступить в консерваторию -- лишь половина дела, даже меньше.
€ Я хотел объЯснить это ‘аше. Ќо не посмел. Џотому что могло случитьсЯ
именно так, как она предрекла, -- что менЯ действительно примут. € было бы
сейчас жестоко и стыдно пускатьсЯ во всЯкие высокие рассуждениЯ, сидЯ с
человеком, которого уже не принЯли, которого уже завалили.
-- “ тебЯ во сколько экзамен? -- спросила она.
-- ‚ десЯть.
-- Ђ можно... Я приду?
-- Људа?
-- ’уда. ќто где памЯтник —айковскому. џ буду ждать возле памЯтника.
‹адно?
-- ‹адно, -- кивнул Я.

‘квозь июльскую густую зелень, сквозь прутьЯ консерваторской ограды Я
видел белое платье -- там, у постамента, на котором восседает Џетр €льич.
ќкзамен по композиции был назначен в Ѓелом зале. Ѓелый зал. Ѓелое
платье. џ счел это добрым знаком...
€ кто менЯ осудит за то, что Я вчера стучал по деревЯшке, за то, что
сегоднЯ уверовал в эту белую магию? ‚се это, конечно, глупости. Ќо в
т_а_к_о_й день поневоле шарахнешьсЯ от черной кошки, и выйдешь из дому с
немытой головой, и в троллейбусе станешь складывать цифры проездного
билета... ‘трашно ведь, люди!
‚он и бородатый парень с толстущей нотной папкой, которого Я заприметил
благодарЯ бороде, уж в который раз он отворачиваетсЯ к стене и подбрасывает
монету -- хоп: орел или решка?..
Ѓыло без четверти десЯть. Љ подъезду подходили седовласые старики и
старухи. ‚ершители наших судеб. Ѓыли среди них и помоложе, без седин, но
все равно вершители.
Њы расступались, образуЯ коридор, мы почтительно бормотали:
"‡дравствуйте... здравствуйте..."
€ уж особенно раздалсЯ народ, когда поЯвилсЯ о_н, композитор.
-- ‡дравствуйте... здравствуйте...
-- ‡дравствуйте, -- ответил он, чуть поклонЯсь, мгновенным высверком
очков оглЯдев нас всех разом.
џ стоЯл впереди. € он, безусловно, менЯ заметил. ’о есть он не мог не
заметить менЯ, поскольку заметил всех. Ђ Я к тому же стоЯл впереди.
Ќо, кажетсЯ, он не узнал менЯ. џ скис. Ћднако тотчас воспрЯнул духом:
доброе предзнаменование! Ќе узнал -- богатым буду, студентом буду.
Љроме того, у менЯ мелькнула мысль, что вполне возможно он нарочно
сделал вид, будто не знает менЯ. ‚едь ему, как члену экзаменационной
комиссии, нельзЯ было обнаруживать перед всеми, что с одним из абитуриентов
он свЯзан давним личным знакомством.
‚се гурьбой повалили в подъезд.
џ оглЯнулсЯ. Џетр €льич —айковский по-прежнему сидел в своем бронзовом
кресле. ђука его застыла в легком взмахе.
Ђ у подножиЯ маЯчило белое платье.

Џервой на экзамен вызвали какую-то девчонку. Џичугу -- от земли не
видно. …е проводили снисходительными улыбками. Ќе потому, что такаЯ пичуга.
Ђ потому, что всем было хорошо известно: в истории музыки, в истории
композиции еще от века не обнаруживалось гениев среди особ женского пола.
Љак-то женский пол не привилсЯ в этой области. ‚сюду уж полный матриархат,
а тут, слава богу, пока еще сохранЯетсЯ справедливость.
Љо мне подошел парень, который с бородой и толстущей папкой, спросил:
-- ’ы с чем?
-- „а так, -- ответил Я жалким голосом. -- ќтюд. ‚альс...
-- џсно, -- кивнул сочувственно бородач.
-- Ђ у тебЯ что? -- поинтересовалсЯ Я из вежливости.
-- ‘имфониЯ, -- сказал бородач. € добавил значительно: -- ‚тораЯ.
’оже Ясно. ‡начит, с Џервой не прошел. Ќу, это ничего. Њожет, ЏЯтаЯ
удастсЯ. ЏЯтые симфонии, как правило, всем удаютсЯ.
‚ этом консерваторском здании были старинные, надежные стены. •орошо
пригнанные двери. Џлотно затворенные окна.
€ все же в эту минуту можно было если не услышать, то просто ощутить
каждым нервом, как везде и всюду звучит музыка: стенание скрипок,
задумчиваЯ речь фаготов, пассажи фортепьЯно, журчание арф, рулады
человеческих голосов. Ќа всех этажах, во всех коридорах, во всех залах и
комнатах шли экзамены. Њузыка пронизывала насквозь эти старинные, эти
свЯщенные стены...
‚ыпорхнула пичуга. ‹ицо ее сиЯло счастьем.
’о есть как?.. Ќеужели рушатсЯ вековые традиции?
‘трогаЯ дама в пенсне, котораЯ приглашала на экзамен, вышла следом,
заглЯнула в список, назвала очередную фамилию.
Ѓородач, пригнув голову, будто готовЯсь бодатьсЯ, двинулсЯ к двери.
Ђ ко мне подошел (уж не знаю, отчего они все подходЯт ко мне?) немолодой
уже такой товарищ в вышитой украинской рубахе:
-- џк думаешь, хлопчик: у мэнэ -- писн€... —и маю надию -- з писнџмы?
‚ глазах его была нескрываемаЯ тоска.
-- Ћтчего же! -- џ пожал плечами. -- Џесни -- это очень нужно.
-- Џисни, тильки лисни... ѓа?
-- Ѓудет полный порЯдок, -- обнадежил Я его, рассматриваЯ искусно
вышитую рубаху.
Ќет, действительно, отчего же не принЯть с песнЯми? Џримут, конечно,
если хорошие песни. …сли они у него не такие тоскливые, как глаза.
Ѓородач поЯвилсЯ минут через двадцать. …го долго слушали. Љак-никак
симфониЯ!
Ќо вид его не оставлЯл сомнений в том, что Я был прав: начинать надо
сразу с ЏЯтой.
†аль парнЯ...
Љто там следующий?
Ќа всЯкий случай -- может быть, напоследок -- Я выглЯнул в окно.
Ќа месте ли Џетр €льич?
Ђ белое платье?
Ќа месте.

„ама в пенсне заглЯнула в список и вызвала:
-- Џрохоров …вгений.
Last-modified: Thu, 20 Jan 2000 19:51:49 GMT
Ћцените этот текст: