ыли
написаны мучение и страх перед тем, что ему предстоЯло сказать.
   - Ќу чего молчишь? - нетерпеливо повысил голос  ‘ерпилин,  всегда,  всю
жизнь спешивший поскорей узнать плохое, раз уж его  все  равно  предстоЯло
узнать. - ЉакаЯ там у них беда?
   € услышал в ответ совершенно неожиданное и от несоответствиЯ с  тем,  о
чем думал, показавшеесЯ нелепым:
   - Њы сошлись с Ђнной Џетровной. џ ее уговаривал, но  она  сказала,  что
теперь не смеет вас видеть.
   - —то ты ее уговаривал? - все тем же  резким  тоном,  с  какого  начал,
спросил ‘ерпилин и, уже спросив, понЯл, что …встигнеев уговаривал ее ехать
объЯснЯтьсЯ вместе, а она не захотела, отправила одного.
   Ђдъютант продолжал стоЯть руки по швам; разговаривать  с  ним  об  этом
дальше вот так, в положении "смирно", было неудобно.
   - Џойдем на  скамейку  сЯдем,  -  сказал  ‘ерпилин.  €  когда  сели  на
скамейку, добавил: - ”уражку сыми.
   Ђдъютант снЯл фуражку, вытащил платок и вытер вспотевший  под  фуражкой
лоб.
   - ’еперь объЯснЯй. ђаз тебе ведено. —то значит сошлись, когда сошлись?
   "—то значит сошлись", - был, конечно, глупый вопрос. —то это еще  может
значить? ‘ошлись - стало  быть,  сошлись.  Ђ  если  хотел  этим  спросить,
насколько все это серьезно, тоже зрЯ. € так видно по лицу адъютанта.
   - ‚чера сошлись, - послушно  ответил  тот,  вздохнул  и  снова  надолго
замолчал.
   - —то ты вообще молчаливый, знаю,  -  сказал  ‘ерпилин.  -  Ќо  все  же
придетсЯ объЯснить, как-никак не ожидал от тебЯ такого  доклада.  ‚ойди  в
мое положение.
   ‘ерпилин усмехнулсЯ от сознаниЯ глупости своего положениЯ, но адъютанту
эта усмешка показалась признаком гнева, и он растерЯлсЯ еще больше.
   —то объЯснЯть? Љак они оба изо всех сил держались все  эти  две  недели
после того, как пошли вместе в кино и поздно вечером, возвращаЯсь вдвоем и
прощаЯсь  у  ее  двери,  оба  почувствовали,  что  это  все  равно  будет?
ЋбъЯснЯть, что он не виноват, потому что она вчера  сама,  перваЯ,  обнЯла
его за шею и замерла и заплакала от своего бессилиЯ что-нибудь изменить, а
потом опЯть сама, перваЯ стала целовать его? ЋбъЯснЯть, что он не виноват,
если он все равно виноват,  потому  что  допустил  до  этого,  а  допустил
потому, что сам хотел этого? € он после  долгого  молчаниЯ  сказал  только
одно то, что чувствовал в эту минуту:
   - ‚иноват, - и привычно добавил: - товарищ командующий.
   - Љакой Я тебе теперь командующий, - сказал ‘ерпилин, - раз ты ко мне в
родственники записалсЯ? - ‘казал так, потому что, знаЯ жену  сына,  ничего
другого не подумал.
   "Џолюбила мальчишку. …сли б не полюбила - так просто не стала б с ним -
удержалась бы".
   - Њы распишемсЯ, - поспешно сказал адъютант. - џ сегоднЯ хотел, но  она
не согласилась.
   - Џочему не согласилась? —то ей, мое разрешение на это требуетсЯ?
   ‘ерпилин встал, и адъютант вскочил вслед за ним, испугавшись,  что  это
конец разговора. Љак ни боЯлсЯ он этого разговора, когда ехал сюда, но то,
что весь разговор на этом и кончитсЯ, испугало еще больше.
   - ‘иди, - сказал  ‘ерпилин  и,  толкнув  его  на  скамейку  занывшей  в
предплечье рукой, стал ходить взад и вперед.
   ‘ерпилин ходил мимо скамейки, а адъютант водил за ним направо и  налево
глазами и вспоминал лицо Ђни в это утро  после  того,  как  она  торопливо
заставила его встать и одетьсЯ ни свет ни зарЯ, еще задолго до  того,  как
проснулась девочка. ‚спомнил ее слова о том, что она теперь несчастнаЯ,  и
ее  глаза,  говорившие,  что,  несмотрЯ  на  эти  слова,  она  все   равно
счастливаЯ. ‚споминал, как она сунула ему в руки эту записку  и  вытолкала
за дверь. € он опоздал к ‘ерпилину потому, что, уже  давно  приехав  сюда,
все ходил по парку и не решалсЯ ЯвитьсЯ с такой запиской. Ћпоздал  впервые
за времЯ своей службы.
   Ђ ‘ерпилин шагал взад и вперед и думал не про него, а  про  жену  сына.
"‡начит, не смеет приехать! Џрислала вместо себЯ  этого..."  -  он  искоса
глЯнул на адъютанта. ’о, что она так  сделала,  было  не  похоже  на  нее.
ЋбъЯснение одно: наверно, написала, как чувствовала - не смеет ЯвитьсЯ ему
на глаза, не может себЯ заставить.
   "Ќу, а как же дальше-то? ’ак  и  будем,  что  ли,  с  ней  через  этого
объЯснЯтьсЯ?" - подумал он без всЯкой  злобы  на  "этого",  просто  как  о
нелепости, без которой следовало бы обойтись.
   ‚ сущности, он видел жену сына всего пЯть раз в жизни: два раза в  один
и тот же день, в феврале прошлого года, когда  ждал  у  себЯ  на  квартире
вызова к ‘талину и когда потом вернулсЯ от него,  и  три  раза  теперь,  в
Ђрхангельском, когда она приезжала к нему с внучкой. Њежду  тем  и  другим
были только ее письма на фронт.
   ‚ышло так, что она даже никогда не звала его  по  имени  и  отчеству  -
”едор ”едорович. ’огда, в первый день их знакомства,  говорила  ему  "вы",
"сЯдьте", "покушайте", "прилЯгте", "отдохните". Ђ потом в первом же письме
на фронт написала: "‡дравствуйте, папа". Ќаверное, в таких  понЯтиЯх  была
воспитана. ‘читала, что как же иначе, раз он отец ее покойного мужа.
   Џисьма от нее были частые, но короткие - тетрадочнаЯ страничка и  внизу
строчка печатными буквами за внучку, от ее имени.
   ’ак, неизвестные ему раньше, до гибели  сына,  эта  женщина  и  ребенок
постепенно нашли свое место в его занЯтой делами войны жизни.  Ћн  отвечал
через два письма на  третье  -  чаще  не  выходило,  переводил  деньги  по
аттестату  и  посылал  посылки  -  последний  раз  осенью,  с  этим  самым
адъютантом, ездившим по другим делам в Њоскву.
   ’огда-то они и познакомились. Ђдъютант, вернувшись, описывал  ему  свое
посещение, жену сына называл Ђнна Џетровна и рассказывал,  как  она  поила
его чаем. Ќет, тогда у них ничего не было.  Ћн  бы  заметил:  у  адъютанта
всегда все наружу. —естный, как некоторые выражаютсЯ, даже до глупости. ‡а
это, за возможность доверЯть ему без колебаний, прежде всего и ценил его.
   ‘ерпилин  подумал  о  предстоЯщей  утрате,  может  быть,  и  не   такой
чувствительной длЯ человека менее одинокого, чем он. Ђ что  утрата  будет,
закрывать глаза не приходилось. …й стыдно перед ним. € будет стыдно при ее
характере. Ќе приехала сегоднЯ, стыдЯсь того, что его сын убит  всего  год
назад,  а  она  уже  с  другим.  ‘тыдитсЯ,  что  писала   ему   на   фронт
"здравствуйте, папа", стыдитсЯ, что сошлась с другим,  получаЯ  деньги  по
аттестату от него, от отца убитого мужа. € будет  теперь  отказыватьсЯ  от
этих денег, уже, наверное, думала об этом.
   Љонечно, он сделает так, чтобы она и приехала и поговорила с ним, чтобы
все это не выходило так по-дурацки. Ќо  утрата  все  равно  будет,  ее  не
миновать.
   € не просто утрата, а двойнаЯ утрата, потому что  …встигнеев,  который,
конечно, распишетсЯ с ней, теперь  окажетсЯ  тоже  вроде  родственника.  Ђ
родственников в адъютантах не держат. ЏридетсЯ от  него  отказатьсЯ,  хотЯ
отказатьсЯ трудно: привык к его молчаливому присутствию, уже второй год на
войне, день за днем рЯдом.
   "€ чего она в нем нашла?.. Ћчень просто, чего нашла: молодой и сильный.
€ ласковый, наверно, как телок. —его же его не любить? € не  таких  любЯт.
•уже, что ли, сына? - с обычным своим стремлением к справедливости подумал
‘ерпилин. - Ђ баба второй год без мужика. Џочему  второй?  -  поправил  он
себЯ, вспомнив, что сын до своей гибели больше года не видел  жены.  -  Ќе
второй, а третий. “дивлЯтьсЯ приходитсЯ, что так долго одна прожила".
   ‘ерпилин посмотрел  на  адъютанта,  все  продолжавшего  водить  за  ним
глазами, пока он ходил, и сказал:
   - ѓолову отвертишь. ЏодвиньсЯ!
   ‡акинув руки  за  спинку  скамейки,  он  еще  раз  искоса  взглЯнул  на
адъютанта. ’от сидел теперь, уставившись на кончик сапога. Џока  стоЯл  во
весь рост, казалсЯ  мужчиной.  Ђ  вот  так,  сидЯ  без  фуражки,  выглЯдел
мальчиком - насупилсЯ и губы оттопырил, как маленький.
   - „авай подробно выкладывай.
   Ђдъютант еще больше оттопырил вздрогнувшие  губы  и  хотЯ  и  тихо,  но
твердо сказал:
   - Џодробно - не буду, товарищ командующий.
   ‚ообразил, что у него спрашивают подробности, как все это у них вышло.
   - Љак так "не буду"? ‚се же вдову за себЯ берешь,  да  с  четырехлетним
ребенком, да старше себЯ на шесть лет.  Ќа  все  ли  готов,  обо  всем  ли
подумал? Џро это спрашиваю!
   - Ќичего Я не знаю и даже не думаю, - с каким-то  счастливым  отчаЯнием
громким шепотом сказал адъютант. - Ћна еще сама не сказала мне, как будет.
Љак скажет, так и будет.
   - "‘кажет, скажет", - проворчал ‘ерпилин.  -  —то  ж  теперь,  выходит,
женщина за тебЯ еще и решать сама должна?
   Ћн хотел добавить еще что-то в этом  же  духе,  но  вдруг  пришедшаЯ  в
голову мысль остановила его.
   - —то, она у тебЯ перваЯ в жизни, что ли?
   - ЏерваЯ,  -  тихо  сказал  адъютант  и,  поднЯв  на  ‘ерпилина  глаза,
посмотрел ему  прЯмо  в  лицо  так  пристально,  словно  от  будущих  слов
‘ерпилина и даже от выражениЯ его лица в эту минуту зависит,  будет  ли  и
дальше так же, как до этого, любить и уважать его этот вымахавший в сажень
мальчик с офицерскими погонами на плечах.
   "Ћна-то, конечно, не забыла и что старше тебЯ на шесть  лет,  и  что  в
приданое за ней возьмешь чужого ребенка, сто раз все вспомнила, - чувствуЯ
на себе этот взглЯд, подумал ‘ерпилин. -  €  все  же  как  ни  страшно,  а
решилась. ‡начит, поверила и в твою любовь и в свою силу".
   € еще об одном подумал - о войне, о том, что вдоваЯ женщина с  ребенком
бросаетсЯ очертЯ голову на шею тому,  кто  через  неделю  будет  вновь  на
фронте, вдали от нее.
   Ђ  адъютант,  глЯдЯ  на  спокойное,   печальное   лицо   ‘ерпилина,   с
возобновившимсЯ чувством вины перед ним  подумал,  что  лицо  командующего
стало таким потому, что он, верно, вспомнил о своем убитом сыне.
   - џ маме сегоднЯ написал, - сказал адъютант, продолжаЯ глЯдеть  в  лицо
‘ерпилина.
   "Ќу вот, стало быть, теперь еще и мама, - с тем же печальным выражением
лица кивнув головой, подумал ‘ерпилин. - ‘идит за тридевЯть земель и  ждет
каждый день  треугольничка,  что  жив  и  здоров,  и  боитсЯ  каждый  день
извещениЯ,  что  "пал  смертью  храбрых",  а  теперь   сразу   из   одного
треугольничка узнает про себЯ, что  и  свекровь  и  бабушка.  Ќо  о  самой
существенной длЯ нее перемене она из этого письма все-таки  не  узнает.  Ђ
самаЯ существеннаЯ длЯ матери перемена, котораЯ к тому  времени,  как  она
получит письмо, скорей всего уже произойдет, будет не та, что сын  женитсЯ
на вдовой женщине с ребенком, а та, что он  перестанет  из-за  этого  быть
адъютантом у командующего армией и начнет снова служить в строю,  ближе  к
фронту, а значит, и к смерти.  €  ничего  тут  не  поделаешь,  потому  что
держать его  дальше  в  адъютантах  нельзЯ,  а  пристраиватьсЯ  в  тыловые
канцелЯрии он сам не захочет".
   - ‚от что, Ђнатолий. - ‘ерпилин непривычно длЯ себЯ назвал адъютанта по
имени, бессознательно стремЯсь смЯгчить этим то, что предстоЯло сказать. -
…сли нуждаешьсЯ в моем благословении, считай, что получил. Љак  вам  обоим
лучше, так пусть и будет. Ќо хочу внести Ясность. Љогда вернемсЯ на фронт,
подумай о новом месте. ‹енин еще в двадцатом году нам  посоветовал,  чтобы
родственники в одном учреждении не служили. - Ћн  улыбнулсЯ,  еще  и  этой
улыбкой смЯгчаЯ бесповоротность сказанного.
   - џ понимаю. џ ей сегоднЯ утром уже сказал, - ответил  адъютант,  и  по
лицу его было видно, что но врет, действительно сказал ей, но видно было и
другое, как поразила его быстрота, с которой принЯл это решение ‘ерпилин.
   - ‚ какую она завтра смену? - спросил ‘ерпилин о жене сына.
   - ‚о вторую.
   - ‘кажи, пусть завтра днем до работы ко мне приедет. - Ћн  остановилсЯ,
вспоминаЯ, какие и когда у него завтра процедуры. - „ай ей "виллис", пусть
к тринадцати часам приедет. Ћдна. - €, увидев на лице  адъютанта  тревогу,
добавил: - Ќе бойсЯ, не обижу ее. ’ы в моих глазах не хуже никого другого,
а может, и лучше. - ‘казал, подумав не только о нем и о ней, но и о  своем
покойном сыне. - Џоезжай.
   Ђдъютант вскочил и надел фуражку.
   - Ђ как ей, дочку с собой к вам брать?
   Ќаверно, решил, что ей будет легче приехать сюда с ребенком.
   -  ‘казано:  одной.  -  ‘ерпилину  хотелось  увидеть  внучку,  но   при
завтрашнем разговоре, а может, и слезах девочка ни к чему, это не длЯ нее.
   Ђдъютант откозырЯл и пошел по дорожке.
   - …встигнеев! - окликнул его ‘ерпилин.
   - ‘лушаю вас, товарищ командующий!
   - Љак там с вызовом?
   - Ћбещали завтра оформить.
   - …сли завтра оформЯт, послезавтра готовьсЯ ехать.
   - џсно. ђазрешите идти?
   - €ди.
   Ђдъютант снова повернулсЯ  и  пошел.  Ђ  ‘ерпилин  стоЯл  и  долго,  до
поворота, глЯдел вслед. € выражение лица у него  было  такое  растерЯнное,
что  адъютант,  наверное,  удивилсЯ  бы,  увидев  это  выражение  на  лице
человека, который только что, казалось, так легко и быстро,  в  два  счета
решил его судьбу.
   ђастерЯнность ‘ерпилина относилась к самому себе. ‘казав адъютанту, что
тот, на его взглЯд, не хуже всЯкого другого, а может, и  лучше,  он  выдал
этим меру своей привЯзанности к нему.
   ‚   адъютанты   попадают   по-разному.   €ногда    благодарЯ    чьим-то
домогательствам.  Ђ  иногда  неизвестно  почему.  ђаньше  …встигнеев   был
адъютантом у Ѓатюка.  Ћтправив  своего  Ѓарабанова  "расти"  на  командира
полка, Ѓатюк тогда же взЯл из офицерского  резерва  этого  …встигнеева.  €
как-то за ужином,  одобрительно  отозвавшись  о  нем,  что  отлично  водит
машину, подменЯет водителЯ, сказал  про  него,  что  это  сын  одного  его
покойного однокашника, с которым вместе  кормили  вшей  еще  в  германскую
войну, потому и взЯл в адъютанты, когда подвернулсЯ.
   ќто было все, что знал ‘ерпилин о …встигнееве к тому времени, когда тот
стал его собственным адъютантом.
   Љогда ‘ерпилина вдруг вызвали в Њоскву,  он  отпустил  своего  прежнего
адъютанта, чтоб зрЯ не болталсЯ, попросил, чтоб куда-нибудь пристроили.  Ђ
вернувшись из Њосквы с назначением и уже не застав  Ѓатюка,  с  удивлением
увидел представившегосЯ ему …встигнеева. ’о ли Ѓатюк не взЯл его с  собой,
то ли …встигнеев сам захотел остатьсЯ в армии, ‘ерпилин не стал спрашивать
почему. Џодойдет - останетсЯ, не подойдет - подберут другого.
   Џо его поведению в первые дни увидел: не стараетсЯ,  чтоб  оставил  его
при себе. € это было первое, что тогда понравилось ему в …встигнееве.  Ѓыл
молчалив, исполнителен, грамотен, хорошо  ориентировалсЯ  по  карте  и  на
местности, ни разу не  застрЯл  и  не  заблудилсЯ,  когда  посылал  его  с
приказаниЯми,  всегда  находил  тех,  к  кому   послан,   что   на   войне
свидетельство не только хорошей ориентировки, но и храбрости.  —аще  всего
не находЯт не потому, что не нашли, а потому, что не  рискнули  добратьсЯ.
ќтот всегда находил.
   Ђ через полтора месЯца, под  •арьковом,  показал,  что  способен  и  на
большое.
   „ень был тЯжелый с утра до вечера. Ќачалось с того, что утром, поехав в
одну из своих отходивших дивизий,  наскочили  на  чьи-то,  неизвестно  чьи
даже, перепутавшиесЯ и отступавшие чужие тылы. ‘вои или чужие, а  пришлось
задержатьсЯ длЯ наведениЯ порЯдка: в армии чужого нет!
   Џока доехали до своей дивизии, попали под первую бомбежку, потом, когда
добрались из этой дивизии в другую, - под вторую.  Ђ  когда  к  концу  днЯ
возвращались с передовой на свой  командный  пункт,  заехали  под  обстрел
тЯжелых немецких орудий, лупивших по перекрестку дорог. ‚одителЯ ранило  в
спину осколком.  €  "виллис"  перевернулсЯ  бы,  если  бы  не  …встигнеев,
успевший сзади перехватить баранку и вывернуть машину.  Џереждав  налет  в
залитом грЯзью кювете, мокрые, грЯзные по  уши,  снова  влезли  в  машину.
‚одителЯ положили сзади, а за руль сел …встигнеев.
   Љазалось, уже все позади,  как  вдруг  из  низких  облаков,  прЯмо  над
дорогой, вынырнули два "мессершмитта"  и  с  визгом  прошли  над  машиной.
…встигнеев, затормозив, всем телом навалилсЯ на ‘ерпилина, подмЯв его  под
себЯ и чуть не вывалив из "виллиса". ‘ерпилин даже  не  сразу  понЯл,  что
адъютант хотел закрыть его собой. ЏонЯл только потом, когда все кончилось,
"мессершмиттов" как не бывало, ушли снова в  облака,  смотровое  стекло  в
трещинах, а пулЯ у …встигнеева в  предплечье,  в  мЯкоти.  ќто  уже  потом
выЯснилось, а сперва он ничего не сказал, вел машину еще три километра  до
командного пункта. ‘пас или  не  спас,  когда  кинулсЯ  и  прижал  тебЯ  к
сиденью, трудно сказать: пулЯ - дура. Њожет быть, спас этим как раз самого
себЯ. Ќо хотел спасти тебЯ, о себе не думал.
   Љогда  …встигнеева  отправили  на  неделю  после  этого  в   госпиталь,
‘ерпилин, подписываЯ на него наградной лист, взЯл  посмотреть  его  личное
дело.
   Ћтец -  комполка,  убит  в  1929  году  на  Љ‚†„.  Њать  -  машинистка.
…динственный сын, пошел на фронт  добровольцем  восемнадцати  лет  в  июле
сорок первого. Њедаль "‡а отвагу", сержант, ранение, госпиталь. “скоренный
выпуск пехотного училища, окончил с отличием, получил лейтенанта  и  снова
на фронт.
   ЃиографиЯ недлиннаЯ, но вызывала уважение.
   ‚ адъютанты к Ѓатюку наврЯд ли  все-таки  с  неба  свалилсЯ.  Њелькнула
мысль: может быть, мать по знакомству написала, попросила за сына?
   Љогда адъютант вернулсЯ из  госпиталЯ,  ‘ерпилин  от  себЯ  сказал  ему
"спасибо" и посмеЯлсЯ, что от его ручищ неделю ходил с синЯками. Ђ от лица
службы привинтил на грудь "‡везду".
   ‘ тех пор продолжали служить вместе, должно быть любЯ друг друга каждый
по-своему. € служили бы и дальше, если б не сегоднЯшние новости.
   "„а, тЯжело его отрывать от себЯ. Ќи разу не подвел, не вышел из  веры,
ни разу никому не снагличал, пользуЯсь своим положением адъютанта, -  тоже
много значит! Џожалуй, сможет пойти помощником начальника штаба  полка  по
разведке: достаточно смелый длЯ этого. Ќебось уже подъезжает сейчас  туда,
к своей. Ћсобенно если сам за рулем. ‘пешит обсудить с  пей.  Ђ  нам  тоже
надо идти ужинать, есть свой творог с простоквашей. Љаждому свое..."
   ‘ерпилин вздохнул: жизнь против  его  воли  сама  отшвыривала  от  него
людей, то одного, то другого. Ќе вернутьсЯ ли в комнату за лежавшей там на
столе коробкой "Љазбека", не закурить ли по такому случаю? Ќо не вернулсЯ,
не стал нарушать уговора с самим собой - не курить до выписки.
   Џо дороге в столовую нагнал шедшего туда же Ѓатюка. „нем  Ѓатюк  был  в
пижаме, а теперь в полной генеральской форме.
   - †ену встречать ездил, - сказал Ѓатюк.
   - ‚стретил?
   - Ђ ну их к бесу! - Ѓатюк сердито махнул рукой. - Ћбещали  доставить  и
не доставили. ‹учше б не обещали. Џосадили ночевать в Љуйбышеве,  говорЯт,
в Њоскве погоды нет. Ђ как нет, когда она есть!
   ‘ерпилин посмотрел наверх. Ќебо было густо затЯнуто тучами.
   - Њожет, дали прогноз на грозу?
   - ЉакаЯ гроза? Ќаверное, у пилота жена в Љуйбышеве, вот  и  всЯ  гроза.
ђазве это плохаЯ погода?
   ‘ерпилин не стал спорить. ЉакаЯ бы ни была  погода,  а  Ѓатюк  надеЯлсЯ
встретить сегоднЯ жену, которой не видел с начала войны. ЏонЯть можно!
   - ”едор ”едорович, - пройдЯ рЯдом с ним несколько шагов, сказал  Ѓатюк,
- когда ты был у товарища ‘талина, он ничего про  менЯ  не  говорил  и  не
спрашивал?
   Ќаверное, его еще утром тЯнуло спросить об этом.
   - ЊенЯ ни о чем не спрашивал.
   - Ђ сам говорил? - настороженно спросил Ѓатюк.
   ‚ ответ на прЯмой вопрос пришлось  сказать,  как  было;  что  когда  он
спросил ‘талина, на какую армию назначен, то ‘талин ответил, что на  место
Ѓатюка, и объЯснил почему.
   ЏонимаЯ  значение,  которое  имело  длЯ  Ѓатюка  все  сказанное  о  нем
‘талиным, ‘ерпилин повторил слово в  слово  то,  что  услышал  тогда:  что
товарищ Ѓатюк  засиделсЯ  на  армии  и  есть  мнение  его  повысить,  дать
возможность шире развернуть свои способности!
   ’о, что он почувствовал за  словами  ‘талина  какую-то  непонЯтную  ему
тогда иронию, добавлЯть не стал, счел, что делать этого не  обЯзан,  да  и
зачем?
   -  „а,  -  задумчиво  сказал  Ѓатюк,  -  возможно,  проектировал  тогда
повысить, а потом какие-то  друзьЯ  там,  наверху,  нашлись  и  ножку  мне
подставили... ‘пасибо,  что  сказал.  Ѓудет  над  чем  подумать.  -  Џотом
вздохнул в добавил: - ’ак и не вызвал менЯ к себе оба  раза:  и  когда  на
тот, богом забытый фронт посылал длЯ укреплениЯ, и  когда  на  гвардейскую
армию назначал.
   ’о, что ‘талин, так хорошо знавший его по гражданской войне, ни разу за
всю эту войну так и не вызвал к себе, продолжало тревожить Ѓатюка, хотЯ он
и старалсЯ объЯснить это в лучшую длЯ себЯ  сторону  -  просто  непомерной
занЯтостью ‘талина. Ђ между тем рЯдом с ним шагал человек, которого ‘талин
все же нашел времЯ тогда, год назад, вызвать к себе.
   - Њне ‡ахаров объЯснЯл, - снова помолчав, сказал он, - что  тебЯ  тогда
по твоему письму о ѓринько вызывали?
   - „а.
   - Ќу и чего?
   - ‘казал, что вернут, если найдут.
   - ‚идать, не нашли.
   - “мер он, - коротко ответил ‘ерпилин.
   - „а, не дождалсЯ своего часа Џавел  …фимович,  -  сказал  Ѓатюк.  -  Ђ
может, и вообще судьба его была б другаЯ, кабы не поехал тогда  к  нам  на
„альний ‚осток этот, знаешь его... - Ѓатюк назвал хорошо известную в армии
фамилию. - ‹омал там дрова!
   € вдруг без всЯкой свЯзи с предыдущим сказал:
   -  Ђ  …встигнеев,  оказываетсЯ,  у  тебЯ  до  сих  пор!  ‚озвращаюсь  с
аэродрома, вижу, он отсюда на "виллисе"  выезжает.  ‚ыходит,  пришелсЯ  ко
двору, раз "‡везду" ему дал.
   - "‡везду" - за дело, - сказал ‘ерпилин. - Ѓыл бы не мой адъютант,  мог
бы за это и "‡намЯ" получить. —его ты его тогда оставил, с собой не взЯл?
   Ѓатюк покачал головой.
   - —удно рассуждаешь. „умаешь, только ты это  испытал,  когда  в  Њоскву
вызывали: куда еду, знаю, а что будет, не ведаю! “ менЯ тоже, когда  вдруг
приказ: "Ђрмию сдать и ЯвитьсЯ", - кошки скребли. ‚се, что за душой  было,
перебирал, пока ехал. Људа ж тут  за  собой  адъютанта  с  фронта  тащить?
‘рывать человека с места, не знаЯ, куда  и  длЯ  чего?  ’ем  более  парень
стоЯщий, не проныра. ќто хорошо, что он у тебЯ.
   "„а, это хорошо, что он у менЯ, -  подумал  ‘ерпилин.  -  „лЯ  нее,  во
всЯком случае, оказалось хорошо", - подумал он о жене сына.
   •отел было под  настроение  объЯснить  Ѓатюку,  что  приходитсЯ  теперь
расставатьсЯ с …встигнеевым, но не стал; они уже подходили к столовой.
   - Џосле ужина еще погулЯем? - спросил Ѓатюк.
   - Џойду к себе, уже нагулЯлсЯ сегоднЯ, - слукавил ‘ерпилин,  помнивший,
что приглашен пить чай, и не хотевший опаздывать.
   - —то-то сердце сегоднЯ щемит, на  воздух  тЯнет,  -  сказал  Ѓатюк.  -
Њожет, и правда погода  менЯетсЯ.  ‘  одной  стороны,  кулаком  еще  доску
перешибу, а с другой стороны, как вспомнишь: в мировую войну одно ранение,
в гражданскую - три, в эту - тЯжелое, если все  вместе  сложить...  €ногда
все хорошо, а иногда защемит, и подумаешь: вот довоюешь до последнего днЯ,
до победы, и помрешь!
   - ‘ чего это вдруг? - спросил ‘ерпилин.  -  џ,  наоборот,  считаю,  что
победа всем нам  здоровьЯ  прибавит.  ’олько  жить  и  жить,  когда  война
кончитсЯ!
   €, вспомнив о предстоЯщем отъезде на фронт, подумал о ‹ьвове, корпусном
комиссаре, а теперь генерал-лейтенанте, о котором, заговорив  про  „альний
‚осток, помЯнул Ѓатюк.
   - Њежду прочим, ‹ьвова при формировании нашего фронта  членом  ‚оенного
совета назначили.
   Ѓатюк даже присвистнул.
   - ќту новость не слыхал еще! € куда его  только  не  шлют  с  места  на
место! ‡а два года, считай, на пЯтом фронте! Ќи  с  одним  командующим  не
уживаетсЯ. € все как с гусЯ вода. Ќе завидую вашему командующему фронтом -
работать с таким членом ‚оенного совета.
   - Ќе знаю. Џервое впечатление от него у менЯ хорошее.  -  ‘ерпилину  не
хотелось спорить с Ѓатюком, но это была правда. - Њожет, и лишнее про него
говорЯт. „урнаЯ слава прилипчива.
   - Ђ сколько ты его видел? - спросил Ѓатюк.
   - Џока один раз.
   - ‹адно, продолжай знакомитьсЯ, - усмехнулсЯ Ѓатюк.



        3

   †енщина, к которой ‘ерпилин собиралсЯ идти пить чай, сидела одна у себЯ
в комнате и ждала его. —айник, накрытый сверху  салфеткой,  а  поверх  нее
ушанкой, стоЯл у нее под  рукой.  €,  кроме  этого  чайника,  сахарницы  и
тарелки с печеньем, на столе ничего не было.  Ћна  заварила  чай  заранее,
потому что не любила хозЯйничать.
   Љомната, в которой она сидела, была  казеннаЯ,  но  она  любила  ее  за
чистоту и отсутствие лишних вещей, в которых  сейчас,  во  времЯ  войны  и
разлуки с близкими, есть что-то бессмысленное. Ћна сидела, положив на стол
свои нравившиесЯ ‘ерпилину красивые руки с  длинными  пальцами  и  коротко
обрезанными ногтЯми, и думала о том, что ей сегоднЯ сорок  лет  и  хорошо,
что в этот день к ней придет человек, которого она хочет видеть.
   Ћна не собиралась говорить ‘ерпилину, что ей сегоднЯ сорок лет,  потому
что это могло бы повернуть их разговор как-то по-другому, не так, как  она
хотела. Ћн бы мог,  пожалуй,  вернутьсЯ  к  себе  в  комнату  за  бутылкой
коньЯка, стоЯвшей у него на столе рЯдом с папиросами, как он смеЯлсЯ:  длЯ
борьбы с соблазнами.  Ђ  ей  хотелось,  чтобы  их  разговор  сегоднЯ  стал
продолжением  того,  вчерашнего,  после  которого  она,  кажетсЯ,   начала
понимать, почему ее так тЯнет к этому некрасивому и немолодому, старше  ее
на десЯть лет, человеку.
   Ћна знала ‘ерпилина уже давно, с тех  пор  как  восемь  лет  назад  ее,
убитый теперь, муж познакомил их на вокзале;  и  муж  и  ‘ерпилин  уезжали
тогда из академии на  большие  маневры  в  Ѓелоруссию.  Џотом  она  видела
‘ерпилина мельком еще два раза и смотрела  на  него  тогда,  до  войны,  с
интересом и неприЯзнью, потому что он  сам  неприЯзненно  относилсЯ  к  ее
мужу. ’ак говорил ей муж, и она верила этому.
   Ќо  все  эти  встречи  почти  не  запомнились  ей,  а  запомнилась  та,
последнЯЯ, уже во времЯ войны, в декабре сорок первого, когда муж был убит
при выходе из окружениЯ и  она  заходила  к  только  что  вернувшемусЯ  из
госпиталЯ и вновь уезжавшему на фронт ‘ерпилину,  чтобы  узнать,  как  это
было.
   ќта встреча заставила ее много думать о ‘ерпилине и тогда, сразу, и еще
больше потом, через год.
   ‘ерпилин, когда она пришла к нему, солгал ей, что ее  муж  пал  смертью
храбрых, хотЯ на самом деле все было иначе. Љак потом объЯснил  ей  другой
человек, ее муж не пал смертью храбрых, а без документов и переодетый  был
встречен ими в лесу и, выходЯ после этого  вместе  с  ними  из  окружениЯ,
где-то  по  дороге  застрелилсЯ,  не   выдержав   тЯжести   физических   и
нравственных испытаний.
   Њожет быть, она так и не узнала бы всей правды от этого человека,  если
бы не напросилась на нее, сказав, что ‘ерпилин до войны плохо относилсЯ  к
ее мужу и что ее мучает мысль, действительно ли все было так,  как  сказал
ей ‘ерпилин.
   ќта мысль мучила ее, потому что тогда, при разговоре с  ‘ерпилиным,  ей
показалось, что он чего-то недоговорил, сделал странную паузу  перед  тем,
как сказать, что ее муж пал смертью храбрых. ‘ловно  заколебалсЯ,  что  ей
ответить.
   € тогда этот человек, видимо любивший ‘ерпилина, оскорбилсЯ за  него  и
ответил, что, наоборот, ‘ерпилин слишком хорошо отнессЯ тогда к  ее  мужу,
потому что, как он считает, ее муж  в  той  обстановке  за  свою  трусость
заслуживал расстрела, и если бы это решал он один, без  ‘ерпилина,  так  и
было бы сделано.
   Ћна не заплакала и не вскрикнула от его жестокости, но  потребовала  от
него, раз он посмел ей это сказать, объЯснить подробно, как все  было.  Ћн
объЯснил, и она, понимаЯ, что все это правда, и молча выслушав эту правду,
спросила только: "ќто все?" - и, услышав: "„а, это все", ушла от него,  не
прощаЯсь.
   ‘ тех пор у нее сохранилось чувство вины перед ‘ерпилиным.
   ’ри недели назад здесь, в Ђрхангельском, в  списке  прибывших  накануне
вечером она увидела фамилию ‘ерпилина и  утром,  на  медицинской  летучке,
оставила его за собой, хотЯ его могли наблюдать и другие хирурги.  ‘делала
так потому, что хотела ближе узнать этого занимавшего ее мысли человека.
   Ћднажды ей даже захотелось написать ему. ќто  было  после  ‘талинграда,
когда она прочла его фамилию среди фамилий  других  награжденных  орденами
генералов. Ќо подумала, что это будет глупо. Џотом ей уже не  приходило  в
голову писать ему, но она следила за его фамилией в газетах и  радовалась,
что он жив и командует армией. € длЯ такой радости у нее были свои  личные
причины.
   Ћстрота их  была  свЯзана  с  воспоминаниЯми  о  собственном  муже.  ‡а
несколько лет до войны муж, которого она  приучила  посвЯщать  ее  в  свои
служебные дела больше, чем это обычно принЯто у военных, рассказывал ей  о
своих стычках с ‘ерпилиным, который со странным длЯ такого умного человека
упорством не желает понЯть, что незачем воспитывать слушателей академии на
военных примерах, подчеркивающих сильные стороны деЯтельности  германского
генерального штаба. "ќто наш  будущий  противник,  и  слушателей  академии
незачем размагничивать преувеличенными представлениЯми о его силе".
   ‘ердЯсь  на  ‘ерпилина,  а  может  быть,  ревнуЯ  к  его  авторитету  у
слушателей, муж говорил тогда и разные другие вещи, которые исчезли из  ее
памЯти. ЋсталсЯ только их общий смысл, с которым она была тогда  согласна,
потому что смотрела на будущую войну глазами мужа.
   Ћднажды муж вернулсЯ из академии поздно вечером - она хорошо запомнила,
как это было, - и возбужденно сказал, что сегоднЯ ‘ерпилин  поймал  его  с
глазу на глаз и пыталсЯ найти с ним общий  Язык,  обратить  в  свою  веру:
"’резвое сознание силы  предполагаемого  противника  -  залог  собственной
силы",  "‹учше  переоценить,  чем   недооценить",   "Ќедовооружить   наших
слушателей знанием противника - значит разоружить их" и все прочее из  его
репертуара. € все это свысока, даже не допускаЯ мысли,  что  Я  веду  свой
курс,  тоже  думаЯ  о  пользе  армии.  Џришлось  отбрить.  ђазошлись,   не
простившись.
   Ћна запомнила этот разговор не только из-за волнениЯ мужа, но и потому,
что через неделю после этого ‘ерпилина арестовали. Ћна не подумала, что ее
муж, полковник Ѓаранов, мог куда-то написать о своем разговоре с комбригом
‘ерпилиным, не думала тогда и не думала сейчас. …е просто ужаснуло: только
что говорили, спорили, только что ее муж сердилсЯ на ‘ерпилина, возмущалсЯ
им - и вот его уже нет...
   “знав об аресте, муж развел руками и сказал: "„остукалсЯ" - так, словно
только этим все и могло кончитьсЯ.
   Џотом, задним числом, вспоминаЯ это "достукалсЯ", она доказывала  себе,
что ее муж не мог быть причастен к этому; если б был причастен, не  посмел
бы сказать при ней это слово.
   Ћна думала так, но ‘ерпилин мог думать иначе. Ђ может, и думал.
   Ђ вскоре все это ушло куда-то далеко, потому что случилось несчастье  в
их собственной семье, и ее муж перед лицом этого несчастьЯ повел себЯ так,
как, по ее представлениЯм, не мог и не должен был вести себЯ мужчина.
   ‡абрав с собой младшего сына, она уехала к своей матери в ‘аратов и уже
второй год жила и работала там, почти приучив себЯ  к  одиночеству,  когда
Ѓаранов приехал за ней и умолил ее вернутьсЯ.
   ‚ день его приезда туда,  в  ‘аратов,  она  острей,  чем  когда-нибудь,
почувствовала, как он сильно любит ее.  Ќелегкое  сознание,  если  у  тебЯ
самой к этому времени осталось только чувство жалости сильного  к  слабому
да привычнаЯ, но уже не дающаЯ прежнего счастьЯ потребность близости.
   …сть женщины, которые даже испытывают  необходимость  чувствовать  себЯ
сильнее мужчины. Ћна знала женщин, длЯ  которых  как  раз  это  составлЯло
главную остроту счастьЯ, но сама не принадлежала к ним.  †изнь  на  правах
сильнейшего изнурЯла ее бессмыслицей душевного неравноправиЯ.
   Ђ потом началась финскаЯ война, и полковник Ѓаранов уехал на эту войну.
Ћн три месЯца воевал там, в оперативном отделе одной из  армий,  а  она  и
дети боЯлись за его жизнь и ждали от него писем.
   € он вернулсЯ, и не просто так, а с орденом на груди.
   Ќо когда после всех положенных радостей такой встречи они  остались  на
всю ночь, до утра, вдвоем, без детей, эта ночь оказалась  ужасной,  потому
что у него сдали нервы и он на правах слабейшего, на  которых  уже  привык
жить рЯдом с нею, стал, захлебываЯсь, говорить, говорить без конца,  почти
в истерике от всего, что он видел на фронте.
   Ћн попал не на Љарельский  перешеек,  где  после  бестолковщины  первых
недель, начав заново, хотЯ и дорогой  ценой,  все-таки  сделали  все,  что
требовалось. Ћн попал на север, в Љарелию, в ту самую неудачливую из  всех
армий, от которой поначалу больше всего ждали, но котораЯ, так и не  успев
сделать ничего существенного, понесла потерь больше других.
   ’о, что он рассказывал о большой крови -  раньше  она  от  него  всегда
слышала только о малой, - не так уж удивило ее, потому  что  она  работала
хирургом в госпитале и знала, какое количество раненых  поступало  с  этой
войны. Ќо  то,  как  он  отзывалсЯ  о  нашем  неумении  воевать,  с  каким
самооплевыванием и презрением не только к  другим,  но  и  к  самому  себе
говорил об этом, поразило ее. Ћна почувствовала не только силу  пережитого
им потрЯсениЯ, но и его собственную слабость перед лицом этого потрЯсениЯ.
   Ћна слушала его и молча вспоминала все то,  совсем  непохожее,  что  он
говорил ей о будущей войне за год, и за два, и за три до этого.
   ‚ыговорившись и обессилев, муж сказал ей тихим и страшным  шепотом  то,
что  потом  еще  несколько  раз  повторЯл  ей  в   минуты   откровенности,
совпадавшие у него с минутами слабости:
   - Ѓоюсь немцев. …сли нападут на нас в нашем нынешнем состоЯнии, даже не
знаю, что они с нами сделают!
   ’ак это было в ту ночь. € она помнила об  этом  в  сорок  первом  году,
когда провожала его на войну; …ю владел не только  страх  женщины,  матери
двух его сыновей, но и другой страх: каким он будет там, на этой, наверно,
действительно страшной  войне?  ‚едь  он  так  боитсЯ  ее,  хотЯ,  уезжаЯ,
выглЯдел одинаково с другими людьми!
   € вот прошло три года войны, и она, потерЯв  мужа,  отправив  на  фронт
старшего сына и сама пробыв там два года из трех, встречала свои сорок лет
здесь одна, в этой казенной комнате, и кроме  своих  сыновей,  которые  не
могли приехать, потому что один был на фронте, а другой в военном училище,
хотела видеть  сегоднЯ  только  одного  человека  -  ‘ерпилина.  —еловека,
которого  она  заново  узнала  здесь  всего  двадцать  дней  назад.  "Ќет,
девЯтнадцать", - сосчитала она и вспомнила,  как  он  сидел  перед  ней  в
первый день в операционной, отдыхаЯ от боли после того, как  она  снЯла  с
него  неподвижную  повЯзку  и  осмотрела   ключицу.   “лыбнувшись   сквозь
непрошедшую боль, он сказал, что у него мурашки в пальцах,  и  внимательно
посмотрел на нее.
   - џ вас хорошо помню, вы были у менЯ в декабре сорок первого дома.
   - „а, - сказала она.
   - ’олько в первый момент усомнилсЯ, потому  что  у  вас  теперь  другаЯ
фамилиЯ. ‚ышли замуж?
   - Ќет, - сказала она. - “ менЯ всегда  была  другаЯ  фамилиЯ.  Љогда  Я
выскочила в двадцать втором году за военного, не  захотела  смешить  своих
родителей, берЯ фамилию мужа. Ћни у  менЯ  оба  из  земских  врачей,  люди
вольных взглЯдов, сами расписались только в тридцать втором году, когда им
вдруг понадобилось получать паспорта.  ’ак  и  осталась  жить  с  девичьей
фамилией. Ђ вам тогда назвалась Ѓарановой, чтобы сразу понЯли, кто Я.
   - ѓде ваш сын? ‚оюет?
   ЋказываетсЯ, он помнил то, что она сказала ему тогда про старшего сына.
Ћна ответила, что ее сын теперь  старший  лейтенант  и  воюет  на  ’ретьем
“краинском фронте, в противотанковой артиллерии. € не был за все это времЯ
ни разу ранен.
   - ‚идели с тех пор?
   - Ћдин раз.
   - Ђ младший?
   ЋказываетсЯ, он  запомнил  и  это,  про  младшего.  Ћна  ответила,  что
младшему исполнилось семнадцать лет и он пошел в артиллерийское училище.
   - ‚ообще-то правильно.  •орошо  бы,  война  кончилась,  прежде  чем  их
выпустЯт. Ђ сами вы, помнитсЯ, служили  тогда  в  каком-то  из  московских
госпиталей. Ќа фронт не попали?
   - Џопала. Ќаш  госпиталь  тогда  же  отправили  на  ‡ападный.  Ђ  здесь
оказалась, как и вы, после ранениЯ, - добавила она.  -  Ђ  потом  здесь  и
оставили.
   - Људа вас ранили?
   - ‚ грудь, в плечо и в лицо во времЯ бомбежки госпиталЯ.
   Ћн поморщилсЯ.
   - —его поморщились?
   - Ќе могу привыкнуть к тому, что убивают и ранЯт женщин. •отЯ пора  бы.
“ менЯ в армии их ни мало ни много... - Ћн не договорил,  посмотрел  ей  в
лицо и, кажетсЯ, только теперь  увидел  тот  довольно  заметный  шрам  над
бровью, о котором она помнила, считаЯ, что этот шрам портит ее. ‚от и весь
их первый разговор,  после  которого  было  много  других,  иногда  совсем
коротких - когда он приходил к ней на осмотр или на лечебную гимнастику, -
а иногда длинных, когда они несколько раз  вместе  гулЯли  после  ужина  в
парке.
   ‚чера, когда она впервые позвала его к  себе,  их  разговор  началсЯ  с
вопроса, который все равно рано или поздно пришлось бы задать ему:
   - Џочему вы мне тогда сказали неправду про Ѓаранова?
   - Ќеправду? - не отрицаЯ и не подтверждаЯ,  переспросил  он.  -  Ђ  кто
сказал вам правду? ‘ кем говорили после менЯ?
   - ‘о ˜маковым, с вашим комиссаром.
   - Љогда с ним говорили?
   - ‚ сорок втором году.
   - „авно потерЯл из виду. - Ћн ничего не добавил, словно  считал  вопрос
исчерпанным.
   Ќо она этого не считала и вновь спросила у него то же самое: почему  он
сказал ей тогда неправду?
   - Ђ вы что, непременно хотели тогда от менЯ правды?
   ‚ глазах его мелькнул отблеск чего-то жестокого, что  иногда  и  раньше
проскальзывало в его разговорах с ней,  напоминаЯ,  что  этот  человек  не
только способен жалеть людей, но и способен посылать их на смерть.
   - „а, Я хотела правды, хотЯ и боЯлась ее. ‚о всЯком  случае,  ложь  мне
была не нужна.
   - Ђ мне показалось - нужна. •отЯ бы длЯ сына. Џосле того как узнали  от
˜макова, написали сыну все, как было в действительности?
   - Ќет, не написала. Ќо когда потом увиделась с ним, сказала.  Ћн  самый
близкий мне человек, и Я не могла заставлЯть его думать другое, чем думала
Я.
   - Ќе пожалели его.
   - џ его люблю, а не жалею.
   - Њожет, и правы, - сказал он. - ЊенЯ жена  ругала  тогда,  что  соврал
вам.
   Ћн не сказал: "ЊоЯ покойнаЯ жена", но она знала, что жена его умерла. €
знала когда. ’акие вещи в госпиталЯх и санаториЯх знают с первого днЯ.
   Ћна никогда не видела  покойной  жены  ‘ерпилина  и  сейчас  не  хотела
представлЯть себе, какой она была, его жена, и как выглЯдела. Ќо,  услышав
ответ ‘ерпилина, подумала о ней, что, наверное, это была сильнаЯ  женщина,
под стать ему. Џодумала о ней, как о себе самой, а о нем, как о  человеке,
которого хорошо знает. Ћна понимала, что  до  конца  оценить  нравственную
силу такого человека, как ‘ерпилин, можно только там, на  фронте,  где  он
воюет, а не здесь, где он лечитсЯ, но все  равно  чувствовала  в  нем  эту
силу.
   …й нравилось, как он ходит  по  аллеЯм  Ђрхангельского  своей  быстрой,
негенеральской походкой, в своем старом синем лыжном костюме, про  который
не то серьезно, не то смеЯсь говорит, что когда-то сдавал в нем  нормы  на
значок "ѓотов к труду и обороне". €  в  его  походке  и  в  его  жилистой,
широкоплечей фигуре чувствовалась незаурЯднаЯ  выносливость,  свЯзаннаЯ  у
таких, как он, людей не столько с физическим здоровьем,  сколько  с  силой
духа.
   Ќравилось ей и его длинное, совсем некрасивое, но сильное и умное лицо,
и глаза, где-то в глубине продолжавшие оставатьсЯ печальными  и  когда  он
улыбалсЯ, и когда он сердилсЯ, как это было вчера, когда она сказала  ему,
что у нее там, на фронте, бывали приступы злобы на них, генералов, когда в
госпиталь день за днем, ночь за ночью продолжали, как по  конвейеру,  идти
всем своим видом вопившие о спасении, изорванные,  изрубленные  осколками,
посиневшие  от  контузий,  истерзанные  людские   тела.   €   так   каждое
наступление...
   - Ќеужели вы не можете воевать как-то иначе, как-то лучше, чтобы  всего
этого было хоть немного меньше? - спросила она, подумав в  эту  минуту  не
только о тех тЯжелораненых, которые чаще  всего  попадали  к  ней,  как  к
ведущему хирургу, но и о тех двоих, еще ни разу не лежавших вот так ни  на
чьем операционном столе, о собственных своих сыновьЯх.
   - ‚идимо, не можем, не способны, - зло ответил он. - € никогда не будем
способны сделать так, чтобы у вас работы не было, - добавил он еще злее, -
сколько бы ни старались. Ђ если думаете, что мало стараемсЯ,  делаем  хоть
на грош меньше того, на что способны, так возьмите и плюньте мне  в  рожу,
чем разговаривать. Љакой может быть со мной разговор, раз вы так  думаете?
- сказал беспощадно, а глаза где-то в самой глубине продолжали  оставатьсЯ
печальными.
   - џ так не думаю.
   - Ђ не думаете, так не трепитесь на такие темы, от которых  и  без  вас
три года душа болит. € будет болеть до  последнего  днЯ  войны.  €ли  хоть
держитесь от них подальше, пока обстановка позволЯет.
   …е задело не то, что он оборвал ее  и  сказал  "не  трепитесь",  а  эти
последние слова - насчет обстановки.  Ћна  услышала  в  них  незаслуженный
упрек себе, что находитсЯ здесь, в Ђрхангельском, а не на фронте.
   - Љ вашему сведению, - сказала она зло и спокойно,  -  Я  неделю  назад
прошла медицинскую комиссию и написала рапорт: прошу отправить менЯ  снова
в армейский госпиталь. …ще какие-нибудь вопросы есть?
   - Џрошу прощениЯ. - Ћн ощутил глубину ее обиды. -  Њожет,  Я  выразилсЯ
по-дурацки, но и вы менЯ