в  изменении их  символики.  €сследование этих индивидуальных  и
коллективных изменений позволило мне осмыслить суть алхимического символизма
и прийти к центральному понЯтию моей психологии: к процессу <i>индивидуации.</i>

     ‘  самого  начала  важное  место  в   моей  работе   занимали  проблемы
мировоззрениЯ и взаимоотношений между психологией и  религией. џ посвЯтил им
книгу "ЏсихологиЯ и религиЯ" (1940), а позже достаточно обстоЯтельно изложил
свою точку зрениЯ  в "Paracelsica" (1942), во второй ее главе "Џарацельс как
духовное  Явление".  ‚ трудах  Џарацельса  много  оригинальных идей,  в  них
отчетливо  видны  философские  установки алхимиков, но  в  позднем, барочном
выражении. Џосле  знакомства  с  Џарацельсом мне показалось,  что  Я наконец
понЯл сущность алхимии в ее свЯзи  с религией и психологией - иными словами,
Я стал рассматривать алхимию как  форму религиозной философии. ќтой проблеме
посвЯщена  моЯ работа  "ЏсихологиЯ  и  алхимиЯ"  (1944),  в  которой  Я смог
обратитьсЯ  к собственному опыту 1913  - 1917 годов.  Џроцесс,  переживаемый
мной в те годы, соответствовал процессу алхимического превращениЯ, о котором
и шла речь в этой книге.
     …стественно,  что тогда  не менее важным  был  длЯ менЯ вопрос  о свЯзи
символов бессознательного с христианскими символами,  а  также  с  символами
других  религий.  •ристианское наследие, как Я считаю, занимает  центральное
место   в  духовной  жизни   западного  человека.   Ћно  требует  некоторого
пересмотра,  соответственно духу времени,  но оно существует вне времени,  и
духовный мир человека  без него был бы  не полон. џ старалсЯ  показать это в
своих  работах. џ дал  собственную, психологическую интерпретацию  догмата о
’роице, а также  некоторых литературных текстов, в которых Я  нашел аналогии
видениЯм  ‡осимы  из  Џанополиса. Џопытка  осмыслить  христианство  в  свете
аналитической психологии в  конце концов привела  менЯ к проблеме •риста как
психологического  феномена.  “же в  1944  году в "Џсихологии  и  алхимии"  Я
попыталсЯ  проследить сходство между образом •риста и  центральным  понЯтием
алхимии - лЯписом.
     ‚ 1939  году  Я организовал семинар  по "Exercitia Spiritualia" €гнатиЯ
‹ойолы. ’огда  же у менЯ накапливалсЯ материал длЯ "Џсихологии  и  алхимии".
Ћднажды  ночью Я  проснулсЯ и  увидел  в изножье  кровати  Ярко  светившеесЯ
распЯтие; не  совсем  обычного  размера,  но очень  отчетливое,  причем тело
•риста казалось как бы отлитым из зеленоватого золота. ‚идение потрЯсло менЯ
своей  изумительной красотой  и в  то же времЯ  испугало,  хотЯ сами по себе
видениЯ длЯ менЯ дело обычное: мне часто наЯву видЯтсЯ живые и Яркие образы,
как это бывает при гипнозе.
     џ тогда размышлЯл над  "Anima Christi", одной из медитаций "Exercitia".
€  видение послужило как бы напоминанием, о  том  что Я забыл  об  аналогиЯх
"aurum non vulge"  (необычное  золото) и "viriditas" (зеленое). „огадавшись,
что оно свЯзано  с основными символами алхимии и что мне ЯвилсЯ  своего рода
•ристос алхимиков, Я несколько успокоилсЯ.
     ‡еленое золото - это созидательное начало, которое алхимики  обнаружили
не  только  в  человеке,  но  и  в   неорганической  природе.  „лЯ  них  оно
олицетворЯло  "anima  mundi"  -  "мировую  душу"  или  "filius macrocosmi" -
антропоса, сотворившего весь  мир.  ќтот  дух присутствует  даже  в  неживой
материи, в  металлах  и камнЯх. ’аким образом,  в  моем  видении соединились
образ •риста и  его  материальный аналог - "filius macrocosmi".  …сли бы  не
зеленое золото,  потрЯсшее менЯ,  Я был бы  готов  предположить, что  в моем
представлении  о  христианстве  недостает чего-то  очень существенного. €ли,
иными  словами,  мой   сформировавшийсЯ  образ  •риста  страдает   некоторой
неполнотой,  а  значит,  мне предстоит  восполнить  этот  недостаток. Ћднако
присутствие металла в моем видении  указывает на Явную алхимическую  природу
образа •риста как некоего соединениЯ живого и духовного с мертвой материей.
     ‚ следующий  раз Я  затронул проблему  •риста в "Ђйоне".  Ќо здесь менЯ
интересовали   не   исторические   параллели,   а   только   психологическое
обоснование.  џ  постаралсЯ  показать  не внешние  его  черты, а  изменениЯ,
которые на протЯжении веков произошли в религиозном содержании этого образа.
Њне  важно  было  выЯснить,  почему  Явление  •риста могло  быть предсказано
астрологами  и  как,  будучи  духом  своего  времени,  он  воспринималсЯ  на
протЯжении  двух  тысЯчелетий  христианской  цивилизации.  €менно  это   мне
хотелось представить,  включаЯ  все  примечаниЯ и  комментарии,  скопившиесЯ
вокруг свЯщенных текстов.
     џ приступил к работе после долгих размышлений об исторической личности,
конкретном  человеке  -  €исусе.  Ћна,  эта  историческаЯ  личность,  играет
огромную роль,  поскольку коллективное сознание того времени, иными  словами
архетип -  идеЯ антропоса, - воплотилось в нем, никому не ведомом  иудейском
пророке.  ќта  идеЯ, корни  которой  уходЯт  в иудейскую традицию,  с  одной
стороны,  и  в  египетский миф  о  ѓоре,  сыне  €зиды, -  с  другой, Явилась
знамением  времени. Џервоначально  образ  ‘ына —еловеческого  и ‘ына Ѓожьего
противостоЯл  divus  Augustus (божественному  Ђвгусту. - <i>лат.</i>) <i>-</i>  властителю
мира.  €  вот  этот образ,  слившись с иудейской идеей мессианства, сделалсЯ
общечеловеческим достоЯнием.
     Ѓыло бы серьезной ошибкой полагать, что  это  всего лишь "случайность",
что €исус, сын плотника, объЯвленный евангелистами salvator mundi,  сделалсЯ
спасителем мира. Џохоже,  он был удивительно одаренной  личностью,  коль ему
удалось во всей полноте  выразить  общие, пусть  и  бессознательные  надежды
своего времени, - именно ему - этому человеку, €исусу, и никому другому.
     ‚оплощеннаЯ  в божественном цезаре власть ђима, сметавшаЯ все на  своем
пути,  лишала отдельных  людей и целые народы их права  на  привычный  образ
жизни, на духовную независимость.  ‘егоднЯ такой угрозой  ЯвлЯетсЯ  массоваЯ
культура; в  этом Я вижу причины столь частых ныне слухов и надежд  на новое
пришествие,  бесконечного ожиданиЯ мессии -  спасителЯ. Ќо формы,  в которые
все  это  облекаетсЯ,  ни  на  что  не  похожи,  они  характерны  длЯ  детей
"технического века". џ имею в виду миф о "летающих тарелках".

     ‘вою  цель  Я  видел  в  том,  чтобы  объЯснить,   как  моЯ  психологиЯ
соотноситсЯ  с алхимией. € наоборот,  Я искал  в трудах алхимиков  не только
религиозные  проблемы, но  и  специфические  проблемы  психотерапии.  ‚опрос
вопросов,   основнаЯ  проблема  медицинской   психотерапии   -   <i>Ubertragung</i>
(трансфер,  перенос.  -  <i>нем.</i>)<i>.</i>  ‡десь у  нас  с  ”рейдом  не  было  никаких
расхождений. Ћднако мне удалось найти некоторое соответствие этому понЯтию в
алхимии,  а именно <i>coniunctio - воссоединение,</i> о значении  которого упоминал
еще ‡ильберер. џ обратил внимание на это соответствие  в книге "ЏсихологиЯ и
алхимиЯ". Џозже, два  года спустЯ, Я вернулсЯ к этой  проблеме в "Џсихологии
переноса"   (1946),  и   наконец,   в  1955   -  1956   годах  в  "Mysterium
Coniunctionis".
     Џочти  всегда, когда что-либо занимало менЯ как  человека  или ученого,
этому  предшествовали  сны  -  тоже  своего рода перенос.  Ќа этот  раз  мои
раздумьЯ о •ристе нашли выражение в образе неожиданном и примечательном.
     џ  снова увидел во сне мой дом  с флигелем, в котором Я никогда не был.
ђешившись наконец,  Я вошел внутрь. Џередо мной оказалась  какаЯ-то  большаЯ
дверь.  Ћткрыв ее, Я  увидел комнату, напоминавшую лабораторию. “ окна стоЯл
стол, на  нем множество сосудов  и  прочих  вещей, которые  можно  встретить
где-нибудь в зоологической лаборатории.  ќто был рабочий кабинет моего отца,
но сам он отсутствовал.  Ќа полках  вдоль стен  стоЯли  сотни  аквариумов со
всевозможными  видами  рыб.  ЊенЯ  удивило:  стало  быть,  теперь  мой  отец
занимаетсЯ ихтиологией!
     ЋсматриваЯсь, Я заметил,  что штора времЯ от времени натЯгиваетсЯ,  как
от  сильного  ветра.  Ќеожиданно  передо  мной возник  ѓанс, юноша из  нашей
деревни. џ попросил его проверить, открыто ли  где-нибудь  окно. ѓанс вышел,
но  вернулсЯ сильно напуганным  -  в  глазах его  стоЯл  ужас. Ћн смог  лишь
сказать: "„а, там что-то есть. ’ам - привидение!"
     ’огда Я пошел туда сам и увидел дверь, ведущую в комнату моей матери. ‚
ней  никого не  было. Њне  стало не по себе: в этой  очень большой комнате с
потолка свисали два  рЯда сундуков - по пЯть в каждом, на два шага не доходЯ
до пола. Ћни выглЯдели как маленькие  беседки, площадью  2 кв. м, и в каждой
было по две кровати.  џ знал, что в этой комнате  моЯ мать, котораЯ на самом
деле давно умерла, принимала гостей и что эти кровати предназначены длЯ тех,
кто  останетсЯ ночевать.  ’о  были  духи,  которые  поЯвлЯютсЯ  парами,  так
называемые "обрученные духи", они могут оставатьсЯ  на ночь,  а иногда  и на
целый  день. [Џодобные  "ловушки длЯ духов" Я увидел позже в Љении. ќто были
маленькие  домики,  в  которых  люди  ставили  маленькие кровати и оставлЯли
немного  еды  ("пошо").  ‚  кровать обыкновенно клали  кусок глины  - символ
какой-нибудь болезни,  от которой хотели  избавитьсЯ. Љ домику вела  искусно
выложеннаЯ  камешками дорога,  чтобы  духи шли туда,  а не  задерживались  в
селении, где  жил больной. ‚  "ловушке" духи проводили ночь, а  на  рассвете
возвращались в бамбуковый лес, свое постоЯнное обиталище.]
     Ќа противоположной стороне комнаты была дверь. џ открыл ее и очутилсЯ в
огромном зале, напоминающем вестибюль роскошного отелЯ; среди колонн  стоЯло
множество кресел и маленьких столиков.  ‡вучала  музыка.  џ слышал ее  еще в
комнате, но  не мог понЯть,  где ее источник.  ‚ зале никого  не было, кроме
музыкантов, которые оглушительно наЯривали какие-то вальсы и марши.
     „уховой  оркестр  в  вестибюле   отелЯ  выглЯдел  нарочито   "здешним",
посюсторонним.  Ќикому бы  в  голову  не  пришло,  что за нарочито  реальным
фасадом скрыт другой мир, который  находитсЯ здесь же, в этом же  доме. ќтот
вестибюль  из  моего  сна  ЯвлЯлсЯ  своего рода карикатурой  на мою светскую
жизнь. Ќо это был  только внешний покров, за ним прЯталось нечто  совершенно
иное, что  никак не  вЯзалось с бравурной музыкой, - лабораториЯ  с рыбами и
висЯчие "ловушки  длЯ  духов". ’ам царила полнаЯ тайны ночнаЯ  тишина, тогда
как  вестибюль  представлЯл  дневной  мир,  с  его   поверхностным  светским
существованием.
     ‘амыми   важными  образами   сновидениЯ  были  "ловушки  длЯ  духов"  и
лабораториЯ с рыбами.  Џервые -  косвенным  образом намекали на  coniunctio,
втораЯ же - на мои размышлениЯ, свЯзанные  с  •ристом и распЯтием; •ристос и
есть рыба (ichtys). € то и другое занимало менЯ не одно десЯтилетие.
     Џримечательно, что изучение рыб было во сне занЯтием моего отца. ’ам он
был, если можно так выразитьсЯ, "хранителем" христианских душ: ведь согласно
преданию,  души -  это рыбы,  а апостол  Џетр - ловец  -  забрасывает  сеть.
•арактерно и то, что мать моЯ выступала здесь как  страж заблудших душ. ’ак,
мои родители приснились мне обремененными проблемой "cura animarum" (лечение
душ.  -  <i>лат.</i>),  что  на  самом  деле  было  моей  задачей.  ‡начит,  что-то
несовершенное еще  оставалось  во  мне, и потому  Я по-прежнему был свЯзан с
родителЯми; что-то  скрытое и бессознательное ожидало своего часа. џ  еще не
был захвачен основной проблемой  "философской" алхимии - coniunctio и потому
не  умел ответить  на  вопросы, которые  стоЯли  передо  мной,  врачевателем
христианских  душ. …ще  не окончена  была большаЯ работа над легендой о  св.
ѓраале, работа,  которую моЯ жена  считала главным  делом всей  своей жизни.
[Џосле смерти госпожи ћнг в 1955  году эту работу продолжила д-р ЊариЯ-‹уиза
фон ”ранц, завершившаЯ ее в 1958 году. ‘м.: <i>Jung  E., Franz,  von M.-L.</i>  Die
Graalslegende in psychologischer Sicht. Studien aus dem C. G. Jung-Institut.
B.  XII. Zurich, 1960. <i>- ред.</i>] Џомню, как  часто вспоминались  мне  чаша св.
ѓраалЯ и король-рыбак,  когда Я работал над  символом "ichtys" в  "Ђйоне". џ
очень ценил работу моей  жены, не желаЯ вмешиватьсЯ в нее, иначе обЯзательно
включил бы легенду о ѓраале в план моих исследований по алхимии.
     џ   помню   нравственные  мучениЯ   моего  отца.   Џодобно   Ђмфортасу,
королю-рыбаку  с неизлечимой раной, он  испытывал христианское страдание, от
которого алхимики искали панацею. Љак безмолвный  Џарсифаль, Я видел все это
и,  подобно Џарсифалю,  не знал,  как  это  выразить.  Њне  оставалось  лишь
догадыватьсЯ о них.
     Ћтца  на  самом  деле никогда  не  интересовал  териоморфный  символизм
•риста.  Ќо  он  до  самой  смерти переносил  Явленные  и  обещанные •ристом
страданиЯ,  не  осознаваЯ их как следствие  "imitatio  Christi". ‘читаЯ свои
страданиЯ своим личным делом, он  мог  обратитьсЯ к врачу, но не воспринимал
их  как нечто, свойственное вообще христианину. ‘лова: "џ сораспЯлсЯ •ристу,
и уже не Я живу, но живет во мне •ристос" (ѓал. 2, 20),  он никогда не сумел
осмыслить  до конца, потому  что  всЯкое  свободное  размышление  о  религии
приводило его в ужас. …му хотелось жить в  полном согласии со своей верой, и
это  сломило  его.  ’акова  зачастую  награда  за  sacrificium   intellectus
(жертвование интеллектом. -  <i>лат.</i>)<i>.</i>  "Ќе  все  вмещают слово  сие,  но  кому
дано...  и  есть скопцы, которые  сделали сами  себЯ  скопцами  длЯ  –арства
Ќебесного,  кто может вместить, да  вместит" (Њф. 19,  11).  Ќикогда  слепое
примирение  ничего  не  решало,   приводЯ  в   лучшем  случае  к  застою.  Ђ
расплачиватьсЯ за него придетсЯ следующим поколениЯм.
     ’ериоморфнаЯ  атрибутика указывает, что боги, пребываЯ в высших сферах,
присутствуют  тем  не менее  и  в области низшей жизни. †ивотные в  какой-то
степени   ЯвлЯютсЯ  их  тенЯми,  самой  природой  соединенными  со  светлыми
божественными  образами.  ‘имволика  "pisciculi Christianorum" (христианских
рыб. - <i>лат.</i>)  означает, что идущие за •ристом подобны рыбам, их души обитают
в бессознательной природе, они нуждаютсЯ  в cura animarum. €так, лабораториЯ
с рыбами была  в моем сне синонимом церкви с ее заботой о человеческой душе.
Џодобно тому как раненый  ранит,  исцеленный  - исцелЯет. “дивительно, почти
все, что происходило в моем сне, мертвые проделывали над мертвыми,  то  есть
само действие целиком происходило вне сознаниЯ, в бессознательном.
     ’огда Я многого  еще не знал, не осознавал полностью своей  задачи и не
умел найти удовлетворительного объЯснениЯ своему сновидению. ‚се мои попытки
понЯть  его  смысл  были из области догадок.  Њне  еще предстоЯло преодолеть
колоссальное внутреннее  сопротивление, прежде  чем Я  смог написать  "Ћтвет
€ову".

     ‚ своем внутреннем развитии эта книга  Явилась прелюдией к "Ђйону". ’ам
Я  обращаюсь  к психологии  христианства, а  €ов  в некотором роде  предтеча
•риста, их  свЯзывает идеЯ страданиЯ.  •ристос - страдающий  слуга  ѓоспода,
таков же €ов. •ристос пошел на крест за грехи мира,  и этот ответ справедлив
длЯ всех страдающих во •ристе. € отсюда неизбежен вопрос: на  ком лежит вина
за эти грехи? ‚ конце концов,  мир и его грехи создал Ѓог, и Ћн же Явил себЯ
во •ристе, чтобы разделить страданиЯ человечества.
     ‚ "Ђйоне" Я затрагиваю сложную  тему о светлой и темной сторонах образа
Ѓога. џ  ссылаюсь на  "Ѓожий гнев", на заповедь о  "страхе  Ѓожьем",  на "Ќе
введи нас во искушение" (Њф. 6,  13).  €менно  двойственность Ѓога - главный
мотив  в "Љниге €ова". €ов полагает, что Ѓог в какой-то момент станет на его
сторону  - против Ѓога,  и  в  этом состоит  трагическое противоречие. ќто и
станет темой моего "Ћтвета €ову".
     Ѓыли и внешние причины, подтолкнувшие менЯ к работе над этой книгой.  џ
уже  не мог  отмахнутьсЯ  от многочисленных вопросов  пациентов  и  публики,
чувствуЯ необходимость объЯснить свою точку зрениЯ  на религиозные  проблемы
современного человечества. „олгие  годы Я колебалсЯ, отлично понимаЯ,  какой
взрыв за этим последует. ‘ама серьезность  проблемы  и ее безотлагательность
тоже  сыграли  не  последнюю  роль  - нужно было  определитьсЯ. "ЋбъЯснение"
состоЯлось в  весьма  эмоциональной форме - именно так, как Я это переживал.
”орма была выбрана  мной намеренно,  чтобы  не сложилось  впечатление, что Я
буду изрекать некие "вечные истины". ЊоЯ книга была лишь одним из вопросов и
одним   из  ответов,  Я   надеЯлсЯ   побудить   читателЯ  к  самостоЯтельным
размышлениЯм. џ не собиралсЯ объЯвлЯть себЯ метафизиком. Ќо теологи упрекали
менЯ  именно в этом,  видимо  потому,  что  теологические мыслители приучены
исключительно к "вечным истинам". ”изик, утверждаЯ, что атом имеет следующее
строение и рисуЯ его модель, менее всего намерен сообщить человечеству некую
вечную истину. Ќо  теологи не воспринимают естественнонаучного, и  особенно,
психологического, типа мышлениЯ. Њатериал аналитической психологии  тоже  по
сути - только факты, т.е. сообщениЯ разных людей, сделанные  в разных местах
и в разное времЯ.
     Џроблема €ова и  все, что с  ней  свЯзано,  Явились мне  во  сне. ’ам Я
пришел  к моему  давно  умершему отцу.  Ћн жил  в  какой-то  незнакомой  мне
деревне. џ  увидел  дом в стиле  XVIII  века,  очень  просторный, с большими
пристройками, который раньше  служил  гостиницей длЯ приезжающих на  воды. џ
узнал, что в течение многих лет здесь останавливались известные и знаменитые
люди.  Ђ  некоторые из  них  здесь умерли, и  в крипте у дома находились  их
саркофаги. Њой отец служил здесь хранителем.
     Ќо Я вскоре обнаружил, что здесь отец, в отличие от своей земной жизни,
был выдающимсЯ ученым. џ нашел его в его кабинете, где кроме менЯ находились
некий доктор €грек приблизительно моего возраста и его сын - оба  психиатры.
Ќе помню, спрашивал ли  Я отца о чем-нибудь или  он сам захотел  мне  что-то
объЯснить, в  любом случае важно, что  он  достал из шкафа большую Ѓиблию  -
тЯжелый том, похожий на Ѓиблию Њериана из моей библиотеки. ЃиблиЯ моего отца
была в переплете из сверкающей рыбной чешуи. Ћн  открыл ‚етхий ‡авет (думаю,
это было ЏЯтикнижие) и стал комментировать отдельные места из него. Ћн делал
это  столь быстро  и глубоко, что Я не поспевал за его  мыслью, отметив лишь
то, что в его комментариЯх содержалась бездна всевозможных знаний. џ понимал
его лишь  отчасти  и  не  мог составить собственного мнениЯ. Ѓыло видно, что
доктор  €грек совершенно ничего не  понЯл,  а его  сын начал смеЯтьсЯ, - они
решили, что отец впал в старческий маразм и несет полнейшую чепуху. Ќо Я был
твердо  убежден, что в его волнении нет ничего болезненного, а  в его речи -
ничего  бессмысленного. Ќапротив, его  доводы поражали своей утонченностью и
глубиной, просто мы в своей глупости оказались не в состоЯнии следить за его
мыслью. Ћн говорил  о чем-то очень важном и увлекательном, он и сам увлексЯ,
поэтому его речь звучала так эмоционально. џ испытывал досаду и жгучий стыд,
что отец вынужден говорить длЯ трех таких идиотов.
     Ћба врача олицетворЯли ограниченную медицинскую точку зрениЯ, котораЯ и
мне как врачу, безусловно, не была чуждой. Ћни были моей тенью, более ранней
и более поздней версией менЯ самого - отцом и сыном.
     € вдруг декорации переменились: отец  и Я оказались перед домом,  прЯмо
напротив  нас стоЯл  дровЯной сарай. Ћттуда доносилсЯ  громкий  стук,  будто
кто-то кидал большие поленьЯ. Њне казалось, что в сарае находЯтсЯ по крайней
мере двое рабочих, но отец объЯснил, что там лишь  призраки. ќто были своего
рода полтергейсты - шумные духи.
     ‡атем  мы вошли  в дом  и  Я  увидел, какие у  него  толстые стены.  Њы
поднЯлись  по  узкой  лестнице  на  второй   этаж.  Њоим   глазам  открылось
удивительное зрелище: зал,  а  вернее, точнаЯ  копиЯ зала, где заседал диван
султана Ђкбара в ”атехпур-‘икри. ќто была высокаЯ круглаЯ комната с галереей
вдоль стен и четырьмЯ мостиками,  которые  вели к  центру, подобному круглой
чаше. —аша  размещалась  в гигантской  колонне  и  представлЯла  собой  трон
султана, отсюда он обращалсЯ к совету и философам, которые обычно собирались
в  галерее. ‚се  вместе  это  составлЯло огромную  мандалу,  она  в точности
соответствовала залу дивана, который Я видел в €ндии.
     Ќеожиданно  передо  мной  возникла  крутаЯ лестница,  поднимающаЯсЯ  от
центра  вверх,  - и это  уже  не  соответствовало действительности.  Ќаверху
виднелась  маленькаЯ дверь. Ћтец сказал: "’еперь  Я введу тебЯ  в высочайшее
присутствие". Џохоже, он произнес "highest presence". Ћпустившись на колени,
отец  коснулсЯ лбом пола,  Я с  трепетом повторЯл его движениЯ. Џо  какой-то
причине Я  не мог коснутьсЯ лбом пола, оставалось еще несколько миллиметров.
Ќо Я склонилсЯ вслед за отцом и в этот момент узнал (наверное, от отца), что
маленькаЯ дверь  ведет в уединенные  покои, где живет “риЯ, доблестный  воин
царЯ „авида, которого тот постыдно предал, домогаЯсь ‚ирсавии.
     ‡десь  Я должен кое-что поЯснить. ЏервоначальнаЯ сцена  указывает,  что
какую-то   мою   подсознательную  задачу  Я   предоставил  отцу,   то   есть
бессознательному. Ћн Явно поглощен Ѓиблией  (Ѓытием) и спешит объЯснить свою
точку  зрениЯ.  ђыбьЯ чешуЯ  на  переплете  Ѓиблии  - некое  бессознательное
содержание, поскольку рыбы бессознательны и немы. Џопытка моего бедного отца
передать свои знаниЯ не удалась,  так как аудиториЯ была отчасти не способна
к пониманию, отчасти раздражительна и глупа.
     Џосле этой неудачи мы пересекли двор и вышли на "другую сторону", и там
Явились полтергейсты. Џодобные  вещи  возникают обычно вблизи подростков.  Ђ
это означало, что  Я еще не созрел  и  пока  не в  состоЯнии  все  осознать.
€ндийские аллюзии раскрывают понЯтие  "другой стороны". Љогда Я был в €ндии,
стремление мандальной  структуры того зала  к центру поразило менЯ.  –ентр -
место, где восседал Ђкбар ‚еликий, правитель полумира, подобный царю „авиду.
Ќо  гораздо  выше  „авида  находилась его невиннаЯ жертва, его  верный слуга
“риЯ,  тот,  кого царь отдал  врагам.  “риЯ -  аналог •риста,  Ѓогочеловека,
которого оставил Ѓог. Ќо „авид, кроме всего прочего, "взЯл  себе" жену “рии.
ѓораздо позже Я  понЯл, что это значило: Я был принужден открыто  и в  ущерб
себе  говорить о  противоречивости  ветхозаветного  Ѓога,  и моЯ  жена  была
"взЯта" у менЯ смертью.
     ќти событиЯ  ожидали  менЯ, будучи спрЯтанными  в моем подсознании. ќто
судьба склонЯла  менЯ  и требовала,  чтоб Я  коснулсЯ  лбом  пола, требовала
полного подчинениЯ. Ќо что-то  во мне восстало, что-то  говорило: "‘клонись,
но не до конца". —то-то во мне не повиновалось судьбе, не желаЯ  быть  немой
рыбой; и если бы этого не было в свободном человеке, то и книга €ова не была
бы написана за  несколько  сотен  лет до рождениЯ •риста. —еловек никогда не
принимал Ѓожественное предписание безоговорочно. ‚ противном случае, что  же
такое  длЯ человека свобода, в  чем  ее смысл, если  человек  не в состоЯнии
противостоЯть тому, что ей угрожает.
     “риЯ находитсЯ выше Ђкбара, его во сне даже называют "highest presence"
- так, собственно,  обращались к Ѓогу везде, кроме ‚изантии. џ не мог  здесь
не вспомнить о  буддизме и его отношении к  богам. „лЯ благочестивого азиата
’атхагата  - некий  абсолют,  и  по этой  причине хинаЯна-буддизм совершенно
несправедливо  заподозрили  в   атеизме.  ‚ласть  богов  наделЯет   человека
способностью   <i>знать</i>  ’ворца,  человеку  даже  дана  возможность  уничтожить
какую-то  часть творениЯ, а  именно -  человеческую  цивилизацию.  ‘егоднЯ с
помощью  радиации человек  в  состоЯнии истребить все высшие формы  жизни на
земле.  €деЯ  уничтожениЯ  мира буддизму  была  известна: цепь сансары, цепь
причинности, с неизбежностью  ведущаЯ к старости, болезни  и  смерти,  может
быть прервана, преодолена, - и тогда наступит конец иллюзии бытиЯ, отрицание
воли  по  опенгауэру лишь  предвещало то, к чему  сегоднЯ  мы  так  страшно
приблизились. ‘он  выЯвлЯет некое скрытое  предчувствие, которое уже  долгое
времЯ  тЯготеет  над  людьми, - это  идеЯ о творении, превосходЯщем  творца,
превосходЯщем в малом, но эта малость решает все.
     Џосле  пребываниЯ  в мире сновидений Я вновь вернулсЯ к моим книгам.  ‚
"Ђйоне" Я вышел на проблемы, о которых следует у помЯнуть особо. џ попыталсЯ
показать, почему поЯвление •риста совпало с началом нового  эона - эрой ђыб.
‘уществует  параллель  между •ристовым житием  и объективным астрономическим
событием,  наступлением  весеннего  равноденствиЯ в созвездии  ђыб,  поэтому
•риста следует  воспринимать синхронии с ђыбами (как •аммурапи  до  него был
Ћвном), он стоит во главе нового эона. ќта проблема освещаетсЯ в моей работе
"‘инхронистичность: акаузальный свЯзующий принцип".
     Ћт  проблемы  •риста,  поднЯтой  в  "Ђйоне",  Я приблизилсЯ  наконец  к
возникновению  антропоса,  собственно  человека в  плане  психологическом, к
вопросу "самости" и  ее выражениЯ в опыте индивида. Ћтвет Я попыталсЯ дать в
работе "Ћ происхождении сознаниЯ"  (1954). ‡десь  речь идет о взаимодействии
между сознательным и бессознательным, о том, как сознательное развиваетсЯ из
бессознательного,   какое   влиЯние   на   человеческую    жизнь   оказывает
индивидуальность, "внутренний человек".
     ‘вЯзь  между моей психологией бессознательного и  алхимией окончательно
определилась в "Mysterium Coniunctionis". ‚  этой книге Я  снова вернулсЯ  к
проблемам переноса, но постаралсЯ в  первую  очередь представить  алхимию во
всем ее  объеме  как некий  род  психологии или основание длЯ ее развитиЯ. ‚
"Mysterium Coniunctionis" моЯ психологиЯ обрела  наконец свою действительную
историческую подоплеку. €так,  задача была выполнена,  мой  труд завершен  -
теперь Я мог  остановитьсЯ. ‚ тот  момент Я  достиг некоторой крайней точки,
границы научного постижениЯ, дошел до исходных понЯтий, до природы архетипа.
Њне больше нечего сказать.

     Ќе следует  считать этот обзор моих работ исчерпывающим. Њне нужно было
сказать  гораздо больше или  гораздо меньше.  ќта  глава  -  скорее, попытка
экспромта,  как и все, о чем  Я говорю здесь. Њои работы Я  рассматриваю как
определенные  этапы  моей  жизни,  в  них  нашло  выражение  мое  внутреннее
развитие. ‚едь обращение к бессознательному в значительной мере способствует
формированию человека, менЯет его личность.
     ЊоЯ  жизнь -  это мой труд,  моЯ духовнаЯ работа.  Ћдно  неотделимо  от
другого.
     ‚се  мои  работы  были  своего рода  предписаниЯми,  они создавались по
велению судьбы, по велению свыше. ‚ менЯ вселЯлсЯ некий дух, и он говорил за
менЯ.  џ  никогда не  рассчитывал,  что  мои  работы  получат  такой  мощный
резонанс.  ‚  них было  то, чего  мне  недоставало в современном  мире, и  Я
чувствовал,  что должен  сказать то, чего никто  не хотел  слышать.  Џоэтому
вначале Я и  чувствовал себЯ  таким потерЯнным, Я ведь знал, что  люди будут
старатьсЯ всеми силами отгородитьсЯ от того, что сложно, что противоречит их
сознательным установкам. ‘егоднЯ Я могу признатьсЯ: мне в самом деле кажетсЯ
удивительным выпавший на мою долю успех. Њеньше всего Я на это  рассчитывал.
ѓлавным длЯ менЯ было сказать то, что должно было  быть сказано. „умаетсЯ, Я
сделал все, что мог. Ќаверное, можно было сделать больше и лучше, но это уже
не в моих силах.


        ЃашнЯ

     ЃлагодарЯ научным занЯтиЯм мне  удалось обнаружить истоки моих фантазий
и  разного рода проЯвлений  бессознательного.  Ќо Я  не  мог  отделатьсЯ  от
ощущениЯ,  что только слов и  бумаги мне мало - необходимо было найти что-то
более  существенное. џ  испытывал  потребность перенести непосредственно - в
камень -  мои сокровенные  мысли и мое знание.  €ными  словами, Я должен был
закрепить мою веру в камне.  ’ак возникла ЃашнЯ, дом, который Я построил длЯ
себЯ в Ѓоллингене. Љому-то эта идеЯ может показатьсЯ абсурдной, но Я находил
в  этом  не  только глубокое удовлетворение, но  и  некий  смысл.  [ЃашнЯ  в
Ѓоллингене была длЯ ћнга не только летним домом, с возрастом он проводил там
большую часть года, работаЯ или отдыхаЯ. - <i>ред.</i>]
     ‘ самого начала Я  мечтал  иметь  дом, построенный у  воды. ЊенЯ всегда
необычайно влекли  к себе берега –юрихского  озера, и  в 1922 году  Я  купил
участок земли в Ѓоллингене. Џрежде это были  церковные земли, принадлежавшие
монастырю св. ѓалла.
     ‘перва Я  собиралсЯ строить  не  дом, а лишь  какую-нибудь  одноэтажную
времЯнку, круглую,  с  очагом посередине  и кроватЯми вдоль стен,  -  эдакое
примитивное жилище.  Њне виделось что-то  вроде африканской хижины, в центре
которой, обложенный камнЯми, горит огонь, и  это - семейный очаг, средоточие
всего, что происходит в  доме.  Џримитивные хижины по сути  своей  воплощают
идею  общности,  некоего целого  - семьи, котораЯ включает  в себЯ  и мелкий
домашний  скот. Ќечто  подобное - жилище,  которое  отвечало бы первобытному
человеческому ощущению, - хотелось построить и мне. Ћно должно было отвечать
ощущению безопасности не только в психологическом, но и в физическом смысле.
Ќо первоначальный план показалсЯ мне слишком примитивным, и Я изменил его. џ
понЯл, что  лучше выстроить  нормальный двухэтажный  дом, а не враставшую  в
землю  хижину. ’ак в 1923 году поЯвилсЯ  первый круглый дом. € когда  он был
закончен, Я увидел, что у менЯ получилась настоЯщаЯ жилаЯ ЃашнЯ.
     ‘вЯзанное с нею чувство покоЯ и обновлениЯ Я  ощутил почти сразу; ЃашнЯ
стала  длЯ  менЯ  своего рода  материнским  лоном.  Ќо постепенно  мне стало
казатьсЯ,  что  ей чего-то не хватает,  -  какой-то завершенности, что ли. ‚
1927 году Я пристроил к дому еще одну башенку.
     ‘о временем  чувство беспокойства  вновь овладело  мной.  ‚ таком  виде
постройка по-прежнему казалась мне слишком примитивной,  и в 1931 году  Я из
башенки  сделал  настоЯщую  Ѓашню.  ‚ ней Я хотел  иметь некое пространство,
принадлежащее только мне. Њне вспоминались индийские хижины, где всегда есть
место  (это может  быть всего лишь отделенный  занавеской  угол),  в котором
человек  имеет возможность остатьсЯ наедине с  собой. ќто место отведено длЯ
медитаций или занЯтий йогой.
     ‚  моей  комнате Я был  один.  Љлюч от  нее всегда находилсЯ при мне, и
никто не смел входить туда без моего разрешениЯ. ‚  течение нескольких лет Я
расписал стены, изобразив на них все то, что уводило менЯ от обыденности, от
днЯ  сегоднЯшнего.  ‡десь  Я  предавалсЯ  размышлениЯм,  давал  волю  своему
воображению,  хотЯ это было довольно тЯжело и не всегда приемлемо. €так, это
было место духовного сосредоточениЯ.
     ‚ 1935 году у менЯ поЯвилось желание  заиметь клочок собственной земли,
обладать  каким-то  естественным  пространством  под открытым  небом.  —ерез
четыре года Я присоединил к Ѓашне двор  и лоджию на берегу  озера. Ћни стали
последним четвертым  элементом, неотделимым  от единой тройственности  дома.
’еперь сложилось  нечто, свЯзанное с числом "4",  четыре  части усадьбы, - и
более того, за 12 лет.
     Џосле  того как в 1955 году  умерла моЯ жена, Я ощутил некую внутреннюю
потребность сделатьсЯ тем, кто Я есть, стать самим собой. …сли перевести это
на Язык домостроительства - Я неожиданно осознал, что срединнаЯ часть, такаЯ
маленькаЯ и незаметнаЯ между двумЯ  башнЯми, выражает менЯ самого,  мое "Я".
’огда Я пристроил еще один этаж. Џрежде Я не решалсЯ на такое - это казалось
мне  непозволительной  самонадеЯнностью.  Ќа  самом  деле  здесь  проЯвилось
превосходЯщее сознание своего  эго,  достигаемое лишь с возрастом. —ерез год
после смерти жены  все было закончено. ЏерваЯ  ЃашнЯ была  построена  в 1923
году, спустЯ два месЯца после смерти моей матери. Ћбе эти даты полны смысла,
потому  что  ЃашнЯ, как будет видно  из  дальнейшего,  определенным  образом
свЯзана с миром мертвых.
     ЃашнЯ сразу стала  длЯ менЯ местом  зрелости, материнским лоном, где  Я
мог сделатьсЯ тем, чем Я был, есть и буду.  Ћна давала мне ощущение, будто Я
переродилсЯ  в  камне,  ЯвлЯлась  олицетворением  моих   предчувствий,  моей
<i>индивидуации,</i> неким памЯтником aere perrenius (прочнее меди.  -  <i>лат.</i>)<i>.</i> ‘ ее
помощью Я как бы утверждалсЯ  в  самом себе. џ строил дом  по частЯм, следуЯ
всегда   лишь   требованиЯм   момента  и   не   задумываЯсь   о   внутренней
взаимозависимости того, что строитсЯ. Њожно сказать, что Я  строил как бы во
сне. ’олько  потом, взглЯнув  на то, что получилось, Я  увидел некий  образ,
преисполненный смысла: символ душевной целостности.
     ‚  Ѓоллингене Я  живу  естественной  длЯ  себЯ жизнью.  ‡десь  Я словно
"старый  сын  своей  матери".  ’ак  называли  это  алхимики,  это  та  самаЯ
"старость", которую Я  уже  пережил, будучи ребенком,  это  мой  "номер  2",
который  всегда  был  и  будет.  Ћн существует  вне  времени,  и  он  -  сын
бессознательного,   "старец",  ”илемон  из   моих   фантазий  обрел  себЯ  в
Ѓоллингене.
     Џорой  Я ощущаю,  будто  вбираю в себЯ  пространство  и окружающие менЯ
предметы. џ  живу  в  каждом дереве, в  плеске волн,  в облаках, в животных,
которые приходЯт и уходЯт, - в  каждом существе.  ‚ Ѓашне нет ничего, что бы
не  менЯлось в течение  десЯтилетий и с чем  бы Я не чувствовал свЯзи. ‡десь
все имеет  свою историю -  и это  моЯ  историЯ. ‡десь проходит  та грань, за
которой открываетсЯ безграничное царство бессознательного.
     џ отказалсЯ  от  электричества, сам  топлю печь и  плиту, а  по вечерам
зажигаю старинные лампы. “ менЯ нет водопровода,  Я беру воду из  колодца. џ
рублю  дрова и  готовлю еду. ‚ этих  простых вещах  заключаетсЯ та простота,
котораЯ так нелегко даетсЯ человеку.
     ‚ Ѓоллингене Я окружен  тишиной и живу  "in modest harmony with nature"
(в хрупкой гармонии с природой.  - <i>англ.</i>)<i>.</i>  [ћнг приводит название старинной
китайской гравюры, изображающей  старичка на  фоне героического  пейзажа.  -
<i>ред.</i>] Њысли увлекают менЯ далеко назад, вглубь веков, или наоборот - в столь
же отдаленное будущее. ‡десь муки созиданиЯ не тревожат менЯ, сам творческий
процесс больше напоминает игру.

     ‚ 1950 году Я решил запечатлеть в  каком-нибудь памЯтнике из камнЯ все,
что  значила  длЯ  менЯ ЃашнЯ.  €сториЯ  этого  камнЯ сама  по  себе  весьма
любопытна.
     Љогда  мне  потребовались  длЯ постройки стены  вокруг так  называемого
сада, Я заказал их на каменоломне,  расположенной недалеко  от Ѓоллингена. ‚
моем присутствии  каменщик продиктовал все размеры владельцу  каменоломни, и
тот  записал  их  в  свою  книжку.  Љогда  же  заказанное привезли и  начали
выгружать, выЯснилось, что размеры углового камнЯ абсолютно  неверны: вместо
треугольного  камнЯ  прислали  куб  -  идеальный  куб   значительно  больших
размеров, чем было  заказано,  около полуметра толщиной. Љаменщик  пришел  в
Ярость и велел увезти камень обратно.
     Ќо  Я,  увидев камень,  сказал: "Ќет,  этот  камень  -  мой,  пусть  он
останетсЯ у  менЯ!" џ сразу  же понЯл,  что он мне нужен, что Я должен с ним
что-то сделать. Џравда, Я еще не знал, что именно.
     Џервое,  что Я тогда вспомнил,  - это одно латинское стихотворение. …го
автор - алхимик Ђрнальдо де ‚илланова  (ум. в 1313). џ высек его на камне. ‚
переводе оно звучит так:

     <i>‚от лежит камень, он невзрачен,</i>
     <i>–ена его до смешного мала.</i>
     <i>Ќо мудрый ценит то,</i>
     <i>—ем пренебрегают глупцы.</i>

     ќто стихи об алхимическом камне - лЯписе, он действительно нисколько не
ценитсЯ людьми непосвЯщенными.
     ‚скоре  ко  мне  пришла одна  идеЯ.  Ќа поверхности  камнЯ Я  обнаружил
созданный  природой маленький  круг, своего рода  глаз, смотрЯщий на менЯ. џ
прорезал  его  на камне и  в  центр  поместил маленького человечка. ќто  был
"мальчик"  - "мальчик в  глазах", кабир или ’елесфор ЂсклепиЯ. ‚  античности
его изображали  в плаще с  капюшоном и с фонарем  в  руке: он  был  тем, кто
указывает путь. џ набросал в его честь несколько строк, придуманных мной, во
времЯ работы. ‚ переводе эта греческаЯ надпись звучит так:
     "‚ремЯ - ребенок, играет ребенку подобно, играет подобно актерам; времЯ
-  царство  детей.  ‘е  ’елесфор,  что  странствует  во  тьме  вселенской  и
вспыхивает звездой  из глубин.  …му  ведом путь через врата ѓелиосовы, через
пределы, где обитают боги сна".
     Џриведенные слова рождались одно за другим, пока Я работал с камнем.
     ’ой стороной, что была  обращена  к озеру, камень  "говорил" на латыни.
‚се стихи длЯ этой надписи Я взЯл у алхимиков. ‚от ее перевод:

     <i>Ћдинок Я в сиротстве своем, но найти менЯ</i>
     <i>можно всюду.</i>
     <i>џ един, но сам себе противопоставлен.</i>
     <i>џ и старец, и отрок.</i>
     <i>Ќе знаю Я ни отца, ни матери.</i>
     <i>€бо извлекли менЯ подобно рыбе из глубин,</i>
     <i>€ли же пал Я на землю, будто камень небесный.</i>
     <i>Џо горам и лесам странствую Я, но скрыт Я</i>
     <i>во человеках.</i>
     <i>„лЯ каждого Я смертен, но не подвластен времени</i>
     <i>переменам.</i>

     €,  наконец, под стихами Ђрнальдо де ‚иллановы Я  тоже сделал латинскую
надпись: "‚ памЯть о своем семидесЯтипЯтилетии и с благодарностью Љ. ѓ. ћнг.
1950".
     ђабота  закончилась,  Я снова и снова  с удивлением смотрел на камень и
спрашивал себЯ: какой во всем этом смысл?
     Љамень  находитсЯ  вне  Ѓашни  и  некоторым  образом  объЯснЯет  ее.  ‚
определенном  смысле он  служит  выражением обитателЯ Ѓашни,  но на Языке не
всем доступном. ‡наете, что мне хотелось высечь на обратной стороне камнЯ? -
"Le  cri  de Merlin!"  (Ћн  кричит  о Њерлине.  -  <i>фр.</i>).  Џотому  что смысл,
заключающийсЯ в камне, напоминает мне о Њерлине в лесу, уже после  того, как
он удалилсЯ  от мира. Џо  преданию, люди иногда еще слышат его крики, но  не
могут их ни понЯть, ни объЯснить.
     Њерлин ЯвлЯетсЯ попыткой  средневекового подсознаниЯ  сотворить  образ,
подобный Џарсифалю.  Џарсифаль - христианский герой, тогда как Њерлин  - его
тень, сын дьЯвола и девственницы. ‚ XII веке, когда родилась легенда, еще не
существовало предпосылок длЯ такого ее  пониманиЯ. Џотому он уходит в лес, и
потому "le cri de Merlin" - даже после смерти. Љрик этот, непонЯтный никому,
означает,  что  Њерлин  продолжает  жить  в  этой  своей  нереализованной  и
бессознательной  форме.  …го  историЯ не  может закончитьсЯ, она совершаетсЯ
всегда. ’айну Њерлина,  как мне представлЯетсЯ, алхимики  воплотили в образе
ЊеркуриЯ. џ  пыталсЯ дать объЯснение в психологии бессознательного, но она и
по  сей день не  понЯта!  ‚едь в большинстве своем люди  даже не знают,  что
бессознательное  существует.  Њое собственное  категорическое знание о  нем,
естественно, не становитсЯ их знанием.

     ќто случилось в  Ѓоллингене как раз тогда, когда  была построена перваЯ
ЃашнЯ,  зимой 1923 - 1924 года. ЏомнитсЯ,  снега на земле не было, возможно,
это  была раннЯЯ весна. џ  жил один, может, неделю,  может,  больше.  ‚округ
стоЯла поразительнаЯ тишина, прежде Я никогда не ощущал ее так сильно.
     Љак-то вечером - отчетливо это помню - Я расположилсЯ у огнЯ, греЯ воду
в большом чайнике, чтобы вымыть посуду. ‚ода начала кипеть, и  чайник запел.
Ћн звучал как многоголосый хор, как какой-нибудь струнный инструмент или как
целый оркестр. ќто напоминало  стереофоническое звучание, которого на  самом
деле  терпеть  не  могу.  Ќо  в  этот  момент  оно  производило  потрЯсающее
впечатление: будто один  оркестр  находилсЯ в  Ѓашне, а  другой  -  снаружи.
‘начала вступал один, потом другой, словно они отвечали друг другу.
     Ћколдованный, Я сидел и слушал -  больше часа слушал  этот концерт, эту
волшебную мелодию природы. ’о была тихаЯ музыка,  но со  всеми естественными
диссонансами, что на  самом деле  верно, потому что в  природе существует не
только гармониЯ,  природа  противоречива и хаотична.  ’ак  было и в  музыке,
звуки наплывали то как волны, то как ветер, и это было так  удивительно, что
передать словами невозможно.
     ђанней весной  1924 года Я снова оказалсЯ один  в Ѓоллингене. џ затопил
печь. ‚ечер  стоЯл  такой  же тихий. Ќочью  менЯ разбудил  звук приглушенных
шагов,  будто  кто-то  ходил  вокруг Ѓашни. €здалека доносилась  музыка, она
звучала  все ближе и  ближе, наконец послышались голоса, чьи-то речи и смех.
Љто  может  там ходить?  —то происходит? ‚доль  озера  тЯнулась  только одна
маленькаЯ  тропинка, и по ней едва  ли  кто-нибудь стал бы ходить! ђазмышлЯЯ
таким образом, Я окончательно  проснулсЯ и, подойдЯ  к окну, открыл ставни -
все было тихо. џ никого не увидел и ничего не услышал - ни ветра, ничего.
     "ќто  действительно странно", -  подумалось мне.  џ  был уверен,  что и
шаги, и голоса, и смех мне не пригрезились, но, похоже, это был  всего  лишь
сон.  џ снова  лег,  думаЯ,  как  Я мог так  обманутьсЯ и почему мне  вообще
приснилсЯ такой  странный  сон.  ‘  этими  мыслЯми Я заснул,  и все началось
сначала - шаги, голоса, смех и музыка. ‚ тот же момент  передо мной возникли
сотни  темных фигур, возможно,  это  были крестьЯнские мальчики в воскресных
костюмах. Ћни спустились с гор и заполонили  пространство  вокруг  Ѓашни, со
смехом  и топотом распеваЯ песни и  играЯ на гармониках. ЊенЯ это разозлило:
"—ерт знает что  такое! џ думал - это сон,  а  это на самом  деле, и  это уж
слишком!"  ‘ этим  чувством  Я  проснулсЯ, вскочил, открыл  окно,  распахнул
ставни  и  - все опЯть  было  тихо: луннаЯ ночь  и мертваЯ тишина. € тогда Я
подумал: "Њожет, здесь были привидениЯ!"
     ђазумеетсЯ, менЯ  интересовало, что это значит, о