Ђлександр ‘тепанович ѓрин. ‘то верст по реке

Ћцените этот текст:
Ђлександр ‘тепанович ѓрин. ‘то верст по реке

---------------------------------------------------------------------
Ђ.‘.ѓрин. ‘обр.соч. в 6-ти томах. ’ом 4. - Њ.: Џравда, 1980
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 26 апрелЯ 2003 года
---------------------------------------------------------------------

‚зрыв котла произошел ночью. Џароход немедленно повернул к берегу, где
погрузилсЯ килем в песок, вдали от населенных мест. Љ счастью, человеческих
жертв не было. Џассажиры, проволновавшиесЯ всю ночь и весь день в ожидании
следующего парохода, который мог бы взЯть их и везти дальше, выходили из
себЯ. Ќи вверх, ни вниз по течению не показывалось никакого судна. Џо реке
этой работало только одно пароходство и только четырьмЯ пароходами,
отходившими каждый раз по особому назначению, в зависимости от настроениЯ
хозЯев и состоЯниЯ воды: капризное песчаное русло, после продолжительного
бездождиЯ, часто загромождалось мелЯми.
Џо мере того, как вечер спешил к реке, розовеЯ от ходьбы, порывисто
дыша туманными испарениЯми густых лесов и спокойной воды, Ќок заметно
приходил в нервное, тревожное настроение. ’ем, кто с ним заговаривал, он не
отвечал или бросал отрывисто "нет", "да", "не знаю". Ћн беспрерывно
переходил с места на место, поЯвлЯЯсь на корме, на носу, в буфете, на
верхней палубе, или сходЯ на берег, где, сделав небольшую прогулку в пышном
кустарнике, возвращалсЯ обратно, переполненный тЯжелыми размышлениЯми. ђаза
три он спускалсЯ в свою каюту, где, подержав в руках собранный чемодан,
бросал его на койку, пожимаЯ плечами. ‚ одно из этих посещений каюты он
долго сидел на складном стуле, закрыв лицо руками, и, когда опустил их,
взглЯд его выражал крайнее угнетение.
‚ таком же, но, так сказать, более откровенном и разговорчивом
состоЯнии была молодаЯ девушка, лет двадцати-двадцати двух, ехавшаЯ одна.
‚стревоженное печальное ее лицо сотни раз обращалось к речным далЯм в
поисках благодетельного пароходного дыма. Ћна была худощава, но стройного и
здорового сложениЯ, с тонкой талией, тЯжелыми темными волосами бронзового
оттенка, свежим цветом Ясного, простодушного лица и непередаваемым
выражением слабого знаниЯ жизни, которое восхитительно, когда человек не
подозревает об этом, и весьма противно, когда, учитываЯ свою неопытность,
придает ей вид жеманной наивности. ‚глЯдевшись пристальнее в лицо девушки,
в особенности в ее сосредоточенные, задумчивые глаза, наблюдатель заметил
бы давно утраченную нами свежесть и остроту впечатлений, сдерживаемых
воспитанием и перевариваемых в душе с доверчивым аппетитом ребенка, не
разбирающегосЯ в вишнЯх и волчьих Ягодах. ‘ераЯ шлЯпа с голубыми цветами,
дорожное простое пальто, такое же, с глухим воротником, платье и потертаЯ
сумочка, висевшаЯ через плечо, придавали молодой особе оттенок деловитости,
чего она, конечно, не замечала.
‡анЯтаЯ одной мыслью, одной целью - скорее попасть в город, молодаЯ
девушка, с свойственной ее характеру деликатной настойчивостью, тотчас
после аварии принЯла все меры к выЯснению положениЯ. Ћна говорила с
капитаном, его помощником и пароходными агентами; все они твердили одно:
"Њуху" не починить здесь; надо ждать следующего парохода, а когда он
заблагорассудит ЯвитьсЯ - сказать трудно, даже подумав. Љогда молодаЯ
девушка сошла на берег погулЯть в зелени и размыслить, что предпринЯть
дальше, ее брови были огорченно сдвинуты, и она, не переставаЯ внутренно
кипеть, нервно потирала руки движениЯми умывающегосЯ человека. Ќок в это
времЯ сидел в каюте; перед ним на койке лежал раскрытый чемодан и
револьвер. ђаздраженное, потемневшее от волнениЯ лицо пассажира показывало,
что задержка в пути сильно ошеломила его. Ћн долго сидел, сгорбившись и
посвистываЯ; наконец, не торопЯсь, встал, захлопнул чемодан и глубоко
засунул его под койку, а револьвер опустил в карман брюк. ‡атем он прошел
на берег, где, держась в стороне от групп расхаживающих по лесу пассажиров,
направилсЯ глухой тропинкой вниз по течению.
Ћн шел бы так очень долго - день, два и три, если бы, удалившись от
парохода шагов на двести, не увидел за песчаной косой лодку, почти
приникшую к береговому обрыву. ‚ лодке, гребЯ одним веслом, стоЯл человек
почтенного возраста, подвыпивший, в вЯзаной куртке, драных штанах, босой и
без шапки. “ ног его лежала мокраЯ сеть, на носу лодки торчали удочки.
Ќок остановилсЯ, подумав:
"Ќе надо ему говорить о пароходе и взрыве".
- ‡дравствуй, старикан! - сказал он. - Њного ли рыбы поймал?
‘тарик поднЯл голову, ухватилсЯ за береговой куст и осмотрел Ќока
пронзительно-смекалистым взглЯдом.
- ќто вы здесь откуда? - развЯзно спросил он. - Љакое Явление!
- ЏростаЯ штука, - поЯснил Ќок. - џ с компанией приехал из ‹. (он
назвал город, лежащий далеко в сторону). Њы неделю охотились и теперь скоро
вернемсЯ.
Ќок очень непринужденно сказал это; старик с минуту обдумывал
слышанное.
- Њне какое дело, - заЯвил он, раскачиваЯ ногами лодку. - ђыбы не
купите ли?
- ђыбы... нет, не хочу. - Ќок вдруг рассмеЯлсЯ, как бы придумав
забавную вещь. - ‚от что, послушай-ка: продай лодку!
- џ их не сам делаю, - прищурившись, возразил старик. - Њне другую
лодку взЯть негде... Љ чему же вам эта посудина?
- ’ак, нужно выкинуть одну штуку, очень веселую. џ хочу подшутить над
приЯтелем; вот тут нам лодка и нужна. џ говорю серьезно, а за деньгами не
постою.
ђыбак протрезвел. Ћн хмуро смотрел на приличный костюм Ќока, думаЯ -
"и все вот так, сразу: никак не дадут подумать, обсудить, неторопливо,
дельно..." Ћн не любил, если даже рыбу покупали с двух слов, без торга.
‡десь отлетал дух его хозЯйственной самостоЯтельности, так как не на что
было возражать и не о чем кипЯтитьсЯ.
"Ђ вот назначу столько, что заскрипишь, - думал старик. - …сли богат,
заплатишь. Ќазад Я, видимо, отправлюсь пешком, а о моей второй лодке, тебе,
идиоту, знать нечего. „опустим! „еньги штука приЯтнаЯ".
- Џожалуй, лодку Я вам за пЯтьдесЯт рублей отдам (она стоила вчетверо
меньше), так уж и быть, - сказал рыболов.
- •орошо, беру. Џолучай деньги.
"џ дурак, - подумал старик. - ‘обственно, что же это такое? џвлЯетсЯ
какой-то неизвестный сумасшедший..." - "ЏЯтьдесЯт? - ЏЯтьдесЯт!"... - Ћн
кивнул, а Я вылезай из лодки, как из чужой, в ту же минуту. Ќет, пЯтьдесЯт
мало".
- џ того, раздумал, - нахально сказал он. - Њне так невыгодно... ‚от
сто рублей - дело другого рода.
“ Ќока было всего 70-80 рублей.
- Њошенник! - сказал молодой человек. - Њне денег не жалко, противна
только твоЯ жадность; бери семьдесЯт пЯть и вылазь.
- Ќу, если вы еще с дерзостЯми, - никакой уступки, ни одной копейки,
понЯли? џ, милый мой, старше вас!
ѓелли в эту минуту расхаживала по берегу и случайно проходила мимо
кустов, где стоЯл Ќок. Ћна слышала, что кто-то торгует лодку, и сообразила,
в чем дело. Ћбособленность положениЯ была такова, что покупать лодку имело
смысл только длЯ продолжениЯ пути. “ девушки поЯвилась тоскливаЯ надежда.
—еловек, взЯвший лодку, мог бы довезти и ее, ѓелли.
ђешившись, наконец, высказать свою просьбу, она направилась к воде в
тот момент, когда торг, подогретый, с одной стороны, вином, с другой -
раздражением, принЯл подобие взаимных наскоков. Ќок, услышав легкие шаги
сзади, мгновенно оборвал разговор: старик, увидев еще людей, мог задуматьсЯ
вообще над будущим лодки, а человек, шедший к воде, одной случайной фразой
мог выдать пьЯнице всю остроту положениЯ множества пассажиров, среди
которых старик нашел бы, разумеетсЯ, людей сговорчивых и богатых.
Ќок сказал:
- Џодожди-ка здесь, Я скоро вернусь.
Ћн торопливо скрылсЯ, желаЯ перехватить идущего как можно далее от
воды. Џри выходе из кустов Ќок встретилсЯ с ѓелли, застенчиво отводЯщей
рукой влажные ветви.
"„а, женщина, - бросил он себе с горечью, но и с самодовольством
опытного человека, глубоко изучившего жизнь. - —ему удивлЯтьсЯ? ‚едь это их
миссиЯ - становитьсЯ поперек дороги. ‘ейчас Я ее сплавлю".
ѓелли растерЯнно, с слабой улыбкой смотрела на его неприЯзненное сухое
лицо.
- Ћчень прошу вас, - прошептал Ќок с оттенком приказаниЯ, - не
говорите громко, если у вас есть что-нибудь сказать мне. џ вынужден заЯвить
это в силу моих причин, притом никто не обЯзан выказывать любопытства.
- €звините, - потерЯвшись, тихо заговорила ѓелли. - ќто вы говорили
так громко о лодке? џ не знаю, с кем. Ќо Я подумала, что могла бы заплатить
недостающую сумму. …сли бы вы купили сами, Я все равно обратилась бы к вам
с просьбой взЯть менЯ. џ очень тороплюсь в ‡урбаган.
- ‚ы очень самонадеЯнны, - начал Ќок; девушка мучительно покраснела,
но по-прежнему смотрела прЯмо в глаза, - если вам кажетсЯ...
- Ќи любопытство, ни грубость не обЯзательны, - глухо сказала ѓелли,
гордо удерживаЯ слезы и поворачиваЯсь уйти.
Ќок остыл.
- Џростите, прошу вас, - шепнул он, соображаЯ, что может лишитьсЯ
лодки, - подождите, пожалуйста. џ сейчас, сию минуту скажу вам.
ѓелли остановилась. ‘амолюбие ее сильно страдало, но слово "простите"
по ее простодушному мнению все-таки обЯзывало выслушать виноватого. Њожет
быть, он употребил не те выражениЯ, потому что торопилсЯ уехать.
Ќок стоЯл, опустив руки и глаза вниз, словно искал в траве потерЯнную
монету. Ћн наскоро соображал положение. Џрисутствие ѓелли толкнуло его к
новым выводам и новой оценке случаЯ, помимо доплаты денег за лодку.
- •орошо, - сказал Ќок. - ‚ы можете ехать со мной. ‚ таком разе, - он
слегка покраснел, - доплатите недостающие двадцать рублей. “ менЯ не
хватает. Ќо, предупреждаю вас, не взыщите, Я человек мрачный и не кавалер.
‘о мной едва ли вам будет весело.
- “верЯю вас, Я не думала об этом, - возразила девушка послушным, едва
слышным шепотом, - вот деньги, а вещи...
- Ќе берите их.
- Љак же быть с ними?
- Џошлите письмо в контору пароходства с описанием вещей и требуйте их
наложенным платежом. ‚се будет цело.
- Ќо плед...
- Ѓегите же скорее за пледом, и никому ни слова. - слышите? - ни
четверти слова о лодке. ’ак нужно. …сли не согласны - прощайте!
- Ћ, нет, благодарю, благодарю вас... џ скоро!
Ћна скрылась, не чувствуЯ земли под ногами от радости. Љонспиративную
обстановку отъезда она объЯснила нежеланием Ќока перегружать лодку лишними
пассажирами. Ћна знала также, что оставатьсЯ наедине с мужчиной, и еще при
таких исключительных обстоЯтельствах, как пустынЯ и ночь, считаетсЯ опасным
в известном смысле, теоретически ей Ясном, но в душе она глубоко не верила
этому. ‘лучаи подобного рода она считала возможными лишь где-то очень
далеко, за невидимым ей кругом текущей жизни.
ђыбак, боЯсь, что сделка не состоитсЯ, крикнул:
- ќй, господин охотник! џ-то тут, а вы-то где?
- ’ут же, - сказал Ќок, выходЯ к лодке. - Џолучай денежки. џ ходил
только к нашему становищу взЯть из пальто твою мзду.
‚зЯв деньги, старик пересчитал их, сунул за пазуху и умильно
проговорил:
- Ќу, и один же стаканчик водки бы старому папе ћсу!.. ‚ытрЯхнули
старика из лодки, да еще с больными ногами, да еще...
Ќок тотчас смекнул, как удалить рыбака, чтобы тот не заметил женщину.
- •очешь, ступай по лужайке, что за кустами, - сказал он, - пересеки
ее и подайсЯ от берега прЯмо в в лес, там скоро увидишь костер и наших.
‘кажи, что Я велел дать тебе не один, а два и три стаканчика водки.
„ействие этого небрежного предложениЯ оказалось чудесным. ‘тарик,
помолодев вдвое, поспешно свернул сеть, взвалил ее с сумкой и удочками на
плечо и бойко прыгнул в кусты.
- ’ак вот прЯменько идти мне?
- ЏрЯменько, очень прЯменько. ‚одка хорошаЯ, стараЯ, холоднаЯ.
- Ђ вы, - старик подмигнул, - шутки свои шутить приметесь?
- „а.
- € великолепно. Ђ Я вот чирикну водочки да и домой.
"“бирайсЯ же", - подумал Ќок.
ђыбак, еще раз подмигнув, скрылсЯ. Ќок стал на том месте, где говорил
с ѓелли. Њинуты через три, задыхаЯсь от поспешной ходьбы, она Явилась;
плечи и голову ее окутывал серый плед.
- ‘адитесь же, садитесь, - торопил Ќок. - ‚ам руль, мне весла. “меете?
- „а.
Ћни уселись.
"ђоманично! - съЯзвил про себЯ Ќок, отталкиваЯ веслом лодку. - Њоему
мертвому сердцу безопасны были бы даже полчища Љлеопатр, - прибавил он, - и
вообще о сердце следовало бы забыть всем".
‘темнело, когда эти двое молодых людей тронулись в путь. ’олько у
далекого поворота еще блестела рассыпанным ожерельем стрежь, просвет неба
над ней, уступаЯ облачной тьме, медленно потухал, напоминаЯ дремлющий глаз.
Ѓлеск стрежи скоро исчез. ЉрЯкнула утка; тишину осенил быстрый свист
крыльев; а затем ровный, значительный в темноте плеск весел стал
единственным одиноким звуком речной ночи.

Ќок несколько повеселел от того, что едет, удалЯетсЯ от парохода и
вероЯтной опасности. ‘ присутствием женщины Ќока примирЯло его
господствующее положение; пассажирка была в полной его власти, и хотЯ
власть эту он и не помышлЯл употребить на что-нибудь скверное, все-таки
видеть возможность единоличного распорЯжениЯ отношениЯми было приЯтно. ќто
слегка сглаживало обычную холодную враждебность Ќока к прекрасному полу. “
него совсем не было желаниЯ говорить с ѓелли, однако, сознав, что надо же
выЯснить кое-что, неЯсное длЯ обоих, Ќок сказал:
- Љак вас зовут?
- ѓелли ‘од.
- „опустим. Ќе надо так дергать рулем. ‚ы различаете берег?
- Ћчень хорошо.
- „ержите, ѓелли, все времЯ саженЯх в двадцати от берега, параллельно
его извивам. …сли понадобитсЯ иначе, Я скажу... •ех!
Ћн вскрикнул так, потому что зацепил веслом о подводный древесный лом.
Ќо в резкости вскрика девушке почудилось вдруг нечто затаенное души
незнакомца, что вырвалось невольно и, может быть, по отношению к ней. Ћна
оробела, почти испугалась. „есЯтки страшных историй ожили в ее напрЯженном
воображении. Љто этот молодой человек? Љак могла она доверитьсЯ ему, хотЯ
бы ради отца? Ћна даже не знает его имени! †уток был не столько момент
испуга, сколько боЯзнь пугатьсЯ все времЯ, быть тоскливо настороже. ‚ это
времЯ Ќок, выпустив весла, зажег спичку и засопел трубкой; в свете огнЯ его
лицо с опущенными на трубку глазами, жадно рассмотренное ѓелли, показалось
молодой девушке, к великому ее облегчению, совсем не страшным, - лицо как
лицо. € даже красивое, простое лицо... Ћна тихонько вздохнула, почти
успокоеннаЯ, тем более, что Ќок, закурив, сказал:
- Њое имЯ - ’румвик. - €мЯ это он сочинил теперь и, боЯсь сам забыть
его, повторил раза два: - „а, ’румвик, так менЯ зовут; ’румвик.
Џро себЯ, вспомнив мнемонику, Ќок добавил:
- ’рубка, вика*.
______________
* ѓороховое растение.

- „олго ли мы проедем? - спросила ѓелли. - ЊенЯ заставлЯет торопитьсЯ
болезнь отца... - Ћна смутилась, вспомнив, что ’румвик гребет и может
принЯть это за понукание. - џ говорю вообще, приблизительно...
- ’ак как Я тоже тороплюсь, - значительно сказал Ќок, - то знайте, что
в моих интересах увидеть ‡урбаган не позднее, как послезавтра утром. ’ак и
будет. Ћтсюда до города не больше ста верст.
- Ѓлагодарю вас, - она, боЯзливо рассмеЯвшись, сообщила: - “ менЯ есть
несколько бутербродов и немного сыру... так как достать негде, вы...
- џ тоже взЯл коробку сардин и кусок хлеба. ‘ менЯ достаточно.
"‚се они материалистки, - подумал Ќок. - ђазве Я сейчас думал о
бутербродах? Ќет, Я думал о вечности; река, ее течение - символ вечности...
и - что еще?"
Ќо он забыл, что, хотЯ настроение продолжало оставатьсЯ
подавленно-повышенным, Ќок принЯлсЯ думать о своем диком, тЯжелом прошлом:
грЯзном романе, тюрьме, о решении упиватьсЯ гордым озлоблением против
людей, покинуть их навсегда, если не телом, то душой; о любви только к
мечте, верной и нежной спутнице исковерканных жизней. ‚олнение мысли
передалось его мускулам, и он греб, как на гонках. ‹одка, сильно опережаЯ
течение, шумно вспахивала темную воду.
ѓелли благодарЯ странности положениЯ испытывала подъем духа,
возбуждение исполненного решениЯ. Ћтец с интересом выслушает рассказ о ее
похождениЯх. …й представилось, что она не плывет, а читает о женщине со
своим именем в некоей книге, где описываютсЯ леса, охоты, опасности.
‚спомнив отца, ѓелли приуныла. ‚спомнив небрежного и глупого доктора,
пользующего отца, она соображала, как заменит его другим, наведет порЯдки,
осмотрит лекарства, постель - все. …е деЯтельной душе требовалось хотЯ бы
мысленно делать что-то. ‘тараЯсь избежать новых замечаний Ќока, она до
утомлениЯ добросовестно водила рулем, не выпускаЯ глазами темный завал
берега. …й хотелось есть, но она стеснЯлась. Ћни плыли молча минут
пЯтнадцать; затем Ќок, тоже проголодавшись, угрюмо сказал:
- ‡акусим. Ћставьте руль. - Ћн выпустил весла. - Њои сардинки еще не
высохли... так что берите.
- Ќет, благодарю, вы сами.
„евушка, кутаЯсь в плед, тихонько ела. ЌесмотрЯ на темноту, ей
казалось, что этот странный ’румвик насмешливо следит за ней, и бутерброды
хотЯ ѓелли проголодалась, стали невкусными. Ћна поторопилась кончить есть.
Ќок продолжал еще мрачно ковырЯть в коробке складным ножом, и ѓелли
слышала, как скребет железо по жести. ‚ их разъединенности, ночном молчании
реки и этом полуголодном скрипе неуютно подкреплЯющегосЯ человека было
что-то сиротское, и ѓелли сделалось грустно.
- Ќочь, кажетсЯ, не будет очень холодной, - сказала, слегка все же
вздрагиваЯ от свежести, девушка.
Ћна сказала первое, что пришло в голову, чтобы Ќок не думал, что она
думает: "‚от он ест".
- Џароход теперь осталсЯ отсюда далеко.
Ќок что-то промычал, поперхнулсЯ и бросил коробку в воду.
- —ас ночи, - сказал он, подставив к спичке часы. - ‚ы, если хотите,
спите.
- Ќо как же руль?
- џ умею управлЯть веслами, - настоЯтельно заговорил Ќок, - а от
вашего сонного правлениЯ рулем часа через два мы сЯдем на мель. ‚ообще Я
хотел бы - с раздражением прибавил он, - чтобы вы менЯ слушались. џ гораздо
старше и опытнее вас и знаю, что делать. Њожете прикорнуть и спать.
- ‚ы... очень добры, - нерешительно ответила девушка, не знаЯ, что
это: раздражение или снисхождение. - •орошо, Я усну. …сли нужно будет,
пожалуйста, разбудите менЯ.
Ќок, ничего не сказав, сплюнул.
"Ќеужели вы думаете, что не разбужу? џсно, что разбужу. ‡десь не
гостинаЯ, здесь... Љак они умеют окутывать паутиной! "‚ы очень добры"...
"Ѓлагодарю вас", "Ќе находите ли вы"... ќто все инстинкт пола, - решил Ќок,
- бессознательное к мужчине. „а".
Џотом он стал соображать, ехать ли в ‡урбаган на лодке, или высадитьсЯ
верст за пЯть от города, - ради безопасности. ‘ведениЯ о покупке лодки за
бешеные деньги, об иллюзорной ћсовой водке и приметы Ќока вполне могли за
двое суток стать известны в окрестностЯх. Џопутно он еще раз похвалил себЯ
за то, что догадалсЯ взЯть ѓелли, а не отказал ей. Џутешествие благодарЯ
этому принимало семейный характер, и кто подумал бы, видЯ Ќока в обществе
молодой девушки, что это недавний каторжник? ѓелли невольно помогала ему.
Ћн решил быть терпимым.
- ‚ы спите? - спросил Ќок, вглЯдываЯсь в темный оплыв кормы.
Ћтветом ему было нечто среднее между вздохом и сонным шепотом. Љорма
на фоне менее темном, чем лодка, казалась пустой; ѓелли, видимо, спала, и
Ќок, чтобы посмотреть, как она устроилась, зажег спичку. „евушка,
завернувшись в плед, положила голову на руки, а руки на дек кормы; видны
были только закрытый глаз, лоб и висок; все вместе представлЯлось пушистым
комком.
- Ќу и довольно о ней, - сказал Ќок, бросаЯ спичку. - Љогда женщина
спит, она не вредит.
ЏоддерживаЯ нужное направление веслами, он, согласно величавой
хмурости ночи, вновь задумалсЯ о печальном прошлом. …му хотелось зажить,
если он уцелеет, так, чтоб не было места самообманам, увлечениЯм и
раскаЯниЯм. Џрежде всего нужно быть одиноким. „умаЯ, что прекрасно изучил
людей (а женщин в особенности), Ќок, разгорЯчившись, решил, внешне
оставаЯсь с людьми, внутренно не сливатьсЯ с ними, и так, приказав сердцу
молчать всегда, встретить конец дней возвышенной грустью мудреца, знающего
все земные тщеты.
Ќе так ли увенчанный славой и сединами доктор обходит палату
безнадежно-больных, сдержанно улыбаЯсь всем взирающим на него со страхом и
ропотом?.. "„а, да, - говорит бодрый вид доктора, - конечно, вы находитесь
здесь по недоразумению и все вообще обстоит прекрасно"... Ћднако, доктор не
дурак: он видит все Язвы, все сокрушениЯ, принесенные недугом, и мало
думает о больных. „умать о приговоренных - так сказать - бесполезно. Ћни
ему не компаниЯ.
‘равнение себЯ с доктором весьма понравилось Ќоку. Ћн выпрЯмилсЯ,
нахмурилсЯ и печально вздохнул. ‚ таком настроении прошла ночь, и когда Ќок
стал Ясно различать фигуру все еще спЯщей ѓелли, - до ‡урбагана оставалось
сорок с небольшим верст. ‚ерхние листьЯ береговых кустов затлелись тихими
искрами, река Яснела, влажный ветерок разливал запах травы, рыбы и мокрой
земли. Ќок посмотрел на одеревеневшие руки: пальцы распухли, а ладони,
испещренные водЯными мозолЯми, едко горели.
- Ћднако пора будить этого будуарного человека, - сказал Ќок о ѓелли.
- ‡анЯлсЯ день, и Я не рискну ехать далее, пока не стемнеет.
Ћн направил лодку к песчаному заливчику; лодка, толкнувшись,
остановилась, и девушка, нервно вскочив, растерЯнно осмотрелась еще
слипающимисЯ глазами.

III

- ќто вы, - успокаиваЯсь, сказала она. - ‚сю ночь Я спала. џ не сразу
понЯла, что мы едем.
…е волосы растрепались, воротник блузы смЯлсЯ, принЯв взъерошенный
вид. Џлед спустилсЯ к ногам. Ћдна щека была румЯней, другаЯ бледной.
Ќок сказал:
- Ќу, нам, видите ли, осталось проехать не более того, что позади нас.
’еперь мы остановились и не тронемсЯ, пока не стемнеет. Ќадо же отдохнуть.
‚ылезайте, ѓелли. “мывайтесь или причесывайтесь, как знаете, а мне
позвольте булавку, если у вас есть. џ хочу поймать рыбу. ‚ этой дикой реке
рыбы достаточно.
ѓелли погладила рукой грудь; булавка нашлась как раз на месте одной
потерЯнной пуговицы. Ћна вынула булавку, и краЯ кофточки слегка разошлись,
приоткрыв край белой рубашки. ‡аметив это, ѓелли смутилась - она вспомнила,
что на нее, спЯщую, всю ночь смотрел мужчина, а так как спать одетой не
приходилось ей никогда, то девушка бессознательно представила себЯ спавшей,
как обычно, под одеЯлом. Џросвет рубашки увеличил смущение. ‚се, что
инстинктивно чувствовалось ей в положении мужчины и женщины, которых никто
не видит, неудержимо перевело смущение в смЯтение; ѓелли уронила булавку и,
когда, отыскав ее, выпрЯмилась, лицо ее было совсем красным и жалким.
- •орошо, что булавка железнаЯ, - сказал Ќок. - …е легко гнуть;
стальнаЯ сломалась бы.
ЏростодушнаЯ близорукость этого замечаниЯ вернула ѓелли душевное
равновесие. Ћна вышла из лодки, за ней Ќок. ‘казав, что пойдет вырезать
удочку, он потерЯлсЯ в кустах, и ѓелли в продолжение нескольких минут
оставалась одна. Џлеснув из горсточки на лицо воды, девушка утерлась
платком и, поправив прическу над речным вздрагивающим зеркалом, поднЯлась к
вершине берегового холма. ‡десь она решила "собратьсЯ с мыслЯми". Ќо мысли
вдруг разбежались, потому что занЯлось и блеснуло перед ней такое
жизнерадостное, великолепное утро, когда зелень кажетсЯ садом, а мы в нем
детьми, прощенными за какую-то гадость. ‘олнечный шар плавилсЯ над синей
рекой, играЯ с пространством легкими, дрожащими блестками, рассыпанными
везде, куда направлЯлсЯ взглЯд. Љрепкий густой запах зелени волновал
сердце, прозрачность далей казалась широко раскинутыми, смеющимисЯ
объЯтиЯми; синие тени множили тонкость утренних красок, и кое-где в
кудрЯвых ослепительных просветах блистала лучистаЯ паутина.
Ќок вышел из кустов с длинным прутом в руках. ѓелли, переполненнаЯ
восхищением, громко сказала:
- Љакое дивное утро!
Ќок опасливо посмотрел на нее. Ћна хотела быть, как всегда,
сдержанной, но, против воли, сиЯла бессознательным оживлением.
"Ќу, что же, - враждебно подумал он, - не воображаешь ли ты, что Я
попалсЯ на эту нехитрую удочку? —то Я буду ахать и восхищатьсЯ? —то Я
раскисну под твоим взглЯдом? „евчонка, не мудри! Ќичего не выйдет из
этого".
- €звините, - холодно сказал он. - ‚аши восторги мне скучноваты. €
затем, пожалуйста, не кричите. џ хорошо слышу.
- џ не кричала, - ответила ѓелли, сжавшись.
ЌезаслуженнаЯ, ЯвнаЯ грубость Ќока сразу расстроила и замутила ее.
†елаЯ пересилить обиду, она спустилась к воде, тихо напеваЯ что-то, но
опасаЯсь нового замечаниЯ, умолкла совсем.
"Ћн положительно менЯ ненавидит; должно быть, за то, что Я напросилась
ехать".
ќта мысль вызвала припадок виноватости, которую она постаралась,
смотрЯ на удившего с лодки Ќока, рассеЯть сознанием необходимости ехать,
что нашла нужным тотчас же сообщить Ќоку.
- ‚ы напрасно сердитесь, ’румвик, - сказала ѓелли, - не будь отец
болен, Я не просила бы вас взЯть менЯ с собой. Џоэтому представьте себЯ на
моем месте и в моем положении... џ ухватилась за вас поневоле.
- ќто о чем? - рассеЯнно спросил Ќок, поглощенный движением лесы,
скрученной из похищенных в бортах пиджака конских волос. - Ћтойдите, ѓелли,
ваша тень ложитсЯ на воду и пугает рыбу. Ќе Я, впрочем, виноват, что ваш
отец захворал... € вообще, моЯ манера обращениЯ одинакова со всеми...
Љлюет!
ѓелли, покорно отступив в глубину берега, видела, как серебрЯный
блеск, вырвавшись из воды, запрыгал в воздухе и, закружившись вокруг Ќока
наподобие карусели, шлепнулсЯ в воду.
- ђыба! ЃольшаЯ! - вскричала ѓелли.
Ќок, гордый удачей, ответил так же азартно, оглушаЯ скачущую в руках
рыбу концом удилища:
- „а, не маленькаЯ. ”унта три. ђыба, знаете, толстаЯ и тЯжелаЯ: мы ее
зажарим сейчас. - Ћн подтолкнул лодку к берегу и бросил на песок рыбу;
затем, осмотревшись, стал собирать валежник и обкладывать его кучей, но
валежника набралось немного. ѓелли, стеснЯЯсь стоЯть без дела, тоже
отыскала две-три сухих ветки. Џорывисто, с напрЯжением и усердием, стоЯщим
тЯжелой работы, совала она Ќоку наломанные ее исколотыми руками крошечные
прутики, величиной в спичку. Ќок, выпотрошив рыбу, поджег хворост. Ћгонь
разгоралсЯ неохотно; повалил густой дым. ‘тав на колени, Ќок раздувал хилый
огонь, не жалеЯ легких, и скоро, поблизости уха, услышал второе, очень
старательное, прерывистое: - фу-у-у! фу-у-у! - ѓелли, упираЯсь в землю
кулачками с сжатыми в них щепочками, усердно вкладывала свою долю труда;
дым ел глаза, но, храбро прослезившись, она не оставила своего занЯтиЯ даже
и тогда, когда огонь, окрепнув и заворчав, крепко схватил хворост.
- Ќу, будет! - сказал Ќок. - Џринесите рыбу. ‚он она!
ѓелли повиновалась.
‚ыждав, когда набралось побольше углей, Ќок разгреб их на песке ровным
слоем и аккуратно уложил рыбу. †аркое зашипело. ‘коро оно, сгоревшее с
одной стороны, но доброкачественное с другой, было извлечено Ќоком и
перенесено на блюдо из листьев.
ђазделив его прутиком, Ќок сказал:
- …шьте, ѓелли, хотЯ оно и без соли. ѓолодными мы недалеко уедем.
- џ знаю это, - задумчиво произнесла девушка.
‘ъев кое-как свою порцию, она, став полусытой, затосковала по дому.
Ћслепительно, но дико и пустынно было вокруг; бесстрастнаЯ тишина берега,
державшаЯ ее в вынужденном обстоЯтельствами плену, начинала действовать
угнетающе. Љак сто, тысЯчу лет назад - такими же были река, песок, камни;
утрачивалось представление о времени. Ћна молча смотрела, как Ќок, спрЯтав
лодку под свесившимисЯ над водой кустами, набил и закурил трубку; как,
мельком взглЯдываЯ на спутницу, хмуро и тЯгостно улыбалсЯ, и странное
недоверие к реальности окружающего моментами просыпалось в ее возбужденном
мозгу. …й хотелось, чтобы ’румвик поскорее уснул; это казалось ей все-таки
делом, приближающим час отплытиЯ.
- ‚ы хотели заснуть, - сказала ѓелли, - по-моему, вам это прЯмо
необходимо.
- џ вам мешаю?
- ‚ чем? - раздосадованнаЯ его постоЯнно придирчивым тоном, ѓелли
сердито пожала плечами. - џ, кажетсЯ, ничего не собираюсь делать, да и не
могу, раз вы заЯвили, что поедете в сумерки.
- џ ведь не женщина, - торжественно заЯвил Ќок, - меньше сна или
больше - длЯ менЯ безразлично. …сли Я вам мешаю...
- џ уже сказала, что нет! - вспыхнула, тЯжело дыша от кроткого гнева,
ѓелли, - это Я, должно быть, - позвольте вам сказать прЯмо, - мешаю вам в
чем-то... ’огда не надо было ехать со мной. Џотому что вы все нападаете на
менЯ!
…е глаза стали круглыми и блестЯщими, а детский рот обиженно
вздрагивал. Ќок изумленно вынул изо рта трубку и осмотрелсЯ, как бы
призываЯ свидетелЯми небо, реку и лес в том, что не ожидал такого отпора.
ЃоЯсь, что ѓелли расплачетсЯ, отнЯв у него тем самым - и безвозвратно -
превосходную позицию сильного презрительного мужчины, Ќок понЯл
необходимость придать этому препирательству "серьезную и глубокую"
подкладку - немедленно; к тому же, он хотел, наконец, высказатьсЯ, как
хочет этого большинство искренно, но недавно убежденных в чем-либо людей,
ища слушателЯ, убежденного в противном; здесь дело обстоЯло проще: самый
пол ѓелли был отрицанием житейского мировоззрениЯ Ќока. Ќок сначала
нахмурилсЯ, как бы проЯвлЯЯ этим осуждение горЯчности спутницы, а затем
придал лицу скорбное, горькое выражение.
- Њожет быть, - сказал он, веско посылаЯ слова, - Я вас и задел
чем-нибудь, ѓелли, даже наверное задел, допустим, но задевать вас, именно
вас, Я, поверьте, не собиралсЯ. ‘кажу откровенно, Я отношусь к женщинам
весьма отрицательно; вы - женщина; если невольно Я перешел границы
вежливости, то только поэтому. ‹ичность, отдельное лицо, вы ли, другаЯ ли
кто - длЯ менЯ все равно, в каждой из вас Я вижу, не могу не видеть,
представительницу мирового зла. „а! †енщины - мировое зло!
- †енщины? - несколько оторопев, но успокаиваЯсь, спросила ѓелли, - и
вы думаете, что все женщины...
- ђешительно все!
- Ђ мужчины?
- ‚от чисто женский вопрос! - Ќок подложил табаку в трубку и покачал
головой. - —то "а мужчины?.." Њужчины, могу сказать без хвастовства, -
начало творческое, положительное. ‚ы же начало разрушительное!
ђазрушительное начало, взбудораженное до глубины сердца, с минуту,
изумленно поднЯв тонкие брови, смотрело на Ќока с упреком и вызовом.
- Ќо... Џослушайте, ’румвик! - Ќок заговорил Языком людей ее круга, и
она сама стала выражатьсЯ более легко и свободно, чем до этой минуты. -
Џослушайте, это дерзость, но - не думаю, что вы говорите серьезно. ќто
обидно, но интересно. ‚ чем же показали себЯ с такой черной стороны мы?
- ‚ы неорганизованнаЯ стихиЯ, злое начало.
- ЉакаЯ стихиЯ?
- •оть вы, по-видимому, еще девушка, - ѓелли побагровела от волнениЯ,
- Я могу вам сказать, - продолжал, помолчав, Ќок, - что... значит...
половаЯ стихиЯ. ”изиологическое половое начало переполнЯет вас и увлекает
нас в свою пропасть.
- Ћб этом Я говорить не буду, - звонко сказала ѓелли, - Я не судьЯ в
этом.
- Џочему?
- ѓлупо спрашивать.
- ‚ы отказываетесь продолжать этот разговор?
Ћна отвернулась, смотрЯ в сторону, ища понЯтного объЯснениЯ своему
смущению, которое не могло, как она хорошо знала, вытекать ни из
жеманности, ни из чопорности, потому просто, что эти черты отсутствовали в
ее характере. Ќаконец, потребность быть всегда искренней взЯла верх;
посмотрев прЯмо в глаза Ќоку чистым и твердым взглЯдом, ѓелли храбро
сказала:
- џ сама еще не женщина; поэтому, наверное, было бы много фальши, если
бы Я пустилась рассуждать о... физической стороне. ѓоворите, Я, может быть,
пойму все-таки и скажу, согласна с вами или нет!
- ’огда знайте, - раздраженно заговорил Ќок, - что так как все
интересы женщины лежат в половой сфере, они уже по тому самому ограниченны.
†енщины мелки, лживы, суетны, тщеславны, хищны, жестоки и жадны.
Ћн потревожил ѓартмана, опенгауэра, Ќицше и в продолжение получаса
рисовал перед присмиревшей ѓелли мрачность картины будущего человечества,
если оно, наконец, не предаст проклЯтью любовь. ‹юбовь, по его мнению, -
вечный обман природы, - следовало бы давно сдать в архив, а романы сжечь на
кострах.
- ‚ы, ѓелли, - сказал он, - еще молоды, но когда в вас проснетсЯ
женщина, она будет ничем не лучше остальных розовых хищников вашей породы,
высасывающих мозг, кровь, сердце мужчины и часто доводЯщих его до
преступлениЯ.
ѓелли вздохнула. …сли Ќок прав хоть наполовину, - жизнь впереди
ужасна. Ћна, ѓелли, против воли сделаетсЯ змеей, ехидной, носительницей
мирового зла.
- “ експира есть, правда, леди Њакбет, - возразила она, - но есть
также ћлиЯ и ЋфелиЯ...
- Ќеврастенические самки, - коротко срезал Ќок.
ѓелли прикусила Язык. Ћна чуть было не сказала: "Я познакомила бы вас
с мамой, не умри она четыре года назад", и теперь благодарила судьбу, что
злобный Ярлык "самок" миновал дорогой образ. “ нее пропала всЯкаЯ охота
разговаривать Ќок, не заметив хмурой натЯнутости в ее лице, сказал, разумеЯ
себЯ под переменою "Я" на "он":
- “ менЯ был приЯтель. Ћн безумно полюбил одну женщину. Ћн верил в
людей и женщин. Ќо эта пустаЯ особа любила роскошь и мотовство. Ћна
уговорила моего приЯтелЯ совершить кражу... этот молодой человек был так
уверен, что его возлюбленнаЯ тоже сошла с ума от любви, что взломал кассу
патрона и деньги передал той, - дьЯволу в человеческом образе. € она уехала
от мужа одна, а Я...
‚сЯ кровь ударила ему в голову, когда, проговорившись в запальчивости
так опрометчиво, он понЯл, что рассказ все-таки необходимо закончить, чтобы
не вызвать еще большего подозрениЯ. Ќо ѓелли, казалось, не сообразила в чем
дело. ЋбычнаЯ слабаЯ улыбка вежливого вниманиЯ освещала ее осунувшеесЯ за
ночь лицо.
- —то же, - вполголоса договорил Ќок, - он попал на каторгу.
Ќаступило внимательное молчание.
- Ћн и теперь там? - принужденно спросила ѓелли.
- „а.
- ‚ам его жалко, конечно... и мне жалко, - поспешно прибавила она, -
но поверьте, ’румвик, человек этот не виноват!
- Љто же виноват?
Ќок затаил дыхание.
- Љонечно, она.
- Ђ он?
- Ћн сильно любил, и Я бы не осудила его.
Ќок смотрел на нее так пристально, что она опустила глаза.
"„огадалась или не догадалась? ќ, черт! - решил он, - мне, в сущности,
все равно. Ћна, конечно, подозревает теперь, но не посмеет выспрашивать, а
мне более ничего не нужно".
- џ засну. - Ћн встал, потЯгиваЯсь и зеваЯ.
- „а, засните, - сказала ѓелли, - солнце высоко.
Ќок, не отвечаЯ, улегсЯ в тени Явора, закрыв голову от комаров
пиджаком, и скоро уснул. ‚о сне, - как ни странно, как это ни противно его
мнениЯм, но как согласно с человеческой природой, он видел, что ѓелли
подходит к нему, сидЯщему, сзади, и нежно прижимает теплую ладонь к его
глазам. …го чувства при этом были странной смесью горькой обиды и нежности.
‘он, вероЯтно, принЯл бы еще более сложный характер, если бы Ќок не
проснулсЯ от нерешительного мЯгкого расталкиваниЯ. Ћткрыв глаза, он увидел
будившую его ѓелли и последнее прикосновение ее руки слилось с наивностью
сна. ‘темнело. Љрасное веко солнца скрывалось за черным берегом; сырость,
тЯжесть в голове и грозное настоЯщее вернули Ќока к его постоЯнному за
последние дни состоЯнию угрюмой настороженности.
- Џростите, Я разбудила вас, - сказала ѓелли, - нам пора ехать.
Ћни сели в лодку; снова зашумела вода; около часа они плыли не
разговариваЯ; затем, слыша, как Ќок часто и хрипло дышит (подул порывистый
встречный ветер, и вода взволновалась), ѓелли сказала:
- Џередайте мне весла, ’румвик, вы отдохнете.
- ‚есла тЯжелые.
- Ќу, что за беда! - Ћна засмеЯлась. - …сли окажусь неспособной, прошу
прощениЯ. „айте весла.
- Љак хотите, - ответил Ќок.
"Џускай гребет, в самом деле, - подумал он, - голосок-то у нее стал
потверже, это сбить надо".
Ћни пересели. Ќок услышал медленные, неверные всплески, ставшие
постепенно более правильными и частыми. ѓелли еле удерживала весла, толстые
концы которых ежеминутно грозили вырватьсЯ из ее рук. ЋткидываЯсь назад,
она тЯнулась всем телом, и, что хуже всего, ее ногам не было точки опоры,
они не доставали до вделанного в дно лодки специально длЯ упора ногам
деревЯнного возвышениЯ. Ќоги ѓелли беспомощно скользили по дну, и, с каждым
взмахом весел, тело почти съезжало с сиденьЯ. ЋтгребаемаЯ вода казалась
тЯжелой и неподвижной, как если бы весла погружались в зерно. ђуки и плечи
девушки заболели сразу, но ни это, ни болезненное сердцебиение, вызвавшее
холодный пот, ни тЯжесть и мучительность судорожного дыханиЯ не принудили
бы ее сознатьсЯ в невольной слабости. Ћна скорее умерла бы, чем оставила
весла. Ќе менее получаса ѓелли выносила эту острую пытку и, под конец,
двигала веслами машинально, как бы не своими руками. Ќок, мрачно думавший о
жестоком прошлом, встрепенулсЯ и прислушалсЯ: весла ударЯли вразброд,
слабыми, растерЯнными всплесками, почти не двигаЯ лодку.
- Ђга! ѓелли! - сказал он. - ‚озвращайтесь на свое место, довольно!
Ћна не могла даже ответить. Ќок, выпустив руль, подошел к ней. ‘лабые
отсветы воды позволили ему, нагнувшись, рассмотреть бледное, с крепко
зажмуренными глазами и болезненно раскрывшимсЯ ртом лицо девушки. Ћн
схватил весла, желаЯ отнЯть их. ѓелли не сразу выпустила их, но, и
выпускаЯ, все еще пыталась взмахнуть ими, как заведеннаЯ. Ћна открыла глаза
и выпрЯмилась, полусознательно улыбаЯсь.
- Ќу что? - с внезапной жалостью спросил Ќок.
- Ќет, ничего, - через силу ответила она, стараЯсь отдышатьсЯ сразу.
‡атем боЯзнь насмешки или укола заставила ее гордо выпалить довольно смелое
заЯвление: - џ могла бы долго грести, так как весла не очень тЯжелы...
’олько ручки у них толстые, - наивно прибавила она.
Ћни пересели снова, и Ќок задумалсЯ. Ћн был несколько сконфужен и
тронут. Ќо он постаралсЯ придать иное направление мыслЯм, готовым
пристально остановитьсЯ на этом гордом и добром существе. Ћднако у него
осталось такое впечатление, как будто он шел и вот зачем-то остановилсЯ.
’учи сгустились, ветер стал ударЯть сильными густыми рывками. Ќа руку
Ќока упала каплЯ дождЯ, и в отдаленном углу земной тьмы блеснул короткий
голубой свет. ‹одку покачивало, вода зловеще всплескивала. Ќок посмотрел
вверх, затем, перестав грести, сказал:
- ѓелли, надо пристать к берегу. Ѓудет гроза. Џереждать ее на воде
немыслимо; лодку затопит ливнем или опрокинет ветром. „ержите руль к
берегу.

Њесто, куда пристали они, было рЯдом невысоких песчаных бугров.
Џутешественники сошли на берег. Ќок, опасаЯсь, что вода от ливнЯ сильно
подниметсЯ, с большими усилиЯми втЯнул лодку меж буграми в естественное
песчаное углубление. Џо берегу тЯнулсЯ редкий, высокий лес, ЯвлЯющийсЯ
плохой защитой от грозовой бури, и Ќок нашел нужным предупредить девушку об
этом.
- Њы вымокнем, - сказал он, - с чем примиритесь заранее - некуда
скрытьсЯ. ‚ы боитесь?
- Ќет, но неприЯтно останавливатьсЯ.
- “жасно неприЯтно.
Ћни встали под деревом, с тоской прислушиваЯсь к шуму его листвы, по
которой защелкал дождь. ‚етер, затихаЯ на мгновение, ударЯл снова, как бы
набравшись сил, еще резче и неистовее. ’учи, спустившиесЯ над лесом с
решительной мрачностью нападениЯ, задавили наконец единственный густо-синий
просвет неба, и тьма стала полной. Ѓыло сиротливо и холодно; птицы,
вспархиваЯ без крика, летели низом, вихлЯющим трусливым полетом. ‘вет
молнии, вспыхивавший пока редко, без грома, показал Ќоку за обрывом лису,
нюхавшую воздух, остраЯ ее морда и поджатаЯ переднЯЯ лапа исчезли
мгновенно, как поЯвились.
Њеждуцарствие тишины и грозы кончилось весьма решительным шквалом,
сразу взЯвшим быстроту курьерского поезда; в его стремительном напрЯжении
деревьЯ склонились под углом тридцати градусов, а мелкаЯ поросль
затрепетала как в лихорадке. ‹истьЯ, сучьЯ, разный древесный сор понессЯ
меж стволов, ударЯЯ в лицо. Ќаконец, скакнула жутким синим огнем гигантскаЯ
молниЯ, по земле Яростно хлестнуло дождем, и взрывы неистового грома
огласили пустыню.
Њокрые, как губки в воде, ѓелли и Ќок стоЯли в ошеломлении, прижавшись
спинами и затылками к стволу. Ћни задыхались. ‚етер душил их; ему помогал
ливень такой чудовищной щедрости, что лес быстро наполнилсЯ шумом ручьев,
рожденных грозой. ѓром и молниЯ чередовались в диком соперничестве,
заливающем землю приступами небесного грохота и непрерывным, режущим глаз,
холодным, как дождь, светом, в дрожи которого деревьЯ, казалось, шатаютсЯ и
подскакивают.
- ѓелли! - закричал Ќок. - Њы все равно больше не смокнем. ‚ыйдем на
открытое место! Ћпасно стоЯть под деревом. „айте руку, чтобы не потерЯтьсЯ;
видите, что творитсЯ кругом.
„ержа девушку за руку, ежеминутно расползаЯсь ногами в скользкой грЯзи
и высматриваЯ, пользуЯсь молнией, свободное от деревьев место, Ќок одолел
некоторое расстоЯние, но, убедившись, что далее лес становитсЯ гуще,
остановилсЯ. ‚друг он заметил огненную неподвижную точку. ЋбойдЯ куст,
мешавший внимательно рассмотреть это Явление, Ќок различил огромный
переплет, находившийсЯ так близко от него, что виден был огарок свечи,
воткнутый в бутылку, поставленную на стол.
- ѓелли! - сказал Ќок. - Ћкно, жилье, люди! ‚от-вот, смотрите!
…е рука крепче оперлась о его руку, девушка радостно повторила:
- Ћкно, люди! „а, Я вижу теперь. Ћ, ’румвик, бежим скорей под крышу!
Ќу!
Ќок приуныл, охваченный сомнением. €менно жильЯ и людей следовало ему
избегать в своем положении. Ќаконец, сам измученный и озЯбший, рассчитываЯ,
что в подобной глуши мало шансов знать кому-либо его приметы и бегство, а в
крайнем случае положившись на судьбу и револьвер, Ќок сказал:
- Њы пойдем, только, ради бога, слушайтесь менЯ, ѓелли: не объЯснЯйте
сами ничего, если вас спросЯт, как мы очутились здесь. Ќеизвестно, кто
живет здесь; неизвестно также, поверЯт ли нам, если мы скажем правду, и не
будет ли от этого неприЯтностей. …сли это понадобитсЯ, Я расскажу выдумку,
более правдоподобную, чем истина; согласитесь, что истина нашего положениЯ
все-таки исключительнаЯ.
ѓелли плохо понимала его; вода под платьем струилась по ее телу,
поддерживаЯ одно желание - скорее попасть в сухое, крытое место.
- „а, да, - поспешно сказала девушка, - но, пожалуйста, ’румвик,
идем!..
—ерез минуту они стоЯли у низкой двери бревенчатой, без изгороди и
двора, хижины.
Ќок потрЯс дверь.
- Љто стучит? - воскликнул голос за дверью.
- ‡астигнутые грозой, - сказал Ќок, - они просЯт временно укрыть их.
- —то за дьЯвол! - с выражением изумлениЯ, даже пораженности
откликнулсЯ голос. - Њедор, иди-ка сюда, эй, ты, лохматый лентЯй!
ЏослышалсЯ хриплый глухой лай.
Ќеизвестный, все еще не открываЯ дверей, спросил:
- ‘колько вас?
- „вое.
- Љто же вы, наконец?
- Њужчина и женщина.
- Ћткуда здесь женщина, любезнейший?
- ‘кучно объЯснЯтьсЯ через дверь, - заЯвил Ќок, - пустите, мы устали и
смокли.
Ќаступила короткаЯ тишина; затем обитатель хижины, внушительно стуча
чем-то об пол, крикнул:
- џ вас пущу, но помните, что Њедор без намордника, а в руках Я держу
двухствольный штуцер. ‚ходите по одному; первой пусть войдет женщина.
‚стревоженнаЯ ѓелли еще раз за времЯ этого разговора почувствовала
силу обстоЯтельств, бросивших ее в необычайные, никогда не испытанные
условиЯ. ‚прочем, она уже несколько притерпелась. ‡вЯкнул отодвигаемый
засов, и в низком, грЯзном, но светлом помещении поЯвилась совсем мокраЯ,
тЯжело дышащаЯ, бледнаЯ, слегка оробевшаЯ девушка в шлЯпе, изуродованной и
сбитой набок дождем. ѓелли стоЯла в луже, мгновенно образовавшейсЯ на полу
от липнущей к ногам юбки. ‡атем поЯвилсЯ Ќок, в не менее жалком виде. Ћба
одновременно сказали "уф" и стали осматриватьсЯ.

•озЯин хижины, оттЯнув собаку за ошейник от ног посетителей, на
которые она обратила чрезмерное внимание и продолжала взволнованно ворчать,
загнал ее двумЯ пинками в угол, где, покружившись и зевнув, волкодав лег,
устремив беспокойные глаза на ѓелли и Ќока. •озЯин был в цветной шерстЯной
рубахе с засученными рукавами, плисовых штанах и войлочных туфлЯх. „линные,
жидкие волосы, веером спускаЯсь к плечам, придавали неизвестному вид бабий
и неопрЯтный. ЉостлЯвый, невысокого роста, лет сорока - сорока пЯти,
человек этот с румЯным, неприЯтно открытым лицом, с маленькими Ясными
глазами, окруженными сеткой морщин и вздернутой верхней губой, открывавшей
крепкие желтоватые зубы, производил смутное и мутное впечатление. ‚ очаге,
сложенном из дикого камнЯ, горели дрова, над огнем кипел черный котелок, а
над ним, шипЯ и лопаЯсь, пеклось что-то из теста. “ засаленного бурого
стола, кроме скамьи, торчали два табурета. †алкое ложе в углу, отдаленно
напоминающее постель, и осколок зеркала на гвозде доканчивали скудную
меблировку. Џод полками с небольшим количеством необходимой посуды висели
ружьЯ, капканы, лыжи, сетки и штук пЯтнадцать клеток с певчими птицами,
возбужденно голосившими свои нехитрые партии. Ќа полу стоЯл граммофон в
куче сваленных старых пластинок. ‚се это было достаточно густо испещрено
птичьим пометом.
- ’ак вот, дорогие гости, - сказал несколько нараспев и в нос
неизвестный, - садитесь, садитесь. ‚ас, вижу Я, хорошо выстирало. ‘адитесь,
грейтесь.
ѓелли села к огню, выжимаЯ рукава и подол юбки. Ќок ограничилсЯ тем,
что, снЯв мокрый пиджак, сильно закрутил его над железным ведром и снова
надел. ‘текла окна, озарЯемые молнией, звенели от грома.
- „авайте знакомитьсЯ, - добродушно продолжал хозЯин, отставлЯЯ ружье
в угол. - Ђх, беднаЯ барышнЯ! џ предложу вам, господа, кофею. ‚от вскипел
котелок - а, барышнЯ?
ѓелли поблагодарила очень сдержанно, но так тихо и ровно, что трудно
было усомнитьсЯ в ее желании съесть и выпить чего-нибудь. ‡лосчастнаЯ рыба
давно потерЯла свое подкреплЯющее действие. Ќок тоже был голоден.
Ћн сказал:
- џ заплачу. …сть и пить, правда, необходимо. „айте нам то, что есть.
- ђазве берут деньги в таком положении? - обиженно возразил охотник. -
—его там! …шьте, пейте, отдыхайте - Я всегда рад услужить, чем могу.
‚се это произносил он раздельно, открыто, радушно, как заученное. Ќа
столе поЯвились хлеб, холодное мЯсо, горЯчаЯ, с огнЯ, маслЯнаЯ лепешка и
котелок, полный густым кофе. ‘обираЯ все это, охотник тотчас же заговорил о
себе. Ѓольше всего он зарабатывает продажей птиц, обученных граммофоном
всевозможным мелодиЯм. Ћн даже предложил показать, как птицы подражают
музыке, и бросилсЯ было к граммофону, но удержалсЯ, покачав головой.
- Ђх Я, дурак, - сказал он, - молодые люди проголодались, а Я вздумал
забавлЯть их!
- Љстати, - он повернулсЯ к Ќоку и посмотрел на него в упор, - вверху
тоже дожди?
- Њы едем снизу, - сказал Ќок, - в ‡урбагане отличнаЯ погода... Љак
вас зовут?
- ѓутан.
- ЊилаЯ, - нежно обратилсЯ Ќок к девушке, - что если ’румвик и ѓелли
попросЯт этого доброго человека указать где-нибудь поблизости сговорчивого
свЯщенника? Љак ты думаешь?
ѓутан поставил кружку так осторожно, словно малейший стук мог
заглушить ответ ѓелли. Ћна сидела против Ќока, рЯдом с охотником.
„евушка опустила глаза. ђезкаЯ бледность мгновенно изменила ее лицо.
…е руки дрожали, а голос был не совсем бодр, когда она, отбросив, наконец,
опасное колебание, тихо сказала:
- „елай как знаешь.
ѓроза стихала.
ѓутан опустил глаза, затем отечески покачал головой.
- Љонечно, Я на вашей стороне, - сочувственно сказал он, - семейный
деспотизм штука ужаснаЯ. ’олько, как мне ни жаль вас, господа, а должен Я
сказать, что вы проехали. „еревнЯ лежит ниже, верст десЯть назад. ’ам есть
отличный свЯщенник, в полчаса он соединит вас и возьмет, честное слово,
сущие пустЯки...
- —то же, беда не велика, - спокойно сказал Ќок, - все, видите ли,
вышло очень поспешно, толком расспросить было некого, и мы, купив лодку,
отправились из ‡урбагана, рассчитываЯ, что встретим же какое-нибудь
селение. ‚иноваты, конечно, сумерки, а нам с ѓелли много было о чем
поговорить. ‚от заговорились - и просмотрели деревню.
- Џоедем, - сказала ѓелли, вставаЯ. - „ождЯ нет.
Ќок пристально посмотрел в ее блестЯщие, замкнутые глаза.
- ’ы волнуешьсЯ и торопишьсЯ, - медленно произнес он, - не беспокойсЯ;
все устроитсЯ. ‘адись.
€стинный смысл этой фразы казалсЯ непонЯтным ѓутану и был очень
недоверчиво встречен девушкой, однако ей не оставалось ничего другого, как
сесть. Ћна постаралась улыбнутьсЯ.
Ћхотник подошел к очагу. Ќеторопливо поправив дрова, он, стоЯ спиной к
Ќоку, сказал:
- ‘мешные вы, господа, люди. Њолодость, впрочем, имеет свои права.
‘кажу Я вам вот что: опасайтесь подозрительных встреч. „ва каторжника
бежали на прошлой неделе из тюрьмы; одного поймали вблизи ‚арда, а
другой...
Ћн повернулсЯ как на пружинах, с приЯтной улыбкой на разгоревшемсЯ
румЯном лице, и быстро, но непринужденно уселсЯ за стол. …го прЯмой,
неподвижный взглЯд, обращенный прЯмо в лицо Ќока, был бы оглушителен длЯ
слабой души, но молодой человек, захлебнувшись кофеем, разразилсЯ таким
кашлем, что побагровел и согнулсЯ.
- ...другой, - продолжал охотник, терпеливо выждав конца припадка, -
бродит в окрестностЯх, как Я полагаю. Ћ бегстве мошенников было, видите ли,
напечатано в газете, и приметы их там указаны.
- „а? - весело сказала ѓелли. - Ќо нас, знаете, грабить не стоит, мы
почти без денег... Љак называетсЯ эта желтаЯ птичка?
- ќто певчий дрозд, барышнЯ. Џремилое создание.
Ќок рассмеЯлсЯ.
- ѓелли трудно напугать, милый ѓутан! - вскричал он, - что касаетсЯ
менЯ, Я совершенный фаталист во всем.
- ‚ы, может быть, правы, - согласилсЯ охотник. - ‘оветую вам
посмотреть лодку, - вода прибыла, лодку может умчать разливом.
- „а, правильно. - Ќок встал. - ѓелли, - громко и нежно сказал он, - Я
скоро вернусь. ’ы же посмотри птичек, развлекись разговором. ‚ероЯтно, тебЯ
угостЯт и граммофоном. Ќе беспокойсЯ, Я помню, где лодка, и не заплутаюсь.
Ћн вышел. ѓелли знала, что этот человек ее не оставит. Ћстрота
положениЯ пробудила в ней всю силу и мужественность ее сердца, способного
замереть в испуге от словесной обиды, но твердого и бесстрашного в
опасности. Ћна жалела и уважала своего спутника, потому что он на ее глазах
боролсЯ, не отступаЯ до конца, как мог, с опасной судьбой.
ѓутан подошел к двери, плотно прикрыл ее, говорЯ:
- ќти певчие дрозды, барышнЯ, чудаки, страшные обжоры, во-первых, и...
Ќо эта бесцельнаЯ болтовнЯ, видимо, стеснЯла его. ЏодойдЯ к ѓелли
вплотную, он, перестав улыбатьсЯ, быстро и резко сказал:
- Ѓудем вести дело начистоту, барышнЯ. ЉлЯнусь, Я вам желаю добра.
‡наете ли вы, кто этот господин, с которым вам так хочетсЯ обвенчатьсЯ?
„аже чрезвычайное возбуждение с трудом удержало ѓелли от улыбки, - так
Ясно было, что охотник поддалсЯ заблуждению. ‚прочем, присутствие ѓелли
трудно было истолковать в ином смысле - ее наружность отвечала самому
требовательному представлению о девушке хорошего круга.
- Њне, кажетсЯ, да, знаю, - холодно ответила ѓелли, вставаЯ и
выпрЯмлЯЯсь. - ЋбъЯсните ваш странный вопрос.
ѓутан взЯл с полки газету, протЯнул ѓелли истрепанный номер.
- —итайте здесь, барышнЯ. џ знаю, что говорю.
Џропустив официальный заголовок объЯвлениЯ, а также то, что относилось
к второму каторжнику, ѓелли прочла:
"...и Ќок, двадцати пЯти лет, среднего роста, правильного и крепкого
сложениЯ, волосы вьющиесЯ, рыжеватые, глаза карие; лицо смуглое, под левым
ухом большое родимое пЯтно, величиной с боб; маленькие руки и ноги; брови
короткие; других примет не имеет. Љаждый обнаруживший местонахождение
указанных лиц, или одного из них, обЯзан принЯть все меры к их задержанию,
или же, в случае невозможности этого, - поставить местную власть в
известность относительно поименованных преступников, за что будет выдана
установленнаЯ законом награда".
ѓелли машинально провела рукой по глазам. Џрочитанное не было длЯ нее
новостью, но отнимало - и окончательно - самые смелые надежды на то, что
она могла крупно, фантастически ошибитьсЯ.
‚здохнув, она возобновила игру.
- Ѓоже мой! Љакой ужас!
- „а, - с грубой торопливостью подхватил ѓутан, не замечаЯ, что
отчаЯнное восклицание слишком подозрительно скоро прозвучало из уст любЯщей
женщины. - Ќе мое дело допытыватьсЯ, как он, и так скоро, обошел вас. Ќо
вот с кем вы хотели свЯзать судьбу.
- џ очень обЯзана вам, - сказала ѓелли с чувством глубокого отвращениЯ
к этому человеку. Ћна, естественно, тЯжело дышала; не знаЯ, чем кончитсЯ
мрачнаЯ историЯ вечера, ѓелли допускала всЯкие ужасы. - Љак видите, Я
потрЯсена, растерЯлась. —то делать?
- Џомогите задержать его, - сказал ѓутан, - и клЯнусь вам, Я не только
доставлю вас обратно в город, но и уделю еще четвертую часть награды.
Њолодые барышни любЯт принарЯдитьсЯ... - Ћн пренебрежительно окинул
взглЯдом жалкий костюм ѓелли. - †изнь дорожает, а Я хозЯин своему слову.
ђука ѓелли невольно качнулась по направлению к пышущей здоровьем щеке
охотника, но девушка перемогла оскорбление, не изменившись в лице.
- •орошо, согласна! - твердо произнесла она. - џ не умею прощать. Ћн
скоро придет. ‚ы не боитесь, что отпустили его?
- Ќет. Ћн ушел спокойно. „аже если и догадываетсЯ, что маска сорвана,
- одного менЯ он, конечно, не побоитсЯ. “ него - револьвер. ЋттЯнутый
карман в мокром пиджаке заметно выдает форму предмета. џ должен его
свЯзать, схватить его сзади. ‚ы подведите его к клетке и займите
какой-нибудь птицей. ‚ это времЯ возьмите у него из кармана револьвер.
€наче, - ѓутан угрожающе понизил голос, - Я осрамлю вас на весь город.
- •орошо, - едва слышно сказала ѓелли. Ћна говорила и двигалась, как
бы в Ярком сне, где все решениЯ мгновенны, полны кошмарной тоски и тайны. -
„а, вы сообразили хорошо. џ так и сделаю.
- “лыбайтесь же! “лыбайтесь! - вдруг крикнул ѓутан. - ‚ы побелели! Ћн
идет, слышите?!
‡вук медленных, за дверью, шагов, приближающихсЯ как бы в раздумьи,
был слышен и ѓелли. Ћна придвинулась к двери. Ќок, широко распахнув дверь,
прежде всего посмотрел на девушку.
- Ќок, - громко сказала она; охотник не догадалсЯ сразу, что внезапнаЯ
перемена имени выдает положение, но беглец понЯл. ђевольвер был уже в его
руке. ќто произошло так быстро, что, поспешно переступаЯ порог, чтобы не
видеть свалки, ѓелли успела только проговорить: - ‡ащищайтесь, - это Я
хотела сказать.
Џоследним воспоминанием ее были два мгновенно преображенных мужских
лица.
Ћна отбежала шагов десЯть в мокрую тьму кустов и остановилась, слушаЯ
всем своим существом. Ќеистовый лай, выстрел, второй, третий; два крика;
сердце ѓелли стучало, как швейнаЯ машина в полном ходу; в полуоткрытую
дверь выбрасывались тени, быстро менЯющие место и очертаниЯ; спустЯ
несколько секунд звонко вылетело наружу оконное стекло и наступила
несомненнаЯ, но удивительнаЯ в такой момент тишина. Ќаконец, кто-то, черный
от падающего сзади света, вышел из хижины.
- ѓелли! - тихо позвал Ќок.
- џ здесь.
- Џойдемте. - Ћн хрипло дышал, зажимаЯ ладонью нижнюю, разбитую губу.
- ‚ы... убили?
- ‘обаку.
- Ђ тот?
- џ свЯзал его. Ћн сильнее менЯ, но мне посчастливилось запутать его в
скамейках и клетках. ’ам все опрокинуто. џ также заткнул ему рот, пригрозив
пулей, если он не согласитсЯ на это... ‘амому разжимать рот...
- Ћ, бросьте это! - брезгливо сказала ѓелли.
’ак тЯжело, как теперь, ей не было еще никогда. Ќа долгие часы
померкла всЯ казоваЯ сторона жизни. ‹еснаЯ тьма, борьба, кровь,
предательство, жестокость, трусость и грубость подарили новую тень молодой
душе ѓелли. “му было все Ясно и непреложно, а сердцу - противно.
Ќок, приподнЯв лодку, освободил ее этим от дождевой воды и столкнул на
воду. Ћни двигались в полной тьме. ‚ода сильно поднЯлась, более внЯтный шум
ускоренного течениЯ звучал тревожно и властно.
Ќесколькими ударами весел Ќок вывел лодку на середину реки и приналег
в гребле. ’огда, почувствовав, что свЯзанный и застреленнаЯ собака
отрезаны, наконец, от нее расстоЯнием и водой, ѓелли заплакала. €ного
выхода не было ее потрЯсенным нервам; она не могла ни гневатьсЯ, ни быть
безучастной к только что происшедшему, - особенно теперь, когда от нее не
требовалось более того крайнего самообладаниЯ, какое пришлось выказать у
ѓутана.
- ђади бога, не плачьте, ѓелли! - сказал, сильно страдаЯ, Ќок. - џ
виноват, Я один.
ѓелли, чувствуЯ, что голос сорветсЯ, молчала. ‘лезы утихли. Ћна
ответила:
- Њне можно было сказать все, все сразу. Њне можно доверитьсЯ, - или
вы не понимаете этого. ‚ероЯтно, Я не пустила бы вас в эту проклЯтую
хижину.
- „а, но Я теперь только узнал вас, - с грустной прЯмолинейностью
сообщил Ќок. - ЊоЯ сказка о свЯщеннике и браке не помогла: он знал, кто Я.
Ђ помогла бы... Љак и что сказал вам ѓутан, ѓелли?
ѓелли коротко передала главное, умолчав о четверти награды за поимку.
"Ќет, ты не стоишь этого, и Я тебе не скажу, - подумала она, но тут же
отечески пожалела уныло молчавшего Ќока. - ‚от и присмирел".
€ ѓелли рассмеЯлась сквозь необсохшие слезы.
- —то вы? - испуганно спросил Ќок.
- Ќичего; это - нервное.
- ‡автра утром вы будете дома, ѓелли. ’ечение хорошо мчит нас. -
Џомолчав, он решительно спросил: - ’ак вы догадались?
- Њужчине вы не рискнули бы рассказать историю с вашим приЯтелем! Џока
вы спали, у менЯ вначале было смутное подозрение. ѓолое почти. ‡атем Я
долго бродила по берегу; купалась, чтобы стрЯхнуть усталость. џ вернулась;
вы спали, и здесь почему-то, снова увидев, как вы спите, так странно и как
бы привычно закрыв пиджаком голову, Я сразу сказала себе: "его приЯтель -
он сам"; плохим другом были вы себе, Ќок! €, право, за эти две ночи Я
постарела не на один год.
- ‚ы поддержали менЯ, - сказал Ќок, - хорошо, по-человечески
поддержали. ’акой поддержки Я не встречал.
- Ђ другие?
- „ругие? ‚от...
Ћн начал рассказ о жизни. ‚озбуждение чувств помогло памЯти. Ќе желаЯ
трогать всего, он остановилсЯ на детстве, работе, мрачном своем романе и
каторге. …го мать умерла скоро после его рождениЯ, отец бил и тридцать раз
выгонЯл его из дому, но, напиваЯсь, прощал. Ќеоконченный университет,
работа в транспортной конторе и встреча, в парке, при подкупающих звуках
оркестра, с прекрасной молодой женщиной были переданы Ќоком весьма сжато;
он хотел рассказать главное - историю отношений с ’емезой. Ќасколько понЯла
ѓелли, - крайнЯЯ идеализациЯ Ќоком ’емезы и была причиной несчастьЯ. Ћн
слепо воображал, что она совершенна, как произведение гениЯ, - так сильно и
пылко хотелось ему сразу обрести все, чем безыскусственные, но ненасытные
души наделЯют образ любимой.
Ќо он-то был длЯ своей избранницы всего пЯтой, по счету, прихотью.
ЃлагоговейнаЯ любовь Ќока сначала приподнЯла ее - немного, затем надоела.
Љогда понадобилось бежать от терпеливого, но раздраженного, в конце концов,
мужа с новым любовником, ’емеза - отчасти искренно, отчасти из подражаниЯ
героинЯм уголовных романов - стала в позу обольстительной, но преступной
натуры. Љ тому же весьма крупнаЯ сумма, добытаЯ Ќоком ценой преступлениЯ,
стоила в ее глазах безвыездного житьЯ за границей.
Ќок был так подавлен и ошеломлен вероломством скрывшейсЯ от него - к
новой любви - ’емезы, что осталсЯ глубоко равнодушным к аресту и суду. ‹ишь
впоследствии, два года спустЯ, в удушливом каторжном застенке он понЯл, к
чему пришел.
- —то вы намерены делать? - спросила ѓелли. - ‚ам хочетсЯ разыскать
ее?
- ‡ачем?
Ћна молчала.
Ќок сказал:
- ЌикакаЯ любовь не выдержит такого огнЯ. ’еперь, если удастсЯ, Я
переплыву океан. “сните.
- Љакой сон!
"Ћднако Я ведь ничего не могу длЯ него сделать, - огорченно думала
ѓелли. - Њожет быть, в городе... но что? ЏрЯтать? …му нужно покинуть
‡урбаган как можно скорее. ‚ таком случае, Я выпрошу у отца денег".
Ћна успокоилась.
- Ќок, - равнодушно сказала девушка, - вы зайдете со мной к нам?
- Ќет, - твердо сказал он, - и даже больше. џ высажу вас у станции, а
сам проеду немного дальше.
Ќо - мысленно - он зашел к ней. ќто взволновало и рассердило его. Ќок
смолк, умолкла и девушка. Ћба, подавленные пережитым и высказанным,
находились в том состоЯнии свободного, невынужденного молчаниЯ, когда
родственность настроений заменЯет слова.
Љогда в бледном рассвете, насквозь продрогшаЯ, с синевой вокруг глаз,
пошатывающаЯсЯ от слабости, ѓелли услышала отрывистый свисток паровоза, -
звук этот показалсЯ ей замечательным по силе и красоте. Ћна ободрилась,
порозовела. Ќизкий слева берег был ровным лугом; невдалеке от реки
виднелись черепичные станционные крыши.
Ќок высадил ѓелли.
- Ќу вот, - угрюмо сказал он, - вы через час дома... ‚се.
‚друг он вспомнил свой сон под Явором, но не это предстоЯло ему.
- ’ак мы расстаемсЯ, Ќок? - сердечно спросила ѓелли. - ‘лушайте, -
она, достав карандаш и покоробленную дождем записную книжку, поспешно
исписала листок и протЯнула его Ќоку. - ќто мой адрес. ‚ крайнем случае -
запомните это. Џоверьте этому - Я помогу вам.
Ћна подала руку.
- Џрощайте, ѓелли! - сказал Ќок. - €... простите менЯ.
Ћна улыбнулась, примиренно кивнула головой и отошла. Ќо часть ее
осталась в неуклюжей рыбачьей лодке, и эта-то часть заставила ѓелли
обернутьсЯ через немного шагов. Ќе знаЯ, какой более крепкий привет
оставить покинутому, она поднЯла обе руки, быстро вытЯнув их, ладонЯми
вперед, к Ќоку. ‡атем, полнаЯ противоречивых, смутных мыслей, девушка
быстро направилась к станции, и скоро легкаЯ женскаЯ фигура скрылась в
зеленых волнах луга.
Ќок прочитал адрес: "’рамвайнаЯ ул., 14-16".
- ’ак, - сказал он, разрываЯ бумажку, - ты не подумала даже, как
предосудительно оставлЯть в моих руках адрес. Ќо теперь никто не прочитает
его. € Я к тебе не приду, потому что... о, господи!.. люблю!..

Ќок рассчитывал миновать станцию, но когда стемнело и он направилсЯ в
‡урбаган, предварительно утопив лодку, голодное изнурение двух суток
настолько помрачило инстинкт самосохранениЯ, что он, соблазненный полосой
света станционного фонарЯ, тупо и вместе с тем радостно повернул к нему.
ђассудок не колебалсЯ, он строго кричал об опасности, но воспоминание о
ѓелли, безотносительно к ее приглашению, почему-то Явилось ободрЯющим, как
будто лишь знать ее было, само по себе, защитой и утешением - не против
внешнего, но того внутреннего - самого оскорбительного, что неизменно ранит
даже самые крепкие души в столкновении их с насилием.
Љосой отсвет фонарЯ напоминал о жилом месте и, главное, об еде. Ћт
крайнего угла зданиЯ отделЯли кусты пространством сорока-пЯтидесЯти шагов.
Ќа смутно различаемом перроне двигались тени Ќок не хотел идти в здание
станции; на такое безумство - еще в нормальном сравнительно состоЯнии - он
не был способен, но стремилсЯ, побродив меж запасных путей, найти будку или
сторожку, с человеком, настолько заработавшимсЯ и прозаическим, который, по
недалекости и добродушию, принЯв беглеца за обыкновенного городского
бродЯгу, даст за деньги перекусить.
Ќок пересек главную линию холодно блестЯщих рельс саженЯх в десЯти от
перрона и, нырнув под запасный поезд, очутилсЯ в тесной улице товарных
вагонов. Ћни тЯнулись вправо и влево; нельзЯ было угадать в темноте, где
концы этих нагромождений. ‚ любом направлении - окажись здесь десЯтки
вагонов - Ќока могла ждать неприЯтнаЯ или роковаЯ встреча. Ћн пролез еще
под одним составом и снова, выпрЯмившись, увидел неподвижный глухой поезд.
Џо-видимому, тут, на запасных путЯх, стоЯло их множество. Ћтдохнув, Ќок
пополз дальше. Џочти не разгибаЯсь даже там, где по пути оказывались
тормозные площадки - так болела спина, он выбралсЯ, в конце концов, на
пустое в широком расхождении рельс, место; здесь, близко перед собой,
увидел он маленькую, без дверей будку, внутри ее горел свечной огарок;
сторожа не было; над грубой койкой на полке лежал завернутый в трЯпку хлеб,
рЯдом с бутылкой молока и жестЯнкой с маслом. Ќок осмотрелсЯ.
„ействительно, кругом никого не было, ни звука, ни вздоха не слышалось
в этом уединенном месте, но неотразимое ощущение опасности повисло над
душой беглеца, когда, решившись взЯть хлеб, он протЯнул, наконец,
осторожную руку. …му казалось, что первый же его шаг прочь от будки
обнаружит притаившихсЯ наблюдателей. Ћднако трЯпка из-под хлеба упала на
пол без сотрЯсениЯ окружающего, и Ќок уходил спокойно, с пустой, легкой,
шумной от напрЯжениЯ головой, едва удерживаЯсь, чтобы тотчас же не набить
рот влажным мЯкишем. Ћн шел по направлению к ‡урбагану, удалЯЯсь от
станции. ‘права тЯнулсЯ рЯд угрюмых вагонов, слева - песчанаЯ дорожка и за
ней выступы палисадов; верхи деревьев уныло чернели в полутьме неба.
‚незапно, как во сне, из-за вагона упал на песок, быстро побежав к
Ќоку, огонь ручного фонарЯ; некто, остановившись, хмуро спросил:
- ‡ачем вы ходите здесь?
Ќок отшатнулсЯ.
- џ... - сказал он и, вдруг потерЯв самообладание, знаЯ, что
растерЯлсЯ, вскочил на первую попавшуюсЯ подножку. Ќога Ќока, крепко и
молча схваченнаЯ снизу сильной рукой, выдернулась быстрее щелчка.
- ‘той, стой! - оглушительно крикнул человек с фонарем.
Ќок спрыгнул между вагонов. ‡атем он помнил только, что, вскакиваЯ,
пролезаЯ, толкаЯсь коленЯми и плечами о рельсы и цепи, спрыгивал и бежал в
предательски тесных местах, пьЯный от страха и тьмы, потерЯв хлеб и шлЯпу.
‚скочив на грузовую платформу, он увидел, как впереди скользнул вниз
прыгающий красный фонарь, за ним второй, третий; сзади, куда обернулсЯ Ќок,
тоже прыгали с тормозных площадок настойчивые красные фонари, шарЯ и светЯ
во всех направлениЯх.
Ќок тихо скользнул вниз, под платформу. …динственным его спасением в
этом прЯмолинейном лесу огромных, глухих Ящиков было держатьсЯ одного
направлениЯ - куда бы оно ни вело; кружитьсЯ и путатьсЯ означало гибель.
‘жав зубы, с замолкшей душой и судорожно хлопающим сердцем, прополз он под
несколькими рЯдами вагонов, бесшумно и быстро, среди криков, скрипа шагов и
мелькающего по рельсам света. ‚ одном месте Ќок стукнулсЯ головой о нижний
край вагона; от силы удара молодой человек чуть не свалилсЯ навзничь, но,
пересилив боль, пополз дальше. Ѓоль, одолев страх, проЯснила сознание. €м,
видимо, руководил инстинкт направлениЯ, иногда действующий - в случаЯх
обострениЯ чувств. атаЯсь, Ќок встал на свободном месте - то была
покинутаЯ им в момент встречи фонарЯ песчанаЯ дорожка, окаймленнаЯ
палисадами; перепрыгнув забор, Ќок мчалсЯ по садовым кустам и клумбам к
следующему забору. ‡а забором и небольшим пустырем лежал лес, примыкающий к
‡урбагану; Ќок бросилсЯ в защиту деревьев, как в родной дом.
Ѓежать, в точном смысле этого слова, не было никакой возможности среди
тонущих во тьме преград - стволов, сплетений чащи, бурелома и Ям. Ќок
падал, вставал, кидалсЯ вперед, опЯть падал, но скорость его отчаЯнных
движений, в их совокупности, равнЯлась, пожалуй, бегу. …динственной его
целью - пока - было отдалитьсЯ как можно недостижимее от преследователей.
Ћднако через пЯтнадцать - двадцать минут наступила реакциЯ. ’ело отказалось
работать, оно было разбито и исцарапано. Ќоги согнулись сами, и обожженные
легкие дергались болезненными усилиЯми, почти не хватаЯ воздуха. Џокорность
изнеможению заставила Ќока сесть; сев, он уронил голову на руки и стих;
невольнаЯ слабость вздоха несколько облегчила нервы, подавленные молчанием.
"ѓелли теперь дома, - подумал он, - да, она уже давно дома. “ нее
хорошо, тепло. ’ам светлые комнаты; отец, сестра; лампа, книга, картина.
ЊилаЯ ѓелли! ’ы, может быть, думаешь обо мне. Ћна приглашала менЯ зайти.
„урак! џ сам буду там; Я хочу быть там. •очу тепла и света; страшно,
нестерпимо хочу! Ќе вешай голову, Ќок, приходи в город и отыщи ад...
‚прочем, Я разорвал его..."
Ћн вздрогнул, вспомнив об этом, но, покачав головой, застыл в горькой
радости и темном покое. Ћн был бы настоЯщим преступником, вздумав идти к
этой, невиноватой ни в чьей судьбе, девушке. ‡а что она должна возитьсЯ с
бродЯгой, рискуЯ сплетнЯми, допросами, обидой? Ћн снова утвердилсЯ в своей
шаткой, болезненной озлобленности против всех, кроме ѓелли, бывшей,
опЯть-таки, по крайнему его мнению, диковинным, совершенно фантастическим
исключением. ’еперь он жалел, что прочитал адрес, но, попытавшись вспомнить
его, убедилсЯ в полной неспособности памЯти воспроизвести пару легко
начертанных строк. Ћн смутилсЯ, но тотчас дал себе за это пощечину. ‚се
оборвалось, исчез всЯкий след к прошлому - и дом, и улица, и номер квартиры
- от этого страдало самолюбие Ќока. Ћн все-таки хотел сам не пойти; теперь
волЯ его была ни при чем; им распорЯдилась, без принуждениЯ, его памЯть.
Ћна же сделала его одиноким; он как бы проснулсЯ. ѓелли и ‡урбаган внезапно
отодвинулись на тысЯчу верст; город, пожалуй, скоро вернулсЯ на свое место,
но это был уже не тот город.
Љогда возбуждение улеглось, Ќок вспомнил о потерЯнном хлебе. Љ
удивлению беглеца, это воспоминание не вызвало приступа голода; но озноб и
сухость во рту, принЯтые им, как случайные последствиЯ треволнений, -
усилились. Љолени ударЯли о подбородок, а руки, сложенные в обхват колен,
судорожно сводило лихорадочными, неудержимыми спазмами.
- џ не должен спать, - сказал Ќок, - если засну, то завтра, совсем
обессилевшего, менЯ может поймать не только здоровенный мужчина в мундире,
а простаЯ кошка.
Ћн встал, спросил у леса: "‚ какую же сторону Я пойду, господа?" - и
прислонилсЯ головой к дереву. ’ак, трЯсЯсь, выждал он момента, когда озноб
сменилсЯ жаром; легкое возбуждение казалось наркотически приЯтным, как кофе
или чай после работы. ‚ это времЯ со стороны ‡урбагана всплыли из глубины
молчаниЯ - тишины и шорохов леса - фабричные гудки ночной смены. Ќок
тронулсЯ в разнотонно-певучую сторону. ‚ысокие, нервные и средние,
покладистые гудки давно уже стихли, но долго еще держалсЯ низкий, как рев
бычьей страсти, вой пушечного завода, и Ќок слабо кивнул ему.
- ’ы, старина, не смолкай, - сказал он, - мне говорить не с кем и -
помилуй бог - идти не к кому...
Ќо стих и этот гудок.
Ќок, машинально, придерживаЯсь одного направлениЯ, брел, разговариваЯ
вслух то с ѓутаном, то с ѓелли, то с воображаемым, неизвестным спутником,
шагающим рЯдом. ‚ременами он принималсЯ петь арестантские песни или
подражать звукам разных предметов, говорЯ стеклу: "„зинь!", дереву -
"’уп!", камню - "Љокк!", но все это без намерениЯ развлечьсЯ. ‘равнительно
скоро после того, как залилсЯ первый гудок, он очутилсЯ на ровном,
просторном месте и, сквозь дремотную возбужденность жара, понЯл, что близок
к городу.
Џотому, что нащупывать вокруг было более нечего, - ни стволов, ни
кустов, Ќок впал в апатию. ‘ев, он растЯнулсЯ и задремал; затем погрузилсЯ
в больной сон и проспал около двух часов. ‘веркающий дым труб, солнце и
постройки городского предместьЯ предстали его глазам, когда, поднЯв голову,
вошел он ослабевшей душой в Яркий свет днЯ, требующего настойчивости и
осторожности, сил и трудов. Љак показалось ему, - он окреп; встав, Ќок
вырвал у пиджака подкладку и наскоро устроил из кусков черной материи род
головного убора - вернее, повЯзку, о форме и удачности которой ему не
хотелось думать.
ЏриближаЯсь к городу, Ќок у первого переулка внезапно остановилсЯ с
полным соображением того, что на городских улицах показыватьсЯ опасно.
Ћднако идти назад не было смысла. Џокачав головой, поджав губы и
улыбнувшись, он открыл дверь первого попавшегосЯ трактира, сел и попросил
есть.
- …ще папирос, - прибавил он, механически водЯ ложкой по немытой
тарелке с супом.
ЏоднЯв глаза, он с беспокойством и тоской увидел, что глаза всех
посетителей, слуг и хозЯина молчаливо обращены на него. Ћн с трудом
закурил, с трудом проглотил ложку соленого, горЯчего супа. ‹ожку и папиросу
он, не замечаЯ этого, держал в одной руке. …сть ему не хотелось. Џоложив на
стол серебрЯную монету, Ќок сказал:
- Ќе обращайте, господа, никакого вниманиЯ. ђано Я вышел из больницы,
вот что.
‚ыйдЯ на улицу, он очень тихо, бесцельно, сосредоточенно думаЯ о
преимуществах пишущей машины “ндервуд перед такой же ђемингтон, пересек
несколько пустырей, усыпанных угольным и кирпичным щебнем, и поднЯлсЯ по
старым, каменным лестницам Ђнгрской дороги на мост, а оттуда прошел к
улицам, ведущим в центр города. ‡десь, неподалеку от площади "‘ветлый ар",
он посидел несколько минут на бульварной скамейке, соображаЯ, стоит ли идти
в порт днем, дабы спрЯтатьсЯ в угольном Ящике одного из пароходов, готовых
к отплытию. Ќо порт, как и вокзал, разумеетсЯ, набит сыщиками; Ќат
Џинкертон расплодил их по всему свету в тройном против обычного количестве.
"Ћпасно двигатьсЯ; опасно сидеть; все опасно после ѓутана и вчерашней
скачки с препЯтствиЯми, - сказал Ќок, тупо рассматриваЯ прохожих, в свою
очередь даривших его взглЯдом минутного любопытства, благодарЯ черной
повЯзке на голове. ‚ остальном он не отличалсЯ от присущего большому городу
типа бродЯг. ‚друг он почувствовал, что упадет, если посидит еще хоть
минуту. Ћн встал, маленькими неверными шагами одолел приличное расстоЯние
от площади до –ветного ђынка и сел снова, на краю маленького фонтана, среди
детей, прежде всего солидно положивших в рот пальцы, чтобы достойным
образом воззритьсЯ на "дЯдю", а затем презрительно возвратившихсЯ к своей
песочной стрЯпне.
‡десь на Ќока бросилсЯ человек.
Ћн выскочил неизвестно откуда, может быть, он шел по пЯтам,
присматриваЯсь к спрЯтанной в рукаве фотографии. Ћн был в черном костюме,
черном галстуке и черной шаблонной "джонке".
- ‘той! - и крикнул и сказал он.
Ќок побежал, и это были последние его силы, которые тратил он, - вне
себЯ, - содрогнувшись в тоске и ужасе.
‡а ним гнались, гнались так же быстро, как бежал он, кидаЯсь от угла к
углу улиц, сворачиваЯ и увертываЯсь, как безумный. € вдруг, с чугунной
дощечки одного из домов, сорвавшись, ударила его в сердце надпись забытой
улицы, где жила ѓелли. ’еперь казалось, - он всегда помнил номера квартиры
и дома. ‹ишенный способности рассуждать, с ощущением счастьЯ, которое
вот-вот оторвут, вырвут из рук, а самого его отбросЯт далеко назад, в
тЯжелую тьму страданиЯ, Ќок повернулсЯ и разрЯдил весь револьвер в
побежавших назад людей. “лица шла вниз, крутыми зелеными поворотами, узкаЯ,
как труба. “видев спасительный номер, Ќок остановилсЯ на четвертом этаже
крутой лестницы, сначала позвонил, а затем рванул дверь, и ее быстро
открыли. Џотом он увидел ѓелли, а она - жалкое подобие человека,
хватающегосЯ за стену и грудь.
- ѓелли, милаЯ ѓелли! - сказал он, падаЯ к ее ногам. - џ... весь; все
тут!
Џоследним воспоминанием его были странные, прЯмые, доверчивые глаза -
с выражением защиты и жалости.
- Ђнна! - сказала ѓелли сестре, смотревшей на бесчувственного человека
с высоты своих пЯтнадцати лет, причастных отныне строгой и опасной тайне. -
‡апри дверь; позови садовника и ”илиппа. Ќемедленно, сейчас же перенесем
его черным ходом, через сад, к доктору. Џотом позвони дЯде.
Њинут через пЯтнадцать указаниЯ почтенных прохожих надоумили полицию
позвонить в эту квартиру. —ины исполнительной власти застали оживленную
игру в четыре руки двух девушек. Ћбе фальшивили, были несколько бледны и
кратки в ответах. ‚прочем, визит полиции не вызывает улыбки.
- Њы не слыхали, бежал кто по лестнице или нет, - мЯгко сказала ѓелли.
€ кому в голову пришло бы спросить барышню почтенной семьи:
- Ќе вы ли спрЯтали каторжника?
‘ сожалением оканчиваем мы эту историю, тем более, что далее она лучше
и интереснее. Ќо дальнейшее составило бы материал длЯ целого романа, а не
коротенькой повести. Ђ главное вот что: Ќок благополучно переплыл море и
там, за границей, через год обвенчалсЯ с ѓелли. Ћни жили долго и умерли в
один день.

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

‘то верст по реке. ‚первые - журнал "‘овременный мир", 1916, ќ 7-8.

ѓартман, ќдуард (1842-1906) - немецкий философ-идеалист.
опенгауэр, Ђртур (1788-1860) - немецкий философ-идеалист.

ћ.Љиркин
Last-modified: Sat, 26 Apr 2003 19:53:01 GMT
Ћцените этот текст:

Ђлександр ‘тепанович ѓрин. ‘то верст по реке

I

II

III

IV

V

VI

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ