дреевич  остановилсЯ перед ’уркеевым.- Ђ  она
здорово   обрадовалась,   когда   узнала,  что  вы  пришли,-  прошептал   он
многозначительно.
     - Љто?- удивилсЯ ‘ергей Џавлович.
     - †ена. Љогда Я сказал ей, что вы тут,- так даже не  поверила и  сейчас
еще  стеснЯетсЯ. ‚едь в гостЯх у нас никогда не было такого доктора. Ћна все
времЯ  добиваетсЯ  поехать  туда,  чтобы  самой  все  увидеть,-  с  какой-то
задушевностью   сказал  он.-  Њама  ее   любит,-  помолчав,   добавил  ‘емен
Ђндреевич.- ‚се мы трое живем душа в душу.
     -  —то  ж, батенька,- и  голос  у ’уркеева  дрогнул,-  Я  очень  рад...
ЏоздравлЯю.   ‚едь   Я   даже  не  подозревал,-  улыбнулсЯ   он,   продолжаЯ
рассматривать  ‘емена Ђндреевича так, будто  заметил в нем  нечто,  чего  не
видел прежде.-  ’олько вот насчет  пальто лишнее, напрасно доставлЯете вашей
маме хлопоты...
     - Ќе волнуйтесь,  товарищ доктор.  ќто она сама. Ћна у нас  такаЯ  - не
может  терпеть грЯзи. “  нас три комнаты,  и нигде ни пылинки - прЯмо беда!-
засмеЯлсЯ  он.-  Џридешь  с  улицы,  а  она  уже  хватает  пальто   и  давай
обрабатывать. „а это и хорошо, когда чистота. Људа же она задевалась!- снова
кинулсЯ  ‘емен Ђндреевич  в  дверь, ведущую в  другие комнаты.-  ‹илЯ!.. ‚от
беда! Ђ еще комсомолка... Ќу, чего  тут стеснЯтьсЯ!- крикнул  он куда-то  за
дверь.
     - Ђ Я сейчас, только оденусь,-  послышалсЯ откуда-то торопливый женский
голос,  и через  минуту  в  комнату  вошла  совсем молоденькаЯ  женщина. Ћна
смущенно   посмотрела  на  ‘ергеЯ  Џавловича.  ‚о  взглЯде  ее  было  что-то
неуверенно-детское.
     -  ‚от  и  моЯ жена!- улыбнулсЯ ‘емен Ђндреевич.- ‡овут  ‹илЯ. Ђ  это,-
повернулсЯ  он  к  ней,-  тот  замечательный  доктор,   который  работает  у
прокаженных,- и что-то торжественное, точно он гордилсЯ  ‘ергеем Џавловичем,
прозвучало в тоне Ћрешникова.
     -  Ќе  вижу  ничего замечательного,-  окончательно развеселилсЯ  ‘ергей
Џавлович и поднЯлсЯ навстречу ‹иле.- ђешительно ничего,- засмеЯлсЯ он.
     Ќо ‘емен Ђндреевич его прервал:
     -  Љак  же  ничего,  доктор!  Џо-моему,  это подвиг  -  работать  среди
прокаженных!
     - Љакой  там подвиг!- отмахнулсЯ  ’уркеев.- ‘амаЯ  обыкновеннаЯ  работа
самого  обыкновенного  врача   в   самом   обыкновенном  советском  лечебном
учреждении  -  вот  и весь  "подвиг".  ЏустЯки. Ђ  женушка  ваша  -  молодец
молодцом.
     ‘ергей Џавлович любовалсЯ  ее стройной,  крепкой фигурой, замечательным
цветом лица, превосходным здоровьем.
     ‹илЯ смутилась, покраснела.
     -  „а,  по здоровью  она  за  поЯс всех  нас  заткнет,-  тоже почему-то
покраснел ‘емен Ђндреевич.
     Ћпустившись на диванчик, ‹илЯ молча рассматривала ’уркеева.
     - —его вы, батенька,  смотрите  так на менЯ?-  улыбнулсЯ он,  уловив ее
пристальный взглЯд.- Ќе боитесь менЯ? ЊенЯ ведь все  боЯтсЯ!- как бы в шутку
воскликнул он, но в этой шутке звучала едва скрываемаЯ нотка горечи.
     -  Ђ  чего   тут  боЯтьсЯ!-  вдруг  оживилась  она.-   Џо-моему,   если
остерегатьсЯ, то остерегатьсЯ,  доктор, надо везде и всего. …дешь в поезде -
остерегайсЯ и готовьсЯ каждую минуту к смерти. Џокупаешь что-нибудь на рынке
или  в лавке -  тоже. ‚едь мы не знаем  - откуда все то, что мы  покупаем. Ђ
может, мы покупаем  чуму, холеру, тиф, чахотку, черную оспу?  „а  и с людьми
встречатьсЯ тоже опасно. ђазве Я знаю, кто рЯдом со мной сидит в кино, и где
он до этого  был, и с кем  встречалсЯ?  Ђ может, у него сибирскаЯ Язва,- кто
его знает? …сли начать обо всем таком думать - жить не надо.
     ‘ергей Џавлович с интересом слушал ее.
     - ќто верно,-  согласилсЯ  он.-  Ќо так думают  еще очень немногие... Љ
сожалению...
     - —то ж,  оно  понЯтно,- продолжала ‹илЯ, вспыхнув от похвалы доктора.-
—ернаЯ  ль оспа или  чума какаЯ-нибудь, котораЯ  сидит  рЯдом с вами в кино,
незаметна, а прокаженный виден  ... „ескать, ну его к лешему, подальше, мол,
от  него,  а  то  и  сам  такой  стану...  ‚от  что  каждый  думает,  завидЯ
прокаженного,  а того  не понимает, что  не открытое опасно, а  закрытое; то
опасно и вредно, чего не видим мы. Ђ видимого боЯтьсЯ нечего.
     -  Ђ ведь она  у  вас философ!- уже  не  скрываЯ  восторга,  повернулсЯ
’уркеев к ‘емену Ђндреевичу.
     - Ћна молодец,- отозвалсЯ тот, видимо польщенный этой похвалой.
     ‹илЯ засмеЯлась и, взглЯнув на мужа, умолкла.
     - Ќет, это прЯмо замечательно, батенька, ей-богу!..-  с жаром заговорил
‘ергей Џавлович.- „авно  не  слышал  Я таких  хороших  разговоров. ‚едь  все
только и делают, что руки мыть бегают, как только про прокаженных услышат...
Њ-да.- ’уркеев задумалсЯ.
     - „октор,- спросила ‹илЯ,- а давно вы там работаете?
     - ќх, батенька, почти уже восемь лет.
     - € не надоело?
     - …ще двадцать восемь проработаю, если не прогонЯт.
     - ‚от это верно, это хорошо!- воскликнула она.- ’ак вот и надо.
     ‘емен Ђндреевич молчал. „октор ’уркеев с любопытством следил за ‹илей.
     - Ђ кто, доктор, в девЯтьсот десЯтом году заведовал лепрозорием?- снова
спросила ‹илЯ.
     - „октор ѓерберт.
     - Ђ где он теперь?
     - “мер.
     - “мер,-  задумалась она  и  сидела  долго,  неподвижно  уставившись на
цветок.  ‡атем  повернулась  к  ’уркееву, хотела что-то  сказать, но в  этот
момент дверь открылась,  в  комнату вошла старушка  с  докторским  пальто  в
руках.
     “видев  старушку и  свое  пальто,  ’уркеев  вспомнил,  что он, кажетсЯ,
засиделсЯ.
     - Људа вы, доктор?- забеспокоилсЯ ‘емен Ђндреевич.
     - Џора, батенька, уже поздно,- посмотрел он на часы.
     - Ћго, так мы вас и отпустили,- бросилсЯ ‘емен Ђндреевич.- Ќи за что. ‚
такую даль да в такую погоду! Ќет,- ухватилсЯ он  за пальто  и, отнЯв  его у
старушки,  повесил  на  вешалку.- Њы вот сейчас  поужинаем, чайку  попьем...
Њама, у тебЯ готово?
     -  Ђ  Я и  пришла,  чтобы  звать,-  отозвалась  старушка.-  „а  и времЯ
раннее-еще  десЯть часов,- поддержала  она сына.- Ђ  если что, так ‘ема и за
извозчиком сбегает... Ђ то и ночевать бы остались у нас, доктор.
     - Љонечно, оставайтесь!- подхватил  ‘емен Ђндреевич радостно.- Џостелим
мы вам вот тут, на этом диванчике... ’ут мЯгко, тепло, будете себе  спать до
утра, и никто не побеспокоит.
     - Ќечего даже и думать,- оживленно вмешалась ‹илЯ, видЯ нерешительность
доктора,-  оставайтесь,  и  все.  Ђ  сейчас  пойдемте   ужинать,-  торопливо
поднЯлась она.- ‚ы нас только извините, если что не так. ‹юди мы простые.
     - „а и доктор человек простой,- отозвалсЯ ‘емен Ђндреевич.
     - ‚ерно, вы правы, батенька. € сам Я простой, и простоту люблю.
     ’уркеев окончательно принЯл решение остатьсЯ ужинать и ночевать. Љ тому
же  ему  захотелось  сейчас  хоть  немножечко наказать  жену  за сегоднЯшний
разговор. "“тром, может быть, опомнитсЯ",- подумал он.
     “жин был незатейливый: отварнаЯ картошка, вареное мЯсо,  гречневаЯ каша
и чай с вишневым вареньем - чего еще требовать?
     ‘ергей Џавлович только сейчас вспомнил, что он не ел ничего после обеда
в  лепрозории, и с удовольствием работал вилкой. ‹илЯ сидела напротив  него.
Ћна  ела  мало,  о  чем-то  все  времЯ думала,  изредка  бросаЯ  на ’уркеева
короткие, точно вопросительные взглЯды.
     -  ‘ергей  Џавлович,-  наконец  проговорила она,  опустив  свои длинные
черные ресницы,- а  осталсЯ у  вас  кто-нибудь  в живых  с  тысЯча девЯтьсот
десЯтого года?
     ’уркеев  ответил не сразу. Ћн принЯлсЯ перебирать в памЯти больных. Љто
же осталсЯ из старожилов?
     €  старушка,  и  ‘емен Ђндреевич, и ‹илЯ смотрели на  него почему-то  с
особенным вниманием,
     Ќаконец он сказал:
     - Ќет, кажетсЯ, не осталось никого.
     - ‚от горе какое,- сокрушенно вздохнула старушка.
     - Џозвольте, не  все!- вдруг спохватилсЯ  он.- Џро ”еклушку - то вот  и
забыл. …сть у нас одна старушка, живет с самого основаниЯ  лепрозориЯ... Ќо,
позвольте, батенька,- улыбнулсЯ он ‹иле,- зачем понадобилсЯ вам десЯтый год?
     ‘емен Ђндреевич, не  смотрЯ ни  на кого, меланхолически возил ножом  по
тарелке. ‘тарушка, вслушиваЯсь в  разговор, сосредоточенно разливала чай. Ќа
глазах у ‹или заблестели слезы.
     - “ менЯ мама там...- тихо уронила она.
     - ‚аша мама? Ќа больном дворе?- удивилсЯ ’уркеев.
     - „а.
     - € сейчас жива?
     - Ќет, ее уже давно нет в живых. Ћна умерла в десЯтом году, через шесть
месЯцев после того, как родила менЯ...
     „октор  ’уркеев откинулсЯ на  спинку  стула  и,  не сводЯ  глаз с ‹или,
принЯлсЯ протирать очки, потом надел их  и осталсЯ сидеть молча, неподвижно,
точно оглушенный сообщением.
     - Ђ потом как же?- наконец тихо спросил он.
     - Џотом,- замЯлась она,- потом Я росла у дальних родственников.
     - Ђ отец жив?
     - Ћб отце мне ничего не известно...
     €, вскинув голову, она спокойно, слегка растЯгиваЯ слова, сказала:
     - Њама была девушкой...
     - ѓм... Ђ как ее фамилиЯ?
     - ‚екшина, ”едора.
     ’уркеев рассеЯнно постукивал ложечкой по стакану.
     - ’ак вам и не удалось узнать, кто был ваш отец?
     - Ќет, не знаю,- покачала она головой.
     -  €нтересно,- задумалсЯ ’уркеев, припоминаЯ  случаи рождениЯ  здоровых
детей  от  обоих  прокаженных  родителей.  …му  пришли  на  памЯть несколько
случаев, когда дети оставались  здоровыми целых пЯть лет со днЯ рождениЯ,  а
потом все-таки заболевали,
     -  ‚от  и  опЯть  зачали разговор,-  вздохнула  старушка, заметив,  что
’уркеев глубоко задумалсЯ.- ‚от  и опЯть. „октору, поди, поперек горла такие
разговоры, и тут  еще  мы  допекаем... ‹учше уж о  чем  другом  поговорить,-
несмело заметила она.
     "Ћ  чем-нибудь  другом",- взглЯнул  на нее ‘ергей Џавлович  и вспомнил:
сегоднЯ, при входе в свою квартиру, ему хотелось забыть о проказе хоть бы на
эти полтора днЯ пребываниЯ дома,  думать о  чем-нибудь другом,  постороннем,
отдохнуть, и, как назло, едва лишь он вышел в столовую, первое, о чем начали
с ним говорить, это о проказе. "‚идно, уж такова судьба,- подумал он тогда.-
Ћт нее не уйти".
     Ќо то, о чем рассказывала ‹илЯ, вызвало у ’уркеева свежий интерес - тут
старушка   ошиблась.  ‘лучай   с  ‹илей  даже  ему  представилсЯ  как  нечто
исключительное, ради чего стоило поговорить лишний раз о проказе.
     - ќто очень ценно,  очень. ќто чрезвычайно любопытно,- посмотрел он  на
старушку,  и та сразу  умолкла. - ’акие случаи, когда ребенок  на  всю жизнь
остаетсЯ здоровым,- очень редки.
     - Ђ они бывали или нет?- тихо спросил ‘емен Ђндреевич.
     - „а, такие случаи описаны в нашей научной литературе. Ѓыли даже случаи
самоисцелениЯ  детей  от  прокаженных  родителей, без  всЯкого вмешательства
медицины...
     € ’уркеев  принЯлсЯ пить чай, снова налитый старушкой. ‘емен  Ђндреевич
по-прежнему сидел неподвижно и  молчал. Ќо теперь он  уже не возил  ножом по
тарелке, а, подперев голову рукой, внимательно смотрел на ’уркеева.
     - Ђ вы давно узнали о своей маме?- обратилсЯ он к ‹иле.
     - џ долгое времЯ не знала  ничего. ‚ раннем детстве мне говорили, что Я
-  сирота и родители мои  умерли  от  холеры...  ‘  этой  мыслью и жила... Ђ
потом...
     -  ‘волочи,-  вдруг вырвалось у  ‘емена Ђндреевича,-  не утерпели-таки,
проговорились...
     - —то ж, и хорошо, что проговорились,- возразила  ему  ‹илЯ.-  ’ут  нет
ничего  обидного. €  вот,  ‘ергей  Џавлович, однажды тетка моЯ объЯвила мне:
так, мол, и так, ты от прокаженной, и родилась в их поселке...
     - ‚ыходит, что вы уже давненько знаете об этом? € как же вы отнеслись к
такой новости?
     - Ђ ей уже  было все равно,- снова вмешалсЯ ‘емен Ђндреевич.- „а, таких
людей,  как  ее  тетЯ,- бить  мало...  ‘казать ребенку, что у него мать была
прокаженнаЯ.
     - Љак  же  вы  принЯли  эту  новость?-  снова  спросил  ’уркеев.- Љакое
впечатление произвело на вас само слово "проказа"?
     - ‚ первый момент - не понЯла,  но вроде как  испугалась "’ы,-  сказали
мне,-  от  прокаженной матери  родилась, и сама, наверное, такаЯ же будешь".
Ќу, Я так и решила: если они говорЯт, что  проказа, значит, хуже холеры. ‚от
тогда и страшно стало. Џотом принЯлась узнавать и скоро узнала...
     -  ’ак-так,- снова застучал ‘ергей Џавлович ложкой по стакану.- Ђ потом
как?
     ‹илЯ пожала плечами:
     - ’еперь уж Я не помню, доктор. “шла Я от них.
     - џ говорю, что вы думали о себе? Ќе испугались?
     - ‘тало  очень жалко маму. Џрежде о  ней почти не думала, а  как только
сказали, что она была прокаженнаЯ, так и жалко стало.
     - Ђ не испугались того, что вот, дескать, если мама у вас, то и вы...
     - Ђ разве так бывает?- спросила она.
     -  Ќет, конечно, так  не бывает  в вашем положении. Ќикогда не бывает,-
твердо и решительно заЯвил он.- ќто хорошо, что вас изолировали почти сейчас
же. …сли  такой  срок  вы  благополучно  выдержали,  то  теперь -  аминь.- €
подумал:  "ЊилаЯ моЯ  девушка, и такие случаи бывали, когда через  сорок два
года заболевали - правда, случаи исключительные, но все же бывали".
     -  ’еперь  не  вас,-  сказал он,-  а  вы  заразить способны  каждого...
здоровьем заразить, батенька... „а.
     Ћна улыбнулась и вздохнула.
     - €, вероЯтно, не один раз к врачам бегали?- засмеЯлсЯ ’уркеев.- “ всех
поди спрашивали  - не больна ли, мол,  проказой? €  до  сих пор осматриваете
себЯ, отыскиваЯ ее? Ђ? - шутливо спросил он.
     - Ќет,- поспешно отвечала она.- †алко только маму...
     Љогда  доктор ’уркеев лежал  на диванчике,  накрытый сатиновым стеганым
одеЯлом, и начинал  уже дремать, в комнату тихонько, в одних  носках,  вошел
‘емен Ђндреевич.
     - ’оварищ доктор, вы не спите? - прошептал он.
     - Ќет, батенька, а что?
     ‘емен Ђндреевич подошел, опустилсЯ на диванчик.
     - ‘ергей Џавлович, вы мне скажете по правде? -  прошептал  он, и что-то
тревожное было в его вопросе.
     - ‘кажу.
     - ќто не опасно, если она поедет туда?
     - Људа? - удивилсЯ ‘ергей Џавлович.
     - ’уда, к вам, в лепрозорий.
     - Ќе понимаю вас, мой дорогой шеф,-  повернулсЯ  ‘ергей Џавлович.-  —то
может быть там длЯ нее опасного?
     ‘емен Ђндреевич долго молчал.
     - €звините менЯ, Я, кажетсЯ, беспокою вас,- наконец сказал он.
     - ‘делайте одолжение, батенька!
     - џ понимаю, что глупость несу, чушь, а думка такаЯ все-таки есть.
     - ‚ы-то не боЯлись, когда приезжали? - также шепотом спросил ’уркеев.
     - џ особь статьЯ. џ ничего  не боюсь. ‚ себЯ-то  Я верю всегда. џ знаю:
ко мне не  прилипнет. џ  в воде не тону и в огне не горю,- усмехнулсЯ он.- Ђ
за нее почему-то боюсь... все кажетсЯ...
     - ќто оттого, что вы ее очень любите, и она стоит того.
     - Њожет быть, и от того. Ђ может быть, и от другого.
     -  Ќе понимаю,  батенька,  честно говорю  - не  понимаю,-  почти громко
сказал ’уркеев, но ‘емен Ђндреевич тронул его за руку.
     - ’ише, товарищ доктор, а  то она может услышать... Ђ Я хочу... „ело-то
ведь в том... у нее мать...
     - Ќу и что ж, если мать?
     - ‚  том-то и  дело. Ќикто не заражаетсЯ, хоть и  помногу лет  живут  с
прокаженными, в лепрозории, а она на один день поедет - и готово... ‚от чего
Я боюсь пуще всего... Ћна все времЯ туда рветсЯ - узнать о матери... Ђ Я под
разными видами не пускаю. Ѓоюсь... Љак вы думаете?
     ’уркеев молчал, стараЯсь понЯть опасениЯ ‘емена Ђндреевича.
     - ’ак как же, товарищ доктор, опасно или не опасно ей туда ехать?
     -  …сли  так  судить,  батенька,-  наконец  сказал  ’уркеев  тоном,  не
допускающим  возражений,- то вспомните  ее же слова: от  всего того, что  мы
покупаем  на рынке, можно заразитьсЯ любою болезнью. Ћна верно сказала: если
так думать, то и жить не  надо. Џустите ее. Џускай  едет, пускай успокоитсЯ.
‚едь  она никогда  не видела  матери... Џусть хоть посмотрит  места, где она
жила, и то - утешение.
     ‘емен Ђндреевич больше не стал расспрашивать  ’уркеева  и,  пожелав ему
спокойной ночи, так же тихонько, как и пришел, удалилсЯ.
     ’уркеев проснулсЯ от легкого шороха шагов. Ћткрыл глаза. ‚ щели ставень
лез дневной свет. Џо комнате едва слышно ходила старушка, вытирала пыль.  Џо
видимому, было уже поздно.
     Љогда старушка ушла, ’уркеев поднЯлсЯ с постели, быстро оделсЯ.
     …му  стало почему-то неловко, что спал  он в чужой квартире, когда  мог
спать дома,  что  он, может  быть, стеснил  людей. € неприЯтно стало  еще от
того, что жена может бог знает как подумать о его отсутствии.

        7. ЊЌ…Ќ€… ЏЋ‘’ЋђЋЌЌ…ѓЋ —…‹Ћ‚…ЉЂ

     „ень был серый,  унылый. ’о ли шел мелкий, неуловимый  длЯ глаза дождь,
то ли лежал туман. Ќо идти было легче, чем вчера, в темноте.
     "Њожет  быть, это и  так,- думал ‘ергей Џавлович,  вспоминаЯ  вчерашний
разговор  с  женой.-  Џо-своему  она,  разумеетсЯ, права.  Ќо ведь чистейшее
бабство!-  вознегодовал он вслух.- "‚есь  город  боитсЯ".  Љакое мне дело до
этого  "всего  города"! Џлевать  мне на  него. Њало  ли  как и  что думают и
говорЯт  дураки...  ‚ыходит,  что  Я должен  им потакать?  „удки!..  Ќо  ей,
конечно, скучно. …й жить хочетсЯ... †изнь течет, годы уходЯт... „а... "
     “ него мелькнула даже на одну минуту  мысль -  не переехать  ли в самом
деле в город?  Ќо снова вспомнил ‚еру Њаксимовну, больной двор, сотню людей,
длЯ которых он в тысЯчу  раз нужнее, чем длЯ  жены, вспомнил ‘ергей Џавлович
радостные глаза больных, когда он беседует с ними, и покрутил головой: "Ќет,
этого не будет. ‚от только Њашенька... Љак же с Њашенькой?"
     € опЯть мелькнула мысль о переезде в город. "Ђ что Я здесь буду делать?
- подумал он.- € куда Я теперь годен, кроме как лечить проказу?.."
     Ћн  шел  и  раздумывал... ‹ичнаЯ жизнь... Ѓыла  ли когда-нибудь у  него
личнаЯ  жизнь? Њысль  эта пришла ему  только  сейчас впервые  за  много лет.
Џрежде  он  никогда  не  думал  о  себе.  ‹ичнаЯ  жизнь...- и  с  удивлением
остановилсЯ: у  него не было никогда личной жизни. ‚сЯ она отдана больным...
Ќо,  может быть, больные и есть самаЯ настоЯщаЯ личнаЯ  жизнь? ‘емьЯ.  Ћн ее
почти не  видит,  не знает. Ћн знает  только  то, что все  его жалованье  до
копейки отдаетсЯ жене. Џолтора днЯ в неделю - дома. ‚от и всЯ личнаЯ жизнь
     € вспомнил  ‘ергей Џавлович  студенческие годы - годы  тЯжелой борьбы с
жизнью за пЯтикопеечную французскую булку и четверть фунта колбасы,  затем -
врачебную  практику в  этом  вот городишке,  потом  заведование  больницей в
отдаленном селе и,  наконец, женитьбу.  € вот  ему  уже  сорок восемь лет. €
жизнь пролетела с поразительной быстротой,  невидимо, и на  всем ее пути  ни
одного Яркого, ни одного оставшегосЯ в памЯти огонька.
     - ‹ичнаЯ жизнь,-  усмехнулсЯ он,  заметив  впереди жалкий  бульварчик и
кино, у которого он встретилсЯ с "шефом".
     ЌесмотрЯ  на  поздний  час  и  праздничное  времЯ,  "проспект"  казалсЯ
пустынным, унылым.
     Ќа бульваре стоЯли большие лужи. ‚от закрытый ларек - "‹имонад и другие
прохладительные  напитки".  Ћколо  кино  стоит  озЯбший  человек  в   кепке,
рассматривает полуоборванную афишу.
     ‚от  улица, где  он  прожил  когда-то  пЯть  лет  -  еще  до  женитьбы.
Ћдноэтажный домик с четырьмЯ  окнами. ‚се  - как  было  много  лет  назад. €
древний  клен ничуть не изменилсЯ. Ћколо дома скамеечка, на которой по ночам
сидели влюбленные  пары. ‘колько счастьЯ и радости  видела она,  какие слова
слышала! „аже один раз и он посидел на ней с Ђнтониной Њихайловной, но тогда
жена   была   совсем   молоденькой  и   казалась  ‘ергею   Џавловичу   самой
замечательной, самой красивой девушкой  во всем мире.  Ћт скамеечки остались
только  два полусгнивших,  обгрызенных  годами столбика.  Ќа этой  вот двери
висела дощечка: "„октор ‘.  Џ. ’уркеев. Љожные болезни". Ќа двери сохранилсЯ
еще след от дощечки. "‡начит, с тех пор ни разу не красили",- подумал ‘ергей
Џавлович.
     Ћн  бродил  долго  по  безлюдным  улицам.  „ойдЯ  до окраины,  повернул
обратно,  пошел  какой-то широкой улицей  с  редкими  домиками  и  огромными
дворами. Ћн увидел старинный, покривившийсЯ дом с шестью окнами на  улицу, с
большим садом во дворе. ЏЯть окон закрыты наглухо, и только одно открыто.
     ’уркеев остановилсЯ перед парадной дверью.
     "„октор ѓеннадий  ѓурьевич Џревосходов. †енские болезни. Џрием от 4  до
8"
     "‚ероЯтно,  нет дома",-  подумал  ‘ергей  Џавлович, но  решил  все-таки
позвонить.
     „верь долго не открывалась. "Ќаверное, на службе".
     ’уркеев хотел уже  отойти от  двери, но в  это времЯ послышались  шаги,
кто-то изнутри принЯлсЯ возитьсЯ с засовом. „верь открылась.
     - Њожете ли вы принЯть больную женщину? - улыбаЯсь, спросил ’уркеев.
     - Ќет, ‘ергей Џавлович, таких женщин, как ты, Я пока еще не принимаю! -
засмеЯлсЯ Џревосходов, радостно протЯгиваЯ старому приЯтелю руки и втаскиваЯ
его  с крыльца в  коридор.- ’ебЯ-то  Я не ожидал  никак!- весело говорил он,
осматриваЯ  ’уркеева со всех  сторон.-  Ќу, чего  стоишь? Џроходи. Ђ у менЯ,
понимаешь, никого дома. Ћдин как  перст. Џрислугу и ту отпустил. ќто хорошо,
что ты надумал заглЯнуть. Ћчень хорошо, молодец, ей-богу... Ќу, проходи же!
     ’уркеев давно  знал Џревосходова  как  самого популЯрного  гинеколога в
городе и завЯзал  с  ним приЯтельские отношениЯ со времени родов  у Ђнтонины
Њихайловны.
     Ћн  вглЯделсЯ  в него:  что-то грузное, замедленное  было  в  движениЯх
Џревосходова  -  этого  изЯщного  еще  двенадцать  лет  назад,  "модного"  и
популЯрного гинеколога. ‘ергей  Џавлович взглЯнул  на его обтрепанные брюки,
сильно поседевшую голову, на отвисший  подбородок,  подумал. "Ћднако подвело
же тебЯ, братец мой... Ђ ведь как ты кружил еще совсем недавно головы  нашим
красавицам... Ђ теперь, вишь, подбородок ... „а, старость".
     …му  вспомнилось,  как в  тринадцатом году весь город, захлебываЯсь  от
восторга,  толковал   о  скандальном  романе  между  Џревосходовым  и  женой
начальника  гарнизона  - гордой, недоступной красавицей. Џотом ходили слухи,
будто  между Џревосходовым  и полковником состоЯлась  дуэль.  ѓоворили,  что
дуэль  кончилась  только  царапиной  на  руке  Џревосходова,  не  любившего,
впрочем, вспоминать об этом эпизоде. ’уркеев знал: если Џревосходов принЯлсЯ
бы вспоминать о всех своих романических приключениЯх, им не было бы конца.
     € вот -  отвисший подбородок, под  глазами -  мешки,  морщины на щеках.
‡дравствуй, старость!
     - ’ы даже не представлЯешь, как Я  рад тебе,-  тащил его Џревосходов за
рукав.- ‚се проказничаешь? - засмеЯлсЯ он.- Џроходи-ка вот сюда и садись,  а
Я что-нибудь соображу. Џогодка-то, - покосилсЯ он на окно.
     Ќа дворе шел дождь,  нудный, унылый,  точно из сита. ‹оснились огромные
клены с редкими желтыми  листьЯми  на макушках.  “  стены старого  плетеного
сараЯ, нахохлившись, сбившись в кучу, сидели куры.
     -  ’ы,  брат, мокрый, как  мышь,-  оглЯдел  Џревосходов ’уркеева.- Ђ  Я
только  что вытопил печь.  ђаздевайсЯ, суши пальто. Љак Ђнтонина Њихайловна?
–ветет?
     ’уркеев  ничего не ответил, шагнул через порог. Ћн очутилсЯ  в длинной,
узкой  комнате, заставленной всЯким  хламом.  ’ут лежали  какие-то  коробки,
склЯнки, бутылки,  у стены  -  маленькаЯ  полочка  с  книгами,  угол потолка
отсырел.  “ окна  - письменный стол, рЯдом - старое, с  прорванным  сиденьем
кресло, несколько стульев.
     ‘ергей  Џавлович снЯл  пальто,  повесил его  рЯдом с  печкой.  …му было
приЯтно, что вот он случайно попал к старому приЯтелю. …го вдруг потЯнуло на
откровенность.  …му захотелось  поговорить  с Џревосходовым о том, о чем  он
никогда ни с кем не говорил, но тут же понЯл,  что, в сущности,  говорить-то
не о чем. Ќе об Ђнтонине же Њихайловне, не о вчерашнем же разговоре!
     Џревосходов скоро вернулсЯ с тарелками в руках.
     -  ’ы, вероЯтно,  голоден?  ЏризнайсЯ...  „а  и того...  обогретьсЯ  не
мешает,- и посмотрел внимательно на ’уркеева.- Ќадеюсь, не откажешьсЯ?
     ‘ергей  Џавлович давно не  пил водки. Ћн  вообще равнодушно относилсЯ к
алкоголю. Ќо сейчас почувствовал, что он  действительно промок, продрог и не
откажетсЯ посидеть за  рюмочкой. Љроме  того, ему захотелось сделать "назло"
жене. Ћна не любит его хмельным. "Џриду пьЯный - любуйсЯ".
     - ‡акусон у менЯ  как раз  под  водку,- оживленно  сказал Џревосходов,-
огурцы  собственной засолки,  и все  маринады -  собственные...  ЌасобачилсЯ
мариновать - попробуй и  оцени... ‚от, например, грибки...  Ќе  люблю ничего
рыночного.
     Ћн   застлал   письменный   стол   газетами,   уставил  его   закусками
"собственного производства".
     Ќаполнив две большие рюмки водкой, Џревосходов сел, уставилсЯ на ‘ергеЯ
Џавловича.
     - Ђ ведь ты того, братец... сдаешь!
     - „а и тебЯ тоже... смотри, как подвело,- прищурилсЯ на него ’уркеев.
     -  ‘мотрю,  смотрю, брат,-  опустил  глаза  Џревосходов.- Ђ  ничего  не
попишешь... „ело  идет.  ќ-э, да черт  с  ним,-  махнул  он рукой.-  ‚ыпьем,
старик!
     —окнулись, выпили.
     Џревосходов взЯл в руки красный помидор, принЯлсЯ сосать.
     -  …ще  шесть  лет  назад,-  продолжал он,-  девушки  засматривались  и
приходили в эту  вот обитель... Ќет-нет да и заглЯнет какаЯ-нибудь. Ђ теперь
шествуешь  по улице, и хоть бы одна кикимора посмотрела.  Ђ дети уж дедушкой
обзывать стали.  €дешь по  улице,  а  он тебЯ, сукин  сын,  остановит и  как
дубиной  по голове: дедушка, дай,  говорит, на кино гривенник... ‚от  как! -
засмеЯлсЯ он и тотчас же умолк.
     ’уркеев наблюдал за ним, улыбаЯсь.
     - ’ы чего смеешьсЯ? - тоже усмехнулсЯ Џревосходов.
     - Ђ менЯ  вот никогда  не волнует старость, и Я никогда  не  чувствую в
себе разницы возрастов. Њне кажетсЯ, будто бы и в пЯтнадцать лет Я был таким
же, как сейчас. € "взглЯды" и "дедушка" - тоже не беспокоЯт.
     - Њ-да,-  задумалсЯ Џревосходов,- каждому свое:  менЯ отношение девушек
волнует, тебЯ - дела твоей проказницы. ’ы не замечаешь разницы  возрастов, а
менЯ эта разница давит... ‚едь  жизнь кончаетсЯ  -  подумай  только! Ђ  жить
хочетсЯ! € хочетсЯ, чтоб на тебЯ девушки  посматривали,  чтоб они  улыбались
тебе при встречах смущенно и чтобы ты чувствовал себЯ с ними юношей...  ‚едь
страшно, когда  тебЯ называют  "дедушкой". —ерт  бы побрал этого  "дедушку",
когда сердце жаждет еще лунных ванн, и игры, и "сладостных чар".
     -  „а разве  в  этом главное? -  воскликнул ’уркеев,  рассматриваЯ  его
сморщившийсЯ, облысевший лоб.- Ђ работа?
     - ќто длЯ тебЯ работа,- махнул тот рукой.- Њожет быть, ты утешаешь себЯ
по-английски, что в пЯтьдесЯт лет мужчина "начинает только цвести", что он и
жизненный опыт  приобретает, и положение,  и  твердость  характера, и прочее
такое. Ђ Я, брат, дудки! ‡наю,  что такое пЯтьдесЯт лет. Ќе  обманешь.  ќто,
брат, песок, а не "цветы". „а-с. ‚се это "положение" и  "характер" англичане
придумали себе  в  утешение  на  старости  лет,-  дескать, все вы  сморчки и
молокососы, а мы - вот какие, пЯтидесЯтилетние! Ќет, мой дорогой, Я отдал бы
все свое  "положение", и  "характер", и "расцвет" обеими руками за то, чтобы
стать прежним сморчком и молокососом!- и он снова наполнил рюмки.
     - џ с тобой не  согласен. ќто ерунда,- сказал ’уркеев, чувствуЯ, как по
телу разливаетсЯ теплота и как начинает он приЯтно хмелеть.
     Ќо  Џревосходов будто не  слышал  и  продолжал,  заложив руки за спинку
кресла:
     - ’ы когда-нибудь смотрел на себЯ в зеркало, старик? Ќе  смотрел? €  не
надо. …й-богу. Ќу его к черту, с этим зеркалом! Ђ Я смотрел. € знаешь, что Я
увидел там? ‚о-первых, Я увидел вот это,-  он оттЯнул  отвисший подбородок.-
ЏаршиваЯ  вещь.  Џодбородок,  конечно,  бывает  и  у молодых. Ќо  у  молодых
выглЯдит не так, у них он приЯтно ласкает  глаза,  а у менЯ просто - "лишнЯЯ
кожа". € губы  уж не  те, что были,  и зубы  -  того... не те, не  жемчуг...
Џотрогаешь рукой морду, а она рыхлаЯ, потЯнешь кожу - оттопыриваетсЯ, как на
старом романовском полушубке. Ћдин севильский цирюльник как-то раз брил менЯ
и говорит: "“ вас много лишней кожи",  ‘деликатничал. •отел сказать, что мне
пора,  дескать,  и  на мыльную  фабрику,  а  получилось  мЯгко.  €  на глаза
посмотришь -  не  тот блеск, и животик отвисает,  а полгода назад обнаружил,
что даже нос раздалсЯ  и  покраснел. ѓрустно, старик, грустно, когда нет-нет
да  и откроешь  что-нибудь  новенькое  из этой области... ‘тарость,  братец,
старость...
     ’уркеев смотрел на него, пытаЯсь припомнить, замечал ли он когда-нибудь
у себЯ все  эти "намеки" старости? ‚прочем, он никогда об  этом не думал, не
искал их... Ђ если приметсЯ искать, то, наверное, найдет.
     ‡а  окном  по-прежнему  сыпал   дождь.  Љто-то  прошел,  звучно  чавкаЯ
сапогами.
     - ќто  у тебЯ оттого,- сказал ‘ергей Џавлович,- что тебе делать нечего.
Ѓезделье угнетает - вот и придумываешь. •очешь,- с оживлением предложил он,-
Я из тебЯ выбью эту дурь?
     - ‡наю, знаю,- отмахнулсЯ он.- ’ы хочешь забрить менЯ к себе не мытьем,
так  катаньем.  Ќичего  не получитсЯ,  ‘ергей  Џавлович.  Ќу  тебЯ  с  твоей
проказницей! ‡наю:  хочешь превратить менЯ в своего  придворного гинеколога!
Ќе хочу.
     -  Ќапрасно, к твоим услугам все: и экипаж, и квартира, и если захочешь
- можешь жить в городе.
     - Ќе соблазнишь.
     - ЃоишьсЯ? Џревосходов засмеЯлсЯ.
     - „ело не  в боЯзни, а в том, что это скучно.  ‹учше уж  лечить  старых
перечниц,  чем твоих молодых "проказниц".- €, забыв тотчас же о  предложении
’уркеева,  грустно  продолжал:-  „ействительно,  практики  теперь  маловато.
Љлиентура  - смотреть  тошно: старушенции или уж действительно нуждающиесЯ в
лечении женщины...
     -  Ћбожди,- удивилсЯ ’уркеев,  а разве  когда-нибудь  к  тебе приходили
пациентки не длЯ лечениЯ?
     Џревосходов ничего не ответил и, взЯв графин, снова наполнил рюмки.
     - ‚прочем, довольно,- решил  он.-  ’ы лучше расскажи  мне, маэстро, как
там у тебЯ? ‚ылечиваешь их или нет? € вообще, излечима ли эта штука, или вы,
лепрологи, только хорошую мину делаете, будто способны исцелЯть?
     ’уркеев протер очки, усмехнулсЯ.
     "‚от все они  такие,- подумал  он.- ‚едь  старый  врач,  а  о  лепре  -
никакого понЯтиЯ. € каждого из них спроси - обнаружит такие же познаниЯ и не
поверит, и будет недоумевать..."
     - „а,- угрюмо  отозвалсЯ  он,- это  верно: мы  делаем только мину...  и
вообще  -  все ерунда: лечение, хлопоты...  Ќапрасно  только народные деньги
тратЯтсЯ.
     - ќ-э, да ты  обиделсЯ,- улыбнулсЯ Џревосходов, заметив,  как помрачнел
’уркеев.- џ же ведь не утверждаю, а только спрашиваю.
     - Ђ Я тебе говорю,- неожиданно накинулсЯ на  него ‘ергей Џавлович,- что
моих больных не в степь загонЯть надо, не  к  черту на  кулички, а лечить  в
амбулаториЯх! „а, лечить в городских амбулаториЯх, как лечите вы от малЯрии,
от  гонореи,  от сотен других  болезней!-  почти  прокричал он, покраснев от
волнениЯ.
     -   Џостой,-  не  в  состоЯнии  сдержать  улыбки,   добродушно  заметил
Џревосходов.- —его  ты вскипел? € потом: как это "в городских амбулаториЯх"?
ђазрешить им вход в амбулаторию, где лечат всех остальных? ’ак, что ли?
     - „а, почти так!- с азартом воскликнул ’уркеев.
     - € разрешить им сидеть рЯдом с малЯриком, рЯдом со здоровым человеком?
     - •отЯ бы так.
     - Ќет, ты с ума сошел!- громко рассмеЯлсЯ Џревосходов.
     -  ќто  вы  с  ума  сходите,-  внезапно  успокаиваЯсь,  буркнул  ‘ергей
Џавлович.
     -  ’ак-таки  прЯмо в  городской  амбулатории?  ќто,  брат, новость  длЯ
менЯ... Ќовость! џ принЯл, скажем, прокаженную, а через минуту в то же самое
кресло сЯдет больнаЯ с воспалением Яичников? ’ак?
     - Ќе так, но вроде того,- усмехнулсЯ ’уркеев, вспомнив ‚еру Њаксимовну.
     - Ђ как же?- уставилсЯ на него Џревосходов, необычайно удивленный ходом
мыслей старого приЯтелЯ.
     - џ  думаю,-  решительно взглЯнул  на  него  ’уркеев, - что прокаженные
могут сделать  так называемому  здоровому  обществу некоторые  уступки.  Ћни
согласЯтсЯ  иметь  свою собственную амбулаторию в  городе, изолированную  от
других.
     - ќто  прЯмо очаровательно!-  затрЯссЯ от хохота Џревосходов.- ќто даже
трогательно!  Џрокаженный поднимаетсЯ утром  со  своей постели,  он  оделсЯ,
позавтракал в столовой, он пошел гулЯть. Џо дороге вспомнил про амбулаторию.
‘ел в трамвай,  приехал, с  ним проделали  процедуры.  Ђ  вечером он  идет к
знакомым поиграть в преферанс или двинет в  театр... Ћн живет полной жизнью,
он  здороваетсЯ со  всеми  за  ручку  -  одним  словом, проказа "миф  и  сон
печальный",  фантазиЯ, идиотство  дикарей!  ’ак, что  ли? - снова  засмеЯлсЯ
Џревосходов.
     - Ђ знаешь,-  сказал тихо ’уркеев,- мне часто именно в такой обстановке
и хочетсЯ видеть прокаженных. €менно так, чтобы и в театр, и в карты...
     - Ћдно дело - хотеть, другое - иметь на это право... Ќо ты или на самом
деле болен,- уже серьезно  посмотрел на него  Џревосходов,- или свЯтой. Ќет,
ты свЯтой!..  ‚ишь ты... Џо-твоему, выходит, значит,  что бактерии ѓанзена -
выдумка  или  что-нибудь в этом роде? “ж не  антиконтагионист ли ты,  ‘ергей
Џавлович?
     -  Ќет,  Я  не антиконтагионист,- отмахнулсЯ  ’уркеев.- џ  убежден, что
проказа заразна.  „вух  мнений  быть  не может.  Ђ что касаетсЯ ганзеновской
палочки...- он замолчал, словно что-то обдумываЯ.
     - ’о? - спросил Џревосходов.
     - ’о тут есть много странного, непонЯтного, много неизученного...
     - —его  ж  в  ней неизученного?  - перебил его  Џревосходов.-  ЃактериЯ
остаетсЯ бактерией.  Џонимаю: ты хочешь сказать, что она "”едот, да  не тот"
и, может быть, вовсе не ”едот... џ слышал...  Ќо это абсурд... Ќе согласен с
тобой, если ты думаешь так...
     -  Џорой  мне  сдаетсЯ,- задумчиво  смотрЯ  на графин,  тихо  продолжал
’уркеев,- что  ганзеновскаЯ палочка  -  именно  не  ”едот, как ты сказал,  а
что-то другое, более  загадочное,  чем все другие бактерии... Њы ничего ведь
не знаем даже о  ее  вирулентности... Њожет быть, она даже и  не бактериЯ...
Њожет быть, эта  палочка невинна, как детскаЯ слеза, и ЯвлЯетсЯ лишь жертвой
всеобщего ошибочного мнениЯ.
     - Џостой... Џостой,- широко открыл глаза Џревосходов,- может быть, тебе
воды надо? ‚прочем, лучше давай выпьем еще по одной рюмке, авось голова твоЯ
просветлеет,- и он подошел к столу и снова наполнил рюмки.- Ќе в  наше времЯ
тебе  жить,  ‘ергей Џавлович, а  лет этак тысЯчи  две  назад...  ’ы  малость
запоздал.  ‚ыпьем,-  поднЯл  он  рюмку,-  за  твою  невинную,  "как  слеза",
проказницу!
     „октор ’уркеев молчал, внимательно  рассматриваЯ  рюмку и думаЯ  о том,
что сейчас он захмелел и несет, вероЯтно, чепуху, а завтра ему станет стыдно
от  всего того, что болтает он  сейчас. ’ем не менее он  чувствовал  большую
убежденность  в  правоте того,  о чем он  говорит,  и  досадовал на то,  что
Џревосходов  смеетсЯ. "ќто  оттого, -  подумал ‘ергей  Џавлович,-  что он не
понимает, а поймет - поверит". €  ему  захотелось доказать старому приЯтелю,
что ничего удивительного и опасного не будет, если прокаженных начнут лечить
в  городах, в  амбулаториЯх,  как лечат  тысЯчи других больных,  что езда  в
поездах более опасна, чем возможность заразитьсЯ проказой в условиЯх,  когда
здоровое общество будет видеть опасность.
     - ‚чера Я познакомилсЯ с одной милой молоденькой женщиной,- тихо сказал
‘ергей Џавлович.
     -  Ђга!  - оживилсЯ Џревосходов.-  € у  тебЯ на старости  лет поЯвились
милые молоденькие женщины...
     -  ’ы не так понЯл,- угрюмо  посмотрел ‘ергей Џавлович.- Њилую в смысле
Ясности и простоты пониманиЯ того, чего не можешь понЯть ты.
     - …ще бы! - засмеЯлсЯ Џревосходов.- Ќынешние молодые женщины молодцы...
Ћни нашему брату сто очков протрут... “ них есть чему поучитьсЯ...
     - ќто  жена глубоко уважаемого мной  человека,- косо посмотрел  на него
’уркеев.
     -  €звини,  не  знал.  €так, чем же удивила  тебЯ  эта  милаЯ,  глубоко
уважаемаЯ молоденькаЯ женщина?
     - Ћна удивила менЯ  тем,- поднЯлсЯ ’уркеев,- что она  здраво смотрит на
проказу и поле зрениЯ ее  не  засорено мусором, через который вам  мерещатсЯ
всЯкие ужасы,- вот чем!
     - ќто она рассказала про амбулатории?
     -  Ќет,  не  она.  Ќо  она  сказала,  например:  почему всем  вам, даже
культурным и умным, мерещитсЯ неизбежность заразы,  если  вы встретитесь или
поговорите спрокаженным,  или увидите его, или  прикоснетесь  к  нему?  …сли
тысЯчу с лишним лет назад Њагомет советовал боЯтьсЯ прокаженного "как дикого
зверЯ", то  теперь, когда  создаютсЯ  высшие  формы культурной  человеческой
жизни, эта заповедь просто глупа...
     -  ѓлавное  вот  что,-  прервал его  Џревосходов,-  главное,  не  надо,
агитации, Я  ведь не младенец,- ты  мне факты дай, докажи мне, а не призывай
на  помощь "создание высших форм"...  ‚се-таки  что же  говорила твоЯ  милаЯ
женщина?
     -  Ћна  сказала  одну   простую  вещь,-  продолжал   ‘ергей   Џавлович,
повернувшись   к  окну,-  она  сказала,  что  существует  большаЯ  опасность
заразитьсЯ проказой от мЯса, молока, овощей и вообще от  чего угодно, нежели
от человека, которого мы знаем как прокаженного. ‚от что!
     -  €шь  ты, а она понимающаЯ,- добродушно заметил  Џревосходов.-  Ќо  в
таком  случае длЯ  менЯ  непонЯтно:  почему возникает  эпидемиЯ  проказы? ’ы
уверен, вижу, уверен, что  в  лепре Я невежда, Я ни черта  не понимаю в этой
области  и  питаюсь "азиатчиной"...  ’ы  знаешь лучше менЯ, что новые  очаги
всегда возникают  от  поЯвлениЯ  какого-нибудь одного  прокаженного. Џриедет
незаметно,  скроет  болезнь,  поселитсЯ  и живет  как  ни  в  чем не бывало.
ЋбщаетсЯ  со  здоровыми, купаетсЯ  в общей бане, ходит  в  гости,  принимает
гостей, пользуетсЯ общей одеждой, общими орудиЯми труда... ‚прочем, чего это
Я принЯлсЯ обучать  тебЯ!- махнул он  рукой.- Љак будто ты не знаешь, что  в
течение  двадцати лет  один  прокаженный способен передать  - и  передает  -
болезнь сотнЯм людей...
     - Џродолжай,  продолжай,- попросил ’уркеев, заметив, что Џревосходов не
хочет говорить дальше.
     - …сли хочешь, изволь.  ’ак вот,  возьмем вашего знаменитого Љеаню, над
которым  трудилсЯ  подрЯд  два  года   бедный  Ђрнинг,  чтобы  заразить  его
проказой... ‚ы, лепрологи, всегда козырЯете этим Љеаню.  "‚от,  дескать, два
года  подрЯд  в него вводили миллиарды бактерий  проказы, два года  заражали
человека - и ничего, человек осталсЯ здоров". Ќе так ли? Ђ в конце концов он
заразилсЯ!  Ђ если  вы  вынуждены  признать  его заражение,  то  опЯть-таки,
дескать,  не оттого, что его искусственно заразили, а  оттого, что  у Љеаню,
как выЯснилось,  родственники были прокаженные  - они  и заразили его еще до
Ђрнинга...
     -  џ могу развить эту мысль,- перебил его ’уркеев.-  Ќаука знает  более
потрЯсающие  случаи,  когда проказа  передавалась  через  третьих лиц, когда
человек заражалсЯ  ею,  побывав  только  один  раз  в жилище,  где  проживал
прокаженный, люди  заражались  от  одежды, купленной у  прокаженного.  „а ты
только  попробуй поговорить с моими больными -  половина  их скажет, что они
совершенно  не знают, где им пришлось заразитьсЯ. Ќо ведь люди умирают, поев
мороженого,  отравлЯютсЯ рыбой, колбасой, угаром, черт знает  чем! ‡начит ли
это,  что не надо  есть мороженое,  рыбу, колбасу, не надо  топить печей? ’ы
хотел  сразить  менЯ  доводом об  одном  прокаженном,  способном  в  течение
двадцати лет заразить  сотню людей. Џравильно! ‘огласен! Ќо только ты сразил
себЯ, да, да,  себЯ, батенька, сразил! ќто очень хорошо,- продолжал ’уркеев,
страшно торопЯсь, точно слова его не успевали за мыслЯми.- ‚от в том-то весь
и  фокус: один  прокаженный может заразить  сотню... ‚прочем...-  понизил он
голос,- такой случай редок. Џротив твоих доводов о Љеаню и новых очагах могу
привести  тысЯчу   фактов,  например,  „аниэльсена,  который   без   всЯкого
результата неоднократно  прививал  себе и всему  своему персоналу болезнь. џ
укажу  тебе  на здоровых жен,  живущих  десЯтки лет с прокаженными мужьЯми и
остающихсЯ  тем  не  менее  здоровыми. Ќа  здоровых  детей,  рождающихсЯ  от
прокаженных  родителей.   „а  что   там  говорить!   ‚озьми  хотЯ   бы  нас,
врачей-лепрологов. ‚едь мы  на протЯжении многих лет каждый день встречаемсЯ
с прокаженными,  на нас такие  же халаты, как у вас, гинекологов, и работаем
мы  без  всЯких там масок, как  это практикуют врачи  Японских лепрозориев,-
однако,  как видишь, ничего. Ќаше  государство  не помнит  ни  одного случаЯ
заболеваниЯ в лепрозории кого-нибудь из обслуживающего персонала.
     - ’ак-таки  ни  одного?  -  переспросил  Џревосходов.  ‘ергей  Џавлович
нахмурилсЯ и помолчал. …му опЯть вспомнилась ‚ера Њаксимовна.
     - Ђ если исходить из  того мнениЯ,- продолжал он, не отвечаЯ на  вопрос
Џревосходова,- что все ужасы идут  от нее, от палочки,  то менЯ  эта палочка
должна  была  сожрать  еще семь лет назад. ‚едь  Я ежедневно втЯгиваю в себЯ
миллионы  этих палочек!  еффер  утверждает, что при пЯтиминутном  разговоре
прокаженный выбрасывает  их сто восемьдесЯт тысЯч... Ђ Я работаю семь лет и,
как видишь, здоровее тебЯ, и выглЯжу бодрее, и на старость не жалуюсь... —то
это такое, Я тебЯ спрашиваю?
     - ’ы не у менЯ,  а  у  себЯ  спроси,- буркнул  Џревосходов, внимательно
слушаЯ ’уркеева.- € все-таки люди заболевали, встретившись только один раз с
прокаженным.
     ‘ергей Џавлович высоко поднЯл голову и сердито сверкнул глазами.
     -   ‚от  ты,-   взволнованно  заговорил  он,-  ты  культурный  человек,
начитанный,  образованный...  ’ебЯ  ведь  не  надо  учить  тому,  что  такое
туберкулез, например,  или  сифилис,  или, скажем,  тиф...  ’ы  ведь  знаешь
отлично, как просто и легко подцепить все это и чем может все это кончитьсЯ,
и тем не менее от сифилитика ты не побежишь, если тебе придетсЯ сидеть с ним
рЯд