ы решили сделать жест?
     -  џ  ничего  не решил, Я просто хочу в магазин.  ђыба  надоела.лена не
поверила, сказала в сторону:
     -  Џрошу  вас, больше не  делайте  таких  жестов. ему вдруг  стало  так
обидно, что в челюсти защемило.
     - ‡наете,  это уже  ни  в какие ворота!.. ‚ы что  же, решили,  Я  стану
спокойно  смотреть,  как  вы с матерью ходите  в магазин за тридцать верст?!
„ень  туда и  день  назад? „а еще  с санЯми,  когда машина есть?! ‚се  имеет
пределы, в том числе и самостоЯтельность. ѓордость без разума - гордынЯ!
     •орошо, что ђомка сидел в кабине и ничего не слышал.
     -  џ привыкла. ‚ы думаете, это первый раз? ‚се лето ходим, когда  сухо,
ездим  на велосипедах. Џрошу вас,  не  старайтесь угодить. “годливые мужчины
обманчивы.
     - “годить? ‚ы считаете, Я хочу угодить?!
     - Ђ что еще?убатый выдержал ее взглЯд.
     - Њне показалась, тогда, утром, между нами проскочила искорка...
     - ќто от тоски и  одиночества, - грустно  и как-то уж больно продуманно
сказала она, будто диагноз поставила.
     - ‚ы кто по профессии, …лена?
     - Ђрхитектор.
     - Њне показалось, доктор. •ирург. ‚ам нравитсЯ резать по  живому, чтобы
потом узнать, отчего умер больной.
     - —то-то не понимаю...
     - Ќапример, с чего вы взЯли, что Я одинок?
     - ‚ы в деревню приехали, здесь ничего не спрЯчешь. ’ут за тобой незримо
наблюдают,  слушают,   анализируют   каждое  слово.убатый   развел   руками,
соглашаЯсь, однако тут же воспротивилсЯ.
     - Ќо Я не тоскую! Њне здесь хорошо.
     - Ђ мне плохо, - вдруг призналась она. - ’ак холодно... Ќо Я привыкну.
     Ћна  села на заднее сиденье  вместе  с ђомкой,  который будто  бы точку
поставил:
     - Ђ у моего папы такаЯ же машина, только лучше.
     Џотом  он  болтал без умолку, а они  всю дорогу молчали  и лишь изредка
переглЯдывались  через  зеркало  заднего обзора.  Љогда подъехали  к  селу с
полуразрушенной церквушкой, …лена сказала со вздохом:
     - ‘ейчас случитсЯ то, чего Я больше всего боюсь.
     - —то случитсЯ? - тревожно спросил ‡убатый.
     - Ќас увидЯт вместе. Ђ здесь менЯ с детства знают.
     - —его же вы так боитесь? Џересудов?
     - Ќе знаю...
     - …сли  хотите, оставим  машину в кустах.  € пойдем с разных  сторон.на
снова засмеЯлась, глЯдЯ в окно.
     -  ќто еще хуже!.. ђодина, Ђнатолий  Ђлексеевич,  тем  и  отличаетсЯ от
других мест, что мы живем здесь, как обнаженные,  даже без пеленок. ‚от и вы
здесь без помощников, без свиты, без охраны...
     € словно напророчила!е скрываЯсь и не прЯчась, они прошли по  магазинам
и вагончикам, приспособленным под магазинчики, закупили продукты,  загрузили
в машину и отправились в  обратный путь.  ‚ голове вертелась мысль позвонить
Њаше,  телефон  здесь  работал,  но в  последний миг передумал:  очень уж не
хотелось в этот день услышать что-нибудь неприЯтное. неприЯтность уже шла по
пЯтам. …два  ‡убатый выехал на дорогу, как сразу заметил широкий след джипа,
замЯвшего   его  утренние  следы.   ‡а  селом  остановилсЯ,  осмотрел  следы
протекторов и сел грустный.
     - ‚от вам  и  охрана! Џохоже, мой  телохранитель...  Ђ может, еще  кого
принесло. Ћна искренне и весело рассмеЯлась.
     - Љакое смешное слово - тело-хранитель! Ђ душехранители бывают?
     - Ќаверное, он один на всех. € это Ѓог, - серьезно сказал ‡убатый.
     „жип стоЯл на берегу, а возле уреза  воды чернела широкаЯ полыньЯ: судЯ
по следам,  горЯчий  кавказский  скакун пыталсЯ перескочить реку по  льду  и
провалилсЯ, благо, что на мелком месте. Ћни нагрузились рюкзаками  и сумками
и пошли к дому …лены. €з окон ‚асилиЯ ”едоровича перехода через реку не было
видно,  и  в  голову  пришла  мальчишескаЯ  мысль, спрЯтатьсЯ  где-нибудь  и
отсидетьсЯ, пока начальник охраны не уедет.
     -  Њы приехали! - объЯвила  она, переступаЯ порог.  это "мы", возможно,
сказанное о ней и ђомке, неожиданным образом согрело и его.
     - Ќу, Я пойду, - разгрузившись, засобиралсЯ он.
     - Џочему они вас преследуют? - спросила старшаЯ.
     - ‚ласть - она как рыболовнаЯ сеть,  - объЯснил ‡убатый.  - Џопадать  в
нее легко и даже приЯтно, а самому потом не  выпутатьсЯ. ’ы  уже никто,  а в
тебе еще тысЯчи крючков, того и глЯди, возьмут за жабры...
     - Њожет, вас спрЯтать? - предложила младшаЯ.
     -  Људа?  - махнул  рукой и пошел,  будто  на казнь.асилий  ”едорович с
•амзатом сидели за столом и пили чай.
     - Љто показал дорогу Љрюкову? - без всЯкой подготовки спросил ‡убатый.
     - Љто показал?! ‘ам нашел! - сразу взвинтилсЯ начальник охраны. - „олго
искал, ко мне подходил, спрашивал - Я не сказал. Љто-то другой сказал.
     - ‘ чем приехал?от начал тоже без подготовки.
     -   ’ри   толстЯка   власть  взЯли.  ‘казали,   область  не  может  без
руководителЯ, без ответственного, триумвират сделали. Ѓудем отвечать за все,
объЯвили. ‡аконодатели  поддержали, говорЯт, новые выборы  объЯвим, Њарусь -
губернатор!...  Ћдна  часть народа  поддержала,  втораЯ  против, за  Љрюкова
кричат. ’ри демонстрации было возле администрации, каждый раз драка, милициЯ
палками  разгонЯла,  пожарной  машиной.  Ђрестовали  сорок  человек.  Њосква
недовольна,  прокуратура недовольна,  все  отменЯет, а  три  толстЯка  опЯть
пишут, пишут. Љризис, Ђнатолий Ђлексеевич.
     - ѓде Љрюков?
     - Ћт  тебЯ приехал -  в  больницу  лег.  Њать  его лежит,  он  лежит...
‘имулЯнт! ‚ыкрутитсЯ хочет.  ‡ачем  на  выборы  пошел? ‡ачем  воду  мутит? Ђ
Њарусь что делает? ‡ачем против закона  идет? Љто его в Њоскве поддерживает?
Љто защищает?убатый на минуту прониксЯ беспокойством и возмущением •амзата и
уже думать начал, анализировать ситуацию, и  вывод  напрашивалсЯ: Њарусь всю
жизнь при нем был на вторых ролЯх, и вот поЯвилась возможность стать первым.
ЏоследнЯЯ  возможность.  …сли сейчас  на  волне беспорЯдка  и безвластиЯ  не
подниметсЯ, не  выскочит - падение  будет  сокрушительным.амзат,  как прЯха,
захватил и уже начал  впрЯдать его мысли в свои, но на глаза ‡убатому  попал
‚асилий  ”едорович,  спокойный  и  одухотворенный.  ‘идит,  попивает  чай из
большой кружки вприкуску с сахарком и смотрит куда-то в пространство.
     - Ђ что ты  от менЯ хочешь? - опомнилсЯ он. - ’ы же не проинформировать
ЯвилсЯ?
     - Љонечно,  нет!  ‡а  тобой приехал, все ищут,  все ждут. –ентризбирком
ищет, ѓенеральный прокурор, ‘авчук-прокурор, журналисты московские, местные,
всЯкие партии - все!
     - џ никуда не поеду! - отрубил он.
     -  Љак не  поедешь? Љогда  бардак,  измена,  путч -  ехать  надо!  ’ебЯ
послушают, ты авторитет, люди уважают!
     -  —то же они  менЯ прокатили-то,  люди? —то же  они поверили,  будто Я
родного сына до самоубийства довел?
     - Ќе надо обижатьсЯ! Џростить надо!
     - ’ы по чьей инициативе уговаривать приехал? Љто послал?
     - ‘ам приехал! Ќикто не послал! џ слышу, что люди говорЯт. Ћни говорЯт:
при  ‡убатом порЯдок был, а Љрюков знает: ему  не сделать, как  при ‡убатом,
боитсЯ,  не хочет губернатором. …му в Њоскве нравитсЯ, а как надо в  области
руководить, чтобы  назад  взЯли?  Ћн сейчас  думает,  как  из драки выйти  с
красивым лицом...
     - ЊенЯ это не интересует, - прервал его ‡убатый. - € больше не приезжай
с такими разговорами.
     - Љак приезжать?
     -  Ќа  рыбалку,  например, мы  скоро заманы поедем ставить.  €ли просто
отдохнуть, в бане попаритьсЯ.
     -  ‡а  полторы  тысЯчи  километров  в бане  попаритьсЯ? “-у,  какой  ты
нехороший стал,  совсем  ничего не понимаешь. џ тебе дурного советовал? •оть
раз подставил? Џод монастырь подвел?
     - џ  сам под него подвелсЯ, - засмеЯлсЯ он. - € знаешь, спокойно стало.
‚от сегоднЯ  в магазин  съездил -  так радостно было,  такое событие...амзат
обиделсЯ серьезно, чаю не допил, встал, надел куртку и сказал с порога:
     - Љак можно  сидеть  в деревне? ’ам власть сама  в  руки идет, на  гору
подниматьсЯ не надо. Ћн сидит!..
     * * *
     Ќа следующий день  с утра …лена привезла  ђомку с корзиной на саночках,
завела его в дом поздоровалась и сразу обратно.
     - ‚ы не за грибами ли нацелились? - спросил ‡убатый.
     - ’ак  рЯбина поспела! - спохватилсЯ ‚асилий  ”едорович и засуетилсЯ. -
Њы всегда  после первых  морозов  берем. Ќу-ка, Ђлексеич, запрЯгай  мерина и
езжай! Џока птица  Ягоду не спустила, да пока наши старухи не сбегали. Ђ  то
всю вытащат! ђЯбина у нас редкость сладкаЯ, наравне  с землЯникой идет. Ђ по
природе греческаЯ, говорЯт, ее еще Ђрсений принес и посадил.
     - Љто такой Ђрсений? - торопливо одеваЯсь, спросил ‡убатый.
     - ѓреческий монах, монастырь основал.

ђанее   он  подобных   разговоров  не  заводил,  хотелось  расспросить   его
поподробнее,  но  на  пороге  стоЯла  …лена.  Ћна  собиралась  отказатьсЯ от
компании ‡убатого  - видно было  по  движению губ и  рук -  но почему-то  не
смогла. Њожет, потому, что  не он напрашивалсЯ, а вроде бы ‚асилий ”едорович
посылал.
     - Ђ ты не поедешь с нами? - спросил ‡убатый на всЯкий случай, чтобы она
не заподозрила сговор.
     - џ с ђомкой останусь. „а и мне сегоднЯ нельзЯ из дому выходить.
     - ќто еще почему?
     - ‘он видел, будто мы с †еньшенем рыбу ловим и ругаемсЯ!.. Љак ее увижу
-  за дровами выйду  хоть за щепкой, но поцарапаюсь до  крови. ќто из-за  ее
вредности...  € сена  в  сани бросьте! ‹адно,  закрывай  дверь, не  запускай
мороза!
     ‡убатый запрЯг конЯ и выехал со двора.
     - Ќу и куда же мы едем? - спросил, залихватски сбив шапку на затылок.
     - ‚ монастырь, - сухо обронила она. - ’олько там рЯбина растет...
     Њерин  у  ‚асилиЯ  ”едоровича  был редкой соловой масти,  с  извилистым
ремнем по хребту и  экстерьера прекрасного,  но  колхозные конюхи  испортили
хорошего  производителЯ.  ’еперь  это  бесполое  чудо  плелось  вразвалку, с
совершенно отрешенным  видом,  невзираЯ  на  свистЯщий пастуший  кнут. Љогда
физик-Ядерщик ‡убатый работал директором  конезавода, один цыган научил его,
как  разогнать  самую  ленивую  лошадь:  под  обшивку  хомута вставлЯли  или
привЯзывали большую  осиновую ветку с сухими листьЯми. ’ень  над  головой, а
главное, неотступный шорох  так пугали конЯ, что еще сдерживать приходилось.
Џодобную ветку  ‡убатый по пути  отыскал и привЯзал,  как  надо, но, похоже,
конь не  знал  о  цыганских  приемах  или  давно  обиделсЯ  на  весь свет  и
откровенно  презирал его - ни  толику  шага не увеличил. Ѓрел  по  целинному
снегу,  фыркал и  ни на что не обращал вниманиЯ.у и пусть!  Њожно было долго
ехать  вместе,  сидеть на сене, опираЯсь  спиной на прЯсло и  почти  касаЯсь
плечами, делать  вид, что занЯт понуканием конЯ и вожжами, и, даже от самого
себЯ  втайне, испытывать почти  электрический  ток,  бегущий  между ними. Ћн
понимал, что …лена вынуждена принимать помощь, и это ее будто бы  оскорблЯет
или, по крайней мере, принижает  самостоЯтельность, поэтому  она  всю дорогу
смотрит в одну сторону,  провожает глазами сосны и выразительно  молчит.ерез
полтора часа тишины,  нарушаемой  шорохом снега  да редким посвистом  зимних
синиц, мерин притащил сани к монастырскому холму и встал на опушке леса, как
вкопанный. …лена взЯла саночки  с корзиной и  ушла к разрушенным стенам, где
поверху, зацепившись за камни корнЯми, росла рЯбина. ’ак и не сдвинув конЯ с
места,  ‡убатый  привЯзал  его к  дереву, отпустил чересседельник  и  бросил
охапку сена. Љогда он поднЯлсЯ в гору по следам …лены, она  уже отшелушивала
Ягоды в  корзину.  Ќа  вкус они  оказались  действительно сладкими,  а  сами
уродливые,  низкорослые кусты совсем не походили на рЯбину,  поскольку росли
лишь по гребнЯм  полуразрушенных  стен и  напоминали что-то пустынное, вроде
саксаула, только листьЯ и гроздьЯ рЯбиновые.
     - Ќеужели и правда занесли из ѓреции? - спросил ‡убатый, чтобы нарушить
молчание.
     -  ‚озможно, -  обронила  она  и  добавила:  - …сли  ‚асилий  ”едорович
говорит...
     - € когда же это было?лена пожала плечами и ответила так, будто хотела,
чтобы отвЯзалсЯ:
     - Ќе знаю... ‘просите у него.
     Ћн  уже  решил больше  не приставать с расспросами,  полагаЯ, что …лена
обиделась  на  них обоих,  но через  несколько минут  заговорила  сама и без
всЯкой обиды.
     -  ‚асилий  ”едорович  многое  знает.  Ћн как-то рассказывал  нам  и  о
монастыре. “ нас здесь слаломнаЯ трасса была, на обыкновенных лыжах катались
вон по тому склону. џ  у него  два года в школе тренировалась... ‚от  здесь,
где  мы  стоим, было Языческое капище, и где-то глубоко  похоронен свЯщенный
камень,  которому  люди молились многие  тысЯчи  лет.  …го  этот самый  грек
Ђрсений  и похоронил, когда окрестил местное  население. ’очно не  помню, но
будто бы сказал: как боги уснут, этот камень сам подниметсЯ из земли и снова
встанет.убатого охватил озноб.
     - Ѓоги  уснут?  Њой  прадед говорил,  боги уснули.  ‡начит, камень  уже
поднЯлсЯ?
     - Ќе знаю...
     Ћн никак не мог привыкнуть к быстрой  и частой смене ее настроениЯ; она
среди разговора могла сказать "не знаю" и замкнутьсЯ. Ќаверное, воспоминание
о прошлом настолько притЯгивало ее сознание, что  она лишь редко и ненадолго
вырывалась из него, как из  липкого, сырого тумана. Ѓлеснут улыбчивые глаза,
зазвучит  смех,  нежный  голос,  которым  она  разговаривает исключительно с
сыном, называЯ  его "мальчик мой", и снова уйдет, как в  осеннюю  тучу...есь
обратный путь молчали и ели рЯбину из одной корзины, по Ягодке. €ногда  руки
соприкасались,  бежал ток,  но  …лена  не  замечала  этого,  погрузившись  в
воспоминаниЯ, или не чувствовала, поскольку пальцы были ледЯные. ‡убатый так
думал, но она вдруг взЯла его руку, подержала и выпустила.
     - Ќе нужно так назойливо. ќто ведь не переночевать пустить...
     - Џростите, - выдавил он, сдерживаЯсь, чтобы не засмеЯтьсЯ.
     €  эта  сдавленнаЯ  радость  заклокотала  где-то в гортани,  растекаЯсь
неожиданной  сладостью,  напоминающей  вкус  греческой рЯбины. €  неизвестно
отчего мерин вскинул свою  красивую голову и  сам, без кнута,  пошел  рысью,
словно укорачиваЯ времЯ их встречи. ‡убатый пыталсЯ запомнить этот миг, свое
состоЯние и никак  не мог вспомнить, какой сегоднЯ день и какое число. Њерин
двор свой знал, подкатил сани  к  воротам и остановилсЯ, шевелЯ боками - без
привычки подпалилсЯ. …лена поставила корзину на саночки.
     - „о свиданиЯ.убатый все-таки рассмеЯлсЯ.
     - џ забыл,  какой  сегоднЯ  день! ЏредставлЯете?  ‡абыл! Џервый раз  за
последние тридцать лет!
     - ЏЯтница, двадцать девЯтое ноЯбрЯ, - сказала она и покатила санки. это
времЯ из дома выбежал ‚асилий ”едорович, почему-то в пиджаке и белой рубашке
- в той одежде, что был на похоронах €лиодора.
     - Ђлексеич! ‘он-то в руку! †еньшень вернулсЯ! Џотом распрЯжешь, пойдем,
познакомлю!
     - Ќу, пойдем! - ‡убатый не мог да и не хотел сдерживать смех. - ‘иЯешь,
как новенький полтинник!
     €  прежде, чем войти, они  насмеЯлись  вволю,  до  слез,  и лишь потом,
держась за животы и постанываЯ, пошли в дом. ‚асилий ”едорович пропустил его
вперед и радостно крикнул из-за спины:
     - Ђ вот и постоЯлец! ’оже нашей  фамилии. переднем углу, на лавке, куда
обычно садилсЯ хозЯин, полулежала  блаженнаЯ  кликуша  с  улицы  ‘еребрЯной.
’олько без пальто,  в какой-то буро-зеленой одежине с широкими рукавами, и в
той   же  вытертой,  облезшей  куньей  шапке.о  сведениЯм  •амзата  -  бабка
‘тепанида.н  не мог ошибитьсЯ,  потому что запомнил  это  лицо на всю жизнь.
Џравда, она  сейчас выглЯдела иначе,  измученнаЯ,  бледнаЯ, с полуприкрытыми
глазами  -  краше в гроб кладут.на  не сразу отреагировала  на гостЯ, однако
веки приподнЯлись,  и  стало Ясно,  что  и  она его не  забыла.  ‘ерые  губы
шевельнулись, собираЯсь в трубочку, словно чмокнуть его хотела, но  так и не
расклеились.осле  приступа  неукротимого  весельЯ  в груди будто чернаЯ дыра
возникла,   куда   и   улетучилась   с  таким  трудом  накопленнаЯ  радость.
Ћпустошенный  и мгновенно огрузший, ‡убатый стащил шапку и поставил корзинку
с рЯбиной.
     - ‡дравствуйте...
     ‚асилий ”едорович смотрел на них недоуменно и все еще улыбалсЯ.
     - ‚ы что же?.. ‡наете друг друга, что ли?
     Љак и  тогда, на ‘еребрЯной,  ‡убатый  ощущал  полную  беспомощность  и
незащищенность. ќта дремлющаЯ  старуха обезоруживала его одним присутствием,
но  разум цепенел  от  другого: казалось, от бабки  ‘тепаниды  исходЯт некие
волны,  причем,  с  частотой и  скоростью  биениЯ крови  в ушах.  Ћна  будто
пеленала его, стЯгивала руки, ноги и  голову так, что он стоЯл неподвижный и
окаменевший - не зрЯ говорили, ведьма.
     - Ќу дела! -  ‚асилий ”едорович суетилсЯ. - Ђ где это вы встречались?..
„а ты садись, нечего потолок подпирать. Ќа †еньшенЯ не обращай вниманиЯ, она
всегда такаЯ возвращаетсЯ: ни живаЯ, ни мертваЯ. ’еперь недели две  отходить
будет.  Ђ может, больше.убатый по-прежнему стоЯл, не в силах отвести взглЯда
от старухи, и хозЯин что-то заметил, насторожилсЯ.
     - ’ы что,  держишь его?  - подозрительно  спросил у  бабки ‘тепаниды. -
Ќу-ка, отпусти! …го и так тут вЯжут по рукам и ногам.
     ‘таруха  шевельнулась и слегка  двинула рукой, мол, отстаньте, и тут же
‡убатый почувствовал  резкое облегчение, словно путы снЯли. Ћн  перевел дух,
скинул куртку и сел на скамейку  у входа. € вдруг с тоской отметил про себЯ,
что их беззаботное  и приЯтное житье с ‚асилием  ”едоровичем кончилось, да и
вообще, с поЯвлением этого †еньшенЯ в ‘оринской Џустыни все будет не так.
     -  Ќу  что ты  сел? - опЯть пристал  ‚асилий ”едорович.  - „оставай вон
тушеную рыбу из печи и ешь. Џотом будешь ответ держать.
     - Ќе хочу есть, - обронил он. - —аю попью...
     - Ќу, пей. Ђ  на нас вниманиЯ не обращай. џ  †еньшеню последние новости
рассказываю.убатый потрогал чайник на топЯщейсЯ плите, налил в кружку густой
шиповниковый  чай  и  присел  у  дальнего  краЯ  стола,  боком  к  хозЯевам,
отстранилсЯ, чтобы не слышать, но голос ‚асилиЯ ”едоровича будто ввинчивалсЯ
в уши.
     - „орка у нас три  месЯца прожил. Џоследнее времЯ лежал, не вставал, ни
есть,  ни пить не  просил. ‚се тебЯ  ждал, только сказать не  мог - писал на
бумажке, будто ты  ему какую-то молитву должна принести или заклинание. Њол,
дождусь, тогда и умру, а сил не хватило. “тром просыпаюсь - не дышит. Ќу что
делать? ‘тарухи собрались,  отпели, как могли, ну и снесли на погост... —то?
‚ твоей сумке посмотреть?таруха  не издавала ни звука, но он  как-то понимал
ее, пошарил в полупустой клетчатой сумке и подал тоненькую трЯпичную скрутку
- она не взЯла.
     - Ђ, это ты длЯ „орки несла! - догадалсЯ ‚асилий ”едорович. - Ќеужто та
самаЯ молитва? ‚от  бы почитать... „а ладно,  не  буду. —то  ты сердишьсЯ? џ
тебЯ столько ждал, а ты  сердишьсЯ. „авай повременим, зачем сразу в огонь?..
„а кому  она  попадет?  ‘прЯчу, а потом, может, ты сама сподобишьсЯ...  ‘ама
помолишьсЯ,  тебЯ же  учили... €ли  человек  какой  поЯвитсЯ,  способный...н
нехотЯ встал, открыл дверцу плиты, но прежде  чем бросить свиток в  огонь, с
оглЯдкой  развЯзал  трЯпочку и развернул серую  бумажку. Ќо в следующий  миг
словно подзатыльник получил - швырнул все в огонь и захлопнул дверцу.
     - „а ладно, Я только глЯнул, - оправдалсЯ, дуЯ  на обожженные пальцы. -
„авай-ка  Я  тебЯ в горнице  положу, дремлешь ведь на  ходу... Ќу  вот, хоть
поспать согласилась. ЏроспишьсЯ - человеком будешь.н взЯл ее на руки, унес в
горницу и скоро вернулсЯ, затворив за собой дверь.
     - Ќу что, давай рЯбину откатаем? - спросил весело. - Ќаконец-то уснула.
Љак вернетсЯ - просто беда...
     - —то с ней? - шепотом спросил ‡убатый.
     -  Ђ каждый раз так!  -  легкомысленно  отмахнулсЯ ‚асилий ”едорович. -
Џриходит немаЯ, ни  тЯти,  ни мамы. ЋтлежитсЯ недели  две, отходит...’ы  мне
скажи, откуда ты ее знаешь?
     - ‚стречались как-то, на улице, - попробовал увернутьсЯ ‡убатый.
     - ‹адно, не  ври. —то-нибудь  наговорила? Ќаплела?  - он достал  из-под
лавки деревЯнный желоб, вытащил из-за печки таз. - Ќе обращай вниманиЯ...
     - Љак не обращать? Ћна мне такое сказала...
     - ‡абудь.
     -  Ќе  забуду.  џ  ведь  из-за  ее  пророчества  здесь  оказалсЯ.асилий
”едорович рассердилсЯ, со стуком поставил желоб в таз и взЯл горсть Ягод.
     - ѓоворю ей,  не болтай, не  расстраивай людей!..  —еловек раз на свете
живет, ну зачем его мучить, зачем ему знать,  что было и  что будет? Ќет, ей
не терпитсЯ, вот и немеет от этого! Ѓоженька ей Язык укорачивает, наказание,
чтобы не дразнила людей!
     Ћн  бросил  Ягоды в  желоб  - мусор  прилип, а  рЯбина  скатилась в таз
чистой.
     - „ело в  том, что она сказала правду, - призналсЯ  ‡убатый.  -  Љо мне
действительно  приходил  старец,  юродивый...  ѓоворЯт,  босой, в рубахе,  а
зимой...  Љричал у администрации, а Я  не послушал  его, не  принЯл да  и не
видел. Ђ старец назвалсЯ моим прадедом, ‡убатым, ‚асилием ”едоровичем. Џотом
его  в милицию забрали, отправили в психбольницу...  ‚  общем, обрек  его на
геенну огненную.асилий ”едорович отложил в сторону желоб и вынул сигареты.
     - ‚от оно что... Ђ что кричал?
     - Ѓоги спЯт. Ќе шумите, люди. Џробудите до срока - беда будет.
     Ћн вскочил, метнулсЯ было к дверЯм горницы,  но тут же вернулсЯ, присел
к печке и закурил от уголька.
     - —то ж ты мне не сказал?
     - Џочему не сказал? ѓоворил, имЯ его называл, полный твой тезка.
     -  „а по  имени  его  никто  не  знает,  бестолочь!  Ћни все  там  были
безымЯнными! ’олько  монахи, как „орка, имели имЯ, да и то не  природное.  џ
про твоего прадеда слышал. € даже вроде его видел, в пЯтьдесЯт третьем году.
     ‚асилий ”едорович замолчал, потЯгиваЯ сигарету. ‡убатый не выдержал:
     - Ќу, говори, говори! —то ты душу тЯнешь?
     - „а  погоди ты! џ вспоминаю!.. „ва раза Я этого человека встречал. €ли
похожего на него.  Џервый  раз когда  из армии  пришел в пЯтьдесЯт  третьем.
’огда у нас в колхозе поЯвилсЯ  какой-то пожилой  мужик,  борода седаЯ, ниже
поЯса.  Ќо еще  не старик и одетый, как ты говоришь,  и босиком. •отЯ  тогда
многие босиком ходили, у нас с братом одни валенки на  двоих были... Ќо не в
марте же бегать разутым! Ђ как раз  ‘талин помер,  и везде траур был, всЯкое
веселье  запретили, и  только  одна  музыка  по  радио  играла.  ’очно,  как
сейчас...  € вот пришел  он  и  спрашивает: чего вы  скорбите  и ревете? …му
говорЯт:  вождь  умер.  Ћн  будто  засмеЯлсЯ  и сказал: дескать, одурели  вы
совсем,  люди. Ѓоги  спЯт -  вот горе-то! Ћттого, мол, весь этот  бардак  на
земле  творитсЯ,  войны,  революции,  болезни,  голодуха.  Ђ  теперь  еще  и
террор... „а  глЯдите,  говорит, сильно  громко музыку не играйте. ђазбудите
богов, еще  хуже  станет.  ‘лышать Я сам не слышал,  но  видел этого мужика.
‚ысокий такой, худой,  у правлениЯ  колхоза  стоЯл.  Њы  еще посмеЯлись - во
какую бороду отрастил. Њолодые были, веселые, да  и народ после войны всЯкий
бродил: то  обнищавшие беженцы, то побирушки, то бездомные. ‚от  тогда Я про
спЯщих богов  и услышал. ‚споминал потом и  думал:  как это  боги -  и спЯт?
‚роде такого  не может быть, не люди же. Ќаш уснул, мусульманский, китайский
- все сразу?  Ќадо было  у „орки спросить, но тот бы врЯд ли сказал. •оть  и
монах был, но о Ѓоге не любил говорить и вообще на религиозные темы. € когда
молилсЯ - не увидишь, все тайно. —то спросишь - один ответ: думай сам.
     -  Ђ где он жил в последнее времЯ?  - воспользовавшись  паузой, спросил
‡убатый.
     - Џо дворам ходил, - почти как старшаЯ …лена ответил ‚асилий ”едорович.
- …го везде принимали, он как свЯтой у нас был, а говорили - дурачок...
     - Ћткуда же он поЯвилсЯ?
     - €з пещерного  монастырЯ  вышел. ’ам  людей когда-то много было, „орка
последний осталсЯ, потому как был самый молодой.
     - ‡десь еще и пещерный монастырь есть?
     - Ѓыл. “ж  лет тридцать,  как обвалилсЯ. Џро это надо ‚аньку  спросить,
€вана  Њихайловича.  Ћн  с  милицией  ходил на  обыск.  „умали,  там  золото
спрЯтано, а там одна медь оказалась, всЯкие безделушки.  Ћн оттуда целый воз
притащил этого добра, хотел музей  сделать,  но  так все и  пропало или себе
забрал...
     - Ќо если боги уснули, значит, камень поднЯлсЯ?
     - Љакой камень?
     - ‘вЯщенный, который Ђрсений зарыл?
     - ѓоворЯт, поднЯлсЯ...

        15

     Џо преданию ‘оринскаЯ Џустынь была основана в четырнадцатом веке  неким
греческим  монахом Ђрсением,  пришедшим с двумЯ братьЯми в  глухие  леса  на
берега  озера ‘ора,  в край,  где еще не  знали  христианской веры и  ходили
молитьсЯ в рощеньЯ, раскладываЯ огни и устраиваЯ плЯски бесовские.
     Ќеизвестно,  по  каким  соображениЯм,  говорЯт,  чтобы  Язычникам  было
привычнее, но первый деревЯнный храм и кельи поставили в  месте непотребном,
поганом - прЯмо на капище, в свЯщенной роще  у  озера, на самом высоком Яру.
—ерез тридцать семь лет, когда сменилось поколение и большую часть населениЯ
окрестили и научили молитьсЯ по-новому, а  меньшую, несмиренную,  посадили в
сруб  и  предали  огню,  Ђрсений  собрал  народ и  с его позволениЯ  закопал
свЯщенный камень  на большую глубину. Ѓудто бы вскоре после этого грек  лег,
чтобы умереть в страстную неделю, и в  понедельник  благополучно  скончалсЯ.
ѓоворЯт, в момент его смерти началсЯ сильнейший пожар и деревЯнный монастырь
за  час сгорел дотла.  –елыми  остались  лишь  косточки  самого  основателЯ,
которые впоследствии стали свЯтыней.идимо, к тому времени таких подвижников,
как  Ђрсений,  уже не  было, ‘оринскую  Џустынь забыли  на  долгие  годы,  а
новокрещеные  вспомнили старую веру,  дескать, Ѓог  узрел неправду,  покарал
христианское  капище,  и   на  месте  пожарища  снова  начали   раскладывать
огни-сварожичи.ишь  к  концу  пЯтнадцатого  века в  этом  забытом Ѓогом углу
поЯвилсЯ безымЯнный монах-болгарин, будто бы  искавший свЯтые  мощи ЂрсениЯ.
Ќесколько лет рыскал среди Язычников поганых, терпел унижениЯ и насмешки  и,
когда нашел останки своего единоверца, перенес их  с мерзкой горы от  капища
вниз, возвел над прахом  часовенку, затем срубил келейку в  устье реки ‘оры.
Њало-помалу сюда потЯнулись  другие  иноки,  обжили место,  построили храм и
вновь стали просвещать и крестить строптивых Язычников. опЯть большую  часть
просветили и окрестили, а меньшую, непокорную, богохульную  и ведьмаческую с
помощью новокрещеных вывели на реку, продолбили прорубь  и спустили под лед.
середине шестнадцатого, при €ване ѓрозном, в ‘оринской Џустыни насчитывалось
девЯтнадцать насельников,  семьсот пЯтьдесЯт  душ  крестьЯн и ремесленников,
приписанных к монастырю, много скота, пушных, рыбных, смолокурных, дегтЯрных
и прочих промыслов. „ве деревЯнные церкви и все монастырские постройки тогда
находились в устье, на низком, в иные годы подтапливаемом берегу.  Њесто это
было замечательно тем,  что  дважды в год, весной и осенью,  мимо проплывали
купеческие  суда,  по  пути  на  Ярмарку  и  обратно,  а  зимой  из  обители
снарЯжались обозы с мороженой рыбой. Њонастырь быстро развивалсЯ, богател, а
скоро  неведомо  за  какие  духовные  заслуги  избавилсЯ  от  вечной  судьбы
заштатного,  заложив   каменный   осьмиглавый   собор,  келейные  палаты   и
стену.реческий  митрополит  Џаисий ‹игарид,  торгующий в Њоскве табаком (это
уже при  Ђлексее  Њихайловиче), посетил  отдаленную обитель,  вроде бы  тоже
ходил поклонитьсЯ мощам ЂрсениЯ, однако возвратившись, написал, что тридцать
шесть  насельников  ее,  в основном, иноки,  пришлые  из разных  монастырей,
пребывают в лени, рукоблудии и чревоугодии, трапезничаЯ с утра до вечера,  с
серебра и злата хмельное зелье пиЯ. Ђ иконы, утварь и облачение там ценности
великой,  ибо украшены золотом  и дорогими каменьЯми, которых и при дворе не
сыщешь.очно  неизвестно, с  какой целью писалсЯ этот  донос, возможно, чтобы
призвать братию  к порЯдку, но  скорее всего, учитываЯ личность и авантюризм
грека,  с  мыслью  поживитьсЯ  за  счет богатой  ‘оринской  Џустыни.днако ни
патриарх, ни государь навести порЯдок не успели: ѓосподь сам узрел и покарал
сребролюбцев-чревоугодников  смертью лютой.  Ќаводнение случилось опЯть же в
страстную  неделю ранней Џасхи,  во  вторник, и позже сплавлЯвшиесЯ вниз  по
‘оре купцы обнаружили полностью затопленный и смытый с лица земли деревЯнный
монастырь, в том числе, снесенные льдом, недостроенные каменные сооружениЯ и
стены. Џодобное  наводнение, как  морозы  и засухи, случаютсЯ в  этих  краЯх
примерно  один раз в сто лет.  Љого выловили из полых вод, положили в  землю
без отпеваниЯ.о монаху Њитрофану, местному уроженцу, знающему характер ‘оры,
удалось чудом спастись, и он, раскаЯвшись, вывез на трех  подводах  и где-то
закопал  монастырскую  казну, всю  золотую  и  серебрЯную  утварь,  оклады и
кресты.  ЏринЯв обет молчаниЯ, он возродил обитель  с  жесточайшим уставом и
абсолютным аскетизмом, только теперь на старом месте,  то  есть, в  рощенье,
которое никогда не  затапливалось. €  называтьсЯ он  стал Ђрсеньев ‘оринский
монастырь.  Џо  преданию,  сам  Њитрофан  до   пострига  был  ремесленником,
медником-жестЯнщиком и потому  собрал  мастеров и  организовал  при  обители
мастерскую, где чеканили и отливали изделиЯ исключительно из меди,  презираЯ
серебро  и золото.  ’орговые же  пути оставались вечными, не подвластными ни
стихиЯм, ни,  пожалуй, божьим  карам,  поэтому купцы  на  следующую  Ярмарку
сбросились  и  в  течение  трех  лет  выстроили  каменные  храмы,  палаты  и
мастерские,  поскольку  убоЯлись  гнева  ѓосподнЯ,  да и  не  желали  терЯть
дешевый,  прибыльный товар в виде медных окладов, меднолитых икон, крестов и
прочих  поделок  высокого  искусства  и   качества,  ценной  рыбы  и  мЯгкой
рухлЯди.есмотрЯ на  строгость жизни,  здесь  все  равно что-то  происходило,
потому как времЯ от времени  всех до единого насельников рассылали по другим
монастырЯм,  а  то  и вовсе сажали на цепь в  землЯные тюрьмы, а в ‘оринскую
обитель  посылали  самых  стойких  духом  и   аскетичных  иноков,  чтобы  по
прошествии  десЯтка  лет  заменить  на  новых. Ѓолтали самое разное: мол, не
выдерживают искушениЯ бесом, не выносЯт строгости устава, впадают  в уныние,
вызывающее  помутнение рассудка и, как следствие, склонность к ереси  и даже
богохульству. ’о  им  видение случитсЯ,  придет какой-нибудь  свЯтой и давай
проповедовать:  неверно  вы  молитесь,  не слышат  вас  на  Ќебесах, надобно
по-другому. € научит как. €ноки посчитают это за божье откровение и  молЯтсЯ
по-новому, то на деревьЯ, то на огонь или на солнце. Ђ  оказываетсЯ, все это
погано  и непотребно, и происходит потому, что  монастырь стоит на Языческом
капище, и  старые боги все времЯ вредЯт  новым.ак или иначе, но существовала
легенда,  которую  многие  старики  помнили.  Ѓудто  бы   в  пору   расцвета
возрожденной обители, ровно  за сто лет до событий семнадцатого года, пришел
некий странствующий инок проситьсЯ  в общину, однако ему  отказали только за
то,  что  весу в нем  было  за  четыре пуда -  слишком жирным показалсЯ,  не
подходил длЯ  худой,  изможденной  братии.  ’огда обиженный  странник достал
мелок,  начертал на железных воротах с коваными крестами пЯтиконечную звезду
и  удалилсЯ восвоЯси. ѓоворЯт, этот  сатанинский знак оттирали всей  братией
целую  неделю и так отшлифовали металл,  что сиЯющую  звезду  поверх крестов
было видно еще в тридцатых, пока не  заменили ворота. вот спустЯ ровно век -
день в день,  вскоре  после  февральской революции,  в третий день страстной
недели  произошло событие, толком не объЯснимое до сей поры ни атеистами, ни
церковниками: все насельники, включаЯ послушников и даже наемных работников,
в одну  ночь покинули обитель и бесследно исчезли.оринскаЯ Џустынь  стоЯла в
свЯщенной  роще,  на горе,  и потому местные жители, помнЯ древние заповеди,
рЯдом не селились никогда, ближайшие деревни и села  находились в шести-семи
километрах  по  берегам озера, и так получилось,  что  всю страстную  неделю
никто  в  монастырь  не приходил, поэтому исчезновение монахов обнаружилось,
когда  народ стал подтЯгиватьсЯ ко  всенощной  службе.  ЉаменнаЯ  обитель  с
крепостными  стенами  стоЯла,  как  покинутый  командой  корабль.  ‚се  было
оставлено так, словно иноки вышли на минуту и сейчас вернутсЯ, еще некоторые
лампадки горели, а  все  требники  в соборе оказались открытыми на  отходной
молитве. ќто обстоЯтельство родило  страшные слухи о  массовом самоубийстве.
Ѓудто бы кто-то видел,  как насельники,  послушники, престарелые  безродные,
жившие при монастыре, приходЯщие работники и мастеровые - все, кто был в тот
час в Џустыни,  цепочкой вышли  на лед озера и разом прыгнули в  майну.ыло и
следствие, но толком проверить ничего не удалось, поскольку  наступили такие
времена,  что  событие это  растворилось,  будто  каплЯ  в  море.  Њонахов и
исчезнувших вместе с ними мирских людей никто больше не искал и нигде они не
объЯвлЯлись.днако с тех пор о ‘оринской обители, точнее, об этой горе, снова
утвердилась  слава  проклЯтого  места,  и  окрестные  жители  несколько  лет
опасались даже приближатьсЯ к монастырским стенам. ђассказывают, до середины
двадцатых все стоЯло опечатано еще царскими следователЯми  и в том виде, как
было  в памЯтную  страстную  неделю, разве  что  масло в лампадках выгорело.
ЌоваЯ  власть  во  все  религиозные страхи  не  верила, добралась наконец до
лесного  угла  и  приспособила  пустующий  и совершенно  целый монастырь под
колонию длЯ беспризорников. пана, собраннаЯ с вокзалов трех  губерний, жила
здесь под замком и по  правилам, пожалуй, более  строгим,  чем  монастырский
устав, однако портить и разрушать предметы культа не воспрещалось в свЯзи со
всеобщей  борьбой против религиозных предрассудков. Џо крайней мере, за  это
не наказывали, и бывало, поощрЯлись  такие  игры, как например, соревнованиЯ
по метанию  камней в  настенные фресковые иконы,  которых  было множество на
храмах и часовнЯх. Љонечно, раскапывать могилы никто не  учил, но  никто  не
учил  и  уважению  к праху предков, потому первое  надругательство порождало
второе.начала  вскрыли  раку  и  растащили  мощи  свЯтого   ЂрсениЯ,  затем,
воспитываЯ  в  себе  силу  воли,  а  заодно  с  надеждой  отыскать золото  и
драгоценности, разрыли  все могилы,  где лежали кости игуменов  и монахов. ‚
захоронениЯх  именитых людей, кто жертвовал на монастырь,  кое-что находили,
чаще  золотые  и  серебрЯные  крестики,  перстни, кольца и цепочки,  которые
превращались в валюту -  через караульных покупали табак  и самогонку. ‚ремЯ
от времени устраивалсЯ шмон, охрана все  отнимала и забирала себе - потому и
смотрела сквозь пальцы, как  гробокопатели  по ночам роютсЯ на  монастырском
кладбище или долбЯт стены и полы в храмах. Џо  мере перевоспитаниЯ некоторых
беспризорников отпускали на работы за ворота и без конвоЯ, поэтому в течение
нескольких  лет  перекопали  все  могилы  и  на  приходском  кладбище.  Џока
существовала  колониЯ,  жители  ближайших  деревень   на  топорах  спали,  с
сумерками  девушек и молодых женщин запирали  в  амбарах и спускали собак.се
закончилось в тридцать третьем  году, неожиданно, странно и страшно, причем,
опЯть в ту же страстную неделю,  по  уверениЯм  местных  жителей, в четверг.
‘обытие  это иначе, как божьЯ кара,  не  воспринималось, а все остальное уже
как следствие наказаниЯ. ‘корее всего, воспитанники вскрыли могилу человека,
умершего  от сибирской Язвы, либо от еще  какой-то неЯсной  и  очень похожей
болезни.  ‚  течение  нескольких  дней  колониЯ  превратилась  в  госпиталь,
воспитанников в больницы не вывозили, вдвое усилили караул и пытались лечить
на  месте. Џо словам  редких очевидцев, мальчишки на глазах  превращались  в
скелет, в живую мумию и сгорали  за два-три днЯ. Љ страстной субботе в живых
не осталось  ни одного.  Џогибли и  охранники,  в основном, жители окрестных
деревень, которых  тоже не выпускал из колонии специальный отрЯд ЋѓЏ“. Џотом
приехали люди  в газовых  масках,  собрали всех  умерших и  закопали в  одну
братскую могилу, залив ее  сверху полуметровым слоем бетона.  ‘ам  монастырь
обработали какой-то вонючей,  едкой  жидкостью,  заперли ворота  и  повесили
табличку  - опаснаЯ зона. Ћколо месЯца здесь  стоЯла  охрана, после чего все
уехали, и  ‘оринскаЯ Џустынь  надолго превратилась в пустыню. Џриходили сюда
лишь  на приходское кладбище,  и то  со страхом озираЯсь  на замшелые стены.
монастыре  вспомнили  ровно через  одиннадцать лет, в сорок четвертом, когда
поЯвилось  много  пленных.  ‘одержали здесь  только солдат  и  офицеров  ‘‘,
вероЯтно, полагаЯ, что  они все  вымрут. Ќо удивительное дело,  за  два года
существованиЯ  секретного лагерЯ военнопленных  от болезней не  умер ни один
немец,  говорЯт,  только здоровели,  работаЯ на  свежем  воздухе - рубили  и
сплавлЯли  лес по  ‘оре.  •одили они  практически без  конвоЯ, трудились  на
лесосеках вместе с  колхозниками, и  ничего особенного не случалось, если не
считать, что все немцы были немного не в себе - играют, бегают, хохочут, как
дети.  Џо некоторым сведениЯм, они первыми нашли жилище,  а точнее,  убежище
иноков и мирских, покинувших монастырь еще в семнадцатом году. Ѓудто деревьЯ
валили  по склону высокой горы, а снегу  было по  поЯс, и глЯдь -  из  земли
парок  вьетсЯ.  Џодумали,  берлога  медвежьЯ,  и  попЯтились,  но  тут  снег
разверзсЯ и встал высокий, белый  старик с крестом. Ќемцы обмерли от страху,
шевельнутьсЯ не могут, а человек спрашивает:
     - Љто вы, люди?
     - Ќемцы.
     - Џочему вы здесь?
     - Њы военнопленные!
     - Ђ что, - спрашивает старик, - война еще не закончилась?
     - Ќе закончилась, -  говорЯт, думаЯ, что он говорит о ‚торой мировой, а
на самом деле старик имел в виду, конечно, Џервую.
     - Ќа чьей же стороне перевес?
     - Ќа вашей, - отвечают. - ‚аши уже к ѓермании подходЯт.
     - Ќу, тогда  ступайте с миром, - и будто крестом  их перекрестил.  - „а
больше не воюйте.
     Ѓудто после этого  все они и стали вести себЯ, как  ребЯтишки малые:  и
солдаты,  и офицеры:  в  прЯтки играют,  в догонЯлки  или в  жмурки - одному
завЯжут глаза,  он  и  ловит  других. Ђ поймает, все  хохочут  до упада.тало
известно  об этом от одного колхозника, который  рЯдом работал и все  видел.
’олько  в  эту байку, напоминающую  анекдот, мало  кто верил, ибо  все сразу
задавали вопрос: на каком Языке говорили немцы со стариком?
     Љогда же  власти решили рЯдовых эсэсовцев отпустить  домой, а  офицеров
перевести куда-то в ‘ибирь, в другой лагерь,  произошло событие  редкостное:
солдаты отказались  ехать  в  ѓерманию,  все  поголовно. Ћни просили  власти
оставить их в ‘‘‘ђ и  обЯзательно в этом месте, мол, готовы  выполнЯть любую
работу  и  даже сидеть за колючей  проволокой, только чтобы жить в ‘оринской
Џустыни.  ѓоворЯт,  словно  больные  сделались,  разделись  догола,  в  ноги
начальникам кидаютсЯ, умолЯют, плачут, волосы на себе рвут. ЌЉ‚„ заподозрило
какой-то  заговор,  рЯдовых вместе с  офицерами погрузили на баржу, зацепили
буксиром и утащили куда-то вниз по течению.
     ‘коро сюда нагнали ссыльнопоселенцев - ворье, мошенников,  растратчиков
и прочую мелкую  сволочь.  Ћни сами срубили несколько бараков,  а крепостные
стены  и  ненужные  каменные постройки начали разбирать  на кирпич,  который
грузили  на баржи  и  сплавлЯли  по  реке.  €  вероЯтно,  находили  какие-то
ценности, замурованные в  кладку,  да еще местные нарассказывали  сказок про
борьбу   Њитрофана   с   золотым   тельцом   -    короче,   снова   началась
кладоискательскаЯ  лихорадка. …ще  раз перекопали не только могилы, но и всю
монастырскую территорию и ближайший лес,  где до сих  пор  остались глубокие
Ямы и  траншеи.  Џодбирались даже  к  братской могиле беспризорников,  бетон
долбить  пробовали,  но  комендатура  выставила  часового  с  винтовкой.  Џо
преданию игумен схоронил казну и утварь между  двух  больших камней и сверху
поставил  третий, заклЯтый  камень:  ежели кто сдвинет  его  с места, тотчас
поражен  будет  гневом божьим. ’ак  вот,  на десЯток километров вокруг,  где
находились  похоже  расположенные  камни,  все  было перерыто,  а  некоторые
подозрительные валуны расколоты на части древним способом:  вокруг разводили
костры,  нагревали,  а  потом  лили  воду.сыльнопоселенцы  тоже обнаружили в
шестнадцати километрах  от  Џустыни ушедших  из монастырЯ  насельников.  ли
кладоискатели  в поисках  этих трех камней  по лесу  и  вдруг  заметили  два
огромных  валуна,  а  между  ними  еще  один, небольшой,  если  тронуть,  то
шевелитсЯ.  ‚стали возле, никто  свернуть  этот  камень не решаетсЯ, боЯзно:
вдруг правда заклЯтый? ’огда один ворюга,  лихой парень, отчаЯнный, говорит:
Я  столько нагрешил,  столько людей бритвами порезал, что мне в рай никак не
попасть, а в аду-то все равно. ‚зЯл стЯжок ну и столкнул камень. Џод ним лаз
оказалсЯ, такой узкий, что  человеку  не пролезть, а  среди них заморыш был,
его кое-как и  втолкнули в дыру. горе оказалась глубокаЯ пещера, эдак метров
в  двадцать,  с  ответвлениЯми  и  крохотными каморками  -  вроде  монастырь
пещерный!  ‡аморыш поплутал  по ходам  и  обнаружил  там восемь человек, все
старики, многие  из  которых уже слепые  от темноты. Људа еще можно спрЯтать
драгоценности? ’олько  сюда,  здесь  они  лежат!  ‚  благородство  воровских
законов  заморыш не  верил,  подумал, вынесу им золото,  а они  сразу менЯ и
порешат!  ‚ышел наружу и сказал товарищам, мол,  нету  там  ничего  и ходить
опасно, землЯ над головой шевелитсЯ. Ћни не  поверили, попробовали раскопать
вход пошире, но внутри что-то обрушилось, одному камнем по голове ударило, и
воры уш