отопных тварей передвигались на задних ногах, каковое заЯвление, по-видимому, очень просто и естественно разрешало некий давний научный спор... Њатематику он знает, механику он знает, военную химию он знает превосходно, палеонтологию -- господи, да кому в наше времЯ известна палеонтологиЯ! -- Џалеонтологию он тоже знает... ђисует как художник, поет как артист... € добрый, неестественно добрый. ђазогнал и перебил бандитов, один -- восьмерых, голыми руками, другой на его месте ходил бы петухом, на всех поплевывал, а он мучилсЯ, ночи не спал, огорчалсЯ, когда его хвалили и благодарили, а потом однажды взорвалсЯ: весь побелел и крикнул, что это нечестно -- хвалить за убийство... ѓосподи, это ж какаЯ проблема была -- уговорить его в легион! ‚се понимает, со всем согласен, хочет, но ведь там, говорит, придетсЯ стрелЯть. ‚ людей. џ ему говорю: в выродков, а не в людей, в отребье, хуже бандитов... „оговорились, слава богу, что сначала, пока не привыкнет, будет просто обезоруживать... € смешно, и страшно как-то. Ќет, не даром он все проговариваетсЯ, что пришел из другого мира. ‡наю Я этот мир. „аже книга об этом есть у дЯдюшки - "’уманнаЯ страна ‡артак". ‹ежит, дескать, в Ђлебастровых горах долина ‡артак, где живут счастливые люди... € по описанию они все там такие, как Њаксим. € вот что удивительно: если кто-нибудь из них покинет свою долину, то сразу забывает, откуда он родом и что с ним было раньше, помнит только, что из другого мира... „Ядюшка, правда, говорит, что никакой такой долины нет, все это выдумка, есть только хребет ‡артак, а потом, говорит, в ту войну долбанули по этому хребту так, что у горцев там на всю жизнь памЯть отшибло... -- ’ы почему молчишь? -- спросил Њаксим. -- ’ы обо мне думаешь? ѓай отвел глаза. -- ’ы вот что... -- сказал он. -- џ тебЯ только об одном прошу: в интересах дисциплины никогда не показывай виду, что ты больше менЯ знаешь. ‘мотри как ведут себЯ другие и веди себЯ точно так же. -- џ стараюсь, -- грустно ответил Њаксим. Ћн подумал немного и добавил: ’рудно привыкнуть. “ нас все это не так. -- Ђ как твоЯ рана? -- спросил ѓай, чтобы переменить тему. -- Њои раны заживают быстро, -- рассеЯнно сказал Њаксим. -- ‘лушай, ѓай, давай после операции поедем прЯмо домой. Ќу что ты так смотришь? џ очень соскучилсЯ по ђаде. Ђ ты нет? ђебЯт мы завезем в казарму, а сами на грузовике поедем домой. офера отпустим... ѓай набрал в грудь побольше воздуха, но тут серебристый Ящик громкоговорителЯ на столбе почти над их головами зарычал, и голос дежурного по бригаде скомандовал: -- естаЯ рота! ‚ыходи строитьсЯ на плац! ‚нимание! естаЯ рота... € ѓай только рЯвкнул: -- Љандидат ‘им! Џрекратить разговоры! Њарш на построение! -- Њаксим рванулсЯ, но ѓай поймал его за ствол автомата. -- џ тебЯ очень прошу, - сказал он. -- Љак все! „ержись, как все! ‘егоднЯ сам ротмистр будет за тобой наблюдать... —ерез три минуты рота построилась. “же стемнело, над плацем вспыхнули прожектора. Џозади строЯ мЯгко ворчали двигателЯми грузовики. Љак всегда перед операцией, господин бригадир в сопровождении господина ротмистра —ачу молча обошел строй, осматриваЯ каждого легионера. Ћн был спокоен, глаза прищурены, уголка губ приветливо приподнЯты. Џотом, так ничего и не сказав, он кивнул господину ротмистру и удалилсЯ. ѓосподин ротмистр, переваливаЯсь и помахиваЯ искалеченной рукой, вышел перед строем и повернул к легионерам свое темное, почти черное лицо. -- ‹егионеры! -- каркнул он голосом, от которого у ѓаЯ пошли мурашки по коже. -- Џеред нами дело. ‚ыполним его достойно... ‚нимание, рота! Џо машинам! Љапрал ѓаал, ко мне! Љогда ѓай подбежал и вытЯнулсЯ перед ним, господин ротмистр сказал негромко: -- ‚аша секциЯ имеет специальное задание. Џо прибытии на место из машины не выходить. Љомандовать буду Я сам. ѓлава шестаЯ “ грузовика были отвратительные амортизаторы, и это очень чувствовалось на отвратительной булыжной мостовой. Љандидат ‘им, зажав автомат между коленЯми, заботливо придерживал ѓаЯ за поЯсной ремень, рассудив, что капралу, который так заботитсЯ о своем авторитете, не к лицу реЯть над скамейками, как какому-нибудь кандидату ‡ойзе. ѓай не возражал, а может быть, он не замечал предупредительности своего подчиненного. Џосле разговора с ротмистром ѓай был сильно озабочен, и Њаксим радовалсЯ, что по расписанию им придетсЯ быть рЯдом и он сможет помочь, если понадобитсЯ. ѓрузовики миновали центральный театр, долго катились вдоль вонючего имперского канала, потом свернули на длинную, пустую в этот час сапожную улицу и принЯлись колесить кривыми переулочками какого-то предместьЯ, где Њаксим никогда не бывал. Ђ побывал он в последнее времЯ во многих местах и за эти сорок с небольшим дней разобралсЯ наконец в положении. Џоложение оказалось гораздо менее утешительным и более причудливым, чем он думал. Ћн еще корпел над букварем, когда ѓай пристал к нему с вопросом, откуда он, Њаксим, взЯлсЯ. ђисунки не помогали: ѓай воспринимал их с какой-то странной улыбкой и продолжал повторЯть все тот же вопрос: "Ћткуда ты?". ’огда Њаксим в раздражении ткнул пальцем в потолок и сказал: "‘ неба". Љ его удивлению, ѓай нашел это вполне естественным и стал с вопросительной интонацией сыпать какими-то словами, которые Њаксим принЯл сначала за названиЯ планет местной системы. Ќо ѓай развернул карту мира в меркаторской проекции, и тут выЯснилось, что это вовсе не названиЯ планет, а названиЯ стран-антиподов. Њаксим пожал плечами, произнес все известные ему выражениЯ отрицаниЯ и стал изучать карту, так что разговор на этом временно прекратилсЯ. ‚ечером днЯ через два Њаксим и ђада смотрели телевизор. ла какаЯ-то очень страннаЯ передача, нечто вроде кинофильма без начала и конца, без определенного сюжета, с бесконечным количеством действующих лиц -- довольно жутких лиц, действующих довольно дико с точки зрениЯ нормального гуманоида. ђада смотрела с интересом, хватала Њаксима за рукав, вскрикивала, раза два всплакнула, а Њаксим быстро соскучилсЯ и задремал было под уныло-угрожающую музыку, как вдруг на экране мелькнуло что-то знакомое. Ћн даже глаза протер. Ќа экране была Џандора, угрюмый тахорг тащилсЯ через джунгли, давЯ деревьЯ, и вдруг поЯвилсЯ Џетер с манком в руках; очень сосредоточенный и серьезный, он пЯтилсЯ задом, споткнулсЯ о корЯгу и полетел спиной прЯмо в болото. ‘ огромным изумлением Њаксим узнал сообственную ментограмму, а потом еще одну и еще, но не было никаких комментариев, играла все та же музыка, и Џандора исчезла, уступив место слепому тощему человеку, который полз по потолку, затЯнутому пыльной паутиной. "—то это?" -- спросил Њаксим, тыча пальцем в экран. "Џередача, -- нетерпеливо сказала ђада. -- €нтересно. ‘мотри". Ћн так и не добилсЯ толку, и в голову ему пришла мысль о многих десЯтках разнообразных пришельцев, добросовестно вспоминающих свои миры. Ћднако, он быстро отказалсЯ от этой мысли: миры были слишком страшны и однообразны -- глухие, душные комнаты, бесконечные коридоры, заставленные мебелью, котораЯ вдруг прорастала гигантскими колючками; спиральные лестницы, винтом уходЯщие в непроглЯдный мрак узких колодцев; зарешеченные подвалы, набитые тупо копошащимисЯ телами, между которыми выглЯдывали болезненно-бледные лица, как на картинках €еронима Ѓосха, -- это было больше похоже на бредовую фантазию, чем на реальные миры. Ќа фоне этих видений ментограммы Њаксима Ярко сиЯли реализмом, переходЯщим из-за Њаксимова темперамента в романтический натурализм. ’акие передачи повторЯлись почти каждый день, назывались они "‚олшебное путешествие", но Њаксим так до конца и не понЯл, в чем их соль. ‚ ответ на его вопросы ѓай и ђада недоуменно пожимали плечами и говорили: "Џередача. €нтересно. ‚олшебное путешествие. ‘казка. ’ы смотри! Ѓывает смешно, бывает страшно". € у Њаксима зародились самые серьезные сомнениЯ в том, что целью исследований профессора Ѓегемота был контакт и что вообще эти исследованиЯ были исследованиЯми. ќтот интуитивный вывод косвенно подтвердилсЯ декаду спустЯ, когда ѓай прошел по конкурсу в заочную школу претендентов на первый офицерский чин и принЯлсЯ зубрить математику и механику. ‘хемы и формулы из элементарного курса баллистики привели Њаксима в недоумение. Ћн пристал к ѓаю; ѓай сначала не понЯл, а потом, снисходительно улыбаЯсь, объЯснил ему космографию своего мира. € тогда выЯснилось, что его обитаемый остров не есть шар, не есть геоид и вообще не ЯвлЯетсЯ планетой. Ћбитаемый остров был миром, единственным миром во вселенной. Џод ногами аборигенов была твердаЯ поверхность сферы мира. Ќад головами аборигенов имел место гигантский, но конечного объема газовый шар неизвестного пока состава и обладающий не вполне Ясными пока свойствами. ‘уществовала теориЯ о том, что плотность газа быстро растет к центру газового пузырЯ, и там происходЯт какие-то таинственные процессы, вызывающие регулЯрные изменениЯ так называемого мирового света, обуславливающие смену днЯ и ночи. Љроме короткопериодических, суточных, изменений состоЯниЯ мирового света, существовали долгопериодические, порождающие сезонные колебаниЯ температуры и смену времен года. ‘ила тЯжести была направлена от центра сферы мира перпендикулЯрно ее поверхности. Љороче говорЯ, обитаемый остров существовал на внутренней поверхности огромного пузырЯ в бесконечной тверди, заполнЯвшей вселенную. Њаксим, совершенно обалдевший от неожиданности, пустилсЯ было в спор, но очень скоро оказалось, что они с ѓаем говорЯт на разных Языках, и что понЯть друг друга им гораздо тЯжелее, чем убежденному коперниканцу понЯть убежденного последователЯ ЏтолемеЯ. ‚се дело было в удивительных свойствах атмосферы этой планеты. ‚о-первых, необычайно сильнаЯ рефракциЯ непомерно задирала горизонт и спокон веков внушала аборигенам, что землЯ их не плоскаЯ и, уж во всЯком случае, не выпуклаЯ -- она вогнутаЯ. "‚станьте на морском берегу, -- рекомендоювали школьные учебники, -- и проследите за движением кораблЯ, отошедшего от пристани. ‘начала он будет двигатьсЯ как бы по плоскости, но чем дальше он будет уходить, тем выше он будет подниматьсЯ, пока не скроетсЯ в атмосферной дымке, заслонЯющей остальную часть мира". ‚о-вторых, атмосфера эта была весьма плотна и фосфоросцерировала днем и ночью, так что никто никогда не видел здесь звездного неба, а случаи наблюдениЯ солнца были записаны в хрониках и служили основой длЯ бесконечных попыток созданиЯ теории мирового света. Њаксим понЯл, что находитсЯ в ловушке, что контакт сделаетсЯ возможным только тогда, когда ему удастсЯ буквально вывернуть наизнанку естественные представлениЯ, складывавшиесЯ тысЯчелетиЯми. Џо-видимому это уже пытались здесь проделать, если судить по распространенному проклЯтию "массаракш", означавшему дословно "мир наизнанку"; кроме того, ѓай рассказал о чисто абстрактной математической теории, рассматривавшей мир иначе. ’еориЯ эта возникла еще в древние времена, преследовалась некогда официальной религией, имела своих мучеников, получила математическую стройность трудами гениальных математиков прошлого века, но так и осталась чисто абстрактной, хотЯ, как и большинство абстрактных теорий, нашла себе наконец практическое применение -- совсем недавно, когда были созданы сверхдальнобойные снарЯды. Ћбдумав и сопоставив все, что ему стало известно, Њаксим понЯл, во-первых, что все это времЯ выглЯдел здесь сумасшедшим и что недаром его ментограммы включены в шизоидное "‚олшебное путешествие". ‚о-вторых, он понЯл, что до поры до времени он должен молчать о своем инопланетном происхождении, если не хочет вернутьсЯ к Ѓегемоту. ќто означало, что обитаемый остров не придет к нему на помощь, что расчитывать он может только на себЯ, что постройка нуль-передатчика откладываетсЯ на неопределенное времЯ, а сам он застрЯл здесь надолго, может быть -- массаракш! -- Ќавсегда. Ѓезнадежность ситуации едва не сбила его с ног, но он стиснул зубы и принудил себЯ рассуждать чисто логически. Њаме придетсЯ пережить тЯжелое времЯ. …й будет безмерно плохо, и одна эта мысль отбивает всЯкую охоту рассужддать логически. "Ѓудь он неладен, этот бездарный, замкнутый мир!.. Ќо у менЯ есть только два выхода: либо тосковать по невозможному и бессильно кусать локти, либо собратьсЯ и ждать. Џо-настоЯщему жить, как Я хотел жить всегда -- любить друзей, добиватьсЯ цели, дратьсЯ, побеждать, терпеть поражениЯ, получать по носу, давать сдачи -- все, что угодно, только не заламывать в отчаЯнии руки..." Ћн прекратил разговоры о строении вселенной и принЯлсЯ расспрашивать ѓаЯ об истории и социальном устройстве своего обитаемого острова. ‘ историей дело обстоЯло неважно. ѓай имел из нее лишь отрывочные сведениЯ, и серьезных книг у него не было. ‚ городской библиотеке серьезных книг не оказалось тоже. Ќо можно было понЯть, что приютившаЯ Њаксима страна была раньше значительно обширней и владела огромным количеством заморских колоний, из-за которых и вспыхнула разрушительнаЯ война с ныне забытыми соседними государствами. ‚ойна эта охватила весь мир, погибли миллионы и миллионы, были разрушены тысЯчи городов, десЯтки больших и малых государств были сметены с лица земли, в мире и стране воцарилсЯ хаос. Ќаступили дни жестокого голода и эпидемий. Џопытки народных восстаний кучка эксплуататоров подавлЯла Ядерными зарЯдами. ‘трана и мир шли к гибели. Џоложение было спасено Ћгненосными ’ворцами. ‘удЯ по всему, это была анонимнаЯ группа молодых офицеров генерального штаба, которые в один прекрасный день, располагаЯ всего двумЯ дивизиЯми, очень недовольными тем, что их направлЯют в атомную мЯсорубку, организовали путч и захватили власть. ‘ тех пор положение в значительной степени стабилизировалось, и война утихла как-то сама собой, хотЯ мира никто не заключал. Њаксим понимал, что политическое устройство страны весьма далеко от идеального. Ћднако было Ясно, что популЯрность Ћгненосных ’ворцов в народе чрезвычайно высока, причем во всех слоЯх общества. ќкономическаЯ основа этой популЯрности оставалась Њаксиму непонЯтной, но дело было, очевидно, в том, что военнаЯ верхушка сумела укротить аппетиты промышленников, чем завоевала популЯрность у рабочих, и привела в подчинение рабочих, чем расположила к себе промышленников. ‚прочем, это были только догадки. ѓаю, например, такаЯ постановка вопроса вообще казалась диковинной: такое понЯтие, как "класс", длЯ него не существовало, и противоречий между социальными группами он представить себе не мог... ‚нешнее положение страны продолжало оставатьсЯ крайне напрЯженным. Љ северу от нее располагалось два больших государства -- •онти и ЏандеЯ -- бывшие не то колонии, не то провинции. Ћб этих странах никто ничего не знал, но было известно, что обе страны питают самые агрессивные намерениЯ, непрерывно засылают диверсантов и шпионов, организуют инциденты на границах и готовЯт войну. –ель этой войны была ѓаю не Ясна, да он никогда и не задавалсЯ таким вопроосом. Ќа севере были враги, и этого ему было достаточно. Љ югу, за приграничными лесами, лежала пустынЯ, выжженаЯ Ядерными взрывами, образовавшаЯсЯ на месте целой группы стран, принимавших в военных действиЯх самое активное участие. Ћ том, что происходило на этих миллионах квадратных километров, тоже не было известно ничего, да это никого и не интересовало. ћжные границы подвергались непрерывным атакамм колоссальных орд полудикарей -- выродков, которыми кишели леса за рекой ѓолубаЯ ‡меЯ. Џроблема южных границ считалась чуть ли не важнейшей. ’ам было очень трудно, и именно там концентрировались отборные части боевого легиона. ѓай прослужил в этих частЯх три года и рассказывал удивительные вещи. ћжнее пустыни, на другом конце единственного материка планеты, тоже могли сохранитьсЯ какие-то государства, но они не давали о себе знать. ‡ато постоЯнно и непрерывно давала о себе знать так называемаЯ ЋстровнаЯ €мпериЯ, обосновавшаЯсЯ на трех мощных архипелагах антарктической зоны. Њировой океан принадлежал ей. ђадиоактивные воды бороздил огромный флот подводных лодок, вызывающе окрашенных в снежно-белый цвет, оснащенных по последнему слову истребительной техники, с бандами специально выдрессированных головорезов на борту. †уткие, как призраки, белые субмарины держали в постоЯнном напрЯжении прибрежные районы, производЯ неспровоцированные обстрелы и высаживаЯ пиратские десанты. ќтой белой угрозе также противостоЯл легион. Љартина всемирного хаоса и разрушениЯ потрЯсла Њаксима. Џеред ним была планета-могильник, на которой еле-еле теплилась жизнь, и жизнь эта готова была погасить сама себЯ в любой момент. Њаксим слушал ђаду, ее спокойные и страшные рассказы о том, как мать получила известие о гибели отца (отец, врач -- эпидемиолог, отказалсЯ покинуть зараженный район, а у государства в то времЯ не было ни времени, ни возможности боротьсЯ с эпидемией регулЯрными средствами, и на район просто была сброшена бомба); о том, как после смерти отца, она, ђада, чтобы прокормить маленького ѓаЯ и совершенно беспомощного дЯдюшку Љаана, по восемнадцать часов в сутки работала посудомойкой на пересылочном пункте, потом уборщицей в роскошном притоне длЯ спекулЯнтов, потом выступала в "женских бегах с тотализатором", потом сидела в тюрьме, правда недолго, но осталась без работы и несколько месЯцев просила милостыню... Њаксим слушал дЯдюшку Љаана, когда-то крупного ученого, как в первый же год войны упразднили Ђкадемию Ќаук, составили …го €мператорского ‚еличества Ђкадемии батальон; как от голода сошел с ума и повесилсЯ создатель эволюционной теории; как голоднаЯ толпа разгромила зоологический музей и захватила в пищу заспиртованные препараты... Њаксим слушал ѓаЯ, его бесхитростные рассказы о строительстве башен противобаллистической защиты, как по ночам людоеды подкрадываюсЯ к строительным площадкам и похищают воспитуемых и сторожевых легионеров; как в темноте неслышными призраками нападают беспощадные упыри, полулюди, полузвери, полусобаки; слушал его восторженную хвалу системе ЏЃ‡, котораЯ создавалась ценой невероЯтных лишений в последние годы войны, котораЯ, по сути, и прекратила военные действиЯ, защитив страну с воздуха, котораЯ и теперь ЯвлЯетсЯ единственной гарантией безопасностии от агрессии с севера... Ђ эти мерзавцы устраивают нападениЯ на отражательные башни -- продажные шкуры, убийцы женщин и детей, купленные на грЯзные деньги •онти и пандеи, выродки, мразь хуже всЯкого крысолова... Ќервное лицо ѓаЯ искажалось ненавистью. "‡десь самое главное, -- говорил он, постукиваЯ кулаком по столу, -- и поэтому Я пошел в легион, не на завод, не в поле, не в контору -- в боевой легион, который сейчас спасает все..." Њаксим слушал жадно, как страшную, невозможную сказку, тем более страшную и невозможную, что все это было на самом деле, что многое и многое из этого продолжало быть, а самое страшное и невозможное из этого могло повторитьсЯ в любую минуту. ‘мешно и стыдно стало ему думать о собственных неурЯдицах, игрушечными сделались его собственные проблемы -- какой-то там контакт, нуль -передатчик, ломанье рук... ѓрузовики круто свернули в неширокую улицу с многоэтажными кирпичными домами, и Џанди сказал: "Џриехали". Џрохожие на тротуаре шарахнулись к стенам, закрываЯсь от света фар. ѓрузовик остановилсЯ, над кабиной выдвинулась длиннаЯ телескопическаЯ антенна. -- ‚ыходи! -- ‚ один голос гаркнули командиры второй и третьей секции, и легионеры посыпались через борта. -- Џервой секции остатьсЯ на месте! -- скомадовал ѓай. ‚скочившие было Џанди и Њаксим снова сели. -- Ќа тройки разберись! -- орали капралы на тротуаре. -- ‚тораЯ секциЯ, вперед! ’ретьЯ секциЯ, за мной! ‚перед, марш! Џрогрохотали подкованные сапои, кто-то восторженно взвизгнул: -- ѓоспода! Ѓоевой легион! -- „а здравствует боевой легион! -- “ра! -- закричали бледные люди, прижавшиесЯ к стенам, чтобы не мешать. ќти прохожие словно ждали здесь легионеров и теперь, дождавшись, радовались им, как лучшим друзьЯм. ‘идевший справа от Њаксима кандидат ‡ойза, совсем еще мальчишка, длинный как жердь, с белым пухом на щеках, ткнул Њаксима острым локтем в бок и радостно подмигнул. Њаксим улыбнулсЯ в ответ. ‘екции уже исчезли в подъездах; у дверей стоЯли только капралы, стоЯли твердо, надежно, с неподвижными лицами под беретами набекрень. •лопнула дверь кабины и голос ротмистра —ачу прокаркал: -- ЏерваЯ секциЯ, выходи, стройсЯ! Њаксим прыжком перемахнул через борт. Љогда секциЯ построилась, ротмистр движением руки остановил ѓаЯ, подбежавшего с докладом, подошел к строю вплотную и скомандовал: -- Ќадеть каски! „ействительные рЯдовые словно ждали этой команды, а кандидаты несколько замешкались. ђотмистр, нетерпеливо постукиваЯ каблуком, дождалсЯ, пока ‡ойза справитсЯ с подбородочным ремнем, и скомандовал: "Ќаправо" и "Ѓегом вперед". Ћн сам побежал впереди, неуклюже-ловкий, сильно отмахиваЯ покалеченной рукой, ведЯ секцию под темную арку во двор, узкий и мрачный как колодец, свернул под другую арку, такую же мрачную и вонючую, и остановилсЯ перед облупленной дверью под тусклой лампочкой. -- ‚нимание! -- каркнул он. -- ЏерваЯ тройка и кандидат ‘им пойдут со мной. Ћстальные останутсЯ здесь. Љапрал ѓаал, по свистку тройку ко мне наверх, на четвертый этаж. Ќикого не выпускать, брать живыми, стрелЯть только в крайнем случае. ЏерваЯ тройка и кандидат ‘им, за мной! Ћн толкнул облупленную дверь и исчез. Њаксим, обогнав Џанди, кинулсЯ следом. ‡а дверью оказалась крутаЯ каменнаЯ лестница с железными перилами, узкаЯ, озареннаЯ тусклым светом. ђотмистр резво, через три ступеньки, бежал наверх. Њаксим догнал его и увидел в его руке пистолет. ’огда Њаксим на бегу снЯл с шеи автомат; на секунду он ошутил тошноту при мысли, что сейчас, может быть, придетсЯ стрелЯть в людей, но отогнал эту мысль -- это были не люди, это были животные, хуже усатого Љрысолова, хуже пЯтнистых обезьЯн. ѓнуснаЯ слЯкоть под ногами, мутный свет, заплеванные стены подтверждали и поддерживали это ощущение. ‚торой этаж. Љухонные ароматы, в щели полуоткрытой двери старушечье лицо. ‘ мЯвом шарахаетсЯ из-под ног ополоумевшаЯ кошка. ’ретий этаж. Љакой-то болван поставил посреди площадки ведро с помоЯми. ђотмистр сшибает ведро, помои летЯт в пролет. "Њассаракш!.." -- ђычит снизу Џанди. Џарень и девушка, обнЯвшись, прижались в темном углу, лица у них испуганно-радостные. "Џрочь вниз!" -- Љаркает на бегу ротмистр. —етвертый этаж. ЃезобразнаЯ коричневаЯ дверь с облезшей маслЯной краской, исцарапаннаЯ жестЯнаЯ дощечка с надписью: "ѓобби, зубной врач. Џрием в любое времЯ". ‡а дверью кто-то протЯжно кричит. ђотмистр останавливаетсЯ и хрипит: "‡амок!" Џо его черному лицу катитсЯ пот. Њаксим не понимает. Ќабежавший Џанди отталкивает его, приставлЯет ствол автомата к двери под ручку и дает очередь. ‘ыплютсЯ искры, летЯт куски дерева, и сейчас же, словно в ответ, за дверью глухо, сквозь протЯжный крик, хлопают выстрелы, снова с треском летЯт щепки, что-то горЯчее, плотное с гнусным визгом проноситсЯ у Њаксима на головой. ђотмистр распахивает дверь, там темно, желтые вспышки выстрелов озарЯют клубы дыма. "‡а мной!" -- хрипит ротмистр и нырЯет головой вперед навстречу выстрелам. Њаксим и Џанди рвутсЯ за ним; дверь узкаЯ, придавленный Џанди коротко вЯкает. Љоридор, духота, пороховой дым. “гроза слева. Њаксим выбрасывает руку, ловит горЯчий ствол, рвет оружие от себЯ и вверх. ’ихо, но ужасающе отчетливо хрустЯт чьи-то вывернутые суставы, большое мЯгкое тело застывает в безвольном падении. ‚переди, в дыму каркает ротмистр: "Ќе стрелЯть, брать живьем!" Њаксим бросает автомат и врываетсЯ в большую освещенную комнату. ‡десь очень много книг и картин и стрелЯть здесь не в кого. Ќа полу корчатсЯ двое мужчин. Ћдин все времЯ кричит, уже охрип, но все равно кричит. ‚ кресле, откинув голову, лежит в обмороке женщина -- белаЯ до прозрачности. Љомната полна болью. ђотмистр стоит над кричащим человеком и, озираЯсь засовывает пистолет в кобуру. ‘ильно толкнув Њаксима, в комнату вваливаетсЯ Џанди, за ним легионеры волокут грузное тело того, кто стрелЯл в коридоре. Љандидат ‡ойза, мокрый и взволнованный, без улыбки подает Њаксиму брошенный автомат. ђотмистр поворачивает к ним свое страшное черное лицо. "Ђ где еще один?" -- Љаркает он, и в тот же момент падает портьера, с подоконника тЯжело соскакивает длинный худой человек в белом запЯтнаном халате. Ћн как слепой идет на ротмистра, медленно поднимаЯ два огромных пистолета на уровень стеклЯнных от боли глаз. "Ђй!" -- Љричит ‡ойза... Њаксим стоЯл боком, и у него не оставалось времени повернутьсЯ. Ћн прыгнул изо всех сил, но человек успел все-таки один раз нажать на спусковые крючки. Њаксиму опалило лицо, пороховаЯ гарь забила рот, а пальцы его уже сомкнулись на запЯстьЯх белого халата, и пистолеты со стуком упали на пол. —еловек опустилсЯ на колени, уронил голову, и, когда Њаксим отпустил его, мЯгко повалилсЯ ничком. -- Ќу-у-у, -- сказал ротмистр с непонЯтной интонацией. -- Љладите этого сюда же, -- приказал он Џанди. -- Ђ ты, -- сказал он бледному и мокрому ‡ойзе, -- беги вниз и сообщи командирам секций, где Я нахожусь. Џусть доложат как у них дела. (‡ойза щелкнул каблуками и метнулсЯ к двери.) „а, передай ѓаалу, пусть подниметсЯ сюда... Џерестань орать, мразь! -- Џрикрикнул он на стонавшего человека и легко стукнул его носком сапога в бок. - ќ, бесполезно. •липкаЯ дрЯнь, мусор... Ћбыскать! -- приказал он Џанди. -- € положите их всех в рЯд. ’ут же на полу. € эту тоже, а то расселась в единственном кресле... Њаксим подошел к женщине, осторожно поднЯл ее и перенес на кровать. “ него было смутно на душе. Ќе этого он ожидал. ’еперь он и сам не знал -- чего. †елтых оскаленных клыков, злобного воЯ, свирепой схватки не на жизнь, а насмерть?.. …му не с чем было сравнить свои ощущениЯ, но он почему-то вспомнил, как однажды подстрелил тахорга и как это огромное и беспощадное, по слухам, животное, провалившись с перебитым позвоночником в огромную Яму, тихо, жалобно плакало и что-то бормотало в смертной тоске почти человеческим голосом... -- Љандидат ‘им! -- Љаркнул ротмистр. -- џ ска- зал -- на пол! Ћн смотрел на Њаксима своими жуткими прозрачными глазами, губы у него словно свело судорогой, и Њаксим понЯл: не ему судить, что в этом мире верно, а что нет. Ћн еще чужак, он не знает пока ни их ненависти, ни их любви... Ћн поднЯл женщину и положил ее рЯдом с грузным человеком. Џанди и второй легионер, пыхтЯ, старательно выворачивали карманы арестованных. Ђ арестованные были без памЯти. ‚се пЯтеро. ђотмистр уселсЯ в кресло, бросил на стол фуражку, закурил и пальцем поманил к себе Њаксима. Њаксим подошел, браво щелкнув каблуками. -- Џочему бросил автомат? -- Ќегромко спросил ротмистр. -- ‚ы приказали не стрелЯть. -- ѓосподин ротмистр. -- ’ак точно,приказали не стрелЯть, гос подин ротмистр. ђотмистр, прищурившись, пускал дым в потолок. -- ‡начит, если бы Я приказал тебе молчать, ты бы откусил себе Язык? Њаксим промолчал. ђазговор ему не нравилсЯ, но он хорошо помнил наставлениЯ ѓаЯ. -- Љто отец? -- спросил ротмистр. -- “ченый, господин ротмистр. -- †ив? -- ’ак точно, господин ротмистр. ђотмистр вынул изо рта сигарету и посмотрел на Њаксима. -- ѓде он? Њаксим понЯл, что сболтнул лишнее. Ќадо было выкручиватьсЯ. -- Ќе знаю, господин ротмистр, точнее, не помню. -- Ћднако, то, что он ученый, ты помнишь... Ђ что ты еще помнишь? -- Ќе знаю, господин ротмистр. Џомню многое, но капрал ѓаал полагает, что это ложнаЯ памЯть. ‚ коридоре послышались торопливые шаги, в комнату вошел ѓай и вытЯнулсЯ перед ротмистром. -- ‡аймись этими полутрупами, капрал, -- сказал ротмистр. -- Ќаручников хватит? ѓай поглЯдел через плечо на арестованных. -- ‘ вашего позволениЯ, господин ротмистр, одну пару придетсЯ занЯть в соседней секции. -- „ействуй. ѓай выбежал, а в коридоре уже опЯть топали сапоги, поЯвились командиры секций и доложили, что операциЯ проходит успешно, двое подозрительных уже взЯты, жильцы, как всегда, оказывают активную помощь. ђотмистр приказал скорее заканчивать, а по окончании передать в штаб парольное слово "тамба". Љогда командиры секций вышли, он закурил новую сигарету и некоторое времЯ молчал, глЯдЯ, как легионеры снимают со стеллажей книги, перелистывают их и бросают на кровать. -- Џанди, -- сказал он негромко, -- займись картинами. ’олько вот с этой осторожнее, не попорти, Я возьму ее себе... -- ‡атем он снова повернулсЯ к Њаксиму. -- Љак ты ее находишь? -- ‘просил он. Њаксим посмотрел. Ќа картине был морской берег, высокаЯ воднаЯ даль без горизонта, сумерки и женщина, выходЯщаЯ из воды. ‚етер. ‘вежо. †енщине холодно. -- •орошаЯ картина, господин ротмистр, -- сказал Њаксим. -- “знаешь места? -- Ќикак нет. ќтого морЯ Я никогда не видел. -- Ђ какое видел? -- ‘овсем другое, господин ротмистр, но это ложнаЯ памЯть. -- ‚здор. ќто же самое, только ты смотрел не с берега, а с мостика, и под тобой была белаЯ палуба, а позади, на корме, был еще один мостик, только пониже. Ђ на берегу была не эта баба, а танк, и ты наводил под башню... ‡наешь ты, щенок, что такое, когда болванка попадает под башню? Њассаракш... -- Џрошипел он и раздовил окурок об стол. -- Ќе понимаю, -- сказал Њаксим холодно. -- Ќикогда в жизни ничего никуда не наводил. -- Љак же ты можешь знать? ’ы ведь ничего не помнишь. -- џ помню, что не наводил. -- ѓосподин ротмистр! -- Џомню, что не наводил, господин ротмистр. € не понимаю, о чем вы говорите. ‚ошел ѓай в сопровождении двух кандидатов. Ћни принЯлись надевать на задержанных тЯжелые наручники. -- ’оже ведь люди, -- вдруг сказал ротмистр. -- “ них жены, дети. Ћни кого-то любили, их кто-то любил... Ћн говорил, Явно издеваЯсь, но Њаксим сказал то, что думал: -- „а, господин ротмистр. џ ожидал чего-то другого. -- Љраем глаза он видел, что ѓай испуганно смотрит на него. Ќо ему уже до тошноты надоело врать, и он добавил: -- Я думал, что это действительно выродки. ‚роде голых пЯтнистых... †ивотных. -- ѓолый пЯтнистый дурак, -- веско сказал ротмистр. -- „еревнЯ. ’ы не в лесу. ‡десь они как люди, у которых при сильном волнении сильно болит головка. Ђ у тебЯ не болит головка при волнении? -- спросил он неожиданно. -- “ менЯ никогда ничего не болит, господин ротмистр, -- ответил Њаксим. -- Ђ у вас? -- —то-о? -- “ вас такой раздраженный тон, Я и подумал... -- ѓосподин ротмистр! -- Љаким-то дребезжащим голосом крикнул ѓай, -- разрешите доложить. Ђрестованные пришли в себЯ. ђотмистр поглЯдел на него и усмехнулсЯ. -- Ќе волнуйсЯ, капрал. ’вой дружок показал себЯ сегоднЯ настоЯщим легионером. …сли бы не он, ротмистр —ачу валЯлсЯ бы сейчас с пулей в башке... -- Ћн закурил третью сигарету и выпустил в потолок толстую струю дыма. -- “ тебЯ верный нюх, капрал. џ бы хоть сейчас произвел этого молодчика в рЯдовые... Њассаракш, Я произвел бы его в офицеры! “ него бригадирские замашки, он обожает задавать вопросы офицерам... Ќо Я теперь очень хорошо тебЯ понимаю. ’вой рапорт имел все основаниЯ. ’ак что... Џогодим пока производить его... -- ђотмистр поднЯлсЯ, тЯжело ступаЯ обошел стол и остановилсЯ перед Њаксимом. -- Ќе будем даже производить его в действительные рЯдовые. Ћн хороший боец, но он еще молокосос... Њы займемсЯ его воспитанием... ‚нимание! -- ‡аорал он вдруг, -- капрал ѓаал! ‚ывести арестованных! ђЯдовой Џанди и кандидат ‘им, забрать мою картину и все, что тут есть бумажного! Ћтнести ко мне в машину! Ћн повернулсЯ и вышел из комнаты. ѓай укоризненно посмотрел на Њаксима, но ничего не сказал. ‹егионеры поднимали задержанных, пинками и тычками ставили их на ноги и вели к двери. ‡адержанные не сопротивллЯлись. Ћни были как ватные, они шатались, у них подгибались ноги. ѓрузный человек, стрелЯвший в коридоре, громко постанывал и ругалсЯ шепотом. †енщина беззвучно шевелила губами. “ нее странно светились глаза. -- ќй, Њак, -- сказал Џанди. -- ‚озьми вон одеЯло с кровати, заверни в него книги, а если не хватит, возьми еще простыню. Љак сложишь, тащи все вниз, а Я картину понесу... „а не забудь автомат, дурьЯ голова! ’ы думаешь, чего ротмистр на тебЯ взъелсЯ? Ђвтомат ты бросил. ђазве можно оружие бросать? „а еще в бою... ќх, ты!.. -- Џрекрати разговоры, Џанди, -- сердито сказал ѓай. -- Ѓери картину и иди. ‚ дверЯх он обернулсЯ к Њаксиму, постучал себЯ пальцем по лбу и вышел. Ѓыло слышно, как Џанди, спускаЯсь по лестнице, во все горло распевает "“ймись, мамаша". Њаксим вздохнул, положил автомат на стол и подошел к груде книг, сваленных на кровать и на пол. …го вдруг осенило, что он нигде еще не видел такого количества книг, разве что в библиотеке. ‚ книжных лавках книг было, конечно, больше, но только по количеству, а не по названиЯм. Љниги были старые, с пожелтевшими страницами. Ќекоторые немного обгорели, а некоторые, к удивлению Њаксима были ощутимо радиоактивны. Ќе было времени как следует рассмотреть их. Њаксим упаковал два узла и некоторое времЯ постоЯл, оглЯдываЯ комнату. Џустые, перекошенные стеллажи, темные пЯтна там, где были картины, сами картины, выдранные из рам, затоптанные... € никаких следов зубоврачебной техники. Ћн взЯл узлы и направилсЯ к двери, но потом вспомнил и вернулсЯ за автоматом. Ќа столе под стеклом лежали две фотографии. Ќа одной -- та самаЯ прозрачнаЯ женщина, и на коленЯх у нее мальчик лет четырех с изумленно раскрытым ртом, а женщина -- молодаЯ, удовлетвореннаЯ, гордаЯ... Ќа второй фотографии -- красиваЯ местность в горах, темные купы деревьев, стариннаЯ, полуразрушеннаЯ башнЯ... Њаксим закинул автомат за спину и вернулсЯ к узлам. ѓлава седьмаЯ Џо утрам после завтрака бригада выстраивалась на плацу длЯ зачтениЯ приказов и развода на занЯтиЯ. ќто была самаЯ тЯжкаЯ длЯ Њаксима процедура, если не считать вечерних поверок. ‡ачтение любых приказов сопровождалось каждый раз настоЯщим пароксизмом восторга. Њаксим заставлЯл себЯ подавлЯть невольное отвращение к этому внезапному безумию, которое охватывало всю бригаду, начинаЯ от бригадира и кончаЯ последним кандидатом; он ругал себЯ за скептицизм инородца и чужака; старалсЯ вдохновитьсЯ сам, твердил мысленно, что должен понЯть и проникнутьсЯ. Ќо это было очень трудно. ‘ детства воспитанный в правилах сдержанно-иронического отношениЯ к себе, в неприЯзни к громким словам, он почти злилсЯ на товарищей по строю, на добрых, простодушных, неплохих, в общем, ребЯт, когда они вдруг после зачтениЯ приказа о наказании тремЯ сутками карцера кандидата имЯрек за прериканиЯ с капралом таким-то, разевали рты, терЯли присущее им добродушие и чувство юмора и принимались восторженно орать "“ра!", Ђ потом со слезами на глазах запевали "Њарш боевого легиона" и повторЯли его дважды, трижды, а иногда четырежды. Џри этом из бригадной кухни высыпали даже повара и с энтузиазмом подхватывали, неистово размахиваЯ черпаками и ножами, благо были вне строЯ. ЏамЯтуЯ, что в этом мире надо быть, как все, Њаксим тоже пел и тоже старалсЯ утратить чувство юмора, и это ему удавалось, но было противно, потому что сам он никакого подъема не испытывал, а испытывал одну лишь неловкость. Ќа этот раз взрыв энтузиазма последовал после зачтениЯ приказа о производстве действительного рЯдового „имбы в капралы, приказа о вынесении благодарности кандидату в действительные рЯдовые ‘иму за проЯвленную в операции отвагу и приказа о переводе казармы четвертой роты на ремонт. …два бригадный адьютант засунул листки приказов в планшет, как бригадир, сорвав с себЯ фуражку, набрал полную грудь воздуху и скрипучим голосом закричал: "‚перед!.. ‹егионеры!.. †елезные!.." € пошло, и пошло... ‘егоднЯ было особенно неловко, потому что Њаксим увидел, как по темным щекам ротмистра —ачу покатились слезы. ‹егионеры ревели быками, отбиваЯ такт прикладами на массивных ременных прЯжках. —тобы не видеть этого, Њаксим зажмурилсЯ и взревел распаленным тахорогом, и голос его покрыл все голоса -- во всЯком случае ему так показалось. "‚перед бесстрашные!.." -- ђевел он, уже никого больше не слыша, кроме себЯ. „о чего же идиотские слова... Ќаверно, какой-нибудь капрал сочинил. Ќужно очень любить свое дело, чтобы ходить в бой с такими словами. Ћн открыл глаза и увидел стаю черных птиц, всполошенно мечущихсЯ над плацем. "Ђлмазный панцирь не спасет тебЯ, о враг..." Џотом все кончилось также внезапно, как и началось. Ѓригадир обвел строй посоловевшими глазами, вспомнил, где он находитсЯ и сорванным голосом скомандовал: "ѓосподам офицерам развести роты на занЯтиЯ!" ђебЯта, оторопело поматываЯ головами, косились друг на друга, и ротмистру —ачу пришлось дважды крикнуть "ђавнЯйсь!", Џрежде чем рЯды принЯли должный вид. ‡атем роту отвели к казарме, и ротмистр распорЯдилсЯ: "ЏерваЯ секциЯ назначаетсЯ в конвой. Ћстальным секциЯм приступить к занЯтиЯм по распорЯдку. ђ-разойдись!" ђазошлись. ѓай построил свою секцию и распределил посты. Њаксиму с Џанди досталсЯ пост в допросной камере. ѓай наскоро объЯснил обЯзанности: стоЯть смирно справа и позади арестованного, при попытке арестованного поднЯтьсЯ со скамьи - препЯтствовать силой, подчинЯтьсЯ непосредственно бригадиру, старший -- рЯдовой Џанди, короче говорЯ, смотри на Џанди... -- џ бы ни за что не поставил тебЯ на этот пост, не положено кандидату, но господин ротмистр приказал... ’ы держи ухо востро, Њак. —то-то Я господина ротмистра не пойму. ’о ли он тебЯ хочет продвинуть поскорее -- очень ты ему понравилсЯ в деле; вчера на разборе операции с командирами секций он много о тебе говорил, да и приказ послал... ’о ли он тебЯ проверЯет. Џочему так -- не знаю. Њожет быть, Я виноват со своим рапортом, а может быть, ты сам со своими разговорчиками... -- Ћн озабоченно оглЯдел Њаксима. -- Џочисть еще раз сопоги, подтЯни ремень и надень перчатки... „а, у тебЯ же нет, кандидатам не положено... ‹адно, беги на склад, да живее, через тридцать минут выходим. Ќа складе Њаксим застал Џанди, который менЯл треснувшую кокарду. -- ‚о, капрал! -- ‘казал Џанди, обращаЯсь к начальнику склада и хлопаЯ Њаксима по плечу. - ‚идал? „евЯтый день парень в легионе -- и уже благодарность. ‚ камеру его со мной поставили... Ќебось за белыми перчатками прибежал? ‚ыдай ему хорошие перчатки, капрал, он заслужил. Џарень -- герой! Љапрал недовльно заворчал, полез в стеллажи, заваленные вещевым довольствием, бросил на прилавок перед Њаксимом несколько пар белых нитЯных перчаток и сказал пренебрежительно: -- ѓерой! ќто вы здесь с очумелыми герои. Љонечно, когда у него от боли все нутро потрескалось, подходи да клади в мешок. ’ут бы и мой дед героем был, без рук, без ног... Џанди обиделсЯ. -- ’вой дед без памЯти удрал бы, когда бы на него вот так с двумЯ пистолетами наскочили... џ было подумал, конец господину ротмистру... -- Љонец, конец... -- брюзжал капрал. -- ‚от загремите через полгода на южную границу, тогда посмотрим, кто без памЯти удирать будет... Љогда они вышли со склада, Њаксим спросил со всевозможной почтительностью (старина Џанди любил почтительность): --