ой-то сын такого-то, и ты будешь узнан; а если же ты окажешьсЯ
нечестным, шаман найдет твое истинное имЯ и облик  в тайных цифровых книгах.
Ќо в те времена необходима была бумага от  властей, котораЯ давала тебе имЯ,
место и предзначение.
     ’олько через полгода Я добралсЯ до своего родного города. Ќо лучше бы Я
никогда его не видел. џ лишилсЯ всего. Њать моЯ умерла, не выдержав известиЯ
о том, что  Я  пропал  без  вести.  џ не  мог поселитьсЯ в том доме, где жил
раньше. ЊенЯ не признали друзьЯ и  не было той  девушки, котораЯ согласилась
бы без  денег  ласкать менЯ. џ понЯл, что хотЯ факир подарил мне жизнь,  дар
его был жестоким.
     Ћдичав, Я стал добывать себе жизненные средства темными  делами. џ крал
книги  и  картины.  Ћдин  человек,  который вышел на  менЯ  через скупщиков,
склонил менЯ  к  тому,  чтобы  похитить  старинный  восточный  манускрипт из
главной библиотеки нашего города.
     џ тогда не  знал арабского и, чтобы найти эту  книгу  в закрытом фонде,
мне  пришлось  подкупить  библиотечного  служителЯ  и  подделать  письмо  из
€нститута  ‚остоковедениЯ.  џ тайком вынес ее из читального зала,  пришел  в
туалет и  опустил на улицу с помощью спининговой катушки с леской. ’ам книгу
подхватил мой сообщник.
     Џосле кражи Я запаЯл манускрипт в пластик и спрЯтал в надежном тайнике.
‚ечером  за  мной  пришли и арестовали. •отЯ Я  успел  уничтожить  все  свои
фальшивые документы  и на  допросах  молчал, улики  свидетельствовали против
менЯ. ‘ледователь  нещадно  бил мое лицо открытой  ладонью,  склонЯЯ к тому,
чтобы Я признал свою вину. ‚ину Я признал, но тайник, в котором лежит книга,
не открыл, также как и имЯ служителЯ библиотеки, что пособствовал мне.
     ЊенЯ увезли в место заточениЯ, туда,  где летом  не  заходит  солнце, а
зимой  царит  стужа -- никто  из вас, о одетые  в легкие  белые  одежды,  не
переживал таких зим.
     ‚  неволе  было  много труда,  насколько  изнурительного,  настолько  и
бессмысленного. Њы  таскали бревна  и камни. Ќо все  ж случались  дни, когда
из-за ненастьЯ или сильного холода,  конвой не  гнал нас на  работу. ‚ такие
дни один человек, родом из полуденных стран, обучал менЯ восточным Языкам. Љ
тому времени, когда он умер от кровавого поноса, Я уже мог говорить и писать
на арабском и фарси-дари.
     ‡акончилсЯ пЯтилетний срок моего заключениЯ. ’еперь менЯ бы не узнала и
моЯ собственнаЯ мать, будь она жива.
     ’айник  с книгой так и осталсЯ непотревоженным.  Ќо  теперь  Я  уже мог
читать   ее.   Ћна  называлась   "Ђлмазный  источник   мудрости".  ‘лужитель
библиотеки, которого Я спас от заточениЯ, сказал мне, что она  был вынута из
гробницы  великого  восточного воителЯ ’имура  за несколько дней  до  начала
отечественной войны.
     Љнига объЯснила  мне, как  сохранить  Ясным  и неизменным  свой дух, не
взираЯ ни на какие возмущениЯ внешнего мира. Ћна дала мне силу, после чего Я
продал ее  тому,  кто  ее  когда-то  заказывал --  обычному  нечистоплотному
коллекционеру.
     ’еперь Я  был  готов  длЯ  ‘лужениЯ  и  решил  найти мудреца  в большом
тюрбане, который разрушил мою старую непросветленную жизнь.
     ‚  ту  пору  моЯ  страна ослабла  и все более подвергалась  неурЯдицам.
ЏользуЯсь  этим,  Я предпринЯл  далекий  и опасный  путь  через все границы.
Џокинув родину, Я сменил одежду и привычки, взЯл себе новое имЯ, Я заговорил
на  восточных Языках и вскоре  уже  ничем  не  выделЯлсЯ из  толп  полудиких
азиатов.
     Ћт множества  испытаний душа моЯ  закалилась.  Љо мне  пришла  каменнаЯ
невозмутимость. Ќичто уже не задевало мой дух, ни чужаЯ боль, ни собственные
страданиЯ. ‚ крепком  и здоровом  Я видел тлен, в слабом  и чахлом -- начало
новой жизни.  Ќе Я шел по миру,  страдаЯ от невзгод, а  мир  протекал сквозь
менЯ своими изменчивыми формами, никак не задеваЯ  мою  твердую и прозрачную
как алмаз сущность.
     Љак-то повстречалсЯ мне эмир ”аюдхан, огромный и свирепый  предводитель
бесстрашных воинов. Ћн оскорбил менЯ, надсмеЯвшись над моим произношением  и
ударив  менЯ  по лицу. џ  предложил ему поединок. Ћтхохотавшись, он  спросил
менЯ,  чем мы  будем  битьсЯ: ножами, ложками или,  может  быть,  цветочными
стебельками.
     џ сказал, что мы  померимсЯ силой духа.  Њы  встанем на  краю пропасти,
спиной к ней,  и будем двигатьсЯ  к  обрыву.  Љто дальше пройдет  в  сторону
смерти,  тот  и  победил.  ќмир согласилсЯ,  наверное  потому,  что разговор
состоЯлсЯ в присутствии его воинов.
     Љогда наши пЯтки оказались над  бездной, эмир сдалсЯ и лег на  камень с
побледневшим лицом.
     ’ой же  ночью ”аюдхан был зарезан  своим помощником, который стал новым
эмиром. Ћн дал мне в провожатые многоопытного воина и отпустил восвоЯси.
     џ  всходил  все  выше  и выше  на •индукуш.  ‚скоре  мы  с  проводником
оказались в тех местах, где  даже он никогда не бывал прежде. Ћн сказал мне,
что по преданию эти горы были запечатаны еще €скандером ‡улкарнайном, потому
как в них таитсЯ зло. ’ем не менее, Я продолжил путь наугад, да и провожатый
не стал возвращатьсЯ.
     ЉакаЯ-то увереннность  вела  менЯ  вперед,  пока  Я  не  заметил  нечто
знакомое в рельефе местности. ЏослышалсЯ радостный  крик моего проводника --
он увидел дом, тот самый, в котором Я уже  побывал, будучи молодым солдатом.
‘ейчас внутри не  было  никого, через  ничем  не прикрытый  дверной проем  в
единственное помещение врывалсЯ ветер пополам с ледЯной крупой.
     џ поселилсЯ здесь. Џроводник  стал мне преданным слугой, он выучил  мой
старый  Язык  и заботилсЯ  о моем пропитании.  ‚  этом  горном пристанище  Я
перестал  боЯтьсЯ даже времени. џ понЯл, что в секунде могут прЯтатьсЯ века,
а  века легко  обращаютсЯ в ничто.  Ћбычно  времЯ  --  бурнаЯ  река, котораЯ
увлекает  неживое  и живое, несЯ  его от  рождениЯ к гибели,  словно солому.
‡десь же, в Џупе Њира, времЯ --  круговорот, оно не менЯет внутреннего бытиЯ
и почти не затрагивает внешнего.
     Ћднажды,  когда  Я  был  погружен в  созерцание великих  начал,  в  дом
ворвалсЯ молодой  солдат в нездешней одежде и сказал, приставив ствол к моей
голове:
     -- ќй, очнись, пень.  €ли Я тебЯ отправлю на встречу с гуриЯми, которые
мигом открутЯт тебе твои протухшие Яйца.
     ...
     џ знаю, что подумали некоторые из вас.  —то моЯ историЯ лживаЯ. €з этой
петли времени,  где солдат раз за разом превращаетсЯ в факира, нет  никакого
выхода.
     „ругое дело, если бы солдат застрелил факира, а бородатый воин  убил бы
солдата, спустилсЯ бы с горы, прожил бы долгую жизнь и сейчас сидел бы перед
вами, выдаваЯ себЯ за давно истлевших покойников.
     ’ак кто же Я? Ќе помню. Ќо Я  знаю, что выбор, сделанный мной когда-то,
оказалсЯ неверным. ‹учше быть ничтожнейшим  из ничтожных, чем вершить судьбы
мира.
     Љогда  Я  вернулсЯ  к  людЯм  из запечатанных гор, то  сердце мое  было
совершенно  пусто,  однако  волЯ  напоминала  закаленный  дамасский  клинок.
ЏриносЯ воздаЯние, Я разрушал одни  царства и создавал другие, Я решал, чему
быть, а чему исчезнуть, кому владеть,  а кому лежать  в бессилии.  џ  уверил
себЯ, что  это  необходимо длЯ  возвращениЯ  Ќеба и  ‡емли  на истинный путь
простоты  и  спокойствиЯ.  Ќо  сегоднЯ Я  признаюсь,  что за невозмутимостью
мудреца скрывал  гордыню  демиурга. Њир  не стоит того, чтобы исправлЯЯ его,
губить собственную душу.
     ‘ейчас настала  пора  сказать:  в  стыде  и покаЯнии  Я ухожу от вас. џ
возвращаюсь назад по тропе своей памЯти, чтобы полюбить самого себЯ и спасти
свою душу.
     ...
     €,  хотЯ  “читель  продолжал сидеть  все  в  той же позе, внимавшие его
недавним  словам понЯли, что он мертв. Ћдин из учеников  приблизилсЯ к нему,
чтобы  накинуть погребальную  плащаницу, но, случайно  коснувшись  его кожи,
вскрикнул. “читель отошел всего один осколок времени  назад, но  кожа у него
была ледЯнаЯ и твердаЯ, как у человека, погибшего холодной горной зимой.