смотрЯ  на  революцию, работали более или  менее
нормально, но все попытки  свЯзатьсЯ  с нужными людьми оказались тщетными. ‚
одних учреждениЯх  говорили, что никого нет, в других не отвечали, в третьих
уже  работали  какие-то "комитеты". Ќе добившись  ничего  толкового,  ђиттих
скоро ушел. Ћн был возмущен быстрым правительственным развалом, бездарностью
и безволием правЯщих лиц, как военных, так и гражданских.
     ‚скоре  на  нашей  квартире  начали  поЯвлЯтьсЯ  своего  рода  беженцы,
искавшие у нас безопасного места.  „ело в том, что мой отец уже полтора года
как ушел с поста министра земледелиЯ и  не был у  власти. Ћ его уходе многие
жалели, он  пользовалсЯ  доверием  в  общественных  кругах.  ‚ообще  он  был
"одиозной фигурой", и потому наша квартира могла казатьсЯ  многим безопасным
убежищем. Љонечно, это была чистаЯ иллюзиЯ.
     Џервым к  нам пришел  друг моего  отца, член  ѓосударственного  ‘овета,
барон  ђоман  „истерло,  крайне  правый  по   убеждениЯм.  Ћтец  оказал  ему
гостеприимство,  но  сказал,  указываЯ  на улицу,  где  бродили  вооруженные
солдаты: " ‘мотри, до чего вы нас довели своими безумными резолюциЯми, своим
сопротивлением  всем  необходимым  реформам  в  ђоссии.  ‚ы ответственны  за
происходЯщее!" Ѓарон „истерло промолчал. Ћн был умный человек и понимал, что
замечание моего отца основательно. Ќо если  поЯвление у нас  барона „истерло
было понЯтно, так как он, несмотрЯ на разницу во  взглЯдах, был другом моего
отца, то приход к нам бывшего премьера Ђ.’репова был совершенно неожиданным.
Ћн совсем  не был близок  к моему отцу  и в  политическом отношении  был его
противником.  €  тут  проЯвилась  любопытнаЯ  человеческаЯ черта.  Ѓудучи  у
власти, да  и вообще всю свою жизнь,  ’репов был сторонником самых крутых  и
решительных  мер,  а  тут,  как  только  началась  революциЯ, он  перетрусил
чрезмерно  и  ни  о каком  сопротивлении, конечно,  не помышлЯл. Ѓыл всецело
занЯт вопросами своей личной безопасности. Ћн пробыл у нас несколько дней!
     ‚  течение днЯ стрельбы почти не было  слышно, и мы точно не знали, что
происходит в городе. ‚ послеполуденные часы на небе стали видны темные клубы
дыма.  Љак выЯснилось, это горел Ћкружной суд на  ‹итейном, не так далеко от
нас.  ‚ечером в  нашу квартиру  позвонили. ‚ошел отрЯд  вооруженных  солдат,
пЯть-шесть  человек  под командованием какого-то  штатского.  "  “ вас,  нам
сказали находитсЯ офицер, - спросили они, - мы должны его видеть, проверить.
Ќет  ли  у него оружиЯ, а то  с  крыши вашего  дома стрелЯют  из  пулемета".
Љонечно, это была чистейшаЯ ложь, никто из пулемета  не стрелЯл. Џотребовали
моего брата €горЯ. Ќаша  мама, …лена ѓеннадиевна, очень испугалась: " ‚ы его
убьете!" - взволновано заговорила она." Ќе беспокойтесь, не убьем, - ответил
штатский, - только проверим, есть ли оружие".
     Ѓрат был в нашей  комнате.  ‚ошедшие  потребовали  сдать  оружие.  Ѓрат
побледнел,  стиснул   зубы,  но  отдал  револьвер.  ‘опротивлЯтьсЯ  было  бы
безумием. „ругого оружиЯ не было. Њежду солдатами началсЯ спор, забрать ли с
собою моего брата  €горЯ или нет, но возобладало мнение не  трогать. ‘олдаты
ушли. ‚ероЯтно, они постеснЯлись присутствиЯ нашей матери.
     Ќа этом Я кончаю. Џисать о том, что Я лично не видел, мало смысла. „а и
февральские дни кончились, наступил март.

     Ѓрюссель, 1976г.


     *’екст был опубликован в книге "‚оспоминаниЯ", Ќижний - Ќовгород,
     издательство " Ѓратство во имЯ ‘в. ЉнЯзЯ Ђлександра Ќевского",1998г.
     и в книге "‘удьба века-Љривошеины", ‘Џб, издательство "‡везда", 2002г


        „…‚џ’ЌЂ„–Ђ’›‰ ѓЋ„

        —Ђ‘’њ Џ…ђ‚Ђџ: Љ Ѓ…‹›Њ!


     ѓлава I

        <i>‚ поисках выхода</i>

     ђешение поступить в Ѓелую  армию и сражатьсЯ против большевиков созрело
во мне к зиме 1918-1919 года. ‚се в советском строе стало мне к тому времени
неприемлемым  и отвратительным, и вместе с  тем Я осознавал,  что длЯ менЯ в
нем нет места. Ќет жизни в буквальном смысле этого слова. € хотЯ Я далеко не
был уверен в  конечном  успехе Ѓелой борьбы, принЯть участие в ней стало длЯ
менЯ жизненной  потребностью. џ не  в силах был  сидеть, сложа руки.  Ћднако
осуществить  мое  желание было  не так  легко и не так  просто.  џ пропустил
благоприЯтный момент, когда пробратьсЯ к Ѓелым через гетманскую “краину, при
всеобщей дезорганизованности и слабости  советской власти, было сравнительно
нетрудно. ‹юди  целыми  семьЯми  бежали  тогда  из Њосквы  в  оккупированные
немцами  области ћга ђоссии,  а оттуда,  кто мог и хотел, попадали  к Ѓелым.
‘ейчас  положение  резко  изменилось.  ‘оветскаЯ  власть  окрепла, всюду  на
железных дорогах  контролировали  пассажиров, установлена была  прифронтоваЯ
полоса, которую никто  не мог пересечь без особого разрешениЯ ‚—Љ а. ’ак что
без советских  документов невозможно было  даже приблизитьсЯ к линии фронта,
не говорЯ уже о трудности его перейти.
     џ жил тогда в Њоскве, был студентом историко-филологического факультета
Њосковского университета, летом 1918 года мне исполнилось восемнадцать  лет.
Њоему отцу  удалось еще в июле этого  года бежать из -под ареста и уехать на
ћг,  где он  сейчас находилсЯ  в районе Ѓелых.  Ќикакой свЯзи с ним у нас не
было. Њои два старших брата -офицера, ‚асилий и Ћлег, тоже  с лета 1918 года
находились в  „обровольческой армии  (1). Њоему третьему брату €горю удалось
по знакомству устроитьсЯ на постройку железной дороги в северной ђоссии, что
освобождало его от призыва в  Љрасную армию. ЊоЯ мать и младший брат Љирилл,
под чужими именами уехали  весной 1919 года в занЯтый большевиками Љиев, где
и оставались до прихода туда Ѓелых. џ тоже поехал в это времЯ в Љиев с целью
пробратьсЯ оттуда к Ѓелым, но, убедившись, что это крайне трудно, а жить мне
в Љиеве опасно, должен был вернутьсЯ в мае в Њоскву. „о этого Я жил в Њоскве
у моих родственников, нигде не  служил, а только  училсЯ  в университете.  “
менЯ не было  никаких  свЯзей с антисоветскими организациЯми, которые, как Я
думал, могли бы мне помочь в деле перехода к Ѓелым частЯм и снабдить нужными
длЯ этого  документами.  Ђ без  документов, нечего было, и  думать  что-либо
предпринимать. Ќо парадокс заключалсЯ в том,  что длЯ получениЯ таких бумаг,
не было иного способа,  как поступить на советскую службу. ’акаЯ возможность
мне  представилась  в  конце маЯ того  же года.  Џо знакомству Я был  принЯт
старшим рабочим на постройку железной  дороги,  где уже работал  мой старший
брат.
     Џодробное описание этого периода  не входит в мою задачу. ‘кажу кратко,
что  железнаЯ  дорога   Ћвинище  -   ‘уда  начала  строитьсЯ  в  1916  году,
строительство было прервано после революции и возобновилось при  большевиках
осенью 1918 года. …й придавали большое стратегическое значение, так как  она
обеспечивала железнодорожную свЯзь Џетрограда с Њосквой  помимо Ќиколаевской
железной дороги. ‘обственно говорЯ,  строилсЯ только небольшой  участок в 90
верст с деревЯнным (за  недостатком  металлов)  мостом  через реку  Њологу у
города ‚есьегонска на границе ’верской и Ќовгородской губернии. ‚от туда Я и
поехал.
     „о революции дорогу строил известный инженер  предприниматель —аев, а в
1918  году  во  главе  работ  был  поставлен  большевиками инженер  Ѓудасси,
ближайший сотрудник —аева, уехавшего к тому времени  к Ѓелым. € вообще среди
служащих и  рабочих  на  дороге  было много лиц работавших  раньше  у —аева.
ЃлагодарЯ Ѓудасси  мне  не только удалось поступить на службу, но и получить
нужные документы.
     Џочему   он  мне   помогал  в  то  времЯ?  „умаю,  главным  образом  по
оппортунизму.  Ѓудасси работал на большевиков, был  с  ними  тесно свЯзан, а
лето 1919  года было неопределенное, кто победит, Ѓелые или Љрасные. Ѓудасси
хотелось иметь заручку среди Ѓелых на случай, если  они победЯт. Ќо и личное
знакомство моего  отца,  Ђлександра  ‚асильевича Љривошеина  с —аевым  тоже,
вероЯтно, сыграло свою роль. Љак бы то ни было, Я жил и работал этим летом в
‚есьегонске,  ожидаЯ длЯ дальнейших действий благоприЯтного  случаЯ. Ђ в это
времЯ наступление армии генерала „еникина на ћжном фронте бурно развивалось.
Ѓыл взЯт •арьков, части Ѓелой армии подходили  к Љурску, ‘умам,  Љиеву.  Њое
нетерпение попасть к Ѓелым только усиливалось от этих успехов. …сли раньше Я
иногда опасалсЯ, что белые потерпЯт поражение, прежде чем Я попаду к ним, то
теперь Я скорее "опасалсЯ", что они победЯт без менЯ! ‚прочем, серьезность и
тЯжесть борьбы с большевиками никогда не выпадали из моего сознаниЯ.
     ЃлагоприЯтный  случай скоро представилсЯ. ‚ середине  августа  железнаЯ
дорога командировала  старшего рабочего Џ., давнего "чаевского" служащего, в
Љурскую  губернию,  в село ‘елино „митриевксого уезда, нанимать плотников  -
специалистов длЯ  постройки  деревЯнного железнодорожного моста  через  реку
Њологу у города ‚есьегонска. ‚ этой командировке не  было ничего фиктивного.
Њост  через  Њологу  действительно  строилсЯ  и  на  самом  деле не  хватало
плотников-специалистов,  которых  невозможно  было  найти  поблизости,  а  в
Љурской  губернии они были.  ‘ам Џ. Ѓыл  родом  из ‘елина,  куда его  теперь
посылали, он оттуда недавно приехал и знал, что там он  может найти и нанЯть
хороших  плотников.  ”иктивность  ситуации  начиналась  с  того,  что  к  Џ.
присоединили менЯ в качестве помощника и спутника. Џравда, и в прошлые разы,
в такого рода командировки посылали обыкновенно двоих, но в данном случае Џ.
во  мне  нуждалсЯ  и  Я  был ему  как  бы  совершенно  бесполезен  по  своей
неопытности и полному незнанию дела. Ќо  зато мне  такаЯ командировка была в
высшей степени на руку.
     ”ронт проходил тогда в Љурской губернии,  на Љореневском и „митриевском
направлении, немного к югу  от местности,  куда  менЯ посылали. ќта  поездка
давала мне возможность проникнуть в прифронтовую полосу и попытатьсЯ перейти
фронт. ‚от  почему  Я был  чрезвычайно  рад и  счастлив,  когда  около 15/28
августа Я получил на  руки "“достоверение" от железной дороги приблизительно
такого содержаниЯ: "ЏредъЯвитель сего старший рабочий ‚севолод Ђлександрович
"<i>Љривошеев"</i> (так  была переделана  моЯ фамилиЯ) посылаетсЯ  в командировку в
село  ‘елино  „митриевского  уезда  Љурской губернии длЯ  найма  плотников -
специалистов  длЯ постройки деревЯнного  железнодорожного  моста через  реку
Њологу   у  города   ‚есьегонска.   †елезнаЯ  дорога   эта   имеет   большое
военно-стратегическое  значение,  и   потому  просим  все  власти  оказывать
старшему  рабочему  Љривошееву  всевозможное  содействие длЯ  выполнениЯ  им
возложенной  на   него  задачи.   Љак   служащий  железной  дороги,  имеющей
стратегическое значение, Љривошеев освобожден от  призыва  в Љрасную армию".
Џечать  и  подпись  Ѓудасси.  ‘овершенно такой  же  командировочный документ
получил и мой компаньон Џ.(2)
     „лЯ успешности моего предприЯтиЯ Я должен был посвЯтить в него, хотЯ бы
отчасти, моего  спутника.  Њне  рекомендовали его  как  надежного  человека,
которому  можно  вполне  доверЯть,   который  не  предаст,  тем  не   менее,
посоветовавшись между  собой, мы решили  не  говорить с Џ.,  что  целью моей
командировки  было поступление  в Ѓелую  армию, (что могло его  напугать), а
сказать,  что  Ѓудасси  посылает  менЯ к  своему  бывшему "хозЯину"  —аеву с
отчетом  о  строительстве  железной  дороги. Ќадо сказать, что Џ. был старым
"чаевским" служащим, лично  ему преданным как своего рода "барину". —аев его
вывел в люди, и такого рода поездке он охотно мог содействовать. Љроме того,
он  тоже вероЯтно, думал, что —аев еще  может вернутьсЯ.  Џоэтому "услужить"
ему  было всегда полезно. Љак  бы то  ни было, Џ. оказалсЯ верным спутником,
всегда готовым помочь. „лЯ менЯ  он был ценен прежде  всего  как человек,  у
которого были родственники и друзьЯ в местности куда Я ехал. (3)
     €так, к  вечеру 17/30 августа, получив на  руки  все нужные  документы,
распростившись с  братом  €горем (4),  в  макинтоше  на  плечах,  с  кожаным
чемоданом в  руках  и с фуражкой железнодорожника на голове, Я  был  готов к
отъезду на ћг к Ѓелой армии. ЊоЯ давнЯЯ страстнаЯ мечта сбывалась,  но самое
трудное и страшное было еще впереди.
     Њне только что исполнилось девЯтнадцать лет.


     ѓлава 2
        <i>Ќа ћг!</i>

     <i>Dahin! Dahin!</i>
     <i>ѓде зреет желтый апельсин.</i>
     ЏародиЯ на ѓете

     ’ак как летом и осенью из-за мелководьЯ пароходы по Њологе не ходЯт, то
в Њоскву нужно было ехать окружным путем через ‚ологду.  Њы собрались поздно
вечером с моим  спутником  Џ., в три  часа ночи сели на дрезину и поехали по
еще не вполне законченному  участку строЯщейсЯ железной дороги ‚есьегорск  -
‘уда.  —ерез  некоторое времЯ мы  пересели на паровоз, который  на  рассвете
18/30 августа довез нас до станции железной дороги Џетроград- ‚ологда- ‘уда.
Љроме нас двоих и машиниста с нами  ехал еще один человек,  по виду рабочий.
Њашинист,  хулиганистый и  развЯзно болтливый парень,  рассказывал, как  ему
приходитсЯ часто возить важных большевиков. “поминаЯ о них, он ругалсЯ  по -
матери.    "‚от    еще    на    днЯх   мне    пришлось    возить   какого-то
важного...(неприличное слово)".  —то  это  было  - своего рода  политическаЯ
оппозициЯ или просто хулиганство, трудно сказать, вероЯтно, и то и другое. Љ
девЯти  часам  утра  пришел с  многочасовым опозданием  поезд из Џетрограда,
который  к  полудню  довез нас  до ‚ологды. ЃлагодарЯ  нашим командировочным
удостоверениЯм  нам  удалось  попасть   в   вагон  первого  класса.  Ћн  был
переполнен. Џришлось расположитьсЯ с вещами в коридоре и стоЯть всю дорогу..
‘реди ехавших  многочисленных военных Љрасной  армии  внимание  мое  привлек
молодой   офицер    аристократической   наружности,   щегольски   одетый   в
красноармейскую  форму,  в  фуражке  с  красной  звездой. ‹ицо  у него  было
грустное,  и он,  сидЯ в коридоре  на своих шикарных чемоданах,  в  глубокой
задумчивости смотрел перед  собою.  Ћн  мне напомнил  одного  петроградского
знакомого,  так что Я  готов был с ним поздороватьсЯ, но Я был  не уверен  и
поколебалсЯ это сделать.  „а  это  было и рискованно, ведь Я не знал, что он
делает в Љрасных частЯх, может быть, он на самом деле перешел к большевикам.
€  он  со  своей стороны упорно  не обращал  на менЯ вниманиЯ  и  неподвижно
смотрел  перед  собою, хотЯ Я  стоЯл рЯдом  с ним. ‚последствии  в  Џариже Я
встретилсЯ с его отцом (если  красный офицер был действительно мой знакомый)
и рассказал ему об этом случае. "Ћтец" сказал мне, что его сын действительно
был  призван  в Џетрограде в Љрасную армию  и приблизительно  в те же дни, о
которых Я говорю, уехал на фронт. ‘  тех пор прошло много лет, и от сына нет
никаких известий.  ЊоЯ встреча  с ним  -  если  это  действительно был он, -
последнее, что он о нем знает.
     ‚ ‚ологде нужно пересаживатьсЯ на московский поезд, но билеты продаютсЯ
только  по разрешениЯм.  Џришлось  обращатьсЯ  к  какому-то  "  чекистскому"
учреждению  тут же на  вокзале в отдельном здании.  ќто  был Ћтдел по выдаче
пропусков при штабе  шестой  Љрасной армии, действовавшей  на  Ђрхангельском
фронте. ’ип в военной форме (один из двух) просмотрел мои бумаги и с угрюмым
видом  выдал мне пропуск до Њосквы. ‚последствии эта бумажка мне помогла. „о
отхода поезда оставалось несколько часов. џ вышел походить по городу. ‘мутно
помню  старинные  церкви.   Ќа  большой  площади  базар.  Ѓегали  мальчишки,
предлагали  по  пЯть (!)  спичек  и  кричали: " Ђ вот спички,  спички,  кому
нужно!" Љурьезно, что эта площадь была переименована большевиками в "Џлощадь
борьбы со спекулЯцией". ’ак гласила табличка,  видимо недавно повешеннаЯ. Ќо
никакой борьбы с процветавшей на ней спекулЯцией не  было заметно. ’ем лучше
длЯ населениЯ, подумал Я.
     —асам  к пЯти  мы сели с  моим спутником  в поезд  ‚ологда-  џрославль-
Њосква. Џопали в привилегированный, но довольно  необычный вагон.  ‚ероЯтно,
это был раньше вагон ресторан. ‚о всЯком случае, он не был разделен на купе,
но в одной общей зале были расставлены стульЯ,  на которых мы  разместились.
Ќочью это было  утомительно. Ќароду  было много,  но  не  слишком,  никто не
стоЯл.  ‘реди  пассажиров выделЯлась  группа, человек шесть-восемь,  молодых
красных офицеров,  только что кончивших военное училище. ‚се они побывали на
‘еверном фронте и сейчас не то ехали в отпуск, не то их переводили на другой
фронт. Љ моему огорчению (должен в  этом признатьсЯ), они производили скорее
хорошее  впечатление.  ‘овсем  молодые  крестьЯнские  или  рабочие  парни, с
настоЯщими русскими лицами, что среди красных  редко,  аккуратно одетые, они
держали себЯ  подчеркнуто вежливо  и  скромно. ‚идно  было,  что они страшно
довольны,  что стали офицерами  и вышли  в  люди. Љультурный уровень  их был
очень  низкий,  примитивный, и  голова забита  большевистскими лозунгами  со
смесью некоторого патриотизма. Ћни с удовольствием рассказывали,  как побили
англичан у Њезени и даже взЯли в плен несколько человек!  ‘о мною они охотно
и  любезно разговаривали, им и в  голову не приходило, кто Я  такой.  Ќа  ум
пришли грустные мысли:  не так-то легко будет разбить Љрасную армию. ќти -то
будут сражатьсЯ! € вместе с тем мне стало их даже жалко: как это большевикам
удалось околпачить этих в сущности хороших русских людей.
     Ќа платформах встречных  станций, чем ближе к Њоскве, тем больше стоЯли
толпы  народа  в ожидании поезда, но в наш вагон их не пускали, мы ведь были
привилегированные.  Ќа платформе  города  Ђлександрова,  куда  Я на  минутку
вышел, менЯ окликнул из толпы один московский знакомый. Ћн смотрел на менЯ с
удивлением,  недоумеваЯ, что Я здесь  делаю. ‚ероЯтно, он полагал, что Я уже
давно уехал из Њосквы к Ѓелым.  Ђ Я смотрел на него с опаской. ’оже не знаЯ,
какие у него отношениЯ с "товарищами". Њне было  неприЯтно,  что по дороге к
линии  фронта  менЯ  кто-то узнал. ‚ общем, мы ничего  существенного  друг -
другу не сказали, никаких планов не раскрыли, и Я оставил своего знакомого в
состоЯнии неудовлетворенного любопытства. Ќо и он боЯлсЯ или  стеснЯлсЯ менЯ
спрашивать.
     ‚ послеполуденные  часы 19 августа/1 сентЯбрЯ мы благополучно прибыли в
Њоскву. Ћт џрославского вокзала до Људриной-‘адовой (*), где Я остановилсЯ у
моих родственников,  выехавших с  тех пор  на ‡апад, пришлось  идти  пешком.
’рамваи, правда, ходили, но были так  переполнены,  что нечего было и думать
попасть на них с вещами. ‚ещи мы положили за плату на двигавшегосЯ  в том же
направлении ломовика, а сами пошли  рЯдом. ‚ то времЯ грузовых автомобилей в
Њоскве было сравнительно немного, и на улицах преобладал  ломовой транспорт.
„ом, где Я  остановилсЯ, был  частично реквизирован представительством нашей
строЯщейсЯ  железной дороги. ќто  во  многом  облегчало  предстоЯщие нам еще
хлопоты. џ точно не помню  все  учреждениЯ,  где нам пришлось  побывать, длЯ
окончательного оформлениЯ  бумаг к отъезду, но, в  общем,  дело  происходило
следующим  образом.  ‚  понедельник 21 августа/3сентЯбрЯ,  получив некоторые
дополнительные  бумаги  от  представительства нашей  дороги,  подтверждающие
необходимость  найма  плотников,  мы  с  моим  спутником  Џ.  отправились  в
учреждение,  где  выдавались  железнодорожные билеты длЯ служебных  поездок.
Џопросили билеты до станции „митриев железнодорожной линии ЃрЯнск- ‹ьгов. Ќа
сказали,   что  предварительно  нужно   получить   разрешение   от   –“Џ‚Ћ‘Ћ
(–ентральное “правление ‚оенных  ‘ообщений)  Џошли  туда.  –“Џ‚Ћ‘Ћ  занимало
громадный многоэтажный дом,  думаю, что в районе Ђрбата, точно не помню. Џри
входе нас спросили документы, потом на лифте  мы поднЯлись в одну из комнат,
на стене,  которой висела  большаЯ  карта с обозначением  линии  фронта. џ с
любопытством  стал ее  рассматривать  (не  делаЯ  вида, конечно), но  ничего
нового из нее не  узнал по сравнению с официальными сводками. Џомню крупными
линиЯми обозначалось  положение Љрасных и Ѓелых  в районе прорыва ‚олчанск -
ЉупЯнск (5).
     ‡атруднений мы  не  встретили,  и, насколько  помню нам  тут же  выдали
нужную бумагу.
     ‚ыходЯ  из  зданиЯ,  Я  был  опЯть  охвачен  грустными  мыслЯми:  какаЯ
громаднаЯ организациЯ и какое это преимущество -  из центра руководить всеми
военными сообщениЯми. Њожно ли то же  самое сказать о Ѓелых? Ќет, перед нами
не  ЉраснаЯ  гвардиЯ семнадцатого  года! ЋтправлЯемсЯ  оттуда  за получением
билетов. Ќо тут происходит неожиданнаЯ  задержка.  ‘лужащие нам говорЯт, что
билеты не готовы, что они  не могут их так  сразу приготовить, вот приходите
завтра или даже послезавтра. ЊенЯ это крайне не устраивало. ЊоЯ командировка
в  определенную местность, а сейчас  она  сравнительно близко от  фронта, но
положение  каждый  день менЯетсЯ.  „еникин  может  продвинутьсЯ  вперед  или
отступить, тогда весь план моего  перехода к Ѓелым рухнет, нельзЯ терЯть  ни
одного  днЯ  с отъездом.  Љонечно, всего этого Я  тогда им не сказал,  но  в
несколько повышенном и настойчивом тоне  стал говорить, что железнаЯ дорога,
котораЯ менЯ  командировала, имеет большое  военно-стратегическое  значение,
мост  должен  быть построен  в срочном  порЯдке, а  потому всЯкаЯ задержка с
билетами недопустима, вы будите, ответственны, если менЯ задержите. ђечь моЯ
имела полный успех. Ќам тут же приготовили и выдали билеты.
     Ћкрыленный успехом, Я пошел вместе с моим спутником в последнюю и самую
страшную инстанцию: отдел  ‚—Љ по выдаче  пропусков в прифронтовую полосу. ‚
газетах незадолго  до  этого  было напечатано  постановление  ‘овнаркома  об
образовании прифронтовой  полосы  размером в 150 верст от  линии фронта. ’ам
вводилось военное положение,  и  длЯ въезда  в нее по служебным  надобностЯм
требовалось особое разрешение  ‚—Љ. Ќарушители подвергались  ответственности
по законам военного времени.  Ђ в  –“Џ‚Ћ‘Ћ  мне  сказали, что „митриев, куда
менЯ  командировали,  находитсЯ  в пределах прифронтовой полосы. €так, мы не
без  страха  в  душе отправились  на  ‹убЯнскую площадь.  —то там  находитсЯ
"чрезвычайка",  мы,  конечно,  знали, но в  каком именно  здании,  нам  было
неизвестно. ‘лава  Ѓогу,  до  сих пор мне  не приходилось иметь дело с  этим
учреждением. Ќа площади  спросили  милиционера, где  ‚—Љ?  Ћн  молча  указал
пальцем  на подъезд большого зданиЯ страхового общества "ђоссиЯ", выходЯщего
на ‹убЯнскую  площадь. Њы вошли. “  входа  часового не было, и нас  никто не
окликнул, пройдЯ несколько  шагов,  стали подниматьсЯ по  широкой  лестнице,
имевшей всего несколько ступеней.  „альше была площадка, и на ней против нас
нечто  вроде  высокого  прилавка,  за которым  сидело двое мужчин.  "‚ам что
нужно?"  - спросил один из них, как только мы приблизились к этому прилавку.
"Ќам  нужен  пропуск  длЯ  проезда  в  прифронтовую  полосу".  - "ЏредъЯвите
документы", - сказал чекист. Џросмотрев их, он  вернул их нам и сказал: "ќто
не здесь, а в Ћтделе выдачи пропусков. ‚ другом здании, тут поблизости".
     Њы вышли и направились к  указанному нам  зданию. Ќасколько  помню, оно
было типа особнЯка. “ входа на этот раз стоЯл часовой с винтовкой, но ничего
нас не спросил. Њы вошли в одну из комнат,  где было  довольно много народа,
пришедших, очевидно,  так же как мы за  пропусками. ‡а  таким  же  прилавком
сидело  двое,  один  - лысый  латыш  лет  под пЯтьдесЯт,  говоривший  хорошо
по-русски,  но  с  сильным иностранным акцентом. „ругой  -  молодой  еврей с
характерно  еврейской физиономией,  интеллигентного  вида. џ  стал объЯснЯть
наше дело. "ЏредъЯвите документы от московской биржи труда,  - сказал латыш,
-  что  в Њоскве нельзЯ  найти  плотников-специалистов".  Џришлось объЯснЯть
этому болвану, что правление  дороги не стало бы посылать людей  так  далеко
длЯ  найма  плотников,  если  бы их  можно  было  найти  в  Њоскве.  Њы  ему
доказывали,  что  тех,  кого мы  нанимаем, уже работали на постройке моста и
знают дело,  ну и т.д. Љ  счастью, в дополнительном документе,  который  мне
дали  в Њоскве,  были разъЯснениЯ по этому поводу. —екист, в  конце  концов,
перестал  настаивать на  своей  дурацкой "бирже  труда",  задал еще какой-то
нелепый вопрос и в  результате уступил.  "‡аполните  анкету", -  сказал  он.
Ђнкета  содержала довольно подробные  вопросы: что делал до революции, какаЯ
сейчас профессиЯ, образование,  место и год рождениЯ, московский адрес, цель
поездки и т.д.  Ќо  самого опасного вопроса о  социальном происхождении,  то
есть, кто были родители, не было. „лЯ менЯ, поэтому заполнить  эту анкету не
составлЯло труда  -  на  все  вопросы  о  профессии и занЯтиЯх  в прошлом  и
настоЯщем Я отвечал - студент, училсЯ.
     Ђнкету  нужно было заполнЯть также без всЯких поправок, под наблюдением
чекистов,  которые внимательно  следили, как  мы писали. ‡акончив  заполнЯть
анкету,  мы  подошли к латышу и  отдали  ее ему. Џросмотрев  ее, он  сказал:
"Џриходите  послезавтра  днем".  Њы  стали  просить   дать  нужные  пропуска
поскорее,  опЯть убеждаЯ  о срочности дела,  но  он был неумолим: "Џриходите
через два днЯ".  Џришлось уступить. "  Ќо тогда,  наверное, будет готово?" -
спросил Я. " „а, наверное", - обещал латыш.
     ќта двухдневнаЯ отсрочка  была длЯ менЯ крайне  неприЯтна. ‡а последние
дни  сведениЯ  с  фронта  были  неблагоприЯтные.  ‚ойска  генерала  „еникина
отступили как  раз на интересовавшем  менЯ  фронте.  Ћни  очистили ђыльск  и
Љоренево, отошли от ‹ьгова  и отступили  к  ‘умам  и  ‘удже  на  •арьковском
направлении.  џ   опасалсЯ,  что  они  отойдут  еще  дальше  от  места  моей
командировки. Њосква продолжала  жить в атмосфере ожиданиЯ быстрого  прихода
Ѓелых.  ЊоЯ тетушка принесла  мне  с места  ее  службы  тайно печатаемую  на
гектографе газетку "‚оскресение ђоссии".  ’ам печатались Явно преувеличенные
сведениЯ  об  успехах Ѓелых,  например о  занЯтии ЃрЯнска  и  Љурска. ЃрЯнск
белыми войсками не  был  взЯт, а Љурск занЯли  позже.  ‘ другой стороны, мой
приезд в Њоскву с намерением перейти фронт не мог остатьсЯ скрытым, хотЯ сам
Я ни с кем не виделсЯ, и ни с кем на эту тему не разговаривал. ’ем не менее,
ко мне ЯвилсЯ один из моих двоюродных братьев с просьбой  взЯть его к Ѓелым.
„абы   освободитьсЯ   от   призыва   в   Љрасную   армию   он   поступил   в
военно-интендантское  училище,  но сейчас  ему  грозила  отправка на  фронт.
‘обственно говорЯ,  его  не  столько  интересовала ЃелаЯ  армиЯ, он  не  был
большим воЯкой, сколько он желал избавитьсЯ  от отправки  на фронт и попутно
удрать из ‘овдепии. џ  сказал  ему, что помочь  ничем конкретно не могу. Ѓез
советских командировочных документов  до  фронта не доедешь. „остать их  длЯ
него у менЯ возможностей нет, а сам Я их получил  с огромным  трудом. " —его
ты  боишьсЯ отправки на  фронт?  ’ы ведь  там сможешь перебежать к  Ѓелым! -
сказал Я ему" " Ѓоюсь, - ответил он мне, - не поверЯт! Џримут за коммуниста.
ђасстрелЯют. „оказывай, что ты не верблюд". Љонечно, мой двоюродный брат был
человеком, не способным  менЯ предать,  но  было крайне неприЯтно сознавать,
что  слухи о  моих намерениЯх поползут  по Њоскве. Љроме  того, —Љ а  (отдел
пропусков), знаЯ мой московский адрес, могла навести справки и многое узнать
обо мне. Ћдним словом, нужно было торопитьсЯ.
     —ерез два днЯ, в назначенное  времЯ,  мы  Явились в —Ља за  пропусками.
—асового у входа не  было, и  вообще  дом производил  впечатление  разгрома,
всюду валЯлись разные вещи, бумаги... ‚ приемной комнате за прилавком сидели
тот  же  латыш  и еврей, но  ни других чекистов,  ни посетителей  не было. џ
обратилсЯ  к  латышу за пропусками. "‘егоднЯ ввиду переезда нашего Ћтдела  в
новое помещение, - ответил латыш, - мы не можем вам выдать пропусков. Ћни не
готовы. ‚ы их получите завтра утром в —ернышевском переулке". ЊенЯ взорвало.
ЋпЯть  новаЯ  задержка!  " „а  ведь  вы  определенно обещали, что  Я  получу
сегоднЯ!" - " ќто совершенно невозможно. Њы переезжаем!" ‚ыведенный из  себЯ
и вспоминаЯ как Я два днЯ тому назад добилсЯ  немедленного получениЯ билета,
Я обратилсЯ  к моему спутнику Џ.  и процедил сквозь зубы,  но так чтобы всем
было слышно: " ќто чистый саботаж!" ќффект получилсЯ совершенно неожиданный.
‹атыш вскочил и, красный,  как  рак, спросил  сидЯщего рЯдом  с  ним чекиста
евреЯ: "  ‚ы слышали,  что он сказал?" " ‘лышал", - ответил тот с  противной
улыбкой. ‹атыш резко ударил ладонью по прилавку и сказал: " џ ‚ас арестую за
оскорбление сотрудника ‚—Љ". Џроговорив это, он выбежал из комнаты.
     Њы двое и чекист-еврей остались в комнате в  напрЯженном молчании. „ело
принимало опасный оборот. —ерез несколько минут латыш вернулсЯ и сказал мне:
"  Ќа ‚аше  счастье по случаю  переезда у нас нет сегоднЯ нашего  советского
стрелка (то есть часового). Ђ то бы ‚ам показали, как оскорблЯть сотрудников
—ека!" —тобы замЯть  эту глупую и вместе с тем опасную историю Я счел нужным
заметит, что  Я погорЯчилсЯ,  сказал, что  наша  командировка  действительно
срочнаЯ и промедление  менЯ  обеспокоило.  ‚ ответ на это латыш стал  читать
мне,  с сильным  акцентом, целую  лекцию о  том, что  требовать невозможного
ЯвлЯетсЯ  мещанством и что Я как интеллигентный  человек  должен  был бы это
понимать.  џ  хотел  ему  возразить,  (объЯснить)  что,  как  раз  наоборот,
требовать  невозможного -  это  романтизм,  а  мещанство  есть примирение  с
действительностью.  Ќо  предпочел  промолчать. ѓлавное  - это  выбратьсЯ  из
страшного и опасного —Љ!
     „умаЯ сейчас об  этом страшном и опасном  эпизоде,  Я не  могу  решить,
правда  ли латыш  хотел  менЯ  арестовать  или  играл комедию с  целью  менЯ
напугать.  Ћтсутствие  стрелка,  скоре  представлЯетсЯ  мне  предлогом,  чем
причиною перемены его решениЯ. Џричем  здесь  стрелок?  ЊенЯ арестовали бы и
без  него.  ‚ероЯтно,  он  передумал  и  решил,   что  задержание  человека,
посылаемого в срочную командировку, может  иметь неприЯтные последствиЯ.  Ќа
мое счастье, менЯ принимали за какую-то важную личность.
     Ќа следующий день к одиннадцати часам утрам  мы были  в новом помещении
Ћтдел ‚—Љ по выдачи пропусков  в  —ернышевском переулке недалеко от ’верской
улицы.  Ќа вид - тоже бывший особнЯк  довольно больших размеров. ‚  приемном
зале много народа, ожидающего  пропусков,  но вчерашних чекистов,  латыша  и
евреЯ, не видно. ‚место  них с  десЯток служащих,  все красивые и  элегантно
одетые молодые женщины нахального отталкивающего типа с жестоким  выражением
лиц. ‘ просителЯми обращаютсЯ резко, даже грубо. " ‚от еще, ему нужно ехать,
так мы должны из-за  него  торопитьсЯ", - говорит одна из них своей подруге,
когда  кто-то  из  толпы  настаивает,  чтобы  ему  поскорее   дали  пропуск.
“мудренный опытом, Я этого не делаю, а только говорю: " Њне сказали прийти в
одиннадцать.  ѓотов  ли  пропуск?"  "Џодождите,  ‚ас  вызовут",  -  отвечает
чекистка.  Љрайне  неприЯтный  ответ:  вызовут,  подумал  Я,  значит,  будут
расспрашивать, проверЯть и  т.д. Џлохо! Ћднако через полчаса входит чекист в
кожаной куртке и читает по списку фамилии лиц, получивших пропуск. ‘реди них
и наши  фамилии.  Џодхожу, называю  свое имЯ.  —екист, ничего не  спрашиваЯ,
молча подает мне пропуск. ‚ нем сказано, что товарищу <i>Љривошееву</i> разрешаетсЯ
по служебным обЯзанностЯм въезд в прифронтовую полосу в районе Љурска сроком
на  один  месЯц.  Џодпись  и печать Ћтдела  ‚—Љ. ‘лава Ѓогу, все  в порЯдке,
удалось-таки обмануть чекистов. ЋстаетсЯ только сесть в поезд и двинутьсЯ на
ћг.
     Ќо  поезда, как мы уже выЯснили, ходили на ЃрЯнском  направлении только
через день. ЏриходитсЯ  ждать  до завтра.  „елаю  последние  приготовлениЯ к
отъезду.  “  менЯ прекрасный (слишком  уж  шикарный,  как потом  выЯснилось)
кожаный чемодан и еще какаЯ-то сумка  с  бельем, брюками и т.д., но  никаких
теплых  вещей. ‚ Њоскве осень едва начиналась (в ‚есьегонске она была  уже в
полном разгаре, все листьЯ пожелтели),  стоЯла чуднаЯ солнечнаЯ погода, днем
просто  жарко. „о холодов, думалось, Ѓог  даст,  доеду  до Ѓелых,  а там всю
одежду  мне дадут. —его обременЯть себЯ лишними вещами! ќто рассуждение было
правильным  только с  одной точки зрениЯ: до Ѓелых свои чемоданы Я все равно
бы не довез!
     ’етушка снабдила  менЯ  в  дорогу  деньгами,  двумЯ тысЯчами керенок  и
зашила  их  длЯ предосторожности в подтЯжки. Љеренки тогда ценились выше чем
советские  деньги и имели то  преимущество, что ходили также  в тех районах,
которые были занЯты Ѓелыми частЯми. ’етушка мне  подарила  также и нательный
образок  ‚еликомученицы ‚арвары. "Ќадень, - сказала  она, а то  попадешьсЯ к
казакам, они примут тебЯ за  нехристЯ  и расстрелЯют!" Њой золотой нательный
крест Я  незадолго перед этим  потерЯл, а в советских  условиЯх стало трудно
найти другой. Џо своей малоцерковности Я  тогда не  знал, что ‚еликомученица
‚арвара спасает от внезапной насильственной смерти, но теперь Я твердо верю,
что по ее молитвам  ѓосподь избавил менЯ тогда  от гибели. € во  времЯ моего
путешествиЯ к линии фронта, да и потом Я ей молилсЯ, как умел.
     €так, с 24  августа/6 сентЯбрЯ, после пЯтнадцатидневного  пребываниЯ  в
Њоскве,  мы с моим спутником Џ. добрались с нашими чемоданами в три часа днЯ
до ЃрЯнского вокзала. Ћколо  поезда составленного  из теплушек, кроме вагона
третьего класса, толпилось множество народа. Њногие, естественно, стремились
попасть в классный вагон, но  два комиссара в "классических" черных кожанках
и с наганами  их не  пускали.  Ћни  буквально истерически визжали  на толпу,
состоЯщую   из   простонародьЯ.   Љлассный  вагон   был   предназначен   длЯ
"привилегированных" коммунистов, советских служащих  в командировках  и т.п.
Њы  показали свои бумаги, и  комиссары нас  беспрекословно пропустили. ‚агон
был  полон людьми  с их багажом, но мы все же нашли сидЯчие места в одном из
купе.
     Џоезд  отошел к шести часам вечера.  Ќа  следующий  день  к  полудню мы
приехали в ЃрЯнск, откуда дальше шла одноколейка на „митриев - ‹ьгов (тем же
поездом без пересадки). Ќо еще до ЃрЯнска нам встретилсЯ бронированный поезд
шедший на ‘евер. ќто была перваЯ ласточка приближающегосЯ фронта, чему Я был
доволен.  Џублика в вагоне  была  разнообразнаЯ,  но  в  основном "товарищи"
разных  рангов.  ‡авЯзались  разговоры.  џ  старалсЯ быть  как  можно  более
сдержанным и, конечно  никому не  давал повода подозревать о настоЯщей  цели
моей поездки. "’оварищи" принимали менЯ за  своего. Џомню,  как двое из  них
рассказывали мне,  как  они занимали ответственные посты в  одном из уездных
городов …катеринославской губернии и как им пришлось бежать при  приближении
„еникина. Ћдин из них был комиссаром по продовольствию. Ћн был комиссаром по
продовольствию и  был  убежденным сторонником по регламентации хозЯйственной
жизни, государственной монополии на всю торговлю, введение продовольственных
карточек  и т.п. ‚се  зло,  по  его  мнению, шло  от  свободной  торговли  и
спекулЯции.  "  Њы  построили   целый   аппарат   государственной  торговли,
уничтожили спекулЯцию. Ђ теперь пришел „еникин и разрушил все наши труды", -
говорил он. " Ђ как работал ваш аппарат?" - спросил Я его. -Ѓыло ли налажено
продовольственное  дело?" " Ќет, все  плохо  работало,  -  призналсЯ  он,  -
продовольствие совсем исчезло. Ќо только  потому, что мы  не  успели  хорошо
наладить  работу  нашей   системы.  „а   и  спекулЯнты   мешали".  „ругой  "
екатеринославец" был скорее чекист. " Људа же  ‚ы сейчас едете? - спросил  Я
его, - ведь  почти  всЯ “краина занЯта  белыми  отрЯдами". -" ЊенЯ  посылают
организовывать партизанские отрЯды в тылу белых". - "  „а  неужели так легко
перейти фронт?" - спросил Я. ќтот вопрос менЯ  интересовал. " Ћдному трудно,
но при  помощи наших на фронте это совсем легко.  ‚ойска ведь  хорошо  знают
линию фронта, и какие движениЯ войск предстоЯт".
     €  он стал рассказывать,  как он будет организовывать свои партизанские
отрЯды.  "  Џартизанскому  движению  и  разведке  в  тылу  противника,  наше
командование придает большое значение". Њой спутник Џ. был занЯт в это времЯ
оживленным  разговором  со своими соседЯми, которые  слушали его  с открытым
ртом. Ћн  рассказывал, как  в  1916 году он принимал  участие  в  подавлении
восстаниЯ "сардов" (так  их называли до революции). „овольно  мало известно,
что когда  царское правительство постановило в 1916  году призывать в  армию
туземское  население  ’уркестана,  которое  было   освобождено  от  воинской
повинности,  то  эти  туземцы  восстали  и  перерезали  три  тысЯчи  русских
переселенцев.  Љонечно, это  восстание было жестоко подавлено армией.  € вот
мой Џ.  рассказывал, как он  служил тогда на железной дороге  в ’уркестане и
как  знающий хорошо  местность  водил войска по  горным  аулам указываЯ, где
происходили убийства русских, и как войска  расправлЯлись  потом  с туземным
населением. Ќадо сказать,  что Я с ужасом слушал эти рассказы Џ. и несколько
раз пыталсЯ  толкнуть его  ногой,  дать знак, чтобы он прекратил  их.  џ был
убежден,  что слушающие его "товарищи" вскочат со своих мест  и арестуют его
как царского карателЯ и контрреволюционера, подавлЯвшего  народные восстаниЯ
против "царизма". Ќо не тут-то было! Љ моему удивлению, " товарищи", слушали
его с восторгом и полным сочувствием и одобрением.
     џ потом  наедине сказал Џ.: "‡ачем ‚ы это рассказывали? ‚едь ‚ас  могли
арестовать как  участника карательных экспедиций  при  старом режиме. Ђ менЯ
могли арестовать за компанию. Ѓудьте осторожны". Џ. очень  удивилсЯ: " Ђ что
плохое  Я сказал? ‚едь  сарды убивали русских". Џо-  видимому,  и "товарищи"
рассуждали так же. €нтересно отметить, что во всех вагонных разговорах почти
никто не касалсЯ военных событий на фронте.
     ЌачинаЯ с ЃрЯнска, стала ощущатьсЯ близость фронта и войны. ‚  ЃрЯнске,
где мы простоЯли около двух часов, вокзал был занЯт красноармейцами. —еловек
полтораста -двести. €м раздавали сейчас обед из походной  кухни. Ѓольшинство
сидело тут же  на  платформе или на земле и  ело из  своих  котелков. „ругие
бродили  по вокзалу.  Ћфицеров  не было  видно.  Џотом  их  стали собирать и
грузить  в воинские  эшелоны  длЯ  отправки на фронт. ‚ид у них был довольно
распущенный. Џосле ЃрЯнска вошел кондуктор проверЯть билеты.  ’ак как у менЯ
был  служебный билет,  он  потребовал от менЯ  паспорт. Ќикакого  паспорта у
менЯ, конечно, не было, Я показал ему мои командировочные документы, включаЯ
пропуск  от  —Љ  а,  а  также  вид  на   жительство,   выданный   Њосковским
университетом. ќто был  единственный документ, имевшийсЯ у менЯ помимо  моих
бумаг. Ќо все эти документы его не интересовали. " Њне нужно удостоверение с
фотографией, а  то ведь  все могут пользоватьсЯ  чужими служебными билетами.
’акое  новое  распорЯжение". Њне еле  удалось  избавитьсЯ  от этого чересчур
усердного железнодорожного служаки. Љакие там еще фотографии,  где их взЯть,
когда все закрыто, даже в —Љ их не требуют. Ќо  повредить серьезно он мне не
мог, он был не чекист.
     ‘темнело. Њы подъехали к последней  станции перед „митриевым, „ерюгино.
Ќа этот раз в вагон вошел военный, сопровождаемый красноармейцем с винтовкой
на плечах.  ‚оенный держал  в  руках фонарик. ‚агон наш слабо освещалсЯ, а в
теплушках вообще  не было никакого освещениЯ. ‚прочем, как Я потом убедилсЯ,
и контроль там почти не проводилсЯ. Ќачалась проверка документов. Њы въехали
в прифронтовую полосу. ‚оенный долго, при свете  фонарика,  рассматривал мои
документы, видно было, что  он не ахти  как  грамотен. Џотом молча вернул их
мне и пошел дальше по вагону.


     ѓлава 3
        <i>‚ прифронтовой полосе</i>

     <i>ќх, Яблочко! „а куда катишьсЯ?</i>
     <i>‚ чрезвычайку попадешь, да не воротишьсЯ</i>

     Љуплеты эпохи гражданской войны

     —асам к девЯти  вечера мы прибыли  в „митриев. ‘танциЯ  с ее деревЯнным
вокзалом казалась  пустынной. Њы  сразу же  в  темноте отправились пешком  с
вещами  к родственникам Џ.. €х домик  находилсЯ  на  окраине города в десЯти
минутах  ходьбы от вокзала. •озЯин был в отъезде, в доме находились его мать
и  сестра.  Ќас принЯли радушно.  ‘пать менЯ уложили  на деревЯнной скамье в
столовой. Ќа следующий день мы пошли в город выЯснЯть положение.  „митриев -
небольшой уездный  городок Љурской  губернии с  немногими  только  каменными
домами.  Ќа заборах и  стенах  висели приказы командующего  Ќ-ской советской
армией  (6)  …горова(7), где население оповещалось, что прифронтовой  полоса
объЯвлЯетсЯ на военном положении, запрещаетсЯ выходить из дому  между шестью
часами  вечера и  шестью часами  утра, все  приезжающие из  других  областей
должны безотлагательно  регистрироватьсЯ  у  властей, никто  не  должен  без
разрешениЯ   допускать    посторонних   останавливатьсЯ   у   себЯ.   Џриказ
предупреждал,  что  нарушители  этих  постановлений  будут  каратьсЯ со всею
строгостью законов военного времени. ‚се это очень  затруднЯло осуществление
моих планов, особенно  запрещение, выходить ночью, так как перейти  к  Ѓелым
мне представлЯлось  легче всего  в ночное  времЯ.  џ  понимал, что  риск был
огромным.   Ќа  площади  мы  встретились  с   одним  знакомым  Џ.,  довольно
сомнительной  личностью,  по  его  словам,  после  революции видным  местным
коммунистом.  ‘ейчас  ему   были  даны  диктаторские   полномочиЯ  в  городе
„митриеве. ѓоворЯ о своей должности, он особенно  подчеркивал  свою  власть.
‡аспорив  о  чем-то  с  подошедшим  к нему человеком,  он  вдруг вспыхнул  и
закричал: "‘мотри, а  то  Я  в