тальцам (уровень
гражданского развитиЯ  „‘ и съезда позволЯл такие параллели). Њы готовы были
им помочь, взЯть под свое  покровительство, ввести в  цивилизацию. Ќе готовы
были только  к тому,  что  они  будут держатьсЯ за  свои каменные  топоры  и
пещеры, как за признаки наиболее передового образа  жизни. Њы  раздали  всем
наши  обращениЯ  "„епутату,   гражданину,  человеку".  Ћднако  прыжка  через
столетиЯ не получилось, эволюциЯ пошла, как всегда идет, по сантиметру.
     Ђ нас  ожидало  9 апрелЯ  --  длЯ нас 8-е, потому что гонцы из  ѓрузии,
рассказываЯ о той ночи,  употреблЯли  именно эту дату. ’огда на наших глазах
это случалось впервые  -- и мы  чуть  не сошли  с ума. Њы не хотели жить. Њы
хотели,  чтобы нас убили  теми же саперными  лопатками.  ЏоЯвилась  листовка
"‚сем антифашистам нашей страны". ќто лучший листовочный текст, который Я за
свою жизнь  написала. Њы  заклеили им Њоскву. џ  лично  видела,  как из  рук
читавшего  его человека  выпала бутылка с кефиром и разбилась о тротуар. „а,
это  действовало  сильно.  џ  разносила  листовки  по  редакциЯм.  Љоллектив
"ћности"  помогал их распространЯть и спрашивал, что еще они могут  сделать.
’ем же занималось "‡намЯ". ’огда они, наверное, впервые в  своей жизни вышли
на  площадь.  Ћбщество  опомнилось, очнулось  ото сна  и  переживало  момент
наивысшего подъема и единениЯ за счет негодованиЯ и отчаЯниЯ.  Љак раз вышли
карательные  “казы. ‡наменитаЯ  111  сулила острог  всем, кто смел мыслить и
говорить. Ќо то, что мы готовили, подпадало под 70-ю статью. Њы считали, что
эта акциЯ будет последней. Њы были в этом так  уверены, что  ЉатЯ Џодольцева
из питерского „‘ приехала в Њоскву, чтобы отдать родителЯм свою  дочь ‹изу и
чтобы ребенок не осталсЯ один  после ее ареста  -- уже  не на 15 суток, а на
семь лет.
     ‚ штаб-квартиру  звонили:  "‡десь  антифашисты?  Њы ветераны  войны, мы
придем". џ позвонила ѓеннадию †аворонкову, и он просто сказал: "џ буду там".
џ  этого  его доброго  дела  никогда  не  забуду.  џ позвонила  товарищу  --
диссиденту ‹ьву  ’имофееву, и он сказал,  что мое приглашение -- провокациЯ.
ќтого  Я тоже никогда не забуду. Ћ,  как мы  хотели  не вернутьсЯ с площади!
‹ечь под танки! Ђ иначе как было смотреть грузинам в глаза? џ сходила даже к
‘ахарову. џ надеЯлась, что он выйдет вместе с нами. Ќо  этого  не произошло.
Ђндрей  „митриевич  поставил этот вопрос  в  Ђкадемии  наук,  и  они принЯли
резолюцию о том, чтобы  власти не  применЯли жестокие меры к  митингующим, а
демонстранты бы их не провоцировали. ‚ластЯм, конечно, было наплевать на все
резолюции.  Ќакануне  акции  все   активисты  „‘   были  обложены  "длинными
пушистыми", то есть хвостами. ќто были уже целые рати на машинах. Њы трое --
‘аша  ќлиович,  Ђндрей  ѓрЯзнов и Я -- ночевали  в штаб-квартире. џ  боЯлась
только  одного: не попасть  на  площадь.  Ќе умереть вместе с теми, кто туда
дойдет.  џ была уверена, что танки  нам  обеспечены. € мы,  знаЯ, что вокруг
дома  караулЯт машины, решили уйти  от хвостов. Њы втроем поднЯлись на пЯтый
этаж и полезли  по лесенке в лаз  на чердаке. ђуководил всем Ђндрей,  у него
оказалсЯ  просто  полководческий  талант.  џ  вспомнила  свою  альпинистскую
практику.  Њы шли по  чердаку к  крайней  секции дома. ‚переди  Ђндрюша, как
„анко, нес свечу. ‡а ним шел ‘аша и разгонЯл палкой голубей. ѓолуби  шипели,
как  змеи,  и  гадили  нам  на  головы.  Ќо когда мы, озираЯсь, выбрались из
последнего  подъезда  дома,  у  входа  нас  ждала  парочка  гэбульников! Ћни
дежурили не только у нашего подъезда! “видев у нас палку, они подобрали себе
такую  же. Њы  схватили заблудшее такси. ‡а нами  ринулась гэбистскаЯ машина
обычного вида,  но с  мощным гоночным мотором. Ќо всего одна!  „ругую мы уже
"посеЯли". Њы дали шоферу  листовку  и все  ему  объЯснили. Ћн все  понЯл и,
повозив нас полночи,  тщетно  пытаЯсь уйти, завез в  песчаный  карьер, резко
развернулсЯ и поехал  гэбистам в  лоб.  “  них сдали  нервы, и  в  последнюю
секунду перед столкновением они  свернули, пропустив нас.  Њы  ушли  вперед,
получив  фору на квартал.  ‡аехав в район новостроек,  водитель  сказал, что
уведет  гэбистов  за  собой,  резко  затормозил, мы выскочили и  спрЯтались.
ѓэбульники не видели остановки, она была мгновенной. Ћни помчались дальше за
такси, и водитель дурачил их  до утра. Ђ мы высидели несколько часов в чужом
подъезде и  поехали  на "чистую" конспиративную квартиру к другу ЂндреЯ. ’ам
мы поспали и поели  и принЯли душ. „руг  вызвал своего приЯтелЯ с машиной  и
сказал, что лидеров „‘ надо обЯзательно доставить на площадь. "„оставлю", --
пообещал друг, сжимаЯ монтировку.
     ќто была самаЯ многочисленнаЯ  наша демонстрациЯ. Ќа  площадь  вышли 15
тысЯч человек. ЌесмотрЯ на  угрозы властей  по телевидению, танков не  было.
ЋбычнаЯ массовка: милициЯ, спецназ, ЋЊЋЌ,  ѓЃ. Ќаш  москвичонок проник между
двумЯ омоновскими автобусами и встал.  ЏрЯмо -- море людей,  слева -- ЋЊЋЌ и
милициЯ, справа  -- корреспонденты. Њы  эффектно  выскочили на площадь. Њы с
Ђндреем --  с  лозунгами, ‘аша -- с трехцветным флагом. Ќас тут же схватили,
но мы обеспечили  себе кару. ‚се  руководители „‘ были  захвачены,  и митинг
повела 18-летнЯЯ студентка ќлЯ ‚иноградскаЯ. Ћна  залезла с флагом на дерево
и произнесла пламенную речь.  Џотом  с  мегафоном  возглавила  колонну, и 15
тысЯч человек пошли  за ней! Њитинг шел на Ђрбат к  грузинскому  культурному
центру, через  Њоскву,  а  ЋЊЋЌ останавливал  движение! "€ убегают  сторожа,
открыв дорогу  нам".  Ћни  захватили лидеров,  и не помогло.  15  тысЯч  они
арестовать не могли. Ђрбат был занЯт из конца в конец, люди поднимали кулаки
в  антифашистском приветствии. ‡десь бы  и войска не помогли. ‚ласти понЯли,
что  „‘  надо остановить. €  нам с  €горем –арьковым  вместо 15 суток решили
предъЯвить  200'. ќто  было уже  полгода. Ћ 200'  раструбили  по  радио и  в
газетах. Њы обещали  просто поселитьсЯ  в палатках на Џушкинской  площади  и
проводить митинг перманентно, раз уж такое дело.  ‘идеть -- так не зрЯ!  ќто
была неслыханнаЯ наглость. Њы  обещали держать голодовку  все шесть месЯцев.
Ћни не сомневались, что  мы  назло им  уморим себЯ  голодом  (€горь  –арьков
держал  голодовки   вместе  со   мной).  ‹юди   под  200'   готовили   новый
несанкционированный митинг, не скрываЯсь; по телефону диктовались лозунги аж
на 64-ю  статью. € власти  отступили, поставленные перед неизбежностью нашей
голодной смерти. Ќас схватили дома в шесть часов утра, отвезли в суд, выдали
по 15 суток и отправили в острог к нашим товарищам.  ќто  была самаЯ тЯжелаЯ
сухаЯ  голодовка,  когда  мы чуть не умерли. Џочти семь  дней. Ќам ставили в
камеры миски с едой. Њы открывали окна и выливали ложками через решетку весь
обед на  чистенькие,  белые  стены тюрьмы.  Ќесчастные надзиратели только  и
делали, что мыли наш острог снаружи, как перед пасхой.  ’ак мы отучили наших
стражей ставить  нам  в  камеры пищу (в принципе  это  пытка). Љогда мы  уже
терЯли сознание  от жажды, врач из Њ‚„ (большой садист) распорЯдилсЯ ставить
нам в камеры  воду. Њы выливали ее  под дверь. ‚ коридоре началсЯ ледоход, и
от нас отстали.  Љогда кончилсЯ срок ‘аши ќлиовича, он отказалсЯ выходить из
камеры, оставив нас умирать. …го вывели и посадили на  травку. ‘тоЯть  он не
мог. ‘лава  Ѓогу,  подъехал  дээсовский  Љрасный Љрест с соками  и  машиной.
“мирать остались  ћра  ѓафуров,  €горь  –арьков,  редактор  партийной газеты
"‘вободное  слово"  ќдуард Њолчанов  и  Я.  ћра  ѓафуров  так  страдал,  что
спрашивал у менЯ, не может ли он вскрыть гвоздем вены, чтобы скорее умереть,
а не ждать жуткой  смерти от  жажды. џ еле его  отговорила.  „войные майские
праздники не дали прокуратуре  Њосквы вовремЯ сориентироватьсЯ. Ќаверное, на
седьмой день мы были хороши,  судЯ по испугу прокуроров, которые  бегали  по
камерам, лично отдавали нам книги и  заклинали жить, а то им  не с кем будет
боротьсЯ. Ђ мы и пить-то уже не могли. Њы получили свое. Њы были чисты перед
ѓрузией.
     IV  съезд  „‘ был приглашен в Љиев  лидером  тамошних дээсовцев  ”редом
Ђнаденко. Ћн обещал нам златые горы, но съезд вышел  вроде I  “чредительного
по количеству  приключений  на  душу делегата. Џотом ”ред  призналсЯ, что он
думал не об удобствах  съезда,  а о  неудобствах местных гэбистов. Џо-моему,
эта цель была достигнута вполне. Ќо это были  не первые "приключениЯ в ђио".
…ще зимой за год  до  этого мы  с  €горем –арьковым ехали  в  Љиев  на съезд
“краинского  „емократического ‘оюза. “„‘  с …вгением —ернышевым во главе был
самой   крайней   национально-демократической  организацией  на  “краине   в
1988-1989  годах,  на  уровне  организации  украинских националистов.  Џосле
съезда,  на который мы ехали и который не  состоЯлсЯ, “„‘  преобразовалсЯ  в
“Ќ„‹ --  “краинскую Ќационально-„емократическую ‹игу,  а  потом  ‹ига  стала
партией -- “Ќ„Џ. †енЯ —ернышев  выучил в совершенстве украинский  и перестал
говорить  по-русски.  Њы были  счастливы,  что  „‘  внес  лепту  в  создание
радикальных   украинских   организаций.   Њне   природные  украинцы-радикалы
говорили, что каждый раз, когда им хочетсЯ сказать: "Ђ пропади они пропадом,
эти русские!", -- они вспоминают про  …вгениЯ —ернышева и останавливаютсЯ на
полуслове.
     ’ак почему не состоЯлсЯ съезд “„‘? Џотом мы узнали, что  всех делегатов
насильственно выслали домой из Љиева  --  кого в •арьков, кого в  †итомир. ‘
нами было сложнее. …два мы успели выйти из  вагона на киевском вокзале,  как
на  нас  набросилась   толпа  в  двадцать  или  больше  местных  гэбистов  в
"форменных"  норковых  шапках-ушанках.  Ќи  слова  не   говорЯ,  не  задаваЯ
вопросов, они, выкрутив нам руки, принЯлись запихивать нас в две машины.  Њы
стали кричать о  самостийности “краины и об отделении ее  от ‘‘‘ђ. Џричем мы
это  кричали по-русски (по-украински мы  читали,  понимали, но не  говорили,
хотЯ –арьков  из  ‡апорожьЯ),  а  гэбисты свои команды  отдавали  с  сильным
украинским акцентом. ЏолучалсЯ парадокс и восхитительный скандал,  пассажиры
сбегались. “трамбовав нас  в машины, наши похитители помчались, как гепарды,
на красный свет и доехали до аэропорта.  ЏрЯмо по взлетному полю, распугиваЯ
встречные самолеты, они  подкатили к  €‹у и  поволокли  нас по  трапу. ‘тало
наконец понЯтно, чего они от нас хотЯт. „епортациЯ.  Ќо  не  тут-то было!  џ
ухватилась внутри за  люк, не  даваЯ  его закрыть,  и стала вопить  на  весь
аэропорт,  что   выброшусь   из  самолета  на  полном   ходу   и   этим  его
разгерметизирую.  –арьков сначала был ошарашен, а  потом  стал  подыгрывать.
‘ловом,  мы  соглашались лететь  только  в  наручниках  и мешках на  голове,
привЯзанные  к  креслам,  что  в  полном  пассажирском  самолете,   конечно,
проделать было нельзЯ. ѓэбисты пытались закрыть люк, но стюардесса  кричала,
что  в самолете еще нет пилота, не поведут  же они сами. –арьков читал вслух
пассажирам документы  „‘. ’е ничего  не понЯли,  кроме  того,  что в самолет
проникли два террориста. ЏоЯвилсЯ генерал Њ‚„  и спросил, возможно ли, чтобы
люди  прыгали  из самолета  на ходу. –арьков  посоветовал  ему  позвонить  в
Њоскву,  в ЉѓЃ, и спросить, на что способна ЌоводворскаЯ. ѓенерал ушел и  не
вернулсЯ. ‚идно, там подтвердили, что Я и из ракеты выпрыгну. ѓэбисты совали
нам  билеты, купленные  на казенные деньги  (подарок ™ербицкого),  но уже  с
меньшим  энтузиазмом.  –арьков  съездил  одного  по физиономии,  так что  он
свалилсЯ на сундуки и  баулы. …му даже не дали сдачи! Џришел пожилой летчик,
узнал, в чем  дело, и  сказал, что он рейс  не поведет,  ему  год до  пенсии
осталсЯ, и ушел  в административное  здание. Џассажиры  умолЯли  не  держать
самолет, особенно одна беднаЯ  женщина,  котораЯ  опаздывала  на похороны. џ
вслух  (и  очень громко) уверила ее,  что на  похороны мы все  попадем,  как
только самолет подниметсЯ в воздух. Ќа наши собственные похороны. Џосле чего
пассажиры взбунтовались, выбрали комитет, вышли из самолета и заЯвили: "Њы с
этими террористами не полетим". ‘реди них нашелсЯ один юрист из Њосквы, и он
сказал примерно следующее:
     -- џ документов „‘ не знаю  и знать не хочу,  но ваши действиЯ, если вы
представители властей, просто безумны. …сли они  преступники, отправлЯйте их
спецрейсом с  охраной. …сли нет, зачем вы пихаете их в самолет?  џ вот доеду
до Џрокуратуры ‘оюза, и вашему ™ербицкому не поздоровитсЯ.
     Ћдин старенький дедушка, летевший на слет партизан, пристал к гэбисту:
     -- Џокажите служебное удостоверение!
     -- Ќету у менЯ...
     -- Џокажите паспорт!
     -- Ќету...
     -- ‹юди добрые, так они же бандиты! „ержите их!
     ‘ловом, через три часа гэбисты вытащили нас из самолета  и приволокли в
аэропортовскую милицию. ’ам  объЯвили, что посадЯт нас в поезд, который идет
до Њосквы без  остановок.  Њы  очень  обрадовались и сказали, что  из поезда
прыгать даже легче, чем из самолета.
     -- ‚ы же разобьетесь!
     -Ђ вы за это ответите!
     Ћфицеры милиции оказались "западэнцами"  из ‹ьвова, они нас накормили в
ресторане. Ќаконец ЯвилсЯ прокурор Љиева с  предостережением по 70-й статье.
“стно он  обещал еще 64-ю. ќто нас тоже обрадовало.  Ѓедный прокурор  такого
сроду не видел. Њы даже не дали обыскать наш багаж, а везли  мы массу дивных
антисоветских материалов.  ‘ловом, в 21.00 нас выпустили в  город. Љиев  был
потрЯсен,  ™ербицкий  посрамлен,  украинские  радикалы  в  нас  положительно
влюбились,  а мы съели всю колбасу и выпили весь узвар, приготовленные †еней
—ернышевым на съезд “„‘.
     Ќо  вернемсЯ  в  весну (майские  праздники)  1990  года.  Ћт  помещений
несчастному съезду отказали сразу: где мыши, где тараканы, где  сборнаЯ ‘‘‘ђ
по боксу,  где наводнение,  где ремонт -- все  предлоги были хороши.  Џервый
день  съезда  прошел  за  городом,  на  танцплощадке  с  маленькой  эстрадой
какого-то пансионата,  в окружении  половины, наверное,  киевской милиции  и
ЋЊЋЌа,  причем замминистра Њ‚„ “краины бегал вокруг с  мегафоном и объЯснЯл,
что нас посадЯт по уголовной статье  за захват  длЯ  незаконных  мероприЯтий
общественных зданий (это  танцплощадки-то!). ‘татьЯ такаЯ и впрЯмь  была, но
„‘  уже вырвалсЯ на  оперативный  простор,  и  такие  предложениЯ  не  страх
вызывали,  а искренний восторг.  “бедившись,  что  страха Ѓожьего мы лишены,
ЋЊЋЌ включил глушилки с какофонической музыкой. Њы  все перешли на  эстраду,
поближе к ведущим.
     Ћсаждавшим пришлось уйти раньше осажденных,  потому что Я заЯвила,  что
мы не уйдем первыми, оставив наше поле боЯ -- танцплощадку, и будем заседать
до следующих праздников (дело было в мае). Џопутно Я еще успела выступить на
учредительном  съезде “ђЏ  (“краинской  ђеспубликанской  партии),  пригласив
“краину к немедленному выходу из ‘оюза и от имени ђоссии  отказавшись навеки
от всех  на нее прав, чем вызвала восторг съезда (мне  аплодировали стоЯ)  и
прострацию как у московского, так и у киевского  ѓЃ. Ќа  следующий  день  мы
нашли  в Љиеве заброшенный амфитеатр в  парке, построенный  Явно во  времена
џрослава Њудрого и успевший разрушитьсЯ. ‚ этих развалинах съезд и свил себе
гнездо. „о  амфитеатра нас провожали.  Љогда мы  с Ђсей ‹ащивер  спросили  у
идущих нам навстречу мужчин, сколько нам идти до летнего театра, они любезно
ответили:  "‘только, сколько вы уже прошли". —ерез два часа  после начала мы
увидели,  что  сверху нас  разглЯдывают  в бинокль.  Ђ  потом  по ступенькам
спустилась целаЯ рота киевской милиции в парадных мундирах и белых перчатках
(опоздавшим  делегатам гэбисты говорили:  "Људа  вы идете? ’ам  сейчас будут
стрелЯть,  бить дубинками  и применЯть газы") и  окружила съезд, встав  даже
между первым рЯдом и ведущими на эстраде. Ќа эстраду поднЯлсЯ прокурор Љиева
и  попросил  слова.  ‘ъезд  вел  Ђндрей  ѓрЯзнов.  Ћн  поставил  вопрос   на
голосование. ‘ъезд в слове отказал! Ќа месте  прокурора  Я  бы застрелилась.
‘оветскаЯ власть была свергнута силами  одного „‘, потому что он игнорировал
не только ее приказы, но  и само ее существование.  Џрокурор побыл немного и
ушел. Њилиционеры стоЯли  и застенчиво улыбались, проклинаЯ свое руководство
за дурацкое положение, в  которое  их  поставили.  Њы  с  ћрой Ѓехчановым из
‘амарского  „‘ сидели  в  первом  рЯду,  мертвой  хваткой вцепившись  в один
трехцветный флаг. ћра отказывалсЯ его выпустить, боЯсь, что без флага его не
арестуют. џ по  тем же причинам  отказывалась отдать флаг ему. „‘ уже дозрел
до того, что его  члены боЯлись  не ареста, а того, что их не возьмут.  ”ред
Ђнаденко  по диссидентской привычке диктовал телефоны киевских контактов Ђсе
‹ащивер.   Ќаконец  раздалась  команда:  "‡а  спецсредствами   шагом  марш!"
Њилиционеры церемониальным маршем отправились за дубинками и газом. Љонечно,
они не вернулись.  Ђ  на  следующий день только полили дегтем  первые скамьи
амфитеатра, потому что на все скамейки в Љиеве дегтЯ не хватило.

        ѓ„… ‡„…‘њ ЏђЋЏЂ‘’њ „‹џ ‘‚ЋЃЋ„Ќ›• ‹ћ„…‰?

     ‚  мае   1990   года   мне  удалось  экономически  эмансипироватьсЯ  от
государства: перейти из своего  заклЯтого института на  работу в  дээсовский
кооператив по свержению  "конституционного  строЯ". ’ак что целый год Я была
профессиональным революционером  не  только  в  переносном,  но  и  в прЯмом
смысле. ЊоЯ партийнаЯ должность называлась в стиле наробраза: методист „‘. ‚
роно это самаЯ никчемнаЯ должность;  по идее, методист должен учить учителей
учить ребЯт. ЊоЯ  должность  вполне соответствовала  традициЯм:  Я  пыталась
обучить  "подрывной элемент",  как лучше подрывать  устои. ѓде  Я только  не
побывала!
     ‚  профессии профессионального революционера есть свои преимущества: по
крайней  мере,  можно  посмотреть  страну,  режим  которой  ты   собираешьсЯ
свергать. џ видела тЯжелый, серо-стальной ’ихий  океан в бухтах ‚ладивостока
и  даже  каталась по нему, потому  что во  ‚ладивостокском  „‘  состоЯл один
настоЯщий  морской волк,  боцман  Њиша. џ  видела  хрупкую  и очаровательную
Японскую флору в парках  „альнего ‚остока;  похожий на Ћкеан ‘олЯриса пенный
Ђмур,  свинцовую  ‹ену,  жемчужный  …нисей.  Ђ  Ђнгара  оказалась нестерпимо
сапфировой, и, несмотрЯ на  все слухи о  загрЯзнении, Ѓайкал  был достаточно
хрустальный, и цвет у него оказалсЯ ван-гоговский. €ркутское партсобрание „‘
происходило прЯмо в  тайге, на сопках,  на  полЯнке, и медведь мог  запросто
выйти  и  попросить слова по повестке  днЯ.  Ђ вот Ћбь была уже грЯзнаЯ, как
несчастнаЯ заезженнаЯ ‚олга, и €ртыш выглЯдел не  лучше. € везде, от Ќижнего
Ќовгорода  до ‚ладивостока, Я ухитрЯлась  устраивать  праздники непослушаниЯ
вместе с тамошними нашими партайгеноссен.  €нституты, Ќ€€, театры, клубы, да
и заводы, бывало (но реже). € всегда по три выступлениЯ в  день, и всегда на
сладкое --  митинг. Њестные  власти,  наверное, топились  и  вешались.  ‹юди
охотно ходили на "крамолу"; Я только не замечала тогда, что они -- зрители и
что на сцену они  сами не лезут. ‚ сущности, „‘ устраивал гладиаторские бои,
бросаЯсь  добровольно  во  все  львиные  рвы  и  в  печи  огненные.  ‡рители
рукоплескали,  но  из  безопасного укрытиЯ.  …сли  это  и была революционнаЯ
деЯтельность, то на уровне парижских кафе 1848 года.  Ѓыл бал. Ђ  после бала
--  казнь. ’ак, по ќдварду ђадзинскому, выглЯдит любаЯ дворЯнскаЯ революциЯ.
Ќо наше отчаЯние было так велико, что  мы  не следили за реакцией аудитории,
за реакцией после  того, как падал занавес нашего спектаклЯ. Њы жили на этой
сцене, мы не ломали, а переживали  своего експира. Ќе все ли равно Ћтелло и
ѓамлету, куда пойдет  зритель после спектаклЯ? ‚едь  в зале  он аплодировал!
—то  еще нужно хорошему  актеру, у которого нет никакой другой  жизни, кроме
сценической?  „‘ играл, но не лицедействовал,  потому  что он  играл  самого
себЯ. Ќо наша самаЯ лучшаЯ роль была впереди. ‚ильнюс. 13 ЯнварЯ. Њир рухнул
окончательно. Њы относились к Ѓалтии с особенным  благоговением, мы чтили  в
ней часть ‡апада, нашей земли обетованной. “ нас там были не просто  друзьЯ,
но    товарищи.    Њы    участвовали   в   конгрессах    всех    радикальных
национальноосвободительных  движений.  џ  никогда  не  забуду “чредительного
съезда  „ЌЌ‹ („вижениЯ за национальную  независимость  ‹атвии) и выступлениЯ
гостЯ  от партии Ќациональной независимости ќстонии.  Ћн не знал латышского,
но  не стал  говорить по-русски, хотЯ в зале все  знали русский.  Ћн говорил
по-немецки, а переводчик переводил на латышский!
     ќстониЯ  мало  говорила,  мало  выступала,  но  больше всех  презирала.
Џоэтому она  осталась  самой  нетронутой из  трех стран,  и она сейчас  ушла
дальше  всех на ‡апад. ’ам за Ѓразаускаса не  проголосуют! € перед смертью Я
буду видеть, как весь зал после моего выступлениЯ встает  и аплодирует стоЯ,
вплоть до овации. ’о же было и в  ‚ильнюсе, на сейме ‘аюдиса. Џервыми встали
делегаты  от Љаунаса,  за  ними  --  все  остальные. —то  может  бессильный,
одинокий человек сделать  длЯ  своей обезумевшей страны? ѓлавное -- искупить
ее вину, а остальное все приложитсЯ. „‘ замаливал  (и продолжает замаливать)
российские грехи.  Њы все времЯ напрашивались на крест, а после 13 ЯнварЯ он
стал  нравственной  необходимостью.   ‚  этот  день  без  всЯких  санкций  и
оповещений  на ‘оветскую  и  Њанежную  вышли 10  тысЯч  человек.  Ќаконец  и
депутатов заело. Ћни пошли даже на Љрасную. ќтим многие слабости и колебаниЯ
искупЯтсЯ. ‚ышли и диссиденты. Ђлександр Џодрабинек, например. Ќастроение „‘
очень  хорошо передает мое  стихотворение, написанное  в те  Январские  дни.
Ѓывает, что плохое стихотворение может что-то хорошо передать!

        ЋЉЉ“ЏЂ–€ЋЌЌ›‰ ђЋЊЂЌ‘

     "Њы -- не сталинские злодеи,
     Њы на танках в ‹итву не вступали".
     ‚ девЯностые не краснеем,
     Ќаша хата все еще с краю.

     € у нас ничего не сварилось,
     Њы опЯть ничего не посмели.
     Ђ от ‚ильнюса до ’билиси
     ‘мЯты танками все апрели.

     ѓоворили: отцы виноваты,
     ‡аварили имперскую кашу.
     Џолучилось: наши лопаты
     € империЯ -- тоже наша.

     „емократиЯ -- просто задаром,
     ‘олидарность -- еще дешевле.
     ‚анна гласности с легким паром
     —ем дозволенней, тем задушевней.

     Ђ сегоднЯ все по-другому,
     Ђ сегоднЯ страшнее и проще:
     Ћккупанты останутсЯ дома.
     Ћстальные пусть выйдут на площадь.

     ‚ ночь на 14 ЯнварЯ родилось "Џисьмо двенадцати", которое стало главным
мотивом длЯ моего ареста в мае и  дела по  новой формулировке  70-й  статьи.
Љогда Я писала его, то испытывала такие чувства к ѓорбачеву, что готова была
и   впрЯмь   поступить  с  ним,   как  народовольцы  поступали   со   своими
губернаторами.  Ќо через  несколько дней Я поостыла  и вернулась  к  прежней
дээсовской  установке:   достаточно  сказать  о  праве  на  теракт  вслух  и
заклеймить  тирана,  бросить ему публично  вызов  и пойти на  смерть, но  не
лишать  его его жалкой жизни (тем более, что беднЯга не  тЯнул  на €вана IV,
или Ќерона,  или €осифа  ‚иссарионовича). ’о, что Я  написала такое  письмо,
никого не удивило. “дивительно и  достойно восхищениЯ то, что  его подписали
еще 11 человек, не прошедших через  страшную мЯсорубку советских карательных
заведений, хотЯ Я всех предупреждала, что это II часть 70-й статьи: "Џризывы
к свержению существующего строЯ",  коллективный вариант (группа), то  есть 7
лет.  ќто  письмо Я и прочитала  на ‘оветской  площади  прЯмо  в  гэбистские
видеокамеры.

        "Џ€‘њЊЋ „‚…ЌЂ„–Ђ’€"

     "Љогда  правительство   нарушает   права   народа,  восстание  ЯвлЯетсЯ
свЯщенным, и необходимейшим долгом народа"
     "„екларациЯ прав человека и гражданина"

     "€стребление  тиранов" --  так когда-то  Ќабоков назвал свой рассказ  о
злодеЯниЯх  ‘талина.   ‘егоднЯ  переполнилась   мера   злодеЯний  советского
фашистского режима ѓорбачева. Џротив безоружного народа ‹итвы брошены танки,
пролилась  кровь  мирных  жителей. ‘оветские  штурмовики  повторЯют  подвиги
громил ‘Ђ в ’билиси и Ѓаку. ѓражданскаЯ война,  развЯзаннаЯ кликой ѓорбачева
против  его безоружных противников,  посмевших предпочесть свободу  рабству,
приобрела  открытый  характер.  ‚  этих  условиЯх вооруженное сопротивление,
неуместное в другое  времЯ,  становитсЯ законным средством  борьбы народа  с
властью,  обагрившей руки его кровью.  Њы бесславно стерпели три  ’имишоары:
’билиси, Ѓаку и ‚ильнюс, хотЯ ѓорбачев достоин участи —аушеску, а его  режим
-- аналогичного финала. Љто осудит студента, убившего ‘омосу? Љто бросил  бы
камень в покушавшихсЯ на ‘талина и ѓитлера?
     Џреступив закон, гласЯщий, что жизнь  человека -- свЯтынЯ, ѓорбачев сам
поставил себЯ вне этого закона.
     Ћтныне ни законы  Ѓожеские, ни законы  человеческие  не защищают его  и
других  военных  и  государственных  преступников  от  гнева  народа и  руки
мстителЯ.
     ЌельзЯ искупить свою вину перед народом ‹итвы, не защищаЯ его с оружием
в руках от карателей. Ћтныне народ приобретает право на свержение преступной
власти любым путем, в том числе с помощью вооруженного восстаниЯ.
     Џолитический режим, заливающий страну кровью, должен быть низвергнут, а
кремлевские палачи разделить участь преступников, осужденных на Ќюрнбергском
процессе или павших  от  руки  участников антифашистского  ‘опротивлениЯ  на
оккупированных  территориЯх.  Њы  заЯвлЯем об  этом  открыто,  и пусть  наше
обращение станет прологом к будущей демократической революции.
     —лены  партии  „‘:  …лена  Ђвдеева,  ћрий  Ѓехчанов,  Ђлексей  Ѓирюков,
‚ладимир „анилов, Ђнна Љомарова, ‚адим Љушнир, ‚алериЯ ЌоводворскаЯ, ‚асилий
Ќосов, …лена ЋрадовскаЯ, Ђлексей Џеченкин, €ван ‘труков, …вгений ”румкин.
     Љ документу присоединилсЯ 21 делегат V съезда „‘ с решающим голосом (из
72 человек) и 22 члена „‘, гости съезда, делегаты с совещательным голосом.

     Ђ еще Я читала стихотворение "Љинжал" и посвЯщала ѓитлеру, ‘талину, Џол
Џоту  и ѓорбачеву.  € рвала портреты последнего буквально пачками.  Ђ  какие
лозунги  у нас были! "‘трана, где президент -- бандит,  свободы недостойна",
"‹учше  баррикады,  чем  горбачевизм",  "ѓорбачев  --  —аушеску",   "Љрасные
подонки, вон из ‹итвы", "•ватит  терпеть режим фашиста ѓорбачева" и т.д. Љак
всегда, впереди были  самые отборные дээсовцы, наши "боевики": ‹ена  Ђвдеева
(19 лет), ћра Ѓехчанов (22  года), ЉолЯ ‡лотник, †енЯ ”румкин, ‚адим Љушнир,
Љирилл уйкин, ѓриша  ‚оробьев  (20 лет). ‡вучало  знаменитое  стихотворение
"ЏошатнулсЯ  и  замер  государственный  строй".  Њы пошли  по  ’верской,  по
проезжей части, к Њанежной, наплевав на ЋЊЋЌ, ничего не видЯ  от горЯ. Њы не
знали, живы ли наши друзьЯ из "‹иги свободы ‹итвы".  ‚едь мы обещали первыми
лечь  под предназначенные  длЯ них танки!  Ќо мы были живы,  а  кого-то  уже
давили.  Љак было после  этого жить?  Џотом  Ђндрюс  ’учкус  из  "‹иги"  мне
рассказал, что они  с ѓинтарией,  его  женой,  уложили спать  детей  (хорошо
знакомых  мне  ѓрету и  „оменика),  не  успев  даже  предупредить родителей,
заперли дверь, взЯли машину и поехали на площадь к парламенту умирать. € так
поступили  десЯтки  тысЯч.  Ќи  у  кого  не  было  оружиЯ,  кроме бензина  и
нескольких охотничьих ружей. ‚  квартирах запирали детей и уезжали  умирать.
Љогда Я об этом думаю,  то у менЯ руки трЯсутсЯ от беспредельной ненависти к
танкам моей империи --  и  к их  водителЯм,  и Я понимаю,  что  здесь бы  не
поколебалась не только лечь под танк, но и  поджечь  его, но  и  стрелЯть по
русским  десантникам.  Њы  дошли  до  Њанежной.  ‡десь  уже был  грузовик  с
депутатами, и ѓалина ‘таровойтова протЯгивала ко  мне руки, приглашаЯ на эту
трибуну. Ќо нам было этого мало. Њы  кричали: "„авайте сюда ваши  танки!" Њы
хотели  выйти  на Љрасную.  Џеред  нами выросла цепь ЋЊЋЌа и  автобусов. Љак
одержимые,  мы бросились на  ЋЊЋЌ и  порЯдком его  помЯли, по прорватьсЯ  не
смогли. ’огда Я крикнула: "‚сем сесть!" -- и  мы сели в  лужи мокрого снега.
ЋЊЋЌ ошалел. —ерез пЯть минут нас стали брать.
     Ќа  этот раз народ  отбивал  дээсовцев  ожесточенно. ЊенЯ  дотащили  до
подземного  перехода, прЯмо по снегу и воде. Ќарод -- за голову и руки, ЋЊЋЌ
-- за ноги. џ думала,  менЯ пополам разорвут.  ’ак же отбивали ‹ену Ђвдееву.
Љогда 10-12 человек запихнули в автобусы, оказалось, что вокруг бегает ѓдлЯн
со своими ребЯтами и пытаетсЯ автобусы перевернуть. “целевшие пошли вместе с
депутатами  к литовскому  представительству.  Ќазавтра  нас выпустили, и всю
неделю, как на работу, мы ходили на ‘оветскую площадь и проводили там митинг
№1  (то-то  радость  была  гэбистам  и  моим  будущим следователЯм), потом с
лозунгами шли к литовскому представительству и проводили там митинг №2. ЋЊЋЌ
повадилсЯ хватать нас на обратном пути,  когда организаторы  расходились  по
5-6 человек.  Ђвтобус  резко  тормозил,  омоновцы  выскакивали,  как  волки,
хватали намеченную жертву, упаковывали и уезжали.
     Њы  называли  это "арестом из-за  угла". Ћдин  раз так схватили  менЯ и
выпустили  только после суда. Њитинги продолжались, пока советские войска не
остановились   в   ‹итве.   —ерез    несколько   недель,    выступаЯ   перед
рабочими-оружейниками Љоврова, Я призвала  их часть  оружиЯ портить, как это
делали военнопленные в 40-е годы на заводах ѓермании, а часть переправлЯть в
‹итву или прЯтать по домам  длЯ вооруженного восстаниЯ против коммунистов (у
моих  следователей  это   была  любимаЯ  пленка,  ибо  на  ней  запечатлелсЯ
наибольший  криминал).  ‚ феврале  мы  поехали  в  ‹итву  помогать  провести
референдум  о независимости.  Љогда  мы  увидели  эту  баррикаду,  увешанную
карикатурами  и флагами  ‹итвы, “краины,  ќстонии,  ‹атвии, у  нас  защемило
сердце:  танки опрокинули бы ее за  несколько минут. ‚округ были старательно
расставлены бетонные глыбы, а подле них дежурили ребЯта с бутылками бензина.
Ќаш друг ‚итаутас из Љаунаса ходил по крыше парламента с мелкокалиберкой.  “
костров  грелись  интернациональные бригады: кроме прибалтов, там было полно
украинцев, белорусов,  но были и русские  (среди них и мальчики покрепче  из
сибирских организаций „‘).  …ще до нас Ћлег ’омилов  из Ћмска в  20-х числах
ЯнварЯ со своей дээсовской бригадой (это были делегаты V  съезда „‘) перелез
через  стену ‘еверного городка. Ћни раздавали танкистам листовки и  говорили
им   речи  в  мегафон.  Љонечно,  всех  арестовали.  Ћни  вышибли  дверь  на
гауптвахте. €х чуть не пристрелили, но через пЯть дней выпустили.
     Џарламент был  набит мешками с песком. Ќам с гордостью объЯснили, что в
случае чего  заготовленный бензин поможет сжечь  и парламент, и баррикаду, и
защитников, и  атакующих  вместе с танками.  Љонечно, таким способом  нельзЯ
спасти и отстоЯть город, но  можно спасти честь. Њы с ћрой Ѓехчановым давали
интервью литовскому телевидению  в парламенте,  сидЯ  на  мешках с песком. “
менЯ сохранилсЯ пропуск в здание ‚‘ (туда пускали с  большим разбором). Ќаше
интервью с призывом сжечь все  танки до  последнего,  выкинуть оккупантов из
‹итвы и позвать вовремЯ нас, если  ‘Ђ  опЯть пойдет в наступление, чтобы  мы
успели взЯть оружие (“вы! …го и у ‹итвы-то не  было!) и обратить  его против
тех, кто  говорит на нашем Языке,  но при этом ЯвлЯетсЯ  нашим  врагом, было
показано в  тот  же  вечер. Ђгенты ЉѓЃ  в ‹итве  его записали и переслали  в
Њоскву. ‚се это Я потом нашла в деле во времЯ следствиЯ.
     ’о,  что мы  задумали, даже  у  Ђндрюса ’учкуса  вызвало протест,  а  у
‘аюдиса --  просто панику. Ћни  все считали, что мы живыми из этой переделки
не  выберемсЯ. ‚прочем,  мы  думали  так  же.  Њы  другого и  не  хотели.  “
захваченных радио и  телевидениЯ была запретнаЯ зона за  красными  флажками.
‡десь  десантники  открывали  огонь без  предупреждениЯ. Њы  выбрали пЯтерых
камикадзе: Я, ‚адим Љушнир,  ‹ена Ђвдеева,  ћра Ѓехчанов и ‚адим ‘мирнов.  “
нас был большой литовский флаг и лозунги,  из которых "Љрасные  подонки, вон
из  ‹итвы" и  "“ советского  оккупанта  нет  Ћтечества. …го  родина -- танк"
оказались самыми мЯгкими.
     Њы договорились с литовским  телевидением и бросились  в  день накануне
референдума за  флажки, взобрались  по ступенЯм радиокомитета и  замерли  по
стойке   "смирно".   ’роллейбусы   останавливались,   литовцы   выпрыгивали.
’елевидение  снимало. Љогда поЯвились десантники  с  автоматами,  женщины  в
толпе зрителей стали закрывать лица руками. „есантники были  в шоке. Ђ когда
они  узнали,  что мы  русские,  да  еще и  из  Њосквы,  они вообще перестали
понимать, что  происходит.  Ќесколько  раз  они выстраивались  с  автоматами
напротив и угрожали немедленным расстрелом. Њы делали шаг вперед, рвались на
автоматы  и умолЯли  их  стрелЯть, чтобы мы  искупили  позор ђоссии. ‘таршие
офицеры,  видно,  позвонили   куда  следует  и  получили  –“,  что  с  этими
бесноватыми  делать. Ќас  стали брать за руки  и  за  ноги  и  утаскивать за
флажки, а мы  рвались обратно, бежали к бетээрам, хватались за автоматы. ћра
Ѓехчанов  пыталсЯ  у  одного  солдатика  автомат  даже отобрать.  Њы  просто
напрашивались на выстрел. Ќас снова  выкидывали. Џотом солдаты  стали в цепь
по  краю  заграждений,  и мы перешли  к  „ому печати. ’ам  мы стоЯли час,  а
десантники  попрЯтались внутри  и  даже  не  вышли.  Џотом мы отправились  к
комендатуре. Ѓыл адский  холод,  не меньше  -20  .  €з  комендатуры  на  нас
натравили овчарку,  но  ‹ена  Ђвдеева  --  большой кинолог  и  ее  мгновенно
приручила. Џотом офицеры заЯвили, что вызвали  танк из ‘еверного городка. Њы
едва  не околели  от холода, но танка не  дождались. € опЯть останавливались
троллейбусы... ќтот сюжет (по  первому эпизоду акции) литовское  телевидение
показало  дважды:  днем и  вечером. Ќадеюсь,  что мы  прибавили  голосов  за
независимость. Ђ вечером мы с ‹еной едва успели вовремЯ вынуть ћру Ѓехчанова
из петли. “  него  было слишком много  совести.  џ вспомнила, как  в ‘амаре,
приглашаЯ  людей   по  телефону  на   митинг,  ћра  тоном  хорошей  хозЯйки,
приготовившей  фирменный  торт, заговорщицки добавлЯл: "‚одометы будут!" Ђ в
Њоскве,  когда  ввели  совместное  патрулирование,  скатилсЯ  с  лестницы  с
радостным воплем: "“ра! ‚оенное положение,  господа! ампанского!" ‚ 22 года
трудно примирЯтьсЯ с неизбежным.  ћра считал, что мы не искупили  своей вины
перед ‹итвой, раз мы остались в живых. € ћра был прав.

        …‘‹€ ‚ђЂѓ Ќ… ‘„Ђ…’‘џ, …ѓЋ Ќ… “Ќ€—’Ћ†Ђћ’

     …сли  враг  не сдаетсЯ, то  его уничтожают только  достаточно  "крутые"
противники, по крайней  мере,  обладающие свежей равноценной идеей. Ѓелые --
красных;  красные  --  белых;  фашисты  --  либералов,  и  наоборот. —ахлые,
потерЯвшие  всю  идейную   крепость,   выдохшиесЯ,  как  открытый  "’ройной"
одеколон, необольшевики 90-х годов „‘ казнить не смели. Ќадо думать, что ЉѓЃ
понимал,  что наша смерть сделает  нашу позицию неуЯзвимой. Џоэтому  они все
времЯ приценивались к нам и  примерЯлись, не упали ли мы в  цене, по карману
ли  им  с  нами  справитьсЯ.  „оведЯ  историю  с арестами на  15  суток  и с
перманентными моими голодовками до краЯ, до смертельной грани, в  марте 1990
года, после  последнего  ареста за  акцию в честь ”евральской революции  (12
марта), наши сатрапики забуксовали больше чем на год. …сли бы Я не ходила на
каждую  акцию,  закрываЯ собой  все амбразуры,  аресты  бы  продолжались. Ќо
поскольку Я всегда называлась организатором, всегда вела  митинг  и не брать
менЯ было нельзЯ,  они лишались  возможности, не приговариваЯ к аресту менЯ,
сажать моих товарищей.
     ‡десь они переменили пластинку. ‘начала не брали вообще, а когда  стали
снова  брать  и судить, повадились присуждать тысЯчные штрафы. €м самим было
смешно каждую неделю назначать человеку тысЯчный штраф. Љонечно, этот способ
пополнениЯ  госбюджета  у  них  не прошел. Ќи копейки с „‘ они  не получили,
потому  что  профессиональные революционеры  у нас  превалировали.  ќто были
просто Ћлимпийские игры: наш  пикет брали каждую субботу из-под лошадки ћриЯ
„олгорукого. ‚ знак протеста в воскресенье выходил другой пикет (мы делились
на смены). …го тоже брали.  ‚  понедельник  судили всех вместе. ‚ 109-м о/м,
где мы ночевали,  нам  выделили персональные камеры. Љ нам  привыкли,  поили
чаем, передавали принесенные с воли завтраки и ужины. ‘ собой мы часто брали
Ђтоса, маленькую собачку ‹арисы Џушминой. Ќа Ђтосе иногда тоже висел лозунг.
Ђтоса брали вместе с  нами (его дома не с кем было оставить),  ездил он и на
суд.  Ћднажды  нагадил  в  суде  прЯмо на пол!  Ќо  в  марте  1991  года,  к
”евральской  годовщине,  мы  решили разнообразить  нашу жизнь.  €  вышли  на
‹убЯнку с пакетом красной краски, налитой  в молочную емкость. ‚есь наличный
гэбистский контингент у крепостных стен  защищал  свои зданиЯ. Џо-моему, там
был полк. Ќе считаЯ ЋЊЋЌа  со щитами и  шлемами. …два мы с Њишей „енисовым и
‚адимом  Љушниром  (других  взЯли  еще  раньше) развернули  лозунги  прЯмо у
андроповского барельефа, нас стали хватать. ‚адик успел бросить в стену свой
пакет, и  это  красное  пЯтно  на  стене и асфальте  гэбисты потом  отмывали
несколько  субботников подрЯд. Њишу и ‚адима страшно били, а пакет приписали
в протоколе мне, хотЯ Я сроду бы никуда не попала.  …стественно, Я  не стала
возражать и взЯла  все  на себЯ, чтобы прикрыть  ‚адима. „лЯ менЯ  это  было
менее опасно; они знали, что значит иметь дело со мной. Њиша „енисов пыталсЯ
благородно  пакет  перехватить  себе  в  протокол,   но  ѓЃ  устраивала  моЯ
кандидатура, а милициЯ писала лишь под их диктовку. „зержинский суд назавтра
расценил дизайн на ‹убЯнке в 10 и 20 рублей штрафа. Џричем, когда один судьЯ
начал нас оправдывать,  омоновцы,  руководимые гэбистом,  перетащили  нас  к
другому  судье  с  возгласом:  "’акой  судьЯ  нас не устраивает!" Ќо  другой
отказалсЯ  судить  вообще.  Џока   суд  да  дело,  большаЯ  часть  дээсовцев
разбежалась.  џ  старалась всех отослать и остатьсЯ одна. Ђ третий судьЯ  не
давал больше 20 рублей штрафа. ‡а этот пакет краски на менЯ завели уголовное
дело. Љакое,  Я так и не узнала, потому  что отказалась ехать  в прокуратуру
разбиратьсЯ, хотЯ в  суды за мной пару раз приезжала "‚олга" с  чиновником и
гэбульником,  а повестки  шли, как снег. Ќо после горбачевского дела  тащить
менЯ силой они не решились,  и  эта  историЯ  завЯла  на корню. Љогда власти
настроены несерьезно, судить „‘ могут только "по собственному желанию".
     „аже вЯлаЯ  карательнаЯ практика тех лет показывала,  что, если человек
соглашаетсЯ сидеть, он сидеть будет. ђаньше, до 1988 года, вопрос так вообще
не  стоЯл:  нам  не давали  умереть.  „октрина  искусственного  кормлениЯ  и
применениЯ  стираниЯ  личности   в   ‘ЏЃ   лишала  политзаключенных  "оружиЯ
возмездиЯ". ѓорбачев не дал права  на  жизнь,  но  он вернул нам драгоценное
право на смерть, а с точки зрениЯ инсургента, это главное в жизни. —еловека,
готового умереть, нельзЯ  взЯть голыми руками. ‚едь на той же акции 12 марта
1991  года  взЯли и  бросили  но ложному обвинению в  Ѓутырскую тюрьму  двух
молоденьких анархистов -- ђодионова и Љузнецова -- и мучили их там год, даже
и после 21 августа, дав три года срока. Њы их отбили  потом, но нам пришлось
дойти до решениЯ в случае отказа пересмотреть  дело взЯть в заложники судей,
перейти к  терактам.  —тобы не свЯзыватьсЯ с „‘, после такого  моего личного
письменного  заЯвлениЯ  по факсу  во все ‘Њ€  ребЯт освободили,  пересмотрев
приговор. Ќо сколько было акций (даже два захвата ЋЊЋЌом уже в  феврале 1992
года),  сколько горьких статей, сколько разорванных увеличенных "ельцинских"
открыток!  €так,  нас не  сажали  не  из-за попустительства,  а  из-за нашей
установки "‘вобода  или смерть".  ‚ июне 1990  года  у  менЯ  была очереднаЯ
методическаЯ поездка в ‚оронеж. Ѓыл  митинг,  был  колоссальный разгон, была
армиЯ  омоновцев. Ќас  посадили (у менЯ был максимум -- 15 суток, у члена „‘
‘ергеЯ Ѓаранова  --  7  суток, у одного члена Ќародного  ”ронта -- 10 суток;
социал-демократ получил 5  суток). ‘тоЯла страшнаЯ жара, в местной тюрьме (в
‚оронеже нет спецприемника) водились тараканы, а у менЯ должна была начатьсЯ
международнаЯ конференциЯ по правам человека в Џитере и методическаЯ поездка
в Љраснодарский край и ‘очи.  €  Я решила: Я  больше никогда  не буду сидеть
нигде,  кроме  как  в  ‹ефортове  по  политической  статье.  ђешение  пришло
спокойное  и прохладное, но скоро стало жарко,  потому что мы держали  сухую
голодовку. ЌесмотрЯ  на  глухую  провинциальность  ‚оронежа,  дело  получило
огласку. ЏоднЯли шум депутаты облсовета, что-то передавали "‚ести", дээсовцы
сидели  в палатке (перманентно) перед  Њоссоветом и  клЯлись  в случае нашей
смерти начать сухую голодовку за изменение законодательства. Ќа пЯтый день в
такую  жару мы стали  умирать  (технологию Я уже  описывала). € власти опЯть
сдались. Ћни свезли нас в больницу и устроили нам  кардиограмму и консилиум.
“бедившись, что  дело  плохо,  местнаЯ ѓЃ звЯкнула в суд, и тот сократил нам
срок до пЯти дней всем.  Џока шли  эти переговоры, нам освободили палаты длЯ
ветеранов ‚Ћ‚ (одну -- мне, другую -- ребЯтам). “ входа в палаты на матрасах
спали милиционеры с рациЯми, они же гулЯли у входа  и по отделению, пугаЯ до
полусмерти больных.
     ‡а   мной  приехали   из  Њосквы  ‚олодЯ  ”илипенок  и  Ћлег  –иоменко,
полномочные послы „‘. Џо-моему, это по приказу ѓЃ им срочно продали обратные
билеты  в купейный  вагон, хотЯ в кассе ни  черта  не было.  ЊенЯ надо  было
поскорее убрать  из города.  џ не возражала, потому  что  все  выступлениЯ в
‚оронеже кончились.