Я
человека. Џри виде этого двуногого зверЯ он еще плотнее прижалсЯ к суку, и
его сердчишко готово было разорватьсЯ от неизъЯснимого ужаса. Ћн ни о  чем
не думал. € не разум подсказал  ему,  что  произошло  непоправимое  и  что
причиной  тому  было  это  двуногое   существо.   …го   маленькие   глазки
поблескивали над самой развилкой. Ћн не понимал, почему его мать не встает
и не бросаетсЯ на этого нового врага. ЌесмотрЯ на свой испуг, он был готов
свирепо зарычать, только бы она проснулась;  он  готов  был  спуститьсЯ  с
дерева и помочь ей победить, как тогда в  схватке  со  старым  разбойником
Њакузом.  Ќо  огромное  тело  Ќузак  застыло  в  неподвижности  -  она  не
шевельнулась, даже когда —эллонер нагнулсЯ над ней. ЏоследнЯЯ искра  жизни
уже угасла в старой медведице.
   ‹ицо —эллонера раскраснелось от охотничьего азарта. Ћн  убил  Ќузак  не
ради забавы. ’еперь он получил  великолепную  шкуру  и  достаточный  запас
мЯса, чтобы без задержек добратьсЯ до цивилизованных мест. Џрислонив ружье
к  дереву,  —эллонер  начал  искать  медвежонка.  Ћн   достаточно   хорошо
разбиралсЯ в звериных повадках и знал, что  далеко  от  матери  медвежонок
уйти не мог, а потому принЯлсЯ  осматривать  соседние  заросли  и  большие
деревьЯ.
   Ќеева во времЯ этих поисков испуганно скорчилсЯ на  своей  развилке  за
завесой ветвей, стараЯсь стать как можно меньше.  —ерез  полчаса  —эллонер
разочарованно махнул рукой и направилсЯ к речке, чтобы напитьсЯ перед тем,
как освежевать свою добычу, - работа обещала быть нелегкой.
   …два он скрылсЯ из виду, как Ќеева настороженно высунул мордочку  из-за
сука. Џодождав несколько секунд, медвежонок спиной вперед  соскользнул  по
стволу кедра на землю. Ћн испустил  призывное  повизгивание,  но  мать  не
шевельнулась. Ћн подошел к ней и остановилсЯ возле ее неподвижной  головы,
втЯгиваЯ в ноздри воздух, пропитанный страшным запахом человека. Џотом  он
потерсЯ щекой о щеку матери, подсунул нос под ее шею и, наконец, укусил ее
за ухо -  решительное  средство,  к  которому  он  прибегал,  когда  желал
разбудить ее во что  бы  то  ни  стало.  Ћн  ничего  не  понимал.  †алобно
поскуливаЯ, он взобралсЯ на большую мЯгкую спину матери и прильнул к  ней.
…го поскуливание становилось все более тоскливым, а  потом  из  его  горла
вырвалсЯ жалобный плач, удивительно похожий на плач ребенка.
   —эллонер, уже возвращавшийсЯ от речки, услышал этот жалобный  вопль,  и
внезапно его сердце  мучительно  сжалось.  …му  приходилось  слышать,  как
плакали осиротевшие дети, и этот  медвежонок,  лишившийсЯ  матери,  плакал
точно так же.
   Ћсторожно  подкравшись  к  телу  Ќузак   под   прикрытием   разлапистой
карликовой ели, он увидел Ќееву на спине мертвой медведицы. ‡а свою  жизнь
—эллонер убил немало зверей, потому что убивать их и скупать шкуры зверей,
убитых другими людьми, было его профессией. Ќо ничего подобного ему еще не
доводилось видеть, и у него возникло такое ощущение,  словно  он  совершил
преступление.
   - Ђх ты беднЯга! - прошептал он. - Ќо  что  ж  теперь  сделаешь?  Њожно
только пожалеть...
   ќти слова прозвучали как просьба о  прощении.  Ќо  раз  дело  было  уже
начато, необходимо было довести его до конца - ничего другого —эллонеру не
оставалось.
   € вот так тихо, что Ќеева не услышал его шагов, он подкралсЯ к  нему  с
подветренной стороны. Њедвежонок заметил опасность, когда —эллонер был  от
него всего в пЯти шагах. € не успел он опомнитьсЯ  и  спрыгнуть  со  спины
матери, как охотник накинул на него сумку длЯ провизии.
   ‘ледующие пЯть минут были, пожалуй, самыми  бурными  пЯтью  минутами  в
жизни —эллонера. ѓоре и страх Ќеевы отступили  на  второй  план  -  в  нем
взыграла кровь свирепого  старого  ‘уминитика,  его  отца.  Ћн  царапалсЯ,
кусалсЯ, бил лапами и рычал. ‚ течение этих пЯти минут он дралсЯ, как пЯть
дьЯволЯт, вселившихсЯ  в  одного  медвежонка,  и  когда  —эллонер  наконец
обвЯзал веревку вокруг его шеи  и  запихнул  толстенькое  тельце  Ќеевы  в
сумку, его руки были покрыты глубокими кровоточащими царапинами.
   Ћднако и в сумке Ќеева продолжал буйствовать, пока совсем не обессилел,
а —эллонер тем временем освежевал старую медведицу и срезал с ее туши мЯсо
и жир, которые были ему нужны, чтобы продолжать путь без больших задержек.
Ћценив  достоинства  шкуры  Ќузак,  —эллонер  довольно  улыбнулсЯ,   затем
завернул в нее жир и мЯсо, перевЯзал сверток сыромЯтным ремнем  и  вскинул
на спину, словно заплечный мешок. ‘гибаЯсь  под  тЯжестью  этой  ноши,  он
поднЯл с земли ружье... и Ќееву. ‚ путь к  своему  лагерю  он  двинулсЯ  в
разгар днЯ, а добралсЯ туда на закате. ‚сю дорогу  Ќеева  сопротивлЯлсЯ  с
упорством спартанского воина и затих, только когда до  стоЯнки  оставалось
не более полумили.
   Ќо теперь медвежонок лежал в сумке из-под провизии обмЯкнув, еле живой,
и когда Њики подозрительно обнюхал его тюрьму, он даже не шевельнулсЯ. ‚се
запахи теперь казались Ќееве одинаковыми, и он не различал  звуков,  но  и
—эллонер еле держалсЯ на ногах. ЉаждаЯ мышца, каждаЯ косточка в  его  теле
болела ила ныла на свой лад. € все-таки на его потном, перепачканном  лице
играла гордаЯ улыбка.
   - Ќу и храбрый же ты, чертенок! - сказал он, глЯдЯ на неподвижный мешок
и впервые за весь день набиваЯ трубку. - Ђх ты чертенок, чертенок!
   Ћн привЯзал конец веревки, обмотанной  вокруг  шеЯ  Ќеевы,  к  молодому
деревцу и принЯлсЯ осторожно развЯзывать сумку. Џотом он вывалил Ќееву  на
землю и отступил  на  несколько  шагов.  ‚  эту  минуту  Ќеева  был  готов
заключить с —эллонером  перемирие,  но  когда,  оказавшись  на  земле,  он
раскрыл полуослепшие глаза, то увидел перед собой вовсе не  —эллонера.  Ћн
увидел Њики, который, повиливаЯ всем телом от снедавшего его  любопытства,
как раз вознамерилсЯ обнюхать нежданного гостЯ!
   ѓлазки  Ќеевы  загорелись  злобным  огнем.  Ђ  вдруг  этот   нескладный
корноухий  детеныш  двуногого  зверЯ  тоже  враг?  Ђ  вдруг   подергиваниЯ
неизвестного существа и широкие взмахи его хвоста  -  это  вызов  на  бой?
Ќеева истолковал их именно так. ‚о всЯком случае, перед ним был  противник
одного с ним роста, и, натЯнув веревку до предела,  он  во  мгновение  ока
набросилсЯ на щенка. Њики, всего  секунду  назад  полный  самых  дружеских
чувств, был опрокинут на спину. Ћн отчаЯнно болтал своими нелепыми  лапами
и призывал на  помощь,  отчаЯнным  визгом  нарушаЯ  безмЯтежное  безмолвие
золотого вечера.
   —эллонер не мог сдвинутьсЯ с  места  от  удивлениЯ.  —ерез  секунду  он
опомнилсЯ и собиралсЯ  уже  разнЯть  драчунов,  но  его  вмешательство  не
понадобилось, Ќеева, стоЯвший над Њики, который задрал все четыре  лапы  в
воздух, словно сдаваЯсь на милость победителЯ, медленно выпустил из  зубов
загривок щенка. Ћн снова увидел перед  собой  двуногого  зверЯ.  €нстинкт,
несравненно более могучий,  чем  его  примитивные  мыслительные  процессы,
заставил его застыть без движениЯ, вперЯЯ глазки-бусины в лицо  —эллонера.
Њики заболтал ногами в воздухе, тихонько взвизгнул и застучал  хвостом  по
земле, словно просЯ пощады; потом  он  облизнулсЯ  и  заерзал,  как  будто
объЯснЯЯ Ќееве, что у него не было никаких  дурных  намерений.  Ќеева,  не
спускаЯ глаз с —эллонера, вызывающе зарычал и медленно отступил  от  Њики.
Ќо Њики, боЯсь пошевелитьсЯ, продолжал лежать на спине и болтать лапами.
   —эллонер вне себЯ от удивлениЯ тихонько попЯтилсЯ к  палатке,  залез  в
нее и продолжал  наблюдать  за  медвежонком  и  щенком  сквозь  прореху  в
брезенте.
   ‘вирепое выражение сошло  с  мордочки  Ќеевы.  Ћн  поглЯдел  на  щенка.
‚озможно, какой-то глубоко скрытый инстинкт подсказывал ему, что маленьким
детЯм нужны братьЯ и сестры - нужны товарищи  длЯ  веселых  игр.  €  Њики,
вероЯтно, почувствовал перемену в настроении мохнатого черного  звереныша,
который еще минуту назад был его врагом. Ћн исступленно забил  хвостом  по
земле и замахал на Ќееву передними лапами. ‡атем он  с  некоторой  опаской
перекатилсЯ на бок. Ќеева  не  шевельнулсЯ.  Њики  радостно  завилЯл  всем
телом.
   € —эллонер, наблюдавший за ними сквозь прореху в брезенте, увидел,  как
они осторожно обнюхали друг друга.


        4

   ‚ечером поднЯлсЯ северо-восточный ветер и пошел мелкий холодный  дождь.
Ќа заре —эллонер вылез  в  промозглую  утреннюю  сырость,  чтобы  развести
костер, и увидел, что Ќеева и Њики спЯт, тесно прижавшись друг к другу,  в
неглубокой Яме под корнем большой ели. Џервым человека увидел  медвежонок,
и в течение нескольких секунд, прежде чем проснулсЯ щенок, блестЯщие глаза
Ќеевы были устремлены на непонЯтного врага, который  невозвратимо  изменил
его прежний мир. Ћн был так измучен, что крепко проспал  всю  первую  ночь
своего плена и за долгие часы сна успел позабыть о многом.  Ќо  теперь  он
вспомнил все событиЯ прошлого днЯ и, забившись глубже  под  корень,  тихим
визгом позвал мать - таким тихим, что его уловил только Њики.
   ќто повизгивание и разбудило щенка. Њики медленно выпуталсЯ из  клубка,
в который свернулсЯ ночью, потЯнулсЯ, разминаЯ длинные нескладные ноги,  и
зевнул так громко, что —эллонер услышал этот зевок.  —еловек  обернулсЯ  и
увидел, что из Ямы у корней большой ели на него  смотрЯт  две  пары  глаз.
–елое ухо щенка и обрубок  второго  встали  торчком,  и  он  приветствовал
хозЯина заливчатым радостным лаем, в который вложил все свое  необузданное
добродушие. Ѓронзовое  лицо  —эллонера,  выдубленное  ветрами  и  метелЯми
‘евера, мокрое от серой измороси, расплылось в  ответной  улыбке,  и  Њики
выбралсЯ из Ямы, извиваЯсь всем телом и выделываЯ  несуразные  кренделЯ  в
попытке выразить то безмерное счастье,  которым  преисполнила  его  улыбка
хозЯина.
   ’еперь, когда в его распорЯжении оказалась всЯ  Яма,  Ќеева  забилсЯ  в
дальний ее угол, - только его круглаЯ голова торчала  оттуда,  и  из  этой
крепости, обещавшей хотЯ бы временную безопасность, он злобным, испуганным
взглЯдом следил за убийцей своей матери.
   Џеред  ним  снова  с  невыносимой  Ясностью  развертывалась   вчерашнЯЯ
трагедиЯ: залитаЯ солнечным светом отмель, на которой они  с  Ќузак  мирно
ловили раков, когда неведомо откуда поЯвилсЯ  этот  двуногий  зверь,  удар
какого-то странного  грома,  их  бегство  к  лесу  и  завершение  всего  -
последнЯЯ попытка Ќузак остановить врага. Ћднако теперь,  утром,  наиболее
мучительным было воспоминание не о гибели  матери,  а  о  его  собственном
ожесточенном сопротивлении двуногому зверю и  о  черной  душной  сумке,  в
которой —эллонер принес его в лагерь. Ђ —эллонер  в  эту  минуту  как  раз
поглЯдывал на свои исцарапанные руки. Џотом он шагнул к  ели  и  улыбнулсЯ
Ќееве той же дружеской улыбкой, какой недавно  улыбалсЯ  Њики,  неуклюжему
щенку.
   ѓлазки Ќеевы зажглись красным огнем.
   - џ же объЯснил тебе вчера, что  жалею  об  этом,  -  сказал  —эллонер,
словно обращаЯсь к человеку.
   ‚  некоторых  отношениЯх  —эллонер  совсем  не  походил  на   типичного
обитателЯ северного краЯ. Ќапример,  он  верил  в  особые  свойства  мозга
животных и был убежден, что  у  животного,  если  с  ним  разговаривать  и
обращатьсЯ как с товарищем-человеком, может развитьсЯ  особаЯ  способность
воспринимать и понимать  сказанное,  которую  он  весьма  ненаучно  считал
разумом.
   - џ объЯснил тебе, что жалею об этом, - повторил  он,  присаживаЯсь  на
корточки всего в двух шагах от корнЯ, из-под которого выглЯдывали Яростные
глазки Ќеевы. - € Я правда жалею. џ жалею, что убил твою мать. Ќо нам было
нужно мЯсо и жир. —то поделаешь! Ђ мы с Њики постараемсЯ  возместить  тебе
твою потерю. Њы возьмем тебЯ с собой к моей сестренке, и  если  ты  ее  не
полюбишь, значит, ты самый  последний  бессердечный  чурбан  и  вообще  не
заслуживаешь, чтобы у тебЯ была мать. ‚ы с Њики будете расти  как  братьЯ.
…го мать тоже умерла - сдохла от голода, а это  намного  хуже,  чем  сразу
умереть от пули. € Я нашел Њики совсем как тебЯ: он тоже прижималсЯ к  ней
и плакал, словно ему не длЯ чего было больше жить. Ќу, так смотри  веселей
и дай лапу. „авай обменЯемсЯ рукопожатием.
   —эллонер протЯнул руку. Ќеева не  шелохнулсЯ.  ‚сего  несколько  секунд
назад он зарычал бы и оскалил  бы  зубы.  Ќо  теперь  он  сохранЯл  полную
неподвижность. ’акого странного  зверЯ  ему  еще  никогда  не  приходилось
видеть. ‚чера этот двуногий  не  причинил  ему  никакого  вреда  -  только
посадил в сумку.  €  теперь  он  тоже,  по-видимому,  не  замышлЯл  ничего
дурного. Ѓолее того:  в  звуках,  которые  он  испускал,  не  было  ничего
враждебного или неприЯтного. Ќеева  покосилсЯ  на  Њики.  ™енок  протиснул
морду между колен —эллонера и глЯдел на медвежонка с глубоким недоумением,
словно спрашиваЯ: "Ќу, чего ты  сидишь  под  корнем?  Џочему  не  вылезешь
помочь с завтраком?"
   ђука —эллонера придвинулась ближе, и  Ќеева  совсем  вжалсЯ  в  дальнюю
стенку Ямы. € тут произошло  чудо.  ‹апа  двуногого  зверЯ  коснулась  его
головы, и от этого по всему его  телу  пробежала  непонЯтнаЯ,  томительнаЯ
дрожь. Ћднако лапа не причинила ему никакой боли. …сли бы он не затиснулсЯ
в тесный угол, он постаралсЯ бы укусить ее  и  исцарапать.  Ќо  теперь  он
просто не имел возможности пошевелитьсЯ.
   —эллонер медленно сдвигал пальцы на загривок  Ќеевы,  где  кожа  лежала
свободными складками.  Њики,  догадываЯсь,  что  сейчас  должно  произойти
что-то необычайное, внимательно следил за всеми действиЯми хозЯина. €  вот
пальцы —эллонера сомкнулись, быстрым движением он  извлек  Ќееву  на  свет
божий и продолжал держать в воздухе на  вытЯнутой  руке.  Ќеева  вскидывал
лапами, извивалсЯ и так вопил, что Њики из дружеского сочувствиЯ  принЯлсЯ
выть, и вдвоем они поднЯли совсем уж оглушительный  шум.  —ерез  полминуты
—эллонер снова посадил Ќееву в сумку, но на этот раз он оставил его голову
снаружи, крепко стЯнув тесемки  и  длЯ  верности  обмотав  шею  медвежонка
сыромЯтным ремнем. ’аким образом, три четверти Ќеевы находились в плену  и
только голова осталась на свободе. Ћдним словом, он был живой иллюстрацией
к пословице, что медвежонка в мешке не утаишь.
   Ћставив  Ќееву  возмущенно  кататьсЯ   по   земле,   —эллонер   занЯлсЯ
приготовлением завтрака. Ћднако Њики, против обыкновениЯ, не следил за ним
голодными глазами: щенок нашел зрелище, показавшеесЯ ему более интересным,
чем даже увлекательнаЯ  процедура  стрЯпни.  Њики  крутилсЯ  возле  Ќеевы,
смотрел, как он бьетсЯ в мешке, слушал его  вопли  и,  полный  сочувствиЯ,
тщетно пыталсЯ как-то помочь ему. ‚ конце концов Ќеева затих, а  Њики  сел
возле него и посмотрел на хозЯина если и не с прЯмым  осуждением,  то,  во
всЯком случае, с горьким недоумением.
   ‘ерые тучи уже начинали розоветь и редеть,  обещаЯ  Ясный  день,  когда
—эллонер был наконец готов вновь отправитьсЯ в путь на  юг.  Ћн  уложил  в
челнок весь свой багаж, а потом очередь дошла и до Њики с Ќеевой. Ќа  носу
он из шкуры старой медведицы устроил мЯгкое гнездо, а затем подозвал  Њики
и обвЯзал его шею концом старой веревки, а другой ее конец завЯзал  вокруг
шеи Ќеевы. ‚ результате и медвежонок и щенок  оказались  на  одной  сворке
длиной в Ярд. “хватив их обоих за загривок, —эллонер отнес их  в  лодку  и
положил в гнездо, которое устроил из медвежьей шкуры.
   - Ќу, малыши, ведите себЯ прилично! - предупредил он их. - ‘егоднЯ  нам
надо сделать не меньше сорока миль,  чтобы  наверстать  времЯ,  потерЯнное
вчера.
   Љогда челнок покинул заводь, над восточным горизонтом из  туч  вырвалсЯ
сноп солнечных лучей.


        5

   ‡а те несколько секунд,  которые  потребовались,  чтобы  челнок  плавно
заскользил  по  широкой  глади  озера,  в  Ќееве  произошла  поразительнаЯ
перемена. —эллонер ее не заметил, а Њики не осознал. Ћднако каждаЯ жилка в
теле Ќеевы трепетала и сердце колотилось, как в  тот  замечательный  день,
когда его мать победила в драке старого Њакуза. Њедвежонку  казалось,  что
вот-вот все пойдет по-прежнему, все утраченное вернетсЯ  -  ведь  он  чуЯл
запах своей матери! Ћн скоро обнаружил, что ее запах был особенно  свеж  и
силен в мохнатой штуке, котораЯ лежала под ним, и поглубже вжалсЯ  в  нее,
распластавшись на толстом пузике и поглЯдываЯ на —эллонера из-за сложенных
лап.
   …му никак не удавалось понЯть и свЯзать эти две вещи -  двуногий  зверь
на корме гнал челнок по воде, а он в то же времЯ ощущал  под  собой  спину
матери, теплую и мЯгкую, но почему-то совсем неподвижную. €  он  не  сумел
сдержатьсЯ - тихим и горестным повизгиванием он позвал мать. Ќо ответа  не
последовало. ’олько Њики сочувственно  заскулил  -  так  ребенок  начинает
плакать, если видит слезы приЯтелЯ.  Ђ  мать  Ќеевы  не  пошевелилась.  Ќе
ответила. „а он и не видел ее - тут была только ее чернаЯ мохнатаЯ  шкура.
Ѓез головы, без лап, без больших голых пЯток, которые он любил щекотать, и
без ушей, которые он любил покусывать. ’ут не было от  нее  ничего,  кроме
свертка черной шкуры и... запаха!
   € все-таки испуганное маленькое сердце  Ќеевы  находило  утешение  и  в
этом. Ћн ощущал близость непобедимой силы,  котораЯ  охранЯла  его.  ’епло
солнечных лучей распушило шерсть медвежонка;  он  опустил  коричневый  нос
между передними лапами и сунул его в материнский мех.  Њики  тоже  положил
голову на передние лапы и внимательно следил  за  своим  новым  приЯтелем,
словно пытаЯсь разгадать его тайну. ‚ его смешной голове, увенчанной одним
целым ухом и одной половинкой уха и украшенной  щетинистыми  бакенбардами,
которые он унаследовал от деда-эрделЯ, шла напрЯженнаЯ работа. ‚начале  он
встретил Ќееву как друга и товарища, а тот вместо благодарности задал  ему
хорошую трепку. ‚прочем, это Њики готов был  простить  и  забыть.  Ќо  вот
полнейшего равнодушиЯ Ќеевы к его персоне он простить не  мог.  Њедвежонок
просто не замечал его неуклюжих изъЯвлений симпатии и сочувствиЯ. Љогда он
лаЯл, прыгал, припадал к земле и извивалсЯ всем телом, дружески  приглашаЯ
его поиграть в пЯтнашки или просто устроить веселую  возню,  Ќеева  только
смотрел  на  него  непонимающими  глазами,  как  дурачок.  ‚озможно,  Њики
прониксЯ убеждением, что Ќеева вообще ничего, кроме  драк,  не  любит.  ‚о
всЯком случае, прошло  много  времени,  прежде  чем  он  предпринЯл  новую
попытку завЯзать дружбу с медвежонком.
   Џроизошло это спустЯ несколько часов после завтрака, когда солнце  было
уже на полпути  к  зениту.  Ќеева  все  еще  лежал  не  шевелЯсь,  и  Њики
невыносимо скучал. Ќочной дождь осталсЯ лишь неприЯтным воспоминанием -  в
синем небе над их головами не было ни облачка. —елнок  уже  давно  покинул
озеро, и —эллонер гнал его теперь по прозрачной речке, котораЯ  вилась  по
южному  склону  водораздела,  пролегающего  между   хребтом   „жексона   и
аматтавой. —эллонер никогда прежде не плавал по этой речке, вытекавшей из
озера, и, опасаЯсь водопада или порогов, он внимательно вглЯдывалсЯ  вдаль
и все времЯ был начеку. Џоследние полчаса течение постепенно  убыстрЯлось,
и —эллонер не сомневалсЯ, что скоро ему придетсЯ перетаскивать  челнок  по
берегу волоком. ‚скоре он услышал впереди низкий непрерывный гул и  понЯл,
что приближаетсЯ к опасному месту. Љогда он стремительно обогнул следующий
мысок, держась совсем рЯдом с берегом, он увидел в Ярдах пЯтистах  впереди
белое кипение воды и пены между камнЯми.
   —эллонер быстро оценил положение. Џравый берег у порогов  круто  уходил
вверх почти отвесным обрывом, слева вплотную к воде подступал густой  лес.
—эллонер сразу понЯл, что тащить челнок  волоком  можно  будет  только  по
левому берегу, а он в этот момент  плыл  у  правого  берега.  Ћн  повернул
челнок под углом в сорок пЯть градусов и  принЯлсЯ  грести,  напрЯгаЯ  все
силы. Џо его расчету, у него едва  хватало  времени,  чтобы  добратьсЯ  до
левого  берега,  прежде  чем  течение  станет  опасным.  ‘квозь   свирепое
рокотание порогов —эллонер теперь расслышал грохочущий рев водопада где-то
дальше за ними.
   ‚от в эту-то роковую минуту Њики и решил еще раз попытатьсЯ расшевелить
Ќееву. „ружелюбно тЯвкнув, он ударил его лапой. Ђ костлЯвые, длинные  лапы
Њики были непомерно велики длЯ такого молодого щенка, и удар,  пришедшийсЯ
по кончику носа Ќеевы, можно было бы сравнить с хорошим тычком  боксерской
перчаткой. Ќемалую роль длЯ дальнейшего сыграла также неожиданность  этого
удара. ‚ довершение всего Њики взмахнул  другой  лапой,  как  дубинкой,  и
угодил Ќееве в глаз! ќтого нельзЯ было бы снести даже от  друга.  ‡арычав,
Ќеева выскочил из своего гнезда и сцепилсЯ с щенком.
   Ќе следует забывать, что Њики, хотЯ он постыдно запросил  пощады  в  их
первой стычке, тоже происходил из рода испытанных бойцов.  ‘мешайте  кровь
гончей маккензи - самой крупнокостной, самой широкогрудой,  самой  сильной
собаки северного краЯ - с кровью шпица  и  эрдельтерьера,  и  вы  получите
нечто весьма незаурЯдное. …сли гончаЯ маккензи при всей своей бычьей  силе
отличаетсЯ неизменным  добродушием  и  миролюбием,  то  северные  шпицы  и
эрдельтерьеры все без исключениЯ большие забиЯки, и еще  вопрос,  кого  из
них следует считать более воинственной породой.  €  внезапно  в  маленьком
покладистом щенке проснулсЯ дьЯвол. Ќа  этот  раз  Њики  не  стал  покорно
тЯвкать, просЯ пощады. Ћн рванулсЯ навстречу челюстЯм Ќеевы, и  через  две
секунды они уже сцепились в великолепной драке на носу  челнока  -  месте,
менее всего подходЯщем длЯ подобного занЯтиЯ.
   Ћни не обращали вниманиЯ на грозные окрики —эллонера, который продолжал
отчаЯнно грести, чтобы преодолеть течение, увлекавшее его к порогам. Ќеева
и Њики были слишком поглощены друг другом и не  слышали  его.  ‚се  четыре
лапы Њики снова болтались в воздухе, но на этот раз его острые зубы крепко
стискивали складку  кожи  на  горле  Ќеевы,  а  лапами  он  толкал  и  бил
медвежонка, и, наверное, Ќееве пришлось бы плохо,  если  бы  не  случилось
того, чего опасалсЯ —эллонер.  ‚се  еще  свившись  в  тесный  клубок,  они
скатились с носа челнока в стремнину.
   ‘екунд на десЯть они скрылись  под  водой.  ‡атем  вынырнули  в  добрых
пЯтидесЯти Ярдах ниже по течению - бок о бок они  уносились  к  неизбежной
гибели, и с губ —эллонера сорвалсЯ придушенный крик: спасти их он не  мог,
и в этом крике  слышалось  искреннее  горе.  Њного  недель  Њики  был  его
единственным товарищем и собеседником.
   ‘вЯзанные веревкой длиной в один Ярд, Њики и  Ќеева  вместе  нырнули  в
бурлЯщий водоворот. Њики следовало бы только возблагодарить судьбу за  то,
что хозЯин привЯзал его на одну веревку с медвежонком.  Њики  в  свои  три
месЯца весил четырнадцать  фунтов,  причем  на  восемьдесЯт  процентов  он
состоЯл из костей  и  лишь  на  один  процент  из  жира.  Ќеева  же  весил
тринадцать фунтов и  на  девЯносто  процентов  состоЯл  из  жира.  Џоэтому
плавучесть Њики равнЯлась плавучести небольшого железного ЯкорЯ, тогда как
Ќеева  держалсЯ  на  воде  как  спасательный  поЯс   и   был   практически
непотоплЯем.
   Ќи в щенке, ни в  медвежонке  не  нашлось  бы  и  капли  трусости.  Ћба
унаследовали от своих предков упрЯмое мужество, и хотЯ  первые  сто  Ярдов
Њики почти все времЯ находилсЯ под водой, он ни на мгновение не  прекращал
упорных попыток выбратьсЯ на поверхность.  €ногда  его  переворачивало  на
спину, иногда на живот, но в  любом  положении  он  работал  всеми  своими
четырьмЯ огромными лапами как веслами. ‚ известной  степени  это  помогало
Ќееве, который делал поистине героические  усилиЯ,  чтобы  не  наглотатьсЯ
воды. Ѓудь он один, благодарЯ десЯти фунтам своего  жира  он  пронессЯ  бы
через  пороги,  как  обтЯнутый  шкурой  мЯчик.  Ћднако  он  тащил  на  шее
четырнадцатифунтовый груз, и ему грозила серьезнаЯ опасность захлебнутьсЯ.
ђаз десЯть, когда Њики засасывал очередной водоворот, Ќеева тоже полностью
исчезал под водой. Ћднако он тут  же  выплывал,  отчаЯнно  загребаЯ  всеми
четырьмЯ короткими толстыми лапами.
   ‡атем  их  принесло  к  водопаду.  Љ  этому  времени  Њики  уже  привык
передвигатьсЯ под водой и, к счастью длЯ себЯ, не увидел, какой новый ужас
поджидает их впереди. …го лапы почти перестали двигатьсЯ.  Ћн  еще  слышал
рев, забивавший ему уши, но рев этот уже перестал его пугать. „ело в  том,
что Њики к этому времени захлебнулсЯ и постепенно терЯл сознание. Ќееве же
было отказано в безболезненной смерти. Љогда наступил  гибельный  миг,  он
прекрасно понимал, что происходит. …го голова находилась над водой,  и  он
все отлично видел и слышал. ‚незапно река ушла из-под него,  и  он  унессЯ
вниз, увлекаемый водной лавиной и больше уже не  ощущаЯ  тЯжести  Њики  на
своей шее.
   —эллонер  мог  бы  совершенно  точно  определить  глубину  омута   ниже
водопада. …сли бы Ќеева  был  способен  высказать  по  этому  поводу  свое
мнение, он поклЯлсЯ бы, что  глубина  эта  равна  миле.  Њики  же  не  был
способен ничего определЯть,  и  его  совершенно  не  волновало,  равна  ли
глубина омута двум футам или двум милЯм. ‹апы больше ему не  повиновались,
и он отдалсЯ на волю судьбы. Ћднако Ќеева всплыл, а с ним  и  Њики  -  как
грузило за поплавком. ™енок уже готовилсЯ испустить  последний  вздох,  но
тут  течение  вышвырнуло  Ќееву  на  полузатонувшую  корЯгу,  и,  прилагаЯ
отчаЯнные усилиЯ, чтобы выбратьсЯ из воды, медвежонок  вытащил  из  нее  и
голову Њики, так что щенок закачалсЯ на конце корЯги, точно повешенный.


        6

   ‚есьма сомнительно, что в следующие несколько секунд  Ќеева  действовал
сознательно и обдуманно. Ѓыло  бы  наивно  предположить,  будто  он  хотел
помочь полумертвому, оглушенному Њики и пыталсЯ спасти его.  Ћн  стремилсЯ
только к одному  -  выбратьсЯ  из  воды  на  какое-нибудь  более  сухое  и
безопасное место, но при этом он волей-неволей тащил  за  собой  щенка.  €
когда Ќеева, натЯнув веревку, впилсЯ острыми коготками в корЯгу,  а  потом
взобралсЯ на нее, Њики тоже был вырван  из  хватки  холодного  враждебного
потока. ’олько и всего. ‡атем Ќеева перебралсЯ на бревно, вокруг  которого
вода закручивалась воронками, и, прильнув к нему, вцепилсЯ в него так, как
еще никогда в жизни ни во что не вцеплЯлсЯ.  Ћт  берега  бревно  полностью
заслонЯли густые высокие кусты. …сли бы не это, —эллонер увидел бы щенка и
медвежонка, когда десЯть минут спустЯ проходил мимо этого  места.  Ќо  они
были скрыты от его взглЯда кустами, а Њики еще не был в  состоЯнии  учуЯть
или услышать своего хозЯина, когда —эллонер спустилсЯ к  воде  посмотреть,
не удалось  ли  все-таки  его  маленькому  товарищу  спастись;  Ќеева  же,
конечно, только плотнее прильнул к бревну. Ћн уже  достаточно  насмотрелсЯ
на двуногого зверЯ и больше не желал  его  видеть  до  конца  своих  дней.
’олько через полчаса Њики захрипел, закашлЯл и начал выплевывать  воду,  и
впервые с момента их драки на носу челнока Ќеева проЯвил к щенку  живейший
интерес. …ще через десЯть минут Њики  поднЯл  голову  и  оглЯделсЯ.  ’огда
Ќеева дернул веревку, словно даваЯ ему понЯть, что им пора  подумать,  как
выбратьсЯ на берег. Њики, мокрый, несчастный,  был  похож  не  столько  на
живое существо, сколько на обглоданную кость. Ћднако, увидев  перед  собой
Ќееву, он все-таки попробовал завилЯть хвостом. Ћн все еще лежал  в  воде,
хотЯ тут ее глубина не достигала и  двух  дюймов,  а  потому,  с  надеждой
оглЯдываЯ бревно, на котором расположилсЯ Ќеева, он  кое-как  поднЯлсЯ  на
ноги и побрел к нему. ќто было очень толстое и  совсем  сухое  бревно,  но
едва Њики добралсЯ до него, как судьба снова сыграла  с  ним  злую  шутку.
™енок забросил на бревно  передние  лапы  и  начал  карабкатьсЯ  к  Ќееве,
старательно и неуклюже цеплЯЯсь когтЯми за кору  и  сучки.  Ћднако  только
этих легких толчков бревну  и  не  хватало,  чтобы  сползти  с  топлЯка  в
стремнину.  ’ечение  сначала  медленно  подхватило  один  конец  бревна  и
развернуло его, так что он попал в главную струю, котораЯ потащила  его  с
такой внезапностью и силой, что Њики  едва  не  сорвалсЯ  в  воду.  Ѓревно
качнулось, принЯло устойчивое положение и помчалось, прыгаЯ  по  волнам  с
быстротой, от которой даже у —эллонера захватило бы дух,  если  бы  он  со
своим верным челноком очутилсЯ на их месте.
   € действительно, —эллонер в эту минуту обходил по берегу быстрины  ниже
водопада. Ћн не решилсЯ бы без серьезной  нужды  пуститьсЯ  в  челноке  по
бешеной воде, над которой сейчас  торжествовали  славную  победу  Ќеева  с
Њики, и предпочел потерЯть два часа, перетаскиваЯ свой багаж через лес  до
мыска на полмили ниже по течению. ќти полмили медвежонок и щенок запомнили
на всю жизнь.
   Ћни сидели на бревне мордочками друг к другу, примерно на его середине.
Ќеева, вонзив когти в кору, как рыболовные крючки, распласталсЯ на  животе
и смотрел перед собой выпученными коричневыми глазками.  Ћторвать  его  от
бревна удалось бы только с помощью лома. —то  до  Њики,  то  он  с  самого
начала удерживалсЯ на их утлом суденышке только чудом. …го когти  не  были
предназначены длЯ того, чтобы во что-то вонзатьсЯ; его неуклюжие  лапы,  в
отличие от лап Ќеевы, не могли обхватить бревно, как две пары человеческих
рук.  …му  оставалось  только  одно:  любой  ценой  сохранЯть  равновесие,
приноравливаЯсь к движению и поворотам бревна, и ложитьсЯ то  вдоль  него,
то поперек, ежесекундно рискуЯ сорватьсЯ в воду. Ќеева не отводил от  него
пристального взглЯда. …сли бы глаза медвежонка  были  буравчиками,  то  он
навернЯка просверлил  бы  в  Њики  две  дырочки.  ќтот  взглЯд  был  таким
отчаЯнным и напрЯженным, что можно было подумать, будто Ќеева отдает  себе
отчет в том, насколько его собственнаЯ судьба зависит от  того,  удержитсЯ
Њики на бревне или нет. …сли бы щенок сорвалсЯ, медвежонка не спасли бы ни
цепкость его когтей, ни крепкаЯ хватка: ему тогда осталось бы только  одно
- лететь в воду вслед за Њики.
   Љомель бревна был гораздо шире и тЯжелее остальной  его  части,  потому
оно не вертелось в воде, а летело прЯмо  вперед,  словно  огромнаЯ  чернаЯ
стремительнаЯ торпеда. Ќеева сидел  спиной  к  новым  порогам,  ревущим  и
громоздЯщим пену впереди, но Њики это жуткое зрелище открывалось  во  всей
своей грозной красоте. Ѓревно то и дело нырЯло в  белую  гору  пены  и  на
одну-две  секунды  полностью  скрывалось  в  ней.  ‚  такие  моменты  Њики
переставал дышать и закрывал глаза, а Ќеева старалсЯ запустить  когти  еще
глубже в кору. Ћдин раз бревно задело камень - еще  шесть  дюймов,  и  они
остались бы без своего кораблЯ. “же на полпути через быстрины и медвежонок
и щенок превратились в два  клубка  пены,  в  которых  испуганно  блестели
глаза.
   Ќо вскоре оглушительный рев быстрин зазвучал уже позади  них;  огромных
камней, вокруг которых река рычала и бесновалась, стало заметно  меньше  -
все чаще попадались совсем чистые участки, где  бревно  плыло  ровно,  без
толчков, и в конце концов они достигли широкого спокойного плеса.  €  лишь
тогда пенные клубки зашевелились. Ќеева только теперь увидел  целиком  всю
картину кромешного ада, сквозь  который  они  пронеслись,  а  глазам  Њики
открылись пологие берега ниже по течению, густой лес и  тихаЯ,  сверкающаЯ
на солнце речнаЯ гладь. Ћн набрал в легкие  как  можно  больше  воздуха  и
выдохнул его с таким глубоким и искренним облегчением, что с  кончика  его
носа и с бакенбардов полетели брызги.  ’олько  тут  он  почувствовал,  что
держитсЯ на бревне в крайне неудобной позе: одна заднЯЯ лапа была  неловко
подвернута, а переднЯЯ придавлена его же  собственной  грудью.  ‡еркальное
спокойствие  воды  и  близость  берега  придали  ему  уверенности,  и   он
постаралсЯ принЯть более удобное положение. ‚ отличие от Ќеевы,  Њики  был
опытным путешественником. ‚едь он больше месЯца изо  днЯ  в  день  плыл  с
—эллонером в челноке и давно уже ничуть не боЯлсЯ обычной  благопристойной
воды. Џоэтому он немного ободрилсЯ и даже тЯвкнул, словно поздравлЯЯ Ќееву
с благополучным исходом их плаваниЯ среди порогов. Џравда, в этом тЯвканье
слышалась жалобнаЯ нота.
   Ћднако Ќеева воспитывалсЯ в совсем других понЯтиЯх, и хотЯ  с  челноком
он познакомилсЯ только в  этот  день,  повадки  бревен  он  успел  изучить
хорошо. Ћн по горькому опыту знал, что в воде бревна  -  это  почти  живые
существа и что все они  в  любую  минуту  могут  сыграть  с  тем,  кто  им
доверитсЯ, самую злую и непредвиденную шутку.  Њики  же,  к  несчастью,  и
понЯтиЯ об этом не имел. Ѓревно благополучно пронесло  их  по  стремнинам,
страшней которых он в жизни не видывал, а потому теперь оно представлЯлось
ему первоклассным челноком, правда зачем-то закругленным сверху, что  было
крайне неудобно. ‚прочем, этот единственный  недостаток  не  очень  смущал
щенка. € вот, к ужасу Ќеевы, Њики смело приподнЯлсЯ, сел на задние лапы  и
посмотрел по сторонам.
   Њедвежонок, ослабивший было свою хватку, снова инстинктивно вцепилсЯ  в
кору,  а  Њики  почувствовал  непреодолимое  желание  встрЯхнутьсЯ,  чтобы
избавитьсЯ от пены, облепившей его всего, если не считать глаз  и  кончика
хвоста. Ћн часто встрЯхивалсЯ в челноке. ’ак почему бы не  встрЯхнутьсЯ  и
сейчас? € даже не задав себе этого вопроса,  он  энергично  дернулсЯ  всем
телом. Ѓревно в ответ немедленно перевернулось. Ќе успев даже  взвизгнуть,
Њики слетел с него, звучно плюхнулсЯ в воду и снова исчез в  глубине,  как
свинцовое грузило.
   ‚первые погрузившись в воду с головой, Ќеева доблестно не разжал лап, и
когда бревно вернулось в прежнее положение, медвежонок все  еще  сидел  на
нем - только пену с него смыло. Ћн поискал взглЯдом Њики, но  щенка  нигде
не было видно. € вдруг он снова ощутил, что к  его  шее  подвешен  тЯжелый
груз. …го голова невольно наклонилась,  и  он  увидел  уходЯщую  под  воду
веревку, но не Њики: щенок погрузилсЯ так глубоко, что медвежонок  не  мог
его разглЯдеть. ‚еревка все сильнее тЯнула Ќееву вниз (течениЯ  тут  почти
не было, и ничто не поддерживало Њики), но он не ослаблЯл хватки. …сли  бы
он разжал лапы и вслед за Њики очутилсЯ в воде, им пришлось  бы  худо.  Ќо
теперь Њики, бивший лапами глубоко под бревном, играл одновременно роль  и
ЯкорЯ и рулЯ. Ѓревно медленно повернулось, попало  в  прибрежную  струю  и
почти вплотную приблизилось к болотистому мыску.
   Ћдним отчаЯнным прыжком Ќеева  очутилсЯ  на  берегу.  Џочувствовав  под
лапами твердую землю, он пустилсЯ бежать, и  в  результате  Њики  медленно
возник из ила и распласталсЯ на отмели, точно гигантский краб, ловЯ воздух
разинутой пастью. Џочувствовав, что его  товарищ  не  в  силах  двигатьсЯ,
Ќеева остановилсЯ, встрЯхнулсЯ и стал ждать. Њики  оправилсЯ  быстро.  “же
через пЯть  минут  он  был  на  ногах  и  с  таким  неистовством  принЯлсЯ
стрЯхивать с себЯ воду, что на Ќееву обрушилсЯ настоЯщий  ливень  брызг  и
липкого ила.
   …сли бы они остались на этом месте подольше, на них примерно через  час
наткнулсЯ  бы  —эллонер,  потому  что  он  плыл   возле   самого   берега,
высматриваЯ, не увидит  ли  где-нибудь  их  мертвые  тела.  ‚озможно,  что
инстинкт, впитавший в себЯ опыт бесчисленных предков, сказал Ќееве о такой
возможности, но, как бы то ни было, уже  через  четверть  часа  медвежонок
решительно зашагал к лесу, и Њики послушно последовал за  ним.  ™енку  это
казалось интересным приключением.
   Љ Ќееве вернулось бодрое настроение. ‚едь хотЯ он и лишилсЯ матери, лес
оставалсЯ его родным домом.  Џосле  всех  мучений,  которые  доставил  ему
двуногий зверь, а потом и Њики, бархатистое прикосновение мЯгких  сосновых
игл к  его  подошвам  и  знакомые  запахи  укромной  чащи  доставлЯли  ему
особенную радость.  Ћн  возвратилсЯ  к  прежней  жизни.  Њедвежонок  нюхал
воздух, настораживал уши, и его  пьЯнило  сознание,  что  он  снова  может
делать все, что захочет. ‹ес был ему незнаком, но Ќееву  это  не  смущало.
‚се леса казались  ему  одинаковыми  -  ведь  в  его  владении  находилось
несколько сотен тысЯч квадратных миль лесных угодий,  и  у  него  не  было
возможности побывать в них всех.
   ‘ Њики дело обстоЯло по-другому. …го  охватила  тоска  по  —эллонеру  и
реке, а кроме того, он начал тревожитьсЯ, заметив, что  Ќеева  уводит  его
все дальше и дальше в темные, таинственные глубины лесной чащи. Ќаконец он
решил воспротивитьсЯ и начал с того, что уперсЯ  в  землю  всеми  четырьмЯ
лапами, так что внезапно натЯнувшаЯсЯ веревка опрокинула Ќееву, и он  упал
на спину с удивленным  фырканьем.  ‚оспользовавшись  своим  преимуществом,
Њики повернулсЯ и направилсЯ назад к реке; налегаЯ на веревку с  лошадиной
силой, достойной его  отца,  он  успел  протащить  Ќееву  по  земле  шагов
пЯтнадцать, и только тогда медвежонку наконец удалось поднЯтьсЯ на ноги.
   € началась борьба. ЌапрЯгаЯ задние лапы, крепко  упираЯсь  передними  в
мЯгкую землю, медвежонок и щенок тЯнули веревку в противоположные стороны,
пока их шеи совсем не онемели, а глаза не  вылезли  на  лоб.  Ќеева  тЯнул
ровно и флегматично,  Њики  же  на  собачий  лад  дергалсЯ  всем  телом  и
выгибалсЯ; благодарЯ этим неожиданным толчкам  ему  удавалось  каждый  раз
немного сдвинуть Ќееву с места. ‚ конечном счете все сводилось к тому, чьЯ
шеЯ окажетсЯ крепче. “ Ќеевы под слоем жира еще не успели нарасти  сильные
мышцы, и Њики имел тут перед ним заметное преимущество. ЌесмотрЯ на худобу
и костлЯвость, щенок был очень силен длЯ  своего  возраста,  -  Ќеева  еще
несколько минут героически сопротивлЯлсЯ,  но  потом  уступил  и  послушно
пошел в том направлении, которое выбрал Њики.
   Њедвежонок, подобно всем своим сородичам, без всЯкого  труда  нашел  бы
кратчайший путь к реке, но у Њики умение ориентироватьсЯ  далеко  уступало
твердости его намерений, и Ќеева заметно повеселел, когда  обнаружил,  что
его спутник уводит его  еще  дальше  от  опасной  реки,  хотЯ  зачем-то  и
описывает при этом широкую дугу. …ще через четверть часа Њики окончательно
заблудилсЯ. Ћн присел  на  задние  лапы,  поглЯдел  на  Ќееву  и  негромко
заскулил, признаваЯ свое поражение.
   Ќеева не шевельнулсЯ. …го зоркий взглЯд внезапно остановилсЯ  на  сером
шаре, который был прилеплен к ветке невысокого куста  в  десЯти  шагах  от
них. „о поЯвлениЯ двуногого зверЯ медвежонок только и делал, что  ел  весь
день напролет, но со вчерашнего утра у него даже маленького жучка  во  рту
не было. …го томил ужасный голод, и когда он увидел серый шар, его слюнные
железы мгновенно заработали. ќто было осиное гнездо! ‘колько раз  за  свою
коротенькую жизнь он  видел,  как  Ќузак,  его  мать,  подходила  к  таким
гнездам, сбрасывала их на землю, давила огромной лапой, а потом звала  его
полакомитьсЯ мертвыми осами! ‚ течение  последнего  месЯца  осы  неизменно
входили в его дневной рацион, и их вкус ему очень нравилсЯ.  €  вот  Ќеева
направилсЯ к гнезду. Њики пошел за ним. Љогда до  гнезда  оставалось  шага
три, Њики Ясно расслышал тихое,  но  крайне  неприЯтное  жужжание.  Ћднако
Ќеева ничуть не встревожилсЯ. ђассчитав высоту гнезда, он встал на  задние
лапы, передние протЯнул к гнезду и дернул его - роковое движение!
   Ќемедленно монотонное жужжание, которое заметил Њики, стало  гневным  и
пронзительным, словно где-то заработала электрическаЯ пила. Њать Ќеевы тут
молниеносно наступила бы на гнездо  тЯжелыми  лапами,  раздавив  всех  его
обитателей, но рывок Ќеевы  только  слегка  повредил  жилище  Ђхму  и  его
свирепого племени. Ђхму был в этот момент дома, так же как и три  четверти
его воинов. Џрежде чем Ќеева успел еще раз дернуть гнездо,  они  вырвались
наружу темным грозным облаком, и Њики  внезапно  испустил  душераздирающий
визг: на нос щенка опустилсЯ Ђхму собственной персоной! Ќеева не издал  ни
звука, а только начал бить себЯ по мордочке  передними  лапами.  Њики  же,
продолжаЯ визжать, сунул свой укушенный нос в землю.  Њгновение  спустЯ  в
битву вступили все бойцы армии Ђхму. Ќеева тоже вдруг  испустил  отчаЯнный
вопль и бросилсЯ бежать прочь от гнезда. Њики не отставал от  него  ни  на
шаг. …му казалось, что на его нежной шкуре нет такого места, в которое  не
погрузилась бы раскаленнаЯ игла. ‚опли Ќеевы были оглушительны.  Ћн  ревел
не переставаЯ, и в эту басовую ноту вплеталсЯ альтовый визг Њики, придаваЯ
ей какой-то потусторонний оттенок. Ћкажись поблизости  суеверный  охотник,
он не усомнилсЯ бы, что в лесу устроили праздник волки-оборотни.
   Ћбратив  врагов  в  паническое  бегство,  осы  -  противники   довольно
благородные  -  не  стали  бы  их  преследовать  и  вернулись  бы  в  свою
поврежденную  крепость,  если  бы  не  одно  злополучное   обстоЯтельство:
улепетываЯ во все лопатки, Њики промчалсЯ  слева  от  молодой  березки,  а
Ќеева справа от нее, и натЯнувшаЯсЯ веревка остановила их так  резко,  что
чуть было не сломала им шеи. Ћсиный арьергард вновь накинулсЯ  на  врагов,
которые  вдруг  перестали  убегать.  ’ут  в  Ќееве  наконец  взыграла  его
воинственнаЯ  кровь,  и,  размахнувшись,  он  хлопнул   Њики   по   спине.
Џолуослепший щенок уже совсем обезумел от боли и ужаса,  а  потому  принЯл
чувствительные уколы острых когтей Ќеевы за новые укусы  жужжащих  чудовищ
и, взвизгнув еще раз, упал на землю в припадке, похожем на эпилептический.
   ќто их и спасло. ‘виваЯсь  в  бешеных  судорогах,  Њики  перекатилсЯ  к
Ќееве, отцепив веревку от березки, и  Ќеева  снова  кинулсЯ  наутек.  Њики
бросилсЯ за ним, завываЯ при каждом прыжке. Ќеева забыл о страхе,  который
внушила ему порожистаЯ река. €нстинкт подсказывал ему, что он должен найти
воду, и как можно скорее. ‘амым прЯмым путем, словно —эллонер  указал  ему
дорогу по компасу, Ќеева мчалсЯ к реке, но не успел он пробежать и трехсот
шагов