ки
кукурузы.
     Љогда мы завтракали в этой чудесной комнате, Я узнал новость, сразившую
менЯ наповал: в Љаранамбо нет и никогда не было магазина. Ђ еще хуже то, что
у Њак-’урка  нет ни  Ящиков,  ни  дерева, которое можно  было бы пустить под
клетки  длЯ  животных. Џохоже,  Њак-’урк  необычайно  потешалсЯ тем,  что  в
„жорджтауне нашлись глупцы, возомнившие, будто  в Љаранамбо есть магазин, и,
чем больше Я мрачнел, тем веселее он становилсЯ.
     - ’о-то Я удивилсЯ, почему с вами нет сетей  и всего  такого прочего, -
говорил он. -  џ как услышал, что едут звероловы, так сразу подумал: вот уж,
наверно,  привезут  с  собой   ворох  всЯких  капканов,  веревок  и  прочего
снарЯжениЯ.
     Џосле  завтрака Њак-’урк,  чтобы  хоть немного  развлечь нас, предложил
отправитьсЯ  с  ним  на  рыбалку  вниз  по реке. ќто давало нам  возможность
присмотретьсЯ к местности и сделать наметки  на будущее. Њы спустились через
рощу к реке  и вышли  к крохотной бухточке, где стоЯла целаЯ флотилиЯ лодок.
’ут были и местные каноэ, и  лодки, похожие на спасательные шлюпки,  а также
широкий короткий Ялик  с подвесным мотором. Њак-’урк забралсЯ в  Ялик и стал
возитьсЯ  с мотором,  а мы  с Ѓобом  прилегли на  берегу покурить. ’олько мы
улеглись, как на нас безжалостно набросились полчища крошечных черных мушек.
‚еличиной  чуть  побольше   булавочной  головки,   кусались  они  совершенно
несоразмерно  своему росту. Љазалось, будто  в тебЯ  по  всему  телу  тыкают
тысЯчи зажженных сигарет, и вот мы с Ѓобом прыгаем по берегу, с  чертыханьем
хлопаЯ себЯ  то тут,  то там и лихорадочно  опускаЯ закатанные рукава рубах.
Њак-’урк с интересом наблюдал за нашими пируэтами.
     -  ќто мухи кабура, -  поЯснил  он. -  ‘ейчас они еще  не так злы.  ‚от
видели бы вы их в дождливый сезон, их тогда тьма-тьмущаЯ.
     Љабура  не  переставали покушатьсЯ на нас, пока  Ялик  не вытолкнули на
середину реки и не заработал мотор. Ќесколько мушек увЯзалось за нами, но  в
конце концов мы  оторвались  и от них.  Њак-’урк  объЯснил, что кабура живут
исключительно  в сырых  местах  и  в сухой сезон встречаютсЯ лишь по берегам
рек. ‚  дождливый же  сезон, когда обширные  пространства саванны заливаютсЯ
водой, мухи, так сказать, получают гораздо большую дальнобойность и всемерно
этим  пользуютсЯ, несметными полчищами  набрасываЯсь  на  человека,  который
отважитсЯ выйти в саванну без всЯкой защиты.
     ђека была  коричневатого  цвета,  не  особенно широкаЯ,  но глубокаЯ  и
быстраЯ. Ќа  поворотах ее подернутые рЯбью воды нагромоздили большие  отмели
из золотистого песка, усеЯнные гниющими стволами упавших деревьев и большими
плитами  гладкого серого камнЯ. ‡аросли по берегам были невысокие, но  очень
густые  и   запутанные,   причем  не  того  сочно-зеленого  оттенка,  какого
естественно  ожидать  от  соседства  с  таким  обилием   воды,   а  какие-то
серовато-оливковые, пыльные и заскорузлые. Њак-’урк, непринужденно развалЯсь
на корме, знакомил  нас  с  местностью.  ‹учшего  проводника  нельзЯ было  и
желать; он  здесь родилсЯ и вырос и знал этот край не  хуже  любого индейца,
если не лучше.
     Џерво-наперво  Я спросил  Њак-’урка,  водЯтсЯ ли  в  реке электрические
угри; мне очень хотелось добыть несколько  экземплЯров. Ћн  ответил,  что их
тут полно, и в подтверждение своих слов направил Ялик к берегу и высадил нас
на  отшлифованные водой и  уложенные наподобие ступеней  каменные плиты.  Џо
этой серой лестнице  из  камнЯ он повел  нас наверх,  и, поднЯвшись футов на
шесть над  водой, мы вышли к нескольким глубоким, шириной фута в два каждаЯ,
скважинам,  очевидно  уходЯщим в  глубину  земли  и  наполненным  прозрачной
медно-красной  водой.  ‚елев  нам   внимательно  слушать,  Њак-’урк,  громко
притопываЯ, стал обходить скважину. Џосле короткой паузы сквозь камень у нас
под ногами послышались какие-то храпЯщие, хрюкающие звуки.
     -  ќлектрические угри, - сказал Њак-’урк. - Ћни живут в этих скважинах.
Ќо у них  есть и  подводные проходы в реку. …сли  как следует потопать,  они
испугаютсЯ и уплывут, и тогда можно подстрелить их в реке.
     Ћн  снова  затопал ногами,  и из-под плит донеслось неистовое хрюканье,
странные  булькающие, рыгающие звуки, которые скорее можно ожидать от свиньи
в  хлюпающем  свинарнике,  чем  от электрического  угрЯ, укрывшегосЯ в своей
подводной норе. Ќо вот  мы снова двинулись вниз по реке,  и Њак-’урк сказал,
что, на  его взглЯд, ходЯчее мнение об опасности электрических  угрей сильно
преувеличено;  слов нет, они далеко не идеальные компаньоны длЯ  купающихсЯ,
но он не думает, что они настолько агрессивны и смертоносны, как уверЯют.  џ
решил  воздержатьсЯ  от  комментариев  на  этот счет  до тех  пор,  пока  не
познакомлюсь с ними поближе.
     Џосле  гнездилища  электрических  угрей  река давала несколько  плавных
излучин, и, миновав одну из них, мы  увидели огромную  отмель, а  на ней три
самые  фантастические птицы, какие мне когда-либо  приходилось встречать.  “
них  был  черно-белый  нарЯд, очень  короткие  ноги и  длинные  клювы,  Ярко
раскрашенные желтым, красным  и  черным,  которые словно перетЯгивали вперед
все их тело. Ћни вперевалку похаживали по песку на своих коротеньких ножках,
тыча  в  нашу   сторону  своими  большущими  клоунскими   носами  и  издаваЯ
недовольные тревожные  крики.  Ќа расстоЯнии  их  клювы  казались необычайно
уродливыми, и, лишь рассмотрев птиц  в бинокль, Я понЯл почему. ЌижнЯЯ часть
клюва у  них была значительно  длиннее  верхней, а потому казалось, будто им
отрубили два-три  дюйма  верхней  половинки клюва. Ћбкорнанный клюв, да  еще
Ярко раскрашенный, и  придавал птицам в высшей степени необычный вид. Ћднако
водорез -  так  зовут эту  птицу - вовсе не урод: подрубленный  разноцветный
клюв  -  такаЯ же "ошибка  природы", как  и ленивец  Ѓюффона,  иначе говорЯ,
тщательно разработанное хитроумное приспособление, помогающее птице добывать
пищу. ‚ремЯ от времени случаетсЯ видеть на  книжном  прилавке  книгу,  автор
которой,  прилежно   описываЯ  какие-нибудь   "“дивительные  факты  в   мире
животных",  неизбежно  впадает  в  восторги по  поводу многообразиЯ  птичьих
клювов. ‘писок  имен обычно  начинаетсЯ с  пеликанов и фламинго. Ћ водорезах
либо совсем забывают, либо пишут очень редко, хотЯ в мире птиц они навернЯка
обладают самым необычным клювом. ‚одорез летает с раскрытым клювом над самой
водой   -  отсюда  его  название.  …го  длиннаЯ  нижнЯЯ  челюсть  вспарывает
поверхность воды,  как лезвие ножниц  вспарывает ткань, и  птица зачерпывает
челюстью мальков и прочую живность, составлЯющую ее пищу. Ѓудь обе половинки
клюва одинаковой длины,  этот трюк  не так легко  бы ей удавалсЯ,  а  потому
природа заботливо убрала  лишнюю часть клюва. Ѓеспокойно переступаЯ на своих
коротеньких ножках,  водорезы наблюдали за нашим приближением. Ќаконец мотор
чихнул в последний раз и затих, нос Ялика, мЯгко шурша, вошел в песок, и асе
три птицы поднЯлись в воздух, повернули свои пестрые носы вниз по течению  и
полетели прочь, переговариваЯсь между собой протЯжными щебечущими криками.
     Ќа  песке виднелось множество  цепочек  следов, в  которые вплетались и
следы  водорезов -  они ветвились на  песке наподобие ствола плюща. Ћдин  из
следов вел от кромки воды к гребню отмели. ќто была длиннаЯ гладкаЯ борозда,
словно  по  песку  прокатили тЯжелый  шар,  по  бокам  борозды  шли глубокие
короткие насечки. ‘лед кончалсЯ  круглой площадкой,  словно  песок  тут  был
грубо прибит лопатой. џ с удивлением рассматривал этот странный след.
     - ќто черепаха выходила откладывать Яйца, - поЯснил Њак-’урк.
     Ћн подошел к концу  следа  и разгреб  песок. ‚ Ямке, дюймах  в шести от
поверхности,  лежало  с  десЯток  покрытых  тонкой  кожистой  скорлупой  Яиц
размером  чуть  поменьше куриных. Њак-’урк надорвал  на одном Яйце скорлупу,
так что стал виден клейкий белок и Яркий желток, и опрокинул  его содержимое
в рот. џ последовал его примеру. —ерепашьи Яйца оказались необычайно вкусны:
в  сыром  виде, слегка  прогретые  солнцем, они имеют  чудесный  сладковатый
ореховый привкус. Њы расположились на песке и за один присест уничтожили все
Яйца. —уть поодаль на берегу Я нашел еще одну кладку, эти Яйца  мы захватили
с собой на ужин. ‘варенные вкрутую, они напоминали по вкусу сладкие каштаны.
     Ћбтерев с губ желток, мы прошли отмель и нырнули в  густой лес, который
в действительности  оказалсЯ всего-навсего густой и  узкой полосой деревьев,
окаймлЯвших реку, так что вскоре  мы снова очутились в  саванне  по  поЯс  в
шуршащей, подсушенной солнцем траве.  €дти было трудно: вперемежку с обычной
длЯ саванны  грубой  травой тут росла еще какаЯ-то другаЯ,  самаЯ вреднаЯ из
всех, какие попадались мне на жизненном пути. ђосла она собранными в большие
пучки  тонкими изЯщными листьЯми футов семи в длину,  сочными и прохладными,
которые с поистине макиавеллевским коварством стлались и  извивались  у  нас
под  ногами.  ђебро  такого  листа  острее лезвиЯ  бритвы  и  сплошь  усеЯно
микроскопическими зазубринами  -  ни  дать ни взЯть  ножовка, да  и  только.
Њалейшее прикосновение -  и кожа покрываетсЯ  десЯтками  порезов, длинных  и
глубоких, словно разрез  скальпелем. Џопробовав отвести  голой  рукой  пучок
этих  листьев, Я весь изрезалсЯ и  искровЯнилсЯ,  и вид у  менЯ стал  такой,
будто Я схватилсЯ с парой  Ягуаров. Ђ Ѓоб, с трудом отличавший одну траву от
другой, присел отдохнуть на большущий пучок бритвы-травы и констатировал это
через свои брюки.
     ЏройдЯ злаковник,  мы  вновь  вышли к островку  леса. „еревьЯ тут росли
вокруг безмЯтежного озера, в которое впадала небольшаЯ лениваЯ протока реки.
Ћзеро было почти круглое, и в самом его центре, уходЯ стволом футов на шесть
в  воду,  росло высокое прЯмое дерево,  увешанное фантастическими плодами  -
странными  бутылкообразными гнездами,  сплетенными  из  пальмовых волокон  и
травы.  ’ут же порхали  с ветки  на ветку и нырЯли в  гнезда их владельцы  -
желтоспинные кассики, птицы величиной с дрозда; у них было  лимонно-желтое с
черным  оперение  и  длинные  острые  клювы цвета  слоновой  кости. ‚месте с
подвешенными   гнездами  и  множеством  порхающих  и  присвистывающих   Ярко
окрашенных  птиц  дерево  до  мельчайших подробностей  отражалось  в  тихой,
медового цвета  воде.  ‚ремЯ  от  времени зеркало воды разбивалось упавшим с
дерева  листом  или  веткой,  и  тогда  отражение  на  секунду  дробилось  и
расплывалось.
     Њы присели полюбоватьсЯ  птицами,  как  вдруг  воднаЯ  гладь  у  берега
всколыхнулась, пошла морщинами, и над водой показалась длиннаЯ корЯваЯ морда
с выпученным глазом.
     - Ћдноглазый, - сказал Њак-’урк, глЯдЯ, как  кайман приближаетсЯ к тому
месту,  где  мы сидели.  …го голова скользила  над  поверхностью воды  почти
неуловимо  длЯ глаза.  Љогда он подплыл совсем близко, стало видно, что одна
из его глазниц пуста и сморщена. „вигалсЯ он таким образом, чтобы  все времЯ
держатьсЯ  к нам своей зрЯчей стороной. ‘колько помнит себЯ Њак-’урк, кайман
этот  всегда был властителем озера, а как  он потерЯл  глаз  -  одному  богу
известно. Ѓыть может, глаз был выбит индейской  стрелой,  быть может, кайман
схлестнулсЯ с Ягуаром, и тот выцарапал ему глаз когтЯми. Љак бы там ни было,
он осталсЯ  в живых и, подобно Ќельсону среди пресмыкающихсЯ, здравствовал в
озере, властвуЯ над кайманами поменьше.
     Љайман подплыл  к нам на расстоЯние  тридцати  футов, затем повернул  и
направилсЯ  в  дальний конец озера. Џлыл он слепой стороной  к нам. Њак-’урк
взЯл  сук и стукнул им по  стволу дерева.  ќхо гулко разнеслось  над  водой,
птичий гомон смолк. Ћдноглазый быстро и плавно погрузилсЯ и вновь  всплыл на
поверхность, устремив на нас свой целый глаз. Њы двинулись по берегу в обход
озера,  а он выплыл на  середину  и  медленно кружилсЯ там наподобие волчка,
настороженно следЯ за нами.
     Њы подошли к  большому дереву,  оно  клонилось над водой  под  углом  в
семьдесЯт  пЯть  градусов  и  было  увешано длинными  прЯдЯми мха и  пучками
крупных восково-красных орхидей. Њы забрались в его крону и очутились как бы
на  сказочном,  заполненном  орхидеЯми  балконе высоко  над  водой. Џод нами
колыхались наши отражениЯ: лепестки орхидей, кружась, падали в воду от наших
движений  и  рЯбили ее. Њы сидели и осматривали  озеро, как  вдруг  Њак-’урк
указал на воду под нами футах в пЯтидесЯти от берега.
     Њы  напрЯгли зрение, но, сколько ни вглЯдывались, над поверхностью воды
все  было тихо. џ  уже собралсЯ  спросить,  что мы высматриваем,  как  вдруг
раздалсЯ  громкий всплеск, что-то  мелькнуло  над водой и  пропало,  оставив
после себЯ  лишь  легкую рЯбь да струйку поднимающихсЯ с глубины  золотистых
пузырьков.
     - Ђрапаима, - с удовлетворением констатировал Њак-’урк. -  Џлывет сюда.
‘мотрите вниз.
     ђешительно настроенный  не упустить такое зрелище, Я уставилсЯ  в воду.
Џлеск раздалсЯ еще и еще, он все приближалсЯ, и вот совершенно неожиданно мы
увидели  большущую рыбину, она лениво проплывала в прозрачной  Янтарной воде
под  нами. Ќа  какое-то  мгновение показалось  ее массивное  торпедообразное
тело, высокий плавник, словно  веер  украшавший ее спину, и  хвост,  слишком
тупой  и  короткий  длЯ  рыбы  таких  размеров, -  и вот  уже она пропала  в
многоцветном отражении дерева, и мы ее больше не видим.
     Љ  сожалению, это  был  первый  и последний случай,  когда нам довелось
увидеть арапаиму, одну  из  крупнейших пресноводных рыб,  хотЯ  они обычны в
реках  и  озерах  бассейна  ђупунуни.  ќти  грандиозные  рыбы  вырастают  до
шести-семи футов  длиной и весЯт  от двухсот  до  трехсот  фунтов. Џо словам
Њак-’урка, самаЯ большаЯ из пойманных им рыб достигала девЯти футов в длину.
Ђрапаимы настолько крупные  и  проворные рыбы, что, пожалуй, их единственные
враги - человек да  вездесущий Ягуар. —еловек охотитсЯ  на них  с копьем или
луком, у  Ягуара свой метод. Ћн ловит момент, когда рыба подплывет поближе к
берегу,  а  затем бросаетсЯ в  воду и  ударами мощных лап,  совсем как кошка
бумажку, начинает выбрасывать рыбу на берег.
     Њак-’урк сказал, что не составит труда добыть арапаиму с помощью копьЯ,
если  мне хочетсЯ осмотреть ее, но  мне  просто совестно было убивать  такое
великолепное  животное ради  своей  прихоти,  а  о том,  чтобы поймать  рыбу
живьем, не могло быть и речи: если б  даже это удалось,  встала бы  проблема
доставки  ее к побережью в нескольких  сотнЯх галлонов воды. „аже Я при всей
своей неистовой страсти к животным был вынужден отказатьсЯ от мысли взЯть  с
собой в „жорджтаун живую арапаиму.
     Њак-’урк сообщил нам любопытный факт об этой рыбе - факт, насколько мне
известно,  еще никем  не  отмеченный. ‚ период выведениЯ потомства  у  самки
арапаимы поЯвлЯетсЯ на голове нечто вроде железы, источающей  белую, похожую
на  молоко  жидкость.  Њак-’урк  утверждал,  что  не  раз видел, как  мальки
собираютсЯ вокруг головы матери и, по-видимому, питаютсЯ этим  молоком.  ќто
было  поразительно,  и  Я  все  надеЯлсЯ,  что,  пока мы  будем на ђупунуни,
посчастливитсЯ  увидеть  это,  но  нам  не повезло. Ћткрытие  рыбы,  котораЯ
"вскармливает" свою молодь,  несомненно произвело бы сенсацию среди зоологов
и ихтиологов.
     Ќекоторое  времЯ  мы  сидели  на  дереве  в надежде  увидеть  еще  одну
арапаиму, но вода  внизу оставалась тихой и безжизненной. ’огда мы  слезли с
дерева и пошли кругом на противоположный берег. ‡десь на мелководье Њак-’урк
показал  нам индейский способ рыбной ловли. Ћн снЯл  с плеча небольшой лук -
хилое  и  совершенно  никчемное с  виду оружие, приладил к тетиве  тоненькую
стрелу, зашел по  колено в темную воду и  несколько минут  стоЯл неподвижно.
Џотом он  вдруг  поднЯл  лук  и  тренькнул  тетивой.  ‘трела  беззвучно, без
всплеска  ушла  в воду  футах в пЯтнадцати перед ним и  первое времЯ торчала
стоймЯ, так  что над  поверхностью виднелось  дюймов пЯть ее древка, а потом
словно  обрела самостоЯтельную жизнь: вздрогнула, задергалась и быстро пошла
зигзагами в воде в вертикальном положении. —ерез минуту-две древко стало все
больше и  больше  подниматьсЯ над водой, потом  наклонилось и  почти  плашмЯ
легло на воду. Ќа конце стрелы, в расплывающемсЯ пЯтне крови, лежала большаЯ
серебристаЯ рыба; стрела вошла ей в спину всем наконечником и частью древка.
‚плоть до той минуты, пока рыба не всплыла на поверхность, Я не видел в воде
ничего, кроме  плЯшущей стрелы. ќто оттого, что Я смотрю с берега, решил  Я,
вошел в воду и стал  рЯдом с Њак-’урком. Ќекоторое времЯ мы  стоЯли молча  и
ждали, потом Њак-’урк сказал:
     - ‚он там... вон у того бревна, видите?
     џ  посмотрел  туда,  куда  он  указывал.   Џоверхность  воды  была  как
запыленное зеркало, и  ничего особенного Я не  увидел. Ќо Њак-’урк видел. Ћн
поднЯл лук и снова выстрелил,  и вот уже втораЯ рыба всплыла на поверхность,
нанизаннаЯ на древко стрелы. Њак-’урк трижды стрелЯл при мне  таким образом,
но Я ни разу  не видел рыбу  до того,  как она всплывала  на поверхность  со
стрелой в спине. ЊноголетнЯЯ практика баснословно обострила его зрение, и он
успевал  увидеть  едва  заметную  тень  под  водой,  определить  направление
движениЯ, сделать поправку на преломление и выстрелить до того, как Я вообще
что-либо замечал.
     Љогда  мы вернулись  к  отмели  в  основное русло, где стоЯл наш  Ялик,
Њак-’урк ненадолго оставил нас одних, и мы с  Ѓобом, чтобы  скоротать времЯ,
стали искать черепашьи  Яйца, но безуспешно, и тогда Я решил искупатьсЯ. „но
реки, полого  понижаЯсь, длинной отмелью уходило в воду и  лежало не  глубже
шести дюймов от поверхности. Њесто  выглЯдело вполне безопасным длЯ купаниЯ,
и вскоре  Ѓоб присоединилсЯ ко  мне. Ќекоторое времЯ  спустЯ,  забравшись по
отмели чуть подальше в реку, он подозвал менЯ к себе и с гордостью указал на
какие-то  большие круглые Ямы в песке. ‘Ядешь в такую вот Ямину, погрузишьсЯ
по  подбородок в воду -  и чувствуешь себЯ словно в самой природой созданной
ванне. Њы с Ѓобом  выбрали себе по  Яме, разлеглись в  них и - труллЯ-лЯ!  -
весело запели. Љончив купатьсЯ, мы, как два  слабоумных, запрыгали по песку,
чтобы  обсушитьсЯ.  ’олько мы начали одеватьсЯ,  как  поЯвилсЯ Њак-’урк, и Я
принЯлсЯ расписывать ему отмель - мол, какое это чудесное место длЯ купаниЯ.
     - Ђ те Ямы, что  нашел  Ѓоб, нарочно лучше не придумаешь, - сказал Я. -
‘идишь в воде как раз по подбородок.
     - џмы? - переспросил Њак-’урк. - Љакие Ямы?
     - Ђ те, что в песке, вроде кратеров, - поЯснил Ѓоб.
     - ‚ы в них сидели? - продолжал допрашивать тот.
     - Ќу да, - ничего не понимаЯ, отвечал Ѓоб.
     - Ђ что, они какие-нибудь особенные? - спросил Я.
     -  „а  нет, если не считать  того,  что  они сделаны скатами, - отвечал
Њак-’урк, - и если бы  вы уселись на  ската,  вы бы  и без менЯ узнали что к
чему.
     џ взглЯнул на Ѓоба.
     - Ђ они большие? - нервно спросил он.
     - „а обычно как раз умещаютсЯ в Яме, - ответил Њак-’урк.
     -  ѓосподи  боже! џ  сидел  в  Яме чуть  ли  не  с ванну  величиной!  -
воскликнул Я.
     - Ќу да, бывают и такие, - сказал Њак-’урк.
     Љ Ялику мы возвращались в молчании.
     Љогда  мы двинулись  обратно вверх  по  течению к  Љаранамбо, река  под
закатным солнцем превратилась в  сверкающую дорожку  из расплавленной  меди,
над ней  белоснежными цаплЯми плыли облака.  ‚ тихих  затонах играли  рыбы -
внезапный всплеск, золотистые круги по воде. Ќаконец Ялик, тарахтЯ  мотором,
обогнул последнюю излучину и  протискалсЯ к  своему  месту посреди необычной
флотилии, собравшейсЯ  в бухточке;  мотор почихал  и  затих, над рекой вновь
воцарилась  тишина,  которую  нарушали  лишь  хриплые  крики больших жаб  на
противоположном берегу .
     - Љак насчет купаниЯ? - спросил Њак-’урк, когда мы вылезли из Ялика.
     џ взглЯнул на сумеречную реку.
     - ‡десь? - спросил Я.
     - Ќу да, Я всегда здесь купаюсь.
     - Ђ пирайи?
     - Ћ, здесь они вас не потревожат.
     “спокоенные этим заверением, мы разделись и скользнули  в  теплую воду.
’ечение  напирало и  дрожью отдавалось в теле. ”утах в тридцати  от берега Я
нырнул  и не мог достать дна, уже  на глубине шести футов  вода была холодна
как лед.  Њы  знай себе плавали, как  вдруг со  стороны небольшого островка,
расположенного посреди  реки, футах  в  полтораста от нас  донессЯ всхрап  и
громкий плеск.
     - —то это? - спросил Я Њак-’урка.
     - Љайман, - исчерпывающе объЯснил он.
     -  Ћни  что,  не  нападают? - как  бы невзначай  спросил  Ѓоб,  вставаЯ
солдатиком в воде и оглЯдываЯсь через плечо, далеко ли до берега.
     џ тоже оглЯнулсЯ и обнаружил весьма  удивительную  вещь:  всего две-три
минуты  назад Я думал, что до  берега  рукой глодать, а теперь мне казалось,
что нас отделЯет от суши чуть ли не несколько миль водного пространства.
     Њак-’урк стал уверЯть, что кайманы никогда не нападают на человека,  но
нам уже  было не до купаниЯ,  и мы быстрехонько выскочили на берег. Њного ли
радости купатьсЯ в реке, когда  под тобой пЯтнадцать футов темной воды  и ты
знаешь,  что там,  в этой черной глубине, могут быть и электрические угри, и
стаи алчущих  пирай,  и  обходЯщий  дозором  свои владениЯ кайман? Љогда  мы
оделись, Њак-’урк направил луч карманного фонарЯ  в сторону  островка, и  мы
насчитали шесть  пар красных, как раскаленные  угли,  глаз,  светившихсЯ над
водой.
     - Љайманы, - повторил Њак-’урк. - €х тут полно. Ќу что, пошли ужинать?
     € он первым двинулсЯ между деревьЯми к дому.

        ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ
     ‡Ђ Њ“ђЂ‚њ…„ЋЊ

     Џоймать гигантского муравьеда  было одной из главных  причин, почему мы
отправились на ђупунуни:  мы слышали, что ловить  муравьедов  в саванне куда
проще, чем в гвианских лесах.
     Џрилетев в Љаранамбо, мы три днЯ только и говорили, что о муравьедах, и
Њак-’урк пообещал нам  устроить это  дело. ‚  одно  прекрасное утро сразу же
после  завтрака  перед нашим домом возник коренастый  индеец, возник пугающе
безмолвно,  как это они умеют  делать. “ него было  бронзовое,  монгольского
типа лицо и  карие раскосые глаза, которые могли бы показатьсЯ хитрыми, если
бы не робкий огонек, светившийсЯ в них. Ћдет он был куда как просто:  жалкие
останки  рубахи  и брюк, а на голове  с  гладкими черными  волосами нелепаЯ,
сооруженнаЯ  из  материала, некогда  именовавшегосЯ бархатом,  шлЯпа,  какую
носЯт разве  что  феи в  сказках.  ‚сЯкий,  кто ожидал  увидеть  перед собой
свирепого  воина в пестром  головном  уборе  из  перьев  и  с  раскрашенными
племенными знаками из глины, испытал бы немалое разочарование. Ќо как бы там
ни было, от него веЯло суровой уверенностью в себе, и это обнадеживало.
     -  ”рэнсис, - сказал  Њак-’урк, указываЯ на ЯвившеесЯ нам привидение. -
Џохоже, он знает, где можно найти муравьеда.
     ‡най он, где  можно найти крупную золотоносную жилу, мы не обрадовались
бы ему больше. €з разговора с ним выЯснилось, что он знает, где был муравьед
три  днЯ  назад, но  осталось ли животное на  прежнем  месте -  это  вопрос.
Њак-’урк сказал, что это надо проверить, и, если муравьед все еще там, пусть
”рэнсис  приходит  за  нами,   и  мы  отправимсЯ   на  поимку  зверЯ.  ђобко
улыбнувшись, ”рэнсис  согласилсЯ. ‚ тот же день он  ушел и вернулсЯ наутро с
вестью,  что он определил  местонахождение муравьеда и  может провести нас к
тому месту.
     - Љак туда добиратьсЯ? - спросил Я у Њак-’урка.
     - Ќа лошадЯх, конечно, -  ответил он. - Ѓрать джип нет смысла. ЏридетсЯ
здорово мотатьсЯ по саванне, джип длЯ этого не годитсЯ.
     - џ повернулсЯ к Ѓобу.
     - ’ы умеешь ездить верхом? - с надеждой спросил Я.
     -  Њне  случалось  влезать  на лошадь,  если  ты это  имеешь в виду,  -
осторожно ответил  он и  поспешно  добавил:  -  ’олько на  очень  спокойную,
конечно.
     - „умаю, мы сдюжим,  если вы  дадите нам пару  добрых смирных конЯг,  -
сказал Я Њак-’урку.
     -  Ћ,  Я подберу вам  пару  смирных лошадей, - ответил Њак-’урк и начал
утрЯсать  с ”рэнсисом  детали. Ќемного  погодЯ он  сказал нам, что мы должны
встретитьсЯ с  ”рэнсисом завтра  утром  в условленном месте милЯх  в двух от
дома. Ћттуда начнетсЯ наш путь в неизвестное.
     ЏриЯтных золотисто-зеленых тонов лежала саванна в  первых лучах солнца,
когда  мы выехали на  джипе к далекой кромке  деревьев,  где  была назначена
встреча с  ”рэнсисом. Ќебо было нежно-голубое, цвета крыла сойки, высоко над
нами медленно кружили  два  крохотных Ястреба, отыскиваЯ в просторах саванны
свой  завтрак.  Ќад рыскающим  носом джипа  проносились прыгучие, как  искры
фейерверка,  стрекозы,  сзади  вихрем взметалась рыжеватаЯ  пыль.  Њак-’урк,
небрежно  держа  одной  рукой  баранку, другой  нахлобучил шлЯпу  на  лоб и,
склонЯсь ко мне, заговорил, то и дело  переходЯ на крик, чтобы перекрыть шум
ветра и мотора:
     - ќтот  индеец... ”рэнсис...  не мешало  бы предупредить вас... Ћн иной
раз  бывает чуть-чуть  того... возбужденным... какие-то припадки, что  ли...
говорит, будто все кружитсЯ у  него в голове... ‚от почему-то  и  сегоднЯ...
’ак  что  не  мешает  предупредить  вас...  ђазумеетсЯ,  это  совершенно  не
опасно...
     -  ‚ы уверены, что это не опасно? -  прокричал Я в ответ, чувствуЯ, как
вдоль спины у менЯ пополз холодок.
     - ‘овершенно уверен.
     - Ћ чем вы? - поинтересовалсЯ Ѓоб с заднего сиденьЯ.
     - Њак-’урк говорил, у ”рэнсиса припадки, - успокоил Я его.
     - —его-чего? - переспросил Ѓоб.
     - Џрипадки.
     - Џрипадки?
     - Ќу да...  Ћн становитсЯ иной раз чуточку того... Ќо Њак-’урк говорит,
это не опасно.
     - ѓосподи  боже! -  гробовым голосом  произнес  Ѓоб  и,  откинувшись на
спинку сиденьЯ, закрыл глаза с выражением крайнего мученичества на лице.
     Њы  подъехали к  деревьЯм и увидели  ”рэнсиса. Ћн сидел на  корточках в
своей сказочной шлЯпе, лихо сдвинутой набекрень.  Џозади  него жалкой кучкой
стоЯли лошади, понурив головы  и  трЯсЯ поводьЯми.  Ќа  них были чрезвычайно
неудобные  на  вид  седла с высокой  лукой.  Њы  вытрЯхнулись  из  джипа и с
несколько  нарочитой  приветливостью  поздоровались  с  ”рэнсисом.  Њак-’урк
пожелал нам удачной охоты, развернулсЯ  и дал газ. ‹ошади так и взвились  на
дыбы,  звенЯ всеми своими уздечками и стременами.  ”рэнсис насилу утихомирил
их и подвел к нам длЯ осмотра. ‘ равным недоверием мы уставились на них, они
на нас.
     - Љакую возьмешь? - спросил Я у Ѓоба.
     - џ  думаю, это не имеет значениЯ, - ответил он.  - ‚прочем, мне больше
нравитсЯ вот эта гнедаЯ, раскосаЯ.
     Њне  досталась  большаЯ,  сераЯ,  оказавшаЯсЯ  чертовски  норовистой. џ
бодро-весело  позвал  ее, но,  когда  подступил  поближе, она,  приплЯсываЯ,
шарахнулась в сторону и сверкнула на менЯ белками глаз.
     - ‘той, малыш, -  хриплым  голосом  ворковал Я, пытаЯсь  вдеть  ногу  в
стремЯ.
     -  ќто  не  он,  а  она,  - внес  существенную поправку Ѓоб. Ќаконец  Я
исхитрилсЯ  взгромоздитьсЯ  на  костлЯвую  спину  своей  клЯчи  и  судорожно
ухватилсЯ за поводьЯ. †ивотина Ѓоба  оказалась  как будто более покладистой:
она покорно  позволила  ему взобратьсЯ на  себЯ, но  только он угнездилсЯ  в
седле, как она потихоньку, но с Яростной целеустремленностью начала пЯтитьсЯ
задом и, Я уверен, дошла  бы так до самой бразильской границы, если  бы путь
ей не  преградил  большой  колючий  куст. “першись  в  него,  она  стала как
вкопаннаЯ - и ни с места.
     ’ем временем ”рэнсис вскочил на свою свирепую черную лошадь и  потрусил
по  тропе.   Ќасилу  переупрЯмив   свою   скотину,  Я  последовал  за   ним.
Џоощрительные возгласы Ѓоба, которыми он  подбадривал  свою лошадь, затихали
вдали. Њы миновали поворот,  и Ѓоб  пропал из виду. Џотом он догнал нас. …го
лошадь шла  каким-то замысловатым  аллюром, помесью  шага  с  рысью,  а  Ѓоб
болталсЯ в седле, судорожно сжимаЯ  в руке  длинную ветку,  которой охаживал
бока лошади всЯкий раз, как только  к  этому  представлЯлась возможность.  џ
натЯнул поводьЯ и с интересом наблюдал эту картину.
     - Ќу как езда? - спросил Я, когда он поравнЯлсЯ со мной.
     Ѓоб бросил на менЯ уничтожающий взглЯд.
     -  ‚се бы...  ничего...  если б только... она  шла...  как  следует,  -
проговорил он, ловЯ паузы между толчками.
     - Џогоди чуток, -  сказал Я, желаЯ помочь ему. - џ подъеду  и шлепну ее
разок.
     ‘зади  Ѓоб и его  конь  выглЯдели  так,  словно они исполнЯют  какую-то
замысловатую румбу сугубо  латиноамериканского происхождениЯ. џ  пустил свою
лошадь  рысью и, поравнЯвшись с  трЯсущимсЯ  впереди крупом Ѓобовой  лошади,
подобрал  поводьЯ  и  нагнулсЯ,  чтобы  дать  ей  шлепка.  €  тут  случилось
непредвиденное.  Њоей  лошади,  котораЯ  вплоть  до  этой минуты  вела  себЯ
образцово,  вдруг почудилось, что Я  ни с того ни с сего  подло  и вероломно
покушаюсь на  ее жизнь.  ‘обравшись в  комок, она  с  проворством  кузнечика
скакнула вперед. Њимо менЯ промелькнуло удивленное  лицо Ѓоба -  и вот уж мы
мчимсЯ по тропе к ”рэнсису. Љогда Я поравнЯлсЯ с ним, он  повернулсЯ в седле
и, широко  осклабившись,  подбодрил свою лошадь ударами поводьев по  шее. Ќе
успел Я сообразить,  что к чему, как мы уже голова в голову  мчались галопом
вниз  по тропе, причем ”рэнсис какими-то неслыханными  гортанными  выкриками
поощрЯл свою лошадь наддать ходу.
     -  ”рэнсис!  - завопил  Я. - ќто тебе не гонки!  џ  хочу  остановитьсЯ,
понимаешь, остановитьсЯ!
     ќта мысль медленно, но верно внедрЯлась в сознание нашего проводника, и
выражение  крайнего  разочарованиЯ расползлось по его лицу. Ћн нехотЯ осадил
свою лошадь, и, к моему величайшему облегчению, моЯ последовала  ее примеру.
Њы подождали Ѓоба, и Я установил  новый порЯдок следованиЯ: ”рэнсис впереди.
Ѓоб  за ним, а Я замыкающим, чтобы  поддерживать  Ѓобову  конЯгу  на должной
высоте. ’ак тихим шагом мы продолжали свой путь.
     ‘олнце  уже изрЯдно  припекало, простор  саванны,  лежащей  перед нами,
мерцал  в  его  лучах:  травЯнистое  пространство  на  многие  мили  вперед,
золотисто-зеленое и  буро-коричневое,  а вдали,  словно на самом краю света,
грЯда  волнистых зеленовато-голубых  гор. € во  всем  этом  океане травы  ни
малейшего признака жизни; двигались только мы и наши тени. „ва с лишним часа
пробирались  мы  в высокой,  по  колено, траве.  ”рэнсис  ехал  впереди,  он
расхлЯбанно  болталсЯ  в седле, шлЯпа  сползла ему на глаза.  Ћн Явно  спал.
Ћднообразный пейзаж  и жаркое солнце  клонили  в  сон,  и по  примеру нашего
проводника мы тоже задремали.
     Ќо вот Я открыл глаза и с удивлением увидел на  равнине саванны впадину
- нечто вроде большого овального кратера с отлогими склонами;  в центре  его
лежало окаймленное  тростником  озеро, берега  которого были покрыты чахлым,
редким  кустарником.  Љогда  мы  проходили  мимо  озера,  оно  вдруг  ожило:
маленький  кайман  скользнул в  неподвижную  воду, едва взрЯбив  ее; по тому
берегу  торжественно прошествовали десЯть Ябиру, задумчиво глЯдЯ вдоль своих
длинных носов; в кустах запорхало и защебетало множество крошечных птичек.
     - Ѓоб! Џроснись, полюбуйсЯ животными! - сказал  Я. Ѓоб сонно  вытаращил
глаза из-под полей шлЯпы, невнЯтно промычал "мм-м..." и снова заснул.
     Џо тропе,  между медленно переступающими копытами моей  лошади, сновали
две   изумрудно-зеленые   Ящерицы;   они  были  настолько  занЯты   взаимным
преследованием, что не обращали на  нас никакого  вниманиЯ.  Ђ вот крошечный
пегий зимородок упал  с ветки в озеро и снова взмыл ввысь с добычей в клюве.
‡олотисто-черные стрекозы совершали свой танец над тростником  и  неподвижно
повисали над крохотными орхидеЯми, розовой дымкой стлавшимисЯ над болотистой
почвой.  Ќа  расщепленном  пне  восседала  пара  черных  грифов;  с  мрачной
обнадеженностью они  воззрились  на нас  - обстоЯтельство  малоутешительное,
если  учесть умственное состоЯние нашего проводника. Њиновав озеро, мы вновь
углубились в саванну, щебет птиц  замер позади. € вот уже только слышно, как
ноги лошадей со свистом рассекают траву. џ вновь задремал.
     ЏроснулсЯ Я  от  толчка  -  лошадь  остановилась.  Ћказалось,  что  наш
проводник тоже проснулсЯ и сидит в седле, обозреваЯ равнину с видом побитого
Ќаполеона.  Њестность перед  нами была ровнаЯ, как шахматнаЯ доска; слева от
нас  она  слегка  повышалась  и  была  покрыта  большими  пучками   травы  и
низкорослым кустарником.  џ подъехал к ”рэнсису и вопросительно поглЯдел  на
него. ђазмахиваЯ своей смуглой  рукой, он указал на местность и  стал что-то
мне объЯснЯть. џ понЯл, что мы достигли владений муравьеда.
     - ‚ чем дело? - спросил Ѓоб.
     -  Џохоже,  это  то  самое  место,  где  он  видел муравьеда.  ”рэнсис,
клЯтвенно заверил нас Њак-’урк, говорил  по-английски, и вот  настал великий
момент, когда он  должен  был подробно объЯснить нам тактику охоты. ѓлЯдЯ на
менЯ  в упор, он издал рЯд  звуков, равные которым по невразумительности мне
редко  доводилось  слышать.  Ћн  вновь  повторил  сказанное,  но, как  Я  ни
вслушивалсЯ, Я не мог уловить ни одного знакомого английского слова. ’огда Я
обратилсЯ к Ѓобу, который беспокойно  ерзал  в седле, не  принимаЯ участиЯ в
разговоре.
     - ЏомнитсЯ, ты говорил,  что умеешь объЯснЯтьсЯ  на  каком-то индейском
диалекте?
     -  ‚ерно, но  то  были парагвайские  индейцы, врЯд  ли  их  Язык  имеет
что-либо общее с Языком здешних.
     - ’ы можешь вспомнить несколько слов?
     - Ќаверное, смогу. ’ак, кое-какие обрывки.
     - Ќу так попробуй разобрать, что говорит ”рэнсис.
     - Ђ разве он не говорит по-английски? - изумленно спросил Ѓоб.
     -  Ќасколько  Я  понимаю,  это  может быть  все  что  угодно вплоть  до
патагонского. Ђ ну-ка, ”рэнсис, повтори все сначала.
     ‘о  страдальческим  выражением  на лице ”рэнсис повторил свою маленькую
речь. Ѓоб, нахмурившись, внимательно слушал.
     -  Ќет,  - сказал он наконец.  - Ќичего  не понимаю. ќто  решительно не
английский.
     Њы смотрели на  ”рэнсиса,  он с  сожалением смотрел на нас. Ќо  вот его
словно осенило, и с помощью многочисленных жестов  и пронзительных криков он
в конце концов все нам объЯснил.
     ќто  то  самое  место,  где  он  видел  муравьеда.  Ћн,  наверное, спит
где-нибудь поблизости  - тут  ”рэнсис сложил руки на  груди,  закрыл глаза и
издал громкий •рап.  Ќам следует вытЯнутьсЯ  в цепочку и прочесывать  траву,
производЯ как можно больше шума.
     €так, мы  стали в шеренгу с интервалами  в  тридцать  Ярдов и с буйными
криками и тирольскими  подвываниЯми  пустили лошадей  сквозь высокую  траву,
чувствуЯ  себЯ в душе идиотами. ”рэнсис, шедший справа от менЯ, с величайшей
правдоподобностью   имитировал  заливающуюсЯ  лаем   стаю   собак,  слева  в
исполнении Ѓоба лились отрывки из  "‹ок-‹омонд" вперемежку с  пронзительными
"Љш-ш!  Љш-ш!"  -  сочетание звуков,  перед  которым  не  устоЯл  бы ни один
муравьед.
     Њы прошли таким  манером  вот уже  с полмили, Я докричалсЯ до хрипоты и
начал сомневатьсЯ, был ли муравьед, да и вообще водЯтсЯ ли они в ѓвиане. Њои
восклицаниЯ утратили первоначальный пыл и  стали  походить скорее  на унылое
карканье одинокой вороны.
     Ќо  вот  ”рэнсис  вдруг  издал торжествующий вопль, и Я  увидел, как из
высокой травы перед ним метнулось что-то темное. џ повернул лошадь и во весь
опор помчалсЯ на зверЯ, одновременно  клича Ѓоба.  Џод  моими беспрестанными
понуканиЯми  лошадь  отчаЯнно  спотыкалась,  перескакиваЯ  через травЯнистые
кочки и глубокие  трещины. ‡верь  выскочил из-под прикрытиЯ высокой  травы и
резвым  галопом устремилсЯ по малотравной равнине, и тут  Я рассмотрел,  что
это действительно муравьед, причем крупнее всех тех, каких  мне  приходилось
видеть в  неволе. Ѓежал он с поразительной  быстротой,  мотаЯ с боку  на бок
большой,  похожей на сосульку  мордой, а  его  лохматый хвост,  словно флаг,
струилсЯ за ним. ”рэнсис висел у него на пЯтках, на скаку разматываЯ лассо и
дикими  отрывистыми криками подгонЯЯ  лошадь. Њежду  тем  Я уже  выдралсЯ из
высокой травы и  направил свою  лошадь прЯмо на  муравьеда, но  он с первого
взглЯда  не показалсЯ ей  симпатичным, а  потому  она повернула  и  со  всей
решимостью и быстротой помчалась обратно. џ насилу справилсЯ с ней и кое-как
завернул назад. Ќо все равно к месту схватки мы приблизились кособочась, тем
кругообразным  движением,   каким  бегает  краб.   ”рэнсис,  скача   галопом
параллельным курсом с муравьедом, метнул лассо  и  накинул  петлю на  голову
животного.  Ѓросок  был  неудачный:  петлЯ  не успела  затЯнутьсЯ,  муравьед
проскользнул  сквозь  нее, повернул на месте  и  вновь устремилсЯ  к высокой
траве. ”рэнсису пришлось остановитьсЯ, чтобы собрать и свернуть лассо, а тем
временем муравьед со всех ног нессЯ к густому кустарнику, где его невозможно
было  бы  заарканить.  ЏогонЯЯ  упирающуюсЯ лошадь, Я отрезал  муравьеда  от
кустарника и оттеснил его на равнину. ‡атем Я пустил лошадь  резвым галопом,
и тут обнаружилось, что Я могу следовать параллельным с ним курсом.
     Њуравьед продолжал скакать по  равнине,  шипЯ и  фыркаЯ  своим  длинным
носом, глухо топоча  по сожженной  солнцем земле  короткими лапами.  ”рэнсис
вновь нагнал  нас, крутанул два-три  раза своей  веревкой и,  набросив ее на
передние  лапы животного,  затЯнул  петлю как раз  в  тот  момент, когда она
скользнула  к  его  поЯснице.  ‚  следующую  секунду ”рэнсис уже соскочил  с
лошади,  крепко вцепилсЯ  в веревку  и  потащилсЯ  по  траве  за разъЯренным
муравьедом.  џ   бросил   лошадей  на  Ѓоба  и  присоединилсЯ   к  ”рэнсису,
болтавшемусЯ  на  конце  веревки.  ‚  толстых кривых лапах  и косматом  теле
муравьеда заключалась  такаЯ  невероЯтнаЯ сила,  что  мы едва  удержали его;
обливаЯсь потом, ”рэнсис оглЯделсЯ вокруг, затем с мычанием указал на что-то
за моей спиной. џ оглЯнулсЯ: Ярдах в ста  поодаль стоЯло  невысокое  дерево,
единственное на  многие  мили окрест. ‡адыхаЯсь и отдуваЯсь, мы поволокли  к
нему муравьеда.  „обравшись до дерева, мы ухитрились затЯнуть еще одну петлю
на теле животного,  а потом принЯлись привЯзывать свободный  конец веревки к
стволу.
     ’олько  мы  завЯзали последний  узел, как ”рэнсис, глЯнув наверх, издал
предостерегающий крик. џ поднЯл глаза: футах в двух над моей головой  висело
осиное  гнездо величиной с футбольный мЯч. Ћбитатели его  повылазили наружу,
и, мЯгко говорЯ,  вид у  них был  крайне  рассерженный.  Ћт рывков муравьеда
деревцо раскачивалось,  как от ураганного ветра, и осам это не нравилось. Њы
с  ”рэнсисом  тут же молча отступили от  дерева, после чего  муравьед  решил
малость  передохнуть,  прежде  чем занЯтьсЯ  тЯжким  делом срываниЯ веревок.
„ерево перестало качатьсЯ, и осы угомонились.
     Њы вернулись туда, где стоЯл Ѓоб с лошадьми,  и достали различные вещи,
предназначенные длЯ  поимки  муравьеда: пару  больших  мешков, моток толстой
бечевки и несколько кусков крепкой веревки. ‚ооружившись всем этим, а  также
страшноватым  складным ножом ”рэнсиса,  мы снова отправились  к  дереву.  Њы
поспели  как  раз  вовремЯ:  муравьед  сбросил  с  себЯ  последнюю  петлю  и
вперевалочку  двинулсЯ по  саванне.  џ  с  величайшим  удовольствием  бросил
”рэнсиса  отпутывать лассо от  кишащего осами дерева, а сам кинулсЯ вдогонку
за нашей  добычей, поспешно  сооружаЯ  на  куске веревки  скользЯщую  петлю.
Џодбежав  сбоку  к  животному,  Я  попыталсЯ  набросить  ему  на голову  это
импровизированное лассо,  но  промахнулсЯ. ‚тораЯ попытка окончилась тем же.
’ак продолжалось некоторое времЯ, и в конце концов мои приставаниЯ муравьеду
надоели: он вдруг  остановилсЯ,  повернулсЯ и встал на задние лапы мордой ко
мне. џ  тоже остановилсЯ, настороженно  следЯ за ним, в  особенности  за его
большими,  длиной в шесть  дюймов, когтЯми на  передних  лапах. Ћн зафыркал,
зашмыгал своим длинным носом и вызывающе поглЯдел  на менЯ своими крохотными
пуговками-глазами:  "Ђ  ну-ка,   подойди!"  џ   обошел  его   кругом,  а  он
поворачивалсЯ  вокруг  своей оси,  держа наготове  когти.  џ  еще  раз робко
попыталсЯ  набросить на него  петлю, но он так неистово замахал лапами и так
Яростно  зафырчал, что  Я  отказалсЯ  от  дальнейших попыток  и  стал  ждать
”рэнсиса. "Ћдно  дело -  смотреть на животное за решеткой в  благоустроенном
зоопарке, - отметил Я про себЯ, - и совсем  другое дело  -  пытатьсЯ поймать
его с помощью короткого куска  веревки". ”рэнсис вдали все еще отдирал лассо
от дерева, стараЯсь не навлечь на себЯ ос.
     Њуравьед  уселсЯ  на  хвост  и  своими  большущими  изогнутыми  когтЯми
принЯлсЯ  с достоинством обирать с носа травинки. џ заметил, что при шипении
и  фырканье  у  него изо рта  длинными клейкими нитЯми свисала слюна,  очень
похожаЯ  на  толстые нити паутины. Љогда он  бежал  по  равнине,  нити слюны
тащились за ним по земле,  на  них налипали травинки  и разный мусор. Љаждый
раз,  когда он сердито трЯс головой, эти нити попадали ему на нос и на плечи
и прилипали к ним, словно приклеенные. ’еперь он решил с толком использовать
перемирие, быстро умытьсЯ  и  привести  себЯ  в порЯдок. •орошенько обчистив
свой  длинный  серый  нос,  он  обтер  плечи о  траву,  встал,  до  смешного
по-собачьи   встрЯхнулсЯ  и  поплелсЯ  к  зарослЯм  высокой  травы  до  того
неторопливо и спокойно,  словно  люди с лассо  никогда не встречались на его
жизненном пути. Ћднако тут подоспел ”рэнсис с  веревкой,  вспотевший,  но не
зажаленный насмерть осами, и мы пустились вдогонку  за  муравьедом,  который
продолжал  не  спеша, словно гулЯючи, брести по саванне.  ‡аслышав за  собой
погоню, он снова  сел и с