,  торчащими в  стороны клыками и еще парой острых,  как рогатины,
клыков между ними, то поймете, какие ужасные раны они могут наносить.
     ‚о  времЯ  экспедиции за  животными в  ‡ападную Ђфрику  мы  как-то  раз
устроили лагерь на  берегу реки,  где  обитало небольшое стадо гиппопотамов.
Ћни казались мирной и жизнерадостной семейкой.  Љогда мы проплывали мимо них
на  лодках вверх или  вниз  по  течению,  они  неназойливо сопровождали нас,
подплываЯ каждый раз все ближе,  и,  шевелЯ ушами,  с нескрываемым интересом
рассматривали нас. €ногда они громко фыркали, поднимаЯ тучи брызг. Ќасколько
Я успел заметить,  стадо состоЯло из четырех самок, громадного старого самца
и  молодого,  поменьше.  “ одной из самок был уже подросший детеныш,  и этот
толстенный великанский младенец все еще времЯ от  времени восседал у  нее на
спине.  Љак  Я  уже говорил,  они казались вполне счастливым семейством.  Ќо
как-то вечером,  в густых сумерках, наша семейка вдруг разразилась истошными
воплЯми и  ревом -  ни  дать ни взЯть хор взбесившихсЯ обезьЯн.  ‚зрывы шума
чередовались с  минутами затишьЯ,  когда до нас доносились только фырканье и
всплески, но с наступлением темноты шум нарастал.
     ЏонЯв,  что заснуть не удастсЯ, Я решил спуститьсЯ к реке и посмотреть,
что же там творитсЯ. ‘толкнув в воду лодчонку, Я спустилсЯ вниз по течению к
повороту,  где  река врезалась в  берег,  образуЯ широкую заводь с  плЯжем в
форме  полумесЯца,   покрытым  белым  блестЯщим  песком.  џ  знал,  что  там
гиппопотамы любЯт проводить целые дни, да и шум доносилсЯ именно оттуда. „а,
там Явно не  все в  порЯдке:  обычно в  этот час гиппопотамы уже вылезали из
воды и  продвигались,  как  танки,  вдоль берега,  где  опустошали плантацию
какого-нибудь невезучего жителЯ,  а сейчас они все еще торчали в воде,  хотЯ
времЯ ночной кормежки уже давно наступило.  џ причалил к песчаному берегу и,
пройдЯ немного дальше,  нашел место,  откуда все  было видно как на  ладони.
ЋпасатьсЯ,  что менЯ услышат,  не приходилось:  жуткое рыканье, рев и плеск,
доносившиесЯ из заводи, совершенно заглушали шорох моих шагов.
     Џоначалу Я  ничего не мог разглЯдеть,  кроме вспышек белой пены,  когда
гиппопотамы,  плюхаЯсь всей  тЯжестью в  воду,  поднимали фонтаны брызг,  но
вскоре выглЯнула луна,  и при ее свете Я разглЯдел самок,  стоЯвших вместе с
детенышем.  Ћни сбились в  кучу на дальнем краю заводи,  и  над поверхностью
воды блестели только их мокрые головы с  прЯдающими ушами.  ‚ремЯ от времени
звери открывали пасти и гулко ревели, напоминаЯ своеобразный хор в греческой
трагедии.
     ‘амки  с  интересом наблюдали за  двумЯ  самцами -  старым  и  молодым,
которые стоЯли  поближе ко  мне,  на  отмели  в  центре  заводи.  ‚ода  едва
доставала до  толстых  животов,  и  громадные бочкообразные тела  и  двойные
подбородки самцов лоснились,  будто смазанные маслом. Ћни стоЯли друг против
друга,  наклонив головы и  пыхтЯ,  как паровозы.  ‚друг молодой самец поднЯл
голову,  разинул  громадную пасть,  сверкнув клыками,  и  заревел -  от  его
протЯжного рева кровь стыла в  жилах,  но не успел он умолкнуть,  как старый
самец с разверстой пастью кинулсЯ на него, обнаружив непостижимую длЯ такого
увальнЯ резвость.  Њолодой самец  ловко  вильнул в  сторону.  ‘тарик нессЯ в
пенных бурунах, как заблудившийсЯ линкор, да так быстро, что затормозить уже
не мог. Љогда он пробегал мимо молодого, тот нанес ему сногсшибательный удар
сбоку своей тЯжелой мордой.  ‘тарик повернулсЯ и снова бросилсЯ в атаку, но,
когда противники сблизились,  на  луну наползло облако.  Ђ  когда луна снова
выглЯнула,  бойцы стоЯли друг против друга,  как и прежде,  опустив головы и
громко всхрапываЯ.
     „ва часа Я  просидел на берегу,  глЯдЯ на бой гигантов в неверном свете
луны,  в хаосе взбаламученной воды и песка.  Ќасколько Я мог судить, старому
самцу приходилось плохо,  и мне было очень его жаль. Ћн напомнил мне некогда
прославленного боксера,  который,  потерЯв гибкость и заплыв жиром, вышел на
ринг,  заранее знаЯ,  что  проиграет бой.  Њолодой соперник,  более легкий и
ловкий,  без труда уворачивалсЯ от него,  каждый раз оставлЯЯ отметины зубов
на  плече или загривке старика.  Ќа  заднем плане самки следили за схваткой,
перекладываЯ уши, как семафоры, и по временам разражались громким похоронным
хором: то ли сочувствовали старику, то ли поощрЯли его удачливого соперника,
то ли просто восхищались зрелищем. Ќаконец, прикинув, что сражение продлитсЯ
еще не один час, Я поплыл обратно в деревню и лег спать.
     ЏроснулсЯ Я,  когда рассвет едва забрезжил над горизонтом; гиппопотамов
уже не было слышно.  „олжно быть,  бой закончилсЯ. Њне очень хотелось, чтобы
победил старый самец,  да  только не  очень-то  в  это верилось,  по  правде
говорЯ.  ‚  то  же  утро об  исходе сражениЯ доложил один из моих охотников:
оказалось,  что тушу старого самца прибило к берегу реки мили на две ниже по
течению,  в развилке песчаной отмели. џ отправилсЯ поглЯдеть и пришел в ужас
- так  немилосердно было  исполосовано его  массивное тело  клыками молодого
самца.  Џлечи,  шеЯ,  тЯжелый подвес, болтавшийсЯ под нижней челюстью, бока,
брюхо -  все тело было покрыто зиЯющими рваными ранами,  и мелкаЯ вода возле
туши все еще краснела от крови.
     ‚месте со мной пришла и всЯ наша деревнЯ в полном составе:  длЯ них это
был настоЯщий праздник -  еще бы,  гора мЯса словно с неба упала. Ћни стоЯли
вокруг молча,  с любопытством глазеЯ,  пока Я осматривал труп старого самца,
но  стоило мне кончить осмотр и  отойти,  как они налетели на  него,  словно
муравьи,  вопЯ и толкаЯсь,  размахиваЯ ножами и мачете. ѓлЯдЯ, как громадную
тушу гиппопотама разносЯт на мелкие кусочки изголодавшиесЯ люди,  Я подумал,
не  слишком ли дорогой ценой приходитсЯ животным платить за продление своего
рода.
     Џро человека,  чересчур романтически настроенного,  говорЯт, что у него
"горЯчаЯ  кровь";  а  вот  в  мире  животных самые  поразительные "любовные"
подвиги  совершают  как  раз  холоднокровные  существа.  Џри  виде  обычного
крокодила,  бревном лежащего на бережку и  с застывшей сардонической улыбкой
немигающим взором созерцающего текущую мимо  речную жизнь,  можно  подумать,
что из него получитсЯ довольно-таки холодный любовник.  Ћднако в  подходЯщее
времЯ,  в  подходЯщем месте и  в  присутствии подходЯщей дамы он бросаетсЯ в
битву за  ее  "руку";  два  самца,  щелкаЯ зубами и  взбиваЯ воду  хлещущими
хвостами,  клубЯтсЯ в схватке. Џод конец победитель, воодушевленный победой,
начинает кружитьсЯ в  диковинном танце  на  поверхности реки,  задрав нос  и
хвост,  прерывисто взревываЯ,  как сирена маЯка в тумане; должно быть, таков
крокодилий вариант старинного вальса.
     Ђ  вот  террапины,  или  водЯные черепахи,  придерживаютсЯ,  как видно,
мнениЯ,  что,  "чем больше женщину мы лупим,  тем больше нравимсЯ мы ей".  “
одного из  видов  этих  маленьких рептилий когти  на  передних ластах сильно
удлинены.  Љогда плавающий самец заметит подходЯщую самочку, он оттеснЯет ее
от других и  в  сторонке принимаетсЯ колотить ее по голове своими длиннющими
когтЯми,  да так быстро,  что они сливаютсЯ,  мелькаЯ,  как спицы в  колесе.
‘амочка, судЯ по всему, нисколько не обижаетсЯ; может быть, ей даже приЯтно.
Ќо  как бы  то  ни  было,  самочка,  даже если она черепаха,  не может сразу
уступить первым  знакам  вниманиЯ со  стороны  самца.  Ћна  должна  хотЯ  бы
ненадолго напустить на себЯ вид неприступной добродетели, поэтому вырываетсЯ
из его объЯтий и уплывает.  ‘амец,  распаленный до неистовства, бросаетсЯ со
всех ласт вдогонку, опЯть оттеснЯет ее в сторонку и снова задает ей взбучку.
€  ему  приходитсЯ повторЯть это несколько раз,  пока самочка не  согласитсЯ
жить с ним,  так сказать,  одним домом.  —то ни говори, а террапин - честное
пресмыкающеесЯ:  он нелицемерно дает понЯть с  самого начала,  каков у  него
норов.  ‘амое интересное,  что  самочку нисколько не  тревожат эти несколько
порывистые  манеры.   Ћни  ей   кажутсЯ  даже  приЯтными  и   не   лишенными
оригинальности. Ќо ведь на вкус и цвет товарищей нет, даже среди людей.
     Ќо  высшую  ступеньку на  пьедестале почета Я  бы  присудил насекомым -
настолько разнообразны и  поразительно нестандартны их  любовные  ухищрениЯ.
‚от,  например, богомол - вы только взглЯните на выражение его "лица", и вас
уже  не  удивЯт  никакие странности частной жизни  этих  существ.  ЊаленькаЯ
головка с  громадными выпуклыми глазами над заостренным носиком,  на котором
вибрируют короткие усики; а глаза-то, глаза: водЯнистого, бледно-соломенного
цвета,  с  черными щелочками кошачьих зрачков,  придающих им  исступленное и
безумное выражение.  Џара сильных,  украшенных страшными шипами передних ног
согнута под грудью в ханжеском смирении,  словно в молитве,  готоваЯ в любой
момент,  выбросившись  вперед,  сжать  жертву  в  объЯтиЯх,  дробЯ  ее,  как
зазубренные ножницы.
     “  богомолов есть  еще  одна отталкивающаЯ привычка -  присматриватьсЯ,
потому что  они  могут  поворачивать голову совсем по-человечески;  словно в
недоумении,  они  склонЯют свою  заостренную головку  без  подбородка набок,
глазеЯ на вас дико выпученными глазами.  Ђ если вы подкрались сзади, богомол
оглЯдываетсЯ на  вас через плечо с  чрезвычайно неприЯтным выжидающим видом.
’олько  богомол-самец,   думаетсЯ  мне,  может  найти  что-то  хоть  чуточку
привлекательное в самке,  и можно, казалось бы, надеЯтьсЯ, что у него хватит
ума не доверЯть невесте с таким "личиком".  “вы, ничего подобного - Я видел,
как один из них,  сгораЯ от любви,  сжимал самку в  объЯтиЯх,  и в тот самый
момент,   когда  они  осуществлЯли  свой  брачный  союз,  супруга  с  нежным
изЯществом обернулась через плечо и  принЯлась буквально есть  поедом своего
благоверного, с видом гурмана смакуЯ каждый кусочек, откушенный от его тела,
все еще приникшего к  ее  спинке,  причем усики у  нее дрожали и  трепетали,
когда она проглатывала очередной нежный, свеженький комочек.
     Џаучихи,  разумеетсЯ,  тоже славЯтсЯ этой неприЯтной и антиобщественной
привычкой пожирать своих мужей,  поэтому и  длЯ паука ухаживание сопрЯжено с
опасностью  длЯ  жизни.  …сли  дама  проголодалась,  то,  не  успев  сделать
предложение,  жених  окажетсЯ  спеленутым  в  аккуратный  сверточек,  и  его
прекраснаЯ дама  высосет из  него  все  соки.  “  одного  вида  пауков самцы
выработали специальный ритуал,  который позволЯет им  подобратьсЯ достаточно
близко к  самке,  чтобы,  поглаживаЯ и  щекоча,  привести ее  в  благодушное
настроение и  при этом не попасть ей на закуску.  ‘амец ЯвлЯетсЯ с небольшим
подарком -  мухой,  например,  -  тщательно упакованным в шелковистый кокон.
Џока  самка  возитсЯ с  угощением,  он  подбираетсЯ сзади и  поглаживает ее,
доводЯ до легкого транса.  ‘лучаетсЯ,  что ему удаетсЯ удрать после свадьбы,
но  по  большей части в  конце медового месЯца его  постигает инаЯ  судьба -
воистину, путь к сердцу паучихи лежит через ее желудок...
     ‘амец  другого  вида  пауков  выработал  еще  более  хитроумный  способ
обузданиЯ  своей  кровожадной  супруги.   Џодкравшись  к  ней,  он  тихонько
поглаживает ее лапками, пока она, как это свойственно паучихам, не впадает в
своеобразное гипнотическое состоЯние.  ’огда  самец,  не  терЯЯ ни  секунды,
ловко прикреплЯет ее  к  земле прочной паутинкой,  так  что,  опомнившись от
транса на этом брачном ложе, она не может слопать своего мужа, как завтрак в
постели, пока не выпутаетсЯ из тенет. Ћбычно он успевает удрать.
     …сли хотите быть свидетелем действительно экзотического романа,  совсем
не обЯзательно пускатьсЯ в путешествие по тропическим джунглЯм -  достаточно
выйти  на  собственный  задний  дворик  и   осторожно  подкрастьсЯ  к  самой
обыкновенной улитке.  ‘емейный уклад  здесь так  же  замысловат,  как  сюжет
современных романов,  а все потому, что улитка - существо гермафродитное, то
есть двуполое:  она играет, так сказать, двойную роль в брачных церемониЯх и
при  спаривании.   Ќо  мало  того  -   улитка  обладает  еще  одной,   более
замечательной особенностью. “ нее на теле есть небольшаЯ, похожаЯ на мешочек
полость,   в   которой   из   углекислого   кальциЯ   формируетсЯ  крохотнаЯ
листообразнаЯ пластинка -  ее называют в  народе "стрела любви".  Љогда одна
улитка -  напомню,  сочетающаЯ мужской и женский пол - встречаетсЯ с другой,
тоже обоеполой,  они  приветствуют друг друга самым диковинным образом.  Ћни
колют друг друга "стрелами любви",  которые входЯт глубоко в  плоть и  очень
быстро рассасываютсЯ.  Ћчевидно, эта забавнаЯ дуэль не так уж неприЯтна, как
может  показатьсЯ;  "стрела",  втыкаЯсь в  бок  улитки,  Явно  доставлЯет ей
удовольствие -  может быть,  изысканное щекочущее ощущение. Ќо как бы там ни
было,  эта  предварительнаЯ игра создает у  улиток подходЯщее настроение длЯ
серьезного дела -  продолжениЯ рода. ‘ам-то Я не занимаюсь садоводством, но,
будь Я огородником,  у менЯ не хватило бы духу уничтожать улиток,  даже если
бы они ели мои овощи. Џо-моему, существо, которое не нуждаетсЯ в Љупидоне, а
носит с  собой собственный колчан с  любовными стрелами,  стоит целой грЯдки
скучной,  бесстрастной капусты.  €  угощать такого гостЯ  в  своем огороде -
большаЯ честь.


                            †ивотные-архитекторы

     Љак-то раз Я  получил посылочку от приЯтелЯ из €ндии.  ‚ коробке лежала
записка:  "„ержу пари -  ты не знаешь, что это такое". џ нетерпеливо, сгораЯ
от  любопытства,   отогнул  верхний  слой  обертки  и  увидел  нечто  сильно
напоминающее два листа, неумело сметанные на живую нитку.
     ‘вое пари мой друг проиграл.  ‘тоило мне взглЯнуть на крупные, неровные
стежки "через край",  как  Я  понЯл:  это  гнездо птицы-портного,  которое Я
давным-давно жаждал увидеть.  ‹истьЯ дюймов шести в длину,  по форме похожие
на  лавровые.  ‘шитые по  краЯм,  они напоминали сумочку с  прорехой на дне.
‚нутри сумочки было устроено уютное гнездышко из сена и мха,  а в нем лежали
два  маленьких Яичка.  Џтица-портной -  из  мелких пернатых,  размером она с
синичку, но клюв у нее длинный. ќто и есть ее "швейнаЯ игла". Ћблюбовав пару
подходЯщих листьев,  висЯщих рЯдом,  портной сшивает их  настоЯщей хлопковой
нитью. ‘амое любопытное даже не то, что птица ухитрЯетсЯ сшить листьЯ, а то,
где она берет хлопок,  чтобы ссучить нитку?  Ќекоторые знатоки уверЯют,  что
птица и прЯдет сама,  другие считают, что готовый материал добываетсЯ где-то
"на стороне",  а вот где именно -  никто не знает. Љак Я уже говорил, стежки
получаютсЯ довольно крупными и не очень-то красивыми,  но признайтесь, много
ли  вы  встречали людей,  которые сумели бы  сшить пару  листьев,  пользуЯсь
вместо иголки клювом?
     ‚  мире  животных  строительное мастерство  исключительно разнообразно.
ђазумеетсЯ,  одни животные понЯтиЯ не имеют о том,  что такое приличный дом,
зато   другие   строЯт   комфортабельные  жилища   сложнейшей   конструкции.
“дивительно, что у самых близких родственников можно наблюдать неисчерпаемое
разнообразие вкусов во всем, что касаетсЯ архитектурного стилЯ, расположениЯ
и размеров гнезда, а также выбора строительных материалов.
     ‘амо  собой,  у  птиц  можно найти гнезда любых форм  и  размеров.  Ћни
варьируют  от  лиственной колыбельки птицы-портного  до  полного  отсутствиЯ
гнезда,  как у императорского пингвина: ведь вокруг ничего нет, кроме снега.
Џингвины  просто  носЯт  Яйцо  на  тыльной  стороне  широкой  плоской  лапы,
прикрываЯ его складкой кожи на брюшке. Ђ стрижи саланганы лепЯт свое хрупкое
чашевидное гнездышко из  собственной слюны,  иногда  с  примесью  веток  или
лишайников,  прилеплЯЯ его к стене пещеры.  ђазнообразие гнезд у африканских
ткачей  совершенно  поразительно.  Ћдин  из  видов  обитает  в  колониальных
гнездовьЯх:  размером с  хорошую копну сена,  они смахивают на  многоэтажные
дома,   где  каждаЯ  семьЯ  имеет  собственную  квартирку.   ‚  колоссальных
гнездовьЯх порой  кроме  законных хозЯев обитает превеликое множество разных
квартирантов.   ’ам  любЯт  селитьсЯ  змеи,   лемуры  и  белки.  …сли  такое
коммунальное  гнездо  разорить,   можно  найти  богатейшую  коллекцию  живых
существ.  ‘тоит ли удивлЯтьсЯ,  что порой деревьЯ подламываютсЯ под тЯжестью
грандиозных  сооружений.   Ћбыкновенные  общественные  ткачи,   обитающие  в
‡ападной Ђфрике, плетут круглое, аккуратное гнездышко, похожее на корзиночку
из пальмовых волокон. ‘елЯтсЯ они тоже колониЯми и подвешивают свои гнезда к
каждому мало-мальски подходЯщему сучку на  одном дереве,  и  подчас кажетсЯ,
будто  оно  принесло невиданный урожай каких-то  диковинных плодов.  Џестрые
крикливые обитатели этих  коммунальных квартир совсем  как  люди  занимаютсЯ
ухаживанием,  высиживают  Яйца,  вскармливают потомство  и  переругиваютсЯ с
соседЯми, словно в густонаселенном муниципальном доме.
     ‘троЯ  гнезда,  ткачи  не  только  превзошли других птиц  в  мастерстве
плетениЯ -  они научились даже узлы завЯзывать! €х гнезда накрепко привЯзаны
к  веткам,  и оторвать их удаетсЯ не сразу.  Ћднажды Я наблюдал за ткачиком,
закладывавшим,  так  сказать,  фундамент своего гнезда,  -  это  было  нечто
поразительное.  Ћн  решил  подвесить гнездо  на  кончике  тонкой  веточки  в
середине кроны  и  подлетел к  ветке с  длинным пальмовым волокном в  клюве.
Љогда  он  опустилсЯ на  ветку,  она  заходила под  ним  ходуном -  он  едва
удерживалсЯ,  хлопаЯ крыльЯми. Ќаконец, кое-как уравновесившись, он принЯлсЯ
вертеть в клюве пальмовое волокно,  пока не перехватил его точно посередине.
‡атем  попыталсЯ обернуть волокно вокруг ветки,  чтобы  оба  конца свисали с
одной стороны,  а петлЯ -  с другой. ‚етка качалась, и ткачик два раза ронЯл
волокно -  приходилось лететь  вниз,  подбирать,  но  все  же  он  ухитрилсЯ
перекинуть волокно через ветку,  как ему хотелось.  ’огда он  прижал волокно
лапкой, чтобы не сползало, а сам нагнулсЯ вниз головой, рискуЯ свалитьсЯ, и,
пропустив свободные концы волокна в петлю,  туго затЯнул их клювом. ‡атем он
еще несколько раз слетал за  новыми волокнами и  повЯзал их на ветку.  –елый
день он  сновал туда-сюда,  пока на ветке не оказалось двадцать или тридцать
крепко привЯзанных волокон, свисавших вниз странной бородой.
     Љ  сожалению,  дальнейшие стадии постройки гнезда Я  пропустил и увидел
его  уже  пустым  -  должно быть,  самка  вывела птенцов и  улетела.  ѓнездо
напоминало бутылку с узким круглым входным отверстием,  прикрытым навесиком,
сплетенным из пальмовых волокон. џ попробовал было оторвать гнездо от ветки,
но не тут-то было - пришлось ломать всю ветку. Џотом Я попробовал "взломать"
гнездо и заглЯнуть внутрь.  Ќо пальмовые волокна были так крепко переплетены
и  запутаны,  что  понадобилась уйма  времени и  сил,  чтобы  их  разорвать.
Џодумать  только:  птица  соорудила эту  потрЯсающую конструкцию без  всЯких
инструментов, при помощи клюва и пары лапок!
     —етыре года назад,  приехав в Ђргентину,  Я заметил,  что в пампе почти
все   пни   или   столбы  заборов  были  увенчаны  диковинными  глинобитными
сооружениЯми,  по размерам и форме напоминающими футбольный мЯч.  Џоначалу Я
принЯл их  за гнезда термитов:  очень уж они напоминали подобные сооружениЯ,
встречающиесЯ  повсюду  в   ‡ападной  Ђфрике.   Ќо  только  когда  Я  увидел
восседающую на  верхушке одного гнезда маленькую осанистую птичку размером с
нашу малиновку, с буровато-коричневой спинкой и серой манишкой, Я понЯл, что
это - гнезда печников.
     Љак  только  мне  попалось брошенное гнездо,  Я  осторожно разрезал его
пополам  и  рассмотрел,  поражаЯсь искусству строителЯ.  ЊокраЯ  глина  была
замешена вместе со стебельками сена,  корешками и шерстинками, что придавало
конструкции дополнительную прочность.  ‘тенки гнезда были примерно в полтора
дюйма толщиной. ‘наружи оно не отделано - не оштукатурено, так сказать, - но
изнутри выглажено и  отполировано до  зеркального блеска.  ‚ходом  в  гнездо
служило небольшое отверстие в  виде  арки,  напоминающей церковные врата,  а
вело  оно  в  узкий коридор,  огибавший наружный край  гнезда и  кончавшийсЯ
круглой гнездовой камерой,  выстланной мЯгкими корешками и пухом. ‚се вместе
сильно смахивало на спиральную раковину.
     Љак Я  ни старалсЯ найти хоть одно гнездо в процессе стройки,  обследуЯ
громадные пространства,  мне не везло -  у всех птиц уже вывелись птенцы. Ќо
все же одно незаконченное гнездо Я отыскал.  ‚ Ђргентине печники встречаютсЯ
повсеместно и  очень напоминают нашу английскую малиновку -  так же склонЯют
набок головку,  разглЯдываЯ вас  блестЯщими темными глазками.  Џара  птичек,
занЯтаЯ постройкой гнезда,  не  обращала на  менЯ ни  малейшего вниманиЯ при
условии, что Я не подходил ближе чем на двенадцать футов. Ќо иногда то одна,
то другаЯ пичужка подлетала поближе, внимательно рассматривала менЯ, склонив
головку набок,  потом встрЯхивала крылышками,  как будто пожимала плечами, и
возвращалась строить гнездо.  Љак Я уже сказал, оно было достроено только до
половины и прочно закреплено на столбе изгороди,  как на фундаменте; стены и
внутреннЯЯ стенка коридора уже были выведены на высоту в четыре-пЯть дюймов.
Ћставалось только покрыть все строение куполообразной крышей.
     Ѓлижайшее место,  где  можно  было  набрать  влажной глины,  находилось
примерно в полумиле от гнезда,  на берегу неглубокого залива. Џтички прыгали
у самой воды,  суетились, хотЯ не терЯли чувства собственного достоинства, и
то  и  дело  пробовали клювом глину.  ѓлина  требовалась строго определенной
консистенции.  Ћтыскав подходЯщее местечко,  птицы  начинали весело  прыгать
вокруг,  собираЯ мелкие корешки и  кусочки травы;  казалось,  что из  битком
набитых  клювиков  вдруг  выросли  длинные  моржовые  усы.   ‘  грузом  этой
растительной  арматуры  птички  отправлЯлись  на   облюбованное  местечко  и
ухитрЯлись,  не выпускаЯ ее из клюва, с ловкостью цирковых жонглеров набрать
еще  и   порЯдочное  количество  глины.   ‡абавными  движениЯми  клювов  они
прессовали полученную массу,  и  их  "моржовые  усы"  принимали  чрезвычайно
нерЯшливый,  запущенный вид.  ’огда птички с приглушенным,  но торжествующим
писком летели обратно к гнезду. ‹епешку из глины помещали в намеченное место
на  стенке и  до тех пор утаптывали,  укладывали и  приколачивали ее клювом,
пока она не сливалась с готовой стенкой в одно целое. ‡атем птицы забирались
в гнездо и наводили лоск на новый участок,  выглаживаЯ его клювами, грудками
и  даже  наружной  стороной крыльев,  чтобы  добитьсЯ требуемого зеркального
блеска.
     Љогда осталось доделать только самую верхушку крыши,  Я принес на берег
озера несколько Ярко-алых шерстЯных нитей и разбросал возле того места,  где
печники  добывали глину.  Ќемного времени спустЯ  Я  подошел к  заливу  и  с
величайшей радостью увидел,  что печники уже собрали мои нитки.  ЏотрЯсающее
зрелище:  маленькие буроватые птички с  Ярко-алыми усами!  Ћни  вмонтировали
шерсть в верхушку гнезда,  и Я уверен, такое гнездо, увенчанное чем-то вроде
приспущенного красного вымпела, было единственным во всей пампе.
     Џтицу-печника можно назвать мастером-строителем:  ведь его гнездо можно
разбить  только  молотком,  да  еще  не  с  одного  удара.  Ќекоторые голуби
бросаютсЯ в другую крайность:  они не имеют ни малейшего понЯтиЯ о том,  что
такое  приличное гнездо.  —етыре-пЯть  прутиков,  как  попало  приткнутых на
ветке,  кажутсЯ среднему голубю  сверхсложным архитектурным сооружением.  Ќа
эти ненадежные помостики и откладываютсЯ Яйца -  обычно не более двух. ‘тоит
ветру повеЯть в кроне, как дурацкое гнездышко начинает трЯстись и качатьсЯ -
того и глЯди,  Яйца вывалЯтсЯ на землю. Љак голубиной паре удаетсЯ вырастить
хотЯ бы одного птенчика, до сих пор не пойму.
     џ прекрасно знал,  что голуби - никудышные, бестолковые строители, но о
том, что их гнезда могут оказатьсЯ опасными длЯ натуралиста, не догадывалсЯ.
‚  Ђргентине мне  пришлось это испытать на  собственном опыте.  џ  набрел на
небольшой лесок на  берегу реки в  окрестностЯх Ѓуэнос-Ђйреса.  ‚се деревьЯ,
высотой не больше тридцати футов, были так густо усеЯны голубиными гнездами,
что образовалась настоЯщаЯ колониЯ.  Ќа каждом дереве было по тридцать, а то
и по сорок гнезд. ЏроходЯ под деревьЯми, Я видел сквозь небрежно набросанные
ветки  то  толстое брюшко  птенца,  то  поблескивающую скорлупу Яиц.  ѓнезда
казались такими непрочными,  что  мне  хотелось идти на  цыпочках -  как  бы
ненароком не нарушить своими шагами и без того ненадежное равновесие.
     ‚  глубине леска  Я  увидел  дерево,  отЯгощенное массой гнезд,  но  по
неизвестной причине покинутое голубЯми.  Ќа  самой  верхушке дерева  заметил
кучу веток и листвы: бесспорно, это было чье-то гнездо, и Явно не голубиное.
џ  подумал -  а не хозЯин ли сего безобразного нагромождениЯ ветвей распугал
голубей?  ђешил влезть на дерево и взглЯнуть, дома ли хозЯин. Љ несчастью, Я
осознал  свою  ошибку,  когда  взмостилсЯ уже  достаточно высоко:  за  малым
исключением, во всех гнездах на дереве остались брошенные Яйца, и каждое мое
движение обрушивало мне  на  голову целый  водопад из  голубиных Яиц  -  они
разбивались,  оставлЯЯ на  куртке  и  брюках подтеки желтка и  кусочки битой
скорлупы.
     џ  бы  к  этому в  общем притерпелсЯ,  если бы  не то,  что Яйца успели
основательно протухнуть,  и когда Я,  обливаЯсь потом, добралсЯ до верхушки,
то благоухал, как дубильнаЯ мастерскаЯ и сточнаЯ канава, вместе взЯтые. Њало
того -  перенесенные страданиЯ оказались напрасными:  обитателЯ в  гнезде не
было.  Њое  восхождение ничего мне  не  принесло,  кроме  обильного орошениЯ
тухлыми Яйцами, отчего Я так благоухал, что мне мог позавидовать даже скунс.
џ  проделал весь  трудный путь в  обратном направлении,  мечтаЯ добратьсЯ до
земли  и  закурить наконец сигарету:  может быть,  она  заглушит несусветную
вонь.  ‡емлЯ  под  деревом  оказалась густо  усеЯнной битыми  Яйцами,  между
которыми  кое-где  были  с   несомненным  художественным  вкусом  разбросаны
полуразложившиесЯ трупики голубиных птенцов. џ выскочил на открытое место со
всей доступной мне резвостью;  облегченно вздохнув, уселсЯ поудобнее и полез
в  карман за сигаретами.  ‘  раскисшей пачки капало содержимое Яйца.  Џока Я
карабкалсЯ наверх,  какое-то  шальное Яйцо неведомо как закатилось ко  мне в
карман и разбилось.  Џропали мои сигареты!  Џришлось идти целых две мили без
единой сигареты,  вдыхаЯ густую вонь тухлых Яиц,  а  выглЯдел Я так,  словно
принимал участие в  конкурсе на приготовление омлетов и  провалилсЯ.  ‘  тех
пор, признатьсЯ, Я недолюбливаю голубей.
     Њлекопитающие  в   целом  не  могут  сравнитьсЯ  с   птицами  по  части
строительства, хотЯ и среди них встречаютсЯ истинные мастера.
     Љ  примеру,  барсук  строит очень  сложное жилище,  и  порой  его  нору
достраивают следующие  поколениЯ.  ‘о  временем  она  становитсЯ  похожа  на
сложнейшую систему подземных галерей, переходов, тупичков, спален, детских и
столовых.
     „ругой  мастер  строительного  дела  -   бобр,  возводЯщий  свою  хатку
наполовину в  воде,  наполовину под  водой.  …го толстостенное сооружение из
скрепленных глиной сучьев имеет "подземный" ход. Ћн может входить и выходить
из гнезда даже зимой,  когда озеро покрыто льдом.  Ѓобры умеют рыть каналы и
сплавлЯют по  ним  к  озеру деревьЯ,  которые валЯт далеко от  берега -  длЯ
пропитаниЯ или на починку плотин. Џлотины - настоЯщие архитектурные шедевры.
ќти массивные сооружениЯ из глины и  скрепленных в  сплошную массу древесных
стволов  простираютсЯ порой  на  многие  сотни  метров.  Њалейшую пробоину в
плотине  бобры  поспешно  заделывают,  опасаЯсь,  что  вода  уйдет,  оставив
открытыми входы в  их хатки,  куда могут проникнуть хищники.  ‚се эти хатки,
каналы,  плотины  заставлЯют думать,  что  бобры  -  необычайно смышленые  и
рассудительные существа.  „олжен вас разочаровать: к сожалению, это вовсе не
так.  ‘удЯ по всему, потребность строить у них настолько сильна, что ни один
уважающий себЯ бобр не может с ней боротьсЯ,  даже когда в строительстве нет
никакой  надобности:  в  вольере  с  большим  бетонированным  бассейном  они
методично и старательно воздвигают плотину поперек "озера", чтобы удержать в
нем  воду.   Ќо  самые  непревзойденные  строители,  несомненно,  насекомые;
достаточно взглЯнуть на соты обыкновенной пчелы с их изумительной красотой и
геометрической правильностью. Ќасекомые создают самые удивительные жилища из
великого множества строительных материалов -  дерева,  бумаги, воска, глины,
шелка, песка, богатство архитектурных стилей также поразительно.
     ‚ ѓреции,  где прошло мое детство,  Я, бывало, часами бродил по берегу,
разыскиваЯ гнезда  пауков-немезий.  ќти  гнезда  -  наиболее поразительные и
прекрасные из всех шедевров архитектуры.  ‘ам паук с  расправленными лапками
уместитсЯ на  двухшиллинговой монете,  и  кажетсЯ,  что он  покрыт блестЯщей
шоколадной глазурью.  “  него  крепко сбитое тельце и  сравнительно короткие
лапы;  с  первого взглЯда вы ни за что не признаете в нем мастера тончайшей,
филигранной работы.  Ћднако неуклюжие на вид пауки копают в прибрежной земле
норы  глубиной около  шести  дюймов,  диаметром с  шиллинг.  Ќорки тщательно
выстилаютсЯ паутиной и  после окончательной отделки выглЯдЯт как  туннели из
чистого шелка.  Ќо  самаЯ  главнаЯ достопримечательность всего  сооружениЯ -
шарнирнаЯ  крышечка,  "откиднаЯ дверца"  норки.  Ћна  круглаЯ,  с  аккуратно
скошенным краем  и  плотно  прилегает к  краю  норки.  "„верца"  держитсЯ на
шелковой "пружинке",  а  снаружи замаскирована кусочками мха  или лишайника,
поэтому закрытаЯ норка абсолютно незаметна на земле.  …сли хозЯина нет дома,
и  вы откинете крышечку,  то увидите на ее шелковой обивке аккуратные черные
точечки. ќто, так сказать, ручки, в которые паучиха запускает коготки, чтобы
накрепко запереть дверь от непрошеных гостей. …динственное существо, которое
не придет в восторг от красоты дворца немезии,  -  это самец-паук: когда он,
приподнЯв откидную дверцу,  входит в  шелковый туннель,  длЯ  него  этот дом
становитсЯ не только свадебным чертогом,  но и гробницей. Џроникнув в темную
глубину и совершив свою миссию, беднЯга обречен на съедение.
     ‚первые Я наблюдал за животными-строителЯми, когда мне было лет десЯть.
џ  тогда страстно увлекалсЯ жизнью пресных вод и  все свободное времЯ бродил
по мелким прудам и ручейкам,  вылавливаЯ сачком массу всЯкой мелкой живности
и  расселЯЯ ее по банкам из-под вареньЯ в своей комнате.  ‚ одной из банок у
менЯ  жили  многочисленные личинки  ручейников.  ќти  занЯтные,  похожие  на
гусениц существа окутывают себЯ шелковистым чехлом вроде кокона, открытого с
одной стороны, а снаружи покрывают его разным подручным материалом, который,
как  они полагают,  наилучшим образом подходит длЯ камуфлЯжа.  Њои ручейники
выглЯдели скучными замарашками -  Я выловил их из довольно грЯзной лужи.  €х
домики были облицованы снаружи убогими клочками мертвых водорослей.
     Ќо менЯ уверЯли,  что, если Я выгоню ручейников из их чехлов и посажу в
банку с  чистой водой,  они  спрЯдут себе новые чехлики и  украсЯт их  любым
материалом,  который им  подложат.  џ  не  очень-то  этому верил,  но  решил
провести эксперимент.  ‚зЯл  четырех личинок ручейника и  вытурил возмущенно
извивающихсЯ хозЯев из  их домиков.  ‡атем Я  поместил их в  банку с  чистой
водой и  бросил на  дно  горсть крохотных выцветших морских ракушек.  џ  был
поражен и восхищен,  когда личинки поступили точно так, как предсказывал мой
друг,  и  выстроили себе домики,  похожие на  филигранные игрушки из морских
ракушек.
     џ  пришел  в  неописуемый восторг  и,  признаюсь,  заставил  несчастных
личинок  потрудитьсЯ.   џ   снова  и   снова  вынуждал  их  строить  домики,
облицованные все  более  и  более  невероЯтными материалами.  ‚ершиной  моих
достижений стало вот какое открытие: если личинок пересадить в новую банку с
другим дном,  когда их  кокон еще не  закончен,  можно заставить их  строить
домик с  полосатым покрытием!  џ  получил довольно странное сочетание.  Ћдна
личинка,  например,  жила  в  домике,  наполовину облицованном великолепными
морскими ракушками, а наполовину - кусочками углЯ. Ќо самых сногсшибательных
результатов Я добилсЯ,  заставив трех личинок украсить свои домики кусочками
голубого стекла,  красного кирпича и белыми ракушками.  Њало того, эти цвета
были расположены полосами -  признаюсь,  довольно неровными,  - но как-никак
это были отчетливые полосы!
     ‘  тех пор прошло много лет,  и  у  менЯ перебывало множество животных,
которыми Я мог гордитьсЯ,  но не припомню случаЯ,  когда бы Я так раздувалсЯ
от  гордости,  как в  то  лето,  показываЯ друзьЯм своих красно-бело-голубых
личинок  ручейника.   Џожалуй,  бедные  существа,  вылупившись,  с  глубоким
облегчением вылетели из  своих домиков,  чтобы навсегда забыть о  квартирных
мытарствах.


                              ‚ойны у животных

     Џомню,  в  ѓреции Я  лежал  на  залитом солнцем,  поросшем причудливыми
оливами  и   миртовым  кустарником  склоне  холма,   наблюдаЯ  за  долгим  и
кровопролитным сражением, разыгравшимсЯ у самых моих ног. ‘обственно говорЯ,
мне сказочно повезло:  Я  стал военным корреспондентом -  свидетелем великой
битвы.  Њне довелось наблюдать такую битву всего раз в жизни,  и Я ни за что
на свете не согласилсЯ бы ее пропустить.
     ‚  сражении принимали участие  две  армии  -  армии  муравьев.  Ћдна  -
блестЯщие  кроваво-красные  муравьи  -   наступала,   а  другаЯ  -   муравьи
угольно-черного цвета  -  оборонЯлась.  Њожет быть,  Я  так  и  не  стал  бы
свидетелем боевых действий,  если бы в  один прекрасный день не наткнулсЯ на
муравейник,  который показалсЯ мне чрезвычайно странным.  ‚  нем обитали два
вида  муравьев -  красные  и  черные,  которые,  судЯ  по  всему,  прекрасно
уживались друг с другом.  ђаньше Я таких муравейников не видывал и тут решил
побольше разузнать о муравьЯх.  Ћказалось,  что красные -  настоЯщие хозЯева
муравейника - носЯт звучное имЯ "кровавые муравьи-рабовладельцы", а черные -
"рабы",  которых первые захватили и  поработили еще в виде "Яичек",  точнее,
куколок. Џрочитав о привычках "рабовладельцев", Я стал внимательно наблюдать
за гнездом в надежде увидеть,  как они отправлЯютсЯ в грабительский набег за
"рабами".  Џрошло  несколько месЯцев,  и  Я  пришел к  выводу,  что  в  этом
муравейнике или  слишком ленивые хозЯева,  или  "рабов" более чем достаточно
длЯ всеобщего благоденствиЯ.
     ‡амок "рабовладельцев" высилсЯ среди корней оливы,  а футов на тридцать
ниже по склону холма было расположено жилище черных.  Ћднажды утром, проходЯ
мимо  муравейника черных,  Я  заметил,  что  группы  красных бродЯт всего  в
тридцати  сантиметрах от  чужого  дома,  и  остановилсЯ посмотреть.  Љрасных
муравьев было десЯтка три-четыре,  и они,  рассыпавшись,  ползали на большой
площади вокруг муравейника.  Ѓыло сразу видно, что они не разыскивают пищу -
в их движениЯх не было обычной стремительности и деловитости.
     Ћни  бродили вокруг,  иногда взбираЯсь на  стебелек травы и  застываЯ в
задумчивости -  только  усики  шевелЯтсЯ.  ’о  и  дело  двое  сталкивались и
затевали,  судЯ по всему,  оживленную беседу,  скрещиваЯ усики-антенны.  Њне
пришлось довольно долго наблюдать за  ними,  чтобы догадатьсЯ,  что  они тут
делают.  Љрасные вовсе не слонЯлись без дела; как стаЯ гончих, они тщательно
обследовали окружающую местность,  изучаЯ каждый клочок земли,  по  которому
предстоЯло пройти их армии. —ерные муравьи Явно были обеспокоены. ‘лучалось,
что один из них подбегал к  красному муравью,  а  затем удирал со всех ног и
присоединЯлсЯ  к  одной  из  многочисленных  групп  своих  сородичей  -  они
собрались кучками тут  и  там,  по  всей  видимости,  держали военный совет.
Љрасные муравьи производили глубокую разведку местности целых два днЯ,  и  Я
уже было решил, что они сочли город черных муравьев слишком неприступным. Ќо
однажды утром Я заметил, что военные действиЯ уже начались.
     ђазведчики  красных   в   сопровождении  нескольких  небольших  отрЯдов
подступили под самые стены муравейника черных,  и  в двух-трех футах от него
уже завЯзывались небольшие потасовки. —ерные муравьи бросались в бой, очертЯ
голову, а красные продвигались вперед медленно, но неуклонно, хватаЯ каждого
подвернувшегосЯ черного муравьЯ и  мгновенно прокусываЯ его голову или грудь
мощными смертоносными челюстЯми.
     ‘ холма спускалась целаЯ армиЯ "рабовладельцев" -  ее главные силы были
уже на полдороге между муравейниками. Џримерно через час они подошли на метр
к  жилищу черных и  разделились на три колонны с  такой великолепной военной
точностью,  что Я  был просто потрЯсен.  Ћдна колонна продолжала маршировать
прЯмо,  а две другие развернулись и обошли муравейник с флангов,  захватываЯ
его в  "клещи".  Њне казалось,  что Я чудесным образом вознессЯ на громадную
высоту и  наблюдаю оттуда за  полем какой-то исторической битвы -  битвы при
‚атерлоо,  например.  џ  мог  одним  взглЯдом окинуть  расположение армий  -
агрессоров и  защитников муравьиного города,  видел,  как  резервные когорты
спешно подтЯгиваютсЯ,  прЯчась в  высокой траве;  видел,  как  две штурмовые
колонны  обходЯт  муравейник с  флангов,  пока  черные  муравьи,  ничего  не
подозреваЯ,  бросили всю  живую силу  навстречу средней колонне.  Ѓыло Яснее
Ясного,  что,  если черные муравьи в  считанные минуты не обнаружат,  что их
обходЯт и  вот-вот  возьмут в  кольцо,  длЯ них все будет кончено.  Њою душу
раздирали  противоречивые чувства  -  конечно,  хотелось  прийти  на  помощь
черным,  но  куда  сильнее  было  желание  наблюдать  за  естественным ходом
событий,  не  вмешиваЯсь.  ‚се  же,  пытаЯсь помочь,  Я  взЯл одного черного
муравьЯ и  перенес поближе к  одной из обтекавших муравейник колонн,  но его
прикончили в мгновение ока, и менЯ охватило тЯгостное чувство вины.
     Ќо  черные наконец-то заметили,  что их аккуратно берут в  кольцо.  ќто
посеЯло  в  их  рЯдах  страшную  панику:   они  толпами  метались  в  полной
растерЯнности,  а  некоторые даже бросались прЯмо навстречу врагам и  тут же
погибали.  Ќо другие,  очевидно сохранЯвшие самообладание, пустились в недра
гнезда и принЯлись эвакуировать Яйца, складываЯ их в тылу - за муравейником,
подальше,  так сказать,  от мародеров.  Љ ним присоединЯлись все новые члены
муравьиной семьи,  хватали Яйца и пытались унести их в безопасное место.  Ќо
было уже поздно.
     ”ланговые  колонны  "рабовладельцев",  маршировавшие  парадным  строем,
внезапно хлынули во  все стороны и  затопили пространство вокруг муравейника
шуршащей,  неудержимой красной волной.  Џовсюду образовались кучки дерущихсЯ
муравьев.   "ђабовладельцы"  догонЯли  хозЯев  муравейника,  окружали  их  и
заставлЯли  выпустить  куколки,  зажатые  в  челюстЯх-жвалах.  Џри  малейшей
попытке сопротивлениЯ черных сразу же приканчивали;  но более робкие спасали
свою жизнь,  мгновенно бросаЯ ношу при виде красного воина. ‚сЯ землЯ вокруг
муравейника была усеЯна мертвыми и  умирающими муравьЯми обоих видов,  между
трупами бессмысленно метались черные муравьи,  а  "рабовладельцы",  подобрав
все Яйца,  отправились восвоЯси -  к цитадели, расположенной выше по склону.
’ут и мне настала пора покинуть поле боЯ -  стало слишком темно,  и Я ничего
не мог разглЯдеть.
     Ќа  следующий день Я  прибежал спозаранку,  но  битва уже  завершилась.
Њуравейник черных  опустел,  только  бесчисленные мертвые тела  устилали его
склоны.  Ќигде не  было  видно ни  черных,  ни  красных войск.  џ  понессЯ к
муравейнику красных  и  успел  еще  увидеть последние рЯды  подтЯгивающегосЯ
"обоза" -  каждый муравей бережно нес  в  челюстЯх свой трофей -  муравьиное
"Яйцо".  “  входа в  муравейник их восторженно приветствовали черные "рабы":
они  касались "Яиц"  своими  антеннами,  суетились вокруг  хозЯев  -  короче
говорЯ,  были  вне  себЯ  от  радости,  приветствуЯ  победителей собственных
родичей. ‚се это неприЯтно задело менЯ: уж очень они напоминали людей...
     Њожет  быть,  не  совсем  справедливо  приписывать  животным  увлечение
войнами:  они по большей части достаточно умны, чтобы не развЯзывать войну в
нашем,   человеческом,   смысле.   Њуравьи,  конечно,  исключение,  особенно
"рабовладельцы".  Ќо  почти все  остальные живые существа или  защищаютсЯ от
врага, или нападают на добычу ради пропитаниЯ - вот и все их "войны".
     “видев   своими   глазами  грабительский  набег   "рабовладельцев",   Я
восхищалсЯ  их  военной  стратегией,  но  никакой  симпатии  к  ним  уже  не
испытывал.   џ   даже  обрадовалсЯ,   когда  узнал,   что  существует  некое
"подпольное" движение,  уничтожающее их.  ќто  "муравьиные  львы".  ‚зрослое
насекомое похоже на  стрекозу,  оно хрупкое и  совершенно безобидное.  Ќо  в
детстве,  так сказать, это воздушное создание представлЯет собой прожорливое
чудовище и  завлекает в свою хитрую ловушку многих насекомых,  в подавлЯющем
большинстве - муравьев.
     ‹ичинка  -   толстое,   почти  круглое  существо  с   большой  головой,
вооруженной громадными,  похожими на  клещи  челюстЯми.  Ћна  закапываетсЯ в
наиболее податливую песчаную почву, устраиваЯ в ней круглую воронку, похожую
на кратер вулкана.  Ќа самом дне,  затаившись в  песке,  личинка и поджидает
свою жертву. „олго ждать не приходитсЯ: какой-нибудь муравей, как всегда, со
свойственным муравьЯм з