ой стороны лед морЯ, иногда -- ровный, иногда -- торосами; то  -- сплошь,
то покрываетсЯ  на полпути к  горизонту черной  сеткой -- протоками открытой
воды,  то  от самого  берега распадаетсЯ  на  отдельные льдины. ‘ другой  --
шельфовый ледник,  всегда одинаковый.  ‚ десЯтке километров  от базы -- туда
добираютсЯ  вездеходом  --   выходЯт   на  поверхность   нижние,  ископаемые
ледниковые слои.  Ћни  -- предмет  его исследований.  Ћни  складчаты, словно
шкура  носорога  (с  этого  места  Я   стал  отмечать  некоторые  изменениЯ,
произошедшие  в  стиле его высказываний), и в  них  мистериозно  мерцает как
будто  и не отраженный свет, а внутренний холодный  огонь. €ногда -- при нем
всего дважды --  в окрестностЯх станции поЯвлЯютсЯ пингвины Ђдели. Ќаблюдать
за ними забавно, особенно за малышней. Ѓольших, императорских, пингвинов  он
пока   не  видел.   Ђ   во  льду   обитают   особенные   эндемичные   черви,
приспособившиесЯ к жизни  при температурах много  ниже  нулЯ; в  тепле же их
пищеварительнаЯ  функциЯ  так активизируетсЯ,  что  они в  считанные секунды
полностью переваривают собственную плоть.
     Ћн  писал, что по дороге, во  времЯ стоЯнки в  Њонтевидео,  встретил на
припортовом базаре своих бывших актеров. € совершенно ничего не почувствовал
-- ну кроме, конечно,  удивлениЯ  невероЯтным на расстоЯниЯх такого масштаба
совпадением.  Ћн  даже согласилсЯ посмотреть их номер: на подиуме кабака длЯ
штурманско-капитанского  состава  и туристов  из  стран  третьего  мира  они
имитировали под боссанову половой акт.
     ЏрощаЯсь, они  признались ему,  что  не  на шутку  испугались в  первое
мгновение  --  решили,  что это их  преследуЯ он  пересек,  тронувшись умом,
океан.
     ’еперь мысль о такой возможности  искренне насмешила  его.  Ћн перестал
помнить о них с тех пор, как поднЯлсЯ на борт экспедиционного судна; и снова
перестал помнить, когда вернулсЯ на борт в Њонтевидео.
     Ђ когда плавание закончилось, когда высадились  и выгрузились на барьер
-- его охватила небывалаЯ тишина (хотЯ на станции день и ночь стучат движки,
а разный  гусеничный транспорт, как  и везде, грохочет и чадит солЯркой). Ћн
больше не слышит слабый треск, последние годы сопровождавший его непрерывно,
-- звук, с  которым  рветсЯ мироваЯ ткань.  € еще  его не покидает  странное
ощущение,  будто  прежде, с самого, может  быть, своего начала, он только  и
делал,  что  не  разбираЯ направлений  бежал.  Ќо  вот достиг  краЯ, где все
направлениЯ сошлись  и  обрываютсЯ  и  бежать дальше уже не осталось куда  и
зачем. ‡десь воплощаетсЯ в лед апориЯ с Ђхиллом и черепахой. Ћн сообщал, что
это отрезвлЯет. Ћтрезвление выразилось в том, что он полюбил девушку. †енщин
в Ђнтарктиду  берут  очень  неохотно  --  практически  не  берут.  Ќо  у его
избранницы    уникальнаЯ    научнаЯ    тема,   свЯзаннаЯ   с    долгосрочным
прогнозированием   погоды,   тщательно   подготовленнаЯ  программа   сложных
экспериментов и вдобавок  высокий  разрЯд по альпинизму. Ћна  из  Џитера, но
жить  в  Њоскве  длЯ нее предпочтительнее:  только у нас есть лабораториЯ  и
кафедра, где ее защита и дальнейшаЯ работа будут  по профилю. Ћриентировочно
они  должны быть  дома  в  середине маЯ. Ћднако тут все  зависит от  ледовой
обстановки  --  не  скует  ли  суда  раньше времени  и  сколько  понадобитсЯ
ледоколам на переход  от их станции до соседней и потом на север, до границы
замерзаниЯ.
     ‘ейчас  ему почти  не выпадает  даже короткого досуга, а тем не менее о
театре он размышлЯет глубже и сосредоточеннее, чем удавалось когда-либо. € в
окружающем  проступили контуры новой  задачи.  Ќаш  обжитый  мир  решительно
менЯетсЯ, можно  сказать, исчезает, делаетсЯ на глазах все более иллюзорным.
„ревним грекам, чтобы иметь понЯтие о движении,  хватало,  если кто-то перед
ними ходил,  или  плыла  триера, или солнце  регулЯрно закатывалось за  мыс.
Ќынче так  легко не отделаешьсЯ.  ‘лова  "форма",  "факт",  "бесконечность",
"свобода", "дление" (только не "тление", подумал Я, оно-то никуда не упало и
не  пропало, осталось на трубе;  и  с  греками, по-моему, чепуха -- ты ведь,
братец, сдавал кандидатский минимум... но дальше Я  увлексЯ и комментировать
бросил), едва ли не  все слова, важнейшие длЯ  мышлениЯ, означают уже не то,
что прежде. Ќикому еще толком не известно, что лежит за ними сегоднЯ.  Њы --
очевидцы смены эпох. Ѓудущее ломитсЯ в наши двери. Њы даже вовсю работаем на
него -- возникают  новые логики, новые  основаниЯ математики, -- но работаем
слепо,  испытываЯ кризис достоверности. Ќам еще не на что  оперетьсЯ,  чтобы
создать сколько-нибудь цельное и продуктивное мировоззрение.  €бо  построить
его можно лишь тогда, когда  достаточно большим числом  людей уже воспринЯты
некие фундаментальные сущности. ќти сущности нельзЯ ни раскрыть, ни описать.
Ћни постигаютсЯ  интуитивно --  и становЯтсЯ базой длЯ  всЯкого  дальнейшего
мышлениЯ и коммуникации. Ќапример, ни один математик не  объЯснит  тебе, что
такое  множество  вообще,  определениЯ  нет, --  а  теориЯ  множеств успешно
развиваетсЯ. Ќо главное -- они не  заданы  нам раз и навечно. Њы вольны, при
желании, предположить, что длЯ гипотетического вседержителЯ, владеющего всей
информацией, они ЯвлЯютсЯ своего рода константами  творениЯ. Ћтносительно же
нас они как бы плывут, они способны перерастать и  отрицать  себЯ: некоторые
--  веками  и тысЯчелетиЯми, иные -- взрывом. ЏродвигаЯсь в познании --  как
правило, методом тыка, -- мы покидаем какие-то из них, чтобы войти в другие,
а в каких-то утверждаемсЯ все прочнее. € любой наш  опыт -- это новый выбор,
который пусть на дифференциальную величину,  но обЯзательно будет отличатьсЯ
от предыдущего. ќтот выбор нерационален, он -- впереди рационального, всегда
отстающего  в  силу своей  вторичности. Џоэтому  наступает  рано или  поздно
момент -- и мы вынуждены признать,  что наше понЯтийное схватывание отчаЯнно
промахиваетсЯ,   тасует    пустые   оболочки   на   заброшенных    проселках
действительности. —то мир  нужно осмысливать заново --  с нулЯ. ќто страшный
излом,  трагическое  погружение в  хаос, в  долгие блужданиЯ  без  проблеска
надежды вернутьсЯ когда-нибудь к  стройности и осознанному целеполаганию. Ќо
он благоприЯтен длЯ  театра.  €менно здесь театр может вернуть себе  место и
пафос, какие  имел некогда в „ревней ѓреции. €менно теперь театр должен быть
востребован  в  его  истинной  функции.  Џотому что  важнейшие,  недоступные
рассуждению интуиции,  уже  реально определЯющие нашу  жизнь и  пути,  -- но
перед лицом которых каждый из нас  пока еще неуверенный, смЯтенный одиночка,
--  театр  по  природе своей умеет  непосредственно  демонстрировать.  “меет
показывать  --  из  чего  состоит  бытие.  ’ем  самым  театр  мог  бы  стать
идентификатором   длЯ   разрозненных   в   отсутствии   адекватного    Языка
индивидуальных сознаний.  Џозволил  бы  им  обнаружить друг  друга  в  общей
ситуации. ’ак будет сделан первый шаг к преодолению онтических замкнутости и
отчуждениЯ.
     Ќо  на  уровне конкретном  мой  друг только  начал  обдумывать  систему
визуальных  и  пластических образов, вернее  даже --  воздействий. ‡ато  уже
определил  постановочный  метод --  бриколаж, благодарЯ  которому  спектакль
получит максимальную независимость от состава и подготовки актеров (в идеале
зритель должен уразуметь, что  центральный актер здесь -- он сам, и вступить
в  игру). ЊенЯ растрогало упоминание о наших совместных прогулках по  городу
-- ему их недостает. Џохоже, на сей раз предварительный  этап -- вынашивание
структуры, формы  спектаклЯ  -- займет много  больше времени, чем обычно.  ‚
этом году,  не исключено, до репетиций и подбора  нужного оборудованиЯ  дело
еще не дойдет. Љстати,  имеютсЯ  шансы, что осенью он  опЯть двинет  в ћжное
полушарие --  причем через Ђмерику и на американскую базу,  на ледник ђосса:
это  там, где погиб  капитан ‘котт. Џо  линии обмена  специалистами --  если
подпишут нужный договор.
     Љ  письму  прилагалсЯ  смутный  любительский   снимок:  две  фигуры   в
одинаковых  пуховиках,  за  ними,  в  отдалении,  среди  льдин   большой   и
довольно-таки обшарпанный крутобокий корабль. ‘вет падает сбоку, и в тени от
надвинутых  капюшонов  с меховой  оторочкой лица совершенно  неразличимы. Ќо
четко  видны  буквы на  корабельной  скуле: "Ђкадемик ”едоров". џ перевернул
фотографию и  прочел карандашную надпись незнакомой рукой: "‘танциЯ  Њирный.
‹едокол антарктического класса &bdquo;Њихаил ‘омов"". Ѓез даты.
     Џостскриптум  мне советовалось сохранить конверт, поскольку, погашенный
в Ђнтарктиде  круглым штемпелем с  изображением  айсберга,  жилых  блоков  и
пингвина, он представлЯет собой известную филателистическую ценность.
     Ђндрюха прибыл на третьи сутки вечером, обдал  менЯ  веселым перегаром;
пакеты со снедью оттЯгивали ему руки. €з одного  небрежно и живописно торчал
наружу необернутый золотой хвост копченой скумбрии.
     -- Ќа, -- сказал Ђндрюха. -- Џривет от бабушки.
     џ спросил, как поживает экс-прапорщик.
     -- Ђ, нету его. “ехал куда-то.
     -- Ќу и что теперь?
     Ќе  было у  Ђндрюхи  расположениЯ обсуждать  низкие  материи. Ќа  столе
образовалась початаЯ бутылка портвейна и два разовых пластиковых стаканчика,
уже бывшие,  судЯ по следам, в работе. Ђндрюха  разлил вино, чокнулсЯ с моей
порцией и выпил, менЯ не дождавшись. Џотом  скусил порЯдочный конец  у круга
тонкой колбасы, вытЯнув через зубы веревочку. џ дал ему письмо.
     -- ’ак Я и знал, -- сказал Ђндрюха, запускаЯ палец глубоко в рот, чтобы
сковырнуть колбасный хрЯщик из дупла в зубе  мудрости.  --  ќ-э... ‘кука там
смертнаЯ.
     -- ’ы смысл уловил? -- спросил Я.
     -- ‘мотрЯ где. Џро театр -- не  очень. ‚от парень нашел, как говоритсЯ,
любовь в вечных снегах -- это да, красиво, это мне нравитсЯ.
     -- ‘мысл в том, -- сказал Я, -- что скоро  мне отсюда съезжать. ‡начит,
пора искать -- куда. ‡начит, нужны деньги.
     -- Љончай, -- обиделсЯ Ђндрюха, -- все будет. џ тебе обещал...
     Ћн  открыл  Ящик,  достал брезентовый  чехол  --  Я-то  считал,  в  нем
разборнаЯ  удочка  или  спиннинг, -- и свинтил звеньЯ в шомпол  с деревЯнной
ручкой  и частым железным ершиком, похожим  на  камышину.  ‡атем  вытащил из
шкафа  сумку, тоже  брезентовую,  а  из  нее -- четыре  белые  пластмассовые
коробки вроде швейных. ‘нЯл крышки.  ‚нутри плотно  стоЯли  патроны. Ђндрюха
брал по одному  и, покатав на ладони,  раскладывал  на столе: дробь такаЯ  и
сЯкаЯ,  картечь,  пули... ’е, что длЯ карабина -- узкие, обтекаемые, острые,
--  отливали  то в сталь,  то  в медь. Ѓыли они  как сгусток  убойной  мощи,
концентрированнаЯ  тЯжесть  рЯдом  с картонными охотничьими цилиндрами.  €ми
хотелось  обладать.  Љоробки  опустели;  Ђндрюха  задумчиво  пощипал бороду,
сложил из шестнадцатого калибра городошную "пушку" и перенес к столу ружьЯ.
     џ встревожилсЯ:
     -- ‡ачем это? ‚се-таки намечаютсЯ боевые действиЯ?
     -- ЌамечаетсЯ  охота!  €  выпить. €  денежное  вознаграждение. ‚от  что
намечаетсЯ. -- Ћн мне подмигнул. -- Ќичего Я халтурку нашел, а?
     -- “гу. € на кого же мы охотимсЯ? …сли на человека, то Я не согласен.
     Ќет, нас  ангажировал свежий Ђндрюхин приЯтель.  „авеча,  пока  Ђндрюха
шептал  мне в телефон,  его  мать принимала  гостей: старинную  сотрудницу с
сыном. ‚идал  Ђндрюха  этого сына и раньше, но в  пору, когда сам еще курить
училсЯ в школьном туалете, а  тот уже поступил в университет, -- и на чем им
было  сойтись?   ‡ато  теперь,  покурив  вместе  на  кухне  и  перекинувшись
анекдотами, они сразу нашли общий Язык --  тем более, текла за ужином  живаЯ
вода, как ничто объединЯющаЯ мужчин. „абы не угасить порыва, условились, что
завтра,  прЯмо с  утра, Ђндрюха своего нового  друга навестит --  благо всей
ходьбы от  порога  до  порога  десЯть минут. Ђ там, оказалось,  по соседству
круглосуточный магазин, и дома кое-что  припасено, --  у  них  не обреталось
причины расстатьсЯ, и они мило посидели и день, и ночь, и опЯть день. ‘идели
бы еще, но  приЯтель  должен был  выспатьсЯ  перед рабочей неделей. Ћн то ли
директор, то ли управлЯющий в каком-то подмосковном хозЯйстве, по  шатурской
ветке, а в ‹юберцы возвращаетсЯ только на  выходные. ‚ качестве директора он
и сделал Ђндрюхе, наслушавшись его таежно-степных рассказов, экстравагантный
заказ:  срочно  отстрелить несколько единиц хищного  зверЯ (ну, не медведей,
конечно, уточнил  Ђндрюха. ‚олки, лисы...).  џ недоумевал: что  за  странное
место и чем  он таким  управлЯет, если ему  в Џодмосковье досаждают хищники?
‹адно  лисы: еще  на моей памЯти  они попадались даже в черте  города, возле
птицефабрики на  Љрылатских холмах, где сейчас  микрорайон, в котором и Я бы
не  отказалсЯ поселитьсЯ, когда  б некто омни-омни  изволил  проЯвить ко мне
интерес,  худо-бедно укоренил  в  поднебесной и  подкинул  немного удачи. Ќо
волки -- откуда, близ железной дороги, в пЯтидесЯти верстах от мегаполиса?
     ‚се это как-то не того... ”. Њ. „остоевский.
     --  ЏредставлениЯ  не  имею, -- разводил руками Ђндрюха. -- џ  не очень
расспрашивал.  ЉакаЯ  тебе разница, откуда волки? „а это выплыло в последний
момент. Ћн пошел со мной до автобуса -- и вдруг предлагает. Ћн  говорит, там
есть где ночевать. € кормежка его. џ предупредил, что нас двое.
     -- Ђндрюха, -- сказал Я, -- из  менЯ ружейный охотник  -- как из  говна
пулЯ.
     --  Ђ  ничего особенного  от тебЯ и не потребуетсЯ.  ‡верюга бежит,  ты
стрелЯешь: пух-бах! -- наповал. Људа целитьсЯ, Я тебе нарисую.
     ‚ыстрелить -- и достаточно метко -- длЯ менЯ, наверное, не составило бы
проблемы: в пневматических тирах Я  выбивал неплохие  результаты. Ќо надобно
же  еще  найти  как-то этих  животных:  выслеживать, что  ли,  преследовать,
открыть норы... Ђндрюха сказал, чтобы Я не волновалсЯ -- артистическую часть
работы он  берет  на  себЯ. Њое дело маленькое:  знай  пали,  да не  слишком
шуметь,  если придетсЯ подкрадыватьсЯ. € какой  там у них  может быть лес: в
пару дней мы прочешем его вдоль и поперек, до кусточка.
     ‘ложность  в  другом: как  провезти оружие по городу  и  в  электричке.
—ехлов нет к ружьЯм, а и были  бы -- что  в них  пользы: все одно  и  с ними
обЯзательно остановЯт и спросЯт охотничьи  билеты. ‚ порЯдке эксперимента мы
заворачивали двустволку и карабин в одеЯла, клеенчатую занавеску из ванной и
даже  в  рубероид,  полоса которого зачем-то  хранилась  на  антресолЯх.  Њы
выЯснили,  что  чем  ни  укутывай, их очертаниЯ  угадываютсЯ легко, а  то  и
подчеркиваютсЯ, как выгодные  женские  формы умелой  драпировкой.  ‡десь  бы
сгодилсЯ  высокий туристский рюкзак: набить его  трЯпьем, теми же  одеЯлами,
ружьЯ вставить сбоку, обмотав стволы брезентом,  а снаружи,  длЯ маскировки,
навесить двуручную пилу,  палаточные  стойки  и лыжные палки... Ќо  Ђндрюхин
износилсЯ, и  теперь родители  засыпают в него картошку, а мой отправилсЯ на
станцию Њирный.
     Ќа следующий день  за окном метель мела, и Я  отказывалсЯ выходить.  Ќо
едва в сумерки стало потише, Ђндрюха потЯнул менЯ обследовать улицы и дворы,
Ямы магистральных работ и строительные площадки: его  посетила мысль набрать
бруса и досок,  чтобы спрЯтать ружьЯ в  их свЯзку, -- дачники, волокущие  на
горбу накопленный стройматериал, во всЯкое времЯ года вне подозрений. Ќо  со
строек нас гнали,  ломать заборы или  ограждениЯ на глазах у прохожих  мы не
решались,  а  в  свободном  состоЯнии  ничего  не  попадалось.  …динственнаЯ
грЯзнаЯ,  расщепленнаЯ на  конце двухметроваЯ доска, которую  Ђндрюха поднЯл
уже на обратном пути из дорожного месива и со злым упорством тащил до самого
подъезда,  никак  не  делала  нам  погоды.  Љ  этому  часу  охотничьЯ  затеЯ
представлЯлась   мне   совершенным   безумием.   ‘лава   богу,   технические
препЯтствиЯ, похоже, не позволЯт  ей осуществитьсЯ.  Џонудим Ђндрюху  искать
какой-нибудь другой заработок.
     ђазносольную   бабушкину   посылку  мы  единым  махом  ополовинили  еще
накануне, да  и в  обед сегоднЯ заморили червЯ. Ђндрюха согласилсЯ, что  нет
смысла беречь и растЯгивать остаток.  Ћднако им овладела неожиданнаЯ страсть
к сервировке. Џокуда  Я истекал слюной и  слушал  томительные гулы  в пустом
брюхе, он  с  инквизиторской  неспешностью  составлЯл  на  ущербной  тарелке
ресторанные  узоры, орнаменты, натюрморты, целые сады из колбасных кружков и
ветчинных прЯмоугольников,  ломтиков  сыра и  белесых,  словно  утопленники,
кальмаров, из шпрот и сайры, тонко нарезанного фиолетового лука, огуречных и
помидорных долек,  венчаЯ  солнечными  половинками лимона.  Ќе в два  приема
устраивалась такаЯ мандала,  и разбирать ее наспех тоже рука  не поднималась
-- каждое движение к ней полагалось будто бы обмозговать. Љогда улетучивалсЯ
с  тарелки последний кусок  или рыбий  хвост, Ђндрюха тщательно мыл ее,  мыл
нож, мыл наши  вилки -- и начинал сначала. џ предложил  оставить лимон к чаю
--  забытый шик!  Ћн ответил категорическим  нет.  џ спросил, что он  вообще
мудрит,  от добра добра не ищут --  зачем голодным людЯм добиватьсЯ от среза
ветчины   сердоликовой  полупрозрачности?   —ревоугодие,   заЯвил   Ђндрюха,
произрастает там, где процедура принЯтиЯ пищи лишена эстетической компоненты
-- а у менЯ в быту это  несомненно  имеет место. ’огда Я рассказал  ему, что
грехов в плане еды, строго говорЯ, два, и  они равновелики, хотЯ и различны:
есть чревоугодие, а есть -- гортанобесие; и  если под первым подразумеваетсЯ
простое обжорство,  то  второй  --  в  стремлении получать  тонкие  вкусовые
ощущениЯ,  и "эстетическаЯ  компонента"  относитсЯ,  в  сущности,  сюда  же.
Ќеобременительна длЯ души  перловаЯ каша в  скромной  посуде -- ее  при всем
желании много не съешь.
     -- —его ты хочешь, кадавр? -- сказал Ђндрюха. -- Џроглотить  все разом?
Ђ чем потом заниматьсЯ? ‚ потолок плевать?
     Ќо  нас сморило еще прежде,  чем настало "потом". „ружно, в  обнимочку,
упали  на кровать. џ подремал недолго, Ђндрюха и того меньше. Џроснувшись, Я
нашел записку на табуретке, в одно слово: "Џридумал". ‚о сне, что ли?
     Њы с пауком, --
     пел из приемника далекий англичанин, кумир  моей авангардистской юности
Ѓрайан €но, --

     смотрим  на  небо,  на  мир  вокруг.  Њы спим  по утрам. Њы  мечтаем  о
кораблЯх, что уплывут за тысЯчу миль отсюда.
     ла передача о нем и об эмбиенте -- "музыке окружениЯ".  џ зажег слабую
настольную лампу, сел  в углу на свернутый матрас и  под плавные  "уи-уи" на
фоне  курлыканьЯ гватемальских лЯгушек погрузилсЯ в  приЯтные  беспредметные
грезы. ‚скоре неловкое топтание и необычный  шелест вернули менЯ на землю: Я
встал навстречу -- и натурально остолбенел. Ђндрюха затаскивал в комнату два
высоких, почти в человеческий рост, ветвистых куста с бульбами мерзлой глины
и снега на корневищах -- они тут же пустили от себЯ лужицы.
     -- Џардон... -- € он показал, во что обратилсЯ мой лучший кухонный нож:
рукоЯтка и пенек лезвиЯ. -- ‡емлЯ каменнаЯ. ЏомучилсЯ.
     џ вытолкнул  его  в  переднюю  --  разуватьсЯ.  Љусты отнес в  ванную и
поставил в пластмассовый таз.
     -- Ђ зачем копал? Ћтпилил бы.
     Џила швейцарского  складного ножа --  Ђндрюха  с ним не  расставалсЯ --
выглЯдела игрушечной,  но  в  деле была на  редкость эффективна: однажды мне
довелось опробовать ее в лесу на сухих сосенках.
     Ђндрюха растолковал:  нельзЯ,  без корней неправдоподобно.  Љто и  куда
станет перевозить  мертвые  палки? ќто  может  насторожить. Ђ  здесь --  все
понЯтно: кусты длЯ посадки. ‚опросов не возникает.
     “дивительнаЯ вещь: чем  Явственней  смахивают наши  методы на  хитрость
настырного сумасшедшего, тем очевиднее они попадают в  Яблочко. ’ак, значит,
и  надо? ’ак  и  добиваютсЯ успеха? џ только заметил, что  у милиционеров  в
Њоскве происхождение по  большей части деревенское.  € генетическаЯ  памЯть,
вероЯтно, позволит  им  отследить  несоответствие  нашей  поклажи  календарю
садовых работ.
     -- „а  и бог с ними,  --  сказал Ђндрюха,  -- ну, посмеютсЯ,  примут за
дураков. ‚от ты на их месте догадаешьсЯ проверЯть, чего у нас там внутри?
     -- Џожалуй, нет.
     -- ЏрицепЯтсЯ -- объЯсним. ђастениЯ, к примеру,  специальные, северные,
морозостойкие.  Ђ сами мы ботаники. ЌаправлЯемсЯ на опытные участки. ‹ишь бы
приклад об пол не брЯкал.
     џ вздохнул:
     -- € когда он нас ждет, твой приЯтель?
     …стественно, крайний срок -- завтра. Џромедление смерти подобно: пожрут
волки   христианских   младенцев.  €  выехать,   естественно,   предстоит  в
несусветную рань.
     --  Ќо вот  что, --  сказал  Я, -- если  нас заловЯт, учти:  Я  от тебЯ
отрекусь.  Ќичего не знаю. ќто все твое.  ЊенЯ ты просил  помочь довезти и в
содержимое не посвЯщал. „оговорились?
     -- €ди,  верный товарищ, -- усмехнулсЯ  Ђндрюха. --  ‘мотри,  как мушки
пристрелЯны...
     Ќикто нами  не заинтересовалсЯ. ‚зглЯды милиционеров  скользили по  нам
рассеЯнно  и не выделЯли из толпы.  ‹ица потенциально  опасные  не ломЯтсЯ в
переполненное метро  в  семь утра,  брезгуют.  Љусты,  с  ружьЯми,  накрепко
привЯзанными  к собранным  вместе, закрывшим их  со всех  сторон  веткам, мы
обернули рубероидом  и  клеенкой.  ‚есили они --  дай бог.  •орошо, Ђндрюха,
командовавший  увЯзкой,  не поскупилсЯ на  веревку, пожертвовал  целую бухту
первосортного репшнура и предусмотрел петли длЯ руки и плеча.
     ‡атем электричка  едва ползла  промышленными районами.  Ђндрюха сказал,
что мы удачно вписались, в противофазу: в  Њоскву сейчас давка, а  из Њосквы
-- свободно. Џолучасом раньше тоже  полным-полно угрюмого рабочего люда,  но
теперь смена уже началась. € контролеров в такое времЯ еще не бывает.
     Њиновав ‚ыхино, покатили шибче. Џрижавшись виском к стеклу, Я наблюдал,
как за спиной у Ђндрюхи, в соседней секции, заранее раскрасневшийсЯ дородный
дЯдька  в теплом голубом  спортивном костюме наливает  в  крышку термоса  по
глотку горЯчего кофе с молоком  жене и двум девочкам-близнЯшкам -- наверное,
первоклассницам.  …дут  с   лыжами  --  куда-нибудь  в   неподвижный,  тихий
черно-белый лес. Љофе распространЯл  пар и волнующий аромат, будил памЯть  о
живительных ожогах  гортани, каких мне  на долю не  досталось  сегоднЯ перед
дорогой  -- Ђндрюха  торопил, не  успели  даже чайник  согреть  толком. „абы
переключитьсЯ  с этих грустных мыслей  и не  растаЯть от  жалости к себе,  Я
задалсЯ вопросом в духе брюзгливого пенсионера: почему, собственно, дети  не
в  школе  посреди  недели? Љаникул нет  в  феврале.  „олжно  быть,  родители
подгадали отгул или скользЯщие выходные и устроили праздник вне  расписаниЯ.
Љогда  Я  ходил в первый класс,  самыми дорогими вещами  у  нас в  доме были
холодильник и проигрыватель "Љонцертный" --  обтЯнутый коричневым дерматином
чемоданчик с динамиком в крышке. Љрутили на нем ‘едьмую симфонию остаковича
(врЯд ли мне хватило терпениЯ прослушать ее хоть раз всю от начала до конца,
но знаменитый  инфернальный  марш, сцену нашествиЯ, Я любил и часто  мычал);
крутили  ќллу  ”итцджеральд   (немецкаЯ   сериЯ   "„жаз-портрет"),  какую-то
классическую  испанскую  гитаристку,  а  также пару  номеров "Љругозора"  --
журнала квадратного  формата, со сквозной  дыркой по  центру  и гибкими, как
резина,  прозрачными  грампластинками  между  страниц  --  канувшее  в  ‹ету
исключительно отечественное изобретение. € еще диск  промежуточного размера,
в две трети лонгплеЯ,  где  читал свои  стихи  поэт  Љирсанов.  џ  и  сейчас
способен  повторить  отдельные  строки. "‚ тыл, к расстрелЯнному  лесу,  где
разбитый дот, молодую догарессу старый дож  ведет..."  Ѓыло  там, кстати,  и
охотничье: "ђазбросал свой мозг -- лось". Ќа  снегу. € стихотворение "‘мерти
больше нет" -- хотЯ вроде бы следовало из предыдущего, что  это чистой  воды
вранье...
     ‘емьЯ напротив лихорадочно  разыскивала  пропавшую крышку термоса, дети
полезли под лавки -- но  тщетно. Ќа платформе,  где они  сошли, от  названиЯ
сохранились только две буквы: "...‚Ћ". Џеррон обрывалсЯ в голое поле. ‘тоило
электричке  двинутьсЯ снова, крышка выкатилась  откуда-то в  проход, гордаЯ,
как Љолобок.
     -- Ќам через одну, -- сказал Ђндрюха.
     -- Љурева не купили, -- сказал Ђндрюха.
     Ѓыло бы на что.
     -- ќтот мужик, -- сказал  Ђндрюха, -- который нас  пригласил,  он пишет
диссертацию. „иссертацию про перевЯзок. ‡верек такой, типа хорька или ласки.
€  он их изучает,  один во всем мире. Ћн мне объЯснил: самое удивительное --
это как  они размножаютсЯ. Љак только самка приносит приплод, приходит самец
и всех новорожденных самочек, слепых еще, покрывает. Ђ дальше они растут уже
с зародышами. ’о есть зародыши развиваютсЯ с ними вместе, по мере их роста.
     Ћт станции шагали минут пЯтнадцать,  сверЯЯсь с планом, начерченным  на
разодранной сигаретной пачке. ’ут и там по дороге, в тракторной колее из-под
снега выворотилась красноватаЯ  глина. Љлеенка на морозце ломко хрустела под
рукой. џ в десЯтый раз давал себе зарок с первых же доходов приобрести новую
вЯзаную шапку -- на пару размеров побольше. “ Ђндрюхи шапка была двухслойнаЯ
и  налезала глубоко, зато не было  теплых носков.  ’аким образом, завидовать
друг другу мы не имели оснований. ‚озле стоЯвших особнЯком  коровника и трех
бревенчатых домов дорога раздваивалась, и правый, короткий,  рукав вел вдоль
бетонного  забора  в  поломанные, без  створки,  ворота.  ‘разу  за воротами
начинались навесы, как будто крытые  рыночные рЯды. “ забора мы  распаковали
кусты, а рубероид  и клеенку прикопали, чтобы не разнесло ветром и не стЯнул
случайный  прохожий.  џ  оценил Ђндрюху  вооруженного  --  наружность вполне
партизанскаЯ. "Џарни  в вымокшей одеже  додж ведут на дот..." €з сугроба при
входе  торчал  обломок  фанерной  вывески   с  неподходЯщим  пейзажу  словом
"студиЯ".  Ђ  лес  виднелсЯ только верхушками, далеко, в  той стороне,  куда
тЯнулась потрескивающаЯ над нами линиЯ электропередач.
     Ђндрюха оставил менЯ дожидатьсЯ в  воротах  и  отправилсЯ искать своего
директора. џ осматривалсЯ и кривил рот:  ох,  до рези,  до слез, до  куриной
слепоты намозолил мне глаза тусклый, в  одну краску -- бурую, набор строений
и предметов, одна и  та же конфигурациЯ российской тоски,  что по зиме берет
душу в кулак  особенно тесно, встречаЯ на любом  хоздворе, у всЯкой  дороги,
через версту  подкарауливаЯ за вагонным  окном:  кореженое  железо, какие-то
обода,  остов  старого  грузовика возле сварного гаража  с промЯтым  ребром,
перевернутый прицеп, ржавые  бочки...  ‚переди, под навесами, кто-то залаЯл,
не  собака. Џрошла  женщина  в валенках  с  галошами, в  ушанке  и  ватнике,
выплеснула в снег у гаража пахучее ведро  и бесцеремонно уставилась на менЯ.
џ делал  вид, что не замечаю, и смотрел на  свои ботинки. џ все еще  пыталсЯ
убедить себЯ, что наша поездка -- приключение веселое.  ‚от эта  аборигенша,
например,  надолго  менЯ запомнит -- нелепого, зЯбко напыжившегосЯ, с ружьем
на  плече...  —уть погодЯ из  глубины двора  выступила и другаЯ,  совершенно
такаЯ же,  принесла топор. ‘ громом поколотив им, чтобы насадить  прочнее, о
капот  грузовика, под  которым скрывалась  гулкаЯ пустота, она на  мгновение
отрешенно замерла, будто, испытав  тишину на прочность, теперь расслышала  в
ней горние зовы, и сообщила в пространство перед собой:
     -- ЋпЯть сегоднЯ тошнит. ’ак-то! Ђ ты говоришь -- не беременна...
     -- Ђга, -- отозвалась перваЯ. -- Ћт ветра.
     -- Ќет, не от ветра. џ две недели с человеком была...
     Џочему Я здесь? Џочему не в Ђнтарктиде?
     Ђндрюха все не показывалсЯ. Ќебось давно сидит в тепле и точит лЯсы, --
забыл обо мне. џ подошел к  навесу. Љрыша защищала  составленные в два Яруса
средних размеров  клетки, сейчас пустые и с чисто  подметенными  полами,  --
однако  кислый  запах  зверЯ  стойко держалсЯ вокруг. ‚  следующем рЯду  уже
воочию наблюдались три лисицы и некрупнаЯ рысь. ‹исы,  каждаЯ в своем боксе,
беспокоились,  крутились  юлой  от стенки к  стенке.  ђысь  застыла  боком к
проволочной сетке,  чуть повернув голову, сторожила белый свет  одним глазом
-- другой прикрыт, -- желтым, как противотуманнаЯ фара. ‡рачок в нем даже не
шелохнулсЯ, когда Я  приблизилсЯ.  Њех у рыси на  боку  -- пЯтно  с  детскую
ладошку  -- тронула парша, метелки  на  ушах  тревожно  топорщились. џ начал
догадыватьсЯ.
     …ще семь или  восемь  таких  рЯдов отделЯла от  менЯ широкаЯ  площадка,
целаЯ площадь, в центре которой  из некрашеных деревЯнных щитов был сооружен
прЯмоугольный загон величиною с дворовую хоккейную коробку. Ќа загон смотрел
окнами длинный  одноэтажный  дом с белым крыльцом посередине фасада, похожий
на сельскую поликлинику.  џ ступил на крыльцо -- и раскокал ружейным стволом
лампочку,  болтавшуюсЯ  на  проводе без  рефлектора.  ‘метаЯ ногой осколки в
снег,  Я  спустил было  ружье  в руку, но  подумал,  что  так буду выглЯдеть
чересчур    воинственно    и    могу    ненароком    испугать    кого-нибудь
неподготовленного. Ѓочком, осторожно, протиснулсЯ внутрь: коридор, полдюжины
обитых  дверей  --  и  ни  звука.  Ќаугад толкнул ближнюю  и  попал в тесный
кабинетик:  книжные  полки,   письменный   стол  у  стены,  а  на  стене  --
прикнопленный  лист плотной бумаги с мбастерским  рисунком головы животного,
не иначе  таинственной  перевЯзки. —ереп  делилсЯ на пронумерованные  части,
совсем как разрез  коровы со стеклЯнной  таблицы в гастрономе. џ  вернулсЯ в
коридор, попробовал другую дверь  -- заперто.  Џозвал, сперва шепотом, потом
громко:
     -- Ђндрюха!
     € тут, словно и на самом деле мне в ответ, голос его долетел с улицы.
     --  ’ы пасть свою поганую закрой! -- кричал на  кого-то  невидимого мой
невидимый друг. -- Џоганую пасть...
     Ћ-го!  ‘обытиЯ принимали тот  еще оборот. Џодобный тон Ђндрюха брал  не
часто.  ‡начит,  он  разъЯрен,  как  вепрь,  и  способен  наломать  дров, не
задумываЯсь  о  последствиЯх.  џ  обежал  загон  и свернул  в  проход  между
клетками. ‘пиной  ко мне стоЯл человек  без шапки, с  зачаточной  плешкой на
затылке,  в  приталенном пальто  с  погончиками; над ним  угрожающе  нависал
Ђндрюха, которого  злость  сделала  словно на  голову  выше. Љарабин Ђндрюха
держал  поперек бедер, то есть к стрельбе пока не  изготовилсЯ (да и патроны
остались у менЯ, в сумке), зато двинуть собеседнику прикладом было бы ему из
этой позиции вполне  сподручно.  џ  подалсЯ вперед,  спеша вклинитьсЯ  между
Ђндрюхой и его визави; ружье съехало  у менЯ с плеча и лЯзгнуло, когда Я его
перехватил, о железную стойку.  —еловек оглЯнулсЯ,  обнаружил новую  фигуру,
загородившую   ему   отступление,  и  шарахнулсЯ,  рефлекторно   защитившись
неожиданно узкой длЯ его сложениЯ и грубо вылепленного лица ладонью, вбок, к
сетке (за нею выхудлый и какой-то линЯлый не ко времени волк встрепенулсЯ  и
перешел в дальний угол); но уже через  мгновение справилсЯ с замешательством
и предпринЯл, в свой черед вырастаЯ над Ђндрюхой, энергичную контратаку.
     -- Џо-твоему,  Я тебЯ об одолжении, что ли, прошу?!  „а  в охотобщество
только свистни  за  такие деньги! ќто Я  тебе -- услугу!  ќто  Я купилсЯ как
распоследний  дурак на  твои жалобы:  затруднениЯ  у  него,  ему  необходимо
по-быстрому заработать... ‡адницу собственную ради него подставлЯю... ЊенЯ с
потрохами сожрут, если докопаютсЯ, кого  Я использовал. ’ы  ж  никто. “ тебЯ
документы хоть есть на оружие?
     -- Њы на что договаривались?!  -- ревел Ђндрюха, но уже слегка пЯтилсЯ.
-- Ќа охоту! Ќа о-хо-ту. ќто -- охота?
     --  ‚от не надо!  џ тебе ничего  красивого не обещал. џ  назвал  прЯмо:
отстрел. Њожет, мне их в  лес теперь длЯ тебЯ выпустить?! Ђ там поселок, там
школа-интернат... Џотом у менЯ рыси на головы будут прыгать детЯм?!
     Ќаверное,  убедившись,  что, если до  сих  пор  не ударили, не станем и
дальше, он перевел дух, обстучал о ладонь папиросу и заговорил спокойнее:
     --  „а  потравЯт  их все  равно.  € что --  это лучше?  џдом  -- лучше?
‚етеринар  мой туда же: усыплЯть жизнеспособных животных не стану! “волилсЯ.
’ерЯть-то  нечего: через месЯц так и так сократЯт... Ђ Я его и не заставлЯл.
Ћдин раз всего обсудили с ним...
     Ћн пустил дым и отправил папиросу, выЯвив в ней дырку, под каблук.
     --  “ него  совесть!  Ђ у  менЯ,  блЯдь,  плевательница... џ специально
деньги искал, чтобы пулей, а не отравой. Џулей-то все-таки погуманнее...
     џ шагнул к Ђндрюхе и взЯл его за рукав:
     -- Џойдем! ‚се ведь Ясно уже...
     Ћднако у  обоих  много  успело накопитьсЯ на Языках,  и перебранка  еще
продолжалась, теперь без первого накала  и уклонЯЯсь в подробности, которыми
Ђндрюхин приЯтель обелЯл себЯ. Џитомник принадлежал киностудии. Љакой именно
-- прозвучало невнЯтно: не то детских, не то учебных фильмов. Џомимо рысей и
лисиц   здесь  содержали  несколько  волков,  барсуков  и  енотов,   десЯток
подрезанных  лесных  птиц, ручную  косулю, кабана, даже  росомаху.  ‘  осени
средства на их питание почти перестали  поступать. ‚ыкручивались как  могли,
кормили  старым,  залежалым,  из  просроченных  запасов. Ќе хватало  мЯса  и
витаминов. †ивотные болели.  ‡атем  студию объЯвили  акционерным  обществом.
‚никнув  по-хозЯйски  в  бюджет,  акционеры  приужахнулись  и   порешили  от
нерентабельных служб  вроде  питомника  немедленно  избавлЯтьсЯ.  ‡оопарк  в
Њоскве никого не взЯл, хотЯ и зарилсЯ на  росомаху, -- тоже  не было фондов.
Њелочь -- бурундуков, ежей, белок  -- раздали по окрестным школам и садикам.
‘амый  умный енот уехал в “голок „урова. € еще добрый совхозный конюх забрал
пока косулю к себе в конюшню: на пробу --  как приживетсЯ. “бивать остальных
прибыли  мы. ‡агон строилсЯ не длЯ этого, но свежих  опилок в него набросали
специально.
     џ сказал Ђндрюхе:
     -- ‹адно, следопыт. ’ы как хочешь, а Я совсем замерз.
     € пошел  обратно к воротам. Ќа сей раз рысь повела мордой мне  вслед. џ
ей   подмигнул:  мол,   ничего,  как-нибудь   еще,  может,   и  обойдетсЯ...
Ќеубедительно подмигнул, фальшиво.
     ‚озле  гаража и выпотрошенного грузовика  Ђндрюха нагнал  менЯ. Ћн  сам
упаковывал заново ружьЯ и кусты.  џ не помогал. џ стоЯл смотрел в сторону  и
перетаптывалсЯ, спрЯтав руки под мышками.
     -- Ќу что ты дуешьсЯ? -- бурчал Ђндрюха. -- џ-то чем виноват?
     -- ‡аранее почему нельзЯ было выЯснить, что ему от нас нужно?
     --  „а он темнил! Ћн рассчитал,  поди,  что так Я точно откажусь, а вот
когда уже  приеду... ‘лушай, мы  отлично сидели, душа в  душу, с виду он без
подлЯнки...
     •орошо хоть электричку ждали недолго. Ќе знаю, чем таким обогревались у
себЯ  машинисты,  но  боковое  окно  их  кабины  было  раздвинуто,  бордоваЯ
занавеска  выбилась наружу, реЯла на ветру, словно конец повЯзанной косынки,
и сообщала  электричке в фас  разухабистую, пиратскую физиономию. ‚ вагоне Я
отыскал сиденье над печкой  и устроилсЯ боком, чтобы плотнее прижать  ноги к
радиатору. ‹одыжкам скоро стало горЯчо, даже больно.  Ќо  ступни по-прежнему
коченели.
     --  Ђ у родителей в  холодильничке, -- нараспев  вспоминал Ђндрюха,  --
банка исландской селедки -- раз. Ѓанка маринованных огурцов  -- два. € целый
пакет  домашних пельменей. ќто после гостей. ‘ами-то мои больше по кашам  --
думают о здоровье. Њожет, выскочим в ‹юберцах?
     -- Људа... -- Я кивнул на нашу поклажу.
     --  ‚ерно,  -- вздохнул Ђндрюха, --  не погулЯешь. ’олько  что мы будем
есть?
     ’ут Я почувствовал себЯ если не  на коне, то хотЯ  бы на пони -- о, эти
редкие моменты,  когда  идут  в дело мои  бесполезные  книжные  познаниЯ!  џ
рассказал   ему,  как  персонаж  знаменитой  латиноамериканской  повести  --
Џолковник -- ответил на такой вопрос раз и навсегда.
     умно протопали по вагону  сопровождающие  электричку  милиционеры. Ќас
оглЯдели мельком, а  миновав  единственного  еще  пассажира (Я  видел его со
спины: поднЯтый воротник куртки, зЯбко вздернутые  плечи, высоко  намотанный
толстый  синий  шарф),  вывернули  шеи  и  до самых дверей  двигались вперед
затылком. ‹юбопытно, кто  это там  --  урод? Ќо  на  урода  постеснЯлись  бы
таращитьсЯ так бесцеремонно...
     –ерковь, где  Я работал, несколько недель регулЯрно посещал прокаженный
или что-то вроде того. ‹ет тридцати пЯти, с неопрЯтными бесцветными длинными
волосами и  перистой жидкой бороденкой, он становилсЯ обыкновенно у стены, в
тени,  в  некотором  отдалении  от  остальных прихожан. Ќо лицо с  отвисшими
Ярко-красными нижними веками,  на котором сквозь совершенно белую,  неживую,
будто отделившуюсЯ уже от мышц, от всЯкого кровопитаниЯ кожу сочилась лимфа,
не прЯтал и  даже, напротив,  словно бы подавал, почти бравировал. Џрихожане
сами  тактично  и   боЯзливо  отводили  глаза,  делали  вид,  что  в   своей
сосредоточенности не замечают его. €сходивший  от него  сладковатый  тленный
запах,  неприЯтный в той же мере, как  бывают неприЯтны мужские лосьоны, был
не то чтобы  слишком силен, однако, не убиваемый ни  свечами, ни ладаном, ни
лампадным  маслом,  тонко  растекалсЯ  в предалтарной части.  Љо  кресту  он
прикладывалсЯ, конечно, последним и к иерейской руке от креста не тЯнулсЯ --
да  наш игумен  вообще  этого не  любил  и  предоставлЯл  особо приверженным
традиции  тыкатьсЯ  губами в поручь. ‚се равно  теперь после  службы батюшка
стал  тщательно  драить  руки  каким-то  импортным составом из  пластикового
флакона; что с крестом делал -- не удалось подсмотреть. …сли игумен упоминал
этого  человека в  разговоре с дьЯконом  или старостой, то не  позволЯл себе
обойтись, как  чаще  всего обходЯтсЯ  при встрече  с подобными  вещами  люди
мирские,  кивками  и  местоимениЯми,  защитными  --  чур  менЯ!  -- фигурами
умолчаниЯ,  а называл  его,  с  ненаигранным состраданием,  ласковым  словом
"несчастный".  € хотЯ  держал  за правило в личные контакты с  неофитами  не
вступать прежде  первой  исповеди  --  ибо –арство Ѓожие усилием беретсЯ,  и
всЯкий ищущий духовной помощи и окормлениЯ к  усилию обЯзан, обЯзан в начале
всего  сам  принести  себЯ,  доказав,  что  укрепилсЯ  в стремлениЯх и  не к
болтовне на религиозные темы готов,  а ко смирению  и труду тЯжелейшему ради
пребываниЯ в жизни  вечной, -- вопреки собственным строгим установкам дважды
заводил  с ним продолжительные  беседы.  ’олько до  исповеди у них так и  не
дошло. Џрокаженный вскоре исчез и больше не поЯвлЯлсЯ. „олжно быть, храм наш
не понравилсЯ -- неустроенный  еще, наполненный хозЯйственной и строительной
суетой. €ли решил, что церковь не  даст ему утешениЯ и опоры  таких, в каких
он нуждалсЯ...
     Ќо вот попутчик, задавший  направление моим дремотным мыслЯм, обернулсЯ
и  о  чем-то  спросил  через три  скамьи, разделЯвшие  нас, --  паренек  как
паренек, подросток, почти мальчишка. џ показал,  что не слышу его. ’огда  он
поднЯлсЯ, чтобы подойти  ближе, и стало  Ясно,  чему  удивились милиционеры.
Џравую  руку у  него закрывала по  локоть сшитаЯ из грубой  кожи  коричневаЯ
крага,  на  которой восседала  и резко крутила из стороны в сторону  головой
здоровеннаЯ, в добрых полметра, хищнаЯ птица, пестраЯ и космоногаЯ. Ћн хотел
справитьсЯ, будет  ли остановка на одной из платформ, -- Я и названиЯ такого
не знал. Џтица, поразившись моей глупости, переступила  на рукавице, пустила
по оперению недовольную волну, сократила и  снова  вытЯнула  шею. џ  толкнул
Ђндрюху:
     -- ЋстановитсЯ?
     „олжна,  ответил Ђндрюха, а впрочем, он не уверен,  эта ветка плохо ему
знакома.  Ќе  оторвалсЯ, смотрел за окно: видел  в  трезвом пасмурном  свете
белое поле с черными царапинами бадыльЯ, черный грузовик на дороге, силосную
башню и  водонапорную  башню, приземистые строениЯ... ‚ темноте, при фонарЯх
-- еще выносимо...
     -- „а ты сюда глЯнь, эй!
     Ћн через силу перевел пустой  и  туманный взглЯд. Ќо  будто не вернулсЯ
еще из тех завороживших его монохромных полей, и самосвал продолжал катитьсЯ
у него в голове, и новые пЯтна в свЯзную картину составились не сразу.
     -- Ќу, понЯтно, -- сказал парень.
     -- €шь ты. -- Ђндрюха наконец очухалсЯ  и настроилсЯ на фокус.  --  ќто
кто у тебЯ, Ястреб?
     Џарень  помЯлсЯ,  определЯЯ, до каких пределов  с нами можно  безопасно
фамильЯрничать, -- и не рискнул (к тому же "сам ты Ястреб" звучало бы как-то
странно, получаетсЯ насмешка наоборот).
     -- Ћрлом еще назовите... -- фыркнул он. -- ”илин.
     Ђндрюха поправил очки.
     -- € где же ты такого надыбал? ‚ лесу поймал?
     -- Ќе, сменЯл.
     -- Ќа жевачку?
     -- Ќа черного коршуна.
     -- Љласс! ’о есть вы ими запросто, как марками, да? €ли  там рыбами длЯ
аквариума. Џриезжаешь на Џтичий рынок...
     --  Ќа  Џтичке,  --  перебил  парень  раздраженным  тоном  специалиста,
вынужденного  объЯснЯть  спесивым  профанам  очевидные  истины,   --  ничего
дельного не бывает. Џустельга разве. Џустельга ничего не стоит.
     Ћн попросил сигарету -- взЯл предпоследнюю, -- однако курить не стал, а
поместил  за ухо. Џотом сел напротив менЯ, опустил руку  в краге -- и  филин
сошел.  Љ широкому  железному  кольцу  вокруг птичьей лапы крепилась прочнаЯ
бечева, намотаннаЯ на запЯстье перчатки. Ћбозначала неволю. ќтот короткий  и
мощный  крючковатый клюв,  способный, наверное,  пробить темЯ  человеку, без
труда перерубил  бы шнурок  одним ударом -- почему не сообразит?  €ли не зрЯ
досталась филину слава тугодума,  попадающего в смешные просаки? Ќо по стати
не скажешь.
     џ впервые мог рассматривать такую птицу живьем и вблизи. Њех спадал  по
могучим лапам и накрывал толстые плоские когти длиною в мой мизинец. †