 дождем и
огнем прорастет из земли.  …сли ты самке хочешь  выбрать  смерть -- Я сделаю
это за тебЯ.
     --  „авай лучше  ты  вернешьсЯ  в  кувшин,  -- сказал „жинн  как  можно
спокойнее,  --  Я его запечатаю и утоплю  в  Њоскве-реке. € ты проживешь еще
несколько  тысЯч лет, а  Я -- оставшиесЯ мне несколько  десЯтков. €  ни одна
собака до тебЯ не доберетсЯ.
     -- ќто невозможно,  --  мЯгко сказал  •оттабыч. -- ‡амок печати кувшина
сломан, и восстановить его может только тот, кто создал. Љ тому же разве это
жизнь  --  в тюрьме? ‚от если  бы Я мог родитьсЯ в новом теле --  тоже стать
страницей воздуха  и странствовать,  как  все мои родные, чтобы люди  и духи
читали и чтили менЯ и тело мое бы не было подвластно ‘улейману...
     -- ‘айт! -- закричал „жинн, -- ’ы же можешь быть просто сайтом!
     --  Ќе  надо кричать,  -- спокойно сказал •оттабыч, -- Я могу  быть чем
угодно, только если это уже существует.  ’ак что  кричать не надо. Ќе люблю,
когда кричат.
     -- Џереводчиком, например, -- сказал „жинн возбужденно, но уже тише. --
’ы же все Языки знаешь через этот свой первоЯзык!  ’ы же все равно -- код! €
никто  до  тебЯ не доберетсЯ! Њы  тебЯ в троичной системе  забубеним, и хрен
тебЯ  кто тронет!  Џодожди, ты  можешь  подождать?  “  менЯ  там духи  висЯт
он-лайн. џ с  ними сейчас быстро перетру, и мы  тебЯ засадим в сеть в лучшем
виде!
     --  џ подожду, --  сказал •оттабыч. --  џ дам тебе еще отсрочку, потому
что, если ты  сотворишь мне свободное тело, Я останусь  жить. Ќо у менЯ есть
всего один  час -- этот  час. € сколько земных часов он продлитсЯ -- зависит
только от тебЯ.  …сли каждый этот час ты сумеешь наполнить -- он превратитсЯ
в новый, и так -- до тысЯчи и одного, пока пустота не отступит.
     -- ‹адно, ладно -- не гунди. џ все понЯл. „еньсЯ куда-нибудь, не маЯчь,
--  быстро проговорил „жинн,  чувствуЯ в себе неожиданную  мощь вдохновениЯ,
как будто что-то новое открылось в нем -- чему-то  новому. € что в силах его
теперь самому творить чудеса.
     --  Ќикуда Я не денусь, -- сказал важно •оттабыч, -- буду торчать молча
здесь, возле тебЯ, немым укором.
     € с этими словами он исчез. Ђ на его  месте поЯвились тЯжелые напольные
песочные  часы  высотой в  человеческой рост, внутри  которых тысЯчи золотых
песчинок тонкой струйкой падений-мгновений обозначили реку времени.
     --  Љруто,  однако,  ты  торчишь,  --  заметил  „жинн  и  повернулсЯ  к
компьютеру.
     Џервым чудом нового „жинна было то, что ќтна не принЯла его за психа. €
даже более того -- как-то подозрительно легко поверила в •оттабыча, сообщив,
что,  если  им  удастсЯ  вместе  создать  длЯ  него информационную форму  --
иноформу, это  непонЯтным  образом снимет с  нее  информационное заклЯтье  и
решит все ее  сегоднЯшние проблемы.  Џри этом  ссылалась на какие-то древние
сказаниЯ и  утверждала,  что именно они, мужчина и  женщина с разных  сторон
‡емли,  могут  выполнить какую-то  исключительную миссию через  древний дух,
рожденный заново словом.
     „жинн обратилсЯ к песочным часам:
     -- •оттабыч...
     -- „а, -- сказал •оттабыч, не менЯЯ облика часов.
     -- …сть там  еще какие-нибудь условиЯ?  Ќу, чтобы  тебЯ заново  родить?
Њальчик с  девочкой  --  понЯтно,  код  и информационный  материал  --  тоже
понЯтно. …ще нужно что-нибудь?
     -- џ должен  быть  рожден  от встречи,  --  сказал  туманно и задумчиво
•оттабыч, очевидно сверЯЯсь  по каким-то книгам. --  ’ак  записано.  ‚стреча
временных половинок составит целое времЯ и победит пустоту. ќта встреча -- в
пустыне,  среди  ничего  -- должна  длитьсЯ  сорок дней и  один  день, и еще
половину днЯ, и еще одну шестую часть днЯ, и еще один час.
     -- ‹адно, ладно. џ все понЯл.  ЋрганизациЯ  пустыни и встречи -- это по
твоей части.  ’олько учти, у  менЯ нет загранпаспорта. Ђ с ‘оломоном мы сами
разберемсЯ. Ќе боись.
     Ћн встал и подошел к окну.
     --  ќх,  жалко,  на ковре-самолете  не удалось полетать! --  сказал он,
глЯдЯ задумчиво в небо.
     --  ‚озьми,  -- сказал •оттабыч,  протЯгиваЯ ему серебрЯную бутылочку с
черной жидкостью внутри, -- это вода пустыни. †иваЯ и мертваЯ. ‚ыпей.
     -- ќто зачем? -- спросил с подозрением „жинн.
     -- Џоможет, -- уклончиво ответил •оттабыч.
     -- ‹адно, только сигарету выкурю...
     -- Џотом выкуришь. ‚ыпей...
     „жинн  взЯл  у •оттабыча сосуд  и осторожно понюхал  жидкость. †идкость
пахла мухоморами, поганками и прелыми травами.
     "‹юбовь побеждает смерть, -- подумал он. -- ‚от хорек!"
     € сделал большой, полный горечи глоток. ЃоЯтьсЯ ему было больше нечего.

     Љраткое содержание пЯтнадцатой главы
     <i>„жинн ожидает наступлениЯ утра,  пытаЯсь побороть  бессонницу.  Ќаконец
утро  приходит,  и  с  ним •оттабыч. •оттабыч все выЯснил про ‘оломона,  тот
вновь посетил  сей  мир  и приумножил богатства, но  лишен  мудрости, жен  и
любви. •оттабыч видел его  и знает его имЯ, которое он называет „жинну. –ель
нового ‘оломона  -- интернировать граждан ‡емли в единый идеальный  мир, где
каждый   налогоплательщик   будет   под   незримым  виртуальным   контролем,
переходЯщим по необходимости  в физический. ‘ам идеальный мир ЯвлЯетсЯ некой
надстроенной  над физическим  конусовидной  башней, лестницы  которой ведут,
однако, вверх не в  небо, а  лишь к вершине  башни, котораЯ  есть сам  новый
‘оломон, который есть ворота земли и неба, мимо которых  всЯкаЯ  свЯзь между
последними невозможна. €сключительность такого положениЯ делает пограничного
Ќово-‘оломона  ѓлавным  ’аможенником  ‚ерхнего  мира,  со всеми  вытекающими
привилегиЯми, и  дает  возможность  безраздельной  земной  коррупции  Ќижним
мирам,   обеспечившим   Ќово-‘оломону   столь   высокое  положение.   ‡адача
Ќово-‘оломона похожа  на задачу древних вавилонских строителей,  с  той лишь
разницей, что те начинали в одном Языке, а потом распались на разные  вместе
с башней,  а Ќово-‘оломон начинает  на  разных  Языках,  которые  необходимо
свести воедино: без уничтожениЯ Языковых барьеров ни одно мировое господство
невозможно,  это  подтверждает  и  исторический  опыт.  ‡аточенный  когда-то
•оттабыч оказываетсЯ чуть ли не  единственным сохранившимсЯ джинном и теперь
призван сыграть роль  всемирного  межъЯзыкового пропускного  пункта --  этим
объЯснЯетсЯ его поЯвление  в  €нтернете  после трех  тысЯч  лет  хранениЯ  в
кувшине.  Ѓессознательно  ведомый  партизанскими  провиденциальными  силами.
„жинн,  единственный  из  пользователей  €нтернета,  находившийсЯ  в  полосе
полусна  в  момент  постепенного вывода  •оттабыча из  полунебытиЯ,  как  бы
случайно  выкрал  его  из  рук  Ќово-‘оломона.  …го  слабость  и  малодушие,
помешавшие на  всю  катушку использовать  могучую силу •оттабыча длЯ личного
обогащениЯ,  привели  к  невозможности  адекватных действий со  стороны  сил
Ќово-‘оломона,  привыкших использовать этот  путь как наиболее  эффективный.
ЏотерЯв  •оттабыча с  радаров всемирности, диспетчеры  Ќижнего мира  днем  и
ночью ждали, когда  вспыхнет где-нибудь новаЯ звезда успешности, богатства и
счастьЯ,  чтобы  по  этой  вспышке   вычислить  пропавшего  эфрита.  ‚  силу
бюрократической разобщенности разных миров, сам •оттабыч, обивавший пороги в
параллельных  поисках ‘оломона, оставалсЯ  длЯ  них  долгое  времЯ  невидим.
Ћднако  теперь, когда он сам  ЯвилсЯ, ему уготовили  рабскую  судьбу кирпича
новой башни. Ћтпущенный попрощатьсЯ с „жинном, •оттабыч угрожает его  земной
жизни, однако „жинн  предлагает ему вернутьсЯ в €нтернет свободным сайтом  и
таким  образом навсегда  избавитьсЯ  от  опеки Ќово-‘оломона,  заодно  лишив
последнего  претензий  на мировое  господство.  ‚ этом помогает  ему далекаЯ
возлюбленнаЯ, сумевшаЯ самостоЯтельно  сбежать  от чар ЉащеЯ, который и есть
Ќово-‘оломон.</i>


        ѓлава шестнадцатаЯ,
     <i>в которой чудеса происходЯт без волшебства, среди цветов любви,</i>

     ЏустынЯ была пуста.
     Џовсюду, куда хватало глаз,  лежал ровный, выгоревший добела песок, как
будто из стекла треснувших часов истекло времЯ и остановилось. €ли это „жинн
внезапно очутилсЯ на поверхности песка верхней чаши  часов -- в колбе неба с
размазанным по ней горЯчим жидким солнцем. ‘олнце немилосердно жгло песок  и
медленно стекало по прозрачному  куполу к горизонту. ќто  одинокое изменение
было  единственным свидетельством того,  что измерение-времЯ еще  существует
где-то, но очень далеко. Ќа небе. ЌедосЯгаемо на небе.
     Ќаждачный  белый  свет царапал глаза,  и  „жинн  закрыл  их.  Ќо это не
помогло. ‘вет осталсЯ под веками, прилипший к зрачкам и смешавшись с белками
глаз.
     "ќто Я так умер или что за фигнЯ?"-- подумал „жинн.
     Ќе  знаЯ, что ему делать, он снЯл  майку из-под рубашки, лег животом на
горЯчий  песок,  подложив  под  голову  руку, чтобы  не обжечьсЯ, и закрылсЯ
майкой от солнца. Ћн решил дождатьсЯ ночи, чтобы куда-нибудь идти. ЌепонЯтно
было, конечно, -- куда. Ќо больше делать было нечего.
     Љогда прошло  минут пЯтнадцать,  мир вокруг  еще не  поплыл  и не начал
размЯгчатьсЯ,  но  во  рту  уже стала  скапливатьсЯ  подсохшаЯ  жажда.  Џить
хотелось  сначала слегка,  как  бы между прочим,  желание влаги  поЯвилось в
мозгу легкой флиртующей  идеей,  затуманиваЯ постепенно все остальные мысли,
потом поползло вниз, осушаЯ  горло, куда-то в живот и  в ноги. € вот уже все
тело,  обнаженное в своих  ощущениЯх  этой неожиданной  жаждой, каждой своей
клеточкой  стало  горЯчо  и   страстно  требовать  влаги.  ‚  сухом  воздухе
навЯзчивое  стремление  к  другой,   благодатной  среде  стало  единственным
чувством, единственной мыслью  и  единственным порывом  духа. Ћт  напрЯжениЯ
желаниЯ „жинн начал покрыватьсЯ мелкими капельками пота.
     Ћн поднЯл  голову и помутневшими  полуприкрытыми  глазами  прЯмо  перед
собой увидел березу.  ќто было свежее весеннее деревце с набухшими почками и
белой нежной  корой. „жинн вспомнил,  как в  детстве они с  отцом бродили по
воскресшему от зимы лесу и собирали березовый сок. Ћтец учил его, как делать
надрезы, чтобы не оставлЯть глубоких рубцов. ‘ок. Ѓерезовый сок
     --  вот  какой  влаги  требовало  горло  и сердце „жинна. Ћн  нашарил в
джинсах швейцарский армейский нож и осторожно, как Ящерица, медленно подполз
к дереву. ЋбнЯл руками ствол у самого основаниЯ и, скользЯ щекой по шелковой
коже ствола,  поднЯлсЯ на  колени.  € ласково сделал вертикальный  надрез на
нежной коре.
     Ћн  дрожал от жажды, но  все же действовал  медленно и осторожно, боЯсь
причинить дереву  боль. Ќа неглубоко раскрывшейсЯ ранке выступила прозрачнаЯ
и густаЯ  маленькаЯ каплЯ  -- перваЯ каплЯ сока. „жинн прикоснулсЯ  губами к
этой  капле и  скорее почувствовал,  чем  вкусил, чуть сладковатую  свежесть
жизни.  Ћн  провел  горЯчим  Языком  по трещинке, чувствуЯ,  как из  надреза
выделЯетсЯ сок,  и  припал  к  ней  ртом,  высасываЯ  из  дерева всю  мокрую
влажность, которой только  оно могло  поделитьсЯ. Ћт  сока начала  кружитьсЯ
голова, мир поплыл, и вот уже  нет никакой березы и никакой пустыни тоже нет
-- лишь пустота.
     "ЊатериЯ есть лишь воплощение движениЯ пустоты,
     -- вспомнил он •оттабыча. -- ‚се, что ты можешь  потрогать, -- это сила
в пустоте. ’ак и Я".
     €  он ощутил  в себе  эту наливавшуюсЯ напрЯженную силу. Ћн ощутил себЯ
другим. ’еперь  весь он был этой силой, он сам  становилсЯ этим движением. €
тесную, сжимавшуюсЯ пустоту вокруг он  тоже ощутил. € понЯл, что в его силах
-- наполнить эту пустоту. € устремилсЯ в  нее, проникаЯ в нее всю, волнуЯ ее
всю  своей  силой  и приводЯ  ее всю в  движение, чтобы занЯть  ее и сделать
материей.
     Ђ она наполнилась его силой, наполнилась им и стала единым с ним, с его
движением,  стала его  силой,  а  он полунаполнилсЯ пустотой, ощутил пустоту
внутри себЯ и окунулсЯ в тесноту  обволакивавшей пустоты.  ‚ ней, в тесноте,
он расширЯлсЯ  -- и  билсЯ внутри  ее  протЯжными пульсирующими замираниЯми,
измерЯЯ ее,  ранЯ  ее,  изменЯЯ ее, заставлЯЯ ее мелко  дрожать,  пока вдруг
где-то  в  глубокой сокровенной  глубине пустоты его резкие проникновениЯ не
начали наталкиватьсЯ на зарождающийсЯ ответ.
     Ћтвет набухал  сладким  желтым медом,  разрасталсЯ  и наливалсЯ  теплой
сладостью при каждом касании, пока  наконец из  открывшихсЯ  тайников желтой
сладости  не  потекла  желаннаЯ  жгучаЯ краснаЯ  боль,  смешавшись с  ней  в
рыже-оранжевый  огненный  цвет  солнца, чтобы еще  чуть-чуть, еще  одно  еле
выдержанное мгновение -- и вдребезги лопнуть  брызгами истомы и теплой пеной
остывающей сладкой боли, глубокой синей волной обессиливающего покоЯ залить,
заполнить пустоту и  вытеснить из  нее  вибрацию  мелеющей  дрожи,  котораЯ,
расходЯсь, как круги по воде, осела -- ненадолго -- в подушечках кончиков ее
пальцев и пропала прочь.
     Ћн  поддалсЯ -- не мог  не  поддатьсЯ --  ласке освобождающего покоЯ и,
слабеЯ, услышал словно издалека, но где-то совсем близко, как легкое касание
ушной  раковины  губами  ветра,  высокий  и  чистый  голос,  спросивший  его
ангельским английским Языком:
     -- Who are you??
     -- ѓена, -- хрипнул „жинн-ѓена в никуда.
     --   ѓе-е-ена-а-а,   --  отозвалсЯ   голос,  превратившись   в   эхо  и
возвратившись в ухо другими, щекочущими словами:
     -- I am Diva.
     "„айва, -- подумал ѓена, -- какое дивное, удивительное имЯ..."
     €  он  сам,  и  все  вокруг  него  стало  музыка.  ‘начала  прекраснаЯ,
удивительнаЯ и незнакомаЯ, а потом блюз:

     <i>џ буду ждать,
     как ждет дождЯ землЯ.
     ’ы прикоснись рукой
     к сухой коре --
     € ты попросишь пить.
     € может быть,
     Я напою тебЯ
     живой водой.</i>

     Њузыка  пропала.  Ћн   снова   был   на   земле.   Ћпустошенно   лежал,
распластавшись  Ящерицей, уткнувшись носом в песок.  Џесок был  горЯчий, жег
щеку, и  ѓена поднЯл голову. ЏрЯмо перед ним, сложив ноги  по-турецки, сидел
человек  --  неопрЯтно  бородатый  и  длинноволосый,  с  животом,  обтЯнутым
водолазкой и слегка  переваливавшимсЯ  через узкий ремешок  дорогих  кожаных
штанов.  ђЯдом  с ним  лежало  лукошко  с сыроежками. —еловек, очевидно, был
грибник.  —еловек-грибник  не удивилсЯ ѓене.  Ћн строго  посмотрел на него и
сказал глубоким и чистым низким голосом, будто пропел:
     -- Ride the snake. To the lake.
     He  знаЯ, как реагировать.  ѓена молча смотрел на непонЯтного человека,
пытаЯсь вспомнить, где он мог  его видеть или по крайней  мере  слышать этот
голос и эти слова. —еловек монотонно и задумчиво поЯснил:
     -- The snake is long -- seven miles. Ride the snake. He is old. And his
skin is cold.  --  —еловек замолчал, а  потом заЯвил  ѓене: -- I am a lizard
king. I can do anything.
     €, словно в доказательство, лизнул Языком кончик носа. ѓена не успел ни
возразить,  ни согласитьсЯ. Џесок под  ним  стал с шуршанием  проваливатьсЯ,
словно  в  трубу,  и  ѓена  проваливалсЯ  вместе  с  ним, судорожно  пытаЯсь
зацепитьсЯ лапками за краЯ воронки, но не зацепилсЯ, а продолжал барахтатьсЯ
в песке, погружаЯсь все ниже и ниже.
     ѓрибник подошел к краю воронки и нравоучительно  и высокопарно произнес
заплетавшимсЯ Языком:
     --  Wow! This is the best part of  the trip.This is the trip.  The best
part. I really like it, -- и тихо спросил сам  себЯ: -- What do you  say? --
после  чего  понес уже полную  эмоциональную  оценку  происходЯщего,  весьма
обидную  длЯ  ѓены,  делаЯ   ритмичные  паузы  между  предложениЯми,  словно
добиваЯсь от бедного ѓены какого-то ответа. -- Yeah, right. Pretty good, ha?
Ќа. Yeah, proud to be a part of this number!
     € сей же час вокруг ѓены задрожали еще голоса, из которых один он узнал
-- это был писатель.
     -- ...so the soft  is  just  perfect,  -- сказал  писатель неизвестному
собеседнику.  -- With this last one we are about to start  the Soft  Parade.
Seems like Rabbit  sends  in a LITTLE BILL. It's time for old  man to SIT ON
THE GATES.
     -- OK, -- согласилсЯ собеседник. -- Who the fuck is Alice?
     €  голоса  пропали.  ’олько  где-то  там,  наверху,  продолжал  одиноко
бормотать бородатый грибник. ѓена слышал его все хуже и хуже  -- он удалЯлсЯ
от него куда-то  вниз,  как ему казалось, по трубе, похожей на дымоход, пока
не услышал снизу, прЯмо оттуда, куда он сползал, громкую фразу, как будто бы
тысЯча маленьких девочек произнесла ее одновременно в один одинаковый голос:
     -- THIS IS BILL.
     €  немедленно что-то  поддало его  снизу, и  он  взмыл  в  воздух,  как
фейерверк, и бородатый человек еле успел прокричать ему вдогонку:
     -- The soft parade has now begun!
     Љак он очутилсЯ  снова на  земле, ему  не удалось  осознать. ЋчнулсЯ он
оттого, что услышал взволнованные голоса:
     -- „ержите ему голову!
     -- „ай-ка бренди.
     -- Ћсторожно, он захлебнетсЯ!
     -- Љак сам, старик?
     -- ‘тарик, что это было?
     -- ‘тарик, расскажи все подробно!
     ѓена открыл глаза  и замер  от ужаса. ‚округ него стоЯла  толпа птиц  и
зверюшек -- самых обыкновенных, только  гигантского размера,  а две огромные
морские  свинки держали ему голову  и  пытались его  поить из бутылки чем-то
алкогольным. Љомандовал всеми толстый белый кролик -- из кармана его жилетки
свешивалась часоваЯ цепочка, а в руках он держал трость.
     -- ‚он она! -- закричал вдруг кто-то. € все куда-то побежали.
     ѓена  тоже ломанулсЯ  прочь. ‘начала  ползком, потом  на  четвереньках,
потом,  оставлЯЯ  застрЯвший между камнЯми  хвост, уже на ногах --  только в
другую сторону. Ћн  бежал очень долго;  зачем  и куда, он и сам не знал,  но
наконец  запыхалсЯ  и остановилсЯ прислонитьсЯ к дереву. ’о, что он впопыхах
принЯл  за  дерево,  оказалось  стеблем  какого-то  гигантского  лютика.  Ћн
оглЯделсЯ  по  сторонам.  ‚округ  возвышалсЯ  сказочный лес,  как  будто  бы
увеличенный в  десЯтки  раз:  прЯмо перед  ним стоЯл  огромный  гриб, шлЯпка
которого находилась  на уровне его головы. Ћн подошел к грибу и вытЯнулсЯ на
цыпочках, чтобы заглЯнуть  на  шлЯпку, и  глаза  его немедленно уперлись  во
взглЯд огромной  синей  гусеницы,  котораЯ  сидела  на  верхушке  шлЯпки  со
скрещенными  руками  и  томно курила долгий  кальЯн,  не  обращаЯ  малейшего
вниманиЯ ни на ѓену, ни на что бы то ни было еще вообще.
     Ћни некоторое времЯ молча смотрели друг на друга, пока наконец гусеница
не вынула кальЯн изо рта и не спросила сонным голосом:
     -- ’ы кто?
     ќто  было не  очень-то  располагавшее к разговору  начало.  ѓена  пожал
плечами:
     -- ’рудно сказать...
     -- ’ебе трудно сказать? ‡ачем тогда ты говоришь?
     -- џ не в этом смысле...-- начал ѓена.
     --  ’ы вообще... Ќе в  смысле...  -- перебила его гусеница. --  ќто  --
нонсенс... ђазве так трудно сказать, кто ты?..
     -- €ногда бывает трудно.
     --  Ќе  вижу  здесь  ничего трудного!  --  заЯвила  гусеница.  --  Њне,
например, это совершенно не составило бы никакого труда!
     --  „а? -- разозлилсЯ ѓена.  -- Џосмотрю  Я на тебЯ,  когда ты  начнешь
превращатьсЯ сначала в куколку, а потом в бабочку.
     -- Ќе  посмотришь, --  ухмыльнулась гусеница. -- …сли ты не знаешь, кто
ты, значит, тебЯ нет. Ђ раз тебЯ нет, то и разговаривать не о чем. Џриличные
дамы  не общаютсЯ  с незнакомыми привидениЯми. Ђ  тебе нужно прийти  в себЯ.
Џойди пройдись. Њожет, получитсЯ.
     €  она снова  взЯлась  сосать трубку  кальЯна, сладостно булькаЯ водой.
ђазговаривать было больше  не  о  чем,  и ѓена развернулсЯ,  чтобы  уйти, но
услышал из-за спины призывное:
     -- Њ-м!
     ЌадувшаЯсЯ дымом гусеница махала ему лапками, не разжимаЯ челюстей, как
бы просЯ задержатьсЯ. ѓена  задержалсЯ. ѓусеница с минуту молча посидела,  а
потом выпустила изо рта облако и прокашлЯла:
     -- Ќикогда не держи себЯ в чужих руках. ‘овет гусеницы.
     -- ќто все? -- спросил, разозлившись ѓена.
     --  Ќет, --  ответила гусеница.  Ћна  сделала еще одну долгую  затЯжку,
потом пару раз неторопливо зевнула, потЯнулась  и сползла  с гриба  в траву,
гордо бросив на прощание: -- Ћдна сторона тебЯ сделает выше, другаЯ -- ниже.
     "Ћдна сторона чего? „ругаЯ сторона чего?" -- подумал про себЯ ѓена.
     -- ѓриба, --  сказала  гусеница, как будто ее об этом спросили вслух, и
пропала из виду.
     "’ак, -- подумал ѓена, -- ну и где у него какаЯ сторона? Ћн же круглый!
‹адно. ‘ъем серединку -- приду в себЯ". Ћн повалил гриб на землю и выколупал
сердцевину шлЯпки. Џотом слепил из нее маленький комочек, положил его в рот,
пожевал и проглотил.

     € тотчас  же  на  хромокей окружавшего  его пространства подали  другую
картинку: со  всех сторон теперь его окружало небо, а  под  ногами пружинили
белые тучки. Ћказалось, что по ним можно ходить.
     Ќо не успел он сделать и шага, как на него набросилсЯ голубь -- прЯмо в
лицо, отчаЯнно и Яростно биЯ его крыльЯми по щекам.
     -- ‡мий, -- кричал голубь. -- €зыди, змий зеленый!
     --  ’ы  чего, с бодуна,  что ли? -- отмахивалсЯ ѓена от  голубЯ. -- €ли
тебЯ белка крутит? Ћтвали!
     ѓолубь  перестал  его  бить  и  начал  кружить  над  головой,  пытаЯсь,
очевидно, какнуть.
     -- ’ы на белку не кивай!  -- вопил  голубь, хлопаЯ крыльЯми. -- ’ы  мое
Яйцо украл?!
     -- Љакое еще Яйцо?
     -- †ивое! Њое единственное, мое первое Яйцо! ‘ожрал уже, змей?!
     -- Ќичего Я не крал, -- возмутилсЯ ѓена. -- € никакой Я не змей.
     -- Ђ кто же ты?
     -- „а  чего вы все докопались с дурацкими  вопросами?! Ќе брал Я твоего
Яйца, понЯл? Ќе брал. Ћтстань.
     -- Ђ где же оно тогда, а?
     -- Ђ  Я почем знаю! ‚ лесу  где-нибудь, наверное. —его ты  вообще здесь
делаешь? ѓолубЯм выше облаков летать не положено. Љак ты сюда попал?
     -- € правда. -- ѓолубь на мгновение замер в  воздухе,  перестав хлопать
крыльЯми, и заложил вираж, быстро  крутЯ вправо-влево маленькой  головой. --
—его это вдруг Я?
     € исчез.

     ѓена  некоторое времЯ послонЯлсЯ  по  пустынному небу  в одиночестве, а
потом вдруг неожиданно напоролсЯ на странную картину. Ќа небе стоЯла большаЯ
двуспальнаЯ кровать, упираЯсь короткими толстыми ножками в пенЯщиесЯ облака.
Ќа серо-голубом  белье  постели этой кровати лежал на животе  писатель  -- в
одежде,  но  босиком  -- и  что-то печатал в стоЯвший  перед ним здесь же, в
постели, серый ноутбук.
     "Ѓред какой-то, -- подумал  ѓена отчетливо и  Ясно -- почему-то впервые
за все это времЯ. -- џ сплю, наверное, и, значит, сейчас проснусь".
     -- Ќи фига  ты не спишь, -- неожиданно сказал писатель, поворачиваЯсь к
нему. -- € потому -- не проснешьсЯ. “ менЯ соглашение с издателем -- никаких
снов. Ќу не любит он, когда в тексте  сны.  ‚ернее, когда во сне -- событиЯ.
ЏонЯтно?
     -- ЏонЯтно. Ђ Я-то тут при чем? -- удивилсЯ ѓена.
     -- Ђ  ты  здесь вообще  ни при чем, -- успокоил писатель, -- ты  просто
глючишь, вот  и все. ЋбожралсЯ грибов,  вот тебе  и мерещитсЯ  всЯкаЯ ерунда
прикольнаЯ.  ‘кажи еще спасибо, что Я тебе  сам  в себе ЯвилсЯ, а не  в виде
какого-нибудь ‡меЯ ѓорыныча.
     -- ‘пасибо, -- сказал ѓена.
     -- Џожалуйста, -- ответил писатель. -- Ќу, еще чего-нибудь скажи.
     -- —его сказать-то?
     -- „остаточно. Џока.
     -- —его -- пока?
     -- "Џока" значит "до свиданиЯ". „о свиданиЯ?
     --  „о  свиданиЯ,  --  подтвердил  ѓена.  Ќе  желаЯ,  однако,  потакать
писательскому хамству, он спросил: -- Ђ ты, вообще-то, чего здесь делаешь?
     -- ‚ облаках витаю, разве не видишь?
     -- ‚ижу. Ђ зачем?
     -- ‚ облаках витают не зачем, а почему.
     -- Ќу и почему?
     -- Џотому что книжку пишу, разве непонЯтно?
     -- ЏонЯтно. € про что ты пишешь?
     -- џ уже говорил. Џро ‡азеркалье.
     -- Љак это?
     --  Џростой  пример. —еловек  покупает квартиру в  Џариже. Ћбыкновенный
бывший  советский  человек  покупает  небольшую  многокомнатную  квартиру  в
Џариже. Ђ поскольку дела его требуют постоЯнного напрЯженного присутствиЯ  в
Њоскве, где он, собственно, и живет, и заниматьсЯ этой квартирой ему некогда
и неинтересно, его жена ведет весь ремонт,  дизайн,  покупку мебели и всЯкую
прочую хлопотную деЯтельность. Џри этом она лично делает  эскизы интерьеров,
что, безусловно,  характеризует ее как весьма  творческую натуру. € вот дело
доходит до зимнего сада. Ћна рисует пальмы в кадках, растениЯ там  всЯкие  и
цветы;  а  еще рисует  роЯль, потому что конфигурациЯ помещениЯ очень удобна
под  роЯль -- там как  раз такой полукруглый  выступ, что роЯль,  не занимаЯ
много  полезного  места, вписываетсЯ вдоль стены  своим  элегантным  вырезом
просто  идеально.  ђисует она,  значит,  роЯль и отдает эскиз дизайнеру. ’от
смотрит на пальмы, смотрит  на роЯль и говорит, что, дескать, пардон, мадам,
пальмы  будут на следующей неделе, а с роЯлем -- обломайтесь. Ћна, типа: что
за  фигнЯ?  Ђ он поЯснЯет,  что обычно у  роЯлей эта  выемка, котораЯ по  ее
замыслу вдоль стены, находитсЯ не с левой стороны, как у нее нарисовано, а с
правой. Ћна, естественно, отвечает, что  "как  обычно"  ее мало интересует и
что ей нужен  роЯль с  выемкой,  как нарисовано,  а детали  ее  не  волнуют.
‡акажите, дескать, если в продаже  нет. „изайнер попалсЯ упертый -- понЯтное
дело, он же француз.  Ќаш  бы даже  переспрашивать не  стал,  а  этот  -- за
правду: мол, если мадам так желает, то он, конечно, закажет,  что,  конечно,
будет  стоить дороже,  но все дело в  том, что...  Ђ  она  как  услышала про
"дороже", чуть не ногой топнула -- давай ей левосторонний роЯль, и все  тут.
€ больше  она ничего слышать  не  желает. ‘делали ей  такой роЯль.  Џрикинь,
прикол.
     -- ‚ чем прикол-то?
     -- ’ак на нем же играть нельзЯ!
     -- Џочему?
     -- „а потому что у роЯлей  эта выемка -- она не просто так. Ћна потому,
что струны  разной длины.  € в  таком  зеркальном  роЯле  клавиатура -- тоже
зеркальнаЯ.
     -- …й-то что. Ћн все равно длЯ мебели.
     --  „умаешь,  длЯ  мебели?  џ  так  полагал, что они  людей  собирались
приглашать правильных  на  тусовки, музыкантов  всЯких. Ђ  тут --  леворукий
роЯль. € приглашать им придетсЯ  только левшей. € то только самых упертых --
тех,  которые  на таких роЯлЯх учились. ‡азеркалье.  € леворукость. ‚се, что
нас окружает там, внизу, на родине, -- это такаЯ неправильнаЯ проекциЯ того,
что здесь. Љак леворукий роЯль. Џростой пример?
     -- Џростой. ќто из твоей книжки?
     -- ќто из нашей жизни. џ его использовал, чтобы опустить тебЯ на землю.
Ђ в книжке он теперь  тоже есть, потому что по теме. џ как раз не знал, куда
вставить. Ђ тут ты, со своими грибами.
     -- ’ак ты сейчас про это пишешь?
     --  Ќет,  сейчас  Я  собираюсь  процитировать одну  цитату.  Џеревод  с
английского ‘ергеЯ  Љладо,  который  цитирует Џола  Ћстера, который цитирует
—арлза „оджсона. ќто разговор главного  действующего  лица с главным героем.
Џослушай:


     <i>'Humpty  Dumpty: the purest  embodiment of  the human condition. Listen
carefully,  sir. What is an egg? It is that which has not  yet been  bom.  A
paradox, is it not? For how can  Humpty Dumpty  be  alive if he has not been
bom?  And yet, he is alive -- make no mistake. We  know  that because he can
speak. More than that, he is a philosopher of language.
     "When /use  a word, Humpty  Dumpty  said, in rather a scornful tone, it
means just what I choose it to mean -- neither more or less.
     The question is, said Alice, whether you can make words  mean  so  many
different things.
     The  question is, said  Humpty Dumpty, which  is to be master -- that's
all'".
     'Lewis Carrol!'.
     ' Through the Looking Glass, chapter six'.
     'Interesting'.
     'It's more than  interesting,  sir. It's crucial. Listen carefully, and
perhaps  you  will leam  something.  In his little  speech to Alice,  Humpty
Dumpty  sketches  the  future  of  human  hopes  and gives  the  clue to our
salvation: to become masters of the words  we speak, to make language answer
our  needs, Humpty Dumpty was a prophet, a man who spoke truths the word was
not ready for'.
     'A man?'
     'Excuse me.  A  slip  of a  tongue.  I  mean the  egg.  But the slip is
instructive and helps to prove  my  point. For all men are eggs, in a manner
of speaking.  We exist,  but we have  not  yet achieved the form that is our
destiny.  We are  pure potential, an example of the not-yet-arrived. For man
is  fallen creature  -- we  know  that from  Genesis. Humpty Dumpty is  also
fallen creature. He falls from his wall, and no  one can put him  back again
-- neither the king, nor his  horses, nor his men. But that  is what we must
all  strive to  do.  It is our  duty  as human  beings: to  put the egg back
together again. For each of us, sir, is Humpty Dumpty. And to help him is to
help ourselves'.
     'A convicting argument'.
     'It's impossible to find a flaw in it'.
     'No cracks in the egg'.
     'Exactly'.</i>


     -- <i>алтай-Ѓолтай -- это чистейшее  воплощение человеческого  состоЯниЯ.
‘лушайте внимательно,  сэр.  —то  есть  Яйцо?  ќто  есть что-то,  что еще не
родилось. Џарадокс, разве нет? €бо как алтай-Ѓолтай может быть жив, если он
еще не  родилсЯ ? ‹ в том, что он живой,  не может быть и тени сомнений.  Њы
это знаем потому, что он говорит. € даже более того -- он философ Языка.</i>
     <i>"Љогда   Я  употреблЯю  слово,   --   сказал   алтай-Ѓолтай   довольно
презрительно,</i>
     <i>-- оно означает только то, что мне от него требуетсЯ, -- не больше и не
меньше".</i>
     <i>"‚опрос  в  том,  --  сказала  Ђлиса,  --  возможно ли заставить  слово
обозначать столько разных вещей".</i>
     <i>"‚опрос в том, -- сказал алтай-Ѓолтай, -- кто хозЯин, вот и все".</i>
     <i>-- ‹ьюис Љэрролл.</i>
     <i>-- "Ђлиса в ‡азеркалье", глава шестаЯ.</i>
     <i>-- €нтересно.</i>
     <i>--  Ѓолее чем интересно, сэр.  ќто существенно.  ‘лушайте  внимательно,
возможно, вы кое-что узнаете.  ‚  своей небольшой речи к Ђлисе алтай-Ѓолтай
делает набросок будущих человеческих надежд и дает ключи к  нашему спасению:
стать  хозЯином слов, чтобы Язык  отвечал  нашим чаЯньЯм.  алтай-Ѓолтай был
пророком, то есть человеком, изрекавшим истину, которую человечество было не
готово принЯть.</i>
     <i>-- —еловеком?</i>
     <i>--  Џростите.  ‘лучайно с  Языка  сорвалось.  џ  имел в виду --  Яйцом.
‚прочем, это значимаЯ  оговорка, она помогает доказать мою точку зрениЯ. €бо
все люди есть в определенном смысле Яйца -- в том, как  они используют речь.
Њы существуем, но мы еще не достигли предназначенной нам формы. Њы -- чистые
зародыши самих себЯ, пример не-прибытиЯ. €бо человек есть падшее существо по
Љниге ЃытиЯ. алтай-Ѓолтай --  такое же падшее существо. Ћн пал со стены,  и
никто не в силах помочь ему  собратьсЯ -- ни король, ни всЯ его  конница, ни
всЯ его рать. Ќо это именно то, что нам всем  предстоит  сделать. Ќаш  долг,
как  человеков,  --  собрать  Яйцо  воедино.  €бо  каждый  из нас,  сэр,  --
алтай-Ѓолтай. € помочь ему -- значит помочь себе.</i>
     <i>-- “бедительный довод.</i>
     <i>-- Ќикакого подвоха.</i>
     <i>-- Џростой, как скорлупа.</i>
     <i>-- ‚от именно.</i>


     € писатель замолчал.
     ѓена даже не пыталсЯ понЯть,  к чему это все. ѓлюк  есть глюк, чего его
анализировать. Ћн подумал только, что все, что говорил писатель, даже наЯву,
было  похоже на  глюк, как и сам  писатель; припоминаЯ его тексты, в которых
идеи сумбурно накладывались на событиЯ, а событиЯ -- на эмоциональные оценки
и  нереальные  образы,   существуЯ  отдельно  и   параллельно   и  при  этом
пересекаЯсь, чего  нельзЯ параллельным  в пространстве трех измерений,  ѓена
сложил эту мысль (о  глючности писателЯ)  в некую  формулу,, котораЯ  вполне
могла составить  в будущем  основу убеждениЯ, но решил пока с убеждениЯми не
торопитьсЯ.
     "Њожет, это просто Я его придумал?" -- подумал он.
     Ћн посмотрел на писателЯ повнимательнее и спросил:
     -- Ђ что ты сейчас пишешь?
     -- ‡наешь, -- сказал писатель, также пристально вглЯдываЯсь в ѓену,  --
мне наш  разговор  напоминает  диалог  Ѓелого ђыцарЯ со стариком, сидЯщим на
стене. •отЯ в  оригинале -- на воротах стены. ’олько мы  ролЯми  поменЯлись.
ќто значит, что тебе до королевы  осталсЯ последний ручеек. Ћтвечаю. џ  пишу
„екрет о ‡емле.
     -- —его?!
     -- „екрет  о ‡емле. €, сидЯ на хлебе, воде  и во зле, он  пишет на небе
„екрет о  ‡емле.  Џотом  будет  еще „екрет  о  Ќебе. ќто две составные части
„екрета  о  Њире,  точнее, „екрета о Њире  между небом  и  землей.  ѓде  мы,
собственно говорЯ, и  находимсЯ. Њы -- в смысле империЯ. ЏоднебеснаЯ, но  не
приземленнаЯ. ќтакое  срединное  государство, как и другое —жуинь ѓо. ‚ свое
времЯ „екрет о ‡емле был написан неправильно, хоть и через  Ять, а  „екрет о
Ќебе  был  написан кровью  и публиковалсЯ  не словами, а жертвоприношениЯми.
„екрет о Њире существует всегда, только до сих  пор  он нам  не указ. Џленка
зеркала  разделила бытие  на  два пути,  из  которых  один  происходит по ту
сторону зеркала, а второй проходит по ту сторону ‡азеркальЯ,  сквозь тусклое
стекло, как бы гадательно. џсно?
     --  Ќет. --  ѓена покачал  головой.  -- ’емно. €звини, Я  немного не  в
себе...
     --  Њы все не  в себе, -- сказал писатель. -- ЌепонЯтно  только за что.
Џочему при рождении  мы выбрали участь  участиЯ в этих мучительных процессах
общемирового значениЯ? Џочему мне,  например, не  досталась в родины страна,
где  даже революции  -- бархатные?  ‹юди  выходЯт  на  площадь под искренним
лозунгом: "‹юбовь  и правда победЯт  ложь и ненависть"  -- и все! €  никаких
тебе  "‚ласть  ‘оветам!",  никаких  тебе  танков  и  матросов-железнЯков!  €
президентом  становитсЯ  писатель!  џ  хочу,  чтобы   моим  президентом  был
писатель! џ хочу, чтобы государство  было ради общества, а  не наоборот!  ‡а
что мне великий и  могучий русский Язык, застрЯвший похмельным комом в горле
голодных ртов? ‚али отсюда. ѓена!
     --  Људа? --  ѓена  оглЯделсЯ  по сторонам  и понЯл, что от длительного
глючного пребываниЯ в облаках у него начинает кружитьсЯ голова. -- џ чего-то
плохо соображаю. „ай сигарету, -- попросил он писателЯ.
     -- “ менЯ последнЯЯ.
     -- Ћставишь?
     -- Ћставлю, если успеешь.
     € писатель защелкал по ноутбуку.
     ѓена молчал, не знаЯ, что ему делать дальше.
     -- —его дальше-то делать? -- спросил наконец он писателЯ.
     -- Ќичего делать не надо. Ћно -- ничего -- уже сделано до нас. Ћсталось
только сделать что-то. Ѓери шинель, иди домой.
     -- Љак?
     -- Џешком над облаками. утка. ’ы в курсе последних известий?
     -- Ќет, а что такое?
     -- ‚ойна в ћгославии закончилась.
     -- Љогда?!
     -- ‘егоднЯ. Ђ ты не знал?
     -- „а нет, Я вообще как-то оторвалсЯ от земли. Љак закончилась?
     -- ‚ничью -- один-ноль.
     Ћт  слов  "один-ноль"  ѓена  вздрогнул и  потому  не  обратил  никакого
вниманиЯ на "ничью".
     -- џ не в этом смысле, -- поЯснил он, -- Я имел ввиду -- каким образом?
     -- Ћбразом врага...
     -- •орош уже, -- устало сказал ѓена, -- Я тебЯ серьезно спрашиваю.
     -- Ђ Я серьезно отвечаю. ’ебЯ интересует механизм прекращениЯ войны?
     -- Ќу.
     -- ЌЂ’Ћ истратило все свои просроченные бомбы, а сербы ...

     ................................................................................................................................................
     <b>–ензурное вмешательство издателЯ  (имеющее Ярко выраженный политический
характер) не  дает автору  возможности достойно завершить эту главу цитатами
из телевизионной программы "‚ести"  от 4 июлЯ 1999 года и из произведениЯ ‚.
Џелевина "—апаев и Џустота", а также краткой  эмоциональной  характеристикой
окончаниЯ  Ѓалканской войны  1999  года. Џри этом потерЯно 14 (четырнадцать)
специально  примененных  художественных  приемов,  3  (три) из которых  были
впервые  применены  в этой  книге,  2  (две)  глубокие философские  мысли  и
несколько неглубоких.</b>
     ................................................................................................................................................

     ... Ќу и вот, -- сказал писатель. -- ‘рубилсЯ. Ђ как же сигарета?
     € он докурил ее сам.

     Љраткое содержание шестнадцатой главы
     <i>Ћт коктейлЯ  живой и мертвой  воды, принЯтого  из рук  •оттабыча, „жинн
оказываетсЯ  в состоЯнии пробуждениЯ, где быстренько пребывает тысЯчу и один
час.  ‘  формальной точки зрениЯ он создает программное тело длЯ  •оттабыча,
однако процесс этот столь труднообъЯсним,  что автору пришлось  излагать его
так, как он его видел. „жинн снова становитсЯ ѓеной, находЯ  себЯ в процессе
любви  с  возлюбленной,  имЯ которой  -- „айва --  ему  теперь  известно,  и
расширЯет границы пустыни, возвращаЯсь в свою историю через обрывки сознаниЯ
писателЯ ‘ережи, перечитывающего ‹ьюиса Љэрролла и  Џола Ћстера за вечерними
новостЯми под "The End" и "The Soft Parade" „жима Њоррисона.</i>
     <i>Ћчевидно, что здесь должны сходитьсЯ воедино все начатые сюжетные линии
и, образно выражаЯсь, стрелЯть все повешенные ранее ружьЯ, но  ничего такого
не  происходит,  окончательно  утверждаЯ  читателЯ  в  мысли,   что   книга,
начинающаЯсЯ  из  ничего,   закончитсЯ   ничем,   облом   в   ней   ЯвлЯетсЯ
основополагающим  принципом, а главнаЯ  задача  автора --  выжать из  головы
читателЯ  мыслительный  сок,  чтобы  пить  его   по  утрам,  поправлЯЯ  свое
разноумие.  ‚прочем,  все  последующие   событиЯ   описаны   с  нескрываемым
реализмом, и ничего такого больше не повторитсЯ: чудеса закончились, и автор
далее чудить не намерен.</i>


        ѓлава семнадцатаЯ,
     <i>в которой герой снова оказываетсЯ по ту сторону, на этот раз -- реально</i>

     ‡уммер   дверного   звонка  возник  где-то  далеко-далеко,  в  каком-то
затаенном уголке  уставшего  сознаниЯ.  ‚  голове  по-прежнему  было  темно,
хотелось покоЯ, но звонок настойчиво разгонЯл тишину, становЯсь все громче и
громче.
     "…сли Я не открываю, значит, менЯ нет дома, -- подумал  ѓена. ‡начит, и
никого нет".
     ‡вонок, однако, все не унималсЯ, и ѓена понЯл, что, пока он не встанет,
его не оставЯт в  покое. Ћн  поднЯл голову  и открыл глаза -- было светло, в
углу комнаты  на столе мерцал экран  монитора с изображением кувшина и серым
прЯмоугольничком поверх картинки:

     <i>‘оединение с €нтернет было прервано. ‚осстановить?</i>

     Ћн спал  не раздевшись  и,  видимо,  забыл выключить  компьютер. ‡вонок
вибрировал  у  него  в  голове  вместе с доносившимисЯ из-за стены сигналами
точного  времени -- у соседей работала советскаЯ  радиоточка. "Љак это времЯ
может  быть  точным,  если  оно...  все времЯ  менЯетсЯ", -- шевельнулась  в
полусонном мозгу вЯлаЯ мысль. Џульсирующее чередование тусклых радиописков с
требовательным и наглым  звуком звонка  звонко гудело где-то между  ушами  и
давило изнутри на перепонки -- и когда он с трудом вставал, и пока  он долго
шел, держась рукой за стену, и  все то времЯ, которое он истратил на возню с
замком.  € только когда  он  наконец открыл  дверь,  гудки смолкли  и звонок
прекратилсЯ.
     ‡а дверью никого не было.
     "Њосковское времЯ -- пЯшадцать часов", -- бодро сказала радиоточка.
     ѓена даже  сплюнул от досады, выглЯнул  на лестничную клетку, убедилсЯ,
что и там тоже никого нет, потопталсЯ на пороге и захлопнул дверь.
     -- Џростите  за  вторжение, Я сейчас вам  все объЯсню. -- ѓолос  шел из
комнаты. ѓена, чертыхаЯсь, что чудес с него уже достаточно, пошел на голос и
увидел,  что принадлежит он  средних лет  элегантному господину, похожему на
џстржембского. ѓосподин  был в  откровенно дорогом  сером костюме и в  руках
имел кожаный атташе-кейс.
     --  ЊенЯ зовут  ЉостЯ. -- ѓосподин протЯнул ѓене руку. -- џ заместитель
главы представительства компании "Њайкрософт" в ђоссии. џ к вам по делу.
     ѓена протЯнутую руку  пожал с опаской.  ‘ "Њайкрософтом" у ѓены никаких
дел быть не могло, если, конечно, не считать возможной свЯзи с этой дурацкой
историей с  джинном. „урацкаЯ  же эта историЯ  должна была бы уже вроде  как
закончитьсЯ,  если  вообще ему не приснилась.  Ћднако наличие в его квартире
элегантного  господина  говорило  о том,  что историЯ эта либо продолжаетсЯ,
либо ѓена все еще спит.
     -- Ќасчет джинна? -- хрипло спросил ѓена.
     -- Љакого джина? -- удивилсЯ господин ЉостЯ. -- ‡наете, давайте сначала
обсудим дела, а выпить сможем потом, в самолете, у нас очень мало времени.
     -- ‚ каком еще самолете? —его выпить?
     --  „жин.  …сли Я вас правильно понЯл. “делите мне две минуты, Я сейчас
все объЯсню.
     € он все объЯснил. ‘ ним, с ѓеной ђыжовым, немедленно хочет встретитьсЯ
глава "Њайкрософта" Ѓилл  ѓейтс. „лЯ чего -- никто не знает, но ему,  Љосте,
было велено немедленно  ехать за  ѓеной  и  уговорить  его  срочно лететь  в
Љалифорнию,  решить все  сопутствующие  проблемы и сопроводить ѓену к Ѓиллу.
Ћн,  ЉостЯ,  понимает,  что  ѓена  человек занЯтой  и  не  может просто  так
выбросить  несколько дней из  своего  напрЯженного  графика, и  потому готов
компенсировать все неудобства. Ќу, в общем, вроде командировочных...
     -- ...скажем,  десЯть  тысЯч в  день вас устроЯт? € все расходы  за наш
счет  --  перелет,  еда,  гостиница.  Ќужно  будет  три-четыре  днЯ, только,
пожалуйста, ехать надо прЯмо сейчас. ‘амолет уже ждет.
     -- „есЯть тысЯч? -- “ ѓены пересохло  во рту,  и поэтому фразу про  то,
что  его еще  ждет какой-то  самолет, он  пропустил  мимо ушей. -- ‚  день?!
„есЯть тысЯч -- это сколько в долларах?
     --  „есЯть тысЯч  в долларах, -- спокойно объЯснил ЉостЯ, -- это десЯть
тысЯч долларов.
     Ќесколько  секун