щего, без палки стимулирующей - уж не  годитсЯ
коза  длЯ Ђркадии,  нет  ей возврата к душевной  простоте, к  первоначальной
гармонии. € рада бы коза удалитьсЯ в  леса темные, кудрЯвые,  есть  сладкие,
травы, пить  ключевую воду и на свободе бегать по  горам, дивЯсь на солнце и
месЯц,  - да застыло в ней ее рабство,  страшно  ей  гулЯть  самой по  себе,
расперло ее молоко, а ведь еще и зима придет.
     Ѓежит  коза, торопитсЯ, но —еловека нет  как нет. €  выходит она к луке
синего морЯ,  где  стоит Џерунов дуб.  ‘мотрит  она  в  светлую воду  как  в
зеркало, и видит в  том зеркале бородатое лицо в гирлЯнде августовских звезд
- лицо темное, непонЯтное, никем не воспетое, никем не любимое...
     џ ли  это?  -  шепчет  коза,  дивЯсь  смутному отражению  в  блистающем
жемчуге. - Љак же никто не увидел, что Я такое?
     Љличет орел, шипит змеЯ, стоЯт над  Яром  ‘олнце  и  ЊесЯц  - и больше-
ничего. ‚прочем, нет: еще стоит  на  горе  избушка, а в  избушке мать качает
сына, напеваЯ песню о  ней, козе-дерезе. Џоет она о том, что скоро придет из
волшебного леса кормилица,  четыре четырки,  две рас-топырки,  молока  полны
бока,  -  сладко  ребенку ждать  козу  под  заунывное материнское  пение!  Ђ
материнский неподвижный взор - видит ли он что-нибудь, куда он устремлен - в
будущее ли,  в прошлое? Ќаверное, в прошлое, одно оно  только  нам известно,
настоЯщее  не осмыслить, а  будущего  знать  не дано.  ‚от  и  ты, животина,
смотришь неподкупным  оком назад, на свою дорогу, -  о русскаЯ землЯ, уже за
шеломЯнем еси!

     г.’ула. 1987 г.