л  и  вообще
давно в отставке." "Љонечно. Љ тому же он сейчас и не академик  какой, чтобы
так жить. € мама его не знатнаЯ доЯрка. ‡арплата у нее такаЯ же, как у твоей
мамы. Ћна у него тоже  торгует, только  в буфете при лучшей  гостинице. €  у
отца  его  зарплата, как  и у  моего  родимого на  его  высокой  инженерской
должности. ’ак  мой  досмерти рад, что на  более-менее  приличный  велосипед
накопил. Џросто старший „ашковский  -- ревизор  каких-то крымских ресторанов.
Џоэтому у твоей мамы проблема  купить лишние  чулки, а  у  мамаши  ”еликса --
очередное  золотое кольцо с рубином. ‘оображай! џ бы еще понЯла, если бы тут
расчет  с твоей  стороны,  но любовь?.." "Ќо и он любит  менЯ..."  "Ќе смеши
менЯ. Ћтпрыски таких семей вообще любить  не способны. Ћн на тебе никогда не
женитсЯ. ђади прописки он бы лучше на ќллочке или на ей подобной  из  своего
круга и своей нации... Ђ тебЯ, подруга, твой ”еликс поматросит и бросит."
     € бросил, как вы увидите дальше. ‡ато как поматросил!.. ‚ конце концов,
чтобы   было   что  вспомнить   в   старости,  надо   иметь   в  жизни  хоть
безрезультатную, но Яркую любовь.
     ”еликс  не жил  в  общежитии, как  другие иногородние. ‚ его комнате  у
Ќарвских ворот  мы провели  лучшие дни и ночи той зимы после колхоза.  Ќазло
его ком-пании...

        5.
     ”еликс:
     ‚  нашем кругу, конечно, обсуждались так  или иначе все  однокурсники и
одно-курсницы, но уж  кому доставалось  больше всех, так  это  ’ане. €  рост
великоват длЯ женщины, и носом шмыгает, когда волнуетсЯ, и "вымЯ свое  вечно
выпЯ-чивает", и попкой  вертит,  и в животе у нее бурчит,  так как она очень
бедна  и  всегда голодна. џ уж не  говорю о  том, как обыгрывалось выражение
"блестЯщаЯ студентка" применительно к ее стареньким жакетам и юбкам.
     „евочки  не  терпели  ее  за  внешнее  превосходство,  а  мальчики -- за
откровенное  пренебрежение  к их попыткам  за ней ухаживать.  Ќемедленные  и
резкие  отпоры красавицы  с  ходу объЯснЯлись ее естественным антисемитизмом
низших слоев общества. Љогда ѓена Ѓогун как-то особенно настойчиво приглашал
ее на танец на институтском вечере, она молча подвела его к большому зеркалу
и  сказала,  обдав  ледЯным  взглЯдом:  "—его бы  тебе, ѓена, не  найти себе
девушку твоего калибра? Ќу посмотри на нас обоих -- кто ты и кто Я?"
     ‘мотреть на  них  рЯдом было,  честно  говорЯ,  так  же неприЯтно, как,
скажем, на бриллиант в обгоревшем спичечном коробке. ‚ конце  концов, любовь
не так  уж зла. ‚ыбрать  себе такого парнЯ ’анЯ  могла разве что по суровому
расчету. Ќо тогда уж лучше все-таки кого другого...
     ‚ этой ситуации бедного ѓену, как  мужчину, могло  утешить только одно:
’анин  антисемитизм. € -- пошло, поехало. €наче, чем юдофобкой ее у нас никто
не  называл. Ђ заодно подслушивались, редактировались и комментировались все
ее замечаниЯ, муссировалась ее теснаЯ дружба с ’амарой ‘личенко, считавшейсЯ
такой же откровенной антисемиткой, как и ее парень -- „има ‚одолазов.
     Ђ надо вам сказать, что  болезненнее всех на  любой чих в мою еврейскую
сторону реагировал тогда Я сам. Ќе будучи таким сионистом, как многие другие
в моем окружении, Я ценилсЯ в компании именно за умение немедленно адекватно
реа-гировать в трамвае  или в парке на  оскорбительные замечаниЯ  прохожих в
наш  адрес. џ прошел уникальную семейную школу самозащиты без оружиЯ у моего
папы -- отставного полковника морской пехоты и мастера спорта.
     ‚ели мы  себЯ  достаточно раскованно. Љонечно, не так, как израильтЯне,
заметнее  и противнее  которых на улицах  европейских  столиц только  пьЯные
русские, но и не совсем так, как положено вести себЯ приличным людЯм.
     € вот как-то в мае на Ћстровах мы с ѓеной и ‚алерой взЯли в лодки  ќллу
и  „ину  -- сестру  ѓены. € привычно  дурачились  на  тихих  прудах,  когда с
соседней лодки  нам сделал замечание парень в  форме морЯка торгового флота,
катающий  какую-то  блондинку.  ‚алера стал кривлЯтьсЯ, всЯчески  провоцируЯ
драку.  ’ем  более,  что  тот  сказал  своей  подружке по-английски:  "Kikes
swagger", а эрудит ѓена тут же перевел это  как "жиды  куражатсЯ". Ќа берегу
тоже нашелсЯ эрудит, и оттуда в наш адрес уже по-русски такое понеслось, что
никакие  мои  приемы  нас  бы  не  спасли,  вытащи  они  нас  на  берег.  Њы
переглЯнулись, налегли на весла,  нырнули под вне-шний мостик на Њалую Ќеву,
что строжайше запрещалось, а вернулись на пруды только через пару часов.
     Љогда мы сдали лодки и поднЯлись с мостков на аллею, морЯк самозабвенно
цело-валсЯ со своей  девушкой, сидЯ на скамейке. ‚алера совсем было собралсЯ
с  ним  выЯснить  отношениЯ, как сидЯщаЯ  на коленЯх морЯка блондинка  вдруг
обернулась, и на нас тревожно сверкнула знакомаЯ синева.
     ‹ицо  ’ани пылало,  ее  кофточка была расстегнута,  впервые открыв  мне
истинное великолепие  ее свободно  метнувшейсЯ груди.  ѓена с ‚алерой тут же
замерли. Ђ  ’анЯ улыбнулась нам вспухшими губами, не застегиваЯсь, прижалась
к своему кавалеру, обнЯв его за шею и сказала ему, но глЯдЯ в упор только на
менЯ: "‚се в порЯдке, милый. ќто мои однокурсники. Џривет, ”елЯ! Ќе простыли
на реке, пока от нас бегали?"
     ЊорЯк что-то пробурчал в наш адрес, пытаЯсь освободитьсЯ от ее объЯтий,
но  она  тут  же   залепила  ему  рот  поцелуем,  а  нам  оставалось  только
ретироватьсЯ.
     "Џроститутка! -- шипела  тогда  ќлла. -- Ђ еще студентка!  Ќадо же, сидит
при всех  на  коленЯх  у морЯка  чуть  не голаЯ... „аже  не веритсЯ, что это
‘мирнова..."
     "ЉакаЯ грудь! -- жарко стонал  мне на ухо ѓена. -- ЏредставлЯешь... он ее
целовал прЯмо... џ теперь три ночи спать не буду... „а Я ей завтра же сделаю
официальное предложение руки и сердца!.." "Ђнтисемитке?" -- ехидно спросил Я.
     "Ћ чем это вы, мальчики? -- насторожилась ќлла. --  Њы же договорились: в
нашей компании никаких секретов!"
     "Ћни  о  бабах,  ќлла, --  насмешливо сузила „ина свои бархатные глаза в
пушистых  ресницах  и  милым  жестом  отбросила с  высокого лба прЯдь густых
вьющихсЯ  светлокаштановых  волос.  --  Ќе  могут  придти  в  себЯ  от  вашей
однокурсницы. Њеж-ду  прочим,  Я бы на их месте  тоже обомлела, как  она  им
своим бюстом в глаза плеснула..."
     "„а что  тут особенного! -- задохнулась ќлла. -- …сли хотите знать, такой
груди  любаЯ женщина на  ‡ападе просто  стыдитсЯ,  делает  себе пластические
операции  за большие деньги.  Ђ  ‘мирнова вечно  носит  протертые свитера  --
специально длЯ мужчин с примитивным вкусом."
     "Љак будущий  врач,  Я  должна  вас  охладить,  --  потупилась „ина. -- ‚
анатомическом  театре  этот  вожделенный  вами  орган  состоит  из  довольно
противного желтого  жира.  ‘туденты-медики  после  такого  вскрытиЯ  надолго
избавлЯютсЯ  от роман-тики." "‚от-вот, -- обрадовалась  ќлла. -- Ђ у ‘мирновой
этого жира  просто в избытке, что  спереди, что сзади. €  не  удивительно  --
одними кашами питаетсЯ..."
     "Ђ,  главное,  с  кем так страстно  целуетсЯ, -- подал,  наконец,  голос
‚алера. -- ‘ убежденным  антисемитом международного класса! —то он там вЯкал,
ѓена?"  "Љу-клукс-клан -- coony-kike-catholic!  -- ниггер-жид-католик --  враги
белых протестан-тов." "Ќикто вокруг  английского не знает, -- заметил Я, --  а
ведь  как-то  сразу дога-дались,  о  чем шла речь и вызверились!  —то значит
расоваЯ солидарность!"
     "‡наете, до менЯ только сейчас дошло, -- заторопилсЯ  ѓена. -- …сли бы мы
не  удрали,  нас  бы  просто <i>линчевали</i>!  ЏредставлЯете?  ‚  ‹енинграде!"  "€
‘мирнова наша бы только радовалась и подзуживала,  -- резюмировала ќлла.  -- Ђ
ты, ”еликс, -- стремительно покраснели ее нос и  глаза, -- хуже всех себЯ вел,
когда  она вам свои  голые  сиськи  выставила. џ все видела -- у  тебЯ  глаза
горели  почище, чем у  этой  волчицы! ’ак и пожирал...  …сли  бы не Я и этот
морЯк, осталсЯ бы с ней, да?" "ќллочка, успокойсЯ, -- привычно целовал Я ее в
щечку. -- ‚ечно ты менЯ ревнуешь."
     "‘амый верный способ отпугнуть жениха,  -- заметила „ина, странно на нас
с ќллой поглЯдываЯ. --  …сли бы ”еликс был моим женихом,  Я бы его сейчас еще
сильнее приревновала.  Љ такой "миледи" просто невозможно не ревновать, но Я
бы  отнеслась  к  этому  с  пониманием  и перенесла  бы  свою обиду молча, с
достоинством."
     "џ  подумаю, -- вдруг сказал Я, впервые  присмотревшись к  очень изЯщной
сестре ѓены. -- Ќе исключено, что ќлла совсем не к той ревнует." "Ђ к „иночке
Я бы и не  ревновала, -- уже смеЯлась подруга детства. -- „иночка никогда себе
не позволит того, что эта дрЯнь!.."

        6.
     ”еликс:
     "”еликс,  -- говорила ’анЯ, занЯв  свою любимую  в наших любовных  играх
позу  на мне  верхом,  перебираЯ мои  волосы,  -- мне  ведь  тоже  приходитсЯ
испытывать  такой  пресс! ‘ кем, мол, ты свЯзалась,  пролетарочка? ‘ чуть не
генеральским сынком. € евреем впридачу. Њы же с тобой люди совершенно разной
породы. Љак  вы в своем кругу  называете нас, русских? ‚от  именно... €  еще
говорЯт, что, если ты на мне все-таки женишьсЯ, то рано или поздно увезешь в
€зраиль, и Я потерЯю свою ђодину."
     "Ђ  как  нас называет твое окружение? --  занималсЯ  Я, в  свою очередь,
своим любимым делом,  поглаживаЯ кругообразными движениЯми ее качающуюсЯ над
моим лицом  грудь. -- Љак назвал  менЯ  тогда „има? Ђ ѓена  нам  перевел, что
значит kike на Языке  американских расистов. Ђ ты целовала того морЯка сразу
после того, как он обозвал нас жидами! •отЯ он сделал это только за то,  что
мы не стеснЯемсЯ проЯвлЯть  среди титульной нации  хорошее настроение! ’очно
так же целовала, как теперь менЯ, Я видел..."
     "ђевнует!  --  пристраивалась  она  поудобнее   длЯ  продолжениЯ  нашего
счастьЯ. -- Ќаконец-то и он менЯ ревнует! Ђ что? ‡наешь какой морЯк... †алко,
что плавает далеко  и целуетсЯ редко... ’ы что, ”елька!...  Ѓольно же..." "Ђ
морЯка терпела? Ќу что, отпустить?" "Ќет!.. Ќет!! …ще!.."
     "Љстати,  о  птичках, --  смеЯлась она,  подкладываЯ дрова в топку нашей
круглой печки и сидЯ на скамеечке в одних трусиках,  хотЯ Я был уже в брюках
и  пуловере, вечно замерзаЯ  в этом  сыром ‹енинграде,  как бы мы  ни топили
круглую печку. --  џ тогда даже не понЯла, что сказал о вас мой замечательный
морЯк.  Њы  с ним  просто друг  перед  другом  выпендривались, хвастаЯ своим
английским.  Ђ  что касаетсЯ моей компании, то в ней обсуждались  не столько
наши  с тобой  национальные  различиЯ,  сколько социальные.  „ескать, у  вас
двухэтажный свой  дом  на берегу морЯ, виноград прЯмо над головой свисает, у
папаши "волга"-пикап."
     "Ќу  и  что?  --  сердилсЯ  Я. -- ‚  ‘евастополе у всех  виноград. ќто же
субтропики."  "Џапа  действительно  генерал?" "Њой папа давно в отставке.  €
вообще, что это  за  расспросы?  ‚от уж  не думал, что тут  расчет  с  твоей
стороны, а не любовь..." "‘ моей-то стороны именно любовь, а вот ты зачем со
мной свЯзалсЯ? ’ы ведь видел сегоднЯ мою единственную ђодину."
     "„а уж, расчет подсказал бы мне другую ленинградку..."
     "‚от!  --  прижалась  она лицом к  моим коленЯм. -- Ђ эти дураки говорЯт,
что, мол,  отпрыски таких семей  вообще любить  не способны.  —то  ты на мне
никогда не женишьсЯ.  ђади прописки ты бы лучше на ќллочке женилсЯ или нашел
кого другого  из своего  круга и  своей нации..." "Ђ с тобой Я  зачем, по их
высокому мнению?" "Ђ менЯ, ”еликс, ты поматросишь и бросишь... ’ы  чего  это
весь дрожишь? ‘ейчас Я дров подложу."
     "Џросто засиделись мы  с  тобой в этих стенах. •очу подвигатьсЯ. ‡наешь
что,  ’айка.  Џошли на каток."  "‡автра?"  "‘ейчас." "’ак  полночь  же,  все
закрыто..." "Ђ Я дыру на стадион знаю."
     "Ђ раздевалка?" "’ут коньки оденем. ђЯдом же!"
     Ћна быстренько надела брюки и свитер, натЯнула  коньки. ‘тупаЯ ими  как
можно осторожнее по паркету прихожей, чтобы не будить и так едва смирившихсЯ
с пребыванием здесь ’ани соседей, мы с  непреодолимым смехом  и уже  с шумом
скатились по лестнице и просто поехали на своих коньках по ночной  наледи по
тротуарам к Ќарвским и далее к стадиону.
     „ыра была на месте. ‘лавнаЯ такаЯ дырочка, сквозь которую ’анЯ не могла
протиснутьсЯ ни прЯмо, ни боком, хотЯ Я был уже внутри. џ со смехом проводил
ее в щель, целуЯ прЯмо через свитер.
     "„а  потерпи ты! -- смеЯлась она. -- ‡ачем же тогда  мы  здесь?  Њог и на
кровати целовать  натурально, без  упаковки."  "Џросто  Я  вспомнил,  как  Я
обезумел, когда тот морЯк тебЯ на Љировских островах целовал... натурально."
     "Ћй, ну прЯм не морЯк, а зверь попалсЯ..."  "Ђ Я?" "’ы? Ќу  какой же ты
зверь, ”еличка? ’ы  -- человек.  ‘амый мой  любимый человечек на земле. ‘амый
добрый  и  беззащитный  мальчик... ’ак  мы катаемсЯ, или  сразу будешь  менЯ
обратно в дыру протискивать?" "Ђ что? ‡амечательное занЯтие!"
     Ќа пустынных, занесенных снежным пухом  беговых дорожках стадиона  было
очень  мило.  ”онари  не  горели. ‚округ была синЯЯ  фосфорическаЯ тишина, и
падал снег. ’олько пели наши коньки и жарко дышала ’анЯ у моей щеки, пока мы
катались  "голландским  шагом", что  позволЯло  мне крепко  ее  обнимать  за
сильную гибкую  талию и  прижиматьсЯ  снизу  рукой  к  ее часто вздымающейсЯ
груди.  Ћна не  надела под свитер  лифчик  и мне  вдруг  померещилось, что Я
катаюсь с голой ’аней...
     "’ы похудела,"  --  радовалсЯ  Я,  когда ’анЯ сама  протиснулась в щель.
"‚спотела и скользкой стала..."
     Њы  вскарабкались  с грохотом на второй этаж,  а тут  оказалось, что  Я
второпЯх хлопнул входной дверью, забыв дома ключи. ‡вонить было бесполезно --
сволочи-соседи  принципиально дверь  не откроют  после нашего  шума. €дти  к
кому-то в коньках и в одних свитерах?..
     "Џобудь здесь, -- сказал Я -- ‘ейчас сам открою..."
     Њне  удалось  проникнуть  в  комнату через  форточку  и  открыть  дверь
изнутри.  ‚от  тут  уж  мы намеренно простучали  коньками по  паркету общего
коридора,  заперлись  в  своей  комнате и  стали лихорадочно раздевать  друг
друга.
     Љогда схлынули первые восторги,  Я вдруг решил осуществить то, что  мне
померещилось  на  катке. Љ  ’аниному  изумлению,  Я  вдруг  стал  -- голый  --
натЯгивать на  ноги ботинки с коньками. Ћна тут же  с  восторгом последовала
моему  примеру  и мы сделали  несколько  шагов по  паркету,  словно  катаЯсь
"голландским шагом"  с  руками  крест-накрост и  с  ощущением  на моей  руке
тЯжести ее груди.
     "Ћй, не  могу больше!.. -- с хохотом опрокинула  она менЯ на  кровать  и
бросилась сверху, звенЯ коньками по железной старинной кровати. -- Ќадо же! ‚
одних коньках... Ќикогда ни от кого и не слышала!"
     Љатание на ночном стадионе и наш пикантный нарЯд так зарЯдили  нас, что
мы долго не могли остановитьсЯ, опрокидываЯ  друг друга на  спину и утопаЯ в
поразительно мЯгкой, уютной постели.
     "џ чуть сознание  не потерЯл,  когда вдруг увидел там в парке, как твой
морЯк на тебЯ... без купальника  смотрит, --  почему-то заело менЯ сегоднЯ на
том  эпизоде.  --  „а еще целует.."  "ђазрешаетсЯ и  вам... ’еперь эту...  ‚ы
довольны,  ќдмундович?"  "€льич..."  "„а   у   вас   просто  маниЯ  величиЯ,
„ашковский!  ’ы же ”еликс. ‡начит, ќдмундович." "Њендельсон тоже ”еликс. Ђ Я
”еликс  €льич по паспорту."  "Њен-дельсона  вы приплели  из самых садистских
соображений, а вас, товарищ, если вы уж так настаиваете, Я буду звать просто
€льич. Њожно?" "Ќо при одном условии. Љоль  у нас с  вами пошли такие смелые
эксперименты, то как революционнаЯ подруга относитсЯ к идее поехать со своим
€льичем как-нибудь на дачу его дЯди и освоить способ такой же любви на снегу
--  в лыжах". "‚ восторге!.."

        5.
     ”еликс:
     ‚от  уж где был собачий  холод, так это в заколоченном на  зиму доме на
дЯдиной  даче, когда мы отодрали  доски и проникли  внутрь.  џ  тотчас набил
дровами печку и затопил колонку длЯ ванной, но долго не решалсЯ снЯть пальто
и переодетьсЯ длЯ лыжной прогулки.  ’анЯ, напротив, тут же оказалась в своем
свитере и торопливо смазывала лыжи.
     ‘тарые  ели  замерли  в  тишине.  „ома  стоЯли  под  снежными  шапками,
свисавшими с крыш  до  самых  окон, которые  утопали основаниЯми в  глубокие
сугробы.  Ћт станции  по  улице  дачного  поселка  вели  только  наши следы.
Њартовское солнце  сиЯло с  белесого  неба, отражаЯсь  голубыми, розовыми  и
золотистыми искорками. ’ени от елей на Яркой белизне казались темно-синими.
     "”еликс, -- загорелась ’анЯ,  оглЯдываЯ поселок с крыльца. -- ‘мотри -- ни
души. ’ак что это не такаЯ уж шутка насчет любви в лыжах., а?  „авай устроим
лыжную прогулку ню." "’ы что, мне и так холодно!" "Ђ мне нет!"
     Ћна вернулась в дом, из трубы которого в небо бил белый дым, растекаЯсь
среди еловых пиков, и вернулась действительно в одних ботинках. ЏриводЯ менЯ
в  трепет,  она  наклонилась  закрепить  лыжи. ѓлЯдЯ на неестественный блеск
белой кожи  на фоне  снегов, Я подумал, что  моЯ  подруга что-то  уж слишком
любит обнажатьсЯ...
     "ќто  элементарно,  ‚атсон,  --  сиЯла  она своей  ослепительной спиной,
улыбкой  и голубизной глаз, оборачиваЯсь ко мне на лыжне, когда Я спросил ее
об  этом.  --  —тобы  подчеркнуть свою  индивидуальность  женщина  пользуетсЯ
переменчивой  модой. Њне это недоступно.  ‡ато Я достоверно  знаю, что уж  в
<i>таком</i> нарЯде мне  равных  нет. Ќу,  какую ќллочку ты способен вообразить  на
фоне такой попки?" "„а не верти ты намеренно, -- радовалсЯ Я, спеша за гибкой
и уже розовой от  легкого  морозца лыжницей. -- “ тебЯ и так  все  играет при
каждом движении." "‚озбуждает?" "Ђ как ты  думаешь?" "џ думаю только  о том,
чего  это  ты мед-лишь...  ‚перед, €льич! …сть  у революции начало...  где у
революции конец?.."
     „ома Я усадил  ее в заполненную горЯчей водой  ванну, куда  она  тут же
затащила  и менЯ. Њы так  там отличились, что всЯ вода оказалась выплеснутой
не только на пол и на стены, но и на потолок ванной комнаты.
     Џотом Я  не спеша  вытирал ее  полотенцем,  намазывал с  ног до  головы
тетиными  кремами,  усадил  в кресло напротив трюмо и стал, пользуЯсь феном,
расчесывать   ее  тонкие   густые   волосы,  которые  прЯмо   на  глазах  из
темно-коричневых  и  прилип-ших  к лицу и  шее  превращались в  золотистые и
волнистые, ниспадающие волнами на округлые бальные плечи.
     Џока Я делал ей прическу, она очень внимательно  и серьезно смотрела на
себЯ в трюмо и специально длЯ менЯ времЯ от времени поводила  из  стороны  в
сторону грудью.
     ’ак  начались  наши <i>особые отношениЯ</i>, сыгравшие, как  вы  увидите ниже,
роковую роль в нашей совместной судьбе...


        ѓ‹Ђ‚Ђ ‚’ЋђЂџ. ‹…Ќ€ЌѓђЂ„. ЋЃ‹Ђ‚Ђ

        1.
     ”еликс:
     Џосле  моего  открытого  сближениЯ  с ’аней  на  менЯ  началась облава.
Љомната, которую  Я снимал из-за острой неприЯзни к  любому скоплению  людей
вообще и  к общежитиЯм в частности, стала  вдруг притЯгательной длЯ тетушек.
Ћни  видели  спасение в  моем  срочном браке с любой достойной  особой.  ’ем
более, что времени длЯ раздумьЯ больше не оставалось. ђаспределение на носу,
а  остатьсЯ в ‹енинграде  можно  только  с  местной  пропиской.  ‘ама  мысль
вернутьсЯ в сонный ‘евастополь, не говорЯ о провинции вообще, приводила менЯ
в  отчаЯние.  ‹учше  всех в качестве  вкладыша  о  прописке в  моем паспорте
подходила  ќллочка  со своим  папой-профессором  ‚оенно-морской  академии  и
другом  самого   Ђнтоколь-кого,   у   которого  мечтала  работать  всЯ  наша
студенческаЯ  элита. Ќо ќлла  была  длЯ  менЯ  только подруга детства.  € до
близости с ’аней Я не представлЯл ее в моей постели, а уж после...
     Ђ  она, увереннаЯ  в своей  неотразимости, предполагала не  мое,  а  ее
решение нашей совместной судьбы.  €  была искренне удивлена, что Я  ушел  от
нее,  да еще к ’ане. ’ем более, что "миледи" ничуть  не хуже ќллы подходила,
как ленинградка,  в качестве  того  же  вкладыша  в паспорт.  ’олько  вот  к
Ђнтокольскому  мой путь  был бы более  проблематичен. Њне светил завод, а  Я
любые производства, даже кон-структорские бюро  после практик терпеть не мог
--  только Ќ€€...
     ‚озвращаЯсь к началу, Я хотел бы  заметить, что распределение в военные
–ЉЃ, Ќ€€, не говорЯ о заводах, было длЯ нас,  чистокровных советских евреев,
само  собой  разумеющимсЯ --  при всех  наших  разговорах  об  антисемитизме.
Љорабелка в  те годы вообще  была  эталоном порЯдочности во всех отношениЯх,
включаЯ  нацио-нальную  терпимость.  Џрофессора  ценили  в  студентах только
знаниЯ  и умение. ‡а шесть лет у менЯ не было ни  одного  повода их в чем-то
заподозрить.
     Ђ  уж  вообразить,  что,  скажем,  ‘мирновой  начислили  в  бухгалтерии
какого-то  –ЉЃ  сто  рублей  в  месЯц,  а Љоганской,  на  той же  должности,
пЯтьдесЯт за то, что она еврейка, стало возможным только после переезда  "из
галута на ђодину"...  ’ак что длЯ менЯ было проблемой не попасть на работу в
оборонную  промышленность,  а зацепитьсЯ  при этом  за  ‹енинград.  ‚прочем,
необоронных предприЯтий длЯ  выпускников Љорабелки практически не было -- при
той  круговой обороне, какую держала  в Ђфрике, Ђзии, ‹атинской Ђмерике и  в
разных  прочих  Џалестинах  ци-тадель  извращенного социализма...  Џрофессор
Ђнтокольский слыл  юдофилом,  а  потому  ѓена,  ‚алера, ќлла  и  все  прочие
ленинградцы  из  нашей   еврейской   компании   попали   на  предварительном
распределении к нему -- в лучший Ќ€€.  џ подписал туда же, предполагаЯ как-то
прописатьсЯ до окончательного решениЯ комиссии осенью.
     ’уда  же  была прЯмаЯ дорога и ’ане,  написавшей какую-то нашумевшую  и
важную длЯ Ђнтокольского курсовую работу. Ќо ее  в  списке распределенных  в
головной Ќ€€  Я  почему-то  не  заметил,  не обратив  тогда  на  это особого
вниманиЯ.
     Њы вообще так увлеклись одной  стороной наших отношений, что, как потом
выЯснилось, Я  своей  любовницы в ином качестве вообще не знал. ‘кажем, мы с
ней  ни разу  не были вдвоем  в  ресторане  или  кафе. Ћт  всех  предложений
подобного   рода,   даже   от  угощениЯ  дома  она  мЯгко,   но   решительно
отказывалась.џ  понЯтиЯ  не имел, где и чем она вообще  питаетсЯ. “ ’ани был
ключ от  моей комнаты.  Њы там встречались только длЯ того, чтобы немедленно
начать  целоватьсЯ, а  расставались  после  такого изнеможениЯ,  что  оба  и
говорить ни о чем не могли.

        x x x
     Њежду тем, ќлла не придумала иной  защиты своего счастьЯ, кроме длинных
писем  с массой восклицательных знаков дорогой тете  ‘онечке,  моей  маме, и
накачала ее чрезвычайно.
     ‚  конце  концов, мама  сама прикатила в ‹енинград, но  познакомитьсЯ с
этой категорически  отказалась. "Џосмотрю-ка  Я на нее сама издали, -- решила
она. -- ‚озьмите билеты, ну, скажем, в Њалый оперный на "Џер ѓюнта". …сли она
мне понравитсЯ,  Я тебе  сделаю  вот  так. € ты нас  познакомишь в первом же
антракте. Ќо если нет, то Я тебе сделаю вот так и... ты менЯ знаешь!"
     Њама взЯла у дЯди ћры, папы ќллы, его морской командирский бинокль и на
сцену из  своей  ложи,  по-моему, даже не взглЯнула. Ћна мне  сделала второй
знак почти сразу же, как только мы с ’аней  поЯвились в партере, и мне стало
совсем не до музыки. џ действительно хорошо знал свою маму...
     ’анЯ  была в своем единственном выходном платье  с короткими  рукавами.
‘удЯ по всему, оно было сшито давно и без учета естественного роста девушки,
а потому  так обтЯгивало ее фигуру, что  моЯ любимаЯ действительно выглЯдела
вызывающе. ’ем  более с ее ногами, походкой, да еще в  таком театре. Љогда Я
проводил ’аню и  примчалсЯ в квартиру тети, мама с  порога вынесла приговор:
откровеннаЯ простигосподи... € потребовала от менЯ немедленного разрыва.
     ќто было как  раз  в пик нашей любви, и Я отказалсЯ. Њама устроила  мне
одну  из своих  южных истерик  прЯмо  в  квартире оцепенелых  от непривычных
интонаций  питерских  родичей,  а  потом  долго  и  горько  плакала  в  купе
поезда-"семерки", когда  Я ее  провожал.  џ очень любил ее и плакал вместе с
ней, но в моей комнате у Ќарвских ворот менЯ ждала похудевшаЯ и похорошевшаЯ
от всех этих потрЯсений ни в чем не виноватаЯ ’анЯ, и Я ничего утешительного
маме так и не сказал.
     ’огда тетушки предпринЯли атаку с другой стороны.
     Љак-то менЯ  (естественно, без ’ани) пригласили на какое-то торжество в
семье ѓены и „ины  Ѓогун. €х отец ‘емен Ѓорисович  был известным адвокатом и
отличалсЯ  профессиональным  красноречием.  ‚  этот  вечер  он  развлекал  и
привле-кал менЯ, пожалуй, с не меньшей страстностью, чем недавно, к восторгу
всего сво-бодного мира, спасал от расстрела евреев-"валютчиков".
     Џотом мы  уединились  с „иной в ее комнате и  присели на  диван,  чтобы
вместе  посмотреть  семейный альбом. Ћбычное  занЯтие  в семье потенциальной
невесты. „ина  давала  поЯснениЯ, листаЯ страницы  с чужими  лицами.  €  тут
открылась  большаЯ фотографиЯ „ины на  их даче среди  зарослей.  „ина была в
одних плавках и очень мила с белым  следом  на  фоне загара. џ, естественно,
впилсЯ  глазами в  пикантное  фото.  „ина  вскрикнула,  выхватила  "случайно
попавший куда не надо" снимок и густо покраснела, захлопнув альбом.
     "€ кто это  тебЯ так снимал?  -- не собиралсЯ Я замечать ее  смущение. --
‹юбимый мужчина?" "Ќичего подобного... спроси сам у ќллы. Њы с ней одни были
на  даче."  "€ сделали  один снимок?" "Ђ тебе какое дело?" "•очу  посмотреть
остальные." "Џосмотришь. Љогда заслужишь..."
     ЋпЯть оставалось только целоватьсЯ на этом диване. € чем дольше  Я этим
зани-малсЯ, тем меньше мне хотелось с ней расставатьсЯ.
     „ина  была не просто  привлекательнаЯ, но  какаЯ-то  изначально роднаЯ,
умнаЯ, сдержаннаЯ, ласковаЯ, с тонкими питерскими манерами. ‘ ней  Я отдыхал
от раздвоениЯ личности, национальных комплексов. ‘воЯ  девочка... џ зачастил
к Ѓо-гунам и перестал звонить ’ане, поселившись у тетушки на Џетроградской.
     ‚озвращаЯсь  к  современной  длЯ  менЯ  реальности, Я вообще  удивлЯюсь
своему тогдашнему "раздвоению личности" и прочим комлексам.
     ђусские, включаЯ ’аню, были в тысЯчу раз больше похожи на  евреев,  чем
большинство  израильтЯн. Љак-то Я оказалсЯ дома у  работодателЯ-"марокканца"
как  раз в  „ень  памЯти жертв Љатастрофы,  когда  сирена на несколько минут
останавливает  на  полном  бегу  всю  страну,  чтобы  почтить  памЯть  шести
миллионов. Џока  Я стоЯл  и едва  сдерживал слезы под невыносимый вой, Њорди
весело  перемигивалсЯ  со своим взрослым сыном. "’ы  не  скорбишь по евреЯм,
погибшим от рук нацистов?" -- с изумлением спросил Я. "Ќас это не касаетсЯ, --
отмахнулсЯ он. -- Ђшкиназы -- европейские евреи -- чем-то очень достали немцев,
если те так озверели. Ќас в ‘еверной  Ђфрике не трогали. Ќаш  духовный лидер
считает, что в Љатастрофу погибли только те евреи, что имели души грешников,
те,  кому  не  следовало и  на свет  рождатьсЯ!"  "’о есть, по мнению твоего
раввина,  ‚севышний сам  поручил ѓитлеру выполнить  волю небес и  уничтожить
скверну на  планете?  —то  нацистскаЯ  идеологиЯ была  предначертана свыше?"
"€деологиЯ --  это по вашей,  русской части. џ знаю только, что вести дела  с
немцами  одно удовольствие. ‡амечательные  люди. ѓораздо лучше ашкеназов..."
"Ђ арабы и подавно лучше "русских",  не так  ли? -- вызверилсЯ Я. -- Ќе потому
ли ты платишь  палестинцу  Ђли  вдвое больше,  чем  мне  за  ту  же работу?"
"Љонечно!  Ђли  тут родилсЯ. ‚се его  предки веками жили на  этой  земле.  Ђ
откуда взЯлись вы все с вашими странными привычками и высокомерием? „а любой
араб имеет на Џалестину  в тысЯчу раз больше прав, чем олим.  џ лично всегда
голосовал за тех, кто был против русской алии. Ќам  вы  тут не нужны, понЯл?
Ђли гораздо  больше похож на евреЯ, чем  ты!  Ћн говорит на иврите  не  хуже
менЯ, соблюдает свои мусульманские традиции  и верит в единого Ѓога. Џоэтому
Я  ему  плачу  больше, чем тебе. Ђ в кого  веришь ты? „а у тебЯ, кроме твоих
кривых ухмылок и презрениЯ к нам, вообще нет ничего  за  душой. ‚ы не просто
русские. ‚ы русские-атеисты. ‚от мы с  тобой говорим сейчас  не на еврейском
Языке, а  по-английски. € на нем ты объЯснЯешьсЯ с трудом, знаЯ  только свой
варварский   северный  Язык,   на  котором  в  мире  не   говорит   ни  один
цивилизованный человек.  ’ы  демонстративно не желаешь  потратить хоть час в
день, чтобы освоить иврит потому, что ты презираешь наш Язык, наши традиции,
наше поведение,  даже нашу внешность.  џ давно  за тобой  наблюдаю. ’ебе так
противны наши голоса, что тебЯ  передергивает даже,  когда ко мне обращаетсЯ
мой внук! ’ы ненавидишь €зраиль, все еврейское, вообще все нерусское, вернее
--  несоветское! —то ты так таращишьсЯ? ’ы был уверен, что Њорди -- примитивное
существо,  обезьЯна,  что его  предки вылезли  из-под  верблюда,  когда твои
читали  "‚ойну  и мир"? “  тебЯ  и мысли не возникло  поинтересоватьсЯ  моей
биографией. ‘ефард  длЯ тебЯ --  фалафельщик  и грЯзнаЯ тварь.  ’ак тебЯ учат
твои русские газеты? Ђ Я училсЯ в Џариже потому, что знаю французский лучше,
чем ты свой русский. Њне не повезло. Џоэтому  Я  держу  этот заводик. € что?
ќто Я тебЯ принЯл на временную работу, а не ты менЯ. ’ебе у нас не нравитсЯ?
Љоль а-кавод!  ђоссиЯ огромнаЯ. €щи себе место у себЯ на  родине и не лезь в
чужую страну, не пытайсЯ  определЯть  в ней  мою судьбу. Ђрабу, видите ли, Я
плачу слишком много!  „а  будь  моЯ  волЯ,  Я  бы вообще  жил  в  нормальной
Џалестине  без  таких  фальшивых  евреев   как  ты,  чтобы  нами   управлЯло
еврейско-арабское  правительство  и  достойный  араб,  как  правил   Ќельсон
Њанделла  ћжной Ђфрикой  назло некоторым  "патриотам" вроде тебЯ. €врита  не
знает и знать не хочет, а строит из себЯ сиониста, shit!"
     Њне  почудилось -- жид. ‚прочем, это  слово  просто вопило из  всего его
монолога. ’акого  антисемита  Я  не встречал  никогда  в  жизни.  Ќо он  был
совершенно прав! „остаточно было  просто посмотреть на кишащую  вокруг семью
Њорди,  чтобы все понЯть. …сли  это и есть евреи, если это и есть страна длЯ
таких евреев, то Я сюда попал только потому, что заблудилсЯ...
     ‚ газетах  без конца  спорили  о  том, следует ли  мирно разделитьсЯ  с
палестинцами, или надо их просто выгнать танками  и  ракетами с вертолетов в
миллионные  лагерЯ беженцев в соседних арабских  странах.  Џока эта проблема
решалась,  назрел  вопрос,  как  разделитьсЯ или  разделатьсЯ  с  агрессивно
настроенными к евреЯм израильскими арабами. …сли и от них удастсЯ отделитьсЯ
или куда-то их выгнать, то немедленно возникнет проблема, как поступить с не
менее   агрессивными   и   наглыми   "марокканцами"   --  иудеЯми   арабского
происхождениЯ.  …сли  и  с  ними  удастсЯ  как-то  расквитатьсЯ за  все,  то
проклЯтаЯ амеба тут  же начнет делитьсЯ на израильтЯн и "русских". Џоследние
незамедлительно  разделЯтсЯ  на чистых евреев и грЯзных  бухарцев, грузин  и
прочих  чурок.  Ђ  там  вспомнЯт  о  неполноценности,  скажем, одесситов  по
сравнению с москвичами. џ  уж  не  говорю о "пейсатых", которые и друг друга
считают неверными, а  прочих евреев -- вообще исчадиЯми ада; о левых, которые
готовы утопить  в  ложке  дерьма  правых,  и  наоборот.  € как  на  все  это
препохабие  хватает  одного  крохотного и чудом  уцелевшего  в  аду  народа,
собранного,  наконец со  всего  мира?..  ‚едь,  в  отличие от  биологической
нормальной амебы, описанное выше омерзительное существо не  способно расти --
только бесконечно делитьсЯ....
     Ћднако,  мы  тут  с вами  замечтались о  светлом еврейском  будущем,  а
действие-то  происходит   пока   в  ‹енинграде,  с  тамошними  и  тогдашними
предрассудками.
     ’анЯ,  естественно,  волновалась  за  менЯ  и  как-то  вычислила,  куда
позвонить.
     џ смутно слышал из  ванной  голос тети:  "”еликса? Ћдну  секундочку. Ћн
прини-мает ванну. Ќо вы не беспокойтесь. Ћн не был у вас не потому, что  был
с  этой...  ќто „иночка."  "„инулЯ?  --  сказал  Я, хотЯ  чувствовал какой-то
холодок  в груди.  --  ’ысЯча  извинений, но Я снова  не смогу  попасть к вам
сегоднЯ вечером. Ђнтокольский такой придира. ’ы что молчишь? Ћбиделась?"
     "Ќемного,  ”еликс,  -- услышал Я  дрогнувший  голос.  --  ’олько  ты  зрЯ
извинЯешьсЯ. џ тебЯ отпускаю. € на этот вечер, и на все  последующие вечера,
занЯтые у тебЯ с... этой..."
     "—то?  --  закричал Я жалко.  -- ќто что...’анЯ? ’айка,  роднаЯ,  Я  тебе
все..."

        3.
     ’анЯ:
     Љонечно же  Я волновалась,  когда в разгар каникул ”еликс вдруг куда-то
пропал. “ менЯ случайно оказалсЯ телефон его дЯди, и Я решила сама позвонить
ему.
     ‹енинград в те дни залеплЯли мокрые  снега, а  кони Љлодта на Ђничковом
мосту становились похожими на доисторических чудовищ. џ с  трудом закрыла за
собой дверку ослепшей от  налипшего снега телефонной будки, стЯнула зубами с
онемевшей руки мокрую варежку, чтобы кинуть двошку.
     "”еликса? -- раздалсЯ  приветливый  женский голос. -- Ћдну секундочку. Ћн
при-нимает ванну. Ќо вы не беспокойтесь. Ћн не был  у вас не потому, что был
с этой... Ћн действительно был на консультации  у Ђнтокольского.  Ќе кладите
трубочку. Ћн слышал звонок и  сейчас выйдет. ‚ы слушаете?" "„а," -- Я до боли
закусила  пальцы.  ‘ырой  ветер  распахнул  дверку  будки.  ‹юди   осторожно
спускались по занесенной снегом  лестнице  подвального туалета. "Љак мама? --
трещала  тетЯ моего  кумира.  -- Џоправилась?  џ вчера  с ней проговорила всю
ночь.  Ќастаивайте,  „иночка   (ЉакаЯ  еще  „ина?  ќллу,  что   ли  она  так
называет?..)  Љак только вы  подадите заЯвление, она от него  отстанет. џ не
откажу  себе  в удовольствии  ее  лично известить. „ругого  пути просто нет!
Џросто  нет... Ђ Я так мечтаю стать и вашей любимой тетушкой. Ђга. ‘  легким
паром. ќто „иночка." "„инулЯ? -- голос  ”еликса  был  таким незнакомым, что Я
вообще усомнилась, туда ли Я попала. -- ’ысЯча извинений, но Я снова не смогу
попасть к вам сегоднЯ вечером. Ђнтакольский такой придира. џ переделал главу
курсового в пЯтый раз, представлЯешь? ’ы что молчишь?  Ћбиделась?" "Ќемного,
”еликс. ’олько ты  зрЯ извинЯешьсЯ. џ тебЯ  отпускаю. € на этот вечер, и  на
все  последующие  вечера,  занЯтые  у  тебЯ  с...  этой...  Њожете  подавать
заЯвление или  не подавать. € тетушке можно не беспокоитьсЯ и  лично со мной
встречатьсЯ..."  "—то?  -- глухо  кричал  ”еликс.  -- ќто  что...’анЯ?  ’айка,
роднаЯ, Я тебе все..."
     Ќа Ќевском и на ”онтанке исчезли все звуки.  „вигались машины, о чем-то
переговаривались через  шоссе дворничихи, раззеваЯ красные рты, но звуков не
было. ’олько косо летели мокрые хлопьЯ, залеплЯЯ мои горЯщие щеки.
     "Њне  так  нравитсЯ,  когда  ты расстраиваешьсЯ,  --  вспомнила Я  слова
”еликса как-то в постели.  -- “  тебЯ удивительно живой  носик. ЏрЯмо хвостик
какой-то, но Я его  очень люблю." Џо  всей вероЯтности,  с моим хвостиком на
лице сейчас творилось нечто ужасное. …сли  учесть, что  мои довольно наивные
голубые глаза от злости всегда вдруг становЯтсЯ Яркосиними и сверкают, то не
удивительно  что на менЯ  оглЯдывались  даже  равнодушные ко  всему на свете
ленинградские прохожие.
     Џотом вдруг  настала удивительнаЯ легкость, как на улице после дантиста
с  кровавой  ваткой во рту  на месте удаленного со страшной болью зуба. Ќо Я
ошиблась.  Ќичего тогда не  кончилось.  ’ут-то  он  и пришел ко  мне  домой.
ђазодетый,  с цветами, с конфетами, виноватый и пришибленный он с омерзением
пробиралсЯ среди обитателей нашей квартиры. Ќа мою усталую после работы маму
он тогда старалсЯ вообще не смотреть. Ћна же, напротив, не сводила глаз то с
него, то с менЯ, словно проверЯла на совместимость.
     "Ќу как он тебе, мама? -- спросила  Я, когда проводила его до остановки.
--   ЏонравилсЯ?" "Ѓарчук, -- скривилась она. -- Ќичего у тебЯ с ним не  выйдет.
’ы же у менЯ девочка заметнаЯ. Џоищи еще. Џо себе. ќтот -- не длЯ тебЯ."
     џ его  очень любила, а  потому  и не вникала в тщательно подготовленное
вранье. Џростила и все.  ‘нова начались наши удивительные  дни и ночи, пиком
которых стали "особые отношениЯ", как выразилсЯ ”еликс.
     џ  наврЯд ли рискну когда-либо описать  эти  отношениЯ даже намеком.  “
каждой влюбленной  пары есть свои подобные секреты, о  которых знают  только
двое  на всей  ‡емле, но  которые и  составлЯют, в сущности,  неповторимость
именно этой, а не другой свЯзи двух тел и сердец.
     Ђ  ”еликс без  конца вспоминал свое предатальство, едва не  поставившее
точку на  любых наших отношениЯх, и  не мог  поверить, что его могут вот так
запросто и без сцен простить... ‚прочем, пусть сам расскажет. „авай, ”елЯ...

        4.
     ”еликс:
     џ понЯтиЯ не имел,  где и  как  живет девушка моей  мечты, а  потому ее
адрес узнал в деканате. Њысль, что Я ее потерЯл навсегда,  поразила менЯ уже
следующим ве-чером  так,  что  Я  выскочил  из тетиного дома  и попер пешком
сквозь ночную  мокрую слепЯщую  метель  до Ѓалтийского  вокзала, не  замечаЯ
дороги.
     ’анЯ жила на „ровЯной, подъезд в глубине  темного двора-колодца, первый
этаж. „верь в драном дермантине, кнопка "‘мирновым -- три звонка".
     Њне открыла сама ’анЯ. ‚ыглЯдела она не  лучшим образом -- побледневшаЯ,
с кругами  под  глазами. Ћна  не бросилась  как обычно  мне  на шею со своим
душис-тым дыханием у моих губ, а молча посторонилась.
     ЉоммунальнаЯ   кухнЯ   имела  нелепое  сужение  к  затЯнутому  паутиной
единствен-ному окну, выходЯщему на помойку. ‡десь никого не было и вонЯло не
то какой-то едой,  не  то из  туалета через  открытую прЯмо  сюда дверь. џ с
ужасом и омерзением пробиралсЯ между  плитами и  столами к открытой  двери в
узкий пенал ее жилища, где едва помещалась одна кровать  и стол с колченогим
стулом. ‡а занимавшим четверть пенала платЯным шкафом  в продавленном кресле
посапывала, приот-крыв рот и закинув голову назад-набок изможденнаЯ женщина.
     "ЊоЯ мама,  --  указала  на  нее  ’анЯ. -- Ќе доползла  до постели  после
вечерней смены. ‡автра  ей  заступать в первую, вставать в полшестого, не до
приличий... Ћна у менЯ в дежурном гастрономе продает мороженую рыбу."
     Ѓоже,  какаЯ нищета!.. Њне  приходилось бывать в подобных квартирах, но
такое откровенное убожество Я в наши дни видел впервые.
     €зраильтЯне подозрительно переглЯдываютсЯ, когда мы говорим, что жили в
галуте в массе не хуже представителей титульных наций.  Ќе хуже... •уже, чем
жила  эта  чудом  уцелевшаЯ в блокаду  женщина  и ее  послевоенного рождениЯ
единственнаЯ дочка, было просто некуда! џ не  решалсЯ  оглЯнутьсЯ  и на саму
’аню, котораЯ только горько шмыгала у менЯ за спиной.
     "Ќу, --  наконец,  хрипло сказала  она.  --  —то ты  хочешь мне  сказать,
„ашковский? „авай побыстрее, Я уже совсем спать собралась."
     џ обернулсЯ. Ћна была  в старом вытЯнувшемсЯ во все стороны застиранном
халате,  стоптанных шлепанцах,  с распущенными на ночь  волосами  и  следами
зубного порошка в уголках рта. Ќо и в этом тюремном нарЯде она поразила менЯ
благородством линий и сиЯющей белизной своей шеи.
     "Џрости менЯ, если можешь... -- едва выговорил Я. -- € пойдем домой."
     ѓлаза  ее сразу заголубели, губы приоткрылись, потом ее  лицо озарилось
самой замечательной улыбкой, какаЯ вообще возможна на свете. "ђешил все-таки
вернутьсЯ к  своей  ’айке? -- треснутым  голосом  сказала она.  -- € надолго?"
"Џрости менЯ, -- тихо повторил Я. -- Њне тут так достаетсЯ..."
     "Ђ  Я что  по-твоему, дура?  -- прозвучало уже у  самых  моих  губ перед
оглушающим поцелуем. -- џ все понимаю. „ержись, ”еликс."
     "’ак  едем?" "Ђ  как же! --  она прЯмо передо мной  расстегнула  халат и
стала  доставать  из шкафа  белье и  одежду, превращаЯсь в привычную ’аню. --
ќллочке, или как там ее, <i>„инуле</i> от этой передай  привет при случае.  € твоей
решительной тетушке. ”иг они у менЯ тебЯ получат!"
     џ  подал ее старенькое пальто. …е мама уже не  спала в своем  кресле, а
напрЯженно  смотрела  на  нас,  вцепившись  в  ручки  кресла, словно  хотела
выскочить.  џ неловко поклонилсЯ. Ћна  только  странно  сморгнула. џ даже не
знал, как  ее зовут и потому не  решилсЯ произнести ни слова. џ увидел,  как
’анЯ наклонилась, когда подбежала ее поцеловать, хотЯ женщина уже стоЯла.
     "Џо-моему, и твоЯ мама менЯ не очень жалует, -- сказал Я, когда мы вышли
на „ровЯную. -- € ты  хороша.  Њогла бы хоть менЯ представить. Љак ее зовут?"
"‡овут ее ‘ветланой Ћсиповной." "€осифовной? --  оживилсЯ Я.  --  Ђ  ты не?.."
"€нте-ресовалась и очень,  когда  полюбила  тебЯ. Ћна  еврейка  не в большей
мере,  чем  слуга  •лестакова.  ’ебЯ  же  она  просто боитсЯ, как  огнЯ. Њне
пришлось  ей соврать,  что  ты  устроил  менЯ к своей умирающей родственнице
сиделкой на ночь.  „лЯ нее ты начальство. Љстати,  Я  на  твои  "деньги  длЯ
отчетности"  ничего себе  не  покупала."  "€ зрЯ.  “ж халат-то  Я  тебе  мог
купить..."
     "‘одержанке  с  моей  внешностью,  барин,  следует покупать  бельэтаж и
выезд,  а  не  халат.  Њне нужен  ты  весь. Ѓез  помощи  твоих  родителей, с
зарплатой  инженера.  €ли  ты  считаешь,  что спишь  с продажной женщиной?..
Џодожди  ты. –еловатьсЯ вы все горазды. ’ак вот, если ты менЯ любишь, сделай
предложение -- и все станет легальным."
     "џ же сказал --  мы поженимсЯ только после  того, как Я  представлю тебЯ
своим родителЯм." "Ђ моЯ мама не в счет?" "џ берусь ее обворожить..."


        ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ…’њџ.

        ‘…‚Ђ‘’ЋЏЋ‹њ. Џђ…„Ђ’…‹њ‘’‚Ћ

        1.
     ”еликс:
     "Њне  не веритсЯ!" -- вертелась ’анЯ перед зеркалом  в  моей  комнате  у
Ќарвских ворот, примерЯЯ только что подаренный ей в дорогу модный  шерстЯной
тренировочный костюм с отложным воротничком.
     "’ы сама виновата. џ мог бы заменить весь твой гардероб, если бы ты так
Яростн