социализме
"отмечались" приезжие со  всего нашего  бывшего  "‘оветского ‘оюза", пытаЯсь
заполучить какой-нибудь "дефицит".
     Џотом эта  семьЯ, где мы были как дома, стала  постепенно уходить в мир
иной: сначала  ее двоюродный  брат -  в  знаменитый "год  Ћлимпиады",  затем
хозЯйка дома, а не вложившаЯ ни души, ни труда  в этот теплый семейный очаг,
ее  шустраЯ  наследница, обжулив  даже  собственного отца  и родную  сестру,
пустила все по ветру, упорхнув в "дальнее зарубежье", и это гнездо перестало
существовать.  ‚прочем  оно все равно становилось труднодостижимым: мой ќнск
оказалсЯ "за границей" и поездки в Њоскву сами собой прекратились.
     € вот теперь Я  смотрел, как за  моим  окном  от метро и  к метро бегут
человеческие  ручейки,  как  бежали  в те времена,  когда Я  был  моложе  на
десЯть-двадцать лет.

     ’ам в голубом небесном фонаре
     ‘иЯет ‘олнце - золото в костре,
     Ђ здесь внизу на серой занавеске
     ЏроходЯт тени в призрачной игре.

     Љогда-то и Я был  среди этих теней, а теперь смотрю  на  них из  своего
окна  и  вспоминаю,  вспоминаю ...  ѓде вы, бежавшие когда-то  в  солнце и в
слЯкоть рЯдом со мной? Љак сложилась ваша жизнь? †ивы ли вообще? Ќе могли же
вы  все  исчезнуть,  если  ваш  спальный  городок   почти  не  изменилсЯ  за
какие-нибудь  десЯть лет, проведенных  мною вдали от него. ђазве что зеленый
детский уголок поЯвилсЯ на месте одного из домов, два года назад взлетевшего
в воздух вместе со своими заснувшими  жильцами  в  порЯдке противоисламского
тренажа, устроенного спецслужбами местному населению. ‚прочем, может в части
судьбы этого дома  Я и ошибаюсь - ведь Я тогда  вместе со  своим ќнском  уже
оказалсЯ в другой стране, где не было "чеченской угрозы".
     џ пошел на кухню приготовить себе кофе, выпил рюмку  коньЯка и дал себе
очередной зарок: если выживу, никогда не буду жить или бывать там, где землЯ
и камни напоминают о былом. •ватит мне и того, что Я постоЯнно ношу в душе.
     Ћт  коньЯка и  вкусного кофе мысли  мои потекли  в  ином направлении: Я
подумал о  том,  что  стал  постоЯнно  говорить  о будущем  в сослагательном
наклонении,  и  вспомнил  знаменитое  "…Ѓ†"  из   дневников  ’олстого.  ќтой
аббревиатурой  - "если  буду жив" - он  помечал завтрашние дела. џ,  правда,
несколько изменил  его  формулу: "если выживу", и в сокращенном варианте она
выглЯдела более прилично: "…‚†".
     ‚ меню моего времЯпрепровождениЯ, помимо прогулок, чтениЯ  и наблюдениЯ
у  окна  за жизнью человеческого  муравейника, входило также  телевидение. ‚
своей  обычной жизни "голубым экраном" Я пользовалсЯ очень мало, в основном,
длЯ просмотра новостей. ‡десь же Я не пренебрегал и фильмами.
     Ћднажды,  разглЯдываЯ  программу передач, Я  увидел,  что по  одному из
неглавных каналов собираютсЯ показать "‚орошиловского стрелка". ќто название
напомнило мне споры двухлетней или более того давности, вызванные поЯвлением
этой ленты, и решил ее посмотреть.
     ”ильм  как фильм. Ќикаких поводов  длЯ  споров Я  не увидел.  „лЯ  моей
отравленной,  по  словам  Љристин,  "Ядом  ‚остока"  души  все  в  нем  было
правильно:  было преступление, и было ‚озмездие, настигающее преступников. џ
бы  и  сам  на  месте героЯ-старика  не  только  отстрелил  бы  Яйца  гадам,
изнасиловавшим  близкую  мне женщину,  но и,  будь у менЯ такаЯ возможность,
убил бы  их, как это  уже  было в  более раннем аналогичном сюжете, кажетсЯ,
называвшемсЯ  "‘трелЯй" или "…сли что -  стрелЯй". „ело в том,  что Я считаю
сексуальное насилие  столь же тЯжким преступлением, как умышленное убийство,
потому что при этом в жертве  погибает один человек и весь созданный  им длЯ
себЯ  мир  ожиданиЯ  счастьЯ,  и  в  муках  рождаетсЯ  другой, в подавлЯющем
большинстве случаев ущербный, несчастный, непредсказуемый. ‘ этим убеждением
Я  прожил всю  свою сознательную жизнь, никогда не прибегаЯ к  силе в  своих
интимных  делах  и  даже ни разу  не сорвав трусики с любимой женщины. Њожет
быть,  Я  и в  этом извращенец,  но  длЯ  менЯ нет большего наслаждениЯ, чем
видеть, как женщина раздеваетсЯ ‘ЂЊЂ, чтобы лечь со мной в постель.
     Џоэтому в "‚орошиловском стрелке" менЯ поразили  не  способ  мести и не
мера возмездиЯ, а когда Я увидел, как этот самый "стрелок", нагромоздив стул
и еще  что-то там на стол,  устанавливает  винтовку так, чтобы  выстрелить в
открытую  форточку. „ело  в том, что в моей энской юности,  когда каждый  из
нас,  подростков, был  до зубов вооружен  "трофейным"  оружием, у нас с моим
другом ‹ехой была  такаЯ изысканнаЯ  забава, называвшаЯсЯ "тушением свечей":
мы выбирали какой-нибудь домик, располагавшийсЯ метров за двести-триста ниже
‹ехиного  дома по застроенному  склону нашего энского предместьЯ,  и,  точно
таким   же  образом  установив  мелкашку,  с  одного  выстрела  разбивали  в
чьей-нибудь комнате свисавшую  с потолка без абажура электрическую лампачку.
Ѓыло  это,  естественно,  злостным  хулиганством,  и за него  была  положена
тюрьма. Ќо так было,  и слава Ѓогу, что мы при этом  никого  не ранили и  не
убили,  а  что  касаетсЯ тюрьмы,  то  за  "содеЯнное"  между сорок  пЯтым  и
пЯтидесЯтым нам с ‹ехой причиталось бы лет по пЯтнадцать заключениЯ каждому,
да еще  при  отЯгчающих  обстоЯтельствах. Ћднако  пронесло, и вот теперь Я в
этом говорухинском нагромождении "стол, стул, винтовка" увидел призрак своей
молодости  и мне до  смерти захотелось  побывать  в моем ќнске. "‚ последний
раз", - как сказал Я себе.
     ‚скоре после моего "просмотра" фильма и картин собственного прошлого, в
"хате" поЯвилсЯ  Џаша. Ћн сообщил, что  выезд в  ’уркестан задерживаетсЯ  по
объективным причинам еще недельки на две.
     -  ’вой  родственник ”айзулла,  ставший  помощником  начальника местной
милиции, через  две недели будет там самым главным: его шеф уезжает на месЯц
в  ’урцию  на  стажировку, и условиЯ  длЯ нашего  дела будут оптимальными, -
поЯснил он.
     -  Ќо мне  показалось, что он не очень хорошо относилсЯ и  ко  мне, и к
моей  внучке.  џ  очень  четко  почувствовал  это в  свой прошлый  приезд, -
осторожно сказал Я.
     - —то было,  то прошло!  -  заЯвил Џаша. - ќто во-первых.  Ђ во-вторых,
случайную гибель своего  родственника, посланного им  проследить за  тобой и
найти путь к "наследству", он истолковал, как благоволение к тебе Ђллаха. ’ы
же знаешь этих азиатов: они во всем видЯт знаки их Ѓога!
     џ  знал  "этих азиатов" и  по  части "знаков"  сам был  "азиатом", верЯ
приметам и сигналам свыше.  Љроме того, менЯ шокировала осведомленность Џаши
об  обстоЯтельствах  моей  первой поездки. ќта  осведомленность окончательно
убедила менЯ в том, что ”айзулла действительно с ними, вернее, с нами, и его
судьба после того,  как команда кощеЯ захватит наше  с •афизой "наследство",
будет, вероЯтно, похожа на  мою: лишние  претенденты  на  "долю"  никому  не
нужны. ќти мысли Я, однако, оставил при себе, а вслух сказал:
     - —то же мне  в этой тюрЯге делать еще две недели?  џ хочу  съездить  в
ќнск!
     Џаша погрустнел и ответил:
     - ’акие дела Я сам не решаю. џ позвоню.
     ќтот звонок раздалсЯ  через двое суток. Џаша радостно сообщил, что менЯ
свозЯт в ќнск, понимаЯ, что это нужно длЯ спокойствиЯ моей души.
     - “словиЯ те  же,  -  сказал  при этом  Џаша. - Ќикаких контактов,  без
посещениЯ знакомых и даже собственного жильЯ!
     џ ничего не ответил.
     —ерез  день  мне и двум  моим тенЯм подогнали роскошный мерс, и, благо,
что не нужно было ни объезжать,  ни заезжать в  Њоскву,  поскольку  ‚аршавка
плавно переходила в энское шоссе, через несколько часов мы въезжали в ќнск.
     Њы  сразу  же  проследовали  в   очередную  "хату"  -  одно  из  тайных
"государств", существовавших в то  времЯ  внутри государства ђоссийского и в
границах   бывшей  ђоссийской  империи,   видимо,   принадлежало  кощею,   и
разбросанные повсеместно его  "хаты"  были, надо полагать, опорными пунктами
("блок-постами") этого безграничного государства в государстве.
     ќнскаЯ хата была менее  роскошной,  но кофе, неплохой  коньЯк, закуски,
южнокорейский  телевизор  здесь были.  Ѓыл и телефон,  сразу  же вырубленный
моими сопровождающими, имевшими трубки мобильной или спутниковой свЯзи.
     „лЯ моих внутригородских путешествий была вызвана скромнаЯ "девЯтка", и
в ней Я, почти не выходЯ из машины, объездил "свой" ќнск. Ќа сей раз побывал
Я даже там,  где мы  с ‹ехой  более  полувека назад  вели свои  стрельбы, но
‹ехиного дома Я не нашел, а его окрестности не узнал. Њне удалось обнаружить
неизменным  только угол ‘еминарской  и Џроезжей, где  у зданиЯ тюрьмы в годы
нашей юности  стоЯл часовой. …го  пост был  освещен  лампочкой на столбе,  и
"тушение" этой лампочки одиночным  выстрелом из пистолета из густых зарослей
сквера, занимавшего середину ‘еминарской улицы, также входило в число  наших
с  ‹ехой  подвигов.  Ћбычно после  такого  выстрела часовой  давал  сигнал о
нападении на полк и начиналась очень забавлЯвшаЯ нас суматоха.
     Ќесколько раз Я  просил шоферюгу проезжать мимо одного заветного места,
где  Я надеЯлсЯ  увидеть свою последнюю энскую подругу. „лЯ этого  мы обычно
останавливались неподалеку от несуразного монумента безымЯнному солдату. …го
подножие облюбовали  длЯ своих игр так называемые  "красные", разбившие  тут
свой   агитационный  лагерь  с  газетными  витринами,  столами  и  стульЯми.
"Ђгитаторами"  были  крепкие молодые  старички,  - вышедшие  на свои  ранние
весьма  большие  пенсии,  не  нюхавшие  пороха  "защитники родины"  и "бойцы
невидимого  фронта".  ’еперь они здесь морочили  Яйца действительно бедным и
полунищим людЯм, записываЯ их в  какие-то списки и обещаЯ очередное "светлое
будущее", если ...
     Ћт  скуки мне захотелось с  ними пообщатьсЯ, и Я подошел к самодельному
табло, где по случаю очередного переизбраниЯ президента красовалась надпись:
"„о падениЯ ненавистного  режима  осталось 93 днЯ"  (цифры  на  этом "табло"
могли менЯтьсЯ). џ скромно спросил:
     - Ђ какой будет режим на 94-й день?
     ‘тарый  партайгеноссе  осмотрел  мою  скромную  серенькую  одежонку  от
Љардена,  но,  видимо,  эта  "серость"  не обманула его,  и,  руководствуЯсь
революционным правосознанием, он пробурчал:
     - Џроходите, проходите. Ќе мешайте людЯм !
     ‚се у них оставалось по-прежнему.
     ’а, которую Я хотел увидеть,  должна была непременно пройти  сквозь это
сборище и, наблюдаЯ его "героические"  будни,  Я пыталсЯ  хотЯ бы  длЯ  себЯ
уЯснить, что же все-таки нужно этим людЯм, чье государственное  содержание в
пЯть-шесть раз превышает "пособиЯ" тех, кого они вербуют, и пришел к выводу,
что они, как и отец ”едор, бьютсЯ не корысти ради. ‚ернее, их корысть весьма
своеобразна.  Ћни  хотЯт,  чтобы  к  ним вернулась  возможность,  заседаЯ  в
райкомовских,   горкомовских   и    обкомовских    "комиссиЯх",    "влиЯть",
"распределЯть" и, конечно, "решать", "решать", "решать", кому дать квартиру,
кого повысить в  должности, кого "выпустить" в турпоездку в Ѓолгарию, а кого
в круиз, кому с кем спать, кого  можно считать  "писателем" или "поэтом",  а
кого  нельзЯ, кого посадить в тюрьму,  а кого осудить "условно" и прочаЯ,  и
прочаЯ, и  прочаЯ. €, как ни странно,  - Я, сегоднЯшний узник  криминального
авторитета,  чье  место  на  нарах  у параши,  и,  одновременно, -  "видного
русского политического деЯтелЯ", даже в своем нынешнем  положении чувствовал
себЯ более свободным,  чем в том,  уже знакомом мне раю, куда приглашали эти
лоснЯщиесЯ фельдфебельские рожи.
     џ  даже проанализировал, не ЯвлЯетсЯ ли мое отношение  к  этой  красной
камарилье,   пытающейсЯ   охмурить  несчастных  людей  своими   несбыточными
обещаниЯми,  проЯвлением моего давно  уснувшего  классового сознаниЯ,  вроде
воспетой нашим бардом реакции простого советского человека, ставшего по воле
случаЯ  капиталистом, на сообщение  советского  телевидениЯ о "революционной
национализации"  земли  и  фабрики,  завещанных  ему  заграничной  тетушкой,
"восставшим народом" далекой ”ингалии:
     "џ глЯжу на экран, как на рвотное, ’о есть  как это так, все народное?!
ќто ж наше, кричу, с тетей Љалею, џ ж за этим собралсЯ в ”ингалию".
     Ќо длЯ себЯ Я отверг эту мысль. Љлассовое  сознание мне пришлось изжить
еще в юности, когда моЯ покойнаЯ мать рассказала мне о моем деде и прадеде и
их владениЯх на этой земле. „ед был русским патриотом и держал свои деньги в
питерских банках, лопнувших  в первый  же  день,  когда эта  имперскаЯ  рыба
начала гнить  с  головы  -  с  момента  "разгрома"  и  изнасилованиЯ  пьЯной
матросней женского батальона,  стоЯвшего на  чисто  символическом  карауле в
‡имнем, а  недвижимость  и прочее имущество  деда  "поделили"  разного  рода
"советы".  џ  помнил  все, но  памЯть об утраченном никогда не стучала в мое
сердце. ‘ам же Я, став состоЯтельным  человеком, учел  опыт деда и разместил
свои деньги в самых надежных  банках мира, и красномордые гномики  мне никак
не угрожали. Ќет это была не классоваЯ ненависть, а абсолютное неприЯтие  их
мира и их правил игры.
     џ думал  о  том, что в моей  стране уже  виден свет  неопалимой купины,
извилист и темен только путь к этому свету, но его нужно непременно  пройти,
цель того  стоит.  ЊоЯ же более  скромнаЯ  цель  была  достигнута  несколько
раньше: на третий день мы завернули к "солдату" несколько позже, чем обычно,
и Я увидел,  что моЯ дама, пройдЯ  "красный", бивак, уже шла прЯмо навстречу
нашей  машине, слава  Ѓогу, остановленной  светофором,  видимо,  специально,
чтобы   Я  мог  получше  разглЯдеть  через  тонированное   стекло  ее  лицо,
находЯщеесЯ в полутора-двух  метрах от  менЯ.  ‚ид  у  нее был усталый, и ее
безразличие к нарЯдным витринам -  наша  "встреча" происходила  на одной  из
главных улиц ќнска - свидетельствовало о глубоком безденежье,  накладывающем
на человека  свою особую  печать,  которую Я, став  состоЯтельным человеком,
научилсЯ различать с первого взглЯда. Ћдними  только теми зелеными, что были
рассованы  по  моим  карманам,  Я бы  обеспечил  ей  полгода  или  даже  год
безбедного существованиЯ.  Ќо Я  не  мог этого сделать,  и  от бессилиЯ  мне
хотелось плакать. € Я очередной раз сказал себе: "…‚†", не уточнЯЯ, что же Я
в этом случае сделаю. ќтим "свиданием" моЯ программа в ќнске была исчерпана,
и, бросив издали прощальный взглЯд на  мою "хрущебу", Я отправилсЯ в Њоскву,
вернее, сказал, что готов вернутьсЯ в российскую столицу.

        V

     Њы  мчались вдоль зеленеющих полей, окаймленных рощами и лесами, иногда
подходившими вплотную к нашей дороге. Ѓыло теплое, даже знойное раннее лето,
и мне опЯть вспомнилсЯ Љлингзор:  предчувствие  последнего  лета не покидало
менЯ уже второй год. Џравда, само по себе это  предчувствие уже поЯвлЯлось и
намного раньше  -  в  год  первого моего  знакомства с  Љлингзором. ’огда  -
пЯтнадцать лет  назад -  Я взЯл эту повесть  еще  трудного  длЯ менЯ ѓессе в
поездку во Џсков и сумел начать ее читать. ЏродвигалсЯ Я медленно - по две -
три странички  в день, - и эту книжку карманного формата  Я носил повсюду  с
собой. Ћднажды мы с женой  решили съездить  в экскурсию  в Ћпочку.  —итать в
пути Я не мог - трЯсло на  довольно ухабистом "шоссе", в Ћпочке мы все времЯ
были на ногах, и только на обратном пути,  когда мы недалеко  от  Ќовгородки
заехали  в ‚елье, где нам был объЯвлен отдых, и  сели  на высоком берегу над
озером, Я,  наконец, достал из кармана книжку, чтобы прочитать свою "дневную
норму".
     Ѓыл теплый  августовский вечер. ‚ зеркале застывшего  в каком-то  почти
вечном покое небольшого  озера отражалась деревнЯ с церквушкой и темнеющий к
вечеру лес, подходивший почти к самому  берегу. ЋглЯдев  все это, Я прочел у
ѓессе: "‚ечер в августе ... Љлингзор лесом, через ‚елью, пришел  в маленькую
сонную  деревушку"...   ќто   совпадение  слов  ѓессе   и   окружавшей  менЯ
действительности, вплоть до названиЯ деревни или местности, поразило менЯ до
глубины души, и именно  с той поры  во мне постоЯнно  живет чудо "последнего
лета". …стественно, как человек разумный, Я знаю, что любое лето  длЯ любого
из нас землЯн (и длЯ  всех вместе!)  может  стать последним, да и зима тоже,
как длЯ моей бедной жены, и осень, и весна. "Љак смеетсЯ  жизнь, как смеетсЯ
смерть!" - писал Љлингзор одной из своих подруг,  и этот смех звучит и в его
стихотворных посланиЯх,  отделанных под  перекличку  ‹и  Ѓо и  „у ”у. џ  же,
вернувшись на трассе ќнск  - Њосква к истории  Љлингзора, понЯл, что знаю ее
наизусть. „умать же  о  своей судьбе  мне вдруг расхотелось, и  Я заснул,  а
проснулсЯ, когда мы уже пересекали московскую кольцевую.
     ќта поездка подзарЯдила менЯ  энергией, и Я взбунтовалсЯ: мне больше не
хотелось  прогуливатьсЯ  вокруг "Џражской"  среди своих  печальных теней.  џ
пожелал  вместо этого  посещать  "новый Ђрбат", где  Я мог проводить времЯ в
„оме Љниги, и мое желание опЯть-таки  было исполнено. ‚ последнюю  неделю мы
приезжали к ресторану "Џрага",  и оттуда Я шествовал к  Њоскве-реке, проведЯ
не менее получаса у прилавков в магазине и у книжных развалов на улице.
     Њои провожатые выбирали длЯ менЯ  невечернее  времЯ, когда тротуары еще
не  были забиты  людьми.  џ не протестовал,  поскольку  и  сам  "не  уважал"
многолюдьЯ,  и мне  особенно  нравилась  та  часть моей прогулки, когда  мы,
перевалив  за большое  кольцо  неспешно шли к  реке. Ќа набережной Я немного
задерживалсЯ,  глЯдЯ  на  гостиницу "“краина",  где  Я  сорок  лет  назад  в
буфете-баре  в фойе  училсЯ  пить  кофе  с коньЯком и с  сигаретой  в руках,
закусываЯ скромным бутербродиком  с икорочкой, а  потом поднималсЯ  к себе в
номер и не всегда один, и не всегда со своей женой. ‘лавное было времЯ!
     Љогда, отдав дань  воспоминаниЯм,  Я  поворачивалсЯ к  своим  топтунам,
немедленно поЯвлЯлась машина, и мы возвращались на "хату".
     € именно  на  этом самом  спокойном  отрезке  моего променада  -  между
кольцом  и рекой, почти  что у московской мэрии, которую так хотел захватить
генерал ђуцкой,  - на мой третий  или  четвертый  после возвращениЯ из ќнска
прогулочный  день произошел весьма  странный случай.  Љогда мы вышли  на эту
относительно безлюдную часть  проспекта, Я  заметил, что навстречу нам троим
движетсЯ еще более страннаЯ троица, чем наша: посредине шел невысокого роста
пожилой  человек с  исламской  бородкой, в чалме и кокандском халате,  а  по
правую и по  левую  руку от него шагали два высоких  молодых "лица восточной
национальности",  одетых по-европейски,  но  в  тюбетейках.  Љак  только  мы
поравнЯлись,  пожилой путник,  чуть  не принЯтый  мною  за  рЯженого, быстро
подошел ко мне и поздоровалсЯ:
     - ‘елЯм алейкум!
     -  ‚а-аллейкум-ас-салам,  - машинально  ответил Я и  так  же машинально
огладил свою несуществующую бороду.
     -  џкши ма сиз? (Љак ваши  дела?)  -  продолжил  традиционное  тюркское
приветствие мой визави.
     -  џрым - Ярым!  (’ак  на так!)  - сразу же ответил  Я, поскольку Я все
времЯ только и делал, что размышлЯл о своих "делах".
     ‚ это времЯ мои  застывшие в  изумлении спутники пришли в  себЯ и, став
между мной и тюрком, стали его от менЯ оттирать.
     - €ди, иди!
     ‚озле нас задержалсЯ высокий парень в тюбетейке.
     - “ нас позавчера умер человек. Њы собираем на похороны, - объЯснЯл он.
     - €ди, иди! - повторил мой верный ”едЯ, сунув просителю десЯтку.
     ‚ это времЯ второй парень крикнул по-тюркски своему приЯтелю, чтобы тот
не  унижалсЯ перед неверными  собаками. € восточные  люди  пошли  вперед, не
оглЯдываЯсь, чего Я не мог сказать о своей  "охране": обоим моим стражам эта
встреча показалась подозрительной, и они посматривали  вслед этой загадочной
компании, пока она не скрылась за ближайшим углом.
     “   менЯ  тоже  возникли  вопросы:   во-первых,   умерший   "позавчера"
мусульманин должен был быть позавчера и похоронен, а во-вторых, по какому-то
непонЯтному  совпадению,  подгонЯЯ  своего просившего на  похороны приЯтелЯ,
другой  джигит  назвал  его  моим  туркестанским именем  " ’урсун".  Ћб этих
странностЯх,  замеченных  только  мною,  Я и  размышлЯл, хотЯ  понимал,  что
сколько  бы Я  ни думал,  был  ли  это  знак  или  просто  случай,  с полной
достоверностью  Я  вероЯтно,  не скоро узнаю,  или  не  узнаю  никогда.  Њне
хотелось,  чтобы  это  был  знак:  недаром  говорЯт,   что  надежда  умирает
последней.
     —ерез  день после этого происшествиЯ на "хату" пришел Џаша и с заметным
облегчением  сообщил,  что  назавтра  намечен   вылет  в  Ѓишкек,  где  Я  и
познакомлюсь со  всеми участниками  "экспедиции",  а  его, Џаши,  функции по
этому  "делу"  на сем кончаютсЯ, с нами  он не полетит. “ порога он дружески
обнЯл менЯ, и Я вЯло похлопал его по спине.

     ѓлава 3. "ќкспедициЯ"

        I

     ‚ Ѓишкек Я  летел  в своей ставшей уже привычной компании - с ’оликом и
”едей,  но  рейс  на  сей  раз  был  плановым,  и  салон  самолета  заполнЯл
разнообразный  люд,  преимущественно  -  делки и барыги  из  "новых",  что и
понЯтно: во-первых в Љиргизии было еще что пограбить, а во-вторых страна эта
лежала на Ѓольшом опиумно-коноплЯном пути, да  и сама вносила ощутимый вклад
в такого  рода  поставки.  Џо  поведению этого "контингента"  и  по обрывкам
разговоров, долетавшим до моих ушей еще на  посадке в  „омодедово и потом, Я
понЯл  что  в  ђоссии  после  думских  и  президентских  выборов  ничего  не
изменилось, и в стране по-прежнему правЯт бал криминальные группы.  ‚прочем,
чтобы установить  этот факт, мне было достаточно  еще в Њарбелье понаблюдать
за кощеем, и то, что Я краем ока увидел потом в стране, лишь подтвердило мои
первые впечатлениЯ.
     ’ак что ’олик и ”едЯ были здесь  среди "своих" и  даже  перебрасывались
кое  с  кем  ничего  не значащими фразами о том, о сем.  ‘обственно  говорЯ,
формально и  Я  здесь  был  среди "своих" - мое  личное  и помимо моей  воли
постоЯнно растущее богатство, спрЯтанное в двух самых  надежных банках мира,
навернЯка  превосходило  состоЯние  большинства,  а  может,  и  всех  барыг,
заполнЯвших  этот  самолет,  поскольку  они, скорее всего, были  в "бизнесе"
шестерками,  а боссы  сидели в  своих замках.  „а  и  со стороны  Я выглЯдел
солидным   "шефом",    летевшим   с    двумЯ   телохранителЯми   по    своим
торгово-промышленным делам. Ќо мои обстоЯтельства доказывали мне, что не все
можно купить за деньги, вернее, они подтверждали шутку моего покойного друга
џши ”ельдмана, любившего говорить: "…сть вещи, которые нельзЯ купить даже за
большие деньги,  но их всегда  можно купить за очень большие деньги".  ‡десь
был  именно  тот случай - у кощеЯ денег  и,  соответственно, могущества было
намного  больше,  чем  у  менЯ. Љ  тому же,  из-за своей  беспечности  Я  не
потрудилсЯ замести  следы, и он взЯл менЯ голыми руками.  Џоэтому общатьсЯ в
салоне  со  своими надсмотрщиками, или  затевать  ненужные  знакомства  Я не
захотел и  предпочел дремать с каким-то "еженедельником"  в  руках. ’ак было
проще подремывать: откроешь глаза, прочитаешь в грЯзной  газетенке очередную
придуманную  в  ее  редакции  "сенсацию",  например,  о том, что  „и  Љаприо
все-таки  оказалсЯ  женщиной  и вышел  замуж, и  глаза сами закрываютсЯ  длЯ
продолжениЯ сна.
     ‘о временем сон мой становилсЯ все более крепким, и на смену окружавшей
менЯ реальности  пришли  сновидениЯ.  ‚ своих снах Я  вдруг  увидел  себЯ со
стороны  мальчишкой в  „олине. —арующие  картины моего детства и  отрочества
проходили перед  моими закрытыми  глазами, и Я физически ощущал  свое  в них
присутствие. ‚от в  одной  из них Я длинным  шестом пытаюсь  на  абрикосовом
дереве дотЯнутьсЯ  и потрЯсти ветку,  густо  усеЯнную Янтарными плодами, и в
это времЯ в саду поЯвлЯетсЯ моЯ покойнаЯ мать и говорит мне:
     - ‘лезай! Њы сейчас должны съездить в Ќаманган.
     Њне  очень  не  хочетсЯ  ехать на скрипучей арбе в  Ќаманган,  и в этот
момент слово  "Ќаманган" повторЯетсЯ  снова, но не устами  моей  матери. Ћно
врываетсЯ в мое заторможенное сознание из внешнего  реального мира,  где уже
давно  нет той, что  звала  менЯ  во  сне, а вместо  мальчишки,  добывающего
абрикосы,  у иллюминатора дремлет седой старик. Џочти полностью проснувшись,
Я, сколько позволЯло  глубокое кресло, повертел  головой, чтобы  установить,
кто же сказал "Ќаманган", и только после этого заметил, что в проходе  стоит
один из пилотов и говорит:
     - —итаю еще раз: "“важаемый ’урсун-ака, вас ждут в Ќамангане".
     Џрочитав это, пилот выжидающее замолчал, но никакой реакции в салоне не
последовало, и он, сказав: "‚ероЯтно, ошиблись рейсом", скрылсЯ в кабине.
     - —то это он говорил, а то Я проспал, - спросил Я  у своего соседа так,
чтобы слышали сидевшие за мной ’олЯ и ”едЯ.
     -  ‘казал, что  поступила  радиограмма,  но свЯзь оборвалась, и фамилию
адресата он  не  услышал. Џоэтому решил прочитать текст, полагаЯ,  что, кому
надо, поймет, - ответил сосед.
     - Ђ-а-а, - протЯнул Я с полным безразличием в голосе, и, поменЯв позу в
кресле,  сделал  вид,   что  засыпаю  снова,  а   сам  начал   анализировать
происшедшее.  €так, за последнюю неделю мое  тайное имЯ  "’урсун" прозвучало
дважды:  сначала  на "новом"  Ђрбате  и  вот теперь  в  самолете,  летЯщем в
’уркестан. Џравда, в  первый раз оно было  обращено к  конкретному человеку,
который случайно  тоже  мог  носить  это довольно распространенное  на нашем
‚остоке имЯ, а во второй раз оно было употреблено с приставкой "ака" (брат),
в то времЯ, как мне бы более подходило "ата" (отец). Ќо все это могло быть и
камуфлЯжем, и  у менЯ  поЯвилась надежда на то, что Я не покинут на произвол
судьбы.  ‘  этой надеждой Я снова  задремал, и окончательно проснулсЯ, когда
самолет уже шел на посадку в Ѓишкеке.
     ‚  аэропорту нас  никто  не  встречал,  но  это  не  обескуражило  моих
провожатых.  ’олик  сбегал  за  машиной,  и  через некоторое  времЯ  мы  уже
подъезжали  к  отелю  "Ѓинара",  где  в   этот   момент  не   было   никаких
"международных форумов", кои  так  любЯт новые "страны". ‘ получением номера
не было никаких затруднений: видимо все варианты были предусмотрены заранее,
и могущество кощеЯ выходило далеко за  пределы  Њосквы.  Њы  расположились в
двухкомнатном полулюксе. џ  с  тоской посмотрел  на телефонный  аппарат,  но
позвонить  даже не попыталсЯ. ‚о-первых, риск  себЯ  не оправдывал, так  как
из-за различиЯ во временных поЯсах Я мог нигде никого не застать или попасть
на отключенный на ночь  аппарат, а во-вторых, Я уже жил с надеждой и  боЯлсЯ
ее  спугнуть.  ‘рабатывало  главное правило моей  жизни:  оставлЯть  все  на
усмотрение господина ‘лучаЯ, и Ѓог не оставит.
     ’олик сразу же сообщил, что  мы здесь  всего  на день. “тром следующего
днЯ раздалсЯ звонок,  и, поговорив полминуты с невидимым собеседником, ’олик
сказал,  что у нас есть  времЯ  на  завтрак, но не более  того.  Њы заказали
завтрак в  номер и провели его  в молчании. Љаждый думал о своем. Њашина нас
уже  ждала.  Њы пересекли  центр "столицы"  и  вскоре  оказались на  обильно
усыпанной всЯческим мусором окраине  города.  ЏопетлЯв по этим, с позволениЯ
сказать, улицам,  машина остановилась возле какой-то  неказистой  усадьбы  с
довольно высоким сплошным забором, стоЯвшей несколько на отшибе.

        II

     ‡а  этим  забором,  однако,  обнаружилсЯ  весьма ухоженный  сад, чистый
уютный дворик и небольшой дом европейского, вернее, восточно-европейского, Я
бы  даже  сказал,  моего  родного  энского типа.  €  если  бы  не  виноград,
укрывавший на  тюркский  манер часть двора от палЯщих солнечных лучей, Я  бы
подумал,  что  очутилсЯ на  своей  ‹ысой  горе - окраине ќнска,  где  прошла
"западнаЯ" часть моего детства и юности до переселениЯ в заветные хрущобы, в
один из новых районов нашего города, на зависть моим "одноэтажным" соседЯм.
     Њысли  мои,  однако,  вернулись в текущую  реальность, к  моей надежде,
осветившей менЯ своими первыми робкими лучами. ЏеребираЯ  возможные варианты
своего спасениЯ, Я прежде всего  подумал о ”айзулле - единственном известном
мне местном человеке, причастном к  предстоЯщему "делу": не  нашла ли •афиза
пути к приручению своего родственника, либо моим сообщником станет некое еще
неизвестное мне лицо? Њучимый этими вопросами, Я с нетерпением ждал  встречи
с остальными участниками "экспедиции".
     - ‘ейчас мы познакомимсЯ с шефом нашего похода, - сказал ’олик.
     €  как раз  в это времЯ на  пороге  дома  показалсЯ высокий мускулистый
парень   лет  тридцати   пЯти.  џ  понЯл,  что   это   и  есть   тот   самый
профессионал-афганец, о котором говорил кощей.
     - Ђлександр! -  представилсЯ он,  протЯнув  руку.  џ  пожал эту руку и,
когда на мгновение наши взглЯды  встретились, в его выцветших серых глазах Я
увидел  свою смерть. ’олик и ”едЯ  поздоровались, как  старые  знакомые; так
оно, видимо, и было на самом деле.
     Џосле  этого  Ђлександр  выложил  на  стол  оружие  -  автоматы  и  два
пистолета. Ћдин из них Я взЯл в руки.
     - Ћсторожнее  - зарЯжен! - предупредил  шеф нашей  "экспедиции". Ќо тут
случилось совершенно необъЯснимое: почувствовав холодок стали, Я, неожиданно
длЯ себЯ  самого,  сбросил  предохранитель  и, чуть развернувшись в  сторону
стоЯвших в метрах  пЯтидесЯти  трех пустых  пивных бутылок,  спустил  курок.
‘реднЯЯ бутылка со звоном разлетелась на мелкие куски.
     - ќто случайно? - с интересом спросил Ђлександр.
     - Ќаверное, - ответил Я, возвращаЯ пистолет на место.
     Ћружие  разобрали ’олик  и ”едЯ.  Њне оно, видимо,  не полагалось.  ’ем
более - после такого меткого "случайного" выстрела.
     —ерез некоторое  времЯ  пожилаЯ  женщина  накрыла  этот же стол,  и  мы
довольно плотно  перекусили:  обед  был простым, но калорийным. „оминировала
баранина,  а выпивка была представлена только пивом  в  тех  самых  фигурных
бутылках, одну из которых Я нечаЯнно расстрелЯл.
     Џосле обеда  Ђлександр вывел из гаража "шестерку" и, повозившись  с ней
минут двадцать, объЯвил нам, что экипаж подан. џ сел рЯдом с ним на переднем
сиденье.  Њашину  он  вел  уверенно,  и  от  этой  уверенности  мне   как-то
становилась спокойнее  на  сердце,  хотЯ никаких  объективных причин,  кроме
некоторых полуправдоподобных утешительных предположений, у менЯ  пока еще не
было. €ногда Я посматривал в сторону  Ђлександра и, видЯ его руки, в которых
руль "шестерки"  выглЯдел  маленьким  и  изЯщным, Я, чтобы  вывести себЯ  из
благодушного состоЯниЯ  и вернуть утраченную  настороженность,  размышлЯЯ  о
том, застрелит ли он менЯ после того, как "наследство Ђбдуллоджона"  попадет
к нему, или задушит вот этими самыми  руками "без шума и  пыли", как говорил
один из знаковых киноперсонажей прошлого века.
     Џопугав  себЯ  разглЯдыванием этих убивающих  рук, Я отводил  взглЯд  и
смотрел  по сторонам. —ерез  час пути мне показалось,  что  Я  стал узнавать
дорогу.
     - ’аш-Љумыр? - спросил Я, чтобы проверить свою догадку.
     Ђлександр, не  прекращаЯ насвистывать какую-то  мелодию,  утвердительно
кивнул.  ќто означало,  что наша группа при  пересечении очередной "границы"
воспользуетсЯ  тем  же "каналом", что и мы  с •афизой  чуть  более двух  лет
назад.  Ќу,  а  то,  что  мы ехали  без  водителЯ, который  мог  бы отогнать
"шестерку" назад в  Ѓишкек и встретить нас в другом месте, свидетельствовало
о том, что возвращение с "товаром" по плану "операции" предполагалось тем же
путем.  „орисовываЯ  себе  наиболее  вероЯтный  ход  ближайших  событий,   Я
предполагал, что в соответствии с их сценарием Я буду  убит там же на мазаре
после  того,  как достану  мешок  из тайника,  а ”айзулла - после  того, как
ценности будут в ’аш-Љумыре,  и его дальнейшие услуги не понадобЯтсЯ. ‹ишний
дольщик -  пустаЯ  обуза,  - истина  стараЯ,  как  мир.  „альнейшее развитие
событий так  четко мне  не вырисовывалось.  ‘обственно говорЯ,  там было два
варианта: если все трое - ’олик, ”едЯ и Ђлександр - верные псы кощеЯ, то они
скопом принесут ему добычу на  задних  лапах,  если  же  Ђлександр  - просто
наемник, то  смерть  поджидает его в  Ѓишкеке, где уже и  он перестанет быть
нужным "делу".
     Ќа  этих построениЯх  Я себЯ оборвал: зачем мне нужно анализировать то,
что может произойти, когда менЯ уже не будет  в живых. ‹учше думать и думать
о  том, как  спастись  самому.  Ђ еще лучше - просто  любоватьсЯ  хребтами и
отрогами   Џоднебесных  гор.   ‚ершины   и   склоны  ’Янь-анЯ   все   времЯ
перестраивались за моим окном на  крутых  виражах шоссе, а однажды из-за гор
выглЯнула луна - светлаЯ в еще светлом небе, напомнив мне строки ‹и Ѓо:
     "‹уна над ’Янь-анем восходит светла, € бел облаков океан".
     ‚се так и было. Ќе было только ответа на вопрос великого китайца:
     ‹уна вдали плывет над облаками, Ќо в чье она опуститсЯ окно?"
     ‚ ’аш-Љумыр мы въехали ранним вечером, именуемым в Љоране "предвечерним
временем",  когда  все  "в убытке,  кроме тех, которые  уверовали, и творили
добрые  дела, и  заповедали  между собой  истину, и  заповедали между  собой
терпение".  џ  не  хотел  быть  среди  тех,  кто   в  убытке,  но  из   всех
вышеперечисленных достоинств у менЯ были только  терпение и вера.  •ватит ли
их длЯ того, чтобы ѓосподь помог мне  преодолеть опасность и остатьсЯ живым,
выЯснитсЯ в ближайшее времЯ.
     ‚  ’аш-Љумыре мы  тоже въехали  в  чью-то усадьбу. Ћна  мне  показалась
победнее предыдущей, но после  почти восьмичасового переезда Я валилсЯ с ног
от усталости и,  забравшись  под марлевый  балдахин, уснул,  не  ужинаЯ и не
знаЯ, как разместились остальные.
     Ђлександр поднЯл менЯ и всех остальных среди ночи  и повел, очевидно, в
заранее условленное  место. ‚скоре  в  темноте  раздалсЯ  приближающийсЯ шум
движущегосЯ  состава.  Ђлександр включил  свой  фонарик.  ‘игнал  увидели, и
тепловоз  остановилсЯ  буквально рЯдом с  нами. Њы  влезли в  кабину  и  там
залегли, а поезд двинулсЯ дальше.
     ‚се было  как в прошлый раз: через  некоторое времЯ  машинисты  затеЯли
веселую перекличку с  пограничниками, и,  слегка притормозив состав то  ли с
рудой, то ли с углем, получили  "добро" и дали  нам знак, что  уже можно  не
прЯтатьсЯ, а  еще минут через пЯтнадцать-двадцать мы  были  в предрассветном
“ч-Љургане.  ‡десь,  по-видимому тоже в  заранее обусловленном месте,  поезд
притормозил, и мы сошли на невысокую насыпь. Ќа идущей вдоль  нее автодороге
нас ждал милицейский автомобиль, возле которого прохаживалсЯ ”айзулла.
     Џосле весьма кратких приветствий мы  разместились  на сиденьЯх.  Ќа сей
раз  от почетного места рЯдом с  ”айзуллой Я отказалсЯ в  пользу Ђлександра.
Њашина,  круто  развернувшись,  сразу  же вышла  на  приличную скорость, и с
первыми лучами солнца мы  уже были во дворе покойного Ђбдуллоджона - прадеда
моей  внучки  •афизы  -  так  что можно  было  считать,  что  Я  вернулсЯ  в
собственные владениЯ и мог поискать тот  самый копенгагенский  чемодан моего
деда,  некстати помЯнутый  мною  год назад,  как  бы  в  предчувствии скорой
встречи с Џашей - "менеджером" этой экспедиции.

        III

     ‚  дни  моей поздней  молодости  одним из  наших  кумиров  был  ‡бигнев
–ыбульский.  ђади него и  в надежде окунутьсЯ  вместе с  ним в  какую-нибудь
трагическую любовь,  мы смотрели даже довольно  скучный  по  нашим тогдашним
понЯтиЯм фильм "ђукопись,  найденнаЯ в ‘арагоссе". ‚ этой хорошей пародии на
средневековые романы периодически возникало некое "проклЯтое  место", и куда
бы, в  какую бы сторону  герой этого романа и  киноромана ни направлЯлсЯ, он
всегда каким-то образом попадал в свое "проклЯтое место". џ вспомнил об этом
как раз на пороге  усадьбы  Ђбдуллоджона, игравшей в моей жизни роль  такого
"проклЯтого места".
     ‚первые  Я попал сюда вместе с  матерью, выполнЯвшей в  эвакуации самые
разнообразные  работы  и, в  том  числе, обЯзанности  почтальона.  ЌачиналсЯ
второй календарный год великой войны, и  мы принесли Ђбдуллоджону  письмо от
его призванного в армию племЯнника; спустЯ полгода он пропал без вести.
     Џотом мать оставила менЯ в этом доме, и  мне пришлось прожить там более
года. ќто был  трудный длЯ  менЯ  год, и  дом Ђбдуллоджона, сделавшего  менЯ
мальчиком длЯ утех стал длЯ менЯ "замком унижений", чем-то вроде гейневского
"Ђфротенбурга",  и  одновременно  домом  счастьЯ,  где  Я   узнал,  может  и
преждевременно, радость близости с юной красавицей.
     ‚ моем третьем возвращении дом Ђбдуллоджона к  тому  времени уже  давно
покойного, стал  длЯ  менЯ домом печали - здесь, вдали от менЯ прожила  свою
жизнь  и  встретила  раннюю  смерть  моЯ единственнаЯ  дочь,  что  здесь два
поколениЯ моих женщин ждали менЯ всю жизнь, а Я поспел только к третьему - к
своей внучке.
     €  вот сейчас, в  четвертый раз, Я прибыл в  этот уже  опустевший  дом,
чтобы, возможно, провести в нем последний день или даже последние часы своей
жизни.
     ‘ такими  вот мыслЯми Я  переступил  порог этого  в  разное  времЯ и по
разным причинам покинутого близкими мне людьми дома.
     ’еперь в его стенах в полном составе собралась наша  "экспедициЯ", и Я,
наконец, увидел и познакомилсЯ с ее последним участником.
     - ќто ђашид, - представил его мне ”айзулла. - Ћн лучше многих знает все
тропы и в „олине, и  в окружающих ее горах. Ќа кратком "военном" совете было
решено  идти  за кладом в ранних сумерках, когда любаЯ, даже самаЯ случайнаЯ
встреча с  людьми  на  кладбище будет исключена. „оговорились и о том, что в
оставшеесЯ времЯ никто не покинет усадьбу, и все  разбрелись по разным углам
обширного  двора  Ђбдуллоджона, а  Я прилег  на  хорошо знакомую мне  тахту,
стоЯвшую под навесом.  ЏокрывающаЯ ее кошма была очень пыльной, но это  менЯ
не смутило. Џобаливали ноги.
     Ѓлиже к  полудню приехала жена  ”айзуллы Ќадира  с продуктами  и  стала
готовить обед. ‡а более чем два года, прошедшие  со времени нашей предыдущей
встречи,   она  стала   красивее.   ‘  нею  приехал  очень  похожий  на  нее
пЯтнадцатилетний сын  Љерим, подносивший  полные сумки к  летнему  очагу. ‘о
мной Ќадира поздоровалась  издали  и без  улыбки.  Љерим  установил  большой
казан,  и вскоре двор стал заполнЯтьсЯ вкусными  запахами.  ’андыр  греть не
стали - лепешки и "русский хлеб" Ќадира привезла с собой.
     ђабота кипела  в ее руках, и  через  час началась раздача  еды.  Ћбщего
стола накрывать не  стали, да  и такого большого стола во  дворе не было,  и
поэтому каждый устроилсЯ  со своей большой пиалой, кому где понравилось.  џ,
например, вернулсЯ на свою тахту. ‚о двор  был  выставлен маленький  столик,
где  стоЯло   несколько  бутылок   водки   и   стаканы,  но  этим  угощением
воспользовались только ’олик и ”едЯ,  налившие себе по  полстакана "огненной
воды"  под  осуждающими  взглЯдами  остальных.  џ  пить  не  стал:  за  свой
"испанский"  год Я  привык к  изысканным напиткам, и даже мысль о том, чтобы
хлопнуть  водЯры,  была  мне неприЯтна.  ’ем более, что и без водки наша еда
оказалась  достаточно  "крепкой"  от  нескольких  стручков  красного  перца,
положенных Ќадирой в ее варево.
     „лЯ  себЯ   Я  также  отметил,  что  за  каждым  движением  Ќадиры  при
приготовлении ею  пищи внимательно  следил Ђлександр.  Ћн  же сказал: "Ќалей
мальчику!",  когда  шурпа  была  готова,  и  сам   положил  ему  четвертушку
нарезанной лепешки и пару ломтей хлеба. Ќадира,  естественно, видела все эти
маневры,  но  оставалась спокойной. Ђ Я,  на всЯкий  случай, сделал длЯ себЯ
вывод,  что  тюркскаЯ  часть  нашей  "экспедиции"  не   пользуетсЯ  доверием
участвующих в  ней славЯн. ќто вроде бы  подтверждало мое предположение, что
•афиза  решила  действовать с  помощью  ”айзуллы.  Ќо  вскоре  мне  пришлось
убедитьсЯ, что это не так.

        IV

     Џосле обеда все опЯть разбрелись по углам. ‚ поле моего зрениЯ оказалсЯ
ђашид,  и  Я  через полузакрытые  глаза  наблюдал,  как он бродит по  двору,
осматриваЯ  слегка одичавшие фруктовые  деревьЯ, пробуЯ  созревающий садовый
тутовник и нежно поглаживаЯ свисающие над  ним наливающиесЯ гроздьЯ крупного
винограда. ѓубы его шевелились, будто он разговаривал с лозой.
     џ стал задремывать, когда услышал его возглас удивлениЯ:
     - €йе-е!
     џ  открыл  глаза  и  увидел что ђашид  склонилсЯ над  плотно утоптанной
землей хозЯйственной части двора и что-то расковыривает  в ней ногой.  Џотом
он наклонЯетсЯ, вроде бы поднимает какой-то предмет и, поднесЯ его к глазам,
внимательно его рассматривает, и вдруг громко говорит по-русски:
     - ‘мотрите, что Я нашел!
     Љ  нему  подошли только ”айзулла и Ђлександр  -  Ќадира еще возилась по
хозЯйству, а ’олик и ”едЯ, "принЯв грамульку", заснули не столько  от хмелЯ,
сколько разморенные полуденной жарой. Њне тоже не хотелось выходить из тени,
но вдруг ”айзулла махнул  мне  рукой. Љогда Я подошел, он взЯл из рук ђашида
его находку и протЯнул мне. џ окаменел: передо мной было то самое колечко со
змеей и камушком  в ее пасти, которое чуть более месЯца  назад (а  казалось,
что это было  вообще в другой  жизни) Я в  далекой  отсюда  €спании  снЯл со
своего  пальца и оставил  своей  домоправительнице,  чтобы она передала  его
"нашей  девочке". ’еперь  уже  случайность полностью  исключалась, разве что
существовало еще одно точно такое же кольцо, но это предположение находилось
за гранью возможного. џ  бережно взЯл  в руки кольцо, а ”айзулла  смотрел на
него из-за моего плеча и говорил окружающим:
     -  џ  помню  это  кольцо:  когда Я был маленький,  Я видел его у старой
‘отхун-ай - хозЯйки этого