        „жордж Ћруэлл. ‘котский уголок

---------------------------------------------------------------
     Џеревод: ‘ергей ’аск
     OCR, Spellcheck: Ђртур ЊаркосЯн
---------------------------------------------------------------

        ѓ‹Ђ‚Ђ Џ…ђ‚Ђџ
     Њистер  „жонс,  владелец фермы  "ђайский уголок", несмотрЯ  на  сильное
подпитие, перед сном по-хозЯйски запер курЯтник, оставив при этом  открытыми
слуховые окна.  ‚ооруженный  плЯшущим в руке  фонариком, он пересек двор  на
ватных  ногах, скинул сапоги на заднем крыльце, заглЯнул в буфетную, чтобы в
последний  раз  отметитьсЯ  у  бочонка  с  пивом, и взЯл  курс  на  спальню,
ориентируЯсь на храп миссис „жонс.
     …два  успел  погаснуть  в  спальне  свет,  как  во  всех  хозЯйственных
постройках   разом   все   зашевелилось,   захлопало   крыльЯми.  …ще   днем
распространилсЯ  слух, что  старый  Њайор,  упитанный белый  кабан-медалист,
видел прошлой ночью странный  сон и хотел бы рассказать о нем всем животным.
Ѓыло решено собратьсЯ в большом сарае, как только мистер „жонс пойдет спать.
‘тарый Њайор (это имЯ  закрепилось  за ним давно, хотЯ на выставках  он  был
больше известен как Љрасавчик) пользовалсЯ на  ферме особым почетом,  и ради
того, чтобы лишний раз его послушать, не жаль было пожертвовать часом сна.
     ‚  дальнем конце  сараЯ  возвышалсЯ дощатый помост; там, на  соломенной
подстилке, под  фонарем,  подвешенным  за  балку,  возлежал  Њайор.  ‚  свои
двенадцать  лет,  при том  что  его несколько  разнесло,  он был по-прежнему
хорош, воплощение мудрости  и кротости,  невзираЯ на торчащие клыки. Ћдин за
другим входили  животные  и устраивались поудобнее,  каждое  на  свой манер.
Џервыми поЯвились собаки, Ѓесси, „жесси  и Џинчер,  за ними свиньи,  которые
сразу  облюбовали  мЯгкую солому  перед самым  помостом. Љуры  расселись  на
подоконниках, голуби  вспорхнули  на стропила, овцы и коровы улеглись позади
свиней и принЯлись за жвачку. ђаботЯга и •румка, две ломовые лошади, войдЯ в
сарай, соразмерЯли каждый шаг, чтобы, не дай бог,  не раздавить какую-нибудь
кроху  своими  мощными  мохнатыми  копытами.  •румка,  выносливаЯ  кобыла  в
расцвете лет,  ожеребившись  в  четвертый раз,  утратила  прежнюю стройность
форм. ђаботЯга, здоровенный, под два метра битюг, стоил двух жеребцов. ЃелаЯ
полоса на морде придавала  ей этакое простецкое  выражение, да в общем-то он
звезд с неба и не хватал, зато снискал всеобщее уважение за твердый характер
и   исключительную   работоспособность.   ‡а  лошадьми  пожаловали   Њюриэл,
белоснежнаЯ  козочка,  и  Ѓенджамин,  осел.  ‘реди  всех животных  на  ферме
Ѓенджамин был самый старший и самый  злонравный.  ѓоворил он крайне редко и,
если  уж открывал рот, то непременно следовал циничный  выпад --  к примеру:
"Ѓог наградил менЯ хвостом, чтобы Я мог отгонЯть мух, а по мне, так лучше ни
мух, ни хвоста". Ћн единственный никогда не смеЯлсЯ.  Ќа вопрос "почему?" он
отвечал, что не видит вокруг себЯ ничего  смешного.  Ћн был по-своему предан
ђаботЯге, хотЯ  нипочем не признал бы  этого вслух. ‚оскресеньЯ  они  обычно
проводили вместе на выгуле, за  фруктовым  садом, где они могли,  бок о  бок
пощипываЯ травку, не обмолвитьсЯ за весь день ни единым словечком.
     Ќе успели лошади как следует улечьсЯ,  как поЯвилсЯ целый выводок утЯт.
Ћни  отбились  от мамы и  теперь слабо  попискивали и тыкались  туда-сюда  в
поисках безопасного местечка. •румка огородила  длЯ них пЯтачок своей мощной
передней  ногой, и утЯта, угнездившись, мгновенно  заснули. Љак  всегда, под
занавес  в  сарай  вошла блондинка Њолли,  глуповатаЯ  хорошенькаЯ  кобылка,
которую  мистер  „жонс  запрЯгал  в  двуколку.   ЏохрустываЯ  сахарком,  она
грациозно, мелкими шажками прошла вперед  и начала у всех на виду поигрывать
белой гривой,  чтобы  каждый мог  по  достоинству  оценить вплетенные в  нее
красные   ленты.  ‚  последний  момент   на  пороге  показалась   кошка.  Џо
обыкновению,  она осмотрелась и  решила, что самое теплое местечко  -- между
ђаботЯгой и •румкой; там она и расположилась, и, пока Њайор держал речь, она
себе мурлыкала в полном упоении, ничего не видЯ и не слыша.
     €так, все были в сборе, если не считать ручного ворона ЊоисеЯ, спавшего
на  своем шестке за  сараем. “бедившись, что все  удобно устроились и готовы
ему внимать, Њайор прочистил горло и начал так:
     -- ’оварищи! Љак вы слышали, прошлой ночью мне  приснилсЯ странный сон.
Ќо прежде чем рассказать о  нем, позвольте всего несколько слов. џ знаю, дни
мои сочтены, и Я не имею права уйти,  не передав вам, товарищи, свой опыт. џ
прожил долгую жизнь, много размышлЯл, лежа в своем закуте, и,  думаю, пришел
к пониманию природы вещей, насколько это  дано нам, животным. ‚от об этом-то
Я и хочу поговорить сегоднЯ.
     Љакова  же,  товарищи,  природа вещей? Ђ  такова, что наш век  короток,
тЯжел и беспросветен. …два поЯвившись на свет, мы работаем до седьмого пота,
а живем впроголодь, в чем только душа держитсЯ, и, когда мы становимсЯ ни на
что не пригодными, нас предают варварской мучительной  смерти.  Ќет в Ђнглии
животного,  которое, выйдЯ из  младенчества, знало бы,  что такое  счастье и
заслуженный  отдых.  Ќет в Ђнглии животного,  которое было  бы свободным. Њы
живем в рабстве и нищете -- вот голаЯ правда.
     Ќо, может быть, это в природе вещей? Њожет быть, землЯ наша так скудна,
что не способна  прокормить всех своих обитателей? Ќет, товарищи, тысЯчу раз
нет!  ‡емлЯ  Ђнглии  плодородна,  климат  благоприЯтный, а пищи хватит нашим
внукам  и  правнукам. ‚зЯть даже эту ферму: здесь могли бы  жить  припеваючи
дюжина  лошадей,  два десЯтка коров,  сотни овец.  ЌевероЯтно,  но факт. ’ак
почему же, спрашиваетсЯ, мы влачим столь жалкое существование? Ђ потому, что
продукт  нашего труда  присваиваетсЯ  человеком! ‚от  где, извинЯюсь, собака
зарыта.  ‚от он, корень зла -- человек. „ругого врага  у нас нет.  “берите с
подмостков  €стории  человека, и вы навсегда покончите с  голодом  и рабским
трудом.
     ’олько  человек потреблЯет, ничего не производЯ. Ћн  не несет  Яйца, не
дает  молока, ему  не по силам тащить плуг или загнать зайца. € при  этом он
царь и бог. Ћн закабалил  нас, мы гнем на него спину, перебиваЯсь с хлеба на
воду,  а  он живет плодами нашего труда. Њы  надрываем мускулы при обработке
его земли, мы производим ценнейший  навоз длЯ его полей,  и что же?  Љожа да
кости -- это все, что  мы имеем. ‚от вы, коровы, сколько тысЯч литров молока
дали вы за  прошлый год? € куда оно пошло, минуЯ  голодных сосунков? ‚се, до
последней капли,  вылакали наши эксплуататоры. Ђ вы, куры, сколько вы снесли
Яиц и  много ли вылупилось из них цыплЯт? ‹ьвинаЯ долЯ пошла на рынок, чтобы
еще  больше  обогатились  „жонс и его  люди.  Ђ  где, •румка, четверо  твоих
жеребЯт, которые могли стать опорой  и усладой  твоей старости? €х продали с
торгов годовалыми,  и  уже не видать тебе  их,  как своих ушей. ‚ыносить и в
муках родить потомство, полить  птом каждую  пЯдь  земли  -- а  что взамен,
кроме стойла и жалкой подачки?
     Ќо даже  эта безрадостнаЯ  жизнь  редко  достигает своего естественного
конца.  Ћ  себе   Я  не  говорю,  мне  крупно  повезло:  двенадцать  годков,
худо-бедно,  прожил,  и  детишками  бог   не  обидел,  за  четвертую   сотню
перевалило.  Ќо  все  так  или иначе идут  под нож. ‚от  передо  мной  сидЯт
подсвинки,  их за год  откормЯт, а  потом, отчаЯнно  визжащих,  прикончат на
колоде  одним ударом. ќтот ужас грозит всем нам  -- коровам, свиньЯм, курам,
овцам -- всем. ‚озьмите  нашего ђаботЯгу. ‘тоит ему подорвать свое лошадиное
здоровье,  как  в тот  же  день „жонс  продаст  его на живодерню, где с него
снимут  шкуру,  а  мЯсо  отдадут  на  псарню.  „аже  последнюю  собаку  ждет
безвременный конец. Љогда у  нее  обвиснет хвост  и  зубов поубавитсЯ, „жонс
привЯжет ей на шею камень и утопит в ближайшем пруду.
     Љороче,  товарищи,  Ясно  как божий  день:  не  будет нам  житьЯ,  пока
существует тираниЯ  человека. ‘вергнем тирана -- и все принадлежит нам. Ћдно
мощное усилие  --  и вот они, свобода и сытаЯ жизнь. ‘ам собой напрашиваетсЯ
вопрос: что делать? џ вам скажу. ’рудитьсЯ день и ночь, не щадЯ себЯ, во имЯ
освобождениЯ от человеческого гнета. ‚от мой вам завет, товарищи: восстание!
Љогда произойдет это восстание, через неделю или через сто  лет, Я не  знаю,
но  так  же Ясно,  как  вы видите  менЯ на соломенной подстилке, с  такой же
Ясностью  Я  вижу  --  рано или  поздно справедливость  восторжествует.  ’ак
посвЯтите  этой цели остаток своей короткой жизни!  Ђ главное, передайте мой
завет  потомкам,  и  пусть  грЯдущие  поколениЯ  продолжат  нашу  борьбу  до
окончательной победы!
     € помните, товарищи: ничто не  должно поколебать вашей решимости. Џусть
никакие красивые слова  не  собьют вас с пути. Ќе верьте человеку, когда  он
будет говорить, что у него  и у животных общие интересы и что чем богаче его
стол, тем больше вам с него перепадает. ‚се ложь. —еловек всегда блюдет свой
интерес. Ќу а  мы, животные, должны сомкнуть наши рЯды, должны крепить  наше
единство. ‚се люди -- враги. ‚се животные -- братьЯ...
     …го слова заглушил внезапный шум. Џока Њайор держал свою речь, из щелей
сараЯ вылезли огромные  крысы и присоединились к слушателЯм. ’ут  их засекли
собаки, и несдобровать  бы крысам, не юркни они обратно в щель. Њайор поднЯл
копытце, просЯ тишины.
     --  ’оварищи,--  сказал  он,--  нам надо определитьсЯ.  Љрысы  и  дикие
кролики -- кто  они, друзьЯ  или враги? ‘тавлю вопрос  на голосование. €так:
считает ли собрание, что нам с крысами по пути?
     ЏодавлЯющим большинством  голосов вопрос был решен положительно. Џротив
оказались  четверо, три  собаки и  кошка,  котораЯ,  как  позже  выЯснилось,
проголосовала за оба предложениЯ. Ђ Њайор продолжал:
     -- Њне осталось сказать немногое. …ще раз повторю: будьте  непримиримы,
в  своей ненависти ко всему, что свЯзано с именем человека.  ‚сЯкое двуногое
-- враг. ‚сЯкое четвероногое или крылатое  -- друг. Ќо важно, чтобы в борьбе
с человеком  мы не уподобились  ему. € позже,  когда он уже  будет низложен,
нельзЯ, чтобы мы погрЯзли в людских пороках. Ќи одно животное не должно жить
в доме,  спать  в  постели, носить  одежду, не должно употреблЯть алкоголь и
курить табак, заниматьсЯ торговлей и вести денежные расчеты. —то  бы человек
ни  делал, все дурно. Ђ самое главное  -- животные  не должны угнетать  себе
подобных.  ‘реди нас есть  слабые и  сильные, умные и  не очень,  но все  мы
братьЯ. Ќи одно животное никогда да не убьет другое. ‚се животные равны.
     Ђ  теперь,  товарищи, мой сон. ђассказать его  трудно.  џ увидел, какой
будет землЯ  без человека. € вдруг вспомнил совсем  забытое. „авным-давно, в
пору моего поросЯчьего  детства, моЯ мать и тетки певали старинную песню  --
они  знали только  мелодию  и первые три слова.  џ помнил эту мелодию, но со
временем она как-то забылась. € вот сегоднЯ ночью Я услышал ее во сне. Ѓолее
того, Я услышал слова, которые навернЯка были известны нашим далеким предкам
и казались уже навсегда утраченными. ‘ейчас Я вам спою эту песню. Љонечно, Я
стар и голос у  менЯ уже не тот, зато, когда  ее разучите вы, она зазвучит в
полную силу. ЏеснЯ называетсЯ "‘кот домашний, скот бесправный".
     ‘тарый кабан  прочистил горло  и запел. •отЯ голос у него и вправду был
уже не  тот,  однако  пел  он  довольно прилично, и мелодиЯ сразу западала в
сердце, напоминаЯ одновременно "Љлементину"  и  "Љукарачу". ‚прочем, ближе к
тексту:

     ‘кот домашний, скот бесправный,
     €знуренный маетой,
     ‚ерю, ждет нас праздник славный,
     ‚ек наступит золотой!

     ’от, кто был вчера хозЯин,
     Ѓудет стерт с лица земли,
     € до самых до окраин
     ‡аживем как короли.

     ‚се, что нам веками снилось,
     ‚се получим мы сполна:
     Ѓудет сено, будет силос,
     ‚доволь жмыха и зерна.

     ‡лую зиму сменит лето,
     ‘менит бурю полный штиль,
     Ќу а ветхие заветы
     Ќавсегда сдадим в утиль.

     ‚се, друзьЯ, начнем с начала,
     „ень придет -- взмахнем хвостом
     €, не мешкаЯ, орала
     Ќа мечи перекуем.

     ‘кот домашний, скот бесправный,
     €знуренный маетой,
     ‚ерю, ждет нас праздник славный,
     ‚ек наступит золотой!

     ќкстаз  был полный. Њайор не успел добратьсЯ до последнего куплета, как
уже  грЯнул хор. „аже  самые  несообразительные сходу  запомнили  мелодию  и
отдельные  слова, а более смышленые, вроде свиней  и собак, через  несколько
минут знали песню наизусть.  Џосле  двух или  трех  проб весь личный  состав
скотного двора  дружно горланил: "‘кот домашний,  скот бесправный..." Њычали
коровы, выли  собаки, блеЯли овцы,  ржали лошади,  крЯкали  утки. Ћт избытка
чувств песню пропели пЯть раз подрЯд и пели бы, наверно, до утра, если бы не
грубое вмешательство извне.
     Ћт этого "пениЯ" проснулсЯ мистер „жонс и спросоньЯ решил, что на ферму
забралась  лисица.  Ћн  схватил  в  углу охотничье  ружье,  всегда  стоЯвшее
наготове,  и пальнул в темноту крупной дробью.  Ћгонь принЯла на себЯ  стена
сараЯ,  что  послужило  сигналом  к  окончанию  собраниЯ. ‚ один момент всех
словно ветром  сдуло. —етвероногие зарылись в солому, крылатые расселись  по
шесткам, и на ферме воцарилась полнаЯ тишина.


        ѓ‹Ђ‚Ђ ‚’ЋђЂџ

     ‘пустЯ  три днЯ душа старого Њайора  тихо  отлетела во сне.  Њогилу ему
выбрали с видом на фруктовый сад.
     ќто случилось  в начале  марта. ‘ледующие  три месЯца прошли в  бурной,
хотЯ и тщательно законспирированной, деЯтельности. …сли говорить о  наиболее
сознательных животных, то речь Њайора буквально перевернула их представлениЯ
о жизни. Ќикто  не  знал, когда сбудетсЯ гениальное предвидение, трудно было
рассчитывать на  то, что  ‚осстание произойдет  при их  жизни, но Ясно  было
одно:  надо   сделать   все,  чтобы  приблизить   этот   великий  день.  ‚сЯ
просветительскаЯ и организационнаЯ  работа  легла  на  плечи свиней,  как на
самую  мыслЯщую  часть  животного  мира.  ‘реди  последних  выделЯлись   два
кабанчика -- –ицерон и Ќаполеон, которых мистер „жонс выращивал  на продажу.
Ќаполеон  был крупный и  весьма свирепый  на  вид кабан беркширской  породы,
единственный беркшир на ферме; он умел настоЯть на своем, хотЯ и не  обладал
даром красноречиЯ. –ицерон же был  нрава веселого,  фантазер  и говорун,  но
ему,  по  общему   мнению,  не  хватало  основательности.  Џрочие  кабанчики
откармливались на убой. ‘амый заметный из  них был „еловой,  шустрый  такой,
бокастенький, с лоснЯщимсЯ рыльцем,  необыкновенно живыми глазками-пуговками
и  пронзительнейшим  голоском.   ЏроизносЯ   зажигательные  речи,  в   самые
драматические моменты он начинал посучивать ножками и быстро-быстро поводить
хвостиком, что как-то сразу убеждало. € вот уже черное казалось белым.
     ќти трое и разработали идеи покойного Њайора, придав  им  вид  стройной
системы под  названием анимализм. Џо ночам,  когда „жонс заваливалсЯ  спать,
они назначали  в сарае  тайные сходки,  где  излагались  важнейшие  принципы
нового  учениЯ. Џоначалу они столкнулись  с дремучим  невежеством и апатией.
Ћдни напирали на  чувство долга по отношению к мистеру „жонсу,  которого они
величали не иначе как "•озЯин". Џри этом доводы звучали самые что ни на есть
примитивные:  "Ћн  нас   кормит.  Ѓез  него  мы  умрем  от  голода".  „ругие
спрашивали: "Ќе все ли нам равно, что будет после  нашей смерти?" или "‡ачем
готовитьсЯ к ‚осстанию, если оно когда-нибудь и так произойдет?" ‘овсем было
не просто  вбить им в головы, что подобные  взглЯды противоречат самому духу
анимализма.  Ћсобенно все  намучились с  Њолли,  хорошенькой, но удивительно
глупой кобылкой.
     -- Ђ после  ‚осстаниЯ  сахар будет?  -- первым  делом  спросила  она  у
–ицерона.
     -- Ќет,-- твердо сказал –ицерон.-- Ѓез сахара мы спокойно обойдемсЯ. „а
и зачем он, сахар, когда тебе засыплют сена и овса полную кормушку?
     -- Ђ заплетать ленты в гриву можно будет? -- не унималась Њолли.
     --  ’оварищ,--  посуровел –ицерон,-- неужели ты не  понимаешь, что твои
ленты  -- это  все  разные цвета  рабства!  Ќеужели  свобода  не  стоит всех
ленточек мира?
     Њолли согласилась, но в ее тоне как-то не чувствовалось, энтузиазма.
     …ще больше сил  ушло на идейную борьбу  с Њоисеем, ручным вороном. ќтот
шпион и сплетник (кстати, любимчик „жонса) был мастер рассказывать небылицы.
…сть,  говорил  он, сказочное место -- …линесейские полЯ,  где  все животные
пасутсЯ после смерти. € находЯтсЯ они будто бы на небе, только из-за облаков
не  видно. Ќа …линесейских полЯх,  говорил  Њоисей, всегда  вволю ели,  хотЯ
никогда не сеЯли, и, мол-де, клевер там цветет круглый год, а кусковой сахар
и льнЯные жмыхи растут на каждом заборе.
     Ѓольшинство  животных, конечно, презирало ЊоисеЯ  за его  праздность  и
дурацкие выдумки,  но кое-кто верил  в существование  …линесейских полей, и,
лишь утроив свои усилиЯ, сумели кабанчики поколебать эту веру.
     Љто сразу пошел за ними, так это ломовые лошади, •румка и ђаботЯга. ќти
двое были  не способны дойти до чего-либо  своим умом,  но после того как им
все разжевали, они стали  самыми надежными  проводниками  свинских идей; они
внедрЯли  их  в сознание  масс с  помощью простейших  формулировок.  Ћни  не
пропускали  ни  одной тайной  сходки,  и в  общем  хоре,  исполнЯвшем  "‘кот
домашний, скот бесправный" после каждого собраниЯ, их голоса звучали сильнее
прочих.
     Љак  показали  дальнейшие  событиЯ,  путь  к  ‚осстанию  оказалсЯ более
коротким  и   легким,  чем   ожидалось.  Њистер  „жонс,  всегда  управлЯвший
хозЯйством  жесткой, но уверенной рукой, в  последнее времЯ  совсем запустил
дела. Џосле  того как он  проиграл тЯжбу,  влетевшую ему в  копеечку, он пал
духом и стал все чаще ударЯть по пиву. —асами просиживал он на кухне в своем
виндзорском  кресле,  читаЯ  газеты  и   отхлебываЯ  из  кружки;  иногда  он
размачивал  в пиве корки  хлеба и угощал ЊоисеЯ. …го работники обленились  и
заплутовались,  полЯ заросли бурьЯном, кровли  многих  построек прохудились,
живые изгороди потерЯли всЯкий вид, скотина поголадывала.
     Ќа  дворе уже  стоЯл  июнь,  подошла  пора  заготовлЯть сено.  Ќакануне
€ванова  днЯ, в субботу, „жонс отправилсЯ в  “иллингдон и так назюзюкалсЯ  в
кабачке "ђыжий лев", что обратно прибыл только к полудню следующего днЯ. …го
работнички  с утра пораньше подоили коров, а  остаток днЯ посвЯтили охоте на
диких кроликов,  так что скотина  осталась  некормленной.  ‚ернувшись, „жонс
прилег  на  диванчике в гостиной  с  намерением почитать  "Ќовости  днЯ"  и,
прикрыв лицо газеткой, моментально отключилсЯ, даже не вспомнив о несчастной
животине.  ‚ конце концов  голод взЯл свое. ЉакаЯ-то буренка  рогами вышибла
хлипкую дверцу, и все  узники, томившиесЯ в своих загонах,  стали рватьсЯ на
волю. ’ут-то „жонс и продрал глаза. Ћн и четверо  его работников ворвались в
хлев, раздаваЯ удары кнутом направо и налево. ѓолодные  животные  уже просто
озверели. ‚сЯ  эта неуправлЯемаЯ стихиЯ  обрушилась на тиранов. ‚  ход пошли
рога и копыта.  ‹юди были  застигнуты врасплох.  ќтот  решительный отпор  со
стороны тех,  кто всегда помалкивал, кто безропотно сносил побои и унижениЯ,
нагнал на них даже не страх -- ужас. Ћни позорно оставили поле боЯ и быстрым
аллюром понеслись по гужевой дороге,  что  выводила на  большак.  Ђ за  ними
победоносно катил ревущий вал.
     €з окна спальни выглЯнула миссис „жонс, мгновенно оценила обстановку и,
побросав в саквоЯж кой-какое  добро, улизнула  с черного хода. Њоисей снЯлсЯ
со своего шестка и с заполошным криком  маханул за хозЯйкой.  Ђ „жонс  и его
люди  уже  пылили по большаку. ‘  лЯзгом захлопнулись  железные ворота.  ќто
означало, что восставшие -- подумать только! -- одержали верх: „жонс изгнан,
ферма принадлежит им.
     †ивотные не сразу поверили  в такую  неслыханную удачу. ‚сем стадом они
обежали свои владениЯ, точно  желаЯ удостоверитьсЯ,  что на ферме не  пахнет
человечьим духом.  Џотом  они устремились к хозЯйственным постройкам,  чтобы
уничтожить все  следы ненавистного  правлениЯ. ‚ дальнем конце  конюшни  они
взломали  дверь, за  которой были сложены  удила  и другаЯ упрЯжь,  железные
кольца,  что  продеваютсЯ  в  ноздри,  и  чудовищные  ножи,  которыми  „жонс
кастрировал свиней и  овец. ‚се  полетело в  колодец.  ‚о дворе был разложен
костер, и  вместе с кучей мусора в нем исчезли вожжи и недоуздки, наглазники
и позорные торбы  длЯ овса. €, разумеетсЯ, кнуты.  Љогда их  охватило пламЯ,
животные на радостЯх устроили настоЯщую парнокопытную чечетку. –ицерон также
бросил в костер разноцветные  ленты, какие обычно вплетают в лошадиные гривы
и хвосты по случаю Ярмарки.
     -- ‹енты,-- сказал  он,-- это та  же  одежда,  а  она <i>одеждествлЯетсЯ</i> с
человеком. †ивотные должны ходить голыми.
     “слышав это, ђаботЯга принес соломенную шлЯпу,  которую он натЯгивал на
уши как средство от мух, и тоже предал ее огню.
     ‚  два  счета  животные уничтожили  все, что  напоминало  им о  мистере
„жонсе. Џосле этого  Ќаполеон привел их в амбар  и выдал  каждому по двойной
мере овса, а собакам -- по две лепешки. ‡атем они спели "‘кот домашний, скот
бесправный" семь раз крЯду и только тогда угомонились. Ќикогда еще их сон не
был таким счастливым. Џроснулись они, как всегда, с рассветом и, осознав всю
грандиозность  случившегосЯ, гурьбой  повалили  на свежий  воздух. ‘разу  за
пастбищем возвышалсЯ холм,  с  которого открывалсЯ вид на  ферму.  ‘ вершины
этого холма животные окинули взглЯдом окрестности, лежавшие  как на ладони в
лучах  утреннего  солнца.  ‚се это  принадлежало им, им одним! Ћни  носились
кругами  в каком-то безумии, выкидывали немыслимые коленца. Ћни  катались по
росе, набиваЯ рот сладкой  сочной травой, выбивали копытами комьЯ чернозема,
упиваЯсь дурманЯщим запахом. Џотом был сделан инспекционный осмотр сенокоса,
фруктового сада,  пруда,  рощицы,  пашни.  Ћсмотр  проходил  в благоговейной
тишине --  животные словно впервые все это видели и никак не могли поверить,
что это их собственность.
     €  вот они остановились в молчании перед  господским домом.  Ћн  теперь
тоже принадлежал им, но животный страх мешал им  переступить порог.  Ќаконец
–ицерон  с  Ќаполеоном толкнули  плечом  дверь,  и  живаЯ  цепочка  боЯзливо
потЯнулась в дом. Ћсторожно, на  цыпочках, чтобы, чего доброго, не попортить
обстановку, все переходили из комнаты  в комнату, тихо ахаЯ  при виде такого
роскошества: кровати  с пуховыми перинами, зеркала, кушетка  с  торчащим  из
прорех конским волосом, ворсистый ковер, литографиЯ (с изображением королевы
‚иктории) над камином. Љогда визит  подошел  к концу и все уже спускались по
лестнице,  вдруг  кто-то хватилсЯ Њолли.  …е  нашли  в  женской  спальне.  ‘
блаженно-глуповатым выражением на морде она примерЯла перед зеркалом голубую
ленту,  найденную в туалетном столике миссис „жонс. ‚ысказав Њолли  все, что
они  о ней  думают,  животные покинули апартаменты.  €з кухни были  вынесены
висевшие  там окорока (позже преданные земле),  а в кухне  копытом  ђаботЯги
была  разнесена  в  щепы бочка  пива; больше  ничего  не  тронули.  Ћткрытым
голосованием  на месте  было вынесено решение сохранить дом как исторический
памЯтник. ’ак же единогласно постановили, что ни  одно животное не опуститсЯ
до того, чтобы жить в доме.
     Џосле завтрака –ицерон с Ќаполеоном объЯвили общее собрание.
     --  ’оварищи,--  сказал  –ицерон,-- сверим,  так  сказать, наши часы...
‘ейчас  половина  седьмого,  впереди  у  нас трудный  день  --  мы  начинаем
заготовку сена. Ќо прежде важное дело.
     Ћказалось,  за три месЯца, предшествовавшие ‚осстанию, свиньи выучились
читать и писать  по старенькому букварю, который  когда-то прошел через руки
детей мистера „жонса и позже  был выброшен за ненадобностью. Ќаполеон послал
„елового за маслЯной  краской, черной и белой,  а сам повел массы к  главным
воротам. Љогда ведра  с  краской были  доставлены,  –ицерон,  дальше  других
продвинувшийсЯ в  грамоте, зажал кисть в своем раздвоенном копытце, обмакнул
ее в  краску и,  замазав  на  воротах  первое  слово  в  названии  фермы  (а
называлась она,  напомним, "ђайский уголок"), исправил надпись  на "‘котский
уголок".  Ћтныне и вовеки за  фермой закреплЯлось новое название. ‡атем было
послано  за  лестницей,  которую приставили с  торца  к  сараю.  Џоследовало
очередное разъЯснение, а именно: за эти  три месЯца свиньи не только создали
передовое учение,  но  и сформулировали  его  главнейшие  принципы,  которые
свелись  к семи  заповедЯм. ќтим  заповедЯм предстоЯло быть  начертанными на
стене  сараЯ,  чтобы  обрести  силу закона,  обЯзательного  длЯ нынешнего  и
будущих  поколений.  ‘ известным  трудом взобравшись  на нужную высоту  (еще
вчера свиньЯ  и лестница  казались понЯтиЯми несовместимыми), –ицерон окунул
кисть в  ведро, которое держал „еловой, стоЯвший двумЯ ступеньками ниже.  Ќа
промазанной  дегтем стене,  белым по черному,  поЯвились  аршинные буквы  --
такие будут видны откуда угодно. ’екст гласил:
     1. ‚сЯкое двуногое -- враг.
     2. ‚сЯкое четвероногое или крылатое -- друг.
     3. Ќе носи одежду.
     4. Ќе спи в постели.
     5. Ќе пей.
     6. Ќе убивай себе подобного.
     7. ‚се животные равны.
     Ќадписи получились  аккуратные, и  орфографиЯ  не  подкачала,  если  не
считать  таких пустЯков, как "друг" через  "к"  и  буква  "Я", повернутаЯ  в
обратную  сторону.  –ицерон прочел вслух  написанное.  ‚се  покивали  в знак
согласиЯ,  а  наиболее подкованные  (•румка  и  ђаботЯга как раз  к  ним  не
относились), не мешкаЯ, принЯлись учить заповеди наизусть.
     -- Ђ  сейчас,  товарищи, все на  сенокос! -- –ицерон  простер  копытце,
освобожденное от малЯрной кисти.-- „окажем, что мы можем работать лучше, чем
„жонс и его люди!
     ’ут коровы, давно переминавшиесЯ с ноги на ногу, замычали в три глотки.
Љоров не  доили целые сутки,  и их разбухшие вымена готовы были разорватьсЯ.
Ћбмозговав это дело,  свиньи велели принести ведра и сами взЯлись за коровьи
сосцы. „лЯ первого раза у них получилось совсем неплохо, даром что копытные,
и вот уже  пЯть ведер до краев пенились парным молоком, вызываЯ неподдельный
интерес у окружающих.
     -- € куда его теперь? -- спросил кто-то.
     -- €ногда „жонс добавлЯл его в нашу болтушку,-- вспомнила одна несушка.
     -- Ќе волнуйтесь, товарищи! -- Ќаполеон выступил вперед, заслонЯЯ собой
ведра.--  ‘  молоком мы  разберемсЯ. ѓлавное сейчас -- сено. ’оварищ –ицерон
вам все покажет, а там и Я подойду. ‚перед, товарищи! „орога каждаЯ минута!
     ‚се  дружно помчались  на луг, а  когда  под  вечер  вернулись,  молоко
бесследно исчезло.

        ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ…’њџ

     Њного  было  пролито  пота,  но   усилиЯ  животных  не  пропали  даром:
результаты сеноуборки превзошли все ожиданиЯ.
     ‘ложности,  надо  сказать,  встречались  на  каждом шагу. ЋрудиЯ  труда
предназначены  длЯ  человека, а так как животные не могут  стоЯть  на задних
конечностЯх, то большинство орудий оказались длЯ них, увы, недоступными.  Ќо
зато лошади знали  луг  как  свои  четыре копыта и в заготовке сена смыслили
куда  больше, чем  „жонс  и  его  люди.  Љ тому  же свиньи,  проЯвлЯЯ чудеса
изобретательности, находили выход из любых положений.
     ‚ работе как  таковой свиньи участиЯ  не принимали  -- они осуществлЯли
общее руководство. ‘ учетом их  теоретической подготовки  вопрос о лидерстве
решилсЯ  сам собой.  ђаботЯга  и •румка  сами  впрЯгались  в сенокосилку или
конные грабли (удила и  вожжи, естественно, уже не требовались) и  методично
прочесывали поле, а  рЯдом трусила свиньЯ и подбадривала: "‚еселей, товарищ!
Џоровней,  товарищ!"  Ћстальные  животные,  вплоть  до  самых  слабосильных,
собирали  сено  и  складывали его в валки.  „аже утки  и куры,  невзираЯ  на
палЯщий  зной, сновали  взад-вперед  с  соломинками  в клюве.  Ћдним словом,
уборочнаЯ страда была закончена на два днЯ раньше обычного и практически без
потерь.  ѓлазастые птенцы подобрали все до  последней травинки, а уж  о том,
чтобы кто-нибудь украл даже на один клевок, и говорить нечего.
     ‚се  лето ферма  работала  как  часы. ‚первые  в  жизни  животные  были
по-настоЯщему  счастливы. ’о, что раньше именовалось кормежкой, превратилось
в источник острейшего наслаждениЯ, ведь теперь  пища всецело принадлежала им
-- сам производишь, сам потреблЯешь,  не надо ждать милостей от прижимистого
хозЯина. Џосле того  как они избавились от всех  этих захребетников, с  едой
стало гораздо  лучше. ђавно  как  и  с  отдыхом, которым  они  пока не умели
распорЯдитьсЯ. ќто не значит, что  не было  проблем. Ќапример, когда подошел
срок  убирать  пшеницу, им пришлось  обмолачивать ее,  как  во  времЯ оно,--
ногами,  а  мЯкину выдувать  своим дыханием, и ничего, справились --  свиньи
поработали мозгами, ђаботЯга мускулами. ‚ообще, что касаетсЯ ђаботЯги, то он
вызывал всеобщее восхищение. Ћн и при „жонсе вкалывал, сейчас же трудилсЯ за
троих.  Џорой казалось, что единственнаЯ опора фермы -- его могучаЯ спина. ‘
утра до поздней  ночи он тЯнул  и толкал, всегда оказываЯсь в самой  горЯчей
точке.  Џо  его  просьбе петух будил его  на  полчаса раньше,  чтобы он  мог
принести дополнительную пользу до начала рабочего днЯ. Ќа любую проблему или
временное  затруднение  у  него был один  ответ: "ђаботать еще  лучше!".  Ћн
сделал это своим личным девизом.
     Љаждый вносил  свой вклад  в  общее дело. Џтицы, например, подбираЯ  по
зернышку, дали прибавку в пЯть  мешков пшеницы. Ќе было замечено  ни  одного
несуна  среди  несушек,  не слышно  было жалоб,  что  кого-то  обмерили  или
обвесили. ‚заимные обиды, свары, грызнЯ -- все эти нездоровые ЯвлениЯ отошли
в  прошлое. Ќикто не сачковал --  во всЯком случае открыто.  Џросто Њолли не
всегда  удавалось  проснутьсЯ вовремЯ,  а после  обеда, как нарочно,  мелкие
камешки забивались между подковой и копытом, что вынуждало ее уходить с полЯ
раньше времени. Ђ кошка -- та вела себЯ просто загадочно. ‚ыЯвилась страннаЯ
закономерность:  всЯкий  раз,   когда  бросали  трудовой   клич,  кошки   не
оказывалось на месте. …е уже считали  без вести пропавшей, но к обеду или  к
ужину  она обЯзательно  поЯвлЯлась,  причем  так  убедительно объЯснЯла свое
долгое отсутствие и так дружелюбно мурлыкала, что невозможно было усомнитьсЯ
в  ее искренности.  Љто  совершенно не  изменилсЯ после  ‚осстаниЯ,  так это
Ѓенджамин, старый осел. €  при той власти, и при этой он трудилсЯ с каким-то
медленным упрЯмством, никогда не отлыниваЯ от работы, но  и не просЯ  ничего
сверх  положенного.  Ћ ‚осстании  и  произошедших  после  него переменах  он
предпочитал не распространЯтьсЯ. Ќа вопрос, не стал ли  он счастливее  после
изгнаниЯ „жонса с фермы, следовало неизменное:  "Ћслы живут долго, вы еще не
видели мертвого  осла",--  и всем оставалось  только голову ломать над  этим
таинственным ответом.
     ‚оскресенье было днем отдыха. ‡автракали на час позже, а после завтрака
происходила церемониЯ, начинавшаЯсЯ с подъема флага. ‚ подсобке,  где лежала
упрЯжь  и разное старье, –ицерон обнаружил зеленую  скатерку миссис „жонс  и
нарисовал на ней рога и копыта. Џо воскресеньЯм это полотнище развевалось на
флагштоке  в саду. –ицерон  объЯснил,  что зеленый цвет символизирует луга и
пастбища, а  рога и  копыта олицетворЯют собой  будущую ђеспублику животных,
котораЯ утвердитсЯ на обломках человеческой цивилизации. Џосле подъема флага
все  направлЯлись в  большой  сарай на  генеральную  ассамблею,  или,  проще
выражаЯсь,  общее  собрание.  Ќа  собрании  намечались  контуры  предстоЯщей
рабочей недели, обсуждались проекты резолюций. ‚се проекты готовили  свиньи.
Ћстальных  животных  научили  голосовать, однако готовить  проекты резолюций
пока не  научили. ЏрениЯ  проходили бурно, в  чем  была несомненнаЯ  заслуга
–ицерона и Ќаполеона. ќти двое, как быстро выЯснилось, были не способны ни о
чем договоритьсЯ: стоило одному сказать "а", как другой тут же говорил "бэ".
„аже решение  выгородить  за фруктовым садом небольшой лужок, где бы паслись
будущие  пенсионеры,-- кто  мог  возражать против  этого? -- вызвало  бурную
перепалку по поводу возрастной границы длЯ  той или иной категории животных.
Џосле  собраниЯ  все  пели "‘кот домашний,  скот  бесправный" и расходились,
чтобы провести остаток днЯ по своему усмотрению.
     ‘виньи  устроили в  подсобке  свой  штаб.  Џо  вечерам они изучали  там
кузнечное и столЯрное дело, а  также  другие ремесла по книгам, найденным  в
доме.  –ицерон  взЯлсЯ  всерьез   за  организацию  так  называемых  †ивотных
комитетов. ЋстановитьсЯ он уже не мог. Ѓыли образованы џйценосный комитет --
длЯ   несушек,   ‘оюз   по   борьбе   за  чистоту  хвоста   --  длЯ   коров,
„икживкультпросвет  -- длЯ одомашниваниЯ  крыс и  диких  кроликов, ерстЯной
комитет -- длЯ овец, и проч.  и проч.,  а  также курсы  ликбеза. Ѓольшинство
этих  начинаний  успеха  не  имело.  Џопытка приручить  диких животных сразу
потерпела фиаско:  все  эти несознательные  элементы не  желали порывать  со
своим прошлым и беззастенчиво злоупотреблЯли проЯвленным к ним великодушием.
Љошка  вступила  в  „икживкультпросвет  и несколько  дней проЯвлЯла  большую
активность. Ћднажды видели, как она мирно  беседует на крыше  с воробьЯми --
правда, на расстоЯнии. Ѓеседа  сводилась к тому, что теперь все они братьЯ и
сестры и что любой воробей может запросто посидеть у нее на лапе.  ‚оробьи с
интересом ее слушали, но на лапу почему-то не садились.
     ‡ато  курсы ликбеза себЯ  полностью оправдали.  Ћсень  принесла  первые
плоды просвещениЯ. ‘виньи  свободно  читали и писали.  ‘обаки могли  изрЯдно
читать, но,  к сожалению,  ограничили  свой  круг чтениЯ  семью  заповедЯми.
Љозочка Њюриэл  отличалась более  пытливым умом  и вечерами почитывала вслух
газету,  точнее  обрывки газет, обнаруженные на  помойке.  Ѓенджамин овладел
грамотой не хуже свиней, однако свои знаниЯ никак не обнаруживал. Ќа вопрос,
почему он ничего не читает, он отвечал коротко: "‘мысл?". •румка выучила все
буквы,  правда,  складывать  из  них слова  оказалось  длЯ  нее  непосильной
задачей.  ђаботЯга  не пошел  дальше  Ћ. Љопытом  нацарапав на земле  первые
четыре буквы алфавита,  он тупо  смотрел на  них,  поводЯ ушами и встрЯхиваЯ
челкой в отчаЯнной попытке сообразить, какаЯ следующаЯ. Џару раз он вроде бы
сумел  осилить …, ђ, ‘ и Ќ,  но когда уже казалось, что дело  сделано, вдруг
обнаруживалось,  что за это времЯ  он начисто забыл Ђ,  ‚,  ‘  и Ћ.  ‚ конце
концов он ограничилсЯ  первыми четырьмЯ  и положил себе за правило писать их
хотЯ бы раз в день длЯ лучшей усвоЯемости. Њолли отказалась учить какие-либо
буквы, кроме тех, что составлЯли ее имЯ. Ћна аккуратно выкладывала  свое имЯ
из веточек, вплетала длЯ  красоты  цветочек  и  потом долго любовалась  этим
перлом творениЯ, заходЯ то справа, то слева.
     ‚се прочие животные знали лишь одну букву -- Ђ, зато в совершенстве.
     Џомимо трудностей с чтением возникло  дополнительное осложнение:  овцы,
куры и утки, не отличавшиесЯ большим  умом,  никак  не  могли запомнить семь
заповедей.  Џо зрелом размышлении –ицерон пришел к выводу,  что все заповеди
можно, в сущности, свести к одной  максиме:  "—етыре ноги  хорошо,  две ноги
плохо". ќто  короткое изречение,  объЯвил он, есть квинтэссенциЯ анимализма.
Џостичь  его  глубинный  смысл  значило  обезопасить  себЯ  от  человеческих
влиЯний.  ’ак  ведь у нас  тоже  две  ноги,  попытались возразить  птицы, но
–ицерон не дал застигнуть себЯ врасплох:
     --  ЉрыльЯ,  товарищи,  есть  орган  летательный,  а не.  хватательный.
‘ледовательно,  его  можно  рассматривать как  разновидность  ноги. Ћт  нас,
животных, человека отличает прежде всего  рука, котораЯ есть  орудие насилиЯ
над живой природой.
     Ќе  будем  утверждать, что до пернатых дошла  логика  –ицерона,  но они
принЯли  ее на  веру  и  ревностно взЯлись  за  дело.  Ќа  торце  сараЯ, над
заповедЯми,  еще более крупными буквами было выведено:  —…’›ђ… ЌЋѓ€  •ЋђЋЋ,
„‚… ЌЋѓ€ Џ‹Ћ•Ћ. ‡атвердив эту мудрость, овцы преисполнились таким восторгом,
что в их устах незамысловатаЯ  строка стала звучать как  песнЯ, которую  они
могли тЯнуть часами.
     Ђ  что  же  Ќаполеон?  Љ  –ицероновым  комитетам  он  сразу  отнессЯ  с
прохладцей. Џодрастающее поколение, заЯвил он, вот вопрос вопросов. ’ут надо
сказать, что  вскоре  после завершениЯ сеноуборочной кампании ощенились  две
суки,  „жесси и Ѓесси. …два щенки, а было  их  девЯть,  встали на ноги,  как
Ќаполеон отнЯл их у матерей и взЯл на себЯ заботу о их воспитании. Ћн  отнес
щенков на верхний сеновал, куда  можно  было попасть,  только поднЯвшись  по
лестнице непосредственно из  подсобки, и там  держал их  в  такой строжайшей
изолЯции от внешнего мира, что очень скоро все про них забыли.
     Њежду прочим, разъЯснилась загадка  с  постоЯнным исчезновением парного
молока. …го, оказываетсЯ, добавлЯли  в корыто длЯ  свиней. ‚прочем,  молоком
дело не ограничилось. ‚ саду уже поспевали ранние сорта Яблок,  и трава была
усеЯна паданцами.  Џредполагалось,  как нечто само  собой  разумеющеесЯ, что
весь  сбор  будет  поделен поровну, однако неожиданно вышел приказ:  паданцы
предназначены длЯ откорма  свиней, так что  их следует  собрать  и снести  в
подсобку. Љое-кто попробовал роптать, но это ни к чему не привело.  ‚ данном
вопросе  между  свиньЯми  царило  полное  единодушие,  даже  у   –ицерона  с
Ќаполеоном.   „елового   послали  выступить  перед  массами  с  необходимыми
разъЯснениЯми.
     -- ’оварищи! -- визгливо начал  „еловой.-- Ќеужели вы  думаете, что мы,
свиньи, ищем длЯ себЯ выгоды или привилегий?
     „а  если  хотите  знать,  многие из  нас не любЯт ни Яблоки,  ни парное
молоко. џ, например, терпеть  не  могу.  € если мы  все же  заставлЯем  себЯ
употреблЯть их в пищу, то исключительно  длЯ  поддержаниЯ своего тонуса. Љак
доказала  наука,  товарищи,  молоко и  Яблоки  содержат  вещества, абсолютно
необходимые  длЯ  жизнедеЯтельности  свиньи.  Њы  занЯты  тЯжелой умственной
работой. ЋрганизациЯ производства, вопросы управлениЯ --  все лежит на  нас.
„ень  и ночь  печемсЯ  мы  о  вашем,  товарищи,  благополучии. ђади  вас  мы
захлебываемсЯ   этим  молоком,   ради   вас   давимсЯ   этими  Яблоками.  ‚ы
представлЯете, что произойдет, если мы не справимсЯ со своими обЯзанностЯми?
‚ернутсЯ времена „жонса! „а-да, вернутсЯ! ‚ы этого хотите? -- ѓолос „елового
поднЯлсЯ  до трагических высот, „еловой дрожал всем  телом, сучил  ножками и
подергивал хвостиком.-- ‚ы хотите, чтобы вернулись времена „жонса?!
     —то тут  можно ответить? Њеньше всего на  свете животные  хотели, чтобы
вернулись  времена „жонса. …сли  вопрос ставилсЯ  так, то спорить было  не о
чем.  Ќеобходимость поддержаниЯ  тонуса  свиней не вызывала сомнений.  Ћдним
словом, все сошлись  на том,  что молоко и паданцы  (и вообще большаЯ  часть
урожаЯ Яблок) будут отдаватьсЯ свиньЯм.

        ѓ‹Ђ‚Ђ —…’‚…ђ’Ђџ

     Ќаступила осень. ‚ графстве  только и было разговоров, что  о "‘котском
уголке". Љаждый день  –ицерон с Ќаполеоном посылали голубей во все  концы, с
тем  чтобы  они  несли  животным  близлежащих  ферм  правду  о  ‚осстании  и
разучивали с ними песню "‘кот домашний, скот бесправный".
     Њистер  „жонс  в  основном торчал в  "ђыжем льве", накачиваЯсь  пивом и
жалуЯсь знакомым и незнакомым на злую  судьбу, котораЯ потворствует  всЯкому
там четвероногому  сброду  и  смотрит  сквозь  пальцы  на  то, что  человека
изгонЯют  из его  законных  владений.  ”ермеры  сочувственно  кивали,  но не
спешили предложить  помощь.  ‚ уме  каждый прикидывал,  нельзЯ  ли  все-таки
построить свое счастье на несчастье ближнего. ќта в общем-то здороваЯ  мысль
наталкивалась  на  одно  препЯтствие: непосредственные  соседи  „жонса  были
заклЯтыми  врагами,   и  это  свЯзывало   обоим  руки.  Њистер   Џилкингтон,
жизнерадостный  джентльмен, деливший свои  деловые  интересы  между охотой и
рыбной  ловлей,  смотрЯ по сезону, был  владельцем  "”оксвуда"  --  обширных
угодий вокруг технически устаревшей и сильно запущенной фермы, где кустарник
давно  не  вырубалсЯ, пастбища  оголились, а  живые изгороди потерЯли всЯкую
форму. ‚ладельцем другой фермы -- "Џинчфилд" --  поменьше и поухоженнее, был
мистер ”редерик,  человек  жесткий,  цепкий,  неисправимый  сутЯжник и,  как
поговаривали, большой любитель битьсЯ об заклад. Ћба относились друг к другу
с такой  неприЯзнью, что  даже  личнаЯ  выгода не  заставила  бы  их сделать
встречные шаги.
     Ћба фермера были в равной степени напуганы ‚осстанием и  озабочены тем,
чтобы их домашний скот поменьше знал о соседЯх. ‚ первые дни после ‚осстаниЯ
они поднимали  на смех саму мысль  о том, что животные могут  самостоЯтельно
вести  хозЯйство.  ‚от увидите, говорили оба, они и двух недель не протЯнут.
Ѓыл  даже пущен  слух, что в "ђайском  уголке"  (фермеры упорно отказывались
признать  законным  новое  название) все  уже  перегрызлись и вообще вот-вот
перемрут  от  голода.  Ћднако времЯ  шло,  животные  не перемерли,  и  тогда
”редерик и Џилкингтон сменили пластинку и заговорили о чудовищной вакханалии
жестокости и  разврата. €  каннибализм,  дескать, там  у них, и раскаленными
подковами пытают, и самки у них там общие. ‚от  оно чем оборачиваетсЯ, когда
восстают против законов природы.
     Њало кто верил  всем этим байкам. ‘лухи о необыкновенной ферме,  откуда
выставили людей и где с  тех пор всем заправлЯют животные, распростра