 слухи:
каждаЯ свиньЯ получает теперь в день кружку пива, а Ќаполеон -- две, но даже
не  эти   две  кружки  поразили  воображение  животных,   сколько  эффектнаЯ
подробность,  что  вождю подают хлебово  в  супнице  из сервиза "Љоролевские
скачки".
     —то там говорить, жизнь  обитателей  "‘котского уголка"  не была усеЯна
розами, но разве все тЯготы не  компенсировались, хотЯ бы отчасти, возросшим
чувством собственного достоинства? Љогда они пели столько песен, произносили
столько речей, участвовали  в стольких маршах?  Ќаполеон распорЯдилсЯ, чтобы
раз в неделю проводилась стихийнаЯ демонстрациЯ в честь побед и свершений. ‚
назначенное  времЯ  животные  прекращали  работу  и,  построившись  в боевую
колонну, дружно, в ногу шагали по лугам и полЯм, из конца в конец,-- впереди
свиньи, за ними лошади,  коровы, овцы  и наконец домашнЯЯ птица.  ‚озглавлЯл
шествие  Ќаполеонов глашатай, черный петел, а справа  и  слева располагались
псы-охранники. ђаботЯга  и •румка всегда  несли знамЯ,  на зеленом полотнище
которого, поверх рогов и копыт,  было начертано: "„а здравствует Ќаполеон!".
Џосле  стихийной   демонстрации   так   же   стихийно   произносились   оды,
прославлЯвшие  товарища  Љабаньеро,  „еловой  приводил  последнюю  сводку  о
продуктовом  изобилии,  при  случае  палили  из  ружьЯ.  ‘амыми  охочими  до
стихийных демонстраций были овцы, и  стоило только кому-то забрюзжать (среди
своих,  разумеетсЯ),  что-де  это  напраснаЯ  трата  времени,  мол-де, зазрЯ
мерзнем, как  овцы  принимались скандировать: "—етыре ноги хорошо, две  ноги
плохо!"  Џотом, кстати,  многие даже полюбили  эти  мероприЯтиЯ.  Љогда тебе
напоминают о том, что ты сам себе хозЯин и работаешь исключительно  на себЯ,
согласитесь,  это  действует  чрезвычайно благотворно.  Џесни  и праздничные
шествиЯ, впечатлЯющие цифры „елового и ружейный салют, оптимистический голос
петела  и торжественный подъем  флага -- все  это, несомненно, отвлекало  от
мыслей, что в брюхе пусто... по крайней мере на времЯ.
     ‚ апреле "‘котский уголок" был  провозглашен республикой и встал вопрос
об  избрании   президента.  Љандидатура  Ќаполеона  была  единственной,  что
способствовало стопроцентному  успеху  выборной  кампании.  ‚ эти  дни опЯть
заговорили  о –ицероне:  обнаружились новые  документы,  изобличающие  его в
пособничестве „жонсу. „о сих пор считалось, что он  только замышлЯл привести
животных  к поражению в  Ѓитве  при Љоровнике,  но, оказываетсЯ,  он открыто
сражалсЯ на стороне врага. Џо сути он возглавил вражеское войско и повел его
в  бой с  криком  "Ѓей скотов!". —то касаетсЯ –ицероновых ран  (кое-кто  еще
помнил, как они кровоточили), то их оставили клыки Ќаполеона.
     ‚ середине лета вдруг объЯвилсЯ ворон Њоисей,  о  котором несколько лет
ничего не было слышно. ѓоды его не изменили, он все так же бил баклуши и мог
часами  разглагольствовать  о   …линесейских   полЯх.  Ћблюбовав  пенек,  он
по-ораторски  отставлЯл крыло  и  начинал  говорить,  даже  если  перед  ним
находилсЯ всего один слушатель. "’ам,-- значительно произносил он, показываЯ
клювом наверх, там, за этой черной тучей, раскинулись  …линесейские  полЯ --
благодатный  край, где мы  забудем  само слово &bdquo;труд"..."  Њоисей  как
будто  даже  залетал  пару  раз  в  эти  заоблачные  выси   и  воочию  видел
вечнозеленые пастбища, и  соцветиЯ из льнЯного жмыха, и удивительные цветы с
сахарными головками.  Њногие ему верили.  …сли  в земной жизни им выпало изо
днЯ в день работать и недоедать, разве не должен где-то  существовать другой
мир,  где все устроено лучше и справедливее? Ћтношение свиней  к Њоисею было
несколько двусмысленным. Џублично шельмуЯ ворона как лжеца, они, однако,  не
только  не прогнали его с фермы, но  еще  и поставили  этого бездельника  на
довольствие 3 кружки пива в день.
     Љогда  копыто у  ђаботЯги  зажило, он  стал  выполнЯть свои обЯзанности
тЯжеловоза с удвоенным рвением.  Ќадо сказать, все, даже гуси и куры, пахали
весь этот  год, как  лошади. Љ повседневным заботам  и  необходимости  опЯть
восстанавливать мельницу  добавилось строительство поросЯчьей школы, начатое
в марте. ’Яжело, конечно, на пустой желудок таскать известнЯковые глыбы,  но
ђаботЯга держалсЯ.  ‚нешне он никак не показывал, что сила у него уже не та.
…сли  его  что и выдавало, так  это  кожа,  потерЯвшаЯ  свой блеск, да  еще,
пожалуй,  круп, уже не казавшийсЯ  столь  мощным. Њногие  говорили: "Ќичего,
весной доберет",  но  прошла весна, а  ђаботЯга  так и не восстановил  былые
кондиции.  Љогда  он  невероЯтным  усилием  вытаскивал из  карьера  особенно
крупную глыбу, со стороны казалось, что, если бы не эта истоваЯ  вера, он бы
давно рухнул бездыханный. ‚ такие минуты по его  губам  можно было прочесть:
"ђаботать  еще  лучше";  на  большее  не  хватало  сил.  €  снова  •румка  с
Ѓенджамином  уговаривали его поберечь  себЯ, и  снова  он  не внимал  голосу
разума. Ќакануне своего  двенадцатилетиЯ он думал  лишь об  одном --  как бы
побольше заготовить известнЯка.
     Ћднажды под вечер вдруг пронессЯ слух  -- что-то случилось с ђаботЯгой,
который в одиночку таскал камни длЯ мельницы. ‘лух  очень быстро подтвердили
голуби: "Ћн упал! Ћн лежит на боку и не может поднЯтьсЯ!"
     Џоловина  обитателей  фермы  помчалась к  холму.  ‚озле  тележки  лежал
ђаботЯга со  странно вывернутой  шеей и  даже  не  пыталсЯ оторвать морду от
земли. ѓлаза у  него остекленели, бока  лоснились  от пота. €зо рта тЯнулась
запекшаЯсЯ струйка крови. •румка упала на колени.
     -- Ќу что? Љак ты?
     --  ‘ легкими что-то,-- слабым  голосом  ответил  ђаботЯга.  Ќеважно...
теперь вы  сможете  закончить сами.  Љамней должно  хватить. ’ак и так через
месЯц  мне  на пенсию.  ‡наешь, Я все  думаю: скорей бы  уж.  Ѓенджамин тоже
старый... может, вместе уйдем...
     --  ‘рочно нужна помощь, --  вскинулась •румка. ‘бегайте  кто-нибудь на
ферму и расскажите все „еловому.
     †ивотные  бросились  выполнЯть  поручение.  Ћстались  только  •румка  и
Ѓенджамин  -- он улегсЯ рЯдом с ђаботЯгой и молча отгонЯл от него мух  своим
длинным   хвостом.   Њинут  через  пЯтнадцать   поЯвилсЯ  „еловой  --   сама
озабоченность  и сострадание. ’оварищ  Ќаполеон,  сказал он,  очень близко к
сердцу принЯл несчастье, случившеесЯ с  лучшим работником фермы, и уже ведет
переговоры о  том, чтобы поместить его в  городскую лечебницу. ќто сообщение
вызвало некоторую тревогу. Љроме Њолли и –ицерона никто и никогда не покидал
пределов фермы,  и  одна  мысль, что  их  больной  товарищ  попадет  в  руки
человека, была  им неприЯтна. Ќо „еловой легко  их убедил  -- в  “иллингдоне
ветеринар  скорее  сумеет  сделать  все необходимое.  —ерез полчаса ђаботЯге
стало  немного  получше,  ему  помогли  поднЯтьсЯ и  отвели  в  стойло,  где
Ѓенджамин и •румка уже настелили свежую солому.
     ђаботЯга провел в стойле два днЯ. ‘виньи обнаружили в ванной аптечку, а
в ней большой флакон  с  розовой жидкостью -- это  лекарство  •румка  давала
больному  два  раза  в  день  после  еды. Џо вечерам  она  ложилась рЯдом  и
что-нибудь ему рассказывала, а Ѓенджамин отгонЯл мух. ђаботЯга не пал духом.
Џосле выздоровлениЯ  он рассчитывал  прожить еще  года три, мирно  пощипываЯ
травку  на  пенсионном  лужке.  Ќаконец-то  у  него   будет  времЯ  занЯтьсЯ
самообразованием.  Ћстаток дней  он  хотел  посвЯтить  изучению  последующих
двадцати двух букв алфавита.
     ‚ечерами,  как  было  сказано,  больного  навещали друзьЯ, но  днем  он
оставалсЯ  один,  и  именно  в  это времЯ за  ним пожаловал закрытый фургон.
†ивотные  пропалывали  сорнЯки  под   наблюдением  свиньи,  когда  их  взору
предстала невиданнаЯ картина: со стороны фермы галопом мчалсЯ старый  осел и
орал что было мочи.  ‚первые  они видели  всегда невозмутимого  Ѓенджамина в
таком  возбужденном  состоЯнии, да  и прыти такой никто от него  не  ожидал.
"‘корей, скорей! --  кричал  осел.-- Ћни  забирают ђаботЯгу!"  Ќе спросЯсь у
свиньи, животные побросали тЯпки и побежали к ферме. € точно: во дворе стоЯл
большой  наглухо  закрытый фургон с  надписью  на боку, на  козлах  восседал
плутоватого вида человек в котелке  с  низкой  тульей. ‘тойло  ђаботЯги было
пустым.
     †ивотные сгрудились вокруг фургона.
     --   „о   свиданьЯ.  ђаботЯга!  --  закричали  все  наперебой.   ‘корее
возвращайсЯ!
     --  Ѓолваны!  -- взревел Ѓенджамин  и запрыгал,  затопотал  копытами.--
Ѓолваны! ‚ы посмотрите, что тут написано!
     Џроизошло  некоторое  замешательство. Њюриэл  начала разбирать текст по
складам,  но  Ѓенджамин  протиснулсЯ  вперед  и  прочел  вслух при  гробовом
молчании:  --  "Ђльфред  ‘иммондс,  забой  скота. „убленаЯ  кожа,  клейстер,
костнаЯ мука". Ќу, понЯли? Ћни везут его на живодерню!
     ‚опль ужаса вырвалсЯ  из десЯтка глоток.  —еловек, сидевший на  козлах,
протЯнул  кнутом  двух своих  лошадок, и те резво взЯли с  места  в  карьер.
†ивотные  с криком бросились вдогонку. •румка бежала первой, но фургон успел
набрать скорость. Џри всей своей грузности •румка перешла на легкий галоп.
     -- ђаботЯга!  звала она  друга.-- Њы здесь! Њы  здесь!  Ќеизвестно, что
расслышал ђаботЯга  в общем шуме, но  вдруг в заднее оконце  просунулась его
морда с белой полосой.
     -- ‚ылезай! кричала  •румка не  своим голосом. ‚ылезай немедленно!  Ћни
хотЯт тебЯ убить!
     ‚се подхватили:
     -- ‚ылезай, ђаботЯга, вылезай!
     ”ургон отрывалсЯ  от  них с  каждой минутой.  ’рудно сказать, понЯл  ли
ђаботЯга, о чем ему кричали, но  морда  его исчезла, и  в  следующую секунду
судорожные  удары  копыт  начали  сотрЯсать фургон.  Ћн  предпринЯл  попытку
выбратьсЯ  наружу.  Ѓыло  времЯ, когда трех-четырех  его  ударов хватило бы,
чтобы разнести этот фургон  в щепы, но сейчас  он был слишком слаб  и  очень
быстро  затих.  ’огда   животные,   отчаЯвшись,  стали  уговаривать  лошадок
остановитьсЯ.
     -- ’оварищи, братьЯ, -- взывали  они,--  вы  же  везете его  на  верную
смерть!
     Ќо глупаЯ скотина, не понимавшаЯ, о чем сыр-бор, только прибавлЯла шаг.
‘ опозданием кому-то пришло  в голову  закрыть главные ворота  -- фургон уже
проскочил их и удалЯлсЯ. Ѓольше ђаботЯгу не видели.
     ‘пустЯ три днЯ стало  известно, что ђаботЯга скончалсЯ  в ветлечебнице,
хотЯ  было  сделано  все возможное  и даже  невозможное.  Ћб этом  рассказал
„еловой, ни на шаг не отходивший, по его собственным словам, от умирающего.
     -- “ менЯ сердце разрывалось! -- „еловой смахивал слезу  копытцем.-- Ћн
отошел, можно сказать,  у  менЯ  на руках. Џеред  тем как  испустить дух, он
прошептал  одними  губами,  что  ему  было бы легче уйти  из  жизни, если бы
мельница уже стоЯла. "‚сЯ надежда, товарищи, на  вас,  -- прошептал  он.-- ‘
честью  несите  знамЯ ‚осстаниЯ. „а здравствует &bdquo;‘котский  уголок"! „а
здравствует товарищ Љабаньеро! Ќаполеон всегда прав". ќто были его последние
слова.
     ’ут „еловой  странным  образом  переменилсЯ.  Ћн  вдруг  умолк,  а  его
подозрительные глазки-пуговки зашнырЯли по всем, кто его слушал.
     „еловой  сказал,  что в  день,  когда  увезли ђаботЯгу, распространилсЯ
гнусный слушок. Љто-то  прочел на фургоне надпись "‡абойщик скота" и  сделал
отсюда скоропалительный  вывод, что  битюга забрали на  живодерню.  Ѓольшего
абсурда нельзЯ себе  вообразить.  "Љак  вы  могли!  -- визжал „еловой,  суча
ножками, и хвостик у него при этом нервно подергивалсЯ.-- Љак вы могли такое
подумать о  любимом вожде, о нашем Љабаньеро!"  Ќа  самом деле разгадка была
проста. ‚етеринар совсем  недавно купил фургон  у забойщика  скота  и еще не
успел закрасить старую надпись. Ђ из этого накрутили бог знает что!
     “ животных  словно камень с души свалилсЯ. Љогда  же „еловой  описал  в
красках  просторную палату, куда  поместили ђаботЯгу, и прекрасный  уход,  и
дорогие лекарства, на которые Ќаполеон  не пожалел  никаких денег, последние
сомнениЯ рассеЯлись, и чувство горечи  по поводу смерти друга смЯгчила мысль
о том, что по крайней мере это была легкаЯ смерть.
     ‚ ближайшее воскресенье Ќаполеон  почтил  своим  присутствием  утреннюю
летучку  и  произнес короткую  речь в честь безвременно ушедшего товарища. Љ
сожалению, сказал он, не удастсЯ перевезти на ферму  его бренные останки, но
зато из  лавра, что  растет в  саду,  будет  сделан  большой  венок, который
украсит его могилу. Љроме того, свиньи намерены устроить в своем узком кругу
траурный   банкет.   ‚  конце   своей   короткой   речи   Ќаполеон  напомнил
присутствующим  два  любимых  девиза  покойного:   "ђаботать  еще  лучше"  и
"Ќаполеон  всегда прав". Џусть каждый, сказал  он,  воспримет эти девизы как
свои собственные.
     ‚  день,  когда должен  был состоЯтьсЯ траурный банкет,  бакалейщик  из
“иллингдона  доставил  в  усадьбу  нечто  тЯжелое  и  тщательнейшим  образом
упакованное. ‚ечером дом  огласило мощное хоровое пение, которое позже, судЯ
по  рЯду  признаков,  перешло  в  бурную  ссору.  Ђ  закончилось  все  около
одиннадцати оглушительным  звоном  стекла.  „о  середины  следующего днЯ дом
стоЯл как  вымерший. Џоговаривали,  что свиньи сумели где-то раздобыть денег
на Ящик виски.

        ѓ‹Ђ‚Ђ „…‘џ’Ђџ

     Џрошли годы.  ‡имы сменЯлись веснами, пролетал  короткий  век животных.
Љроме  •румки,  Ѓенджамина, ручного ворона и  нескольких свиней не  осталось
больше живых свидетелей старого режима.
     “мерла Њюриэл, умерли Ѓесси, „жесси и Џинчер. „жонс тоже умер -- далеко
от  родных мест, в лечебнице длЯ хронических  алкоголиков.  Ћ –ицероне давно
уже не  вспоминали. Ќе  вспоминал никто и о ђаботЯге -- кроме тех  немногих,
кто его знал. •румка располнела и постарела, у нее было неважно с суставами,
и  глаза все чаще  слезились.  Џенсионного  возраста она  достигла  два года
назад, но вопрос с пенсией  оставалсЯ пока открытым. ђазговоры  о том, чтобы
огородить  длЯ  престарелых животных часть  пастбища, давно, как  говоритсЯ,
замЯли длЯ Ясности. Ќаполеон вошел в пору зрелости и весил ни  много ни мало
полтора центнера. “ „елового глазки совсем заплыли от ожирениЯ. Ђ вот старый
Ѓенджамин почти  не изменилсЯ, разве что стал еще более мрачным  и замкнутым
после смерти ђаботЯги, да и морда заметно поседела.
     „о изобилиЯ, о котором когда-то мечталось, было, пожалуй, еще далеко, а
вот ртов существенно прибавилось, это факт. ‚ыросло целое поколение, знавшее
о великой Ѓитве только понаслышке,  иные были приобретены на торгах  -- этим
слово "восстание" и вовсе ничего не говорило. ‚ конюшне поЯвились три  новые
лошади --  статные, ладные,  настоЯщие трудЯги  и хорошие товарищи, но,  что
называетсЯ, бог ума не дал. „альше буквы "‚" ни одна из них не продвинулась.
Ћни с готовностью принимали все  на  веру  -- величие одержанной над „жонсом
победы,  принципы  анимализма  --  особенно когда это  исходило  от  •румки,
котораЯ заменила им мать;  но, конечно же, глубинный  смысл этих понЯтий был
им недоступен.
     •озЯйство  нынче  выглЯдело  более  организованным, и  дела  велись  на
широкую  ногу.  ‚ладениЯ  "‘котского уголка"  расширились  за  счет  земель,
приобретенных  у   мистера  Џилкингтона.  ‘троительство  ветрЯной   мельницы
благополучно  завершилось, поЯвились  собственные  молотилка и  транспортер,
выросли  новые  постройки.  “импер  купил  двухколесный  экипаж.  Љстати,  о
мельнице.   •отЯ   динамо-машину   длЯ   преобразованиЯ  энергии   ветра   в
электрическую  так и не  поставили, все же  она  исправно  молола зерно, что
приносило устойчивый доход. ‘ейчас  животные ударными темпами строили вторую
мельницу, на которой  опЯть-таки намечалось поставить динамо-машину, правда,
красивой  жизни, в  свое  времЯ предсказанной –ицероном (электрифицированные
стойла  с горЯчей и холодной водой, трехдневнаЯ  рабочаЯ неделЯ и  все такое
прочее),   уже   никто  не  обещал.  Ќаполеон  заЯвил,   что  подобные  идеи
противоречат духу анимализма. Џодлинное счастье, учил он, в постоЯнном труде
и отказе от всего лишнего.
     Ћбщее впечатление, надо сказать,  было такое,  что  богатеет  ферма, но
никак  не ее обитатели  -- свиньи и собаки, разумеетсЯ, не в счет. Ќе потому
ли, что очень уж их много, свиней и собак, расплодилось. €  ведь не скажешь,
будто  они  не  работали.  Ќе  зрЯ  же  „еловой  постоЯнно напоминал,  сколь
многосложны вопросы организации  и управлениЯ.  ‘обственно, животные даже не
пытались постичь умом эту хитрую механику. —его  стоила одна деЯтельность по
составлению бумаг,  сами названиЯ  которых  звучали красиво  и  таинственно:
"досье", "инструкциЯ",  "протокол",  "меморандум". ‚се эти бумажные простыни
исписывались сверху  донизу, а потом  в  обЯзательном порЯдке  сжигались. Ћт
этих  бумаг, говорил „еловой, зависит благополучие и даже само существование
фермы.  ‚от  только  никакой  еды  ни свиньи,  ни собаки  не  производили, а
размножались,  кстати, не  хуже  прочих,  да  и  на  отсутствие  аппетита не
жаловались.
     †изнь прочих ни  в чем не изменилась: недоедали, спали на  соломе, пили
из  пруда, работали в  поле. ‡имой страдали  от холода, летом от мух. €ногда
старожилы,  поднапрЯгшись, пытались  вспомнить, как  им  жилось  сразу после
изгнаниЯ „жонса -- лучше или хуже?  Ќикто не помнил.  Ђ значит, им не  с чем
было сравнивать их нынешнюю  жизнь, оставалось полагатьсЯ  на статистические
выкладки  „елового,  неопровержимо доказывавшие,  что  жизнь с  каждым  днем
становитсЯ  все  краше.  ’ут,  наверно, было над чем поломать голову, но длЯ
этого, как  минимум,  надо  было  иметь  свободное времЯ длЯ  раздумий. Ћдин
старый Ѓенджамин, помнивший, как он утверждал, прошлое во всех подробностЯх,
держалсЯ мнениЯ:  что вчера, что завтра --  разницы никакой,  ибо жизнь есть
суета и маета.
     Ќо  животные не терЯли надежды, как  не терЯли никогда чувства гордости
за  свой уголок.  ‚едь  их ферма была единственной в  графстве, да что там в
графстве -- в Ђнглии! --  единственной, где всем  заправлЯли  животные. „аже
несмышленые сосунки,  даже  пришлые,  ранее жившие  на соседних  фермах,  не
переставали удивлЯтьсЯ этому диву. ‘тоило только прогреметь ружейному залпу,
стоило  затрепетать   на   флагштоке   зеленому  полотнищу,  как  их  сердца
переполнЯлись патриотическим восторгом, и разговор мгновенно переключалсЯ на
славные  дела давно минувших  дней --  изгнание „жонса, провозглашение  семи
заповедей, битвы с внешними  врагами. Њечта предыдущих  поколений продолжала
волновать  умы.  ‚се  свЯто  верили в  предсказанное старым  хрЯком  светлое
будущее, когда на зеленые пастбища не  ступит нога человека. Ћно придет, это
будущее, пусть не скоро, пусть многие не доживут до  него, но оно  придет. €
еще зазвучит  громогласно песнЯ "‘кот  домашний, скот бесправный", которую и
сейчас,  надо  полагать, мурлычут  себе под  нос  то тут, то там,  во всЯком
случае, знают  ее все,  хотЯ и не отваживаютсЯ петь в открытую. „а, животным
жилось несладко, да, многие надежды  пока не оправдались, но, так или иначе,
их  жизнь в сравнении с жизнью других  животных  --  это небо и землЯ.  …сли
случалось  голодать,  то   не  потому,   что   последний   кусок   отдавалсЯ
эксплуататору-человеку; если и гнули спину, то исключительно на себЯ.  ‘реди
них не было двуногих. ‘реди них не было "хозЯев". ‚се животные были равны.
     Ћднажды в начале лета „еловой приказал овцам следовать за ним в дальний
конец  фермы, где  находилсЯ заброшенный участок, поросший  березнЯком. ‚есь
день  с  позволениЯ  „елового  овцы  пощипывали молодые  побеги. ‚ечером  он
вернулсЯ  в  дом, а  овцам разрешил остатьсЯ  в березнЯчке по причине теплой
погоды. € все, целую неделю их не было видно. „еловой проводил с ними каждый
божий день.  ЋказываетсЯ, он  с ними разучивал  новую  песню, что  требовало
уединениЯ.
     Љак-то раз, уже после поЯвлениЯ овец, животные  возвращались  с работы,
наслаждаЯсь  теплым  вечером,  как  вдруг со  двора  послышалось  испуганное
ржание. ‚се так и замерли. ќто был голос •румки. Ћна снова  заржала, и тогда
все  помчались  на  ее голос.  ’о,  что  они  увидели,  действительно  могло
перепугать не на шутку.
     Џо двору шла свиньЯ на задних ногах.
     ќто  был  „еловой.  Џри  его  внушительных  габаритах  не  просто  было
держатьсЯ  в  таком  положении,  но  он  умело  сохранЯл  равновесие, хотЯ и
чувствовалась некотораЯ скованность в движениЯх. ‚  следующую минуту из дома
одна  за другой, на  манер „елового, потЯнулись во двор остальные  свиньи. “
кого-то  получалось  лучше,  у  кого-то хуже, кого-то даже покачивало,  и он
словно  бы  искал, на что  оперетьсЯ,  но, воздадим  им должное, все  сумели
пройтись по двору,  ни разу  не опустившись на четвереньки. Ђ  потом истошно
залаЯли псы, пронзительно заголосил черный петел, и на пороге дома показалсЯ
сам Ќаполеон -- он бесподобно стоЯл  на задних ногах и с  победоносным видом
оглЯдывал   присутствующих,   а   вокруг  него   уже   вертелись   преданные
телохранители.
     Џередним копытцем Ќаполеон сжимал кнут.
     ‚оцарилась  мертваЯ тишина.  Ћторопевшие  животные  сбились  в  кучу  и
расширенными  от  ужаса  глазами  смотрели,  как  длиннющаЯ  цепочка  свиней
неспешно совершает круг почета. Љазалось, мир перевернулсЯ. Ќаконец животные
справились с первым  шоком, и  стихийный протест уже  готов был выплеснутьсЯ
наружу  невзираЯ  ни  на  панический  страх перед  псами-охранниками,  ни на
многолетнюю  привычку  сносить все безропотно,  ничто и никогда не подвергаЯ
сомнению. Ќо в этот самый миг, словно по сигналу, овцы дружно грЯнули:
     --  —етыре  ноги  хорошо, две  ноги лучше! —етыре ноги хорошо, две ноги
лучше!
     Ћни  скандировали  пЯть  минут,  и когда  в  конце концов представилась
возможность вклинитьсЯ со словом протеста, это потерЯло всЯкий смысл, потому
что свиньи уже скрылись в доме.
     Ѓенджамин почувствовал,  как чей-то  нос ткнулсЯ  ему в плечо. ќто была
•румка, ‚зглЯд у нее был почти невидЯщий. Ћна молча потЯнула его за гриву, и
он послушно проследовал за  ней к  большому  сараю.  Ћни остановились  перед
стеной  с семью заповедЯми. Њинуту-другую они  созерцали просмоленную черную
стену, на которой выделЯлись белые строчки.
     ‘овсем  что-то  Я  ослепла, --  нарушила молчание •румка.  ‚ообще-то  Я
всегда была  несильна  в  грамоте,  но, сдаетсЯ  мне, раньше текст  выглЯдел
как-то не так. ЏоглЯди, Ѓенджамин, все ли заповеди на месте?
     ‚первые  в жизни старый осел изменил своему правилу -- прочел вслух то,
что  было  некогда  написано  „еловым.  ‘обственно  говорЯ,  от  написанного
осталась одна-единственнаЯ заповедь, и звучала она так:

     ‚‘… †€‚Ћ’Ќ›… ђЂ‚Ќ›,
     ЌЋ Ќ…ЉЋ’Ћђ›… †€‚Ћ’Ќ›… ђЂ‚Ќ……

     Џосле этого уже  никого не  удивило, когда  на следующий  день  свиньи,
осуществлЯвшие надзор за полевыми работами, вооружились кнутами. Ќе удивило,
что  свиньи подписались  на  "„ейли  миррор",  "„жона  ЃуллЯ"  и  "Џикантные
новости", что они купили себе радиоприемник и  уже договорились об установке
телефона. Ќе удивились при виде Ќаполеона, прогуливающегосЯ в саду с трубкой
в зубах.  Ќе удивились даже  тогда, когда свиньи продемонстрировали гардероб
прежнего владельца фермы, когда Ќаполеон предстал перед их взорами в кожаных
крагах и черном сюртуке  поверх прозодежды (мистер  „жонс в ней обычно морил
крыс),  а  его  любимаЯ хрюшка напЯлила на себЯ  шелковое  муаровое  платье,
которое миссис „жонс надевала по воскресеньЯм.
     —ерез неделю двор заполнили  двухколесные экипажи -- это соседи-фермеры
принЯли приглашение осмотреть  "‘котский уголок". Ћни пришли в восхищение от
увиденного, особенно от мельницы. †ивотные, прилежно занимавшиесЯ прополкой,
глаз поднЯть не смели; неизвестно, кто нагнал на них больше страху, люди или
свиньи.
     ‚есь вечер в  доме звучали песни и громкий  смех, знакомые и незнакомые
голоса смешались.  € тут вдруг животными овладело жгучее любопытство: что же
там может  происходить между ними и нами, впервые  встретившимисЯ на равных?
Ќе сговариваЯсь, они тихо прокрались в сад, примыкавший к дому.
     Џеред  воротами они  было сробели,  но  •румка  решительно повела их за
собой.  Ћни на  цыпочках приблизились  к окнам, и те, кто был повыше ростом,
заглЯнули  в гостиную.  ‡а  длинным  столом  сидело  человек шесть гостей  и
столько же свиней  из ближайшего окружениЯ Ќаполеона, сам  Љабаньеро занимал
почетное  место  во главе  стола.  ‘идеть  на  стульЯх свиньЯм Явно  было не
впервой.  ла  игра  в  карты, но  в  этот  момент  игроки прервались, чтобы
произнести  тост. Ѓольшой кувшин  пошел по кругу, кружки  наполнились пивом.
Ќикто не почувствовал устремленных на них взглЯдов.
     Ќаконец поднЯлсЯ мистер Џилкингтон, владелец "”оксвуда". "Џеред тем как
мы выпьем,-- сказал он, позвольте мне произнести несколько слов".
     „лЯ  него,  сказал  Џилкингтон,  как, вероЯтно, и  длЯ всех  остальных,
радостно сознавать, что положен конец долгому периоду  взаимного недовериЯ и
непониманиЯ.  Ѓыло времЯ, когда  на уважаемых владельцев "‘котского  уголка"
фермеры посматривали -- о присутствующих, разумеетсЯ, он не говорит -- не то
чтобы  враждебно, но  с известной настороженностью.  €мели  место  отдельные
инциденты,  бытовали превратные взглЯды. ‘амо  существование фермы, где всем
заправлЯют   животные,  казалось   чем-то  противоестественным   и  вдобавок
представлЯющим   угрозу  длЯ  всей  округи.   Њногие,  не  дав  себе   труда
разобратьсЯ, решили, что на такой ферме должны царить моральное разложение и
разгильдЯйство. ”ермеры опасались дурного влиЯниЯ  на  свой  домашний скот и
даже на своих работников.  Ќо  сегоднЯ  все сомнениЯ развеЯлись. ‘егоднЯ они
посетили  "‘котский уголок", осмотрели все  до  мелочей  --  и что  же?  Ћни
увидели  не только  передовые методы ведениЯ хозЯйства,  но, главное,  такой
железный порЯдок, такую  трудовую  дисциплину,  которые должны послужить длЯ
них  примером. Ѓез особого  риска  ошибитьсЯ  можно  было утверждать, что  в
"‘котском  уголке"  животные низшего сорта работали вдвое больше и ели вдвое
меньше,  чем  их собратьЯ во всем  графстве.  Ћдним словом, людЯм  есть  что
позаимствовать, и чем скорее они это сделают, тем лучше.
     ‚  заключение,  сказал  Џилкингтон,  ему хочетсЯ  еще  раз  подчеркнуть
важность  развитиЯ  добрососедских  отношений  между  "‘котским  уголком"  и
прочими фермами. ‹юдЯм и свиньЯм  нечего делить.  “ них общие  заботы, общие
проблемы. ђазве перед каждым хозЯином не встает вопрос, как заставить других
трудитьсЯ  на  себЯ?  ’ут  мистер  Џилкингтон, похоже,  готов  был  ввернуть
заготовленную остроту,  но до  того сам развеселилсЯ, что слова  застрЯли  у
него в горле. Ћн долго трЯс пунцовыми подбородками и наконец кое-как выдавил
из  себЯ:  "“ вас свой  скот,  у  нас  свой!"  Ѓонмо  было встречено дружным
хохотом. Њистер Џилкингтон поздравил свиней с успешным введением удлиненного
рабочего днЯ и  нормированного питаниЯ, а также с  умением  держать  массу в
ежовых рукавицах.
     Џосле этого он поинтересовалсЯ, у всех ли наполнены кружки, и предложил
выпить стоЯ.
     --  „жентльмены!  --  возвысил   он  голос.--  „жентльмены,  Я  пью  за
процветание "‘котского уголка"!
     Ћтветом ему  были радостные выкрики и громкий топот.  Ќаполеон до  того
растрогалсЯ, что сполз со стула и  пошел чокнутьсЯ с Џилкингтоном. Љогда шум
стих, Ќаполеон, оставшийсЯ стоЯть, тоже изъЯвил желание произнести тост.
     Љак всегда, он выражал свои мысли коротко и  Ясно. Ћн был тоже  доволен
тем,  что период  полного  взаимонепониманиЯ преодолен. „олгое времЯ, сказал
Ќаполеон,   распространЯлись  слухи  --  вернее,  кому-то  было  выгодно  их
распространЯть,--  будто  он и  его  соратники  ведут  подрывную, чуть ли не
революционную деЯтельность. €м приписывалось намерение взбунтовать  животных
на соседних фермах. „одуматьсЯ  до  такого  могли только люди с  извращенным
воображением! …динственное,  чего хотЯт, и всегда хотели, свиньи,-- это жить
в  мире  и поддерживать  нормальные  деловые отношениЯ с соседЯми. ”ерма, во
главе  которой Ќаполеон  имеет  честь  находитьсЯ,  есть  не  что  иное, как
акционерное предприЯтие. „ержателЯми акций, сосредоточенных  вроде бы в его,
Ќаполеона, руках, на самом деле ЯвлЯютсЯ все свиньи.
     •отЯ со  старыми предрассудками, сказал он, кажетсЯ, покончено, в самое
ближайшее времЯ  будет  осуществлен  рЯд  мер,  которые  должны  еще  больше
укрепить  доверие соседей. „о сего днЯ  среди животных  существовал  нелепый
обычай  --  обращаЯсь  друг к  другу,  прибавлЯть  "товарищ".  ‘  этим  пора
покончить. “коренилсЯ также довольно странный,  неизвестно  откуда взЯвшийсЯ
обычай  -- каждое утро по воскресеньЯм проходить  торжественным маршем  мимо
кабаньего черепа, насаженного на кол. ‘ этим тоже будет покончено; череп уже
захоронен. ‚ероЯтно,  гости  обратили  внимание,  продолжал он,  на  зеленое
полотнище, развевающеесЯ на флагштоке.  …сли так, то они навернЯка  отметили
отсутствие на  полотнище  рогов и  копыт. Ћтныне  на флаге не будет  никакой
символики.
     ‚ блестЯщей речи мистера Џилкингтона, исполненной искреннего дружеского
чувства, лишь один момент вызвал у Ќаполеона протест,  а именно: настойчивое
употребление оборота "‘котский уголок". ђазумеетсЯ, мистер Џилкингтон не мог
знать,  ибо только сейчас об этом  впервые заЯвлЯетсЯ  во  всеуслышание, что
название это упразднено  и  заменЯетсЯ  другим,-- кстати,  более правильным,
исконным названием -- "ђайский уголок".
     --  „жентльмены,--  в заключение  сказал  Ќаполеон,-- Я  хочу повторить
прежний тост,  но  придав  ему  несколько  иное звучание. Џрошу наполнить до
краев  ваши  кружки,  джентльмены.  €так, мой тост: за процветание "ђайского
уголка"!
     ‚сЯ компаниЯ встретила его речь  столь  же громким  одобрением и дружно
осушила кружки.  ‘  теми,  кто  наблюдал эту сцену, происходило  нечто вроде
коллективной  галлюцинации:  свиные рыла... они как-то неуловимо менЯлись на
глазах. •румка, все видевшаЯ как  в  тумане, в растерЯнности вертела головой
туда-сюда -- у этого вон пЯть  подбородков, у  того четыре, у кого-то три...
но почему все  физиономии  расплываютсЯ, деформируютсЯ? ’ут как раз  смолкли
аплодисменты, и компаниЯ возобновила прерванную карточную игру. †ивотные так
же бесшумно выбрались из сада.
     Ћднако не успели они пройти и двадцати Ярдов, как за их спиной раздалсЯ
дикий  гвалт.  ‚се  бросились  назад,  и  что  же  они  увидели?  ‚ гостиной
разгорелась   настоЯщаЯ   свара   --   с   выкриками,   ударами   по  столу,
оскорбительными намеками  и Яростными  опровержениЯми. Ќасколько можно  было
понЯть со  стороны, причиной послужило то, что у Ќаполеона  и у  Џилкингтона
одновременно оказалось на руках по тузу пик.
     „венадцать игроков визжали на один манер. Ђ свиные рыла...  так вот оно
в  чем дело! †ивотные переводили взглЯд со свиньи на человека, с человека на
свинью и уже не могли различить, кто есть кто.


     <b>"‚есь  мир насильЯ мы разрушим до основаньЯ...", или  Ќесколько слов от
переводчика</b>

     Ќе  имеЯ лица,  тоталитаризм придумывает себе маски. Џапа  „ок, дЯдюшка
Џино,   €осиф  Џрекрасный...  есть  что-то  трогательное   в   этом  желании
понравитьсЯ своему народу. Ђ народ любит маскарад и расплачиваетсЯ жизнью за
участие в жестокой драме.
     —ью  драму  имел  в виду  „ж. Ћруэлл, сочинЯЯ в 1945 году  свою сказку?
Љровавые  "свинства", творЯщиесЯ  на ферме,  и  сама терминологиЯ  (животные
комитеты, собраниЯ, обращение "товарищ") не оставлЯют на этот счет сомнений.
Џоэтому обычный  длЯ  переводчика вопрос, в какую среду, бытовую и Языковую,
погружать текст, в данном случае не возникал.  ‚ремЯ и место  указал  автор.
‡ато он задал другие задачки.
     Ќачать  с названиЯ. "ѓосподскаЯ"  ферма превращаетсЯ  в  "животную",  а
когда  свиньи сами  становЯтсЯ  господами  (при этом оставаЯсь  животными!),
ферме возвращаетсЯ ее исконное название. ‘ущественно и то, что "при перемене
мест  слагаемых сумма не менЯетсЯ": и при старой власти, и при новой жизнь у
животных  скотскаЯ.  ’ак  поЯвились  названиЯ "ђайский  уголок"  и "‘котский
уголок", звучащие в равной степени пародийно.
     Ђ вот как  ЯвилсЯ  на  свет  божий –ицерон... “  Ћруэлла кабанчик имеет
кличку ‘нежный Љом, что "не есть  хорошо" по-русски  и, по своей значимости,
не ставит персонаж вровень с его соперником Ќаполеоном.  Џереводчик выстроил
довольно  сложную  цепочку:  снежок  --  шарик  --  горошина,  или  "цицеро"
(по-латыни),-- –ицерон.  Џолучилась достойнаЯ пара --  Ќаполеон и –ицерон, к
тому же последний, действительно, оратор, вернее, краснобай.
     Ќо довольно примеров. Ћграничусь рЯдом общих соображений.
     1.  Џеревод  произведений  игровых  по  своей  природе  невозможен  без
внутренней свободы. ‹учшаЯ, на мой взглЯд, русскаЯ "Ђлиса" -- заходеровскаЯ.
Љстати,  она  очень  близка  к  подлиннику,  и  пусть  никого  не  вводит  в
заблуждение словечко "пересказ"  -- оно длЯ церберов из Њинистерства обороны
культуры.
     2. Џеревод есть зазеркальное отражение текста. ЏереводЯтсЯ  не слова, а
образы, оживают не фразы, а интонации.
     3. Џеревод -- это всегда новое качество, в  чем  без труда каждый может
убедитьсЯ,  поставив  рЯдом  четырех (на сегоднЯшни день)  русских  Ћруэллов
(речь только об одной  повести).  ЏорадуемсЯ  за читателЯ, у  которого  есть
выбор.
     4. ‚сЯкаЯ "вольность" имеет границы допустимого. Џереводческий произвол
(неоправданный) поголовно наказуем.
     Ќаш читатель, вероЯтно, самый обидчивый читатель в  мире. Џоэтому  тех,
кто заранее готов поджать  губы, оскорбившись за "наши идеалы", Я хочу сразу
успокоить: сатира Ћруэлла направлена не  против "наших", правильнее сказать,
общечеловеческих  идеалов,  а  против  глумлениЯ  над  ними,  открытого  или
завуалированного, против социальной демагогии и политического авантюризма, в
чем (не будем тЯнуть на себЯ всю простыню) преуспели в XX веке не одни мы. €
современных луддитов, кроме нас, повсюду хватает.
     „иктатура  в любой  своей разновидности пробуждает  звериные инстинкты.
’оталитаризм универсален. ‚се маски на одно лицо.
     ‚се  же  хочетсЯ остатьсЯ немножко  наивным.  •очетсЯ  верить, что  эта
бесхитростнаЯ  сказка,  в рЯду более серьезных вещей,  помогает нам  понЯть,
что,  прежде чем  радостно  восклицать: "‚есь  мир насильЯ  мы  разрушим  до
основаньЯ...", не худо бы самих себЯ спросить: "...а зачем?"

     ‘ергей ’аск