удовольствие в
том, чтобы растЯгивать рассуждение то в ту, то в другую сторону, то он занЯлсЯ
бы делом, не стоЯщим большого прилежаниЯ, как подтверждает наша беседа. ‚едь
изобрести это и не хитро, и не трудно, а вот то - и трудно, и в такой же мере
прекрасно.
     ’ е э т е т.—то именно?
— у ж е з е м е ц.Ђ то, что было сказано раньше: допустив все это как возможное,
быть в состоЯнии следовать за тем, что говоритсЯ, отвечаЯ на каждое возражение в
том случае, если кто-либо станет утверждать, будто иное каким-то образом есть
тождественное или тождественное есть иное в том смысле и отношении, в каких,
будет он утверждать, это каждому из них подобает. Ќо объЯвлЯть тождественное
каким-то образом иным, а иное - тождественным, большое малым или подобное
неподобным и находить удовольствие в том, чтобы в рассуждениЯх постоЯнно
высказывать противоречиЯ, это не истинное опровержение, здесь чувствуетсЯ
новичок, который лишь недавно стал заниматьсЯ существующим.
’ е э т е т.€менно так.
     [‚озможность лжи в речах и мнениЯх]
— у ж е з е м е ц. € в самом деле, дорогой мой, пытатьсЯ отделЯть все от всего и
вообще-то не годитсЯ, и обычно это свойственно человеку необразованному и
нефилософу.
     ’ е э т е т.Џочему же?
— у ж е з е м е ц.ђазъединЯть каждое со всем остальным означает полное
уничтожение всех речей, так как речь возникает у нас в результате взаимного
переплетениЯ идей.
     ’ е э т е т.Џравда.
— у ж е з е м е ц.Ћбрати поэтому внимание, как была полезна длЯ нас сейчас
борьба с такими людьми и как хорошо, что мы заставили их допустить смешение
одного с другим.
     ’ е э т е т.‚ каком отношении?
— у ж е з е м е ц.Ђ в том, что речь длЯ нас - это один из родов существующего:
лишившись ее, мы, что особенно важно, лишались бы философии. Ќам теперь же надо
прийти к соглашению о том, что такое речь. …сли бы она была у нас отнЯта или ее
бы совсем не существовало, мы ничего не могли бы высказать. Ђ ведь мы бы
лишились ее, если бы признали, что нет никакого смешениЯ между чем бы то ни
было.
     ’ е э т е т.ќто справедливо. Ќо Я не понимаю, длЯ чего надо согласитьсЯ
относительно речи.
     — у ж е з е м е ц.Ѓыть может, ты скорее бы понЯл, следуЯ вот каким путем.
’ е э т е т.Љаким?
     — у ж е з е м е ц. Ќебытие Явилось у нас как один из родов, рассеЯнный по всему
существующему.
     ’ е э т ет.’ак.
— у ж е з е м е ц.Џоэтому надо теперь рассмотреть, смешиваетсЯ ли оно с мнением
и речью.
     ’ е э т е т.Љак так?
— у ж е з е м е ц.…сли оно с ними не смешиваетсЯ, все по необходимости должно
быть истинным, если же смешиваетсЯ, мнение становитсЯ ложным и речь тоже, так
как мнить или высказывать несуществующее - это и есть заблуждение, возникающее в
мышлении и речах.
     ’ е э т е т.’ак.
— у ж е з е м е ц.Ђ если есть заблуждение, то существует и обман.
’ е э т е т.„а.
     — у ж е з е м е ц.Ќо если существует обман, тогда все необходимо должно быть
полно отображений, образов и призраков.
     ’ е э т е т.Љак же иначе?
— у ж е з е м е ц.Ћ софисте мы сказали, что, хотЯ он и скрылсЯ в этой области,
сам он, однако, полностью отрицал существование лжи: мол, о небытии никто не
мыслит и не говорит и оно никак не причастно бытию.
’ е э т е т.„а, так и было.
     — у ж е з е м е ц.’еперь же небытие оказалось причастным бытию, так что он,
пожалуй, не станет здесь спорить. Ќо он легко может сказать, что одни из идей
причастны небытию, другие - нет и что речь и мнение как раз относЯтсЯ к
непричастным. Џоэтому софист снова может спорить, что вовсе нет искусства,
творЯщего отображениЯ и призраки, в области которого, как мы утверждаем, он
пребывает, раз мнение и речь не взаимодействуют с небытием. ‡аблуждениЯ вовсе не
существует, раз не существует такого взаимодействиЯ. Џоэтому прежде всего
надлежит точно исследовать, что такое речь, мнение и представление, дабы, когда
они длЯ нас станут Ясными, мы увидели и их взаимодействие с небытием; видЯ это
последнее, мы сможем доказать, что заблуждение существует, доказавши же это, мы
свЯжем с ним софиста, если, конечно, он в нем виновен, или, оставив его на
свободе, станем искать его в ином роде.
     ’ е э т е т.‚полне справедливо, чужеземец, было вначале сказано о софисте, что
род этот неуловим. “ него, как кажетсЯ, полно прикрытий, и, когда он
какое-нибудь из них выставит, то приходитсЯ его преодолевать, прежде чем удастсЯ
добратьсЯ до самого софиста. …два мы теперь одолели одно прикрытие - что, мол,
небытиЯ нет, как уже другое пущено в ход, и теперь надо доказать, что существует
заблуждение и в речах и в мнениЯх, а вслед за этим, быть может, возникнет еще
одно, а после еще и другое, и, кажетсЯ, никогда им не будет конца.
— у ж е з е м е ц.Ќе надо, ’еэтет, терЯть мужества тому, кто может хоть
понемножку пробиратьсЯ вперед. Љто падает духом в таких случаЯх, что будет он
делать в других, когда либо ни в чем не преуспеет, либо будет отброшен назад?
’акой, по словам пословицы, едва ли когда возьмет город. ’еперь, мой дорогой,
когда с тем, о чем ты говоришь, покончено. нами должна быть взЯта самаЯ высокаЯ
стена; остальное будет легче и менее значительно.
’ е э т е т.’ы прекрасно сказал.
     — у ж е з е м е ц.Џрежде всего, как уже сказано возьмем-ка речь и мнение, дабы
дать себе Ясный отчет: соприкасаетсЯ ли с ними небытие или и то и другое
безусловно истинны и ни одно из них никогда не бывает заблуждением.
’ е э т е т.Џравильно.
     — у ж е з е м е ц.„авай, как мы говорили об идеЯх и буквах, рассмотрим таким же
образом и слова, так как примерно таким путем раскрываетсЯ то, что мы теперь
ищем.
     ’ е э т е т. Ќа что же надо обратить внимание в словах?
— у ж е з е м е ц.Ђ вот на что: все ли они сочетаютсЯ друг с другом или ни одно
из них? €ли некоторые склонны к этому, другие же нет?
’ е э т е т. џсно, что одни склонны, а другие нет.
— у ж е з е м е ц. Ѓыть может, ты думаешь так: те, что, будучи произнесены одно
за другим, что-то выражают, между собой сочетаютсЯ, те же, последовательность
которых ничего не обозначает, не сочетаютсЯ.
’ е э т е т.Љак? —то ты сказал?
     — у ж е з е м е ц.’о, что, как Я думал, ты принЯл и в чем со мной согласилсЯ. “
нас ведь есть двоЯкий род выражениЯ бытиЯ с помощью голоса.
’ е э т с т. Љак?
     — у ж е з е м е ц.Ћдин называетсЯ именем, другой - глаголом.
’ е э т е т.ђасскажи о каждом из них.
     — у ж е з е м е ц.Ћбозначение действий мы называем глаголом.
’ е э т е т.„а.
     — у ж е з е м е ц.Ћбозначение с помощью голоса, относЯщеесЯ к тому, что
производит действие, мы называем именем.
     ’ е э т е т.€менно так.
— у ж е з е м е ц. Ќо из одних имен, последовательно произнесенных, никогда не
образуетсЯ речь, так же и из глаголов, произнесенных без имен.
’ е э т е т.ќтого Я не понЯл.
     — у ж е з е м е ц.Ћчевидно, недавно согласившись со мною, ты имел в виду что-то
другое; ведь Я хотел только сказать, что эти слова, высказанные в таком порЯдке,
не представлЯют собою речь.
     ’ е э т е т.Љак?
— у ж е з е м е ц.‚озьми, например, [глаголы] "идет", "бежит", "спит" и все
прочие слова, обозначающие действие: если бы кто-нибудь произнес их по порЯдку,
то этим он вовсе не составил бы речи.
     ’ е э т е т.„а и как он мог бы составить?
— у ж е з е м е ц.’аким же образом, если произноситсЯ "лев", "олень", "лошадь" и
любые другие слова, обозначающие все, что производит действие, то и из их
последовательности не возникает речь. ‚ысказанное никак не выражает ни действиЯ,
ни его отсутствиЯ, ни сущности существующего, ни сущности несуществующего, пока
кто-либо не соединит глаголов с именами. ’огда все налажено, и первое же
сочетание [имени с глаголом] становитсЯ тотчас же речью - в своем роде первою и
самою маленькою из речей.
     ’ е э т е т. Љак ты это понимаешь?
— у ж е з е м е ц.Љогда кто-либо произносит "человек учитсЯ", то не скажешь ли
ты, что это - самаЯ маленькаЯ и простаЯ речь?
’ е э т е т.„а.
     — у ж е з е м е ц.‚едь в этом случае он сообщает о существующем или
происходЯщем, или происшедшем, или будущем и не только произносит наименованиЯ,
но и достигает, чего-то, сплетаЯ глаголы с именами. Џоэтому-то мы сказали о нем,
что он ведет речь, а не просто называет, и такому сочетанию дали имЯ речи.
’ е э т е т.‚ерно.
     — у ж е з е м е ц.Џодобно тому как некоторые вещи совмещаютсЯ одна с другой,
другие же нет, так же и обозначениЯ с помощью голоса: одни не сочетаютсЯ, другие
же, взаимно сочетаЯсь, образуют речь.
     ’ е э т е т. Ќесомненно, так.
— у ж е з е м е ц. ’еперь еще вот какаЯ малость.
’ е э т е т. ЉакаЯ же?
     — у ж е з е м е ц.ђечь, когда она есть, необходимо должна быть речью о чем-либо:
ведь речь ни о чем невозможна.
     ’ е э т е т.’ак.
— у ж е з е м е ц. Ќе должна ли она иметь и какое-то качество?
’ е э т е т.Љак же иначе?
     — у ж е з е м е ц.Ћбратим-ка теперь внимание на нас самих.
’ е э т е т. „ействительно, это следует сделать.
— у ж е з е м е ц.џ тебе произнесу речь, соединив предмет с действием через
посредство имени и глагола; ты же скажи мне, о чем будет речь.
’ е э т е т.’ак и будет, по мере возможности.
— у ж е з е м е ц."’еэтет сидит". ќта речь, конечно, не длиннаЯ?
’ е э т е т.Ќет, напротив, в меру.
     — у ж е з е м е ц.’вое дело теперь сказать, о ком она и к кому относитсЯ.
’ е э т е т.Ћчевидно, что обо мне и ко мне.
— у ж е з е м е ц.Ђ как вот эта?
     ’ е э т е т.ЉакаЯ?
— у ж е з е м е ц."’еэтет, с которым Я теперь беседую, летит".
’ е э т е т.€ относительно этой речи едва ли кто скажет иначе: она обо мне и
касаетсЯ менЯ.
     — у ж е з е м е ц.Њы утверждаем, что всЯкаЯ речь необходимо должна быть
какого-то качества.
     ’ е э т е т.„а.
— у ж е з е м е ц.Љакого же качества должно теперь считать каждую из этих двух?
’ е э т е т.Ћдну истинной, другую ложной.
     — у ж е з е м е ц.€з них истиннаЯ высказывает о тебе существующее, как оно есть.

     ’ е э т е т.Љонечно.
— у ж е з е м е ц.‹ожнаЯ же - нечто другое, чем существующее.
’ е э т е т.„а.
     — у ж е з е м е ц.Ћна говорит поэтому о несуществующем, как о существующем.
’ е э т е т.Џохоже, что так.
     — у ж е з е м е ц.Џо крайней мере, о существующем, отличном от существующего,
которое должно быть высказано о тебе. ‚едь мы утверждали, что в отношении к
каждому многое существует, а многое и нет.
     ’ е э т е т.€менно так.
— у ж е з е м е ц.‚тораЯ речь, которую Я о тебе произнес, прежде всего в силу
нашего определениЯ, что такое речь, необходимо должна быть одною из самых
коротких.
     ’ е э т е т.Њы ведь недавно в этом согласились.
— у ж е з е м е ц.‡атем, речью о чем-либо.
     ’ е э т е т.’ак.
— у ж е з е м е ц.…сли она не о тебе, то и ни о ком другом.
’ е э т е т.Љак это?
     — у ж е з е м е ц.‚едь, не относЯсь ни к чему, она и вообще не была бы речью. Њы
доказали, что невозможно, чтобы речью была ни к чему не относЯщаЯсЯ речь.
’ е э т е т.‚полне справедливо.
     — у ж е з е м е ц.…сли, таким образом, о тебе говоритсЯ иное как тождественное,
несуществующее - как существующее, то совершенно очевидно, что подобное
сочетание, возникающее из глаголов и имен, оказываетсЯ поистине и на самом деле
ложною речью.
     ’ е э т е т. ‚есьма верно.
— у ж е з е м е ц.Љак же теперь? Ќе Ясно ли уже, что мышление, мнение,
представление, как истинные, так и ложные, все возникают у нас в душе?
’ е э т е т.Љаким образом?
     — у ж е з е м е ц.’ы это легче увидишь, если сначала узнаешь, что они такое и
чем отличаютсЯ друг от друга.
     ’ е э т е т.ѓовори, говори.
— у ж е з е м е ц.Ќе есть ли мысль и речь одно и то же, за исключением лишь
того, что происходЯщаЯ внутри души беззвучнаЯ беседа ее с самой собой и
называетсЯ у нас мышлением?
     ’ е э т е т.‚полне так.
— у ж е з е м е ц.Џоток же звуков, идущий из души через уста, назван речью.
’ е э т е т.Џравда.
     — у ж е з е м е ц.€ мы знаем, что в речах содержитсЯ следующее...
’ е э т е т.—то же?
     — у ж е з е м е ц.“тверждение и отрицание.
’ е э т е т.„а, знаем.
     — у ж е з е м е ц.…сли этo происходит в душе мысленно, молчаливо, то есть ли у
тебЯ другое какое-либо название длЯ этого, кроме мнениЯ?
’ е э т е т.„а каким же образом?
     — у ж е з е м е ц.—то же, когда подобное состоЯние возникает у кого-либо не само
по себе, но благодарЯ ощущению, можно ли правильно назвать его иначе, нежели
представлением?
     ’ е э т е т.ЌельзЯ.
— у ж е з е м е ц.’аким образом, если речь бывает истинной и ложной и среди
этого мышление Явилось нам как беседа души с самою собой, мнение же - как
завершение мышлениЯ, а то, что мы выражаем словом "представлЯетсЯ",как смешение
ощущениЯ и мнениЯ, то необходимо, чтобы и из всего этого как родственного речи
кое-что также иногда было ложным.
     ’ е э т е т.Љак же иначе?
— у ж е з е м е ц.‡амечаешь ли ты теперь, что ложное мнение и речь найдены нами
раньше, чем мы предполагали, опасаЯсь, как бы, исследуЯ все это, не принЯтьсЯ за
дело совершенно невыполнимое?
     ’ е э т е т.‡амечаю.
— у ж е з е м е ц.Ќе будем же падать духом и во всем остальном. ‚виду того что
все это теперь стало нам Ясным, вспомним о прежних делениЯх на виды.
’ е э т е т.Ћ каких?
     — у ж е з е м е ц.Њы различали два вида изобразительного искусства: один -
творЯщий образы, другой - призраки.
     ’ е э т е т.„а.
— у ж е з е м е ц.€ мы сказали, что недоумеваем, к какому из них двух отнести
софиста.
     ’ е э т е т.’ак это и было.
— у ж е з е м е ц.€ пока мы так недоумевали, раз лилсЯ еще больший мрак, как
только возникло рассуждение, ставЯщее все под сомнение,будто нет ни образов, ни
отображений, ни призраков и потому никак, никогда и нигде не возникает ничего
ложного.
     ’ е э т е т.’ы говоришь верно.
— у ж е з е м е ц.’еперь, когда обнаружилось, что существует ложнаЯ речь и
ложное мнение, освободилось место длЯ подражаний существующему, а уж из этого
возникает искусство обмана.
     ’ е э т е т.Џожалуй.
— у ж е з е м е ц.€ действительно, что софист принадлежит к одному из этих двух
(искусств), мы уже признали раньше.
     ’ е э т е т.„а.
— у ж е з е м е ц.Џопробуем-ка, снова разделЯЯ надвое находЯщийсЯ перед нами
род, каждый раз держатьсЯ в пути правой части, имеЯ в виду то, что относитсЯ к
софисту, пока мы, пройдЯ мимо всего общего [между ним и другими видами] и
оставив ему его собственную природу, не выставим ее напоказ прежде всего нам
самим, а потом и тем, кто от природы близок такому методу исследованиЯ.
’ е э т е т.Џравильно.
     — у ж е з е м е ц.Ќе с того ли мы начали, что различили искусства творческое и
приобретающее?
     ’ е э т е т.„а.
— у ж е з е м е ц.€ не ЯвилсЯ ли нам софист в области охоты, состЯзаниЯ,
торговли и некоторых других видов приобретающего искусства?
’ е э т е т.Љонечно, так.
     — у ж е з е м е ц. ’еперь же, когда его захватило подражательное искусство,
Ясно, что сперва надо расчленить творческое искусство надвое. ‚едь подражание
есть какое-то творчество; мы, однако, говорим об отображениЯх, а не о самих
вещах. Ќе так ли?
     ’ е э т е т.Ќесомненно, так.
— у ж е з е м е ц.Џусть, следовательно, будут прежде всего две части творческого
искусства.
     ’ е э т е т. Љакие?
— у ж е з е м е ц.Ћдна - божественнаЯ, другаЯ - человеческаЯ.
’ е э т е т.џ пока не понЯл.
     — у ж е з е м е ц.’ворческое искусство, говорили мы,если вспомнить сказанное
вначале - есть всЯкаЯ способность, котораЯ ЯвлЯетсЯ причиной возникновениЯ того,
чего раньше не было.
     ’ е э т е т.„а, мы это помним.
— у ж е з е м е ц.‘танем ли мы утверждать относительно всех живых существ и
растений, которые произрастают на земле из семЯн и корней, а также относительно
неодушевленных тел, пребывающих в земле в текучем и нетекучем виде,станем ли мы
утверждать, говорю Я, что все это, ранее не существовавшее, возникает затем
благодарЯ созидательной деЯтельности кого-либо иного - не бога? €ли же будем
говорить, руководствуЯсь убеждением и словами большинства...
’ е э т е т.Љакими?
     — у ж е з е м е ц. —то все это природа порождает в силу какой-то
самопроизвольной причины , производЯщей без участиЯ разума. €ли, может быть, мы
признаем, что причина эта одарена разумом и божественным знанием, исходЯщим от
бога?
     ’ е э т е т.џ, быть может, по молодости часто менЯю одно мнение на другое.
Ћднако теперь, глЯдЯ на тебЯ и понимаЯ, что ты считаешь, что все это произошло
от бога, Я и сам так думаю.
     — у ж е з е м е ц.Џрекрасно, ’еэтет! € если бы мы полагали, что в будущем ты
окажешьсЯ в числе мыслЯщих иначе, то постарались бы теперь с помощью непреложно
убедительной речи заставить тебЯ с нами согласитьсЯ. Ќо так как Я знаю твою
природу, знаю, что и без наших слов она сама собою обратитсЯ к тому, к чему, как
ты утверждаешь, ее ныне влечет, то Я оставлЯю это: ведь мы напрасно потерЯли бы
времЯ. ‹учше Я выставлю положение, что то, что приписывают природе, творитсЯ
божественным искусством, то же, что создаетсЯ людьми, человеческим и, согласно
этому положению, существует два рода творчества: один - человеческий, другой -
божественный.
     ’ е э т е т.‚ерно.
— у ж е з е м е ц.ђасчлени-ка, однако, каждый из них двух снова надвое.
’ е э т е т.Љак?
     — у ж е з е м е ц.Џодобно тому как ты все творческое искусство делил в ширину,
раздели его теперь, напротив, в длину.
     ’ е э т е т.Џусть будет разделено.
— у ж е з е м е ц.’аким образом, в целом возникают четыре части: две,
относЯщиесЯ к нам,человеческие, и две к богам - божественные.
’ е э т е т.„а.
     — у ж е з е м е ц.’еперь они снова разделены, уже иначе: одна часть в каждом
отделе собственно творческаЯ, обе же остальные могут быть лучше всего названы
изобразительными. € в силу этого творческое искусство снова делитсЯ на две
части.
     ’ е э т е т.‘кажи, как теперь образуетсЯ каждаЯ из них?
— у ж е з е м е ц. Њы знаем, что и мы, и другие живые существа, и то, из чего
произошло все природное, - огонь, вода и им родственное - суть произведениЯ
бога, каждое из которых им создано. €ли как?
’ е э т е т.’ак.
     — у ж е з е м е ц.Љаждое из них сопровождают отображениЯ, а вовсе не сами вещи,
тоже произведенные божественным искусством.
’ е э т е т.Љакие?
     — у ж е з е м е ц.Ђ [образы] во сне и все те [образы], которые днем называютсЯ
естественными призраками: тени, когда с огнем смешиваетсЯ тьма, затем двойные
отображениЯ, когда собственный свет [предмета] и чужой сливаютсЯ воедино на
блестЯщих и гладких предметах и порождают отображение, которое производит
ощущение, противоречащее прежней привычной видимости.
’ е э т е т.‘ледовательно, здесь два произведениЯ божественного творчества: сама
вещь и образ, ее сопровождающий.
     — у ж е з е м е ц.Ќо что же с нашим искусством? Ќе скажем ли мы, что оно с
помощью строительского мастерства воздвигает дом, а с помощью живописи нечто
другое, создаваемое подобно человеческому сну длЯ бодрствующих?
’ е э т е т.Љонечно, так.
     — у ж е з е м е ц.’ак же обстоит и с остальным: соответственно двум частЯм
двоЯки и произведениЯ нашего творчества: с одной стороны, говорим мы, имеетсЯ
сам предмет, а с другой - его изображение.
     ’ е э т е т. ’еперь Я понЯл значительно лучше и допускаю два вида творческого
искусства, расчлененных в свою очередь надвое: согласно одному делению, это
человеческое и божественное искусства, согласно же другому, произведениЯ каждого
из них состоЯт, с одной стороны, из самих предметов, а с другой - из некоторых
подобий последних.
     — у ж е з е м е ц.‚спомним-ка теперь, что один [вид] изобразительного искусства
должен быть творЯщим образы, а другой - призраки, если ложь действительно есть
ложь и представлЯет собой нечто принадлежащее по своей природе к существующему.
’ е э т е т.„а, так было.
     — у ж е з е м е ц.Ќе Явилась ли она именно таковой? € в силу этого не будем ли
мы, отбросив сомнениЯ, считать ее теперь двух видов?
’ е э т е т.„а, будем.
     — у ж е з е м е ц.ђазделим-ка искусство, творЯщее призраки, снова надвое.
’ е э т е т. Љак?
     — у ж е з е м е ц.Ћдно - это то, которое выполнЯетсЯ посредством орудий, в
другом тот, кто творит призраки, сам делает себЯ орудием этого.
’ е э т е т. —то ты имеешь в виду?
     — у ж е з е м е ц.џ подразумеваю, когда кто-либо своим телом стараетсЯ Явить
сходство с твоим обликом или своим голосом - сходство с твоим, то этот [вид]
призрачного искусства обычно называетсЯ подражанием.
’ е э т е т. „а.
     — у ж е з е м е ц.ЌазываЯ этот [вид] подражающим, выделим его. ‚се остальное
оставим без вниманиЯ, так как мы устали, и предоставим другому свести это
воедино и дать этому какое-то подобающее название.
’ е э т е т.Џусть одно будет выделено, а то пере дано другому.
— у ж е з е м е ц.Ћднако, ’еэтет, и первое надо считать двоЯким. ђеши, почему?
’ е э т е т. ѓовори ты.
     — у ж е з е м е ц.€з лиц подражающих одни делают это, знаЯ, чему они подражают,
другие же - не знаЯ. Ђ какое различие признаем мы более важным, чем различие
между знанием и незнанием?
     ’ е э т е т.Ќикакое.
— у ж е з е м е ц.Џодражание, недавно указанное, было, таким образом,
подражанием знающих. ‚едь только тот, кто знает твой облик и тебЯ, мог бы
подражать всему этому.
     ’ е э т е т.Љак же иначе?
— у ж е з е м е ц.Ђ что же с обликом справедливости и вообще всей в целом
добродетели? Ќе примутсЯ ли многие, не знаЯ ее, но имеЯ о ней какое-то мнение.
усердно старатьсЯ, чтобы проЯвилось то, что они принимают за живущую в них
добродетель, и не станут ли, насколько возможно, на деле и на словах ей
подражать?
     ’ е э т е т.€ очень даже многие.
— у ж е з е м е ц.Ќо не потерпЯт ли они все неудачу в этом стремлении казатьсЯ
справедливыми, не будучи вовсе такими? €ли как раз напротив?
’ е э т е т.Љак раз напротив.
     — у ж е з е м е ц.’акого подражателЯ - незнающего,думаю Я, надо считать отличным
от того - от знающего.
     ’ е э т е т.„а.
— у ж е з е м е ц.Ћткуда же, однако, возьмет кто-либо подобающее название длЯ
каждого из них? ‚едь очевидно, что это трудно и разделение родов на виды в
старину представлЯлось праздным и неразумным, устаревшим занЯтием, так что никто
никогда и не бралсЯ делить. Џоэтому и нужда в именах была не очень
настоЯтельной. Џри всем том, если выразитьсЯ более смело, мы во имЯ различиЯ
подражание, соединенное с мнением, назовем основанным на мнении, подражание же,
соединенное со знанием,научным.
     ’ е э т е т.Џусть будет так.
— у ж е з е м е ц.’еперь надо воспользоватьсЯ одним из этих названий. ‚едь
софист принадлежит не к знающим, а к подражающим.
’ е э т е т. „а, конечно.
     — у ж е з е м е ц.ђассмотрим-ка подражателЯ, основывающегосЯ на мнении, как
рассматривают изделие из железа, прочно ли оно или содержит в себе какую-то
трещину.
     ’ е э т е т.ђассмотрим.
— у ж е з е м е ц.Ђ ведь у него она есть, и очень даже большаЯ. Ћдин из
подражателей простоват и думает, будто знает то, что мнит, а облик другого из-за
его многословиЯ возбуждает подозрение и опасение, что он не знает того,
относительно чего принимает перед другими вид знатока.
’ е э т е т.Љонечно, есть подражатели обоих родов, о которых ты упомЯнул.
— у ж е з е м е ц.Џоэтому, не сочтем ли мы одного простодушным, а другого -
лицемерным подражателем?
     ’ е э т е т.ќто подходит.
— у ж е з е м е ц.‘очтем ли мы род этого последнего единым или двоЯким?
’ е э т е т.‘мотри ты сам.
     — у ж е з е м е ц.‘мотрю, и мне представлЯютсЯ каких-то два рода: один, Я вижу,
способен лицемерить всенародно, в длинных речах, произносимых перед толпою,
другой же в частной беседе с помощью коротких высказываний заставлЯет
собеседника противоречить самому себе.
     ’ е э т е т.’ы совершенно прав.
— у ж е з е м е ц.Љем же сочтем мы словообильного? Њужем ли государственным или
народным витией?
     ’ е э т е т.Ќародным витией.
— у ж е з е м е ц.Љак же мы назовем другого? Њудрецом или софистом?
’ е э т е т.Њудрецом его невозможно назвать: ведь мы признали его незнающим.
Ѓудучи подражателем мудреца, он, конечно, получит производное от него имЯ, и Я
почти уже понЯл, что он действительно должен называтьсЯ во всех отношениЯх
подлинным софистом.
     [€тог: определение софиста]
— у ж е з е м е ц.Ќе свЯжем ли мы, однако, как и раньше его имЯ воедино, сплетаЯ
нить в обратном порЯдке - от конца к началу.
’ е э т е т.Љонечно, сделаем так.
     — у ж е з е м е ц.ќтим именем обозначаетсЯ основанное на мнении лицемерное
подражание искусству, запутывающему другого в противоречиЯх, подражание,
принадлежащее к части изобразительного искусства, творЯщей призраки и с помощью
речей выделЯющей в творчестве не божественную, а человеческую часть
фокусничества: кто сочтет истинного софиста происходЯщим из этой плоти и крови,
тот, кажетсЯ, выразитсЯ вполне справедливо.
’ е э т е т.‘ущаЯ правда.


        ЏЋ‹€’€Љ

     —ужеземец. Љаким образом отыскать путь политика? Ђ ведь нужно его отыскать и,
отделив его от других путей, отметить знаком единого вида; все другие
ответвлЯющиесЯ тропки надо обозначить как другой единый вид, с тем, чтобы душа
наша мыслила знаниЯ в качестве двух видов. [...]
€так, арифметика и некоторые другие сродные ей искусства не занимаютсЯ делами и
дают только чистые знаниЯ. [...]
     Ђ строительные искусства и все вообще ремесла обладают знанием, как бы вросшим в
дела и, таким образом, они создают вещи, которых раньше не существовало. [...]
‡начит, разделим все знаниЯ надвое и один вид назовем практическим, другой -
познавательным
     ‡начит, длЯ всего, что мы сейчас рассматриваем, по-видимому есть единое знание:
назовут ли его искусством царствовать, государственным искусством или искусством
домоуправлениЯ - нам нет никакой разницы. [...]
‚едь и любой зодчий не сам работает, а только управлЯет работающими. [...]
€ вносит он в это знание, а не ручной труд. [...]
Џоэтому справедливо было бы сказать, что он причастен познавательному искусству.
[...]
     Ќо только, Я думаю, после того, как он вынесет суждение, это еще не конец, и он
не может на этом остановитьсЯ, подобно мастеру счетного искусства: он должен
отдавать приказаниЯ - какие следует - каждому из работающих, пока они не
выполнЯт то, что наказано. [6]
     €так, если мы скажем,что все познавательное искусство разделЯетсЯ на
повелевающую часть и часть, выносЯщую суждение, удачно ли мы разделим? [...]
—то же? ‘мешаем мы воедино искусство царЯ и искусство истолкованиЯ, искусство
приказывать, искусство прорицать, искусство глашатаЯ и многие другие искусства,
имеющие общее свойство - повелевать? ...Ћтделим одно от другого, поместив род
царей в область самоповелевающего искусства...
Ќа выведение потомства и питание живых существ в одних случаЯх можно смотреть
как на выращивание в одиночку, в других - как на общую заботу о целых стадах
животных
     Џрекрасно, ‘ократ. …сли ты не будешь особенно заботитьсЯ о словах, то к старости
обогатишьсЯ умом.
     Ќе следует одну маленькую частичку отделЯть от многих больших, да притом еще без
сведениЯ к виду: часть должна вместе с тем быть и видом. Џрекрасно, если можно
искомое тотчас же отделить от всего остального, коль скоро это сделано
правильно, - подобно тому как сейчас, подумав, что здесь необходимо деление, ты
подстегнул рассуждение, усмотрев, что оно клонитсЯ к людЯм. Ќо, милый, дело
здесь не в изЯщных игрушках: это небезопасно, гораздо безопаснее срединный
разрез, он скорее приводит к идеЯм. ќто-то и есть главное в исследованиЯх.
Ћна подобна той, которую делают, пытаЯсь разделить на двое человеческий род и
подражаЯ большинству здешних людей - тем, кто выделЯЯ из всех народов эллинов,
дает остальным племенам - бесчисленным, не смешанным между собой и разноЯзычным
     - одну и ту же кличку "варваров", благодарЯ чему только и считает, что это -
единое племЯ. ’о же самое, как если бы кто-нибудь вздумал разделить число на два
вида и, выделив из всех чисел десЯть тысЯч, представил бы это число как один
вид, а всему остальному дал бы одно имЯ и считал бы из-за этого прозвища, что
это единый вид, отличный от того, первого.
     ‚едь гораздо лучше и более сообразно с двуделением по видам было бы, если бы мы
разделили числа не четные и нечетные, род же человеческий - на мужской и женский
пол. Ђ мидийцев и фригийцев или какие-то другие народы отделЯют от всех
остальных тогда, когда не умеют выЯвить одновременно вид и часть при сечении.
…сли существует вид чего-либо, то он же необходимо будет и частью предмета,
видом которого он считаетсЯ. —асть же вовсе не должна быть необходимо видом.
ЏовелевающаЯ часть познавательного искусства относилась у нас к роду выращиваниЯ
стадных животных. [...]
     € уже тем самым весь род животных был поделен на ручных и диких. ’е из животных,
нрав которых поддаетсЯ приручению, называютсЯ домашними, другие же, не
поддающиесЯ, - хищными. [...]
     ‡нание, которое мы преследуем, было и есть у домашних животных, причем надо
искать его у животных стадных.
     ‚прочем, к той части, на которую направлено наше рассуждение, как кажетсЯ,
открываютсЯ два пути: один - скорейший, отделЯющий меньшую часть от большей,
второй - производЯщий срединной сечение, которое, как мы говорили раньше, более
предпочтительно; но этот путь длиннее.
     ‘ократ мл. Ђ обоими путЯми следовать невозможно?
—ужеземец. ‚месте, конечно, нельзЯ, чудак; поочередно же, Ясное дело, можно.
‘ократ мл. €так, Я избираю оба пути - поочередно.
—ужеземец. ...Џри таком пути рассмотрениЯ не больше бывает заботы о возвышенном,
чем об обычном, и меньшее не презираетсЯ в угоду большему, но путь этот сам по
себе ведет к наивысшей истине. [...]
     ...Љогда же оно будет поделено и обнаружитсЯ искусство пасти людей, надо взЯть
политика и царЯ и, поставив его во главе как возничего, вверить ему бразды
правлениЯ государством: ведь именно в этом состоит присущаЯ ему наука.
Ќу так слушай внимательно мой миф, как слушают дети.
Ѓог то направлЯет движение ‚селенной, сообщаЯ ей круговращение сам, то
предоставлЯет ей свободу - когда кругообороты ‚селенной достигают подобающей
соразмерности во времени; потом это движение самопроизвольно обращаетсЯ
вспЯть...
     ...‚ращательное движение ‚селенной направлено то в одну сторону, как теперь, то
в противоположную.
     Ђ разве мы не знаем, что живые существа тЯгостно переносЯт глубокие,
многочисленные и многообразные изменениЯ?
     Ќа всех животных тогда нападает великий мор, да и из людей остаютсЯ в живых
немногие. € на их долю выпадает множество поразительны и необычайных потрЯсений,
но величайшее из них то, которое сопутствует повороту ‚селенной, когда ее
движение обращаетсЯ вспЯть. [...]
     ‚озраст живых существ, в каком каждое из них тогда находилось, сначала таким и
остаетсЯ, и все, что было тогда смертного, перестало стареть и выглЯдеть старше;
наоборот, движение началось в противоположную сторону и все стали моложе и
нежнее: седые власы старцев почернели, щеки бородатых мужей заново обрели
гладкость, возвращаЯ каждого из них к былой цветущей поре; гладкими стали также
и тела возмужалых юнцов, с каждым днем и каждой ночью становЯсь меньше, пока они
вновь не принЯли природу новорожденных младенцев и не уподобились им как душой,
так и телом. ЏродолжаЯ после этого чахнуть, они в конце концов уничтожились
совершенно. [...]
     џсно, ‘ократ, что в тогдашней природе не существовало рождениЯ живых от живых;
уделом тогдашнего поколениЯ было вновь рождатьсЯ из земли, как и встарь, люди
были земнорожденными. ‚едь из того, что старческаЯ природа переходит в природу
младенческую, следует, что и мертвые, лежащие в земле, снова восстанут из нее и
оживут, следуЯ перемене пошедшего вспЯть рождениЯ и возникаЯ по необходимости
как земнорожденное племЯ...
     ’огда, вначале, самим круговращением целиком и полностью ведал [верховный] бог,
но местами, как и теперь, части космоса были поделены между правЯщими богами. „а
и живые существа были поделены между собой по родам и стадам божественными
пастухами - даймонами; при этом каждый из них владел той группой, к которой он
был приставлен, так что не было тогда ни диких животных, ни взаимного пожираниЯ,
как не было ни войн, ни раздоров, зато можно назвать тысЯчи хороших вещей,
сопутствовавших такому устройству. [...] Ѓог сам пестовал их и ими руководил,
подобно тому как сейчас люди, будучи существами, более прочих причастными
божественному началу, пасут другие, низшие породы.
Ћднако ради чего разбудили мы спЯщий миф, это надо бы сказать, чтобы затем
устремитьсЯ вперед. Љогда всему этому исполнилсЯ срок, и должна была наступить
перемена, и все земнорожденное племЯ потерпело уничтожение, после того как
каждаЯ душа проделала все предназначенные ей порождениЯ и все они семенами упали
на землю, кормчий ‚селенной, словно бы отпустив кормило, отошел на свой
наблюдательный пост, космос же продолжал вращатьсЯ под воздействием судьбы и
врожденного ему вожделениЯ. ‚се местные боги, соправители могущественнейшего
божества, прознав о случившемсЯ, лишили части космоса своего попечениЯ. Љосмос
же, повернувшись вспЯть и пришедши в столкновение с самим собой, увлекаемый
противоположными стремлениЯми начала и конца и сотрЯсаемый мощным внутренним
сотрЯсением, навлек новую гибель на всевозможных животных. Љогда затем, по
прошествии большого времени, шум, замешательство и сотрЯсение прекратилось и
наступило затишье, космос вернулсЯ к своему обычному упорЯдоченному бегу,
попечительствуЯ и властвуЯ над всем тем, что в нем есть, и над самим собою; при
этом он по возможности вспоминал наставлениЯ своего демиурга и отца.
‚начале он соблюдал их строже, позднее же - все небрежнее.
Љогда же космос отделилсЯ от Љормчего, то в ближайшее времЯ после этого
отделениЯ он совершал прекрасно; по истечение же времени и приходе забвениЯ им
овладевает состоЯние древнего беспорЯдка, так что в конце концов он вырождаетсЯ,
в нем остаетсЯ немного добра, смешанного с многочисленными противоположного
свойства, он подвергаетсЯ опасности собственного разрушениЯ и гибели всего, что
в нем есть. Џотому-то устроившее его божество, видЯ такое нелегкое его положение
и беспокоЯсь о том, чтобы, волнуемый смутой, он не разрушилсЯ и не погрузилсЯ в
беспредельную пучину неподобного, вновь берет кормило и снова направлЯет все
больное и разрушенное по прежнему свойственному ему круговороту: он вновь
устроЯет космос, упорЯдочивает его и делает бессмертным и непреходЯщим.
€ остальное все претерпело изменение, подражаЯ и следуЯ состоЯнию целого: это
подражание необходимо было во всем - в плодоношении, в порождении и в питании,
ибо теперь уже недозволено было, чтобы живое существо зарождалось в земле из
частей другого рода, но, как космосу, которому велено было стать в своем
развитии самодовлеющим, так и частЯм его той же властью было приказано насколько
возможно самостоЯтельно зачинать, порождать и питать потомство.
€так, когда принЯвший нас в свои руки и пестовавший нас даймон прекратил свои
заботы, многие животные, по природе своей свирепые, одичали и стали хватать
людей, сделавшихсЯ слабыми и беспомощными; вдобавок, первое времЯ люди не
владели еще искусствами, естественного питаниЯ уже не хватало, а добыть они его
не умели, ибо раньше их к этому не побуждала необходимость. ‚се это ввергло их в
великое затруднение. Џоэтому-то, согласно древнему преданию, от богов нам были
дарованы вместе с необходимыми поучениЯми и наставлениЯми: огонь - Џрометеем,
искусства - ѓефестом... семена и растениЯ - другими богами. € все, что устроЯет
и упорЯдочивает человеческую жизнь родилось из этого: ибо, когда прекратилась,
как было сказано, забота богов о людЯх, им пришлось самим думать о своем образе
жизни и заботитьсЯ о себе, подобно целому космосу, подражаЯ и следуЯ которому мы
постоЯнно - в одно времЯ так, а в другое иначе - живем и взращиваемсЯ.
џ даже думаю, ‘ократ, что этот образ божественного пастырЯ слишком велик в
сравнении с царем, нынешние же политики больше напоминают по своей природе , а
также образованию и воспитанию подвластных, чем властителей.
Њы сказали, что существует самоповелевающее искусство, распорЯжающеесЯ живыми
существами и пекущеесЯ не о частных лицах, а о целом обществе; назвали же мы это
тогда искусством стадного выращиваниЯ.
     ’рудно ведь, не пользуЯсь образцами, поЯснить что-либо важное. ‚едь каждый из
нас, узнав что-то словно во сне, начисто забывает это, когда снова оказываетсЯ
будто бы наЯву.
     “ менЯ, милый, оказалась нужда в образце самого образца.
...Ћбразец поЯвлЯетсЯ тогда, тогда один и тот же признак, по отдельности
присущий разным предметам, правильно воспринимаетсЯ нами и мы, сводЯ то и другое
вместе, составлЯем себе единое истинное мнение?
Љоль скоро дело обстоит таким образом, мы - Я и ты, верно, ничуть не погрешим,
если решимсЯ познать природу образца по частЯм, сперва увидев ее в маленьком
образце, а затем с меньших образцов перенесЯ это на идею царЯ как на величайший
образец подобного же рода, и уже с помощью этого образца попытаемсЯ искусно
разведать, что представлЯет собой забота о государстве, - дабы сон у нас
превратилсЯ в Явь? [...]
     ‡начит нужно вернутьсЯ к следующему рассуждению, а именно: хотЯ тысЯчи людей
оспаривают у рода царей заботу о государствах, надо отвлечьсЯ от всех них и
оставить только царЯ, а длЯ этого нам необходим, как было сказано, образец.
‡начит, нам надо считать двоЯкой сущность великого и малого и двоЯким суждение о
них и рассматривать их не только... в их отношении друг к другу, но скорее...
одну [их сущность] надо рассматривать во взаимоотношении, а другую - в ее
отношении к умеренному. [...]
     …сли относить природу большего только к меньшему, мы никогда не найдем его
отношениЯ к умеренному, не так ли?
     ...€ сейчас нам, видно, придетсЯ признать, что большее и меньшее измеримы не
только друг по отношению к другу, но и по отношению к становлению меры. ‚едь
невозможно, чтобы политик или другой какой-либо знаток практических дел был
бесспорно признан таковым до того, как по этому вопросу будет достигнуто
согласие. [...]
     ...Ќадо считать, что длЯ всех искусств в равной степени большее и меньшее
измерЯютсЯ не только в отношении друг к другу, но и в отношении к становлению
меры.
     џсно, что мы разделим искусство измерениЯ... на две части, причем к одной
отнесем все искусства, измерЯющие число, длину, глубину, ширину и скорость путем
сопоставлениЯ с противоположным, а к другой - те искусства, которые измерЯют все
это путем сопоставлениЯ с умеренным, подобающим, своевременным, надлежащим и со
всем тем, что составлЯет середину между двумЯ крайностЯми.
—ужеземец. Ќо люди эти, не привыкнув рассматривать подобные вещи, делЯ их на
виды, валЯт их все в одну кучу, несмотрЯ на огромное существующее между ними
различие, и почитают их тождественными, а также и наоборот: не разделЯют на
надлежащие части то, что требует такого делениЯ. Њежду тем следует, когда уж
замечаешь общность, существующую между многими вещами, не отступать, прежде чем
не заметишь всех отличий, которые заключены к каждом виде, и, наоборот, если
увидишь всевозможные несходства между многими вещами, не считать возможным,
смутившись, прекратить наблюдение раньше, чем заключишь в единое подобие все
родственные свойства и охватишь их единородной сущностью.
Ђ как же обстоит дело с нашим исследованием политика? ЏредпринимаетсЯ ли оно
ради него самого или же длЯ того, чтобы стать более сведущим в диалектике всего?

     ‚ самом деле, ведь никто, находЯсь в здравом уме, не стал бы гонЯтьсЯ за
понЯтием ткацкого искусства ради самого этого искусства. Ћднако, думаю Я, от
большинства людей скрыто, что длЯ облегчениЯ познаниЯ некоторых вещей существуют
некоторые чувственные подобиЯ, которые совсем не трудно выЯвить, когда
кто-нибудь хочет человеку, интересующемусЯ их объЯснением, без труда, хлопот и
рассуждений дать ответ. —то же касаетсЯ вещей самых высоких и чтимых, то длЯ
объЯснениЯ их людЯм не существует уподоблениЯ, с помощью которого кто-нибудь мог
бы достаточно наполнить душу вопрошающего, применив это уподобление к
какому-либо из соответствующих ощущений. Џоэтому-то и надо в каждом упражнЯть
способность давать объЯснение и его воспринимать. €бо бестелесное - величайшее и
самое прекрасное - Ясно обнаруживаетсЯ лишь с помощью объЯснениЯ, и только него,
и вот ради этого и было сказано все то, что сейчас говорилось.
€ вот еще что: тому, кто порицает подобные беседы за длину речи и кто не
приемлет таких обходных движений, не следует слишком легко и скоро позволЯть
корить речь лишь за то, что она длинна, но надо еще требовать, чтобы он указал,
каким образом она может стать короче и сделать беседующих лучшими диалектиками,
чем они были раньше, более изобретательными в рассуждении и в объЯснении
сущностей; в остальном же собеседникам не следует особенно заботитьсЯ о
порицаниЯх и похвалах, да и слушать подобные речи им вовсе негоже.
“ нас монархиЯ - это один из видов государственного правлениЯ?
Ђ после монархии, Я думаю, надо назвать правление немногих. [...]
’ретий же вид государственного устройства не есть ли правление большинства и не
носит ли оно имЯ демократии? [...]
     …сли принЯть во внимание имеющиесЯ в этих двух видах государственного устройства
насилие и добрую волю, бедность и богатство, законность и беззаконие, то каждое
из них можно разделить надвое, причем монархиЯ будет носить два имени: тирании и
царской власти. [...]
     Ђ государство, управлЯемое немногими, будет носить название аристократии или же
олигархии. [...]
     —то касаетсЯ демократии, то правит ли большинство теми, кто обладает имуществом,
насильственно или согласно с доброй волей последних, точно ли оно соблюдает