 римлЯн упал. Ћн не оставил его без помощи,  но  стал  перед  ним  и,
прикрываЯ его, убил нападавшего неприЯтельского солдата. Љогда одержана была
победа, Њарций одним из первых  получил  в  награду  от  полководца  дубовый
венок: по закону,  этот  венок  давали  тем,  кто  спасал  на  войне  своего
согражданина. Ѓыть  может,  дубу  оказываетсЯ  предпочтение  из  уважениЯ  к
аркадцам, названным оракулом "поедающими желуди", или  потому,  что  солдаты
могут везде найти дуб скоро и легко,  или  же  потому,  что  дубовый  венок,
посвЯщенный ћпитеру - покровителю городов, считаетсЯ достойною  наградой  за
спасение гражданина. „алее, из  всех  диких  деревьев  дуб  приносит  лучшие
плоды, из садовых - самое крепкое. €з его желудей не только пекли  хлеб,  но
он давал также мед длЯ  питьЯ;  наконец,  он  давал  возможность  есть  мЯсо
животных и птиц, доставлЯЯ птичий клей, одно из орудий охоты.
     Џо преданию, в том сражении Явились и „иоскуры. ’отчас после битвы  они
на взмыленных конЯх показались на форуме и  объЯвили  о  победе,  -  на  том
месте, где в настоЯщее времЯ им выстроен у источника храм. Ќа этом основании
и день победы, июльские иды, посвЯщен „иоскурам.
     IV. ЌЂѓђЂ„› и отличиЯ, полученные молодыми людьми, производЯт, кажетсЯ,
различное действие. …сли они  получены  слишком  рано,  они  гасЯт  в  душах
поверхностно-честолюбивых всЯкую жажду славы, скоро удовлетворЯют эту  жажду
и производЯт в них пресыщение; но на души стойкие,  мужественные  -  награды
действуют ободрЯющим образом; они отличают их перед другими  и,  как  ветер,
несут к тому, что считаетсЯ прекрасным. Ћни думают, что получили не награду,
но сами дали залог, и стыдЯтсЯ изменить своей славе и не заЯвить о себе  еще
более подобного же рода подвигами.
     ’ак было с Њарцием. Ћн видел себе соперника в храбрости в самом себе и,
желаЯ всегда превосходить себЯ самого в подвигах, к славным  делам  прибавил
новые дела, к прежней добыче на войне -  новую  добычу,  вследствие  чего  о
наградах ему прежние его начальники всегда  спорили  с  новыми  и  старались
превзойти в отношении наград ему один другого. ‚ то времЯ римлЯне вели много
войн, сражениЯ происходили очень часто;  но  Њарций  не  возвращалсЯ  ни  из
одного из них без венка или какой-либо другой награды. „ругие  молодые  люди
старались показать себЯ храбрыми из желаниЯ прославитьсЯ; он  жаждал  славы,
чтобы порадовать мать; чтобы она слышала, как его хвалили, видела  с  венком
на голове и, обнимаЯ его, плакала от радости, - вот что было  в  его  глазах
высшею славой и величайшим блаженством! ’акими же  чувствами  был,  говорЯт,
одушевлен и ќпаминонд: он считал высшим счастием длЯ себЯ, что отцу и матери
его удалось еще при  жизни  видеть  его  полководцем  и  слышать  о  победе,
одержанной им при ‹евктрах. Ќо ему выпала завиднаЯ долЯ видеть, что и  отец,
и мать его делЯт его радость, его успехи, тогда как у ЊарциЯ  была  в  живых
одна мать. Ћн считал долгом оказывать ей и то уважение, которое  обЯзан  был
оказывать отцу. ‚от почему он не уставал радовать и чтить свою ‚олумнию.  Ћн
даже женилсл по ее желанию и выбору и, когда уже  сделалсЯ  отцом,  все-таки
жил вместе с матерью. V. ЋЌ “‘Џ…‹  приобрести  себе  большую  известность  и
влиЯние своими подвигами на войне, когда сенат,  защищаЯ  богатых,  вооружил
против себЯ народ, который считал себЯ  страшно  угнетенным  многочисленными
притеснениЯми со стороны ростовщиков. “ кого было  состоЯние  средней  руки,
лишались всего, закладываЯ его, или посредством аукциона; у кого же не  было
ничего, тех тащили в тюрьмы, несмотрЯ на их многочисленные раны  и  лишениЯ,
которым они подвергались в походах за отечество, в особенности в последнем -
против сабинцев. ‚ то  времЯ  богатые  объЯвили,  что  требованиЯ  их  будут
умереннее, и по решению сената консул Њаний ‚алерий должен был поручитьсЯ  в
этом. Ќарод дралсЯ геройски и разбил неприЯтелЯ; но ростовщики нисколько  не
стали снисходительнее, сенат же делал вид, что забыл данное им  обещание,  и
равнодушно смотрел, как они тащили должников в тюрьму или  брали  в  кабалу.
‘толица  волновалась;  в  ней  собирались  опасные  сборища.  ‚  это   времЯ
неприЯтели, заметившие несогласиЯ среди народа, вторглись в римские владениЯ
и опустошали их огнем и мечом. Љонсулы призывали под знамена всех  способных
носить оружие; но никто не откликнулсЯ на их зов. ’огда  мнениЯ  магистратов
разделились. Ќекоторые советовали уступить бедным и применЯть законы  к  ним
не во всей строгости, другие не соглашались с ними. ‚ числе последних был  и
Њарций. Џо его мнению, главною причиной волнений были не денежные  дела,  но
дерзость и наглость черни; поэтому он советовал сенаторам, если у  них  есть
ум, прекратить, уничтожить попытки нарушить законы в их самом начале.
     VI. Ћ’ЌЋ‘€’…‹њЌЋ этого сенат в короткое времЯ имел несколько заседаний,
но не принЯл окончательного  решениЯ.  ’огда  беднЯки  неожиданно  собрались
вместе и, советуЯ один другому не падать духом, вышли из  города,  и,  занЯв
нынешнюю ‘вЯщенную гору, расположились стоЯнкой на берегу реки  Ђниена.  Ћни
не производили никаких насилий и не поднимали знамени бунта, -  они  кричали
только, что, собственно, богачи давно выгнали их из города; что €талиЯ везде
даст им воздух, воду и место длЯ могилы и что, живЯ в ђиме, они ничего иного
и не получали в награду за то, что сражались  за  богачей.  €спуганный  этим
сенат отправил к ним в качестве послов старших и самых мЯгких по характеру и
расположенных к народу своих членов. Џервым стал говорить  Њенений  Ђгриппа.
Ћн обращалсЯ к народу с горЯчими просьбами, много и смело говорил  в  защиту
сената и кончил свою речь известною басней. Ћднажды, сказал  он,  все  члены
человеческого тела восстали против желудка. Ћни обвинЯли его в том, что один
он из всего тела ничего не делает, сидит в нем без всЯкой пользы, между  тем
как другие, длЯ угождениЯ его прихотЯм,  страшно  трудЯтсЯ  и  работают.  Ќо
желудок смеЯлсЯ над их глупостью: они не понимали того, что, если в  него  и
идет всЯ пища, все же он отдает ее назад и делит между  остальными  членами.
"’ак поступает, граждане, по отношению к вам и сенат, - закончил Ђгриппа,  -
в нем имеют начало планы и решениЯ,  которые  он  приводит  в  исполнение  с
надлежащею заботливостью и которые приносЯт доброе  и  полезное  каждому  из
вас".
     VII. …ѓЋ речь расположила народ к  миру.  Ќарод  потребовал  от  сената
право выбирать пЯтерых лиц длЯ защиты беспомощных граждан, нынешних народных
трибунов, и добилсЯ этого права. Џервыми трибунами избраны были предводители
недовольных, - ћний Ѓрут и ‘ициний Ѓеллут.  Љогда  в  городе  восстановилось
спокойствие, народ немедленно взЯлсЯ за оружие и охотно отправилсЯ  в  поход
вместе со своими начальниками. ‹ично Њарций был недоволен победою  народа  и
уступками знати и видел, кроме того,  что  его  мнение  разделЯют  и  многие
другие патриции, тем не менее советовал им не уступать  народу  в  войне  за
отечество и отличатьсЯ перед народом более своею доблестью, нежели влиЯнием.
VIII. ‚ ќ’Ћ ‚ђ…Њџ римлЯне вели войну с вольсками. €з их  городов  большею  в
сравнении с другими известностью пользовались Љориолы. Љогда войска  консула
ЉоминиЯ окружили его, остальные вольски в страхе отовсюду пошли  к  нему  на
выручку, чтобы дать под стенами города сражение и напасть на римлЯн  с  двух
сторон. Љоминий  разделил  свое  войско  -  сам  двинулсЯ  против  вольсков,
желавших заставить его снЯть осаду, вести же последнюю  поручил  храбрейшему
из римлЯн, ’иту ‹арцию.  Љориоланцы,  относЯсь  с  презрением  к  оставшимсЯ
неприЯтельским войскам,  сделали  вылазку.  ‚  сражении  им  сперва  удалось
разбить римлЯн и заставить их укрытьсЯ в лагере; но Њарций выбежал оттуда  с
кучкой солдат, убил первых попавшихсЯ ему неприЯтелей, остановил наступление
других и стал громким  голосом  звать  римлЯн  вторично  принЯть  участие  в
сражении, ‚ нем было все, что требует от солдата Љатон, -  не  только  рука,
наносившаЯ тЯжелые удары, но и громкий голос и взглЯд,  наводившие  ужас  на
неприЯтелЯ, обращавшие его в бегство.  Љогда  вокруг  него  стали  сбиратьсЯ
солдаты и их набралось много, враги,  в  страхе,  начали  отступать.  Њарцию
этого было мало - он стал преследовать их и  гнал  их,  уже  обратившихсЯ  в
дикое бегство, до самых городских ворот.  ‡аметив,  что  римлЯне  прекратили
преследование, - стрелы градом сыпались на них  со  стен,  смелаЯ  же  мысль
ворватьсЯ вместе с беглецами в город, наполненный неприЯтельскими  войсками,
не могла прийти в голову никому, -  Њарций  сам  остановилсЯ  и  стал  звать
римлЯн, ободрЯл их и кричал, что, по счастливой случайности,  ворота  города
открыты скорей длЯ преследователей, чем длЯ беглецов. €дти за  ним  решились
только немногие. Ћн пробилсЯ сквозь толпы неприЯтелей, бросилсЯ к воротам  и
ворвалсЯ  в  город  вместе  с  беглецами.  ‚начале  он  нигде  не   встретил
сопротивлениЯ: никто не посмел выступить  ему  навстречу;  но,  когда  затем
враги заметили, что римлЯн в городе очень немного, они сбежались и  вступили
в сражение. € римлЯне, и  неприЯтели  смешались.  ’огда-то  Њарций  выказал,
говорЯт, в сражении в самом городе чудеса храбрости - в этом бою узнали  его
сильную руку, быстроту ног и смелую душу:  он  побеждал  всех,  на  кого  ни
нападал. Ћдних противников он  прогнал  в  самые  отдаленные  части  города,
других заставил сдатьсЯ, сложить оружие и тем дал ‹арцию полную  возможность
ввести в город находившиесЯ в лагере римские войска.
     IX. ’ЂЉ€Њ ЋЃђЂ‡ЋЊ город был взЯт. Џочти все солдаты бросились  грабить,
отыскиваЯ дорогие вещи. Њарций был возмущен и кричал, что,  по  его  мнению,
подло солдатам ходить по  городу,  сбираЯ  ценные  вещи,  или  прЯтатьсЯ  от
опасности под предлогом наживы, в то времЯ, когда консул  со  своим  войском
встретил, быть может, неприЯтелЯ и вступил с ним  в  сражение.  …го  слушали
немногие, поэтому он взЯл с  собою  тех,  кто  желал  следовать  за  ним,  и
отправилсЯ по той дороге, по которой, как он заметил, выступило  войско.  Ћн
то ободрЯл своих солдат и советовал им не падать духом,  то  молилсЯ  богам,
чтобы ему не опоздать, прийти во времЯ, когда  сражение  еще  не  кончилось,
принЯть участие в битве, делЯ опасности вместе с согражданами.
     ‚ то времЯ у римлЯн существовал обычай - выстроившись перед сраженьем в
рЯды и подобрав тогу, делать устные завещаниЯ, назначаЯ себе  наследника,  в
присутствии трех или четырех свидетелей. ‡а этим занЯтием  и  застал  Њарций
солдат, стоЯвших  уже  в  виду  неприЯтелЯ.  ‘начала  некоторые  испугались,
заметив его покрытым кровью и потом, в сопровождении кучки солдат; но, когда
он подбежал к консулу, в восторге протЯнул  ему  руку  и  объЯвил  о  взЯтии
города, Љоминий обнЯл и поцеловал его. Љак те, кто узнал о случившемсЯ,  так
и те, кто догадывалсЯ о нем, одинаково ободрились и с криком требовали вести
их в бой. Њарций спросил ЉоминиЯ, какую позицию занимает  неприЯтель  и  где
стоЯт его лучшие войска. ’от отвечал, что,  если  он  не  ошибаетсЯ,  лучшие
войска состоЯт из антийцев, расположенных в центре и никому не уступающих  в
храбрости. "Џрошу же тебЯ, - сказал Њарций, - исполни мое желание, - поставь
менЯ против этих  солдат".  “дивлЯЯсь  его  смелости,  консул  исполнил  его
просьбу. ‚ самом начале сражениЯ Њарций ринулсЯ вперед; первые рЯды вольсков
дрогнули. ’а часть войска, на которую он напал, была немедленно разбита.  Ќо
неприЯтельские фланги сделали поворот и стали обходить его. ЃоЯсь  за  него,
консул выслал на помощь ему лучших солдат. ‚округ ЊарциЯ кипел  ожесточенный
бой. ‚ короткое времЯ обе стороны понесли большие потери.  ђимлЯне,  однако,
продолжали идти вперед, теснили  неприЯтелЯ,  наконец,  разбили  его  и  при
преследовании просили ЊарциЯ, обессилевшего от утомлениЯ и ран, удалитьсЯ  в
лагерь. Ћн заметил им, что победители не должны знать усталости, и  погналсЯ
за беглецами. Ћстальное войско неприЯтелей также потерпело поражение.  Њного
было убитых и много взЯтых в плен.
     X. ЉЋѓ„Ђ на следующий день пришел ‹арций, консул, в  виду  собравшегосЯ
вместе войска, взошел на возвышение и, воздав богам должную благодарность за
блестЯщую победу, обратилсЯ к Њарцию. Џрежде всего он горЯчо похвалил его, -
некоторые из его подвигов он видал лично, о других слышал от ‹арциЯ -  затем
приказал ему выбрать себе десЯтую часть из массы  ценных  вещей,  лошадей  и
пленных, прежде общего дележа всего этого. Љроме  того,  он  подарил  ему  в
награду конЯ в полной сбруе. ђимлЯне с восторгом принЯли  его  слова.  ’огда
Њарций выступил вперед и сказал, что принимает конЯ и рад слышать похвалы со
стороны консула, но, считаЯ остальное платой, а не наградой, отказываетсЯ от
него и будет доволен частью, одинаковою с другими. "Ћдной милости хочу Я  от
тебЯ и настоЯтельно прошу о ней, - продолжал Њарций, обращаЯсь к консулу,  -
у менЯ есть среди вольсков знакомый и друг, человек добрый и честный. ’еперь
он в плену и из счастливого богача сделалсЯ рабом. Ќад его головой собралось
много горЯ, надо избавить его по крайней мере хоть  от  одного  -  продажи".
‘лова  ЊарциЯ  были  встречены  еще  с  более  громкими  криками  одобрениЯ.
Ѓольшинство удивлЯлось скорее его бескорыстию, нежели храбрости в  сражении.
„аже завидовавшие его блестЯщей награде и желавшие выступить его соперниками
и те согласились тогда, что  он  заслуживает  большой  награды  за  то,  что
отказалсЯ взЯть большое, и  более  удивлЯлись  его  нравственным  качествам,
заставившим его отказатьсЯ от огромной суммы, нежели тому, чем  он  заслужил
это. „ействительно, больше чести - разумно пользоватьсЯ  богатством,  нежели
уметь владеть оружием, хотЯ умение пользоватьсЯ богатством  ниже  отказа  от
него.
     XI. ЉЋѓ„Ђ толпа перестала кричать и шуметь, потребовал  слова  Љоминий.
"ЃратьЯ по оружию, - сказал он, -  вам  нельзЯ  заставить  человека  принЯть
награду, если он не принимает ее и не желает принЯть. „адим же ему  награду,
от  принЯтиЯ  которой  он  не  может  отказатьсЯ,  -  пусть  он   называетсЯ
Љориоланом, если только раньше нас его подвиг не дал ему этого прозвища".  ‘
тех пор  Њарций  стал  называтьсЯ  третьим  именем  -  Љориолана.  €з  этого
совершенно Ясно, что личное его имЯ было  ѓай,  второе  родовое,  -  Њарций.
’ретье имЯ получали не сразу, и оно должно было напоминать подвиг,  счастье,
наружность  или  же  нравственные  качества.  ’ак,  греки  давали  в  памЯть
каких-либо подвигов прозвища ‘отера или Љаллиника, за наружность  -  ”искона
или ѓрипа, нравственные  качества  -  ќвергета  или  ”иладельфа,  счастье  -
ќвдемона, прозвище, которое носил  Ѓатт  II.  Ќекоторые  из  царей  получали
прозвища даже в  насмешку  -  Ђнтигон  „осон  и  Џтолемей  ‹атир.  …ще  чаще
встречались подобного рода прозвища у римлЯн. Ћдин из  Њетеллов  был  назван
„иадематом за то, что раненый долго ходил с повЯзкой  на  голове,  другой  -
–елером за то, что успел всего через несколько дней после смерти отца дать в
честь умершего гладиаторские игры, удивив тою быстротою  и  поспешностью,  с
какою умел устроить их. Ќекоторым римлЯнам до сих  пор  еще  дают  прозвища,
смотрЯ по тому, когда они родились, - сыну,  родившемусЯ  во  времЯ  отъезда
отца, - Џрокла, после смерти его - Џостума. Ћдного из близнецов, пережившего
брата,  зовут  ‚описком.  ђавным  образом  даютсЯ  прозвища  и  по  телесным
недостаткам и притом не только такие, как ‘улла, H игр или ђуф, но и –ек или
Љлодий. ђимлЯне поступают прекрасно, приучаЯ не стыдитьсЯ и насмехатьсЯ  над
слепотою или другим телесным недостатком, но  видеть  в  них  не  более  как
отличительные признаки.  ‚прочем,  этим  вопросом  занимаютсЯ  другого  рода
сочинениЯ.
     XII. ЉЋѓ„Ђ война кончилась,  народные  вожаки  снова  стали  возбуждать
волнениЯ. Ћни не имели длЯ этого нового повода или справедливого основаниЯ -
они  только  взваливали  на  патрициев  те   несчастиЯ,   которые   ЯвлЯлись
необходимым следствием их  прежних  раздоров  и  волнений.  Џочти  все  полЯ
оставались  незасеЯнными  и  неубранными,  между  тем  война  не   позволЯла
запастись хлебом из-за границы. Ќужда в хлебе  была  очень  велика,  поэтому
вожаки, видЯ, что его нет, а если бы он и был, - народу  не  на  что  купить
его, стали распускать клевету относительно богатых, будто они устроили  этот
голод по своей ненависти к народу.
     ‚ это времЯ приехали послы из ‚елитр, которые желали присоединить  свой
город к римским владениЯм и просили дать им колонистов: чума, бывшаЯ у  них,
действовала  так  опустошительно,  сгубила  столько  народу,  что  от  всего
населениЯ осталась едва  десЯтаЯ  часть.  “мные  люди  думали,  что  просьба
велитрцев и их желание как нельзЯ более кстати, -  вследствие  недостатка  в
хлебе республика нуждалась в своего рода  облегчении  -  вместе  с  тем  они
надеЯлись на  прекращение  несогласий,  если  город  освободитсЯ  от  крайне
беспокойной, нарушавшей вместе со своими  вожаками  порЯдок  толпы,  как  от
чего-то вредного, опасного. Љонсулы вносили  в  список  имена  таких  лиц  и
намерены были отправить их в качестве колонистов, других  назначали  в  рЯды
войска, которое должно было идти в поход против вольсков, - желаЯ прекратить
волнениЯ внутри государства в надежде, что, служа в одном войске и  находЯсь
в одном лагере, беднЯки и богачи, плебеи  и  патриции  не  будут  с  прежней
ненавистью относитьсЯ друг к другу, станут жить в большем согласии.
     XIII. Ћ„ЌЂЉЋ народные вожаки ‘ициний и Ѓрут восстали против  их  плана.
Ћни кричали, что консулы  хотЯт  назвать  красивым  именем  "переселениЯ"  в
высшей степени бессердечный поступок; что они  толкают  беднЯков  как  бы  в
пропасть, высылаЯ их в город,  где  свирепствует  чума  и  грудами  валЯютсЯ
непогребенные трупы,  -  чтобы  они  жили  там,  подвергаЯсь  мщению  чужого
божества; что им мало того, что одних из граждан они морЯт  голодом,  других
посылают на жертву чуме, - они начинают еще по собственному  желанию  войну;
пусть граждане испытают все бедствиЯ за то, что не хотели идти  в  кабалу  к
богачам!.. Џод впечатлением их слов народ отказывалсЯ идти в солдаты,  когда
консулы объЯвили набор, и не хотел и слышать о переселении.
     ‘енат не знал,  что  делать,  Њарций,  в  то  времЯ  уже  высокомерный,
уверенный в себе, уважаемый самыми влиЯтельными из граждан, был  самым  Ярым
противником черни. ’е, кому выпал жребий идти в качестве колонистов, все  же
были отправлены под  страхом  строгого  наказаниЯ,  зато  другие  решительно
отказались идти в поход. ’огда Њарций взЯл  с  собою  своих  клиентов  и  из
других граждан - тех, кого ему удалось склонить на свою  сторону,  и  сделал
набег на владениЯ антийцев. Ћн захватил массу хлеба, взЯл огромную добычу из
скота и людей, но себе не оставил  ничего  и  вернулсЯ  в  ђим,  причем  его
солдаты и везли, и несли множество различного рода  вещей,  вследствие  чего
другие раскаивались и завидовали разбогатевшим солдатам, но  были  озлоблены
против ЊарциЯ и недовольны тем, что он пользовалсЯ известностью и  влиЯнием,
возраставшими, по мнению недовольных, во вред народу.
     XIV.  ‚‘ЉЋђ…  Њарций  выступил  кандидатом  на  консульскую  должность.
Ѓольшинство  было  на  его  стороне.  Ќарод  стыдилсЯ  оскорбить   человека,
выдававшегосЯ среди других своих происхождением и храбростью,  обидеть  его,
когда он оказал государству стольких важных услуг. ‚  то  времЯ  не  было  в
обычае, чтобы кандидаты на консульскую должность просили содействиЯ граждан,
брали их за руку, расхаживаЯ по форуму в одной тоге, без  туники  длЯ  того,
быть может, чтобы своею скромною внешностью расположить в пользу  исполнениЯ
их просьбы, или же длЯ того,  чтобы  показать  свои  шрамы  как  знак  своей
храбрости, - у кого они были. ђимлЯне желали,  чтобы  просители  ходили  без
поЯса и туники не потому, конечно, что подозревали их в  раздаче  денег  длЯ
подкупа избирателей, - подобного  рода  куплЯ  и  продажа  поЯвились  позже,
спустЯ долгое времЯ; тогда только деньги стали играть роль при голосовании в
Ќародном собрании. Ћтсюда взЯточничество перешло в суды и войско  и  привело
государство к единовластию: деньги поработили оружие. ‘овершенно справедливо
сказал кто-то, что первым отнЯл у народа свободу человек, выставивший народу
угощение и раздавший подарки. ‚ероЯтно,  в  ђиме  зло  это  распространЯлось
тайно, постепенно, и обнаружилось не сразу. Љто подал пример подкупа  народа
или судей в ђиме, Я не знаю, но в Ђфинах первым подкупил судей, говорЯт, сын
Ђнтемиона, Ђнит, преданный суду по обвинению в государственной измене, из-за
Џилоса уже под конец Џелопоннесской войны, когда на римском форуме  был  еще
золотой век нравственности.
     XV.  ЌЋ  ЊЂђ–€‰  мог,  конечно,  показать  свои  многочисленные   раны,
полученные им во многих сражениЯх, где он выказал  себЯ  с  лучшей  стороны,
участвуЯ в походах в  продолжение  семнадцати  лет  срЯду,  и  граждане,  из
уважениЯ к его храбрости, дали друг другу  слово  избрать  его  консулом.  ‚
назначенный длЯ голосованиЯ день  Њарций  торжественно  ЯвилсЯ  на  форум  в
сопровождении сенаторов. ‚се окружавшие его патриции Ясно показывали, что ни
один кандидат не был так приЯтен им, как  он.  Ќо  это-то  и  лишило  ЊарциЯ
расположениЯ  народа,  которое  сменили   ненависть   и   зависть.   Љ   ним
присоединилось еще новое чувство - страха, что Ярый сторонник  аристократии,
глубоко уважаемый патрициЯми, сделавшись консулом, может  совершенно  лишить
народ его свободы. Ќа этом основании Њарций потерпел при выборах неудачу.
     €збрали  других  кандидатов.  ‘енат  был  недоволен;  он  считал   себЯ
оскорбленным больше, нежели Њарций. Ќе менее раздражен был и  последний.  Ћн
не мог спокойно отнестись к случившемусЯ. Ћн дал полную  волю  своему  гневу
из-за своего оскорбленного самолюбиЯ, так как видел в этом признак величиЯ и
благородства. ’вердость и приветливость, главные  качества  государственного
человека, не были привиты ему образованием и воспитанием. Ћн  не  знал,  что
человек, желающий выступить  в  качестве  государственного  деЯтелЯ,  должен
всего более избегать  самомнениЯ,  "неразлучного  спутника  уединеньЯ",  как
называет его Џлатон, - ему придетсЯ иметь дело с людьми, и  он  должен  быть
терпеливым, хотЯ некоторые и смеютсЯ жестоко над таким характером. Ќо Њарций
никогда не  изменЯл  своему  прЯмолинейному,  упрЯмому  характеру:  одолеть,
разбить окончательно всех - он не ведал, что это свидетельство не храбрости,
а немощи, ибо Ярость, подобно опухоли, порождает больнаЯ,  страдающаЯ  часть
души. Џолный смущениЯ  и  ненависти  к  народу,  он  удалилсЯ  из  Ќародного
собраниЯ. Њолодые патриции, всЯ гордаЯ аристократиЯ, всегда горЯчо державшаЯ
его сторону, и в то времЯ не покинула его, осталась с ним  и,  к  вреду  длЯ
него, еще более возбуждала его гнев, делЯ с ним скорбь и горе. ‚ походах  он
был их вождем и добрым наставником; в военном деле - умел возбуждать  в  них
соревнование в славе, без зависти друг к другу.
     XVI. ‚ ќ’Ћ ‚ђ…Њџ в ђим привезли хлеб; много его куплено было в  €талии,
но не меньше прислано в подарок  сиракузским  тираном  ѓелоном.  Ѓольшинство
граждан льстило себЯ надеждой, что вместе с  привозом  хлеба  прекратЯтсЯ  и
внутренние несогласиЯ в республике. ‘енат немедленно собралсЯ длЯ заседаниЯ.
Ќарод окружил здание сената и ждал конца заседаниЯ,  рассчитываЯ,  что  хлеб
будет продаватьсЯ по дешевой цене, полученный же в подарок - раздадут даром.
’ак думали некоторые и из сенаторов. ’огда поднЯлсЯ со своего места  Њарций.
Ћн произнес громовую речь против тех, кто хотел  сделать  что-либо  в  угоду
народу, - он называл их своекорыстными  предателЯми  аристократии;  говорил,
что они сами вырастили посеЯнные ими  в  народе  дурные  семена  наглости  и
дерзости, между тем как благоразумие требовало уничтожить их в самом начале,
не позволЯть народу иметь в руках такую сильную власть; что  он  страшен  по
одному уже тому, что исполнЯютсЯ все его требованиЯ; что он не делает ничего
против своей воли, не слушаетсЯ консулов, но говорит, что у него  есть  свои
начальники - вожди безначалиЯ! Ћн говорил, что, если сенат решит в заседании
раздать и разделить хлеб, как это бывает  в  греческих  государствах,  с  их
крайней демократией, он этим  будет  потакать  непокорному  народу  к  общей
гибели. "’огда, - продолжал он, - народ не скажет, что его отблагодарили  за
походы, в которых он отказалсЯ принимать участие, за  возмущениЯ,  когда  он
предавал свое отечество, за клевету по отношению к сенаторам, - он подумает,
что мы уступаем ему из страха, делаем ему снисхождение, поблажки, из желаниЯ
заискивать у него. Ћн  не  перестанет  быть  непокорным,  не  будет  жить  в
согласии, спокойно. Џоступать так совершенно глупо,  напротив,  если  у  нас
есть  ум,  мы  должны  упразднить   должность   трибунов,   котораЯ   грозит
уничтожением  консульству,  поселЯет  раздоры  в  республике,   котораЯ   не
составлЯет уже одного целого, как прежде, но  разделена  на  части,  что  не
позволЯет нам ни соединитьсЯ, ни думать одинаково, ни  вылечитьсЯ  от  нашей
болезни, от нашей взаимной вражды".
     XVII. „‹€ЌЌЂџ речь ЊарциЯ сообщила такое  же  сильное  воодушевление  и
молодым сенаторам, и почти  всем  богачам.  Ћни  кричали,  что  единственный
человек в республике,  непобедимый  и  чуждый  лести,  -  он.  Ќекоторые  из
стариков сенаторов возражали ему, боЯсь последствий.  „ействительно,  ничего
хорошего из этого не вышло. Џрисутствовавшие в заседании трибуны, видЯ,  что
мнение ЊарциЯ одерживает верх, с криком выбежали к народу  и  стали  просить
чернь собратьсЯ и помочь им. ‘остоЯлось шумное  Ќародное  собрание.  ’рибуны
передали ему содержание речи ЊарциЯ. ђаздраженный народ едва не  ворвалсЯ  в
заседание сената. Ќо трибуны обвинЯли  одного  ЊарциЯ  и  отправили  за  ним
служителей, чтобы он мог оправдатьсЯ; но он,  выйдЯ  из  себЯ,  прогнал  их.
’огда трибуны Явились вместе с эдилами,  чтобы  взЯть  его  силой.  Ћни  уже
схватили его; но патриции окружили его и выгнали  трибунов,  а  эдилов  даже
избили.
     Ќаступивший вечер положил  конец  беспорЯдкам.  ђанним  утром  началось
страшное возбуждение среди народа. ‚идЯ, что он стекаетсЯ отовсюду, консулы,
в страхе за судьбу города, созвали заседание сената и предложили ему решить,
какими благожелательными речами и мЯгкими  постановлениЯми  можно  водворить
тишину и спокойствие среди народных масс.  Ћни  говорили,  что  в  настоЯщую
минуту не времЯ проЯвлЯть свое честолюбие или спорить  о  почестЯх,  -  дела
находЯтсЯ в опасном, обострившемсЯ  положении;  необходима  власть  умнаЯ  и
снисходительнаЯ. Ѓольшинство согласилось с ними.  ’огда  консулы  Явились  в
Ќародное собрание и обратились к народу с речью, - какаЯ  всего  более  была
необходима. Ћни старались успокоить его, вежливо отвергали возводимую на них
клевету, не  выходЯ  из  границ  умеренности,  советовали  ему  исправитьсЯ,
порицали его поведение и уверЯли, что относительно цены  при  продаже  хлеба
сенат будет действовать вместе с народом.
     XVIII. ЌЂђЋ„, за немногими исключениЯми, соглашалсЯ с ними.  ЏорЯдок  и
тишина, с какою он держал себЯ, доказывали Ясно, что он слушает их, разделЯЯ
их мнение, и успокаиваетсЯ. Ќо тут вмешались в дело трибуны.  Ћни  объЯвили,
что народ будет слушатьсЯ умных решений  сената  во  всем,  что  может  быть
полезно, но требовали ЊарциЯ  длЯ  оправданиЯ  в  его  действиЯх:  разве  он
возбуждал сенаторов и отказалсЯ ЯвитьсЯ по приглашению трибунов не длЯ того,
чтобы произвести в государстве смуты и уничтожить демократию? Ћбрушив  удары
и брань на эдилов,  он  желал  возжечь,  насколько  это  от  него  зависело,
междоусобную войну, заставить граждан взЯтьсЯ за  оружие...  €х  речь  имела
целью унизить ЊарциЯ, если бы он начал, в противоположность  своему  гордому
характеру, льстить народу, или же, когда бы осталсЯ верен своему  характеру,
вооружить против него народ до последней степени, - на что они  всего  более
рассчитывали, прекрасно изучив его.
     ЋбвинЯемый ЯвилсЯ  как  бы  длЯ  оправданиЯ.  Ќарод  умолк;  воцарилась
тишина. Ћжидали, что Њарций станет молить о прощении, он же начал  говорить,
не только ничем не стеснЯЯсь, но и обвинЯл народ  более,  чем  то  позволЯла
откровенность, и своим голосом и наружностью показывал мужество, граничившее
с презрением и пренебрежением. Ќарод пришел в бешенство, Явно выказывал свое
неудовольствие  и  раздражение  вследствие  его  речей.  ‘амый  дерзкий   из
трибунов, ‘ициний, посоветовавшись немного с товарищами по должности, громко
объЯвил затем, что трибуны произносЯт Њарцию смертный приговор,  и  приказал
эдилам вести его на вершину ’арпейской скалы и оттуда немедленно сбросить  в
пропасть. ќдилы схватили его; но даже  народу  поступок  трибунов  показалсЯ
чем-то ужасным и наглым, что же касаетсЯ патрициев,  они,  в  исступлении  и
Ярости, кинулись на крик ЊарциЯ о помощи. Ћдни толкали тех, кто хотел  взЯть
его, и окружили его, другие протЯгивали с мольбой  руки  к  народу.  ђечи  и
отдельные слова пропадали в  таком  страшном  беспорЯдке  и  шуме.  Ќаконец,
друзьЯ и родственники  трибунов,  убедившись,  что  ЊарциЯ  можно  отнЯть  и
наказать, только убив множество патрициев,  посоветовали  трибунам  отменить
необыкновенное наказание длЯ  подсудимого,  смЯгчить  его,  не  убивать  его
насильно, без суда, но подвергнуть суду народа. Џосле этого поднЯлсЯ ‘ициний
и спросил патрициев, почему они отнимают ЊарциЯ  у  желающего  наказать  его
народа. ‚ свою очередь, последние спрашивали  их:  "„лЯ  чего  и  почему  вы
желаете без суда наказать самым жестоким и  беззаконным  образом  одного  из
первых людей в ђиме?" - "Ќе считайте это предлогом длЯ вашего  несогласиЯ  и
вражды с народом: он исполнит ваше требование,  обвинЯемый  будет  судим,  -
отвечал ‘ициний. - ’ебе, Њарций мы приказываем  ЯвитьсЯ  в  третий  рыночный
день и убедить граждан в своей невиновности. Ћни будут твоими судьЯми".
     XIX. ’…Џ…ђњ патриции были довольны решением и весело разошлись, взЯв  с
собою ЊарциЯ. ‚ промежуток времени до  третьего  рыночного  днЯ  -  рынок  у
римлЯн бывает каждый девЯтый день, который зоветсЯ "нундины", - объЯвлен был
поход против антийцев, что давало патрициЯм надежду на  отсрочку  суда.  Ћни
рассчитывали, что война затЯнетсЯ, будет  продолжительна,  а  за  это  времЯ
народ сделаетсЯ мЯгче; гнев его стихнет  или  совершенно  прекратитсЯ  среди
забот относительно ведениЯ войны. Ќо с антийцами был вскоре заключен мир,  и
войска вернулись домой. ’огда патриции стали часто собиратьсЯ: они боЯлись и
советовались, каким образом не предавать им ЊарциЯ в руки народа,  с  другой
стороны - не давать вожакам повода возмущать народ. ‡аклЯтый  враг  плебеев,
Ђппий Љлавдий, произнес сильную речь, где говорил,  что  патриции  уничтожат
сенат и совершенно погубЯт государство, если позволЯт народу иметь над  ними
перевес при голосовании. Ќо старшие и отличавшиесЯ приверженностью к  народу
сенаторы говорили, напротив, что, вследствие уступок, народ будет не груб  и
суров, а, наоборот, ласков и мЯгок; что  он  не  относитсЯ  с  презрением  к
сенату, но думает, что последний презирает его, поэтому предстоЯщий  процесс
сочтет за оказываемую ему честь, найдет  себе  в  ней  утешение  и  что  его
раздражение прекратитсЯ, лишь  только  в  его  руках  очутЯтсЯ  камешки  длЯ
голосованиЯ.
     XX. ‚€„џ, что сенат колеблетсЯ между расположением  к  нему  и  страхом
перед народом, Њарций спросил трибунов, в чем они обвинЯют его  и  за  какое
преступление привлекают к суду народа. Љогда они ответили, что обвинЯют  его
в стремлении к тирании и докажут, что он думает сделатьсЯ тираном, он быстро
встал  и  сказал,  что  теперь  он  сам  ЯвитсЯ  перед  народом  длЯ  своего
оправданиЯ, не откажетсЯ ни от какого суда и, если докажут  его  виновность,
будет готов подвергнутьсЯ любому наказанию. "’олько  не  вздумайте  изменить
обвинение и обмануть сенат!" - сказал он. Ћни обещали, и  на  этих  условиЯх
открылсЯ суд.
     Љогда собралсЯ народ, трибуны начали с того, что  устроили  голосование
не по центуриЯм, а  по  трибам,  чтобы  нищаЯ:  беспокойнаЯ,  равнодушнаЯ  к
справедливости и добру чернь имела при  голосовании  перевес  над  богатыми,
уважаемыми и обЯзанными нести военную службу гражданами. ‡атем,  отказавшись
от обвинениЯ подсудимого в стремлении к тирании, как  несостоЯтельного,  они
снова стали припоминать, что Њарций раньше говорил в сенате,  мешаЯ  дешевой
продаже  хлеба  и  советуЯ  уничтожить  звание  народного  трибуна.  ’рибуны
придумали и новее обвинение  -  обвинЯли  его  в  том,  что  он  неправильно
распорЯдилсЯ добычей, взЯтой в области ЂнтиЯ, - не внес ее в государственную
казну, а разделил между участниками похода. ќто обвинение, говорЯт,  смутило
ЊарциЯ всего более: он не был подготовлен, не мог отвечать народу тотчас  же
как следует. Ћн начал хвалить участников похода,  вследствие  чего  зашумели
те, кто не принимал участиЯ в войне, а их было больше. Ќаконец, трибы  стали
подавать голоса. Ѓольшинством в три голоса вынесли  обвинительный  приговор.
…го осудили на вечное изгнание.
     Џосле объЯвлениЯ приговора народ разошелсЯ с такою гордостью,  с  такою
радостью, как не гордилсЯ никогда, даже после победы  над  неприЯтелЯми;  но
сенат был в горе и глубокой скорби. Ћн раскаивалсЯ и жалел,  что  не  принЯл
всех мер, не испытал всего, прежде чем позволить народу надругатьсЯ над  ним
и дать в руки его такую силу. ‚ то времЯ не было нужды различать граждан  по
одежде или другим отличительным признакам: сразу было видно, что  веселый  -
плебей, печальный - патриций.
     XXI. Ћ„€Ќ  Њарций  был  тверд,  не  склонЯл  своей  головы;  ни  в  его
наружности, ни в походке, ни в лице  не  было  никаких  признаков  волнениЯ.
‘реди всех жалевших о нем один он не жалел о себе.  Ќо  это  происходило  не
потому, что им владел рассудок, или чтобы у него  было  кроткое  сердце,  не
потому, чтобы он терпеливо сносил случившеесЯ, - он был страшно разгневан  и
взбешен; это было  то,  что  составлЯет  настоЯщее  страдание,  которого  не
понимает большинство. Љогда оно переходит в гнев, то, перегорев,  становитсЯ
чем-то твердым и деЯтельным. ‚от почему  рассерженные  кажутсЯ  деЯтельными,
как больной лихорадкой - горЯщим: душа его кипит, взволнована,  находитсЯ  в
напрЯжении.
     ‘вое душевное состоЯние Њарций тотчас  же  доказал  своими  поступками.
ЏридЯ домой, он поцеловал громко плакавших мать и жену, советовал  им  бодро
переносить случившеесЯ и немедленно вышел и направилсЯ к городским  воротам.
…го провожали до них почти все патриции; сам он не взЯл и не просил ничего -
он ушел в сопровождении трех или четырех своих клиентов. Ќесколько  дней  он
провел один в своих поместьЯх. …го волновало много мыслей, внушаемых ему его
раздражением. ‚ них не было  ничего  хорошего,  ничего  честного:  они  были
направлены на одно - он хотел отметить римлЯнам и решил вовлечь их в тЯжелую
войну с  кем-либо  из  соседей.  Њарций  решил  попытать  счастьЯ  сперва  у
вольсков, знаЯ, что они богаты людьми и деньгами,  и  надеЯсь,  что  прежние
поражениЯ не столько уменьшили их силы, сколько увеличили желание вступить в
новую борьбу с римлЯнами и ненависть к ним.
     XXII. ‚ ѓЋђЋ„…  Ђнтии  жил  ’улл  Ђмфидий,  вольск,  вследствие  своего
богатства, храбрости и знатного происхождениЯ сделавшийсЯ царем. „лЯ  ЊарциЯ
не было тайной, что он ненавидел его сильнее, чем кого-либо  из  римлЯн.  Ље
раз в сражениЯх, осыпаЯ угрозами и  вызываЯ  один  другого,  они  хвастались
своим  соперничеством,  как   это   бывает   обыкновенно   у   воинственных,
честолюбивых и самолюбивых молодых людей. Љ общей вражде римлЯн с  вольсками
присоединилась личнаЯ. ЌесмотрЯ на это, Њарций видел в ’улле некоторого рода
благородство и знал, что никто  из  вольсков  не  пожелает  так  горЯчо  зла
римлЯнам, как он,  при  первом  представившемсЯ  случае.  Њарций  подтвердил
справедливость мнениЯ, что "боротьсЯ с гневом трудно: за страсть  он  жизнью
платит". Ћн надел одежду и принЯл внешность, под  которой  его  могли  всего
менее  узнать,  если  бы  даже  увидали,  и  как  Ћдиссей  вошел  в  "народа
враждебного город".
     XXIII. Ѓ›‹ вечер. …му встречались многие; но никто  его  не  узнал.  Ћн
направилсЯ к дому ’улла  и,  войдЯ,  сел  немедленно  у  очага,  с  покрытою
головой, не говорЯ ни слова. Ѓывшие в доме смотрели на него с удивлением, но
заставить его встать не смели, - в его наружности, как и  в  молчании,  было
что-то величественное. Ћб этом странном случае рассказали ’уллу,  который  в
то времЯ ужинал. ’от встал, подошел к незнакомцу и спросил, кто  он,  откуда
пришел и что ему надо? ’огда  Њарций  открыл  голову  и,  немного  помолчав,
сказал: "…сли ты не узнаешь менЯ, ’улл, и, видЯ менЯ перед собою, не  веришь
своим глазам, - мне приходитсЯ  самому  быть  своим  обвинителем.  џ  -  ѓай
Њарций,  сделавший  вольскам  много  вреда  и  носЯщий  прозвище  Љориолана,
прозвище, от которого мне нельзЯ отрекатьсЯ. ‡а свои многочисленные труды  и
опасности Я не приобрел ничего, кроме имени, говорЯщего о моей вражде к вам.
Ћно осталось у менЯ не отнЯтым,  все  же  остальное  Я  потерЯл,  вследствие
зависти и наглости народа и бесхарактерности и измены  магистратов,  званием
равных мне. џ изгнан и, как умолЯющий о защите, прибегаю к твоему  домашнему
алтарю, не потому, чтобы заботилсЯ о своей личной безопасности или спасении,
- зачем мне было приходить сюда, раз Я боюсь смерти? - нет, Я хочу  отметить
изгнавшим менЯ и уже отметил им тем, что делаю тебЯ господином  моей  жизни.
…сли ты не боишьсЯ напасть на неприЯтелЯ, извлеки, благородный друг,  пользу
из моего несчастиЯ, сделай мое горе благом длЯ всех  вольсков.  џ  настолько
успешнее буду вести войну за вас, чем против вас,  насколько  удачнее  воюют
те, кто знает положение неприЯтелей, в сравнении с теми, кто его  не  знает.
Ќо, если ты не принимаешь моего совета, Я  не  желаю  жить,  да  и  тебе  не
следует спасать прежнего своего недруга  и  врага,  теперь  -  бесполезного,
ненужного тебе человека". Љогда ’улл услышал его предложение, он чрезвычайно
обрадовалсЯ, подал ему руку и сказал: "‚стань, Њарций, и мужайсЯ  -  великое
счастье длЯ нас, что ты перешел на нашу сторону. Ќо подожди, ты  увидишь  со
стороны вольсков еще большее". ‡атем он радушно угостил ЊарциЯ. ‚  следующие
дни они советовались между собою относительно похода.
     XXIV. ‚ ќ’Ћ ‚ђ…Њџ  ђим  волновалсЯ,  вследствие  враждебного  отношениЯ
патрициев  к  народу,  главным  образом  благодарЯ  приговору  над  Њарцием.
ѓадатели, жрецы и частные  лица  рассказывали  о  многих  предзнаменованиЯх,
заслуживавших вниманиЯ. Ћдно из них,  говорЯт,  было  следующего  рода.  ’ит
‹атиний, не занимавший особенно блестЯщего положениЯ, все же мирный, честный
и вовсе не суеверный и еще менее - тщеславный человек, видел во сне, что ему
ЯвилсЯ ћпитер и велел  сказать  сенаторам,  что  впереди  процессии  в  его,
ћпитера, честь послали дрЯнного, крайне неприличного плЯсуна.  ’ит,  по  его
словам, не обратил сначала на  это  никакого  вниманиЯ.  ‘он  повторилсЯ  во
второй и третий раз; но он отнессЯ к нему так же небрежно. ’огда он  лишилсЯ
своего прекрасного сына, а сам почувствовал, что члены его тела внезапно так
ослабли, что он не мог владеть ими. Ћн объЯвил об этом в  сенате,  куда  его
принесли на носилках. ѓоворЯт, когда  он  кончил  свой  рассказ,  он  тотчас
почувствовал, что силы его возвращаютсЯ, встал и пошел сам собою. “дивленные
сенаторы приказали произвести тщательное следствие по этому  поводу.  ‘лучай
состоЯл в следующем. Љто-то отдал своего раба другим  рабам,  с  приказаньем
гнать его, бичуЯ, по форуму и затем  убить.  €сполнЯЯ  его  приказание,  они
стали бить его. Ћт боли он начал извиватьсЯ и  делал,  в  мучениЯх,  разного
рода неприличные движениЯ. ‘лучайно сзади двигалась  религиознаЯ  процессиЯ.
Њногие из участников были недовольны, видЯ эту тЯгостную сцену; но никто  не
перешел от слов к делу, - все  ограничивались  бранью  и  проклЯтиЯми  лицу,
приказавшему наказать другого так жестоко. „ело в том, что  тогда  с  рабами
обращались крайне мЯгко, - сами хозЯева работали и  жили  вместе  с  рабами,
поэтому поступали с ними не так строго, снисходительнее. Ѓольшим  наказанием
длЯ провинившегосЯ раба считалось одно то, если его заставлЯли надеть на шею
деревЯнную рогатку, которой подпирают  дышло  телеги,  и  ходить  с  ней  по
соседЯм, - к тому, кто на глазах других нес подобного рода наказание,  никто
уже не имел довериЯ. …го  звали  "ф_у_рцифер"  -  "фурка"  по-латыни  значит
"подпорка" или "вилы".
     XXV. ЉЋѓ„Ђ ‹атиний рассказал о  виденном  им  сне,  сенаторы  не  могли
понЯть, кто это был "неприличный  и  дрЯнной  плЯсун",  шедший  в  то  времЯ
впереди процессии. Ќо некоторые вспомнили о наказании раба,  вследствие  его
странности, раба, которого прогнали, бичуЯ, через форум и затем умертвили. ‘
их мнением согласились и жрецы, вследствие чего хозЯин раба был  наказан,  а
торжественнаЯ процессиЯ и игры в честь божества повторены.
     Ќума, отличавшийсЯ своими мудрыми распорЯжениЯми религиозного характера
вообще,  дал,  между  прочим,  следующее  приказание,  заслуживающее  полной
похвалы и располагающее других к внимательности. Љогда магистраты или  жрецы
совершают какой-либо обрЯд, глашатай идет впереди и кричит г