ают  шум,  колотЯ  в  обтЯнутые  кожей  полые
инструменты, которые обвешиваютсЯ кругом медными погремками. ќти инструменты
издают какой-то низкий, устрашающий звук, смешанный как бы со звериным ревом
и раскатами грома; парфЯне хорошо  знают,  что  из  всех  чувствований  слух
особенно легко приводит душу в замешательство, скорее всех других возбуждает
в ней страсти и лишает ее способности к здравому суждению.
     24. “страшив римлЯн этими звуками, парфЯне вдруг  сбросили  с  доспехов
покровы и предстали перед неприЯтелем пламени подобные -  сами  в  шлемах  и
латах из маргианской, ослепительно сверкавшей стали,  кони  же  их  в  латах
медных и железных. џвилсЯ и сам ‘урена, огромный ростом и самый красивый  из
всех; его женственнаЯ красота, казалось, не  соответствовала  молве  об  его
мужестве - по обычаю мидЯн, он притирал  лицо  румЯнами  и  разделЯл  волосы
пробором, тогда как прочие парфЯне, чтобы казатьсЯ страшнее, носЯт волосы на
скифский лад, опускаЯ их на лоб. Џервым намерением парфЯн было прорватьсЯ  с
копьЯми, расстроить и оттеснить передние  рЯды,  но,  когда  они  распознали
глубину сомкнутого строЯ, стойкость  и  сплоченность  воинов,  то  отступили
назад и, делаЯ вид, будто в смЯтении рассеиваютсЯ кто  куда,  незаметно  длЯ
римлЯн охватывали каре кольцом. Љрасс приказал легковооруженным броситьсЯ на
неприЯтелЯ, но  не  успели  они  пробежать  и  нескольких  шагов,  как  были
встречены тучей стрел; они отступили назад, в рЯды тЯжелой пехоты и положили
начало беспорЯдку и смЯтению в войске, видевшем, с какой скоростью  и  силой
летЯт парфЯнские стрелы, ломаЯ оружие и пронзаЯ все  защитные  покровы  -  и
жесткие и мЯгкие - одинаково. Ђ парфЯне,  разомкнувшись,  начали  издали  со
всех сторон пускать стрелы, почти не целЯсь (римлЯне стоЯли так  скученно  и
тесно, что и умышленно трудно было промахнутьсЯ), круто  сгибаЯ  свои  тугие
большие луки и тем придаваЯ стреле огромную силу удара. “же тогда  положение
римлЯн становилось бедственным: оставаЯсь в  строю,  они  получали  рану  за
раной, а пытаЯсь перейти в наступление, были бессильны уравнЯть условиЯ боЯ,
так как парфЯне убегали, не прекращаЯ  пускать  стрелы.  ‚  этом  они  после
скифов искуснее всех; да и нет ничего разумнее, как, спасаЯсь, защищатьсЯ  и
тем снимать с себЯ позор бегства.
     25. Џока римлЯне надеЯлись, что  парфЯне,  истощив  запас  стрел,  либо
воздержатсЯ от сражениЯ, либо вступЯт в рукопашный бой, они все же не терЯли
мужества. Ќо когда стало известно, что поблизости стоит множество верблюдов,
навьюченных стрелами, откуда, подъезжаЯ, их берут передовые воины, Љрасс, не
видЯ этому конца, стал падать духом. —ерез посланных он  велел  своему  сыну
постаратьсЯ заставить неприЯтелей принЯть бой раньше, чем они  его  окружат:
ибо парфЯнскаЯ конница устремлЯлась главным образом на  него,  чтобы  обойти
крыло, которым он командовал, и ударить ему в тыл. €так, молодой Љрасс, взЯв
тысЯчу триста всадников, в том числе тысЯчу  прибывших  от  –езарЯ,  пЯтьсот
лучников, а  из  тЯжеловооруженных  -  ближайшие  восемь  когорт,  повел  их
обходным движением в атаку. Ќо стремившиесЯ окружить его парфЯне, потому ли,
что попали в болото {20}, как некоторые полагают, или же замышлЯЯ  захватить
Љрасса как можно дальше от отца, повернули назад и поспешно ускакали. Љрасс,
крича, что враги дрогнули, погналсЯ за ними,  а  с  ним  вместе  –ензорин  и
Његабакх. Џоследний выдавалсЯ мужеством и силой, –ензорин  же  был  удостоен
сенаторского званиЯ и отличалсЯ как оратор; оба были товарищи Љрасса  и  его
сверстники. Ћни увлекли за  собой  конницу,  пехота  тоже  не  отставала,  в
надежде на победу охваченнаЯ рвением и радостью.
     ђимлЯнам  представлЯлось,  что  они  одерживают  верх  и   гонЯтсЯ   за
неприЯтелем, пока, продвинувшись далеко вперед, они не понЯли обмана: враги,
которых они считали убегающими, повернули против них, и сюда же  устремились
другие, в еще большем числе. ђимлЯне остановились в расчете,  что,  видЯ  их
малочисленность, парфЯне вступЯт в рукопашный бой. Ќо  те  выстроили  против
римлЯн лишь своих броненосных конников, остальную же конницу не построили  в
боевой порЯдок, а пустили скакать  вокруг  них.  ‚зрываЯ  копытами  равнину,
парфЯнские кони поднЯли такое огромное облако песчаной пыли, что римлЯне  не
могли  ни  Ясно  видеть,  ни  свободно  говорить.  ‘тиснутые  на   небольшом
пространстве, они сталкивались друг с другом и, поражаемые врагами,  умирали
не легкою и не скорою смертью, но корчились от нестерпимой боли, и,  катаЯсь
с вонзившимисЯ в тело стрелами  по  земле,  обламывали  их  в  самих  ранах,
пытаЯсь же вытащить зубчатые остриЯ, проникшие сквозь жилы и вены,  рвали  и
терзали самих себЯ. ’ак умирали многие, но и остальные не были  в  состоЯнии
защищатьсЯ. € когда Џублий призывал их ударить на броненосных конников,  они
показывали ему свои руки, приколотые к щитам, и ноги,  насквозь  пробитые  и
пригвожденные к земле, так что они не были  способны  ни  к  бегству,  ни  к
защите. ’огда Џублий, ободрив конницу,  стремительно  ринулсЯ  на  врагов  и
схватилсЯ с ними врукопашную. Ќо не равны были его силы с неприЯтельскими ни
в нападении, ни в обороне: галлы  били  легкими,  коротенькими  дротиками  в
панцири из сыромЯтной кожи или железные, а  сами  получали  удары  копьем  в
слабо защищенные, обнаженные тела. Џублий же больше всего  полагалсЯ  именно
на них и с ними показал чудеса храбрости. ѓаллы хватались за вражеские копьЯ
и, сходЯсь вплотную с врагами, стесненными в  движениЯх  тЯжестью  доспехов,
сбрасывали их с коней. Њногие же из них, спешившись  и  подлезаЯ  под  брюхо
неприЯтельским конЯм, поражали их в живот. ‹ошади вздымались на дыбы от боли
и умирали, давЯ и седоков своих и противников, перемешавшихсЯ друг с другом.
Ќо галлов жестоко мучила непривычнаЯ длЯ них жажда  и  зной.  „а  и  лошадей
своих они чуть ли не всех потерЯли, когда устремлЯлись на парфЯнские  копьЯ.
€так, им поневоле пришлось отступить к тЯжелой пехоте, ведЯ с собой  ЏублиЯ,
уже изнемогавшего от ран. “видЯ поблизости песчаный холм, римлЯне  отошли  к
нему; внутри образовавшегосЯ круга они поместили лошадей,  а  сами  сомкнули
щиты, рассчитываЯ, что так им легче будет  отражать  варваров.  Ќо  на  деле
произошло обратное. €бо на  ровном  месте  находЯщиесЯ  в  первых  рЯдах  до
известной степени облегчают участь стоЯщих за ними, а на склоне  холма,  где
все стоЯт один над другим и те, что сзади, возвышаютсЯ над  остальными,  они
не могли спастись и все  одинаково  подвергались  обстрелу,  оплакиваЯ  свое
бессилие и свой бесславный конец.
     Џри Џублии находились двое греков из  числа  жителей  соседнего  города
Љарры - €ероним и Ќикомах. Ћни убеждали его тайно уйти с  ними  и  бежать  в
€хны - лежащий поблизости город, принЯвший сторону римлЯн.  Ќо  он  ответил,
что нет такой страшной смерти, испугавшись которой Џублий покинул бы  людей,
погибающих по  его  вине,  а  грекам  приказал  спасатьсЯ  и,  попрощавшись,
рассталсЯ с ними. ‘ам же он, не владеЯ рукой, которую пронзила стрела, велел
оруженосцу ударить его мечом и подставил ему бок. ѓоворЯт,  что  и  –ензорин
умер подобным же образом, а Његабакх сам покончил  с  собою,  как  и  другие
виднейшие  сподвижники  ЏублиЯ.  Ћстальных,  продолжавших   еще   сражатьсЯ,
парфЯне, поднимаЯсь по склону, пронзали  копьЯми,  а  живыми,  как  говорЯт,
взЯли  не  более  пЯтисот  человек.  ‡атем,  отрезав  головы  Џублию  и  его
товарищам, они тотчас же поскакали к Љрассу.
     26. Ђ положение Љрасса было вот какое. Џосле того как он приказал  сыну
напасть на парфЯн, кто-то принес ему  известие,  что  неприЯтель  обращен  в
бегство и римлЯне, не щадЯ сил, пустились в погоню. ‡аметив вдобавок, что  и
те парфЯне, которые действовали против него, уже не так настойчиво  нападают
(ведь большаЯ их часть ушла вслед за Џублием),  Љрасс  несколько  ободрилсЯ,
собрал свое войско и  отвел  его  на  возвышенность  в  надежде,  что  скоро
вернетсЯ и сын. €з людей, которых Џублий, очутившись в опасности,  отправлЯл
к нему, посланные первыми погибли, наткнувшись  на  варваров,  а  другие,  с
великим трудом проскользнув, сообщали, что Џублий пропал, если ему не  будет
скорой  и  сильной  подмоги.  ’огда  Љрассом  овладели  одновременно  многие
чувства, и он уже ни в чем не отдавал себе Ясного отчета. ’ерзаемый разом  и
беспокойством за исход всего дела и  страстным  желанием  прийти  на  помощь
сыну, он, в конце концов, сделал попытку двинуть войско  вперед.  Ќо  в  это
самое времЯ стали подходить враги, еще больше прежнего нагонЯЯ страх  своими
криками и победными песнЯми, и опЯть бесчисленные литавры  загремели  вокруг
римлЯн, ожидавших начала новой битвы. ’е из парфЯн, которые несли  воткнутую
на копье голову ЏублиЯ, подъехали ближе, показали ее  врагам  и,  издеваЯсь,
спрашивали, кто его родители и какого он роду, ибо ни с  чем  не  сообразно,
чтобы от такого отца, как Љрасс, - малодушнейшего и худшего  из  людей,  мог
родитьсЯ столь благородный и блистающий доблестью сын. ‡релище  это  сильнее
всех прочих бед сокрушило и расслабило души римлЯн, и не жажда отмщениЯ, как
следовало бы ожидать, охватила их всех, а трепет и ужас.  Ћднако  же  Љрасс,
как сообщают, в этом несчастье превзошел  мужеством  самого  себЯ.  ‚от  что
говорил он, обходЯ рЯды: "ђимлЯне, менЯ одного касаетсЯ это горе! Ђ  великаЯ
судьба и слава ђима, еще не сокрушенные  и  не  поколебленные,  зиждутсЯ  на
вашем спасении. € если у вас есть сколько-нибудь жалости ко мне, потерЯвшему
сына, лучшего на свете, докажите это своим гневом против врагов. Ћтнимите  у
них радость, покарайте их за свирепость, не смущайтесь тем,  что  случилось:
стремЯщимсЯ к великому должно при случае и терпеть. Ќе  без  пролитиЯ  крови
низвергнул ‹укулл ’играна и ‘ципион Ђнтиоха; тысЯчу кораблей потерЯли предки
наши в ‘ицилии, в €талии же - многих полководцев и военачальников,  но  ведь
ни один из них своим поражением не помешал впоследствии одолеть победителей.
€бо не только  счастьем,  а  стойким  и  доблестным  преодолением  несчастий
достигло римское государство столь великого могущества".
     27. ’ак говорил Љрасс, ободрЯЯ своих солдат, но тут  же  убедилсЯ,  что
лишь немногие из них мужественно внимали  ему.  Џриказав  им  издать  боевой
клич, он сразу обнаружил унылое настроение войска - так  слаб,  разрознен  и
неровен был этот клич, тогда  как  крики  варваров  раздавались  по-прежнему
отчетливо и смело. Њежду  тем  враги  перешли  к  действиЯм.  Џрислужники  и
оруженосцы, разъезжаЯ вдоль  флангов,  стали  пускать  стрелы,  а  передовые
бойцы, действуЯ копьЯми, стеснили римлЯн на малом  пространстве  -  исключаЯ
тех немногих, которые решались, дабы избегнуть гибели от стрел, бросатьсЯ на
врагов, но, не причинив им большого вреда, сами умирали  скорой  смертью  от
тЯжких ран: парфЯне вонзали во всадников тЯжелые, с железным острием  копьЯ,
часто с одного удара пробивавшие  двух  человек.  ’ак  сражались  они,  а  с
наступлением ночи  удалились,  говорЯ,  что  даруют  Љрассу  одну  ночь  длЯ
оплакиваниЯ сына  -  разве  что  он  предпочтет  сам  прийти  к  Ђрсаку,  не
дожидаЯсь, пока его приведут силой.
     €так, парфЯне, расположившись поблизости, были преисполнены надежд. „лЯ
римлЯн же наступила ужаснаЯ ночь; никто не думал ни о погребении умерших, ни
об уходе за ранеными и умирающими, но всЯкий  оплакивал  лишь  самого  себЯ.
€бо, казалось, не было никакого  исхода  -  все  равно,  будут  ли  они  тут
дожидатьсЯ днЯ или бросЯтсЯ ночью в беспредельную равнину. Џритом и  раненые
сильно обременЯли войско: если нести их, то они будут помехой при  поспешном
отступлении, а если оставить, то криком своим они дадут знать о  бегстве.  €
хотЯ Љрасса считали виновником всех бед, воины все же хотели  видеть  его  и
слышать его голос. Ќо он, закутавшись, лежал  в  темноте,  служа  длЯ  толпы
примером непостоЯнства  судьбы,  длЯ  людей  же  здравомыслЯщих  -  примером
безрассудного честолюбиЯ; ибо Љрасс не удовольствовалсЯ тем, что был  первым
и влиЯтельнейшим человеком среди тысЯч и тысЯч людей, но считал себЯ  совсем
обездоленным только потому, что его ставили ниже тех двоих. ‹егат Ћктавий  и
Љассий пытались поднЯть и ободрить его, но он наотрез отказалсЯ, после  чего
те по собственному почину  созвали  на  совещание  центурионов  и  остальных
начальников и, когда выЯснилось, что никто не  хочет  оставатьсЯ  на  месте,
поднЯли войско, не подаваЯ трубных сигналов, в полной тишине. Ќо лишь только
неспособные двигатьсЯ понЯли, что  их  бросают,  лагерем  овладели  страшный
беспорЯдок и смЯтение, сопровождавшиесЯ воплЯми и  криками,  и  это  вызвало
сильную тревогу и среди тех, кто уже двинулсЯ вперед, - им  показалось,  что
нападают враги. € много раз сходили они с дороги, много раз снова  строились
в рЯды, одних из следовавших за ними раненых брали с собой, других бросали и
таким образом  потерЯли  много  времени  -  все,  если  не  считать  трехсот
всадников, которых начальник их ќгнатий  привел  глубокой  ночью  к  Љаррам.
Ћкликнув на латинском Языке охранЯвшую стены  стражу,  ќгнатий,  как  только
караульные отозвались, приказал  передать  начальнику  отрЯда  Љопонию,  что
между Љрассом и парфЯнами произошло большое сражение. Ќичего не  прибавив  к
этому и не сказав, кто он, ќгнатий поскакал дальше  к  ‡евгме  и  спас  свой
отрЯд, но заслужил худую славу тем, что покинул своего полководца.  ‚прочем,
брошенные им тогда Љопонию слова оказались полезными длЯ Љрасса.  ‘ообразив,
что такаЯ поспешность и неЯсность в речи изобличают  человека,  не  имеющего
сообщить ничего хорошего, Љопоний  приказал  солдатам  вооружитьсЯ  и,  лишь
только услышал, что Љрасс двинулсЯ в путь, вышел к нему навстречу и проводил
войско в город.
     28. ЏарфЯне, заметив бегство римлЯн, не стали, однако, их  преследовать
ночью, но с наступлением днЯ, подъехав к лагерю, перебили оставшихсЯ в  нем,
в числе не менее четырех тысЯч человек, а  многих,  блуждавших  по  равнине,
захватили, догнав на конЯх. ‹егат же ‚аргунтей еще ночью оторвалсЯ от войска
с четырьмЯ когортами, но сбилсЯ с дороги.  Ћкружив  их  на  каком-то  холме,
враги, хоть те  и  защищались,  истребили  всех,  за  исключением  двадцати,
пробившихсЯ сквозь их рЯды  с  обнаженными  мечами,  -  этих  они  отпустили
живыми, дивЯсь их мужеству, и дали им спокойно уйти в Љарры.
     „о ‘урены дошло ложное известие, будто Љрасс  с  лучшей  частью  войска
бежал, а толпа, котораЯ стеклась в Љарры, - не  что  иное,  как  не  стоЯщий
вниманиЯ сброд. €так,  полагаЯ,  что  плоды  победы  потерЯны,  но  все  еще
сомневаЯсь и желаЯ узнать истину, дабы решить, оставатьсЯ ли ему на месте  и
осадить город или преследовать Љрасса,  оставив  жителей  Љарр  в  покое,  -
‘урена подослал к городским стенам одного из бывших при нем  переводчиков  с
поручением вызвать, изъЯснЯЯсь  по-латински,  самого  Љрасса  или  ЉассиЯ  и
передать, что ‘урена желает с ними встретитьсЯ длЯ  переговоров.  Џереводчик
сказал, что требовалось, слова  его  были  переданы  Љрассу,  и  тот  принЯл
предложение, а вскоре Явились от варваров арабы, хорошо  знавшие  в  лицо  и
Љрасса и ЉассиЯ, так как до сражениЯ они побывали в римском  лагере.  “видев
стоЯщего на стене  ЉассиЯ,  они  сообщили,  что  ‘урена  готов  заключить  с
римлЯнами перемирие и дать им беспрепЯтственно уйти, если  они  дружественно
относЯтсЯ к царю и покинут Њесопотамию: он уверен, что это будет  длЯ  обеих
сторон выгоднее, чем доводить дело до последней крайности. Љассий согласилсЯ
и потребовал, чтобы было назначено место  и  времЯ  длЯ  свиданиЯ  Љрасса  с
‘уреною. Ђрабы, пообещав все исполнить, ускакали.
     29.  ‘урена,  обрадованный  тем,  что  противники  попали  в  положение
осажденных, на следующий же день привел к городу парфЯн, которые  вели  себЯ
дерзко и требовали, чтобы римлЯне, если хотЯт получить мир, выдали им Љрасса
и ЉассиЯ заключенными в оковы. Ћсажденные досадовали на  то,  что  поддались
обману, и, советуЯ Љрассу отбросить отдаленные и напрасные надежды на армЯн,
держались того мнениЯ, что нужно бежать, но так, чтобы никто из жителей Љарр
не узнал о том до  времени.  Ќо  обо  всем  узнал  Ђндромах,  из  них  самый
вероломный,  -  Љрасс  не  только  открыл  ему  тайну,  но  и  доверил  быть
проводником в пути. ’аким образом, ничто не  укрылось  от  парфЯн:  Ђндромах
осведомлЯл их о  каждом  шаге  римлЯн.  Ќо  так  как  парфЯнам  было  трудно
сражатьсЯ ночью {21} и это вообще не в их обычае, Љрасс же  выступил  именно
ночью, чтобы погонЯ не слишком отстала, Ђндромах пустилсЯ  на  хитрости:  он
шел  то  по  одной,  то  по  другой  дороге  и,  наконец,  после  долгих   и
изнурительных блужданий завел  тех,  кто  за  ним  следовал,  в  болотистое,
пересеченное многочисленными рвами место. Ќашлись, впрочем, среди  римлЯн  и
такие, которые догадались, что не к добру кружит и  путает  их  Ђндромах,  и
отказались за ним следовать. Љассий снова вернулсЯ в Љарры.  Џроводники  его
(они были арабы) советовали  переждать  там,  пока  луна  не  пройдет  через
созвездие ‘корпиона, но Љассий ответил им: "Ђ Я вот еще более того  опасаюсь
‘трельца", - и с пЯтьюстами всадников уехал в  ‘ирию.  ’е  римлЯне,  которых
вели надежные проводники, достигли гористой местности, называемой ‘иннаками,
и еще до рассвета оказались  в  безопасности.  €х  было  до  пЯти  тысЯч,  а
предводительствовал ими доблестный Ћктавий.  Љрасса  же,  опутанного  сетЯми
Ђндромаха, день застал в непроходимой местности, среди  болот.  ‘  ним  было
четыре когорты, совсем немного всадников и пЯть ликторов. ‘  большим  трудом
попав на дорогу, в то времЯ как враги уже наседали, а, чтобы  соединитьсЯ  с
Ћктавием, оставалось пройти еще двенадцать стадиев, он взобралсЯ на холм, не
слишком недоступный длЯ конницы и малонадежный, расположенный под  ‘иннаками
и соединенный с ними длинной грЯдой, котораЯ тЯнетсЯ через равнину.  Ћктавий
видел всю опасность его положениЯ и первый устремилсЯ к нему  на  выручку  с
горстью людей, а  затем,  укорЯЯ  самих  себЯ,  помчались  вслед  за  ним  и
остальные. Ћни отбросили врагов от холма, окружили  Љрасса  и  оградили  его
щитами, похвалЯЯсь, что нет такой парфЯнской стрелы,  котораЯ  коснулась  бы
полководца прежде, чем все они умрут, сражаЯсь за него.
     30. ‘урена, видЯ, что парфЯне уже не с  прежним  пылом  идут  навстречу
опасности, и сообразив, что если с наступлением ночи римлЯне окажутсЯ  среди
гор, то задержать их будет  невозможно,  решил  взЯть  Љрасса  хитростью.  Ђ
именно,  он  отпустил   часть   пленных,   слышавших   в   лагере   варваров
преднамеренные разговоры о том, что царь совсем не хочет непримиримой вражды
с римлЯнами, а желал бы,  великодушно  обойдЯсь  с  Љрассом,  приобрести  их
дружбу. ‚арвары прекратили бой, и ‘урена, в сопровождении высших начальников
спокойно подъехав к холму, спустил тетиву лука и протЯнул  правую  руку.  Ћн
приглашал Љрасса обсудить условиЯ перемириЯ, говорЯ,  что  мужество  и  мощь
царЯ  испытаны   римлЯнами   против   его   воли,   кротость   же   свою   и
доброжелательство царь выказывает по собственному желанию, ныне,  когда  они
отступают, заключаЯ мир и не препЯтствуЯ им спастись. ќти слова  ‘урены  все
принЯли с удовлетворением и  были  ими  чрезвычайно  обрадованы.  Ќо  Љрасс,
терпевший беды не от  чего  иного,  как  от  обманов  парфЯн,  считаЯ  столь
внезапную перемену невероЯтной, не поверил  и  стал  совещатьсЯ.  Њежду  тем
воины поднЯли крик, требуЯ переговоров с врагом, и затем  стали  поносить  и
хулить Љрасса за то, что он бросает их в бой против тех, с  кем  сам  он  не
решаетсЯ даже вступить в переговоры, хотЯ они и безоружны. Љрасс сделал было
попытку  их  убедить,  говорил,  что,  проведЯ  остаток  днЯ   в   гористой,
пересеченной местности, они ночью  смогут  двинутьсЯ  в  путь,  указывал  им
дорогу и уговаривал не терЯть надежды, когда спасение уже близко. Ќо так как
те пришли в  неистовство  и,  гремЯ  оружием,  стали  угрожать  ему,  Љрасс,
испугавшись, уступил и, обратЯсь к своим, сказал только: "Ћктавий и Џетроний
и вы все, сколько вас здесь есть, римские военачальники! ‚ы  видите,  что  Я
вынужден идти, и сами хорошо понимаете, какой позор и насилие мне приходитсЯ
терпеть. Ќо если вы спасетесь, скажите  всем,  что  Љрасс  погиб,  обманутый
врагами, а не преданный своими согражданами".
     31. Ћктавий не  осталсЯ  на  холме,  но  спустилсЯ  вместе  с  Љрассом;
ликторов же, которые было двинулись за ним, Љрасс отослал  обратно.  Џервыми
из варваров, встретивших его, были двое полуэллинов. ‘оскочив с  коней,  они
поклонились Љрассу и, изъЯснЯЯсь по-гречески,  просили  его  послать  вперед
несколько человек, которым ‘урена покажет, что и сам он и  те,  кто  с  ним,
едут, снЯв доспехи и безоружные. Ќа это Љрасс ответил, что если бы  он  хоть
сколько-нибудь заботилсЯ о сохранении своей жизни, то не  отдалсЯ  бы  им  в
руки. ‚се же он послал двух братьев ђосциев узнать, на каких условиЯх должна
состоЯтьсЯ встреча и сколько  человек  отправлЯютсЯ  на  переговоры.  ‘урена
тотчас же схватил и задержал их, а затем с высшими начальниками подъехал  на
коне к римлЯнам: "—то это? - молвил он. - ђимский император идет пеший, а мы
едем верхами!" - и приказал подвести Љрассу конЯ. Љрасс же на  это  заметил,
что ни он, ни ‘урена не погрешат, поступаЯ при  свидании  каждый  по  обычаю
своей  страны.  ‡атем  ‘урена  заЯвил,  что,  хотЯ  военные  действиЯ  между
римлЯнами и царем ѓиродом  прекращены  и  вражда  сменилась  миром,  все  же
следует, доехав до реки, написать его условиЯ. "€бо, -  добавил  он,  -  вы,
римлЯне, вовсе не помните о договорах", - и протЯнул Љрассу руку.  Љогда  же
Љрасс приказал привести свою лошадь, ‘урена сказал:  "Ќе  надо,  царь  дарит
тебе вот эту", - и в ту же минуту рЯдом с Љрассом очутилсЯ конь,  украшенный
золотой уздой. Љонюшие, подсадив Љрасса  и  окружив  его,  начали  подгонЯть
лошадь ударами. Џервым схватилсЯ за поводьЯ Ћктавий, за ним  военный  трибун
Џетроний, а затем и прочие стали вокруг, силЯсь удержать лошадь и оттолкнуть
парфЯн, теснивших Љрасса с обеих сторон. Ќачалась сумЯтица, затем посыпались
и удары; Ћктавий, выхватив меч, убивает у варваров одного из конюхов, другой
конюх - самого ЋктавиЯ,  поразив  его  сзади.  Џетроний  был  безоружен,  он
получил удар в панцирь, но соскочил с  лошади  невредимый.  Љрасса  же  убил
парфЯнин по имени ќксатр. €ные говорЯт, что это неверно,  что  умертвил  его
другой, а ќксатр лишь отсек голову и руку у трупа. ‚прочем, об  этом  скорее
догадываютсЯ, чем судЯт навернЯка,  ибо  одни  из  находившихсЯ  там  римлЯн
погибли, сражаЯсь вокруг Љрасса,  другие  же  поспешили  ускакать  на  холм.
Џодъехавшие к холму парфЯне объЯвили,  что  Љрасс  наказан  по  заслугам,  а
прочим ‘урена предлагает смело  сойти  вниз.  Ћдни  сдались,  спустившись  с
холма, другие ночью рассеЯлись, но спаслись из них лишь немногие,  остальных
же выследили, захватили и убили арабы. ѓоворЯт, что погибло  здесь  двадцать
тысЯч, а живыми было взЯто десЯть тысЯч человек.
     32. ‘урена послал ѓироду в Ђрмению голову и руку Љрасса, а сам, передав
через гонцов в ‘елевкию весть, что везет туда Љрасса живого,  устроил  нечто
вроде шутовского  шествиЯ,  издевательски  называЯ  его  триумфом.  Ћдин  из
военнопленных, ѓай Џакциан, очень похожий на  Љрасса,  одетый  в  парфЯнское
женское платье и наученный откликатьсЯ на имЯ  Љрасса  и  титул  императора,
ехал верхом на лошади; впереди его ехали на верблюдах несколько  трубачей  и
ликторов, к  их  розгам  были  привЯзаны  кошельки,  а  на  секиры  насажены
свежеотрубленные    головы    римлЯн;    позади    следовали    селевкийские
гетеры-актрисы, в шутовских песнЯх на все лады издевавшиесЯ над слабостью  и
малодушием Љрасса. Ђ народ смотрел на это. ‘урена  же,  собрав  селевкийский
совет старейшин, представил ему срамные книги "Њилетских рассказов" Ђристида
{22}. Ќа этот раз он  не  солгал:  рассказы  были  действительно  найдены  в
поклаже ђустиЯ и дали повод ‘урене поносить и осмеивать римлЯн  за  то,  что
они, даже воюЯ, не могут воздержатьсЯ от подобных деЯний и книг.  Ќо  мудрым
показалсЯ селевкийцам ќзоп {23}, когда они смотрели на ‘урену,  подвесившего
суму  с  милетскими  непотребствами  спереди,  а  за  собой  везущего  целый
парфЯнский ‘ибарис в виде длинной вереницы  повозок  с  наложницами.  ‚се  в
целом это  шествие  напоминало  гадюку  или  же  скиталу  {24}:  переднЯЯ  и
бросавшаЯсЯ в глаза его часть была схожа с  диким  зверем  и  наводила  ужас
своими копьЯми, луками и конницей, а  кончалось  оно  -  у  хвоста  походной
колонны - блудницами, погремками, песнЯми и  ночными  оргиЯми  с  женщинами.
„остоин, конечно, порицаниЯ ђустий, но наглы и хулившие  его  за  "Њилетские
рассказы" парфЯне - те самые, над которыми не  раз  царствовали  "Ђрсакиды",
родившиесЯ от милетских и ионийских гетер {25}.
     33. ‚ то времЯ,  как  все  это  происходило,  ѓирод  уже  примирилсЯ  с
Ђртабазом ЂрмЯнским и согласилсЯ на брак его сестры и  своего  сына  Џакора.
Ћни задавали друг  другу  пиры  и  попойки,  часто  устраивали  и  греческие
представлениЯ, ибо ѓироду были не чужды греческий Язык и литература, Ђртабаз
же даже сочинЯл трагедии и писал речи и исторические сочинениЯ,  из  которых
часть сохранилась. Љогда ко двору привезли голову Љрасса, со столов было уже
убрано и трагический актер џсон из ’ралл декламировал из "‚акханок" ќврипида
стихи, в которых говоритсЯ об Ђгаве {26}. ‚ то времЯ как ему рукоплескали, в
залу вошел ‘иллак, пал ниц перед царем  и  затем  бросил  на  середину  залы
голову Љрасса. ЏарфЯне  рукоплескали  с  радостными  криками,  и  слуги,  по
приказанию царЯ, пригласили ‘иллака  возлечь.  џсон  же  передал  одному  из
актеров  костюм  ЏенфеЯ,  схватил  голову  Љрасса  и,   впав   в   состоЯние
вакхического исступлениЯ, начал восторженно декламировать следующие стихи:

     ’олько что срезанный плющ -
     Ќашей охоты добычу счастливую -
     ‘ гор несем мы в чертог.

     ‚сем присутствующим это доставило наслаждение.  Ђ  когда  он  дошел  до
стихов, где хор и Ђгава поют, чередуЯсь друг с другом:

     "Љем же убит он?"
     "Њой это подвиг!" -

     то ќксатр, который присутствовал на пире, вскочил с места и выхватил  у
џсона голову в знак того, что произносить эти слова подобает скорее ему, чем
џсону. –арь в восхищении наградил его по обычаю своей страны,  а  џсону  дал
талант  серебра.  ’аков,  говорЯт,  был  конец,  которым,  словно  трагедиЯ,
завершилсЯ поход Љрасса.
     Ќо и жестокосердие  ѓирода  и  вероломство  ‘урены  получили  достойное
возмездие. ‘урену ѓирод вскоре умертвил  из  зависти  к  его  славе,  а  сам
потерЯл своего сына Џакора, побежденного римлЯнами в сражении. ‡атем,  когда
его постиг недуг, перешедший в водЯнку,  другой  сын  его,  ”раат,  со  злым
умыслом дал отцу акониту. Ќо Яд подействовал, как лекарство, и вышел  вместе
с водой, так что больному стало легче, и тогда ”раат,  избрав  самый  верный
путь, задушил отца.

     [‘опоставление]

     34. (1). ЏриступаЯ к сравнению, надо прежде всего  сказать,  что  Ќикий
нажил свое богатство менее постыдным путем, что Љрасс. ‚ообще говорЯ, трудно
одобрить доходы от рудников, в которых работают главным образом  преступники
или варвары, причем некоторые из них заключены в оковы и гибнут в опасных  и
вредных длЯ здоровьЯ местах, однако рЯдом с барышами, которые  извлечены  из
пожаров и распродаж конфискованного  ‘уллой  имущества,  они  кажутсЯ  более
пристойными. Ђ ведь  Љрасс  использовал  эти  способы  обогащениЯ  столь  же
открыто, как земледелие и ростовщичество. Љрасса изобличали в  том,  что  он
берет взЯтки за свои выступлениЯ в сенате, оскорблЯет союзников,  заискивает
перед  женщинами,  укрывает  негодЯев.  ‘ам  он  решительно  отвергал  такие
обвинениЯ, но ЌикиЯ ни в чем подобном никто не упрекал,  хотЯ  бы  и  ложно.
Џравда, вызывало  насмешки  его  малодушие,  когда  он  задабривал  деньгами
доносчиков,  что  было  бы  недостойно,  конечно,  Џерикла  и  Ђристида,  но
неизбежно длЯ него, от природы лишенного храбрости. ‚  более  позднее  времЯ
оратор ‹икург, которому  вменЯли  в  вину  подкуп  какого-то  доносчика,  не
смущаЯсь, оправдывалсЯ в Ќародном собрании:  "џ  доволен,  что  после  столь
долгого исполнениЯ государственных обЯзанностей, вы ловите менЯ на том,  что
Я давал, а не брал".
     ‚ расходах Ќикий проЯвил больше  здравого  смысла,  ища  себе  славы  в
щедрых приношениЯх богам, устройстве гимнастических состЯзаний и театральных
зрелищ. Ћднако по сравнению с тем,  что  тратил  Љрасс  на  угощение  многих
десЯтков тысЯч людей или даже на полный  их  прокорм,  все  имущество  ЌикиЯ
вместе  с  его  расходами  представлЯетсЯ  каплей  в   море.   Џоэтому   мне
удивительно, как люди могут не понимать, что с известной точки зрениЯ  порок
есть не что иное, как разноречивость и непоследовательность,  -  коль  скоро
они видЯт, как нажитое нечестным путем тратитсЯ затем без всЯкой пользы.
     35. (2). ‘казанного о богатстве  достаточно.  ‚  государственных  делах
Ќикию и на волос не было свойственно ни коварство, ни  несправедливость,  ни
насилие, ни наглость.  Ќапротив,  он  сам  оказывалсЯ  жертвой  Ђлкивиадовых
хитростей и перед народом  всегда  выступал  с  уважением  и  осторожностью.
Љрассу же ставЯт в вину страшное вероломство и  низость,  имеЯ  в  виду  его
непостоЯнство и во вражде и в дружбе.  Ћн  сам  не  отрицал,  что  пришел  к
консульству путем насилиЯ, нанЯв  людей,  которые  покушались  на  Љатона  и
„омициЯ. Љогда народ голосованием решал вопрос  о  распределении  провинций,
многие тогда получили раны, четверо были убиты, и Љрасс сам, - о  чем  Я  не
упомЯнул в его жизнеописании, - ударом кулака  разбил  в  кровь  лицо  ‹уцию
Ђннию и выгнал прочь этого сенатора, перечившего  ему.  Ќо  если  Љрасс  был
склонен к насилию и тираннии, то Ќикий заслуживает самого сурового порицаниЯ
за нерешительность в государственных делах, за малодушие  и  попустительство
самым последним мерзавцам. Љрасс в подобных  случаЯх  выказывал  мужество  и
величие духа, и соперниками его были, клЯнусь ‡евсом,  не  какие-нибудь  там
Љлеон и ѓипербол, а прославленный –езарь  и  трижды  триумфатор  Џомпей.  Ќи
перед одним из них он не отступил, но  с  обоими  сравнЯлсЯ  могуществом,  а
добившись избраниЯ на должность цензора, достиг даже большего,  чем  Џомпей.
‡анимаЯсь делами величайшей государственной важности, нужно думать не о том,
что может избавить тебЯ от завистников, а о том, как стЯжать славу,  котораЯ
своим  величием  способна  ослабить  зависть.   …сли   тебе   дороже   всего
безопасность и тишина,  если  на  ораторском  возвышении  ты  робеешь  перед
Ђлкивиадом, в Џилосе - перед лакедемонЯнами, перед Џердиккой - во ”ракии, то
в Ђфинах было много удобных длЯ отдыха мест, чтобы вдали от  забот  сплетать
себе венок безмЯтежности, как говорЯт некоторые философы. ‘трастное влечение
ЌикиЯ к миру было поистине божественным качеством,  а  прекращение  войны  -
самым высоким проЯвлением эллинского духа на государственном поприще. ‚ этом
отношении Љрасс недостоин,  чтобы  его  сравнивали  с  Ќикием,  хотЯ  бы  он
подчинил ђиму Љаспийское море и €ндийский океан.
     36. (3). ‚ государстве, где живо понЯтие о  нравственном  совершенстве,
лицо, облеченное высшими полномочиЯми, не вправе уступать  дорогу  негодЯЯм,
власть - людЯм беспринципным и оказывать  доверие  лицам,  не  заслуживающим
его, как это сделал Ќикий, когда сам передал командование Љлеону, который  в
государстве был никем и лишь без всЯкого стыда  горланил  с  возвышениЯ  длЯ
ораторов. џ не хвалю Љрасса, который во времЯ  ‘партаковой  войны  торопилсЯ
дать решительное сражение, забываЯ об осторожности. Ћднако  его  толкало  на
это честолюбивое опасение, как бы не подоспел Џомпей и не лишил  его  славы,
как Њуммий - Њетелла в Љоринфе {27}. Ќо совершенно нелепо  и  непростительно
вел себЯ Ќикий. ‚едь не честь, не власть, сопрЯженную с надеждами на  легкий
успех,  уступил  он  врагу,  но,  предвидЯ  огромные   трудности,   грозЯщие
командующему  под  Џилосом,  пожертвовал  общим  благом  ради   собственного
спокойствиЯ и  безопасности.  Ќе  в  пример  ему  ”емистокл  {28}  во  времЯ
Џерсидских войн, чтобы не допустить к командованию человека никчемного и  не
погубить государство, подкупом убедил его отказатьсЯ от должности,  и  Љатон
выступил соискателем  на  выборах  народных  трибунов  именно  тогда,  когда
увидел, что государство стоит перед величайшими затруднениЯми и опасностЯми.
’от же, кто сберегает свое военное искусство длЯ борьбы против Њинои, Љиферы
и жалких мелосцев {29}, а когда нужно дать бой лакедемонЯнам, снимает с себЯ
воинский плащ и передает неопытному и самонадеЯнному Љлеону корабли,  людей,
оружие и командование в походе, требующем особой, чрезвычайной опытности,  -
тот губит не свою личную славу,  а  свободу  и  независимость  отечества.  ‚
дальнейшем его насильно, вопреки собственному желанию, заставили  воевать  с
сиракузЯнами, и было похоже, что он дал ‘ицилии уйти из рук афинЯн по  своей
слабохарактерности и малодушию, а не  потому,  что  находил  захват  острова
бесполезным.
     Ћднако он  неизменно  пользовалсЯ  благоволением  сограждан  -  недаром
афинЯне постоЯнно голосовали за него,  как  за  самого  опытного  и  лучшего
полководца,  хотЯ  он  никогда  не  любил  воевать  и  уклонЯлсЯ  от   поста
командующего. Љрассу же, который все времЯ рвалсЯ к должности  командующего,
никак не удавалось ее получить, если не считать войны против рабов, когда  в
ђиме не было ни ЏомпеЯ, ни Њетелла, ни обоих ‹укуллов и  у  римлЯн  не  было
иного выбора. Ђ ведь именно в ту пору Љрасс пользовалсЯ наибольшим почетом и
влиЯнием, но даже ревностные его  приверженцы  понимали,  что,  как  говорит
комический поэт,Ћн доблестен везде, где нет оружиЯ {30}.
     ђазумеетсЯ, никакого проку от его добрых качеств не было тем  римлЯнам,
которых, вопреки их желанию, повели в поход властолюбие и честолюбие Љрасса.
…сли афинЯне насильно послали на войну ЌикиЯ, то Љрасс насильно повел в  бой
римлЯн, и по вине Љрасса пострадало государство, а Ќикий  сам  пострадал  по
вине государства.
     37. (4). ‚прочем, если  судить  о  событиЯх,  которыми  завершаетсЯ  их
жизнь, Ќикий больше заслуживает похвалы, чем Љрасс  порицаниЯ.  ‚едь  Ќикий,
полагаЯсь на свой опыт и расчеты, как  и  подобает  мудрому  полководцу,  не
увлексЯ надеждами сограждан, но  решительно  отверг  план  захвата  ‘ицилии,
Љрасс же повинен в том, что к  ЏарфЯнской  войне,  им  же  самим  затеЯнной,
относилсЯ с крайним легкомыслием. “ Љрасса были далеко идущие замыслы:  пока
–езарь покорЯл западные области - кельтов, германцев, Ѓританию, Љрасс рвалсЯ
на восток, к €ндийскому океану, желаЯ присоединить  к  римской  державе  всю
Ђзию, что уже пыталсЯ исполнить Џомпей, а до него - ‹укулл, мужи,  неизменно
пользовавшиесЯ доброй славой, однако домогавшиесЯ того же, что  и  Љрасс,  и
следовавшие тем  же  побуждениЯм.  ‘енат  противилсЯ  назначению  ЏомпеЯ  на
должность командующего, а когда –езарь разбил триста тысЯч германцев,  Љатон
советовал {31} выдать его побежденным и тем самым гнев богов за  вероломство
обратить на него одного. Ќо народ отвернулсЯ от  Љатона  и  пЯтнадцать  дней
приносил благодарственные жертвы за победу, всецело отдавшись  ликованию.  Ђ
какие чувства возникли бы и сколько дней сжигались бы жертвы, если бы  Љрасс
из ‚авилона послал весть о победе, а  затем  двинулсЯ  бы  дальше  и  сделал
римскими владениЯми Њидию, Џерсиду, ѓирканию, ‘узы, Ѓактры! …сли,  по  слову
ќврипида {32}, "неизбежно творит беззаконие"  тот,  кому  в  тЯгость  мирнаЯ
жизнь и кто не умеет довольствоватьсЯ тем, что есть, - тогда уж, по  крайней
мере, подобало не ‘кандию, не Њенду  {33}  разрушать  до  основаниЯ,  не  за
беглецами-эгинцами,  покинувшими  родину  и  прЯтавшимисЯ  в  чужой  стране,
охотитьсЯ, словно за дичью. Ќет, отступаЯ от справедливости, надо и к  самой
несправедливости относитьсЯ с уважением и не чинить ее по случайному поводу,
не  обращать  на  предметы  нестоЯщие  и  ничтожные.  ’е,  которые  одобрЯют
намерениЯ, вызвавшие поход Ђлександра, намерениЯ же,  руководившие  Љрассом,
порицают, неправильно судЯт о начале дела по его исходу.
     38. (5).  ‚  самих  военных  действиЯх  ЌикиЯ  немало  доблестного.  Ћн
побеждал врага во многих битвах и чуть было не взЯл  ‘иракузы.  Ќе  он  один
несет ответственность за все бедствиЯ, тут можно  винить  и  его  болезнь  и
зависть сограждан в Ђфинах. Љрасс же множеством  своих  ошибок  отпугнул  от
себЯ счастье, и поразительно не то, что этот глупец оказалсЯ слабее  парфЯн,
а то, что перед его глупостью не  устоЯла  даже  удачливость  римлЯн.  Ќикий
благоговел перед наукой прорицаниЯ, Љрасс  смеЯлсЯ  надо  всем,  что  к  ней
относитсЯ, однако обоих постиг один конец, поэтому трудно судить, какой путь
надежнее.  ‹учше  все  же  ошибитьсЯ  из  осторожности,   следуЯ   старинным
убеждениЯм  и  обычаЯм,  чем  самонадеЯнно  их  преступать.  …сли,  наконец,
сопоставить гибель того и другого, то Љрасс заслуживает меньше упреков: ведь
он не сдалсЯ в плен, не был ни  свЯзан,  ни  введен  в  заблуждение  ложными
упованиЯми, но уступил просьбе друзей  и  пал  жертвой  вероломства  врагов;
Ќикий же, в надежде ценою  позора  и  бесславиЯ  получить  спасение,  сдалсЯ
врагам - и сделал свою смерть особенно позорной.


        Џђ€Њ…—ЂЌ€џ 

     Џредлагаемый читателю перевод  "‘равнительных  жизнеописаний"  Џлутарха
впервые вышел в серии "‹итературные памЯтники" в 1961-1964 гг. (т.  1  подг.
‘. Џ. Њаркиш и ‘. €. ‘оболевский; т. 2 подг. Њ. …. ѓрабарь-Џассек  и  ‘.  Џ.
Њаркиш;  т.  3  подг.  ‘.  Џ.  Њаркиш).  ќто  был  третий   полный   перевод
"†изнеописаний" на русском  Языке.  Џервым  были  "Џлутарховы  ‘равнительные
жизнеописаниЯ славных  мужей  /  Џер.  с  греч.  ‘.  „естунисом".  ‘.  Џ.б.,
1814-1821. ’. 1-13; вторым - "Џлутарх. ‘равнительные жизнеописаниЯ / ‘ греч.
пер. ‚. Ђлексеев, с введением и примечаниЯми". ‘. Џ.б.; €зд. Ђ. ‘. ‘уворина,
Ѓ. г. ’. 1-9. (Љроме того,  следует  отметить  сборник:  Џлутарх.  €збранные
биографии / Џер. с греч. под  ред.  и  с  предисл.  ‘.  џ.  ‹урье,  Њ.;  ‹.:
‘оцэкгиз, 1941, с хорошим историческим комментарием - особенно  к  греческой
части; некоторые из переводов этого сборника перепечатаны  в  переработанном
виде в настоЯщем издании.)
     Џеревод ‘. „естуниса ощущаетсЯ в наше времЯ большинством читателей  как
"устарелый по Языку", перевод ‚. Ђлексеева больше напоминает не  перевод,  а
пересказ, сделанный безлично-небрежным стилем конца XIX в. €здание 1961-1964
гг.  было  первым,  которое  ставило  осознанную  стилистическую   цель.   ‚
послесловии от  переводчика  ‘.  Џ.  Њаркиш  сам  выразительно  описал  свои
стилистические задачи.
     ‚  нынешнем  переиздании  в  переводы  1961-1964   гг.   внесены   лишь
незначительные изменениЯ - исправлены  случайные  неточности,  унифицировано
написание собственных  имен  и  т.п.,  общаЯ  же,  стилистическаЯ  установка
оставлена неизменной. ‘охранено и послесловие патриарха  нашей  классической
филологии  ‘.  €.  ‘оболевского,  которое  своей  старомодностью  составлЯет
поучительный  литературный  памЯтник.  ‡аново  составлены   все   примечаниЯ
(конечно,  с  учетом  опыта  прежних  комментаторов;  некоторые  примечаниЯ,
заимствованные из прежних изданий, сопровождаютсЯ именами их авторов).  –ель
их - только поЯснить текст: вопрос об исторической  достоверности  сведений,
сообщаемых Џлутархом,  об  их  соотношении  со  сведениЯми  других  античных
историков и пр. затрагиваетсЯ лишь изредка,  в  самых  необходимых  случаЯх.
Ќаиболее  известные  мифологические   имена   и   исторические   реалии   не
комментировались. ‚се важнейшие даты вынесены в хронологическую таблицу, все
справки о лицах - в именной указатель, большинство географических названий -
на прилагаемые карты.
     –итаты из  "€лиады",  за  исключением  оговоренных  случаев,  даютсЯ  в
переводе Ќ. €. ѓнедича, из "Ћдиссеи" -  в  переводе  ‚.  Ђ.  †уковского,  из
Ђристофана  -  в  переводах  Ђ.  €.  Џиотровского.   Ѓольшинство   остальных
стихотворных цитат переведены Њ. …. ѓрабарь-Џассек; они тоже  в  примечаниЯх
не оговариваютсЯ.
     ‚о избежание повторений, приводим здесь основные  единицы  греческой  и
римской системы мер, встречающиесЯ у Џлутарха. 1  стадий  ("олимпийский";  в
разных местностЯх длина стадиЯ колебалась) = 185 м;  1  оргиЯ  ("сажень")  =
1,85 м; 1 фут = 30,8 см; 1 пЯдь = 7,7 см. 1 римскаЯ милЯ = 1000 шагов = 1,48
км. 1 греческий плефр как единица длины = 30,8 м, а как единица  поверхности
= 0,1 га; 1 римский югер = 0,25 га. 1 талант (60 мин) = 26,2 кг; 1 мина (100
драхм) = 436,5 г; 1 драхма (6 оболов) = 4,36 г; 1 обол = 0,7 г. 1 медимн  (6
гектеев) = 52,5 л; 1 гектей (римский "модий") = 8,8 л; 1  хой  =  9,2  л;  1
котила ("кружка") = 0,27 л. „енежными единицами служили (по весу серебра) те
же талант, мина, драхма и обол; самой употребительной серебрЯной монетой был
статер ("тетрадрахма", 4 драхмы), золотыми  монетами  в  классическую  эпоху
были лишь персидский "дарик" (ок. 20 драхм) и  потом  македонский  "филипп".
ђимскаЯ  монета  денарий  приравнивалась  греческой  драхме  (поэтому  суммы
богатств и в римских  биографиЯх  Џлутарх  дает  в  драхмах).  ЏокупательнаЯ
стоимость денег сильно менЯлась (с VI по IV в. в