ьзу, и  с
таким замечательным единодушием, что ќсхин не собрал и пЯтой  части  голосов
{49}. Џоследний немедленно покинул Ђфины и остаток жизни прожил на ђодосе  и
в €онии, обучаЯ за плату красноречию и философии.
     25. ‚скоре после этого в Ђфины из  Ђзии  приехал  ѓарпал,  бежавший  от
Ђлександра: он знал за собою немало  преступлений,  вызванных  мотовством  и
распутством, и страшилсЯ гнева царЯ, который был теперь с друзьЯми далеко не
так милостив, как прежде. Љогда он обратилсЯ к народу с мольбою об убежище и
отдалсЯ в его руки вместе со всеми своими сокровищами  и  кораблЯми,  другие
ораторы, с вожделением поглЯдываЯ на богатства ѓарпала, тут же  оказали  ему
поддержку и убеждали  афинЯн  принЯть  и  защитить  просителЯ,  но  „емосфен
советовал выпроводить его вон, чтобы не  ввергать  государство  в  войну  по
ничтожному и несправедливому  поводу.  Ќесколькими  днЯми  позже,  во  времЯ
осмотра привезенного  имущества,  ѓарпал,  заметив,  что  „емосфен  восхищен
каким-то персидским кубком и любуетсЯ его формою  и  рельефами  на  стенках,
предложил ему взвесить сосуд на руке и определить,  сколько  в  нем  золота.
Љубок оказалсЯ очень тЯжелым, и „емосфен с изумлением спросил какой  же  его
точный вес. "„лЯ тебЯ - двадцать талантов", - ответил  ѓарпал,  улыбнувшись,
и, едва стемнело, отправил ему кубок вместе  с  двадцатью  талантами  денег.
ѓарпал, конечно, был великий искусник по выражению лица и нескольким  беглым
взглЯдам угадывать в человеке страсть к золоту, а „емосфен  не  устоЯл,  но,
соблазненный подарком, принЯл сторону ѓарпала, словно бы сдаваЯсь и открываЯ
ворота вражескому караульному отрЯду. Ќа другой  день,  старательно  обернув
горло шерстЯной повЯзкой, он пришел в таком виде в ‘обрание и,  когда  народ
потребовал, чтобы выступил „емосфен, только знаками показывал, что, дескать,
лишилсЯ голоса. ‹юди остроумные шутили, что этот недуг - последствие золотой
лихорадки, котораЯ трЯсла оратора ночью. ‘коро, однако, о взЯтке узнал  весь
народ, и когда „емосфен просил слова, чтобы защищатьсЯ,  негодующий  шум  не
давал ему говорить.  ’ут  кто-то  поднЯлсЯ  со  своего  места  и  Язвительно
крикнул: "Ќеужели, господа афинЯне, вы не  выслушаете  того,  в  чьих  руках
кубок?" {50}
     ЂфинЯне выслали ѓарпала и, опасаЯсь, как бы с них не потребовали отчета
в  расхищенном  ораторами  имуществе,  учинили  строжайшее  расследование  и
обыскивали подрЯд дом за домом. Ќе тронули только Љалликла,  сына  Ђрренида,
который недавно  женилсЯ,  -  щадЯ  стыдливость  новобрачной,  как  сообщает
”еопомп.
     26. ’ут „емосфен, пытаЯсь отразить удар, предложил, чтобы разбором дела
занЯлсЯ Ђреопаг и все, кого он признает виновными, понесли наказание.  Ќо  в
числе первых Ђреопаг объЯвил виновным его самого. „емосфен ЯвилсЯ в суд, был
приговорен к штрафу в пЯтьдесЯт талантов и посажен в тюрьму,  но  бежал,  по
его словам {51}, - от стыда перед своею  виной,  а  также  по  немощи  тела,
неспособного долго  терпеть  тЯготы  заключениЯ;  часть  караульных  удалось
обмануть,  другие  же  сами  помогли  ему  скрытьсЯ.  Ћ  бегстве   „емосфена
существует вот какой рассказ. Ћн был еще  невдалеке  от  города,  как  вдруг
заметил, что его догонЯют несколько афинЯн из числа его противников, и хотел
было спрЯтатьсЯ, но те окликнули его  по  имени,  подошли  ближе  и  просили
принЯть от них небольшую сумму на  дорогу  -  ради  этого,  дескать,  они  и
гонЯтсЯ за ним, взЯв из дому деньги; одновременно они убеждали его не терЯть
мужества и спокойнее относитьсЯ к случившемусЯ,  но  „емосфен  заплакал  еще
горше и воскликнул: "Ќу как сохранить спокойствие,  расставшись  с  городом,
где у тебЯ даже враги такие, какие в ином месте наврЯд ли сыщутсЯ друзьЯ!"
     €згнание он переносил малодушно, сидЯ большей частью  на  ќгине  или  в
’резене и не сводЯ с Ђттики залитых слезами глаз, так  что  и  в  изречениЯх
его, сохранЯющихсЯ от тех дней, нет ни благородства, ни юношеской  пылкости,
отличавшей его, бывало,  в  государственных  делах.  Џередают,  что  покидаЯ
Ђфины,  он  простер  руки  к  Ђкрополю  и  промолвил:  "‡ачем,  о  ‚ладычнаЯ
хранительница града сего, ты благосклонна к  трем  самым  злобным  на  свете
тварЯм - сове,  змее  {52}  и  народу?"  Њолодых  людей,  навещавших  его  и
беседовавших с ним, он  уговаривал  никогда  не  касатьсЯ  дел  государства,
заверЯЯ, что если бы с самого начала перед ним лежали  два  пути  -  один  к
Ќародному собранию и возвышению длЯ ораторов, а другой прЯмо к  гибели  -  и
если бы он заранее знал все сопрЯженные с государственными  занЯтиЯми  беды,
страхи, опасности, зависть, клевету, то  без  колебаний  выбрал  бы  второй,
ведущий к смерти.
     27. Ћн был еще в изгнании, когда умер Ђлександр, и греки  снова  начали
объединЯтьсЯ, воодушевлЯемые подвигами  ‹еосфена,  который  запер  и  осадил
Ђнтипатра в ‹амии. Ћратор Џифей и Љаллимедонт по прозвищу "Љраб"  бежали  из
Ђфин, перешли к Ђнтипатру и вместе с его  друзьЯми  и  посланцами  объезжали
города ѓреции, чтобы помешать им выйти из-под власти Њакедонии и примкнуть к
афинЯнам. ‚ эти дни двинулсЯ в путь и „емосфен - вместе с афинскими послами,
горЯчо их поддерживаЯ и, так же как они, убеждаЯ города  дружно  напасть  на
македонЯн и изгнать врага из ѓреции. ”иларх сообщает, что как-то  в  Ђркадии
даже вспыхнула перепалка между Џифеем и „емосфеном, когда один  отстаивал  в
‘обрании дело македонЯн, а другой - греков. Џодобно тому, как в  доме,  куда
носЯт молоко ослицы {53}, уж что-нибудь да неладно,  заЯвил  Џифей,  так  же
точно можно  не  сомневатьсЯ,  что  болен  город,  куда  прибывает  афинское
посольство. ‚ывернув его сравнение  наизнанку,  „емосфен  отвечал,  что  как
молоко ослицы возвращает здоровье, так и прибытие афинЯн  возвещает  больным
спасение.
     Ђфинский народ, довольный последними поступками  „емосфена,  постановил
вернуть его в отечество. Џредложение внес „емон из дема  ЏэаниЯ,  двоюродный
брат оратора. ‡а „емосфеном послали на ќгину триеру. Љогда он поднималсЯ  из
ЏиреЯ в город, навстречу вышли не только  все  власти  и  все  жрецы,  но  и
остальные граждане, чуть ли не до последнего  человека,  и  восторженно  его
приветствовали. ’огда,  как  рассказывает  „еметрий  Њагнесийский,  „емосфен
воздел руки к небесам и назвал себЯ блаженным, а этот день - счастливейшим в
своей жизни, ибо он возвращаетсЯ лучше, достойнее Ђлкивиада {54}: он убедил,
а не вынудил сограждан принЯть его вновь.
     Ћднако денежный штраф лежал на нем  по-прежнему,  -  отменить  приговор
расположение народа не могло, - и вот к какой прибегли уловке, чтобы  обойти
закон. ‘уществовал обычай, приносЯ жертву ‡евсу  ‘пасителю,  платить  деньги
тем, кто сооружал и убирал алтарь, и на сей раз афинЯне поручили эту  работу
„емосфену за вознаграждение в пЯтьдесЯт талантов, которые и составлЯли сумму
штрафа.
     28. Ќо недолго радовалсЯ „емосфен обретенному  вновь  отечеству  -  все
надежды греков вскорости рухнули. ‚ метагитнионе была  проиграна  битва  при
Љранноне, в боэдромионе в Њунихию вступил македонский сторожевой отрЯд, а  в
пианепсионе „емосфен погиб. ЋбстоЯтельства его кончины таковы. Љогда  начали
поступать вести, что Ђнтипатр и Љратер движутсЯ на  Ђфины,  „емосфен  и  его
сторонники, не терЯЯ времени, бежали, и народ, по предложению „емада,  вынес
им  смертный  приговор.  Ѓежавшие  рассеЯлись  кто  куда,  и,   чтобы   всех
переловить, Ђнтипатр выслал отрЯд под начальством ЂрхиЯ по прозвищу "Ћхотник
за беглецами". ђассказывают, будто он был родом из ”урий и  прежде  играл  в
трагедиЯх, и что у него училсЯ эгинец Џол, не знавший  себе  равных  в  этом
искусстве. Ќо ѓермипп называет ЂрхиЯ одним из учеников оратора ‹акрита, а по
словам „еметриЯ, он посещал школу Ђнаксимена.  Ћратора  ѓиперида,  марафонца
Ђристоника и ѓимереЯ, брата „еметриЯ ”алерского, которые укрылись на  ќгине,
этот самый Ђрхий  силою  выволок  из  храма  ќака  и  отправил  в  Љлеоны  к
Ђнтипатру. ’ам они были казнены, а ѓипериду перед  смертью  еще  и  вырезали
Язык.
     29. “знав, что „емосфен на Љалаврии и ищет защиты у  алтарЯ  Џосейдона,
Ђрхий с фракийскими копейщиками переправилсЯ туда на нескольких суденышках и
стал уговаривать „емосфена выйти из храма  и  вместе  поехать  к  Ђнтипатру,
который, дескать, не сделает ему ничего дурного. Ђ „емосфен как раз накануне
ночью видел странный сон. ‘нилось ему, будто  они  с  Ђрхием  состЯзаютсЯ  в
трагической игре, и хотЯ он играет прекрасно и весь театр  на  его  стороне,
из-за бедности и скудости постановки победа достаетсЯ  противнику.  Џоэтому,
выслушав  пространные  и  вкрадчивые  разглагольствованиЯ  ЂрхиЯ,   он,   не
поднимаЯсь с земли, взглЯнул на него  и  сказал:  "‚от  что,  Ђрхий,  прежде
неубедительна была длЯ менЯ твоЯ игра, а теперь столь же неубедительны  твои
посулы". ‚збешенный Ђрхий разразилсЯ угрозами, и „емосфен заметил: "‚от они,
истинные прорицаниЯ с македонского треножника {55}, а раньше ты просто играл
роль.  Ћбожди  немного,  Я  хочу  послать  несколько  слов  своим".   ‡атем,
удалившись в глубину храма, он взЯл листок, словно бы длЯ письма,  поднес  к
губам тростниковое перо и  прикусил  кончик,  как  делал  всегда,  обдумываЯ
фразу. ’ак он сидел несколько времени,  потом  закуталсЯ  в  плащ  и  уронил
голову  на  грудь.  „умаЯ,  что  он  робеет,  стоЯвшие  у  дверей  копейщики
насмехались над ним, бранили трусом и бабою. ‘нова подошел Ђрхий и предложил
ему встать, повторив прежние речи и опЯть сулЯ мир с  Ђнтипатром.  „емосфен,
который уже  чувствовал  силу  разлившегосЯ  по  жилам  Яда,  откинул  плащ,
пристально взглЯнул на  ЂрхиЯ  и  вымолвил:  "’еперь,  если  угодно,  можешь
сыграть Љреонта из трагедии {56} и бросить это тело  без  погребениЯ.  џ,  о
гостеприимец  Џосейдон,  не  оскверню  свЯтилище  своим  трупом,   но   будь
свидетелем, что Ђнтипатр  и  македонЯне  не  пощадили  даже  твоего  храма!"
‘казавши так, он попросил поддержать его, ибо  уже  шаталсЯ  и  дрожал  всем
телом, но, едва миновав жертвенник, упал и со стоном испустил дух.
     30. Ђристон сообщает, что Яд  он  принЯл  из  тростникового  пера,  как
говоритсЯ и у  нас.  Ќо  по  утверждению  некоего  Џаппа,  рассказ  которого
повторЯет ѓермипп, когда „емосфен упал подле  жертвенника  и  на  листке  не
оказалось ничего, кроме самых первых слов письма: "„емосфен Ђнтипатру...", -
все были изумлены внезапностью этой смерти. ”ракийцы, караулившие при входе,
объЯснЯли, будто он переложил Яд из какого-то лоскутка на ладонь, поднес  ко
рту и проглотил, а они-де подумали, что он глотает золото. Ђрхий  расспросил
рабыню, ходившую за умершим, и она сказала, что „емосфен уже давно носил при
себе этот узелок, словно  талисман.  …ще  по-иному  рассказывает  ќратосфен:
„емосфен будто бы хранил Яд в полом запЯстье,  которое  не  снимал  с  руки.
ђазноречивые повествованиЯ остальных авторов, писавших о „емосфене, -  а  их
чрезвычайно много, - нет необходимости рассматривать здесь, и Я приведу лишь
суждение „емохарета, „емосфенова родича, который верил, что „емосфен умер не
от Яда, но что боги взыскали его наградою и попечением, вырвав  из  жестоких
когтей македонЯн и даровав кончину скорую и безболезненную.
     Ћн погиб в шестнадцатый день месЯца пианепсиона -  самый  мрачный  день
”есмофорий {57}, который женщины  проводЯт  в  строгом  посте,  подле  храма
богини. Џрошло немного времени, и  афинский  народ  воздал  ему  почести  по
достоинству:  он  воздвиг  бронзовое  изображение  „емосфена  и  предоставил
старшему из его рода право кормитьсЯ в пританее {58}. Ќа цоколе статуи  была
вырезана известнаЯ каждому надпись:
 
     …сли бы мощь, „емосфен, ты имел такую, как разум,
     ‚ласть бы в ќлладе не смог взЯть македонский Ђрей.
 
     ’е, кто утверждает, будто стихи эти сочинил сам „емосфен перед тем, как
принЯть Яд на Љалаврии, несут совершеннейший вздор.
     31. ‚ Ђфинах, незадолго до нашего приезда, случилось, как нам говорили,
одно любопытное происшествие. Љакой-то воин, отданный начальником  под  суд,
положил все деньги, какие у него были, - сумму весьма скромную,  -  на  руки
статуи „емосфена. ђЯдом с оратором, который стоит, переплетЯ пальцы рук, рос
невысокий платан. ‚орох листьев с этого дерева, - то ли случайно принесенных
ветром, то ли умышленно накиданных  сверху  солдатом,  -  прикрыл  деньги  и
долгое времЯ прЯтал их под собою. Љогда же воин,  вернувшись,  нашел  деньги
нетронутыми и слух об этом разнессЯ по городу, многие остроумцы усмотрели  в
случившемсЯ доказательство  „емосфенова  бескорыстиЯ  и  наперебой  сочинЯли
стихи в его честь.
     „емад недолго наслаждалсЯ своей черною славой -  мстЯщаЯ  за  „емосфена
‘праведливость привела его в Њакедонию, и те самые люди, перед  которыми  он
так подло заискивал, предали его заслуженной казни. Ћн и  прежде  вызывал  у
них неприЯзнь, а тут еще оказалсЯ неопровержимо  уличенным  в  измене:  было
перехвачено его письмо, где он призывал  Џердикку  напасть  на  Њакедонию  и
спасти греков, которые, дескать,  повисли  на  ветхой  и  гнилой  нитке  (он
намекал на Ђнтипатра). ЉоринфЯнин „инарх обвинил  его  перед  Љассандром,  и
тот, вне себЯ от Ярости, приказал убить его сына в объЯтиЯх отца, а потом  -
и самого „емада, который ценою величайших, непоправимых несчастий  убедилсЯ,
наконец,  сколь  справедливы  были  частые,   но   тщетные   предостережениЯ
„емосфена, что первыми предатели продают себЯ самих.
     ‚от тебе, ‘осий, жизнеописание „емосфена, составившеесЯ из всего, что Я
читал или же слышал о нем.
 
 
        –€–…ђЋЌ
 
     Џроисхождение и образование (1-5)
     ѓосударственнаЯ деЯтельность (6-9)
     ‡аговор Љатилины (10-23)
     —естолюбие и остроумие (24-27)
     ‚ражда с Љлодием, изгнание, возвращение (28-35)
     Џроконсульство в Љиликии (36)
     –ицерон в гражданской войне и при диктатуре –езарЯ (37-41)
     –ицерон между Ђнтонием и Ћктавианом; гибель его (42-49)
     - ‘опоставление (50(1)-54(5)).
 
     1.  Њать  –ицерона,  ѓельвиЯ,  была,  как  сообщают,  женщина  хорошего
происхождениЯ и безупречной жизни, но об отце его не удалось  узнать  ничего
определенного и достоверного. Ћдни говорЯт, будто он и поЯвилсЯ  на  свет  и
вырос в мастерской сукновала {1}, другие возводЯт его  род  к  ’уллу  Ђттию,
который со славою царил над вольсками и, не щадЯ сил, вел войну против ђима.
Џервый  в  роду,  кто  носил  прозвище  –ицерона,   был,   видимо,   человек
незаурЯдный, ибо потомки его  не  отвергли  этого  прозвища,  но,  напротив,
охотно сохранили, хотЯ оно и давало повод длЯ частых насмешек. „ело  в  том,
что слово "кикер" [cicer] в латинском Языке обозначает горох, и, вероЯтно, у
того –ицерона кончик носа был широкий и приплюснутый - с бороздкою,  как  на
горошине. Љогда –ицерон, о котором идет наш  рассказ,  впервые  выступил  на
государственном поприще и искал  первой  в  своей  жизни  должности,  друзьЯ
советовали  ему  переменить  имЯ,  но  он,  как  рассказывают,  с  юношеской
запальчивостью обещал постаратьсЯ, чтобы имЯ  –ицерон  звучало  громче,  чем
‘кавр или Љатул {2}. Џозже, когда он служил квестором в ‘ицилии,  он  как-то
сделал богам свЯщенное приношение из серебра и первых два своих имени,  Њарк
и ’уллий, велел написать, а вместо третьего просил мастера в шутку  рЯдом  с
буквами вырезать горошину. ‚от что сообщают об его имени.
     2. ђодилсЯ –ицерон на третий день после новогодних календ {3} -  теперь
в  этот  день  власти  молЯтсЯ  и  приносЯт  жертвы  за  благополучие  главы
государства. ѓоворЯт, что мать произвела его на свет легко и без  страданий.
Љормилице его ЯвилсЯ призрак и возвестил, что она выкормит великое благо длЯ
всех римлЯн. ‚се считали это вздором, сонным  видением,  но  –ицерон  быстро
доказал, что пророчество было неложным: едва войдЯ в  школьный  возраст,  он
так Ярко заблистал своим  природным  даром  и  приобрел  такую  славу  среди
товарищей, что даже их отцы приходили на занЯтиЯ, желаЯ собственными глазами
увидеть –ицерона и убедитьсЯ в его без  конца  восхвалЯемой  понЯтливости  и
способностЯх к учению, а иные,  более  грубые  и  неотесанные,  возмущались,
видЯ, как на улице их сыновьЯ уступают ему среднее,  самое  почетное  место.
ѓотовый  -  как  того  и  требует  Џлатон  {4}  от  любознательной,  истинно
философской натуры - со страстью впитывать всЯкую науку, не  пренебрегаЯ  ни
единым  из  видов  знаниЯ  и  образованности,  особенно   горЯчее   влечение
обнаруживал –ицерон к поэзии.  ‘охранилось  еще  детское  его  стихотворение
"ѓлавк Џонтийский" {5}, написанное тетраметрами. ‚последствии он  с  большим
разнообразием и тонкостью подвизалсЯ в этом искусстве, и многие считали  его
не только первым римским оратором, но и лучшим поэтом. Ћднако  ж  ораторскаЯ
слава –ицерона нерушима и  поныне,  хотЯ  в  красноречии  произошли  немалые
перемены, а поэтическаЯ - по вине многих великих дарований, ЯвившихсЯ  после
него, - забыта и исчезла без следа.
     3. ‡авершив школьные занЯтиЯ, –ицерон слушал  академика  ”илона:  среди
последователей Љлитомаха он больше всех внушал римлЯнам восхищение и  любовь
не только своим учением, но и нравом. ‚месте с тем молодой человек входил  в
круг  друзей  ЊуциЯ,  видного  государственного  мужа  и  одного  из   самых
влиЯтельных  сенаторов,  что  принесло  ему  глубокие  познаниЯ  в  законах.
Ќекоторое времЯ служил он и в войске - под начальством ‘уллы,  в  Њарсийскую
войну. Ќо затем, видЯ, что надвигаютсЯ мЯтежи и усобицы, а следом за ними  -
неограниченное единовластие, он обратилсЯ к жизни  тихой  и  созерцательной,
постоЯнно бывал в обществе ученых греков и усердно занималсЯ науками, до тех
пор пока ‘улла не вышел из борьбы победителем и  государство,  как  казалось
тогда, не обрело вновь некоторой устойчивости.
     ‚ это времЯ вольноотпущенник ‘уллы •рисогон назначил  к  торгам  имение
одного человека, объЯвленного вне закона и убитого, и сам же его купил всего
за две тысЯчи  драхм.  ђосций,  сын  и  наследник  умершего,  в  негодовании
доказывал, что поместие стоит двести пЯтьдесЯт талантов {6}, и тогда  ‘улла,
обозленный этим разоблачением, через •рисогона обвинил ђосциЯ в отцеубийстве
и привлек к суду. Ќикто не хотел  оказать  помощь  юноше  -  все  страшились
жестокости ‘уллы, - и, видЯ  себЯ  в  полном  одиночестве,  он  обратилсЯ  к
–ицерону, которому друзьЯ говорили, что более блестЯщего, более  прекрасного
случаЯ начать путь к славе ему не представитсЯ. –ицерон взЯл на себЯ  защиту
и, к радостному изумлению сограждан, дело выиграл, но,  боЯсь  мести  ‘уллы,
сразу же уехал в ѓрецию, распустив слух, будто ему надо поправить  здоровье.
€ в самом деле, он был на редкость  тощ  и  по  слабости  желудка  ел  очень
умеренно, да и то лишь на ночь. ѓолос его, большой и  красивый,  но  резкий,
еще не отделанный, в речах, требовавших силы и страсти, постоЯнно возвышалсЯ
настолько, что это могло оказатьсЯ небезопасным длЯ жизни.
     4. ‚ Ђфинах –ицерон слушал Ђнтиоха из Ђскалона, восхищаЯсь плавностью и
благозвучием его слога, но перемен, произведенных им в основах  учениЯ  {7},
не одобрЯл. Ђнтиох в ту пору уже отступил от так называемой Ќовой  Ђкадемии,
разошелсЯ с направлением Љарнеада и, - то ли уступаЯ достоверности  вещей  и
чувств,  то  ли,  как  утверждают  некоторые,  не  ладЯ   и   соперничаЯ   с
последователЯми Љлитомаха и ”илона, - в основном разделЯл  взглЯды  стоиков.
–ицерона больше  привлекали  воззрениЯ  противников  Ђнтиоха,  он  училсЯ  с
огромным усердием, намереваЯсь, в  случае  если  все  надежды  выступить  на
государственном поприще будут  потерЯны,  переселитьсЯ  в  Ђфины,  забыть  о
форуме и о делах государства и проводить жизнь в  покое,  целиком  отдавшись
философии. Ќо когда он получил известие о смерти ‘уллы, - а к этому  времени
и тело  его,  закаленное  упражнениЯми,  окрепло  и  поздоровело,  и  голос,
приобретЯ  отделанность,  стал  приЯтным  длЯ  слуха,  мощным  и,   главное,
соразмерным телесному его сложению, - а друзьЯ из  ђима  принЯлись  засыпать
его  письмами,  убеждаЯ  вернутьсЯ,  и  сам  Ђнтиох  настоЯтельно  советовал
посвЯтить себЯ государственным делам, –ицерон снова взЯлсЯ  за  красноречие,
оттачиваЯ его, словно оружие, и пробуждаЯ в себе способности, необходимые  в
управлении государством. Ћн старательно работал и сам, и посещал  знаменитых
ораторов, предпринЯв ради  этого  путешествие  в  Ђзию  и  на  ђодос.  ‘реди
азийских  ораторов  он  побывал   у   Љсенокла   из   ЂдрамиттиЯ,   „ионисиЯ
Њагнесийского и карийца Њениппа, а на ђодосе -  у  оратора  ЂполлониЯ,  сына
Њолона, и философа ЏосидониЯ. ђассказывают, что Ђполлоний, не знавший  Языка
римлЯн,  попросил  –ицерона  произнести   речь   по-гречески.   ’от   охотно
согласилсЯ, считаЯ, что так Ђполлоний сможет лучше указать ему  его  изъЯны.
Љогда он умолк, все присутствующие  были  поражены  и  наперебой  восхвалЯли
оратора, лишь Ђполлоний и, слушаЯ, ничем не выразил  удовольствиЯ,  и  после
окончаниЯ речи долго сидел, погруженный в какие-то тревожные думы.  Ќаконец,
заметив, что –ицерон опечален, он промолвил: "’ебЯ –ицерон, Я хвалю и  твоим
искусством восхищаюсь, но мне больно за ѓрецию, когда Я вижу, как  единичные
наши преимущества и последнЯЯ гордость - образованность и красноречие  -  по
твоей вине тоже уходЯт к римлЯнам".
     5.  –ицерон  был  полон  лучших  упований  и  только  один  не   совсем
благоприЯтный оракул несколько умерил его  пыл.  Ћн  спрашивал  „ельфийского
бога,  как  ему  достичь  великой  славы,  и  пифиЯ  в  ответ  повелела  ему
руководитьсЯ в жизни собственною природой, а не славою у толпы. ‚ернувшись в
ђим, –ицерон первое времЯ держал себЯ очень осторожно и не спешил домогатьсЯ
должностей, а потому не пользовалсЯ  никаким  влиЯнием  и  часто  слышал  за
спиною: "ѓрек!", "“ченый!" - самые обычные и распространенные среди  римской
черни бранные слова. Ќо так как по натуре он был честолюбив, а отец и друзьЯ
еще разжигали в нем это свойство, он стал  выступать  защитником  в  суде  и
достиг первенства не постепенно, но сразу, стЯжавши  громкую  известность  и
затмив всех, кто ни подвизалсЯ на форуме. ѓоворЯт, что в "игре" {8}  –ицерон
был слаб, - точно так же, как „емосфен, - и прилежно  училсЯ  у  комического
актера ђосциЯ и у трагика ќзопа. Џро этого ќзопа существует  рассказ,  будто
он играл  однажды  ЂтреЯ,  раздумывающего,  как  отомстить  ”иесту,  а  мимо
неожиданно пробежал какой-то прислужник, и ќзоп  в  полном  исступлении,  не
владеЯ собой, ударил его скипетром  и  уложил  на  месте.  "€гра"  была  длЯ
–ицерона одним из немаловажных средств, сообщающих речи  убедительность.  Ћн
насмехалсЯ над ораторами, которые громко кричат, и говорил, что они по своей
немощи не в состоЯнии обойтись без крика, как хромые без лошади. Ќасмешки  и
шутки подобного рода казались изЯщными и вполне уместными в суде, но –ицерон
злоупотреблЯл ими, и многим это не нравилось, так что он  прослыл  человеком
недоброго нрава.
     6. –ицерон был избран квестором как раз в ту  пору,  когда  в  ђиме  не
хватало хлеба, и, получив по жребию ‘ицилию,  сперва  пришелсЯ  не  по  душе
сицилийцам, которых заставлЯл  посылать  продовольствие  в  столицу;  затем,
однако, они узнали его ревностное отношение к службе, его  справедливость  и
мЯгкость и оказали ему такие почести, каких никогда не оказывали  ни  одному
из правителей. Ђ когда много знатных молодых  римлЯн,  служивших  в  войске,
предстали перед судом сицилийского претора -  их  обвинЯли  в  неповиновении
начальникам и недостойном поведении, - –ицерон блестЯщей защитительной речью
спас обвинЯемых. ѓордый всеми своими успехами –ицерон возвращалсЯ в  ђим,  и
по пути, как он  рассказывает  {9},  с  ним  произошел  забавный  случай.  ‚
Љампании ему встретилсЯ один  видный  римлЯнин,  которого  он  считал  своим
другом, и –ицерон, в уверенности, что ђим полон славою его имени  и  деЯний,
спросил, как судЯт граждане об его поступках. "Џогоди-ка, –ицерон, а где  же
ты был в последнее времЯ?" - услыхал он в ответ, и сразу же  совершенно  пал
духом, ибо понЯл, что молва о нем  потерЯлась  в  городе,  словно  канула  в
безбрежное море, так ничего и не прибавив  к  прежней  его  известности.  Ќо
затем, поразмысливши и напомнив себе, что  боретсЯ  он  за  славу,  а  слава
бесконечна и  досЯгаемых  пределов  не  ведает,  -  он  сильно  умерил  свои
честолюбивые притЯзаниЯ. ’ем не менее страсть к похвалам и  слишком  горЯчаЯ
жажда славы были присущи ему до конца  и  нередко  расстраивали  лучшие  его
замыслы.
     7. ‘ жаром приступаЯ к делам управлениЯ, он  считал  недопустимым,  что
ремесленники, пользующиесЯ бездушными орудиЯми и снастЯми, твердо  знают  их
название, употребление и надлежащее место, а государственный  муж,  которому
длЯ успешного исполнениЯ своего  долга  необходимы  помощь  и  служба  живых
людей, иной раз легкомысленно пренебрегает знакомством с  согражданами.  ‘ам
он взЯл за правило не только запоминать имена, но и старалсЯ  выЯснить,  где
кто живет, где владеет землею, какими окружен друзьЯми и соседЯми.  Џоэтому,
проезжаЯ по любой из областей  €талии,  –ицерон  без  труда  мог  назвать  и
показать имениЯ своих друзей.
     ‘остоЯние –ицерона было довольно скромным, - хотЯ и  целиком  покрывало
его нужды и расходы, - и все же ни платы ни подарков за свои  выступлениЯ  в
суде он не брал {10}, вызываЯ восхищение, которое стало всеобщим после  дела
‚ерреса. ‚еррес прежде был наместником ‘ицилии и  запЯтнал  себЯ  множеством
бесчестных поступков, а затем сицилийцы привлекли его к  ответственности,  и
победу над ним –ицерон одержал не речью, но скорее тем, что  воздержалсЯ  от
речи.  Џреторы,  покровительствуЯ  ‚ерресу,   бесчисленными   отсрочками   и
переносами оттЯнули разбирательство до последнего днЯ, а так как было  Ясно,
что дневного срока длЯ речей не хватит, и, стало быть,  суд  завершитьсЯ  не
сможет,  –ицерон  поднЯлсЯ,  объЯвил,  что  в  речах  нет  нужды,  а  затем,
представив и допросив свидетелей, просил  судей  голосовать.  ’ем  не  менее
сохранилось немало острых словечек, сказанных –ицероном по ходу этого  дела.
"‚ерресом"  [verres]  римлЯне  называют  холощеного  борова.  €  вот,  когда
какой-то  вольноотпущенник,  по   имени   –ецилий,   которого   упрекали   в
приверженности  к  иудейской  религии,  пыталсЯ  отстранить  сицилийцев   от
обвинениЯ и выступить против ‚ерреса сам {11}, –ицерон  сказал  ему:  "Љакое
дело иудею до свинины?" “ ‚ерреса был сын-подросток, про которого  говорили,
будто он плохо оберегает свою юную красоту, и  в  ответ  на  брань  ‚ерреса,
кричавшего, что  –ицерон  развратник,  последний  заметил:  "‘ыновей  будешь
бранить у себЯ дома". Ћратор ѓортензий открыто защищать ‚ерреса не  решилсЯ,
но дал согласие участвовать в оценке  убытков  и  в  вознаграждение  получил
слоновой кости сфинкса. –ицерон бросил ѓортензию какой-то намек и, когда тот
ответил, что не умеет отгадывать загадки, воскликнул: "Љак же, ведь  у  тебЯ
дома сфинкс!"
     8. Џосле осуждениЯ ‚ерреса  –ицерон  потребовал  возмещениЯ  убытков  в
сумме семисот пЯтидесЯти тысЯч драхм.  ‚раги  распускали  слухи,  будто  его
подкупили и он преуменьшил размеры ущерба, однако  благородные  сицилийцы  в
год, когда он был эдилом, несли и  посылали  ему  подарок  за  подарком,  из
которых  сам  он  не  воспользовалсЯ  ничем,  но  благодарЯ  щедрости  своих
подзащитных снизил цены на продовольствие.
     “ него было хорошее поместье близ Ђрпина и два небольших  имениЯ,  одно
подле ЌеаполЯ, другое около Џомпей. Љроме того в приданое за своей  супругой
’еренцией он взЯл сто двадцать тысЯч драхм и еще девЯносто тысЯч получил  от
кого-то по завещанию. Ќа эти средства он жил  и  широко  и,  вместе  с  тем,
воздержно, окружив себЯ учеными греками и римлЯнами, и редко когда ложилсЯ к
столу до захода солнца - не столько за  недосугом,  сколько  по  нездоровью,
опасаЯсь за свой желудок. Ћн и вообще необычайно строго следил за  собою,  и
ни в растираниЯх, ни в прогулках никогда  не  преступал  назначенной  врачом
меры. ’аким образом он укреплЯл  свое  тело,  делаЯ  его  невосприимчивым  к
болезнЯм и способным выдерживать многочисленные труды и ожесточенную борьбу.
     Ћтцовский дом он уступил брату, а сам поселилсЯ у  Џалатина,  чтобы  не
обременЯть далекими хождениЯми тех, кто желал засвидетельствовать  ему  свою
преданность, ибо к дверЯм его что ни день ЯвлЯлось не меньше народу,  чем  к
Љрассу или Џомпею, которых тогда чтили как  никого  в  ђиме,  первого  -  за
богатство, второго за огромное влиЯние в войске. „а и  сам  Џомпей  оказывал
–ицерону знаки уважениЯ, и деЯтельность –ицерона  во  многом  способствовала
росту его славы и могущества.
     9. „олжности претора –ицерон  искал  вместе  со  многими  значительными
людьми  и  все  же  был  избран  первым  {12}.  Џо  общему  мнению,  он  был
безукоризненным и очень  умелым  судьею.  ‘реди  прочих,  как  сообщают,  он
разбирал дело ‹ициниЯ Њакра, обвинЯвшегосЯ в казнокрадстве. ‹ициний,  и  сам
по себе далеко не последний в ђиме  человек,  и  к  тому  же  пользовавшийсЯ
поддержкою Љрасса, твердо полагалсЯ на собственную силу и усердие друзей,  а
потому, когда судьи еще только подавали голоса, отправилсЯ  домой,  поспешно
постригсЯ, надел, словно бы  уже  оправданный,  белую  тогу,  и  пошел  было
обратно на форум, но у дверей дома его встретил  Љрасс  и  сообщил,  что  он
осужден единогласно. ‹ициний вернулсЯ к себе, лег в  постель  и  умер.  ќтот
случай принес новую славу –ицерону, выполнившему свой долг с таким  усердием
и строгостью.
     Ћднажды ‚атиний, отличавшийсЯ в судебных речах  некоторой  дерзостью  и
неуважением к властЯм, пришел к –ицерону и о чем-то его просил и, когда  тот
не ответил согласием сразу же, но довольно долго  раздумывал,  сказал,  что,
будь он претором, он бы в таком деле не колебалсЯ. ’огда  –ицерон,  взглЯнув
на его шею с раздувшимсЯ зобом, промолвил: "„а, но  ведь  у  менЯ  не  такаЯ
толстаЯ шеЯ" {13}.
     –ицерону оставалось всего два или три днЯ до выхода из должности, когда
кто-то подал ему жалобу на ЊанилиЯ, обвинЯЯ его в хищениЯх. Љ этому  Њанилию
народ относилсЯ с благосклонностью и горЯчим сочувствием, в уверенности, что
его преследуют из-за ЏомпеЯ: они были друзьЯми. Њанилий просил отсрочки,  но
–ицерон дал ему всего один, следующий день. Ќарод был возмущен,  потому  что
как правило преторы давали обвинЯемым по меньшей мере десЯть дней.  Ќародные
трибуны  привели  –ицерона  на  ораторское  возвышение  и  заЯвили,  что  он
поступает недобросовестно, однако –ицерон,  попросив  слова,  объЯснил,  что
всегда бывал снисходителен и мЯгок с ответчиками  -  насколько,  разумеетсЯ,
позволЯли законы, - а потому считал  несправедливым  лишить  ЊанилиЯ  такого
преимущества и умышленно отвел длЯ разбирательства тот единственный день, на
который еще распространЯетсЯ его власть претора: оставить дело другому судье
отнюдь не означало бы желаниЯ помочь. ќти слова вызвали  в  чувствах  народа
мгновенную перемену. ‚се шумно восхвалЯли –ицерона и просили  его  взЯть  на
себЯ защиту ЊанилиЯ. ’от  охотно  согласилсЯ  (главным  образом  -  в  угоду
Џомпею, которого тогда не было в ђиме)  и,  снова  выступив  перед  народом,
сказал речь  {14},  полную  горЯчих  нападок  на  приверженцев  олигархии  и
завистников ЏомпеЯ.
     10. € все же консульской должностью был обЯзан сторонникам аристократии
не меньше, нежели народу. Ћбе  стороны  оказали  ему  поддержку  ради  блага
государства  и  вот  по  какой  причине.  Ќовшества,  внесенные   ‘уллою   в
государственное  устройство,  вначале   представлЯлись   нелепыми   и   даже
чудовищными, но к тому времени уже сделались привычными и приобрели в глазах
народа немалые достоинства. Ќо были люди,  которые,  преследуЯ  цели  сугубо
своекорыстные, стремились потрЯсти и переменить существующий порЯдок  вещей,
пока - как  они  рассуждали  -  Џомпей  еще  воюет  с  царЯми  Џонтийским  и
ЂрмЯнским, а в ђиме нет никакой силы, способной оказать противодействие тем,
кто жаждет переворота. ‚о главе их стоЯл ‹уций Љатилина, человек  дерзких  и
широких  замыслов  и  коварного  нрава.  Ќе  говорЯ  уже  о  других  крупных
преступлениЯх, его обвинЯли в том, что он лишил девства собственную  дочь  и
убил родного брата; из страха перед карою за второе  из  этих  злодеЯний  он
уговорил ‘уллу {15} включить убитого в список осужденных на  смерть,  словно
тот был еще жив. Џоставив его над собою вожаком, злодеи поклЯлись друг другу
в верности, а в довершение всех клЯтв закололи в жертву  человека  и  каждый
отведал  его  мЯса.  Љатилина  развратил  немалую  часть  римской  молодежи,
постоЯнно доставлЯЯ юношам  всевозможные  удовольствиЯ,  устраиваЯ  попойки,
сводЯ их с женщинами и щедро снабжаЯ деньгами  на  расходы.  Љ  мЯтежу  была
готова всЯ ќтруриЯ и многие области Џредальпийской ѓаллии. ‚прочем, на грани
переворота находилсЯ и ђим - из-за имущественного неравенства: самые знатные
и высокие семьи разорились, издержав  все  на  театральные  игры,  угощениЯ,
постройки и честолюбивые замыслы, и богатства стеклись в руки людей  низкого
происхождениЯ и образа мыслей, так что любой  смельчак  легким  толчком  мог
опрокинуть государство, уже разъеденное недугом изнутри.
     11. ’ем не менее  Љатилина  хотел  обеспечить  себе  надежную  исходную
позицию и потому стал домогатьсЯ консульства. Ћн тешил себЯ надеждою, что  в
товарищи по должности получит ѓаЯ  ЂнтониЯ,  который  сам  не  был  способен
направить дела ни в лучшую ни в худшую сторону, но под  чужим  водительством
увеличил бы силу вождЯ. Ћтчетливо это предвидЯ, почти  все  лучшие  граждане
оказывали поддержку –ицерону, а так как  и  народ  встретил  его  исканиЯ  с
полной благосклонностью, Љатилина потерпел неудачу, избраны же были  –ицерон
и ѓай Ђнтоний, несмотрЯ на то что среди всех соискателей один  лишь  –ицерон
был сыном всадника, а не сенатора.
     12. ‡амыслы Љатилины оставались пока скрытыми,  и  все  же  консульство
–ицерона началось с тЯжелых - хотЯ еще  только  предварительных  -  схваток.
‚о-первых,  те,  кому  законы  ‘уллы  {16}  закрывали  путь   к   управлению
государством (а такие люди были и многочисленны, и не бессильны),  притЯзали
тем не менее на высшие должности; они заискивали у народа и осыпали тираннию
‘уллы  обвинениЯми,   и   верными   и   справедливыми,   но   до   крайности
несвоевременными -  колебавшими  основы  существующего  порЯдка.  ‚о-вторых,
народные трибуны {17}, преследуЯ  те  же  цели,  предлагали  избрать  десЯть
человек, наделить их неограниченными  полномочиЯми  и  подчинить  их  власти
€талию, ‘ирию и все недавно присоединенные Џомпеем земли,  предоставив  этим
десЯти право пускать в продажу общественные имущества, привлекать к  суду  и
отправлЯть в изгнание  всех,  кого  они  сочтут  нужным,  выводить  колонии,
требовать  деньги  из  казначейства,  содержать  войска,  -  сколько  бы  ни
потребовалось, - и производить новые наборы. €менно  поэтому  многие  видные
люди сочувствовали предложению трибунов, а больше всех  -  Ђнтоний,  товарищ
–ицерона по консульству, рассчитывавший войти в число десЯти.  Џредполагали,
что он осведомлен и о  заговорщических  планах  Љатилины,  но,  обремененный
огромными долгами, молчит; последнее обстоЯтельство внушало лучшим гражданам
особенно  сильный  страх.   Џрежде   всего,   –ицерон   считал   необходимым
ублаготворить  этого  человека  и  дал  ему  в  управление  Њакедонию,   сам
одновременно отказавшись от ѓаллии, и этим  благодеЯнием  заставил  ЂнтониЯ,
словно наемного актера, играть при себе вторую роль на благо и  во  спасение
государства. Џрибравши ЂнтониЯ к рукам, –ицерон тем решительнее  двинулсЯ  в
наступление на тех, кто лелеЯл мысль о перевороте. ‚ сенате он произнес речь
против нового законопроекта и так  испугал  его  составителей,  что  они  не
посмели возразить ему ни единым словом. Љогда же они взЯлись за дело сызнова
и, приготовившись к борьбе, вызвали консулов в ‘обрание, –ицерон, нимало  не
оробев и не растерЯвшись,  предложил  всем  сенаторам  следовать  за  собою,
поЯвилсЯ во главе сената перед народом и не только провалил законопроект, но
и принудил трибунов отказатьсЯ от всех прочих  планов  -  до  такой  степени
подавило их его красноречие.
     13. –ицерон, как  никто  другой,  показал  римлЯнам,  сколько  сладости
сообщает красноречие прекрасному, научил  их,  что  справедливое  неодолимо,
если выражено верными и точными словами, и  что  разумному  государственному
мужу  в  поступках  своих   надлежит   неизменно   предпочитать   прекрасное
утешительному, но в речах  -  внушать  полезные  мысли,  не  причинЯЯ  боли.
‘колько пленЯющего очарованиЯ было в собственных речах –ицерона,  показывает
одно небольшое происшествие, случившеесЯ в его консульство. Џрежде  всадники
сидели в театрах вперемешку с народом, где придетсЯ, и первым, кто,  в  знак
уважениЯ к этому сословию, отделил их от прочих  граждан,  был  претор  Њарк
Ћтон, назначивший всадникам особые места, которые они удерживают за собою  и
по сей день. Ќарод увидел в  этом  прЯмую  длЯ  себЯ  обиду  и,  когда  Ћтон
поЯвилсЯ в театре, встретил его свистом, всадники  же,  напротив,  принЯлись
рукоплескать  претору.  Ќарод  засвистал  еще   сильнее,   но   и   всадники
рукоплескали все громче. Ќаконец, посыпались взаимные  оскорблениЯ,  и  весь
театр был охвачен беспорЯдком. ’ут пришел –ицерон, вызвал народ  из  театра,
собрал его у храма Ѓеллоны,  и,  выслушав  укоры  и  увещаниЯ  консула,  все
вернулись в театр и с восторгом рукоплескали Ћтону, состЯзаЯсь с  всадниками
в изъЯвлении лучших к нему чувств.
     14. ‡аговорщики были сперва не на шутку испуганы, но затем успокоились,
ободрились и снова стали устраивать  сборища,  призываЯ  друг  друга  смелее
братьсЯ за дело, пока нет ЏомпеЯ, который, как  шел  слух,  уже  пустилсЯ  в
обратный путь вместе  с  войском.  ѓорЯчее  других  подстрекали  Љатилину  к
выступлению бывшие воины ‘уллы. Ћни осели по всей стране, однако главнаЯ  их
часть, и к тому же самые воинственные, были рассыпаны по этрусским  городам,
и теперь эти люди снова мечтали о грабежах и  расхищении  богатств,  которые
словно бы сами просились им в руки. ‚о главе с Њанлием, прекрасно  воевавшим
в свое времЯ под начальством ‘уллы, они примкнули к  Љатилине  и  Явились  в
ђим, чтобы оказать  ему  поддержку  на  выборах:  Љатилина  снова  домогалсЯ
консульства и замышлЯл убить –ицерона, возбудив смуту  при  подаче  голосов.
Љазалось, что само божество возвещало о  происходивших  в  те  дни  событиЯх
колебанием земли, ударами молний и всевозможными видениЯми. —то же  касаетсЯ
свидетельств, поступавших от различных людей,  то,  хотЯ  они  и  отличались
надежностью, все же их было недостаточно, чтобы изобличить такого знатного и
могущественного человека, как  Љатилина.  Џоэтому  –ицерон  отложил  выборы,
вызвал Љатилину в сенат и спросил его, что думает он сам о носЯщихсЯ повсюду
слухах. ’огда Љатилина, уверенный, что и в сенате многие с нетерпением  ждут
переворота, и, вместе с тем, желаЯ блеснуть перед  своими  сообщниками,  дал
ответ поистине безумный: "—то плохого  или  ужасного  в  моих  действиЯх,  -
сказал он, - если, видЯ перед собою два тела - одно тощее и совсем зачахшее,
но с головою, а другое безголовое, но могучее и  огромное,  -  Я  приставлЯю
второму голову?" “слыхав этот прозрачный намек на  сенат  и  народ,  –ицерон
испугалсЯ еще сильнее и пришел на Џоле, надевши панцирь,  в  окружении  всех
влиЯтельных граждан и целой толпы молодых людей, которые сопровождали его от
самого дома. “мышленно спустивши с плеч тунику, он  выставлЯл  свой  панцирь
напоказ, чтобы всех оповестить об опасности,  котораЯ  ему  угрожает.  Ќарод
негодовал и обступал  –ицерона  тесным  кольцом.  Љончилось  дело  тем,  что
Љатилина снова потерпел поражение, а консулами были избраны ‘илан и Њурена.
     15. Ќемного спустЯ, когда приверженцы Љатилины в ќтрурии уже собирались
в отрЯды и день, назначенный длЯ  выступлениЯ,  близилсЯ,  к  дому  –ицерона
среди ночи пришли трое первых и самых влиЯтельных в ђиме людей - Њарк Љрасс,
Њарк Њарцелл и Њетелл ‘ципион. Џостучавшись у дверей, они велели привратнику
разбудить хозЯина и доложить ему о них. „ело было вот  в  чем.  Џосле  обеда
привратник Љрасса подал ему письма, доставленные каким-то  неизвестным.  ‚се
они предназначались разным лицам, и лишь одно, никем не подписанное,  самому
Љрассу. …го только одно Љрасс и прочел  и,  так  как  письмо  извещало,  что
Љатилина готовит страшную резню, и советовало тайно покинуть город, не  стал
вскрывать остальных, но тут же бросилсЯ к –ицерону - в ужасе перед  грЯдущим
бедствием и, вместе с тем, желаЯ очистить себЯ от обвинений, которые  падали
на него из-за дружбы с Љатилиной. Џосоветовавшись  с  ночными  посетителЯми,
–ицерон на рассвете созвал сенат и, раздав принесенные с собою  письма  тем,
кому они были направлены, велел прочесть вслух.  ‚се  одинаково  извещали  о
злодейском умысле Љатилины. Љогда же бывший претор Љвинт  Ђррий  сообщил  об
отрЯдах в ќтрурии и пришло известие, что  Њанлий  с  большою  шайкою  бродит
окрест этрусских городов, каждый миг ожидаЯ новостей из ђима,  сенат  принЯл
постановление вверить государство охране консулов {18}, чтобы  те  оберегали
его, принимаЯ любые меры, какие сочтут нужными. Ќа такой шаг  сенат  решалсЯ
лишь в редких случаЯх, перед лицом крайней опасности.
     16. Џолучив такие полномочиЯ, –