        Ѓог - рифма там, где Я - псалом,
                      и слух мой не устал.

                      џ снова здесь, и прост и нем.
                      Ќедвижен голос мой.
                      Љ молитве - лучшую не вем -
                      опЯть склонюсь, немой.
                      џ вихрем в дверь иных из нас
                      стучалсЯ дотемна.
                      џ был средь ангелов сей час,
                      где свет, струЯсь в _Ќичто_, угас -
                      темна, бо, ѓлубина.

                      ’ак ангелы дыханьем уст
                      летЯт с ѓосподних крон;
                      и пуст, как бы осенний куст,
                      ѓосподь, - и все как сон.
                      ‚едь больше веровали в свет,
                      чем в Ѓога черный вал,
                      и ‹юцифер стал им сосед,
                      когда сюда бежал.

                      ЉнЯзь света, о, ему светло,
                      _Ќичто_ чадит ему,
                      и вот горит его чело,
                      себЯ сжигаЯ всем назло,
                      вымаливаЯ тьму.
                      ќпох и сроков дневный бог -
                      он их от сна воздвиг,
                      они летЯт к нему под бок,
                      в смех - ‹юцифер, и в крик -
                      так он от боли изнемог -
                      вот счастьЯ властный лик.

                      Ђ времЯ - облетевший бук,
                      где край листа померк,
                      блестЯщих риз шуршащий звук,
                      когда их Ѓог отверг,
                      устав витать - он канул в мрак,
                      и так уж повелось,
                      что времЯ не найдет никак
                      того, кто в суть вещей, ‚себлаг,
                      врос до корней волос.

        x x x

                     ’ебЯ деЯнье возвестит
                     и свет перстов земной...
                     а смысл немного погостит
                     и рветсЯ в мир иной.

                     ‚едь смысл, он - размышлений плод,
                     лишь краешек надкусит тот,
                     кто мыслит до конца.
                     Ќо - чудный дар ’ы, ’вой приход
                     настигнет беглеца.

                     ’ы вновь безмолвием речист,
                     не все ль равно - где ’ы.
                     ‚се записал …вангелист,
                     забыв, что пуст простор и чист,
                     но в нем - ’вои черты.

                     ‚се крепче Я в пути моем,
                     все тверже тропы тьмы.
                     Ђ коль друг друга не поймем -
                     кто друг длЯ друга мы?

        x x x

                     Љак в рубище в предсмертной тишине
                     царь к постригу готов, отъЯт от власти -
                     так жизнь моЯ грозит всегда упасть, и
                     земель, подвластных мне, сбираю части,
                     во тьме глубин хранЯ их от напасти:
                     боль чувств, как царь, повелевает мне.

                     ‡а них, разрозненных, молитьсЯ б: слезно
                     сверх всЯкой меры строить так, чтоб грозно
                     было б: _величие_ и _красота_, -
                     ведь никогда в себе не поздно
                     исповеданьЯ дух серьезный
                     воздвигнуть: купол сине-звездный
                     с незримым золотом креста.

                     ‚едь эти храмы не иное,
                     как псалмопениЯ канон,
                     звук утешениЯ, чудное,
                     почти спасенное земное -
                     пред слух царей и юных жен.

        x x x

                    € Ѓог велит писать мне прЯмо:

                       "–арь должен быть гроза и зов.
                       ’ак ангел лют в глазах упрЯмой
                       возлюбленной - дугой и рамой
                       моста - в историю веков".

                    € образа писать - с любовью:

                       "Љак ни прискорбен ход веков,
                       кладу на чаши сих весов Я -
                       бессонных жен у изголовьЯ,
                       смерть, искупающую кровью,
                       и городов тщету бесовью,
                       и всех царей, и всех шутов".

                    € Ѓог велит мне верить, ибо:

                       "џ - царь времен. € Я - ничей.
                       ‘видетель твой, Я нем, как рыба,
                       друг одиночеств и вещей.
                       џ - око, бровь, дуга изгиба..."

                    € сквозь менЯ глЯдит он, либо
                    из ночи в ночь - в ночи ночей.

        x x x

                       ’ак, не один из богословов
                       во тьму имен был погружен.
                       ’ы - пробужденье юных жен,
                       ’ы - битва, серебро покровов,
                       где юношества цвет сражен.

                       ‚ ’воих аркадах, галереЯх
                       певцы сходились всех, земель,
                       и пировали в эмпиреЯх
                       искусство, чувство, боль и хмель.

                       ’ы - час заката, свет вечерний,
                       что всех поэтов примирит;
                       на их устах ’ы - беспримерней:
                       шагнув к звезде сквозь морок терний,
                       ’ебе поэт свой блеск дарит.

                       ’ебЯ несут псалтирионы
                       на крыльЯх сущей немоты.
                       € древний вихрь, во тьму влюбленный,
                       любой тоске овеществленной
                       придаст величиЯ черты.

        x x x

                    Џиитами рассыпан тут
                    (как вихрь прошел по ним, заикам!),
                    ’ы будешь собран мной - в великом
                    волненьи ’ы возьмешь сосуд.

                    џ шел сквозь тот порыв высокий,
                    что гнал ’ы, сам же бывши им.
                    ‚се, что найду, отдам в свой срок, и
                    скажу: слепому, ‘ильноокий,
                    ’ы в виде кружки нужен, в склоке
                    припрЯтал сброд ’ебЯ, храним
                    ’обой, ’ы смыслом был в уроке
                    длЯ мальчика, и им одним.

                    ѓлЯди, как Я неутомим.

                    џ - пастырь форм, и наудачу
                    иду, незрим, рукам вослед
                    (уйми свидетелей побед,
                    чужие взглЯды - времЯ трачу!).
                    ’ебЯ свершить - решить задачу:
                    чтоб ’ы менЯ свершил в ответ.

        x x x

                       ‘олнце в соборе - так горЯт
                       нечасто духом старцы, жены,
                       когда, одним лучом зажженный,
                       расправив крыльЯ, отраженный,
                       играет свет у –арских ‚рат.

                       Џолуколонн тенистый бор,
                       где не стена - стоЯт иконы:
                       в молчанье серебра вкрапленный,
                       вступает самоцветов хор,
                       и вдруг, огнем обдав короны,
                       молчит чудней, чем до сих пор.

                       € - ‘евернаЯ ночь - бледна,
                       лучистый прЯча лик,
                       голубоокаЯ †ена:
                       ђоса, Џривратница, она -
                       ђассвет ’вой и ’воЯ ‚есна,
                       ЌевЯнущий –ветник.

                       € ‘ына в куполе чертог,
                       восполнивший объем.

                       Ѓлаговолишь ли ’рону, Ѓог? -
                       мой трепет бьетсЯ в нем.

        x x x

                       Џаломник, Я сюда вступал...
                       сколь мукой сведено
                       чело, где ’вой горит опал.
                       ‡ажги ‘емь ‘веч, и все равно,
                       куда бы свет их ни попал,
                       темнее ‹ик, слилсЯ овал
                       в родимое пЯтно.

                       џ с нищими был - нищ и наг,
                       темно дрожали рты,
                       от их поклонов шел сквознЯк,
                       о, этот ветер - ’ы.

                       Љак бородатый €оаким,
                       был ветх мужик и тих,
                       и мгла повелевала им,
                       и теми, кто стоЯл за ним, -
                       ’ы стал так трогательно зрим,
                       без слов ЯвившийсЯ засим,
                       во всех: и в нем, и в них.

                       € век их - в них и в нем,
                       где нет ’ебе забвеньЯ ввек:
                       то вверх, не подымаЯ век,
                       швырнут ’ебЯ, и времЯ - в бег,
                       то вновь о землю лбом.

        x x x

                      ‚иноградник оградив ’вой, Ѓоже,
                      не сомкнув на час очей,
                      Я - сторожка, но и сторож тоже,
                      ночь Я, ѓосподи, ’воих ночей.

                      €ва, нива, старый сад обильный,
                      пусть весну им не затмить трудом,
                      и смоковница, гранит могильный
                      отверзающа плодом:

                      веют ветви ароматом блага.
                      Ќо не скажешь: сторож, отзовись!
                      Њимо губ, непогубимой влагой,
                      глубь ’воЯ бежит по жилам ввысь.

        x x x

                 ‘ каждым Ѓог говорит, прежде чем сотворит,
                 а из тьмы выводЯ, где-то рЯдом молчит.
                 Ќо эти слова, прежде слова "будь!",
                 эти ненастные смыслы - суть:

                 "‚ыйдЯ из замысла, ты ступай
                 до пределов стремленьЯ, тоски за край:
                 одеЯнье мне дай!

                 Џламенем стой за вещами, сгорай,
                 чтобы ширилась тень всЯкой сущности: знай -
                 Я в тени их, незрим, обнаружусь...

                 ‚се случитсЯ с тобой: совершенство и ужас.
                 Ќужно только идти: а чувства - все тут они.
                 Џомни: со мною не разлучайсЯ.
                 Ѓлизок тот край -
                 что жизнью зовут они.

                 “знаешь, откуда ни
                 будь грозный час, а ты не отчайсЯ...
                 ђуку мне дай!"

        x x x

               џ был среди ветхих старцев, сказителей
                                                 и богомазов,
               творивших историю, в рунах знаменующих
                                                 ‘лаву ’вою.
               џ видел ’ебЯ в бурунах, и в шквалах, и в рощах
                                                           вЯзов,
               бушующих христианства на самом краю,
               в потемневших перунах.

               ђасскажу о ’ебе, распишу ’ебЯ, буде возможно,
               не золотом и голубцом - дубильным чернилом
                                                     из луба,
               не пришьешь ’ебЯ нитью жемчужной: бисер
                                         длЯ ѓоспода - грубо,
               только тем, что ’ы есть, превосходишь себЯ же
                                                       ’ы, убо:
               в силах чувственных зыблетсЯ образ ’вой -
                                             смутный и ложный.

               Ќо в самом себе ’ы различимей в ’ебе имена
                                                   всем даваЯ,
               и царей назову, и кнЯзей, _есть откуда пошла_
                                                       роковаЯ
               их судьба, и свершеньЯ, и битвы - на полЯх,
                                            молитвенной клЯтвой.

               ’ы - землЯ их. ‚ека прошумевшие - лето и сад
                                                          ’вой.
               ЋтдалЯЯсь от них, только тем и приблизитьсЯ
                                                       чаешь, -
               разве сеЯть научат? - а только ’ы их омрачаешь,
               ныне жатва подобна ’воей, но едва замечаешь,
               как ступают жнецы по ’ебе, утомленные жатвой.

        x x x

               ’ы - темное дно, ’ы смиренное стен основанье,
               позволишь - и час еще будут стоЯть города
                                                  в ожиданье,
               и два часа монастырЯм дай, часовенкам
                                                  уединенным,
               и пЯть - неустанным в усердиЯх праведникам
                                                  спасенным,
               и семь - землепашцам, чей труд - и ’вое
                                                 упованье.

               Џрежде, чем вновь станешь лесом и озером,
                                     зарослей тьмой непролазной,
                    когда обнаружитсЯ сей неизведанный страх,
                    и образ ’вой, с сущностью несообразный,
                            одолженный, взыщешь, отрЯсши прах.

               „ай мне еще надышатьсЯ: как никто до сих пор,
                                     хочу вещи земные любить Я,
                    чтобы стали достойны просторов ’воих.
                    ‘емь только дней дай, ‘емь дней челобитьЯ,
                    ‘емь страниц одиночества и наитьЯ,
                           и откроетсЯ стих.

                    Љому ’ы дашь Љнигу, что все вместит,
                    тот да склонитсЯ навеки пером над листами.
                    Ћн - в ’воей руце, ѓосподи. ѓосподи,
                                        пишешь ’ы, словно пиит,
                            его перстами.

        x x x

                      Ћчнувшись, Я, дитЯ опЯть,
                      оставил страх ночной,
                      не спать, но доверЯть, не спать,
                      но видеть - ’ы со мной.
                      Њысль, где ты? - лишь произнеси -
                      все - даль, все - глубь, все - звук:
                      лишь ’ы - еси - еси - еси,
                      и век трепещет вкруг.

                      € мой одновременен век:
                      дитЯ Я, отрок, муж.
                      Ќеисчерпаем круг, чей бег -
                      неповторимость душ.

                      ‘паси менЯ, ѓосподи ‘ил,
                      все тише ’ы менЯ носил,
                      с ’обой - как за стеною;
                      впервые прост мне каждый миг,
                      во тьму же рук ложась как ‹ик
                      свЯтой - пребыть со мною.

        x x x

                     —то не было менЯ мгновенье
                     назад - ’ы знал? ’ы молвишь: был.
                     ’ак, победивши нетерпенье,
                     глЯдишь, Я б вечности добыл.

                     ‚едь Я не сон, где сон мне снитсЯ.
                     Ђ что к пределу устремитсЯ -
                     всего лишь день, всего лишь звук:
                     и мимо рук ѓосподних дружно
                     к свободе внешней и ненужной
                     они падут в тщете потуг.

                     ‹ишь тьма ’ебе верна одна.
                     ‡везда миров горит пустаЯ...
                     €сториЯ - игра простаЯ
                     камней бесчувственных и дна.
                     € есть ли здесь каменотес?
                     ѓромады требует громада,
                     ей ничего от нас не надо...

                     Ќет, не тесал ’ы этих масс...

        x x x

                    Љак буйно свет в ’воей вершине может
                    шуметь, в ничто предметы обращаЯ,
                    но обретут ’ебЯ, лишь день сгорит.
                    € сумерки, как некий свод, возложат
                    тысЯчи рук на всех, как бы прощаЯ,
                    и тысЯчам чужбина смысл дарит.

                    ’вои влюбленности, порывы, жесты,
                    мир - тем и держитсЯ - в глубинах чует.
                    ‚оруешь землю у земных небес ’ы -
                    пусть у тебЯ за пазухой ночует.

                    ’ем ’ы и держишьсЯ, над ней дыша.
                    Љак звать тебЯ, узнавшаЯ душа,
                    но не узнавшаЯ, Љто рЯдом жил,

                    от рук ’воих, воздетых, словно скалы,
                    чтоб чувствам дать закон, - узрит начало
                    ’воих, как темный лик, безмолвных ‘ил.

        x x x

                     Ћхотно милость ’ы ЯвлЯешь нам -
                     ветхие жесты во всегдашней славе.
                     ‘умевший же вместе ладони свести
                     так, что там
                     толика тьмы трепещет - он тогда
                     вдруг ощущает: там ѓосподь, и въЯве! -
                     и от стыда он
                     прЯчет лик в горсти:
                     се - храм.

                     ’о падает на камни, то встает он,
                     как, впрочем, и другие в этот час,
                     не убаюкать ѓоспода - измотан,
                     кто предал здесь не спЯщего за нас.

                     Ќо ощутивший Ѓога в сердцевине,
                     не горд, но в страхе за ’ебЯ, и вот -
                     бежит Явленного там, на чужбине.

                     ’ы - длЯ скитающихсЯ ныне
                     в пустыне - манна и исход.

        x x x

                     ’олько час у дневного предела,
                     и готова землЯ ко всему.
                     —то, душа, сей ты час восхотела:
                     степью стань и беги во тьму.
                     ‘тепь широкаЯ, древнЯЯ, юнаЯ,
                     где курганы - растущей стеной,
                     когда ночь разыграетсЯ луннаЯ
                     над забытой Ѓогом страной.
                     Ќе мельчи же, молчанье, - начало
                     всех вещей (их детство свЯтое,
                     так они тебЯ слушать хотЯт).
                     ‘тепью стань, степью стань, степью стань, и -
                     ‘тарец-ночь над тобой, коих мало
                     различаю Я, словно в тумане:
                     величайшею слепотою
                     в чуткий дом твой приходит взглЯд.

                     ’ак и ‘тарец мыслит не вчуже,
                     не помимо менЯ, не сквозь,
                     и сторожка, и степь - не снаружи,
                     все с таинственным небом сошлось.
                     ‹ишь псалмы с их мЯтущимсЯ духом,
                     тихий, он никогда не поет:
                     он питаетсЯ чувственным слухом -
                     век и ветер из слуха пьет:
                     слуха безумных духом.

        x x x

                     € все же: каждый псалом
                     в себе сохранил Я, ни сном,
                     ни духом …му не Явиши.

                     Њолчит Ћн в иконной нише,
                     дрожит борода, светит ум, но
                     поет - и в напевах Ћн - Ѓог.
                     € вновь у …го Я ног:

                     Џсалмы, словно вихрь многошумный
                     текут в Ќего - ввек и в срок.


        ЉЌ€ѓЂ ‚’ЋђЂџ
                            Ћ Џ“’€ ЌЂ ЃЋѓЋЊЋ‹њ…
                                    1901

        x x x

                      Џусть бурЯ с каждым часом злей -
                      ты знаешь этот гнев.
                      ‚се в мире - бегство. ‚доль аллей
                      продлитсЯ бег дерев.
                      ’ы знаешь: ’от, Љто гонит в ночь
                      деревьЯ за окном, -
                      Ћн тот же самый, Ћн точь-в-точь,
                      Ћн - тот, к Љому идем.

                      Ќедели лета сладко спЯт,
                      им снитсЯ то да се;
                      ты знаешь: все падет назад
                      в ’ого, Љто создал все.
                      ’ы думал суть познать сполна,
                      сорвав живую гроздь,
                      но вновь она таинственна,
                      и вновь ты только гость.

                      ’ы подыскал себе жилье:
                      все лето словно дом,
                      но сердце замерло твое, -
                      а жить ты должен в нем.
                      Ћтшельничество настает -
                      молчат с тобою дни;
                      весь мир тревог, весь мир забот,
                      как лес - листву, стрЯхни!

                      ‘квозь ветви брезжит новый путь
                      и небо - твой приют!
                      € будь землей, и песней будь,
                      и краем, где поют.
                      ’ебе, как вещи, будет честь -
                      и ты созреешь в срок,
                      чтоб ’от, о Љом благаЯ весть,
                      тебЯ, узнав, привлек.

        x x x

                     џ вновь молюсь, Ѓлагословенный, -
                     ’ы вновь внимаешь на ветру.
                     ‚ моей пучине сокровенной
                     слова длЯ песни соберу.

                     Ѓыл распылен, разбит, рассеЯн
                     на сотню спорщиков мой пыл.
                     џ каждым смехом был осмеЯн
                     и каждой жаждой выпит был.

                     џ собирал себЯ на свалке
                     у покосившихсЯ лачуг,
                     мои находки были жалки -
                     обрывки губ, обрубки рук.
                     Љазалось мне: еще немного,
                     но ’ы, Џредвечный, был вдали,
                     и пару глаз - увидеть Ѓога -
                     еще не поднЯл Я с земли.

                     џ был тогда - сгоревший дом,
                     где лишь убийца заночует,
                     пока добычу не почует,
                     спеша на свет в окне чужом.
                     џ был, как город, зачумлен,
                     где замерли слова и звуки
                     и смерть проходит за кордон,
                     ложась, как труп, ребенку в руки.

                     џ был собою поражен,
                     как будто Я - не Я, а он
                     (о мама, сколько горькой муки
                     из-за него
                     с тех пор, как сердце в робком стуке
                     забилось возле твоего).

                     Ќо Я теперь уже не тот:
                     из груды моего позора
                     возникну заново - и скоро
                     найдетсЯ ђазум - тот, который
                     за вещь _одну_ менЯ сочтет.
                     ЌайдетсЯ сердце и терпенье
                     (скорей бы этот миг настал).
                     Ћ Ѓоже! џ пересчитал
                     себЯ - потрать по усмотренью!

        x x x

                       џ тот же самый, тот же самый,
                       всегда коленопреклонен;
                       Я служка ’вой, монах упрЯмый
                       до истечениЯ времен.
                       џ голос в келье (был бы резче
                       не заглушаемый стеной),
                       а ’ы на все земные вещи
                       находишь медленной волной.

                       € нет иного. €з песка
                       со дна морей возникнут страны,
                       молчанье выйдет из тумана -
                       молчанье ангельского стана,
                       молчанье каждого смычка, -
                       но льнут все вещи непрестанно
                       к ’ому, о Љом молчим пока.

                       Ћ ѓосподи, реши задачу:
                       ’ы все объЯл, Я весь продрог,
                       но может быть совсем иначе? -
                       џ - целый свет, когда Я плачу,
                       а ’ы, внимаЯ, одинок?

                       …сть у менЯ на свете друг?
                       Ѓыть может, он твердит иное?

                       Ќа свете бурЯ? - Ќадо мною! -
                       Њои леса шумЯт вокруг!

                       Ѓыть может, песнЯ есть другаЯ
                       и только ей ’ы внемлешь днесь,
                       мой голос робкий забываЯ?
                       Ћ ѓосподи, Я весь, Я здесь!

                       џ вопрошаю виновато
                       о том, _что_ значит мой удел.
                       џ после каждого заката -
                       изранен и осиротел.
                       џ ночью гол и пуст, как паперть;
                       до самой утренней зари
                       Я изгнан всеми, в вещи заперт,
                       как в страшные монастыри.
                       ’огда Я страстно призываю
                       ’ебЯ, сосед любой беды,
                       ’ебЯ, тоска моЯ без краЯ, -
                       о ѓосподи, возьми бразды!
                       Ћ ѓосподи, ’ы шлешь во гневе
                       ночами к нам не сон, а стон -
                       дитЯти, старцу, бледной деве -
                       и каждый как приговорен:
                       раздастсЯ гулкий бой часов,
                       со всех сторон обступЯт вещи,
                       пространство, сузЯсь, стиснет клещи,
                       и жизнь, как руки, затрепещет
                       и в лес помчит, как свора псов.
                       Њинувшее уйдет вперед,
                       а в будущее лЯгут трупы;
                       тЯжелым стуком у ворот -
                       как будто смерть сама грЯдет -
                       в ’ебЯ колотЯт, словно в ступу
                       (проспал петух, уснул восход)...
                       Ћ ѓосподи, всЯ ночь - как дом:
                       повсюду лестницы, ступени,
                       на переходах стынут тени,
                       и не уйти, и ждешь в смЯтенье,
                       когда забрезжит за окном.

                       € такова _любаЯ_ ночь,
                       и так идут они, точь-в-точь,
                       проснувшиесЯ, как слепые, -
                       повсюду лестницы крутые, -
                       во тьму вступаЯ.
                       Њолитвы в них живут глухие -
                       и боль тупаЯ.
                       Ќо скорбный путь сквозь ночь лишь только
                       начат.
                       ’ы должен слышать плач - они ведь плачут.
                       €щу ’ебЯ затем, что каждый миг
                       они проходЯт мимо. ‚ижу их.
                       Љого ж искать иначе? Љто велик?
                       Љто ночь своею теменью затмит?
                       …динственный, кто без лампады бдит,
                       не ощущаЯ страха. Ћн темней,
                       глубокий, чем Я мог бы объЯснить.
                       „еревьЯми растет Ћн меж камней
                       и, может быть,
                       Ћн - аромат, струЯщийсЯ ко мне
                       из-под земли.

        x x x

                    Џредвечный, ’ы открылсЯ мне теперь.
                    ‹юблю ’ебЯ, как будто мной рожден.
                    ‹юблю, как будто ’ы - мой старший сын,
                    покинувший менЯ, взойдЯ на трон,
                    где у подножьЯ мир - как миг один.
                    Ђ Я осталсЯ здесь - седой старик,
                    не понимаЯ больше ничего,
                    не разумеЯ тех вещей Язык,
                    которым отдал сына своего.
                    „рожу, мой ‘ын, - зайдет ’воЯ звезда,
                    ’вою судьбу развозЯт корабли;
                    вернись ко мне, вернись скорей сюда
                    со всех концов, со всех морей земли.
                    ‚о времени трепещущий, как лист,
                    порой дрожу от страха: ’ы убит.
                    Ќо вот приходит весть: евангелист
                    о вечности ’воей везде трубит.

                    Џусть Я отец - ’ы, ‘ыне, перегнал:
                    стал, чем Я был, и, чем Я не был, стал,
                    и то, чего не смел Я, воплотил.
                    ’ы - будущее, ’ы девЯтый вал,
                    утроба, возвращение; финал...

        x x x

                     Ќе богохульство слышитсЯ в мольбе:
                     как будто в старых книгах Я прочел,
                     что мы с ’обой срослись - как ветвь и ствол.

                     ‹юблю ’ебЯ. •очу служить ’ебе.

                     Ћтцов не любЯт. ‘ын всегда суров,
                     когда, как ’ы, покинув отчий кров,
                     от старца твердой поступью уйдет.
                     Ќапутствие отцовское кладет
                     Ћн в книгу, не раскрыв ее в пути.
                     ‘пешит уйти, водой спешит излитьсЯ
                     из сердца, где тоска по нем теснитсЯ.
                     Ћтец - в минувшем, он уже не здесь,
                     он весь ушел в былые времена:
                     смешные жесты, старческаЯ спесь,
                     трЯсущиесЯ руки, седина...
                     € будь он хоть героем в давний год,
                     он только лист, и ветвь его стрЯхнет.

        x x x

                      …го забота - хуже страшных снов,
                      и нежный голос - камнЯ тЯжелей.
                      Љак можем мы постигнуть смысл речей,
                      не разбираЯ половины слов?
                      ‚еликий театр наполовину пуст;
                      меж Ќим и нами шум провел черту:
                      мы видим только очерк Ѓожьих уст,
                      слова и слоги тают на лету.
                      …го найти не можем мы нигде,
                      хотЯ любовь, как слезы, бьет из глаз;
                      и только смерть принЯв на той звезде,
                      где жили мы, - откроем: жил средь нас.

                      ’ы Ћтче наш. Ќо разве должен так
                      Я обратитьсЯ?
                      ’о означало б - отступитьсЯ.
                      ’ы ‘ын мой. ‘трашно ошибитьсЯ,
                      но ‘ына Я признаю в тот же миг:
                      пусть постарел Ћн, пусть седой старик.

        x x x

                     ѓлаза мне выжги - Я ’ебЯ узрю.
                     ђасплющь мне уши - Я ’ебЯ услышу.
                     Ѓез ног пойду к небесному царю.
                     ‹ишившись рта, взывать не стану тише.
                     ‘ломай мне руки - обовью
                     восторгом сердца, как руками,
                     а сердце ’ы мое останови -
                     забьетсЯ мозг, и если бросишь пламЯ
                     мне в мозг - Я понесу ’ебЯ в крови.

        x x x

                     ЊоЯ душа теперь - ’воЯ жена.
                     ‚ чужом краю живет она, как ђуфь,
                     и целый день ’вои колосьЯ жнет -
                     служанка, и служанкам придана.

                     Ќо к ночи нарЯжаетсЯ она,
                     и вот, когда наступит тишина, -
                     умыта, хороша, умащена
                     (уснули все), - она к ’ебе придет.

                     € если ночью ’ы проснешьсЯ вдруг
                     и спросишь: Љто? - ‚ ответ: служанка ђуфь.
                     Џокрой крылом свою служанку ђуфь.
                     ’воЯ по праву...

                     € спит моЯ душа не у подруг -
                     у ног ’воих, теплом ’воим пьЯна.
                     Ћна как ђуфь. Ћна ’воЯ жена.

        x x x

                             ’вое по праву.
                             ‘ыновьЯ приходЯт,
                             ведь отцы уходЯт,
                             и, сын, цветешь -
                             твое по праву:

        x x x

                  € ’ы возьмешь
                  цветущий сад былого и красу
                  распавшихсЯ небес.
                  ђосу из тысЯч суток,
                  посланье света - сплошь из милых шуток.
                  весенний караван веселых уток
                  и лето на полЯне и в лесу.
                  ‚озьмешь ’ы осень, пышною завесой
                  лежащую на памЯти поэта,
                  и зиму, выходЯщую из леса
                  сироткою задолго до рассвета.
                  ‚енецию возьмешь, Љазань и ђим,
                  собор пизанский сделаешь своим,
                  ”лоренцию, и ‹авру, и ‘ибирь,
                  и спрЯтанный под землю монастырь
                  под Љиевом, цветущим и зеленым,
                  возьмешь Њоскву с первопрестольным звоном,
                  и звукам всем - фанфарам, скрипкам, стонам -
                  твоими быть, и песнЯм, устремленным
                  к тебе, о Ѓоже, вспыхнуть, как алмаз.
                  ‹ишь длЯ ’ебЯ поэты каждый час,
                  перебираЯ темные виденьЯ,
                  картины ищут, образы, сравненьЯ,
                  хоть брызжет одиночество из глаз...
                  € живописцы на старинный лад
                  непреходЯщим мир запечатлЯт,
                  который преходЯщим создал ’ы:
                  все станет вечным. †енские черты
                  так в Њоне ‹изе встарь воплощены,
                  что новый век не ждет иной жены,
                  единственную - эту - возлюбЯ.
                  ’ворЯщий дорастает до ’ебЯ:
                  он хочет вечность. Љамню перед Ќим
                  велит быть вечным. - ‡начит, быть ’воим!

                  €дут к ’ебе - пускай путем кружным -
                  и любЯщие. ‚ечность им не в пору,
                  но поцелуи разомкнут затворы
                  безликих уст, не ведавших улыбки...
                  Ћни прославЯт страсть - и без ошибки
                  страданье распознают: сколько муки
                  в счастливом смехе, словно в час разлуки
                  тоска, очнувшись, простирает руки
                  и плачет, плачет на чужой груди...
                  Ћни умрут, испив свою отраву,
                  так ничего понЯть и не сумеют,
                  но, может, на земле детей оставЯт. -
                  € в них та жизнь листвой зазеленеет,
                  и станет та любовь ’воей по праву,
                  которую сейчас, слепые, славЯт.

                  ’ак вещи ливнем хлынули к ’ебе.
                  ‘пешит, переливаЯсь постоЯнно,
                  текущаЯ вода за край фонтана,
                  как прЯди, растрепавшись поневоле, -
                  так переполнЯтсЯ ’вои юдоли,
                  когда вослед вещам прольетсЯ мысль.

        x x x

                    ‘реди ’воих рабов - Я самый робкий,
                    Я в мир глЯжу из узкого окна
                    и понимаю только неторопкий
                    закон вещей, а жизнь людей темна.

                    Ќо дерзостью моей не посчитай
                    и гневным светом из очей не брызни,
                    когда, переступаЯ через край,
                    скажу: мы все ведем чужие жизни.
                    ‘лучайны судьбы, лица, дни, заботы,
                    сомненьЯ, страхи, мелкие щедроты,
                    все перепутано, подменено -
                    мы только маски, лиц нам не дано.

                    џ думаю, сокровища лежат
                    на кладбищах, где жизни без отрады
                    таЯт никем не найденные клады -
                    доспехи, и короны, и нарЯды -
                    никто не надевает свой нарЯд, -
                    поднЯтьсЯ бы, заговорить им надо, -
                    но не восстанут, не заговорЯт.

                    € вечером, когда в груди теснитсЯ
                    мечта уйти неведомо куда,
                    Я знаю: все пути ведут туда,
                    где мертвое сокровище таитсЯ.
                    ’ам нет деревьев, местность там ровна,
                    и лишь одна высокаЯ стена
                    окружит это место, как темницу;
                    но всЯ она - тЯжелые ворота,
                    рЯды решеток без числа и счета, -
                    но всЯ она людьми возведена.

        x x x

                     € все-таки, хоть наша жизнь течет
                     тесна и ненавистна нам самим,
                     есть чудо - мы его не объЯсним,
                     но чувствуем: _любаЯ жизнь живет_.

                     †ивет, но кто? Ќе вещи ли живут
                     несыгранной мелодией минут,
                     как в тело арфы, втиснуты в закат?
                     Ќе ветры ли, что над рекой шумЯт?

                     „еревьЯ ли в своей осенней дрожи?
                     Ћдни цветы, а может, травы тоже?
                     †ивет, быть может, тихо старЯсь, сад?
                     €ль птицы, что загадочно летЯт,
                     иль звери, что бегут? †ивет, но кто же?

                     Ђ может быть, ’ы ‘ам живешь, о Ѓоже?

        x x x

                     ’ы, старец, держишь не державу,
                     а молот в жилистой руке.
                     ’ы сам, кузнец, - глухой и ржавый,
                     как корка жара на бруске.
                     ’ы песнЯ лет, ’ы Ѓоже правый,
                     ’ы трудишьсЯ невдалеке.

                     ‚оскресный отдых позабыт.
                     Ќеважно, купЯт иль не купЯт, -
                     кузнец умрет, но не отступит,
                     покуда меч не заблестит.
                     Љогда, на фабрике и в штольне
                     закончив труд, вздохнем привольней, -
                     услышим: с каждой колокольни
                     над нами молот ’вой стучит.

                     ’ы не желаешь на попЯтный -
                     умелец, мастер всей земли,
                     ’от незнакомый, непонЯтный,
                     о Љом то сбивчиво, то внЯтно
                     по свету слухи поползли.

        x x x

                      Џолзут за слухами сомненьЯ:
                      мол, бытие ’вое притворно.
                      “вы! мечтатели упорно
                      не верЯт внутреннему зренью. -
                      €м нужно светопреставленье,
                      иначе верить не хотЯт.

                      € ’ы от них отводишь взглЯд.
                      ѓоры свернуть было б делом несложным
                      в знак ’воей правоты.
                      Ќо безразличен ’ы
                      к безбожным.

                      ’ы не станешь тЯгатьсЯ с заблудшим
                      на весах суеты.
                      ‚едь безразличен ’ы
                      и к лучшим.

                      Љ выспрашивающим безразличен ’ы.
                      ‘вои черты
                      откроешь вынашивающим.

        x x x

                      ‚опрошают ’ебЯ - искушают ’ебЯ.
                      Ђ тот, кто находит, - сводит ’ебЯ
                      к цвету и жесту.

                      џ же ’ебЯ объемлю,
                      как землю, - в горсти.
                      ‚ мою землю -
                      растет она! -
                      врасти!

                      џ не хочу от ’ебЯ никаких
                      чудес. —удеса просты.
                      џ знаю, что миг,
                      знаю, что век -
                      это не ’ы.

                      ’ой суеты не жаль.
                      ‡наю: грЯдет закон.
                      ‘ каждым столетьем он
                      Явственней нам.

        x x x

                         “ронишь что-нибудь - и вот
                         вещица легкаЯ с балкона
                         летит, подвластнаЯ закону,
                         влиЯющему неуклонно
                         на каждый камень и корону,
                         летит - и в центр земли падет.

                         ‹юбаЯ вещь одарена
                         стремленьем к долгому полету -
                         любой цветок, любаЯ нота,
                         любой малыш во времЯ сна.
                         ‹ишь мы - во власти притЯзаний -
                         бежим из строгих сочетаний,
                         свободы алчем, пустоты.
                         Ђ надо бы в густом тумане
                         поднЯтьсЯ тихо, как персты.
                         Ђ надо бы, ища друг друга,
                         войти в глухую колею;
                         а кто не вынесет испуга -
                         он тотчас выпадет из круга
                         и проклЯнет судьбу свою.

                         “ вещи надо поучитьсЯ
                         и, как дитЯ, не знать забот;
                         кто к Ѓогу в сердце постучитсЯ,
                         от Ѓога больше не уйдет.
                         —то может ровнаЯ тропа дать?
                         Џовсюду - тЯжести печать.
                         Ќам надо научитьсЯ _падать_,
                         тогда научимсЯ летать.

                         (€ ангелы ведь не летЯт.
                         € серафимы тЯжелы.
                         Љольцо тесней вкруг Ѓога сдвинув, -
                         руины птиц, рЯды пингвинов, -
                         сидЯт они, полны забот...)

        x x x

                        Џечали хочешь. Ћпустили
                        мы лица. ’ы - на дне пруда.
                        ‚от так мечтатели грустили,
                        лишась покоЯ навсегда.